Аппассионата

[Nachtfalter]

Вот и февраль прошел в Светиной жизни, не оставив практически ничего памятного, кроме бесчисленных страниц интернета, обрывков чужих жизней, проблем и советов, которые она писала. Об отношениях с женатыми Света теперь писала и говорила с высоты своего опыта. И всем всячески советовала все-таки на чужое не зариться.
Наступил март. Вместе с ним великий пост. И весна. А еще приближался срок предполагаемых родов. Срок ставили на первую неделю апреля. Но по УЗИ ребенок был меньше, чем по сроку. Света делала вывод, что все-таки беременность наступила чуть позже, чем считают врачи. Поэтому и родов ждала чуть позже. Рожать в первых числах апреля ей очень не хотелось, ведь две законные дочери Андрея родились 2 и 4 апреля с разницей в 2 года! Ей не хотелось вливаться в этот дружный апрельский коллектив…
Накануне международного женского праздника Света ходила на плановый прием врача. Все как обычно, померяли живот, взвесили, пощупали, врач под диктовку акушерке назвала цифры, потом как обычно добавила: «головка, сердцебиение ясное, отеков нет». Света уже собралась вставать и одеваться, как в кабинет вошли две молодые докторши со словами: «О! У нас тут как раз беременная! Сейчас и попробуем! Погодите, не одевайтесь!». В руках у них был аппарат. Его установили, подключили, приложили к животу датчик, стали искать сердце малыша. И спрашивают светиного врача: «Елена Михайловна, вы сейчас где сердце слушали? Слева или спава?» Та, немного растерявшись, предположила, что слева. Не нашли, нашли справа. (Видимо не очень то она ясно и слушала?) И вот вдруг на весь кабинет раздался приглушенный, но весьма ритмичный стук. Это было сердечко малыша! 163 удара в минуту. Это было непередаваемое чувство! Света еще долго потом шла и улыбалась, вспоминая эти секунды…
Через несколько дней приехали из Москвы брат Алеша и его жена Яна. Света встретилась с ними в кафе в перерыве между службами, пообщались, обменялись подарками. В тот же вечер Света ходила на концертное исполнение оперы Доницетти «любовый напиток», где встретила массу студентов и преподавателей из училища. Теперь ей было уже все равно, и она спокойно общалась с людьми, ей надоело прятаться, и не хотелось пропускать интересное музыкальное событие.
Однажды вечером Свете позвонила Татьяна Борисовна – ее первая музыкальная учительница. Поздравила с праздниками, поинтересовалась другими вопросами. Света еще раз удивилась, как же это замечательный, внимательный и тактичный человек! Ведь она задала все важные вопросы, но при этом обошла все острые углы, не коснулась больных тем про отца ребенка.
Света немного переписывалась в контакте с Сережей К. он сам нашел ее там. Прокомментировал последние Светины стихи, а к стиху «Любовь» написал, что звучит, как ностальгия, потому что со Светочкой они расстались. Уже в переписке выяснилось, что 2 месяца как они не вместе. По его словам Москва меняет людей, они стали все чаще ругаться, и он решил разойтись на время. А Светочка чтобы его вернуть придумала беременность. Он вернулся, но когда узнал правду – совсем ушел. А еще договорились встретиться как-нибудь, когда он приедет домой. Еще Сережа уточнил, ушла Света в академичку или бросила институт. Потом, когда Света уточнила ситуацию, ответил, что надеялся, что слухи о ней останутся слухами. Все очень корректно.
21 марта Света на приеме у врача письменно отказалась от направления на плановую госпитализацию в роддом. Доктор сказала, что у Светы узкий таз, надо бы ложиться, возможно потребуется оперативное родоразрешение, но так как живот не большой, возможно она родит и сама. Свете в роддом не хотелось, она вообще планировала, что до родов еще недели 2-3, она успеет дошить картину, довязать малышу кофточку, которую начала и вообще была морально не готова. Поэтому и отказалась. Ей не хотелось лишних 2 недели проваляться в больнице. И рожать она хотела сама.

[Nachtfalter]

В следующий раз 10 апреля открыла Света свой дневник, чтобы записать день в день, час в час и минута в минуту наиболее важную и драматичную часть своей жизни. Записать, чтобы никогда не забыть этих дней, часов и минут.

История жизни моего Ромочки.

