Для тех, кто любит мечтать :)

[conti]

Наконец, вся группа собралась у фонтана.
- Ну что, идём? – спросил замыкающий, Андрей. Все покатились со смеху, увидев внушительную палку, которой он уже вооружился для исполнения своих обязанностей.
- Андрюш, ну ты не очень, - улыбнулась Настя. – Мы, пожалуй, первыми пойдём.
- Да ладно, я не до смерти, - добродушно пообещал Андрей. – На обратном пути подберём.
- Кого мы ждём? – недоумённо спросила самая старшая в их группе туристка – Ангелина.
- Уже никого, - весело ответил голос, на который изумлённо обернулась вся группа. – Прошу простить за задержку.
- Тимур Сергеевич? – обрадовано воскликнула Ангелина. – Вы с нами? Как кстати, я хотела зайти к вам после завтрака, но у вас было закрыто…
- Что-нибудь случилось? – серьёзно спросил Тим, и некоторое время дама шагала рядом с ним, возбуждённым полушёпотом описывая симптомы своего недуга.
Настя толкнула Машу локтем:
- Расслабься, - посоветовала она. – Ты чего так побледнела?
- Ничего, - буркнула Маша. Она не хотела признаваться, что боится встречи с Тимуром до боли в животе. Ей было просто физически плохо от вида этого чётко прорисованного профиля, тёмных густых ресниц, беглой полуулыбки. «Может быть, вернуться?» - малодушно подумала она. – «Кажется, он меня не заметил».
Освободившись от повеселевшей мадам, Тимур пошёл рядом с Женей. Они негромко о чём-то говорили, и, кажется, Тим не собирался показывать, что знаком с Машей чуть больше, чем с остальными. Сначала она обрадовалась этому, потом огорчилась, а потом Маше стало всё равно. Охнув, она согнулась, схватившись за живот.
- Ты что? – испугалась Настя.
- Нне знаю…нет, ничего, - Маша выпрямилась и перевела дыхание.
- Я скажу Жене, - встревожено сказала Настя. – На тебе лица нет!
- Не надо, - попросила Маша. За время, пока они стояли, вся группа обогнала их.
- Девчонки, - прогудел Андрей. – Мой посох крепок и остёр…
Он смолк, увидев лицо Маши.
- Иди, - прошептала она Насте. – Я только… немножко полежу…
Она легла на землю, скрючившись от острой, непереносимой боли.
- Мамочки!... – прошептала она, чувствуя под щекой колкую травинку.
Маша не видела, как обернулся Женя, как кинулся к ней Тимур.
- Что с ней? – спросил Тимур, опускаясь перед девушкой на колени. – Упала?
- Нет, - ответила растерянная Настя. – У неё уже несколько дней болит живот…
- Машенька, - Тим осторожно отвёл руки девушки. – Я только потрогаю…тихонько,…- он нахмурился, посмотрел на Женю. – Мне придётся вернуться. Острый живот.
- Я с вами, - торопливо сказала Настя.
- Я помогу, - Андрей отбросил свой посох. – Машут, держись. Что с ней?
- Скорее всего аппендицит, - Тимур поднялся. – Нужно ещё двое мужчин, чтобы донести её до базы.
Добровольцев нести Машу было даже больше, чем нужно. К счастью, они не успели отойти далеко, в конце маршрута проблем было бы больше.
Тим по-прежнему выглядел уверенным, но по тому, как он то и дело вглядывался в лицо Маши, было понятно, что дело плохо. Настя держала подругу за руку, переживая, что больше ничем не может помочь. Когда они прибыли на базу, Андрей спросил:
- Здесь есть хирург? Или вызовем «скорую»?
Тим непонятно усмехнулся.
- Есть, ребята, не переживайте. Спасибо вам за всё.
Мужчины ещё потоптались, сочувственно глядя на Машу, и ушли.
- Тимур Сергеевич, вы что? – шёпотом спросила Настя. – Здесь же нет хирурга, надо срочно в село!
Губы Тимура сжались и стали узкими.
- Нет, - коротко ответил он. – Я не хочу, чтобы её резал поселковый хтрург. Я жил здесь, Настя, я знаю, что говорю. Везти Машу в райцентр тоже нельзя – опасно, да и дорога каждая минута.
- Что же делать? – растерянно спросила Настя.
- Во-первых, лети в лечебный корпус и отыщи Батышеву Веру. Спросишь в регистратуре, если её не будет в кабинете. Сказать, что произошло, можно только ей. Я буду оперировать Машу сам.
- Сам? – рот у Насти раскрылся. – Но…вы?
- Не бойся…я умею, - криво усмехнулся Тимур. – Беги же, Настенька! Или мы успеем, или,…- Тим мрачно взглянул на Машу.
Настя кивнула и выскочила за дверь.
Маша приходила в себя мучительно долго. Она не могла понять, где находится. Под окнами росли какие-то огромные деревья – сосны? Ели? В их ветвях сновали птицы. Девушка долго смотрела на этих птиц. Даже сквозь окно слышался их щебет. Когда-то она так же наблюдала за птицами из окна…Где это было? Когда? И она вспомнила первое утро на базе отдыха. Значит, она до сих пор здесь? Но это не её комната. И почему так больно? Когда Маша снова очнулась, она чувствовала себя гораздо лучше. И рядом с ней сидела Настя, которая просияла, увидев, что Маша пришла в себя.
- Машка! – воскликнула она и осторожно обняла девушку. – Как же ты нас напугала! Да обе мы дурочки! - повинилась она. – Ты ж мне говорила, что живот болит, нет бы напрячь извилины!
