История любви моих родителей

[Торчи]

Почему-то мне тоже кажется, что это муж. Или может быть Анри- отец Пьера? Хотя...есть еще вариант того....хм...даже слов то не подобрать...в общем того хама, который приставал к Ларисе (если это можно так назвать). Тогда и ужас ее вполне понятен. Правда, определенный ужас возможен во всех трех вариантах....да, Сереж, задал ты нам задачку!

[anty]

Вот я и дочитала. Все выходные только и думала о том, что приеду домой и дочитаю это повествование.
Не знаю, какие эмоции меня переполняют в даную минуту. Я вроде бы и рада, что у Ларисы все хорошо, но в то же время о Андрее мы ничего не знаем.
Сереж, ты опишешь нам его жизнь во время разлуки с женой?
Хотелось написать что-то чистое, душевное, а не получается. Все слова какие-то скомканые, непонятные...

[Nejenka]

ФУх...., слава Богу, что не муж.. Но тогда от чего же ужас застыл на ее лице - кто еще мог так ее испугать??? не понимаю... Она взрослая женщина по сути и ее дело, с кем она живет и как - ни перед кем отчитываться и отправдыться не должна... И кто бы это мог быть?Сомнительно, что отец Пьера...

[SerjAnd]

- Вы так чудесны, Ларочка! – Анри всё так же коверкал русские слова, смешно грассируя. – Я Вас с трудом узнаю! Как будто даже помолодели за это время!
Он поднял с пола пакет, сделал шаг вперёд, переступая порог квартиры и протягивая Ларисе букет.
- Это Вам, моя милая! Я помню Ваши любимые цветы…
- Но… как Вы прошли? – прошелестела она одними губами еле слышно, недоумённо глядя на Анри, ещё никак не придя в чувство от столь внезапного неожиданного его визита.
Анри громко захохотал: - Этот старый хрыч уже собирался звонить Вам! Мне пришлось пожертвовать одной бутылкой дорогущего вина, чтобы не смазать всю картину. Я ведь приготовил Вам сюрприз… А Вы не рады, Ларочка? – он раскрыл свои объятия и снова шагнул ей навстречу. Букет белых орхидей он положил рядом на тумбочку.
Лариса невольно отшатнулась, попятившись. И тут вдруг Анри замер, прислушиваясь. Из ванной комнаты всё ещё слышался шум льющейся из душа воды и мужской голос.
- Вы не одна, Лариса? Вы с мужем? – спросил он, продолжая широко улыбаться, переводя взгляд с двери ванной комнаты на Ларису и обратно.
Она, как рыба, открывала рот не в силах вымолвить ни слова и только, нечленораздельно мыча, кивала головой в знак согласия. Она готова была сейчас соврать всё, что угодно, лишь бы только ушёл этот старый ловелас, лишь бы только водные процедуры Пьера не кончились, и он не вышел из ванной!
- О, Боже! Пьер! Не выходи! – молила она небеса. – Анри, пожалуйста, идите! Муж будет недоволен! – умоляюще сложив руки на груди, промямлила Лариса, откашлявшись.
Анри мялся. Ему явно было интересно взглянуть на супруга его любимой женщины и, не скрывая своей улыбки, он продолжал плотоядно оглядывать Ларису, заметив, что халат на груди слегка разошёлся, и сквозь вырез проглядывала соблазнительная матовая кожа.
Внезапно шум воды стих. Лариса, заметно нервничая, взглянула на Анри и, подавшись слегка вперёд, дотронулась до его руки, слегка подталкивая его к выходу.
- Пожалуйста, Анри, идите! Пожалуйста! Мы сможем встретиться с Вами позже… - в её голосе уже слышались надрывные нотки.
Но она не успела даже договорить, дверь ванной резко распахнулась и оттуда, весело напевая, в облачке лёгкого пара вышел Пьер… Анри застыл, не веря своим глазам, уставившись на красивое влажное тело своего сына, вокруг бёдер которого было обёрнуто малюсенькое полотенце… Их взгляды встретились. Широкая улыбка, которую Пьер успел ещё поймать, мгновенно сползла с холёного лица отца и на нём застыла маска неожиданного ужаса. Впрочем, они же оба прекрасно поняли, кто находится друг перед другом – отец и сын… в доме у любимой обоими женщины… На протяжении ещё всего нескольких секунд они втроём разглядывали друг друга с напряжённым вниманием и даже с некоторой опаской, прежде чем к ним вернулась способность говорить. Лариса в страхе зажмурилась.
Первым в себя пришёл Анри. Он нервно облизнул пересохшие враз губы и чуть слышно выдавил из себя:
- Муууж… - протяжно произнёс он, склоняя набок голову и разглядывая стоящего перед собой полуголого сына. Он медленно стащил с тумбочки охапку цветов и метко швырнул её в Пьера. Тому удалось поймать букет у самого лица. Лариса стояла ни жива, ни мертва…
- Анри, - чуть слышно позвала она, касаясь его рукава, - Пожалуйста, уходите. Сейчас не время…
Он резко отдёрнул руку, бросив на неё полный презрения взгляд. Эта женщина, её лицо, её голос, небесного цвета глаза на протяжении года вторгались в его сновидения, превращая их в райскую сказку. Эта женщина казалась ему неземным ангелом, и он когда-нибудь мечтал назвать её любимой женой или, на худой конец, очень близкой подругой. Теперь, казалось, он её ненавидел.
- Да ты с ума сошёл не иначе! – обратился он к сыну, всё ещё продолжавшему держать в руке огромный букет. – Завести в любовницы ровесницу матери! Да об этом скоро узнает весь город! Люди будут тыкать в нас пальцами, и смеяться нам в лицо! Что скажут наши родственники? Да от этого стыда нам никогда не отмыться!!!
- Что ты называешь стыдом, отец? – спокойно спросил Пьер, глядя ему в глаза. – Любить женщину? Это, по-твоему, стыдно? Порядочную, добрую женщину теперь любить стыдно? А тебе самому никогда не было стыдно?
Анри часто заморгал глазами. Он предчувствовал, куда клонит сын, но его было уже не остановить.
- Тебе не было стыдно спать втихаря с молодыми уличными… девками, продающих своё молодое тело кому угодно за золотое колечко самой низкой пробы, за низкокалорийный ужин в третьеразрядном ресторане, за свою физиономию в рубрике светской хроники в твоём журнале? – тело Пьера дрожало от негодования. – Тебе не стыдно было, папочка, оставить свою жену и сбежать в неизвестном направлении с чернокожей семнадцатилетней проституткой? Ты тогда не думал, о чём кричала вся пресса, полоская наши с матерью имена на каждом развороте газет? Ты думал тогда о том, что говорят за нашими спинами люди? А теперь тебе стало стыдно… за меня, что я люблю всей душой женщину, которая лишь по возрасту как бы не подходит мне. А я, как видишь, не стыжусь своей любви, и никогда не буду прятать её по тёмным углам и непристойным местам.