23 марта вечером у меня в гостях как обычно были Дима с Кариной. Это было воскресенье. Смотрели какой-то фильм, я вроде вязала кофточку. Потом у меня заболел живот – ничего необычного – ощущение, что внутри все распирает, словно не хватает места. Я немного полежала, пока они разводили кофе на кухне. Мне полегчало, и я пришла к ним. Они еще сказали: «Ты тут у нас не рожаешь?» Я ответила, что вроде еще слишком рано. А боль – ничего особенного, бывает. Так уж сложилось, что Карина второй или третий раз уже попала на такой приступ.
Потом они ушли. Я, как всегда, устремилась в интернет. Пришла мама, мы разговаривали. Это неприятное ощущение продолжалось, мне было не очень удобно сидеть – так увеличивалось давление внутри.
Мама заставила меня задуматься над своими ощущениями и быть к ним более внимательной. Снова поговорили о ее родах. Я еще ей сказала: «ты родила в 38 недель, но у тебя же было тазовое предлежание, а у меня все нормально…». Потом мама ушла спать. Я досмотрела интернет, помылась. Решила лечь спать. Было около часу ночи. Начались несильные потягивающие, но схваткообразные боли по бокам низа живота – как всегда в начале больных дней. Такое в беременности тоже бывало, особенно поначалу, и я все думала, что это дни, и беременности нет. Но не было давно. Тем не менее я не сильно беспокоилась – про предвестниковые боли тоже слышала. Но спать мне совсем не хотелось – тем более я часа 3 поспала после обеда. Я стала читать. Потом попыталась выключить свет и заснуть. Тщетно. По мере того, как боль продолжалась – я начинала беспокоиться, а не роды ли это? Участились позывы в туалет. Потом зажгла свет и стала вязать. Стала засекать – боли шли через 15-20 минут. Потом через 10-12. Решила, что если когда я провяжу 16 рядов - боли не кончатся – то пойду и расскажу маме. Когда провязала – было около 4 утра. Но боли шли с той же периодичностью. Разбудила маму. Поговорили с ней. Она посоветовала все-таки попытаться заснуть. Это сняло с меня часть ответственности: теперь меня никто не сможет обвинить, что я вовремя не сказала. Я последовала маминому совету. До полшестого я провалялась в темноте, пытаясь спать в те минуты, пока боли не было. А около 5:30 начались подтекания. Поняла, что скорее всего это воды. Мама уже встала (отец вовсю собирался на работу), я рассказала ей. Решили собираться в роддом – всё согласно инструкции – схватки уже через 7-8 минут, а если начинает подтекать, то не тянуть, а сразу ехать. Стали собираться, решили, что спокойно доедем на папиной машине – криминала нет и можно обойтись без скорой. Паники не было. Собрать мешки с собой я начала еще в 4 после разговора с мамой: достала тетрадку с лекциями (хотя надо было «мамину записную книжку» - там список полнее), собрала документы, вещи. Так что в 5:30 все уже было готово. Оделась. Ждала всех. Отец спросил: «Боишься рожать?». Я ответила: «Нет, не боюсь, но немного волнуюсь». Я действительно немного волновалась, потому что до сих пор была не совсем готова морально к самим родам. И не успела книжки дочитать про роды. Но в принципе знаний в голове было уже много, поэтому панического ужаса не было.
Итак, в 6:00 24 марта 2009 года мы сели в машину и поехали в роддом. Пока ехали, я засекала, что боли идут уже ровно через 5 минут. И уже секунд по 10-15.
На улице шел снег. Еще накануне было тепло и всё таяло, а сейчас шел крупный, но мокрый снег, хлопьями. Мне вспомнилось, что считается доброй приметой, если в день рождения или смерти человека идет дождь или снег.
Около 6:20 мы подъехали к роддому. И снова мысли начали крутиться в моей голове: в октябре я приходила сюда, чтобы убить этого ребенка! Как я могла??? Я же теперь так безумно его люблю и хочу! И с таким нетерпением жду его появления!!! Слава Богу, что я тогда не решилась! Какая благодарность переполняла меня к той женщине – главврачу, которая меня тогда отговорила от аборта!!!
Мы подъехали к одному входу – мама выбежала, зашла, спросила. Сказали заезжать во двор и там спрашивать у охранника. Мы ведь даже не знали, в какую дверь надо ломиться – мама то рожала не здесь. Заехали внутрь – у охранника спросили, и он нам объяснил, куда. Наконец нашли нужный вход. Я вышла из машины. Стали звонить в дверь. С одной стороны было написано «Патология беременных», а с другой «Прием рожениц». Наконец нам открыла сонная женщина. Папа пожелал мне удачи, поцеловал и пошел ждать маму в машине, а мы вошли внутрь.
Я начала раздеваться – снимать верхнюю одежду, параллельно озираясь по сторонам и отвечая на вопросы о жалобах. Отдала документы. Прошла во вторую комнату – там взвесили. Вроде сказали, что 58,5 или около того. Точно не помню. Там еще стояло гинекологическое кресло. Я думала, что меня сейчас будут на нем осматривать, как и положено – раскрытие шейки. Но меня позвали в третью комнату. Там сказали раздеться совершенно до гола. Дали халат, а вещи сказали все отдать маме. Потом маму выпроводили, и мы даже не попрощались с ней. И меня стали готовить к родам.
После всех подготовительных процедур после 7 сказали взять пакет и отправили уже с другой, молодой женщиной. Она подняла меня на лифте на второй этаж. Там проводили в родовую палату №3. Сказали выбрать кровать. Я выбрала ту, что у стенки была, то есть правую. Оставили ждать, пока придут – застелют. Я осматривалась. Палата была на 2 роженицы: все парно: столы, кровати, все приспособления. Пока я была здесь одна.
Кровать застелили, я легла. Было около 7:30. Пришла молодая девушка, наверное акушерка. Сказала раздвинуть ноги, потом подложила утку, посмотрела (верней пощупала), сделала какие-то свои выводы и ушла. Потом пришла другая и стала задавать какие-то вопросы из традиционного анамнеза.
В 8.00 пришел доктор. Молодой мужчина, на вид около 30-35 лет, приятной внешности , на бейджике прочитала Владимир Николаевич, позже – Трошин. Он снова спросил о схватках, когда начались и все такое. Потом сам сделал исследование. Во это действительно были самые страшные минуты в моей жизни: помню, что от боли постанывала и цеплялась руками за спинку кровати, а он спокойным теплым голосом говорил: «Ну потерпи, Свет, потерпи, солнышко, чуть-чуть, мне надо посмотреть»… «Истязания» продолжались несколько минут в несколько приемов. Он выяснял, вскрылся ли у меня пузырь, или нужно прокалывать. Наконец сделал вывод, что воды идут. Ушли. Потом через какое-то время он снова пришел, спросил, делали ли мне КТГ. Я ответила, что нет. (только в консультации). Он привез стол с аппаратом, закрепил ремнем, подключил. В этот раз мне не дали в руки никакой кнопочки нажимать шевеления. Нужно было просто стараться лежать в одном положении.
По КТГ все хорошо. Потом он стоял и размышлял, словно советуясь со мной. Объяснил, что хорошо, когда в роды женщина вступает отдохнувшей. Что это еще не родовая деятельность, схватки не родовые, а предвестниковые, я давно не спала и хорошо бы немножко поспать, чтобы отдохнуть перед родами. Часов до 14 надо полежать, а там вступлю я в родовую деятельность, или не вступлю, будем что-то делать. А сейчас мне введут препарат, что-то вроде наркотика. Это конечно не значит, что я отрублюсь, но может получится уснуть. Надо отдохнуть. (Удивительно, как я все его слова точно запомнила – прямо слово в слово!). Он так говорил, словно спрашивал мое согласие. И я сочла уместным ответить: «Конечно, доктор, делайте то, что нужно». За какие-то полчаса-час я прониклась таким доверием к этому человеку, я поняла, что от него зависит сейчас в большей степени жизнь и благополучие моего малыша.
Еще, когда врач делал исследование, прибежала акушерка и спросила:
- а сертификата у тебя нет?
- не успели выдать, должны были в 40 дать
- да не не успели, а поздно на учет встала (такой тон, почти ругающий)
А я сквозь боль, сцепив зубы отвечаю:
- я до этого в Питере стояла
- а где выписка? Нету что ли?
- там в конце карты питерская карта вклеена
Она ушла проверять и успокоилась. Я потом еще у доктора пару вопросов выяснила: спросила, что насчет сертификата, он объяснил, что выдадут потом.
- то есть рожать я буду бесплатно?
- да, конечно!
И еще спросила насчет кесарева
- значит, я сама рожать буду?
- да
- а то меня в консультации напугали кесаревым, мол, узкий таз
- (акушерка) вот я не понимаю, зачем они это делают? Который раз уже! Ну и что, что узкий таз? Зачем женщин раньше времени то пугать?
Я обрадовалась, что все будет по-настоящему.

