|
Когда выпадет снег...
27. Напрасные надежды
Дрожа от холода и волнения, Хана упорно дожидалась, когда брат появится на улице. И через некоторое время он в сопровождении своей свиты вышел из дверей клуба и направился к автомобилю. Хана тут же бросилась к нему и, схватив за руки, остановила его. - Братик... Юн Со... Братик! – произнесла она, заглядывая ему в лицо и пытаясь обратить на себя внимание. Но Юн Со, не промолвив ни слова, поднял на неё полный недоумения взгляд, резко оторвал от себя её руки и в полном равнодушии прошёл мимо неё к машине. Хана бросилась за ним, но преданные телохранители дружно оттеснили её от своего главаря, позволив ему спокойно сесть в салон. - Юн Со! Братик! – кинулась она к дверце, захлопнувшейся перед её лицом, и стукнула ладошками по стеклу. Но Юн Со никак не отреагировал на неё, сохраняя безразличный вид. И, когда машина тронулась, она, не отставая, побежала рядом. Пока автомобиль набирал скорость, она так и бежала, пока хватало сил, молотя ладошками по стеклу. - Братик! Юн Со! – кричала она, обливаясь слезами, но он даже не повернулся к ней. И лишь, когда Хана отстала, продолжая всё медленнее и медленнее бежать по дороге за отдаляющейся машиной, он слегка повернул голову, наблюдая за ней боковым зрением в заднее стекло. И отвернулся, когда машина набрала скорость, оставив Хану далеко позади. - Босс, Вы в порядке? – спросил Ивао, обеспокоенный его настроением. - Я больше не хочу заставлять Хану страдать, - задумчиво произнёс Юн Со, уставясь отсутствующим взглядом в одну точку. - Босс, Вы единственный, кто страдает в этой ситуации. - Я страдаю из-за того, что не могу отпустить Хану! – вдруг закричал Юн Со, сорвавшись. - Если мы с ней сейчас увидимся, я не думаю, что смогу это пережить. Я могу сойти с ума. Мне кажется, что я уже схожу с ума! Я даже самому себе не могу верить... - Вы не должны прятаться от человека, которого любите, - сказал Ивао, искренне разделяя его переживания, и, обернувшись к нему, предложил: - Я остановлю здесь. - Нет. Это приказ, - твёрдо ответил Юн Со. … - Юн Со-о-о! Бра-а-атик! Бра-а-атик, где ты? Юн Со-о-о! - Хана ещё долго бежала по улицам, вдоль светящихся витрин, мимо любопытных прохожих, крича и зовя своего братика, пока ноги не принесли её в парк, к тому самому дереву, под ветвями которого он поклялся ей быть всегда рядом. - Юн Со! Братик! Это правда, ты? Почему ты никогда не искал меня? Ты забыл меня? Ты не хочешь меня больше видеть? Бра-а-атик! – она плакала навзрыд и кричала в темноту аллеи, срываясь на визг. Ей казалось, что её жизнь рушится на глазах. Ещё вчера она была уверена, что братик, верный своему обещанию, где-то рядом и всегда будет защищать её. А сегодня её хрупкий мир развалился на части «до» и «после» - тот «до», где с ней был Юн Со, и пусть только в воспоминаниях, но она была счастлива, ожидая с ним встречи, и этот «после», где они больше никогда не будут вместе. Он не простил её, не простил её побега от любви и теперь ему не нужны её признания, не нужна её любовь, не нужна и она сама. Но он остаётся её братиком, и она будет продолжать любить его, несмотря ни на что... - Братик! Неужели, ты умер? Неужели, ты умер? Бра-а-атик! Юн Со-о-о! – кричала она, изнемогая от непрекращающихся слёз. И, когда она была уже готова поверить в то, что Юки это совершенно другой человек, но как две капли похожий на её братика, она услышала знакомый свист. Он доносился из-за дерева, и Хана замерла, плохо соображая, слышит ли она его наяву или это опять ей чудится. Она обернулась на звук, вглядываясь в темноту, и заметила, как из-за ствола вышел человек в длинном тёмном пальто и, насвистывая, медленно направился к ней. Она остолбенела, не смея пошевелиться – перед ней остановился живой Юн Со. Его тёмные глаза изучали её лицо, видя на нём гораздо больше эмоций, чем сейчас переживала она сама. Она была похожа на маленькую девочку, такой потерянной и одинокой казалась она наедине со своим горем. Пару минут они стояли друг напротив друга в полном молчании. Она смотрела на него, часто моргая, потому что в глазах всё расплывалось от слёз и боли старых воспоминаний, и не могла поверить, что всё это не галлюцинации. Но Юн Со протянул навстречу ей руки, раскрыв свои объятия: - Хана… Еле передвигая одеревеневшие ноги, она неуверенно зашагала к нему. Пытаясь убедить себя, что всё это не игра её воображения, и братик действительно стоит напротив неё, она, протянула руку и коснулась ладонью его щеки, ощущая тепло её кожи. - Б-б-братик... Это на самом деле ты, братик? – дрожащим голосом пробормотала Хана, не отрывая глаз от его лица. Юн Со притянул Хану к себе и обнял, крепко прижав её. - Да, это я... твой братик... Хана сначала напряглась, внутри всё сжалось, но потом, испытывая непередаваемые чувства, уткнулась лицом в его плечо и заплакала. Она навсегда запомнит, как билось его сердце. Она так отчётливо чувствовала его своим, когда он, крепко сжимая её в своих объятиях, просто молчал. Нет, не просто молчал, точнее не мог ничего сказать, словно что-то мешало, какой-то комок подступил к горлу. Они долго стояли так, не размыкая объятий и не произнося ни слова, и вокруг оглушительная тишина ожидания. Потом он отвёл её в ресторан, но даже там, в уютной обстановке, за барной стойкой, под тихое звучание музыки, разговор долго не мог установиться, как это всегда бывает при свидании после долгой разлуки. - Из-за того, что ты так хорошо говорил по-японски, я подумала, что это не ты, братик, - первая нарушила молчание Хана, пристально разглядывая своего изменившегося брата. - Ты тоже очень хорошо говоришь по-корейски, - сделал ей комплимент Юн Со. - Я ждала кое-кого... – с милой улыбкой ответила Хана. - Когда я, наконец, встречу его, то скажу всё, что так давно хотела сказать. Поэтому я совершенствовала свой корейский. Я очень много хотела сказать... И, если я не смогу ему это сказать... это будет грустно, и я сильно расстроюсь... – её голос дрогнул и глаза увлажнились. Сглотнув тугой комок, Юн Со, растроганный её признанием, потянулся за бокалом. - Где мама? – спросил он, разглядывая рубиновый напиток. - От них нет никаких вестей, - грустно ответила Хана. - До сих пор? - До сих пор… - кивнула она головой. - Тебе, наверное, тяжело пришлось одной? – поинтересовался Юн Со. Сдерживая то и дело набегающие на глаза слёзы, Хана отрицательно замотала головой. - Братик... Братику было во много раз тяжелее, чем мне, - проговорила она запинающимся голосом. - Как ты жил? Чем занимался? Твёрдый подбородок дрогнул и Юн Со часто заморгал глазами от подступивших слёз. Отвёл взгляд и пригубил вина. - Как ты существовал? Как выжил? – спрашивала она брата, но он не ответил, а она, двадцатилетняя девушка, не могла понять, что кроется за его молчанием. Вместо ответа она увидела, как его пальцы так сильно сжали тонкую ножку бокала, что, казалось, она вот-вот переломится. Они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. - Хочешь, я нарисую твой портрет? – вдруг спросил он, резко сменив тему. - Ты всё ещё рисуешь? – улыбка тронула губы Ханы. Юн Со щёлкнул пальцами и что-то шепнул подошедшему официанту. - Ты уже не тот братик, которого я знала, - робко произнесла Хана, открывая в нём новые, не знакомые ей черты характера и поведения. - Тебе не нравится? – спросил Юн Со, ухмыльнувшись. Он пристроил на себе папку с чистыми листами бумаги, которые принёс официант, и занёс над ними карандаш, готовый сделать первые штрихи портрета. Но так и не смог начать рисовать. Сдвинув бумаги чуть ниже и приоткрыв для себя обзор, он стал рассматривать Хану, наблюдая за её глазами поверх папки. Взволнованная их встречей и растревоженная воспоминаниями о родителях, она была очень неспокойна. Он видел, как её глаза стали медленно наполняться слезами и, проникшийся её настроением, сам не смог сдержать слёз и первые капли закапали на чистую поверхность бумаги. - Я так много хотела тебе сказать, - всхлипнула Хана. - Но теперь, когда мы, наконец, встретились, я не знаю с чего начать. Я хотела задать тебе много вопросов. Хотела сказать тебе много-много слов... – заплакала она, опустив голову. - Ничего не говори... Не двигайся... Просто посмотри на меня, - попросил он и Хана села поровнее и подняла мокрое от слёз лицо. Но не в состоянии успокоиться, она продолжала всхлипывать и снова опустила голову. Юн Со отложил папку на барную стойку. - Ты уже нарисовал меня? – спросила она брата, пытаясь улыбнуться сквозь слёзы. - Да, - коротко ответил Юн Со и Хана потянулась к бумагам. Но то, что она увидела, заставило её ещё сильнее разразиться плачем – вместо карандашного портрета на бумаге расплывались мокрые пятна. Едва касаясь пальцами рисунка, сделанного слезами братика, она уже не могла остановить своих рыданий. - Не плачь... – тихо проговорил Юн Со, с трудом выдерживая её горькие слёзы. Хана согласно покивала головой, но плач не унимался. - Не плачь... – повторил он, и она снова кивнула. - Не плачь!.. – закричал он и, ничего не объяснив, резко встал со стула. Он схватил своё пальто и направился к выходу из ресторана. Его окрик подействовал на Хану отрезвляюще. Она прекратила всхлипывать, положила папку с бумагами обратно на стойку и бросилась за братом следом. |
Когда выпадет снег...
…
- Нашу гостиницу продали. Возможно, у мамы и папы какие-то проблемы. Они не хотят возвращаться, потому что боятся, что расстроят нас. Это я... нет, это Рю-семпай устроил меня на работу. Теперь я живу в Токио… - она почти бежала, едва поспевая за широким шагом Юн Со, пытаясь рассказать ему всё, что произошло с ней во время его отсутствия. Она так надеялась, что они смогут поговорить с ним по душам, но он, пребывая в каких-то своих думах, был молчаливым и казался безразличным. Но Хана не сдавалась. Она словно хвостик следовала за ним, пристраиваясь то с одной его стороны, то с другой, но он не обращал на неё никакого внимания, словно и не слушал её вовсе, продолжая двигаться вперёд к ожидавшей его машине. - А, что если мама ищет нас? Все говорят, что Токио огромный город, но я всё ещё надеюсь, что мы все встретимся однажды. Когда мама и папа вернутся, мы все будем жить вместе, да? Мы будем играть в снежки и вместе лепить снеговиков, так ведь? – загадывая наперёд, она хотела расшевелить его, настраивая на позитивный лад. Она искренне улыбнулась ему, когда он вдруг остановился. - Мне нужно идти. Береги себя… - с непроницаемым видом, сказал Юн Со и пошёл дальше. Но Хана не отставала. Она схватила его за плечи и развернула к себе. - Братик, почему ты так себя ведёшь? Ты ведёшь себя очень странно... Ты забыл меня? Я ждала! Я ждала твоего возвращения! Ты забыл меня? – заглядывая в его лицо, лишённое какого-либо выражения, она пыталась достучаться до его сердца, но он, уставясь отсутствующим взглядом в пространство, оставался холодным и неприступным как скала. Он равнодушно оторвал от себя её руки и ответил, посмотрев ей в глаза: - Да, я забыл тебя... И ни один мускул не дрогнул на его лице. - Где ты живёшь? Чем занимаешься? Где мне тебя найти? – не унималась Хана, пытаясь задержать брата, снова хватая его за руки. - Холодно. Я пошёл, - ответил он, не реагируя на её вопросы. - Братик... – всхлипнула Хана, не отпуская его руку. Но он резко отбросил её. - Хватит преследовать меня, - настойчиво попросил он, сурово глядя в её полное безутешности лицо. Засунул руки в карманы брюк и, сохраняя выдержку, пошёл к машине. - Братик... – прошептала Хана, провожая его удаляющуюся фигуру глазами полными слёз. Она не понимала, почему он снова оттолкнул её. Она не могла поверить в его равнодушие, ведь она чувствовала, как билось его сердце, когда он крепко обнимал её. Её сознание отказывалось принять мысль, что эта встреча после двухлетней разлуки с ним была первой и, увы, последней. Опустошённая, она осела на асфальт, продолжая всхлипывать. Сколько раз за последнее время она взлетала к небесам, окрылённая радужными мечтами, и столько же раз падала. Но как бы больно ей сейчас не было, она знала, что всегда всем сердцем будет любить брата, сохраняя в памяти самые нежные воспоминания о том времени, когда он был рядом. - Братик... Братик! – закричала она ему вслед, изнемогая от душевных терзаний, всё ещё надеясь вернуть его, но лишь тишина ночного города была ей ответом. Сев в машину, Юн Со долго не мог успокоиться, что оставил Хану в таком плачевном состоянии. В памяти ещё стоял её молящий взгляд и в ушах звенели слова: «Братик, где ты живёшь? Братик!..» Его глаза наполнились слезами и, чтобы не разрыдаться в присутствии Ивао, он закусил кулак. - Я только сделал её ещё несчастней... – пробормотал он. Губы его задрожали и слёзы, не удержавшись, пролились из глаз, стекая по щекам. - Прости, Хана… Никому было неведомо, какие чувства бушевали в нём… Два года назад, оказавшись на улице, Юн Со быстро связался с дурной компанией и начал свою карьеру как обычная уличная шпана на побегушках у мафии. Поднявшись с самых низов, он, обездоленный сирота, обладая отвагой и бесстрашием, заслужил уважение у босса, стал его любимцем, и тот даже нарёк его своим сыном. Так клан стал его настоящей семьёй. Та среда, в которой он стал вращаться, изменила его и внешне и внутренне, сделав жёстче. Но он всем сердцем любил Хану и больше всего на свете хотел быть с ней, только теперь он был связан с криминалом и не имел права подвергать её жизнь опасности. Поэтому она должна находиться как можно дальше от него и не искать с ним встреч. Если бы он только знал, что Хана любила его и ждала все эти два года, он бы никогда не ступил на этот путь. Если бы он только знал… |
Когда выпадет снег...
28. Юки
- Ты очень уважаешь Юки, - сделала вывод Мэй, разминая уставшие плечи и руки босса, когда они остались вдвоём после визита гостей. - Да-а-а, он хороший парень, - протянул босс, довольный прошедшей встречей. - У него особые глаза. Глаза, которые видели настоящую кровь… Он заменит меня в будущем. Я должен быть благодарен ему. В награду, я передам ему своё место… - Из-за случая два года назад? – уточнила Мэй, насторожившись. - Ммм? Да,.. для объединения группировки и для меня лично он убил Шимаду. Он тоже кореец, так что вы должны хорошо поладить, - захихикал босс, разомлев под руками своей женщины. … Вечером Мэй рассказала матери о встрече с Юн Со, о его новом имени и об их отношениях с боссом. - Юки? Этот придурок? – возмутилась Йоко. - При одной мысли о нём у меня мурашки по коже, - поёжилась она. – Однажды, взглянув в его глаза, можно сказать, что он приносит несчастья. Ужас! Кошмар какой! - Юн Со… Босс сделал его своим преемником, - поделилась с ней Мэй. - Преемником? – удивилась мать. - Мама, если ты увидишь Юн Со, будь с ним поласковей, - попросила её дочь. - Если ты приложишь руки к этому делу, то всё испортишь. Я никогда не прощу тебя, если это случится. - Ты что-то задумала? И даже мне не сказала! Что? – настойчиво поинтересовалась у неё Йоко. - Думаешь, я буду жить с этим стариком до самой смерти? – хитро усмехнулась Мэй. - Ты с ума сошла? Только не Юн Со! – закричала на неё мать. - Почему нет? Почему? – Мэй не понимала, почему она до сих пор настроена против Юн Со. - Он… он... Ах, да! Он любит Хану! – напомнила она дочери. - Смотря на всё это, ты до сих пор не понимаешь? Как бы там ни было... - Они же официально дети одних родителей! – прервала её Мэй. - Поэтому, независимо от обстоятельств, они не могут быть вместе. - Родители Ханы уже умерли! – вдруг открылась дочери Йоко. Поражённая услышанным, Мэй присела возле матери и, нахмурившись, спросила: - Что-что? - Так что выброси это из головы. Оставь их в покое и пусть они вместе счастливо живут там, где их никто не знает. - Ты не шутишь? Это правда? – Мэй дёрнула мать за руку, требуя у неё объяснений. - Они… они погибли 2 года назад в автокатастрофе, - нехотя призналась она дочери. - Ради всего святого не говори им! Если Юн Со узнает правду, думаешь, он оставит нас в покое? – умоляла она её. - Я знала правду, но скрывала это от них. Я продала гостиницу и сбежала, думаешь, он простит меня? Мэй с ужасом смотрела на мать, переваривая ошеломляющую информацию. … На следующий день в гостинице с самого утра готовились к званому обеду в честь каких-то важных гостей, и некоторые горничные помогали официанткам доставлять из кухни заказные блюда в ресторан. - Простите за доставленные неудобства, - Мика передала свой сервировочный столик официантке и пристроилась рядом с управляющим, вытянувшимся по струнке у стены. Вытянув шею, она вертела головой в разные стороны, стараясь высмотреть, что происходило в зале, но управляющий, шикнув на любопытную горничную, подтолкнул её к двери на выход. Пятясь назад, она натолкнулась спиной на огромного бугая из охраны и, принося ему свои извинения, поклонилась. - Простите… - съёжилась она, ожидая замечания, но охраннику было не до неё - в двери гостиницы, в сопровождении телохранителя вошёл ожидавшийся гость, и весь встречающий его персонал, включая личную охрану, склонились в низком поклоне. - Добрый день, сэр! – хором приветствовали они вошедшего гостя. Наблюдая за происходящим поверх плеча бугая, Мика с удивлением узнала в важном госте Юн Со. От неожиданности потеряв дар речи, она остолбенела, когда он прошёл мимо неё в зал. Но тут же очухавшись, бросилась следом за ним. - Что ты делаешь?! – управляющий поймал её у дверей в ресторан, но девушка стала брыкаться, стараясь вырваться из его рук. - Юн Со! Стой! Стой! Юн Со!.. – закричала она, сопротивляясь управляющему и пытаясь заглянуть в зал сквозь тесные ряды охраны. Она видела, как Юн Со, поприветствовав собравшихся, скрылся в глубине зала, не обратив на её крики никакого внимания. Мика, наконец, высвободилась из рук управляющего и побежала на этаж, разыскивая Хану. - Хана! Хана! Хана! – кричала она, ворвавшись в служебное помещение. Она схватила подругу за плечо и никак не могла успокоиться, раскрасневшись от перевозбуждения. - Что? Что такое? – отшатнулась от неё Хана, напуганная её состоянием. - Только что... Юн Со... видела... Я видела Юн Со! - интенсивно жестикулируя руками и заикаясь на каждом слове, наконец, выговорила Мика, и Хана, не вдаваясь в подробности, тут же бросилась вниз, в ресторан. Мика, не отставая, последовала за ней. Но в дверях девушки наткнулись на охранников, выстроившихся в ряд, плечом к плечу, загораживая проход в зал. - Пожалуйста, пустите меня! – взмолилась Хана, стараясь просочиться сквозь плотный строй, но попытки её были тщетны. - Что вы здесь вытворяете? – услышали они громкий голос вездесущего управляющего, и Хана кинулась к нему: - Пожалуйста, можно я пройду туда! Мне нужно пройти! – умоляла она его, но он отпихнул её как назойливую муху и схватил за руку Мику. - Мика, только из-за того, что нам не хватает работников, иди быстрее! – потащил он её за собой. - А как же я? – закричала Хана, сдерживаемая охраной. - А тебе нельзя! – выкрикнул управляющий. - Управляющий! - продолжала звать его девушка, отчаянно работая локтями, всё ещё надеясь прорвать заслон, но вдруг сзади кто-то схватил её за руку. Она резко обернулась и замерла от неожиданности. Юн Со рывком оттащил её от охраны и, заведя за угол коридора, бросил к стене. - Братик... – дрожащими губами пробормотала Хана, вцепившись в его пальто обеими руками. - Что? Возвращайся к работе, - невозмутимо ответил он. - Подожди!.. Давай встретимся. Там... был ты?.. Мне нужно с тобой поговорить, - срывающимся на плач голосом умоляла она его, вглядываясь в безразличное лицо. Но Юн Со не проронил больше ни слова и, только нервно сглотнув, собрался уйти. Но Хана остановила его и залезла в карман пальто. Она достала оттуда его мобильный телефон и крепко зажала в своих ладонях. - Я возьму его себе... Я буду ждать твоего звонка... – пролепетала она. Юн Со поднял руку, чтобы забрать мобильник, но на секунду задержал её навесу от нерешительности. Потом всё-таки накрыл ею руки Ханы и крепко сжал её пальцы, безмолвно требуя вернуть аппарат. - Пожалуйста, братик... - всматриваясь в его глаза молящим взглядом, она покачала головой, отказываясь вернуть телефон. В её распахнутых глазах было столько боли, отчаяния и мольбы, что, не в силах бороться со своими чувствами, Юн Со отпустил её руки. Но, так и не сказав больше ни слова, покинул Хану. «Я доставляю братику только боль...» - подумала Хана и бессильно опустилась на пол, не выпуская телефон из рук. Она была так поглощена своими переживаниями, что не заметила Рю, внимательно наблюдавшего за ними из-за стеклянного ограждения эскалатора. Он тоже узнал Юн Со и, заинтересованный его внезапным появлением, прошёл в зал. Наблюдая из-за спин многочисленных охранников, он видел, как мужчина почтенного возраста представил Юн Со собравшимся гостям: - Юки! – босс, подняв вверх его руку, представил своего преемника. Переждав, пока не затихли аплодисменты и восторженные крики собравшихся, Рю прошёл мимо накрытых столиков, отыскивая Юн Со глазами. Тот стоял напротив окна, уперевшись в стекло широко расставленными руками, словно пытался объять вверенный ему квартал. Неслышно ступая по ковру, Рю подошёл сзади и обратился к нему: - Юн Со… Но тот даже не шелохнулся, никак не отреагировав на обращение. - Юн Со! – окликнул его Рю громче. - Юки… - поправил его Юн Со, не оборачиваясь. - Неважно как ты себя теперь называешь, - строго ответил ему Рю. - Почему ты опять появился рядом с Ханой? Юн Со медленно повернулся к Рю и смерил его долгим взглядом. Рю заметил, как за два года он изменился внешне, став взрослее, сдержаннее и мужественнее. Больше всего на свете Рю желал, чтобы этот парень никогда не встречался на их с Ханой пути и вот теперь он снова между ними и внутри него опять вспыхнул потухший уголёк ревности. Проигнорировав его вопрос Юн Со прошёл мимо, но Рю остановил его, ухватив за руку. - Что?.. Давно это было... Хочешь опять подраться? - ухмыльнулся Юн Со, приподняв бровь. - Я принимаю твой вызов, - хмыкнув, ответил Рю, не задумываясь, и двое соперников посмотрели друг другу в глаза. Через несколько минут в спортивном зале они снова сошлись в поединке, как пару лет назад. С криком Юн Со первый кинулся на Рю, но тот броском через голову бросил его на ковёр. Юн Со упал на спину и замер. - Покажи мне свой коронный удар! – поддразнивал его Рю, готовясь к очередному нападению. Юн Со рывком вскочил на ноги и, издав громкий вопль, снова бросился на Рю, но тот выставил защиту, сдерживая его, но Юн Со резко остановился перед выставленным кулаком. Внезапно его лицо приобрело миролюбивое выражение и это смутило Рю. Он держал кулак перед его улыбающимся лицом и не понимал, что происходит. - О чём ты думаешь? Давай, защищайся, - сказал Рю, опуская руку. Но Юн Со только улыбался в ответ. - Давай же, защищайся! – встряхнул его Рю, схватив за грудки. - Я проиграл, - спокойно ответил Юн Со. - Убегаешь? Ничтожество... – смерил его пренебрежительным взглядом Рю . - Разве не по правилам дзюдо проигравшим считается тот, кто первым упал? – напомнил ему Юн Со. Он спокойно оторвал его руки от своей рубашки и, глядя в нахмуренное лицо соперника, добавил: -- Я больше тебе не враг. Он отпустил руки Рю и направился к выходу. - Если бы весь мир жил по правилам дзюдо... – загадочно произнёс он и обернулся. - Разве это не так? - Если что-нибудь случится с Ханой… Спокойно ты из этого мира не уйдёшь, - пригрозил ему Рю и Юн Со, усмехнувшись, на прощание поднял руку, соединив большой и указательный палец в кольцо. |
29. Юн Со и Мэй
Поздним вечером, после насыщенного событиями дня, Юн Со с Ивао поднялись на свой этаж. Приближаясь к номеру, они заметили, что возле него крутился какой-то человек, пытаясь попасть внутрь. Почувствовав движение в коридоре, он тут же бросился бежать. Переглянувшись, Юн Со и Ивао, не сговариваясь, разбежались в разные стороны, чтобы перехватить незнакомца у лестницы или у лифта. Ивао завернул за угол к лифтам, но на площадке было пусто, лишь навстречу ему спокойно двигался невысокий мужчина. Он подошёл к лифтам и нажал кнопку вызова. Пробежав на автомате мимо него, Ивао вдруг притормозил и обернулся. Мужчина обернулся тоже и, приветствуя, склонил голову, слегка улыбнувшись. Ивао узнал его… Подоспевший Юн Со, обежавший этаж по кругу, тоже узнал мужчину и они оба, остолбенев от неожиданности, проследили взглядом, как он зашёл в кабину. На следующее утро Юн Со в срочном порядке был доставлен к боссу домой. Телохранитель проводил его в зал, где босс вместе с Мэй сидели за низким столом. Босс бережными движениями протирал клинок узкого меча. Юн Со и Ивао опустились на колени и поклонились хозяевам дома до земли. - Даже теперь есть такие люди как мы… - произнёс босс, всегда держа оружие наготове. Ему было уже известно о появлении врага, и он ждал от Юки объяснений. - Я думаю, это Шимада, - задумчиво произнёс Юн Со. - Ты же сам убил его два года назад, - напомнил ему босс. - Я избил его до потери пульса. Но мы точно не можем сказать, умер он или нет. Вообще-то, он исчез с лица Земли, - ответил Юн Со, с трудом веря, что Шимада мог выжить. - Давай ещё подождём, - предложил босс, убирая меч в ножны. … Вечером Юн Со посетил клуб, чтобы встретиться и поговорить с Мэй наедине. Он зашёл в уборную комнату, скинул своё пальто на руки охранникам и те помогли ему надеть пиджак. Приводя себя в порядок перед зеркалом, в отражении он увидел Мэй, подошедшую к нему сзади. Юн Со щёлкнул пальцами и охранники, поклонившись, оставили его. Мэй подошла к нему вплотную и смело обняла за талию, положив голову ему на плечо. - Юки... Хоть ты меня сначала и обманул, но кто бы мог подумать, что Юн Со появится передо мной в таком виде, - произнесла она обольстительным тоном, скосив на него глаза. - С завтрашнего дня Хана не должна работать в таком месте как это, - без предисловий, не дрогнув, твёрдым голосом сказал Юн Со. - Чего это ты раскомандовался? Можешь сказать поласковей? Попроси меня... - продолжала она очаровывать Юн Со томным голосом, разглядывая его отражение. Он развернулся к Мэй лицом. Обнял её за талию и резко притянул к себе. Отвёл со лба чёлку, провёл пальцами по щеке и, с улыбкой глядя в её глаза, попросил: - Отпусти Хану. - А ещё нежнее можешь? – она заманчиво улыбалась ему в ответ и строила глазки. Юн Со промолчал. Вдруг улыбка сползла с её милого личика и она, задрав нос, произнесла повелительным тоном: - Нет. Я не хочу... Юн Со привычно щёлкнул пальцами и тут же охранники передали ему небольшой металлический чемоданчик. - Теперь долг Ханы полностью отработан, - он открыл кейс перед лицом Мэй, явив на свет плотно упакованные в него пачки купюр. Захлопнул крышку и сунул кейс ей в руки. - Деньги? Мне не нужны деньги, - безразличным тоном сказала она. - Разве ты не знаешь, чья я девушка? Когда мне нужны деньги, я их получаю без проблем, - она вернула чемоданчик обратно. Юн Со оставил кейс на умывальнике и, пристально глядя в глаза девушке, сказал тоном, не допускающим возражений: – Давай поставим на этом точку. Он обошёл Мэй сбоку и направился к выходу. - Чего ты пытаешься этим добиться? – остановила она Юн Со, наблюдая за ним в зеркало. Мэй подошла к умывальнику и включила воду. - Я хочу, чтобы Хана лично отдала мне эти деньги… Она вымыла руки и присела на край раковины. Юн Со повернулся к ней. - Я её брат… Хана - моя сестра, - напомнил он ей, чтобы было понятно – его деньги, это и деньги Ханы тоже. - Если так, то я тоже твоя сестра, - уточнила Мэй и попросила: - И меня забери отсюда. Думаешь, страдает только Хана? А как же я?.. Мне всего 20 лет, а я стала любовницей старикашки и хозяйкой клуба. Думаешь, мне не больно? Её устремлённые на него глаза потемнели, взгляд наполнился страданием, и она продолжила повышенным тоном, не в силах уже сдерживать в себе накопленные обиды: - Рю-семпай, Юн Со... Почему всегда только Хана? Из-за того, что ко мне так относятся, я ненавижу её… - Что мне сделать, чтобы ты отпустила Хану? – спросил Юн Со, готовый принять любое её предложение. Мэй подошла к нему, провела ладонями по лацканам пиджака вверх к плечам и соединила их на его шее. Глядя в его глаза, сказала: - Полюби меня... Так же сильно, как ты любишь Хану, - она провела пальцами по его щеке, коснулась губ. - Убийца и хозяйка клуба... Тебе не кажется, что мы отличная парочка? – усмехнулась она. Обнимая его одной рукой за шею, Мэй запустила вторую под пиджак и ласкающим движением обвила талию. - В тот день, когда ты полюбишь меня всем сердцем, я... отпущу Хану. Её томный голос и тягучий взгляд из-под сонно опущенных век, плавные телодвижения выражали странную смесь эмоций, которые несложно было распознать – Мэй соблазняла Юн Со. Внимательно наблюдая за ней, он убрал от себя её руки и сдержанно произнёс: - С этого момента Хану больше ничего не связывает с этим клубом. Я… люблю тебя. Это правда... – он намеренно лгал ей и готов был выполнить любое её желание только ради того, чтобы она освободила Хану от выплаты долга. Мэй повернулась к умывальнику, забрала кейс и протянула его Юн Со. - Не беспокойся... Твои родители умерли. Мать Ханы и твой отец... Они оба умерли, - сказала она, и лёгкая улыбка тронула её губы. Она заметила как переменился его взгляд, превратившись из независимого и твёрдого в ранимый и незащищённый. Поражённый неожиданным известием, Юн Со не удержал чемоданчик, и тот с грохотом полетел на пол. - Получается, мы теперь не родственники? – насмешливо добавила она. Схватив Мэй за плечи, он припёр её к умывальнику. - Когда? Где? – пробормотал он, содрогаясь от потрясения. - Как это произошло? – закричал он, горя желанием придушить эту интриганку. - Разве это так важно? – не теряя самообладания, ответила она, продолжая ухмыляться. Смотря на него снизу вверх, она сняла его руки со своих плеч. - Я не знаю подробностей. Проверь сам, если не веришь мне. Давай я тебе объясню - дальнейшая судьба Ханы зависит от тебя… - она взяла его за руку и многозначительно переплела свои пальцы с его. - Если ты не перейдёшь на мою сторону,.. я уничтожу Хану. Юн Со обвёл её ненавистным взглядом и резким движением отбросил от себя её руку. Шокированный происходящими событиями, он, пошатываясь, вышел из уборной, потирая затылок. Верные стражи ждали его у входа. Подняв глаза, он вдруг увидел Хану, проходившую по коридору. Заметив друг друга, они замерли на мгновение, обмениваясь взглядами. В это же время Мэй вышла из уборной и встала за спиной Юн Со. - Братик! Братик! - ошеломлённая увиденным, Хана бросилась к нему, но охранники тут же преградили ей путь, не подпуская близко к своему боссу. Не выдержав её страдальческого взгляда и продолжая играть свою роль, он повернулся к Мэй и прижал её к стене, изображая страстные чувства на глазах у Ханы. Приблизился к её лицу и, источая соблазнительную улыбку, тихо проговорил: - Не говори Хане о том, что случилось с родителями. - Почему нет? – с игривой улыбкой спросила Мэй. - Поклянись, что никогда не расскажешь ей, - потребовал Юн Со. - Сначала ты пообещай мне,.. что не будешь видеться с Ханой без моего разрешения, - выдвинула Мэй ультимативное требование, скосив на сестру глаза. - Хорошо, - пообещал Юн Со. - Хорошо, - повторила Мэй, склонилась к его лицу и поцеловала в щёку. Огорчённая до слёз, Хана не могла поверить, что между её сестрой и Юн Со существует любовная связь и поэтому он так отдалился от неё. Застыв на месте, она с ужасом в глазах наблюдала, как он, склонившись к лицу Мэй, ответил на её поцелуй, нежным движением руки отвёл от лица волосы и слегка похлопал ладонью по щеке на прощанье. Потом прошёл мимо Ханы, словно не замечая её, направляясь к выходу. Придя в себя, спустя пару минут, она снова бросилась за ним, отказываясь смириться с происходящим. Но этих минут хватило, чтобы Юн Со успел сесть в салон автомобиля, и Хана подбежала к нему, когда машина уже тронулась с места. Совершенно не думая о последствиях, она обежала её и преградила путь, бросившись на капот. Профессиональный водитель резко притормозил и Хана подскочила к дверце, молотя в стекло ладонями и кулаками. - Братик! Братик! Братик! Юн Со! Братик! – отчаянно кричала она на глазах удивлённых охранников, взывая к его сердечности. Но Юн Со не откликался. - Братик! Юн Со! – доносился до него глухой сквозь стекло голос Ханы и непрекращающаяся дробь кулачков. Наконец, дрогнув, он нажал на кнопку и открыл окно. - Братик… Братик, ты больше не хочешь меня видеть? Ты больше не скучаешь по мне? – плачущим голосом спрашивала его Хана, облокотившись на край опущенного стекла и протянув к нему руку. Но Юн Со сидел, не шелохнувшись, уставившись в одну точку перед собой. - Пожалуйста, не бросай меня! Не оставляй меня одну, прошу тебя! – умоляла она, но он грубо вытолкнул её руку наружу, так и не повернувшись. - Давай встретимся в твой день рождения? – попросила она. - Ведь у тебя день рождения через несколько дней. Только один день... Давай поедим лапшу вместе? Ты не помнишь, как мы ели лапшу на твой день рождения? В тот день ты впервые улыбнулся. Помнишь? Ты не помнишь?.. – продолжала упрашивать она брата, заметив, как потеплел его взгляд, стала чаще вздыматься грудная клетка, и он шевельнулся, явно теряя выдержку. - Я помню. Неужели, ты забыл меня? – всхлипнула она и увидела, как дрогнули его губы, но… он сбросил её руки с дверцы и, сохраняя хладнокровие, поднял стекло, так и не удостоив её даже взглядом. |
Когда выпадет снег...
- Я буду ждать тебя! Я многое хочу тебе рассказать! Многим поделиться с тобой! – она снова замолотила ладошками по окошку. Потом достала из сумки его телефон и прижала к стеклу. - Братик, я буду ждать твоего звонка! Братик! Братик! – она в отчаянии стукнула по стеклу кулаком, но так и не дождалась от него внимания. Машина тронулась и Хана, пробежав за ней несколько метров, остановилась, заливаясь слезами: - Братик... Я буду ждать тебя… - прошептала она, стоя посреди дороги под любопытным взглядом сестры. Мэй вышла за Ханой из дверей клуба и, привлечённая криками разыгравшейся на улице драмы, она с нескрываемым удовлетворением наблюдала за её мучениями. Злорадно ухмыльнувшись, она вернулась назад.