- У меня…аппендицит? – Маша коснулась живота.
- Уже вырезали, успокойся. Успели, спасибо Тиму. Ещё пару часов – и никакой бы Тимур тебя не спас! – сказала Настя.
- Тимур? Причём тут Тим? – не поняла Маша.
Настя расстроено махнула рукой.
- Он хирург, оказывается. Я сама не поняла, зачем он тут дурака валял – Настя помолчала, решая, сказать или нет. – В общем, у Тима неприятности. Он здесь больше не работает. Вера говорит, приезжала комиссия.
- Какая Вера? – не поняла Маша, но в эту минуту в палату вошла плотненькая, сердитая медсестра.
- Я же просила недолго, - проворчала она. – Сейчас обход будет, - медсестра взглянула на Машу и неожиданно улыбнулась. – Пить, наверное, хочешь? Потерпи до обхода, скоро будет можно. А вы идите, девушка, не подводите меня.
Настя попрощалась, и Маша осталась одна. Нахмурившись, она пыталась вспомнить, как проходила операция. У брата, Игоря, тоже вырезали аппендикс два года назад, но операцию делали под местной анастезией. Он потом рассказывал, смеясь, как смущал во время операции молоденькую медсестричку. Почему же она сама ничего не помнит? Значит, её оперировал Тим. Маша вздохнула. Опять она умудрилась влипнуть в историю. Влюбиться во врача – как это по-детски! Почти как в учителя, или в знаменитого актёра. То, что она влюбилась, не вызывало сомнений. Мысли о том, что из-за неё Тимур лишился работы, не давала ей покоя. Скорее бы уж проходил этот самый обход, и можно будет попробовать потихоньку подняться и позвонить Насте, чтобы выпытать у неё все подробности. Она еле дождалась, когда останется одна. Однако её гениальный план не удался. Встать оказалось не таким простым делом. Стоило Маше спустить ноги с кровати, как пол вздыбился, и ей пришлось вцепиться в спинку кровати, чтобы переждать головокружение.
- Ты что делаешь? – закричала медсестра, войдя в палату. – А ну-ка ложись! Сегодня никаких хождений!
«Ерунда какая!» - сердито подумала Маша, осторожно ложась обратно. – «Что я, умирающая?» Она тихонько ворчала, укладываясь поудобнее. Однако, как ни странно, эта попытка встать отняла у Маши силы. Заглянув через пять минут к ней в палату, медсестра улыбнулась – строптивая больная тихонько посапывала в своей постели.
Девушка проснулась от того, что чья-то ладонь легла на её лоб. Маша замерла, не открывая глаз. Каким-то непонятным образом она знала, кто это, и ждала.
Тимур улыбнулся, увидев, как вздрогнули ресницы девушки. Он отнял свою руку и тоже стал ждать. Наконец, здоровое любопытство победило, и Маша осторожно приоткрыла глаза. Она тут же зажмурилась, и Тимур тихо рассмеялся. Маша вспыхнула, и тогда он наклонился, и тихонько поцеловал её вздрагивающие ресницы. Она изумлённо распахнула глаза. Его лицо было совсем рядом. Он не терял времени, и деловито поцеловал самый кончик её носа.
- Вы же… врач, - неловко сказала Маша, и совсем смутилась.
- Угу, - серьёзно согласился Тим. – Я пользуюсь своим служебным положением, - и коснулся её губ.
- Тимуур,… - растерянно сказала она.
- Машка, - Тим на секунду прижался своей щекой к её щеке, и тут же отстранился, серьёзно пообещав. – Больше не буду.
Он сел возле её кровати и поинтересовался:
- Шовчик покажешь?
- Меня уже смотрели! – вспыхнула Маша, и только когда Тимур снова рассмеялся, поняла, что он её дразнит.
- Вас…тебя уволили? – спросила она.
- Да, - коротко ответил Тим и улыбнулся. – Не переживай. Всё нормально.
- И как же теперь?
- Придётся уехать, - пожал плечами Тим, и на мгновение его глаза потемнели.
Маша отвела глаза. Она знала, что он прожил целую жизнь без неё, и что он оставил эту жизнь ради непыльной работы на базе отдыха, а теперь вернётся туда, где его помнят и ценят. Что она могла тут изменить? Тимур посмотрел в её ставшее несчастным лицо и едва заметно улыбнулся.
– У меня есть одно интересное предложение, - сказал Тим.
Маша осторожно посмотрела на него.
- Как ты смотришь на то, чтобы мы уехали вместе?
Она молчала, слишком растерянная, чтобы поверить своим ушам.
Тимур вздохнул:
- Я умею ухаживать за послеоперационными больными, - сказал он, и, только взглянув в его глаза, Маша поняла, что он смеётся.
- Мы же знакомы…три дня, - тихо сказала она.
- Но у нас будет целая жизнь, чтобы познакомиться ближе, - серьёзно сказал Тимур, и снова улыбнулся. – И потом, что ты теряешь? – он не дал Маше развить эту тему и плавно перешёл к следующему пункту. – А приобретаешь…заботливого, ещё нестарого и жутко симпатичного мужчину, вдобавок личного хирурга. Не бойся, я хороший, - сказал он, глядя на неё синющими хитрыми глазами. – Ну, а плакать зачем?
- Я…не плачу, - Маша всхлипнула и вытерла глаза кулачками. – Я тебя люблю…

