|
Когда выпадет снег...
…
- Что здесь происходит? – привели Хану в чувство, доносившиеся с аллеи крики. Она опомнилась и бросилась к своим туристам. - Всё хорошо! Успокойтесь, пожалуйста! - поклонилась она появившемуся здесь учителю, который устроил её гидом. Он отвёл её в сторонку и возмущённо спросил: - Что вообще здесь происходит? - Мне очень жаль... - чуть не плача, снова поклонилась ему девушка, принося за свой проступок извинения. - Ты видишь этих людей? Они требуют от меня возмещение ущерба! Как ты могла оставить группу? – негодовал учитель. - Простите... Простите, учитель, этого больше не повторится! – взмолилась она, хватая его за руки. Ей очень не хотелось из-за своей беспечности лишиться работы. Но учитель, не обращая внимания на её извинения, отрезал: - Проваливай! Таких людей как ты не возьмут ни на одну работу! Теперь я вижу тебя насквозь! - Учитель! Я поняла! Учитель! - молила Хана, но он был непреклонен. Он вернулся к туристам, чтобы завершить экскурсию вместо неё. Очередная неудача… Уставшая после напряжённого рабочего дня и морально разбитая, поздним вечером Хана вернулась за вещами в камеру хранения. Она была так расстроена, что совсем не обратила внимания на молодого мужчину, возившегося в своей ячейке рядом с ней. Прижимая к сердцу сломанные туфли, она открыла дверцу и замерла, поражённая увиденным – прямо перед сумками стояли новенькие розовые туфли, точно такие же, какие купил ей когда-то брат. Как такое могло произойти? Откуда здесь могли оказаться новые туфли? Кто их мог сюда поставить?.. Этому не было объяснений, это было больше похоже на чудо, словно добрый волшебник одним движением волшебной палочки сделал ей такой подарок. Хана осторожно вынула туфли из ячейки, переводя непонимающий взгляд с новой пары на старую, выглянула на улицу, но никого похожего на волшебника не приметила. Прижимая к себе обе пары, она вытащила сумки из первой ячейки и прошла в соседний ряд, где во второй ячейке хранились оставшиеся вещи. Сосредоточенно выгружая из неё сумки, Хана вдруг уловила тихий свист знакомой мелодии, которую когда-то насвистывал брат. Сначала она не обратила на неё внимания, подумала, что ей это кажется, списав всё на свою усталость и расстроенность, но потом она точно поняла, что звук действительно доносился из соседнего ряда. Наконец, припомнив, что в помещении хранилища находился кто-то ещё, когда она пришла, Хана бросила свои вещи и вернулась в соседний ряд. Может быть, это Юн Со! Но, пока она разбиралась со своими мыслями, парень успел покинуть помещение и Хана, конечно, никого уже там не застала. Раздосадованная очередной неудачей, она выскочила на улицу, но и там никого похожего на брата не увидела. В отчаянии она опустилась прямо на сумки, прижимая к себе туфли. Снова брат был рядом с ней, но так недосягаем… А, может, ей всё это привиделось? Она так скучает по нему, так хочет увидеть его, поговорить с ним, что желаемое приняла за действительное? И это вовсе не Юн Со, а кто-то просто очень похожий на него? Но нет же, нет! Хана тряхнула головой. А туфли! Хана крепко обняла их и заплакала. Новенькие туфли, они существовали по-настоящему и находились в её руках... Собрав свои пожитки и переобувшись в новые туфли, она вышла на улицу, обдумывая, где ей переночевать. Всю дорогу она опять вспоминала Юн Со. По пути она на время остановилась в парке и разулась. Босиком, в одних тонких колготках она пошла по холодной каменной кладке дорожки, припомнив слова брата: «Если ногам холодно, на сердце тепло...» - Ты прав, братик. Это на самом деле так, - ответила она ему. В это время поднялся ветерок и пошёл лёгкий снег. Хана подняла голову к небу. - Братик… Я тоже иногда хожу босиком, - обратилась она снова к Юн Со. - Когда на сердце становится холодно... Когда я уже не знаю, куда мне идти... Когда я скучаю по маме... Когда я скучаю по тебе... Так я, правда, перестаю чувствовать, как холодно сердцу, - она подняла руки, ловя ладонями холодные снежинки. - Теперь, когда я одна, я, наконец-то, могу понять, как холодно было у тебя на сердце. Как одиноко ты себя чувствовал... Как тяжело было у тебя на сердце... Почему я не согрела тебя своими объятиями? Неужели, я такая дурочка?.. … После парка Хана направилась в гостиницу, решив переночевать там. И хотя по правилам работникам было запрещено ночевать в служебных помещениях, и управляющий строго следил за соблюдением правил, Хана решила рискнуть, поскольку другого варианта у неё всё равно не было. Она, крадучись, прошла через стеклянные двери и увидела, что управляющий как всегда крутился в холле, руководя грузчиками и носильщиками. Прячась за объёмными тележками и вешалками с одеждой, Хана пробиралась по коридору, стараясь не попасться управляющему на глаза. Но вездесущий начальник всё-таки заподозрил, что кто-то из горничных с сумками пробрался в гостиницу. Она открыла складское помещение и затащила свои вещи, убрала их подальше и накрыла покрывалом. От долгого пребывания на улице Хана озябла, она села на корточки и сжалась в комочек, мелко дрожа. Потирая и согревая своим дыханием ладошки, она достала одеяло, чтобы согреться, как вдруг услышала звук открываемой двери. Она завернулась в одеяло с головой и замерла, затаив дыхание. Управляющий, как мышь, стараясь не создавать шума, зашёл в помещение, присматриваясь к темноте. Пробираясь среди стеллажей и полок, он заметил в углу брошенное на пол светлое одеяло и прислушался. На первый взгляд в комнате было тихо, и управляющий собрался выйти, в последний раз окинув помещение взглядом – валявшееся на полу одеяло всё же показалось ему подозрительным. Когда, наконец, дверь за ним захлопнулась, Хана вылезла из-под одеяла, блаженно выдохнув. На полке она заметила целую коробку готовой лапши. Она открыла картонный стакан, распаковала палочки и собралась перекусить. - Спасибо тебе, Господи! – обратилась она с благодарностью к небесам за пищу и ночлег. Только она подцепила палочками лапшу, готовясь отправить её в рот, как раздался звонок её личного служебного радиотелефона. Хана достала трубку, откинула крышку, заметив номер нового постояльца, и с улыбкой произнесла по-корейски: - Это Хиросе из служебного отдела. - Приходите немедленно, - услышала она в ответ уже знакомый ей голос. - Прямо сейчас? – уточнила она, но постоялец прервал связь. Быстро переодевшись в форму, Хана уже через пару минут вошла в открытую дверь. В номере был полумрак. - Чем я могу быть полезной, сэр? – обратилась она в темноту и, заглянув в гостиную, увидела силуэт мужчины, сидевшего в кресле к ней спиной. - Какие блюда самые лучшие в вашей гостинице? – спросил он. - Ну... все шеф-повара в нашей гостинице отлично готовят, - нерешительно пробормотала Хана. - Если хотите что-то особенное, я попрошу приготовить это для Вас, - она топталась на пороге комнаты, рассматривая торчащую над спинкой черноволосую коротко стриженую макушку. Постоялец молчал. Повисла неловкая пауза. - Простите... я никогда не пробовала блюда нашей кухни. Поэтому я ничего не могу Вам посоветовать, - честно призналась она. - А что тебе нравится? – спросил мужчина. - Ну… Думаю... – Хана замялась. Привыкшая к простой и дешёвой еде, она не знала, что ответить. - Тогда выбери на свой вкус, - предложил ей гость. - Хорошо, - согласилась она и собралась уйти, но замерла, продолжая разглядывать молодого человека. Решив, что горничная ушла, парень поднялся с кресла и подошёл к окну, засунув руки в карманы брюк. Хана, испугавшись оказаться обнаруженной, спряталась в глубине прихожей и из-за притолоки с любопытством разглядывала его крепкую спину и плечи, обтянутые чёрной рубашкой. Этот мрачный загадочный иностранец чем-то заинтриговал её, и она хотела получше рассмотреть его. Но парень, похоже, почувствовал интерес любопытной горничной и, такой возможности ей не предоставил - заложив руки за голову, он заинтересовался видом ночного города, надолго задержавшись у окна. Хане пришлось покинуть номер и отправиться на кухню. Она долго и тщательно изучала меню, но огромный список разнообразных блюд загнал её в тупик – она совершенно не представляла, что можно заказать корейскому гостю, полагаясь на свой вкус… - А вот это? Или это? – предлагала ей официантка. Но Хана абсолютно не знала, на что согласиться и тогда решила поступить проще: - Я возьму блюда из Специального меню шеф-повара, - сказала она, возвращая меню. Оказавшись на кухне, проголодавшаяся за целый день, девушка не знала, куда себя деть, пока ждала свой заказ - она теряла сознание от умопомрачительных запахов готовящейся еды, сходила с ума от вида свежей выпечки, не в состоянии сдерживать голодные спазмы желудка. Наконец, она вкатила сервировочный столик в прихожую, вбежала в гостиную и поклонилась, принося свои извинения: - Простите, я немного задержалась, сэр. Ей никто не ответил, и она подняла голову, обнаружив кресло, в котором ранее сидел гость, пустым. В комнате никого не было, и Хана застыла в растерянности – она подумала, что постоялец не дождался ужина и ушёл по своим делам. В это время раздался звонок телефона. Она подбежала к аппарату и сняла трубку: - Служебный персонал гостиницы, - представилась она. - Ужин готов? – узнала она его голос и зажмурилась, боясь получить нагоняй за задержку. - Да, сэр, мне жаль. Вы ждали слишком долго? Вы же не откажетесь от ужина? – затараторила она, не давая ему вставить ни слова. Но иностранец молчал. - Вы злитесь, сэр? Простите меня. Я всё доставила в номер, так, что Вы можете возвращаться и поужинать, - услужливо просила она, не желая услышать отказ. - Съешь это за меня, - вдруг предложил ей кореец. - Мне, правда, жаль. Если Вы разозлились... – пыталась оправдаться она, но в ответ услышала частые гудки. Гость положил трубку, не оставляя ей пути для отступления – заказ пришлось бы либо возвращать в ресторан, что не приветствовалось работниками кухни, либо съесть самой… Хана замерла в нерешительности. Она положила трубку, снова почувствовав голодные урчания в животе. |
Когда выпадет снег...