… Не в состоянии вернуться в клуб и весь вечер развлекать посетителей игрой на рояле, Хана отправилась в одно единственное в этом городе место, которое связывало её с Юн Со, с воспоминаниями о нём и о том времени, когда он так нуждался в ней… как и она в нём сейчас.. Она помнила, как он умолял её ответить на его чувства, быть с ним вместе, но она оттолкнула его, испугавшись своей любви к брату. Теперь, сыграв с ними злую шутку, судьба поменяла их местами, и Хана очень остро прочувствовала на себе всю боль братика после того, как она отвергла его. Уже который час она в оцепенении сидела в парке под деревом, сжимая озябшими пальцами его телефон. Дрожа от пронизывающего её холода и окутавшего страха, она ждала от Юн Со звонка, упрямо отгоняя от себя навязчивые нерадостные мысли. Наблюдая из окна автомобиля за её съёжившейся фигуркой, казавшейся такой маленькой и жалкой под кроной массивного дерева, в ушах Юн Со всё ещё звучал голос Мэй, сообщившей ему о гибели их родителей… «Мать Ханы и твой отец… Они оба умерли…» Как же ему хотелось сейчас побежать к ней, объять её всем своим любящим сердцем, согреть своим теплом, защитить от жестокой реальности и стать ей опорой до конца своей жизни… - Уже прошло три часа, - нарушил его размышления голос Ивао, преданно находившегося рядом с ним всё это время. Ему очень понравилась эта простая и откровенная девушка, милая и ещё по-детски наивная. Её чистая любовь к Юн Со не подвергалась сомнению, и он всем сердцем желал, чтобы эти двое были вместе. Хотя умом понимал, что, к сожалению, для девушки это слишком опасно… - Поехали, - дрогнувшим голосом произнёс Юн Со. Машина медленно тронулась с места и отъехала от парка. В эту же минуту телефон в руках Ханы ожил, оповестив о поступившем сообщении. От внезапно раздавшегося сигнала Хана вздрогнула и трясущимися от волнения руками сдвинула верхнюю панель вверх. «Давай отпразднуем мой день рождения вместе» - вспыхнул экран предложением Юн Со. Хана так обрадовалась весточке от брата, что думала сердце выскочит наружу. Оглядываясь по сторонам в надежде увидеть Юн Со где-то поблизости, она с благодарностью прижала телефон к губам. |
Когда выпадет снег....
30. День рождения Юки
Есть мужчины и женщины на любовь обречённые - небесами повенчаны, на земле разлучённые. И живут они порознь, друг без друга измаявшись, чёрно-белые полосы жизни-зебры сливаются В сплошь унылую серую дней пустых, одинаковых, с неизбывною верою и с надеждой заплаканной В то, что выпадет встретиться двум сердцам неприкаянным, в то, что всё перемелется, и не даст впасть в отчаянье… Им любовь - как спасение, благодатная сила их, даст обоим терпения, и сольёт воедино их…* - Сколько раз мне ещё нужно повторять, чтобы вы запомнили? Относитесь к работе серьёзней! – как всегда, выходя из себя, топая ногами, распинал работников управляющий у входа в гостиницу. Те покорно кланялись на каждое его замечание. Внезапно ворвавшаяся в двери, группа мужчин в чёрных одеждах с кейсами и чемоданами в руках сбила управляющего с ног и он, повалившись на пол, сжался в комок, прикрывая руками голову, чтобы его не затоптали. - Товарищи! Господа! Уважаемые! – закричал он им вслед, приподнявшись на колени и пытаясь остановить их, но они слишком быстро пересекли холл и свернули к лифтам. Последний, самый крупный из охраны Юки, подхватил управляющего за шиворот, приподнял над полом и вежливо объяснил: - Мы сейчас немного заняты, - и снова бросил его на пол. - Что будете заказывать, господа? – едва поднявшись на ноги, управляющий бросился к очередной группе мужчин, появившейся у входа, и принялся им раскланиваться. У каждого в руках тоже были небольшие дипломаты и чемоданы на колёсиках. - Это мега-важная вещица, - предъявил ему серебристый кейс один их них. - Мега-важная! Важная! – согласно закивал ему управляющий, по-идиотски хихикая. - Важная. Важная. Да! Важная. Мега-важная вещица. Мега-важная вещица… - заискивающим голосом лебезил он, оглядывая каждого прошедшего мимо него гостя. … В дверь номера постучали, и из него высунулась голова Ивао. Группа помощников громко приветствовала его. - Тшшш! - шикнул он на них и впустил внутрь. Сохраняя секретность, он решил в отсутствии Юки украсить его номер, чтобы сделать сюрприз к его возвращению. Освободив гостиную от лишней мебели, команда раскрыла дипломаты, под завязку набитые принадлежностями для праздничного украшения помещений, и по команде «Раз, два три!» принялась дружно надувать воздушные шары. Через несколько минут десятки радужных шаров взмыли к потолку и столько же - разноцветным ковром покрыли в гостиной пол. - Внимание! – скомандовал Ивао и группа выстроилась в шеренгу, держа над головами крупные буквы, сложенные в фразу «С днём рождения!» Оглядывая первые приготовления критическим взглядом, он удовлетворённо покивал головой. В этот момент в номер позвонили. - Боевая тревога! – крикнул помощникам Ивао и сделал знак скрыться в примыкающих к гостиной помещениях. - Да! – дружно ответила команда и, прихватив с собой все принадлежности, дюжина крепких мужчин набилась в спальню. Кто-то, комплекцией помельче, свернувшись калачиком, попытался залезть в стенной шкаф под мойкой. Выждав под дверью пару минут, Хана достала карточку и вставила её в щель замка. Дверь открылась, и из неё сразу вышел Ивао, чуть не налетев на горничную, резко перегородив ей путь. - Я... я думала, что в номере никого нет, - смутившись от неожиданно наскочившего на неё постояльца, поклонилась Хана. – Извините меня... - Всё нормально, - улыбнулся Ивао, надев очки и облокотившись на косяк. - Тогда я начну уборку. Я начну с комнаты? – сказала она и решительно двинулась в номер, оттолкнув хозяина. - Нет… нет… Не нужно. Я… сам всё сделаю, - остановил её постоялец. - Ну,.. ладно… тогда… до свидания, - растерявшись, согласилась Хана и всё-таки попыталась на последок заглянуть в номер. - А,.. - похлопал её по плечу Ивао, переключив внимание на себя, - можете купить мне пиджак? – он достал из бумажника кредитную карточку и протянул ей. - А какой размер и цвет Вы хотите? – уточнила Хана. Из номера послышались звуки, и она снова попыталась заглянуть внутрь. Но Ивао, принимая странные позы, перекрывал ей обзор. - Кхе-кхе, - покашлял он, снова обращая её внимание на себя. - Хана... цветок, - блеснул он своим знанием значения её имени. - Да, - улыбнулась она, кивнув головой. - Какие цветы вам нравятся? – поинтересовался он. - А… зачем Вам это? – удивилась она, но тут же ответила, - Розы. Мини-розы. - А-а-а! Мини-розы! Мини-розы… - несколько раз повторил Ивао и скрылся в номере, захлопнув перед Ханой дверь. Он заглянул в спальню и отдал приказ притихшим молодчикам: - Мини-розы! - Да! – в один голос ответила команда. Ивао открыл дверцу шкафчика под мойкой, освобождая самого щуплого и тот, вывалившись на пол, сразу спросил: - К-к-какие цветы? Ивао приподнял его за шиворот и, улыбаясь, повторил: - Мини-розы. … К середине дня во всех цветочных палатках района были раскуплены все мини-розы. - В соседней палатке тоже сказали, что всё распродано! - возмутился недовольный покупатель. - Все мини-розы, какие были в киосках, скупили эти господа, - объяснил продавец, указывая на группу мужчин, заполняющих багажники и салоны машин огромными букетами мелких роз. Через несколько минут эти же господа внесли в охапках и ввезли на багажных тележках необъятные букеты роз в двери гостиницы и на глазах у восхищённых горничных, выстроившихся в ряд поперёк холла, прошествовали к лифтам. - Ах, - театрально заломила руки и мечтательно возвела к потолку глаза Мика, - хотелось бы мне знать, кто она? Счастливая девчонка... Хана в знак согласия покивала головой. … После смены, когда Хана расстегнула рабочую блузку, чтобы переодеться, в раздевалку влетела Мика и выставила перед её лицом вешалку с тёмно-синим платьем. - Надень это, - предложила она подруге, держа вешалку на вытянутой руке. - У Юн Со теперь появился свой вкус в одежде и чтобы ты ни надела, всё равно не будешь соответствовать ему. Это платье принадлежит гостье, будь поосторожней, хорошо? – предупредила её Мика. - Но... не слишком оно старомодное? – принюхалась она к платью. - Даже если и так, оно всё равно симпатичнее твоего. - Спасибо, - скромно поблагодарила подружку Хана и приняла платье из её руки. - Та-дам! – провозгласила Мика, вытащив из-за спины вторую руку. В ней она держала торт в праздничной коробке. - Из-за того, что у тебя нет денег, ты же не смогла купить подарок, верно? Вот тебе торт. Подари его Юн Со вместе со стрелой Купидона и своим сердцем, - предложила ей подруга. Хана, смущённо опустила голову и потупила взгляд, стеснительно улыбаясь. - Я ещё написала маленькую любовную записочку, - Мика указала пальцем внутрь коробки, - по пути прочитай. - Ох, Мика… - пробормотала Хана, расчувствовавшись от внимания и доброты своей подруги. - Вы вместе должны попробовать этот тортик, - напутствовала её Мика. – Но… в следующий раз ты должны предоставить Юн Со мне. Обещай, - протянула она ей мизинец. - Спасибо тебе, Мика, - поблагодарила её Хана, и девушки в знак уговора сцепились мизинцами. Через несколько минут, они неслышно открыли дверь раздевалки и крадучись вышли в коридор. Проходивший мимо управляющий заметил двух заговорщиц и притаился у стены позади них. - Будь осторожней, не попадайся на глаза управляющему, - прошептала Мика и похлопала Хану по плечу. - Что вы здесь делаете? – налетел на них сзади управляющий и девушки вскрикнули в один голос от неожиданности. - И почему вы всё время говорите по-корейски? – негодовал он. Он заметил нарядившуюся Хану, схватил её за плечи и оглядел с головы до ног. - Разве это платье не принадлежит даме из 807 номера? – строго спросил он. - Послушайте, как же это может быть? – воскликнула Мика, придя на помощь подруге. Она подхватила управляющего под руку и увлекла его по коридору, убеждая, что он ошибается. Воспользовавшись ситуацией, Хана благополучно покинула отель и бросилась бегом на встречу с Юн Со. Сгорая от нетерпения поскорее увидеться с братиком и сияя от радости, она прибежала в парк к условленному месту, но брата ещё не было. Юн Со находился поблизости и ожидал своего помощника с известиями об их родителях. Он наблюдал, как Хана нетерпеливо огляделась по сторонам и села под деревом, прижимая к себе коробку. Такая трогательная… Он смотрел на неё, не отводя взгляда, когда к нему подошёл Ивао и протянул конверт. Резким движением руки Юн Со извлёк из него сложенный бумажный лист, развернул и пробежал глазами по строчкам, отыскивая важные факты. - Автокатастрофа… 2 года назад, - пояснил Ивао, заметив его волнение. - Кто опознавал тела? – спросил его Юн Со. - Ваша тётя, - ответил помощник, и они оба перевели свои взгляды на одинокую фигурку девушки, сидящей под деревом. - У Ханы больше никого не осталось, - задумчиво произнёс он. - А как же я? – возразил ему Юн Со, окинув девушку сочувственным взглядом. - Я буду защищать Хану… Стоявший за его спиной, Ивао довольно улыбнулся, отступил назад и ушёл, оставив Юн Со одного. Спрятав конверт в карман пальто, Юн Со постарался взять себя в руки, сдерживая в себе невероятную смесь эмоций, вызванных сложившейся ситуацией, отчего непрошенные слёзы подступили к глазам. Он быстрым шагом подошёл к Хане и тихо встал у неё за спиной. - Хана, - хлопнул он её по плечу, улыбаясь. - Братик! – она обернулась и, уловив его взгляд, открыто улыбнулась в ответ. Её широко распахнутые глаза вспыхнули радостью. Юн Со присел возле сестры на корточки и обнял её, как тогда, два года назад. - Куда пойдём? Куда ты хочешь? – спросил он, ещё испытывая некоторое напряжение. - Пока я с тобой, мне всё равно куда идти, - искренне ответила Хана, любуясь его улыбкой. Они рассмеялись, и напряжённость между ними вдруг растаяла без следа. - Пошли, - сказал Юн Со и помог ей подняться. Он протянул Хане руку, и она доверчиво вложила свою ладошку в его тёплую ладонь. Крепко держась за руки, они побежали по «Аллее влюблённых» навстречу своим мечтам и желаниям. ___________________ * - © Copyright: Арина Забавина |
Когда выпадет снег...
…
Юн Со посадил Хану в машину и решил отвезти её в дорогие магазины, чтобы сделать любимой сестрёнке подарки. Всю дорогу они ехали молча – Юн Со не столько был сосредоточен на дороге, сколько все его мысли были заняты известием о гибели родителей и, хотя он очень ждал и был рад свиданию с Ханой, у него не получалось беззаботно наслаждаться их встречей. Ещё и этот договор с Мэй… Хана чувствовала сдержанность Юн Со, но расценила это по-своему. Она была очень довольна, что, наконец-то, встретилась с братиком. Наконец, она увидела настоящего Юн Со. Руки его были такими тёплыми... Все её переживания и душевный лёд были растоплены этим теплом. С этого момента она больше не чувствовала ни холода, ни боли, потому что братик был с ней. Такой братик, каким он был раньше, нравился ей. Но её очень беспокоило, было ли достаточно того, что она рядом, чтобы растопить лёд в его сердце? Словно почувствовав её беспокойство, Юн Со накрыл своей ладонью её руку и сжал пальцы. Но она не могла понять, зачем он взял её за руку? Ей казалось, что сердце, которое он открыл для неё, всё ещё не оттаяло... Но, как бы то ни было, не задумываясь, что будет дальше, они радовались этому мгновению жизни, подарившему им встречу, и были счастливы, прогуливаясь вместе по центральной улице города, где их и увидела Мэй. Она, в окружении своих телохранителей, нагруженных всевозможными бумажными сумками, в этот момент выходила из очередного магазина. - Теперь мы едем за рождественским комплектом нижнего белья, - задумчиво произнёс один из охранников, сверяясь с записями в своём ежедневнике. Мэй открыла рот, чтобы ответить ему, да так и застыла столбом, заметив весёлую парочку, беспечно прогуливающуюся вдоль витрин. Недовольным взглядом она наблюдала, как её сестра двумя руками держалась за Юн Со, словно боялась снова потерять его, и не сводила с него своих преданных глаз. Их глаза светились такой радостью, что сами они словно сияли. Казалось, оба пребывали на седьмом небе от счастья, никого не замечая вокруг себя... - Подарок, - Юн Со вдруг остановился и щёлкнул пальцами. - Какой подарок ты хочешь? – спросила Хана, крепко обнимая его руку. Юн Со покачал головой. - Я хочу купить подарок для тебя, - он нежно коснулся пальцем её щеки, обнял за плечи и увлёк за собой в ближайший магазин. Оказавшись свидетельницей их свидания, Мэй неистовствовала - как он мог нарушить своё обещание и встречаться с Ханой без её разрешения? … Юн Со долго выбирал, прикладывая к Хане каждую вешалку то с пиджаком, то с жакетом, и оглядывал её оценивающим взглядом: - Как думаешь? Хана упрямо мотала головой. - А это? Это? – примеривал он к ней блузку за блузкой, но Хана упорно отказывалась от любой предлагаемой ей вещи. - Тебе нравится носить старомодные вещи? – ехидно улыбаясь, спросил он, с брезгливым видом ощупывая ткань её платья. – Что же ты теперь одеваешься как старушка? – Как тебе это? – он выбрал яркого цвета кофточку и снова приложил к Хане. Юн Со явно развлекался, шутливо поддразнивая её, и Хана вспомнила, как после выпускного он так же выбирал для неё туфли, надевая на ногу пару за парой, и понимала, что тот мальчишка, который когда-то был готов на смелые поступки, всё ещё живёт в нём. - Мне не нужен подарок. Я здесь не для подарка, - серьёзно ответила она, опять отказавшись. Но Юн Со был настойчив: - Ладно, так как сегодня мой день рождения, я плачу. Он самостоятельно, полагаясь на свой вкус, набрал кучу вешалок с разнообразной одеждой, добавил туда серебристый клатч, вечернее платье, синее полупальто и, взвалив всю эту кучу вещей на Хану, со словами «Хана, вот, примерь» втолкнул её в примерочную кабинку и застегнул створки на молнию. Через несколько минут, сгорая от нетерпения, он всё-таки вошёл к ней в кабинку, застав её в белоснежной блузке, застёгнутой на все пуговицы до горла. От неожиданности, Хана смутилась. - Ты… такая красивая, - восторженно проговорил Юн Со, оглядывая с восхищением сестру, и она стеснительно опустила голову. - Будет лучше выглядеть, если расстегнуть верхнюю пуговицу, - он старательно справился с мелкой застёжкой и, слегка отвернув воротник, замер от удивления – на шее Ханы он увидел свой крест. Он аккуратно вытащил его и, держа в пальцах, внимательно разглядывал. - В последний раз, когда я ездила домой, я нашла его на нашем дереве, - объяснила она. - Поэтому, как бы трудно мне не было, я верю, что ты всегда защитишь меня… Юн Со задумчиво улыбнулся, согласно кивнул головой и вернул крест обратно, после чего они перебрались в обувной отдел. Выбрав несколько пар разнообразных туфель, он, сидя перед Ханой на корточках, надел на её ногу элегантную туфельку под цвет вечернего платья, в котором она осталась после примерки. - Ну, как тебе? По-моему, очень даже ничего, - оглядев туфельку с разных сторон, он остался доволен тем, как она выглядела на её ноге. - У меня есть туфли, - возразила Хана. Она подобрала с пола розовую лодочку и прижала к себе. - Туфли, которые братик подарил мне на выпускной. - Ты уже выросла из них, - усмехнулся Юн Со и забрал из её рук розовую лакированную туфельку. - Я не люблю носить новую обувь. В новой обуви у меня болят ноги, - снова заупрямилась Хана, снимая новую туфлю с ноги. - Если ты боишься, что испортишь их, то я позабочусь об этом, - сказал Юн Со и поспешно стащил с её ноги вторую туфельку. Сложив вместе пару розовых лодочек, он собрался упаковать их и поднялся на ноги. - Я позабочусь об этом… Вдруг, бросив взгляд на его ноги, она остановила его, схватив за лодыжку. Юн Со обернулся, удивленно взметнув брови. Хана медленно задрала брючину, обнаружив под ней голую ногу – братик как обычно был без носков. - Почему ты до сих пор так ходишь? – тихо спросила она и подняла на него глаза. - На сердце у тебя всё ещё холодно? - Нет, - улыбнулся Юн Со. - Я просто… привык. Но,.. раз уж выпала такая возможность, купи мне пару носков, хорошо? Расположившись в кресле, он позволил Хане надеть носки на его босые ноги - теперь она сидела перед ним на коленках, а он не сводил с неё глаз, наблюдая, с какой заботой и упоением она одну за другой сняла с него туфли и натянула носки. Он любовался её склонённой головой, её неторопливыми движениями рук и не мог даже мечтать, что наступит день, когда они смогут быть вместе, и ни расстояние, ни обстоятельства уже никогда не будут разделять их... Держа его за ступни, словно согревая их теплом своих рук, Хана подняла голову и кротко улыбнулась брату. - С этого момента твои ноги больше не будут холодными. И твоё сердце никогда больше не замёрзнет. Потому что я буду рядом, - тихо сказала она, глядя на него преданным взглядом. Растроганный её словами, Юн Со кивнул головой, сжав губы в подобие улыбки. … Навьюченная кучей одинаковых сумок, Хана неуклюже семенила в новых туфлях, еле поспевая за братом. Он широко и твёрдо шагал по улице на шаг впереди неё, засунув руки в карманы брюк, и выглядел очень довольным. - Стой, стой! – она забежала вперёд и остановила его. Она поставила сумки возле себя и, раскрыв новенький клатч, вытащила оттуда кредитку. - Братик, один постоялец попросил меня купить ему пиджак, - сказала Хана, бросив взгляд на витрину ближайшего магазина. Проследив за её взглядом, Юн Со согласно кивнул ей в ответ. - Как тебе этот? – спросила она, сняв со стойки вешалку с пиджаком густого красного цвета. - А он не слишком яркий? – засомневался брат, придирчиво разглядывая пиджак. Он выхватил вешалку из её рук, размышляя, правильный ли выбор сделала сестра. - Так как он носит всё время чёрное, в этот раз я куплю ему красное, - потянула она вешалку на себя, но он не отпустил, не решаясь согласиться с её выбором. - Если я куплю ему этот, то он не будет всегда таким мрачным, - она посильнее дёрнула вешалку на себя, и Юн Со отпустил её. - Тогда бери, - уступил он, - точно, бери. - Надеюсь, он не разозлится. Как думаешь, не разозлится? – уточнила у него Хана. - В последний раз я подумала, что это был ты, и перевернула его номер вверх дном. А он ни капельки не разозлился. - Значит, он хороший человек, - ответил Юн Со, еле сдерживая улыбку. - Да, очень хороший, - подтвердила она. - Ладно, покупай этот, - согласился Юн Со, окончательно одобрив её выбор. После шопинга, Хана привела Юн Со в гостиницу. Она остановила его возле дверей и, придвинув спиной к стене, попросила: - Оставайся здесь и никуда не уходи. Стой здесь и не двигайся. Она забрала у него коробку с тортом и погрозила пальцем: - Обещай. Обещай, что никуда не уйдёшь. Брат послушно кивнул, улыбаясь. Хана отвернулась от него и тут увидела японца, пересекавшего вестибюль. - Простите, что заставила Вас ждать, - поклонилась она Ивао и подбежала к нему, протягивая бумажную сумку с пиджаком. - Я не знаю, понравится ли Вам… - О, спасибо, - поблагодарил постоялец, принимая от неё сумку, и Хана помахала рукой Юн Со, подзывая его к себе. - Братик! Юн Со подошёл к ним, сделав вид, что не знаком с японцем. - Это постоялец нашей гостиницы. Это мой брат, - представила их друг другу Хана. - А-а-а, братик, - покивал головой японец, и мужчины, обменявшись понимающими взглядами и улыбками, пожали друг другу руки. - Ну,.. ладно, - поклонился ему Юн Со и снова отошёл к стене. Ивао склонился к Хане и прошептал: - Мини-розы. - Что? – не поняла она. Он указал на сумку с пиджаком и так же тихо сказал: - Секрет. - А-а-а, ясно, - застенчиво заулыбалась она, ровным счётом ничего не понимая в загадочных словах постояльца. Он развернулся к лестнице, собравшись вернуться в свой номер, но обратил внимание на нарядную упаковку торта в руках девушки. Он притормозил и, вернувшись к ней, резко схватился за коробку, чтобы забрать, но Хана не отпустила. - Нет-нет-нет! Только не это! – запротестовала она, крепко держась за ручку коробки. Это же был её подарок для братика, и она не могла отдать его даже очень хорошему человеку. |
Когда выпадет снег...
- Нет-нет-нет! Только не это! – запротестовала она, крепко держась за ручку коробки. Это же был её подарок для братика, и она не могла отдать его даже очень хорошему человеку.
Но японец и не думал отступать. Он потянул коробку на себя, смотря на Хану таким просящим взглядом, что она не выдержала и сдалась, выпустив ручку из своих рук. - Спасибо, - поблагодарил её японец, забрав коробку, и отправился к лестнице. - Но, сэр! Сэр! - воскликнула Хана ему вслед. Японец обернулся и, хитро подмигнув ей, снова произнёс: - Секрет. - Сэр… - безысходно пробормотала она, ругая себя за своё малодушие. Огорчившись, что не смогла уберечь подарок для брата, она повернулась к дверям, но на том месте, где оставила Юн Со, увидела двух женщин – брата поблизости не было. - Братик... братик, - спохватилась она и бегло оглядела весь холл, но так и не нашла его. Испугавшись не на шутку, что снова потеряла его, Хана побежала в номер иностранца, чтобы узнать у него, возможно, он заметил, куда делся её брат, пока они разговаривали, ведь он всё время стоял лицом к входу. Она добежала до двери номера и, взволнованно сжимая в руках клатч, замерла возле неё, не решаясь лишний раз беспокоить постояльца. - Хана, - вдруг услышала она голос за своей спиной и обернулась. Японец стоял у противоположной стены, напротив номера, и выглядел очень серьёзным. Девушка забеспокоилась, что он остался недоволен её покупкой, и виноватым голосом спросила: - Вам не понравилось то, что я купила? Может, мне сбегать и поменять? Но Ивао ничего не ответил. Он молча оторвался от стены, подошёл к двери и вставил карточку в замок. - Пожалуйста, входи, - пригласил он девушку в номер, открыв дверь и пропуская её вперёд. Хана остолбенела, испугавшись его приглашения. Ранее, такой улыбчивый постоялец сейчас был очень сдержанным и даже строгим, и она, неверно расценив его намерения, робко пробормотала: - Я... Я кое-кого жду… Мне уже пора идти, - она вежливо поклонилась, принося свои извинения за отказ. Но японец только шире открыл дверь и устремил на девушку прямой и твёрдый взгляд, не терпящий возражений. В номере было темно и Хана, вспомнив свой первый диалог с иностранным гостем «Ты должна приходить сразу, как тебя вызвали… Даже если будет 12 часов ночи…», зажмурила глаза и, покорно склонив голову, отчаянно шагнула в неизвестность. Ивао закрыл за ней дверь с обратной стороны. Хана вздрогнула от неожиданного щелчка замка и насторожилась, оказавшись одна в полутьме прихожей. Не понимая странного поведения постояльца, за которого она ошибочно приняла Ивао, она несмело сделала несколько шагов вперёд и ошеломлённая замерла на пороге гостиной – повсюду, куда достигал её взгляд, лежали цветы, воздушные шары и горели свечи. Цветы стояли в вазах прямо на полу, лежали на рояле, на столах и подоконниках, даже ковёр был полностью выложен головками цветов. Сотни или даже тысячи её любимых роз! Сотни свечей мерцали в темноте, создавая праздничную, волшебную и очень интимную атмосферу, а главное – посреди столика на двух персон в окружении трепещущих огней и двух фужеров с шампанским красовался её торт! Ничего не понимая, что происходит, - какие секреты скрывались за чудным поведением и загадочными словами иностранца, к чему это праздничное убранство, - Хана меньше всего хотела оказаться вовлечённой в какие-либо отношения с этим постояльцем. Озадаченная сложившейся ситуацией, она отвернулась и уже собиралась покинуть номер, как вдруг услышала знакомый свист. Она не поверила своим ушам, но кто-то, как и братик, тихо насвистывал его мелодию. На первый взгляд номер ей показался пустым, но свист явно доносился из глубины гостиной, и она отчётливо слышала его. Она осторожно вошла в комнату, неслышно ступая по ковру между цветов и свечей, обошла рояль и её взору открылись сначала светлые брюки, потом красный пиджак, а потом и лицо Юн Со. Он сидел прямо на полу, одетый в купленный ею пиджак, и задумчиво насвистывал колыбельный мотив. Хана была так сильно удивлена и приятно поражена, что братик нашёлся и чудеснейшим образом оказался в номере иностранного гостя, что от переизбытка чувств и мешанины мыслей в голове проглотила язык. Юн Со медленно поднялся на ноги и встал напротив неё, не сводя глаз с её изумлённого лица. Её ресницы затрепетали, глаза наводнились слезами от радости, и она еле слышно прошептала: - Б-б-братик... Он мягко улыбнулся ей и, чтобы разрядить атмосферу, разведя руки в стороны, задорно спросил: - Как я выгляжу? Мне идёт? Высокому и широкоплечему, с коротко стрижеными волосами, тёмными проницательными глазами и притягательной улыбкой, от которой подгибались колени, ему незачем было стараться быть очаровательным. Он им просто был, и Хана откровенно залюбовалась им. Её влажные от слёз, широко раскрытые глаза сверкали, отражая блики горящих фитильков свечей, и выражали невероятную смесь эмоций. Осмысливая всё происшедшее с ней за последнее время, сморгнув слёзы, Хана дрожавшим голосом пробормотала: - Это был ты, братик? Ты всё время был рядом? Как же так?.. - и бросилась в его объятия. Юн Со обнял её, сцепив свои руки на её спине плотным кольцом, и крепко прижал к себе, позволив спрятать лицо на его широком плече. Ещё не веря своему счастью, что, наконец, по-настоящему снова обрела братика, и он не оттолкнул её, Хана, обессилевшая от переживаемых эмоций, расплакалась. - Ты счастлива? – сам, еле сдерживая слёзы, прошептал Юн Со, поглаживая её вздрагивающие оголённые плечи. Хана была так растрогана, что не смогла ответить, тихо всхлипнув в ответ. - Я хочу сделать тебя счастливой. Не плачь... От этих слов она только сильнее расплакалась, крепко вжавшись губами в его плечо. Юн Со аккуратно отстранился от Ханы и чувственно обнял её лицо ладонями, не переставая наслаждаться очарованием женственности своей сводной сестры, и понимал, как сильно соскучился по ней. - Ты такая красивая. Я счастлив… просто глядя на тебя… - шептал он, бережно стирая большими пальцами солёную влагу с её щёк. - Братик… Я… тоже очень счастлива, - пробормотала она, лаская заплаканными глазами любимое лицо. Юн Со медленно склонился к её лицу и очень нежно поцеловал мокрый след от сбежавшей вниз по щеке слезинки. В ответ Хана тоже прижалась к его щеке, поймав губами скатившуюся слезинку. Они ещё долго стояли у окна его номера, обмениваясь нежными прикосновениями взглядов и рук и наслаждаясь своей долгожданной встречей, потом перешли за стол, где в центре стоял торт, выбранный Микой. Он был украшен свечами и надписью «Братик! Будь счастлив! Хана». Они подняли бокалы, наполненные искрящимся шампанским, и соединили их, огласив гостиную мелодичным хрустальным звуком. Хана понемногу приходила в себя и, пригубив вина, произнесла: - Братик, с днём рождения… Расчувствовавшийся от трогательной ситуации, Юн Со склонил голову, улыбнулся и протянул ей веточку с мелкими соцветиями роз. Хана приняла её, вложив свою ладошку в его тёплые пальцы... Потом Юн Со повёл её в парк развлечений. - Я же говорила, что тут закрыто, - огорчилась Хана, принимая во внимание слишком позднее для гулянки время. - Давай-давай, не отставай! – подбодрил её Юн Со, взбегая по ступенькам к входу. Но подбежав к тёмному коридору, принял расстроенный вид: - О, и, правда, уже закрыто. Неужели он опоздал?.. - Кто? – поинтересовалась Хана. - Мой друг. Он работает здесь. Он сказал, что откроет нам парк на мой день рождения, - опечаленно произнёс он. - Да ну его! – толкнула его плечом Хана. - Пошли. - Но он всегда держал своё слово, - отказался Юн Со, хитро скосив на неё глаза. Он незаметно щёлкнул пальцами и свет в длинном стеклянном переходе, ведущем в парк, начал включаться. Хана охнула от удивления. - Видишь? Я же говорил, что он сдержит своё обещание! – воскликнул обрадованный Юн Со. - Это не сон? – не переставала удивляться волшебству этой ночи Хана. - Пошли! – они сцепили руки и побежали по освещённому коридору. Пробежав через огромный аквариум, они направились к Луна-парку и полдюжины охранников Юн Со поспешили за ними следом. Стараясь оставаться для девушки незамеченными, они передвигались всюду в полусогнутом положении, скрываясь за невысокими ограждениями. Они наблюдали за счастливой парочкой, пока они дурачились, катались на всевозможных каруселях, и сами наслаждались этим фееричным романтическим свиданием своего босса. - У меня телефон звонит! – вдруг остановилась Хана, раскрыла клатч и Юн Со достал из него свою трубку. Увидев отобразившийся на экране номер, он переменился в лице, заколебавшись ответить на звонок или сбросить, но Хана забрала из его рук телефон и вернула его обратно в сумочку. - Куда дальше? Куда ты хочешь поехать? – спросил он сестру, переключившись на весёлый лад. - Я хочу есть! - призналась она и оба задумались на мгновение. - Может лапши? – воскликнули они в унисон и задорно рассмеялись. Они добрались до ближайшего открытого кафе, и охранники неотступно последовали за ними. … Вытащив из подставки палочки, Юн Со и Хана обменялись ими и принялись размешивать густой суп. Положив в рот порцию лапши, Хана внимательно посмотрела на брата. Он почувствовал её взгляд и поднял на неё глаза. - Ты помнишь? В твой день рождения мы так проголодались, что сразу съели лапшу за завтрак, обед и ужин… - задумчиво произнесла она, слегка улыбнувшись. - Мы сложили все деньги, которые у нас были, и ели лапшу вместе... От сентиментальных воспоминаний к горлу Юн Со подступил комок и защипали глаза. - Да, - коротко ответил он, сглотнув, и уставился в тарелку, продолжая набивать рот лапшой, чтобы не расплакаться. - А ещё мы ели лапшу на мой выпускной, - продолжала мечтательно вспоминать Хана. - Знаешь, я очень часто ела лапшу, когда ты исчез… Она снова перевела на него взгляд, наблюдая, с каким пылом уплетал Юн Со, и заметила как задрожал его подбородок. Она поняла, что своими воспоминаниями растрогала его, задев болезненные струнки его ранимой души, и на её глаза навернулись слёзы. |
Когда выпадет снег...
Она поняла, что своими воспоминаниями растрогала его, задев болезненные струнки его ранимой души, и на её глаза навернулись слёзы.
