Просмотр полной версии : Для тех, кто любит мечтать :)
Привет всем, кто зашёл почитать :) Если вам понравится - буду печатать здесь свои рассказы. В одном из форумов их прозвали "сказками на ночь". В общем, они для девочек, которые мечтают о любви.
Другая сторона
После антракта Лера не успела пройти на своё место, и села на первое попавшееся, в центре, возле прохода. Вика и Настя оглянулись, разыскивая её, но тут свет померк, и зал взорвался аплодисментами.
Первые аккорды мягко, как будто пробуя тонкий лёд - настроение публики - проникли в зал. Лера насторожилась. Концерт был сборный - тур звёзд по городам России. Однако группа, которая сейчас готовилась к выступлению, была на гастролях где-то в Европе, и не должна была участвовать в концерте. Это было чудом, нежданным сюрпризом для их фанатов.
Зал неистовствовал. Лера же, замерев, глядела на сцену. "Алекс - с" были уникальной группой. Все ребята были певчими, любой из них мог стать солистом, как и делали многие музыканты из других групп. Создав свой коллектив, они уходили в свободное плаванье, и, блеснув одним-двумя хитами, бесследно исчезали со звёздного небосклона. Но "Алекс - с" держались вместе уже более десяти лет, негласно отдав первенство одному, самому Алексу, Алексею Велтневу.
Кроме голоса, необыкновенного, гибкого, он обладал неизмеримо большим - каким-то странным обаянием, почти отрицательным, так как был остёр на язык, насмешлив и недоверчив к людской положительности. На сцене он дурачился, пел, не используя и половины возможностей своего необыкновенного голоса. Но - странным образом - наполнял зал смутным ощущением какой-то своей жизни, такой обманчиво доступной, а на самом деле недостижимой. Так, можно купить шампунь, рекламируемый большеглазой красавицей, но все твои старания не дадут тебе ни таких роскошных волос, ни такой сияющей уверенности в себе. Что-то похожее ощущала Лера, когда слушала "Алекс - с".
Но сейчас она еле слушала музыку, а когда Алекс, прихватив с собой букет, спустился в зал, она почувствовала такой приступ страха, что зажмурилась. Когда же, успокаивая неистово бьющееся сердце, Лера открыла глаза, Алекс был уже в нескольких шагах, и медленно приближался, раздавая свои розы. Он один оставался у него в руках - колючий длинный цветок, и это было в манере Алекса - остановиться в раздумье, изучая трепещущих от нетерпения поклонниц - выбирая - без жалости и снисхождения.
Перед Лерой сидела высокая белокурая девушка, красивая и уверенная, и Лера постаралась успокоить себя, что всё кончилось. Но вдруг Алекс, ласково кивнув блондинке, отнял уже протянутую ей руку с цветком. Глаза певца, чуть усмехнувшись, остановились на Лере. Она смотрела на него, побледнев, уже смиряясь с произошедшим, вдруг поняв, что это судьба.
Выражение глаз Алекса медленно менялось. Он смотрел на Леру недоверчиво и изумлённо. И, внутренне замерев от этого взгляда, она поняла - он знает.
- Так это ты диктуешь мне жизнь? - спросил он, и Лера не сразу поняла, что это песня.
Это был мастерски рассчитанный ход - и последняя фраза, и последний цветок. Песня закончилась на ней, Лере, сведя их вместе.
Алекс не дождался, пока Лера возьмёт из его руки розу, и положил цветок ей на колени, наклонившись и сказав еле слышно:
- Через десять минут у входа, - и пошёл к сцене, улыбающийся, вновь обретший уверенность.
Ещё несколько минут Лера сидела, не в силах подняться. У неё не было даже мысли о том, чтобы не подчиниться его воле. Просто у неё не было сил. Потом, когда вновь загремела музыка, девушка наконец встала и пошла к выходу. Соседки Леры оглянулись и зашептались, сразу связав её уход с Алексом.
Она выбралась на улицу, с наслаждением вдохнув холодный сентябрьский воздух, чувствуя свою свободу. Никого не было у входа, и Лера подумала с надеждой, что можно просто уйти, не видеть и не узнать его никогда. И тут же вздрогнула от голоса Алекса.
- Вот ты где.
Лера обернулась, и мгновение они смотрели в глаза друг другу, молча и очень серьёзно. Потом Алекс вдруг нагнулся к её шее, вдохнул её запах и хмыкнул:
- Мм-да…Чертовщина какая-то. Мистика!
И Лера, уверявшая себя не раз, что тысячи мелких подробностей, из которых складывался образ Алекса в её снах - это лишь подсмотренные на экране и отложенные в памяти детали - она снова испугалась, вдохнув так близко запах его туалетной воды - такой знакомый и волнующий запах.
- Нам надо поговорить, - сказал Алекс, наконец отрывая от неё взгляд. - Ты лучше знаешь город. Куда мы сегодня поедем?
- В "Тритон", - очень тихо сказала Лера.
- Хорошо, - кивнул он, взмахом руки останавливая машину.
Они молчали, сидя рядом на заднем сидении. Лера немного успокоилась, убедив себя, что встреча с Алексом - это цепь случайных совпадений. Просто он ведёт в кабак понравившуюся ему девчонку, а дальше всё будет по сценарию - ночь в отеле и прощание.
Но Алекс вдруг перегнулся вперёд и приказал:
- Шеф, притормози. Выходим, - он протянул шофёру деньги.
- У меня нет сдачи.
- Не смеши, - Алекс распахнул дверцу перед Лерой, и они оказались на ночной улице.
- Почему? - спросила Лера и осеклась, проследив за его взглядом.
Они стояли у маленького полуподвального кафе. "Этуаль", - извещала искрящаяся вывеска.
- Как ты относишься к звёздам? - медленно спросил Алекс, не спуская глаз с её побледневшего лица. - Ты любишь здесь бывать? - продолжал он, крепко держа Леру за локоть.
- Нет…Не знаю…Я никогда,… - пролепетала она.
- Пойдём! - приказал Алекс, направляясь к входу.
- Я боюсь, - тихо сказала Лера.
Он коротко взглянул на неё и усмехнулся:
- Не бойся, я не делаю женщинам больно.
Лера вспыхнула, опуская глаза перед его непереносимым взглядом, и покорно спускаясь по довольно крутой лестнице к входу.
minimama
18.03.2009, 20:00
Начало написано интересно, посмотрим, что будет дальше. Очень хочется верить, что это не будет совсем уж девчачье из разряда "меня заметила и полюбила звезда" :)
Спасибо за добрые слова))) Продолжаю :)
Внизу – неожиданно, - но ведь они же знали это – кафе оказалось очень уютным. Алекс почти насильно стянул с плеч Леры куртку, бросил её на руки подскочившему молодому парню, и уверенно вошёл в зал, ведя за собой Леру.
- Мы займём наш стол? – спросил он, наклонившись к ней и чуть улыбаясь.
Лера кивнула, не в силах произнести ни слова. Они прошли к столику на двоих, стоящему недалеко от эстрады, но в отдалении от других. С двух сторон столик был закрыт сверкающими «звёздными» подвесками. Официант подошёл неслышно, улыбнулся Лере, зажигая свечу.
Лера заставила себя посмотреть на Алекса. Он смотрел на неё со странным выражением. В мерцании свечей её лицо было прекрасным. Алекс протянул руку и накрыл своей большой ладонью холодную руку девушки.
- Ты красивая, - задумчиво сказал он. – Может, не стоит сопротивляться?
- Что будете заказывать?
Алекс кивком спросил Леру, но та лишь пожала плечами. Тогда он сказал:
- Моя дама замёрзла, ей немного коньячку. Два кофе, покрепче. И ваш фирменный десерт, как его?
- Звёздный дождь?
- Вот-вот, - с мрачным удовлетворением произнёс Алекс.
Обслуживание было на высоте. Через минуту Алекс уже отпил обжигающий кофе.
- За знакомство, - улыбнулся он и вылил изрядную порцию коньяка Лере в чашку.
- Пей, - сказал он. – Полегчает.
Лера выпила и сморщилась. Алекс некоторое время разглядывал её, потом отставил чашку:
- Ну что, трусишь? – спросил он. – Расскажи, как ты делаешь это?
Лера вскинула непонимающие глаза.
- Сама невинность, - констатировал Алекс, снова прихлёбывая из своей чашки. – Что это? Гипноз, чёрная магия, что ещё? Я хочу понять, как можно два месяца подряд сводить меня с ума? Как ты это делаешь?
- Что делаю? – спросила Лера.
Алекс в сердцах отодвинул чашку и выпалил:
- Ты снишься мне! – он взял Лерину рюмку и залпом выпил коньяк. Потом Алекс протянул руку и отогнул воротник её свитера, взглянул на шею Леры и удовлетворённо кивнул. – Я знаю тебя…тебя всю, - медленно кивнул он, не сводя глаз с лица Леры. – И эту твою родинку, и на груди, и…
- Не надо! – Лера вспыхнула и быстрым движением закрыла ему рот.
- Не надо чего? – он приподнял брови. – Ты ведь сама приходишь ко мне во сне, - сказал Алекс с усмешкой. – Значит, хочешь нашей близости, мечтаешь о ней,… – он остановил её жестом. – Нет, я на тебя не в обиде. Ни с кем мне не было так хорошо в жизни, как с тобой в снах. Но, может быть, мы попробуем провести вместе ночь, и ты оставишь меня в покое? Отпустишь меня жить?
Лера медленно покачала головой:
- Ты ничего не понял,… - начала девушка, но Алекс не дослушал.
- Пойдём, потанцуем? – предложил он.
Он обнял её, и от запаха Алекса, от ощущения близости его тела у Леры закружилась голова.
- Ты любишь меня? – полуспросил Алекс. – Не спорь, это нельзя не почувствовать. Впрочем, мне сейчас не легче.
Лера подняла голову, и встретила его какой-то растерянный взгляд.
- Давай-ка вот так, - Алекс отстранился и повёл Леру в танце, едва касаясь её талии.
- Я сам расскажу, как всё получилось, хорошо? – спросил он, и, не дожидаясь ответа, начал. – Тебе показалось, что ты полюбила меня после нашего клипа, как раз два месяца тому назад. Я там,… - он поморщился, – перенежничал, и дамы дружно решили, что я – секс-символ, этакий Казанова. Ты писала мне письма?
- Нет, - твёрдо ответила Лера.
- И молодец. Я их не читаю. Среди фанаток я тебя тоже не видел, хотя и искал, что скрывать. Ты придумала другой путь покорения, и очень в нём преуспела. Я ведь думал уже, что съехал, к врачам ходил.
Он взглянул на неё сверху вниз.
- Ну посмотри на маня, я же не подарок. Если уж у тебя такие замечательные способности, приложи их к хорошему парню. Сколько тебе лет?
- Двадцать три.
- А мне тридцать три. Почти. Ты хорошая девочка, но я люблю свободу. Оставь эти свои фантазии, не усложняй мне жизнь, да и себе тоже. Ну что, договорились?
Лера остановилась и подняла на Алекса измученные глаза.
- Я не могу, - тихо сказала она.
Глаза Алекса потемнели.
- Мы ведь не во сне сейчас, и у меня есть другие методы убеждения, - сказал он сквозь зубы.
Лера не испугалась, она поняла уже, что это пугающее ощущение реальности в её снах не обманывало её, и то, что происходило с ней сейчас, не более призрачно, чем то, что вот уже два месяца мучило её по ночам. Это не укладывалось в её голове, но это было, и Алекс с его растерянными и злыми глазами был подтверждением этому.
- Отпусти меня, мне больно, - тихо сказала она.
Руки Алекса разомкнулись. Мгновение они смотрели друг на друга молча и устало, потом Лера сказала:
- Пойдём за столик.
******
Она прошла к золотым нитям, скрывающим столик от зала. Подошёл официант.
- Ещё кофе. Пить будем? – спросил Алекс.
- Немного, - согласилась Лера.
Они сели и молча дождались заказ.
Лера отпила из свое чашки кофе пополам с коньяком.
- От меня ничего не зависит, - сказала она.
Выражение лица Алекса неуловимо изменилось, став чуть брезгливым.
- Хорошо. Твои условия? – спросил он.
- Глупый, - улыбнулась Лера. – Мне от тебя ничего не надо. Боюсь, от нас обоих это не зависит. Я тоже увидела тебя во сне. Два месяца и…три дня назад, - подумав, сказала она.
- Ну, не надо, - устало сказал Алекс. – Не выдумывай, - он вынул пачку сигарет, но, не достав ни одной, бросил на стол.
- Я не лгу. Был мой день рождения, 8 июля. Я поссорилась со своим парнем, долго ревела и незаметно уснула. И тогда в первый раз я увидела тебя во сне.
Алекс смотрел на неё недоверчиво, и тогда Лера улыбнулась:
- Ты извини, но я совсем о тебе ничего не знала. Видела пару раз на экране, но ни имени, ни даже названия вашей группы не смогла бы вспомнить так сразу.
- Круто, - улыбнулся Алекс. – Ну-ну, и что тебе снилось?
- Тебе правда интересно? – серьёзно спросила Лера.
- Конечно, - но глаза Алекса были недоверчивыми.
- Хорошо, слушай. Только не перебивай, мне и так трудно.
- Молчу.
