Вернуться   Форум - Мир Любви и Романтики > О Любви > О Любви в прозе

Ответ
 
Опции темы Опции просмотра
Старый 08.08.2011, 13:41   #31
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

_________________________________
Вернувшись за кошельком, Анжела подумала, что неплохо бы устроить сквозняк - пусть выветрятся ночные страхи из дома. Окно в ее спальне было открыто всегда - она любила прохладу. И теперь надо только открыть окно на кухне. А когда она вернется, от страха не останется и следа и все будет как прежде. Порыв ветра ворвался на кухню и захлопнул дверь.
__________________________________
Эдгар несмело открыл дверь. В коридоре было тихо. Он потянул носом воздух - пахло свежесваренным кофе. Он протянул руку к двери, как вдруг она резко распахнулась.
_____________________________________
Анжела поставила под оконную раму деревянную щеколду, чтобы ветер не разбил окна. Собрала пакеты, раскиданные по всей кухне, открыла дверь и обомлела.
___________________________________
На Эдгара смотрели два испуганных глаза. Он и сам был напуган до смерти, пока сообразил, что перед ним стоит женщина с пакетом в одной руке, кошельком в другой.
______________________________________
Анжела смотрела на человека, внезапно оказавшегося за дверью кухни, не в силах даже вздохнуть. Надо было закричать, но голос не слушался. Она не могла и с места двинуться - ее словно обручем сковали. Перед ней стоял невысокий мужчина средних лет. В заляпанных джинсах, мешковатом черном свитере, на одном рукаве которого зияла дыра, открывая взгляду в прошлом белую майку. Короткостриженный, щетинистый, с колючим выражением карих глаз. Настоящий бомж.
Они смотрели друг на друга несколько минут, прежде чем Анжела севшим голосом спросила:
- Кто вы? Что здесь делаете?
Бомж замотал головой, замахал руками, что-то промычал, потом откашлялся и произнес:
- Я не вор, я не вор. Не бойтесь. Я просто тут... живу.
- Где живете? В этом доме?
- Да, то есть нет. То есть пока да.
- Что значит, пока да? Это не ваш дом.
- Да, не мой. Просто, понимаете, у меня такая ситуация, мне идти некуда. Пока некуда, но скоро будет, - голос бомжа становился все тише, бормотание все неразборчивей. Хотя Анжела уже стала сомневаться в том, что это действительно бомж – от него не несло перегаром, не воняло, он даже говорил как-то смущенно и довольно правильным языком.
- Как вы вошли в дом? Как долго вы здесь живете?
- Влез через гараж. Полторы недели назад.
У девушки екнуло сердце: «Полторы недели назад! Значит, когда я приехала, он уже тут жил!! О, Господи! Он жил тут в гараже все это время». Голова закружилась и руки стали искать опору. Теперь понятно, почему ей чудился скрип лестницы, куда делись молоко и коньяк. Анжела разозлилась – и из-за этого чудовища она тряслась от страха!
- Не бойтесь, я вам ничего не сделаю, - снова пробормотало чудовище.
- Конечно вы ничего не сделаете! – выкрикнула Анжела. - Вы просто не успеете ничего мне сделать, потому что я немедленно вызываю полицию.
- Прошу вас, не надо полицию. Поймите, я не бомж, мне просто некуда пойти.
- И что? Влезть в чужой дом – это решение?
- Подождите... Подождите. Я вам сейчас все объясню, а потом, если захотите, вы вызовете полицию, хорошо? Просто дайте мне возможность объяснить вам, почему я тут.
«Дайте возможность объяснить» -прям литературный оборот. Образованный бомж попался – промелькнуло в голове у девушки.
- Хорошо. Я дам вам возможность объясниться.
- Можно я присяду? Мне плохо сегодня было и ноги не держат.
Анжела пододвинула ногой стул, а сама встала рядом с ящиком со столовыми приборами: если что, нож вытащить она успеет или разделочную доску швырнуть.
Бомж тем временем сел на табурет, откашлялся и начал:
- Меня зовут Эдгар. Мне пришлось влезть к вам в дом, потому что мне некуда идти. Две недели назад меня выгнала жена из дома. Отношения у нас давно испортились. С того момента, как сын погиб. Сел пьяный за руль, шел дождь, машину занесло, скорость была высокая и он не справился с управлением. Жена считает, что это я виноват, да я и сам так считаю – Димке ведь всего девятнадцать было, мальчишка. Но с характером. Чуть что не так – сразу вспыхивал. В следующем месяце два года будет как он разбился.
Эдгар помолчал, затем продолжил:
- Мы с женой толком и не разговаривали после этого. А пару месяцев назад заметил я, что она изменилась. Ну, в общем, завела себе кого-то. И две недели назад она меня выгнала. Сказала, что хочет дальше жить, а я ей постоянно о сыне напоминаю и не простит она мне его гибели. Словом, послала меня. Я ушел. Пару дней перекантовался у приятеля. Думал, остынет, ну погорячилась, бывает.. Приехал домой, а там замок поменян и мужик уже какой-то с ней живет. Он меня с лестницы-то и спустил. Вечером жена вынесла мои вещи – два чемодана. Переночевал снова у приятеля, а потом пришлось уйти – у него жена из командировки вернулась. Куда идти? Что делать? Не знал. Извините, можно я закурю?
- Курите.
- Ну вот. Мастерская ремонтная, где я работал закрылась, денег нам не заплатили. Напарник мой сказал, что хорошие ремонтники в соседнем городе в одной фирме нужны. Но только через три недели. Вот я и остался без денег и без дома. Кое-что приятель мой одолжил, кое-что напарник. Но жить на это почти месяц невозможно. Поехал по районам, может кому нужен временный работник. Ничего. Сюда вот приехал. Тоже пусто. Тут смотрю дом стоит пустой. Мужики за бутылку рассказали, что хозяева раньше июля не появляются никогда и дом пустой стоит. Вот я и решил переждать тут. Вы не бойтесь, я ничего не сломал тут. Я только в гараже жил, там старый матрац приспособил на разбитой кровати. Еду в первый день купил, на что денег хватило – картошку, хлеб, масло. Плитку нашел на свалке разбитую, починил. Только вот воду тратил – мылся да чай делал. Вы извините, я у вас молоко взял – как увидел не сдержался. Люблю я молоко. И коньяк тоже. Я. Думал, что заболел. На лекарства все равно бы не хватило. Но вы не волнуйтесь, я все отдам. Меньше, чем через две недели у меня уже работа будет, а там и с жильем обещали помочь. Мне только эти две недели продержаться надо. Не гоните меня, пожалуйста.
Анжела выдохнула. Да, историю этот Эдгар рассказал невероятную. Хотя почему невероятную? Могло и так быть. И на бомжа он действительно не похож – переодеть, побрить и нормальный, среднестатистический мужчина будет.
- А не брились почему? – поддавшись порыву спросила Анжела.
- Так это.. там бритва тупая. В ванной увидел, хотел побриться, пару раз порезался и решил себя больше не калечить.
- Даа, Эдгар.. Не знаю даже, что и сказать. А вдург вы мне все наврали тут? Такое может быть?
- Я знаю, что все так фантастично звучит. Но все это правда. Я не обманываю вас.
- Может вам деньги нужны?
- Деньги всем нужны. Только мне вот нужнее крыша над головой. На гостиницу и пропитание вы вряд ли мне дадите. Прошу вас, не гоните меня. Я через две недели уйду.
- Хорошенькое дело – не гоните.
- Я понимаю, все это очень нелепо. Если вы скажете мне уйти, я уйду и больше вы меня никогда не увидите.
Анжела задумалась. Она не знала как поступить. С одной стороны, этот Эдгар мог насочинять ей тут с три короба, с другой – вроде все складно звучит. И потом, если она его сейчас выгонит, то где гарантия, что он действительно уедет, а не притаится в кустах и не прирежет ее, когда она спать будет. Или не обворует, когда она в магазин пойдет. Нет, тогда она точно ночью глаз не сомкнет, да и из дома шагу не ступит. Что же делать? Оставить его тут? И что, она сможет спокойно спать, когда в доме будет подозрительный чужак? И так не хорошо, и эдак не ладно. Вызвать полицию? Но что она им скажет? Во-первых, она сама чужая в этом доме. Значит, будут вызванивать Олесю, возможно даже приедут все сюда.. А во-вторых.... во-вторых с полицией связываться тоже не хочется. Еще неизвестно, как там и что.
- Мы поступим так. Вы пока останетесь. Ночью и когда я в магазин пойду, буду запирать вас на ключ в подвале и подпирать дверь так, что вы никогда ее не откроете. Потом что-нибудь решим. Согласны? Если нет, я вызываю полицию.
- Согласен. Конечно, согласен. Спасибо вам огромное. Извините, я не знаю вашего имени.
- Анжела.
- Очень приятно, а меня Эдгар. А ну да, я вам говорил. Анжела, если вам надо что-то починить, вы обращайтесь ко мне. Я хороший ремонтник.
- Посмотрим. Давайте, хороший ремонтник, идите в свой подвал, я в магазин собиралась.
- Да-да, конечно.
- Вам купить что-то?
- Ой, если можно, то молока и хлеба белого. Я вам деньги сразу дам, у меня осталось немного.
- Да ладно, куплю я вам и злеба, и молока. Кстати, покажите мне подвал. Я должна быть уверена, что там нет другого выхода.
- Да-да, конечно.
Они спустились в подвал – Эдгар впереди, Анжела сзади, держа безопасную дистанцию. В подвале было на удивление тепло и сухо. Справа от лестницы оборудовано что-то типа кладовки, слева – хозяйственное помещение с ведрами, лопатами, газонокосилкой и шинами. Прямо – вход в сам гараж.
Да, обустроился этот Эдгар совсем неплохо. У стены кровать, в ближнем углу плитка на кирпичах стоит, рядом чайник, мешок картошки, хлеб, еще пакеты. В дальнем – вещи какие-то и два чемодана.
Анжела обошла гараж, других выходов вроде не видно, а вот гаражные ворота..
- А как, ты говоришь, сюда попал?
- Через ворота гаражные. Там петля плохо держалась, ну я и снял ее. Вы не волнуйтесь, я ве обратно приделал. Не мог я снятую дверь оставить Снаружи-то сразу бы заприметили.
- А как выходить собирался?
- Да так же. Через гараж. Никто и не заметил бы, что здесь кто-то жил.
- Прям задатки домушника. Ладно, оставайся тут, я в магазин пошла.