[Nachtfalter]

Около 9:30-10 мне сделали два укола с обещанным наркотиком. И я с минуты на минуту ждала столь долгожданного сна. Смотрела на часы. Кстати, меня очень обрадовало, что под часами висела икона Феодоровской, и каждый раз, глядя на часы, мой взгляд попадал на лик Богородицы. А смотрела я туда каждую схватку. Они шли с удивительной ровностью через 5 минут: 9.30 – 9.35 – 9.40… и т.д. Каждый раз стрелка часов оказывалась ровно на цифре.
Периодически заходили или доктор, или акушерки. Врач спросил, не сплю ли. Я сказала, что не могу с болью. Он потом сказал не лежать все время, а ходить, гулять. Стала наматывать круги по палате. Но как только наступала схватка – чуть не падала от боли, приходилось за что-нибудь хвататься руками. Смотрела в окно. Утром, как только меня подняли сюда – на ветках деревьев лежал снег (больше ничего не было видно, так как окно ниже было завешено занавеской, только верхушки виднелись). А сейчас он уже растаял. Да и не падал больше.
Вылезала в коридор – немного потопталась там. Родовых палат было довольно много. Но везде было тихо. Никто не рожал. Только в самом начале (часов в 9.30 – 10) где-то я слышала разговоры, пару криков и плач новорожденного. Я подумала: вот, кто-то уже отмучался и безумно счастлив! Порадовалась за них, и снова принялась ждать. Вспомнила прочитанное в последние дни – о релаксации. Пыталась расслабиться. Между схватками получалось хорошо – мне казалось, что я уже готова уснуть. Но вдруг или кто-то приходил, или хлопала дверь, или гремел лифт, или звонил телефон… или снова начиналась схватка. В общем, каждый раз что-то мешало мне провалиться в сон.
Когда ходила – было больно и холодно. Но, бывало, что лежать тоже было некомфортно. Тогда я садилась на кровати и укутывалась одеялом. Колотил озноб. Но хотелось постоянно пить. Есть не хотелось. Около 13:30 мне принесли тарелку супа – ведь я ничего не ела с вечера. Только в 5:30 ела банан. Но я никак не хотела есть.
Время подходило к двум, я ожидала каких-то действий, стимуляции родов, или чего-то еще. Но все было по прежнему – доктор приходил через час – полтора, смотрел раскрытие, слушал сердцебиение малыша и снова уходил. Я даже стала беспокоиться, что с такими темпами я не успею родить с этим доктором – его смена закончится, и придут другие врачи, а я уже так привыкла и доверилась этому! Где-то часа в 4 мне еще в вену вкололи Но-шпу.
Около пяти в палату на другую кровать привели еще роженицу. Между столами мне ее было почти не видно. Мы не разговаривали. Я только видела, что она все время сидела, и слышала, что в схватке она дышала быстро и шумно ртом – собачкой. А я наоборот – максимально замедляла дыхание, дышала глубоко, выдыхала ртом, пытаясь максимально расслабиться и гладила живот от центра к бокам. С какого-то времени мне стало удобно лежать исключительно на спине. Я заметила, что за схватку успеваю сделать около 30-40 глубоких входов/выдохов (а это больше секунды). Когда сказала об этом врачу, он наверное не понял (сама я находилась в каком-то полусне уже и мало что соображала), но для меня это означало, что это уже родовые схватки – через 3-4 минуты и долго длятся. Доктор заходил и спрашивал «Свет, как дела?» А я отвечала, что все также. Он сказал, что может возникнуть желание сходить в туалет по большому, но мне не надо тужиться.
Около 18 где-то в другой родовой кто-то начал довольно громко стонать. Как раз приблизительно в это время у меня появились те самые потуги. Сильнее и болезненнее стали схватки, и было очень тяжело не тужиться, и поэтому тоже хотелось стонать. Но я сдерживалась – наверное стеснялась все-таки. Может если была бы в палате одна – и постонала бы чуть-чуть.

[Nachtfalter]