- Это был странный сон. Мы с тобой вместе пришли к женщине, которая ждала тебя. Я должна была найти на её кухне какую-то маленькую вещицу. Глупо – я должна была искать её на кухне, пока вы в спальне занимались любовью, - Лера вскинула глаза и замерла, поражённая видом Алекса.
Он наклонился вперёд, напряжённо глядя на неё.
- Дальше, - хрипло сказал он.
Лера вспыхнула.
- Я переставляла какие-то баночки, искала, стараясь не шуметь, пока не услышала твой голос. Ты говорил что-то с ласковой такой насмешкой, уговаривал её… Я не слышала слов, но сходила с ума от твоей интонации. А потом я услышала её…Она стонала, - Лера подняла на Алекса глаза и вновь опустила их. – Я зажала уши ладонями и сидела так, пока не появился ты. Ты был…
- Не одет? – усмехнулся Алекс, чуть смутившись.
- Да, и ты забыл обо мне, явившись на кухню в таком виде. Потом охнул, извинился, обмотал вокруг пояса какой-то фартук и присел у стола. Я почти ненавидела тебя.
- Почему? – спросил он с улыбкой.
- Я… ревновала, - призналась Лера, покраснев. – Не перебивай меня! – сердито сказала она.
- Молчу, - покорно согласился Алекс.
- Ты понял это и не стал спрашивать, нашла ли я. Ты встал у меня на пути и обнял так крепко, что скоро я оставила все попытки вырваться. А потом ласковым шёпотом начал уверять меня, что твоя жизнь в моих руках, что ты совсем не любишь Ольгу, а я очень тебя нравлюсь. Ты утешал меня, как ребёнка, и я, дурочка, поверила. Я ощущала твоё тело так близко, я с ума сходила по тебе, - Лера сжала в руке чашку.
Алекс осторожно вынул её и взял руку девушки в свою ладонь. Её рука чуть дрожала. Лера посмотрела в смятенные глаза Алекса:
- Потом ты сказал: «Свари, пожалуйста, кофе», и, пока я стояла у плиты, ты всё смотрел на меня… Я налила две чашки, и тут она позвала тебя. Ты взглянул, извиняясь, подхватил чашки и уже в дверях остановился, попросив: «Развяжи», - и кивнул на фартук. Как мне хотелось ошпарить тебя этим кофе!
Рука Алекса сжалась. – Мда, - с шутливым ужасом сказал он.
- Ты ушёл, а я присела на твоё место. Я тоже захотела кофе, но побоялась варить. И я взяла банку с растворимым кофе. Цепочка подцепилась на ложку, и я осторожно достала из банки золотую подвеску.
- Что на ней было? – быстро спросил он, сжав руку Леры до боли.
- Знак зодиака – две маленькие, сплетшиеся кольцом рыбки.
Алекс отпрянул, глядя на неё почти с ужасом
- Этого не может,… - растерянно начал он и замолчал. – Откуда ты знаешь?...
- Я держала её в руках и хорошо рассмотрела, - сказала Лера. – На обратной, гладкой стороне, были две буквы – С.К.
Он недоверчиво покачал головой, не сводя глаз с Леры.
- Где она? – спросил он глухо.
- Я не знала, куда положить её – твоей одежды не было в прихожей, а ждать тебя на кухне я не рискнула. Тогда я надорвала стельку и положила подвеску в твой туфель.
- В каких туфлях я был? – быстро спросил Алекс. Глаза его горели нездоровым блеском.
- Это всего лишь сон, - словно очнувшись, проговорила Лера.
- Да, но это и мой первый сон, за исключением твоих поисков, плюс постельные сцены. Как в жизни, - медленно, задумчиво проговорил он. – Слушая тебя, я поначалу утвердился в мысли, что ты как-то внушала мне свои сны. Но ты не могла знать, что её зовут Ольга и не могла видеть подвески с инициалами. Так что это были за туфли? – спросил он снова.
- Из тонкой замши цвета кофе с молоком, - покорно и растерянно сказала Лера. – Нам снились одинаковые сны?
- Да, - рассеянно сказал он и вдруг встал. – Поехали! Я взял их с собой, они в номере.
- Это не может быть правдой! – запротестовала Лера. – Это было во сне!
Алекс бросил на стол деньги и потащил Леру к выходу.
- Я хочу убедиться, что не сошёл с ума, - сказал он сквозь зубы.
:) Осталось немного)))
- Я не хочу ехать с тобой! – Лера на ходу влазила в куртку. Сейчас она боялась Алекса, чувствуя, как тот напряжён.
- Ты пойдёшь со мной, - он подтолкнул её к такси.
- Это глупо, надеяться найти,… - начала Лера, но Алекс, поморщившись, прервал её.
– Пожалуйста, помолчи! Значит, я глупец.
Лера стиснула губы. Очень хотелось плакать. Она отвернулась к окну, пока Алекс не обнял её за плечи, притягивая к себе.
- Прости, - тихо сказал он. – Не бросай меня сейчас. Нам надо разобраться со всей этой чертовщиной, - он едва коснулся губами щеки Леры. – Кто мы – чужие или…
Лера провела рукой по его волосам.
- Всё будет хорошо.
Они молча вышли из такси. Исчезнувшая в руке швейцара бумажка дала пройти Лере. Алекс шёл очень быстро, девушка едва поспевала за ним. Мелькнули чьи-то удивлённые лица, поспешное приветствие Алекса – и они остановились на пороге номера. Через несколько секунд он держал в руках туфли.
- Эти?
Лера кивнула, побледнев.
- Давай ты, - тихо попросил Алекс.
Девушка взяла правую туфлю и попробовала отогнуть стельку, но та держалась плотно.
- Вот видишь, - сказала Лера с облегчением.
- Это ж не наш совковый клей, - Алекс взял у неё туфлю и рванул стельку. И тут же опустился на кровать с туфлей в руке – под стелькой блеснула тонкая цепочка.
*******
Лера, поражённая не меньше него, смотрела на подвеску. Алекс осторожно взял её двумя пальцами, вытянул на свет.
- С ума сойти, - сказал он, разглядывая вензель на обратной стороне.
- Светочка Ковалёва, - тихо сказал он. – 16-летняя Ольгина сестра. Она подарила мне подвеску за день до того, как её избили и изнасиловали у самого подъезда дома. Если бы ты знала, сколько ерунды дарят мне поклонницы! Но Свету я знал с самого её детства и решил назавтра отдать подвеску её матери – сказал бы, что потеряла. А назавтра такое несчастье. И я забыл о подвеске, пока её не нашла Ольга. Есть у неё дурацкая привычка наводить у меня порядок, - поморщился Алекс. – Как она кричала! Сказала, что пойдёт с подвеской в милицию. Эти подонки порвали Свете ухо, срывая серёжки, сняли кольцо – подарок к 16-летию. А теперь вдруг у меня обнаружилась эта подвеска. Я устал объяснять ей, что это дурацкое совпадение. Наконец, пообещав мне поговорить с сестрой, как только та поправится, Ольга ушла, захватив подвеску. Родители увезли Свету в санаторий, и момент выяснения истины всё оттягивался. Хотя, я думаю, Ольга успела спросить Светланку, но продолжала меня шантажировать. Потом я понял, что она очень хочет замуж, - Алекс усмехнулся. – Двадцать семь лет, пора уже. Я спал с ней…и ненавидел. А потом увидел этот сон, - Алекс замолчал, просеивая тонкие звенья цепочки сквозь пальцы.
- Что ж это такое, Лера? – по-детски растерянно спросил он. – Эта подвеска…И ты? Ты живая, настоящая, - он протянул к ней руку, и Лера коснулась его пальцев.
- Конечно настоящая, - ласково сказала она. – И я очень замёрзла. Когда уже начнут топить?!
Алекс медленно поднялся, шагнул к ней и обнял, прижимая к себе.
- Уже теплее? – тихо спросил он.
Она стояла, замерев, слушая его сердце.
- Как ты меня ругала, когда сердилась? – спросил он, уткнувшись в её волосы.
- Лёшка, - засмеялась она этой глупой детской проверке. – Дай мне дышать!
Он смущённо выпустил её:
- Извини.
Лера замялась. Ей вдруг показалось невозможным обозвать эту стоящую напротив мечту сотен девчонок излюбленным бабушкиным ругательством.
- Я ж только раз, - смущённо сказала она, виновато глядя на Алекса.
- Ну, ну, - подбодрил он, улыбаясь.
- Тундук пустоголовый! – решившись, выпалила Лера. – Ну, извини…
Алекс улыбнулся.
- Иди ко мне, - сказал он тихо.
Она шагнула к нему навстречу.
- Скажешь мне, если захочешь остановиться? – сказал он вопросительно, и Лера кивнула с улыбкой, зная, что уже ничто не сможет их остановить.
*****
Ей показалось, что наяву всё было острее – и одновременно тоньше – наслаждение от его бешенного натиска, торопливых, жадных поцелуев; горячего, тяжёлого родного тела, от сводящего с ума слияния двух ароматов – тонкого запаха его туалетной воды и собственного, очень мужского – Лёшкиного; лёгкое головокружение от ласковых слов, что шептал он в забытьи, - и острое, щемящее ощущение счастья от чувства близости с любимым мужчиной.
Она спрятала своё пылающее лицо на его груди и прошептала:
- Лёшка…
Он крепче обнял её, прошептал сонно:
- Я не могу так сразу…
- Дурачок, - тихо засмеялась Лера.
- А что? – немного глупо спросил Алекс, открывая глаза.
- Мне нужно идти, мама волнуется.
- Мама? – удивлённо спросил он.
- Да, мама и папа. А что, у тебя нет родителей? – засмеялась она.
- Есть. Но я тебя не отпущу, - заявил Алекс, захватывая Леру в плен своих рук. – Ты мне снишься, какие родители?
- Лёш, пусти меня, - попросила она тихо. – Меня потеряют, будут искать.
Алекс вздохнул и ослабил объятия.
- Во сне ты принадлежала только мне, - обиженно сказал он, поднимаясь вслед за Лерой и начиная отыскивать разбросанную по комнате одежду. Отбросил носок и снова встал на пути Леры. – Останься хоть на часок! Пожалуйста…
Он так смотрел на неё, что Лера улыбнулась:
- Лёшечка, я же не Золушка и не пропаду, как только пробьёт полночь, - она потянулась к губам Алекса и тут же поняла, что это было ошибкой. Лера забилась в руках мужчины, теряя надежду освободиться, слабея от его умелых ласк.
- Лёша, Лёшка же! – сердито сказала она, когда он вновь ловко стянул с неё свитер. – Остановись!
Он отступил, тяжело дыша.
- Хорошо, - сказал он хрипло. – А ты далеко живёшь? Хоть полчаса у нас будет?
- И думать забудь! – сердито сказала Лера, пытаясь привести в порядок волосы. – Я доберусь одна.
Он тяжело вздохнул:
- А вроде добрая девочка. Ладно, не бойся, я буду паинькой.
- Я провожу тебя до дверей, - сказал он в такси, и Лера улыбнулась упрямым ноткам в его голосе.
- Хорошо, только не отпускай такси.
У дверей они долго целовались.
- Подожди немного, - попросил Алекс, переводя дыхание.
- Мне пора, - она провела ладонью по его щеке. – Ну, не надо так на меня смотреть. Вернись в номер и постарайся заснуть. Ты же знаешь – мы вместе каждую ночь…
*****
Лера вернулась вовремя: мама говорила по телефону с Викой.
- Что? Растерялись на концерте? – встревожено спрашивала мама. – А ты давно приехала, Вика?
- Мама, я пришла! – крикнула Лера от дверей.
Мама вздохнула облегчённо:
- Она вернулась! Поговорите?
- Лерка! Он что, тебе розу подарил? У-у-у, счастливая! Знала, куда сесть! Так нечестно! Мы тебя ждали у выхода, еле уехали потом. Где тебя носило?
- Встретила одноклассника, немного погуляли, поговорили, - врала на ходу Лера. – Ну, пока! Поздно уже, увидимся завтра.
- Не забудь розу в воду поставить! – мечтательно сказала Вика. – Мы завтра нюхать придём!
Лера улыбнулась. Она никогда не понимала девчонок-фанаток, готовых полгода не мыть руку, на которой кумир оставил автограф. Лера мимолётно задумалась о том, где оставила розу – в кафе или в номере у Алекса? Это был первый цветок, подаренный Алексом, и ей вдруг показалось дурным знаком, что она его потеряла.
- С кем ты встретилась? – спросила мама.
- С Серёжкой Викентьевым, - рассеянно ответила Лера, думая, что надо бы не забыть предупредить Серёгу завтра.
Наконец она закрылась в ванной и включила воду. Сегодняшний концерт, встреча с Алексом, их первая близость вдруг показались Лере прекрасным нереальным сном. Но тело её помнило обо всём, что было, и, опускаясь в тёплую душистую воду, Лера счастливо улыбнулась и закрыла глаза.
********
Добавлено через 1 минуту
Увы, конец рассказа не вошёл)) Может быть, закину вечером)))
devo4kaDozhdya
20.03.2009, 13:51
conti, конечно закидывай, и чем скорее, тем лучше, знаешь, так бывает, читаешь что-нибудь, и если чтение по какой-либо причине прерывается, то человек никак не может успокоиться -- очень нужно дочитать... =) Вот так и у меня... =) Кстати, а у тебя есть что-нибудь ещё в этом духе? Ну или вообще? =) Если да, то жду, с удовольствием почитаю... =) Действительно, для девчонок)) в хорошем смысле этих слов))
Olenenok
20.03.2009, 15:16
conti я поражена, читаю как завороженная....