Последний раз редактировалось Злата; 08.08.2011 в 18:45.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
3 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (08.08.2011), nidisa (11.07.2013), косёна (19.08.2011)
Старый 08.08.2011, 13:42   #32
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

Анжела вышла из подвала, заперла дверь на ключ и поискала глазами что-нибудь, что можно было бы использовать как засов. Дверь в подвал массивная – ее не переломишь и если подпереть, то изнутри не выбраться никак. В качестве засова подошел идеально брус, который девушка закрепила между креслом, притащенном из зала, и стеной. Замучаешься так каждый раз баррикады возводить, но что делать? Хотя за все то время, что они невольно прожили рядом, он мог сто раз у нее все украсть и сбежать. Но на всякий случай, все мало-мальски ценное она заперла в соседней спальне – там дверь понадежнее. Будет ломать дверь или бить окна – соседи услышат.
Так они и стали жить вдвоем. Когда Анжела уходила в магазин или ложилась спать, она запирала Эдгара, а когда была дома выпускала его. На улицу он почти не выходил – чтобы не заметили соседи. Можно было выйти ночью, но весной темнело поздно, а Анжела рано ложилась спать. Но Эдгар не роптал – он был рад, что девушка не вызвала полицию, не выгнала его. Зато теперь он нормально питался – Анжела, конечно, не рисковала покупать чересчур много продуктов, чтобы не вызывать подозрений у чрезмерно любопытных и болтливых обитателей городка. Но если сравнить с тем, что он жил на одной картошке и черном хлебе – теперешние овощи, молоко и иногда мясо казались ему роскошной едой.
Постепенно Анжела привыкла к нему. Она не переставала удивляться тому, что пока никого не было в доме, еще до ее приезда, Эдгар не спал в хозяйских спальнях, не питался на кухне. А ведь мог бы – снаружи его бы никто не увидел (если не включать свет и не топить камин).
Прошло уже десять дней как она жила на даче и шесть, как обзавелесь неожиданным соседом. За эти шесть дней ни разу Эдгар не дал повода усомниться в его рассказе. Они часто болтали вечерами. Эдгар рассказывал смешные истории про клиентов, Анжела смеялась, рассказывала какие-то анекдоты. Иногда они мирно читали на веранде – Анжела как обычно скупала газеты в киоске, отдавала половину Эдгару, другую оставляла себе, потом они менялись. Потом обсуждали новости. Наконец Анжела решила не закрывать больше Эдгара под замок. Нормальный, образованный мужик. Но спать он будет, конечно, в зале и дверь в зал она будет тоже запирать. Но ведь не в подвале же, в человеческих условиях, на раздвижном кресле спать сможет, чай себе сделать - чайник-то можно и в комнате поставить.
Как-то вечером они сидели у камина, пили вино и Эдгар осмелился спросить:
- А почему ты сюда приехала? Ты ведь не хозяйка этого дома, верно?
- Да, не хозяйка. Это дом моей подруги – Анжела вздохнула. – Мы с тобой в каком-то смысле коллеги по несчастью.
- То есть?
Анжела подошла к камину. Так славно потрескивали поленья, так красиво огонь их лизал. Он не оборачиваясь продолжила:
- Две недели назад я ушла от мужа. Ушла совсем. Вначале думала, что уйду на несколько дней, к подруге в другой город съезжу. А потом поняла, что не вернусь. Мы женаты 8 лет и все это время я ему верила. Он удачливый бизнесмен, видный мужчина. Только в моем случае это не означало порядочный человек. Месяц назад я узнала, что у него есть вторая семья. Более того, там растет его сын. А мне он говорил, что нужно повременить с детьми, пока он не расширит фирму так, чтобы потом можно было только деньги на счет получать и жить в свое удовольствие, не упахиваясь как вол. Я у него была парадным генералом – меня выводили в свет, хвастались перед друзьями, появлялись на раутах и приемах. Я ведь первое место на конкурсе красоты завоевала. Его самолюбию это льстило. И, какая мелочь, зубной врач оказался в курсе того, чего не знала я. Он подумал, что я просто коллега, пришедшая по протекции его жены. Его жены! Вот так. Я приехала домой, собрала вещи, оставила ему записку всего из трех слов «Я все знаю» и меня увезла к себе подруга. День я проревела. Муж искал меня. Тогда я думала, что еще вернусь к нему – не сразу, но позже, может даже после развода. А он не хотел разводиться, понимаешь? Не хотел. Ему не нужна была домохозяйка в роли жены, он хотел, чтобы его женой была победительница конкурса красоты, мисска. С ней он будет появляться на людях, а любить будет другую, мать его сына. Он и искал-то меня только затем, чтобы уговорить не подавать на развод. Ну я и уехала, подальше от него, подальше от всех.
Они помолчали немного, потом Эдгар спросил:
- Ты любила его?
- Не знаю. То есть мне казалось, что любила. Сейчас думаю, что любила с оглядкой. Это когда шестым чувством понимаешь, что тот, кого любишь ты, не способен любить женщину вообще. Он любит свое дело, обожает машины, гонки на яхтах. Он способен любить неодушевленные вещи, но не людей. Наверное, я понимала это и старалась так глубоко не увязать в отношениях, не падать в омут с головой. А со временем привыкла как-то. Он занят своим делом, я пробовала начать свое – он даже купил мне парикмахерскую.
- Обычно мисски в любовницах ходят, а у тебя наоборот получилось.
- А. не знаю. Запуталась. Может и не любит он ее, а ради ребенка не рвет с ней. Я с ним об этом не говорила. И не хочу.
- И долго ты хотела тут жить?
- Нет, может месяц, может меньше. Я за границу хочу уехать. Только мне прийти в себя надо и решить что и как делать.
Эдгар разлил вино по бокалам:
- Давай выпьем за то, чтобы у тебя все получилось.
- И у тебя тоже.
Прошло несколько дней. Анжела совсем перестала опасаться Эдгара и уже не запирала его в комнате. А еще через три дня он уедет и вообще конец волнениям. И надо будет решать что ей делать. Две недели срок достаточный, чтобы все успокоилось и можно было беспрепятственно покинуть и этот городок, и свой родной город тоже. На всякий случай Анжела скупила всю свежую городскую и региональную прессу. Вечером она всю эту кипу тщательно изучит и оценит обстановку. И надо в интернете еще покопаться – последние несколько дней она даже не открывала ноутбук.
Придя домой Анжела приготовила ужин. Эдгар уже был весь в мыслях о предстоящей работе и скором отъезде. Под самый вечер погода испортилась совсем и разразилась затяжным ливнем, от которого спать захотелось намного раньше обычного.