Хана замерла в нерешительности. Она положила трубку, снова почувствовав голодные урчания в животе.
- Съесть за него? – пробормотала девушка, недолго размышляя над его предложением, и уже в ту же минуту вкатила столик в гостиную и, расставив все тарелки на круглом столе, стала по очереди открывать крышки с разнообразных блюд, с восхищением предвкушая богатый пир. - Счастье есть, его не может не быть! – удобно устроившись за столом, она сложила ладошки в молитвенном жесте и мысленно поблагодарила иностранца за проявленную щедрость. Хана была очень голодна и в прямом смысле слова с остервенением набросилась на еду. С невероятным аппетитом и прожорливостью она стала беспорядочно пробовать из всех тарелок, не обращая внимания на аккуратность. За всю свою жизнь она не знала такого разнообразия в еде и уже через небольшое количество времени тарелки опустели. Еды было, и правда, много, но она управилась с ней за считанные минуты и, лениво ковыряясь вилкой в тарелке, нехотя подъедала остатки. Потом, довольно улыбаясь, сыто откинулась на спинку стула. Она обвела комнату медленным взглядом и на крышке рояля заметила раскрытую книгу большого формата и в твёрдом переплёте. Она поднялась из-за стола, подошла к инструменту и взяла книгу в руки - ею оказался альбом для рисования. На открытой странице был сделан простой рисунок, и Хана с удивлением стала рассматривать его - на белом листе простым карандашом были нарисованы надгробие с крестом, невысокая ель и пара снеговиков. Она перевернула страницу назад и на предыдущем листе тоже увидела изображение того же надгробия и дерева на холме, у подножия холма - небольшую церковь. Кто-то с невероятной чёткостью изобразил самое дорогое ей место – где был похоронен её любимый отец, где они с братиком слепили снеговиков, и он счастливо смеялся, где они посадили их дерево, у которого потом расстались… Эти рисунки вызвали в ней очередную волну воспоминаний, она достала кошелёк и вытащила из кармашка их совместное фото, сделанное в первый день соединения семьи - самое дорогое, что осталось у неё. С ностальгической улыбкой она рассматривала родные лица, нежно поглаживая пальцем лицо братика. Как же она по всем скучала! Она прижала фотографию к груди, снова погрузившись в дорогие ей воспоминания… Вдруг, тишину номера нарушил телефонный звонок. Хана подбежала, спешно подняла трубку и, услышав голос постояльца, испуганно ответила: - Да, сэр! - Вы сказали, что ужин готов? – спросил иностранец. - Да! Но, сэр... – смущённо заулыбалась Хана, собираясь напомнить ему, что она выполнила его просьбу и от заказанной еды почти ничего не осталось. - Я возвращаюсь, - твёрдо сказал он, даже не выслушав её, и закончил разговор. - Но... но… – запаниковала девушка, не понимая, что было на уме у этого странного самодура, который сначала отдал ей свой ужин, а теперь решил вернуться, чтобы поужинать? Она с ужасом оглядела опустошённые тарелки, не представляя, как будет разбираться с постояльцем. Огорчённая очередной неудачей, она беспомощно опустилась прямо на пол возле стола, обхватив колени руками. Ожидая возвращения хозяина номера, она не заметила, как задремала, опустив голову на колени… … Еле открыв глаза, Хана подняла голову и взглянула на наручные часы. Двенадцать часов ночи! Она проспала три часа, но постоялец ещё не вернулся! Да что он себе позволяет!.. Но, толком не проснувшись, она была не в состоянии размышлять и, уронив голову на колени, снова провалилась в глубокий сон, уже не услышав, как кореец, тихо ступая по ковровой дорожке, зашёл в свой номер. Он снял свой длинный чёрный плащ, разглядывая крепко спавшую горничную, подвинул стул и сел напротив неё… |
Когда выпадет снег...
22. Нежданная встреча
Всё получилось так, как он и рассчитал – девушка плотно поела, долго ждала его возвращения и, не дождавшись, сморённая усталостью, уснула в его номере. Некоторое время он рассматривал её, сидевшую прямо на полу, потом придвинулся ближе. Как же ему хотелось обнять её или хотя бы коснуться. Он протянул свою руку к её голове, медленно проведя ею над волосами, опустил её к лицу, стараясь не касаться нежной кожи, чтобы даже теплом ладони не потревожить её сон. Конечно, это был Юн Со. Два года назад, испытывая любовные муки и невыносимую душевную боль от предстоящей с ней разлуки, он решил навсегда исчезнуть из жизни Ханы. Они расстались, но ни один из них даже не подозревал, что их любовь настолько велика, что врозь им будет ещё больнее… Всё это время Юн Со честно пытался забыть Хану, выкинуть её из головы. Но, если справиться со своим мыслями он ещё мог, усилием воли прогоняя болезненные воспоминания, то вытравить из сердца свою любовь к ней, которая в разлуке становилась только сильнее день ото дня, было невозможно. Все эти годы он очень хотел хоть одним глазком увидеть её. И вот такой случай представился – по делам он оказался в Токио и не мог не найти Хану. Да, это он бегал от неё по лестницам, он купил ей новенькие туфли, он оставил свой альбом с рисунками на виду, тем самым намекая ей, что её братик вернулся и теперь будет рядом, как и обещал… Всегда… Пока смерть не разлучит их… Но было ещё не время встретиться с ней, и пока он должен оставаться для неё просто постояльцем их гостиницы. А, если вдруг у неё возникнут подозрения на его счёт, то всё можно будет списать на невероятные случайные совпадения. Но Юн Со верил, что очень скоро он разберётся со своими проблемами и они будут вместе, а до той поры… ему было достаточно просто видеть её… Не имея возможности прикоснуться к ней, он с силой сжал кулаки, подавляя в себе возрастающее с каждой минутой желание обнять её. - Хана, - вполголоса проговорил он. – Это твой братик. Как ты без меня? Прошло уже 2 года… Я сейчас рядом. Поэтому, как бы трудно тебе не было, не плачь. Потому что твой братик всегда рядом с тобой, - говорил он, обращаясь к спящей девушке, и тихая слезинка медленно скатилась по его щеке. Он заметил, как из её расслабленной руки выскользнула небольшая фотография и упала на пол. Он поднял её. Разглядывая свою семью, милое личико Ханы, прижавшейся к его плечу, он не справился с чувствами - губы его задрожали, и он не смог сдержать слёз, роняя быстрые крупные капли на ковёр. - Хотя я и не могу показаться тебе сейчас, я буду деревом, которое всегда будет тебя защищать. Хана... Я люблю тебя... … Хана проснулась утром, обнаружив лёгкий плед, накинутый на её плечи чьей-то заботливой рукой. Она резко поднялась, осматриваясь. На столе возле чашки с кофе она нашла записку: «Спасибо, что поела за меня», и под ней - чек за ужин. Она подняла глаза, понимая, что постоялец был здесь и, не устраивая разборок, дал ей возможность выспаться перед сменой, за что была очень ему благодарна. Соображая, что перед началом работы ей надо привести себя в порядок, девушка выскочила из гостиной. Она так спешила, покидая номер, что не заметила лежавшую на полу фотографию и наступила на неё ногой. Но чья-то мужская рука подняла её с пола, как только она покинула номер. Хана быстро сбегала по эскалатору, на ходу поправляя волосы и форму. Внизу её остановил управляющий и похлопал по плечу. - Доброе утро. Где это ты была в такое время? – кривляясь, ехидно спросил он. - Я возвращаюсь со срочного вызова, - искренне ответила девушка. - Срочного? – уточнил начальник. Хана кивнула головой. Он обошёл её, внимательно оглядывая со всех сторон, издевательски похихикивая, и вдруг как крикнул, что Хана от неожиданности вздрогнула: - Почему форма помятая? Ты хоть умылась, перед тем как выйти на работу? Уважаемая Хана, что Вы себе позволяете на рабочем месте? Думаешь, вы с Рю будете всё время вместе? – выговаривал он ей, не заметив, как к ним тихо подошёл Рю и встал за его спиной, привалившись плечом к стене. Управляющий противно засмеялся, довольный тем, что ему удалось пристыдить «блатную» горничную и Хана покраснела, смущённо пряча взгляд. Не желая слышать издёвок управляющего в адрес своей девушки, Рю прокашлялся, обратив на себя внимание. Управляющий ту же развернулся к нему и подобострастно поклонился. - Я сделал что-то не так? – поинтересовался у него Рю. - Сэр, почему Вы здесь в столь ранний час? – учтиво спросил его управляющий, словно не услышав его вопрос. - Я остался со вчерашнего дня, - ответил Рю, и Хана нахмурила брови, оглядывая внешний вид своего друга, его тёмный костюм… И, вспоминая целый ряд чёрных пиджаков в стенном шкафу номера странного гостя, попыталась сопоставить факты. - Вы делаете столько трудной и прекрасной работы, - продолжал «лить елей в уши» управляющий, лебезя перед молодым директором. Но Рю, отодвинул его и подошёл к Хане: - Хана, давай позавтракаем вместе, - предложил он. - Извините, сэр. Мне, как и всем рабочим, не разрешается есть во время смены, - призналась она, искоса поглядывая на крутившегося возле них управляющего. - Правда? Я не знал… - удивился Рю. - Тогда пошли отсюда. Он приобнял Хану и под ненавистным взглядом управляющего вывел её из гостиницы. … Они расположились на одной из скамеек на набережной, позади отеля, наслаждаясь свежей выпечкой. - Есть какие-нибудь новости от родителей? – поинтересовался Рю и, заметив, как опечалился её взгляд, уточнил: - Ничего? Хана молча покивала, огорчённо поджав губы. Он понял, что своим вопросом расстроил девушку, и, переменив тему, с улыбкой предложил: - Такие плюшки есть только здесь. Давай, с этого дня завтракать тут? Хана выдавила из себя полуулыбку. - Долго ты ещё собираешься