и не могу остановиться...сюжет очень необычный;)
и стиль написания легок в прочтении...
В одном из форумов их прозвали "сказками на ночь". В общем, они для девочек, которые мечтают о любви.
соглашусь с высказыванием полностью...
принимай меня в читатели:girl
:) да, рассказы ещё имеются)) Буду выкладывать понемножку. Я рада, что вам нравится))
Добавлено через 2 минуты
На следующее утро она проспала почти до десяти часов и проснулась от мысли о том, что это первая ночь за два месяца, которую она провела без Алекса. Лера села на кровати, обхватив колени руками, мучительно вспоминая ускользающие обрывки сновидений. Нет, сны были – причудливая мозаика дневных впечатлений – но Алекса не было в этих снах.
- Куда ты? – крикнула мама, когда Лера, на ходу натягивая куртку, рванула к двери.
- Я сейчас, мамуль! Если задержусь – позвоню.
Сердце выскакивало из груди, когда она неслась вниз по лестнице, не в силах ждать лифт.
Лера выскочила из подъезда и остановилась. Он сидел на скамейке под старыми липами, росшими в глубине двора. Алекс так глубоко задумался, что вздрогнул и поднял голову, только когда она подошла.
- Давно ждёшь? – спросила она и улыбнулась облегчённо. Он был здесь, он существовал.
Алекс молча обнял девушку и вдохнул аромат её волос.
- Я тут сидел и думал – а может, не стоит пытаться понять, как это с нами случилось? Судьба дала нам знак, подвела нас друг к другу…как иначе понять эти сны? – он убрал прядь волос с её лица, склонился, целуя Леру.
- Я снилась тебе? – спросила она с улыбкой.
Алекс улыбнулся в ответ и покачал головой.
- Я не мог уснуть, - признался он.
- Пойдём отсюда, - смущённо сказала Лера. – А то мама догадается посмотреть в окно…
Осень царствовала над городом. Летние кафе ещё пестрели яркими навесами, но народу в них почти не было. Лера поёжилась от внезапного ощущения обречённости.
- Выпьём кофе? – спросил Алекс.
Она молча кивнула. Девушка-официантка, взглянув на Алекса, округлила глаза. Через секунду столик сиял чистотой, а две фарфоровые чашки аппетитно дымились перед Лерой и Алексом.
- В известности есть свои плюсы, - усмехнулся он.
- Что с тобой? – тихо спросила Лера.
На мгновение он отпустил глаза, а потом виновато взглянул на Леру:
- Мне уже пора в гостиницу. Самолёт через три часа.
Она растерянно смотрела на него.
- Ты улетаешь?
- Да, у нас контракт…Пишем новый альбом, потом концерты…
Лера опустила глаза и поднесла к губам чашку. У кофе был странный вкус…
- Простите,… - стоящая у столика девчушка восторженно пожирала Алекса глазами. – Можно попросить у вас автограф?
Алекс кивнул и размашисто расписался на салфетке. Лера молча пила свой кофе. Наконец, официантка отошла, то и дело оглядываясь, и через мгновение Лера услышала, как девушка восторженно говорит по телефону: «Да говорю ж тебе, это он! Он дал мне автограф! Нет, не один…»
- Ты была в Лондоне? – внезапно спросил Алекс.
- Не-ет, - немного растерянно протянула Лера и удивлённо расширила глаза. – Ты что…ты хочешь…
- Поедем со мной, - Алекс взял ей руку, поднёс к губам.
Лера медленно покачала головой, не в силах отвести глаза от его глаз.
- Лерка, - он поцеловал её пальцы. – Не смей мне отказывать!
Лера смотрела на него растерянно.
- Я учусь…
Он посмотрел на неё так, что Лера осеклась.
- До декабря я буду в Европе, - сказал Алекс. – А там Новый год на носу, начнётся весёленькое время. Как мы сможем видеться? Что тебе этот институт? Лера…Ну посмотри на меня! Зачем такой девочке, как ты, верхнее образование?
Мгновение она молчала, потом поднялась, высвобождая руку.
- Тебе пора, опоздаешь на самолёт.
Он обогнал её в дверях:
- Ну ты что, обиделась? Ну прости, я вовсе не то хотел сказать…
Он поймал её руки:
- Лера! Постой!
Лера попыталась освободиться и наткнулась взглядом на официантку. Та смотрела на них, раскрыв рот. Глаза её горели жадным огнём любопытства.
- Пойдём отсюда, - тихо сказала Лера. – Я немного провожу тебя…
- Ты только не сердись, - сказала она, когда они вышли. – Наверное, и правда, мои проблемы не стоят того, чтобы о них говорить… Но это – моя жизнь. Ты слишком долго был наверху…
Алекс вспыхнул:
- Ну давай, упрекни меня за то, что я добился большего, чем ты!
Лера подняла на него глаза и медленно покачала головой:
- Остановись! О чём ты говоришь? Я только сказала, что имею право жить своей жизнью…
Он остановился и расстроено спросил:
- Какой своей жизнью, Лера? У тебя даже профессии ещё нет.
- Скоро будет. Я учусь на пятом курсе, - тихо и упрямо сказала она.
Некоторое время они шли молча. Алекс пинал листья, глядя себе под ноги, и сжимал кулаки.
- Я знаю, чего ты добиваешься, - сказал он наконец, останавливаясь и разворачивая к себе Леру за плечи. – Хорошо, твоя взяла. Выходи за меня замуж! Ну же, отвечай! Выйдешь?
Некоторое время она молча смотрела на него, потом покачала головой:
- Дурак… - и пошла от него по улице.
- Лера! – зло позвал её Алекс. – Я не могу больше играть в эти игры. Мне и правда пора.
- Ну так иди же! – она обернулась, плохо видя его из-за слёз, стоящих в глазах.
…Осень была долгой, такой долгой, что Лере казалось, что время остановилось, после того, как он уехал. Снег выпал только в начале декабря. И сразу город преобразился волнующе и сказочно, как бывает только под новый год. Лера брела домой, ловя мохнатые снежинки на перчатку, смотрела, как они тают, превращаясь в сверкающие капельки. Девушке вдруг вспомнились подвески, которые скрывали от остального зала их столик в кафе, и ей неодолимо захотелось зайти туда, вспомнить первую встречу с Алексом, его недоверчивые глаза, его голос. Лера остановилась, прикусив губу. Она запретила себе думать о нём, но он всё равно был с ней всегда. И только в её снах его больше не было…
У входа в кафе Лера остановилась. Два молодых парня украшали вывеску россыпью сверкающих гирлянд. Один из них подмигнул Лере. Она осторожно спустилась вниз, помедлила на пороге. В зале сидело несколько пар, у окна дремал старик, до носа закутанный в шарф.
- Что же вы, входите, - негромко сказал мужчина за её спиной. Лера отступила, давая ему дорогу.
- Смелее, - улыбнулся мужчина. – Ваш столик свободен.
Лера вскинула на него удивлённые глаза.
- Пойдёмте, я вас провожу.
Она вылезла из пуховичка и послушно направилась за странным незнакомцем. Он отвёл рукой сверкающие подвески, и Лера изумлённо воскликнула:
- Откуда?...
На столе стояла высокая алая роза. Роза, которую подарил ей Алекс, и которую она забыла в тот день в кафе.
- Как вы её сохранили? – тихо спросила Лера.
Мужчина грустно улыбнулся, словно извиняясь, что не умеет творить волшебство:
- Свежую розу приносят к нам каждый день. Ваш…друг попросил, чтобы я подарил её вам, когда вы придёте.
Лера опустила глаза, чтобы скрыть слёзы и молча кивнула, принимая из его рук колючий цветок.
*********
В последнее воскресенье старого года Лера проснулась со странным ощущением – что-то происходило. Она полежала, прислушиваясь. Было ещё рано, к тому же выходной, но девушка явно слышала мамин голос. Кажется, та принимала гостей. Из своей спальни Лера не слышала слов, но мама явно была чем-то взволнована. И лишь услышав мужской голос, Лера вскочила в панике. Там, на кухне, чему-то смеялись мама и Алекс.
Лера быстро натянула джинсы, провела щёткой по волосам, взглянула в зеркало и раскрыла дверь спальни.
- Арвид у нас подался в ведущие, - чуть насмешливо сказал Алекс, и Лера остановилась в недоумении. Потом, так ничего и не поняв, она мудро решила, что лучше раз увидеть, чем сто раз услышать.
Лера остановилась на пороге, не веря своим глазам. На их маленькой кухне пили кофе трое – мама, Алекс и ещё один незнакомый ей мужчина с удивительно знакомым лицом. Мужчины поднялись навстречу вошедшей девушке. Мама, увидев Леру, вздохнула с облегчением.
- Доброе утро, - Алекс смотрел на неё неотрывно, чуть виновато и смущённо.
- Здравствуй…те, - Лера, наконец, смогла отвести от него взгляд и вежливо кивнула второму гостю.
- Лера, - Алекс подошёл к ней, и осторожно взял Леру за локоть. – Познакомься с моим другом. Это Арвид Думбрава, - невозмутимо говорил Алекс, но Лера чувствовала, как напряжена его рука. – Арвид, это Лера.
Арвид поцеловал руку девушки, улыбнулся:
- У тебя прекрасный вкус. Лера, простите нас за вторжение, - он говорил с едва уловимым литовским акцентом, и по голосу Лера узнала его наконец. Арвид вёл на ОРТ новую, быстро ставшую популярной молодёжную программу. И кажется, раньше он играл с Алексом в одной группе.
Лера чуть улыбнулась и взглянула на невозмутимого Алекса:
- Могу я узнать, что здесь происходит?
- Лера, Алексей…просит твоей руки, - растерянно сказала мама.
На некоторое время на кухне воцарилась тишина. Лера переводила взгляд с одного участника представления на другого. Арвид чуть улыбался, опустив глаза, мама глядела с откровенным испугом, Алекс смутился, но от этого взгляд его светлых глаз стал ещё нестерпимее.
- Сядь вон туда, жених, - сказал Арвид, оттирая плечом Алекса и завладевая рукой Леры.
- Ольга Максимовна, Лера! – начал он. – Алексей мой друг. Я знаю этого человека больше десяти лет и могу выступить гарантом его порядочности. Я бы ни за что не согласился участвовать в этой авантюре, если бы не видел, что с ним происходит. У Алекса масса недостатков, - продолжал Арвид, не обращая внимания на протестующий жест друга. – Но достоинств ещё больше. Я уверен – он сможет сделать вашу дочь счастливой, - серьёзно сказал Арвид, обращаясь к Ольге Максимовне. – Если, конечно…
- Что? – угрожающе спросил Алекс.
- Если она любит тебя, - улыбнулся Арвид. – Ты ведь, кажется, забыл её спросить?
Алекс растерянно взглянул на неё, и Лера отвернулась, пряча улыбку.
- Я предлагаю вам обсудить ваши проблемы, - предложил Арвид. – А мы с Ольгой Михайловной подождём вас здесь, - он облегчённо вздохнул, изнурённый своей нелёгкой миссией. Алекс, выходя, толкнул его плечом.
Она провела его в свою спальню, смутившись незаправленной постели.
- Лера, - тихо сказал Алекс, уткнувшись лицом в её волосы. – Я чуть не сдох без тебя…
Она молчала, и тогда он поднял её голову и очень серьёзно посмотрел в глаза девушки:
- Я люблю тебя…
- Любишь или просто хочешь? – тихо спросила она.
Что-то изменилось в его глазах:
- Лера, - с упрёком сказал он.
- Так что? – упрямо спросила она.
- Люблю, - ответил он и добавил с улыбкой. – И хочу. Тебе это не нравится?
- Ты ведь совсем не знаешь меня… дневную, - тихо сказала Лера. – Постель – это ведь ещё не вся жизнь.
- Знаешь, я никогда не верил в судьбу, - медленно сказал Алекс. – Свою судьбу я сделал вот этими руками. Ну и связками, конечно, - улыбнулся он. – Но сейчас я уверен – всё, что произошло с нами – это судьба. Нам просто нельзя порознь, - он поднял на Леру глаза. – Если бы ты запретила мне прикасаться к тебе – я бы и тогда сделал тебе предложение, - сказал Алекс серьёзно, но тут же скривился так, что Лера рассмеялась. – Хотя мне пришлось бы искать плотских радостей в другом месте…
Она молча уткнулась в его плечо, улыбаясь внезапной вспышке своей ревности.
- Что же мы решим, малыш? – спросил Алекс. – Народ ждёт.
Лера подняла голову и улыбнулась:
- Ты думаешь, надо попробовать?
- Я думаю, по-другому просто нельзя, - серьёзно сказал Алекс.
Лера вздохнула, как перед прыжком.
- Хорошо, - сказала она наконец.
Алекс с облегчением перевёл дух и прижал Леру к себе:
- Обещаю, ты не пожалеешь, - сказал он.
- Пойдём? – улыбнулась Лера.
- Подожди, - серьёзно сказал Алекс. – Арвид говорил что-то про любовь,… - он поднял на Леру смеющиеся глаза. – Ты любишь меня?
