I
Люблю смотреть на то, как спишь
Иль просто на подушках дремлешь,
Люблю смотреть как ты сидишь
И тихо строкам моим внемлешь.
Люблю волну твоих волос,
Каждый изгиб твоего тела,
И лишь задам один вопрос:
Чего бы ты сейчас хотела?
Твоя мечта - долг святый мой.
Исполню оный безоглядно.
Куда уходишь ты? Постой!

Другим чтоб было неповадно,
Уйду и больше не вернусь,
Чтоб не плодилися рабы
Девичьих прелестей. Прощусь
С тобой. Что было бы,
Останься я сейчас твоею?
Твоего голоса боюсь,
От глаз твоих я в миг хмелею.
Лучше заранье отвернусь.

II
Она ушла. Он в диком горе,
Он в черном горе пребывал.
Искал и дома и за морем -
По всей земле ее искал.
Он похудел от голодовок,
От ветров буйных поседел,
Устал от лжи и недомолвок,
Проститься вс жизнью он хотел.
Пришел на берег океана -
Скалистый берег и крутой.
Он во хмелю был. Он был пьяным,
Хотел лететь... вниз головой.
Он на колени опустился,
Упал на землю как орех
И всей душою помолился,
Надеясь, что искупит грех.
Он о прощении молился.
За то, что будучи влюблен,
Он на себе, - о грех! - решился
Наложить руки, прыгнув вон.

Услышал Бог молитву ту.

Ты что задумал, о глупец?
Боролся ль за свою мечту?
Не слишком скор ли твой конец?
Ты по годам мужчина годный,
Но разум как у малыша.
Ну что хотел ты от загробной,
Столь страшной жизни?

О, душа
Болит и сердце мое стонет.
Пусть лучше бренное мое
Грешное тело тут утонет.
Пускай о камни разобьет
Его водой. Клюют пусть птицы.
Я разрешаю им клевать.
Пускай хоть птица веселится,
Не все же мне тут горевать.
Да, я боролся за любовь,
Я не хотел ее терять.
Любовью той полнится кровь,
Я убегал ее искать.
Искал и дома и за морем,
По всей земле ходил искать.
И, не найдя, убитый горем
Пришел сюда я умирать.

Искал не ту любовь, мой друг,
Не ту ты женщину искал.
Она отвергла, и испуг
Ее насквозь всю показал.
Довольно же, охолонись!
Ты жизни не лишай себя.
Давай, скорее обернись,
Ступай домой - там ждут тебя.
Тебя ждут мама и отец,
Тебя ждут взрослые уж дети,
Которым ясно, наконец,
Что перед ними ты в ответе.
Ступай, мой сын, ступай скорей.
Тебе второй шанс выдан мною.
О сей беседе не жалей.
Ступай же, сына, Бог с тобою.

III
Задели сердце те слова.
Он понял все и стало стыдно,
И закружилась голова,
И стало горько и обидно.
Упал без чувств, сыру землю
Обнявши всей душой и телом.
Подумал Бог: "Благославлю.
Пусть будет счастлив, как хотел он".
Смеркалось. Ночь. Вот утро стало.
Вот он глаза вдруг приоткрыл,
А там уж солнышко блистало,
Кружился вальс из птичих крыл.
Он не один был. С ним природа.
На бреге том он день лежал.
Стояла ясная погода,
Он за водой лишь наблюдал.
Смеркалось. Ночь. Вот утро снова,
Но он не спал ночь - в думах был.
"Нет. Не хочу конца такого".
И в нову жизнь дверь приоткрыл.
Пошел назад - ручей попался.
Он жадно с наслажденьемм пил
И вод губами лишь касался.
Ручей он долго тот хвалил.

IV
Домой вернулся вскоре он.
Все возвращенью были рады.
И радостный раздался стон -
Детей увидел, лик отрады.
Смотрел на них и проливал
Слезу одну, потом другую.
Теперь он ясно понимал,
Что рад иметь судьбу такую.
Ну разве есть счастие боле,
Чем, глядя на своих детей,
Забыть о горечах и боли,
Стать радостней и веселей?
Он смотрит пристально на сына:
Самостоятельным тот стал
Не по годам пусть, но мужчина!
О, как же сына возмужал!
А рядом дочка вот стоит,
Да держит руку удальца,
А тот о свадьбе говорит,
Благословлении отца.

V
Благословил он дочь свою,
В последний раз сынка наставил
И, встретив певую зарю,
Он дом навеки свой оставил.
Бродил не день, не месяц, год.
Ходил на запад, на восток,
На север - юг, наоборот,
Пока не встретился исток.
Того ручья не видел год он,
А на брегу вдруг дом стоит.
В окне девицы красной локон
На солнце золотом блестит.
Они с той девой полюбили
Друг друга, свадебку сыграли.
До смерти вместе они жили.
Ни бед, ни горечей не знали.