работать горничной? – он снова завёл разговор о её переводе на другую должность. - Ты и меня тоже пойми. Мои родители каждый день упрекают меня в том, что я позволяю тебе заниматься этим. Я не могу сказать им, что ты постоянно отказываешься от моих предложений. - Прости, - она перевела взгляд на Рю и склонила голову. – Спасибо тебе за всё… - Ты же знаешь, что я их единственный сын? – ему хотелось обсудить ещё одну немаловажную для него тему. - Я сказал им, что буду ждать до твоего совершеннолетия. Когда придёт время, я официально сделаю тебе предложение. Я буду ждать, пока это время не наступит, хорошо? – он с надеждой посмотрел в глаза девушки, ожидая от неё согласия. - Рю-семпай... – только пробормотала Хана, вдруг растерявшаяся от его твёрдых намерений. Он уже давно не поднимал этот вопрос, и она смотрела на парня смятённым взглядом. Они сидели на спинке скамейки, смотря друг другу в глаза, и не знали, что из окна своего номера за ними с тоской наблюдал Юн Со… … Мика нашла свою подругу в бельевой, когда та складывала постельное бельё. Она, как всегда, словно ураган ворвалась в помещение, подлетев к Хане еле дыша. - Ты не опоздала, всё хорошо, – успокоила её Хана, завидев запыхавшуюся подругу. - Нет, нет! Вот это! – Мика взволнованно протянула ей картонный прямоугольник. - Я вчера встретила Такеши, и он дал мне вот это… Хана взяла у неё визитную карточку и прочитала: «Клуб «Невато». Мэй» Известный ночной клуб… Она ничего не слышала о тёте и своей сестре с момента их побега из дома. В первое время она пыталась отыскать их следы, но от Рю узнала, что Мэй в Университете не училась, с одноклассниками связь не поддерживала, и никто не знал, где её искать. Сейчас Хана внимательно изучала визитную карточку, запоминая адрес клуба. - Мэй! Он сказал, что Мэй - владелица этого места! Он сказал, что видел её собственными глазами! – Мика возбуждённо передала подруге информацию, полученную от одноклассника. - Ты везде искала её, а она оказалась владелицей клуба! У неё были причины, продать ваш дом и сбежать! – негодовала Мика по поводу событий двухлетней давности. … Вечером, после смены, Хана отправилась по адресу в клуб. Она быстро нашла его и ждала появления сестры на улице. Через некоторое время к дверям заведения подкатила дорогая иномарка красивого бордового цвета, и швейцар бросился открыть дверцу, встречая хозяйку. - Мэй! – окликнула Хана шикарно одетую молодую женщину. Они устроились за маленьким круглым столиком возле сцены, и Мэй сразу отошла за напитками. Хана никогда не посещала подобные места и здесь чувствовала себя неуютно. Перекинув через плечо ремешок сумки, она отодвинулась подальше от края сцены, где две девушки в откровенных нарядах сексуально извивались гибкими телами. Она беспомощно оглядывалась по сторонам, ожидая сестру. - Выпей, - изящным жестом Мэй поставила перед ней высокий бокал и Хана обратила внимание на её ухоженную руку с безупречным маникюром. - Нет, я в порядке, - твёрдо отказалась она. - Ты совсем не изменилась, - с улыбкой сказала сестра, разглядывая Хану. - Всё ещё такая же прямолинейная? Я имею в виду, что если ты что-то хочешь сказать, то говоришь это прямо в лицо. Тебе, наверное, многое хочется мне сказать... - Что случилось? Наша гостиница… Твоя мама продала её? – возмущённо спросила её Хана. - Ты неплохо говоришь на корейском, - пригубив из стакана, заметила Мэй, проигнорировав её вопрос. - Почему вы так поступили со мной? – не унималась Хана, взволнованно теребя в пальцах ремешок сумки. - Почему? – вопросом на вопрос ответила Мэй. - Почему ты меня спрашиваешь? Ты разве не знаешь мою мать? Почему я сейчас здесь, если поступила в Токийский Университет? … Через несколько минут Мэй отвезла сестру в свою квартиру и Хана, едва узнав в богато одетой даме свою тётю Йоко, задала ей эти же вопросы. - Всё верно. Я продала гостиницу, - высокомерно ответила Йоко, взирая на свою бедную родственницу свысока. - Вообще-то, я так и должна была поступить, или нет? Твоя мама сказала, что половина принадлежит мне. Значит, она врала мне? На самом деле, из-за долга, гостиница всё равно перешла бы к другому владельцу. |
Когда выпадет снег...
- Поэтому вы сбежали той ночью? – Хана схватила тётю за руку, пытаясь добиться от неё правды.
- Сбежали? – она резко откинула её руку. - Хорошо сказано... Хотя… верно. Я сбежала! Я была вне себя от ярости. Как я могла там оставаться? – закричала она в лицо племяннице. - Ты и этот Юн Со! Это было невыносимо... Мой брат... он был хорошим человеком, а вы его погубили! - она театрально выдавила из себя слезу. - Брат, чтобы ты чувствовал, если бы был сейчас жив? – обратила она свой взор к потолку, изображая неутешное горе. - Какой позор! – завыла она, а Мэй усмехнулась, наблюдая со стороны за умелой игрой матери. Хана, заметив её усмешку, хорошенько дёрнула «актрису» за руку, желая прекратить весь этот разыгравшийся спектакль. - Тетя, ты знаешь, где моя мама? Моя мама и отчим до сих пор не дали о себе знать. Тётя, ты же знаешь, где моя мама? – со слезами в голосе спрашивала она Йоко, но та и не собиралась признаваться, отводя от племянницы взгляд. - От неё всё ещё нет никаких известий? Боже, что же могло произойти? – она наигранно изобразила удивление. - Можно было догадаться, что так и будет, когда она выходила второй раз замуж в таком возрасте. Ты… не далеко от неё ушла, такая же гулящая. Ох, мой бедный брат! – она снова наигранно разрыдалась. Но Хана уже не обращала внимания на её игру и оскорбления и, схватив за плечи, тряхнула тётку: - Ты, правда, ничего не знаешь? Просто скажи честно - знаешь или нет? – умоляла она её. - Я не знаю! Я же сказала, что не знаю! Ты пришла меня спрашивать? – закричала она на племянницу, срываясь на визг, и с силой оттолкнула её от себя. Мэй, всё-таки не выдержав притворства, соскочила с дивана и, схватив мать за руку, потащила её по лестнице вниз, на первый этаж. Хана так надеялась, что тётя прольёт свет на историю с исчезновением родителей, что, не получив от неё никаких новостей, в безысходности опустилась на пол и горько расплакалась. - Мамочка… Где ты? Мамочка... - Ты с ума сошла? – Йоко несильно стукнула дочь по руке. - Зачем ты притащила её сюда? – указала она пальцем на второй этаж. - Мне её стало жалко. Она очень старается выбиться в люди, как и я. А из-за тебя ей негде жить, - припомнила ей Мэй. - Вышвырни её из этого дома сейчас же! – приказным тоном ответила Йоко. - Я не могу жить рядом с ней! - Это мой дом. И я буду делать то, что захочу. Если тебя что-то не устраивает - убирайся отсюда, - невозмутимым тоном поставила она мать на место, указав, кто в доме хозяин. - Ты разве не помнишь, как неуютно мы себя чувствовали, когда жили у неё дома? – пыталась надавить на неё Йоко. - Я всё помню. У меня с головой всё в порядке, - усмехнулась дочь. - Тогда зачем ты её сюда привела? - настаивала мать. - Я-то помню, а вот Хана - нет. Если она забыла, то я ей напомню, как ей хорошо жилось со своими богатенькими родителями. Она должна всё это почувствовать на собственной шкуре, верно? – она обернулась к матери, не пряча своей ехидной улыбки. - Какая же ты стерва, - нахмурившись, проговорила Йоко. - Может, ты и моя дочь, но ты... - А кто сделал меня такой? – закричала Мэй на мать и, схватив её за плечи, хорошенько встряхнула. - Если ты от меня не отстанешь, я восстановлюсь в Токийском Университете! И перестану быть хозяйкой клуба! Почему я должна жить так, как хочется тебе, старая ведьма? – с этими словами она отпихнула мать от себя и спешно поднялась по лестнице. Она увидела сестру, сидевшей на полу и плачущей. Смерив её брезгливым взглядом, «нацепила» на лицо улыбку и вошла в комнату. Мэй опустилась на пол рядом с сестрой, положила руку ей на плечо и милостиво предложила: - Останься на ночь. Всхлипнув, Хана подняла на неё залитое слезами лицо. Не верилось ушам, что сестра может быть доброжелательной. - Где Юн Со? – учтиво спросила её Мэй. Хана молча покачала головой. - Наверное, тяжело быть совсем одной. Где ты живёшь? – ласково спрашивала её сестра, гладя по плечу. Немного успокоенная её мягким обращением к ней, Хана тихо ответила: - Я как раз сейчас ищу, где бы переночевать... - Если ты не против, можешь остаться у меня, - снова предложила она и Хана доверчиво взглянула в её глаза. - Вместе мы быстрее отыщем твою маму. Ведь лучше жить вместе с кем-то, чем совсем одной? Переезжай как можно быстрее. В крайнем случае, завтра. Ты, должно быть, устала? Отдохни немного… - увещевала она нежным голосом. Мэй была очень добра и Хана никак не могла поверить таким разительным переменам, произошедшим с ней с момента их побега. Но сестра казалась очень убедительной и Хана купилась на её доброту, и согласилась остаться. - Спасибо, Мэй, - простодушно пробормотала она, и сестра подготовила ей место на диване в своей комнате. Растревоженная последними событиями, периодически всхлипывая, Хана никак не могла заснуть и, очень сильно скучая по маме и брату, захотела снова посмотреть на лица своих родных. Под пристальным взглядом сестры, она достала из сумки кошелёк и раскрыла его. Но вместо их семейной фотографии в кармашке она с ужасом обнаружила пустоту, припоминая, что могла потерять снимок в номере иностранного постояльца. Это расстроило её ещё больше и, всхлипнув, она прошептала: - Мамочка... Куда же ты пропала? Мамочка... – и, накрывшись с головой одеялом, спряталась от внимательных глаз сестры. |
Когда выпадет снег...