- А как ты думаешь? – спросила девушка, глядя в наглые серые глаза Алекса.
Ответ был столь очевиден, что оба улыбнулись.
- Я вот и думаю, любишь ты меня? – спросил он задумчиво и добавил тихо. – Или хочешь? – и засмеялся, потому что Лера заколотила кулачками в его грудь.
Добавлено через 1 минуту
Вот теперь точно всё)))
devo4kaDozhdya
21.03.2009, 10:06
Оййй... Ну вы хитрый лис))) Знаете, что и главное, как нужно написать, чтобы девушкам понравилось... :D Пусть это всего лишь Сказка, пусть здесь всё слишком прекрасно для нашей жизни, но... Я в Сказки верю...) И эта, мне очень понравилась!!! :D Выкладывай скорее ещё! ;)
Угу, я хитрая)))) Немножко :) Хочется же, чтобы читали)) А ещё хочется, чтобы любовь всегда оставалась самым сильным, чистым и светлым чувством. Ладно, пока выходные и времени побольше, начну следующий рассказ.
Я люблю дождь
Я люблю дождь. Люблю выбегать под ливень босиком или с крыльца ловить в ладонь тугую струю, текущую из водостока. Люблю, торопясь, бежать от его первых крупных капель в густые заросли черёмухи, которых так много по дороге с реки. Люблю слушать, как он тихонько шуршит по крыше, когда я поздним вечером читаю книгу на веранде. Под его мирное тихое хлюпанье, постукивание, журчанье так хорошо спится…
На моей веранде есть всё, что мне необходимо - двухконфорочная плита, умывальник с холодной водой, стол с деревянными табуретками, шкафчик с посудой, а в кладовке - старый шифоньер, в который я свешала всю одежду, которая была в моей неразобранной после дачи сумки. Её немного, но я часто стираю. А летом всё сохнет мигом. Ещё в кладовке стоит бабушкин сундук со старинными медицинскими справочниками, которые принадлежали ещё моему прадеду. Я часто изучаю их, продираясь сквозь "яти", читаю лаконичный текст, полный медицинских терминов, разглядываю картинки. Кроме этих книг мне нечем заняться тёмными вечерами. Правда, в доме есть старый телевизор и допотопный кассетник. Но в дом я не хожу.
Там всё, как было при бабушке. Её комната - совсем маленькая, выходящая в сад, застелена яркими домоткаными половичками. Большая - бабушка называла её зал. Там на диване спали родители. И наша с братом - гостевая спальня. Маленький Митька был большим трусом и часто, дрожа, забирался ко мне под одеяло, когда начиналась гроза, или я рассказывала ему на ночь особо страшную историю. Я злилась, когда он толкал меня своими острыми коленками, и часто прогоняла его обратно. Он сворачивался под своим одеялом в маленький клубочек и тихо выл, а когда я прикрикивала на него, затихал, и только тихонько всхлипывал и вздрагивал от вспышек молнии.
Кончается июль, и когда я лежу на своей веранде, вглядываясь в отблески далёких зарниц, я часто вспоминаю своего маленького брата, его острые сбитые коленки и горячее от загара худенькое тело, вздрагивающее под тонким одеялом - и сердце моё сжимается так больно, что я замираю с надеждой - вот сейчас, вот…оно разорвётся от вины и тоски.
Но ничего не происходит, и я живу дальше.
А они - нет.
Мои родители и брат погибли в один день, почти месяц назад. Мне хочется думать, что это было недолго, и они не успели испытать боли. Поэтому я зажала уши, когда соседка, тётя Соня, зачастив, начала рассказывать мне, что Митька умер уже в больнице, и до последнего был в сознании, зовя маму…и меня.
Меня, которая звала его мальком и смеялась, когда он ревел… Меня, завидующую лютой завистью своим беззаботным подругам, которые были в своих семьях младшими…
Если бы я могла тогда оказаться рядом! Я почти уверена, что ему не было бы так страшно, и он бы остался. Но я уже вторую неделю жила на даче у Настюхи, наслаждаясь свободой и бездельем. Никто не знал, где меня искать…
Их похоронили без меня - лето, жара… И когда я вошла в нашу пустую квартиру, где на спинке стула висела футболка отца, а на полу перед телевизором в нашей с Митькой спальне ещё валялись диски и стояла "Сега" брата, я поняла, что сойду с ума, если останусь здесь ещё на минуту.
Я не помнила, как сбежала по лестнице, торопливо пересекла двор - и очнулась только, уткнувшись носом в чью-то футболку. Руки, удержавшие меня, разжались, и я увидела насмешливые глаза Максима, моего давнего недруга.
- Ты ли это, Наталья? - спросил он, с весёлым изумлением вглядываясь в моё лицо, и я смутно вспомнила, что его давно не было. Где он был? В армии? Я что-то плохо соображала.
- Максим, - пробормотала я, на миг прижимаясь к его груди чувствуя, как, не смотря на жару, меня сотрясает дрожь. - Ты пришёл?
- Эээ, Таташка, - озадаченно протянул он, чуть отстраняя меня. - Я, конечно, знал, что это ты от неразделённой любви ко мне бесишься, но извини, детка, я тут как бы…с девушкой встречаюсь…
Я непонимающе вскинула на него глаза, и он осекся, замолчал, а потом спросил встревожено:
- Наташ, ты чего?
Я молча покачала головой, ошарашенная простой, открывшейся мне истиной. Отныне и навсегда никому нет дела до того, как я себя чувствую, что со мной происходит, жива ли я ещё или готова умереть…Теперь я была одна, совсем одна…
Я схватила свою сумку, стоящую в пыли, и, оттолкнув Максима, быстро зашагала прочь.
Когда я бежала из своей пустой квартиры, я вовсе не думала, куда направляюсь. Может быть потому, что в моих руках была дорожная сумка, ноги сами принесли меня на вокзал, туда, откуда я явилась домой час назад. Очнувшись, я поняла, что стою перед расписанием пригородных поездов, тупо пялясь на горящие зеленью строчки. Подумав о том, как снова вернусь на дачу к Аське, я содрогнулась. С моей подругой было хорошо веселиться, бегать на дискотеки, кружить головы мальчикам, но пойти к ней со своей бедой мог бы решиться только сумасшедший. Настюха умело отвергала от себя всё, что мешало ей быть беззаботной и счастливой. Да я и сама не могла сейчас видеть людей, не могла физически что-то рассказывать, объяснять чужим людям то дикое, невозвратимое, что со мной произошло. Всё внутри меня будто спеклось, когда соседка, плача, сообщила мне о случившемся. И теперь я просто не могла разжать до боли сжатые челюсти.
Отвернувшись от расписания, я растерянно оглянулась. Куда мне было деваться - теперь? Я добрела до скамейки, и села на неё, пытаясь взять себя в руки. Меня продолжало трясти так, что стучали зубы. Я сидела, обхватив руками плечи, и даже не услышала, как он сел рядом.
- Что, плохо, детка? - с циничной участливостью спросил парень, нагло разглядывая меня рыжими глазами. -Пойдём, переночуешь у меня. Я помогу тебе снова стать счастливой.
Я не сразу поняла, что он имеет ввиду, а, поняв, помотала головой. Я по-прежнему не могла говорить.
- Денег нет? Да ладно тебе, так сочтёмся. Ты красивая,… - он протянул руку к моему лицу, и тут же взвыл, тряся кистью, на которой выступили капельки крови. - Сучка! Кусаться?! - он ударил меня по лицу - наотмашь, так, что я откинулась на спинку скамейки, но не почувствовала боли, а только закрыла глаза. "Пусть у него будет нож, или кастет, только бы сразу", - подумала я.
Но Бог сегодня был не на моей стороне. В наше время глупо надеяться на людскую помощь. Мужчина, качающий мышцы в тренажёрном зале, быстренько шмыгает мимо подростков, избивающих лежащего на земле случайного прохожего. Сосед, застукавший угонщиков машины соседа, вряд ли попытается вышвырнуть парней из салона. Только мои глупые сверстники, не знающие, что такое смерть, ещё играют в героев. И поэтому, когда я услышала чей-то резкий голос, и следом вопль моего нового знакомого, я вяло удивилась. Мужчина, пришедший мне на помощь, был возраста моего отца, и я снова зажмурилась, подумав, что папка бы убил за меня. Может быть, у этого тоже была дочь?
Не додумав эту мысль, я поднялась со скамейки и побрела к зданию вокзала. Я всё ещё не знала, куда иду, и следующее озарение явилось мне возле кассы. Какой-то потный взлохмаченный тип пролезал мимо меня сквозь очередь, умоляюще повторяя: "Бабоньки, поезд уходит, пять минут осталось. Брат, пусти, будь человеком!" Я ничего не смогла сделать, встревоженная очередь вдруг разомкнулась передо мной, и энергичный тип мигом протолкнул меня к кассе.
- Тоже на Ардаш? - спросил он. - Ну, бери.
Кассирша уже смотрела вопросительно, а сзади недовольно шумела очередь.
- До конца, - с трудом сказала я, протягивая в окошечко паспорт и деньги.
Я понятия не имела, где этот самый конец, но тысячной купюры хватило, и мне даже дали сдачу - несколько сотен. Тот же самый тип задал мне ускорение, прервав процесс разглядывания билетов.
- А ну, ноги в руки! - приказал он, подхватывая мою сумку и устремляясь к выходу на перрон. - Опоздаем, копуша!
Так, внесённая случайным попутчиком в вагон неизвестного мне следования, я и начала своё путешествие в никуда.
Я догадалась, куда мы едем, только на второй день пути. К счастью, моего энергичного попутчика уже не было в вагоне - он вышел к ночи, и перестал приставать ко мне с предложением пообедать припасённой в дорогу курицей. Теперь я могла спокойно лежать на своей второй полке и смотреть на проплывающие за окном пейзажи. Наверное, Тот, Кто На Небесах, всё же помнил обо мне, и послал мне знак - я вдруг увидела недалеко от маленькой запылённой станции старый обелиск, покрытый всё той же белёсой пылью. И я вспомнила - я, семилетняя, у окна вагона, сухая тёплая рука бабушки на моём плече - тогда она гостила у нас в городе, и забрала меня к себе на лето. Мы едем в Шепилово, и я жадно впитываю в себя впечатления дороги. Я удивляюсь тому, что столько народу собралось здесь, на солнцепёке, возле какого-то памятника, и бабушка тихо рассказывает мне о войне.
Я проводила обелиск взглядом, и спрыгнула с полки. С тех пор, как умерла бабушка, вот уже пять лет, мы не ездили летом в Шепилово. Я боялась находиться в доме, где, мне казалось, ещё жил звук её шагов. Но сейчас я вдруг ощутила, как ждёт меня бабушка. Это было необъяснимо, дико, но я снова словно почувствовала сухое ровное тепло её руки на своём плече. И я поняла, что её дом был тем единственным местом на земле, где я могла бы сейчас жить.
От станции до Шепилово когда-то ходил автобус, и я немного растерялась, когда поняла, что его больше нет. Меня высадили на развилке, пазик бодро взревел и скоро исчез вдали, а я подхватила свою сумку и пошла по пыльной пустой дороге, тянущейся вдоль берёзовой рощи. Местами она совсем заросла травой, и видно было, что ей почти не пользовались. Темнело. На мгновение мне стало страшно, но я тут же усмехнулась спёкшимися губами. Чего мне было ещё бояться?
Когда я добралась до деревни, было уже совсем темно. К счастью, я хорошо помнила путь к дому бабушки. И всё же шагать по абсолютно тёмной улице было жутко. Редко разбросанные избушки были пусты - только в двух из них горел свет. Какая-то тёмная тень метнулась у меня из-под ног, взвыла, и я остановилась, переводя дыхание, пока не поняла, что это был кот.
Дом бабушки был так же тёмен, как остальные. Я осторожно прошла в раскрытую калитку, невольно притворив её за собой. Пахло свежей травой, и стрекотали цикады. В небе, всё ещё светлом у горизонта, всё ярче разгорались звёзды. Я подняла голову, на мгновенье потеряв способность дышать. Ласковый ветерок перебирал мои волосы, и сверху на меня смотрело бездонное небо.
Ключ нашёлся в предбаннике, под старой консервной банкой. Я долго возилась с замком, заржавевшим за столько лет, и, наконец, открыла рассохшуюся дверь на веранду. И тут мне стало по-настоящему жутко. Тёмный дом молчаливо и бесстрастно смотрел на меня, робко стоящую на пороге. Я протянула руку вправо, в темноту, нащупывая на стене выключатель. Пальцы попали в липкую паутину, и я отдёрнула ладонь, но тут же, преодолев брезгливость, продолжила поиски.
На удивление, свет был, и лампочка, хоть и неяркая, зажглась, освещая веранду. Я присела на пороге, снимая сандалии. Только сейчас я поняла, как устала. Прошлой ночью я почти не спала, а сегодняшний день окончательно лишил меня сил. Я легла на старый диванчик, чихнув от поднявшейся мелкой пыли, и закрыла глаза. Очень хотелось пить, но я понимала, что дома нет ни капли, а искать вёдра и идти на колодец ночью не было сил.
Так я и провела свою первую ночь - то и дело проваливаясь в тёмную яму сна, и тут же просыпаясь от осознания того ужасного, что так упорно гнала от себя днём.
