Поздняя любовь

[Александр Сентябрь]

Ходят тучи стаей по-над лесом…
Как лукав погрешностью прогноз:
Полог сизой дождевой завесы
Пал на декорацию берёз.

Яркими мазками акварели
На землицы холст легла листва,
Да сырых туманов светотени
Приглушили макияж лица.

Не нужны докучие советы,
И с природой спорить – смысла нет:
Умудрилась дева в бабье лето
Подгадать с рождением на свет.

Норд спешит чужое рукоделье
Чёрно-белым наметать стежком –
Потускнел и яркий день рожденья,
К ночи припорошенный снежком.

В сумерках истают силуэты…
И поймёшь, поёжившись в ночи:
Можно, – если сильно хочешь это, –
Обогреться пламенем свечи.

Ивы ветром наголо раздеты,
Но душе так хочется чудес –
Вдруг ещё вернётся бабье лето,
Улыбнувшись просинью небес.

И с утра, вдохнув туманной взвеси,
Енисей в испарине белёс.
Горизонт до синевы небесной
Подметён метёлками берёз.

Пурпур покрывал спросонок сбросив,
На полнеба разлилась заря –
То рисует пасторали осень,
Пользуясь палитрой октября.

Октябрь 2015 года.

[Александр Сентябрь]

Доской стиральной трасса на Луганск,
И зубы выбивают ритм досадливый.
Тон СМСки всё же напугал:
«Ты грядочки дополивал с рассадою?»

В ответ на это чепуху понёс,
Стремясь рассеять помыслы тревожные:
До дачи, мол, уже три тыщи вёрст,
Но есть надежда на слепые дождики.

И будто в сердце жалящий кинжал,
Была вдогонку брошена затрещина:
Не от меня ль ты на войну сбежал? –
Оригинальный способ бросить женщину.

Закутав на камуфляж суеты дней,
Я не искал в прощании прощения –
Растянутые проводы соплей,
Как путы на обдуманном решении.

Донбасс восстал, свободы возжелав,
Да жала в вилы заточили шершни… Но
Сестрёнка на луганщине жила –
Ну, как в беде оставить эту женщину.

Я знаю: у тебя поверх креста
Взлелеяна на сердце тьма кромешная,
Что от тебя я на войну сбежал –
Оригинальный способ бросить женщину.

Не маков цвет – разрывов огоньки
Цветут в степи, как сполохи багровые.
С корнями выдирают сорняки,
Чтоб не глушили головы садовые.

Свинцом, забитым в глотку, пулемёт
Аж поперхнулся, маху дав осечкою.
И даже встречный выстрел-недолёт
Вдруг обернулся раною сердечною.

Вернусь ли со щитом… поверх щита,
Но – по-любому – лаврами увенчанный.
А лечь костьми в бою – как ни считай! –
Оригинальный способ бросить женщину…

Всему свой срок… и я к своим лечу!
Но чем и как мне успокоить чудь твою?
Я на пороге увальнем топчусь –
Эх, будь что будет, а вины не чувствую.

Ты у двери вздохнула что есть сил –
Глаза сверкнули радостными бликами.
– Не знаю, Леший где тебя носил,
Но по ночам во снах ты приходил ко мне.

А голос твой предательски дрожал
Укором с нахлобучкою обещанной:
– Ты, как мальчишка, на войну сбежал –
Оригинальный способ бросить женщину.

Щека по скулу вдавлена в плечо,
Да чуток сон до умопомрачения:
В тиски объятий ночью заключён,
Чтоб не искал на… точку приключения.

В глаза твои взглянув, я всё пойму –
Ты нянчишь до сих пор мыслишку грешную:
Что, как пацан, умчусь я на войну –
Оригинальный способ бросить женщину.

Повинную главу твой меч минуй! –
Меж нами боле не проляжет трещина:
Коль приходил во снах я сквозь войну,
То разве я смогу покинуть женщину.

декабрь 2015 года.

[Александр Сентябрь]

Звенят морозным днём
Сосульки хрусталём,
Но так – плечо к плечу, рука в руке –
Мы в горочку идём:
Легки как на подъём
Сапожки на высоком каблуке.
Ать-два!!!

Студёною порой
Под ведьминой горой
Бессильна даже мага ворожба:
Мы не дошли с тобой
Дорогой столбовой
По снежнику до Первого Столба.
Ать-два!!!