- Братик… Братик… - пробормотала она, разглядывая его набитые лапшой щёки. Не удержавшись, слезинка скатилась по его щеке и упала в тарелку. - Бра-а-атик, - всхлипнула Хана, сама же поддавшись сентиментальному настроению. - Ух-ты, она такая острая! – выдохнул Юн Со, сделав вид, что его слёзы вызваны раздражением от приправы. – Ох, о-о-очень остро! – пробормотал он, хватая ртом воздух и смешно улыбнулся, насколько ему позволял полный рот. - Вот сейчас ты действительно похож на себя, - проговорила Хана и рассмеялась сквозь слёзы, любуясь им. - Теперь нам осталось найти папу с мамой. Правильно? – с надеждой спросила она и не обратила внимания на то, как замер Юн Со, поджав губы. Ей стало немного грустно от нахлынувших воспоминаний, но она была рада, что могла разделить их с Юн Со. Хана положила в рот лапшу и тоже замахала перед лицом ладошкой. - Она, и правда, очень острая! – засмеялась она, дав волю счастливым слезам. … В гостиницу они возвращались, медленно прогуливаясь вдоль реки. Хана сняла туфли и пошла босиком по вымощенной брусчаткой набережной. - Иногда я не могла заснуть, потому что думала о тебе и маме, - рассказывала она брату. - Я ходила босиком… Как ты и говорил, когда ногам холодно, на сердце становится тепло. Из-за постоянного одиночества твоё сердце замёрзло. Теперь я могу понять, почему ты так себя вёл. Я… неправильно поступила... - всхлипнула она, поймав его внимательный взгляд. - Я не знала... Я врала и тебе, и себе... Это я во всём виновата, – призналась она в том, что не давало ей покоя два года. - Почему я раньше не могла понять, что ты чувствуешь? Я ведь говорила, что хочу тебе что-то сказать? Я хотела сказать это сразу после того, как мы снова встретились… Прости, братик. Прости меня... Хана была очень довольна проведённым с Юн Со вечером. Таким нежным и заботливым он не был ещё никогда, однако её не оставляла мысль, что до сих пор считает себя полностью виноватой в том, что с ним произошло и пыталась всеми силами искупить свою вину. В какой-то мере так оно и было, но Юн Со запротестовал, не желая винить Хану ни в чём. - Это я должен просить прощения, потому что я бросил тебя одну, - серьёзно ответил он, но Хана упрямо замотала головой, не признавая его вины. - Теперь у нас всё будет хорошо, до тех пор пока ты рядом… - Хорошо, - согласно кивнул он головой и улыбнулся. Хана шутливо стукнула его по плечам, оттолкнув от себя, и побежала по мостовой. Потом обернулась и взволнованно спросила: - Ты же больше не бросишь меня? Ты ведь останешься со мной навсегда? - Да. Останусь, - твёрдо пообещал он. - Что бы ни случилось? – уточнила она. - Что бы ни случилось, - подтвердил Юн Со. - Что бы ни случилось? – жалобно переспросила она. - Что бы ни случилось! – твёрдо повторил он, весело рассмеявшись. И Хана, обратив свой благодарный взгляд к небесам, закружилась на месте. Потом, не скрывая своей радости, побежала вдоль набережной, размахивая руками. Юн Со наслаждался временем, проводимым рядом с ней, и неудержимо желал, чтобы в дальнейшем ничего не омрачало их отношения. Ему было так приятно находиться возле неё и всей душой вместе с ней отдаваться беззаботным мгновениям. Заряжаясь её настроением, он быстро разулся, стянул носки и, подхватив туфли, бросился босиком за ней следом. И снова они радовались и дурачились как дети, бегая друг за другом между фонарных столбов. Потом бросились навстречу и заключили друг друга в крепкие объятия, заходясь от смеха и тяжёлого дыхания. В это время телефон Юн Со снова подал голос. - Теперь я могу вернуть тебе телефон, - с придыханием проговорила Хана, раскрыла клатч и передала ему трубку. Увидев тот же знакомый номер, он замялся, не решаясь ответить при сестре. Но телефон продолжал посылать настойчивые сигналы. Юн Со сдвинул верхнюю панель вверх и поднёс аппарат к уху. - Юки, ты с кем сейчас? – услышал он голос Мэй. Ничего не ответив, он сложил телефон, прервав разговор, и, стараясь сохранить весёлое настроение, обратился к Хане: - Можешь подождать меня в номере? Всего полчасика. Оставив Хану, он сел в машину и отправился в клуб к Мэй. Поднявшись в её квартиру, он застал девушку в откровенном платье-комбинации, разливающей по стаканам виски. - Заходи, Юки, - манящим голосом пригласила она, поднявшись ему навстречу. Взяв себе стакан, она обняла его за шею и, глядя ему в глаза, предложила: - Расслабься. - Ты обещал мне, что не будешь встречаться с Ханой без моего разрешения. Если ты сдержишь своё обещание, я тоже сдержу своё, - она медленно приблизилась к нему, пытаясь поцеловать в губы, но Юн Со отвернулся. - Я пришёл просить у тебя разрешения видеться с Ханой, - сказал он недрогнувшим голосом. - Что ты сказал? – Мэй слегка отстранилась, чтобы снова взглянуть ему в глаза. - Сегодня. Завтра. Послезавтра и так далее. Каждый день, - сдержанно ответил Юн Со, не отводя глаз. - Как ты смеешь играть со мной? – возмутилась Мэй. - Нет. Уговор дороже денег, - успокоил её Юн Со и погладил по голове. Провёл ладонью по щеке и, коснувшись подбородка, резко поднял её голову вверх. - С головой у тебя всё в порядке, так что, думаю, понимаешь, о чём я? - Думаешь, я соглашусь на это? – спросила Мэй, прищурив глаза. Юн Со молча отвёл от её лица волосы, сжал ладонями щеки и впился в её губы дерзким продолжительным поцелуем. Не ожидавшая от него подобного напора, Мэй попыталась оторваться от него, стукнув по плечу кулаком, но его руки крепко держали её голову и она, потеряв на мгновение равновесие, лишь пролила из стакана виски. Когда он, наконец, отпустил её губы, Мэй была так потрясена, что ничего не могла ответить, только растерянно хлопала глазами. - Приму это как согласие, - нахально глядя ей в лицо, проговорил Юн Со, кивнув головой. Он допил остатки виски и демонстративно с ожесточением вытер рукавом пиджака губы, словно сдирая с них кожу, замаранную нежеланным прикосновением. Бросил опустошённый стакан на кровать и с пренебрежительной ухмылкой отвернулся от Мэй, чтобы уйти. Она резко схватила его за руку и, развернув к себе, со всего маху влепила ему звонкую пощёчину. Напоследок, взглянув на неё уничижительным взглядом, Юн Со с невозмутимым видом покинул комнату и спустился по лестнице вниз. Сгорая от боли, обиды и ревности Мэй проследила за ним глазами полными печали и одиночества. Подбородок её вздрогнул, ресницы обиженно задрожали, из широко раскрытых глаз беззвучно брызнули слёзы и покатились по щекам. Вернувшись в гостиницу, Юн Со оставил машину у входа и бегом поднялся в свой номер, но застал Хану уснувшей в центре гостиной комнаты на ковре среди цветов и воздушных шаров. В пальцах она крепко сжимала их семейную фотографию и его крестик. Он тихо прошёл к роялю и опустился рядом с ней на ковёр, продолжая любоваться её ангельским личиком и стройным телом, угадывавшемся под бледно-розовой тканью платья на тонких бретельках. Он осторожно погладил её по волосам, коснулся пальцами нежной кожи лица и губ. Переживая глубочайшее сожаление об упущенных возможностях, он тихо проговорил: - Я люблю тебя… Юн Со аккуратно вытащил из её руки фотографию и с грустью рассматривал всю их семью, в первый и последний раз запечатлённую в полном составе. Кто мог предположить, что совсем скоро он и Хана останутся совершенно одни на свете, совсем чужие друг другу, но невероятно родные. Он накрыл изображения родителей большими пальцами и, не отрывая взгляда от их пары, мысленно обратился к Хане: - Тебе было очень тяжело, да?.. |
Когда выпадет снег...
31. Тайное становится явным
Терять нечего, если ты в угол загнан, Хана проснулась утром в спальне Юн Со. На постели рядом с ней лежала яркая коробка с красным бантом. В коробке лежал новенький мобильный телефон-раскладушка красивого малинового цвета. Удивлённая нежданному подарку, она вытащила аппарат, и тут же на него поступило сообщение. Она раскрыла телефон и прочла предложение от брата «Давай вместе пообедаем. Юн Со.» Хана захлопнула крышку и мечтательно заулыбалась. Вдруг, спохватившись, вскочила с кровати и тут же наткнулась на столик, сервированный к завтраку. Оглядев себя со стороны, она довольно покружилась вокруг себя и плюхнулась в кресло. Главное помни: «Всё тайное становится явным»…* Через несколько минут, переодевшись в свою одежду и надев новое пальто, она в спешке покинула номер и спустилась в холл, где тут же столкнулась с Рю. - Ой, Рю-семпай! – от неожиданности воскликнула она. - Давай попозже пообедаем, - сразу предложил он. - А-а-а-а… Ну-у-у-у… - заколебалась Хана, пряча свой взгляд. - Или у тебя другие планы? – заметил он её растерянный вид. - Да, - выпалила Хана. - Вот как! А вечером? – настойчиво спросил он. - Вечером?.. Я пойду в клуб, - напомнила она семпаю. - Поня-я-ятно… - удручённо протянул Рю. – Жалко. Тогда я подожду, когда ты освободишься. - Нет-нет! – запротестовала Хана. - Всё хорошо. Я позвоню тебе, - поклонилась она и собралась бежать на рабочее место. - Хорошо, - согласился Рю и тронул её за руку. - Тебя опять вызывали в номер? - Да, - согласно кивнула она головой. - Так рано? Тебе не тяжело? - искренне обеспокоился Рю. - Нет, - снова поклонилась она, торопясь уйти от него. - Не забудь позвонить! Я буду ждать! – крикнул он ей вслед, и она кивнула головой, слегка прикусив губу. ... В обеденный перерыв Хана ждала Юн Со на улице. Он неслышно подъехал к ней сзади на велосипеде и задорно окликнул: - Хана! Она обернулась, и он поднял руку в приветственном жесте, счастливо улыбаясь ей. Всё обеденное время они катались по улицам на велосипеде, вспоминая их совместные поездки в школу. Хана сидела на багажнике и крепко обнимала Юн Со, сцепив руки на его животе. Время от времени она прижималась к его спине, уютно устроив свою голову между его лопаток, и обмирала от непередаваемого удовольствия, ощущая его тепло. Он блаженно улыбался, чувствуя себя на седьмом небе от счастья быть вместе с ней. Они наслаждались каждой минутой их встречи, упиваясь своими чувствами. Согретая солнцем и теплом спины Юн Со, Хана скинула пальто и, зажав воротник в пальцах, весело размахивала им. Они были так увлечены друг другом, что даже не придали значения группе рокеров, выскочившей навстречу им. Проезжая мимо романтичной парочки один из них в чёрном шлеме с опущенным визором выхватил пальто из руки девушки. Юн Со остановился. Рокеры остановились тоже. Под рёв моторов парень стал вращать пальто над своей головой всё быстрее и быстрее. Сначала Юн Со подумал, что он заигрывает с Ханой и, благодушно улыбаясь, протянул к нему руку, прося вернуть пальто. Хана переводила испуганные взгляды с Юн Со на рокеров и обратно. Парень медленно подбросил пальто в руке, словно дразня Юн Со, и протянул ему, предлагая, чтобы он сам подошёл и забрал. Только тогда он обратил внимание на этот знакомый колючий взгляд чёрных раскосых глаз, который буквально сверлил его сквозь стекло визора. Улыбка сползла с лица Юн Со, он быстро перевёл глаза на второго, третьего, четвёртого мотоциклистов и чётко понял, кто находится перед ним. Готовый к любому исходу, Юн Со приподнялся с седла, но Хана схватила его за плечи, останавливая. Парень кинул в него пальто и рокеры, заревев моторами, объехали их. Юн Со проводил их тревожным взглядом и вдруг первый остановился и обернулся. Он протянул в его направлении руку, указывая на него пальцем, и потом сделал жест словно перерезающий горло. Это было предупреждение. Юн Со снял со своего плеча пальто и набросил его на дрожавшую от вдруг охватившего холодом Хану. Она смотрела на него такими испуганными глазами, что сердце его защемило, как только он представил, во что она может быть втянута. Не показывая той боли, которую доставляли ему эти мысли, он не подал вида, что сам был застигнут врасплох неожиданным появлением заклятого врага соперничающего клана. Юн Со широко улыбнулся Хане и они вернулись в гостиницу. … Проходя через вращающиеся двери, Мэй вошла в холл гостиницы. Возле уха она держала мобильный телефон, ожидая ответа на звонок. - Рю-семпай? Это я. Я сейчас иду к тебе в номер, нам нужно поговорить. Знаешь о чём?.. - предупредила она парня, который когда-то очень ей нравился. За два года они так ни разу и не встретились, но сейчас, когда она имела виды на Юн Со, она вдруг вспомнила о нём и очень рассчитывала обратить его в своего союзника, ожидая от него поддержки в осуществлении своих планов. А в это время Хана находилась с Юн Со в его номере. Готовясь к совместному ужину, Юн Со собирался принять ванну и Хана вызвалась помочь ему вымыть голову. Стоя в одних джинсах, с голым торсом Юн Со склонился над раковиной и, бросая коротки взгляды в зеркало, наблюдал за её сосредоточенными движениями. Она тщательно взбивала пену на его коротких волосах, но не упустила возможности пошалить, вдруг намылив ему лицо. - Прекрати! Прекрати! – закричал Юн Со, почувствовав щипание в глазах. Он закрыл лицо руками, отшатнулся от Ханы и, потеряв равновесие, рухнул на пол. Хана, веселясь, снова налетела на него, дотягиваясь до его лица мыльными руками. - Перестань! Хватит! Стой! – заходясь от смеха кричал Юн Со, хватая её за руки. Он заметался по ванной, спасаясь от Ханы, вспрыгнул на бортик и прямо в джинсах плюхнулся в наполненную ванну. Но Хана и не думала прекращать. Она следом за ним взобралась на бортик и, черпая воду из ванны, стала брызгать на Юн Со. Первым делом промыв глаза, он в ответ пустил в неё сильную струю изо рта. Завизжав от неожиданности, она замахала руками. - Вот тебе! Вот тебе! – Юн Со молотил руками по воде, поднимая фонтан брызг, и окатил Хану с головы до ног. А потом и вовсе схватил её за руку и потянул на себя. Как была, в одежде - в джинсах и водолазке, она плюхнулась в его объятия. В следующее мгновение в глазах этих двоих уже не было ничего, кроме беззаботного веселья и живости, свойственной упоительной юности. Они продолжали неистовую возню и визжали на весь номер, пока не услышали настойчивый звонок в дверь. Выскочив из воды и не успев вытереться, они друг за другом поспешили в прихожую, оставляя за собой по всему коридору внушительных размеров мокрые следы. Ещё улыбаясь во всё лицо, Юн Со приоткрыл дверь, и в прихожую тут же ввалилась Мэй, за ней стоял Рю. Они раскрыли дверь шире и оба зашли в номер. Хана ахнула от неожиданности и стыдливо опустила голову. Вода стекала с её одежды и мокрых волос на пол, образуя у её босых ног прозрачные лужицы. С ехидной ухмылкой оглядев её мокрый вид и оголённый торс Юн Со, Мэй процедила сквозь зубы: - Развлекаетесь? - Проваливай, - грубо ответил ей Юн Со и отвернулся. Мэй схватила его за руку: - Юки, ты первый нарушил своё обещание, поэтому у меня нет другого выхода. Придётся всё ей рассказать. Хана! Юн Со встал у неё на пути и обратился к ней, умоляюще взглянув в глаза: - Мэй! Она оттолкнула его и сделала шаг к сестре, встав между ними. - Хана, твои родители умерли, - без вступления произнесла она. - Два года назад они погибли в автокатастрофе. Юн Со видел как от ужаса расширились глаза Ханы и она беспомощно перевела на него взгляд. Мэй грубо дёрнула её за руку. Юн Со был готов стереть в порошок эту чёртову вершительницу судеб! - Что? Ты так счастлива, что не можешь в это поверить? – как всегда язвительно спросила она сестру, не пряча своего злорадства. - Теперь, когда они умерли, ты можешь больше не скрывать свою любовь к Юн Со. - Достаточно! – прикрикнул на неё Юн Со, не желая слышать издевательства в адрес бедной Ханы. - А что? – Мэй обернулась к нему. - Юки, ты тоже обо всём знал. Кто попросил меня не рассказывать ей об этом? Хана, спроси у своего брата. Спроси, вру я или говорю правду, - она переводила взгляд то на сестру, то на Юн Со, бессердечно сталкивая их лбами. - Братик, скажи мне, - Хана еле разлепила онемевшие губы и коснулась пальцами плеча Юн Со, - Мэй обманывает меня, да? Обманывает? – она смотрела на него ошеломлённым, неверящим взглядом, желая услышать опровержение жуткому известию. Юн Со промолчал, испепеляя взглядом Мэй. - Бесстыжая девчонка! – она стукнула Хану ладонью по лбу. - Не делай вид, что ты шокирована! - Я сказал, хватит! – грозно выкрикнул Юн Со, но Мэй даже ухом не повела, продолжая грязно измываться над сестрой. - Признайся, в душе ты только рада этому? – елейным голоском обратилась она к ней, хитро прищурив глаза. От накопившейся злости кулаки Юн Со сжимались и разжимались, готовясь нанести ответный удар. - Вы больше не брат и сестра, поэтому можете спокойно любить друг друга и не скрывать этого, – с улыбкой она перевела взгляд на Юн Со. - Это же замечательно! - Достаточно! – закричал Юн Со, не выдержав, и наотмашь ударил Мэй кулаком. Она упала на пол и замерла. Испугавшись, что переусердствовал, не рассчитав силу удара, Юн Со схватился за голову и пробормотал: - Я же сказал, хватит… Вызванные в гостиницу медики, вынесли не пришедшую в сознание Мэй на носилках к машине скорой помощи. Хана бежала следом за ними, за ней - несколько её сослуживиц, ставшие свидетельницами происшедшего конфликта в номере иностранца. Не стесняясь, они в полный голос обсуждали поведение Ханы и корейца, не скупясь на грязные оскорбления. - Чем, ты думаешь, они каждый день занимались в номере? - Она даже не шлюха… - Он предлагал ей переспать с ним? - Со стороны выглядит приличной девушкой, а на самом деле занимается не понятно чем… Рю стоял позади них и смотрел в спину Ханы взглядом, полным разочарования и оскорбления. ___________________________ * - слова песни Slim "Начало" |
Когда выпадет снег...
Рю стоял позади них и смотрел в спину Ханы взглядом, полным разочарования и оскорбления.
- Перестаньте! Хватит! – закричала на балаболок Мика, вступившись за свою подругу. - Вы же ничего не знаете! Это брат Ханы! Что ужасного в том, чтобы проводить время со своим братом? - Брат Ханы постоялец нашего отеля? – удивилась одна из горничных. - Да кто в это поверит? Если они брат с сестрой, то почему встречались тайно? Ты сама ничего не знаешь! - Не знаю? – возмутилась Мика, отталкивая от Ханы любопытных девушек. - Я всё знаю! Всё знаю! – стукнула она в сердцах по закрывшейся за ними двери. - Что случилось? Что там вообще произошло? А? – она подбежала к подруге и тряхнула её, желая услышать истину из первых уст. Ещё не пришедшая в себя от случившегося, Хана беспомощно всхлипнула, и Мика заботливо обняла её, погладив по мокрым волосам. Чувствуя себя виноватой в инциденте и пристыженной, Хана с поникшей головой подошла к управляющему. Он не был свидетелем конфликта, и теперь, сложа руки кренделем, стоял с надменным видом и ждал от ненавистной им горничной объяснений. - Простите меня, что доставила Вам неприятности, - поклонилась она ему. - Я уволюсь, - всхлипнула она, не сдержавшись. - С твоей стороны, было бы бессовестно оставаться здесь после всего, что произошло, - управляющий злорадно усмехнулся. Наконец-то, подвернулся случай, чтобы разделаться с этой блатной работницей. - Спасибо Вам за всё, - кивнула головой Хана, еле-еле сдерживая слёзы, чтобы не расплакаться. - Мистер Шигуяма, - окликнул его Рю. - А? Да! – отозвался управляющий и бросился к директору с поклоном. - Пожалуйста, предупредите персонал, чтобы прекратились всякие слухи об этом случае, - попросил его Рю. - Да, да… - растерянно пробормотал управляющий. - Это может отразиться на престиже гостиницы, - уточнил он. - Слушаюсь, слушаюсь, - поклонился управляющий, скривив недовольную гримасу. Мика прижала к себе всхлипывающую подругу, успокаивающе поглаживая её по плечам. … Когда все разошлись, Хана не смогла вернуться в гостиницу. Она ушла на набережную и, устроившись на скамейке позади отеля, сжалась в комочек, обхватив колени руками. Она переваривала то, что произошло всего несколько минут назад. В её ушах всё ещё звучали слова Мэй «Что? Ты так счастлива, что не можешь поверить в это? Теперь, когда твои родители мертвы, ты можешь больше не скрывать свою любовь к Юн Со! Признайся, в душе ты рада тому, что произошло? Вы теперь не брат и сестра, поэтому можете открыто любить друг друга. Это же замечательно!..» и она не могла поверить, что её мамы больше нет, как и отца Юн Со, и она больше никогда, никогда их не увидит… Слёзы застилали её глаза. Она уткнулась лицом в колени и, дав волю своему отчаянию, разрыдалась, оплакивая погибших родителей. Она не могла пока радоваться тому, что их с Юн Со отношения теперь свободны от предрассудков, да и запятнанная репутация её сейчас беспокоила меньше всего… … Рю вернулся в номер Юн Со, чтобы объясниться с ним. Тот стоял возле рояля, уставившись отсутствующим взглядом в пространство. - Ты разыграл тут целый спектакль. Почему ты ещё не ушёл? – процедил сквозь зубы семпай, держа напряжённые руки в карманах брюк, чтобы не демонстрировать своей злости. - Чем вы тут занимались с Ханой? Юн Со вызывающе молчал и Рю начал выходить из себя, прилагая максимальные усилия, чтобы не пустить в ход кулаки, как вдруг, сведя челюсти и сглотнув тугой комок, Юн Со произнёс: - Если ты любишь Хану, то поверь мне. Рю смерил его долгим суровым взглядом, но он больше ничего не сказал. Как только семпай покинул его номер, Юн Со тоже дал волю своим чувствам. Страдания его были такими невыносимыми, что он разрыдался в голос, не сдерживаясь. Он хорошо понимал, что пока жив Шимада и пока он сам связан с бандитами, ему и Хане никогда не быть вместе… |
Когда выпадет снег....
32. Погоня
После встречи с Юки на дороге, Шимада навестил его босса. Телохранитель проводил его к хозяину и с суровым видом остановился в дверях. Бравой походкой японец зашёл в зал и поклонился хозяевам дома, напару восседавших за низким столом. Босс, изменившись в лице от неожиданности, поднялся ему навстречу. Шимада вытолкнул из зала телохранителя и задвинул за ним дверь, оставшись в зале с боссом и его женщиной. - Давно не виделись, – вместо приветствия произнёс он. - Значит, ты выжил... – констатировал босс, усаживаясь обратно за стол. Шимада сделал Мэй знак головой, чтобы она вышла. Она послушно поднялась с пола и, поклонившись боссу, вышла из зала, оставив мужчин наедине. Но, прикрыв за собой дверь, не ушла, а осталась рядом, вся обратившись в слух. - Я смотрю, ты неплохо устроился после моей "смерти", - нагло заявил японец и, швырнув свои кожаные перчатки на столик, без приглашения опустился на пол напротив босса. - У тебя, должно быть, были причины прийти сюда? - не скрывая своего раздражения, поинтересовался босс. - Я хочу работать с тобой. Я хочу, чтобы ты избавился от Юки и работал со мной. Понимаешь? Мы должны держаться друг друга… - японец был очень настойчив в своих требованиях. Услышав эти фразы, Мэй насторожилась. После визита Шимады, босса посетил его любимец Юки. Поклонившись друг другу, телохранитель проводил его и Ивао в дом. - Шимада следит за всеми нашими действиями. Тебе нужно залечь на дно на некоторое время. Уезжай в Сеул, - предостерёг его босс. - Я остаюсь, - твёрдо отказался Юки. - Я не хочу потерять тебя! - воскликнул босс, казалось бы искренне. - Простите, - Юки склонил голову. - Сейчас я не могу уехать. У меня есть одно незавершённое дело. Предоставьте это решать мне. Босс очень хорошо знал твёрдый характер и упрямый нрав этого парня. Если тот что-то задумал, он не свернёт с пути, пока не добьётся своего. Тяжело вздохнув, он вынужден был смириться с просьбой своего наречённого сына. Мэй, скрываясь во дворе, ожидала окончания беседы босса с Юки и, как только он в сопровождении Ивао покинул их дом, она перехватила его по пути к автомобилю и увлекла за собой в гущу сада. - Я должна тебе кое-что сказать. Жди меня снаружи, - встревоженно сказала она. Юн Со был рад, что после инцидента в гостинице она не пострадала, но лишний раз пересекаться с ней не хотел и недовольно отвёл взгляд в сторону. - Это насчёт Шимады, - уточнила она, понимая, что у него нет желания с ней общаться. Юн Со поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза, колеблясь, насколько можно доверять ей. Но Мэй схватила его под руку и потащила через сад к воротам. Они оба не подозревали, что в это время, выйдя на веранду, босс отчётливо увидел скрывающуюся за ветвями деревьев парочку и проследил за ними до самого выхода с территории дома, подозрительно сощурив глаза и поджав губы. … Возвращаясь в город, Юн Со заметил, как стая рокеров во главе с Шимадой, села на хвост его машине от самого дома босса. - Два года назад, для объединения организаций, босс приказал убить сразу шесть человек из своего ближайшего окружения, - рассказывала по дороге Мэй. – И среди них был Шимада. После того, как Шимада хотел сдаться полиции, босс решил пойти на убийство. Он не мог допустить этого и решил от него избавиться. В тот раз он приказал тебе сделать это, потому что ты не значился ни в одной организации и полиция о тебе не знала. Ты идеально подходил для этого убийства. А теперь Шимада, который считался мёртвым, объявился опять. Если босс чувствует опасность, то от кого он захочет избавиться в первую очередь? Юки,.. ты же знаешь, что этот человек – ты… Рокеры неотступно преследовали машину Юки – то взяв её в кольцо, то следуя за ней стройной цепочкой, и Ивао не представлялось никакой возможности оторваться от них на трассе. - Останови здесь, - взволнованно попросил Юн Со, когда машина проезжала мимо торгового центра. Ивао притормозил на пешеходном переходе. - Пожалуйста, будь осторожней! – обратился он к другу и открыл дверцу. - Юки, а как же ты? – с тревогой в голосе спросила Мэй и тронула его за плечо. Юн Со обернулся к ней - в её распахнутых глазах плескался страх. - Рядом со мной тебе тоже грозит опасность, - ответил он и ободряюще похлопал её ладонью по щеке. Он быстро вылез из машины и, пока его преследователи искали место для парковки своих стальных коней, пулей бросился по лестнице вверх, к входу в торговый центр. Только там, среди сотни галерей, эскалаторов и лифтов можно было уйти от погони. - Шимада! – крикнул он японцу с верхних ступеней и махнул рукой, зовя за собой. Побросав свои шлемы, рокеры бросились за ним следом. Юн Со был быстр и ловок, проворно пересаживаясь с лестниц на эскалатор или лифт, но не рассчитал, что оторваться одному от пятерых преследователей было сложнее. Обладая не меньшей сноровкой и сообразительностью, они постоянно были начеку, стараясь не упускать его из виду, и почти настигли его на одном из этажей. Поднявшись на эскалаторе, Юн Со обернулся назад и замешкался, но тут же Мэй, шагнувшая к нему из-за рекламного щита, схватила его за руку и потащила за собой. Она завела его за угол к лифтам и, когда японцы, не обнаружив Юки возле лестницы, разделились, чтобы осмотреть каждый закуток, втолкнула Юн Со в кабинку моментального фото. В то время, когда Шимада вышел к лифтам, она задёрнула шторку и прижала Юн Со к стенке. Якудза обернулся на звук и под шторкой увидел пару ног, к которым не проявил никакого интереса. - Я не могу бросить тебя в такой ситуации, - тяжело дыша то ли от пробежки, то ли от опасной близости с Юн Со, объяснила Мэй, глядя ему в глаза. - Когда я говорила, что люблю тебя, я не шутила… В кабинке было очень тесно, но Мэй придвинулась вплотную к Юн Со, запустила свою руку под его пиджак и стала поглаживать мускулистое тело. Сквозь ткань рубашки он чувствовал, как горяча её ласкающая ладонь. От духоты и соблазняющей его девушки дыхание Юн Со участилось, лоб покрылся испариной. Поддавшись пьянящей, возбуждающей атмосфере, Мэй прислонилась головой к его лбу, прижала свою ладонь к его груди и ухватилась пальцами за сосок. Ни один из них не двигался, даже воздух словно застыл вокруг них. Она лишь слышала, как отчаянно колотится её сердце, чувствовала, как часто вздымается его грудная клетка и исступлённо желала, чтобы он поддался. На одну крошечную долю секунду Юн Со замер под натиском девушки, заворожённый её неровным горячим дыханием, скользящим по его лицу, но, одумавшись, решительно накрыл настойчивую руку своей ладонью, останавливая её. - Ты меня так сильно ненавидишь? – тихо спросила она, вглядываясь в его глаза. Выдерживая её пытливый взгляд, Юн Со промолчал. Тогда Мэй, обняла его за плечи и крепко прижалась к нему. Она подбородком упёрлась в его плечо, щекой прислонилась к его уху и трогательно попросила: - Обними меня... - Это доставит тебе только боль и страдания, - как можно спокойнее ответил он, но Мэй прижалась к нему ещё крепче и глаза её увлажнились. - Мне... – пробормотала она, вздрагивающим голосом, - мне нравится то, что сейчас происходит. Сейчас,.. вот так… - всхлипнула она, не желая его отпускать. Юн Со поднял руку, чтобы расцепить её объятие, но задержался на пару секунд, дав её ещё немного времени. Потом снял с себя её руки и, благодарно глядя в полные слёз глаза девушки, сказал «Спасибо» и вышел из кабинки. Оставшись одна, Мэй беспомощно привалилась к стенке кабинки и по её щекам потекли слёзы. Освободившись от преследователей, Юн Со покинул торговый центр и стремительно бросился в гостиницу, по дороге обдумывая своё положение. Шимада недаром нашёл его, и сегодняшняя встреча с ним это только начало их жёсткой схватки… У входа он увидел Хану, сидевшую прямо на ступеньках возле колонны, уронив голову на колени. Он долго смотрел издалека на её поникшую фигурку, глотая непролитые слёзы. Вероятно, она дожидалась его, оплакивая их родителей, но Юн Со так и не решился подойти к ней. |
Когда выпадет снег...
33. Трудное решение
На следующее утро Хана вошла в кабинет директора и встала возле его стола, склонив голову. - Я очень сожалею о том, что вчера произошло, - призналась она и положила на стол конверт с заявлением об уходе. - Я не хотела тебя обманывать... Рю разорвал конверт пополам, даже не вскрыв его. - Я верю тебе, - сказал он, обратив на Хану преданный взгляд. Он поднялся из кресла, сел на краешек стола напротив неё и заглянул в её глаза… - Ты помнишь, что я обещал дождаться твоего совершеннолетия? - Рю-семпай, я... – еле слышно пробормотала девушка, но Рю прервал её. - Юн Со... Если бы я только мог занять его место... Я люблю тебя, - признался он, обнимая её за плечи. Хана опустила глаза, не зная, что ответить на признание Рю. В этот момент в дверь постучали, и они оба перевели на неё взгляд. Дверь открылась и в кабинет заглянул Юн Со. Он замер, увидев Хану и Рю вместе. - Юн Со? - удивился Рю его неожиданному появлению здесь. - Хана, - обратился Юн Со к сестре. - Прах наших родителей здесь, - сказал он, приподняв руку с упакованной в коробку урной. Все два года она хранилась в городском крематории как невостребованная. - Давай отпустим их души с миром. Сейчас. Я подожду тебя… Он захлопнул дверь, но Хана продолжала смотреть в его сторону. Рю поднялся к ней, и, сжимая её плечи руками, умоляюще попросил: - Останься со мной. - Нет. Я пойду с братом, - твёрдо отказалась она и повернулась к двери, но Рю остановил её. - Я буду ждать тебя. Я буду ждать твоего возвращения. Хана поклонилась ему и вышла из кабинета. Рю проводил её долгим взглядом. … - Не расстраивайся, - сказал Юн Со, стоя на могильном холме, над которым теперь возвышалось два креста. - Я уверен, они попали в рай… Безо всяких объяснений он развернулся и пошёл по тропинке к дороге. Теперь они никто друг другу, не связаны никакими обязательствами и узами. Так теперь проще исчезнуть из её жизни… - Мы теперь, действительно, никак не связаны? Теперь мы, на самом деле, одни? Только мы двое? – спросила она, глядя в его удаляющуюся спину. - Верно, - ответил Юн Со, обернувшись. - Значит, ты больше не мой братик? – спросила Хана, не сдерживая подступающих слёз. - Верно... - Ты говорил - это судьба, что мы стали братом и сестрой, так ведь? – напомнила ему Хана. - Да. Судьба, - сухо ответил Юн Со. - Значит то, что мы больше никак не связаны - тоже судьба? – спросила она дрожащими губами. Юн Со долго смотрел в её глаза, в которых отражались боль и страдание. Ей было плохо, и ему было безумно жаль её. Но, не выдержав её пристального взгляда, он снова отвернулся, всё-таки решив оставить её. - Теперь мы можем не скрывать нашу любовь! - выкрикнула Хана ему вслед и он снова остановился, не оборачиваясь. – Но… если это не так, значит, это наша последняя встреча? – с тревогой в голосе спросила она, но Юн Со молчал, не в силах повернуться к ней, чтобы не видеть её терзаний. Чтобы снова не остаться с ней. - Что проще? – выкрикнула она, не в состоянии отпустить его. Наконец, Юн Со обернулся. - Давай выберем трудный путь, - предложил он, нахмурив брови. Сухо сказал "Прощай" и спустился вниз к дороге, оставив Хану одну. Она, роняя слёзы, долго смотрела ему вслед. Сквозь сгустившийся туман она уже едва различала его фигуру, когда он сел в машину, и та быстро скрылась в молочной пелене. Слёзы застилали её глаза, и Хана не могла поверить, что он ушёл от неё навсегда. - Ты прав, братик, - мысленно обратилась она к Юн Со, касаясь пальцами жёстких иголок подросшей ели. - Разлюбить гораздо трудней, чем полюбить. Забыть любимого трудней, чем совсем никого не любить. Любовь - это… самый простой путь. Но, братик, есть одна вещь, которую я не могу понять. Ты сказал, что мы должны выбрать более тяжёлый путь, но мы не знаем, что окажется труднее, и как мы с этим справимся. Если мы не сможем всё забыть, то будем скучать друг по другу до самой смерти, и это окажется ещё тяжелее. И ты всё-таки решил меня бросить? - с этим словами она сняла с себя его крест и зажала его между ладонями, сложив их в молитвенном жесте. Закрыв глаза, она склонила голову, безмолвно шевеля губами. Спустя пару минут, она подняла голову, чтобы в последний раз посмотреть вслед ушедшему Юн Со и не могла поверить глазам - сквозь густую пелену она заметила приближающийся свет фар. Вскоре, подъехавшая к холму, машина остановилась. Затаив дыхание, Хана увидела, как открылась дверца машины и из неё вышел человек в длинном пальто. Юн Со! Безо всяких раздумий она со всех ног бросилась к нему. - Я подумал и решил, что этот вариант окажется труднее, - сказал он и улыбнулся ей. Ивао отвёз их в дом Юн Со возле церкви и Хана, разглядывая его из окна автомобиля, была поражена его размерами. Ивао открыл перед ними входную дверь, довольно улыбаясь. … - Мне так тепло, потому что ты снова рядом, - произнесла Хана, устроив свою голову на плече у Юн Со, когда они вдвоём расположились перед камином, накрывшись одним пледом. - Тепло... Спасибо. - За что? – спросил Юн Со, прижавшись щекой к её голове и наслаждаясь их близостью. Сердце его защемило… - Спасибо за всё, - ответила она и блаженно закрыла глаза, отбросив на мгновение все лишние мысли, позволяя тёплой волне разливаться по телу. - Так тепло. Очень тепло… Мне… нравится... как ты пахнешь… - пробормотала она, проваливаясь в дрёму. Юн Со медленно повернул голову, прикоснувшись губами к её волосам. Хана открыла глаза, повернулась к нему лицом и потянулась навстречу его губам, желая, чтобы он поцеловал её. Юн Со склонился над её лицом, его губы были совсем рядом, Хана чувствовала их тепло и снова прикрыла глаза, в ожидании чувственного поцелуя. Его безудержно влекло к ней и, казалось бы, никто и ничто не могло помешать ему заключить её в объятия, касаться и ласкать её руками, губами, взглядом, целовать и получать от неё ответные поцелуи и ласки. Но Юн Со, поборов в себе непреодолимое желание поцеловать её, заулыбался, глядя в её одухотворённое лицо. - Хочешь слепить снеговика? – вдруг предложил он. Хана от удивления распахнула глаза, но, увидев его озорное выражение лица, сама не сдержала улыбки. … Весело размахивая пластиками ведёрками, они, держась за руки, взобрались на холм и остановились перед парочкой снеговиков, слепленных ими несколько минут назад, почти таких же, которых они лепили два года назад на этом же месте. Развлекаясь, они напялили вёдра себе на головы и Хана, указав на снеговичка поменьше, представила его: - Хана. Пригладила снежок на большой голове второго: - Юн Со… Юн Со, сняв со своей головы красное ведро, надел его на маленького: - Хана. Сняв с головы Ханы синее ведро, водрузил его на большого: - Рю… Мне нравится быть с тобой. Я не хочу, чтобы мы расставались, - сказал Юн Со. - И я буду с тобой... как брат. Радостная улыбка сползла с лица Ханы и она перевела на Юн Со взгляд полный смятения, в её глазах застыл немой вопрос… Он понимал, что попал в замкнутый круг, из которого существовало только два выхода – смерть или тюрьма. Видимо, их союз был обречён с самого начала. Их любовь несла смертельную опасность для Ханы. И его долгом сейчас было обеспечить ей безопасное существование. Реальность заслонила собой романтику и перенесла их свидания в призрачный мир любви вне времени и вне пространства. Это жестоко. Это больно. Но он-то знал – эти счастливые дни он выкрал у судьбы, а она надеялась, что они будут длиться вечно. И теперь Хана недоверчиво смотрела на него, сбитая с толку его словами, и даже не знала, что сказать. Он снова отказывался от неё, от её любви к нему… - Рю - хороший парень, - продолжил Юн Со, сохраняя весёлость. - Я знаю, - грустно ответила она. - Выходи за Рю замуж... Она пристально смотрела в его глаза, отчаянно убеждая себя, что всё, что он ей сейчас говорил, - неправда. Но его глаза не бегали, а, значит, не врали. Её губы тронула горькая улыбка и Хана слегка кивнула головой, растерявшись в сложившейся ситуации. Никто не знал, чего стоило Юн Со говорить в лицо любимой девушке такие слова, как рыдала его душа, толкая её в объятия своего соперника. Но, не подав и вида, широко улыбаясь, Юн Со присел на корточки перед маленьким снеговичком и принялся приводить его в порядок, сглаживая неровности на круглом теле, поправляя на нём шарфик и варежки, лишь бы не видеть скорби на лице Ханы, лишь бы не пропасть в её бездонных глазах… Позже, вечером Юн Со вышел из дома и присел на капот машины рядом с Ивао, обратив в небо свой взгляд. - Я часто вижу сон. В нём нет никаких трудностей и несчастий, и я живу вместе с Ханой в тихом уютном местечке, - поделился он с другом своими тайными мечтами. - Если бы я отказался от имени Юки и сдался полиции, смог бы я тогда открыто жить с Ханой? Интересно, сколько лет пройдёт, прежде чем мой сон сбудется?.. - Если ты сдашься, если ты сделаешь это, твоё истинное отношение к боссу будет раскрыто. Если это случится, он никогда тебя не простит, - предупредил его Ивао. - Я всё равно сдамся, - твёрдо заявил Юн Со и Ивао взволнованно посмотрел на него. - Я хочу счастливо жить с Ханой, даже если этого придётся долго ждать. Он ободряющим взглядом посмотрел в глаза другу и с улыбкой повторил: - Я сдамся, - скрывая за своей бравадой раздирающую душу в клочья печаль. - А как же Хана? – спросил Ивао. - У Ханы есть Рю. Рю - хорошая пара для неё, - с улыбкой ответил Юн Со и, похлопав друга по плечу, вернулся в дом. |
Когда выпадет снег...