Июньские ночи коротки, и скоро свет рассвета медленно затопил веранду.
Я поднялась, потому что всё равно не могла спать. Хотелось пить, а ещё сосало под ложечкой, и я удивлённо подумала, что, наверное, хочу есть. Я вышла на крыльцо, ежась от утреннего свежего ветерка. Прямо передо мной был небольшой квадратный двор, заросший травой, покосившаяся старая банька и сарай, в котором у бабушки когда-то хранились дрова. Направо располагался огород, теперь больше похожий на целину, а возле дома буйно росли плодовые деревья, изрядно одичавшие, но всё ещё плодоносящие. Я прошла по мокрой траве и обрадовалась, найдя в траве возле дома гнёзда лука-ботуна. Пожевав его, я тут же сплюнула горькую слюну, но мой желудок уже взбунтовался. Есть хотелось невыносимо. Оскальзываясь на сырой траве, я осторожно спустилась к колодцу. Ведро, помятое, но кажется, целое, валялось на боку с обрывком цепи. Оно было грязное, и мне пришлось вернуться в дом, чтобы вымыть его дождевой водой из корыта, а так же поискать, чем бы привязать его к цепи. Отмыть ведро получилось довольно быстро, а вот на то, чтобы заставить себя пройти в дом, ушло гораздо больше времени. Наконец, я осторожно открыла двери и вошла. Горло перехватил болезненный спазм, когда я открыла шкаф в комнате бабушки и увидела халат, подаренный мамой в наш последний приезд. Он был совсем новый, бабушка не успела его поносить. Сжав зубы, я вытащила пояс, проверила его на крепость, и зашагала к колодцу. Там, пыхтя от старания и внезапно накатившей слабости, я связала ведро с цепью и отодвинула тяжёлую крышку колодца.
Руки вспомнили давно забытый навык - когда-то мне так нравилось доставать воду из колодца - и я вытащила ведро, почти не расплескав. Вода была прозрачная, как слеза, только на поверхности плавало несколько мелких соринок - древесной трухи. Я жадно припала к ведру губами, сразу вспомнив неповторимый вкус бабушкиной воды - я нигде не пила такой вкусной водички! Напившись, я немного полила себе на руки, удивившись, что вода стала грязной. Отвязать пояс, чтобы отнести ведро в дом, я не смогла - намокший узел стал крепким, и мне пришлось вернуться за вёдрами. Я нашла их в предбаннике, отмыла от грязи, и притащила два ведра воды в дом. В кладовке, чихая от пыли, я отыскала ларь с мукой, а чуть позже - большую кастрюлю с крупами, придавленную сверху округлым камнем от мышей. Немного повеселев, я прикинула - голодная смерть в ближайшее время мне не грозила, ведь крупы имеют обыкновение развариваться, а даже в сухом виде их было достаточно. Надо было только найти соли, и, перерыв буфет, я, наконец, отыскала закаменелую пачку. Пора было приниматься за завтрак. Некоторое время я озадаченно смотрела на крупы - что легче сварить, а потом вдруг поняла, что даже не знаю, на чём бабушка готовила. На веранде стояла газовая плита, но баллона не было. После десяти минут напряжённых поисков я обнаружила электрическую плитку. Вряд ли ею пользовались в последний год бабушкиной жизни, но плитка исправно заработала, как только я включила её в розетку. Следующие полчаса я посвятила приготовлению завтрака. Воды в рисовой каше было много, но я не очень переживала по этому поводу, просто слив лишнюю. Первый раз я ела из кастрюли, зачерпывая кашу наспех вымытой ложкой. Рис был пересолен и твердоват, но я съела его весь. Доедая последнюю ложку, я почувствовала, как клонится моя голова - я вновь захотела спать, и так сильно, что едва дошла до своего дивана.
В этот раз я проснулась от жары, и бьющего прямо в глаза солнца. Сердце моё выскакивало из груди, и я поспешно поднялась, стараясь не думать о том, что мне приснилось. На веранде жужжали мухи - я забыла закрыть дверь. Часы мои показывали половину третьего, и такая тоска навалилась на меня от ощущения этого бесконечного летнего дня, глухой, мёртвой тишины и абсолютного незнания, что же теперь делать. И снова я вспомнила, как бабушка, привезя меня из города, сразу принималась за уборку.
Вода в ведре, стоящем на улице, нагрелась так, что была почти горячей. Немного порыскав по двору, я отыскала пластмассовое выцветшее ведёрко без ручки, мягкую тряпку, а в кладовке старенький пылесос, и начала мыть пол. Пот лил с меня градом, когда я выбивала от пыли покрывала и половики, снимала со стен паутину, пылесосила пёстрые дорожки. Наведя порядок в доме, я открыла окна, чтобы выветрить нежилой дух, и принялась за кладовку и веранду.
Если бы ещё месяц назад мне сказали, что я способна так самоотверженно наводить чистоту в течение почти трёх часов - я бы не поверила. Я устала, но не хотела останавливаться, потому что как только я пыталась присесть отдохнуть, беспощадные мысли принимались терзать меня с прежней силой. Наконец, еле живая, я выплеснула грязную воду и присела на быстро сохнущем дощаном крыльце. Что делать дальше - я не знала. У меня не было желаний. Я вытянула ноги, глядя на свои грязные коленки. Майка и шорты были мокрыми от пота - хоть выжимай, и, подумав, я решила развести стирку. И, наверное, надо было помыться. Следующие полчаса ушли у меня на поиски хоть какого-то порошка, и я почти не удивилась, отыскав две окаменелые пачки "Лотоса" и коробку из-под электрочайника, полную брусков хозяйственного и туалетного мыла. Ещё через четверть часа я с грехом пополам разожгла печку в бане и принялась таскать воду, наполняя два больших бака. Тело моё ныло и болело от усталости, но я не давала себе отдохнуть, раз за разом поднимаясь к бане с тяжёлыми ведрами. Уже потеплевшей водой перемыла в бане все ковши и тазы, полки и пол, пыхтя, вылезла в предбанник - и вздрогнула, услышав дребезжащий старческий голос:
- Вот ты где, милая. А я зову, зову…
Сердце моё стукнуло и замерло, я медленно распрямилась и повернулась к стоящей в дверях старушке. Нет, конечно же, нет, это была не моя бабушка. Лицо моей гостьи, сухонькое, с впалыми жующими губами, показалось мне смутно знакомым, но у меня не было сил вспоминать. Я молча смотрела на неё, и старушка смутилась.
- Прости, что напугала тебя, - мягко сказала она, держась за косяк слабой рукой. - Гляжу, у Марии баньку топят - пойду, думаю, посмотрю…
- Входите, бабушка, - сказала я. Голос был чужой, сиплый, и я зачем-то откашлялась, как будто был какой-то смысл в том, чтобы он звучал по-прежнему.
- Да нет, милая, - смутилась старушка ещё больше. - Я вот спросить пришла - может, пустишь меня помыться, раз уж затопила?
Она не спрашивала, откуда я здесь взялась, и имела ли я право топить баню в чужом доме, просто выжидающе смотрела на меня своими выцветшими глазами, и я вдруг поняла, что в этой пустой деревне она не менее одинока, чем я.
- Хорошо, - коротко ответила я. - Только ещё не нагрелось…
- Иии, милая, - улыбнулась гостья. - Да пока я до дому схожу и вернусь, уж такой жар будет… Ты мойся первая, а я уж после…
Она и вправду двигалась так медленно, что я подумала, что ей легче остаться здесь, чем идти домой и потом возвращаться.
- Ничего-ничего, - словно подслушав мои мысли, сказала старушка. - Надоть ходить, ноги разгуливать…Да и избу я не заперла…
Вряд ли что-то грозило её открытой избе, ведь всё равно никого, кроме нас, поблизости не было, но спорить я не стала. Достав из сумки чистое бельё и полотенце, я быстро постирала грязную одежду и начала мыться. Волосы пришлось мыть мылом, но я не обратила внимания на такую ерунду. Скоро моя кожа заскрипела от чистоты, и, окатившись напоследок холодной водой, я вышла из бани.
Давнишняя бабулька уже сидела на скамейке возле дома.
- С лёгким паром, милая, - улыбнулась она беззубым ртом. - Вот, кваску тебя принесла, попей после баньки…
- Спасибо, - еле слышно ответила я, принимая из её рук запотелую банку. Квас был кислый, резкий, у меня перехватило дух, но я выпила его почти до дна.
- Ой, бабушка, - растерянно сказала я. - А вам?
- Да что ты, детонька, - махнула старушка рукой. - Нешто у меня дома квасу не найдётся? Пойду я мыться, а то совсем темно станет домой-то идти.
Оставшись одна, я развешала постиранное бельё, поставила греться чайник, и присела на крыльце. Нагревшиеся за день доски были ещё тёплыми.
"И что же дальше?" - подумала я. Моей гостьи было не видно и не слышно, но знание того, что эта сухонькая старушка сейчас в нескольких шагах от меня, давало мне удивительное чувство защищённости.
Потом мы пили чай с мятой, которой заросло полсада бабушки, и с засахарившимся мёдом, найденным в бидоне в кладовке. От предложения проводить её бабушка Таисья отказалась, и я долго смотрела ей вслед, стоя у калитки.
Эту ночь я спала, как убитая - да простят мне это сравнение. И проснулась от голода. Было, наверное, уже около девяти - часы мои остановились. Я немного полежала, глядя в потолок, выкрашенный белой краской. Краска местами облупилась, образовав причудливые рисунки. Я бездумно разглядывала их, складывая сюжеты из случайных линий. В доме, за запертой дверью веранды, стояла всё та же глухая тишина. На мгновение я зажмурилась, вспоминая дивные ароматы, доносящиеся из кухни, звон посуды, негромкие голоса мамы и бабушки, накрывающих на стол. Сопенье Митьки, досматривающего последний сон, и стук, доносящийся с улицы - там с утра что-то ремонтировал наш папка… И осознание того, что этого уже не будет - никогда - сжало сердце уже привычными жёсткими тисками. Я торопливо встала, невольно поднимая как можно больше шума. На улице было пасмурно. Посмотрев на небо, я попыталась решить, пойдёт ли дождь, решила, что надо подстраховаться, и поставила под водосток старые бачки и корыта. После вчерашней бани мне открылась простая истина - воду надо беречь. Дождевая вода была настолько чистой, что вполне могла пригодиться для стирки.
Приготовившись к дождю, я умылась и поставила вариться кашу, на этот раз пшённую. Делать пока было вроде и нечего, и я присела на крыльце, глядя, как качаются в густой траве анютины глазки - любимые бабушкины цветы.
Каша подгорела, и её пришлось отскребать от дна кастрюли, но я всё равно не чувствовала её вкуса, а потому не особо огорчилась. Правда, отмывать кастрюлю пришлось долго и нудно, но времени у меня всё равно было навалом.
Закончив кухонные заботы, я выглянула на улицу. Дождь так и не собрался, хотя сильно парило. Я проверила, выключила ли плитку, и по заросшей травой дорожке пошла мимо колодца к выходу на улицу. Дорогу до реки я помнила хорошо. Правда, мы с братом никогда не ходили на реку одни. Плавал Митька как топор, а я была слишком ненадёжной нянькой…
Сейчас, сев на берегу, я окунула ладони в реку. Вода не успела остыть после вчерашней жары, и скоро, раздевшись, я уже плыла на середину реки, к песчаному острову. Я была одна, абсолютно одна под этим жемчужно-серым небом, и только плеск воды нарушал тишину. Но - странное дело - эта тишина вовсе не походила на мёртвую тишину пустого дома. Я даже подумала, что можно было бы поселиться тут, на берегу, всё равно ночи были тёплыми, но природа скорректировала мои размышления. Дождь хлынул внезапно, он лупил по поверхности воды, выбивая фонтанчики брызг, небо словно соединилось с землёй сплошной туманной завесой. Я нырнула, и, вынырнув, подняла лицо вверх, чтобы встретить всю ту же воду.
Наплававшись до изнеможения, я взяла свою насквозь промокшую одежду и пошла домой. Дождь почти стих, он едва моросил, но было видно по всему, что эта морось надолго.
Я не ждала, что увижу её во дворе, и поэтому снова вздрогнула, а бабушка Таисья всплеснула руками:
- А вымокла-то ты, милая! Я-то, старая, успела до дождя доковылять, тут в сарае и пережидала. Течёт крыша-то, Наташа. Дрова совсем сырые. Мужик-то у Марии рано прибрался, всё сама, да сама. В последний-то год мы с ней вместе лазали на крышу, толь стелили… Видно, прохудился совсем.
Я пожала плечами, а неугомонная старушка продолжала:
- Вот что, Наташенька, у меня там сылофан есь, толстый, на теплицу зять брал, так мы крышу с тобой и перетянем.
Я покачала головой, невольно улыбнувшись.
- А что, милая, дрова-то теперь брать негде. Конечно, и дома брошенные стоят, да хороший хозяин своего добра не оставит. Я зимой-то, прости меня Господи, часто к Марии за дровами ходила. Наложу ванну, да на санки… Федька-то с автолавки обещал машину с лесом пригнать, только кто у нас его пилить будет?
- Как же вы живёте тут, бабушка? - удивилась я.
- Так и живём, - вздохнула бабка Таисья.
Мы прошли на веранду, и бабушка развернула гостинчик - три пёстрых яйца.