23. Тайный поклонник
Утром, едва заступив на смену, Хана первым делом кинулась в номер корейца. Ползая на коленках, она обшарила все уголки гостиной, облазила пространство между ножек рояля в поисках фотографии, но так и не нашла её. Огорчённо вздыхая, она поднялась с пола и только тогда на крышке рояля заметила красный конверт. Она подошла ближе и прочитала надпись: «Для Ханы». Смело раскрыв, конверт, она достала из него записку «Это лежало на полу с прошлой ночи» и ключ от камеры хранения, который она, скорее всего, потеряла, когда выгружала сумки, да так и не спохватилась. Улучив несколько минут в обеденный перерыв, Хана добежала до хранилища и, вставив ключ в замочную скважину своей ячейки, легко повернула его. Замерев в нерешительности на секунду, она с осторожностью открыла дверцу и с удивлением обнаружила за ней забавную плюшевую игрушку – милого большеголового котёнка. Вытащив игрушку из камеры, Хана с улыбкой рассматривала белоснежного головастика, и вдруг снова услышала тихий свист колыбельного мотива, доносившийся с улицы. Она вышла из хранилища, взволнованно озираясь по сторонам и пытаясь обнаружить источник звука, но так никого и не увидела. Она снова подумала, что её преследуют слуховые галлюцинации – видимо, она настолько сильно скучала по Юн Со, что в каждом звуке была готова услышать его мелодию. Грустно опустив голову, она пошла вдоль улицы, прижимая к себе мягкую игрушку. Она не заметила, что Юн Со стоял на противоположной стороне улицы, не раскрывая себя. Было ещё рано явиться перед ней в новом облике и, наблюдая за ней со стороны, он тихо насвистывал знакомый мотив, рассчитывая, что Хана обязательно услышит, распознает его среди других звуков и поймёт, что он рядом, как обещал… Он проводил её взглядом и пошёл по улице в обратном направлении. … - Значит, ты вернулась в хранилище, а там уже кто-то побывал? – удивлённо спрашивала Мика, разглядывая подаренную игрушку. - Это было внутри, - задумчиво ответила Хана. - Очень интересно... Кто бы это мог быть?.. Рю! – предположила подруга. - Нет. Иностранный гость? – гадала она. - Я не знаю, - покачала головой озадаченная Хана. - Если это не Рю, значит, это может быть только иностранец, - прижав к себе котёнка, мечтательно произнесла Мика. - Но почему он так мил с тобой? Он красивый? - Я даже не видела его лица, - снова, покачав головой, призналась Хана. - Может, он извращенец? – размышляла Мика и, состроив гримасу, брезгливо пихнула игрушку подруге в руки. - Скажи что-нибудь, ты сама-то на кого думаешь? - Мммм, - задумалась Хана. - Супер-обворожительный красавчик... - Нет-неееет, - погрозила пальчиком подруга, загадочно улыбаясь. - Это всё проделки волшебной лампы Алладина... Она опять схватила котёнка и, закрыв глаза, стала делать над ним магические пассы руками, вызвав у Ханы приступ смеха. Но Мика не обращала внимания и продолжала теребить игрушку: - Загадай желание. - Думаешь, сбудется? – спросила Хана, решив подыграть подруге. - О, Великая Лампа! Я хочу новое пальто. Точнее - белое маленькое пальтишко, - загадала Мика, наглаживая голову котёнка. Поддавшись игривому настроению подруги, Хана искренне рассмеялась, принимая её заклинания за детскую шутку. … На следующее утро, торопясь на смену, Хана остановилась у валидатора в метро и стала шарить в кармане в поиске проездного. Но, нащупав пальцами металлический предмет, она вытащила из кармана ключ и с удивлением узнала в нём ключ от камеры хранения, который она, точно, оставляла на работе! Теряясь в своих мыслях, Хана снова поспешила в хранилище и, вспоминая загаданное желание подруги, с волнением открыла ячейку. Внутри оказался бумажный пакет из дорогого бутика. В нерешительности Хана вытащила его из камеры и раскрыла… в нём лежало новенькое пальто, точнее - белое маленькое пальтишко, как и загадывала Мика… Ошеломлённая неожиданным подарком и в то же время обрадованная, она тут же стала примерять его, скинув с себя старенькую короткую курточку. Пальто пришлось ей впору и сидело на ней словно сшитое по её фигуре! Спохватившись, она снова выглянула на улицу, но уже не понимала, кого хотела найти… Кто мог сделать ей такие подарки? Скорее всего, это корейский гость. Но с какой стати? Не позволяя себе принять подарки от незнакомца, Хана твёрдо намеревалась вернуть их. Сложив пальто обратно в пакет и прихватив котёнка, Хана решительно, без спроса, ворвалась в открытую дверь номера иностранца и тут же наткнулась на его голый торс и зад в чёрных брюках, торчавший из-за дверной притолоки спальни. Снова увидев его в полураздетом виде, она смущённо поклонилась: - Простите, что побеспокоила Вас, - пробормотала она, боясь поднять голову. - Я не знаю, почему Вы делаете это, но я не могу принять эти подарки от Вас, – протянула она сумку в его направлении. Она приготовилась отдать вещи иностранцу, но он молча распрямился и, Хана, сгорая от стыда, резко отвернулась. Юн Со облокотился рукой на косяк двери и встал у неё за спиной. Она почувствовала его совсем рядом за своим плечом, ощутив тепло воздуха от его дыхания. Превозмогая невероятное стеснение, запинаясь на каждом слове, она пробормотала: - Это… Вы… положили… игрушку и пальто в мой шкафчик? Постоялец молчал, и Хана замешкалась, размышляя, почему он не желает разговаривать с ней и как ей дальше вести себя. Может быть, она ошиблась и это вовсе не его подарки? - Так... – пролепетала она и, преодолевая нерешительность и волнение, хотела повернуться к нему и в лицо спросить об этом, но он не дал, остановив её своей рукой. А потом и вовсе вытолкнул в прихожую и захлопнул за её спиной дверь. - Простите, - поклонилась она закрытой двери, зажмурившись от неловкости. В растерянности она переводила взгляд с игрушки на сумку с пальто, совсем уже не понимая, откуда они свалились на неё… … После обеда Мика раздавала горничным зарплатные листы – каждая получала его в индивидуальном конверте. Кто-то радовался, обнаружив в строке «премиальные» значительную сумму. Хана, нервничая, ждала своей очереди. - Хиросе Хана! Хана! Хана! – наконец, выкрикнула подруга и протянула ей конверт. С волнением Хана раскрыла конверт и, развернув расчётный лист, с огорчением увидела в строке «премиальные» цифру ноль… Это означало, что в этот месяц она опять ничего не сможет отложить. Появившийся рядом с ней управляющий, выхватил бумагу из её рук и, пробежавшись глазами по строчкам, ядовито усмехнулся. - Хана, в холле тебя ждут гости, - с улыбкой сказал он девушке. И тут же, перейдя на крик, гневно, пригрозил: - Чтобы это было в первый и последний раз - никаких гостей! Повторяю – в первый и последний раз! – и сунул ей в лицо её листок. … - Теперь долг Ханы полностью погашен, - сказал Рю, усаживаясь в кресло. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака пакет и протянул его двум мужчинам, разыскивающим Хану. - Нужно было сделать это раньше, - проворчали компаньоны её матери, проверяя содержимое пакета. - Всё равно, спасибо. Хана спустилась в холл и, заметив совершение сделки, подбежала к мужчинам. - Подождите! – обратилась она к ним. - Хана… - пробормотал Рю, пытаясь объяснить ей свои действия, но она выхватила пакет из рук арендатора и протянула его парню, не желая принимать от него денежную помощь. - Мне очень жаль, - проговорила она, запыхавшись. - Пожалуйста, верните деньги этому человеку. Рю в недоумении поднял на неё глаза. Хана, переживая угрызения совести, виновато отвела свой взгляд. Со своими долгами она должна справиться сама… Позже она нашла его, в задумчивости стоявшего в дверях одного из залов ресторана, куда однажды приводил Хану на ужин, и неслышно подошла сзади. - Спасибо. Они мне очень понравились, честное слово, - обратилась она к нему, протягивая сумку и игрушку. Ничего не понимая, Рю, ещё огорчённый её отказом от помощи, смотрел на склонённую голову девушки сверху вниз. Он принял из её рук вещи и, нахмурившись, спросил: - У тебя ещё кто-то есть? Если это Юн Со,.. я тебя не прощу… Конечно, он знал об исчезновении Юн Со и никак не ожидал, что этот парень может снова появиться возле его девушки. Рассердившись окончательно, он вернул ей подарки и ушёл, оставив, вконец обескураженную, Хану одну. |
Когда выпадет снег...