Добавлено через 50 секунд
Ну вот, и эта сказка закончена)))

[Olenenok]

Сегодня утром начала читать сказку Маша....
С самого начала....зачиталась до такой степени...что отвлеклась от работы...
И тут конец на самом интересном месте...
Я аж губу закусила от досады...


conti, спасибо за позитив

мне очень понравилось...

[conti]

Ой, Аня Спасибо за цветы, я столько не унесу))))))))))
А что рассказ уже закончился - так зато каждый может додумать конец сам)))

[Utro]

Какие замечательные истории. Вторая мне больше всего понравилась. Жду следующую с нетерпением.

[conti]

Utro, спасибо)))

Во второй истории больше всего меня, поэтому и отношение к этому рассказу у меня особое. Так страшно было выставлять его на суд, как за ребёнка - а вдруг обидят) Спасибо за добрый отзыв))

Сейчас посмотрю, что можно выложить. Есть ещё одна сказка - только она немного не по времени года)

Добавлено через 6 минут
Телефон зазвонил, когда Влад уже подъезжал к дому родителей. Мужчина взглянул, кто звонит, и вздохнул. Мама… Он оглянулся, подыскивая место для парковки. И ехать-то оставалось всего ничего, но не ответить маме нельзя, а быстро с ней не поговоришь. Елизавета Сергеевна любила говорить обстоятельно, а уж паузы держала – не хуже великих актрис. Он остановился, и только тогда раскрыл телефон.
- Владечка, ты не опаздываешь? – с лёгкой тревогой спросила мама.
- Мама, я уже рядом. Что-нибудь купить? – попытался свернуть разговор Влад, но маму не так просто было сбить с мысли.
- Что ты, мальчик, у меня всё готово, - с достоинством ответила Елизавета Сергеевна. – Владик, ты помнишь Ирину Николаевну, папину сослуживицу?
- Ну да, - недоумённо ответил Влад. – Что-нибудь случилось, мама?
Мама надолго замолчала, и Влад, не выдержав, позвал с тоской:
- Мааам? Ты где?
- Владик, - укоризненно произнесла Елизавета Сергеевна. – Что за манера постоянно перебивать меня?
Влад вздохнул, набираясь терпения. Но на этот раз ждать пришлось недолго. Мама продолжила, несколько изменив торжественной неторопливости, и Влад понял, что она волнуется. И как-то разом догадался, что последует дальше. Отодвинув трубку от уха, он укоризненно посмотрел на телефон, как будто тот был виноват в том, что говорила ему мать.
- Ты помнишь, я рассказывала о дочери Ирины Николаевны, Оленьке?
- Нет, мама, не припоминаю, - ровно ответил Влад, весь закипая внутри.
- Это чудная девочка, воспитанная, интеллигентная, - восторженно произнесла Елизавета Сергеевна. – Я всегда говорила Ирине Николаевне, что такой дочерью можно только гордиться! – мама замолчала, и Влад тяжело вздохнул, пережидая паузу. Он давно понял, что сейчас услышит. Это было самым трудным в разговорах с матерью. Почти всегда Влад знал наперёд, что она скажет, и маялся, дожидаясь, пока мама озвучит свою мысль. Иначе Елизавета Сергеевна могла обидеться всерьёз и надолго. А переносить мамины обиды достойно умел только отец.
Наконец, трубка подала признаки жизни, и Влад поднёс телефон к уху.
- Ох уж эта молодёжь! – сокрушённо произнесла Елизавета Сергеевна. - В последний момент оказалось, что у Олечкиных друзей изменились планы. Девочка хотела остаться дома, но я убедила Ирину Николаевну приехать вместе с ней. Надеюсь, ты не будешь возражать, Владюша?
- Ну что ты, мама, - успокоил Елизавету Сергеевну Влад. – Я ведь совсем ненадолго, и не помешаю вам с Ириной Николаевной строить планы на мой счёт.
- Влааадик, - протянула Елизавета Сергеевна с укоризной. – Ну что ты там себе вообразил? Какие планы, сынок? И…почему ненадолго?
В мамином голосе звучало такое разочарование, что все её уверения в нечаянно возникшей ситуации вызвали у Влада улыбку.
- Мы же так мечтали встретить Новый год вместе!
- Мы и так встретим его вместе, - терпеливо сказал Влад. – Но мне нужно уехать не позднее половины второго. Мамочка, второго или третьего я смогу провести с вами весь день.
- Ну хорошо, сынок, мы ещё поговорим об этом дома, - неожиданно покладисто произнесла Елизавета Сергеевна. – Я хотела попросить тебя купить небольшой подарок для Оленьки…
- Мама! – не сдержался Влад. – Уже 10 часов, где же я возьму сейчас подарок?
- О! Звонят! – бодро перебила его Елизавета Сергеевна. – Игорь, открой! Владик, необязательно покупать что-то дорогое. Какой-нибудь приятный пустячок…Если бы я знала, что так получится, я бы сама обо всём позаботилась…Я надеюсь на тебя, сынок.