- Вот, кушай на здоровье, детонька, - угостила она, и я едва не разревелась, поспешно отворачиваясь от старушки.
Так началась наша дружба со старой бабушкиной соседкой. При всём своём любопытстве баба Таисья не была навязчивой, и, не дождавшись от меня ответов, надолго ли я приехала, легко переключилась на своё нелёгкое житьё-бытьё. Для меня, старавшейся занять руки любым, пусть и самым ненужным делом, бабушка Таисья была спасением. Она явилась как-то утром, когда я, пыхтя, перекапывала землю на огороде.
- Травку-то убирай, - посоветовала бабуля, и я по привычке вздрогнула.
- Она корешки даст, - пояснила старушка. - Жалко, поздно ты приехала, не вырастет уже ничего…а нет, редисочка успеет…я сейчас! - и соседка засеменила со двора.
Так моя неожиданно появившаяся грядка обрела значение. А потом, незаметно для себя я перебралась на огород бабушки Таисьи, и взяла на себя все самые тяжёлые работы. Старушка поила меня вишнёвым компотом и всякий раз долго благодарила, утирая глаза уголочком платка. Конечно, я понимала, что она беззастенчиво использует кстати пришедшуюся рабочую силу, но в то же время я знала, что она с готовностью махнёт рукой на работу ради того, чтобы посидеть со мной за чашкой чая.
- Вишня зреет, - однажды сказала она. - Скоро понаедут, барыги.
- Кто приедет? - не поняла я.
- Сады здесь - видела какие, а хозяева кто съехали, а кто прибрались. Вот и наезжают в июле собирать, а продают уж в городе-то не за копеечки…
Бабушка Таисья пожевала губами, вздохнула:
- Опять же, хоть не пропадает ягода. Я, бывалочи, настоечки ставила, да уж больно сахар дорогой стал, теперь сушу вишню-то, а зимой запариваю. Ну, и варенья банку-другую поставлю для баловства. Много ли одной надо…
Барыги, как назвала их бабушка Таисья, явились через несколько дней утром. Странно, но я не просыпалась от дождя, от истошных криков последнего бабушкиного петуха или блеянья козы, с утра пасшейся на сочной травке возле моего дома. А вот от этого звука проснулась, вскочила с бьющимся сердцем. Кто-то уверенно, по-хозяйски шёл от калитки к саду. Босоногая, я выскочила на крыльцо, увидев, как две упитанные бабёхи деловито направляются к деревьям.
- Клавка-то своему говорит, - звучно начала одна, но, видно, почувствовав мой взгляд, обернулась. - О, гляди-ка, Нин, хозяйка появилась, - ничуть не смутившись, сказала она.
Я стояла, не в силах сдвинуться с места. Мысль о том, что эти чужие тётки год за годом по-хозяйски заходили в бабушкин сад, была нестерпима.
Та, которую назвали Ниной, смерила меня неприязненным взглядом и сказала:
- Ну, пошли дальше, что ли.
- Вы простите, девушка, - улыбнулась первая. Ей, видно, с утра никто ещё не успел испортить настроения. - Мы в дом не заходили, а сад заброшен, всё равно вишне пропадать. Я смотрю, у вас и малина есть. Не хотите продать ведёрко?
Я помотала головой, но тут сзади выступила вездесущая бабка Таисья.
- А и то, пособирай, Наташа, - сказала она. - Они на обмен продукты дают, Федьку-то когда ещё дождёмся, а у тебя, гляжу, и хлеба-то нет.
- А сколько за ведро дают? - сердито спросила я.
- Там договоришься, - засмеялась Нина. - Нам тридцать рублей за ведро платят.
- Тридцать рублей? - я остолбенела от таких цен.
- А что ты хотела? - засмеялась уже другая тётка. - Денег лёгких-то не бывает. Нет, но мы-то только собираем, а тебе как хозяйке сотню поди дадут.
Я вспомнила несколько сотен, сиротливо лежащих в моём кошельке, и согласилась.
Собирать малину оказалось вовсе не простым занятием. Спелая ягода уминалась, и ведро наполнялось с трудом. На сборы у меня ушло никак не меньше трёх часов. Я выходила из малинника с полным ведром, когда меня окликнула одна из давешних тёток:
- Ну что, набрала?
Я кивнула.
- Ну идём, - оценивающе взглянула в моё ведро тётка.
Мы прошли по нашей улице к бывшей покосившейся остановке.
Здесь стояло несколько весело гомонящих тёток и микроавтобус с раскрытой дверью. Мужчина лет 30-и ловко взвешивал вёдра с вишней и пересыпал её в ящики, а тётки, удивительно одинаковые в своих вылинявших спортивных штанах, тут же разбредались в разные стороны с пустыми вёдрами.
- Юра, малину возьмёшь? - окликнула мужчину моя попутчица.
Тот поднял голову, посмотрел на меня, заглянул в ведро.
- Семьдесят, - сказал он.
- Сто пятьдесят, - сердито возразила я. Торговаться мне всегда казалось мелочным.
- Ладно, сотня, - благодушно согласился Юра. - Глазки больно хороши…
Я нахмурилась, но мужчина уже отвернулся и крикнул. - Максим, ты там уснул, что ли? Возьми у девушки малину, да пристрой так, чтобы не подавилась.
- Девушка? - спросил удивительно знакомый голос, и из маршрутки высунулся мой давний недруг, Макс Летунов.
От неожиданности я замерла на месте, хлопнув глазами, а потом нахмурилась.
- Наташа? - удивлённо протянул он. - А ты что здесь делаешь? Тебя полгорода ищет!
- Малину берёте? - игнорируя вопрос, хмуро спросила я у Юрия, который с интересом наблюдал за нами.
- Берём, - подтвердил тот, и спросил у Максима. - Вы знакомы, что ли?
А и выложу я, наверное, весь рассказ. Всё равно комментариев нет))
Больше всего я боялась, что Летунов сейчас скажет: "Да я ж тебе рассказывал, эта та убогая, что на похороны своих родителей не пришла". Я невольно напряглась, в упор глядя на Макса. Что-то изменилось в его глазах, словно вдруг промелькнула какая-то растерянность.
- Я сейчас, - сказал Максим и выпрыгнул из микроавтобуса, а, оказавшись рядом со мной, тихо сказал. - Пойдём, поговорим?
Я поставила ведро, и молча пошла от него прочь. Несколько женщин, оказавшихся на моём пути, торопливо посторонились, увидев моё лицо. Макс догнал меня в несколько шагов, пошёл рядом.
- Наташа, - позвал он, поняв, что я не собираюсь останавливаться.
Мы стояли посреди пыльной улицы и смотрели друг на друга в упор - два давних соперника, два непримиримых врага. Это соперничество родилось и выросло вместе с нами. Он был старше, и ему легко давалось то, на чём я набивала синяки и шишки - сначала велосипед, потом ролики и скейтборд. И каждая моя неудача была отмечена хлёсткой язвительностью Летуна. О, я хорошо знала с самого детства - ничто не болит сильнее, чем уязвлённое самолюбие. Я никогда не плакала, разбивая нос или колени, а вот смех мальчишек приводил меня в неистовство. Лет до десяти в ответ на издевательства я бросалась в драку - со слезами беспомощной ярости колошматя своих обидчиков. Потом мы незаметно стали старше, по-прежнему проводя время в одной компании, и по-прежнему не упуская повода поддеть друг друга. К тому времени у меня появился брат, и мне удавалось вырваться к друзьям нечасто. Может быть, поэтому я пропустила тот момент, когда Макс впервые появился во дворе с девушкой. Это была настоящая девушка - в туфлях на шпильке, красивая и взрослая. Глядя на неё, я почувствовала себя Золушкой. С вечно исцарапанными руками и до сих пор нередко сбитыми коленками, в своих видавших видах джинсах, запылённых кроссовках, я не выдерживала никакого сравнения с красоткой. Может, чувство обиды и унижения было виной тому, что я пронеслась по луже возле влюблённой парочки, щедро обдав их грязной водой? Я готова была к его мести, настраиваясь на драку, но расплата была куда более обыденной и позорной - выловив во дворе на следующий день, Макс просто оттрепал меня за уши. Я вырывалась, не в силах сдержать злых слёз, шипела и ругалась, но он был сильнее. К счастью, экзекуция проводилась один на один, но когда на следующий день Макс выразительно посмотрел на мои уши, прикрытые волосами, по лицам пацанов пробежали усмешки, и я поняла, что готова убить Летуна. Я вынашивала свой план мести долго и тщательно, но он снова успел нанести удар первым.
В конце апреля мы праздновали день рождения двора. Никто не знал, откуда взялся этот праздник, может быть, его придумали ещё наши родители, чтобы иметь повод лишний раз собраться вместе. На день рождения двора принято было обмениваться подарками - пустяшными, но не дежурными сувенирчиками, купленными в ларьке напротив, а чем-нибудь действительно нужным или интересным для именинника. За неделю до события мы тянули жребий - кому кого одаривать. Мне выпал Ванечка Рамзаев, по-дворовому - Рамзес. Подобрать ему подарок было несложно - все знали, что он коллекционирует автографы. Знаменитости баловали наш городок своими приездами нечасто, и коллекция Рамзеса состояла всего из двух экземпляров. Выпросившись с отцом в очередную командировку, я пробила локтями толпу поклонников, и сумела взять автографы у группы "Високосный год".
Была ещё одна фишка в наших подарках - до самого дня рождения никто не знал, от кого ждать сюрприз. И поэтому, когда все собрались в старой беседке под платанами, смех вспыхивал то и дело - с каждым новым одариваемым.
Наконец, очередь дошла до Макса. Я неприязненно смотрела, как он поднялся, с улыбкой выложив перед собой пластиковый пакет.
- Я хочу поздравить Наталью, - сказал он. - Таташка, пусть мы и мир - понятия несовместимые, но сегодня я зырываю топор войны, и хочу, чтобы ты сделала то же самое, - он с улыбкой посмотрел на меня и продолжил. - А потом забыла, где его зарыла!
Раздались одобрительные возгласы, ребята засмеялись, а я вдруг смутилась. Макс никогда ещё не смотрел на меня так. Я вспомнила свои горящие малиновые уши, чтобы мобилизовать прежнюю ненависть, но ничего не помогало - из этой недавней истории вспоминалось почему-то другое - обидное ощущение его силы и…взрослости? Ведь сила его наказания была не в боли, а в том, что он наказал меня, как непослушного ребёнка. Вот это-то и бесило меня больше всего!
Макс вытащил из пакета глянцевый журнал и протянул его мне.
- Посмотри его дома, - сказал он, но я фыркнула, и из вредности раскрыла журнал немедленно.
- Ух ты! - изумилась за моим плечом Катя. - Это ж Дашка, смотрите!
Вмиг все обступили меня. В девушке-модели трудно было узнать Дашу Миронову, но это была она. До меня даже не сразу дошло, что это фотомонтаж. У Макса действительно были способности. Я листнула журнал дальше, ещё - и мои друзья вокруг снова засмеялись. Теперь по подиуму шагала Оля Зайцева. Макс был снисходителен, и уменьшил полненькую Олю на пару размеров, и я вдруг увидела, что Олька действительно красавица.
- Хорооошенькая! - подтвердила Вика, а Оля потребовала:
- Ну дайте же мне посмотреть!
Так, смеясь и то и дело отбирая друг у друга журнал, мы добрались до середины. Я чувствовала себя королевой - такого подарка не было ни у кого! Все наши девочки в роли манекенщиц были бесподобно хороши, и обиженно требовали у Макса экземпляр для себя.
- Нет, пусть он будет один, - отказался Максим. - А кто захочет посмотреть на себя через много лет, будет знать, где искать. Давайте уже дарить дальше!
- Нет! - возразила Вика. - Сначала досмотрим! - она как раз дошла до постера и начала разворачивать его. Я ахнула, увидев своё лицо. Это была я - и не я. Девушка в туго обтягивающем гибкое стройное тело комбинезоне была дико хороша. Она держала в руке стильный шлем, и прямо и смело смотрела перед собой. Чуть прищуренные голубые огромные глазищи были явно мои, но у меня никогда не было таких чувственных губ.
- Натка! Какая! - завистливо сказала Вика, а Никита потребовал:
- Разворачивай, что там за мотоцикл?
Они вдвоём с Викой отогнули скрепку и развернули постер - и тут же грохнули в хохоте так, что стайка воробьёв, поджидавших семечек у нашей беседки, испуганно взмыла вверх.
Девушка сидела не на мотоцикле, а на детской качалке - лошадке.
Слёзы досады и унижения хлынули из моих глаз, я вскочила, и, перемахнув перила беседки, бросилась в дом.
Всё это промелькнуло в моей памяти, когда я смотрела в серьёзные глаза Макса. Тогда мы так и не помирились. Максим пытался поговорить со мной, но я просто перестала его замечать. И он отступился, сказав мне в последнюю нашу встречу: "Я подожду, пока ты повзрослеешь". А потом что-то случилось у его отца, и Макс переехал к нему на другой конец города. Мы перестали видеться - вовсе, и всё же я вспоминала его гораздо чаще, чем бы мне хотелось. Никуда ведь было не выкинуть тех почти 17-и лет, что он прожил в нашем дворе. Многие наши ребята до сих пор с ним созванивались, знали, чем он занимается, но при мне все эти разговоры смолкали - никто не хотел ссориться со мной.