Хане не спалось. Она подошла к большому окну и сдвинула раму в сторону. Высунула наружу ладошку, ловя на неё крупные снежинки.
- Юн Со, я люблю тебя, - проговорила она, подняв глаза к небу. – Люблю тебя… Она сжала ладошку в кулачок и, закрыв глаза, поднесла к своим губам. – Люблю тебя… Люблю… - повторила она и задвинула раму обратно. Она знала, чтобы ни случилось с ними, она навсегда сохранит свою любовь к Юн Со в своём сердце. Она не подозревала, что Юн Со стоял тут же у окна, снаружи дома, скрытый от её глаз занавеской. Все его мысли тоже были заняты Ханой, его любовью к ней, но он ни капли не сомневался в правильности своего решения. Как же тяжело было ему отпустить от себя Хану, но и быть рядом с ней он не имел права, пока связан с бандой… |
Когда выпадет снег...
…
На следующий день Юн Со привёз Хану в гостиницу. Они остановились в коридоре, и он заботливо поправил на ней пальто. Потом взял за руку и подвёл к двери кабинета директора. Хана подняла на него тревожный взгляд, в её глазах застыл немой вопрос, но Юн Со весело подмигнул ей и постучал в дверь. Разжал свою ладонь, вытащил её из руки Ханы и, уверенно открыв дверь, втолкнул девушку внутрь. Сам остался за дверью. Рю, сидевший за столом с документами в руках, поднялся им навстречу и пригласил их: - Входите! - Доброе утро, - кивнула головой Хана и обернулась на Юн Со. - Я позвонил ему, - сказал он ей и поклонился, обращаясь к Рю: - Пожалуйста, позаботься о моей сестре. - Что это значит? – взволнованно спросила его Хана, не понимая, о чём говорит Юн Со. - С сегодняшнего дня ты снова будешь работать в гостинице, - объяснил он. - Братик! - попыталась возразить ему Хана. - Ты должна слушаться своего брата, - строго ответил он, похлопав её по плечу. – Пока, - сказал он, не ожидая от неё ответа. Поклонился и закрыл за ней дверь. «Думаю, этот путь сложнее. Я буду с тобой. Всегда. Как брат…» - подумал он, стараясь убедить себя в правильности своего поступка. Вечером, заканчивая уборку, Хана подкатила тележку к номеру Юн Со, вставила в замок карточку, открыла дверь и сделал шаг вперёд. Увидев в гостиной незнакомую женщину, расположившуюся в кресле, она остолбенела. Навстречу ей вышел незнакомый мужчина в халате. - Кто ты? – спросил он вошедшую горничную. Хана от неожиданности растерялась. - Извините за беспокойство, - пробормотала она, поклонилась постояльцу и закрыла дверь. Схватила тележку и бросилась прочь по коридору, не понимая, как Юн Со мог съехать из номера, даже не предупредив её. Запустив механизм отлучения Ханы от себя, Юн Со понимал, что ему будет очень сложно отпустить её, особенно после того, как она призналась ему, что всем сердцем любит его. С чувством глубокой печали он проводил её взглядом, наблюдая за ней из-за угла коридора. … После работы, пребывая в расстроенных чувствах, Хана медленно поднималась по лестнице в комнату Мэй. Сестра ждала её, притаившись у стены. И, когда Хана, поднявшись на верхнюю ступень, сделала шаг вперёд, схватила её за руку, развернула к себе и с размаху отвесила ей звонкую пощёчину. - Юки и ты... Где ты была прошлой ночью? – закричала она на неё. Промолчав, Хана прошла мимо неё. - Подожди! Где ты была и что делала? – вопила сестра и, пытаясь остановить, хватала её за руки. - Я не должна перед тобой отчитываться, - спокойно ответила Хана, глядя ей в глаза. Отвернулась и стала собирать свои сумки. - Значит, ты показала своё истинное лицо? Теперь, когда вы больше не родственники, ты совсем стыд потеряла, да? – негодовала Мэй. - Что ты делаешь? - Я ухожу из этого дома, - безразлично ответила Хана, складывая вещи. - Думаешь, я просто так отпущу тебя? – кричала Мэй, разбрасывая её сумки в разные стороны. - Почему? У тебя больше нет ненависти ко мне? – с усмешкой спросила её Хана и принялась подбирать сумки. – Мне тебя жаль. Просто отпусти меня. Мэй подлетела к ней и со злостью тряхнула сестру. - Почему? Собираешься жить с Юки? – ревностно спросила она. - Да. Я очень хочу любить его, - глотая слёзы, проговорила Хана. - Мы больше не брат и сестра. Теперь я могу любить его. Наконец, мы можем жить вместе, - всхлипнула она. - Но он сказал, что не любит меня. А потом куда-то исчез. Теперь ты понимаешь? - с этими словами Хана поднялась с пола, забрала сумки и направилась к лестнице. Мэй схватила её за руку: - Даже если ты уезжаешь из этого дома, это не значит, что ты больше не будешь работать в клубе. Ты всё ещё не расплатилась со мной! Ничего не ответив, Хана покинула квартиру сестры. Навьюченная сумками она брела по улицам и остановилась перекусить в уличном кафе, где в последний раз они с Юн Со ели лапшу. Придвинув к себе полную миску густого супа, она подцепила палочками лапшу и, смахнув набежавшие на глаза слёзы, с грустью посмотрела на соседнее место, где тогда сидел Юн Со… - Ох, я проголодался как волк! – приподняв край навеса, Юн Со плюхнулся рядом с Ханой. - Можно мне тоже? – он придвинул к себе её тарелку, прижав к ней озябшие руки. Хана, поражённая внезапным появлением Юн Со, смотрела, как он, как ни в чём ни бывало, стал уплетать её лапшу, ловко орудуя палочками. Она опять не понимала его игры – он снова исчезал и снова неожиданно появлялся, дразня её чувства. Но она так любила его, так радовалась, когда он был рядом, что даже обидеться на него у неё не получалось. - Б-б-братик, - растерянно пробормотала она, не сводя с него удивлённого взгляда. - Ну, не жадничай! Это только лапша! – невозмутимо воскликнул Юн Со, дурачась. – Хочешь, поделюсь? – он схватил со стола чистую миску и отлил ей половину. - Братик, куда ты пропал? Ты съехал из гостиницы? – с замиранием сердца спросила Хана. - Да, я живу в другом месте, - ответил Юн Со, продолжая с аппетитом уминать свою порцию. - Где? – взволнованно поинтересовалась Хана. Он по-братски приобнял её за плечики и стукнулся лбом об её лоб, заставив её ойкнуть и болезненно поморщиться. - Совсем рядом, - улыбнулся он, доедая. Он выпил бульон, сыто выдохнул и приложил ладонь к своему животу: - А-а-а... какое блаженство. Я наелся. Он стукнул Хану по плечу и радостно попрощался: - Ещё увидимся. Пока! Так же как и появился, он стремительно поднялся с места и, нырнув под навес, скрылся в темноте, снова оставив Хану одну. Она тут же бросилась за ним следом. - Братик! Братик! – озиралась она по сторонам, пытаясь разглядеть Юн Со среди снующих туда-сюда прохожих. Но его словно след простыл. - Братик… - безнадёжно пробормотала она, чуть не плача. Так и не притронувшись к своей половине порции, Хана собрала свои вещи и, расположившись на лавке автобусной остановки, скрючилась от холода, обдумывая, где она могла бы переночевать. Достала из кармана мобильник и набрала номер подруги. - Мика, можно мне… у тебя переночевать? – извиняющимся тоном спросила она и обрадовалась, получив от той согласие. - Правда? Спасибо! Она погрузила свои вещи в автобус и, разместившись в тёплом салоне, прислонилась головой к окошку. Спустя несколько минут, разглядывая незнакомые пейзажи, проплывающие за окном, она подошла к водителю: - Простите, когда будет Котомае? - Это конечная остановка, - ответил водитель, и Хана вернулась на место, не обратив внимания на здорового бугая на переднем сиденье – одного из охранников Юки. Она уютно устроилась в кресле, снова привалившись головой к стеклу. Думая о Юн Со, она незаметно задремала. Она уснула так крепко, что не заметила, как автобус после завершения своего маршрута доставил её прямо до его дома. Юн Со понимал, что после случившегося инцидента в его номере, Хана больше не останется у Мэй, поэтому не спускал с неё глаз с момента, как она покинула гостиницу. И не допустил бы, чтобы она оказалась на улице. Он несколько секунд стоял над спящей Ханой, желая ласково коснуться рукой её умиротворённого лица, но вместо этого небрежно хлопнул её по плечу. Хана вздрогнула от неожиданности и открыла глаза. Увидев над собой Юн Со, она замерла oт удивления, смотря нa него. - Ты опоздаешь, - широко улыбаясь, сказал он и, схватив её за руку, резко поднял с места. Забрал из автобуса вещи и провёл Хану в дом. - Чувствуй себя как дома. Если что-то понадобится, скажи мне, я всё устрою. Это всё твоё, - сказал он, по-хозяйски оглядывая огромный зал. - Я не могу принять этот дом, - растерянно пробормотала Хана, обводя взглядом его хоромы. - Это подарок брата своей сестре, - сказал он тоном, не допускающим возражений. - Располагайся. Всё это было очень странно для Ханы – откуда у Юн Со был такой богатый дом? - Братик, скажи мне. Чем ты занимаешься? – встревоженно спросила она. - Делом, которое приносит много денег, - уклончиво ответил Юн Со и обиженно спросил: - Почему ты даже спасибо не сказала? Тебе ведь некуда идти? Если не нравится, можешь уходить, - он, казалось, с безразличным видом протянул ей сумки. Сел у камина и, насупившись, стал перебирать сухие ветки, подбрасывая их в огонь. - Спасибо, - пробормотала Хана. - Так "спасибо" не говорят, - недовольно ответил он, но Хана тут же бросилась к нему с объятиями и обхватила его шею руками. - Спасибо, братик… - благодарно прошептала она, прижавшись к нему. Ветка выпала из пальцев Юн Со и его рука на мгновение застыла в воздухе. Ему так хотелось прижать Хану к себе, но он резко оторвал от себя её руки и бестактно оттолкнул девушку, поправляя воротник. - Я подумал, что ты меня задушишь! – наигранно брюзгливо проговорил он, потирая шею. - Юн Со,.. а ты будешь жить со мной? – доверчиво глядя в его глаза, тихо спросила Хана, словно не обратив внимания на его грубость. И сердце Юн Со сорвалось в пропасть... Улыбка покрывала в сердце грусть так, чтоб никто не догадался, Он так старался всё время сдерживать свои эмоции, так старательно пытался натянуть на себя маску равнодушия, так боялся лишний раз проявить искренность, тем самым надеясь остудить чувства Ханы, в расчёте на то, что позже ей будет легче пережить очередную разлуку с ним. Но, когда человек испытывает сильные эмоции, то ему бывает трудно их скрыть, и как бы он не старался, у него может не получаться сделать это до конца. Юн Со больше жизни любил Хану и всякий раз, видя страдание в её доверчивом взгляде, ему всё сложнее было прятать любовь там, где она существовала… Он притянул её к себе и посадил на колени, обнял двумя руками и прижался подбородком к её плечу.Что это – маска, а за маской пульс от боли пару раз уже сбивался...* - Не забывай... что я всегда буду рядом с тобой, - тихо сказал он, крепче сжимая её в своих объятиях. __________________________ * - © Copyright: Адель Миллер |
Когда выпадет снег...
34. В квартире над клубом
Хана опаздывала и, сжимая в руках ноты, бежала на своё рабочее место в клубе – за рояль. Ничего не объяснив, она пробежала мимо Мэй, но та, вытянув руку, резко остановила её. - Это что, проходной двор, по-твоему? – недовольно спросила она и принялась отчитывать её. - Приходишь и уходишь, когда тебе вздумается, - со злостью дёрнула она сестру за руку. – Хана, это контракт, - показала она подписанный ею недавно договор. Хана виноватыми глазами посмотрела на сестру. – Ты же его подписала, помнишь? Когда у тебя были проблемы, ты приползла ко мне. А теперь, появился Юн Со и всё уладилось, да? - Прости, - пробормотала Хана. - Ты теперь живёшь с Юн Со? Сколько ещё раз мне тебе повторять? Оставь его в покое! – прикрикнула на неё Мэй. - Глупая девчонка, - она ткнула пальцем Хану в лоб, - из-за тебя, Юн Со может оказаться в опасности. Брось его немедленно. - Нет, - замотала Хана головой. - Я никогда его не брошу. Я останусь с Юн Со... до конца, - твёрдо ответила она, смотря сестре прямо в глаза. - Негодяйка! – Мэй ударила Хану по щеке. - Я никогда не прощу тебя! – она схватила её за волосы и стала трепать на глазах у всех присутствующих. - Отпусти её, - девушки услышали позади себя знакомый голос и Мэй остановилась. В дверях клуба в окружении своей охраны стоял Юн Со. - А что такое? – спросила она, выпустив из рук волосы сестры. - Я – клиент. Если дело только в деньгах, я всё улажу, - сказал он, подходя к девушкам. Он взял Хану за руку и, улыбнувшись ей, повёл за собой. По кивку головы Ивао двое бугаёв последовали за ними. Мэй недовольным взглядом наблюдала, как они быстро, разогнав музыкантов, освободили от танцующих танцпол и все присутствующие выстроились вдоль стен, обратив своё внимание в центр площадки. Юн Со проводил Хану за рояль. - Пианистка, - с нежностью обратился он к ней, открывая крышку инструмента, - пожалуйста, сыграй для меня. Хана чувствовала себя неловко под прицелами глаз собравшихся вокруг них посетителей. Юн Со почувствовал это. Он склонился к ней и, облокотившись на рояль, ободряюще сжал пальцами её плечо и подмигнул. Хана улыбнулась ему, поставила перед собой ноты и, выждав, когда Юн Со прошёл за столик, начала играть. Сейчас Юн Со был рядом и она играла для него. Среди отчаянья и зла, среди канонов, истин лживых, с вершин для них недостижимых смотрела в этот мир она, И песня оживала вновь в её руках, державших твёрдо весь мир, и раздавались гордо те звуки, будоража кровь.* Ах, как она играла для него! Порхая, пальцы клавиш не касались, застыло время в возгласе немом, глаза от счастья улыбались. Текучих звуков монолог, дыханье чувства, отпечаток страсти – всё, что словами выразить не смог, то музыка пересказать была лишь властна…** Многочисленные посетители не могли оторвать глаз от юной пианистки. Их завораживала эта девушка, загадочная и привлекательная, и Юн Со тоже стал жертвой её обаяния. Хана в простом облегающем платье с открытыми плечами была очень красива какой-то застенчивой красотой, и даже с растрепавшейся причёской выглядела очаровательно. Мэй, душа в себе клокочущую ревность, видела со стороны, с какой любовью её сестра смотрела на элегантно одетого Юн Со. И его взгляд, обращённый к ней, был полон обожания. Эти двое любили друг друга, это было очевидно. Каждый бы это заметил. Но Мэй не любила проигрывать, и была настроена любым способом отвоевать Юн Со у своей сестры. Сдерживая набежавшие на глаза слёзы, она решительно подошла к столику Юн Со и опустилась на высокий табурет рядом с ним. Он не обратил на неё внимания. - Мне нужно тебе кое-что сказать, - вкрадчиво проговорила она. - Говори, - произнёс Юн Со, не отвлекаясь от сцены и не сводя с Ханы влюблённых глаз. - Ты и правда думаешь, что я отпущу Хану из клуба? - Нет, - как-то безразлично ответил он. - Пусть остаётся. Не прогоняй её отсюда. Мы будем встречаться с ней здесь. Это весело, - сказал он, мечтательно улыбаясь. - Тише. Дай мне послушать музыку. - Хорошо. Я проиграла. Я отпущу Хану из клуба, - вдруг сдалась она. Но Юн Со понимал, что это неспроста. Он перевёл свой сомнительный взгляд на Мэй. - На каких условиях? – спросил он. Она пригласила Юн Со в свою квартиру и там перед его глазами уничтожила договор, заключённый с сестрой. - Теперь Хана свободна, - сказала она, демонстративно разрывая бумагу. - Это от чистого сердца? – спросил Юн Со, не доверяя этой девушке. - Или просто изменение стратегии? Она подошла к нему ближе так, что Юн Со непроизвольно отшатнулся, и, поглощая его взглядом, прошептала: - Могу же я сделать, что-нибудь приятное для своего любимого? - Сколько тебе нужно? – спросил Юн Со, отвернувшись от её лица. - Деньги?.. Деньги я тебе и сама могу дать, - усмехнулась Мэй. - Тогда, что ты хочешь? – повысил голос Юн Со. - Я... стала любовницей старикашки всего в 20 лет, - начала она снова уже знакомую ему песню. - Ты хоть понимаешь, что я чувствую? – перешла она на жалобный тон. - Можешь понять чувства женщины, обнимающей человека, которого она даже не любит! Мне же всего 20 лет,.. - всхлипнула она. - Я просто хочу, чтобы меня обнимал любимый человек. Я начинаю сходить с ума, как только начинаю размышлять о своей жизни, - она отвернулась от него и горько заплакала. Но её, казалось бы, искренние слёзы совсем не тронули Юн Со. - Прости, - хладнокровно промолвил он, глядя в её затылок. Мэй снова развернулась к нему. Она смотрела в его недоверчивые глаза, и ей хотелось только одного - впиться губами в его губы, прижаться к нему своим телом, сделать его своим, и она, сквозь слёзы взмолилась: - Хотя бы один раз... Я не прошу больше. Даже если это будет ложью! Обними меня! Поцелуй меня! Люби меня… - упрашивала она его, готовая положить свою гордость к ногам любимого мужчины. Юн Со, помедлив несколько секунд, подошёл к ней ближе, протянул руку и заботливо стёр со щеки солёную влагу. - Кого ты пытаешься обмануть? Зачем ты это делаешь? – дрогнувшим голосом спросил он. - Никто... Потому что никто никогда не любил меня! - пробормотала она мокрыми от слёз губами. - Это потому что ты сама никого никогда не любила, - тихо проговорил он, пытаясь понять, что происходило в душе девушки. - Всё, что я сейчас сказала, каждое слово, это правда! Юки... Ты примешь мою любовь? Только ты... ты можешь понять мои чувства... – с надеждой спросила она, заметив, как изменился его взгляд. Она плакала так правдиво, такими искренними были её признания, что Юн Со, всё же поддавшись её эмоциям, пожалел девушку и приобнял её, позволив ей прижаться к своему плечу. Но Мэй, почувствовав его слабинку, налегла на него и подтолкнула к дивану. От неожиданности Юн Со попятился, сделал шаг назад, нога его ударилась о низ дивана и он, потеряв равновесие, упал спиной на сиденье, увлекая за собой Мэй. Упираясь в его плечи руками, она тут же прижала его к подушкам и склонилась над ним, пытаясь поцеловать. Он отчаянно увёртывался от её рта, сжимал губы, отстраняясь от Мэй, но никак не мог оторвать её от себя. У девушки было преимущество верхнего борца, и она, придавив Юн Со своим телом, настойчиво пыталась завладеть его губами. Её требовательные губы скользили по его лицу, иногда попадая в цель. Наконец, схватив её за плечи, он оторвал от себя девушку, отвернувшись от её лица, и в это время дверь в спальню открылась. Они оба замерли, обратив своё внимание на вошедшего в комнату босса, в сопровождении охраны. Ему со стороны могло показаться, что он помешал любовникам, застав их во время тайного свидания. - Господин! – испуганно воскликнула Мэй, слезая с Юн Со, и бросилась ему в ноги, упав на колени. Но тот ничего не хотел слушать и твёрдо приказал ей: - Выметайся. Позже, оставшись с Юки наедине, босс налил в широкий стакан виски и протянул ему, чтобы он пришёл в себя после неприятной сцены. Юн Со, стоя перед ним на коленях со склонённой головой, залпом выпил предложенный напиток и поставил опустошённый стакан на журнальный столик. - Если хочешь, я могу отдать тебе Мэй, - с пренебрежением предложил ему Бо Су. - Хочешь - забирай. - Нет, - твёрдо отказался от его предложения Юн Со, не поднимая головы. - Значит, это всё устроила Мэй? – сомневаясь в порядочности своей молодой сожительницы, спросил босс. - Мэй ни в чём не виновата, - уклончиво ответил Юн Со, пытаясь выгородить девушку, которая его умышленно спровоцировала. - Я-я-ясно, - протянул Бо Су, подозрительно хихикнув. - Давай просто пока забудем об этом. Всё ещё не собираешься уехать в Корею? – спросил он, сменив тему разговора. - Нет, сэр, - подтвердил Юн Со. - Твоя жизнь в опасности. Почему ты не хочешь уезжать? – поинтересовался у него босс. - Из-за человека, которого я люблю, - признался Юн Со. - Мэй? – уточнил Бо Су. - Нет… - Значит,.. это та самая пианистка, – почёсывая лоб, сделал свой вывод Бо Су, пристально глядя на Юки. У Юн Со дёрнулась бровь, он медленно поднял голову, переведя на босса тревожный взгляд, поражаясь его осведомлённости. - Я предчувствовал. Только Юки может рисковать собственной жизнью ради любви. Можешь мне её показать? Я должен взглянуть на возлюбленную Юки, - снова захихикал Бо Су, не сводя со своего преемника пытливых глаз. Юн Со внутренне сжался в комок, понимая, как близко подобралась к его Хане опасность… ______________________________ * - Автор: lucia2710 ** - © Copyright: Татьяна Юношева |
Когда выпадет снег...
35. День совершеннолетия
- Раз! Два! – одноклассники Ханы, разодетые в красочные кимоно по случаю дня совершеннолетия*, выстроились на лестнице отеля для группового фото. - Подождите! Подождите! Хана! – воскликнула Мика и сбежала по ступенькам вниз. Её подруга стояла одна в стороне и кого-то выглядывала. - Хана, пошли фотографироваться с нами! – Мика потянула её за руку, но та, словно не замечая её, осталась на месте и только грустно улыбнулась подруге. Сообразив, что Хана ждёт Юн Со, Мика засыпала её вопросами: - Так, что случилось между тобой и Юн Со? Что произошло между вами? Почему ты молчишь? – тормошила она подругу, понимая, что у неё совсем непраздничное настроение. - Аааа! Рю! Рю-семпай! – закричали ребята и замахали руками, приветствуя старшего товарища, когда он поднялся к ним с большим букетом цветов. - Поздравляю, - он подошёл к нарядной Хане и протянул ей цветы. - Спасибо Вам, - благодарно кивнула она в ответ, приняв из его рук букет. - Мои родители ждут тебя, - серьёзно сказал он и, склонившись к её лицу, тихо спросил, - Ты же не откажешься встретиться с ними? - Замужество? Это замечательно! Они, наконец-то, поженятся! – радостно закричала Сакуро, ставшая свидетелем их разговора. - Я подожду тебя внизу, - сказал Рю, и вся толпа одноклассников поспешила за ним, оставив подружек одних. Юн Со, находясь за пределами гостиницы, наблюдал за происходящим в окне, любуясь нарядной Ханой с улицы. Какая же она была красивая во взрослом бело-красном праздничном кимоно**… - Братик! Юн Со! Юн Со! – обрадованно крикнула Хана через стекло, завидев его, и стала махать ему рукой. Мика тут же от радости запрыгала на месте. - Разве моя сестра не красавица? – довольно улыбаясь, сказал Юн Со и помахал ей в ответ. - Да, - согласился с ним Ивао. - У неё такое же чистое сердце, как снег… Настойчивый телефонный звонок прервал любование Ханой и Юн Со приложил трубку к уху. - Юки, - услышал он знакомый голос, и улыбка мгновенно сползла с его лица. - Шимада? - узнал он своего врага. Ивао насторожился. - Твоя сестрёнка на самом деле очень красивая. Сегодня день её совершеннолетия, да? – поинтересовался он и глаза Юн Со расширились от ужаса. - Если хоть пальцем тронешь Хану, ты – труп, - угрожающе процедил сквозь зубы Юн Со. - Давай встретимся. Сегодня. - Сегодня? Хорошо, – усмехнулся японец и отключился. - Я встречусь и поговорю по душам с Шимадой! – грозно сказал Ивао, но Юн Со отрицательно покачал головой. - Я пойду сам. - А если Шимада откажется? – взволнованно спросил Ивао. - Тогда мы умрём вместе. Ради Ханы,.. - твёрдо ответил Юн Со, задумчиво наблюдая за счастливой вознёй девушек за стеклом. … - Прости, что вынуждаем тебя выходить замуж в столь юном возрасте, - обратилась к Хане мать Рю, когда они собрались вчетвером за обеденным столом. - Рю наш единственный сын, ты же понимаешь? - Да, - кивнула головой девушка, скромно улыбнувшись. - Мы с твоим отцом хорошо ладили, пока он был жив, - сказал отец Рю. - Он очень помог нам, когда мы строили гостиницу в твоём родном городе. Он был добрым и отзывчивым человеком. - Жаль его. Наверное, такая уж у него была судьба, - вздохнула мать. … Душа Юн Со разрывалась от противоречий. Он чувствовал себя непобедимым и уязвимым одновременно, им вдруг овладело щемящее чувство тревоги. Ещё совсем недавно его жизнь ничего не стоила, и он совершенно не дорожил ею, но теперь, когда Хана стала её смыслом, всё изменилось. Ничего на свете он не хотел так сильно, как быть с ней, хотел сделать её жизнь счастливой и безопасной. Но для этого он сам должен быть чист и свободен от сдерживающих уз. Поэтому он принял твёрдое решение порвать с криминалом, пусть даже ценой своей жизни. Это решение далось ему нелегко, но другого выхода всё равно не было – либо тюрьма, либо жизнь без любимой женщины в банде, пока неминуемая смерть сама не настигнет его. Он вымыл руки и насухо вытер их. Развернул плотную ткань и достал из неё нож в деревянных ножнах. Отключил телефон… … Безуспешно пытаясь дозвониться до Юн Со, Мэй решительным шагом влетела в холл гостиницы и сразу набросилась на Хану, которая в компании Рю и его родителей выходила из ресторана. Она решила, что Юн Со скрывается от неё, и Хана поможет связаться с ним. - Ты должна знать, где он! Я должна найти его! – она оттолкнула сестру от родителей и, схватив за плечи, затрясла её, требуя немедленного ответа. - Мне нужно сказать ему что-то важное! – не стесняясь присутствующих, кричала она на весь холл. Почувствовав назревающий скандал, вездесущий управляющий в сопровождении клерков тут же окружили собравшихся. - Мэй! Что ты хочешь сделать? – остановил её Рю, оттеснив от Ханы. - Спуститесь на землю, Рю-семпай! – воскликнула Мэй, оттолкнув от себя его руки. - Эта девчонка... Она живёт с Юки! Она снова схватила потупившую взгляд сестру и сильно её тряхнула, выбивая из неё признания: - Я вру? Скажи, что я не права? Почему ты не пришла в клуб вчера? Это Юки сказал тебе не приходить? Я предупреждала тебя не появляться ему на глаза! Тебя совсем не волнует, что с ним может случиться? – истерично закричала она. - Уберите её отсюда, немедленно, - приказал Рю подоспевшим охранникам. Они схватили истошно кричавшую «Отпустите меня!» девушку и выставили её на улицу. - Милый? – растерянно обратилась мать Рю к своему супругу. - Клуб? Эта девушка говорила правду? И кто такой Юки? – повысив голос, спросил отец у Ханы и Рю, стоявших рядом плечом к плечу. Он не сводил своих подозрительных глаз с дочери старого приятеля. От стыда Хана не знала, куда себя деть. Она была готова провалиться сквозь землю. - Это постоялец, за которого отвечала Хана. Недавно из-за них в гостинице произошёл скандал, - не упустил возможность проинформировать владельца отеля управляющий. - Хана называла этого постояльца братом. Но, по слухам, она на самом деле любит его, - незамедлительно выдал он расползшиеся по гостинице слухи, лебезя перед хозяином. - Папа, я позже тебе всё объясню, - спокойно попросил отца Рю, отказываясь прилюдно выяснять отношения. - Хана, этот мужчина говорит правду? – обращаясь к его девушке, настаивал отец, желающий немедленно узнать правду. Хана, чуть помедлив, склонила голову и призналась: - Это правда… В это время Юн Со, разыскивая Хану, спустился с эскалатора в холл и стал свидетелем неприятного инцидента. Наблюдая со стороны, в каком компрометирующем положении оказалась она, поспешил ей на помощь. - Я брат Ханы, - представился он родителям Рю и поклонился им в пояс. Он опустился на колени и объяснил: - Из-за того, что я не мог как следует обеспечивать её, я не мог позаботиться о своей сестре. И ей пришлось играть на пианино в клубе. Но сейчас она уже не работает там. Это моя вина. Пожалуйста, простите меня. Кроме того, люди не правильно поняли ситуацию. Было время, когда я любил Хану, но это уже в прошлом. Хана, не веря своим ушам, смотрела на него чуть не плача. Опять он отказывался от неё как от любимой девушки, представляя только своей сестрой. Она видела, что и ему нелегко давалось признание, его подбородок задрожал, но он упрямо продолжил: - Для Ханы, которая потеряла обоих родителей, я был единственным братом, вот и всё. Мы… дети одних родителей… но не любовники. Хана не выдержала и упала рядом с ним на колени, схватив его за рукава пальто. - Братик… Братик… - роняя слёзы бормотала она, не находя слов. - Хана самый искренний и добрый человек, - проговорил Юн Со, стараясь не обращать на её слёзы внимания, хотя у самого всё переворачивалось внутри. - Я отлично это знаю,.. как брат. Пожалуйста,.. – запнулся он, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться при всех. – Пожалуйста… позаботьтесь о ней, - обратился он с просьбой к родителям Рю. - Пожалуйста, перестань, братик! Прошу тебя! – заплакала Хана, понимая, что он сознательно публично отказался от неё в пользу Рю, но не понимала, почему он это сделал. - Поговорим об этом позже, - ответил обескураженный отец, и все разошлись, оставив Хану и Юн Со вдвоём. И только, оставшись вместе с ней наедине, Юн Со позволил своим чувствам выплеснуться наружу и слёзы скатились из его глаз. - Братик… Юн Со… - шептала Хана, не находя объяснений, ради чего они оба должны испытывать такие страдания, если любят друг друга. - Прости, что тебе пришлось пережить всё это, - пытался он улыбнуться сквозь слёзы, несмотря на скорбь, пожирающую его изнутри. Хана замотала головой. - Почему ты извиняешься? Это же я виновата. Почему? - вглядывалась она в его, сверкающие от чрезмерной влаги, глаза, но не находила в них ответа. - Иди к Рю, - тихо сказал Юн Со и заботливо утёр её лицо от слёз. - Ты куда-то уходишь? – взволнованно спросила Хана. - Мне нужно закончить одно дело. Без меня не обойдутся, - неопределённо ответил он и усмехнулся, стараясь выглядеть уверенно. - Нет, ты не можешь уйти! Ты не можешь! – замотала она головой, удерживая его за руки, словно предчувствовала что-то опасное. Подбородок Юн Со снова вздрогнул и, нервно сглотнув, он пообещал: - Я позвоню тебе. Он поднялся с колен и быстро направился к выходу. Хана бросилась за ним следом. - Ты не можешь уйти! Ты не можешь так просто уйти! Братик! Братик! – умоляла она его остаться, хватая за пальто. Юн Со остановился и повернулся к ней. Он обнял её лицо ладонями и, глядя в заплаканные глаза, с улыбкой на губах уверенно сказал: - Я вернусь. Ты веришь мне? _____________________ * День совершеннолетия — государственный японский праздник, который отмечается всеми японцами, которым со 2 апреля предыдущего года исполнилось или до 1 апреля текущего года исполнится 20 лет. ** Традиция праздника, дня совершеннолетия, связана со сменой одежды. Юношам и девушкам родители обязательно готовят праздничный взрослый наряд. |
Когда выпадет снег...
Юн Со остановился и повернулся к ней. Он обнял её лицо ладонями и, глядя в заплаканные глаза, с улыбкой на губах уверенно сказал: - Я вернусь. Ты веришь мне?
«Куда он собирается? Почему он так упорно старается выдать её замуж за Рю? Почему он плачет?..» - Хана мучилась догадками и, задумавшись на секунды, упустила время, когда Юн Со, оставив её, вышел из гостиницы. - Братик! Братик! – опомнившись, она выскочила через крутящиеся двери, но Юн Со уже успел сесть в подъехавший ко входу автомобиль, который сразу же рванул с места. - Братик… - расстроенно пробормотала Хана, даже не обратив внимания на стоявшего у колонны Рю. - Хана, - окликнул он её и взял за руку. Она покачала головой: - Нет. Я должна остановить его, - сказала она, провожая глазами отъехавшую машину. - Что происходит? – сердито поинтересовался он. - Я сама не понимаю. Но я не могу… отпустить его вот так… - бормотала Хана, отводя от него свой взгляд. - Ты всё ещё любишь Юн Со? Ответь мне! – встряхнул он поникшую девушку. - Прости. Прости меня. Прости… - повторяла она, не сдерживая своих слёз. - Ответь мне! Ответь мне! – Рю усиленно тряс её за плечи, уже не контролируя своих эмоций. - Да, люблю, - наконец, ответила Хана. - Как это ни трудно, но я больше не могу отрицать это. Она подняла голову и, смотря ему в глаза, призналась: - Я люблю его. Я люблю Юн Со. … Машина везла Юн Со на встречу с Шимадой. Он не знал, чем она может закончиться и сможет ли он ещё увидеть Хану. Он не хотел загадывать наперёд, на всё воля божья. «Я буду защищать тебя. Доверяй мне. Всегда.» - он обещал это Хане и верил, что так и будет. Прикрыв глаза, он прислонился головой к окну и постарался расслабиться, поглаживая пальцами мамин крестик… Да, крестов было два – у Юн Со - мамин, с которым он не расставался с момента прощания с Ханой, когда она вернула его ему обратно перед своим отъездом в Токио, и второй – точная копия первого, его личный крест, данный ему при крещении. Именно этот он оставил когда-то на дереве в надежде, что Хана однажды найдёт его, и он будет защищать её вместо него. Спустя два года так и вышло, и с того дня с ней всегда была его сокровенная частичка. |
Когда выпадет снег...