Помню, что кто-то из акушерок сказал: «Что-то Света совсем вялая». Уже сгустились сумерки. В палате зажгли свет. Мне сказали просыпаться. Я еще не понимала, что уже рожаю. Врач спросил: «Ну как, тужит?» Я сказала, что да, но я не тужусь. В перерывах между схватками он слушал сердцебиение малыша. Я думала, как ему сейчас наверное нелегко тоже и страшно. Вспоминались куски из лекции, когда доктор говорила, каково малышу во время схватки. Когда я думала о малыше, я все время пыталась представить, какой он будет – рост, вес, особенно пыталась представить личико. Мне так хотелось скорей его увидеть! И в то же время хотелось, чтоб скорей все это кончилось.
Доктор объяснил, что надо делать, что когда начнется схватка, надо тянуть на себя коленки, нагибаться вперед и хорошо потужиться 3 раза. Было наверное где-то 18:45, когда я начала тужиться. Схватка проходила, мне говорили, что слабо тужусь. Немного отдыхала. В какой-то момент врач сказал: «Маш, накрывай!» Потом сказал мне, что сейчас еще одну схваточку потужимся и пойдем на стол. Я еще спросила: «А дойдем?» Мне стало страшно, как я буду вставать и идти, и вообще сводить ноги, ведь там уже идет головка ребенка, я ведь ее, получается, сдавлю, а вдруг она нырнет обратно… Но мне сказали, что дойдем. И вот прошла эта схваточка, мне помогли встать с кровати, сняли рубашку, надели огромную одноразовую из тонкого зеленого флизелина. Было еще несколько схваток уже на столе. Врач стал локтем (предплечьем) нажимать мне на живот и сказал: «дави на мою руку животом» Я тогда еще подумала, куда мне давить? Вниз или его руку выталкивать вверх? … Потом акушерка сказала: «Тужься сильно, не жалей себя, быстрей родишь!» Я в этот момент собрала все свои силы, перестала бояться, подумала, что сейчас так потужусь, что все разорвется, но я не буду себя жалеть и помогу ребенку. Все эти мысли быстро пронеслись в голове, я вложила в потугу все силы… Я даже не успела ничего понять, увидела только, что акушерка уже держит ребенка. «Мальчик»… Он закричал… «Вот, не успел еще вылезти, уже кричит!»
А я еще и не врубилась, что все уже кончилось, что мой мальчик родился! Меня всю трясло, я смеялась, а из глаз ручьями текли слезы… Это было неописуемое счастье!!! Я не могла сообразить, почему так быстро! Ведь обычно вроде говорят, что появилась головка, потом плечи, и потом уже весь выходит. А акушерка ничего не говорила, и я не заметила, как родила!
Отрезали пуповину, мне показали: «Вот какой у вас мальчик» Сначала повернули попой, потом уже личико – красненькое, сморщенное, плачущее… Положили на меня, а у меня руки дрожали, я его обняла, стала гладить, он вроде стал затихать. Потом его сразу забрали. Унесли и справа от меня стали совершать какие-то действия – мыть, мерить, пеленать… Сказали: рост – 49, вес - 3020. (а мне послышалось 3200) Со мной в это время тоже стали что-то делать – извлекать плаценту. Схваток не было, доктор подергал живот, потом стал давить рукой. Я спросила: «Тужиться надо?» - нет, не надо. Акушерка видимо просто потянула за пуповину и достала плаценту.
- а мне покажете?
- сейчас, мы сами посмотрим и покажем.
Что-то между собой поговорили, как я поняла, все нормально было. Потом мне показали эту кровавую штуку – мне кстати не удалось разглядеть ее губчатое строение. «Вот такой мешок, в котором был твой ребенок». Потом доктор стал осматривать родовые пути, а я его все расспрашивала про плаценту… Сейчас вспоминаю и думаю: ну и болтушка же я все-таки! Достала наверное их своими вопросами и рассуждениями!
Врач сказал, что вроде все хорошо, почти без разрывов. А сам вроде иголку готовит. Я его спрашиваю:
- шить будете?
- маааленький шовчик наложу
- а потом снимать?
- нет. Просто дня три на попу не плюхайся!
А малыша запеленали, снова мне поднесли, показали. Он уже почти не плакал – так, повякивал. «На кого похож то?» - «Да на папу», немного подумав сказала я. Он ведь и действительно похож! Пришлось это признать. В этот миг я вспомнила про андрея и от всего сердца поблагодарила его за это счастье – за моего сынульку. Когда спросили, как звать будут, я без сомнения ответила – Рома!
Мне положили на живот пузырь со льдом, ноги вытянули и накрыли простынью. Я слышала, как в коридоре звонил телефон, а потом ответили: «Да, родила, в 19:30…» Потом зашли и сказали, что звонили родители, разрешили включить телефон. Дали мне его. Включила, сразу позвонила мама, поздравила, я все сказала. Она просто счастлива была безумно. Сказала, что сейчас всем позвонит. Я стала всем писать смски. Все перезванивали, поздравляли: Даша, Карина, Света из Питера. Все спрашивали, как роды. А я только отвечала, что все замечательно, очень быстро, что врачи надо мной смеялись, мол, все роды проспала…
Звонки, смс, поздравления… В промежутках я поворачивала голову вправо, смотрела на своего Ромочку – он такой маленький, весь закрученный в пеленки, только личико, лежал, попискивал тихонько. Мне так хотелось соскочить со стола, подбежать к нему, взять на руки, приласкать!!!
Эмоции меня конечно переполняли. Я постепенно осознавала то, что стала мамой, что наконец все кончилось, теперь началась новая жизнь, и моя теперь начнется с чистого листа, все плохое, все горе, беспокойство – все позади, навсегда в прошлом. Теперь все будет замечательно и никак иначе! Я теперь все для этого сделаю!
Наверное часа 1,5 или 2 я пролежала. Но тоже не заметила, как они прошли. Потом меня сняли со стола. Слабость страшная. Поставили немного постоять, подержаться за стол.
- сама по лестнице на 3 этаж дойдешь?
- дойду
Хоть и слабость, но я испытывала какой-то колоссальный подъем!!! Меня подвели к тумбочке, я стала собирать пакеты и разгрохала кружку, из которой постоянно пила – весь день, и в родах просила воды, и доктор мне ее подносил, и после родов. И вот, смахнула, а поймать не успела – ни руки не шевелятся, ни наклониться никак! Только стояла и смотрела, как она раскололась!
И вот меня повели. Ребенка взяли в одну руку и карту, а меня под локоть другой держали. Пока шли – спросили: ну как, тебе рожать понравилось?
- да, легко!
- вот теперь будешь подружкам рассказывать, как это не страшно!
- конечно!
Еще спросили, оставить ли мне ребенка? Я вроде попросила оставить. Поднялись. Спросили дежурную:
- куда вести?
- в 13!
Я мигом вспомнила, как считают 13 – несчастливым числом. И тут же вспомнилась покойная бабушка. Она всегда говорила, что любит это число, ведь она 13го родилась, и оно для нее счастливое. И меня так согрело воспоминание о ней! Словно она меня обняла в тот момент!!! Она конечно все видела, и очень радовалась за нас с Ромой в тот момент!
Привели в палату, она пустая. Показали мою кровать - №9.
Наконец мне дали моего сынулю в руки. У меня такая слабость была, я боялась, что не удержу. Но нормально взяла и удержала. Ромочка уже спал! Я только успела разглядеть, какой он у меня красивый и поцеловать его в лобик.
- может все-таки отдохнешь первую ночь? А то будешь бегать в детскую всю ночь! Лучше поспи немного! Утром принесут! Успеешь еще наглядеться!
И я согласилась, что первую ночь отдохну. Ромочку унесли.
Пришла акушерка, бегло объяснила, что к чему и ушла. Я села на краешек кровати – хотелось есть. Я съела банан из маминой передачки, выключила свет и улеглась. Еще приходили смс. Потом акушерка вернулась, зажгла лампу дневного света на стене. Я вскоре вроде наконец задремала… (около 23).