- Ну, что? - спросила я сухо.
- Наташа, - глаза у него были непривычно растерянные и виноватые. - Ты меня прости, я не знал…
Я покачала головой и отступила на шаг:
- Нне надо…
Максим шагнул следом за мной, сказав торопливо:
- Хорошо…не уходи, - мгновение между нами стояло хрупкое молчание, потом Макс спросил. - Ты здесь живёшь?
Я кивнула.
Он недоверчиво посмотрел вокруг.
- Здесь же нет никого…мёртвая деревня… - он осёкся, поняв, что сказал лишнее.
Я молча смотрела на него.
- Хорошо, - Макс словно шёл по тонкому льду, ко мне, сорвавшейся. - Можно у тебя попить? Жара такая…
- Пойдём, - равнодушно сказала я.
Мы прошли по пустой запылённой улице, свернули к моему дому.
Во дворе он оглянулся - быстро, цепко, словно что-то запоминая или оценивая. Потом прошёл за мной к крыльцу, подождал, пока я выйду. Я протянула ему ковш, и он улыбнулся:
- Спасибо, Натуся. Какая вкусная! - сказал он, наконец, отрываясь, и вылил остаток воды себе на голову. - Ну жарааа…
Я пожала плечами, взяла у него ковш. Макс бестолково топтался на месте, а потом спросил:
- А колодец у тебя где?
- Зачем тебе? С собой возьмёшь?
Он быстро и огорчённо взглянул на меня.
- Давай я тебя домой отвезу, - Максим шагнул ко мне и обнял за плечи. - Ну, Наташка?
- Нет, - коротко произнесла я, одним быстрым движением высвобождаясь из его рук, и добавила, глядя исподлобья. - Ты иди…тебя там ждут.
Он посмотрел на меня с сожалением и отступил.
- Ладно, бывай. Я заеду ещё.
Я не придала значения этим словам, только вздохнула облегчённо, когда за моей спиной хлопнула калитка. У меня не было сил ни на вражду, ни на примирение.
…В субботу мы с бабушкой Таисьей промышляли дров на баню. Ещё в самый первый раз она попеняла мне на то, что не дело летом баню дровами топить, когда кругом столько гнилых деревяшек, щепок, да и в леске можно набрать сколько хошь хвороста. Бабуля так и сказала - "сколько хошь", правда за этим "хошь сколько" приходилось тащиться по хлипкому мостику на ту сторону реки, а потом, рискуя оборваться в воду, тянуть весь свой улов обратно, но бабу Тасю такие мелочи не волновали. Сама она, как настоящий полководец, оставалась на этом берегу и пиратствовала, разбирая уцелевшие заборы. Мы были заняты привычным делом, и поэтому не заметили приближения ненастья. Когда закрапал дождь, я посмотрела на небо и ахнула - туча над головой была тёмно-фиолетовой и такой низкой, что казалось, будто края её цеплялись за крышу ближней покосившейся избушки.
- Ливанёт сейчас, - подтвердила мои опасения бабушка Таисья. - Ты беги-ка, Наташа, бельё снимай, а то вмиг сорвёт да в грязи вываляет. А я тут у Лукиничны пережду, - и соседка заковыляла к крыльцу заброшенной избы.
Я побежала домой.
У калитки я невольно остановилась. Покосившиеся воротца были раскрыты, и во дворе я увидела высокого мужчину, устанавливающего под навесом мотоцикл.
Я смотрела на него молча, недоумённо, как на инопланетянина, которому просто неоткуда было взяться в бабушкином дворе. Наверное, он почувствовал мой взгляд и обернулся, и только тогда я узнала Макса.
- Ты? - изумлённо спросила я. - Что ты…
Он хотел ответить, шагнул мне навстречу…И в это мгновение ударил ливень - сплошной шелестящей стеной. Мы сразу стали такими мокрыми, словно на нас вылили ведро воды. Я метнулась к дому. В три прыжка Максим добежал до крыльца и встал рядом со мной, отряхиваясь, как кот, свалившийся в аквариум.
- Да, дождичек, - с уважением протянул он. - Здравствуй, Туська.
С нашей одежды натекла небольшая лужица, я переступила, попав в неё ногой, и пришла в себя.
- Что ты здесь делаешь? - спросила я.
- Дела, - пожал плечами Максим.
Я посмотрела на него недоверчиво. Какие дела могли быть у насквозь городского парня в этой глухой заброшенной деревне? Подумав, для чего он приехал на самом деле, я нахмурилась, и с надеждой посмотрела на улицу - не просветлела ли стена дождя. Но ливень, кажется, и не думал прекращаться.
Я прошла на веранду, и, стянув с верёвки полотенце, бросила Максиму.
- Спасибо, - он накинул полотенце на голову, а потом стал раздеваться. Я растерялась.
- Переоденься, - посоветовал он мне. - Простудишься.
Хмыкнув, я обошла Макса и скрылась в кладовке. Когда, переодевшись в сухое, я появилась на веранде, Макс уже стоял на крыльце в одних плавках и выжимал свою футболку. Выкрученные джинсы уныло свисали через его плечо.
- Нат, где это можно повесить? - спросил он, ничуть меня не стесняясь.
Я вздохнула и, подхватив его одежду, понесла в дом. Если бы Макса не было рядом, я бы ни за что не решилась зайти. Но он был там, на веранде, чем-то громыхнул, негромко выругался, и через приоткрытую дверь я слышала, как он там что-то сердито бормочет. Я прислушалась и улыбнулась. Удивительно уютный бабушкин дом был сейчас таким мирным и совсем не страшным. Я не спеша развесила одежду, наслаждаясь этим чудесным ощущением спокойствия.
- Дождь пройдёт - на улице мигом высохнет, - пообещала я, выходя к Максиму.
Он сидел у стола и ремонтировал плитку.
- Я споткнулся, - виновато сказал Макс. - Сейчас всё исправлю.
Я только покачала головой.
Дождь немного приутих, но всё же продолжал хлюпать в бочках и баках, расставленных под стоком вокруг дома.
- Где у тебя дела? - спросила я Максима, который, хмурясь от сосредоточенности, проверил плитку. Плитка включилась. Макс поднял глаза и улыбнулся:
- Здесь. Наташа…
- Перестань, - попросила я.
Он покачал головой:
- Ты мне дашь сказать?
- Хорошо, - вздохнула я. Всё же этот повзрослевший красавчик действовал мне на нервы.
- Мне надо пожить тут у вас дня три, - сказал Максим. - Возьмёшь квартирантом?
Я нахмурилась, а Максим улыбнулся:
- Нат, я не совсем бесполезный человек в хозяйстве. Дров наколоть, воды принести. Хочешь, крышу тебе перекрою?
- Зачем это тебе? - упрямо спросила я, глядя прямо в его непереносимые глаза.
- Мой нынешний шеф место себе под участок присматривает. Здесь у вас места красивые, растёт всё, как на юге. Подсохнет немного - поеду смотреть, как тут у вас дела обстоят.
Я уже открыла рот, чтобы возразить в очередной раз, но вновь наткнулась на его взгляд - и промолчала. Он смотрел на меня, как на капризного ребёнка, готового противиться всему просто из вредности. Или из-за привычки…
- Как хочешь, - безразлично сказала я и пошла в кладовку смотреть припасы. Мой скромный жизненный опыт подсказывал мне, что Максима вряд ли устроит подгорелая рисовая каша.
Однако ничего, кроме круп, я так и не нашла, вздохнула и присела на сундук. Я примерно представляла себе, что скажет этот пересмешник, признайся я ему, что не умею готовить. Посидев ещё немного, я подумала - а кто сказал, что я обязана его кормить? С голоду не умрёт - в огороде полно ягод и зелени. Я немного приободрилась. В конце концов - вот плитка, вот кастрюля, хочешь обед - вари сам! А мне и так вкусно. С такими жизнеутверждающими мыслями я и появилась из кладовки. И остановилась, уставившись на Максима.
Он сидел у стола и нюхал колбасу. Это была настоящая колбаса, которой я уже больше месяца не видела в глаза. Почувствовав, как она пахнет, я невольно сглотнула слюну. Максим посмотрел на меня и спросил:
- Слушай, а холодильник у тебя есть?
Я независимо фыркнула, и Максим почему-то смутился, а потом сказал весело:
- Ну что ж, значит, нам придётся её слопать сразу.
Стараясь не смотреть и не вдыхать в себя восхитительный запах, я прошла к ведру с водой и налила себе большую кружку. Пока я пила и косилась на лежащую на столе колбасу, Макс развернул свой пакет с припасами, и вытащил ещё хлеб, нарезанный крупными ломтями и свежие огурцы в пупырышках.
- Ну что, поужинаем? - спросил он. - У тебя картошка есть?
Я кивнула. Своей картошки у меня не было, но сегодня утром бабушка Таисья всучила мне полведра.
- Свеженькая…сейчас сварим, - деловито сказал Макс.
Он хлопотал на кухне, а я ревниво и настороженно смотрела на него. Надо признать, что у Максима всё получалось гораздо лучше, чем у меня. Скоро в кастрюльке с картошкой уже весело булькала вода, а Максим кромсал крупными кусками свою колбасу. Я смотрела на него во все глаза. Он заметил это и улыбнулся, и я поспешно отвернулась. До того, как мы сели за стол, я и не думала, что я такая голодная. Картошка, присыпанная крупной солью, рассыпчатая и вкуснющая, была бесподобной. Максим ел её с перьями лука-ботуна, а я не могла оторваться от колбасы. Съев никак не меньше четырёх кусков, я заставила себя остановиться, но Максим тут же запротестовал:
- Ты чего, давай-ка, налегай, испортится к утру, - и деловито придвинул ко мне тарелку.
В общем, из-за стола я вышла совсем осоловелая, и засыпала от сытости, домывая посуду. Мне было немного стыдно за себя - накинулась на еду, как будто меня никогда не кормили. Я избегала смотреть на Макса - боялась, что теперь, прикормив меня, он заведёт душеспасительные беседы. Но он не очень-то обращал на меня внимание - поужинав, накинул на голову дореволюционный болоньевый плащ, и отправился к своему мотоциклу. Кажется, как и прежде, я его не очень-то интересовала. Я вздохнула, украдкой разглядывая его через стекло веранды. Он был такой взрослый…и, что говорить, красивый. А я по-прежнему оставалась для него ребёнком.
Пострадать вволю по этому поводу он мне не дал, крикнул с улицы:
- Наташ, а давай баню растопим?
Я недовольно пожала плечами. В моём устоявшемся быту ежедневных бань не было предусмотрено - слишком хлопотно, да и дров не напасёшься. Я мылась нагретой на солнце водой, поливая на себя из ковша, и обсыхала тут же на улице. При общем безлюдье мой способ помывки был ничуть не хуже ванны.
- Так что? - спросил Максим, заглядывая на веранду. - Будем топить?
- Валяй, - согласилась я, только сейчас вспомнив про бабушку Таисью. Я ведь так и бросила её на чужом дворе.
- Ты куда? - не понял Максим, когда я накинула джинсовую куртку и отправилась за ворота.
- Я скоро, - бросила я, не оглядываясь, и улыбнулась, чувствуя, как он провожает меня взглядом.
Бабушка Таисья обещала прийти через часок.
Вернулась я настолько быстро, насколько позволяла идти полная тележка хвороста. Тележка отчаянно громыхала. Я катила её по рытвинам, то и дело увязая в глубоких лужах. Макс заметил меня издалека, замер на мгновение - видок у нас с тележкой был ещё тот - и заспешил навстречу.
- Что это? - спросил он немного обалдело.
- Дрова, - пыхтя, с достоинством ответила я.
- О боже, - сказал он еле слышно и перехватил у меня ручки. - Придержи сбоку, чтобы не рассыпались.
Я фыркнула, но промолчала. Мужчины не могут не командовать, и я решила не обращать на это внимания.
Во дворе Макс быстро отсортировал дрова - некоторые сразу отправил в печь, другие положил под навес, третьи, самые громоздкие, принялся немедленно пилить.
- Откуда дровишки? - спросил он, ловко распиливая здоровый сук.
- Из лесу, вестимо, - буркнула я. - Здесь, знаешь, дрова не продают.
Он посмотрел на меня внимательно, но промолчал.
- Воды я уже принёс, затоплять?
- Давай, спички на подоконнике.
Пока он возился с баней, я подглядывала за Максимом из окна. Мне как-то сразу нечего стало делать, и я вдруг поняла, что мне хочется быть там, рядом с ним. Налив воды в ведёрко, я отправилась мыть в бане.
- Погоди ты, дым выйдет, - кашляя, сказал Максим. Он сидел на корточках, и смотрел в приоткрытую дверцу печи. Я протянула руку, чуть коснувшись его щеки, и закрыла дверцу.
- Это ж не камин, - буркнула я.
Он поднялся, и сразу стал выше меня. В маленькой бабушкиной баньке было тесно, и Максим старательно посторонился, давая мне пройти.
- Ну? - спросила я, не поворачиваясь, чувствуя, как он смотрит на меня.
- Ладно, я ещё в дом воды принесу.
Я улыбнулась, когда он охнул, не вписавшись в дверь бани. Двери здесь были низкие, я и сама набивала шишки каждую субботу.