36. Сделка жизни
- Это опасно, - с тревогой в голосе произнёс Ивао, тронув Юн Со за рукав, всё ещё надеясь, что он передумает. - Если я не вернусь,.. я хочу, чтобы ты позаботился о Хане, - твёрдо ответил Юн Со, стараясь не смотреть на своего друга, и уверенным шагом спустился вниз к причалу, где на территории портовых складов была назначена встреча с Шимадой. Его сразу же окружили рокеры и сопроводили к месту. Люди Шимады схватили Юн Со за плечи и опустили на колени. Якудза не замедлил появиться на лестнице и быстро спустился с верхнего уровня вниз. Противники пересеклись взглядами и Шимада злорадно заулыбался. Он подошёл к Юн Со и, проведя пальцами по его щеке, резким движением вздёрнул его подбородок вверх. - Что ты хочешь? – спросил он, разглядывая его волевое лицо. Вместо ответа Юн Со схватил его руку и сжал кисть своими ладонями. – Шимада, давай вместе сдадимся полиции, - рискнул он предложить ему. Шимада со злостью выдернул свою руку. – А это не я задолжал боссу, а ты. Как собираешься с долгом расплачиваться? – спросил он, сощурив глаза. - Я сделаю всё, что ты захочешь, - пообещал ему Юн Со, согласный на любые его условия. - Отдай мне самое драгоценное, что у тебя есть, - с ехидной ухмылкой предложил ему Шимада. - Нет! – задохнулся от негодования Юн Со. Расширенными от ужаса глазами он смотрел на своего противника. - Если тебя не устраивают условия сделки, проваливай! – выкрикнул ему в лицо Шимада. - Я уничтожу то, что дороже тебе больше всего на свете. Не отводя от него своего взгляда, Юн Со достал из-под пальто деревянный футляр, приоткрыл его и протянул Шимаде. - Пожалуйста, давай всё решим здесь и сейчас. Сделай со мной всё, что пожелаешь, - он склонился головой до земли. Раздумывая несколько минут, Шимада мерил шагами, окружённое рокерами, пространство, то и дело поглядывая на покорно склонённого перед ним противника. В итоге он взял из его рук нож. Юн Со поднял голову, медленно выпрямился, не поднимаясь с колен, и снял с себя пальто... Узкое лезвие быстро и легко вошло в живую плоть, и Юн Со скривился от пронзающей его боли. Перед глазами потемнело и его накрыло немыслимым, непостижимым холодом. «Бра-тик, я лю-блю те-бя… Братик, с днём рождения!.. Братик, пожалуйста, не умирай...» - в одно мгновение в его мыслях пронеслись самые дорогие его сердцу моменты, когда Хана, окружая его вниманием и заботой, выказывала свою любовь к нему. Его Хана… Ради неё, ради её жизни он, стиснув зубы, был готов на всё… Вечером Хана вернулась с работы в пустой дом Юн Со. Весь день её не покидало щемящее чувство тревоги за него, и она чуть не плакала. Заметив возле входа велосипед, она решила дожидаться Юн Со во дворе. Крутить педали, наматывая круги вокруг маленького, заснувшего на зиму фонтанчика перед крыльцом, ей было легче, чем в нетерпении бегать от окна к окну, высматривая его. Если бы так же легко можно было отделаться от давящего чувства вины, что рвало её сердце на части. Это она виновата в его нескладной жизни, это она разбила его сердце, не желая признаться в своих чувствах, которых он так ждал от неё… - «Не обманывай меня! Скажи правду! Ты любишь меня? Ты же любишь меня!..» Но она безжалостно отвергла его - «Братик, я не люблю тебя...» «Врёшь! Врёшь! Ты врёшь!..» - рыдал он, отказываясь верить её словам. Но она оттолкнула его. «Ты хоть понимаешь, что значишь для меня?.. Ты единственная, кто полюбил меня… Ты не отвернулась от меня... Ты всегда была на моей стороне... Ты единственный человек на Земле, кто по-настоящему любит меня…» - как он молил её о признании, но она не послушала своё сердце… Если бы так легко можно было отделаться от давящего чувства вины… Педали вращались всё быстрее и быстрее, слёзы застилали её глаза, стекая ледяными ручейками по щекам. Мокрые губы шевелились, беспрестанно произнося как мантру: - Я люблю тебя… Я люблю тебя, Юн Со... и больше не хочу прятаться. Я больше не хочу чего-то бояться. Я не хочу снова оставлять тебя в одиночестве. Когда ты вернёшься, я скажу тебе… Она остановилась и, вглядываясь вдаль дороги, повторила: - Я люблю тебя, Юн Со… Отдёрнув от противника руку, Шимада швырнул окровавленный нож в сторону. Юн Со осел на четвереньки. Превозмогая разливающуюся по телу боль, обливаясь ледяным потом и прерывисто дыша, он хрипло пробормотал: - Здесь... я выполнил все свои обязательства… - На сегодня достаточно! – крикнул ему Шимада, поднимаясь по лестнице вверх. Притормозив на пару секунд он обернулся к Юн Со и предупредил его: - Но если я встречу тебя в следующий раз... и убью, то это будет по приказу шефа. Ничего личного. Мы все не более чем марионетки босса. - Надеюсь, этого не случится. Но если я… увижу тебя рядом с Ханой,.. никогда этого тебе не прощу, - с придыханием проговорил Юн Со сквозь зубы. Японец, изумлённый его угрозой, презрительно хмыкнул и из-под сурово надвинутых бровей взглянул на слабеющего противника. Он сделал знак рукой своим людям, и они скоро покинули это место. Теряя силы, корчась от боли, Юн Со рухнул на землю. Хана, как заведённая, крутила педали всё сильнее и сильнее и, сжимая в пальцах его крестик, исступлённо шептала «Я люблю тебя… Я люблю тебя, Юн Со…» Вдруг велосипед потерял управление и она упала, крестик выскочил из её руки и отлетел в снег. Она судорожно схватила его, сжала в кулаке, сочтя это за плохую примету. Юн Со приложил руку к ране, пальцы тут же увязли в горячей липкой жиже. Нужно было встать, и заставить себя идти – пока его найдёт Ивао, он потеряет время. Процесс подняться на ноги, занял, наверное, целую вечность. Но он справился, упрямо сжав губы и собрав в себе все силы. Держась за раненый бок и опираясь о стены, падая и поднимаясь вновь, он медленно двинулся к выходу. Юн Со так и не появился и Хана, ожидая его в доме, задремала, уронив голову на сложенные на крышке рояля руки. Вдруг она подняла голову и замерла, гадая, не послышался ли ей шум подъехавшей машины. Она обернулась на входную дверь и за стеклом увидела Юн Со. Она заметила, как сверкнули в темноте его белые зубы, когда он улыбнулся ей, пытаясь взять себя в руки. Не чувствуя ног, она бросилась к нему. - Юн Со! – прошептала она дрожавшими губами, разглядывая его измождённое и посеревшее лицо. Он еле держался на ногах, но был живой и улыбался ей. Он сам открыл дверь и медленно вошёл в дом. Она не могла поверить, что это не сон, пока не оказалась в его руках и не прижалась лицом к его плечу. Но вместо его крепких объятий, она почувствовала, как Юн Со ослаб и вдруг стал таким тяжёлым, что она не смогла удержать его и он обессиленно упал на пол. Она не понимала, что происходит. - Братик! – вскрикнула она и присела возле него, касаясь его руками. Полы пальто распахнулись, и над брючным ремнём она увидела узкую кровавую рану. Она перевернула свою кисть – ладошка была выпачкана в крови. - Братик! Юн Со! – завизжала она, оглядывая обездвиженное тело. Входная дверь в это время распахнулась, и в дом зашёл Ивао, за ним - незнакомый мужчина с объёмным саквояжем. Ивао помог Хане подняться и вместе с доктором они перевели Юн Со в спальню. - Больше похоже на ножевое ранение, - испуганно проговорил доктор, осматривая рану Юн Со. - Он попал под машину, - невозмутимым тоном пояснил Ивао. - Но эта рана, - настаивал доктор, обернувшись на высокого мужчину. Дело было нечисто и попахивало криминалом. Этот незнакомец выдернул его из постели, ничего толком не объяснив, но посулил ему немалые деньги за помощь и он согласился. - Он попал под машину, - повысил голос Ивао, глядя непроницаемым взглядом на колеблющегося врачевателя, и почтенно склонился перед ним в поклоне. Твёрдый взгляд и угрожающий тон голоса этого высокого гражданина были настолько убедительны, что доктор смиренно принялся за своё дело, и вскоре Юн Со с перебинтованным животом спокойно спал в своей постели. Хана сидела у изголовья кровати и гладила его короткостриженый ёжик на голове. Хана совсем ничего не знала о его настоящей жизни. Она не знала наверняка, но, сопоставляя факты – то, что Юн Со не учился и нигде не работал, жил богато и полученное этой ночью ножевое ранение – понимала, что его жизнь могла быть связана с криминалом и очень сильно испугалась. - Юн Со... Это произошло из-за меня? – тихо проговорила она. – Я… не смогу быть с тобой, если так будет продолжаться. Теперь, когда я, наконец, набралась смелости любить тебя… я хотела признаться тебе сегодня. Но теперь не могу... Она не ожидала от него ответа, но Юн Со зашевелился, протянул к ней руку, разлепил ссохшиеся губы и прошептал: - Хана… Хана... - Братик... – она нежно сжала его ладонь и заплакала. - Не плачь, - пробормотал он, приоткрыв глаза. - Значит, не заставляй меня плакать! – вскрикнула она. - Перестань скрывать от меня правду. Прекрати защищать меня. У тебя тоже были трудные времена. Ты тоже плакал… - Хорошо, - согласился Юн Со, тяжело дыша. - Я признаюсь тебе. Но это будет непросто сделать. И займёт некоторое время, но… мы ведь никуда не торопимся? – он повернул к ней голову, сделав попытку улыбнуться. Хана замотала головой. – Нет. Нет. С этого момента можешь делиться со мной своей болью. Я всегда буду тебя поддерживать. Обещай, что всегда будешь со мной. Обещай, что мы никогда не расстанемся. Обещай мне это! - Улыбнись, - тихо проговорил Юн Со, не сводя с неё затуманенного взгляда. - Нет, - Хана упрямо замотала головой. – Пообещай, - попросила она, сжимая его руку. - Улыбнись, - чуть громче повторил Юн Со. - Пообещай мне, - повысила голос и Хана, настаивая на своём. - Улыбнись! – твёрдо потребовал Юн Со и она сдалась, выдавливая из себя улыбку сквозь постоянно наворачивающиеся на глаза слёзы. - Хорошо, - улыбнулся ей в ответ Юн Со. - Улыбайся. Улыбка делает тебя ещё симпатичней, Хана… Под утро, когда Хана мирно спала в его кровати, Юн Со сделал один важный звонок. - Организуйте мне встречу с боссом. Как можно быстрее... |
Когда выпадет снег...
37. Звёзды для Ханы ¯\_(ツ)_/¯
Свет вдохновенной звезды твоей Рана Юн Со оказалась нетяжёлой, он быстро поправлялся и уже через пару дней был на ногах. Он снова был готов на великие поступки и сразу же решил устроить Хане самое настоящее романтическое свидание.Ночь наполняет надеждами На счастливые дни... А. Розенбаум Новый день встретил влюблённую парочку ясным солнечным утром с колокольным звоном маленькой церквушки, расположенной возле дома, и Хана была преисполнена самых сладких мечтаний и благородных стремлений. С самого раннего утра она помогала Юн Со привести себя в порядок. Уложив его на полу ванной комнаты и пристроив голову на своих коленях, она самозабвенно намыливала его волосы, вкладывая в эти простые движения всю свою любовь и заботу. Подняв кверху глаза, Юн Со наблюдал снизу за её лёгкой улыбкой на сосредоточенном лице. Свисающий с её шеи крестик, постоянно касался то его носа, то лба, и Юн Со наслаждался этим умиротворяющим мгновением. Он разглядывал её милое лицо, пытаясь запомнить выражение глаз, форму носа и линию чувственных губ, и мысленно обращался к ней: «Хана, я часто вижу один сон. В нём ты радостно улыбаешься, совсем как сейчас. Сколько ещё времени пройдёт, прежде чем я стану достойным человеком? А пока, я хочу сохранить в своей памяти всё - твои глаза, губы, нос. Твой образ навсегда останется в моей памяти...» Заметив на себе его внимательный взгляд, Хана смутилась и, приняв серьёзный вид, деловито сказала: - Закрой глаза, а то мыло попадёт. Юн Со нравилось, когда Хана смеялась и, чтобы рассмешить её, пошутил: - Если смотреть снизу, ты такая страшная. Хана, конечно, поняла его шутку, но изобразив обиду, намылила ему в ответ лицо. Уворачиваясь от её шаловливых рук, Юн Со неудачно повернулся на бок и застонал. - Ах, ах, братик, всё в порядке? – испугалась она, что причинила ему боль, и обняла за голову, склонившись над ним. Её лицо было так близко, что он ощущал её дыхание. Ему страстно хотелось поцеловать её. Ещё никогда в жизни он не жаждал поцелуя так, как сейчас, и никогда его так не боялся. Боялся, что чувства, захлестнувшие их обоих, не позволят ему довести задуманное дело до конца. Он ничего не знал, что будет с ним завтра… И всё-таки, и всё-таки он знал, что и завтра, и послезавтра, и всегда будет любить Хану, что бы ни случилось. «Хана, когда мы в следующий раз встретимся, я не позволю тебе плакать. Улыбнись…» - он озорно подмигнул ей глазом и широко улыбнулся. Пока Хана и Юн Со возились в ванной, его телохранители наводили порядок в доме, Ивао заправлял на кухне. Конечно, о предстоящем свидании он узнал из первых уст и сразу же оповестил об этом свою дружину и они приняли самое активное участие в организации их свидания и заранее распланировали их день. - Этот день должен стать похожим на сказку. Девушка получит всё, что только пожелает. Это их первое настоящее свидание. Поняли? – в приказном тоне заявил Ивао своим подчинённым. - Да, сэр! – ответили хором парни. - Есть какие-нибудь предложения? Только необычные! Мы должны придумать что-то из ряда вон выходящее, - спросил он. - Необычные? – задумались охранники. - Сэр! На сколько я помню, в сказках,.. – нашёлся один, - из книги всегда появляется принц. - Принц у нас уже есть, - ответил Ивао, - одного вполне хватит. - Может, закажем им номер в отеле? – предложил другой. - Ну,.. это слишком банально, - ответил третий. - Может, придумать что-нибудь посолиднее? - Посолиднее? Звёзды? Луна? – предположил четвёртый. - Да! То, что надо! Хотя и выглядит неправдоподобно, но девушкам нравится! Звучит, конечно, дико, но все девушки только об этом и мечтают! Давайте достанем ей звезду с неба! – и все дружно, как по команде, устремили глаза к чистому ясному небу. - Вот оно!!! – обрадовался идее Ивао. - Достанем ей звезду с неба! - Звезду-у-у, - мечтательно протянули охранники. - Если босс Юн Со попросит, мы достанем звезду даже в солнечный день! – остановился на этой идее Ивао. Ближе к вечеру Юн Со с Ханой вышли из дома. Напротив входа их ждал белоснежный автомобиль. Хана в недоумении взглянула на Юн Со. Тот, словно не понимая, откуда взялся автомобиль, наигранно развёл руками и пожал плечами. Украшенный разноцветными воздушными шарами и золотистыми лентами, он был готов доставить своих пассажиров к месту свидания. Но что-то пошло не так и Хана, взяв Юн Со под руку, предложила: - Пошли? Ей не хотелось в этот день помпезности. Ей хотелось провести этот вечер, медленно бродя по улицам и крепко держась за его руку. - Хорошо, пошли, - немного растерявшись, согласился Юн Со и они побежали на автобусную остановку. - Всем внимание! Они сбились с курса! По машинам! – передал Ивао по рации своим подчинённым, когда Юн Со с Ханой сели в автобус. Погуляв по городу, Юн Со, согласно плану, привёз Хану на условленное место, но увидев открытый огороженный каток, пришёл в замешательство. - О? Мы не туда попали? Вроде место правильное… - засомневался он, вскинув брови, и тут же во внутреннем кармане его пальто ожил мобильник. - Подожди-ка, - сказал он и достал трубку. - Пойдём домой, - дёрнула его за рукав Хана. - Ты, наверное, устал сегодня от меня. - Потерпи немного, - шепнул ей Юн Со и ответил на звонок. - Алло? - Сзади, - услышал он всего одно слово и обернулся. На балкончике павильона стояла команда его телохранителей во главе с Ивао, и все как один изображали движения фигуристов на льду. Это для Юн Со было сюрпризом. Он никогда не стоял на коньках, но переобувшись, смело вышел на лёд и, нетвёрдо держась на ногах, встал у ограждения. Делая робкие шаги, еле передвигаясь вдоль поручня, Хана подошла к нему и, едва не упав, вцепилась руками в его пальто. - Братик, научи меня. Я не умею… - надула она губы. - Ладно, - деловито ответил Юн Со, - начнём с основных позиций. Сначала, расставь ноги на ширину плеч, - давал он советы с видом знающего человека. - Дай мне свою руку. Эту руку держишь вот так, - вытянул он её вперёд, - и не опускаешь. Корпус слегка наклони вперёд. И-и-и поехала! – он положил свою ладонь ей на спину, подталкивая вперёд. - Подожди, подожди. А ты? – спросила Хана, но вместо ответа, Юн Со оттолкнул её от себя. Проехав пару метров, Хана замахала в воздухе руками и с криком неуклюже упала на лёд, сильно ударившись пятой точкой. - Братик, ты что? Мне же больно, - сморщилась она. - Эй, эй! Вставай! – строго прикрикнул Юн Со и Хана медленно поднялась на ноги, но не удержавшись, тут же снова упала. - Юн Со, иди же, помоги мне! – плаксивым голосом позвала она. - Вставай! Сначала нужно научиться правильно падать, - учил её Юн Со, не отпуская поручень. Конечно, он, как и Хана, не умел кататься, но признаться ей в этом не смел. - Быстрее! Вставай! Встав на ноги и проехав один метр, она снова плюхнулась на лёд. - Братик! – захныкала Хана, потирая ушибленное место. - Вставай! – приказал ей Юн Со. Поднявшись на корточки, Хана двинулась к нему, отталкиваясь ото льда руками. - Скажи мне правду, ты ведь и сам не умеешь кататься? – спросила она, еле-еле поднявшись на ноги, хватаясь за него руками. - Я не умею? Ещё как умею! – засмеялся Юн Со. - Сюда. Пошли. Осторожней! – оттолкнувшись, он стал медленно передвигаться вдоль ограждения, стараясь сохранять устойчивое положение. - Ну? Но ноги его не слушались, скользили и разъезжались в разные стороны и в итоге они вместе с Ханой завалились на лёд. - Видишь? Говорила же, что не умеешь кататься! – воскликнула она. - Я не умею? Посмотри, какая грация! – он неуклюже поднялся на ноги и, схватившись за поручень, поехал назад в полусогнутом состоянии. - Вот так. Опусти корпус и... Видела? Ну, и кто из нас не умеет кататься? Ух-ты! Я, и правда, хорошо катаюсь! – хохмил Юн Со. Кое как, доехав до конца ограждения, он снова сполз на лёд. - Хватит. Твоя рана ещё не до конца зажила, - строго сказала Хана, помогая ему подняться. Но Юн Со хорохорился, не желая показаться слабым. - Отпусти! – оттолкнул он от себя её руки. - Ещё пять минут! - но его ноги снова разъехались и он стал падать, хватаясь за Хану. - Только пять минут… - пробормотал он, тисками вцепившись в неё. - Нет ничего проще, чем научиться кататься на коньках! – усвоив основные навыки катания, Хана медленно выехала на середину катка. Юн Со, держась за её талию катился следом за ней. - Разве это не моя заслуга? Вы только посмотрите, как хорошо Хана умеет кататься! Только не выпрямляй спину. Так ты не упадёшь, даже если сильно захочешь, - тащась за ней в полусогнутом положении, еле передвигая ноги, он не переставал давать ей советы. Вдруг, потеряв устойчивость, он взмахнул руками, и, схватившись за пальто Ханы, повалился на лёд, увлекая её за собой. - Почему ты отпустила мои руки? Я же сказал - не выпрямляйся! – проворчал он, обвиняя её в своей неуклюжести. - Это всё из-за того, что ты тяжёлый! – вскрикнула она, сморщившись от боли. - И? Как ты могла отпустить руки? – они поднялись на ноги и он снова прицепился к ней сзади. - Осторожней… - Ты тяжёлый! Отпусти меня! – взмолилась Хана, стукнув Юн Со по рукам. - Помедленней, помедленней! – бурчал сзади Юн Со, повиснув на ней мёртвым грузом. Уже устав от насыщенной тренировки, оба еле держались на ногах. Сделав последний рывок вперёд, Хана споткнулась, и они снова вместе упали на лёд. - Всё! Сегодня я больше не могу кататься, - выдохнул Юн Со, переводя дыхание. Он устало повалился на спину и, заложив руки под голову, предложил: - Давай займёмся чем-нибудь другим? Приняв такую же позу, Хана пристроилась рядом с ним, устремив свой взгляд в тёмное небо. - На небе ни звёздочки, - с сожалением вздохнула она. - Звёзды? – уточнил Юн Со. - Покажи мне звёзды нашего родного города, - попросила она. - Звёзды нашего города? – переспросил он и извиняющимся тоном пробормотал: - Я… не могу... - Нет, Юн Со может сделать это! Потому что для меня он сделает что угодно, - убедительно ответила Хана. |
Когда выпадет снег...
Юн Со обернулся на балкончик, тем самым сделав знак своим помощникам.
- Звёзды... Наконец-то! Звёзды! – передал Ивао по рации приказ на пульт управления освещением катка. - Звёзды? Звёзды нашего города? – задумчиво произнёс Юн Со, посмотрев на Хану хитрющими глазами. - Хорошо… Он щёлкнул пальцами, и каток тут же погрузился в кромешную тьму. - Звёзды? Сколько ты хочешь? – спросил он растерявшуюся от неожиданности Хану. - О… Десять! Двадцать! Нет! Сто! – оживилась она и разводящими движениями в воздухе обеими руками изобразила нечто необъятное. - Отлично! Звёзды нашего родного города! – прокричал Юн Со и снова щёлкнул пальцами. - Хочу сто штук! И внезапно десятки огней вспыхнули над ними, потом ещё и ещё. Сотни мелких лампочек, словно звёзды на тёмном небе, заискрились холодным белым светом над раскинувшейся на льду парочкой. Хана замерла от удивления. - Ух-ты! Звёзды… – пробормотала она, заворожённая их волшебным мерцанием. - Звёзды! Звёзды! Звёзды! – она поднялась на ноги и стала радостно кружиться под ними, не прекращая восхищаться и восклицать: - Какая прелесть! Звёзды! Какая красота! Довольный Юн Со не сводил с ликующей Ханы своих глаз и счастливо улыбался. И вдруг среди сверкающей иллюминации стали медленно проявляться красные буквы. Хана складывала их в словах, читая по слогам: «Я бу-ду за-щи-щать те-бя… Все-гда» Восхищённая необыкновенно красивым подарком и трогательным признанием, Хана с благодарностью посмотрела на улыбающегося Юн Со. Он медленно поднялся со льда и встал рядом с ней. - Я буду защищать тебя, - тихо сказал он, склонив к ней свою голову. – Всегда… Переплетя пальцы своих рук, наполненные надеждами на счастливую жизнь, они стояли под «звёздным небом», принадлежавшим в этом мире только им двоим… - Я всегда буду защищать тебя, - повторил Юн Со, достал из кармана механическую игрушку со встроенной мелодией и поставил её на лёд. - Я спою тебе песню, - сказал он и вытянул наружу заводной шнурок. Из игрушки полилась тихая нежная мелодия какой-то очень знакомой песни. Юн Со глубоко вздохнул и запел робким, неровным голосом нечто очень красивое и гармоничное. Первые звуки его голоса были тихи и слабы, но в нём была и неподдельная страсть, и молодость, и сила, и какая-то грустная скорбь. “Я хочу поведать тебе мою историю о времени, проведённом без тебя...” Его правдивая, горячая душа звучала и дышала в нём и так и хватала за сердце. Песня росла, разливалась, Юн Со уже не робел, а отдавался весь своим чувствам, переполнявшим его. “Прости за то, что мне нечего сказать, чтобы ты улыбнулась. Не жалей ни о чём, теперь ты можешь не скрывать своих слёз...” Его исполнение было так искренне и трогательно, что Хана не могла оторваться от его лица, и от слов, которые он напевал, кожа её покрылась мурашками и на глаза навернулись слёзы. “Тебе много пришлось пережить... Я закрою книгу, где я... Книгу, где ты... “ - голос Юн Со предательски дрогнул, он сглотнул комок, чтобы вернуть обычную сдержанность, и раскрыл Хане свои объятия. - Я буду защищать тебя... всегда, - прошептал он, крепко прижимая её к себе. |
Когда выпадет снег...
38. Долгожданное признание
Утром Юн Со и Хана встретили Ивао в прихожей, разбирающего целлофановые пакеты с продуктами. - Вы ходили за покупками? - спросила Хана, осматривая полные сумки. - Да, - ответил Ивао, доставая из пакета пижаму для Юн Со. - Она тебе о-о-очень идёт! - нараспев произнесла Хана, прикладывая к нему куртку красного цвета с рисунком из жёлтых цыплят. - Что? - недовольно надулся Юн Со, привыкшей к одежде мрачных цветов. - С сегодняшнего дня ты чёрный больше не носишь, - деловито сказала она, помогая ему засунуть руки в рукава. - Тебе красный идеально подходит. Так ведь? - она взглянула на Ивао в надежде на его поддержку и тот, усмехнувшись, кивнул головой в знак согласия. Внезапно раздавшийся телефонный звонок из кармана брюк, заставил Юн Со оторваться от примерки, и они с Ивао переглянулись тревожными взглядами. - Я на минутку, - извинился Юн Со и вышел на веранду, отвечая на вызов. Ивао последовал за ним. - Да, босс. Я немедленно приеду в гостиницу. Юн Со убрал телефон обратно и через стеклянную дверь взволнованно взглянул на Хану, заботливо разбирающую сумки. Она подняла глаза и, уловив его серьёзный взгляд, улыбнулась ему. Юн Со ответил ей улыбкой. Через несколько минут он уже стоял на коленях перед Бо Су, низко склонив перед ним голову. - Я сдамся полиции, - решительно признался ему Юн Со. - Я ничего не расскажу про связь с группировкой. Пожалуйста, отпустите меня, - твёрдо попросил он босса, поднял голову и пристально посмотрел ему в глаза. Несколько секунд Бо Су молча разглядывал Юн Со и он заметил, как переменилось его настроение. - Я разочарован,.. - недовольно проговорил босс, в ухмылке скривив губы. - Поговорим об этом позже, - он поднялся с кресла и покинул номер, бросив напоследок на преклонённого Юн Со уничтожающий взгляд. Юн Со почувствовал этот взгляд кожей и весь покрылся испариной, словно тот обжигал его невидимыми лучами. Днём Мэй пришла в гостиницу к Рю и, увидев его спускающимся на эскалаторе, поджидала в холле. - Мне нужно увидеть Хану, - с елейной улыбкой произнесла она, подхватив его под руку. - Она сегодня не приходила, - резко ответил Рю, не удостоив её должным вниманием. Мэй дёрнула его за руку: - Она с Юки, да? Рю развернулся к ней лицом и с безразличием ответил: - Теперь это больше не имеет никакого значения. - Ты решил отступить? Значит,.. ты больше ничего не чувствуешь к Хане? - недоверчиво спросила она, удерживая его локоть. - Уходи, - отрезал Рю, выдернув свою руку из её пальцев. Мэй забежала вперёд и заглянула ему в лицо. - Не бросай Хану. Она и Юки теперь больше никак не связаны, - сказала она, не прекращая ухмыляться. Рю заинтересованно обратил к ней своё внимание. - Я бы на твоём месте так и поступила. Будет проще, если я помогу тебе. Как тебе... моё предложение? - спросила она, сузив глаза, и оставила Рю в замешательстве. Она вышла из отеля и на противоположной стороне улицы заметила машину Юн Со. - Юки! - обрадованно воскликнула она, различив в салоне его вместе с водителем. Она не знала, что за Юки была организована слежка и Шимада, околачивающийся возле отеля с другими членами банды, молниеносно сорвались с места и с криком предводителя “Вперёд!” бросились через дорогу, чуть не сбив девушку с ног. Она видела, как двери машины распахнулись, Ивао и Юн Со выскочили из неё и бросились бежать в разные стороны. Бандиты разделились на две группы, преследуя их. Мэй с ужасом поняла, что совершила ошибку, раскрыв Юки своим возгласом. Юн Со, невзирая на нарастающую боль в области живота, что есть мочи бежал по вечерним улицам, отрываясь от Шимады. Пробежав по подземному железнодорожному переходу, он взбежал по лестнице на мост и, теряя силы, перевалился за оградительную сетку. Прижавшись спиной к бетонной плите, он притаился на насыпи. Преследователи пробежали мимо, не заметив его в темноте. Выждав некоторое время, Юн Со попытался подняться на ноги, но тут же согнулся пополам от пронзающей боли, опоясавшей его тело. Его рана ещё полностью не зажила и резкие движения в течение двух дней серьёзно растревожили её. Он упал на колени, цепляясь пальцами за сетку. Холодная испарина покрыла его лоб, он прижал ладонь к животу и, тяжело дыша, рухнул на холодную землю. Стон сорвался с его губ. Сил не было совершенно никаких. Движения стали бесполезными и слабыми. Он с трудом перевернулся на спину, устремив свой застывший взгляд в тёмное небо. Казалось, всё его тело превратилось в одну пульсирующую рану, голова кружилась так, что всё вокруг плясало, переливаясь причудливыми красно-чёрными всполохами. Измученное сознание то и дело подводило его, порой меркнув от очередного приступа боли. Перед его глазами снова замелькали фрагменты его счастливых мгновений рядом с Ханой - их первое знакомство... "Я Хана” - сказала она и почему-то это имя было так ему знакомо, будто бы оно было родным для его сердца. Она была такая нелепая, лохматая, с длиннющим шарфом вокруг шеи, который висел на ней так словно готов был свалиться в любую минуту. Смешная... Тогда почему в районе сердца что-то больно кольнуло? Она была такая весёлая и беззаботная, когда они дурачились в снегу возле могилы её отца, и от счастья кричала "Братик, я люблю тебя!" Она была готова говорить эти слова хоть тысячу раз, а он не понимал своего сердцебиения. Вроде бы и обычное признание сестры своему брату, но почему он не чувствовал того, что должен чувствовать брат?.. Но и тогда он даже не подозревал, что она станет его любовью, нет - зависимостью... Его всегда забавлял её корявый корейский, но восхищало её упорное стремление выучить язык, чтобы общаться с ним. Он знал, что с ним всегда будут её наивный, но искренний и понимающий взгляд и постоянная забота, то, чего ему так не хватало после смерти мамы. Он вытащил из-за пазухи её крестик и поцеловал его. - Хана, я так устал, - Юн Со мысленно обратился к ней. - Я хочу только одного - чтобы ты всегда была рядом. Всё, что мне нужно - это ты. Почему моя жизнь - сплошные неприятности?.. Хана снова чувствовала нарастающее беспокойство, ожидая Юн Со возле дома - ещё днём он уехал на встречу с боссом и до сих пор не вернулся. Меряя шагами двор, она с тревогой вглядывалась в темноту, высматривая его на подъездной дорожке. Молясь о его благополучном возвращении, она вытащила из-под ворота пальто крестик и приложила его к своим губам... Отлежавшись некоторое время в укрытии, Юн Со собрал в себе последние силы и кое-как добрался до ближайшей остановки. Сел в полупустой автобус и расположился на заднем сидении. Дёргающая боль в области раны не унималась, и всю дорогу он не находил себе места. Согнувшись пополам, он положил голову на спинку переднего сидения и замер, глядя в окно. Мимо него на велосипеде промчалась влюблённая парочка и он снова унёсся в щемящие его сердце воспоминания... - Хана... Я больше не хочу тебе врать. Я хочу прокричать на весь мир, о том, как сильно люблю тебя, чтобы об этом знали все. Я был эгоистом. Прости меня, прости, прости... - эти слова молоточками стучали в его мозгу в такт пульсирующей боли. Доехав до конечной остановки, Юн Со, держась за бок, покинул тёплый салон автобуса и медленно направился к дому. Завидев издалека сгорбленную на бортике фонтана фигурку Ханы, он, превозмогая боль, выпрямился, засунул руки в карманы пальто и ленивой походкой подошёл к ней. - Хана, - тихо окликнул он её. Съёжившаяся в комочек, она встрепенулась от его голоса и резко обернулась. Увидев приблизившегося к ней Юн Со, здорового и живёхонького, она вскочила на ноги и бросилась в его объятия. Крепко обняла его, сцепив свои пальцы за его спиной, уткнулась лицом в плечо, и он прижал её к себе. - Я люблю тебя, - дрожащим голосом робко призналась она. - Думала, никогда не смогу тебе это сказать. Думала, что снова тебя потеряю... Я не хочу потом сожалеть, что тебе не сказала... Пожалуйста, выслушай меня, прошу тебя... - немного помолчав, она собралась с духом и громко выкрикнула: - Я люблю тебя... Люблю! Голосок её дрогнул от навернувшихся слёз, и она зажмурилась, прижимаясь к его плечу - она впервые открылась в своих чувствах и совсем была не уверена в реакции Юн Со. Юн Со задумчиво молчал, внимательно слушая её. Замерев в ожидании его ответа, она с опаской спросила: - Почему ты молчишь? Скажи, ты же тоже любишь меня? Ты тоже любишь меня? Юн Со отнял Хану от себя и, держа за плечи, проговорил, глядя в её встревоженное лицо: - Хана... - Всё хорошо, - поспешно остановила его Хана, так волнуясь услышать отказ. - Я понимаю... Ты уже много раз говорил мне о своей любви, а я не отвечала взаимностью. Мне всё равно, что ты скажешь. Ничего страшного, если скажешь "нет". Я люблю тебя, люблю... - скороговоркой повторила она. Юн Со раньше так ждал от неё этих слов, а сейчас так боялся принять её признание. Мученически сведя брови, он посмотрел ей прямо в глаза и, сдавив пальцами её плечики, сказал: - Я... не имею права любить тебя. Рассказать тебе, как я жил и чем занимался?.. Трудно себе даже представить такое... Значит... - Значит!.. - воскликнула Хана, не дав ему договорить, - ... я буду любить тебя ещё сильнее! Мне не важно, что произошло в прошлом. Я не хочу задумываться, что будет в будущем. Я хочу жить настоящим и наслаждаться каждым мгновением. Я люблю тебя... - Хана... - тихо проговорил Юн Со, но она накрыла ладошкой его губы. Приподнявшись на цыпочки, она медленно приблизилась к нему и, пристально глядя в его глаза, приложилась своими губами к тыльной стороне руки. Замерев в своеобразном поцелуе, они стояли на фоне подсвеченной мягким светом церквушки - Хана, ринувшаяся без оглядки в свою любовь и Юн Со, всеми силами подавляющий в себе своё желание эту любовь принять... |
Когда выпадет снег...
Вдруг, не получив от него ответа, Хана отстранилась от Юн Со, опустила голову и зажмурилась, устыдившись своей откровенности. Не сдержав своих трепетных чувств, она тихо расплакалась. Чистые слёзы крупными градинами выкатились из-под её сжатых век и, стремительно скатившись по щекам, упали ей на пальто.
- Что, что, Хана! Хана! Что случилось? - озабоченным тоном поинтересовался Юн Со, приподняв за подбородок её лицо вверх. - У меня... покраснело лицо? - с запинкой спросила она, не решаясь открыть глаза. Юн Со добродушно рассмеялся и, желая разрядить атмосферу безобидной шуткой, ухватил её за уши и легонько потянул их вверх. - У тебя и уши красные! Хана снова попыталась опустить голову вниз, сгорая от стыда, но это только ещё больше рассмешило его. - Ты красная как помидор! Ох-хо-хо! Ну-ка, иди сюда! - он схватил её за руку и потащил к дому. - Ты такая красная! Что же мне делать? - не прекращая смеяться, Юн Со усадил её на ступеньки, набрал полную пригоршню снега и принялся умывать её лицо будто хотел смыть пылающую на нём краску стыда. От прикосновения обжигающе холодного снега и неожиданности, Хана задохнулась, отчаянно хватая ртом воздух. Потом завизжала и, отбиваясь от него, беспорядочно замахала руками и попыталась сбежать. Но Юн Со, удерживая её, снова растёр по её лицу новую порцию снега. - Может растворителем попробовать оттереть? - хохмил он, сдерживая барахтающуюся в его руках Хану. Наконец, ей удалось оттолкнуть его от себя и, вконец смутившаяся, она убежала в дом. Развеселившийся совместной вознёй, Юн Со смотрел вслед повизгивающей Хане, но его счастливая улыбка медленно уступила место отчаянию... |
Когда выпадет снег...