24. В клубе
Вечером Хана снова встретилась с Мэй в её клубе. - Твой долг улажен, - объявила ей сестра, когда они расположились за столиком в зале. - Спасибо, - скромно опустив голову, проговорила Хана, не зная радоваться ей или огорчаться. - Не нужно меня благодарить, потому что я тебе эти деньги не подарила, а одолжила, - пояснила Мэй и подвинула к ней отпечатанный лист бумаги. - Взамен ты заполнишь вот это. Хана с любопытством стала читать. - Это контракт, по которому ты будешь работать здесь до тех пор, пока не отработаешь весь долг, - объяснила ей сестра. - Я заняла эти деньги у другого человека. С деньгами нужно быть осторожней... Хана подняла на неё глаза, полные ужаса. Кем она могла бы работать в этом клубе?.. - Ты думаешь, я сделаю тебя управляющей? – засмеялась сестра, словно прочитала её мысли. - Будешь играть на пианино по два-три часа в день. Ты ещё, кажется, и пела когда-то? – вдруг вспомнила она. - Было бы не плохо, если бы ты ещё и пела во время игры. Хане ничего другого не оставалось, как согласиться на эти условия и уже через несколько минут, облачённая в лёгкое вечернее платье, она заняла своё рабочее место. Мелькающие огни светомузыки отражались в полированной поверхности великолепного рояля из чёрного дерева. Она медленно опустилась на скамейку. Её взгляд застыл на закрытой крышке, скрывающей клавиши. Дрожа от волнения, она положила на неё пальцы, чувствуя, что у неё нет сил поднять её. Чтобы собраться с духом, на мгновение прикрыв глаза, Хана попыталась представить, что Юн Со рядом, но не почувствовала ничего кроме холодного одиночества, обнимающего её за плечи, которое ощущалось ещё острее среди чужих ей людей. Наконец, она открыла крышку, пригляделась к чёрно-белым клавишам, как к старым друзьям, и осторожно опустила на них руки. Она не играла два года, с её выпускного вечера, и в этот момент ей вдруг показалось, как таящаяся в клавишах музыка стала растекаться по её пальцам, рукам, наполняя каждую её клеточку, и гулко отдавалась в том месте груди, где она когда-то так хотела запереть все свои воспоминания и потерять от них ключ… Раздались первые аккорды, нежные и зыбкие, и Хана запела: «Всё кажется таким далёким... Мы снова вспомним сегодняшний день. Я хочу, чтобы мы оба запомнили эти чудесные дни… Дни, которые в сто раз дороже сегодняшнего... День, когда мы снова встретимся… Губы твои вытрут слёзы мои… Мы дали с тобой обещание, не забывать друг друга никогда... Нам остаётся только молиться друг за друга...» Она словно видела музыку, чувствовала её всей душой и испытывала бесконечный восторг от своего состояния. А потом она забыла, где находилась, кто её слушал, но знала, что её побудило это исполнить вновь – её любовь к Юн Со, воспоминания о котором придавали ей сил и вселяли надежду на их встречу… Хана настолько погрузилась в своё состояние, что сначала даже не обратила внимания, как на край её скамейки опустился подвыпивший немолодой посетитель. Ощерившись, он грубо схватил её за плечи и принялся тискать, прижимаясь к ней. - Прекратите, пожалуйста, - вежливо попросила его Хана, закончив играть, и постаралась аккуратно высвободиться из его рук. - Не слишком ли ты высокомерная? – пробормотал мужчина, продолжая нахально прижиматься к ней, обнимая за обнажённые плечи. Под пристальным взглядом сестры, сидевшей с пожилым мужчиной бок о бок в отдельной зоне для vip-клиентов, Хана тщетно пыталась вырваться из цепких пьяных рук. - Отпустите меня! – вскрикнула она, с силой оттолкнув посетителя, и тот повалился со скамейки на пол, грязно выругавшись. Она тут же соскочила с места и бросилась прочь из зала, но посетитель решительно последовал за ней, не собираясь отпускать молоденькую пианистку. - Стой, гадина! Я сказал - стоять! – закричал он ей вслед, преследуя девушку по коридору. Он настиг её на выходе из клуба, снова хватая за плечи, и повалил на пол, пьяно посмеиваясь. Но Хана отпихнула его от себя и мужчина, не удержавшись на ногах, завалился на спину. Воспользовавшись ситуацией, она выскочила на улицу и побежала вдоль освещённых витрин, желая поскорее отвязаться от настойчивого преследования пьяного посетителя. Но мужчина, уже возбуждённый погоней, не унимался. - Остановись! – закричал он на всю улицу, припустив за ней. Он снова догнал Хану и на глазах у прохожих вцепился в неё. Прохожие с любопытством наблюдали за разворачивающейся сценой, но никто не пришёл девушке на помощь. Крича от страха и яростно отбиваясь от грязного домогателя, Хане удалось снова высвободиться из его цепких лап и она, не оглядываясь, побежала вперёд, что было силы. Вдруг из проёма между зданиями вышли два амбала в чёрных костюмах и, подхватив пьяного преследователя под руки, быстро нырнули вместе с ним обратно. Когда Хана, наконец, оглянулась, за ней уже никто не гнался. Не пытаясь даже понять, куда вдруг испарился её обидчик, она остановилась и горестно заплакала. В клуб она уже не вернулась, а быстро побежала по улице вперёд, подальше от злачного места. Выглянув вместе со своим помощником из-за угла здания, Юн Со проводил её взглядом, полным глубочайшего сожаления, что не смог сам в открытую заступиться за свою любимую. - Почему Хана работает здесь? – спросил он высокого японца Ивао – своего водителя, телохранителя и помощника в одном лице. - Мэй - владелица этого клуба. И она оплатила долг Ханы, - объяснил ему Ивао. - Босс хочет, чтобы мы провели встречу в этом клубе? – уточнил Юн Со. - Да, - подтвердил помощник. - Нет. Пожалуйста, измените место встречи, – попросил его Юн Со. - Я попытаюсь поговорить с ним, но... – пообещал Ивао, неуверенный в положительном результате. - Достаточно того, что я сам влип по уши и не хочу втягивать во всё это Хану. Единственное, что я могу для неё сейчас сделать - это защищать её. Своим присутствием я могу только навредить ей. Для неё это опасно,.. - истолковал ему свои причины Юн Со. - Даже если мы случайно встретимся,.. я сделаю вид, что не знаком с ней. Я... Я больше не Юн Со… - задумчиво произнёс он и с этим словами вышел на улицу. Дюжина крепких молодчиков в чёрных костюмах, проводили своего главаря, согнувшись в почтительном поклоне, когда он садился в дорогую белоснежную иномарку. … Хана добежала до автобусной остановки и, дрожа от холода, забралась в тёплый салон. Пассажиры с удивлением оглядывались на молоденькую девушку в открытом светлом платье, съёжившуюся у окна. По пути она то и дело ловила на себе любопытные взгляды, слышала, как за её спиной перекатывались волны обсуждающего её шёпота. Она не знала, куда себя деть от пытливых взглядов и, пытаясь прикрыть оголённые участки тела руками, отвернулась к окну, еле сдерживая слёзы. И вдруг, проезжая мимо парка, Хана заметила знакомый силуэт. Длинный чёрный плащ, коротко стриженный затылок… Молодой мужчина стоял возле дерева спиной к дороге, но, когда автобус пошёл на поворот, она точно узнала его профиль… Прильнув к стеклу, она прошептала: - Братик, я хочу увидеть тебя. Хотя бы один раз... - и, уронив голову, расплакалась, поджимая под себя озябшие ноги в розовых туфельках. |
Когда выпадет снег...