Последний раз редактировалось Злата; 08.08.2011 в 18:54.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
3 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (08.08.2011), nidisa (11.07.2013), косёна (19.08.2011)
Старый 08.08.2011, 13:44   #33
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

Как всегда, разделив купленную прессу пополам, они удалились каждый в свою комнату и принялись за чтение.
Анжела подумала о том, что лучше прежде всего влезть в Интернет и посмотреть самые последние новости, которые, как известно, появляются в сети раньше, чем в прессе, но решила действовать хронологически – для пущей объективности.
Пресса писала стандартные известия: политика, скандалы, спорт, шоу-бизнес, сплетни. Но Анжелу более всего интересовала криминальная хроника. Остальное она изучит потом. Жаль, что пришлось отдать половину газет Эдгару - хотелось побыстрее все просмотреть. Однако, она не решилась на столь необычный поступок. Городские газеты пестрели броскими заголовками и короткими новостями, а региональная пресса, не избалованная собственными новостями, смаковала городские сплетни.
Итак, городской криминальный вестник – убийства, грабежи, мошенничество, коррупция. Понятно. Ничего не меняется. Все те же, все там же. А что у нас в региональном криминале? Ага, предупреждение о мнимых социальных работниках, вымогающих последние деньги у одиноких пенсионерах. Бытовая разборка с ножевым ранением. О, ограбление инкассаторской машины. Довольно большая статья – в городской прессе об этом случае говорил куда как более скупо. А ну да, вот почему – была перестрелка всех убили. А, нет, не всех – водитель бусика скрылся с места преступления, увезя с собой все награбленное. Двое его подельников убиты полицей, третий – судя по всему, предприимчивым водилой. Но с чего региональной прессе так подробно это расписывать?
Да тут целое расследование. И фотография водителя, скрывшегося с места преступления вместе с деньгами. Мутная какая-то фотография – кто на ней лицо разглядит. Анжела всмотрелась в изображение. Это был Эдгар.
__________________________
Эдгар сидел на кресле в зале, читал газеты и пил чай с молоком. Он любил это время – время полного одиночества, когда можно думать о чем угодно, не опасаясь выдать себя необычным выражением лица или взглядом. До того, как он столкнулся в дверях кухни с Анжелой, он жил вполне сносно. Да, питался не ахти как, спал в гараже, опасаясь схватить радикулит. Но ему не приходилось притворяться, играя роль несчастного выгнанного мужа, перед этой фифой. Он даже не мог оценить ее как женщину, до того он был насторожен, собран и взведен как пружина. И как только запиралась дверь в зал и Анжела уходила за продуктами или спать, пружина расслаблялась и отпускала нервы. Ни разу Эдгар не задавался вопросом, убить или не убить свою соседку. Убъешь – проблем не оберешься. Кто знает, может они с хозяйкой дома созваниваются каждый день и не ответь она на звонок, через час здесь будут гости. Позже, когда Анжела рассказала свою историю, он и вовсе перестал беспокоиться – переживает девка из-за мужика своего, не до кого ей дела-то особого нет. А что осторожничает, так видать мужик ей мозги хорошо промыл насчет безопасности. Значит так и будем жить. Андрюха обещал через дней десять машину подогнать и форму аварийщиков достать. Слиняют они оба в соседнюю страну (якобы по делам фирмы, если патруль остановит), а там у Андрюхи есть надежное местечко. Через годик можно вполне себе легализоваться и жить нормально. Денег хватит с лихвой.
____________________________
Анжела, оцепенев, сидела на кровати с газетой в руке. В висках пульсировало – Эдгар, ограбление, водитель, убил подельника, скрылся с места преступления. Она боялась еще раз посмотреть на фотографию. Как будто от одного ее взгляда фотография оживет и кинется на нее с ножом. Она вздрогнула - нее донесся тихий шум. Замерев, Анжела мобилизовала весь свой слух. Нет, это на улице: может кошка, а может еж прошуршал.
Боже, какая она дура!! Поверила россказням про жену-стерву, про смерть сына. Она сидела с ним за одним столом и он подавал ей соль вот этими вот руками, которыми он застрелил своего подельника!!
Анжела сорвала покрывало с кровати и завернулась в него. Газета упала на пол и теперь оттуда, снизу на нее смотрел Эдгар. Почему же он ее не убил? Боялся шума? Боялся, что приедут хозяева дома? Ладно, не убил сразу потому что она ему была нужна – приносила еду, газеты. Он же читал-то газеты наверняка чтобы узнать, объявлен он в розыск или нет, опасно ему вылезать из укрытия или нет. Он собирался через дня три уехать. И что это значит? Врал? Или точно уедет? А если уедет, то что с ней будет? Она же свидетель. А что со свидетелями делают? Нет!! Только не это! Не надо об этом думать, иначе свихнуться можно. А что думать? Как себя вести с ним? О, Господи. Да она видеть его спокойно не сможет – как только он подойдет ближе чем на метр, она заорет от ужаса. Нет, так не годится. Она не сможет сидеть взаперти тут все три дня. Значит, придется выходить. И надо будет держаться как обычно. Как обычно? Как обычно??!! Улыбаться, шутить, ежеминутно ожидая выстрела или удара ножом? А если он заподозрит что-то, то наверняка убьет. Может сбежать? Вот сейчас вылезти из окна, там плющ на стене и клумба под окном. На простынях спустить вещи и убежать на вокзал. А первым автобусом уехать в любую сторону. Автобусы тут где-то с шести утра уже точно ходят, а он так рано не встает. Значит можно успеть. Куда успеть? А вдруг ей нельзя в город? Надо просмотреть новости, как она и планировала. И тогда уже решать. Да, только тогда. И Анжела потянулась за ноутбуком.
_____________________________________________
Эдгар сидел в задумчивости. Чай уже остыл, а вставать за горячей водой не хотелось. Он листал газеты, не глядя в текст.

- Вот значит как, - вполголоса сказал он. – Да.... дела..

Он снова вернулся к заметке, ввергнувшей его в состояние глубокой задумчивости. Сухим, канцелярским, языком журналист излагал факты:

«И в который раз мы призываем к бдительности наших читателей. В наше кризисное время многие устремляются зарубеж на заработки. И часто попадаются в лапы к мошенникам. Недавно в полицию обратилась еще одна жетва подобного мошенничества. Напомним, что действуют они по одной схеме – собирают с потенциальных гастарбайтеров деньги (якобы за оформление бумаг или бронирование места в автобусе) и потом исчезают. Телефоны мошенников, как водится, уже отключены, сами они вне пределов досягаемости. Будьте осторожны и всегда спрашивайте лицензию у фирмы по трудоустройству. Также полиция просит отозваться всех тех, кто стал жертвой вот этих мошенников (фото прилагаются). Женщины, 23-25-ти лет, по имени Анжела и мужчины, на вид лет 30-ти, по имени Арвид».

Сомнений не было – на фотографии была его, Эдгара, соседка Анжела.
_________________________________________
Вот черт, и сюда уже поместили, - тихо выругалась Анжела, листая разделы криминальных сайтов. И фотографии уже тиснули. Хотя фотки нечеткие – наверняка с пропусков. Анжела даже знала, кто их в полицию передал. Тетка, что племянника хотела отправить в Англию на работу. Подозрительная тетка попалась, все выспрашивала, да офис оглядывала. А какой там офис у них был – так, сняли комнатку в высотке, поставили два стола, два компьютера из дома притащили, телефон для виду поставили, карту Англии на стену повесили и весь офис. Да и брали-то они не так много. Арвид сказал, что если брать много, то это подозрительно, мало ли квитанцию потребуют, а чем меньше мы своих документов в руки отдаем, тем безопаснее. Анжела согласилась. Она вообще соглашалась с Арвидом. Они познакомились на бирже труда, куда ходили регистрироваться как безработные. Идея принадлежала ей, только она не знала, как подстраховаться, да и вообще в планировании мелочей Арвид оказался куда как искуснее.

Последний раз редактировалось Злата; 08.08.2011 в 19:00.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
3 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (08.08.2011), nidisa (11.07.2013), косёна (19.08.2011)
Старый 08.08.2011, 13:45   #34
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