Влад в сердцах швырнул телефон на сидение и выбрался из машины. Он только что выбрался из пробки, и не собирался возвращаться к торговому центру на машине. Ничего, добежит и так. Только бы успеть до закрытия.
И, конечно, он не успел. Влад взглянул на часы и выругался. Маму не волновали такие мелочи, как то, что продавцы тоже люди, и в одиннадцатом часу вечера спешат домой, к праздничному столу. Елизавета Сергеевна попросила его купить подарок, и страшно было подумать о том, что будет, если окажется, что подарка нет.
Влад закрутился на месте, поскользнулся и выругался сквозь зубы. В опустевшем торговом ряду возле центра ветер кружил мелкую снежную пыль, да маялся с тремя кособокими ёлками мужик в телогрейке и огромных унтах. Больше никого не было. Впрочем, Влад тут же понял, что ошибся. Кто-то шмыгнул носом где-то на уровне его локтя, и тонкий девичий голосок попросил:
- Купите сувенир, пожалуйста.
Влад обернулся. Девчонка спряталась от ветра за хлипким щитом, потому он её сразу и не увидел. На столике стояли незамысловатые сувениры – мягкие мышки, полузанесённые снегом, мышки гипсовые и керамические, а так же мишура и хлопушки.
- Что ж тут у тебя покупать-то? – с тоской спросил Влад, окидывая взглядом это щедро раззолоченное убожество.
Девчонка шмыгнула носом и не ответила. Лицо её было красным от ветра, а глаза подозрительно блестели. Влад спросил ехидно, скрывая жалость:
- Ты что, тут всю ночь стоять собралась? Ясно же – никто уже ничего не купит!
Девчонка отвернулась и склонилась к своему огромному клеёнчатому баулу.
- Собирай давай своё богатство, - сердито сказал Влад. – До дома довезу.
Она посмотрела на него снизу вверх, испуганно возразила:
- Спасибо, не надо, меня дядя Ваня пустит переночевать, если Марат не подъедет…мы уже договорились…
Дядя Ваня – тот самый мужик в унтах, уже шёл к ним, оставив свои ёлки.
- Тебе че надо, мужик? – спросил он, дохнув на Влада перегаром. – Чего к девчонке пристал?
Глаза у этого защитника несчастной продавщицы были наглые, и приобнял он её так откровенно, что Влад сразу понял, чем девчонке придётся платить за ночлег. Он посмотрел на неё исподлобья, злясь на себя за то, что не может уйти и оставить эту, в общем-то совсем чужую ему девчонку, наедине с дядей Ваней. Может быть, приближающийся Новый год был тому виной? Для себя давным-давно, ещё в детстве, Влад сделал вывод, что весь этот сказочный антураж ничего не значит, и Новый год по сути – заурядный переход от закончившегося 365-дневного цикла к новому такому же, ну, может, на денёк подлинней. А такие вот пигалицы верили, дурочки, и ждали каких-то сказочных перемен в своей жизни. И как-то…подло было оставить её здесь одну.
- А я покупаю, - весело сказал Влад. – Всё сразу.
Глаза девчонки удивлённо расширились.
- Зачем вам…это? – пробормотала она.
- Дурища, - обругал её мужик. – Тебе какое дело? Берите, берите, - торопливо закивал он Владу. – А ёлочка не нужна? Недорого отдам.
- Нет, ёлочка не нужна, - Влад оттеснил его от девчонки, кивнул ей. – Давай, складывай, до машины донесёшь.
Одну сумку, потяжелее, он подхватил сам, другую тащила следом продавщица. Тащила, пыхтела, и шмыгала носом – керамические мыши весили немало. Дядя Ваня проводил девчонку сожалеющим взглядом и отвернулся.
У машины продавщица остановилась, взглянула на Влада и попросила негромко:
- Вы…деньги дайте…
Влад усмехнулся. Да ему и задаром не нужно было всё это добро, но сказать об этом полузамёрзшей дурочке язык не поворачивался. Достав деньги, Влад спросил:
- Этого хватит?
Она, кажется, испугалась, и полезла в карман за блокнотом:
- Сейчас, у меня всё записано…
- Садись в машину, - распорядился Влад. – Там посчитаешь, и так уже посинела.
Она посмотрела на него недоверчиво и даже отступила, покачав головой.
- Вот дурища, - сердито сказал Влад. – Или ты думаешь, я себе женщины на ночь не найду, на тебя, синюшную, позарился? Куда тебя подвезти?
Она ещё немного помолчала, а потом сказала тихо:
- До метро.
Влад хмыкнул. Что ж, могло быть и хуже.
В машине она зашуршала своим блокнотом, и скоро объявила:
- Три тысячи четыреста семнадцать рублей…
Влад усмехнулся и положил ей на колени четыре тысячные бумажки.
- Сдачи не надо. Это тебе на Новый год. Эй, ты чего? – подозрительно спросил он, когда продавщица опустила голову и захлюпала. – Реветь, что ли, собралась?
Она молча отвернулась к окну.
- Ехать тебе далеко? Где живёшь?
- Я комнату снимаю, - сказала девушка, не глядя на него. – На Весенней.

