Страница 8
Страница   1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
Tofik. Исповедь влюбленного человека
Где-то через девять часов наш отряд ехал в родной город. Вот и пролетели двадцать дней лагерной жизни, самой лучшей жизни, что я когда-либо жил, и, наверное, когда-либо проживу. За это время я испытал множество различных чувств, но одно из них было особенно сильно. И имя этому прекрасному чувству - любовь. До этой лагерной смены я читал рассказ Казакова "Голубое и зелёное" . Там рассказывается о парне, безумно влюбившегося в девушку той чистой и бескорыстной любовью, которая встречается крайне редко. Но она ушла с другим парнем, так и не поняв, что её по-настоящему любили, а не "играли в любовь". Я мечтал испытать подобное, жаждал этого каждой клеточкой своего тела. И это произошло. И я не жалею, что моя любовь осталась безответной, ведь я всё-таки познал это чувство, хоть только одну из её сторон - сторону испытания отказом. Многие люди живут, женятся и умирают, но так и не познают ни одной стороны этой загадочной монетки любви. Госпожа Судьба подкинула мою монетку, и она упала взаимной стороной вниз, но, несмотря ни на что, я продолжал бороться за право перевернуть эту монетку.
На следующий день была отрядная встреча в городе. Я ехал туда только ради одного человека. Мне, как наркоману, нужно было снова её увидеть. Я не видел её всего лишь день, но уже начиналась "ломка". Увидев Олю, я как бы принял новую дозу, и мне стало спокойнее на душе. Там, на встрече, Оля с Дашей раздавали свои фотографии, и я взял одну себе, чтобы хоть как-то успокаивать свою душу, разбушевавшуюся в минуты одиночества. Некоторые ребята брали их фотографии просто так, на память, но для меня это была не просто фотография, а святая икона, изображение ангела, посланного с небес на землю. Я создал для себя новую религию, где верховным божеством объявлялась очаровательная девушка, захватившая меня в плен своей душевной красоты.
Долгое время не выходили у меня из головы слова Шурика: "Через месяц-два она бросит этого Вову. Ты только позвони ей, и всё будет круто". Но я не продержался и недели, как взял телефонную трубку и набрал её номер. Мне нужно было просто поговорить с ней, снова услышать её мягкий нежный голос. Оля подняла трубку, моё сердце забилось быстрее. Я не помню, о чём мы говорили, помню только, я ей намекнул на то, что она так и не выполнила уговор "ты ей своё, она тебе своё, когда доделает", но Оля не приняла это во внимание, а я не стал её отягощать этим. Ещё из разговора я узнал, что она скоро едет отдыхать на юг, поэтому я попросил своего отца взять путёвку в ещё один лагерь, чтобы хоть как-то скоротать время каникул.
Немного дней спустя я проснулся с навязчивой идеей. Поднявшись с кровати, я включил компьютер и по номеру телефона узнал Олин адрес. Потом подошёл к письменному столу и начал рыться там в поисках своего альбома для рисования. Найдя альбом, я вырвал оттуда несколько листов и вырезал из них около двадцати сердечек, написав на каждом из них по строчке из своего стихотворения. После я пронумеровал все сердечки, чтобы, сложив их по номерам, можно было прочитать то, что когда-то читал я Оле перед всем лагерем. Когда всё было готово, я поел, оделся и, посмотрев на карте города расположение её дома, отправился к ней. Мне не составило особого труда найти её квартиру, и я, подойдя к двери, начал выкладывать сердечками её имя. Всё нужно было сделать очень быстро, чтобы меня никто не увидел, иначе не будет никакого эффекта. Когда у подножия несокрушимого храма белелась выложенная сердечками надпись "Оля", я уже сбегал вниз по лестнице. Всё задуманное прошло чисто и без инцидентов. Мне было ужасно любопытно, что она почувствует, увидев сердечки. Я хотел быть там в это время, но, к сожалению, не мог, и поэтому мне приходилось довольствоваться образами, возникающими в моём недремлющем воображении...
Мой отец выполнил мою просьбу, и я через несколько дней отдыхал в лагере. Там я познакомился с несколькими друзьями, но лучшим из них стал Иван Сергеевич Тургенев. Да-да, именно он: великий русский писатель. Я общался с ним через его произведения; читал его книги и учился жизни, старался понять смысл каждой написанной им строчки. Его рассказы духовно обогащали и совершенствовали меня. Тяжело было не видеть Олю, не слышать её голоса столь длительное время, и поэтому я ждал второй отрядной встречи, чтобы снова получить эту долгожданную "дозу". Встреча должна была состояться через несколько дней после моего возвращения из лагеря, так что у меня получилось приехать на место сбора, вот только была одна проблема: не приехала Оля. Так получилось, что она приехала с юга только тогда, когда встреча уже началась, и она не смогла на неё приехать, просто не успела.
На следующий день я пошёл в школу, первый раз в девятый класс. Этот год мне нужно было учиться как никогда, ведь после девятого класса пора поступать; но не тут то было: проучившись десять дней, я уехал в "Зубрёнок" на пятый республиканский слёт юных спасателей пожарных, который продлился тридцать дней. На самом деле никакой я не пожарный: я ехал туда в качестве КВНщика и на конкурс оказания первой медицинской помощи, ведь прогулять месяц школьного времени - это действительно круто. В то время как мои одноклассники глумились над книгами, я гулял по берегу Нарачи и вдыхал влажный запах озера, но через четыре недели я вернулся домой. У меня было три дня, чтобы наверстать пройденный за месяц материал по всем предметам, но ведь школа - настолько примитивное учебное заведение, что мне не составило труда сделать это.