Это была его идея брать наличными якобы половину суммы от таксы за оформление бумаг. Остальное милостиво разрешали отдать с первой получки. Это Арвид придумал отправку людей лишь один раз за три месяца. Многие «коллеги» обещали отправить гастарбайтеров со дня на день и через неделю-другую их офис начинали штурмовать недовольные клиенты. И сколько можно было собрать денег за такой короткий срок? А у них с Анжелой полный ажур – отправка в Англию только через три месяца, якобы у нынешнего персонала срок контракта истекает, а продлевать его не хотят, обленились англичане – не желают на черных работах ишачить. Так что вы, дорогой клиент, идите, подумайте, если что – у нас пока вакансия есть. Хотите забронировать вакансию, чтобы быть уверенным – прошу, платите половину суммы. Если передумаете, деньги вернем. Но сообщить о ваших намерениях разорвать наш с вами договор, вы должны не меньше, чем за месяц до даты отправки. Что? Договор подписать? Ну что вы? А если вы передумаете? А в договоре неустоечка прописана, зачем вам лишние расходы?
И все шло отлично. Недоверчивые сомневались, передумывали, забирали деньги, а потом снова приходили. А доверчивые так и вовсе платили сразу. Некоторые даже всю сумму целиком. К исходу третьего месяца накопилась кругленькая сумма. Так прислал же черт эту тетку. Стала нажимать, давить, угрожать даже. И как-то незаметно стянула пропуска на автостоянку. Им с Арвидом пришлось потом каяться и бутылку начальнику смены выставлять, чтобы выпустил их. Вот эти фотографии и были предъявлены в полиции и тиснуты в газете. Хорошо хоть на фамилии они посадили жирные пятна и те расплылись. Хотя восстановить их там несложно, учитывая уровень экспертиз в полиции. Но Арвид сказал, что таких случаев десятки и их просто поставят в очередь к экспертам. А пока те доберутся до пропусков, они, Анжела и Арвид, будут уже далеко.
В день отъезда из офиса, Арвид таскал в машину компьютеры, а Анжела сворачивала бумаги. Из головы не выходило: а зачем делиться? Ну да, они все провернули вдвоем. Но ведь половина суммы – это намного меньше, чем вся сумма. В два раза меньше. Двадцать процентов она бы еще отдала Арвиду. Но пятьдесят? И, прихватив сундучок, Анжела выскользнула через черный ход. Где искать ее Арвид не знает – Анжела предусмотрительно не говорила ему, где она живет – боялась, что это он ее кинет, у него, судя по всему, это не первое приключение. Созванивались они по специально купленным номерам. Так номер что – вытащила симку из телефона и выкинула. Даже телефон можно оставить в «офисе». В полицию Арвид вряд ли обратиться. А она пока переждет время тут, на даче, а потом рывком и зарубеж, к сестре двоюродной, на море. Денег, конечно, на всю жизнь не хватит, но пошиковать на первое время, учитывая выгодный курс валюты – самое то.
И вот теперь все может рухнуть из-за уголовника, из-за убийцы. Ладно бы вор был, но убийца!!
Эта ночь была бессонной как для Эдгара, так и для Анжелы. Они оба, не зная об этом, думали друг о друге. И если Анжела раздумывала, что с ней сделает Эдгар, если почувствует, что она догадалась, то у Эдгара на уме были деньги. Деньги, которые Анжела и ее дружок содрали с доверчивых клиентов. К утру Эдгар уснул, вполне довольный собой, а Анжела была близка к панике – ей на ум не приходило ничего путного и относительно безопасного.
Под утро ей удалось задремать на считанные минутки. Но встала она с головной болью, утихомирить которую не смог даже контрастный душ. На негнущихся ногах она спустилась вниз, тихо подошла к двери в зал. Прислушалась. Никаких звуков. Спит наверное еще. Пошла на кухню. Ей пришлось сделать гимнастику для рук, потому что чашка все норовила выскользнуть, а кофе – просыпаться. Нет, она не выдержит утро с Эдгаром. Надо срочно сейчас выйти в магазин. Полтора–два часа на свежем воздухе вернут ей ясность ума и успокоят нервы. За дверью послышался шум Анжела метнулась к двери, постучала и, стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила:
- Эдгар, ты спишь?
- Уже нет, но еще не вставал, - донеслось из-за двери.
- Я сейчас в магазин схожу, да по пути в аптеку схожу за таблетками – голова с утра раскалывается, а аналгина в доме нет.
- Хорошо. Если хочешь, я сварю к твоему приходу кофе.
- Да, спасибо.
Ну вот, голос не сорвался и даже не дрожал. Анжела бегом взбежала по лестнице, быстро натянула что попалось под руку и вылетела из дома.
Эдгар осторожно вышел из зала. Обошел все комнаты и, убедившись, что Анжела действительно ушла, принялся за дело. Сначала он убрал из гаража все, что так или иначе могло свидетельствовать о том, что здесь не только кто-то жил, но и вообще, кто-то был. Затем, надев перчатки, навел порядок в кухне: оставил в посудомойке только одну тарелку, одну чашку и по одному столовому прибору. Все остальное вытер насухо и убрал в шкаф. Проверил ванную комнату на предмет мужских вещей. Собрал все лишнее в большой пластиковый пакет. Теперь никто никогда не узнает, что в доме жили два человека.
Затем он аккуратно вскрыл замок в спальне Анжелы и обыскал комнату. Денег он не нашел. Вспомнил, что не раз слышал стук соседней спальни. Этот замок вскрыть было еще проще – кто ж в спальню ставит тяжелые замки?
Сундучок он нашел сразу. Пересчитал деньги, разделил их на три части, одну из которых оставил в сундучке, вторую отнес в спальню Анжелы и положил в карман чемодана. Третью часть, самую увесистую, завернул в пакет и положил себе в нагрудный карман холщовки. Свои вещи он переложил в рюкзак. Посмотрелся в зеркало в коридоре – ни дать ни взять, лесник. Еще бы палку какую найти и будет замечательно.
Вот и все. Можно уходить.
Постояв у входной двери и, убедившись, что на улице никого нет, Эдгар вышел во внутренний дворик и, перемахнув через низенькую ограду, оказался на чужом участке. Осторожно пересек его, прячась за яблонями и ветвистой сиренью и рванул в лес.
Отойдя на безопасное расстояние он вытащил мобильный телефон – он берег его для крайнего случая и с момента покупки никогда с него еще не звонил. Но кто сказал, что это не крайний случай? Набрал номер полиции и скрипучим голосом сообщил, что видел подозреваемую в мошенничестве особу у дома такого-то по такой-то улице.
Закончив разговор, Эдгар вытащил сим-карту, закопал ее под одним деревом, а сам телефон – под другим.
"Вот так, дорогая мошенница. Если у самой рыльце в пушку, нечего по-свински к своим коллегам относиться. И в подвале забаррикадировала, и в комнате запирала. Сама-то за свои монеты боялась. Дурочка, меня сдавать надо было, если за шкуру да за деньги тряслась. Нет хватки, не лезь на дело. Зато мне теперь спокойнее, менты делом заняты будут, а соседи косточки фифе перемывать".
И он неспеша направился через лес, там, через опушку и рощу стоит заброшенный хутор, в котором есть хороший подвал. Он, правда, сырой, и именно из-за этой сырости зная свою больную спину, Эдгар искал другое место для лежки. Но ничего, день-два (если полиция не устроит шмон по поселку), можно перетерпеть. На третий день он уйдет к назначенному месту встречи с Андрюхой.
Анжела возвращалась домой, успокоенная. Она будет делать вид, что ничего не произошло. Всего-то надо потерпеть два с половиной дня и Эдгар уедет. А в день его отъезда она может уехать по делам в город, так что распрощаться можно будет утром, также как и сегодня – через дверь. А потом она и сама сможет уехать. А ключи от дачи вернет Олесе курьерской почтой. Анжела так увлеклась светлым будущим, что не заметила стоящую у соседнего дома полицейскую машину и не обратила внимания на то, как легко поддалась дверь дома. Она только почувствовала боль в руке – слишком сильно заломил ее за спину здоровенный полицейский.
- Сержант, в доме больше никого нет. Судя по вещам подозреваемая жила здесь одна. Это подтвердили и соседи – кроме нее здесь никого не видели.
Анжела заплакала - надежда выпутаться оборвалась вместе с этими словами.
Через два дня в местной газете появилось небольшая заметочка. Журналист сетовал на нерадивых хозяев, оставляющих хутора без присмотра. В результате чего там находят пристанище бомжи и деклассированные элементы, которые не слишком заботятся о пожарной безопасности. А пожарные должны выезжать на тушение пожара, который и ущерба-то никому не принес, кроме трех бомжей, не поделивших что-то в подвале заброшенного хутора за лесной опушкой и рощей. Ходят слухи, что к ним забрел чужак и двое из обитавших там прикончили его и вроде бы чужак этот был не бомж вовсе, а лесник. Но кто ж будет разбираться? Три трупа и пепелище. Вот и весь сказ.

Последний раз редактировалось Злата; 08.08.2011 в 19:09.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
4 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (08.08.2011), nidisa (11.07.2013), Злата (08.08.2011), косёна (19.08.2011)
Старый 08.08.2011, 14:52   #35
Старожил Форума
 
Аватар для minimama
 
Регистрация: 14.02.2005
Адрес: г. Таганрог
Сообщений: 25,042
Записей в дневнике: 3
Сказал(а) спасибо: 19,371
Поблагодарили 50,830 раз(а) в 13,570 сообщениях
Репутация: 96350
Отправить сообщение для minimama с помощью ICQ
Получено наград:
По умолчанию

Очень живой рассказик! Читала - и прямо представляла этих людей и ситуацию "вор у вора дубинку украл". Отлично!
__________________
И я выхожу из круга, и я удаляюсь прочь.
Одна у меня подруга - холодная злая ночь.
Одна у меня морока - достойно встречать зарю.
Одна у меня дорога - которую сам торю.
minimama вне форума   Ответить с цитированием
Пользователь сказал cпасибо:
Atessa (08.08.2011)
Старый 08.08.2011, 19:14   #36
Сказочная СтихиЯ
 
Аватар для Злата
 
Регистрация: 27.07.2007
Сообщений: 5,087
Сказал(а) спасибо: 11,940
Поблагодарили 40,235 раз(а) в 4,168 сообщениях
Репутация: 167840
Получено наград:
По умолчанию

Отличный рассказ! Вполне закономерный конец. Очень рада, что такой самобытный автор появился у нас в разделе прозы.
Злата вне форума   Ответить с цитированием
2 пользователя(ей) сказали cпасибо:
Atessa (08.08.2011), minimama (08.08.2011)
Старый 09.08.2011, 01:41   #37
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

Турецкая зарисовка

Белый кораблик тихо плыл по проливу. На открытой палубе не было почти никого - немногочисленные туристы сидели внизу, наслаждаясь симитом и яблочным чаем. И только на корме, среди перекладин, балок и тентов можно было заметить пару любопытных с камерами в руках. Они пытались заснять роскошные виллы, яхты, отели с бассейнами и пальмами, рыбацкие деревушки, ярко-зеленую воду пролива, словом все то, чем славится Босфор в любое время года и при любой погоде. Лишь у одной девушки не было в руках ничего - даже классического стаканчика чая, который беспрестанно предлагали официанты продрогшим туристам. Несмотря на холодный ветер, Юле не хотелось уходить с палубы. Она куталась в шаль, отвоевывая ее у ветра - он грозился вырвать яркий, оранжево-красный палантин из замерзших рук, и, поиграв с ним, отдать на растерзание чайкам. Знающие люди говорят, что в ноябре Босфор особенно капризен - то поманит солнцем, то налетит ветром, то прольется дождем; и не советуют так легкомысленно относиться к смене сезона. Вот и официанты то и дело подходившие к Юле, предлагали ей спуститься вниз или, по-крайней мере, взять горячий чай. Они удивленно слушали ее отказ, качали головой и уходили.