39. Ночь для двоих
Ночью, обложившись со всех сторон плюшевыми медведями, Хана лежала с открытыми глазами, ей не спалось. Она вновь переживала весь разговор с Юн Со у дома. Ей была не понятна его реакция на её признание, но она нисколечко не жалела, что сделала это. Представься ей случай прожить это мгновение ещё раз, она поступила бы так же. Ей просто очень хотелось, чтобы Юн Со воспринимал её серьёзно, а он... отшутился... Не понятно, почему?.. - Я хочу, чтобы ты всерьёз воспринял всё, что я сегодня сказала. Я люблю тебя... - мысленно обратилась она к нему и прижала к себе игрушки. Поворочавшись ещё немного, она оттолкнула медведей от себя, откинула одеяло и слезла с кровати. Ей так хотелось поговорить с Юн Со, если он ещё не спал. Она заглянула в зал и, не заметив за спинкой дивана какого-либо шевеления, застыла в нерешительности. Может быть, ей стоило разбудить его? Но нет - Хана помотала головой. Она в надежде взглянула на диван ещё раз и, огорчившись, что Юн Со спит крепким сном, развернулась, чтобы вернуться к себе. И тут, у стены с обогревателем, недалеко от её кровати, она увидела его - в новой пижаме, босой, он сидел, обхватив колени руками. Юн Со поднял голову и заулыбался. Вздрогнув от неожиданности, Хана вдруг растерялась и застыла, разглядывая его распахнутыми глазами. Заметив её замешательство, Юн Со, поморгав глазами, почесал макушку и, перебирая пальцами ног, как он делал это раньше, поёжился: - Как же холодно! - недовольно пробурчал он, поднялся с пола и побежал к кровати Ханы. Улёгся на её место и укрылся одеялом. Хана подбежала следом за ним и встала в нерешительности рядом, не понимая, как ей на это реагировать. Она обернулась в сторону зала, подумав занять его место, но Юн Со вдруг схватил её за руку и потянул к себе. - Я сказал, что тут холодно! - проворчал он и, перекинув озадаченную девушку через себя, бросил её на кровать рядом с собой. - Быстрее! Давай! Плюхнувшись рядом с ним, Хана взвизгнула и села, поджав под себя ноги. Она была в полном замешательстве и притихла, не шевелясь, только хлопая от удивления глазами. - Почему здесь так тепло? - спросил Юн Со, взглянув на неё. - Можно мне здесь поспать? Я буду спать. Не дожидаясь от неё ответа, он уютно устроился на подушке и закрыл глаза. Хана стеснительно улыбнулась и кивнула головой в знак согласия. Вдруг он снова открыл глаза и, откинув край одеяла, сказал: - Быстрее. Ложись. Хана послушно улеглась рядом, и Юн Со натянул на неё одеяло: - Спи. Спи, давай. Она отвернулась от него на другой бок и затихла. Оба лежали с открытыми глазами, осмысливая происходящее. Юн Со нащупал под одеялом её руку и они переплели пальцы. - Ты спишь? - спросил он, разглядывая потолок. - Нет, - робко ответила Хана. - Ты... меня боишься? - спросил он, чувствуя её настороженность. - Н-н-ет, - ответила Хана, не поворачиваясь. - Я, правда, вёл себя очень странно? - ударился в воспоминания Юн Со. - Все думали, что я - псих. Хотя... ты тоже вела себя странно. Ты... единственная не считала меня ненормальным. При первой встрече ты сказала мне: "Братик, я люблю тебя", - мечтательно улыбнулся он, что у Ханы тоже вызвало улыбку в ответ. - С твоей помощью, - продолжил Юн Со, - я смог справиться со своей болью. До сих пор... есть люди, которые любят таких как я. Благодаря этому мне хочется жить дальше... После этих слов он выдернул свою руку из пальцев Ханы и вскоре, изображая храп, притворился уснувшим. Хана, прислушиваясь несколько секунд к его храпу, перевернулась, приподнялась на локте и замерла, разглядывая его лицо такое нежное, сильное и честное. Он стал её единственной любовью и семьёй, которую она обрела после гибели матери. Он станет её скалой, её покоем... Медленно приблизившись к нему, она поводила пятернёй перед его лицом, чтобы проверить, действительно ли Юн Со спит. Не отреагировав на неё движения, Юн Со продолжал мирно похрапывать. Убедившись, что он ничего не чувствует, Хане пришла в голову давно терзающая её идея. Стараясь не создавать лишних движений, она очень аккуратно приблизилась к его лицу, желая поцеловать Юн Со. Но, как только она почувствовала тепло его губ, он вдруг резко открыл глаза и уставился на неё. От неожиданности Хана опустила взгляд и отпрянула назад. Но в это мгновение Юн Со схватил её за руку и удержал, с жадностью разглядывая её смущённое лицо. Хана снова потянулась к его губам. Его влекло к ней с невероятной силой. Юн Со притянул Хану к себе, их носы соприкоснулись, дыхания смешались и она, впервые оказавшись в таких тесных объятиях мужчины, не справилась со своими эмоциями и, зажмурившись, испуганно ойкнула. Юн Со, словно опомнившись, тут же отпустил её. Оказавшись на подушке рядом с ним, Хана устремила на него извиняющийся взгляд. Он улыбнулся: - Ты же сказала, что не боишься меня? - А я не боюсь, - помотала головой Хана. Она устроила свою головку на его плече и Юн Со обнял девушку двумя руками. Боже... ему так хотелось, чтобы каждую ночь они засыпали вот так рядом, нежно обнимая друг друга, а по утрам будили друг друга сладкими поцелуями. Он так хотел, чтобы она всецело принадлежала ему и душой, и телом, но понимал, что не имеет права даже думать об этом. Его любовь к ней должна оставаться чистой и непорочной, пока... пока нерешённым оставалось самое его важное дело. Если что-то пойдёт не так, ему бы не хотелось, чтобы у Ханы возникли дополнительные проблемы, его любовь не должна принести ей новые страдания. Глаза Юн Со затуманились, и он часто заморгал, стараясь взять себя в руки. Его тихий голос, неровное дыхание, крепкие, но нежные объятия вызвали в теле Ханы лёгкую дрожь. Её сердце выдавало нестройные ритмы, но она даже не пыталась унять ещё незнакомый его трепет, словно в груди порхали сотни невесомых бабочек. Хана закрыла глаза, позволяя тёплой волне разливаться по телу, отбросив хотя бы на мгновение все лишние мысли. Все её мысли были сосредоточены только на Юн Со. Она лежала тихо, прислушиваясь к его движениям и даже, казалось, к его мыслям. Боясь пошевелиться, она ждала продолжения... Она прижалась ухом к его груди, улавливая стойкое биение сердца. - Я слышу его, - прошептала она. - Что слышишь? - тихо спросил Юн Со. - Биение твоего сердца. Сердца, которое бьётся для меня. Даже если когда-нибудь оно перестанет биться, я всё равно буду любить тебя. Всегда, - призналась Хана и Юн Со ласково погладил её по голове. Она подняла на него глаза и трогательно попросила: - Скажи, что тоже любишь меня. - Спи, - тихо сказал Юн Со, улыбнувшись. Он покрепче прижал к своему сердцу её головку и нежно поцеловал в лоб. Хана почувствовала на своей коже поцелуй, лёгкий как пёрышко, и от этого проявления любви и заботы ей стало так тепло и грустно. |
Когда выпадет снег...
40. Фото на память
- На этих выходных весь класс обирается в нашем родном городе, - сказала как-то утром Мика, когда они с Ханой заступали на смену. Они выкатили свои тележки в коридор и остановились, спрятавшись за выступом стены, чтобы немного поболтать. - Поедешь с нами? О! Я могу поехать с Юн Со! – вдруг осенило её, и она запрыгала от радости. - Ладно, но я не могу ничего обещать, - неопределённо ответила Хана подруге. - Эй! Ты что забыла, что обещала мне предоставить Юн Со в следующий раз? Приведи его, несмотря ни на что! Несмотря ни на что! – напомнила ей Мика про уговор, погрозив пальцем. Хана засмеялась. - Нет, подожди! Ты обещала! Обещала! Дай мне возможность! Я добьюсь своего! Захочу и добьюсь! Добьюсь! Хочу! Хочу-хочу! – она затопала ногами, состроив гримасу как капризный ребёнок. - Ладно, ладно! – успокоила её Хана, обняв за плечи. – Хорошо. Выглянув из-за угла, Мика увидела Рю – он шёл по коридору в их направлении. - Он каждый день приходит, чтобы повидаться с тобой, - сказала она шёпотом Хане. «Где Хана? Где Хана? Она здесь?» - она смешно передразнила его. - Смелее! Не стесняйся своих чувств, - подбодрила она подругу, чмокнула воздух и вышла ему навстречу. - Удачи Вам во всём, - она поклонилась директору и покатила свою тележку по коридору. - И тебе тоже, - улыбнулся ей Рю и подошёл к Хане, что-то пряча за спиной. - Доброе утро, - поклонилась она ему и, чувствуя себя неловко, схватилась за тележку. Он проводил Хану в номер и уселся в зале, наблюдая за её уборкой. Ползая на четвереньках, она убирала ковёр. - Держи, - протянул он ей пластиковую сумочку. Хана подняла на него недоумевающий взгляд. - Я должен был отдать его ещё в день твоего совершеннолетия. Нужно было сделать это вовремя. Но и сейчас ещё не поздно. Пожалуйста, прими его. - Даже не зная, что там, я не могу принять этот подарок, - тихо сказала она, не решаясь смотреть ему в глаза. Рю слез со стула и опустился на одно колено возле Ханы. - Себе я его тоже оставить не могу, - ответил он и поставил сумочку у её колен. – Возьми. Ещё… я хотел отдать тебе это, - он достал из кармана пиджака синий бархатный футляр и положил его на ладонь Ханы, открыв крышку. На белой атласной ткани красовалось элегантное колечко из белого металла, украшенное бриллиантами. - Но ты не захочешь его принимать... Увидев краем глаза дорогое кольцо, Хане стало совсем не по себе. Что она могла ответить ему? Опустив плечи, она потупила взгляд. Рю отпустил её руку, забрал футляр и, рассматривая колечко, проговорил: - Я уже отдал за него деньги, и не думаю, что в магазине заберут его обратно. Придётся отдать кому-нибудь другому, - хмыкнул он, захлопнул крышку и убрал футлярчик обратно в карман. Не зная, как реагировать в данной ситуации, Хана снова схватилась за щётку, но Рю остановил её. Он взял её за подбородок и приподнял голову вверх. Избегая его взгляда, Хана попыталась отвернуться, но Рю вновь повернул её лицо к себе. - Ты счастлива? – спросил он, заглядывая в её глаза. Хана промолчала, ничего не ответив ему. Она понимала, какую боль испытывал он, и разве могла она в такой момент говорить о своём счастье? - Я чувствую,.. что мы отдаляемся друг от друга, - грустно сказал Рю. - Мне не становится лучше только от мысли, что ты счастлива. Мне нужно знать это точно. Скажи... Хана знала, что это неправда. Ничто из того, что можно произнести, не сделает счастливым человека, который чувствует себя убитым, потеряв любимого. - Прости, - тихо пролепетала она, горестно глотая слёзы и признавая неизбежность конца их отношений. - Нет, нет... не извиняйся, - мотнул головой Рю. - Если ты будешь счастлива, я тоже буду счастлив. Будь счастлива. Я, правда, этого хочу... Он притянул Хану к себе и обнял её словно в последний раз, словно на прощание. Хане было ужасно жаль Рю, ведь он действительно любил её, а её сердце принадлежало другому. Не удержав в себе слёзы, она всхлипнула, позволив ему крепко прижать её к себе. Через несколько минут он вышел из номера задержавшись на пару секунд у её тележки. Вечером Юн Со встретился с Ивао, чтобы попрощаться с ним. - Я принял решение, - твёрдым голосом сказал он. - Завтра пойду в полицию. Не знаю, сколько времени пройдёт, прежде чем я вернусь, но я хочу разорвать все связи с преступным миром. Им обоим было грустно. За два года Ивао стал для Юн Со не только телохранителем и водителем, но и хорошим другом. Он полностью был на его стороне и уважал его решение. - Понимаю. Рад был с Вами сотрудничать, босс, - ответил он. - Прощайте... Возвращаясь домой, Юн Со медленно брёл по залитым огнями улицам. Теперь ему не нужны ни машина, ни водитель, ни охрана. Ему была нужна только Хана. С противоположной стороны улицы он вдруг увидел её в магазине и с грустью наблюдал через стекло витрины, как она проходила вдоль стеллажей, что-то выбирала с мечтательной улыбкой. Она была единственной, с кем он хотел прожить честную жизнь вместе до последнего дня. Но... он был ни в чём не уверен. Он не знал, что с ним будет завтра, но у них есть ещё сегодня, впереди целый вечер, но возможно последний. Он достал из кармана телефон и набрал её номер. - Хана? - Юн Со? - радостно воскликнула она, услышав его голос. - Давай вместе поужинаем дома? - предложил он, радуясь, что она не может видеть его грусть. - Давай! - согласилась она. - Тогда... Купи мне сегодня подарок, - попросил Юн Со. - Зачем? - удивилась Хана. - Потому что я так хочу... - Хорошо, а что ты хочешь? - он смотрел, как она улыбалась ему в трубку. - Носки... - он сглотнул предательский тягучий комок, образовавшийся вдруг поперёк горла. - Носки? - уточнила она и Юн Со увидел, как она остановилась у стеллажа с носками, перебирая пару за парой... - Сегодня какой-то особенный день? - спросила Хана, усаживаясь за стол и оглядывая зал. Сегодня не было изысканной и праздничной еды, не было дорогой посуды и серебряных приборов, не было украшений и цветов. На столе стояли две глубокие тарелки с лапшой, бокалы с минеральной водой и... свечи. Свечи горели повсюду - на столе, подоконниках и других горизонтальных поверхностях. - Последний день... - как можно спокойнее произнёс Юн Со и усмехнулся. Улыбка медленно сползла с её лица. - Каждый день бывает только раз в жизни, - многозначительно пояснил он. - Громко сказано... - облегчённо выдохнула Хана, улыбнувшись. - Я так удивилась и подумала, что мы куда-то уезжаем... - Что, если я умру первым? - вдруг спросил Юн Со. - Собрался умирать? - испугалась Хана. - Я старше тебя, - хмыкнул Юн Со. - А ты как будто собираешься жить вечно. Ей не понравился настрой Юн Со, не понравился его вопрос, но, сохраняя улыбку на лице, она постаралась не принимать его слова всерьёз. - Ты останешься жить в моём сердце. Всегда, - очень проникновенно ответила Хана и у Юн Со сжалось сердце словно от дурного предчувствия. Чтобы разрядить атмосферу, он наклонился и достал из сумки банку. - Та-дам! Ты же любишь есть лапшу? С кимчи, - он отвернул крышку и поставил банку с маринованными овощами перед ней. - Отлично! Ешь, - сказал он, с удовольствием наблюдая, как Хана залезла палочками в банку, подцепила кусочек пекинской капусты, отправила его в рот, и он аппетитно захрустел на её зубах. Заметив пристальный взгляд Юн Со, она смутилась и перестала жевать. - Потому что ты очень милая, - тихо сказал Юн Со, не в состоянии отвести от неё глаза. Он хотел запомнить её всякую - грустную, весёлую, смущённую, озорную, сонную и даже вот такую - аппетитно жующую. Вспомнив и про свой подарок, Хана тут же отложила палочки в сторону, вытащила из сумочки упаковку с носками и подошла к Юн Со. Села возле его ног и задрала брючину - его ноги были снова босы. - Я так и знала, - с серьёзным видом проговорила она, раскрыла упаковку и предъявила ему пару чёрных с красной резинкой носков. - Та-дам! Теперь я всегда буду покупать тебе носки, - сказал она, заботливо сняв с него туфли. - Прости... - прошептал Юн Со дрогнувшим голосом, не сводя с неё полного любви взгляда. - За что? - спросила Хана, удивлённо приподняв брови. - За то, что я так и не смог сделать тебя счастливее. - Нет, - покачала Хана головой, натянув на него носки. - Я даже слишком счастлива. Она обула его и поднялась. Юн Со поймал её руку и, притянув к себе, посадил на колени. Хана обняла его руками за шею. - Загадай желание. Я его исполню, - тихо сказал он. - Я хочу поехать в наш город вместе с тобой, - ответила Хана. - Наш класс собирается встретиться. Поедешь? Я всегда хотела пойти с тобой... Юн Со на минуту задумался. Он понимал, что ничего не может обещать ей. - Но... если не можешь, ничего страшного, - немного огорчившись из-за его молчаливой задумчивости, она опустила взгляд. - Давай сфотографируемся, - предложил он, доставая телефон. Он настроил камеру, прижал к себе Хану и поймал их лица в объектив. - Раз! Два! Три! - они улыбнулись и Юн Со сделал фото. Нашёл его в папке изображений и открыл. - Я такой страшный на этой фотографии, - напустив на себя излишнюю самокритичность, недовольно произнёс он и отправил фото на её номер. - Забирай себе, ты хорошо получилась. Они оба хорошо получились на фото, оба искренне улыбались и были счастливы. Никто из них пока не знал, что это было их последнее совместное фото. |
Когда выпадет снег...
41. Встреча выпускников
Утром Юн Со проснулся пораньше. Ему нужно было уйти из дома до того, как проснётся Хана. Он не мог с ней поехать на встречу одноклассников, на то были свои причины, в которые он не посвящал её и не хотел, чтобы из-за этого у неё нарушались планы. Он долго стоял у кровати над спящей Ханой, всматриваясь в её милое, умиротворённое лицо. Он не знал, вернётся ли он сегодня и увидит ли её вообще... Он провёл тыльной стороной пальцев по её тёплой коже щёк, по волосам, заправил за ухо выбившуюся прядку. Сожалея о том, что у них было так мало времени и он так мало смог дать ей своей любви, Юн Со спешно вышел из комнаты. На выходе из дома помощники проводили своего босса низким поклоном. Ивао, ещё надеясь, что он передумает, тронул его за руку, но Юн Со, задержавшись возле него на пару секунд, решительно покинул дом. Хана ждала Юн Со на перроне, тревожно поглядывая на часы. Её одноклассники, разместившись в вагоне, веселились и дурачились, пребывая в радостном предвкушении предстоящей поездки в родной город. Мика и Рю стояли рядом с дверями электрички, ожидая Хану. - Хана! Пошли, а то опоздаем! - поторопила её Мика, подбежала к ней и взяла под руку. - Юн Со придёт! Он обещал, - Хана взглянула на лестницу, ведущую на перрон. - Правда? - обрадовалась Мика и, проследив за её взглядом, возбуждённо затопала ногами. - Быстрее бы он пришёл!!! Из вагона выбежали их одноклассницы и потащили подружек к дверям. Хана остановилась, достала телефон и набрала номер Юн Со. Он всё-таки пришёл проводить её и, притаившись за углом, наблюдал за ней сверху лестницы, когда в кармане его пальто завибрировал мобильник. - Хана? - ответил он на вызов. - Юн Со, ты где? - взволнованно спросила она. - Электричка уже отправляется, быстрее! - Езжай первая, я подъеду позже, - как можно спокойнее ответил он, не сводя с неё своего печально взгляда. - Я подожду тебя, не волнуйся! Поедем на следующей, - улыбнулась Хана в ответ. - А-а-а, нет-нет... не жди, поезжай с друзьями, - попросил Юн Со, пытаясь улыбаться в трубку, чтобы ничем не потревожить её. - Значит, ты потом подъедешь? - немного огорчилась она. - Да... Надеюсь, ты поймёшь, если я задержусь чуть-чуть дольше? Раздался предупреждающий сигнал об отправке электрички и Хана не расслышала конец фразы. - А? Что? Юн Со... Я буду ждать тебя... Юн Со, привези с собой торт! Самый вкусный! Приезжай скорее! Я буду тебя ждать! - выкрикнула она. - Хорошо,.. - пообещал он, совсем неуверенный в том, что сумеет исполнить её желание. - Ты должен прийти! Должен! - убедительно повторила Хана. - Конечно... - твёрдо ответил он, стараясь, чтобы не дрогнул голос. - До встречи... - тихо проговорила она и между ними повисла недолгая пауза. Не так они должны были попрощаться. Юн Со был не в состоянии сказать ей “прощай” и не решался закончить разговор. - Ты... больше ничего не хочешь мне сказать? - спросил он Хану. Она молчала, тревожно сведя брови. Почему-то ей казалось, что он прощается с ней. - Ничего? Совсем ничего? - настойчиво спрашивал Юн Со, подключив к своему голосу игривые нотки. - Я люблю тебя, Юн Со. Люблю... - прошептала она в трубку и сразу же услышала гудки отбоя. Юн Со закрыл телефон и проговорил в ответ: - Я люблю тебя... Хана огорчённо посмотрела на замолчавший мобильник, захлопнула крышку и убрала его в карман пальто. Девчонки, наконец, затащили её в вагон, она уселась на сиденье и, взглянув в окно, вдруг увидела Юн Со наверху лестницы. Лицо его было очень неспокойным и Хана встревожилась ещё больше. Почему он всё-таки приехал, но не подошёл к ней? Что-то случилось... Она быстро сняла с шеи свой крестик, поднесла к губам и поцеловала. "Защити его” - прошептала она и, подбежав к уже сходившимся дверям, бросила крестик сквозь щель на платформу. Юн Со бегом спустился с лестницы и выбежал на станцию, когда электричка уже отошла от перрона. Он присел на корточки, поднял крестик и сжал в пальцах ещё тёплый металл. - Я не заставлю тебя долго ждать, - проговорил он и перевёл свой взгляд на удаляющийся последний вагон. - До тех пор, пока я не смогу появится перед тобой с чистой совестью, жди меня... Он приложился губами к распятию и долго смотрел вдаль, пока электричка совсем не исчезла из виду. - Юки! Ты не можешь! - Мэй поймала его у выхода со станции и схватила за руку. - Если ты сдашься, тебя убьют! Ему нечего было ей ответить, он принял верное решение и отступать не собирался. Юн Со отдёрнул от неё руку, прошёл через турникет и вышел из здания станции. - Юки! Юки! - она бросилась за ним следом, пытаясь остановить его. Но он быстро забрался в машину и рванул с места. Мэй села в салон своей машины и, выехав на дорогу, пристроилась ему в хвост. Всю дорогу она пыталась поравняться с ним, сигналила и кричала через открытое окно, чтобы он хотя бы обратил на неё внимание. Но Юн Со был несгибаем и твёрдо двигался к намеченной цели, отрываясь от неё. Он уже подъезжал к полицейскому участку, свернул на пустынную улочку, как вдруг на дорогу выскочил мальчишка-разносчик газет и встал перед машиной. Юн Со едва успел резко затормозить. Облегчённо выдохнув, он сделал жест рукой, чтобы тот проходил, но мальчишка остался стоять, крепко прижимая к себе пачку газет. Юн Со посигналил, но газетчик упрямо стоял на месте. Юн Со посигналил ещё и ещё раз, но парень даже не двинулся с места. Ничего не понимая, Юн Со вылез из машины, подошёл к газетчику и отодвинул его с дороги. Возвращаясь в машину, он не заметил, как откуда ни возьмись на него сбоку налетел Шимада. В его руке сверкнуло лезвие ножа. Юн Со успел резко увернуться, но якудза всё-таки ударил его и он почувствовал обжигающую боль. - Нееет! - закричал Юн Со, опрокинув Шимаду на асфальт. Испугавшись, что тот прикончит его, он схватился за бок и побежал через дорогу, прямиком к полицейскому участку. В это время Мэй, преследовавшая Юн Со, свернула на эту улицу и увидела, как Шимада бросился через дорогу следом за ним. В его руке она заметила нож. Она не могла допустить трагедии и, прибавив скорость, на полном ходу рванула за японцем. Он едва успел оглянуться назад на стремительно надвигающуюся на него машину, как от сильного удара о лобовое стекло его подкинуло вверх и отбросило далеко вперёд. Он рухнул на дорогу и замер. - Нет, нет, нет, - пробормотал Юн Со, подбегая к неподвижному телу на асфальте. Его голова была размозжена и кровавое месиво на лобовом стекле говорили о том, что Шимада был скорее всего мёртв. - Нееет! - закричал Юн Со, упав на колени перед ним. - Вставай! Вставай! - он приподнял голову японца, не веря в происшедшее. - Ты не можешь умереть! - он приложил пальцы к его сонной артерии и, не почувствовав её пульсации, зарыдал. - Нееет! Нееет! Вставай! Ты же не умер! Ты не можешь умереть, сволочь! - он тормошил безжизненное тело, отказываясь верить в то, что Мэй убила его. - Ты же не умер! Не умирай, гад! Ты же не умер, не умер! Мы же должны были вместе пойти в полицию! Я обещал Хане, что вернусь! Ты не можешь умереть! Тогда я не смогу пойти к Хане! - обливаясь слезами он тряс как грушу безжизненное тело. - Шимада, открой глаза! Пожалуйста, не умирааай! Дрожа всем телом, Мэй вылезла из машины и подошла к Юн Со. - Ты так сильно любишь Хану? - спросила она, не сдерживая слёз отчаяния. - После того, как я сдамся полиции, я хочу вернуться к Хане с чистой совестью, - ответил Юн Со, роняя слёзы на мёртвое тело. - Это любовь? - едва шевеля мокрыми губами, спросила она. - Весь этот бред и есть любовь? А я? Как же я?.. Даже перед страхом смерти, ты не полюбил бы меня... - Зачем ты убила его? - закричал на неё Юн Со, не сдерживаясь. Слёзы крупными градинами непрерывно катились по его лицу. - Мне было так тяжело расставаться с Ханой. И теперь опять придётся её оставить! - он плакал, не стесняясь своих горьких слёз, его сотрясала крупная дрожь. - Она слишком долго ждала! Зачем ты убила его?! - истошно кричал он. Чувство отчаяния и безысходности охватило его, он опустил голову, содрогаясь от рыданий. Мэй поняла, что у него начинается истерика. Она присела возле него на корточки, обхватила его голову руками и крепко прижала к себе, гладя по стриженым волосам. Она чувствовала, как его трясло. Но надо было быстрее убираться отсюда, с минуты на минуту могли нагрянуть полицейские. Она попыталась оттащить Юн Со от тела Шимады. - Уходи... Это я его убила... Уходи и живи счастливо с Ханой! Уходи!.. - выкрикнула Мэй, отпихнув его от себя. Вдруг он поднялся на ноги и, схватив её за руку, потащил к машине. - Тебя здесь никогда не было. Ты ни в чём не виновата, - сказал он, усаживая её в салон. - У тебя хорошо получается врать. Уезжай! Я всё устрою. Но Мэй вылезла и прильнула к Юн Со всем телом. - Давай... уедем обратно в Корею, а? - жалобно проговорила она. - Прощай, - ответил Юн Со, усадив её обратно в салон, но она выскочила и бросилась ему на шею. - Я хочу быть с тобой. До самой смерти. Юки... с тобой я ничего не боюсь... - она неистово обнимала его, но он решительно оторвал её от себя. - Уезжай. Отправив Мэй подальше от места происшествия, Юн Со, скрываясь от преследования, бежал по улицам в поисках кондитерской. Он тяжело дышал, держась за раненый бок. Он помнил про просьбу Ханы и непременно должен был выполнить её. Он должен приехать. Она ждала его... Ребята приехали в родной город и шумной толпой остановились у местной гостиницы. Хана отошла в сторонку, чтобы сделать звонок. - Хана, пошли! Быстрее! - Мика потянула подругу за рукав, но та отцепилась от неё и достала из кармана телефон. Всё утро сердце её было неспокойно, она не могла побороть в себе какое-то дурное предчувствие и ей нужно было услышать голос Юн Со, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Она набрала его номер, но ей никто не ответил. Это ещё больше усилило её тревогу. Беспомощно вздохнув, она закрыла безмолвный мобильник, убрала его в карман и нехотя присоединилась к своим одноклассникам... |
Когда выпадет снег...
Заметив в одной из витрин торт, украшенный сверху взбитыми сливками и аппетитными сочными ягодами, Юн Со забежал в маленькую кондитерскую и, обливаясь потом, пристроился за одним из стоячих столиков. Прямо перед его глазами работал телевизор, и продавец, прервав работу за прилавком, обратил своё внимание на экстренные новости.
“Сегодня утром в Токио, на улице, было найдено тело гражданина Шимады, который считался убитым два года назад в результате бандитской разборки” - передавала диктор. “На месте преступления был найден автомобиль предполагаемого убийцы. По данным полиции он принадлежит гражданину Хан Юн Со. Он является главным подозреваемым. Сейчас полиция ищет его...” На экране появились две фотографии - Шимады и Юн Со. Продавец подошёл ближе к телевизору. И хотя изображение было неважное, он настороженно перевёл взгляд на подозрительного посетителя в длинном чёрном пальто за столиком у окна - его лицо было в испарине, он тяжело дышал, словно от продолжительного, изнуряющего бега. Юн Со, стараясь спрятать взгляд, склонил голову. Продавец пытался разглядеть мужчину, чтобы сверить его лицо с фото на телеэкране, но вошедшая в кондитерскую женщина, быстро подошла к нему и загородила обзор. Ох, уж эта вездесущая Мэй! Как удачно она оказалась рядом! Сейчас её появление случилось как нельзя кстати. Она понимала, что создала Юн Со дополнительную проблему и злилась на себя за это. Она совершила невозможный, невероятный поступок и чувствовала себя виноватой. Осознавая непоправимость происшедшего, она, без лишних размышлений, бросилась за ним, чтобы хоть как-то помочь ему. - Юки, вот ты где! - воскликнула она. - Покупаешь тортик для меня? – мило улыбаясь, она оглянулась на продавца и тот, неопределённо пожав плечами, вернулся за прилавок. Вскоре, держа в руках коробку с упакованным тортом, Юн Со и Мэй спешно покинули кондитерскую, но сразу же были замечены полицейскими, ожидающими с противоположной стороны улицы переключения светофора. Мэй видела, что Юн Со был уже ослаблен от раны и бега по улицам, и понимала, что им вряд ли удастся оторваться от преследователей. Стараясь не паниковать, она потащила его наугад вдоль улицы. Избегая хорошо просматриваемых мест, они свернули в первый попавшийся переулок, и Мэй на глаза сразу же бросилась вывеска отеля. Это было очень своевременно – надо было где-то отдышаться и обработать рану Юн Со. Не раздумывая ни секунды, она втолкнула его во вращающуюся дверь. Дверь совершила оборот и тут же скрыла беглецов за своими тёмными зеркальными стёклами от забежавших в переулок полицейских. В снятом номере Мэй сразу же уложила Юн Со на кровать и расстегнула рубашку. Рядом со свежей раной она увидела наложенную повязку и поняла, что ранее он уже подвергался нападению. Девушка осознавала, какая реальная опасность нависала над ним и, жалея его всей душой, не смогла сдержать слёз. Она вытрясла найденную в номере аптечку и, обработав рану антисептиком, залепила её лейкопластырем. - Хана, Хана - пробормотал Юн Со, ощущая осторожные прикосновения её рук. - Слава Богу, рана несерьёзная,.. небольшой порез, - глотая слёзы, сказала Мэй, протягивая ему обезболивающую таблетку. Закрыв глаза и постепенно проваливаясь в забытьё, он продолжал звать Хану. Мэй была в полном отчаянии, слёзы ревности, не переставая, катились по её щекам. Опять Хана... Хоть она и понимала, что сознание Юн Со было сейчас затуманено, она не могла справиться со своим чувством обиды. … Хана снова была в своём родном городе. Как же она всегда скучала по нему - тому городу, где она была жизнерадостной девочкой, школьницей и была жива мама... Она проходила по родным улицам - тем самым улицам, где прошло её счастливое детство. Посещая дорогие сердцу места и в городе, и в школе, где проводились ежегодные встречи выпускников, Хана не могла не думать о Юн Со – ей очень его не хватало. Она ехала сюда и представляла их встречу. Он обязательно разберётся со своими делами и скоро приедет, и они снова будут вместе. Сейчас она тоже была счастлива по-своему. Эмоции переполняли её. Она пребывала в нетерпении от предстоящего свидания с ним и немного грустила... Открыв дверь класса, она сразу увидела его парту, за которой он когда-то сидел. Сейчас она была пуста и Хана задумчиво погладила ладошкой гладкую деревянную поверхность, присела за неё, представляя первое появление Юн Со в их классе. Потом встала и подошла к окну. О, этот вид… Воспоминания накрыли её с головой, и она увидела его, выбегающего босиком на футбольное поле. Он покружился под лёгким падающим снегом и упал навзничь... Её воспоминания были ещё ярки и довольно болезненны - она сожалела, что тогда была глуха к своим чувствам, из-за чего подвергла Юн Со ещё большим страданиям. Её снова охватило чувство неискупимой вины. А в это время в спортивном зале Рю снова проводил традиционные спарринги со спортсменами школьной секции дзюдо. Восторженные болельщики были так поглощены состязанием, что никто не обратил внимания на бывшего выпускника, опоздавшего к началу. Так же, как и раньше он тихо подошёл к залу и встал в дверях. И только Мика, озираясь по сторонам в ожидании Ханы, заметила его и радостно возликовала: - Юн Со! Шум и крики сразу стихли, и все присутствующие повернулись к входной двери. - Юн Со! – воскликнул учитель математики, не скрывая своей радости. - Не хочешь вспомнить былое? – обратился Юн Со к Рю, застывшему от неожиданности... - Хана! Хана! Хана! – взбудораженная Мика забежала в класс и ударом по плечу вывела подругу из транса. – Он здесь! Юн Со здесь! – закричала она и, схватив ошарашенную Хану под руку, потащила за собой. И девушки со всех ног кинулись в спортивный зал. – Пошли! Пошли скорее! Приехал! Хане хотелось кричать от счастья, что она, наконец, прикоснётся к родному человеку. Они прибежали в зал, когда Юн Со и Рю уже стояли на ковре друг напротив друга и зрители скандировали: - Юн-Со! Сем-пай! Девушки расположились прямо на полу среди других зрителей. Под стойкие аплодисменты соперники поклонились друг другу и, приняв боевые стойки, стали сходиться. Рю, проделав пластичные движения на месте, сделал выпад вперёд и занёс над Юн Со руку с полусогнутыми пальцами, но тот остановил его. - Это не шутка, как в прошлый раз, - серьёзно объявил он на весь зал. - Проигравший выполняет просьбу победителя! Ну, как? – прищурившись, он обвёл зрителей загадочным взглядом, и болельщики ответили одобрительными криками. - Хорошо, - недовольно согласился Рю, проследив взглядом за Ханой. Они снова разошлись по разным сторонам, и под возглас начала состязания Юн Со первым бросился на противника, но тут же был отброшен на пол. - Братик… - тревожно пробормотала Хана, но Юн Со улыбнулся ей в ответ. Он поднялся на ноги и снова кинулся на Рю. Сцепившись с профессиональным спортсменом в схватке, он, однако, смог немного продержаться на ногах, неумело отражая приёмы, пока Рю снова не завалил его. Он ухватился за ворот его рубашки и стал прижимать Юн Со к полу. - Пожалуйста, проиграй, – вдруг тихо проговорил Юн Со, изо всех сил сопротивляясь сопернику. - Прошу тебя, проиграй. Не обращая на его слова внимания, Рю поднял Юн Со и, применив подсечку, бросил на ковёр. Обхватив его тело руками, он стал укладывать противника на лопатки. Сморщившись от боли в области живота, Юн Со взмолился: - Ты должен выслушать меня... Пожалуйста... Проиграй… - Что ты хочешь? – злобно спросил Рю, удерживая ненавистного соперника в захвате. - Женись на Хане… - острая боль полосовала его тело и Юн Со застонал, слёзы непроизвольно затопили его глаза. - Женись на Хане, - еле выдавил он из себя, теряя силы. Он схватил Рю за ворот кимоно и, притянув его к себе ближе, проговорил прямо в лицо: - Это моя просьба. Пожалуйста... Пытаясь оторвать от себя его руки, Рю с недоверием смотрел на соперника, не понимая, что так мучает его. Юн Со что есть мочи сжимал кулаки, не выпуская ткань из пальцев. Наконец, Рю удалось оторвать слабеющего Юн Со от себя, он оттолкнул его на пол, и отошёл к краю ковра, признавая продолжение борьбы бесполезной тратой времени и сил. Но Юн Со, собрав в себе силы, поднялся и с разбегу накинулся на Рю, завалив его спиной на ковёр. Обхватив его за шею, он придавил его к полу и, еле-еле сдерживая сопротивление, ещё раз взмолился: - Пожалуйста… пожалуйста, пойми, что я чувствую сейчас... Ты единственный, кто может защитить Хану... С этими словами он с мольбой посмотрел в лицо разъярённого Рю, вцепившегося в ворот его рубашки мёртвой хваткой. - Я... почти уже труп, - превозмогая боль, пробормотал Юн Со, и Рю враз обомлел, осмысливая услышанное. Он смотрел каким-то жалобным, мученическим взглядом в полные страдания глаза Юн Со и чувствовал, как мурашки покрывали его тело. Он медленно разжал пальцы, выпустил из них ворот его рубашки и опустил руки на пол. Юн Со встал на ноги и, протянув сопернику руку, помог ему подняться. Несколько секунд они стояли молча плечом к плечу, а зрители скандировали, провозглашая победителем Юн Со. - Спасибо, что проиграл, - он тихо поблагодарил Рю и они поклонились друг другу. Потом он подошёл к Хане, смотревшей на него счастливыми глазами, взял за руку и поднял с пола. Вывел её в центр зала и остановился рядом с Рю. Растерявшись, она уставилась на Юн Со в замешательстве, но увидев его улыбку, обращённую к ней, тоже улыбнулась ему в ответ. В зале все затихли в ожидании какого-то кульминационного момента. - Хана... Выходи замуж за Рю, - вдруг во весь голос произнёс Юн Со на своём родном языке. Улыбка медленно сползла с лица Ханы и она остолбенела словно парализованная. На мгновение в воздухе повисла напряжённая пауза. - Что он делает? Что? Что он сказал? – закричали наперебой ребята. - Мика, переведи нам! – Сакуро подняла девушку с пола и вытащила в зал. "Хана… Выходи замуж за Рю" – растерянно пробормотала Мика, не понимая, что происходит. Юн Со отпустил руку Ханы и опустился перед ней и Рю на колени. |
Когда выпадет снег...
