Этот город до звёзд, отражённых в каналах, наполнен Тобой...
В нём дышу я Невой, каждым вдохом исследуя нечто...
Здесь закаты глядят на меня /как и ты/ с колдовской красотой,
А улыбки мостов /с отраженьями Нас/ дарят встречи...
У дождей Твой особенный запах, осенний изысканный шлейф,
Ласки струй гладят тело как дерзкие нежные руки,
Шепчет северный ветер, что близости нашей с Тобой сотни лет...
Этот город скрывает в рассветах пространства разлуки...
И когда снова утро касается чувством пылающих губ,
Только что поцелованных снами и...ночью с Тобою,
Растворяет Тебя тайной в сердце своём чародей-Петербург,
И опять нахожу образ Твой в облаках над Невою...
__________________ Чтоб вновь зажечь угасшую звезду,
К тебе вошла в распахнутые двери!
Не торопись мне возражать… Не верю!
Я у тебя… на счастье иль беду…
Любовь - это голос слепца и пророка;
И враг, и товарищ: жар, тающих льдин.
Сползает слеза по щеке одиноко -
Беглянка с пожарищ, ревущих в груди.
Бушует дыханье, робость ломая,
И нет насыщения жадным глазам.
Какая же бездна... вершина какая...
Да, разве не знаешь ты все это сам?!.
Любовь - это рабство и это свобода;
Тугие объятья бумажных цепей;
Незыблемый берег, ушедший под воды;
Целительство яда. Не веришь? Испей.
Болезни прозрение, сладкая горечь;
Где даже презрение - кроха тепла;
Где даже бессилье - огромная помощь;
И даже печаль бесконечно светла.
Вопросы - ответы, чистейшая помесь;
Пространность намека прочнее, чем сталь;
Когда обречен, еще только знакомясь;
Когда пять минут - бесконечная даль.
Когда себе под ноги стелешь гордыню,
Без тени сомненья по ней проходя,
Когда, уж, готов ты на жертвы любые,
Стремясь искупить. Но исправить нельзя...
Владимир Праслов (1993)
__________________ Возраст - это понимание любви,
как единственного чуда на земле.
Если б это было можно,
Я бы очень осторожно
Приоткрыл входные двери
Проскользнул кошачьим шагом
В твои спальные покои
И присел тихонькo рядом,
Твои сны не беспокоя.
Приоткрыл бы одеяла
Уголок, у самой шеи,
Чтоб ничто не выдавало
До поры моей затеи.
Посмотрел бы на изломы
Нежных плеч и силуэта,
Проступающего томно
В полумраке полусвета.
Прикоснулся бы дыханьем
К так умильно спящей мочке,
Не спеша пока касаньем
Оборвать невинность ночи.
И затем слегка губами
Тронул кожу на ключице,
Наблюдая за глазами
По трепещущим ресницам.
Я б открыл их поцелуем,
Успокоил долгим взглядом
Сбрoсив все с себя вчистую,
Лег в тепло с тобою рядом.
Я б обнял руками спину,
Изучая чуткой кожей
Сладострастную картину
Твоих впадин и дорожек.
Я бы ушко беспокоил
Щекотанием нежной чуши,
Я б колючей бородою
Смёл печаль с твоих подушек.
Я бы выпил без остатка
Горечь страха и сомнений,
Затерявшуюся в складках
Возле глаз усталой тенью.
Я бы снял с тебя все лица,
Твою скрывшую природу.
Чтобы вместе насладиться
Невесомостью свободы.
Я бы взял в тепло ладоней
Твое жаждущее тело.
И вознес на мягком троне
До блаженного предела...
Как бы нам хотелось верить
В то, что все не так уж сложно.
Я б открыл входные двери,
Если б только было можно...
Мне любимый прислал однажды этот стих в виде СМС...
Уж я не знаю, как мне быть:
Ума - ни капельки.
С волками жить - по-волчьи выть,
А голос - слабенький.
Но как натянутой струной,
Я взгляды чувствую спиной,
И, если надо встать стеной -
Я в пол врастаю…
И не боюсь, что гром убьет,
Что враг на мине подорвет,
Боюсь, что кто-то позовет -
И я растаю…
И будет день.
И будет ночь.
И у меня родится дочь.
Я дам ей имя
И скажу ей все, что знаю.
Я ей скажу, что мир неплох,
Хотя, быть может, и не «ох!»,
Но что его задумал Бог,
Как самый лучший.
И научу стоять стеной,
И быть натянутой струной,
И взгляды чувствовать спиной -
На всякий случай,
Не доверять хорошим снам,
Плохим стихам, чудным словам…
И сколько б ни было вас там -
Егор Кузьмич, Демьян Фомич,
Иван Петрович -
За каждую ее слезу -
Я горло вам перегрызу,
И Бог мне в помощь!