[Nachtfalter]

Около полуночи привезли вторую роженицу – Лену, 34 года. Мы с ней стали болтать. Она рассказывала о родах, ребенке, муже… Я проверила телефон – была смс от мамы. Она написала, что ставила свечку Феодоровской.
Теперь этих смс нет, так что восстанавливаю по памяти.
Около часа снова вроде заснули. А около 2 привезли третью соседку – Иру. Снова разговоры. Потом уснули под утро. Около 6 нам принесли градусники, и сказали, что скоро привезут детей. Мы стали ждать. Спать хотелось ужасно. Но еще больше хотелось увидеть моего любимого сыночка. Села на край кровати, облокотилась на подушку и ждала.
Наконец детишек привезли. Ромочка спал. Завтракали. А после завтрака пришла врач, мы распеленали детей, она показывала и рассказывала, как надо пеленать и мыть, как обрабатывать складочки и пупок, что делать еще и т.д. Потом я Ромочку запеленала и пыталась приложить к груди. Он заснул. Когда дети успокоились, мы тоже завалились поспать. Ромочка вообще много спал. А когда плакал – очень тихо, по сравнению с другими детками. А вот ночью начались проблемы. Мы не знали, как накормить голодных детей, нам принесли бутылочки со смесью. Когда Рома все съел, я стала сцеживать туда капли молозива. За 2 часа, пока все спали, я нацедила чуть больше половины пузырька – около 8 граммов. Только я легла спать, как начали просыпаться дети, и их мамы. Ромочка спал спокойно. Но я уснуть уже не могла. На каждый писк подскакивала на кровати (так как снизу не видно малыша в кувезе) и смотрела, не мой ли запищал. Удалось вздремнуть часа 1,5 перед утром, до градусников. В 6 все началось сначала.
Среда, 26 марта. Молозива стало немного больше. Сказали продолжать сцеживать, и молоко придет. И мы цедились целыми днями. У Ромочки появилась небольшая желтушка – сказали, что это нормальная реакция на гепатитную прививку. Еще, что у него 2 отрицательная кровь.
25 вечером ко мне приходили папа с мамой и Даша с Димой. Они были безумно счастливы. Мое бледное лицо тоже сияло счастьем! Немного поболтали по телефону. Передали кучу кефиров и другой еды. 26 приходила мама, передала передачку. Но увидеться не получилось – мы как раз ждали врачей, нельзя было далеко уходить.
Целый день, пока Ромулька спал, я сцеживала капельки. Он молниеносно их проглатывал, засыпал, а я снова принималась цедить. Усталость была. Но я себя не жалела. Удалось поспать часа 2. Девчонки разбудили – кормить.
Несмотря на настоятельные советы пеленать через 3 часа, мы боялись будить детей днем. И они вдоволь высыпались за день, а ночью устраивали бодрствование.
Ночь на 27 снова была бессонной. Пыталась прикладывать Рому к груди. Мне даже казалось, что он ест. Но, как объяснила медсестра из детской, он начмокивал свой язык, и оставался голодным. Ему было неудобно и тяжело, поэтому он ленился, и все равно приходилось докармливать смесью.
Если прошлую ночь я неохотно брала докорм, то теперь я уже сама просила, т.к. понимала – главное, чтобы сын не голодал. Конечно мне хотелось кормить грудью, но нам обоим давалось это нелегко. А пока так – я нещадно доила свою грудь в бутылки, скармливала нацеженное/надоенное, если не хватало – давала смесь. Зато мне объяснили, как его прикладывать и т.д.
Когда я накормила Ромочку, и он заснул, стали просыпаться то Ксюша, то Никита. Снова поспала часа 2 перед утром.
27 Роме обрезали пупок и сделали прививку от туберкулеза. Нам устроили сумасшедшее утро – все сразу: и завтрак, и смена рубашек, и смена постели, и обход педиатра и гинеколога, и прививки с пупками, и УЗИ. И всё на нервах, потому что надо бежать куда-то, и боишься оставить малыша. На УЗИ мне сказали, что все хорошо. А когда детей забирали на процедуру, дверь закрывали, видимо, чтобы мамочки не видели, что они с ними делают и как обращаются.
Потом мне наконец удалось успокоить ребенка, запеленать и накормить.
Днем звонила бабушка Оля из Москвы. Она просила поменять имя. Но я ей объяснила, что я его считаю счастливым и менять не буду. Вечером мама приходила, когда мы как раз были в коридоре, пока палаты кварцевали. И я через окошко показала ей Ромочку. Еще звонила Ксюшка и поздравляла нас обоих. А еще однажды вечером позвонил Олег, хотел напроситься на чай, а я ему сказала, что в роддоме сына кормлю, что 24 стала мамой. Он конечно в полнейшем шоке был!