Она совсем продрогла, но не уходила. Ей не хотелось видеть людей, не хотелось чтобы кто-то разглядывал ее, как разглядывают вынужденных попутчиков. Возможно она бы и спустилась вниз и нашла бы себе укромное местечко, где бы ее никто не видел, но только если бы кто-то взял ее за руку и повел вниз, усадил на скамеечку, принес чаю и ни о чем не спрашивал. Но такой заботы никто не проявлял, а сама она никуда не хотела идти, она вообще не хотела двигаться, только плотнее закутывалась в палантин, пытаясь укрыться от ветра.

"Надо посмотреть на часы" - уговаривала себя Юля. - Надо посмотреть сколько сейчас времени и понять, что ничего уже не изменить, что все уже случилось". Но рука почему-то не слушалась, ей было уютно под теплой шалью. Юля пыталась подсчитать сколько прошло времени после отплытия от берега и прибавить получившиеся часы (или только минуты?) ко времени отплытия, но не смогла точно определить, сколько она вот так стоит на корме кораблика и сколько тот уже плывет. Согласно расписанию, к двум часам дня они уже достигнут конечной цели путешествия - деревушки на краю земли. Точнее, там, где заканчивается Босфор и начинается Черное море. Вот тогда уже точно рухнут все надежды.

Она очень боялась этого дня, не знала, что делать, чем себя занять. А вдруг поддастся порыву и совершит что-то. Что-то, о чем потом будет жалеть, что-то, от чего потом будет стыдно, что-то, что даст многим причину позлорадствовать или пожалеть ее. Она и поехала-то в эту поездку, чтобы чем-то занять голову. Мама советовала поехать к бабушке в деревню, где нет интернета и даже мобильная связь работает плохо. Подруга - уехать на курорт и завести жаркий роман. Юля и выбрала поездку, но не на курорт и не через турфирму. Когда едешь в пятизвездочный отель, где все уже решено, продумано за тебя, где само пребывание нацелено на тюлений отдых без забот, появляется слишком много мыслей. А именно от мыслей ей хотелось сейчас убежать. И Юле пришлось сесть за компьютер, штудировать направления, выбирать отели, прокладывать маршрут. Европу она отмела сразу - там все слишком упорядочено. Далеко в Азию одной ехать было страшновато. И она решила выбрать нечто среднее - Стамбул, город между Европой и Азией.
Это было то, что нужно. Забронировать отель сразу небезопасно, потому что реальность может не соответствовать картинке и цене на сайте. Пришлось выписывать с десяток отелей и уже на месте определяться. В отеле, где она остановилась, экскурсионных предложений не было (возможно их не было вообще, а может и уже, так как ноябрь - это совершенно нетуристическое межсезонье в Стамбуле). Пришлось самой думать, где и как она проведет эти пять дней. Это помогало. Помогало заставить мысли идти по другим дорожкам. Только об одном дне она избегала думать. Вот об этом, сегодняшнем, дне. И уже с утра мыслями она была дома. Там, за тысячи километров отсюда, сегодня, в час дня, должна была состояться свадьба. Свадьба ее мужа.

Время тянулось медленно, словно не хотело, словно ленилось... Юля купила этот однодневный круиз, убегая от шумного Стамбула, от людей, от событий. На сегодня у нее была намечена прогулка по музеям, но уже за завтраком, когда метрдотель три раза переспросил ее о том, чего бы она желала на завтрак, а она так и не смогла выбрать между кофе и чаем, Юля поняла, что не в состоянии разглядывать музейные ценности. Ей хотелось сидеть в отеле. Просто сидеть на кровати и ничего не делать. Поймав себя на мысли о том, что ей смертельно хочется позвонить мужу и наговорить гадостей, наорать на него именно в день его свадьбы, Юля переломила себя и вышла из гостиницы. Надо было чем-то заняться, удалить себя из отеля, и, оставив там мобильный, исчезнуть для всего мира на один этот день.
Вот так и получилось, что сегодня она плыла по Босфору, не замечая его красот и прелестей, отгородившись от всех на корме белого кораблика. Вдруг вспомнилась детская мечта - плыть на большом пароходе, слушать плеск волн, крики чаек, подставлять свою улыбку солнцу и ни думать ни о чем. Ну что ж, мечта сбылась, только вот радости от нее в детстве было намного больше, чем сейчас.

Через какое-то время кораблик уткнулся носом в пристань. Конечная остановка. На причале всех сходивших с трапа помощник капитана известил о том, что у них есть всего два часа, чтобы осмотреть окрестности и вернуться на борт - ровно в четыре кораблик отчаливает и направляется обратно, в Стамбул. Большинство туристов сразу же осело в близлежащих кафе и ресторанчиках и лишь немногие отважились сразу подняться в гору - к развалинам крепости.Юля сошла на берег последней. Два часа. Все. Час назад ее муж стал мужем другой. Чудеса не случаются, чудес не бывает. Наверное только сейчас она поняла, что осталась одна, одна со своей болью, со своей любовью, со своей надеждой. Больше нет никаких "мы". Пытаясь осознать это, примерить на себя, словно новое платье, в котором ей теперь придется жить, она не заметила как добралась до вершины скалы. Ее попутчики резвились среди развалин генуэзской крепости, словно отпущенные на волю дети, фотографируясь и фотографируя изо всех сил. Юля обошла крепость в надежде найти уголочек, где бы не было этих шумных и счастливых туристов. А когда ей это удалось, рухнула на землю и разрыдалась. Напряжение, державшее ее вот уже две недели, безысходность ситуации и невыносимая боль текли ручьем по лицу.

Они познакомились на вечеринке у друзей. Муж подруги привел своего приятеля, чтобы, как он выразился "не быть единственным мужиком среди бабьего бедлама и розовых кофточек". А привел ее судьбу. Маленькой девочкой она мечтала, что когда-нибудь, вот так, совершенно случайно, встретит своего любимого и все сразу станет хорошо и счастливо. Маленькая девочка выросла, мечта осталась. Их отношения развивались очень медленно и эта медлительность часто огорчала Юлю - "ведь все же ясно, мы же с ним словно половинки, почему же все так медленно, почему же все так неопределенно?". У нее не было близкой подруги, которой можно было бы поплакаться в жилетку или у которой можно было бы спросить совета. Она вообще очень трудно сходилась с людьми и постоянно корила себя за это. Но остроумно отвечать на вопросы или весело пикироваться она не умела. Терялась, долго подбирала слова, а когда наконец находила удачную реплику, то, как правило, она была уже неактуальна. Обиды и радости всегда носила в себе - боялась, что не сможет правильно выразить свои эмоции, что будет выглядеть глупо и по-детски. Подруга затащила ее в свою компанию и Юля иногда с завистью смотрела как девушки флиртуют с мужчинами - у них это получалось легко, весело и изящно. Нет, ей даже пытаться копировать их не стоит - органично не получится, а через силу просто смешно будет.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
2 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (09.08.2011), nidisa (11.07.2013)
Старый 09.08.2011, 01:41   #38
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

И когда в тот вечер в компании появился Олег, она даже и не задумалась как с ним познакомиться. За столом они оказались рядом и Олег галантно ухаживал за ней, впрочем, как и за соседкой справа. А потом она слушала его рассказы о работе - он работал руководителем отдела логистики в крупной фирме строительных материалов. Иногда он спрашивал ее о чем-то, но зная за собой медлительность в беседе, Юля снова переводила разговор на его работу или его хобби. До сих пор она помнит как все начиналось. В тот вечер много фотографировались и Юлин фотоаппарат побывал во многих руках. Олег попросил ее скинуть ему фотографии и дал электронный адрес. Так у нее оказался его адрес. Уже тогда, уходя из гостей, она поняла, что Олег - тот, о ком она мечтала.