25. Братик рядом
Утром, делая уборку в номере корейского гостя, Хана снова обратила внимание на множество чёрных пиджаков, рубашек и брюк в его шкафу. Она склонила голову, стараясь понять, что же такого странного было в этой одежде, но так и не разобрала – разве мало в мире мужчин, предпочитающих в одежде чёрный цвет... Однако её взгляд постоянно возвращался к вешалкам с пиджаками в надежде найти ответ на мучающий её вопрос. И, припоминая парня в чёрной одежде, которого она приняла за Юн Со, и Рю, носившего чёрный костюм, опять попыталась сопоставить факты. Пребывая в своих мыслях, она на автомате наводила порядок на тумбочке возле раковины, собирая флакончики с шампунем и гелем для душа. Убрав с тумбочки небрежно брошенное полотенце, Хана заметила, что из-под него что-то упало на пол, звонко стукнувшись о его мраморную поверхность. Проследив взглядом, она замерла с раскрытыми глазами, к своему удивлению узнав в выпавшем из полотенца предмете серебряный крестик Юн Со. Она опустилась на коленки и осторожно взяла крестик в руку, сжимая в пальцах прохладный металл. Хана поднесла его к лицу, внимательно разглядывая, и прижала к себе, вспомнив, что несколько дней назад в парке словно почувствовала его на своей шее. Она совершенно не предполагала, что такой крестик мог быть не единственным в мире, и была точно уверена, что именно этот принадлежал Юн Со. Из ванной она бросилась в спальню, чтобы найти ещё какие-нибудь вещи, принадлежащие брату, но раскрыв прикроватную тумбочку, нашла там только альбом в твёрдом переплёте… Усевшись на кровать, тяжело дыша от волнения, она стала быстро перелистывать страницы, замечая на каждом листе наброски женских лиц, в которых она угадывала свои черты. Но последний рисунок поверг её в шок – на нём точно была изображена она, уснувшая в этом номере на полу с наброшенным на плечи покрывалом… Это он нарисовал её... - Юн Со... Юн Со! Братик... – бормотала она, вспоминая всё с самого первого дня, как увидела его – и маленькую серёжку в ухе, и альбом с рисунками, оставленный на рояле, и новые туфли, и заказанный для неё ужин, и игрушку с пальто, и насвистывание колыбельного мотива… Это всё он… Но почему, почему он всегда скрывал себя, почему не осмелился показаться ей? Эти вопросы оставались без ответа. Но Хана уже почти не сомневалась, что её братик рядом. Чтобы убедиться окончательно, найти доказательства, что корейский гость не кто иной, как её брат, она принялась обыскивать все ящики в шкафах. - Братик! Юн Со, братик! – истерично кричала она, заливаясь слезами и беспорядочно разбрасывая вокруг себя вещи. Полотенца, брюки, футболки, рубашки – всё летело на пол, образуя бесформенные кучи, но она так и не нашла ни одного документа, удостоверяющего личность постояльца. Сжимая в кулаке крестик, Хана бросилась к телефону и набрала номер регистрационной службы. - Я из персонала гостиницы. Скажите мне имя человека, снимающего этот номер, - с придыханием попросила она. - Я не могу этого сделать, - ответила служащая. - Это важно! Пожалуйста, скажите мне имя! – умоляла, всхлипывая, Хана. Но служащая была непреклонна. Тогда, бросив трубку, Хана решила лично попытать счастье на ресепшене, подключив свои связи. Она кинулась к лифтам, но не теряя времени на ожидание, воспользовалась пожарной лестницей и добежала по ней до первого жилого этажа, не выпуская крестик из пальцев. Спустилась на эскалаторе в холл, не зная, что в это время Юн Со зашёл в гостиницу и тоже стал подниматься в холл… Она увидела его через стеклянное ограждение марша и замерла, с изумлением вглядываясь в знакомый профиль. Несомненно, это был её братик! Она кинулась ему навстречу, теряя драгоценные секунды, огибая целый марш. И, когда она добежала до встречной лестницы, она оказалась пуста. Двигаясь по инерции, Хана шагнула на первые ступени эскалатора и автоматически стала спускаться вниз. Озираясь по сторонам, она вдруг увидела его возле колонны в холле и ринулась по ступеням вверх, но лестница неумолимо несла её вниз. Сбежав быстрее в конец лестницы, она пересела на соседнюю и побежала по ней вверх, но Юн Со она уже упустила… Не мешкая, Хана поднялась на этаж, подбежала к двери его номера и от волнения не сразу попала карточкой в замок. Наконец, дверь открылась, она влетела в прихожую и замерла на пороге гостиной, увидев мужской силуэт в чёрном костюме возле рояля, напротив окна. Губы её взволнованно задрожали и она прошептала: - Братик… Потом она закричала, переходя на плач: «Юн Со! Братик!» – и через всю гостиную кинулась к нему. Обняла его сзади, крепко сцепив руки на талии, и прижалась головой к его спине, не переставая, всхлипывая, твердить: «Юн Со… Братик…», - она сжимала руки всё крепче, боясь вновь потерять его. Но мужчина аккуратно расцепил её руки и повернулся к ней лицом, снисходительно улыбнувшись… И только тогда Хана поняла, что этот мужчина был значительно выше ростом, с длинными волосами и в очках. Как она могла не обратить на это внимания, находясь в потрясении! Это был не Юн Со и Хана, с ужасом оглядывая незнакомого ей мужчину, поклонилась и, истерично всхлипывая, пробормотала: - Простите. Простите… - Это вы? – задал вопрос постоялец, обводя взглядом устроенный ею беспорядок. Хана огляделась вокруг себя, опустилась перед ним на колени, подбирая вещи, и снова поклонилась. Она давала себе отчёт, что за такое поведение вполне могла вылететь с работы, но все её мысли были настолько заняты братом, что она совершенно забыла убрать номер. - Простите. Простите. Пожалуйста, извините меня, - твердила она, не в силах унять поток горьких слёз. - Я искала своего брата. Пожалуйста, извините меня. Простите... Мужчина снял с крышки рояля фотографию, опустился перед девушкой на корточки и протянул ей: - Возьми это. Увидев своё потерянное фото, Хана схватила его, снова кланяясь и благодаря постояльца: - Спасибо. Спасибо... В ответ она протянула ему крестик, лежащий на её дрожащей ладони, чтобы вернуть его хозяину. Он аккуратно забрал амулет и благосклонно похлопал плачущую девушку по плечу. - Наведите здесь порядок, - попросил он и, поднявшись, собрался выйти из гостиной. Хана, пребывая в полной растерянности, не могла поверить, что так жестоко ошиблась, приняв за Юн Со совершенно чужого и непохожего на него человека. Но это было так, а все приметы, по которым она узнала брата, оказались случайным совпадением. Трудно было смириться с этим и она, хватаясь за последнюю соломинку, стащила с рояля альбом и протянула его мужчине, указывая на рисунки: - Эти рисунки... Вы их сделали? - спросила она дрожащими губами, лелея в себе последнюю надежду. Он, молча, закрыл альбом, принимая его из её рук, и, улыбнулся девушке, слегка склонив голову. Хана, лишившись последней надежды на долгожданную встречу с братом, без сил опустилась на пол. Мужчина, держа под мышкой альбом с рисунками, вошёл в спальню и, бросив последний взгляд на сокрушённую девушку, плотно прикрыл за собой дверь. - Ты собираешься оставить её в таком состоянии? – сняв очки, Ивао обратился к Юн Со. Он, откинувшись на спинку и заложив руки за голову, полулежал в кресле перед широким окном, выходящим на набережную. Он был разут и его босые ноги были вытянуты вдоль удлинённого сиденья – он был верен своей привычке и, как и раньше, не носил носков. - Мы никогда не знаем, где и как умрём, - тихо ответил он, не оборачиваясь. - Если я буду рядом, Хана может оказаться в опасности. Так будет лучше, даже если нам обоим тяжело. Он приподнялся и внимательно посмотрел своему помощнику в глаза: - Сейчас, такой человек как я... и Хана... не могут быть вместе... |
Когда выпадет снег...