[conti]

Влад присвистнул. Пока она доберётся к себе, новый год наступит. Приняв решение, он перестроился в крайний ряд, и повернул на улицу, ведущую к дому родителей.
- Вы…куда? – подозрительно спросила девушка. – Метро не там!
- Сиди уже, - отмахнулся Влад. – Сейчас заскочу, поздравлю родителей, и отвезу тебя домой.
- Не надо! - запротестовала она. – Я сама доеду! Высадите меня здесь.
Влад сердито посмотрел на неё, и девушка замолчала.
Он нахмурился, настраиваясь на разговор с Елизаветой Сергеевной, и вдруг улыбнулся. Сначала Влад хотел оставить девчонку в машине, но потом подумал, что появление этой Золушки на балу обещает быть очень эффектным. То-то вытянется лицо у матушки! И бедняжке Олечке сразу станет понятно, что её ничего не ждёт рядом с человеком, у которого такие знакомые. Пусть продавщица идёт с ним. Надо, наконец, дать понять маман, как его достали её планы.
Было уже минут двадцать одиннадцатого, когда Влад подтолкнул девушку к дверям родительской квартиры и позвонил.
- Владик! Наконец-то! – радостно провозгласила Елизавета Сергеевна и тут же осеклась, увидев спутницу сына. – А это кто?
- Я Алёна, - сказала продавщица, и Влад кивнул. – Да, мамочка, познакомься, это Алёнушка.
Сейчас, при ярком свете, он рассмотрел девушку получше. Она была совсем молоденькая и какая-то…чумазая. Присмотревшись, Влад понял, что это тушь размазалась по щекам, когда девчонка ревела на улице. Лицо у неё было красное и несчастное.
- Мамуль, мы ненадолго, - объявил Влад и подтолкнул Алёну по направлению к ванной. – Там можно умыться, солнце.
- Владечка, - прошипела мама, как только продавщица Алёна скрылась в ванной. – Что это значит? – Елизавета Сергеевна схватилась за сердце и произнесла слабо и укоризненно. – Что ты со мной делаешь, сынок?
- Мамуля, - Влад чмокнул маму в щёку. – Успокойся, Алёна хорошая девушка.
- Как она одета! – Елизавета Сергеевна закатила глаза. – Какие-то ватные штаны!
- Мамочка, ватных штанов больше не существует в природе, - улыбнулся Влад. – Это комбинезон на синтепоне. Алёна сегодня работала, и не успела переодеться.
- Работала? Где она работала? – с ужасом вопросила Елизавета Сергеевна, но в это мгновение в прихожую вплыла Ирина Николаевна под руку с полноватой некрасивой девушкой лет 28-и.
- Владик, - сладко пропела она. – Что же вы стоите на пороге? Оленька… - она не успела продолжить, замерев с открытым ртом, потому что в это время из ванной вышла Алёна.
Влад улыбнулся, не без удовлетворения отметив, что даже в этих безобразно толстых штанах девушка была куда стройнее, чем Оленька.
- Ирина Николаевна, это Алёна, - сказал Влад, с удивлением вглядываясь в лицо своей случайной знакомой. Оно было совсем юное и беззащитное.
- Алёна? – непонимающе переспросила Ирина Николаевна и гневно взглянула на Елизавету Сергеевну.
- Что же мы здесь стоим? – очнулась та, смерив Алёну выразительным взглядом. – Прошу всех к столу. Сейчас я поставлю ещё один прибор.
Повернувшись к дочери Ирины Николаевны, Елизавета Сергеевна сказала нежно:
– Оленька, детка, помогите мне, дорогая.
На бедную Оленьку больно было смотреть. На лице несостоявшейся невесты отражался сложный коктейль эмоций, которые она, должно быть, смогла бы скрыть, если бы не потрясение от неожиданного изменения статуса Влада. Стыдливый девичий интерес, нелепо выглядевший на далеко не юном лице, немое обожание, с которым Оленька смотрела на мужчину, сменялось детской обидой, когда девушка поворачивалась к матери, и великолепно-царственным презрением, когда Оленька окидывала взглядом Алёну.
Елизавета Сергеевна же и Ирина Николаевна, которые поначалу находились в состоянии, близком к обмороку, теперь подобрались, и боевой огонёк в их глазах заставил Влада насторожиться. По опыту общения со своей матушкой он знал, что дамы в таком состоянии способны на всё. Нет более верного способа испортить отношения с женщиной, как усомниться в правильности её выбора. Влад с сочувствием подумал, каково придётся Алёне за столом. Вряд ли бедняжка умеет непринуждённо обращаться со столовыми приборами. И тут уж никто не сможет помешать Елизавете Сергеевне излить на замарашку весь запас желчи и высокомерного презрения.
Впервые Влад подумал, что, наверное, не стоило подставлять бедную девочку. Но было уже поздно. Матушка готова была взорваться, и повод не заставил себя ждать. Бедная продавщица, которая и без того чувствовала себя неловко в чужом доме, похоже, ощущала кожей атмосферу близкой грозы. Алёна, неловкая в своих громоздкой одежде, повернулась к Владу, начав нерешительно:
- Я, пожалуй…
Окончание фразы заглушил звон бьющегося фарфора. Очаровательная пастушка – гордость матушкиной коллекции, разлетелась по полу мельчайшими осколками.
- Ой, - тоненько сказала Алёна, и её ярко-серые глаза стали такими несчастными, что Влад невольно шагнул к ней, одобряюще сжав руку девушки.
Дамы одновременно ахнули.
- Что же вы натворили! – поражённо выдохнула Елизавета Сергеевна. – Как же это…
Она склонилась к обломкам коллекционного фарфора, подняла на Алёну полные слёз глаза:
- Как вы могли! – скорбно произнесла женщина.
Влад поднял с пола ключи, которые отец, вопреки выговорам матери, частенько оставлял в фарфоровых волнах у ног пастушки.
- Мама, - успокаивающе сказал он. – Не надо так расстраиваться, милая. Ничего страшного не произошло. Это всего лишь вещь…
- Ничего страшного? – Елизавета Сергеевна медленно обвела взглядом всех присутствующих, словно призывая их в свидетели кощунственного изречения сына. – Этой статуэтке более двухсот лет!
- Простите, - глаза Алёны переполнились слезами. – Я куплю…
- Куплю?... – Елизавета Сергеевна рассмеялась столь желчно, что Влад сделал предупреждающее движение в попытке остановить мать. Но матушку уже несло. – Да вы хоть представляете, сколько это стоит? – гневно спросила она, смерив девушку уничижительным взглядом. – Сколько тряпья вам нужно продать, чтобы заработать на такую вещь?
- Мама, - решительно прервал её Влад. – Немедленно прекрати этот спектакль. Столь ценные вещи не стоит ставить в прихожей, я не раз говорил тебе об этом. Я сам дважды ловил её на лету. Это – закономерный конец.
- Владик, - поражённая Елизавета Сергеевна схватилась за сердце. – Ты…ты говоришь такое своей матери… Из-за этой вертихвостки, торговки… Посмотри, кого ты защищаешь?
Алёна, всхлипнув, схватила свой пуховик и метнулась к дверям.
- Мама… - Влад беспомощно взглянул на появившегося, наконец, отца. Видимо, тот курил на лоджии и умудрился пропустить всю бурю.
Коротко кивнув отцу, Влад попросил:
- Помоги маме. Простите, я не могу остаться.
Но Елизавета Сергеевна, только что едва не умиравшая из-за утраты своей любимицы, неожиданно цепко схватила сына за рукав. – Нет…Владик…пусть она идёт…Бог с ней, с пастушкой! Но ты же не можешь оставить меня сейчас!?
- Могу, - сказал бессердечный сын. – Тем более что нет причин для скорби, мамочка. Пастушку я тебе куплю, - он повернулся к притихшим дамам и растерянному отцу. – А насчёт остального…Все важные решения в своей жизни я принимал и буду принимать сам.
Влад улыбнулся, и распахнул дверь:
- С Новым годом! Всем счастья