Дома она быстро перекинула фотографии к себе на компьютер и отправила Олегу. Через день она получила от него письмо с единственным словом: «спасибо». Юля не растерялась и, выждав пару дней, отправила ему письмо просто так, с вопросом «как дела». Так завязалось общение по интернету. Оно было и радостным, и трудным. Радостным потому что не заканчивалось, а трудным потому, что хотелось быстро ответить, чтобы быстрее пришло ответное письмо. Но быстро написать не получалось - Юле хотелось, чтобы ее ответ был интересным и в то же время содержал какой-нибудь вопрос. Она так боялась, что Олег больше не напишет, а вопрос в письме все же предполагал ответ.
Как-то письма не было несколько дней и Юля ходила сама не своя, каждые 20 минут проверяя почту и подключение к интернету. За это она сто раз падала духом, твердя себе: "все, он больше не напишет, надоело ему наверное" и сто раз воскресала: "наверное загружен на работе или в командировке". Сначала даже хотела написать ему внеочередное письмо, но стерла, не отправив. Что она напишет? Что ждет его письма? Что он так и не ответил? А кто она ему? Случайная знакомая, виртуальное общение с которой могло уже и надоесть. Когда наконец письмо пришло, она долго не могла от волнения его прочитать - строчки перемешивались друг с другом, а слова сливались в одно, трудночитаемое, предложение.

Вся переписка хранилась в почтовом ящике и не одно письмо не было стерто. Юля часто перечитывала их: вот самое первое письмо, а вот письмо, в котором он спрашивает ее о том, как она себя чувствует (в тот год ангиной болел каждый второй). Полгода они переписывались, постепенно переходя на более личные темы и доверительный тон. С одной стороны это очень радовало - они становились ближе друг другу, с другой - страшило, что все так и останется в электронном виде. И однажды Юля решилась. Она пригласила его в кафе вечером после работы. Олег согласился и даже обрадовался. Они просидели там до полуночи, пока официантка не принесла им счет и не намекнула, что они закрываются.
Потом они стали встречаться чаще: оказалось, что Олег часто бывал в магазине своей фирмы как раз около Юлиного офиса. Зарождалось взаимное чувство. Правда к тому времени Юля уже пылала огнем яркой, всепоглощающей любви. Когда Олег впервые сам предложил встретиться вечером после работы, Юля не сразу и поверила - зачем-то переспросила еще раз, вспыхнула и еще дважды переспрашивала название ресторана, куда ее приглашал Олег. С тех пор она помнит каждый вечер. Как поехала к нему домой, как умирала от счастья близости, от его поцелуев, прикосновений. Однажды он принес ей кофе в постель и хотя он был очень крепким и в нем было мало сахара, для нее он был слаще меда. Олег редко говорил, что любит ее, но его слова, что она самый близкий и дорогой ему человек, заменяли ей самые нежные слова любви.

Спустя полгода после знакомства она переехала к нему. Как же она была счастлива! Неважно, что на дорогу до работы уходило вдвое больше времени. Неважно, что ей никак не давалось искусство готовки - ну не любила она кухню, но ради Олега старалась вовсю. Она была с ним. И этого было достаточно. Прошел еще год и Юля стала все чаще задумываться о ребенке. Но она почему-то боялась. Боялась, что появление третьего разрушит их союз, такой крепкий и такой тесный, что третьему там нет места. К тому же ее пугали рассказы о том, что часто мужья охладевают к своим женам после рождения ребенка.
Их жизнь шла спокойно и слаженно - Олег все также работал в фирме стройматериалов, за это время он стал заместителем директора и часто ездил в командировки. Раз в год они выезжали куда-то на Средиземку.
И засыпая в его объятиях, Юля чувствовала себя самой счастливой. Ее счастье не исчезало с течением жизни. Хотя приятельницы при редких встречах почему-то удивлялись ее нежеланию заводить ребенка из страха потерять интерес мужа.

Полгода назад Олег ездил в соседний город открывать филиал фирмы. На нее тогда свалилось столько, что мечталось только об одном - спокойных выходных дома. Сначала маме сделали операцию по удалению аппендицита, потом папа попал в аварию, пришлось мотаться к нему в больницу. В довершении всего на работе сократили двух человек и их обязанности раскинули на оставшихся. Они с Олегом почти не виделись: она засыпала раньше, чем приезжал он, а он уходил раньше, чем просыпалась она. А месяц назад он вдруг заскочил к ней на работу и попросил чтобы она ушла пораньше. Он ждал ее у входа, в машине. Когда она села, он почему-то выключил мотор. И Юле стало тревожно. Олег не глядя на нее тихо сказал: "Прости, нам надо расстаться". Прошло много времени, пока Юля поняла, что эти слова адресованы ей. Это ей говорит Олег. Ее Олег.

Банально до зубовного скрежета. Там, в соседнем городишке, на открытии филиала фирмы, он встретил женщину. Не просто встретил, не просто увлекся. Он влюбился так, что сам испугался. И ради нее он готов на все.

Ты очень хорошая, Юля. Ты прекрасная хозяйка, ты чудесный человек, милая женщина. Но я люблю ее.

Он отвез Юлю к родителям. Мама ни о чем не спрашивая, уложила ее спать и поехала с Олегом за вещами. Потом были долгие две недели, когда хотелось только спать, спать, спать. Она просыпалась, перекусывала что-то (а чаще пила только чай) и снова ложилась. Мама молчала, а сама Юля боялась с ней заговорить. К угнетающему чувству подавленности добавился стыд. Ей было стыдно - ведь мама говорила, что она живет иллюзиями, что Олегу просто удобно с ней, что он не любит ее. Словно знала. От этого становилось еще горше - Юля ощущала себя маленькой девочкой, ослушавшейся маму и оплакивающей теперь разбитую коленку. Глупо, глупо. Но ведь она не могла ошибаться целых семь лет! Ни разу за эти семь лет Олег не дал ни малейшего повода ни для ревности, ни для ничтожного подозрения. Почему же так все обернулось?
Через неделю он позвонил Юлиной маме и попросил увезти ее куда-нибудь. У него через две недели свадьба и он не хотел, чтобы общие друзья выражали ей сочувствие и вообще как-либо беспокоили ее. К этому времени Юля уже ходила по дому, но на улицу выходить не решалась. Ей почему-то казалось, что весь мир будет потешаться над ее наивностью, такими детскими мечтами и надеждами. Когда мама предложила уехать в деревню к бабушке, Юля наотрез отказалась - не могла она видеть знакомые лица, изображать будто у нее все в порядке, вести себя как ни в чем не бывало. Но уехать надо было. Так она и оказалась в Стамбуле. Это был совершенно незнакомый мир, насильно заставивший ее подумать о чем-то другом.

Долго плакать не получается, как бы не хотелось. Слезы постепенно высыхали, но боль не уходила. Внутри все горело и болело. Юля даже не заметила, как осталась одна на полянке, окруженной древними развалинами. Прислонившись к стене крепости она смотрела как суда и круизные лайнеры выходят из Босфора в Черное море. Крепость расположилась на высокой скале и сюда не доносились ни крики чаек, ни сигналы пароходов. Здесь можно было сидеть долго-долго. И Юля сидела, перебирая воспоминания шести лет: ошеломляющий букет роз от Олега (просто так, в одно, ничем не примечательное, воскресное утро), их походы в гости (как же она гордилась им: таким красивым, умным и притягательным), их отдых В Египте и в Греции (где не было никого, кто мог бы посягнуть на Олега и украсть его у нее). Воспоминания были такими яркими и близкими, что ей казалось, будто ничего не случилось, просто они с Олегом поссорились, но вскоре помирятся и все будет как прежде. Картинка постепенно меркла и реальность снова придавливала ее своей неумолимостью.
Сколько она так просидела, Юля не знала. В какой-то момент она, сама не понимая почему, встала и стала спускаться вниз, к причалу. Надо возвращаться. Но на пристани не было кораблика. Только сейчас вспомнив о часах, она посмотрела на них. Шесть часов. Теплоход уплыл два часа назад. Юля оглянулась: многочисленные рыбные ресторанчики закрывались, официанты складывали уличные зонтики, убирали стулья, кормили остатками блюд окрестных котов, которые словно по расписанию, появились у ресторанов. Касса на пристани тоже была закрыта, но, уловив движение внутри, Юля постучала в окошко.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
2 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (09.08.2011), nidisa (11.07.2013)
Старый 09.08.2011, 01:42   #39
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

- Скажите, когда следующий пароход в Стамбул? - подбирая английские слова спросила Юля.

- Завтра. Только завтра! Не сезон! Не сезон! - отрывисто кричал на ломаном английском билетер.

- Как завтра? - опешила Юля

- Только один пароход в день в не сезон! Завтра! Пароход завтра!

Да, Юля вспомнила афишу на причале Эминеню в Стамбуле - в так называемый низкий сезон сюда шел только один рейс (в летний сезон таких рейсов два: утром и вечером). Юля снова постучала в окошко:

- Извините, как мне добраться до Стамбула сегодня?

- Нет возможности. Только завтра!

- Но мне надо сегодня, - отчаянно прокричала Юля.

- Мэм, невозможно. Возможно взять лодку, переплыть на другой берег, там на машине до вокзала, а там автобус в Стамбул.

- Где мне взять лодку?

- Не знаю, мэм. Поговорите с рыбаками. Здесь только рыбаки живут, мэм. Там, на другом берегу все есть. Тут только рыбаки.