…
Спустя несколько дней Хана решила навестить места своего детства. В поездку она надела новое светлое пальто, потому что оно было теплее и комфортнее её старенькой курточки, повязала лёгкий шарф и осталась вполне довольна своей внешностью. Она так и не знала, кто сделал ей этот подарок, но она упорно связывала его с братиком и от этого, от нежных воспоминаний о нём ей было ещё уютнее ощущать себя в этой обновке. В тот день шёл снег и, проходя по знакомым улицам, Хана, конечно, вспоминала Юн Со и мысленно обращалась к нему: - Братик, прошло уже 2 года с тех пор. После того, как ты пропал, я боялась приходить сюда, потому что если я начну вспоминать о тебе, то сойду с ума. А сейчас, все эти дни, я чувствую, что ты где-то рядом. Даже если ты со мной, я боюсь, что не смогу увидеть тебя. Я этого очень боюсь... Она встречала по дороге учеников, бегущих в школу по той же дороге, что и они когда-то, и сожалела, что тогда не ценила те дорогие сердцу мгновения… - Я хочу побывать в местах, которые напоминают мне о тебе. Если я этого не сделаю, то, думаю, не переживу всё это. Братик, где же ты?.. Появившись у дома, ещё два года назад принадлежащего её семье, она с теплом вспоминала приятные моменты, связанные с этим местом в то время. Стоя под массивной веткой сосны, она ясно представляла себе, как братик впервые здесь улыбнулся ей… - Братик, ты улыбнулся! Ты улыбнулся! Ты улыбнулся!.. - кричала она ему в ответ на улыбку, подпрыгивая от радости. Как он дёрнул заснеженную ветку, и на них обрушилась снежная лавина, и они оба счастливо смеялись… Хану встретила новая хозяйка гостиницы и пригласила в дом. - Комнаты там. Я провожу Вас, - услужливо предложила она, но Хана вежливо отказалась: - Всё хорошо. Я знаю, где что находится. Я долго жила здесь. - Понятно. Не буду Вам мешать, - хозяйка оставила её одну. Когда Хана проходила по коридору, воспоминания снова нахлынули на неё приятной волной, и она понимала, как счастлива была здесь последние месяцы, несмотря на всяческие неприятности. Она с лёгкостью нашла бывшую комнату брата, которую новые хозяева ещё больше превратили в кладовую. Девушка тихо зашла внутрь и осмотрела её. Под захламлённой полкой, которая служила ему тогда кроватью, она обнаружила смятый лист бумаги. Присев на корточки, она вытащила из-под полки один из его рисунков с изображением своего портрета, которые она когда-то в сердцах вырвала из его альбома и безжалостно скомкала… Её глаза вспыхнули, когда её поразило очередное внезапное воспоминание, и сердце взволнованно затрепетало. С ностальгией рассматривая рисунок, она снова погрузилась в прошлое, позволив воспоминаниям укутать её подобно тёплому одеялу, и не сразу услышала звуки, напоминающие удары по стеклу. Она вбежала в некогда принадлежавшую ей комнату и заметила, как в окне мелькнул мужской силуэт – человек, словно ожидал её появления, кидая в стекло камешки, а потом быстро скрылся в темноте. «Наверное, кто-то из постояльцев», - подумала Хана, проследив за ним взглядом, и прильнула к окну, за которым когда-то стоял её братик… - Братик, я так хочу увидеть тебя... Хотя бы один раз,.. - мысленно обратилась она к нему и её ладонь скользнула по холодному стеклу, пытаясь восстановить в памяти тепло его ладони, прижатой к стеклу с обратной стороны. - Я хочу почувствовать тебя... – она прикрыла глаза, представляя образ Юн Со за окном, и, склонив голову, прислонилась лбом к стеклу в том месте, куда он однажды прикоснулся губами. Ей отчаянно не хватало братика, и воспоминания о нём, вызванные пребыванием в этом доме, отзывались острой болью, словно кто-то остриём иглы тыкал в области её сердца. Она подняла голову, понимая, что за окном пусто, и слезинки задрожали на её ресницах. Она не знала, что Юн Со, последовавший за ней, стоял рядом за окном, погруженный в те же воспоминания. Как он мог тогда оставить её? Он надеялся, что вдали от неё остынет от её зависимости, но, продержавшись два года, понял, что больше не сможет жить без Ханы. И сейчас, ощущая её рядом, его сердце замирало, тишина давила на мысли, чувства не утихали… И зря говорят, что время лечит. Не правда, всё ложь… - Прости, Хана. Я всегда буду защищать тебя… … На следующее утро, взяв велосипед, Хана собралась посетить школьные места и поехала по знакомой с детства дороге. Проезжая по главной аллее, она неожиданно услышала крик Мики: - Хана! Привет! Хана! – окликнула её подруга с соседней аллеи. Они совсем не сговаривались отправиться сюда вместе, и теперь, случайно встретившись, обрадовались друг другу и поехали к школе вдвоём, веселясь и подшучивая друг над другом. Вдруг, краем глаза Хана заметила, что опять какой-то человек в чёрном пальто и кепке стоял, привалившись к одному из деревьев. Его велосипед находился рядом с ним. Она притормозила и оглянулась, пытаясь разглядеть того, кто подпирал дерево. Но постоянно проезжающие мимо ученики мешали ей как следует рассмотреть его, да ещё Мика пристала к ней с вопросами, то и дело мелькая перед лицом, заглядывала в глаза и перекрывала ей обзор: «Что такое? Что случилось? Что случилось? Что случилось?» Человек стоял, опустив голову, и Хане так и не удалось распознать его. - Поехали! Поехали, Хана! - поторопила подругу Мика, и той пришлось последовать за ней. Напоследок, обернувшись уже на ходу, Хана издалека увидела, как мужчина в чёрной одежде и туфлях на босую ногу оторвался от ствола, оседлал велосипед и уехал по аллее в обратном от них направлении. Опять, приняв это за совпадение, она отругала себя за навязчивые мысли о брате, из-за которых он мерещился ей повсюду, нагнала Мику, и они благополучно добрались до школы. … Они выбежали на футбольное поле, не переставая восхищаться великолепным видом, открывающимся отсюда на горы, и необъятным белым покрывалом снега, которого тут всегда было в изобилии. - Я так рада, что вернулась в школу! – воскликнула Мика, источая заразительную радость, и Хане с ней было легче переживать душераздирающие воспоминания. - Здесь мне сразу вспоминается Юн Со… - поделилась она своими переживаниями с подругой. - Я очень много о нём думаю... Это уже похоже на помешательство, - ответила ей Мика. - Помешательство? – удивлённо спросила Хана. - Любовная лихора-а-адка-а-а! – выкрикнула Мика в направлении поля и Хана с недоверием взглянула на неё, не понимая, дурачится ли она или относится к своим чувствам к Юн Со серьёзно… - Ты чувствуешь себя плохо, потому что скучаешь по Юн Со, - вдумчиво констатировала она. - Помнишь, как вы были счастливы тогда?.. – Мика повернулась к ней и, рассмеявшись, схватила подругу за бока, пытаясь защекотать. - Если будешь себя плохо вести, я тебя покалечу! – сказала она грозным голосом и большим пальцем сделала движение поперёк шеи, потом схватила Хану за горло и принялась трясти, словно изображая удушение. Она дурачилась, ей хотелось расшевелить подругу, заставить её смеяться и ей это удалось. Мика умела заразить своей неподдельной весёлостью и жизнерадостностью, безобидными шутками поднять настроение, и Хана удивлялась её способности любую проблему превращать в пустяк. Вот и сейчас она рассмеялась на шутливые подколы подруги и уже с улыбкой вспоминала брата… - Хана. Я люблю тебя. Я же сказал, что люблю тебя… - она словно услышала его голос, вспомнила, как он босиком выбегал на поле и кружился под снегом… Хана сняла туфли, ступила босыми ногами в снег и отчаянно побежала по полю вперёд. Как братик… И ей совсем уже было не страшно заморозить ноги, потому что «Если ногам холодно, на сердце становится теплее…» - Что ты делаешь? – закричала Мика и бросилась за ней следом, по-детски смеясь и визжа от радости. |
Когда выпадет снег...
…
В последний день перед отъездом Хана навестила и могилу отца. Она сразу не узнала их деревце, которое за два года заметно подросло и превратилось в пышную ель. Крепкие упругие ветки были покрыты жёсткой колючей хвоей. - Братик, как ты поживаешь? – обратилась она к нему, как к Юн Со. От тихого ветерка, дерево покачивало ветвями, словно подзывало её к себе. Хана подошла ближе и прикоснулась к веткам, словно к рукам брата, нежно поглаживая хвою. Оглянулась по сторонам, вспоминая их с братом забавы, и на том же самом месте заметила парочку снеговиков, таких же, каких лепили однажды они. Проникнутая самыми нежными чувствами, Хана улыбнулась и снова повернулась к дереву, оглядывая его снизу вверх. И вдруг, среди ветвей она заметила серебристый блеск. Нет, ей не показалось! На верхних ветках, покачиваясь на длинной цепочке, висел крестик братика! - Братик… Юн Со.... Ты был здесь всё это время, - мысленно обратилась она к нему, пытаясь дотянуться до крестика. - Да, я всегда здесь… - его голос неслышно ответил ей. - Уже 2 года? - Да, все 2 года… Крестик висел слишком высоко и Хане не хватало вытянутой руки, чтобы ухватить его. Она стала подпрыгивать, чтобы достать его, но колючие ветки, окружавшие крестик, мешали ей подвинуться ближе. Но Хана не оставляла своих попыток и продолжала отчаянно прыгать между веток. Наконец, ей удалось пальцами ухватиться за холодный металл и она, сжав крестик в пальцах, сдёрнула цепочку с ветки. Несколько секунд Хана разглядывала крестик, согревая его в своей ладони. - Почему я была такая глупая? Почему я не понимала, что ты всегда был рядом? - Прости, я не мог показаться тебе... - Братик… - заплакала Хана, прижав крестик к губам. Потом разомкнула замочек цепочки и застегнула его на своей шее. - Ты ведь не забыл своего обещания всегда защищать меня? – она снова мысленно обратилась к брату, держа его крестик в своих пальцах. - Даже сейчас ты наблюдаешь за мной со стороны, да? - Да, я совсем близко... - Юн Со… Братик… - пробормотала она, оглядывая дерево, - Береги себя. Я ещё вернусь сюда... – и, бросив прощальный взгляд на тихо покачивающиеся ветки, пошла обратно. - Даже если я не смогу тебя увидеть, я верю, что ты где-то рядом… - Я действительно совсем близко... - Совсем как в прошлом… даже сейчас… даже в будущем… навечно… в раю... - Даже сейчас… даже в будущем… навечно… в раю… - вторил ей его неслышный голос. Продолжая мысленно разговаривать с братом, Хана медленно шла по протоптанной тропинке, а Юн Со, всё это время прятавшийся за углом небольшой церквушки, провожал её обеспокоенным взглядом. |
Когда выпадет снег...