Подойди ко мне, детка, я сегодня добрый!
Вот смотри, я подарочек для тебя припас-
Поводок и ошейник, глянь, какой он удобный!
Он же чУдный и скроен как будто для нас!
Ты примерь, детка! Что, тебе жмет немного?
Ничего, привыкнешь! До чего же удачный!
Скромный, и стоит совсем не дорого!
В нем хоть в гости езжай, или, там, на дачу.
Знаешь, детка, мне там "строгач" предлагали,
Такой интересный, с большими шипами,
Но сказал им: " нет! она у меня не такая!
Она же с руки ест и хозяина твёрдо знает!"
Не отводи глаза, подойди к зеркалу, детка,
Ты заметила, поводок подобрал я в тон?
Ты ж у меня всегда была такая кокетка!
Может цепь потолще стоит купить потом?
А ещё, детка, там были забавные мячики,
Такие, ну, чтоб в зубах ты мне приносила.
Что ты глазки-то опять от меня прячешь?
Ах, сама десяток таких уже прикупила!
Видишь, малыш, как нам с тобой весело?
Как у нас всё с тобою удачно сложилось!
Сколько мы? Год уже целый вместе?
Улыбайся! Хотела меня? У тебя получилось!
Чуть не забыл, мне же вчера вечером, детка,
Инструкцию дали, как с тобой обращаться,
Я читал, на полях даже делал пометки,
Кстати, там ни слова, что ты будешь счастлива.
Собирайся, детка, пойдём-ка с тобой погуляем,
Ошейник одень, и мячик скорее сюда давай,
А потом я домой, жена ждёт и скучает...
Фас! Мяч неси, и хвостом веселей мне виляй!
(с) Одиночествору
__________________
Жизнь - это как коробка шоколадных конфет "Ассорти". Никогда не знаешь, какую вытащишь.
Мне не нужна женщина. Мне нужна лишь тема,
Чтобы в сердце вспыхнувшем зазвучал напев.
Я могу из падали создавать поэмы,
Я люблю из горничных- делать королев.
И в вечернем дансинге, как-то ночью мая,
Где тела сплетенные колыхал джаз-банд,
Я так нежно выдумал Вас, моя простая,
Вас, моя волшебница недалеких стран.
Как поет в хрусталях электричество!
Я влюблен в Вашу тонкую бровь!
Вы танцуете. Ваше Величество
Королева Любовь!
Но души Вашей нищей убожество
Было так тяжело разгадать.
Вы уходите... Ваше Ничтожество
Полукровка... Ошибка опять...
Вертинский А. 1930
__________________
Не держись за прошлое, удержи настоящее...
Я знаю мир - он стар и полон дряни
Я знаю птиц, летящих на манок,
Я знаю, как звенит экю в кармане,
И как звенит отточенный клинок.
Я знаю, как поют на эшафоте,
Я знаю, как целуют, не любя,
Я знаю тех, кто "за" и тех, кто "против",
Я знаю все, но только не себя.
Я знаю шлюх - они горды, как дамы,
Я знаю дам - они дешевле шлюх,
Я знаю то, о чем молчат годами,
Я знаю то, что произносят вслух.
Я знаю, как зерно клюют павлины,
И как вороны трупы теребят,
Я знаю жизнь - она не будет длинной,
Я знаю все, но только не себя.
Я знаю мир - его судить легко нам,
Ведь всем до совершенства далеко,
Я знаю, как молчат перед законом,
Я знаю, как порой молчит закон.
Я знаю, как за хвост ловить удачу,
Всех растолкав и каждому грубя,
Я знаю - только так, а не иначе.
Я знаю все, но только не себя.
Подвинься, Мальвина. Я - новая муза Пьеро Ксения Крючкова
Подвинься, Мальвина.
Я - новая муза Пьеро.
Бедняга так плакал, когда ты ушла с Арлекином,
что в чёрные слёзы обмакивать впору перо...
Но клин, как известно, легко вышибается клином.
Вот так-то, Мальвина.
Отныне он мне посвящён
со всеми своими стихами и грустью впридачу.
Он, кстати, просил передать тебе низкий поклон
и фото - с улыбкой и подписью: "Больше не плачу."
Ну что ж ты, Мальвина, уныло таращишься в пол,
нахмурив свои неестественно-тонкие брови?
Жалеешь, небось, что поклонник к дурнушке ушёл:
волос голубых не имею, как, впрочем, и крови.
Ну ладно, пора мне и знать...эту, как её...честь!
А то засиделась я...Всё...Не хворай...Убегаю...
Что-что? Номерок телефона? Конечно же, есть...
Записывай...
Имя?
Зови меня просто:
"ДРУГАЯ"