[Sunny_Smile]

Да... Вот это любовный многоугольник...
И - традиционно - мастерски описано Главное, у тебя, Сереж, способность описывать объективно, оставаясь мягким и понимающим "голосом автора за сценой". Без обид и осуждения. Здорово, одним словом =)
А еще, конечно, Пьер молодец, настоящий мужчина!

[anty]

А я почему то думала, что Пьер испугается, что ему станет стыдно. Не знаю. Ну, вот сложилось у меня такое впечатление. И я очень рада, что оно не правильное. Согласна с тем, что Пьер настоящий мужчина. Но, все-таки, такие интимные подробности не следовало оглашать при Ларисе. Я так считаю. Не следовало унижать и так жалкого человека. Мы не должны ровнятся на хужих, мы должны быть выше этого всего.

То, что У Сережи талант, это мягко сказано. ТАЛАНТИЩЕ передавать всю ту атмосферу, всю ту напряженность, весь тот накал страстей.
Каждый раз, когда читаю очередные отрывки из жизни его родителей, как и из его жизни, то складывается такое впечатление, что ты стоишь рядом, что ты свидетель всей этой ссоры, что ты не то, что просто прочитал об этом, а ты был пасивным участником всего этого.

Сереж, низкий поклон тебе. Продолжай и дальше радовать нас своими шедевриками.

[Торчи]

Сначала хотела радостно завопит: "А что я говорила! Это отец ПЬера!", но, дочитав отрывок, вопить как-то расхотелось. Не люблю скандалы, а подобного рода тем более. Очень жаль Ларису, представляю как теперь разовьются ее комплексы, связанные с возрастом, после таких слов Анри! Боюсь Пьеру придется еще долго с ними бороться!

[Викуля:)]

УРААА!!!!!!!!! Продолжение!!!!!!
Сереж, ну и ситуация!!! Пьер - молодец! Не растерялся. Наверное, Лариса много нового узнала об Анри... Что же отец ответил на упреки сына?

[Saxarisa]

Вот это поворот! Ах какой же Пьер молодец! Он умеет по-настоящему побороться за свою любовь... А я думала, что это будет всё-таки муж Ларисы, тогда была бы куда более неудобная сцена.
Анри предстал тут просто другим человеком, бывают же такие ....хм...типы!

[Гермина]

Да, Пьер просто молодец! Думаю, мало кто смог бы найти слова, чтобы ответить отцу на такое заявление. Может, и не стоило при Ларе "полоскать белье" семьи, но, думаю, Пьеру было не до этого. Он пытался не обидеть отца, а показать ему, что вовсе не своей любви надо стыдиться. А Лару он считал частью семьи, поэтому не боялся при ней оглашать подобные подробности.
Трудно им теперь будет... А, может, наоборот: поймут, что нужно придать огласке, чтобы не стесняться больше своей любви?