Она села на скамейку, пытаясь переварить полученную информацию. Пароход будет только завтра. Да, билетер прав, на этом берегу лишь рыбаки да рыбные рестораны. Они и закрываются потому что рейсов сегодня не будет, соответственно и туристов тоже. Брать лодку до другого берега, потом искать машину до вокзала? Еще неизвестно будет ли автобус на этом самом вокзале. Что же делать? Оставаться тут до завтра? Но ведь здесь даже отелей нет! Это крохотная деревушка, живущая за счет рыбаков и их ресторанов. Достопримечательностей тоже нет, за исключением той самой крепости на скале. Сюда приезжают за тем, чтобы посмотреть на слияние Босфора и Черного моря, поесть свежепойманной рыбки и уехать обратно в Стамбул. Что же делать?

Ответ подсказал организм: невозможно спокойно размышлять о чем-то, если с самого утра держишься на чашке чая и булочке. Надо поесть и сделать это надо быстро - незакрытыми остались только два заведения. Юля выбрала белое кафе с синими креслами - это сочетание напомнило ей Санторини - греческий остров, куда они Олегом ездили отдыхать прошлым летом. Воспоминания об отпуске кольнули сердце - нужно привыкать к тому, что невозможно скрыться от ассоциаций, а память не заблокируешь.

У стойки никого не было и можно было спокойно изучить меню, выбрав то, что хочется, а не то, что навязывают приставучие зазывалы. Юля и не заметила, как к ее столику подошла девушка в длинном, до пят, платье и с покрытой головой.

- Вы говорите по-английски? - спросила Юля, уверенная, что придется изъясняться жестами.

- Да, немного, - сильный акцент и звонкий, почти детский, голос придавали девушке экзотическое очарование.

- Я возьму жареную хамсу с овощами, на десерт - локму, и апельсиновый сок. Скажите, вы скоро закрываетесь?

- Не волнуйтесь, мы будем открыты, пока вы будете нашим посетителем, - улыбнулась официантка.

Девушка ушла, оставив Юлю в одиночестве. Площадь, еще несколько часов назад гудящая и пестрая, опустела и затихла. Несколько котов доедали свой ужин и лениво уходили прочь от уже закрытых, а потому бесполезных, ресторанов.

Что же делать? Как добраться до Стамбула? Завтра вечером у нее самолет - она возвращается домой. Но как выбраться из этой глухомани? Из того, что сказал билетер, следует только два выхода: ждать завтрашний рейс парохода или добираться до другого берега, искать автовокзал и ждать автобус. А будет ли он, этот автобус? И как найти машину? Нанять человека? Вряд ли там есть такси. А как тут прожить до завтра? Отелей нет. Проситься на ночлег? А чем платить? Налички у нее немного - с собой только кредитка. В ресторане расплатиться еще можно, а снять комнату уже не получится.
До Юли донеслись вкусные запахи - на кухне для нее жарили рыбу. А на столике уже появился свежевыжатый апельсиновый сок, хлеб и специи.

- Извините, здесь можно снять комнату? - почему-то смутившись, спросила Юля.

- Простите? Комнату? Тут? - удивилась официантка.

- Да.. видите ли.. я опоздала на пароход, а следующий будет только завтра. Мне надо где-то переночевать.

- Простите, но у нас нет отелей и комнаты не сдают. Это рыбацкая деревушка, здесь живут рыбаки с семьями. Даже магазины на другом берегу.

- Я поняла. Спасибо.

Значит остается только один вариант - добираться до другого берега. Но как? Просить рыбаков? Здесь же недалеко, за какие минут двадцать тихим ходом переплыть пролив можно (благо в этой части он довольно узкий). А платить чем? Налички у нее долларов на десять. Юля неспеша ела рыбу и вдруг поняла, что никуда она не сможет поехать. У нее просто не осталось сил. Истерика у крепости ей обошлась дорого - сил на активные действия не было. Хотелось сидеть на одном месте не шевелясь, не двигаясь и ни о чем не думать. А бегать в поисках лодки, потом, на том берегу, машины до вокзала, потом там же ждать автобус или искать банкомат и нанимать такси до Стамбула - нет, она этого не сможет сделать.

Официантка стояла у барной стойки и разглядывала позднюю посетительницу. Она не была похожа на туристку. Вернее, она была туристкой, но какой-то странной. Никакого восторга в глазах от хорошо проведенного дня, наоборот, тусклый взгляд, покрасневшие глаза. И сидит ссутулившись, словно на плечах неподъемная ноша. Ей даже стало жаль эту красивую женщину, которую что-то так огорчало, что она не рада ни хорошей и вкусной еде, ни солнцу, ни мраморным водам Босфора. Но время идет и надо мыть посуду и закрываться. Она осталась одна - отец ушел домой как только отплыл пароход (ему завтра рано вставать, в море за свежей рыбой уходить), мама ушла недавно - в последнее время она плохо себя чувствует и уходит раньше, доверяя дочери закрывать кафе. И по времени уже давно надо быть дома - иначе отец придет проверять, все ли в порядке и почему дочери нет до сих пор дома. Но и выгонять посетительницу негоже.
Юля уже закончила трапезу, когда к столику подошла официантка. Она понимала, что надо оплатить счет и уходить. Вот только куда?

- Я могу вам чем-то помочь? - спросила девушка Юлю на хорошем английском и почти без акцента.

- Я не знаю. Мне надо где-то переночевать, а я не знаю, где. Не знаю, что мне делать, - Юля вдруг снова расплакалась.

- Не плачьте, пожалуйста. Надо что-то придумать. Я сейчас закрою кафе и сбегаю домой, спрошу родителей, возможно они чем-то смогут помочь. Ну не плачьте, милая. - гладила она Юлю по голове, пытаясь успокоить.- Посидите тут, я не буду убирать этот столик. Хорошо?

Юля кивнула, вытирая слезы и только сейчас заметила, что официанточке едва ли больше 16 лет. Она смотрела как та проворно убирает посуду, собирает скатерти, сдвигает стулья и подметает бетонный пол. "Как маленькая хозяйка, - подумала Юля. - наверное так и есть. Ресторан принадлежит семье рыбака - это распространено в таких деревушках. Дочь помогает маме на кухне".

Акгюл, маленькая официанточка прибрежного кафе, бежала домой. Она еще не знала, что скажет маме и как уговорит отца, но ей очень хотелось, чтобы женщина, сидящая там, за столиком, переночевала у них. Ей чем-то понравилась эта туристка, что-то родное углядела в ней турецкая девчушка. Дома было тихо - отец спал, а маму она застала за шитьем - занавески в кафе поистрепались и надо было их заменить новыми. Отрез ткани был куплен уже давно - когда Саригюл, мама Акгюл, еще выезжала с отцом в Стамбул. Последние несколько месяцев Саригюл плохо себя чувствовала и не выбиралась дальше деревушки. Все нужные продукты покупала Акгюл вместе с отцом, три раза в неделю переправляясь на другой берег.

- Мамочка, что же ты не отдыхаешь? Оставь занавеси, я подошью их.

- Не кричи так, отца разбудишь. Ты закрыла кафе?

- Да, мама, все в порядке. Мама...

- Хорошо Акгюл, иди в комнату, позже поможешь мне на кухне. Надо отцу приготовить на завтра еду.

- Мама... там, у нас в кафе, сидит девушка. Ей некуда идти, она опоздала на пароход и ей надо где-то переночевать, можно она переночует у нас? - собравшись с духом выпалила Акгюл.

- Какая девушка? Иностранка? - нахмурилась Саригюл.

- Да, мама, она иностранка. Опоздала на пароход.

- Акгюл, что ты ей сказала?

- Мамочка, я сказала ей, что спрошу тебя и отца.

- Акгюл, отец будет против. Он и так не жалует иностранцев и терпит их только потому, что они приносят прибыль кафе и дают нам возможность жить.

- Я знаю, мамочка. Я поговорю с ним, может он сжалится. Она такая несчастная, горе у нее какое-то, сидит и плачет.

- Акгюл, не серди отца. Я еще не сказала ему, что вчера получила письмо от твоей сестры.

- Ты получила весточку от Гюлесен?! Как она, мама?

- Не кричи! Плохо, дочь. Деньги ей нужны. На что не написала, но похоже, что попала в беду. Ну что ты сразу в слезы! Она знала на что идет, уезжая из дому вслед за проходимцем!

- Мамочка, помоги ей, молю тебя! Она хорошая, она такая милая, просто она полюбила!

- Акгюл! Чтобы я больше не слышала такого! Ты меня поняла? Что там твоя иностранка?

Акюл вытерла слезы. Ее милая Гюлесен попала в беду! Как же это несправедливо - ее старшая сестра, такая чудесная, такая умная, попала в беду. Акгюл хотелось разреветься от отчаяния, которое ее охватило и от бессилия. Но она знала, что маме не нравится, когда она плачет, тем более о беспутной сестре, нарушившей родительскую волю. И была еще та туристка, которой надо помочь - она ведь ждет Акгюл там, в кафе.

