Еще кругом ночная мгла.
Еще так рано в мире,
Что звездам в небе нет числа,
И каждая, как день, светла,
И если бы земля могла,
Она бы Пасху проспала
Под чтение Псалтыри.
Еще кругом ночная мгла.
Такая рань на свете,
Что площадь вечностью легла
От перекрестка до угла,
И до рассвета и тепла
Еще тысячелетье.
Еще земля голым-гола,
И ей ночами не в чем
Раскачивать колокола
И вторить с воли певчим.
И со Страстного четверга
Вплоть до Страстной субботы
Вода буравит берега
И вьет водовороты.
И лес раздет и непокрыт,
И на Страстях Христовых,
Как строй молящихся, стоит
Толпой стволов сосновых.
А в городе, на небольшом
Пространстве, как на сходке,
Деревья смотрят нагишом
В церковные решетки.
И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград,
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.
И видят свет у царских врат,
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица -
И вдруг навстречу крестный ход
Выходит с плащаницей,
И две березы у ворот
Должны посторониться.
И шествие обходит двор
По краю тротуара,
И вносит с улицы в притвор
Весну, весенний разговор
И воздух с привкусом просфор
И вешнего угара.
И март разбрасывает снег
На паперти толпе калек,
Как будто вышел человек,
И вынес, и открыл ковчег,
И все до нитки роздал.
И пенье длится до зари,
И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри
На пустыри под фонари
Псалтырь или Апостол.
Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь,
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.
Любовь твоя жаждет так много,
Рыдая, прося, упрекая...
Люби его молча и строго,
Люби его, медленно тая.
Свети ему пламенем белым -
Бездымно, безгрустно, безвольно.
Люби его радостно телом,
А сердцем люби его больно.
Пусть призрак, творимый любовью,
Лица не заслонит иного,-
Люби его с плотью и кровью -
Простого, живого, земного...
Храня его знак суеверно,
Не бойся врага в иноверце...
Люби его метко и верно -
Люби его в самое сердце!
Максимилиан Волошин
__________________ Чтоб вновь зажечь угасшую звезду,
К тебе вошла в распахнутые двери!
Не торопись мне возражать… Не верю!
Я у тебя… на счастье иль беду…
...Кончайте Вы следить за ТЕЛОМ!
И так Вы - просто хороши!
Сходите, лучше-ка, по делу:
На ЭПИЛЯЦИЮ ДУШИ...
Улыбка грустная - Вас старит...
Что я могу Вам предложить?
Сводите мысли Вы в СОЛЯРИЙ.
Свои. ...Им, бледным, трудно жить...
Меняйте жизнь! И Ваши грани -
Вновь в свете смогут заиграть!
...А ЦЕЛЛЮЛИТ своих желаний -
Старайтесь чем-нибудь скрывать...
...Не надо даже притворяться,
Чтоб стать СЧАСТЛИВОЙ хоть бы раз:
Накрасьте лаком НОГТИ ГЛАЗ!
...И просто ВЕРЬТЕ, что Вам ДВАДЦАТЬ.
Было неловко и тяжко
От отрезвляющих слов.
Вечер. Кофейник и чашка.
Только всего и делов.
Колкости, шутки, остроты -
Всё неуместно. Прости.
Только всего и заботы -
Как половчее уйти.
Но… это значит: страницу
Главную перечеркнуть.
То-то и страшно - как птицу,
Наше молчанье спугнуть.
То-то перо и томится,
Не прикасаясь к листу,
И молчаливая птица
Долго глядит в высоту.
Если сейчас распрощаться,
Если черту подвести,
После - нельзя возвращаться.
То-то и медлю. Прости.
Дай поквитаться с надеждой,
Глянуть в предательский лик,
Дай оттянуть неизбежный
Опустошающий миг.
Дай этим снимком пополнить
Памяти фотоальбом:
Вечер. Молчание комнат.
Прядь над склонившимся лбом.
В форточке - ветки качанье.
Сумрак прозрачно-лилов.
Чашка. Кофейник. Молчанье.
Только всего и делов…
Автор: Любовь Сирота
ЧУЖАЯ "О жизни можно долго говорить..."
N.N.
Глаза бы видеть, в губы целовать,
Счастливым быть…
Да где же ты, не знаю,
В каких краях неведомых искать
Тебя, любимая моя, «чужая»?
Я сам уже не знаю, к счастью ли
В тебя влюбился так бесповоротно,
Чтоб истерзаться муками любви,
Чтоб сердце жечь тобою так охотно,
Чтобы надеяться,
что день придет с тобой,
Чтоб вновь и снова разочароваться,
Чтоб называть тебя, «чужую», дорогой,
Чтоб без тебя с тобою оставаться…
Глаза бы видеть, в губы целовать,
Счастливым быть…
Не слышишь ты, я знаю.
Пока люблю, моя судьба – искать
Тебя, любимая, тебя, моя «чужая».
Соломинку прилагая к плечу
В рыцари Лета тебя посвящу…
Приходи ко мне скоро, приходи просто так
Мы раскрасим зеленым твой смятый стяг.
Приходи по следам капелиным дождей
Приходи просто так, но как можно скорей.
К поцелую уста прилагая упрямо
Я себя утверждаю твоего сердца дамой
и еще, не сдержалась, хочется добавить оба (для Региночки моей):
Красоты во мне нет стреляющей
Метко валящей прямо с ног
Есть мерцание нежно тающее
И дрожащее как листок
Красота, говорят есть в душе моей
Только строгий высокий порог
Допускает в нее не всякого
Кто пришел ко мне, став одинок
Красоты во мне нет победительной,
Приковавшей надолго взгляд.
Есть иное, немое, пронзительное
Словно птицы по небу летят
Красоты во мне нет классической
Тонко-греческой, или иной…
Часто я убегаю панически
Если голос поблизости твой
Чем маню я тебя? Не отвечу я
Не колдую в ночной синеве
Есть иная краса, бесконечная
Неизбывная…есть во мне…
Безрассудно полагаем,
Что конца дороги нет.
Будто мы располагаем
Доброй тысячею лет.
И, старея понемногу,
Всё твердим не раз, не два:
День прошёл... и слава Богу! -
Эти вечные слова.
Всё давно уж по-другому,
Дней всё меньше впереди,
Я готов кричать любому:
- Погоди! Не уходи!
Но, мерцаньем снов крылатых
Обступившая меня,
Ночь легко сминает в лапах
Хрупкий колокольчик дня.
Я, конечно, понимаю,
Что не десять дней на дню,
Я с души его снимаю -
И за всё благодарю.
Но, предчувствуя дорогу,
Веря в новую зарю,
- День прошёл... и - слава Богу! -
Засыпая, говорю...
__________________ "Все ваше тело от кончика одного крыла до кончика другого, - это не что иное, как ваша мысль, выраженная в форме, доступной вашему зрению. Разбейте цепи, сковывающие вашу мысль, и вы разобьете цепи, сковывающие ваше тело..." (Ричард Бах, «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», 1970))