Стань моим солнечным светом,
Зимой и летом…
Страстно-алым закатом,
Нежно-чистым рассветом,
В туман одетым…
Искрой, светлым моим отраженьем,
Самым сильным желаньем, терпеньем,
Самым низким моим преступленьем.
Доводящим до исступленья.
И терзающим душу кошмаром,
Обжигающим огненным жаром.
И улыбкой моей умиленья
И ошибкой, и срамом прощенья.
Самым длинным моим расстояньем,
Храмом сердца, души покаяньем.
Самым личным в моем одиночестве,
Самым страшным смертельным пророчеством.
Самым вечным огнем провиденья,
Шансом самым последним, спасеньем.
Самым теплым костром, что в лесной глуши,
Что подарит покой, слёзы высушит,
Что согреет, любя, не сожжет дотла,
Что взамен не посмеет просить тепла.
Что меня потеряв, не отыщет другой,
А для смерти самой станет верным слугой
И исправно платить будет ей сполна,
Чтобы душу мою мне вернула она…
Очень образно, красиво изложено стихотворение. Но в некоторых местах сбит ритм. Подработать бы, стало просто отлично.
__________________ И я выхожу из круга, и я удаляюсь прочь.
Одна у меня подруга - холодная злая ночь.
Одна у меня морока - достойно встречать зарю.
Одна у меня дорога - которую сам торю.
- Тук… тук… тук… тук…
- Нет. Нет! Нет! Нет…
Он друг. Он друг…
- Тук-тук-тук-тук … - в ответ.
- Не смей! Не смей!
- Тук…
- И опять не то!
Другую любит!
- Ну и что?!
- Он с ней! Он с ней…
- Тук-тук-тук-тук…
- Он друг…
- Тук-тук…
- Он друг!
- Тук-тук!
Тем, кто страдал – понять не сложно -
Любить нельзя! Влюбляться - можно…
Душой желать, умом храбриться…
Дерусь я, но дрожат ресницы…
И чувства фонтанами брызжут из глаз,
Найдя незакрытый упрямостью лаз.
Куда ни беги – кругом западня.
Охоты объявлен сезон на меня.
Все спины, все руки - твои и все лица…
Во всех незнакомцев успел ты вселиться?!
Закрою глаза! Но останутся уши -
И голос твой всюду придется мне слушать.
И уши закрою! Но будет не легче -
Теперь твои руки мне лягут на плечи…
Срывая замки, нежность в сердце ворвется -
Мне только сдаваться теперь остается!
Мне схватка с собой принесла пораженье -
Я в зеркале вижу ТВОЁ отраженье…
И быть мне одной далеко не впервОй,
Терпеть я умею – и это стерплю…
Но я… Всей душой я хочу быть с тобой,
Мой Бог, неужели… Я, может, люблю?
«О, Роза, ты больна!
Во мраке ночи бурной
Разведал червь тайник
Любви твоей пурпурной…»
Уильям Блейк. Пер. В.А. Потаповой
Любовь не тайна и не мрак
И не с оправою пурпурной
Стрела шальной игры амурной,
И, верно, болен он, чудак,
Внушив себе, что ночью бурной
Вкусил он яд. И жив, но как?!
И умирает он, мятежный,
Считая, что любовь – пустяк.
Не понял, что души безгрешной
Познал он рай… Да будет так!
Собой заполни сумрак ночи,
Явившись искрою добра!
С тобою быть хочу я очень,
Но не дожить мне до утра…
О, Свет! Очей благословенье!
Как долго я тебя ждала…
Ты, мой палач, – мое спасенье…
Я слишком поздно поняла…
Излучает лицо недовольство-
Я тебя потревожила вновь.
Причиняю тебе беспокойство
И черню голубую кровь.
В твоих жестах небрежно-вялый
Безразличия тонкий намёк:
"Моя милая, ты не устала?
Может быть, отдохнёшь денёк?
Я не стою твоих усилий,
Ничего не добьешься теперь.
На других экономь свои силы
Ты уже бессильна, поверь!
Глубина интереса разбилась;
Её брызги осколками льда
В бархат нежного сердца вонзились
И остались внутри... Навсегда!!!
Силуэт любимый растаял,
В отражении холодной зимы
Шелохнулось сердце устало
И уснуло под путами тьмы".
Но под стражей свирепой скорби
И под тяжестью пут и свинца
Будет сердцу приятно вспомнить,
Что любило оно до конца.