Вечером взвешивали, и я его положила вместе с обкаканной пеленкой, чтобы не запачкать ту, что на весах. Вес показался 2975. Я еще так обрадовалась, что он много прибавил (почти 100 гр за сутки).
Потом приняла душ. Невыразимое блаженство! А когда вернулась в комнату, меня девчонки напугали, что Рома отказывается есть! Он вроде проснулся, Лена попыталась дать ему бутылку со смесью, а он не стал есть. Я вся разволновалась, а они позвали дежурную из детской. Она еще удивилась, что нет аппетита – ведь у всех такая прибавка! (кстати, пока ее ждали, я взяла ребенка, дала ему бутылку, и он охотно все съел!) Взвесили еще раз – оказалось 2817!!! Я ей объяснила про пеленку. (я и первый раз ей объясняла, но она не слышала) Она решила не исправлять все перед выпиской, Рому запеленали, накормили, успокоили.
Зато всю ночь беспокоился Ленин Никита. А она вся изпаниковалась. Эту ночь я провела спокойно огромным усилием воли. Так и хотелось соседкам все высказать! Одна – паникерша. Уже который день меня постепенно раздражали ее припадки истерик. А вроде взрослая женщина! Другая всю ночь перепеленывала свою Ксюшу. А ведь сказано было, что ночью не желательно пеленать! Ну, покакала она, и что? До утра можно дожить. Нет же! Надо ребенка разбудить, потом кормить, потом снова… А я опять стиснув зубы ворочалась. Но сдержалась.
28 марта. Утром стали готовить на выписку. Гинеколог напугала жутким состоянием выделений. Накануне я забыла про мазь, которую она сказала закладывать, а когда вспомнила – не захотела идти, думала, что позовут. А врач отругала за безалаберное отношение к себе, напугала загноением и второй городской. Направила накладывать мазь и на ультразвук груди – тоже не занимаюсь грудью.
Роме сделали генетический анализ крови из пятки. Потом пришлось оставить ребенка девчонкам и заниматься мазями и уз.
Когда я вернулась к нему, он мирно спал. Но меня угнетало чувство обиды за него, стыда перед ним, что я его бросила на так долго и бегала везде…
После кварцевания мы сходили на молебен в домовой часовне на нашем этаже.
А потом снова суета. Собрать белье, хотела доесть творог, сама вся от нервов разревелась, что такая непутевая мать. А как же я буду дома, такая неумеха??? Девчонки успокаивали, а я в слезах собирала свои вещи и давилась творогом. Наконец за мной пришли.
Пошли выписываться. Настрой – никудышный, просто упаднический. Ладно хоть глаза немного обсохли от слез!
Брат Максим снимал, как Рому пеленали во все красивое. Я одевалась за стеной. Вышли. Мама с папой и тетя Ира поздравили. Вышли на улицу, сели в машину. Ребенок уже спал. Немного рассказала о своем состоянии. А вокруг – солнце, весна ликует! Приехали домой.
Дома Ромочку ждали подарки: в нашей комнате – чудесная большая, красивая, маятниковая кроватка из натурального бука, комод с пеленальным столиком, очень кстати удобным. Георгий Николаич (папин шеф) подарил классную коляску – всех достоинств ее и не описать!!!
Ромочку положили в новую кроватку. Папа уехал на работу, а мы с мамой, тетей и Максом сели, они выпили немного шампанского, поговорили чуть-чуть.
Как только Телины ушли, я снова начала истерить. Рассказала маме, что ничего не успеваю: нужно и грудь расцеживать, и швы обрабатывать, да и в комнате теперь такой бардак – надо разбираться, а то я не знала, что куда положить и что где взять! Мама меня стала немного успокаивать. Конечно, сказалась недельная усталость и отсутствие сна. А тут еще так завели с утра!
Вечером пришли Ксю и Леша. Я им Рому показала издалека. Уложила. Немного поболтали за чаем. Потом зашли Дима С. с Кариной, подарили мне цветы, Роме – большого мягкого бегемота, которого я посадила в углу его кроватки. Вместе с ними выпроводила Ксю и Леху. Ужинала, поговорили с мамой. Она меня немного успокоила, что все наладится, что это все от усталости.
Сделали все вечерние процедуры. Я очень боялась первой ночи дома – не знаю, почему, но я боялась оставаться с Ромой в комнате на ночь одна.
Около полуночи я завалилась спать, папа просидела часов до 3, развлекала и кормила Рому, пока он куксился. Мы купили еще смесь, как сказали в роддоме. И на ночь развели. В общем, мама дала мне немножко отдохнуть. Я видимо так крепко спала, что не слышала. Проснулась уже ближе в 4, когда он заплакал. Пеленала, пыталась кормить. Может еще немного спала…