Нам не продолжить путь –
В дугу б меня согнуть,
Повесить бы на первом же сучке!
И обуяла жуть,
Когда посмел взглянуть
На ножки в сапогах на каблучке.
Вот-те…

Отмерено семь вёрст,
А нос уже замёрз,
И не поможет нам ни ох, ни ах.
Ошибся вновь прогноз:
Ты морщишься до слёз –
Замёрзли ножки в модных сапогах.
Ох…ах…

Лёг инеем мороз
На веточки берёз…
Мне не хватило семи пядей лба.
И, вроде бы, тверёз,
Стою ни жив ни мёртв,
Застывший наподобие столба.
Ну, да…

Перехватив мой дух,
В глазах застыл испуг,
Как будто не в то горло влил сто грамм.
Какой же я лопух:
Продолжив цепь непрух,
Окаменели ножки в сапогах.
Ох…ах…

Но вспомнил бога мать,
Когда стал отдирать
Заиндевевший у колен капрон.
Нет, чтоб поцеловать –
Стал ножки разминать,
Чтоб не стоять в дремучести столбом.
Бим-бом…

Сосна в мороз трещит,
Но стужа не страшит,
Пока неистребима женщин суть:
В присутствии мужчин –
Хоть зубы стиснувши –
Стараются быть помодней чуть-чуть.
Жуть! Жуть!

Ревмя не голосил,
Но сам себя спросил:
Откуда в Красноярии Столбы?
Предание гласит:
Как дождь заморосил,
Дед с Бабою собрались по грибы.
Кабы…

На каменной гряде
Дед в Бабе углядел
Подола соблазнительный предел.
Сквозь сивость в бороде
И мялся, и немел,
И так же, как и я, остолбенел.
Обалдел!!!

В обратный путь пора –
Каблук на спуск горазд:
Капризу дамы нужно потакать…
И застолбить свой шанс –
С ней встретиться не раз.
Не стоит ныне локотки кусать.
Два-ать!

2010 год.

[Александр Сентябрь]

Где струится бравурный мотив,
Мой смычок чутко замер на страже,
Чтоб, мелодии взлёт подхватив,
Выводить задушевно пассажи.

А солист, источая восторг,
За живое рвёт – даже со всхлипом…
Оба знаем в мелодии толк –
Что маэстро, что первая скрипка.

Тянет ровно он, не дребезжа,
Не с надрывом – парит окрылённо,
Лишь слегка обнажённо дрожа,
Как двужильный мой нерв оголённый.

Нотой душу умеет извлечь…
Вторит звук ей ни хриплый, ни сиплый,
Но не стоит игра моя свеч,
Верховодит где сольная скрипка.

Опьянён был… И так осмелел,
Что, паря в бесшабашном угаре,
Он смычком по басовой струне
Чуть сильнее в экстазе ударил.

И со звоном у самых бровей
Закурчавилась сталь с тихим лязгом.
И елозит, как уж по траве,
Лесок жгут, что-то там шепелявя.

Соло-партию взяв на себя,
И – где нужно – натужно, с протягом,
Гриф весь пальцами истеребя,
Я смычком размахался, как стягом.

Лейтмотив на лету подхватил!
И напев был так призрачно-светел –
Зритель паузу не уловил,
Да и слушатель вряд ли заметил.

По наитию – верхним чутьём –
Уловил мой маэстро флюиды,
И, как будто б ему нипочём
Разыграл, как по нотам, сюиту.

Всё, что искоркой тлеет во мгле,
Что терзает тревогою сердце.
Будто б на одинокой струне
Он играет, не дрогнувши, скерцо.

Промурлыкал рояль-говорун
И притих… и прислушался даже:
Кто на фоне рыдания струн
Виртуозно выводит пассажи?

Не учуял никто с высших сфер,
Да и тот, кто сидел слишком близко:
До отказа натянутый нерв
Не терзаем заезжим солистом.

Зал взорвался, повскакивал с мест,
Бил маэстро поклоны с улыбкой.
Бил смычками по струнам оркестр,
Честь воздавши растерзанной скрипке.

Не обласкан охапками роз,
Но не путаю общее с личным.
Я такой же, как он, виртуоз,
Но – как дух – изначально вторичен…

[Александр Сентябрь]

Пред процессией грустный октет
Душу рвёт постулатом избитым:
Упокоился с миром субъект,
А родне – все долги и кредиты…

Над гробами рыдает кларнет,
Вторят скрипка ему и валторна.
На культуру урезан бюджет –
Ей играем мы марш похоронный.

Альт коллега несёт, как весло.
Стан труба обвила залихватски.
Мне со скрипкой ещё повезло,
Каково той, которая с арфой?..

Было пробовал я таксовать,
Только выперла братия в шею.
Обещали мне пальцы сломать –
То единственное, что имею.