[conti]

Алёны внизу не было. Влад огляделся, в сердцах сплюнул. Куда направилась эта девчонка? До Нового года оставалось чуть больше часа. Улицы словно вымерли, редко-редко проносились припозднившиеся машины, и в наступившей тишине крупными хлопьями валил снег. Он уже хотел поехать к остановке, как вдруг увидел нелепо закутанную знакомую фигурку, направляющуюся к подъезду.
Влад выскочил из машины, в несколько шагов догоняя девушку. Она вздрогнула, когда он сказал над её ухом:
- Вернуться сейчас – плохая идея.
- Как вы меня напугали! – сказала девушка с облегчением.
Взглянув в её лицо, Влад понял, что вряд ли сегодня ему суждено увидеть прекрасную принцессу. Перед ним вновь стояла чумазая Золушка. Она опять плакала и размазала тушь.
- Если вы ничего не забыли, то нам лучше уехать, - сказал он, протягивая ей платок.
- Спасибо, - Алёна смущённо взглянула на него, но сказала неожиданно твёрдо. – Я не оставила вам телефон. Наверное, ваша мама подумала, что я сбежала, чтобы не платить за дорогую вещь.
Влад улыбнулся.
- Вы всегда платите за тарелки, которые разбиваете в гостях?
- Но это не тарелка! – горячо начала Алёна и сникла под насмешливым взглядом Влада.
- Да, это не тарелка, - задумчиво согласился он. – Пойдёмте, - Влад усадил притихшую девушку в машину и продолжал. – Таких пастушек мастер, против обыкновения, сделал две. Первая сейчас находится в частной коллекции, вторую, по преданию, мастер создал после того, как ему сказали, что у пастушки печальные глаза. Его задело, когда кто-то заметил с улыбкой, что юная девушка не будет раздеваться со столь скорбным видом, если, конечно, она не собралась топиться. Говорят, - Влад понизил голос, стараясь не улыбнуться, – что мастер вовсе не изменил статуэтку, просто создал ещё одну – фигурку юноши со свирелью, прячущегося за ветвями дерева. И, заметив подглядывающего молодого человека, пастушка улыбнулась!
Алёна смотрела на него во все глаза. Влад вздохнул, глядя на девушку:
- Всё это, конечно, только красивая сказка. Я видел вторую пастушку, она так же грустна, как наша. Но, может быть, это оттого, что её пастушок не рядом?
- Пастушок… - еле слышно повторила девушка.
Влад улыбнулся:
- Никто не знает о его судьбе. Фарфор – хрупкий материал, а наша страна перенесла столько потрясений… Красивая семейная легенда гласит, что влюблённых пастушку и пастушкА мастер подарил по отдельности семьям двух молодых людей, которые вскоре должны были пожениться. Однако молодые люди расстались. Что-то не срослось, так бывало, хотя и редко, и в те времена…
- И пастушка осталась в вашей семье? – тихо спросила Алёна.
- Да, статуэтка осталась у пра-пра…не знаю, сколько раз прадеда моей мамы, а пастушок пропал вместе со своей хозяйкой, и больше его никто не видел…
Девушка, очарованная его рассказом, тихо вздохнула.
- Какая я неловкая, - с отчаяньем прошептала она. – И теперь они никогда не встретятся…
- Кто? – не понял Влад.
- Пастушок и пастушка…
Влад улыбнулся:
- А ты до сих пор веришь в чудо?
Она хотела что-то сказать, но передумала, и отвернулась к окну. А потом сказала так тихо, что Влад не сразу понял, а, поняв, насторожился.
- В тот миг, когда она улыбнётся, в ваш дом войдёт счастье. Не разлучайте их надолго – и сами будете неразлучны…
- Откуда ты знаешь? – спросил он, по-новому всматриваясь в лицо девушки.
Алёна смущённо улыбнулась.
- Читала…в книжке «История русского фарфора».
Влад недоверчиво хмурился.
- Там была фотография вашей пастушки, - сказала Алёна.
Показалось ли ему, что она покраснела, или её щёки горели от ветра? Мужчина покачал головой:
- Что-то здесь не так,… - начал он, но тут взглянул на часы и тихонько выругался. – А ну-ка, пристегнись, - велел он. – А то мы с тобой так доболтаемся до того, что встретим Новый год в машине.
- Куда мы едем? – пискнула Алёна, когда Влад вырулил с широкого проспекта на загородное шоссе.
- Тебя ждут дома? – спросил мужчина.
Мгновение она смотрела на него большими испуганными глазами, потом медленно покачала головой.
- Значит, поедем встречать Новый год за город. Шоссе сейчас пустое, домчим минут за пятьдесят. Десять минут на ванну хватит?
- Вы всё-таки решили меня помыть? – тихо спросила Алёна. – Чтобы я была не такая…синяя?
Влад непонимающе взглянул на неё и рассмеялся, вспомнив свои слова при знакомстве:
- Ну, это тогда ты была синяя, а сейчас вполне…красная, - он усмехнулся тому, как гордо вздёрнулся её носик. – Но успокойся, тебе по-прежнему ничего не грозит.
Ведя машину, Влад потихоньку косился на Алёну. Девушка сидела тихонько, ничем не напоминая о себе. Он ожидал, что придётся уговаривать её, клясться и божиться, и смотреть, как бы эта дурёха не выпрыгнула из машины прямо посреди шоссе. Она же восприняла известие, что практически незнакомый мужчина в новогоднюю ночь везёт её за город, удивительно спокойно. Влад отвернулся и чуть поморщился, отгоняя от себя невольную и гадкую мысль, но мысль снова вернулась, ещё более непристойная, и он потянулся, включая радио, будто бы оно могло помочь ему отвлечься. Нет – не помогло, думалось – и думалось тем настойчивей, чем больше он пытался себя пристыдить. А чего он ждал? Ведь ясно же – жизнь у уличных продавщиц не сахар. Она и к этому, как его…дяде Ване готова была пойти ночевать, не замерзать же ей на улице, в самом деле. А тут он, переплативший за товар, который после Нового года всё равно никто не купит… Да и дурацкая статуэтка… Девчонка кругом чувствует себя должной. От вывода этого, и от мысли, как она привыкла отдавать долги, Владу стало совсем тошно. Он разозлился на себя за чувство гадливости, а ещё больше за то, что, несмотря на это чувство, не мог не думать о том, какая она под этим своим мешковатым комбинезоном…
Одно было хорошо в этих мыслях – до Медяково он домчал её за 40 минут… Когда перед остановившейся машиной Влада сами собой стали медленно открываться ворота, Алёна снова посмотрела на него испуганно. Мужчина улыбнулся, заехал на территорию дачи, на которой уже стояло несколько машин. И здесь эта чудачка испугалась по-настоящему.
- Мы…будем не одни? – спросила она дрогнувшим голоском.
- Извини, я же не знал, что встречу тебя, - пожал плечами Влад.
- Я…никуда не пойду! – твёрдо сказала Алёна, и даже вцепилась в сиденье для надёжности.
Влад рассердился:
- А ну, прекрати этот цирк! – сурово сказал он. – До Нового года полчаса! Быстро мыться и за стол!
Она упрямо опустила голову:
- Я не пойду! – и тут же добавила с таким отчаяньем, что сердце Влада дрогнуло. – Все же будут…надо мной смеяться!
Он вздохнул и улыбнулся.
- Кто тебе сказал, что ты сядешь за стол в этом комбинезоне? Это дача моей сестры, она сейчас живёт в Европе. Мы быстренько подыщем тебе что-нибудь подходящее. Ну? – он попытался приподнять за подбородок лицо Алёны, но девушка не далась.
- Я…не могу надеть чужие вещи, - несчастно сказала она.
- Хорошо, - терпеливо сказал Влад. – Я дам тебе платье, которое совсем ничьё.
- Как это? – спросила Алёна, настороженно взглянув на него.
- Я хотел подарить его сестре на день рождения, но потом узнал, что она терпеть не может такие вещи. Оно совсем новое, и совершенно никому не нужно, - Влад улыбнулся. – Ну, не нести ж его обратно в магазин?
Она молчала, и Влад не выдержал, не слишком вежливо поторопив её. – Так что?
Она молчала целую вечность, а потом сказала абсолютно потерянно:
- Хорошо…я попробую…только я заплачу вам за это платье! – она вскинула на него упрямые глаза, и Влад кивнул, мысленно призывая себя к спокойствию.
- Заплатишь. Ну так идём?
Она неловко выбралась из машины, послушно прошла за Владом к заднему крыльцу. Дом полнился музыкой и весёлыми голосами, но в этой части дома было пусто, и Влад благополучно довёл Алёну до спальни сестры.
- Десять минут, -