[Nachtfalter]

29 марта. В субботу днем мама уходила, я пыталась уснуть, пока сын спал. Но мешали соседи, у которых нескончаемый ремонт с долбежкой. Вспомнилось, что ровно неделю назад я последний раз так спала, а потом понеслось…
Пока валялась, обо всем думала, папа позвал показывать чудесные свойства коляски. Кое-что запомнила. Но мало. Снова цедилась. В перерывах наводила порядок – разгребла стол. Часов в 11 приходила врач – дежурная, не наша, посмотрела Рому, сказала, что все нормально, ушла. Ближе к вечеру я занялась глажкой пеленок, чтобы немного разгрузить маму, и привыкать все делать самой. Врач мне сказала все-таки пить назначенный гинекологом трихопол, а ребенку давать бифидумбактерин.
Вечером мы в маминой комнате смотрели фильм «Ветка сирени» о С. Рахманинове. Очень хороший фильм и очень хорошая музыка в нем звучит. Сначала Ромочка кушал, а потом, когда уснул, я положила его рядом на мамину кровать на пеленку. Я думала, что здорово ему слушать Рахманинова – он же уже слышал эту музыку в животе! И вот – снова Рахманинов!
Этой ночью мама уже не сидела. Я сцеживалась. Только улеглась спать, как Рома проснулся. Пеленались, кормились. Только уснул, я легла. Долго переваривала все, опять цедилась. Немного поспала. Опять сын закуксился. В общем, опять незаметно подкралось утро, еще в ту ночь часы переводили, и еще час украл этот перевод. Около 6 по новому времени Рома проснулся, пеленались, ели, а потом, когда его уложила, уже надо было и мне собираться – я решила сходить на службу. Немного перекусила, Роме нацедить успела мало, поэтому мама развела смесь. Собралась, взяла пакет угощений и пошла.
Идти быстро еще не получалось – все болело. Транспорта, как назло нет! Словно маршрутки время не перевели. Дотопала по обочине до следующей остановки, там заскочила в маршрутку. Пока дошла до храма – опоздала почти на 10 минут. Но меня не ругали, а поздравляли.
После службы о. Олег на проповеди обо мне сказал, поздравил: «Видите, человек счастливый стоит?! Вот, истину говорят, что женщина носит – скорби и болезни терпит, родит – в болезни, а когда родит – счастлива, потому что человек пришел в мир!...»
После литии я быстренько развернула угощение. Меня все поздравляли. О. Олег еще много хороших слов сказал
«Вот видели рекламу ювелирного магазина «Константин»? вот это их охранник (огромный такой дядька), он руками цепи рвет. Так вот как думаете, как его зовут? – РОМА. Так вот пусть твой Рома растет таким же большим и сильным, и станет настоящим защитником вам и нашей стране!»
Конечно сразу, как я сказала, что назвала Ромой, он сказал «Роман – Сладкопевец».
Подарили красивую икону «Аз есмь с вами и никто же на вы», немного денег. Потом еще бабушки-прихожанки собрали 500 рублей.
Все покушали, собрались, разошлись. Я, радостная, счастливая, понеслась домой. Решила ехать на автобусе, чтобы скорее быть рядом с сыном, звонила маме, как они.
Приехала. Дома все было хорошо, Ромочка только проснулся. У нас все лучше и чаще получалось кушать из груди – оба привыкали и учились. Молока было уже больше. Когда цедила – уже прыскало тоненькими струйками. У Ромы все лучше получалось кушать. А я радовалась каждому удачному кормлению!
Воскресенье прошло замечательно. Пока папа уезжал, мы немного посидели в зале, пока наша комната проветривалась. Рома спал, я гладила пеленки, продолжала наводить порядок в комнате потихоньку. Папа, проходя мимо Ромы всегда говорил: «Роман! Налей стакан!»
Вечером мы Рому первый раз купали. Долго придумывали, как в нашей ванной установить маленькую ванночку. Решили поставить прямо в ванну на две табуретки. Так она стояла максимально устойчиво. Искупали. Это конечно здорово. И Роме понравилось. Для него видимо было необычное ощущение – он словно как в животе в водах был, только свободно двигался. И почти не плакал даже! Потом закутали, запеленали, сделали все процедуры. Он довольно крепко потом спал, и кушал только грудь. Мама разводила смесь, но он ее только под утро съел. И то – во сне закуксился, и я дала ему эту бутылочку.
Ночь прошла также – немного я спала. Но маловато. Ромочка еще не привык гулять днем, и делал это ночью.
31 марта, понедельник. Утром я пошла в консультацию. Там мои страхи немного развеяли, поуспокоили. Правда сказали продолжать закладывать мазь. Но жуткого воспаления не было.
Потом я дошла до магазина Фест, там как раз жена брата работала. Я купила белье для кормления и пижамы. Вернулась домой около 11:30. Отпустила маму бежать на работу. Хотела немного поспать, но ждала прихода врача и не хотела ложиться. Занималась делами.
Когда Рому кормила, брала в руки каталог детских вещей, смотрела, сколько всего замечательного бывает для детей! Уже мечтала кое-что купить…
Гладила пеленки, кипятила, полоскала, в общем, старалась максимально включиться в процесс. После 15 я поняла, что уже вряд ли кто придет, но поспать тоже пришлось очень мало.
Еще выписала план дел на ближайшие дни, чтобы это все не крутилось у меня в голове бесконечно. Поболтали с Ксю (пока у меня не потекло молоко, которое я понеслась сцеживать)…
Вечером мама принесла долгожданный молокоотсос Avent Philips. Я его собрала и попробовала – действительно здорово он работает. Еще днем звонила в Питер в деканат института, узнавала, как мне получить диплом свой. Мне сказали, что нужно нотариально заверенную доверенность прислать девочкам. Вечером звонила папиному другу дяде Сереже, юристу, он объяснил, как составить доверенность. Для этого требуются паспортные данные обоих. Я написала Жене смс, где просила прислать данные. Она обещала сделать это в контакте. Еще в этот вечер приходил Димка П. Принес мои диски, угощения и подарки Роме – ползунки и игрушки. Я поблагодарила и сказала: здорово! Только нам это все еще рано!
А он ответил: «ты и не заметишь, как этот год пролетит!»
Поили чаю/кофе, поболтали. Когда он ушел, мы стали готовить ванну. Искупали Ромочку еще раз. Мама пыталась снимать видео на фотик и фотографировать.
Потом запеленались, кушали. Мы с мамой договаривались на следующий день – решили, что в первой половине дня она пойдет на работу, а я буду дома. А после обеда она меня отпустит по делам – получать свидетельство о рождении и на спевку.
Ромочке было ровно 7 дней. Я его поздравила и сказала: «Вот, Рома, тебе сегодня 7 дней! Завтра ты станешь настоящим гражданином этой страны, признанным членом общества, получишь первый в своей жизни документ – свидетельство о рождении!».
В одно из кормлений сын мне даже пару раз улыбнулся… Пока я успокаивала Рому на руках, мы с мамой говорили о крестинах. Я сказала, что хочу в крестные Ксюшу и Максима, а крестить – 13 апреля. Мама поддержала. Обсуждали еще всякие детали этого события.
Потом (около 23) я вылезла в инет – вообще для того, чтобы получить Женины паспортные данные, напечатать доверенность, и, если получится, во вторник заверить, и в банк сходить – деньги на карту положить. Но Жека данные еще не прислала, зато я получала много поздравлений…. У меня в тот вечер было такое чудесное настроение! Я даже в статусе написала «САМАЯ СЧАСТЛИВАЯ МАМАША НА СВЕТЕ!!!», все поздравляли. Были сообщения, где люди спрашивали еще, когда я рожу, а я отвечала про наши замечательные новости.
Потом стала готовиться спать. Не спалось. Я была слишком счастлива – лежала в темноте, благодарила Бога за это счастье, за то, что всё у нас так хорошо теперь… Конечно мечтала… Мечтала о том, как мы будем Ромочку крестить, как все будет красиво, как потом я буду его возить с собой на службы, причащать, как будем гулять теплым летом в Берендеевке…

[Nachtfalter]