Теперь передо мной стояла новая задача - поступить. Я обзвонил три самых мощных университетов страны: БГУ, БНТУ и БГУИР. Оказалось, что в лицее БГУ набор на подготовительные курсы давно завершился, а при БГУИР лицея нет. Еле-еле записавшись на курсы в лицей БНТУ, я начал грызть гранит науки, чтобы штурм этого учебного заведения оказался успешным. Должен сказать, что учиться поначалу было вовсе нелегко, но потом как-то привык к нагрузке и особо её не замечал. Чувствуете разницу между велосипедом и автомобилем? Примерно такая же разница между школой и лицеем. Не знаю, возможно ли поступить в лицей, не ходя на подготовительные курсы, но точно знаю, что школа не даёт и десяти процентов того материала, который необходимо знать при поступлении в лицей.
Пока я привыкал к возникшей нагрузке, прошло больше месяца. Но всё-таки у меня выпала свободная минутка, чтобы позвонить Оле. Мы разговаривали просто как друзья, будто истории с сердечками и не было. Я хотел рассказать ей про все свои чувства, но у меня не получилось вывести разговор в это русло, поэтому, повесив трубку, я испытал некоторую досаду. Она не ласкала мой взгляд уже почти пять месяцев, и меня это очень сильно терзало. Я начал задумываться об организации третьей встречи. Через несколько дней вооружившись телефоном, я начал обзванивать всех ребят, которые были со мной в отряде, и каждому говорил, чтобы он сообщил время встречи тем, чьи номера телефонов у него имеются. Я позвонил всем... всем, кроме Оли. Мне не хотелось, чтобы у неё промелькнула мысль о том, что встречу затеял именно я; затеял, чтобы вновь увидеть её; а между тем, это была чистейшая правда. Теперь оставалось только ждать дня встречи, и когда он настал, меня охватила огромная радость и в то же время некоторое волнение. Несмотря на то, что у меня была её фотография, я уже практически не помнил её лица, но по-прежнему любил горячо и страстно. Это доказывает то, что я любил именно Олю, а не её внешность. Вновь увидев её, я обрёл необъятное чувство удовлетворения. Её образ холодной дрожью пробежался по моему телу. Я смотрел на неё до тех пор, пока она не заметит этого, и как только она останавливала свой взгляд на мне, я отводил свой в другую сторону, но через несколько секунд снова любовался ею. Когда наши глаза вновь встречались, всё повторялось заново. Казалось, она завлекала меня, опутывала своей непонятной притягательной энергией, и я был не в силах противостоять ей. Мы долго гуляли по городу, пока не наступил вечер. Многим уже пора было ехать домой, и через некоторое время мы распрощались.
Во время наших прогулок я заметил несколько странную вещь: Вова и Оля ходили отдельно. Видимо, предсказание Шурика сбылось, вернее только первая половина этих слов. Оставалось "только позвонить и всё будет круто", но прошло не месяц-два, а почти пять месяцев, так что нужно было немного поторопиться или, по крайней мере, не медлить. Серёга то и дело подталкивал меня поговорить с ней прямо во время встречи, но я предпочёл сказать о своих неугасаемых чувствах по телефону. Конечно, поговорить "в живую" было бы гораздо лучше и убедительнее, но тогда волнение настолько окутало меня, что я, возможно, не вымолвил бы и слова. Тот факт, что Оля уже не встречалась с Вовой, вселил в меня некоторую уверенность в себе, но прошло несколько дней, и я уже не нуждался ни в какой уверенности. Дело в том, что, блуждая по просторам Интернета, я совершенно случайно наткнулся на такую историю: "Мне хочется вам рассказать о Чарльзе. Самый отстающий ученик в нашем колледже. Никто, в том числе и девочки, не хотели иметь с ним ничего общего, хотя он был опрятным, приятельски настроенным ко всем учеником. Так вот этот Чарльз очень много думал о девочках. Особенно ему нравилась некая Алисон, в которую он был безумно влюблен. Мой брат, думая, что может ему помочь, он начал убеждать Чарльза отказаться от этой фикс-идеи ухаживать за красивой и недоступной Алисон. Но брат только напрасно терял время, потому что он упорно продолжал ухаживать за ней, даже тогда, когда она делала его посмешищем в глазах других или "подкладывала ему свинью". Несмотря на сарказм, Чарльз не переставал преследовать свою возлюбленную, посылая ей цветы и предлагая интересные встречи. Вы вероятно уже догадались о продолжении этой истории. Спустя шесть или семь месяцев красивая Алисон уже не трунила над Чарльзом. А еще через несколько месяцев Чарльз добился своей цели, и Алисон стала встречаться с ним".
Между мной и Чарльзом очень много отличий. У меня не было его отрицательных сторон: самый отстающий ученик, никто не хотел иметь с ним ничего общего. Но у меня не было и его самых мощных положительных сторон: настойчивость и упорство. Я просто не мог позволить себе надоедать Оле своими частыми звонками, поэтому и звонил очень редко. Я думаю, что ей не легко было бы отказывать мне, потому что она не хотела меня сильно ранить или причинить какой-нибудь вред. Она с уважением относилась к моим чувствам, поэтому пыталась смягчить удар отказа. В этом разница между Олей и Алисон. Казалось, был бы Чарльз на моём месте, он в скором времени завоевал сердце Оли, ведь у него получилось завоевать сердце Алисон, хоть и преград на его пути было гораздо больше, чем у меня. Вся эта история наполнила меня решимостью и последней каплей была концовка:
Рассказ посвящён Колесниковой Оле и писался в период 25.01.03 - 20.08.03
Обсуждение "Исповеди..." на форуме
Страница 8
Страница   1   2   3   4   5   6   7   8   9   10