Юн Со отпустил руку Ханы и опустился перед ней и Рю на колени.
- Хана, - обратился он к ней. - Я... любил тебя. Даже несмотря на то, что юридически мы были родственниками, критика по отношению ко мне не была для меня проблемой. Это была моя юношеская смелость. Но… мне не хватило решительности любить тебя по-настоящему так, как тебя любит Рю... невзирая на все сложности в ваших отношениях. На это нужна настоящая смелость... - по мере продолжения обращения к ней, глаза Юн Со наполнялись слезами, и было очевидно, что ему очень тяжело давались эти слова неправды, чтобы убедить Хану остаться с Рю. Как ему было невыносимо больно отдавать любимую девушку другому, хоть и очень хорошему и достойному мужчине. Хана стояла ни жива, ни мертва. Его слова повергли её в шок, она оторопела и, не шелохнувшись, распахнутыми глазами, с каким-то бессмысленным взглядом смотрела на коленопреклонённого Юн Со. Она совсем не понимала, что происходило. Почему после всего, что случилось с ними в последние дни, он снова отказывался от неё? Что могло произойти во время его отсутствия? Где он был? Ошарашенная происходящим, она не могла поверить что Юн Со говорил искренне, и безмолвно мотала головой. Не сдержалась, уронила столько горьких слёз. Так ждала, и так любила... Неужели для него всё было не всерьёз?.. В её потерянном виде было столько невысказанного отчаяния и безысходности, что у Юн Со не хватило выдержки смотреть ей в глаза твёрдо и прямо. Да и сам он боялся, что по его глазам, утонувших в слезах, Хана догадается о его истинных чувствах. Он опустил голову, и крупные прозрачные капли упали на пол у его коленей. Он с ней прощался, глядя не в глаза, в уме запоминая очертанье. Он знал - не лопнула струна, любовь осталось тайной... в наказанье…* - Вы, оба, простите меня, пожалуйста, - дрожавшими губами проговорил он, не поднимая головы. Потом, собравшись с духом, осмелился посмотреть на неё… и, казалось, за несколько секунд между ними произошёл странный молчаливый диалог — он просил прощения, пытался что-то объяснить ей и самому себе… Он говорил про жизнь и про судьбу, а боль его нещадно линчевала. Она его тогда не понимала, шептала, очень тихо: - Почему?.. Не отпускай любовь мою! Прошу! Она тебя не раз ещё согреет! Ведь я тобой, как воздухом дышу, а по-другому вовсе не умею… Оставь нам тоненькую нить, не дай ей повод оборваться, ведь души будут вновь скитаться, а вот легко ли нам забыть? Найти сложней, чем потерять... Сведут ли нас дороги снова?.. Ты знаешь... Нет! Я не готова! И не могу тебя понять...* С трудом сдерживаясь, он продолжил: - Я хочу, чтобы вы были вместе… Пожалуйста. Исполните мою просьбу. Я пришёл, чтобы сказать вам это, - с этими словами он поднялся с колен, подобрал с пола пальто и туфли, и под пристальными взглядами собравшихся медленно вышел из зала. Сидящие на полу, расступились, освобождая ему проход. Находясь под впечатлением от развернувшейся на их глазах драмы, никто из присутствующих не посмел себе даже шёпотом обменяться с соседом впечатлениями – в зале стояла мёртвая тишина. Юн Со вышел из здания школы с чувством полного опустошения и одиночества. Потеря любимого человека для него была равносильна потере смысла жизни. Пребывая в подавленном состоянии, он на автомате спустился с лестницы, словно прощальным взглядом обвёл двор и не сразу обратил внимание на Мэй, которая с надеждой смотрела на него, ожидая возле машины. Он растянул губы в подобии улыбки, не в силах спрятать своего безутешного горя, плескавшегося в его глазах. Он услышал позади себя скорый топот ног, но не обернулся. Юн Со ожидал, что Хана непременно побежит за ним следом и, с трудом сохраняя холодную выдержку, не оглядываясь назад, подошёл к Мэй. Выбежавшие вместе с Ханой старшеклассники, увидев во дворе бывшую выпускницу, притормозили на крыльце и с любопытством зевак остались наблюдать за развитием события. - Помоги мне, - проговорил Юн Со неживыми губами без малейшей эмоции на отрешённом лице. Поразмыслив пару секунд, Мэй тихо спросила: - Хочешь, чтобы я подыграла тебе? Ничего не ответив, Юн Со на виду у всех обнял её за плечи и, притянув к себе, сделал вид, что целует в губы. Горькая слеза выкатилась из уголка его глаза и замерла на щеке прозрачной холодной капелькой, впитавшей в себя всю его боль. - Этого не может быть... - пробормотала Хана, до глубины своей души поражённая увиденным. - Не может быть. Просто не может... Ты обманываешь меня. Ты обманываешь... - шептали её губы. Мика, всей душой сочувствуя своей подруге, держала её за руки, пытаясь хоть как-то успокоить её, чтобы она чувствовала её поддержку. Рю, стоявший позади всех, с не меньшим интересом наблюдал за происходящим. Он с самого начала не воспринял всерьёз слова Юн Со, и всю сцену с борьбой в спортивном зале принял за хорошо разыгранный спектакль. Он перевёл взгляд на Хану – весь её внешний вид был наполнен таким явным ощущением своей беспомощности перед случившимся, что сердце его невольно сжалось от сочувствия. Он не смог вынести неприятной сцены, разыгравшейся прилюдно, и вернулся в здание школы. - Спасибо, - пробормотал Юн Со, отстранившись от Мэй. Взял её за руку и посадил на водительское место. - Этого не может быть... - упрямо твердила Хана, наблюдая, как он обошёл машину, сел рядом с сестрой и они быстро сорвались с места. Хана отказывалась верить, что всё это время Юн Со, её самый родной человек, в своих чувствах метался между ней и её сестрой и в конце концов выбрал холёную красавицу Мэй. Поэтому ни разу не сказал, что любит её... Слёзы невосполнимой потери заливали её лицо. - Этого не может быть! - закричала она, оттолкнулась от Мики и бросилась следом за удаляющейся машиной. - Этого не может быть!!! Юн Со! Юн Со! - кричала она, не желая отпускать любимого. Она до самых ворот бежала за ним и надеялась на чудо до последнего момента, даже тогда, когда было ясно, что надеяться поздно – Юн Со оставил её ради Мэй. Наконец, Хана выбилась из сил и остановилась в конце аллеи, провожая взглядом машину пока та, покинув территорию школы, не выехала на трассу. В зеркало заднего вида Юн Со видел её тщетные попытки изо всех сил догнать их и еле-еле сдерживался, чтобы не разрыдаться, испытывая бесконечное сострадание к Хане, которую теперь любил ещё сильнее. - Пойми! Назад не повернуть! Прости за всё, что с нами было, и, что бы ты ни говорила, былого больше не вернуть… И листопадная аллея запрячет тайну нашей встречи, и о былой любви жалея, в ночи сгорая, плачут свечи...* ______________________________ * - © Copyright: Лана Солнышко |
Когда выпадет снег...
42. Облава
После завершения школьного мероприятия Юн Со встретился с Рю во дворе гостиницы, чтобы объясниться с ним. ... - Если Хана согласится выйти за тебя замуж, я сдамся полиции. Поручаю тебе заботу о ней, - в конце их разговора сказал он, стоя перед ним на коленях. Юн Со не мог допустить, чтобы без него Хана осталась совсем одна. Он должен был позаботиться о её будущем. - Мы не можем без неё всё решать. Хана должна сама сделать свой выбор, - строго ответил семпай. - Пожалуйста! – попросил Юн Со, вдруг испугавшись, что Рю откажется от его просьбы и в итоге от самой Ханы. - Я ждал до сих пор только по одной причине. И эта причина - не ты, - задумчиво произнёс тот. - Пожалуйста... - ещё раз убедительно повторил Юн Со, поклонившись ему до земли, и Рю, наконец, дал своё молчаливое согласие. В этот же день ближе к вечеру Рю встретился с Ханой. - Это тебе, - он передал ей в руки конверт. Она взяла конверт и осторожно открыла его. Трепеща всем сердцем, развернула сложенный втрое лист бумаги, узнавая остроконечный почерк Юн Со. «Хана, прими предложение Рю. Он любит тебя сильней, чем я думал. Это моё последнее желание» - прочитала она. И дальше постскриптум – «Я должен тебе что-то сказать. Давай встретимся в баре». - Я не могу принять это. Я не верю во всё это, - Хана нервозно сложила записку и вместе с конвертом сунула обратно Рю в руки. Вечером она пришла в местный бар и сразу же увидела улыбающегося Юн Со в окружении их одноклассников – вместе с Мэй они сидели на полукруглом диванчике, он обнимал её за плечи, и перед ними на высоком столике стояла квадратная коробка. - Хана! – крикнула ей Мика и помахала рукой. - Иди скорее сюда! Юн Со повернул голову на звук её голоса, увидел у входа Хану и улыбка покинула его лицо. Их взгляды пересеклись, и несколько секунд они не могли отвести своих глаз друг от друга. Следом к Хане подошёл Рю и, приобняв её за плечи, подвёл к веселящейся компании. Они уселись на высокие стулья напротив Юн Со и Мэй. Хана, не отрываясь, смотрела на Юн Со, пытаясь прочитать по его глазам, что на самом деле чувствует он. Но он, испытывая неловкость, опустил свой взгляд и, натянуто улыбнувшись, тихо произнёс: - Ты здесь… И обратился ко всем одноклассникам: - Давайте начинать! Он снял крышку с коробки, явив на свет красивый фруктово-ягодный торт, украшенный натуральными ягодами клубники. По центру, между двух роз белого и красного цвета стояла марципановая табличка с надписью “Благословляю на брак Рю и Хану”. - Ура! – закричали одноклассники, захлопав в ладоши. - Хана, вот торт, который ты хотела, - произнёс Юн Со, разливая по бокалам шампанское. – И ты тоже выпей. Она продолжала внимательно изучать Юн Со, отслеживая каждое его движение, тон голоса, поворот головы, и не верила ничему. Эти натянутые улыбочки, спрятанный взгляд, повышенное внимание к когда-то ненавистной Мэй - всё было лживым и показным. Это обижало Хану и она не могла найти оправдания его поведению. Она не понимала, почему он так поступает. Если хотел расстаться с ней, почему не поговорил наедине? Неужели нельзя было обойтись без этого спектакля, устроенного в школе на глазах у учащихся и учителей? Ведь было очевидно, что Рю ему поддался. К чему сейчас устроил их смехотворную помолвку? Она взяла со стола бокал и под гиканье одноклассников осушила его одним залпом, продолжая сверлить Юн Со пытливым взглядом. Улыбнувшись и стараясь не смотреть ей в глаза, он снова наполнил её бокал вином и поднёс к своим губам стакан с виски. Но, не успев сделать глоток, он замер, заметив краем глаза, как Хана тут же осушила и второй бокал. Потом она и вовсе схватила бутылку и налила себе в третий раз. - Эй, не многовато ли? – подскочила к ней Мика и выхватила бутылку из её рук. – Хватит, подружка! Не обращая на неё внимания, Хана поднесла к губам бокал, не сводя глаз с Юн Со. Резким движением руки он забрал у неё бокал, расплескав вино. - Хватит пить, - тихо проговорил он, не выдержав её отчаяния. - Почему? – упрямо спросила она. - Почему я должна слушаться тебя? Я хочу выпить. Разве я не могу делать то, что хочу? – губы её дрогнули и глаза наполнились слезами. С этими словами она забрала из рук Мики бутылку и приложилась к горлышку. - Хватит! Хватит! – взвизгнула Мика, отняв у неё бутылку. – Лучше пошли танцевать! … Пары медленно покачивались в такт музыке, тесно прижавшись друг к другу. Рю на правах жениха крепко обнимал захмелевшую Хану, и она чувствовала на своих плечах его сильные руки. Она прислонилась головой к его плечу и он притянул её к себе ближе. Поверх его плеча она следила глазами за Юн Со, который в свою очередь тоже не сводил своего взгляда, устремлённого на неё поверх плеча Мэй. И сейчас он смог твёрдо посмотреть ей в глаза. Сейчас он был искренен и честен, всем сердцем любя Хану и всей душой сожалея о том, что ей пришлось и ещё придётся вытерпеть от него. Но ему надо довести до конца, всё, что он задумал. Иного выхода он не видел… "Пойми! Назад не повернуть! Прости за всё, что с нами было... И, что бы ты ни говорила, былого больше... не вернуть…" - Семпай, всё хорошо? – слегка заплетающимся языком спросила Хана. - Моё сердце принадлежит другому… и ты всё ещё хочешь жениться на мне? Рю чувствовал, как она ослабела. Он покрепче обнял девушку и прислонился своей щекой к её голове. - Когда-нибудь ты тоже меня полюбишь… - еле слышно проговорил он, очень на это надеясь. После окончания танца он подвёл Хану к Юн Со и обратился к нему: - Юн Со, потанцуй на прощание с Ханой. - Он подтолкнул её поближе к нему и протянул свою руку её сестре. - Мэй, пошли, - он увлёк девушку за собой, оставив Хану и Юн Со вдвоём. Оставшись наедине, они несколько секунд стояли друг напротив друга, и никто не решался заговорить первым. Потом Юн Со обнял Хану и прижал её к своему сердцу. Она опустила подбородок на его плечо и заплакала. - Мне нужно тебе кое-что сказать, - тихо произнёс он, прижавшись щекой к её голове. Но Хана резко встрепенулась, попыталась вырваться из его объятий, не желая слушать его. И так всего было предостаточно. Юн Со не отпустил её и только ближе притянул к себе: - Я должен это сказать… - он всё-таки решился рассказать ей правду, ведь она так верила, что у него не будет от неё никаких тайн и так мучилась от непонимания. - Нет… Я не слушаю. Не слушаю, – пробормотала она. Придерживая её за талию, он отнял её от своего плеча, и она отвела от него свой взгляд, горестно всхлипывая. - Посмотри на меня, - тихо попросил он, и Хана медленно подняла на него свои полные слёз глаза. - До сегодняшнего дня я был лидером преступной группировки, - признался он, и Хана задохнулась от неожиданности, глаза её расширились от потрясения. - Я не достоин быть рядом с тобой. - Ты врёшь, врёшь, - замотала она головой, приняв его слова за очередную жестокую отговорку. – Я… я не хочу ничего слышать. Слёзы обиды и боли уже не переставая катились по её щекам, и она снова сделала попытку вырваться из его рук. - Выслушай меня! – Юн Со крепче сжал её локти и слегка встряхнул девушку, приводя её в чувство. - Тебе грозит опасность, если мы будем вместе. Это очень опасно! – он старался говорить как можно убедительнее, чтобы Хана поверила ему и поняла его честные намерения. Хана, пребывая в каком-то шоковом состоянии, которое враз отрезвило её, не верила своим ушам. Какая преступная группировка?! Этого не может быть! Просто… просто он не любил её, и ему не хватило смелости честно признаться в этом… Потом… потом она вдруг вспомнила слова Мэй, когда та требовала оставить Юн Со, иначе ему грозила опасность. Из-за неё… Значит, Мэй всё знала. Знала, кто такой Юки… и его слова – правда… - Давай разойдёмся. Без меня тебе будет лучше... - прервал её размышления Юн Со и Хана посмотрела на него глазами, полными ужаса. Он знал, что она любит его всем сердцем и никогда не оставит его ни под каким предлогом, даже если самой будет грозить беда. Ради него, ради его блага она была способна на жертвы. Поэтому, тихо добавил: - Сделай это для меня… От его предложения, лишившись речи, Хана исступлённо замотала головой с такой силой, что слёзы, казалось, разлетались в разные стороны. Она уже не называла его братиком. После извещения о смерти их родителей, она перестала считать Юн Со своим братом – он стал её молодым человеком, любимым мужчиной и теперь, когда их счастье было так близко, он предлагал ей расстаться. Но нет, нет! Он не имел права так бросать её! Не имел права всё портить! Она не отпустит его! Её шоковое состояние сменилось паникой, и Юн Со снова слегка тряхнул её, придерживая за локти. - Я... я убил сегодня человека, - вдруг сказал он, выпустив её из рук, и Хана вздрогнула от этих слов. У неё перехватило дыхание от леденящего ужаса, стиснувшего ей грудь, и она почувствовала себя плохо. Всё перед глазами закружилось, огни светомузыки сливались, превращаясь в одно пульсирующее пятно, звуки слышались словно сквозь вату. Ноги не удержали её, и она упала на пол, потеряв сознание. - Хана! – вскрикнула Мика и присела возле неё одновременно с Юн Со. – Хана! Хана! Очнись, пожалуйста! – они оба пытались привести её в чувство, как вдруг по залу пронёсся крик "Полиция! Они ищут Юки!" |
Когда выпадет снег...
- Хана! – вскрикнула Мика и присела возле неё одновременно с Юн Со. – Хана! Хана! Очнись, пожалуйста! – они оба пытались привести её в чувство, как вдруг по залу пронёсся крик «Полиция! Они ищут Юки!»
- Очнись, Хана! Хана! – Юн Со похлопал её по щекам, но девушка оставалась без чувств. На его лице застыло мученическое выражение и осознание собственной беспомощности – ему надо бежать, но он не мог бросить свою любимую в бессознательном состоянии. К нему подбежали Рю и Мэй. - Юки! - окликнула его Мэй, стараясь скрыть беспокойство в своём голосе и не поддаться панике, нарастающей от приблизившейся к нему опасности. - Полиция уже здесь! Бежим! – нетерпеливо проговорила она, хватая Юн Со за руку. Не в силах оставить Хану, он до последнего цеплялся за неё, умоляя очнуться. - Юки! – прикрикнула на него Мэй и потянула за собой, когда он уже был готов остаться. Рю помог ему подняться, и они потащили его к запасному выходу. В это время полицейских, вошедших в зал с проверкой документов, окружила шумная толпа посетителей и дала беглецам возможность скрыться в служебных коридорах. На бегу Юн Со несколько раз пытался вырваться из рук Рю и вернуться к Хане, но он крепко сдерживал его порывы и в, конце концов, схватив за шиворот, грубо прижал его к ящикам камеры хранения. - Это чёрный выход. Подожди снаружи! – крикнул он Мэй, указывая взглядом на лестницу, ведущую вверх. Ему нужно было попрощаться с Юн Со наедине. - Женись на Хане, - сразу попросил Юн Со, оставшись с Рю вдвоём. - Чтобы ни случилось, вы должны пожениться! - Если ты благословишь нас... я соглашусь, - проговорил Рю, глядя в его полные печали и тревоги глаза. - Я желаю тебе успеха. Ты ведь придёшь на свадьбу? – спросил он, но Юн Со молчал, не уверенный, сможет ли он открыто появиться на церемонии. - Ты должен прийти, понимаешь? – повторил Рю, тряхнув его. - Обещаю, - кивнул головой Юн Со, бросив последний взгляд в сторону зала, где осталась его Хана. Безумное отчаяние охватило его и сердце сжалось от боли. Рю притянул Юн Со к себе и парни крепко обнялись, как добрые друзья перед длительной разлукой. Нет, они так и не стали товарищами. Но и врагами он не мог расстаться с человеком, которого любила Хана и над которым нависла смертельная опасность. - Спасибо, - пробормотал Юн Со, едва сдерживая слёзы. - Обещай, что женишься на Хане. Ты должен сдержать своё обещание, - неистово просил он Рю ещё и ещё раз, крепко сжимая его плечи. Он знал, что на него можно положиться, он надёжный и всегда защитит её. Если они будут вместе, у него будет спокойно на сердце. - Увидимся на свадьбе, - пообещал Рю и, чтобы не терять драгоценное время, отцепил его руки от себя. - Уходи. Туда, - подтолкнул он его к лестнице и Юн Со пулей взлетел вверх. Мэй ждала его на выходе, опасливо оглядываясь по сторонам. Небольшая улица была полна полицейских машин и они, пробежав дворами, спрятались в узком проходе между домами, как парочка испуганных подростков. Потрясённая всем, что сегодня произошло, Мэй дрожала и не могла сдержать слёз, предчувствуя долгую разлуку с Юн Со. Проникшись её состоянием, Юн Со обнял девушку и прижал к себе. Хоть изначально они и недолюбливали друг друга и Мэй всегда была настроена против Ханы, она не раз помогла ему, и он не мог остаться неблагодарным ей за это. - Спасибо, - проговорил он и услышал, как она, прижавшись к его плечу, заплакала. Юн Со слегка отстранился и приподнял за подбородок её лицо. - Что такое? – спросил он, взглянув в её покрасневшие глаза. - Просто я чувствую… что... что ты делаешь это от чистого сердца, - пролепетала Мэй мокрыми от слёз губами и всхлипнула. - От чистого сердца. Спасибо, - утвердительно ответил он. Её слёзы опять тронули его душу, но на этот раз они действительно были искренними, и он верил им. Он бережно стёр пальцем мокрые дорожки на её щеках, испытывая к ней простую человеческую благодарность. - Я люблю тебя… Люблю тебя. Люблю! – исступлённо забормотала Мэй, боясь, что больше никогда не увидит Юн Со. Слёзы, не переставая, катились по её лицу, но она силилась улыбнуться ему на прощание. Он снова обнял её, прижал к своему плечу и крепко сжал её ладонь. - Будь счастлива, - тепло пожелал он ей, улыбнувшись. - Я ухожу... Он с трудом вытащил свою ладонь из её крепко сжатых пальцев и, не оборачиваясь, бросился через насаждения к окраине города. - Я люблю тебя, - прошептала Мэй, провожая его долгим взглядом. – Правда… |
Когда выпадет снег...
43. Последняя ночь
- Юн Со… Юн Со… – звала Хана, приходя в себя. Она очнулась, оторвала голову от подушки и присела в кровати, озираясь по сторонам номера, куда её перенесли одноклассники. - Хана, тебе лучше? – спросила Мика, заботливо гладя её по голове. - Где Юн Со? Что с ним случилось? – испуганно спросила она подругу, вспоминая последние минуты перед его побегом. - А что там вообще произошло? Почему Юн Со ищет полиция? – растерянно спросила она Хану, но та, не ответив, поспешно соскочила с кровати. - Э, куда ты собралась? – Мика схватила её за руку. - Ммм, мне нужно увидеть Юн Со, - пробормотала Хана. - Уже слишком поздно, где ты собираешься его искать? Нет, нет! - помотала головой девушка, не выпуская её руки. - Мика, прошу тебя, мне очень нужно увидеться с Юн Со, - взмолилась Хана. – Я должна быть с ним рядом, прошу тебя, - чуть не плача пробормотала она, отцепляясь от подруги, и та, всем сердцем сочувствуя ей, не смогла её удерживать. Хана не знала, где искать Юн Со и, поймав такси, она первым делом приехала на могилу родителей. - Юн Со! Я знаю, ты ждёшь меня! – кричала она, поднимаясь на холм. – Я знаю, ты рядом! Пожалуйста, выходи! Меня не волнует, даже если ты кого-то убил! Мне неважно, что ты преступник! Я прощу тебя! Мы же всегда всё прощали друг другу! Я всегда готова тебя поддержать! И сейчас хочу быть рядом с тобой! – она забралась на холм, но рядом с могилами никого не было. – Не прячься от меня! Прошу тебя, выходи! Юн Со! – звала она, оглядываясь вокруг, в надежде найти его здесь. - Разве мы не обещали друг другу не делать этого? Разве не обещали не расставаться больше? Я обещаю… обещаю тебе, что выйду замуж за Рю! Если от этого ты будешь счастлив, я выполню твою просьбу! Пожалуйста, выходи… Юн Со… Юн Со… Прошу тебя, это последняя просьба – просто дай мне увидеть тебя ещё хотя бы разок… - запыхавшись, бормотала она, обежав вокруг несколько раз. – Юн Со… Юн Со… Так и не найдя его, она, расстроенная, вернулась в город и сама не заметила, как ноги понесли её к своему дому. Каково же было её удивление обнаружить его… пустым. Гостиницы в нём уже не было, и дверь была открыта. Это насторожило Хану, но она смело зашла внутрь. Дом казался неживым. На одной из полок, среди вещей, до сих пор сохранившихся здесь и принадлежащих когда-то её семье, она нашла их самую первую фотографию в рамке, которую они всей семьёй сделали в ателье в день их встречи. Разглядывая родные лица ещё живых родителей и Юн Со, Хана задумалась, вспомнив прошедшие годы. Она провела пальцем по его нелюдимому лицу, и вдруг её сердце затрепетало, словно почувствовало его рядом. Она бросилась по холодным коридорам через весь дом сначала на закрытую веранду, выходившую во двор, где совсем недавно, в последний свой визит сюда, ей почудилось присутствие Юн Со здесь. Она огляделась, просматривая сквозь окна часть двора, но там было пусто. Потом она вбежала в свою комнату, сдвинула в сторону раму с матовым стеклом и оглядела двор с другой стороны. Но и в этой части двора никого не было. Огорчённая очередной неудачей, она бессильно опустилась на пол возле того самого места, где два года назад Юн Со впервые проявил свои чувства к ней. Опять, окунувшись в прошлое, она слегка прикрыла глаза, пытаясь представить его за окном. Уловив перед собой какое-то движение, она снова распахнула их и действительно увидела за стеклом Юн Со. Она резко поднялась на ноги, схватилась за раму, чтобы сдвинуть её в сторону, но он не дал ей этого сделать. Он накрыл её руку своей ладонью и крепко сжал её, сдерживая её порыв. Они замерли на несколько секунд по обе стороны окна, напряжённо разглядывая друг друга. - Когда я смогу увидеть тебя снова? – дрожащими губами проговорила Хана, вглядываясь в любимое лицо. – Через год? Через два? Через десять лет? Через двадцать? Что он мог ответить?.. Он не мог ничего обещать и многозначительно промолчал, дополняя своё молчание прикосновениями. Он медленно провёл по стеклу подушечками пальцев, обводя контур её лица, касаясь осторожно, почти невесомо, словно запоминал любимые черты. Перед предстоящим расставанием ему хотелось наглядеться на неё, запомнить плавные линии её лица, носа, скул, едва различимые "лучики" вокруг глаз. Сколько соблазна таили её нежно очерченные чувственные губы. Юн Со задержал на них свой взгляд, стараясь представить, каковы они на вкус. Его рука сместилась ниже, и он ласково провёл по ним большим пальцем. Как он был бы счастлив, сорвать с них печать невинности и насладиться их долгим и страстным поцелуем, а не просто обозначить его, прикоснувшись к её губам. Как он желал сорвать с петель эту чёртову раму и заключить любимую девушку в объятия, чувствуя каждой клеточкой своего тела её трепетное волнение. Как он желал… тихо прикоснуться до её волос, окунуться в нежность, тая от восторга, станцевать с ней вальс любви средь звёзд, и ласкать губами кожу тоньше шёлка. Пальцами играть по шее вниз, чувствуя, как время в трансе замирает, как в нём все струны звонко напряглись, и ввысь душа вот-вот сорвётся с края…* Но, нет, нет… он не имел права трогать этот бутон, которому следовало распуститься в чужом саду. Он крепче сжал её руку, и от ощущения невозможности изменить ситуацию слёзы подступили к его глазам. Юн Со сглотнул тягучий комок в горле, стараясь подавить в себе душевную слабость, но не сдержался, и тихая слеза прокатилась по щеке. Его прикосновения были точно такими, какими должны быть прикосновения возлюбленного: знакомыми и вместе с тем возбуждающими, как произнесённое шёпотом обещание, но в его влажных глазах читалась такая боль и тоска, что у Ханы перехватило дыхание и на глазах тоже выступили слёзы. В каждом движении его руки сквозила нежность, но взгляд его был опечален, и она знала, в чём причина. Страх за него обострил и её чувства, она ощущала волнующую близость его тела, несмотря на разделяющее их стекло. Столько тепла и любви она хотела подарить ему. Она хотела хоть немного облегчить тот груз вины, который он носил в своём сердце. Ей так хотелось ещё и ещё раз сказать ему о своей любви, но она знала, что это станет его смертным приговором, последней каплей, которая вынудит его остаться. И только она одна будет повинна в этом. От переполняющих её чувств она не могла вымолвить ни слова и не могла шевельнуться, и только прислонила свою ладошку к стеклу, как в прошлый раз. Юн Со накрыл её ладонь своей рукой и они замерли, запоминая тепло, исходящее от них. Они не говорили, больше чувствовали друг друга. Ему хотелось, чтобы эта сцена, каждая секунда их близости отчётливо и надолго запечатлелись в памяти, чтобы в будущем он мог дорожить ими. - Думаю, дочь будет ещё лучше, - наконец, улыбнувшись, проговорил Юн Со, рассматривая её лицо. – Этот дом снова твой. Когда-нибудь ты вернёшься сюда и станешь здесь хозяйкой, - после захоронения праха их родителей он в тайне от Ханы выкупил её дом, подготовив, таким образом, ей свадебный подарок. - Роди дочку, которая будет похожа на тебя. Через двадцать лет она будет выглядеть так же, как ты сейчас. Если она будет называть меня дядей… - сердце его защемило, голос дрогнул, и глаза снова влажно заблестели, - … даже не знаю, что я буду чувствовать… - Ты, ппправда, хочешь, чтобы я вышла замуж за Рю? – чуть слышно пробормотала Хана. Слёзы не переставая катились из её глаз, но её лицо, даже заплаканное, с блестящими от слёз глазами и дрожащими губами, было по-настоящему красиво. - Да, - твёрдо ответил Юн Со, не переставая любоваться ею. - Ты действительно этого хочешь? – уточнила она. - Да, - подтвердил он, стараясь сохранить улыбку, но губы не слушались, дрожали, изгибались, кривились в горькой гримасе. - Значит… ты уверен, что будешь счастлив? – окончательно спросила она. - Да, - дрогнувшим голосом заключил Юн Со. - Тогда я согласна, - глотая слёзы отчаяния, проговорила Хана. - Пока ты счастлив, я буду делать всё, о чём ты попросишь. - Спасибо… В будущем… я появлюсь перед тобой в новом виде… Ты сможешь дождаться этого дня? – пробормотал он и снова сморгнул слезу. Она согласно покивала головой, и её мокрые от слёз губы изогнулись в искажённой улыбке. Юн Со склонился над её лицом, и Хана, прикрыв глаза, прильнула головой к стеклу. Он прикоснулся губами к её лбу в прощальном поцелуе, и горячие слёзы заструились из-под его закрытых век и стекали по щекам. Ему было больно вспоминать о том, что с ними случилось за всё это время, и невыносимо было уже терпеть болезненные последствия случившегося. Наконец, он сдвинул разделяющую их раму в сторону. Снял с себя крест своей матери, аккуратно вытащил из него центральную часть, представляющую собой прямой четырёхконечный крест, усыпанный мелкими фианитами, и, закрепив его на цепочке, надел на Хану. Вторую, основную часть с отверстием посередине, он надел на свою шею. Юн Со верил, что наступит время, когда они снова смогут соединить обе свои части в одно целое... Его губы тронуло слабое подобие улыбки, он попытался что-то сказать на прощание, но из приоткрытого рта донёсся только едва различимый шёпот: - Улыбнись, Хана. - И ты улыбнись. Я верю, что однажды ты снова будешь мне улыбаться. Я верю… - ответила она, стараясь через силу улыбнуться своими дрожащими, сдерживающими плач, губами, и Юн Со согласно кивнул головой. Так, уговаривая друг друга улыбнуться, они оба плакали, не унимая и не стыдясь своих чистых слёз, оплакивая свою такую недолгую и несчастную любовь, и каждый про себя обещал сохранить её в своём сердце до конца жизни. В этот момент она не могла отпустить его. Она ловила каждый его взгляд, каждое прикосновение, само ощущение близости с ним, чтобы навсегда запечатлеть в памяти его любимый образ. Она не боялась забыть свои ощущения. Она знала, что, несмотря на вынужденное горькое расставание, это состояние полёта души останется в ней навсегда. Благодаря Юн Со. ________________________ * - © Марина Авс |
Когда выпадет снег...
В этот момент она не могла отпустить его. Она ловила каждый его взгляд, каждое прикосновение, само ощущение близости с ним, чтобы навсегда запечатлеть в памяти его любимый образ. Она не боялась забыть свои ощущения. Она знала, что, несмотря на вынужденное горькое расставание, это состояние полёта души останется в ней навсегда. Благодаря Юн Со.
- Прощай, - наконец, проговорил он с улыбкой и отвернулся. К горлу подступили рыдания, и, чтобы избежать соблазна вернуться, он без оглядки быстро пошёл прочь от дома, утирая ладонью мокрое от слёз лицо. Хана подбежала к другому окну, чтобы проводить его взглядом как можно дальше. - Прощай, - проговорила она ему вслед, вытащила из-за пазухи крестик и приложила его к губам. – Юн Со… прощай… |
Неужели уже конец? :I in grief:
|
Цитата:
Скрытый текст:
|
Когда выпадет снег...
