А-а-а, я глянул на свои швейцарские Luis Erard, сделанные лично для меня на заказ - такого с ними ещё не было: стрелки неслись с сумасшедшей скоростью, секундной вообще не было видно, а минутная с часовой, сливаясь в сплошное серое пятно, едва были различимы. Чёрненькая стрелка в маленьком циферблате "времени суток" безумно описывала круг за кругом, перелистывая дни и ночи как - "на раз - два". И при этом специальная стрелка "запаса хода" дрожала на месте "максимального завода".....

Не-е-е, ну такого просто не может быть, ну не бывает такого, с какой же скоростью должен колебаться маятник (хи-х - баланс по-научному, я ж всё-таки профессиональный часовщик)?
Ногтём постучал по сапфировому стеклу, не-а, жу-жу осталось таким же, как и раньше...
Боже! Так это не часы "сбрендили" ......это........это ВРЕМЯ несется сломя голову.

Я оглядел стоящих вокруг. Никто не замечал моего открытия, все были заняты своим делом... интересно, если за секунду проходят сутки, то, сколько мы уже здесь - дней, недель, лет? И чего-то не видно, чтобы кто-то "на глазах" старел, или хотя бы обрастал щетиной...
Смешно, прямо тут, сейчас "тикает" год за годом, а никто этого не замечает, и я сам этого не ощущаю физически... если только мои часы не врут. Но это вряд ли, с чего им врать-то?
Протиснувшись сквозь толпу задумчиво оцепеневших людей, я присел на корточки перед сидевшим на поверхности, хрупким, маленьким стариком -евреем.

- Представляете, тут у нас за каждые шесть минут, год проходит. Не верите? Вот сами посмотрите на часы, - начал я.

Старик грустно посмотрел на меня ,и укоризненно качая головой, ответил на идиш: " Молодой человек, где это - у НАС, и где это - ТУТ? И какая разница который час... мы уже никуда не опоздаем. И сколько-таки можно думать об ерунде, ТАМ всё думали об ерунде, так и ТУТ всё об той же ерунде?
Пора бы уже повзрослеть, молодой человек, и всерьёз задуматься..."

Я обиженно насупился - не хочет, как хочет, не буду рассказывать, задуматься, видишь ли надо, кстати, а о чём задуматься и ..... с каких это пор я понимаю идиш?
А, ну да.. с тех самых пор и понимаю...
Я оглянулся вокруг: мы находились как бы в огромном светлом тоннеле с матово- белыми, как туман, стенами, такой же полукруглой поверхностью потолка и мягкой, неразличимой поверхностью под ногами. То есть даже не пол, так как не было видно ни его самого, ни структуры из чего он сделан, а именно "поверхность".

Людей было много, разных, ходили, стояли, сидели, причём сидели, как и на поверхности, так и на незримо-туманных выступах и в нишах стен...
Ни жарко, ни холодно - никак, может, просто у меня ощущений никаких не осталось?
Я не замечал, какого-то ни было движения вперёд или назад, потому что невозможно было разобраться, где вход, где выход, но то, что движение происходит, чувствовал внутренне...

- Так о чём задуматься-то? - снова я принялся донимать старика.
-О вечном, мой мальчик, о вечном, и о себе в этом вечном, - с той же грустью тихо ответил мне он и вконец отрешенно замолчал.
Что-то было жуткое в этих его, шепотом, произнесённых словах.

Я встал и решил пройтись, чтобы развеяться.
Какие разные лица...
Нет, не только я разгуливаю со спокойной рожей - вот та красивая женщина спокойно сидит в нише, расслабленно опираясь на стену.

Лет наверно тридцать пять - тридцать семь, и не то чтобы холёная, а как-то строго-красивая , как это бывает от природы, ну, вы понимаете....
Запрокинув голову чуть назад, она закрыла глаза и небрежно, уверенно ждала.
Я подошёл и, уже было, окликнул женщину, когда вдруг заметил её напряженно лежащие на коленях руки, с побелевшими пальчиками, сжатыми в кулачки.

Ого, не всё так просто, и её спокойствие обманчиво, подумал я, пятясь боком.....
Сколько я прошел, лавируя между людьми: сто, двести метров, или пару километров, как-то забыл даже шаги посчитать - может, сказывается состояние всеобщего оцепенения.
Я уже перестал разбирать лица, они все размазанно сливались в одно неопределённое, словно тысячу фотографий перелистнул ...

Откуда-то сзади меня схватил за рукав низенький толстячок, с широко раскрытыми, испуганными глазами.
- Вы ТУДА, да?- прошипел он с придыханием.
-А Вы знаете что Там?! Как ЭТО будет?! ЭТО страшно?!

Я попробовал вытянуть свой рукав из его вспотевшей, вязкой руки, но он держал намертво, продолжая скороговоркой: " Вы ж поймите, я же не знал, я не хотел, чтоб так получилось, Вы ТАМ скажите, пусть ТАМ примут во внимание... у меня же... сами знаете... вот... здоровье, я потом даже лечился, у меня и справки все есть...."
-Какие справки?! Ошарашено обалдел я. Вы что, с ума сошли?
Толстячок как-то сразу сник, посерел и съёжился.

-Да, да, простите, справки...... , конечно - кому они теперь нужны, простите, - бормотал он.
- Но Вы всё равно скажите Там, объясните... может всё же что-то можно сделать....?
Он, наконец, отпустил мой рукав, и, отведя взгляд, будто стыдясь смотреть мне в глаза, остался стоять, растворяясь в толпе.

Его нервозность передалась мне, словно вирус страха мазнул сердце холодом
Благодушное настроение испарилось, все мысли спутались, и в груди бешено застучало.
Я вдруг почувствовал страх, ощутил кожей, увидел страх и неуверенность вокруг, в жестах и на лицах людей.