Без надежды, но и без нытья
Постою у обочины с краю:
Не дают одиночке житья
Там, где стадо сбивается в стаю…

Но под вечер приходит момент,
И я тенью скользну за калитку,
Прижимая к груди инструмент –
Радость жизни кормилицу-скрипку.

Может снова я, как сибарит,
Поприветствую лёгким поклоном
Ту, что рядом со сценой сидит –
Незнакомку с картины Крамского.

Под гитарный речитатив
И баяна вздох с тягостным пылом
Я лабаю цыганский мотив
С напоказ приблатнённым надрывом

Но плевать мне на пьяный угар
Из ухмылок презрительно-колких –
Я меняю свой репертуар,
Лишь возникнет из тьмы незнакомка

Игнорируя сонм холуёв,
Наслаждаясь скрипичным вокалом,
Вечер весь сохнут губы её,
Так и не пригубив из бокала.

Я доселе никак не пойму,
Заплутавши в теориях Канта:
Отдала она сердце кому –
То ли музыке, то ль музыканту.

К оголённости грудей парной
Мне б губами припасть истерично,
Но щекою прижмусь, как к родной,
К поцарапанной деке скрипичной.

Отсекая банальный треск фраз,
Не вникая в призывный шум пенный,
Я под зелень восторженных глаз
Ей назначу свиданье… с Шопеном.

Не оценит кабак прелесть пьес –
И к прекрасному глух сброд элитный.
Что для пьяной братвы полонез? –
Та же «мурка», но только под скрипку.

* * *

Не случилось мне слух услаждать
Меценатам по барским усадьбам,
Отточил я уменье играть
В ресторанах, на кладбищах… свадьбах.

Поднастрою струны баритон
И сыграю рапсодию Листа:
В переходе подземном метро
Я себя ощущаю солистом.

Вновь поклонницу встретил вчера,
Как всегда – с виноватой улыбкой.
Коротаю в углу вечера,
А когда-то был первою скрипкой…

2019 г.

[Александр Сентябрь]

Я глохну в предрассветной тишине…
Как отмерцают отблески Полярной,
Дым стелется туманом по земле,
Но звёзды ярче, чем на Красноярье.

Во тьме веков на миллиарды лет
Чумацкий шлях во мгле расправил крылья…
Но показалось, будто б на весь свет
Пал сверху сизым пеплом звёздный иней.

В сиянье осветительных ракет
Сверхновых звёзд останки загорелись.
И проявился танка силуэт,
Застывший, словно монстр, на аппарели.

Сгустилась темень в чёрную дыру,
Когда погасла вспышка озаренья.
Всем телом танк забился в конуру,
Стеклом глазниц моргнув лишь на мгновенье.

И светлячком, не причинивши бед,
Отрикошетив, вверх подпрыгнул трассер.
Но сквозь кромешной тьмы бронежилет
Свет просочился сукровицей наземь.

Зардевшись, отуманенный рассвет
Тихонько ночи приподнял подрясник.
Соседствуя с гирляндами ракет,
Здесь звёзды ярче, чем на Красноярье.

Вдали, сверкнув прослойками слюды,
Подтаяв, расползлись, как по холстине,
Инверсионных росчерков следы
По горизонту в перистом разливе.

А вдруг сейчас из-за небесных врат
С зубовным скрипом и ударным ритмом
На изворотливость траншеи «град»
Посыплется дождём метеоритным?

А может, из-под перьев облаков
В ответку неминуемым возмездьем
На головы айдаровских волков
С небес сорвутся россыпи созвездий.

Не оттого ли, устрашась небес
И отстранившись от границ подале,
Обстреливают внаглую Донецк,
А на Луганск и кашлять перестали.

На вшивость не проверен я в боях,
И на душу не принял грех убийства –
Бригад прорыва скована броня
Фальшивой скрепкой соглашений минских.

Осколки звёзд, бубенчиком звеня,
Сквозь август пролетают дикой лавой.
От них ли фронтом линии огня
В степях луганских выгорают травы?

Бледнеет лунный серп, теряя цвет,
И плавится на нет под солнцем ярым.
Впечатанные алым на броне
Здесь звёзды ярче, чем на Красноярье.

Воздушный исполняючи балет,
И в ночь, и в день – неделя за неделей! –
Вдоль рубежа инверсионный след
На встречных курсах чертит параллели.

И кажется, что вдаль по сторонам,
Где росчерк линий лёг по глади синей,
Два серебристо-белые крыла,
Прикрыв от бед, над миром Бог раскинул.

2015 год.