44. В день свадьбы
Перед большим зеркалом свадебного салона мастер внесла последние штрихи в причёску Ханы и прикрепила к цветочному венку на голове короткую фату. - Всё готово, - сказала она, расправляя край воздушной прозрачной ткани. - Ааах, Хана! Ты такая красивая! – восторженно воскликнула Мика и присела возле неё на корточки, едва касаясь руками пышной юбки. Сияющее белизной нарядное платье контрастировало с потухшим взглядом юной невесты. - Я… выгляжу счастливой? – невесело спросила она подругу и растянула в неестественной улыбке губы. Мика подняла на неё глаза и вздохнула. - Я должна выглядеть счастливой, - сказала Хана, пряча от подруги увлажнившийся взгляд. - Если ты хочешь улыбнуться, то улыбнись по-настоящему. Ну, давай же, улыбнись! – ободряюще похлопала она её по коленке. Хана постаралась улыбнуться, но губы её скривились, на глазах выступили слёзы, и ей хотелось расплакаться. Она чувствовала себя усталой, подавленной, лишённой воли и сил. - Давай, улыбнись как следует! – подбадривала её Мика. Наконец, Хане удалось удержать улыбку на губах, но частые слезинки закапали из глаз прямо на подол платья. И создавалось впечатление, что невеста прослезилась от счастья. - Давай, давай, улыбнись ещё! Вот так! Теперь ты выглядишь счастливой! – довольно хлопнула в ладоши Мика. Она вытащила бумажную салфетку и промокнула влагу на щеках подруги. - Невеста не должна всё время плакать. Что это такое? Какое милое личико! – приговаривала она, утирая её слёзы. Чтобы немного расшевелить Хану, она посадила ей на колени белого головастого котёнка, которого Юн Со подложил в её камеру хранения. - Мягкая игрушка от Юн Со. Ла-ла-ла! Я тоже такого хочууу! – весело пропела она, как маленький ребёнок, и, поддавшись радостному настроению подруги, Хана невольно рассмеялась. Церемония бракосочетания должна была проходить в гостинице, принадлежащей семейству Фудживара, и Рю вместе со своими родителями в нетерпении ожидал свою невесту в вестибюле и принимал поздравления от гостей и её одноклассников. - Рю-семпааай! – облепили его нарядные девушки. - Что же мы будем без Вас дееелать? – выли они, повиснув на нём, сожалея, что уплыл самый завидный жених. Через несколько минут Хана и Мика подъехали на такси к главному входу гостиницы и под аплодисменты встречающих их гостей прошли к дверям. Отвечая на приветствия и поздравления, они миновали вращающуюся дверь и вошли в празднично-украшенный холл. Из припаркованной напротив входа машины за невестой наблюдал Бо Су и двое членов его группировки. - Юки ещё не появился, - задумчиво проговорил один из бандитов. - Он обязательно придёт, - убедительно ответил босс. - Это наш последний шанс поймать его. Всё должно пройти гладко. - Да, я понимаю, - ответил второй якудза, открыл дверцу машины и вышел, прижимая к себе свёрнутые в рулон газеты. Машина отъехала от гостиницы. Хана предстала перед своим женихом, и он задохнулся от её ослепительной красоты - белое платье с открытыми плечами, атласные перчатки до локтей, тёмные волосы, уложенные в высокую причёску, и воздушная фата, обрамляющая её милое лицо со скромно опущенным взглядом, делали её очень хрупкой, ранимой, трогательной и нежной. - Ты очень красивая, - прошептал Рю, склонившись к ней. - Как ангел, Хана. - Спасибо, - скромно ответила она, не поднимая глаз. - Сегодня у нас особый гость, - загадочно проговорил он, и ресницы невесты удивлённо взметнулись вверх. Мика тихонечко подкралась к воркующей парочке, поприветствовала жениха и тронула подругу за руку: - Хана, скоро начнётся. Приготовься. Рю одобрительно кивнул головой, и она повела подругу в комнату невесты... В это время к гостинице подъехало такси и из него вышел Юн Со, одетый словно жених в белую рубашку и чёрный костюм. Он должен был сдержать обещание, данное Рю, присутствовать на их с Ханой свадьбе. Пройдя к входу, он не заметил стоявшего у колонны мужчину с газетами под мышкой. Он прошёл по украшенному цветами коридору и остановился в дверях зала, где происходил обряд венчания. Хана и Рю стояли перед импровизированным алтарём, и Юн Со, не отрываясь, смотрел на невесту в белом подвенечном наряде. - Жених, Фудживара Рю, согласен ли ты взять в законные жёны рабу Божью Хану? – обратился к новобрачным священник. - И жить с ней в горе и радости, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит вас? - Да. Согласен, - без запинки ответил жених. - Невеста, Хиросе Хана, согласна ли ты взять в законные мужья раба Божьего Рю? И жить с ним в горе и радости, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит вас? Хана на минуту задумалась. Этот день должен был стать одним из самых счастливых в её жизни, но он скорее походил на траур – траур по молодости. Траур по мечте о любви. Она мечтала о буре чувств, но теперь назад пути нет… Юн Со словно под гипнозом продолжал молча рассматривать Хану со спины и старался убедить себя, что он поступил правильно, отдав её другому. Его охватило незнакомое чувство, одновременно горькое и приносящее облегчение. Ожидая самого важного на этой свадьбе гостя, Рю, во время размышлений невесты, медленно повернулся в направлении входа в зал и заметил стоящего в дверях Юн Со, тот приветственно склонил голову. Хана тоже обернулась вслед за женихом и оторопела от неожиданности, увидев Юн Со. Он улыбнулся ей. Она была очень красива и выглядела соблазнительно. - Это мой свадебный подарок, - тихо проговорил Рю. Хана вопросительно посмотрела на него. - Наш особый гость. Он пришёл благословить нас, - объяснил он. Она снова повернула голову в сторону Юн Со, их взгляды встретились, они словно поддерживали друг друга. Он тщетно пытался понять, какие чувства отражались в глазах чужой невесты, но видел в них только печаль. Сохраняя на своём лице улыбку, он что-то прошептал ей, и Хана прочла по его губам: «Ты должна быть счастлива». Слёзы набежали на её глаза, но она смогла улыбнуться ему и кивнула в ответ головой. Повернулась к священнику лицом и тихо ответила: - Да. Я согласна. После её слов улыбка медленно сползла с лица Юн Со. Его сердце обливалось кровью, по венам разливался жгучий яд, от которого бросало в жар. Сейчас он был совсем не уверен, правильно ли он сделал, отпустив её. - Ты должна быть счастлива, Хана, - твёрдо произнёс он и, опустив голову, покинул церемонию. Проходя быстрым шагом по коридорам, он достал телефон и сделал звонок в полицию: «Это Хан Юн Со. Я виновен в смерти Шимады. Я иду сдаваться…» Погружённый в свои мысли, он вышел из гостиницы и, не замечая ничего вокруг, снова прошёл мимо убийцы, подосланного его боссом, и быстро пошёл по улице… Приняв согласия обеих сторон, священник протянул новобрачным подушечку с обручальными кольцами. Хана с отчаянием смотрела на них и видела в них не символ добровольного священного союза, а пожизненные наручники, которые против воли в следующую минуту соединят её с Рю лживыми признаниями… - Юки! – услышал Юн Со позади себя и обернулся. Увидев человека из своей группировки, он остановился… Рю осторожно снял с подушечки меньшее по размеру кольцо и поднёс его к безымянному пальцу невесты. Сквозь слёзы она наблюдала за этим процессом, а сердце сжималось от боли и от такой безмерной любви к Юн Со, что она не понимала, как могла послушаться и отпустить его. Рю хороший парень, серьёзный и надёжный, но на этом всё! Её сердце желало только Юн Со, оно могло счастливо биться только рядом с ним и оно бросилось за ним… Рука жениха дрогнула, колечко выскочило из его пальцев и упало на пол, пронзительно звякнув о мраморную поверхность. Плохая примета. Хана от ужаса распахнула глаза… Профессиональный убийца подобрался к Юн Со очень близко и незаметно пырнул его ножом, вонзив его в тело по самую рукоятку. Уверенный в своей удаче, он быстро скрылся, сжимая в руках испачканные кровью газеты. Кляня себя, что так глупо попался на удочку хитрого Бо Су, Юн Со упал на колени, приложив ладонь к животу. - Юн Со… - прошептала Хана, не в силах отвести глаза от упавшего кольца. Она подняла на Рю сочувствующий взгляд. – Прости. Мне правда, очень жаль… На этот раз, послушав зов своего сердца, она сунула жениху в руки свой маленький букетик из белых цветов и, подобрав подол широкой юбки, бросилась из зала. - Юн Со! Юн Со! – кричала она, пробегая мимо рядов кресел с удивлёнными гостями. Она должна догнать его, должна сказать ему, что любит только его, что только с ним может быть счастлива, только с ним хочет связать свою жизнь и, чтобы ни происходило, будет ждать его столько, сколько будет нужно. - Хана! Хана! – ничего не понимающая Мика подскочила со своего места и кинулась за ней следом. Превозмогая боль, Юн Со попытался подняться на ноги, но ему это плохо удавалось и он схватился за ограждение. Он терял силы с каждой минутой, но, держась за опору, упорно двигался вперёд в согнутом положении. Выбежав из гостиницы, Хана устремилась в направлении полицейского участка, выглядывая по дороге Юн Со. Ей непременно нужно догнать его, чтобы всё сказать… что она любит его и не выйдет замуж за Рю… что будет верна ему… Падая и поднимаясь, хватаясь руками за железный поручень, Юн Со на глазах у изумлённых прохожих продолжал медленно передвигаться вдоль улицы, слабея с каждым шагом. - Хана... Хана… Мы обязательно встретимся через двадцать лет, - бормотал он. – Братик… появится перед тобой… с чистой совестью. Мы обязательно встретимся... Хана свернула на эту улицу, озираясь по сторонам, и увидела его у нерегулируемого пешеходного перехода. Скрючившись, он еле держался на ногах, вцепившись двумя руками в фонарный столб. Его рубашка была окровавлена, лицо искажено гримасой боли. Не понимая, что происходит, она с ужасом смотрела, как он, собрав в себе остатки сил, оторвался от столба и, шатаясь, шагнул на «зебру». – Юн Со! - ринувшись к нему, она краем глаза заметила тёмную машину, сорвавшуюся в этот момент с места. Бандитской внешности водитель в тёмных очках, увеличивая скорость, вёл автомобиль прямо на него. |
Когда выпадет снег...
– Юн Со! - ринувшись к нему, она краем глаза заметила тёмную машину, сорвавшуюся в этот момент с места. Бандитской внешности водитель в тёмных очках, увеличивая скорость, вёл автомобиль прямо на него.
– Юн Со! – закричала Хана, подбегая к переходу. Она хотела остановить его, но Юн Со, находясь в шоковом состоянии, не слышал её, и машина двигалась слишком быстро. Oна успела только добежать и обнять его, заслоняя собой от столкновения, как машина на полном ходу врезалась в них и остановилась. Ударом о капот их тела подбросило вверх, и затем они разлетелись в стороны, словно две части некогда единого целого. Они упали на асфальт на расстоянии чуть больше метра друг от друга. Их объятия разомкнулись навсегда. Машина сдала назад и, объехав пострадавших, скрылась с места происшествия. Любопытные прохожие спешили посмотреть на сбитую машиной пару. Они лежали лицом друг к другу и были ещё живы. Оба в нарядах жениха и невесты. «Наверное, новобрачные», - перешёптывались зеваки. Учащённо дыша, Хана открыла глаза и увидела перед собой дрожащего Юн Со, веки его трепетали. Наконец, и он приоткрыл глаза, и её рука в окровавленной белой перчатке стала медленно двигаться к нему. Он видел красные пятна крови на её белоснежном платье – лепестки алой розы на снежном покрывале… Она дрожала, ей было холодно… Ей так нужно, чтобы он находился рядом… Он должен быть рядом, должен защитить любимую, он же обещал, давал слово оберегать её от невзгод, а он её убил… Но что он может теперь сделать? Он бессилен… Мы всегда обещаем больше, чем можем выполнить… Понимая, какая случилась беда, каждый, балансируя на грани ускользающего сознания, тянул руку к своему любимому человеку, чтобы, может быть, в последний раз прикоснуться нему. Слёзы застилали их глаза. «Какой ужас! Какой кошмар! Какое горе! В такой день!» - охали и ахали всё прибывающие прохожие. Не сдерживая слёз, они наблюдали, как молодые из последних сил тянули друг к другу руки. Сантиметр за сантиметром, их руки всё ближе, сознание покидало обоих, но они силились улыбнуться друг другу. Ещё пара сантиметров… один сантиметр… Сознание на исходе… Их пальцы соприкоснулись. Ещё немного усилия. Глаза их закрылись. С улыбкой на губах они переплели свои пальцы под нарастающий вой сирен автомобилей скорой помощи. Два реанимобиля, проведя неотложную помощь, доставили Хану и Юн Со в одну больницу. Команда хирургов и медсестёр собралась в приёмном покое, чтобы принять раненых и их сразу развезли по операционным. Врачей уже заранее проинформировали о состоянии тяжёлых пациентов. Из этой информации можно было понять, что надежд почти не осталось. |
Когда выпадет снег...
45. Сердце
Если когда-нибудь наступит день, когда мы не сможем быть вместе, сохрани меня в своём сердце, и я буду там навеки. ©Алан Александр Милн "Винни-пух и все-все-все" - Юн Со, ты где? Юн Со… Ты здесь? - Я здесь… - Юн Со… я счастлива, когда ты рядом. - Я тоже. Я тоже очень счастлив. - Я до сих пор помню всё, что произошло между нами. - Я улыбался ради тебя. Я чувствовал себя счастливым, потому что у меня была ты. - С этого момента, я хочу быть вместе с тобой. Я не позволю тебе уйти. - Не забывай, я всегда буду с тобой. - Я люблю тебя… - Я люблю тебя, Хана. Я люблю тебя больше жизни. Люблю тебя сейчас. Буду любить тебя в будущем. Всегда. Даже в раю. - Всегда. Даже в раю... Врачи, оперирующие Хану и Юн Со, недоумевали, став свидетелями очень редкого явления - несмотря на то, что оба пациента находились под действием глубокого наркоза, из их глаз текли слёзы. Они плакали, словно что-то чувствовали всё это время, словно что-то переживали вместе… Мика и Рю провели долгие часы ожидания в больничном коридоре перед операционной, пока из её дверей не показались хирурги. - Доктор, она в опасности? – Рю схватил за руки уставшего и вспотевшего медика. - У неё разрыв коронарной артерии, мы только что её прооперировали, - сообщил он, снимая с лица маску. - Она чудом выжила, но сердце сильно повреждено. Мы должны внимательно следить за её состоянием. - Значит… она всё ещё может умереть? – с опаской спросил Рю. - Да, - кивнул головой доктор. - Они оба? – уточнил Рю. - Да, оба, - подтвердил хирург. - У молодого человека множественные внутренние травмы, ему удалили селезёнку, у него большая кровопотеря. Состояние очень тяжёлое. Мы ничего не можем гарантировать... - Хана! Хана! Хана! - Мика бросилась к каталке, которую вывезли из операционной вслед за хирургом. – Хааана! – разрыдалась она, увидев белую, как снег, подругу с кислородной маской на лице. В здании аэровокзала Мэй стояла у панорамного окна с небольшой багажной сумкой. Наблюдая отрешённым взглядом за перемещениями самолётов на поле, она до последнего оттягивала время регистрации на свой рейс. Её мать, Йоко, нервозно сжимая в руках паспорта и билеты, раздражённо поглядывала на дочь. Потеряв уже всякое терпение, она подошла к ней и дёрнула за руку, разворачивая к себе лицом. - И долго ты ещё будешь ждать непонятно чего? Разве мы не собираемся уезжать? – истерично воскликнула она. Мэй смотрела куда-то вдаль, никак не отреагировав на материнские вопли. - Смерти моей хочешь? Я же беспокоюсь за тебя! Мы начнём всё заново в Корее. Забудь всё, что здесь произошло. Ты должна пойти учиться и я… я больше не буду вмешиваться в твою жизнь. Я всю жизнь жила только ради тебя. Поверь мне хотя бы раз, Мэй, - стала она уговаривать дочь, заглядывая в её лицо, но та стояла, словно неживая, с пустыми глазами. – А? Хорошо, Мэй? Мэй. Пошли, - она взяла дочь за руку и повела её в зону регистрации. - Пошли. Вот и хорошо. Я рада, что ты пришла в себя, - обрадовано приговаривала она на ходу. Вдруг Мэй, переведя взгляд на большой телевизионный экран в зале ожидания, по которому транслировался новостной блок, увидела фотографию Юн Со, притормозила и внимательно вслушалась в слова диктора: «Сегодня в Токио произошла автомобильная авария. Жертвами стали Хиросе Хана и Хан Юн Со. На данный момент Хан Юн Со всё ещё считается виновным в убийстве Шимады. Оба пострадавших находятся в Токийской больнице, и ни один из них до сих пор не вышел из комы». Ничего не объясняя матери, она высвободилась из её рук и развернулась от неё в сторону выхода. - Нееет! – закричала Йоко и снова схватила дочь за руку. - Я должна пойти к Юн Со, - проговорила Мэй со слезами на глазах и попыталась отцепиться от матери. - Он заслужил это наказание! – негодующе воскликнула она и притянула к себе дочь, не отпуская. - Думаешь, убийство сойдёт ему с рук? - Мама… Это я… убила его... – еле слышно произнесла Мэй, поражённая известием о несчастном случае. - Что ты? Это… ты? - испуганным голосом пролепетала мать и непроизвольно ослабила хватку. Мэй вырвалась из её рук и побежала к выходу. - Мэй! Мэй! Мэй! – кинулась за ней вдогонку Йоко, но девушка оказалась проворнее и успела оторваться от неё. Пробежав мимо дежуривших в коридоре больницы полицейских, Мэй направилась к Рю. - Рю-семпай, где Юн Со? – налетела она на поникшего от горя жениха и придавила его руками к стене. - Мне нужно его увидеть! – сквозь слёзы выкрикнула она. - К нему никого не пускают и тебе нечего там делать, - проговорил Рю, отрывая её от себя. - Мне нужно ему кое-что сказать. Это очень важно! Я всё знаю! – взвизгнула она, теряя выдержку. - Юн Со никого не убивал! – вдруг рявкнул ей в лицо Рю. Его губы исказились в гримасе рычания: - Уходи. - Это всё из-за меня, - пробормотала она, роняя слёзы. - Это произошло из-за меня! – её голос сорвался, пальцы нервозно сжались в кулак. - Мэй! Мэй! – в коридоре появилась запыхавшаяся Йоко и бросилась к дочери, пытаясь остановить её признания. - Ты с ума сошла? – хлопнула она её ладонью по спине и оттащила от Рю. – Почему ты сюда пришла? Он убийца в бегах, о чём ты только думаешь? – закричала она на неё, не обращая внимания на посторонних людей в коридоре. – Почему? Почему? – тряхнула она убитую горем дочь, пытаясь поставить на место её мозги. - Брат никого не убивал! – закричала она матери в лицо, оттолкнув её от себя. –Это я убила его! - ещё раз громко призналась она и Рю с Микой перевели на неё удивлённые взгляды. - Это я… Я убила Шимаду. Из-за меня у брата все эти неприятности! Я должна попросить у него прощения! Я должна сказать это ему! – упрямо твердила она, уставившись взглядом, полным отчаяния, в пространство больничного коридора. - Мэй, что ты такое несёшь?! – пробормотала мать, заметив направившихся к ним мужчин. - Пожалуйста, пройдите с нами в полицейский участок, - произнёс один из них, и на глазах у остолбеневших Мики и Рю двое взяли девушку под руки. Она безропотно позволила увести себя на выход. - Что? Мэй! Мэй! Как это могло произойти? Как ты могла совершить преступление? – рыдая, Йоко бросилась вслед за полицейскими. - Даже если ты это сделала, виновата только я! Это должна быть я, твоя мама, я должна умереть! – била она себя кулаком в грудь, впадая в истерику. Прошло два дня. Юн Со оставался в тяжёлом состоянии, состояние Ханы удалось стабилизировать и оно пока не ухудшалось, но это был вопрос времени, потому что на чудо внезапного исцеления надеяться не приходилось. Погружённая в искусственную кому, Хана продолжала жить только благодаря аппарату искусственного дыхания, который вентилировал её лёгкие в ожидании очередной операции. Они оба находились в палатах, разделённых одной стеной. Две таблички с именами пациентов Хиросе Ханы и Хан Юн Со были прикреплены к дверям и находились на расстоянии пары сантиметров друг от друга. Два тела. В двух соседних помещениях. Два тела, которые двумя днями раньше любили друг друга. Две пары рук, которые держались друг за друга… Вскоре самым близким друзьям Ханы разрешили её навестить. И хотя она ещё находилась без сознания, Мика верила, что подружка обязательно услышит её. - Хана! Хорошие новости! – радостно воскликнула она, забежав к ней в палату. - Юн Со никого не убивал! Это всё сделала твоя сестра. Так и должно было быть. Юн Со хороший человек. Мэй сдалась полиции. Скоро всё наладится, Хана. Босс Мэй... Да, тот самый босс, это он во всём виноват! Гад ползучий! – она угрожающе сжала кулак. - Разве ты не рада? – обратилась она к не реагирующей ни на что подруге. - Улыбнись, если ты рада, - тихо проговорила она, глядя со слезами на глазах на неподвижное тело, подключённое к разнообразным пикающим и тикающим аппаратам и системам. - Хватит спать. Вставай, Хана, - она осторожно потрясла её за плечо. - Вставай и иди к Юн Со. А что, если Юн Со умрёт, Хана?! – всхлипнула Мика и в отчаянии склонилась над подругой, умоляя её вернуться. - Вставай, Хана! Скорее, Хана! Вставай! К Рю, стоявшему в этот момент у дверей в палату, подошёл врач и положил ему руку на плечо: - Господин Рю. - Да, доктор, - повернулся он к нему и поклонился в знак уважения. - Состояние Ханы ухудшается, - тревожно сообщил он. - Если ситуация не изменится, нам придётся искать донорское сердце. Трансплантация сердца – это сложная операция. Её организм может отторгнуть донорский орган после операции. Ситуация довольно серьёзная… Рю ненадолго задумался, осмысливая услышанное. - Ааа, у Вас… уже есть возможные доноры? – растерянно спросил он. - Возможно, мы сможем найти обречённого человека, - пообещал доктор и обнадёживающе похлопал парня по плечу. - Обречённого человека?.. – задумчиво пробормотал Рю, почувствовав в кармане вибрацию мобильного телефона. - Да. Алло. Это Рю, - ответил он и напряг слух. – Алло-о… - повторил он и, услышав едва уловимый звук голоса, резко развернулся к соседней палате и через стекло в двери увидел, что Юн Со пришёл в себя. Он вошёл к нему и, стоя у кровати, несколько секунд смотрел на ослабленного парня, который так неожиданно появился в его жизни и перевернул её с ног на голову, отняв у него любимую девушку. Он так мечтал, чтобы он исчез из их с Ханой жизни и теперь он, некогда такой бесстрашный и решительный, находился на больничной койке и жизнь его висела на волоске. Рю было искренне жаль его - он не желал ему такого конца. Выронив телефон на подушку, Юн Со, опутанный трубками и проводами, всё-таки умудрился найти в себе силы протянуть ему руку. Рю подхватил её и крепко сжал обеими руками. Несмотря на боль, лишающую его сил, Юн Со прерывисто дышал, желая что-то сказать. Рю склонился над ним. - Хана... – пролепетал он белыми сухими губами. - Я доверяю тебе заботу о ней… - Не умирай. Живи, - проговорил Рю дрожащим голосом, крепче сжимая его руку. - Ты не должен умереть. Человек, который должен быть рядом с Ханой - это не я. Это должен быть ты. Это ты. Поэтому, не умирай. |
Когда выпадет снег...
- Не умирай. Живи, - проговорил Рю дрожащим голосом, крепче сжимая его руку. - Ты не должен умереть. Человек, который должен быть рядом с Ханой - это не я. Это должен быть ты. Это ты. Поэтому, не умирай.
- Обещай мне… Обещай мне, - повторил Юн Со, но Рю замотал головой. - Хана ещё не пришла в сознание. Только ты можешь защитить её. Ты знаешь это. Она не может без тебя. Так будет лучше. Не умирай… - убедительно просил его Рю, как будто он мог властвовать над судьбой. Юн Со молчал. Он знал, что Хана вот-вот умрёт, и это случилось из-за него. «Это я её убил. Я её убил… Если я её люблю, надо её защитить, а чтобы её защитить, мне надо исчезнуть…» По его обречённому взгляду Рю всё понял и, сдерживая слёзы, кивнул головой. Следующим утром санитар снял табличку с именем Хан Юн Со с двери его палаты. Юн Со больше не был пациентом клиники, его вообще больше не было. Он умер накануне вечером, едва успев подписать документы на передачу своего сердца для пересадки Хане. Операция длилась всю ночь. С рассветом команда медиков восстановила кровообращение в трансплантате, и электрошок заставил сердце Юн Со забиться в теле Ханы. Прошёл месяц. Хана, осторожно ступая ногами в розовых лакированных туфельках по нечищеной дорожке, подошла к крыльцу своего дома и остановилась под сосновой веткой. Вспоминая, как они с братиком смеялись здесь, осыпая друг друга снегом, она закрыла глаза и мечтательно улыбнулась. Теперь этот дом, благодаря Юн Со, снова принадлежал ей. Она очень надеялась дождаться его, отремонтировать дом и прожить в нём вместе с ним до конца жизни, занимаясь делом своих родителей. Она поднялась по ступенькам и уже схватилась за ручку входной двери, как позади себя услышала шуршание шин. Она оглянулась и увидела машину Рю, подъехавшую к дому. - Мика! – радостно воскликнула она и поспешила навстречу друзьям. - Семпай, спасибо за помощь! – поклонилась она вылезшему из салона Рю. - Почему ты ушла из больницы и никого не предупредила? – строго спросила подруга, заботливо приобняв Хану за плечи. - Извините... Я и так не знаю, как отблагодарить вас за всё, что вы сделали, - обратилась она к ним, виновато склонив голову, - поэтому сама уехала из больницы. Рю оглядел её обеспокоенным взглядом. - Твоё сердце… Ты лучше себя чувствуешь? – поинтересовался он. - Да. Я чувствую себя совершенно здоровой, - улыбаясь, она кивнула головой и приложила ладонь к левой стороне груди. - Как будто это сердце… моё собственное. Она выглядела такой счастливой, что ни у него, ни у Мики не поворачивался язык сказать ей правду. - Пойдёмте внутрь! – пригласила она друзей в дом, недоумевая, почему они такие невесёлые, что так несвойственно её жизнерадостной подруге, словно совсем не рады их встрече. - Разве мы не договорились сегодня встретиться с Юн Со? Давайте устроим вечеринку, м? – она посмотрела в слишком серьёзное лицо Мики и схватила её за руку, потянув за собой, но та остановила её. Между девушками, продолжавшими смотреть друг на друга, ненадолго повисло молчание. Губы Мики шевелились, будто она хотела что-то сказать ей, но у неё не получалось. - Хана... – наконец, тихо произнесла она, и губы её скривились, на глазах появились слёзы, и она поспешила отвернуться. Хана насторожилась, предчувствуя неприятные известия. Может быть, Юн Со снова сбежал от неё или случилось что-нибудь серьёзное?… Она перевела тревожный взгляд на застывшего Рю, но он тоже молчал, нахмурившись, и не смотрел на неё. - Что? Что-то случилось с Юн Со? – осторожно спросила она, стараясь не поддаваться панике. Но, увидев, как расплакалась подруга, зажав ладошкой рот, чтобы не разрыдаться в голос, она поняла, что дело плохо. - Мика, что произошло? – взволнованно, дрогнувшим голосом спросила она её, но та только сильнее стала всхлипывать. - Почему вы молчите? – повысила голос Хана, теряя терпение. - Разве мы не собирались встретиться все вместе через месяц после моего дня рождения? Мика? Рю? – она переводила взгляд с одного на другого, ожидая объяснений. - Юн Со... – вдруг проговорил каким-то чужим голосом Рю и помотал головой. - Он не придёт... Он отдал тебе своё сердце. Донором... был он... – наконец, признался он под пристальным взглядом Ханы. Несколько секунд его слова плавали в воздухе, а она никак не могла уловить их смысл. Он отдал тебе своё сердце… Донором был он… Пожелав остаться на какое-то время одной, Хана ушла в дом и, закрывшись в кладовке, в которой когда-то жил Юн Со, без сил опустилась на пол. Под полкой она нашла его старый альбом с её карандашными портретами. Тихо всхлипывая, она перелистывала страницу за страницей, вспоминая, как впервые увидела его одинокого, недоласканного и недолюбленного, с огромной дырой в застывшем сердце. Он словно онемел и замёрз после смерти матери, где-то на задворках памяти храня воспоминания о её заботе и ласке. И подобно слепому скитальцу, не осознавая этого, существовал в этой жизни в ожидании тепла, понимания и любви. Она помнила, как поначалу её пугали его дикость и затравленный взгляд исподлобья, порывистость и упорное молчание. И все свои силы она сосредоточила на попытках растопить лёд в сердце старшего братика, растормошить его, вернуть к жизни, поделиться последним куском, броситься в защиту, залечить его телесные раны. Но, постепенно отогревая его замёрзшее сердце, не заметила, как сама полюбила этого странного парня, отдав ему, подобно матери, всю свою доброту и заботу, но побоялась признаться самой себе в этом и раздражалась от его повышенного внимания к себе. До сих пор, с огромным чувством вины она вспоминала их расставание, как оттолкнула его в тот момент, когда он поверил в любовь, и она была нужна ему больше всего на свете... Она нашла два смятых портрета, которые когда-то с ожесточением выдрала из альбома и скомкала у него на глазах… Дрожащей рукой она поднесла к лицу заботливо расправленный самый первый его рисунок, сделанный в тот вечер, когда она после скандала с тётей зашла в кладовку, и Юн Со нарисовал её спящей в своей, накинутой на её плечи, школьной куртке… Слёзы заструились по её щекам. Если бы она тогда могла знать, если бы она не струсила и не сбежала в Токио... Она не находила оправдания своим поступкам, убеждённая в том, что именно её побег разрушил жизнь Юн Со, которого она, не желая того, заставила сначала страдать, а потом и погибнуть… Нееет! Нееет! Слёзы частой дробью закапали на рисунок, из горла вырвались рыдания, которые уже невозможно было сдерживать. Она приложила к губам его крестик, неистово целуя его. Внезапно в кармане пальто ожил мобильный телефон, известив о поступлении сообщения. Содрогаясь всем телом, она вытащила телефон, откинула крышку и открыла сообщение, даже не обратив внимания на имя отправителя. К пустому содержимому было прикреплено видео. Запустив его, она увидела на экране Юн Со. Выглядел он болезненно и голос его был очень тихим. Было видно, что речь давалась ему с трудом и Хана, сдерживая всхлипывания, замерла и внимательно прислушалась. - С днём рождения, Хана, - проговорил он, пытаясь улыбнуться. Он тяжело откашлялся, прочистив горло, и хрипло запел ту песню, которую совсем недавно спел ей на катке. “Я хочу поведать тебе мою историю о времени, проведённом без тебя… Прости за то, что мне нечего сказать, чтобы ты улыбнулась... Не жалей ни о чём, теперь ты можешь не скрывать своих слёз...” – почти шёпотом пел он и слёзы Ханы не унимались. - Что? Смеёшься над тем, как я пою? – улыбался он, глядя в экран. – Хана... Братик сейчас очень счастлив. Я больше никогда тебя не брошу, я смогу остаться с тобой навсегда. Защищать тебя. Доверяй мне. Всегда. Улыбнись, Хана. И я буду улыбаться вместе с тобой. Будь счастлива, Хана. И я буду счастлив вместе с тобой. Мы... снова встретимся в раю, где нет никаких запретов. А пока живи счастливо... Запись остановилась и на экране замерло бледное лицо Юн Со. Она погладила его пальцами и рыдания прорвались из неё с новой силой. - Юн Сооо! Зачем? – взывала она к небесам. - Зачем ты сделал это? Зачееем? – она стукнула кулачком по груди, там, где теперь билось его сердце. - Юн Со! Юн Со! Как мне жить без тебя?! – закричала она и забилась в истерике, катаясь по полу и держась за сердце. – Юн Со! Нееет! Юн Сооо… Рыдания словно неудержимый фонтан вырывались из глубины её души, и вместе с ними выливалась вся боль, освобождая место чему-то новому и светлому, одновременно опустошая её и наполняя новыми чувствами… |
Когда выпадет снег...
46. Райское дерево
Хана провела в кладовке несколько часов, оплакивая Юн Со. Её лицо непрерывно заливали слёзы. Она боялась и не хотела принять правду. Она плакала до тех пор, пока у неё не заболела душа, пока боль от любви и её потери не поставили её на колени. Она крепко обхватила себя руками, пытаясь дышать сквозь эту муку. Казалось, что вместе со слезами, стекающими по её лицу, уходит и воздух из лёгких. Она была опустошена. Абсолютно лишена целостности, которую обрела с Юн Со. Тебя на белом свете больше нет... Понять я не могу и не хочу принять, И не хочу я верить в этот бред… Я так хочу сейчас тебя обнять. Я начинаю с небом разговор - за что оно нас так разъединило? Нашей любви поставив жёсткий приговор, не расстояньем, не печалью разделило. Не расставаньем даже, не разладом, а вечной болью, Что так сердце разрезает смертельно-ледяным и острым жалом. Теперь нас смерть с тобою разделяет, и вопреки всему моя любовь тебя не удержала… Тебя на белом свете больше нет... Я буду помнить каждое твоё движенье. Навечно в сердце ты оставил след - я ощущаю рук твоих прикосновенья, Я каждую твою частицу так бережно лелею в памяти своей, Но мне теперь так хочется забыться, чтобы не помнить счастье наших дней… Я знаю, нужно мне смириться и отпустить тебя навеки, навсегда, Но как же хочется назад мне воротиться, чтоб нам не разлучаться никогда...* Наконец, выплакавшись, она подняла голову и взглянула вокруг себя опухшими от слёз глазами. Ничего уже не изменить – Юн Со ушёл, но оставил ей в своём сердце свою любовь и она должна сберечь её до их следующей встречи. А сейчас… сейчас ей нужно проститься с ним. Рю отвёз её на холм и она, крепко прижимая к себе фарфоровую урну, стала медленно подниматься вверх, утопая в своих туфельках по щиколотку в снегу. Несмотря на холод, пробирающий до костей, она смело шла вперёд, потому что в ней билось горячее сердце Юн Со, согревая её своей любовью. Когда Хана поднялась к могилам, пошёл снег. Она подошла к дереву, его ветви тянулись навстречу и тихо покачивались, словно приветствуя её. Протянув руку, она коснулась жёсткой прохладной хвои. Оглядывая заснеженные ветки, среди них она увидела крестик Юн Со. Она аккуратно сняла цепочку с колючей лапы и, уложив крест в ладошку, вставила в его сердцевину недостающую часть. Теперь он снова стал единым целым, как и мечтал Юн Со, и она повесила его себе на шею. - Юн Со… - дрожавшими губами прошептала она и перевела свой взгляд на мерно покачивающиеся ветки. …Тебя на белом свете больше нет, я провожаю тебя в твой последний путь... Так хочется кричать тебе во след: «Не уходи! Вернись же как-нибудь! Не отпущу! Побудь ещё со мною! Ещё на миг! Живи! Дыши!..» Но нам не быть уже с тобою. Ты там... Ты смотришь с высоты, Как я метаюсь тёмными ночами, срываясь в крик и плач безумный, И как, улыбку натянув, слепыми днями я вновь вхожу в поток занудный И вновь ищу тебя среди толпы, но безнадёжными и тусклыми глазами. Про нас счастливые смотрю я сны, как будто вовсе нас не разлучали… Тебя на белом свете больше НЕТ! Но ты живёшь теперь внутри меня. И пусть мне до сих пор никто не дал ответ, за что пришлось мне потерять тебя? За что так рано Бог тебя забрал? За что он «наградил» тебя такой судьбой? Или меня за что-то покарал?.. Я благодарна, что мы встретились с тобой… И верю - встретимся ещё на небесах и будем счастливы, как мы мечтали! Мы будем счастливы, как в моих снах... Я верю, нет смерти там и нет печали. * Она открыла крышку урны, набрала горстку пепла и, вытянув руку, подставила её ветру. Крохотные песчинки легко взмывают в воздух и тут же рассеиваются, подхваченные ветром. Разносятся стремительно, и уже не сгрести их, ни за что не собрать. Хана снова давится немыми рыданиями: слёзы душат, не дают толком вдохнуть... - Юн Со… Лети с миром. Наша любовь только начинается… Она потеряла Юн Со, он ушёл, но до конца своей короткой и нескладной жизни оставался верен своему первому и единственному чувству любви к ней. Дав однажды ей обещание быть рядом, он сдержал своё слово, и теперь его сердце, до краёв переполненное этой любовью, останется с ней навсегда… Навечно. И она будет беречь его, чтобы каждый день слышать, как оно продолжает жить в ней, отбивающее в такт каждому её шагу то, что они могли бы говорить друг другу ещё много и много лет: «люблю, люблю, люблю…» Прислушавшись к его равномерным ударам, она улыбнулась. Промытые слезами, её глаза засверкали успокоенным блеском. «Хана... Ты слышишь это? Спокойное биение сердца в своей груди. Моим ногам больше не холодно, потому что я внутри тебя. Наша любовь только начинается, потому что моё сердце не умерло. Доверяй мне. Верь тому, что обещал тебе братик. Потому что я дерево, которое защищает тебя. Дерево в раю. Моя любовь, не угаснет до тех пор, пока мы снова не встретимся в раю, где нет никаких запретов. А пока… живи счастливо…» … Заметает снегом мои следы, заметает снегом моё «прощай», Я тебя сберегу от любой беды, позабудь поскорей про свою печаль. Доверяй мне… Плакать не надо, ты прости, что пришлось нам проститься. Знай, что я всегда буду рядом, пока сердце моё будет биться. Заметает снегом твою боль, заметает снегом мои слова, Сохрани подольше нашу любовь, ведь пока ты дышишь и она жива. Заметает снегом наши сны, заметает снегом всё кругом, Я тебе дарю частичку весны, я всегда буду твоим теплом…** Так закончилась эта простая история о любви, которая живёт вечно; о жертве, которую нелегко принести, но ещё сложнее принять; о том, что мы всегда получаем то, чего хотим, но никогда - так, как хотели бы... ________________________________ * - © Copyright: NIKAtin_40 ** - © Copyright: Ирина Бухалина Дорогие друзья! Большое спасибо всем, кто заходил, читал, терпеливо ждал очередную часть и поощрял меня своими благодарностями! Моё ♥ всегда с вами! :myheart: |
SerjAnd, Сереж, почему при переходе на твою тему эту мне предлагают какой-то файл скачать сразу?
|
| Часовой пояс GMT +3, время: 14:48. |