Мне стало понятно, почему все говорят тихо, шепотом - просто все боятся привлекать к себе внимание, просто каждый сейчас лишь сам с собой, и сам, в своем внутреннем одиночестве ждёт СВОЕГО ЧАСА.
Меня колотнула истерическая дрожь: чёрт, а, в самом деле - как Там? И что дальше, ну что, в конце концов - два лифта что ли, один вверх, другой вниз?? И куда мне??? Я вообще плохой или хороший? А-а-а-а! Чёрт, чёрт возьми! Что я такое говорю? ! О дьяволе, ведь здесь нельзя, даже имени его! Ч....т, Бл....н, о Господи.....! Что же можно-то , как говорить-то, если всю жизнь привык к этим словам.
Ох, ёлки-палки... ну хоть так-то наверное можно...

Ну ладно - стоп, остановиться, сосредоточиться, вспомнить... всё, всё, вспомнить всю жизнь до мелочей, честно, хотя бы для самого себя.
С самого начала, с детства, так: сколько мне было - четыре или пять, ушёл без спросу из нашего двора. Родители чуть с ума тогда не сошли, пока искали по всему району, первый и последний раз в жизни тогда получил от отца подзатыльник, да такой, что летел метра три... Грех? Да, наверное, но ведь не смертельный, не соображал тогда, ребёнок же был ещё совсем.

А потом, уже в школе учился, летом в деревне у бабушки: смотрел по телеку кино и отщипывал кусочки от вареной курицы, лежащей на столе.
Всю семью оставил без обеда, до сих пор помню молчаливый взгляд матери....

Стыдно, правда стыдно - эгоист несчастный...
Щёки пылали, я дотронулся холодными пальцами до щёк, и незаметно оглянулся вокруг. Вроде никто и не смотрит на меня, не замечает моего состояния, а если и смотрят, то как-то сквозь меня...

Так, дальше: пил - грех, курил - тоже, но ведь не запойный же я был, не уносил из дома вещи (ещё чего не хватало - это ведь вообще идиотизм какой-то).
Вот... я вспомнил - всё похолодело внутри: она сидела и плакала, тихо, уткнувшись в ладошки, сквозь которые капали слёзы...
И плечи, мне почему-то особенно запомнились плечи, хрупкие родные плечи, сотрясаемые рыданием...

У-у-у-у.......!! Господи, каким подлецом я себя тогда чувствовал!
И та, другая... я помню, как она уходила - как побитая собака и всё оборачивалась, надеясь поймать мой взгляд, а я нарочно не поднимал голову от внутренностей приёмника, ковыряясь там паяльником, щурился от дыма канифоли, делая вид, что ничего не понимаю... Да всё я понимал, понимал что никогда, что навсегда, что не мог и не смел говорить и убеждать... Понимал, что боюсь, просто струсил, потому что надо было выбирать.

О Господи! Мы одинаково несчастными делаем и умных, и дур, а вот счастья у нас на всех не хватает!
Виноват, виноват...врал, обманывал, крал... пусть у государства, пусть моток изоленты через проходную, или налогов копейки, но все же крал и.... завидовал, ох как я завидовал: чужому таланту, успеху, удаче... никому "подножки" не подставил, не оклеветал, но так завидывал... Ни копейки за всю жизнь в лотерею не выиграл! Боже, о чём я?! Какая ерунда!

А вот ещё тогда... я ведь знал, что это плохо, и ненавидел себя, смеялся над собой, презирал, а всё равно делал...тогда....
Хорошо хоть никто не знает об этом.....
Да, виноват, ну чего уж тут, заслужил....

Что ж так погано-то в душе, так горько, если бы раньше знать, да ещё раз попробовать пройти...
Всё сначала, с самого, и всё помнить, и знать, и ......заново...........
Хотя ...... всё равно ведь пришлось бы выбирать, выбирать из выбора, которого .....нет...

И дело даже не в том, что всё предопределено, просто меняя что-то, и шагнув влево, оставляешь тех, кто справа, и даже когда стоишь не шевелясь, своим бездействием бросаешь, или не идёшь к кому-то, кто может совсем рядом и нуждается в тебе.
Это парадоксальный замкнутый круг какой-то.
Только от этого не легче.

Виноват, грешен конечно, грешен, не убийца, не насильник, не негодяй в сущности, но тварь порядочная...
Будь что будет, что заслужил ...
От этой мысли страху не убавилось, но я как-то разозлился на себя и от этого успокоился.

Только вот поскорее бы всё ЭТО кончилось, чтобы не ждать, чтобы хоть чем-нибудь заняться....
Я пошел быстрее, осторожно и предупредительно раздвигая людей, удивляясь, что извиняюсь перед ними на разных языках.
Вереница лиц, рук, шуршание одежды, этот бесконечный тоннель, сколько времени я шёл, сколько лет, столетий, ожидая своей очереди, своего часа?
И куда? А какая разница, куда я шёл к входу, или выходу, здесь, по-моему, всё едино, главное, что шёл.......

Я не увидел выросшей передо мной стены, двери, или тупика, просто сделал шаг вперёд и переступил порог, хотя в сущности никакого порога и не было... ну черту переступил, какая разница как назвать....
Я шагнул и ... увидел ЕГО глаза - добрые, мудрые, с чуть заметной смешинкой, или может, мне это только показалось (я о смешинке)?
Я стоял и страх отпускал меня, он растворялся во мне....... я всё понял: мы все для НЕГО - ЕГО дети...... Не нужно было больше лукавить, юлить, пытаться что-то скрыть, выглядеть лучше. Наконец-то можно было быть самим собой.

ОН просто о нас ВСЁ знал, просто понимал, просто любил...

Мох