[conti]

- Десять минут, - предупредил он, вталкивая её в ванную комнату. – Смотри, не залазь в джакузи, потом понежишься. Халат вот здесь. Полотенце…держи. Всё остальное перед глазами. Быстрей, солнышко. Я достану платье. Туфли и колготки хоть и новые, но Ладкины, извини. Кстати, какой у тебя размер?
- Тридцать седьмой, - негромко сказала Алёна.
- Пойдёт, - кивнул Влад. – Главное, чтобы малы не были, - он, наконец, закрыл дверь, сердясь на себя за то, что уходить совсем не хотелось. И даже перспектива опоздать к новогоднему столу не пугала… От этих непристойных мыслей у него даже немного дрожали руки, когда Влад доставал платье, которое Ладе так и не суждено было получить. Аккуратно разложив его на кровати, мужчина вздохнул и вышел, тихонько притворив дверь.
У себя в комнате он торопливо привёл себя в порядок, и, выждав данные Алёне десять минут, постучал в спальню, где переодевалась девушка.
- Нельзя! – торопливо и испуганно воскликнула она, и Влад отступил с досадой. – Осталось десять минут! – суховато добавил он.
- Да-да, - сдавленно ответили из-за двери.
Потом что-то там упало и покатилось, Алёна испуганно вскрикнула, а Влад улыбнулся – этот маленький слонёнок опять что-то снёс.
Он терпеливо переминался под дверью ещё с минуту, а потом терпение кончилось, и в тот момент, когда мужчина решительно потянул дверь, она вдруг медленно растворилась сама…
- Наконец-то, - облегчённо выдохнул Влад. – Не прошло и… - он не договорил, и глуповато хлопнул глазами. И даже растерянно заглянул через плечо стоящей перед ним девушки, как будто искал оставшуюся в комнате замарашку. А когда до него, наконец, дошло, кто перед ним, Влад смущённо хмыкнул, опустил глаза, снова недоверчиво взглянул на девушку, и зачем-то потрогал тонкую лямочку платья на её плече.
- Д-да, - выдавил он, спотыкаясь. – Нет, ну ты…даааа!
Звучало это всё абсолютно по-идиотски.
- Оно не очень мне велико? – спросила девушка.
Влад помотал головой, пытаясь понять, о чём она его спрашивает, и, наконец, взглянул на платье. Спрашивать его совета в таком состоянии было абсолютно бесполезно, но Алёна, видимо, об этом не догадывалась, и, не дождавшись ответа, сказала несчастно:
- Я сниму…
- Нееет!!! – бурно запротестовал Влад, и девушка даже вздрогнула от неожиданности.
- Прости, - он, наконец, улыбнулся, и смог говорить. Правда, красноречия его хватило лишь на восхищённое: – Какая ты красивая!
Платье струилось, стекая с точёных плеч девушки. Глубокий благородный кобальт удивительно шёл к её ярким серым глазам. Эти большие глаза, окаймлённые длиннющими тёмными ресницами, сияли на юном, доверчиво обращённом к нему лице. Кожа у девушки была нежная, почти прозрачная. Волосы густой волной лежали на плечах. Ооо…какие они были! Влад едва сдержался, чтобы не застонать тихонько. От яркого света таинственные искры горели в её волосах, непослушные золотистые завитки выбивались из общего потока и светились у нежной шеи и безупречного ушка. Не удержавшись, Влад осторожно коснулся одного из них пальцем, преодолевая сильнейшее искушение сделать это губами.
Она смутилась, и он быстро отнял руку.
- Идём? – тихо спросила Алёна, и Влад понял, как ей, должно быть, страшно.
- Не бойся, – подбодрил он. – Ты будешь лучше всех!
Девушка благодарно улыбнулась.
- Тогда идём. Осталось две минуты.
- Ёлки! Какие две! – он взглянул на часы. – Бежим!
Они побежали к лестнице, но скоро Влад остановился.
- Не успеем! – в сердцах сказал Влад, - Подожди… - мужчина толкнул какую-то дверь и тут же появился, неся бутылку шампанского и два фужера. – Держи, - он протянул фужеры Алёне. До лестницы они дошли, когда начали бить куранты. Внизу, за празднично накрытым столом, раздались радостные крики и поздравления. Негромкий хлопок, с которым открылось шампанское, растворился в них, и на мгновение Алёне показалось, что она и Влад остались только вдвоём.
- С Новым годом! – он улыбнулся, поднимая бокал. – Счастья тебе, Алёнушка! Пусть сбудется волшебство новогодней ночи!
Она изумлённо вскинула брови и улыбнулась по-детски радостно.
- Пусть!
Мужчина тоже улыбнулся её лаконичности. Они успели лишь пригубить шампанское, глядя в глаза друг другу, когда радостный шум внизу внезапно стих, и тут же раздались приветственные возгласы.
- Нас заметили, - сказал Влад. – Идём?
Она кивнула с улыбкой. Влад удивлённо отметил, что сейчас Алёна ничуть не смущалась, как будто за ту минуту, что они смотрели в глаза друг другу, действительно произошло новогоднее чудо, и Золушка превратилась в принцессу.
Влад подал ей руку. Разговоры и смех смолкли, как только Алёна ступила на первую ступеньку, и вниз они шли в почти абсолютной восторженной тишине. Девушка спускалась, как настоящая принцесса – с гордо поднятой головой. Взгляды всех гостей – недоумённые, восхищённые, ревнивые – были устремлены на неё. Влад торжественно и гордо свёл девушку вниз, и всё вокруг словно вновь отмерло, ожило, зашумело. Вокруг них возникла весёлая праздничная кутерьма. Влада приветствовали радостными возгласами, тормошили, с любопытством смотрели на Алёну. Мужчина вновь поразился тому, как она держится. Девушка с улыбкой кивала гостям, которых представлял ей Влад, непринуждённо рассмеялась шутке его друга, Сергея, поддержала тост весёлого пьяного Кузьмича. Она держалась абсолютно свободно. Влад смотрел на неё во все глаза. Куда делась та несчастная замёрзшая продавщица, не знавшая, куда деть руки? Он чуть нахмурился. Чудесное превращение, произошедшие с Алёной, нельзя было отнести только за счёт смены наряда. Поначалу Влад волновался за то, что ей будет неловко за столом, и готов был тихонько подсказать, каким ножом и вилкой ей следует воспользоваться. Но девушка, не задумываясь, сама взяла нужные, а когда она начала есть, Влад понял, что ему нечему её учить.
- Ты что, старик? – пробасил ему на ухо Серёга.
Влад невпопад кивнул, не отрывая глаз от рук Алёны, уже зная, что не увидит ни облезшего лака, ни обломанного и второпях обстриженного ноготка. Так и оказалось. И что бы это значило? Уж что-что, а маникюр ей делать точно было некогда. Значит…да ничего это не значит, кроме того, что она не неряшка, и постоянно следит за своими руками. В конце концов, сколько бывших научных работников, образованных и воспитанных людей, моют пол и торгуют на барахолке… Такая уж у нас страна.
Подумав так, Влад немного взбодрился. И всё же, всю эту новогоднюю ночь его не оставляло чувство, что на его глазах произошло маленькое чудо.
Из-за стола все устремились смотреть праздничный фейерверк. Гости высыпали на улицу, Алёна со смехом отбилась от пытавшегося вытащить её Егора, и во внезапно наступившей тишине они, наконец, остались вдвоём.
- Я выключу свет, - сказал Влад.
Первые залпы разорвавшихся петард и оглушительное радостное «Ура» за окном заставили их переглянуться и рассмеяться. «Как красиво!» - выдохнула она, восхищёнными глазами провожая расцветающие в тёмном ночном небе цветы. Влад мельком взглянул на салют и вновь повернулся к Алёне.
Цветные всполохи пробегали по её тонкому лицу, делая его таинственным и ещё более прекрасным. Алёна наблюдала за этим праздником красок, бушующим в небе над засыпанной снегами дачей, с детской радостью. Глаза её искрились счастливым изумлением и восторгом, и наблюдающий за ней Влад улыбнулся от чертовски приятного чувства. Пусть ненадолго, но он сделал её счастливой.
Алёна, почувствовав его взгляд, мельком взглянула на мужчину, по инерции отвернулась к окну, и тут же чуть напряглась… Это было чудесное мгновение… последнее мгновение перед началом… Ещё ничего не случилось, и блики праздничного салюта всё так же искрились в её глазах, но время уже растянулось, нарушило свой ход, и вот, наконец, очень медленно, девушка повернула к нему своё лицо…
У неё были нежные и немного растерянные губы. Влад удивился тому, как он ощутил этот первый поцелуй, задохнулся от свежего запаха её кожи и тихо застонал, добравшись, наконец, до золотистого завитка у её тонкой шеи.
Она тихонько, изумлённо вскрикнула, упёрлась ладонями в его грудь… Влад не обратил на это никакого внимания и не отпустил Алёну. Он целовал её жадно и нежно, одновременно как желанную женщину и неопытную маленькую девочку, и постепенно её сопротивление ослабло. Неизвестно, как далеко они могли бы зайти, но в это мгновение в комнату вместе с клубами морозного воздуха повалил радостный, возбуждённо гомонящий народ, и Алёна и Влад отпрянули друг от друга, с трудом переводя дыхание.
- Пойдём? – тихо спросил Влад. Алёна смущённо кивнула. Она щурилась от ярко вспыхнувшего света, и яркая серая радужка её глаз была обведена тёмным ободком.
- Какая ты красивая, - тихо сказал он.