26. Особый гость
Хана пришла вечером в клуб, когда в нём вовсю кипела работа – уборщицы драили полы и мыли стёкла. Мэй собрала обслуживающий персонал и сообщила им: - Сегодня у нас особые гости, поэтому постарайтесь, чтобы не было никаких недоразумений. - Слушаемся, - поклонились девушки. Хана пришла чуть позже и, усаживаясь между ними, повернулась к соседке: - Что такое тут сегодня будет? - Приезжает особый гость по имени Юки. Он, наверное, супермен, - с восхищением прошептала девушка и перевела свой взгляд на сияющую украшениями и белозубой улыбкой хозяйку, - если даже Мэй из кожи вон лезет… - Юки... – задумалась Хана, медленно произнося имя. – Снег… по-японски юки… - Хана, - окликнула её сестра и вывела из размышлений. - Ты должна играть на пианино. Подготовив ноты, Хана заняла своё место за роялем. Она снова задумалась, схватившись за крестик, покоившийся на груди: - Снег… Братик... Юн Со… … Вскоре три чёрных автомобиля, сопровождающие белоснежный Мерседес, подъехали к входу в клуб. Все работники клуба в главе со своей хозяйкой выстроились в дверях и, кланяясь, хором приветствовали гостя: - Здравствуйте, сэр. Добро пожаловать! Хана подняла голову и, шокированная увиденным, потеряла дар речи, ошарашено округлив глаза – по коридору два амбала сопровождали молодого человека в чёрной одежде. Это снова был он! Тот, который пускал в ванне пузыри в первый день встречи; тот, за кем она гонялась по эскалаторам в торговом центре; тот, кто заказал ей дорогой ужин и купил подарки… Тот, кого она безошибочно приняла за брата с первого взгляда, но не поверила самой себе и усиленно гнала от себя навязчивые мысли. Тот, кого она так долго ждала, чтобы признаться, как сильно любит его... Ей казалось, что земля остановилась и время замерло. Она очень близко и чётко видела его профиль и у неё было достаточно времени, чтобы внимательно разглядеть его – правильные черты лица, прямой нос, выражение глаз, серёжка в левом ухе… Всё, что она пыталась счесть за совпадения, оказалось ничем иным, как настоящими приметами Юн Со! Теперь не оставалось никаких сомнений, это был её брат! Братик!.. Так близко! Совсем рядом… но почему он словно не замечает её?.. Словно они чужие… Застыв с листами нот в руках, она не могла отвести от процессии взгляд. Гости остановились прямо напротив неё и склонились в низком поклоне. Им навстречу вышла группа пожилых мужчин во главе с боссом, и он протянул к Юки руки, раскрыв ему свои объятия: - О, Юки! Рад тебя видеть! – он по-отечески обнял гостя и похлопал его по спине. – Поздоровайся, - мужчина представил ему своих людей, и Юки поклонился каждому. Хана сидела ни жива ни мертва и не сводила с него глаз, пока он бил поклоны. - Давай, войдём внутрь, - предложил мужчина и проводил его в застеклённую зону для особых гостей, где уже были накрыты столы, подготовленные для приёма. - Добро пожаловать, - у входа с почтительным поклоном его встречали девушки для развлечений. Как только Юки зашёл внутрь, его охрана сразу же выстроилась плотной шеренгой вдоль застеклённой стены vip-зоны, почти скрывая собравшихся гостей от посетителей в зале. Хана заметила, как вытянулось лицо Мэй, когда Юки прошёл мимо неё и сел за стол. Конечно, она тоже признала в нём Юн Со и откровенно пялилась на парня, усаживаясь рядом с ним. Не выдержав её пристального взгляда, он повернул голову, слегка склонив её, и вздёрнул брови, как будто удивляясь её заинтересованности. Мэй смущённо улыбнулась и отвела глаза, взволнованно заёрзала на стуле, не находя себе места. Она пыталась отвлечься на присутствующих, но этот парень словно магнит приковывал её взгляд и она незаметно, то и дело поглядывала на него. Повзрослевший и возмужавший он объявился спустя два года, превратившись из нелюдимого нытика в серьёзного молодого мужчину, имеющего вес в криминальном мире. И это не могло не заинтересовать её… Хана поняла, что сестра тоже узнала Юн Со, они не могли ошибиться обе. Её сердце затрепетало, глаза наполнились слезами. Ей непременно, сию же минуту, захотелось самой убедиться, что это действительно её брат. - Братик... Юн Со... – дрожащими губами пробормотала она и, соскочив со скамейки, бросилась в vip-зону. Проскочив мимо зазевавшегося амбала, она толкнула дверь, забежала внутрь и упала на колени возле Юн Со. Она схватила его за рукав, заливаясь слезами. - Братик! Юн Со! Братик! – молящим взглядом она смотрела в его, лишённое каких-либо эмоций, лицо, но он грубо вырвал свою руку из её пальцев и равнодушно произнёс: - Ты меня с кем-то перепутала. Хана, поражённая металлом в его голосе, не могла понять, почему брат не хотел признавать её и безмолвно мотала головой. Не в силах вымолвить ни слова, она вглядывалась в его тёмные, ничего не выражающие глаза, пытаясь уловить, что скрывается в их глубине. Но они оставались непроницаемыми. - Уходи, - сдвинув брови, настойчиво сказал он и двое охранников подхватили её под руки и потащили на выход. Мэй с интересом наблюдала за реакцией Юн Со, но он лишь криво усмехнулся случившемуся недоразумению и, ощущая на себе сверлящий взгляд девушки, скосил на неё глаза. Мэй ответила ему полуулыбкой, продолжая заинтересованно рассматривать его. - Братик! Братик! Юн Со! Братик... Братик... – рыдая, кричала Хана, пытаясь вырываться из рук амбалов. Но это было бесполезно. Невозмутимые парни притащили её обратно в зал и посадили на скамейку у рояля. Раздавленная его безразличием, поникшая и заплаканная, она сидела и, тихо всхлипывая, причитала: «Юн Со… братик…», отказываясь верить в происходящее. Наблюдая через разделяющее их стекло за беспечным общением Юн Со с боссом и его людьми, она не могла смириться с тем, что брат с лёгкостью отказался от неё. … - После возвращения Юки я чувствую себя в безопасности, - объявил присутствующим босс, обнимая парня за плечи. - Я помню, что тебе не нравится это место, но ты знаешь, зачем я собрал здесь всех? – он пригубил из широкого стакана, словно готовясь сказать что-то важное. - Начиная с сегодняшнего дня, я хочу передать тебе Акасаку*. Юки, я доверяю тебе. Мэй настороженно наблюдала за Юн Со. Сведя брови, он пару секунд осмысливал услышанное и, наконец, серьёзно ответил: - Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. По помещению прокатились одобрительные возгласы и все зааплодировали. Босс похлопал Юн Со по плечу и обратился к Мэй: - Мэй, мой сын отличный малый, правда? - Да, - широко улыбнувшись, она согласно кивнула головой, не сводя глаз с Юн Со. - Ты не узнаешь меня? – вдруг спросила она его, когда он поднёс ко рту стакан. Едва успев пригубить дорого коньяку, Юн Со замер и перевёл на неё словно непонимающий взгляд. - Извини… Думаю, я тебя с кем-то спутала, - хитро улыбаясь, ответила Мэй, смотря ему прямо в глаза. - В этом мире столько похожих друг на друга людей, да? – хмыкнул босс, и, повернувшись к Юки, добавил: - Это точно. Забирай всё! Это всё теперь твоё! Кроме Мэй, конечно, - хихикая, он обнял девушку и притянул к себе, похлопывая её по обнажённой спине. Вскоре, утомлённая мужскими разговорами, Мэй вышла в зал и подошла к всхлипывающей сестре. - Ты не собираешься играть? – спросила она, равнодушно оглядывая её трясущиеся плечи и залитое слезами лицо. Хана поднялась со скамейки и с неуверенностью в дрожавшем голосе спросила её: - Это правда, не он? Не Юн Со?.. - Это не он, - ухмыльнулась Мэй, обратив свой взор в сторону гостей. - Он не мог так сильно измениться за 2 года. Хана, полными печали глазами, тоже взглянула в сторону Юн Со и, безысходно вздыхая, отвернулась. - А, что если это на самом деле он? – словно сомневаясь, размышляла сестра. - Ты всё ещё не пришла в себя… - Прости. Я ухожу, - сказала Хана, больше не в силах оставаться в стенах клуба. В этот вечер она так и не сыграла. Наверное, если бы она смогла сесть за рояль, из-под её пальцев выходили бы чистейшие, божественные звуки, которые заставили бы трепетать сердца, оплакивая все скорби мира сего… - Нет! – воскликнула Мэй и схватила сестру за руку, останавливая её, но Хана, закусив губу, оторвала от себя её руку и кинулась к выходу. Она остановилась на минуту и обернулась, бросив последний, полный надежды, взгляд на Юн Со, подносившего в это время ко рту стакан. Сделав глоток, он поднял глаза и их взгляды пересеклись. Боясь задержать его на секунду дольше, он тут же равнодушно отвернулся, чтобы не дать ей ни малейшего повода усомниться в его новой роли. Хана, переодевшись, прорвала последний кордон охранников у входа и покинула клуб. Так и не смирившись с мыслью, что Юки это не Юн Со, она решила дождаться его на улице и попробовать поговорить с ним. Она наивно полагала, что оказавшись с ней наедине, он не сможет лгать и объяснит ей причины своего отчуждения. ____________________________ *Акасака — один из кварталов Токио. |
| Часовой пояс GMT +3, время: 04:57. |