- Мамочка, я не буду плакать. Скажи, как нам уговорить отца? Может если мы поможем этой девушке, кто-то сжалится и поможет нашей Гюлесен?

- Акгюл, ты становишься своенравной, - строго сказала Саригюл. - Отцу это не понравится и Шафаку тоже.

Акгюл покраснела: Шафак был ее женихом, они должны были пожениться когда он полностью переймет дела у своего деда - прибрежное кафе и рыбный магазин на другом берегу Босфора.

- Отец сказал, через два дня Шафак будет гостить у нас. Акгюл, помни об этом! А теперь ступай, приведи туристку сюда, - Саригюл тяжело поднялась. - Но в дом не веди, пусть ждет во дворе.

- Спасибо, мамочка! - Девушка ловко вскочила на ноги, обняла мать и тихо выскользнула из дома.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
2 пользователя(ей) сказали cпасибо:
minimama (09.08.2011), nidisa (11.07.2013)
Старый 09.08.2011, 01:43   #40
Лучик
 
Аватар для Atessa
 
Регистрация: 11.05.2004
Адрес: Латвия-Англия
Сообщений: 476
Сказал(а) спасибо: 195
Поблагодарили 1,049 раз(а) в 246 сообщениях
Репутация: 2082
По умолчанию

Юля все также сидела в кафе за столиком - ноябрьское солнце хоть и грело еще, но уже клонилось к закату и тепла становилось все меньше. Она очень надеялась на официантку - больше все равно не на кого. Ночевать в ноябре под открытым небом она ни за что бы не решилась. Девочку она увидела издали - та бежала ей навстречу и улыбалась.

- Пойдем, пойдем со мной, - потянула ее за руку Акгюл. - Все хорошо. Мама уговорит папу, я уверена.

- Погоди, как тебя зовут хоть? - оторопела Юля.

- Акгюл, - засмеялась девчушка.

- А меня Юля, то есть, Джулия, - поправилась Юля, понимая, что русские имена - не самые легкие для произношения.

- Юл-а, - произнесла девушка и засмеялась. - Идем же!

Солнце уже скрылось за горизонтом и все вокруг резко изменилось: потемнело и похолодало. Если днем солнце еще дарило обманчивое ощущение конца лета, то после заката осень заявила о себе в полную силу: налетел холодный ветер, и стало ясно, что через каких-то пару дней о лете останутся одни воспоминания. Девушки шли по кривым узким улочкам. Домов в деревушке было немного и среди них были как жалкие лачуги, так и милые, словно курортные, домики.

- А что означает твое имя? - спросила Юля. - Я читала, что ваши имена обязательно что-то означают.

- Да, это так. Мое имя переводится как "белая роза". Маму мою зовут Саригюл - "желтая роза", а старшую сестру - Гюлесен, что означает "здоровая роза".

- Какой цветник у вас дома! Розарий то есть, - улыбнулась Юля, подумав, что для девочек выбраны очень симпатичные имена.

- Это традиция. В мамином роду всем девочкам давали имя Роза. Когда отец женился на маме, она попросила оставить ей эту традицию - в память о своей маме. И он согласился.

- Как у вас пусто на улицах, - заметила Юля. - А ведь еще не ночь.

- У нас рано ложатся и рано встают. Мужчины или рыбачат и рано в море уходят, или в ресторанах работают на тяжелых работах и тоже рано встают. Женщины на кухне обычно: или в ресторанах, или дома. Пожилые за детьми присматривают. Юл-а... я хочу тебя попросить. Ты не удивляйся ничему у нас дома, хорошо? Отец не любит иностранцев, но может быть маме он не откажет.

- Хорошо. Только ты будь рядом, ладно? А то я не знаю ваших обычаев и могу невольно обидеть твоих родителей.

Акгюл сразу посерьезнела и Юля поняла, что они пришли. Небольшой двухэтажный домик кремового цвета с красной черепичной крышей. Забор на несколько тонов темнее цвета крыши. В нескольких местах деревянные столбики забора покосились, но в целом выглядели опрятно. Акгюл открыла калитку и пропустила Юлю вперед. Во внутреннем дворике не было ничего кроме нескольких хозяйственных построек и кресла со столиком у яблони. Возле кресла стоял кальян, а на столике лежала пачка табака. Во внутренний двор выходила деревянная терраса на первом этаже дома и вход в дом. На террасе были разбросаны подушки и циновки, стоял еще один кальян и валялись газеты. И без вопросов было ясно, что здесь любимое место отдыха главы семьи. Акгюл забежала в дом, жестом попросив Юлю остаться снаружи.

В ожидании Акгюл Юля осмотрелась. По сути дела этот деревенский дом ничем особым не отличался от любого другого деревенского дома в любой другой стране. Ну разве что светлой окраской стен и явно восточным узором деревянной террасы. Ага, и на внешней стороне входной двери мозаика. Газон аккуратно подстрижен, к дому и к хозпостройкам ведут аккуратные дорожки из гравия. Хлопнула дверь и Юля обернулась. На крыльце стояла грузная женщина в длинном платье и с покрытой головой. Смуглое лицо с сетью морщинок, черные глаза и выбившаяся из-под платка прядь темных волос, уже тронутых сединой. Акгюл сказала, что ее маму зовут Саригюл - "желтая роза". Да, она напоминала розу - увядшую, но с гордой осанкой. Но взгляд был цепким и не слишком доброжелательным. Она оглядела Юлю с головы до пят, обернулась и что-то крикнула. Тут же появилась Акгюл (видимо мать просила ее переводить).

- Как тебя зовут? - спросила Саригюл посредством своей дочери.

- Юл-а, - на манер Акгюл произнесла Юля. Если девочке так легче произносить имя, то и матери тоже сложно не будет.

- Откуда ты?

- Я приехала в Стамбул из другой страны. Взяла экскурсию сюда и опоздала на пароход. - Юля умышленно не стала называть свою страну: вряд ли деревенская женщина, судя по всему из традиционной мусульманской семьи, знает о существовании Прибалтики.

- Почему ты опоздала на пароход? - продолжала тем временем допрос Саригюл.

- Я была наверху, в развалинах, засиделась, смотря на Босфор, и потеряла счет времени.

И странно, еще каких-то несколько минут назад, Акгюл разговаривала с Юлей на хорошем английском языке - почти без акцента и без труда находя слова и выражения. Сейчас в ее речи снова появился акцент и предложения стали проще, рубленнее.

- И тебе некуда идти?

- Нет, следующий пароход будет только завтра днем.

- Хорошо, подожди.

Саригюл ушла в дом. Несмотря на вечернюю прохладу, Юлю бросило в жар - слишком пристальным был взгляд Саригюл, слишком быстрыми и жесткими были вопросы. Акгюл во время разговора матери с Юлей стояла чуть позади - ни тени улыбки не скользнуло по ее лицу. Она бесстрастно переводила мамины вопросы и Юлины ответы. Когда Саригюл ушла, выражение лица Акгюл смягчилось, но не надолго - на пороге вновь возникла Саригюл и махнула рукой Юле, зовя ее в дом. Да, это не был приглашающий жест, ее именно звали. Акгюл указала Юле на ее обувь - по правилам, если входишь в турецкий дом, уличную обувь надо оставить за порогом. Прежде чем Юля зашла в дом, Акгюл придирчиво осмотрела ее - чтобы не были открыты ноги, плечи и голова. Все в порядке, только голова не покрыта и девочка метнулась в коридор, вытащила откуда-то платок и кинула его Юле. Та испугалась, что сейчас последует еще один допрос, уже с главой семейства, но Акгюл проводила ее в гостиную, также жестом показала на низенький диванчик и скрылась в другой комнате. В доме было тихо-тихо. Не было привычных звуков радио или разговоров домочадцев. Юля осторожно осмотрела комнату, ей казалось, что за ней откуда-то наблюдают и не хотела обнаруживать свое любопытство. Рядом с диванчиком, на котором она сидела, лежали ровным рядом подушки, образуя квадрат, внутри которого лежали две циновки – одна поверх другой. Стены были увешаны коврами. Больше в комнате ничего не было.

Акгюл зашла неслышно, с подносом в руках. Опустившись на колени, она поставила на циновку два стаканчика чая и блюдце со сладостями – тоже дань традиции гостеприимства - коль гость в твоем доме изволь предложить чай. Юля вопросительно посмотрела на девочку, не решаясь нарушить звенящую тишину дома своим голосом. Акгюл придвинулась к ней и прошептала:

- Не волнуйся, все в порядке. Ты переночуешь у нас. Но надо торопиться – уже пора укладываться спать.

- Можно я возьму чай с собой? – также шепотом спросила Юля. Сейчас чаю ей не хотелось, но через пару часов она просто не осмелится попросить его у хозяйки.

- Конечно. Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.
Atessa вне форума   Ответить с цитированием
Пользователь сказал cпасибо:
minimama (09.08.2011)
Ответ

Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.
Быстрый переход


Часовой пояс GMT +3, время: 20:00.


Работает на vBulletin® версия 3.7.4.
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.
Перевод: zCarot

Обратная связь