[Utro]

Какая чудесная сказка про Золушку. Но чувствую, что не так все просто....

[conti]

Utro))))) продолжаю)



Праздник разгорался по своим законам. Влад знал, как сделать так, чтобы всем было весело. Гости дурачились, как дети, танцевали, играли в игры. Алёна засмеялась, когда в зале появился настоящий шарманщик с маленькой обезьянкой в потешном комбинезоне. Обезьянка вытаскивала билетики с новогодним гороскопом, разложенные по знакам зодиака. Алёна, с улыбкой наблюдающая за процедурой гадания, никак не могла уловить, когда дрессировщик подсказывал своей маленькой помощнице, из какого сектора тянуть билет. Казалось, маленький зверёк с подвижной, немного скорбной мордочкой, сам знает, что надо делать. Обезьянка ни разу не ошиблась, и лица гостей, оживлённо читающих свои билетики, понемногу менялись.
- Великолепно! – оживлённо воскликнула пикантная брюнетка, Рина. – Я не знаю, кто тебе сказал, милый, но это моя давняя мечта! Я буду верить, что это сбудется!
Она поцеловала Влада в щёку, и мужчина улыбнулся немного недоумённо.
- Я не,… - начал он, но его заглушили голоса друзей.
- Не надо скромничать, старина, - улыбнулся Сергей. – Эта задумка с гороскопом великолепна. Однако я не помню, чтобы был с тобой столь откровенным… - он мельком взглянул на свой билетик и спрятал его в карман и сказал полушутя - полусерьёзно. – Я начинаю тебя опасаться….
Влад пожал плечами и тихо сказал Алёне:
- Не знаю, кто пригласил артистов, но номер, кажется, удался. А что написано у тебя?
Девушка улыбнулась немного смущённо:
- Я…не читала, - сказала она, разжав кулачок с плотно сложенным прямоугольником билета.
- И я, - признался Влад, достав из кармана свой. – Может быть, прочитаем их вместе?
Алёна не успела ответить. Влад извинился, доставая телефон.
Девушка увидела, как он чуть нахмурился.
- Конечно, Игорь, - сказал он чуть виновато. – Я скоро буду, не дай ему уйти.
- Что-нибудь случилось? – встревожено спросила девушка.
- Нет-нет, ничего, просто я совсем забыл о деловой встрече, - Влад улыбнулся.
- В новогоднюю ночь? – удивилась Алёна.
- Дела не признают рождественских каникул, - Влад улыбнулся виновато. – Мне придётся уехать, я должен был быть там в половине второго, - мужчина взглянул на часы. – Хочешь поехать со мной?
- Нет, - качнула головой девушка. – Если можно, я останусь здесь.
- Хорошо, - Влад поднялся. – Постарайся не скучать, - он с трудом отвёл глаза от её губ. Всё ещё было так неопределённо… Как ему не хотелось ехать!
Ведя машину к городу по пустынному шоссе, Влад вспоминал лицо этой маленькой Золушки, внезапно обернувшейся принцессой. Снежинки устремлялись к лобовому стеклу машины, и в последнее мгновение разлетались вверх, вниз, по сторонам, словно раскрывалась сердцевина белоснежного холодного цветка. Влад въезжал внутрь, и белые пунктирные лепестки, скользя, обтекали машину. Всё это было так похоже на сказку, что Влад не замечал того, что он улыбается.
…Он задержался гораздо дольше, чем рассчитывал. Встреча прошла более, чем удачно. О контракте, который должен был заключить Влад в конце января, мечтали многие конкурирующие фирмы. Однако он с удивлением понял, что вовсе не испытывает торжества от столь желанной победы. Он торопился вернуться, и чем ближе подъезжал к даче, тем больше волновался. Сегодня, на исходе этой волшебной ночи, было возможно всё. Правда, его Золушка не сбежала с боем курантов, и её волшебно красивое платье не превратилось вновь в уродливый комбинезон, но…кто знает… Вдруг его встретит туфелька, лежащая на ступеньке лестницы и пустая спальня?
Дом всё ещё был похож на улей, гудящий голосами, но этот гул был усталым, приглушённым. Было около пяти часов утра, пары постарше давно отправились спать на второй этаж, и за столом осталась молодёжь. Когда Влад вошёл, ища глазами Алёну, навстречу ему с улыбкой устремилась Рина.
- Владя, ну где же ты так долго? – укоризненно спросила она, и громко объявила. – Белый танец!
- Рина, солнце, не сейчас! – попробовал протестовать Влад, и даже немного рассердился. – Дай же мне раздеться!
- Не только дам, - улыбнулась женщина, берясь за пуговицы его куртки. – Но и помогу…
Влад махнул рукой и, стянув куртку, бросил её в кресло.
- Какой ты злой! – очаровательно надулась Рина, обнимая мужчину, и настойчиво пытаясь заставить Влада смотреть на себя. – Что ты всё время крутишься?
- Ты не знаешь, где Алёна? – спросил Влад.
- О-ча-ро-вательная девочка! – Рина качнулась, и со смехом вцепилась во Влада. – Послушай, кто она такая?
- Так ты не знаешь, где она? – спросил Влад, игнорируя любопытство женщины. Он отстранился, но освободиться от Рины было нелегко.
Когда кончилась музыка, Влад уже с трудом сдерживал тревогу и плохие предчувствия. Он ринулся вверх по лестнице, готовя себя к самому худшему – к тому, что Алёна ушла, одна, посреди ночи. Конечно, её могли подбросить до города Павел или Андрей, они всегда уезжали раньше, но Влад помнил, как Алёна стеснялась выйти из машины, боясь, что её увидят в таком виде. Не поедет же она зимой в одном тоненьком платье, а показаться перед гостями Влада в комбинезоне у неё просто не хватило бы смелости. Распахивая дверь в комнату сестры, Влад готов был немедленно развернуться, и ехать искать её. Он шагнул вперёд, качнулся и остановился.
Она была здесь, и она спала. Алёна не решилась лечь в постель, и, наверное, долго сидела в кресле, поджав под себя ноги, пока дожидалась его. Влад тихо подошёл и присел перед девушкой на корточки, любуясь ею. Потом поднялся и осторожно просунул руку под её плечи и под колени Алёны.
Влад поднял её, и она, вздрогнув, открыла глаза.
- Я не хотел тебя разбудить, - расстроено сказал мужчина.
Он держал её на руках, ощущая, какая она лёгкая и тёплая со сна, и от близости её тела с ним происходили вполне предсказуемые, смутившие его вещи. Ещё мгновение назад, когда он смотрел снизу вверх в её лицо, полуприкрытое упавшими волосами, Влад думал, что готов стеречь её сон до самого утра – просто сидеть рядом с ней и смотреть в это милое лицо с тенями длиннющих ресниц на щеках. Как оказалось, ему было этого мало. Влад выпустил её из рук, и Алёна смущённо поправила спустившуюся лямочку платья.
- Почему ты не легла на кровать? – спросил он. – Бельё чистое.
Девушка взглянула на него снизу вверх, и Влад улыбнулся. Она не исчезла, и это было здорово! Мужчина склонился, коснулся губами её губ, мгновенно теряя голову. Он готов был отшвырнуть в сторону телефон, так не вовремя тот зазвонил, но Алёна уже мягко, но настойчиво отстранилась.
- Ответьте, - негромко сказала она.
Влад с сожалением покачал головой, и было непонятно, к чему больше относилось его разочарование – к неуместному звонку, или к тому, что она до сих пор звала его на «вы». Он ещё успел подумать, как чудесно будет услышать её первое «ты», и что это непременно произойдёт после сегодняшней ночи, а потом услышал взволнованный голос отца и нахмурился.
- Да, понял, - коротко сказал он. – Куда её увезли? Я выезжаю.
Алёна серьёзно смотрела на него.
- Что случилось?
- У мамы сердечный приступ, - сказал Влад. – Алёнушка…я не знаю, когда приеду. Отец говорит, что это не инфаркт, но…
- Я сейчас соберусь, - кивнула Алёна.
- Нет, что ты, - смутился Влад. – Наоборот, оставайся. Гости скоро разъедутся. Выспишься, отдохнёшь.
- Я лучше поеду к себе, - сказала она так, что Влад сразу понял, что уговаривать её бесполезно. Да и не было у него времени на уговоры.
- Хорошо, - сказал он. – Я попрощаюсь с ребятами, а потом выведу тебя нашими потайными тропами.
Она слабо улыбнулась в ответ и кивнула.
Наверное, судьба благоволила к ним, и Владу второй раз удалось доставить свою Золушку до машины незамеченной. Выехав за ворота, он коротко взглянул на Алёну. Она снова была в своём ужасном комбинезоне, но – вот странно – больше не казалась ему смешной или нелепой. Ведь он уже знал, какая она на самом деле.
- Что ты будешь делать сегодня? – спросил Влад.
- Надо отдать деньги Марату, - сказала Алёна.
- Хорошо, - сказал Влад. – Пообещай, что ты отдашь их и уйдёшь от этого своего Рашида.
- Марата, - поправила Алёна.
- Какая разница, - сердито сказал Влад. – Разве это дело – зимой на морозе днями стоять? Что это за работа для девушки!
- Любой труд достоин уважения, - тихо и упрямо сказала Алёна.
Это его взбесило.
- Да, и бедным быть не стыдно, - хмыкнул он.
Конечно, и волнение за мать, и глубоко запрятанное разочарование оттого, что ему так и не суждено было сегодня провести с этой удивительной девушкой ночь, сыграли свою роль, но позже Влад не мог простить себе этих своих слов.
- Я, пожалуй, пойду, - сказала Алёна, и попыталась открыть дверцу.
- Куда? – изумился он, перехватывая её руку и блокируя двери.