В этот день Рома хорошо кушал молочко, как мне казалось, был сыт. Прошел час, или полтора, как я пролежала. Рома стал просыпаться, плакать. Переодела, пыталась кормить – вроде не хотел. Потом покакал. Снова переодела. Он не спал, но и не кушал. Я его немного покачала, потом решила, что раз он не ест, а молоко течет, надо его посцедить. Положила сына рядом на кровать, сама стала цедить молоко чудным авентом. Нацедила прилично. Потом стала записывать в «мамину записную книжку» данные.
Было уже около 3 часов, семья проснулась, папа собирался в Москву на выставку. Я взяла Ромочку на руки и вышла в зал, мама гладила высохшие пеленки, потом что чистых почти не осталось. Папа паковал сумку. Поболтали немного. Проводили папу. Он, уходя, сказал «Ведите себя хорошо». Мы пожелали ему хорошей дороги и все-таки разошлись спать.
Я уложила Ромочку в кроватку, сама легла. Вскоре он закуксился, стал просыпаться. Я дала ему бутылочку с молоком. Он все съел (больше 70 гр). Впервые он за раз съел положенную норму. Наелся, что даже стал немного срыгивать. Я была так довольна! Теперь я точно знала, что ребенок сыт, что в него уже даже не лезет. Легла. Вскоре наконец уснула.
Потом он снова просыпался, мама зашла в комнату, посоветовала положить его рядом. Я так и сделала. Уснули. Мне приснился ужасный сон – приснилось, что в роддоме мне подменили ребенка, и что он был вроде как замороженный какой-то сначала, и потом выяснилось, что он все-таки мой. Я проснулась, рядом лежал Ромочка – мой, живой, настоящий, мирно спал. Мама положила его в кроватку. Прошло еще полчаса, он снова закуксился. Я попросила маму снова положить его ко мне, дала грудь. Он сначала плакал, вертелся, потом взял, немного покушал, успокоился, и я отрубилась.
Проснулась в 9:30, когда у соседей снова громко засверлили. Встала, пошла умыться. Вернулась, смотрю, а Рома так рот и не закрыл после груди, и вроде бледный. Я его стала брать на руки, а у него из носика струйка крови стекла. Я напугалась, стала его распеленывать, а он не просыпается. И не дышит совсем!
Позвонила маме, потом в скорую… Там еще трубку долго не брали. Наконец ответили, я объяснила, а сама уже реву. Сказали, выезжают. Еще раз звонила мама, сказала, что тоже едет.
Пока они ехали, я пыталась его растормошить, хотела найти зеркало, приложить к носу, как мама сказала, но уже все поняла.
Помню, безумно целовала его всего… а он так и лежал, такой бледный, под бледно-желтой кожей венки синие видно, маленькие ручки крепко сжаты в кулачки, ножки безжизненно свисают с пеленального столика… я стояла на коленях, ревела и целовала эти стопочки, кричала: «Ромочка, сыночка мой, вернись! Приезжайте скорее!!! Проснись, Рома! Вернись ко мне!!!»
Врачи приехали и произнесли приговор: «у вас ребенок то уже мертвый!» Они пытались что-то сделать, уколы адреналина, откачивали кровь из носика, массаж сердца… но уже бесполезно. Спросили…. Я рассказала все, как было. Они так и решили, что умер между 8 и 9 часами. Они уже ничего не могут сделать. Сердце можно запустить только в течение 5 минут. Взрослым они применяют фибрилятор, а такой крошке – не могут.
Приехала мама.
- синдром внезапной смерти. Такое довольно часто встречается – 2-3 случая в год.
Я прочла об этом буквально на днях, еще подумала: «Господи, только бы не с нами!»
Потом пришли Телины – тетя Ира и Максим.
Очень долго ждали милицию, они составляли протоколы, снимали показания, будто я сама его убила.
Так как ребенок спал со мной, он мог захлебнуться молоком, поэтому такую крошку забрали на вскрытие. Ничего не нашли. И вместо «присыпания» написали «синдром внезапной смерти».
Меня поили валерианкой. Потом, когда менты ушли, звонили отцу, он сказал, что приедет обратно. Я позвонила Даше, сказала, что не приду на спевку, с ревом рассказала, что случилось. Она тоже заплакала, обзвонила всех, говорила какие-то утешительные слова. Потом пришла Ксю.
Мне перевязали грудь, чтобы не прибывало молоко, поили таблетки – теперь останавливали лактацию.
Я лежала на диване и ревела, вспоминала его личико, закрывала глаза и видела его. Что-то пичкали из еды, выпила пару стопок водки – как вода. К вечеру пришло много народу. Дима П. сказал такие слова: «Значит Богу понадобился новый ангел».
Мой Ангел! Как я скучала и скучаю!!!
Потом меня уложили спать. Ночью приехал отец. Я целый день ждала его приезда, словно он может что-то изменить. Но он конечно не мог. Меня уложили в маминой комнате, а мама спала в моей.
На следующий день я проснулась, спать не могла, но и вставать тоже. Да и не зачем было! Пришла мама. уговаривала встать. Я только сказала «хочу второй концерт!», уговорила ее. Она нашла диск, поставила. Я много ревела. Крутила постоянно этот 2й фортепианный концерт Рахманинова. И с этой музыкой выходили слезы, выкипала боль из груди… Много ревела. Но потом хотя бы смогла встать. Эта музыка если не лечила, то хотя бы дала немного сил.
Весь день родители бегали по делам – получали свидетельства о рождении и сразу о смерти, заказывали похороны. Со мной сидела тетя Ира, я машинально вышивала и слушала ее рассказы про каких-то людей, дальних родственников. Это отвлекало мои мозги.
Я вышивала ту самую картину, осенний пейзаж, которая была так связана с Ромой, ведь я шила ее всю беременность! Начала в конце августа, в Питере шила, потом дома, сколько времени! Как я хотела успеть закончить ее до родов!!!
3 апреля хоронили. Я отказалась пить глицин, чтобы быть в себе, запомнить все. Мы приехали в морг, провели нас. Ромочка такой ледяной лежал в маленьком гробике – все самое красивое на него надели. Немного я поревела. Все стояли подальше. Потом сели в автобус, поехали на кладбище. Его поставили на сиденье рядом со мной, я держала гробик, не могла на него наглядеться, целовала, говорила с ним….
Приехали. Быстро очень похоронили, закопали, поехали обратно. Поминки. Какие-то разговоры. Около 15 меня уложили спать. Вечером вытащили гулять с собакой, Ксю, Лешей и Кариной.
А дальше потянулись дни моего горя. Сегодня 15 апреля, прошло ровно 2 недели. Я не помню, как жила их. Как растение. Существую.»

[*Пантера*]

Светочка, о Боже мой, какое горе...слов нет просто...одни слезы, бедная...
только читала все сообщения. радовалась, и тут последнее, бац...
прости...молчу...

[Nachtfalter]

да... Горько было...
Девочки, я тут пропаду недельки на 3 - компа не будет... так что пока пауза... Но потом я обязательно продолжу! )))

[aleyla]

Nachtfalter, Света, так давно не заходила на форум, сколько же горя вам пришлось пережить!!! Я так вам сочувствую. У меня у самой маленький сынишка растет, как представлю, что такое в жизни бывает, сердце останавливается от ужаса. Последний отрывок читала и плакала, сколько же на вашу долю выпало, врагу не пожелаешь. Очень надеюсь, что после перенесенного горя вы сейчас счастливы.