- Блин, больно, - пожаловался Максим, потирая голову.
- Дай посмотрю, - сказала я, отнимая его руки. - Шишка будет. Ничего, жить будешь.
Он посмотрел на меня обиженно и вышел. Я присела на низкую скамеечку. Огонь весело гудел в печке. Я вздохнула, и, открыв двери, начала мыть пол.
Дождь, казалось, и не думал прекращаться, перейдя на мелкую противную морось. Я несколько раз выглянула за ворота - посмотреть, не идёт ли бабушка Таисья.
- Ну что, кто первый? - спросил Максим, и вздрогнул, услышав со двора:
- Наташа...
Я фыркнула. Бабуля опять подкралась незаметно.
- Да у тебя гости, Наташенька, - острые глазки прошлись по фигуре Максима. - А я смотрю, мотоцикл стоит…
- Входите, бабушка, это Максим приехал. Баня почти готова, - я почему-то смутилась.
- Да я маленько сполоснусь, - поспешила успокоить бабушка Таисья. - Вы-то вместе пойдёте али как?
Я покачала головой, чувствуя, что краснею.
- Максим первый собирался.
- Аа, ну иди, Максимушка. А я вот веничек дубовый принесла. Ты как в баню-то зайдёшь, сразу его запарь. Паришься с веником-то?
- Парюсь, - весело ответил Максим и ещё покосился на меня, уходя.
Сегодня у нас была настоящая баня - в несколько заходов, с обязательным чаем, и тем благодушным настроением, которое охватывает усталых людей после бани. Все тело словно дышало, я вслушивалась в себя, удивительно ощущая эту чистоту, невесомость тела. Это ведь была не первая баня, почему ж я ничего этого не чувствовала раньше? Посидев за столом и отдышавшись, бабушка Таисья засобиралась домой.
- Оставайтесь у меня, бабушка, - предложила я. - Грязь такая, пока дойдёте, опять ноги мыть придётся.
- Да я в галошах, милая, - отказалась та. - Пойду потихоньку.
Она выразительно взглянула на Максима, и я невольно улыбнулась. Ваше дело молодое, что ж я мешать буду - так всё это выглядело. Если бы она знала, как далеки от истины её предположения! Я удивлённо задумалась - а ведь мы с Максом впервые за столько лет ни разу не поссорились… Это было просто невероятно, и я снова улыбнулась своему открытию.
Бабуля всё же не стерпела, и, когда я вышла за калитку её проводить, шепнула заговорщически:
- Парнишка-то у тебя ничего…Крепкий парень. Надолго приехал-то? Или с ним уедешь?
Я нахмурилась.
- Да я чего лезу-то, старая, - всполошилась старушка. - Я, Наташа, спросить хотела…Может, пока Максим-то тут, Федька б нам леса привёз? А Максимушка бы нам помог распилить? Поколоть-то я сама помаленьку…
Представив сухонькую бабульку с топором, я торопливо кивнула:
- Я поговорю с ним, бабушка. Дела тут у него какие-то. Скажу завтра.
Я ещё постояла, глядя вслед соседке. Сердце у меня сжималось от жалости и тоски, когда смотрела, как она бредёт, сгорбившись, старательно обходя лужи.
…Когда я вернулась, Максим дремал, бесцеремонно растянувшись на моем диванчике на веранде. Я растерянно остановилась, глядя на него. Он был худощавый, гибкий, и в то же время скрытая сила прорывалась в каждом движении Макса. Вот и сейчас он, вроде, мирно спал, и в то же время был таким опасным…
- Максим, - позвала я, потеребив парня за плечо.
- Наташ, - он открыл глаза и подвинулся. - Иди ко мне?
На мгновение я потеряла дар речи.
- Это мой диван, - наконец сурово сказала я.
Он рассмеялся и легко встал, щёлкнув меня по носу:
- Узнаю былую Таташку. - Веди?
Я молча направилась в дом. Наверное, я была слишком сердита, потому что не ощутила привычного трепета, открывая бабушкин шкаф, застилая постель в её спальне. Или же…сам дом изменился? Он больше не был мёртвым. Я постояла, прислушиваясь. В соседней комнате бродил Макс, зевал громко, скрипел половицами.
- Иди сюда, - негромко позвала я.
- Классно, - оценил Макс. - Я открою окна? - и до половины высунулся в темнеющий сад.
- Как хочешь, - запоздало сказала я. - Комаров здесь нет…
- Дождик ещё шуршит, - помолчав, сказал Максим. - Здорово…
- Утром птицы спать не дадут, - пообещала я.
- И пусть не дают, - легко согласился Макс. Он шагнул ко мне, обнял мимолётно, так, что я даже не успела растерянно отстраниться, коснувшись губами моего виска. - Спокойной ночи, Таша, - и тут же отпустил, как будто ничего и не было.
Я кивнула, потому что вдруг поняла, что всё равно ничего не смогу сказать - и торопливо вышла на свою веранду.
Я долго не спала, лёжа на своём узком диванчике. Дождь шуршал по крыше тихо-тихо, даже не шёл, а отдавал влагу, накопившуюся в воздухе. Я слишком устала за день, и всё же не могла спать, боясь растратить впустую то ощущение спокойствия и надёжности, которое всякий раз охватывало меня, когда я вслушивалась в звуки ночного дома. Максима не было слышно, но даже в этой полной тишине была жизнь.
… Уснула я под утро, и поэтому даже не услышала, как встал Максим. Подпрыгнув от звука взревевшего мотоцикла, я села на своём диванчике, непонимающе моргая, и вновь бессильно упала назад. Было ещё рано, спать хотелось неимоверно. Я закрыла глаза, решив ещё подремать, но скоро поняла, что уснуть не смогу. Я рассердилась на себя – что мне было до утренних дел Максима! И всё же скоро я поднялась, испытывая непонятную тревогу.
Солнце ещё не взошло, но за ночь ветерок разогнал тучи, и было видно, что день будет прекрасный. Я постояла на крыльце, вдыхая свежий воздух, и, ёжась, пошла в дом. То, что происходило со мной, мне не нравилось. Нельзя было впадать в такую зависимость от Максима. В его планы вовсе не входило становиться деревенским отшельником. Ничего, у меня есть ещё несколько дней. Надеюсь, что я не успею за это время настолько к нему привыкнуть. Я вздохнула, закрывая дверь в дом.
Раскрыв кастрюлю с крупами, я призадумалась. Моё варево, не сдобренное даже маслом, можно было есть только в горячем виде. Когда же он приедет? Впрочем, есть пока не хотелось. Решив отложить приготовление завтрака на потом, я влезла в старые бабушкины галоши, и пошла проведать грядку с редиской. Я любовалась на неё каждый день, терпеливо продёргивая ниточки сорняков. Редиска была уже большая, но я всё откладывала на потом первую пробу, а вот сейчас решилась – надёргала и намыла целую миску. Потом можно будет отварить картошки, и снова будет у нас пир горой! Настроение незаметно поднялось. С этим непривычно хорошим настроением я принялась за уборку, погрела воды на стирку, зверски проголодалась и начала злиться, когда, наконец, услышала вдалеке мотоцикл Макса. Он замолчал где-то на соседней улице, и я сбегала до калитки посмотреть, где он там застрял. Видно отсюда ничего не было, и я изнывала от нетерпения, когда Максим, наконец явился. Он ввел мотоцикл под навес и улыбнулся:
- Наташка, смотри, что я привёз! Молоко, настоящее! А ещё масло сливочное, бабульки говорят, надо его в холодную воду и листьями крапивы обложить, - он деловито выгружался на крыльце, потом выпрямился, посмотрел внимательно и потянулся ко мне. – Доброе утро! – И снова застал меня врасплох со своим быстрым поцелуем.
Я сердито отодвинулась, не зная, как реагировать на его мимолётные нежности. Кажется, он не придавал им особого значения – собрал привезённые продукты, пронёс их на веранду.
- Давай хлеба с молоком поедим, смотри, какой свежий! А потом чего-нибудь сварганим, - предложил Макс. – Наташ, ты чего?
- Ничего, - вернулась я из своих размышлений. – А где ты останавливался?
- Да бабулю вчерашнюю встретил, про дрова с ней договорился, - Макс обернулся от шкафчика, поставил на стол кружки. – Она нам, кстати, обещала пирожков к вечеру напечь! Со щавелем и капустой!
- И за какие такие заслуги? – едко поинтересовалась я, ощущая чувство вины – сама-то я начисто забыла про обещание спросить у Макса про дрова.
- Человек я хороший, - скромно ответил Максим. – Располагающий!
Я засмеялась, и он коротко взглянул на меня с непонятной улыбкой.
Потом мы вместе готовили завтрак, и ели гречневую кашу и молодую редиску с солью. Максим нахваливал её, а я гордилась. Никогда бы не подумала, что это так приятно – кормить мужчину зеленью, выращенной собственными руками. Про завтрак собственного приготовления я старалась не думать – готовил опять Максим, и гречка у него получилась что надо – или это сливочное масло было тому виной?
После завтрака Максим засобирался по своим делам, а я занялась стиркой. Странно, но даже одна я не чувствовала себя одинокой. Это было здорово! И грустно…
За этот месяц я привыкла занимать свои руки работой, и чем тяжелее она была, тем легче мне становилось. Физическая усталость помогала заглушать мысли, и когда я падала по вечерам на свой диван, у меня уже не оставалось сил. Вот и сегодня после стирки я отправилась к бабушке Таисье, и, не обращая внимания на её протесты, занялась прополкой. Потом мы вместе собирали смородину и малину, но, когда я предложила сварить варенье, старушка взбунтовалась.
- Совсем ты меня, Наташенька, разбалуешь, - сказала она, отбирая у меня ведро с ягодой. – Иди-ка ты лучше на речку, пока вёдро стоит. Негоже как старухе дома сидеть.
Я запротестовала, но бабушка Таисья стояла на своём. Наконец, махнув рукой, я перебралась через ветхие мостки и отправилась купаться. От дома соседки до реки было совсем близко, и я решила не возвращаться домой за купальником.
На речке было пустынно и тихо, только звенели пчёлы над цветами, да сновали над водой какие-то шустрые птички. Я немного полюбовалась на них, и вошла в воду, зажмурившись от удовольствия.
Пару раз на даче у Аськи мы купались голыми – поздним вечером, в уже остывшей воде, и в моей памяти остался только визг моей подруги, и мои опасения, как бы на этот визг не сбежалась окрестная шпана, любившая пить на берегу у костерка с шашлыком. Никакого особого удовольствия я тогда не получила, и вовсе не разделяла восторги Аськи. И только сейчас я поняла, какой это кайф. Вода в этой части реки была спокойная и такая прозрачная, что виден был каждый разноцветный округлый камушек на дне. Солнце прогрело её до самого дна, и всё же там, у дна, вода была чуть прохладней. Когда я поплыла, слои смешались, и моё нагое тело ощутило, как по нему прошла прохладная волна, которая тут же сменилась теплом. Я замерла, нежась в этом тепле, едва гребя руками, потом неосторожно ударила по воде ногой, и вновь прохладная волна омыла моё разгорячённое тело. Я засмеялась от удовольствия, замерев, закрыла глаза, позволяя ласковому теплу обнять моё тело, и река медленно понесла меня вниз.
Там, где течение убыстрилось, я встала, и вышла на берег, ахая и переступая на горячем песке, не выдержала пытки, и пошла назад по щиколотку в воде. Я шла медленно, любуясь гладкими цветными камушками на дне, пугая прыскающих в разные стороны мальков. В этот момент я чувствовала себя счастливой. Эта тёплая ласковая вода, ветерок, быстро высушивающий моё мокрое тело, тишина и сонный ленивый покой знойного дня усыпляли меня, и, добредя до места, на котором я оставила свою одежду, я улеглась на неё загорать. Сначала я лежала на спине, глядя из-под локтя на пронзительно-голубое небо. Белый лёгкий дым облаков плыл по небу, истаивая в этой голубизне. Белое растворялось в голубом без остатка. Мне стало жарко, и я перевернулась на живот, охнув, когда мой локоть попал на раскалённый песок. Я повозилась, устраиваясь поудобнее, и наконец замерла в блаженной дремоте. Тихий плеск воды усыплял, я полностью расслабилась, плывя куда-то…неясные цветные картинки мелькали под моими сомкнутыми веками, я чувствовала, что уже сплю…
И в это блаженное мгновение чья-то рука коснулась моего плеча, и очень знакомый голос сказал сердито:
- Ташка, ты ж сгорела уже! А ну вставай!
Я одурело вскочила, ахнула, подхватила одежду и изо всех сил хлестнула смеющегося Максима. Он охнул – видно пуговица попала по лицу, попытался заслониться, я снова ударила его и заплакала:
- Ты! Ты!
- Наташка! – виновато и хрипло сказал он, и, перехватив за локоть мои руки, притянул меня к себе. – Ну, всё, всё…
- Дурак! – я упёрлась в его грудь руками и всхлипнула. – Пусти!
Губы Максима коснулись моей щеки, прошептали возле моего уха:
– Успокойся, глупая... Никто тебя не держит.
Я выскользнула из его рук, отступила назад, прикрываясь одеждой.
Максим улыбнулся.
- Отвернись, - потребовала я.
Максим вздохнул и сел на песок, опустив голову на руки. Я принялась торопливо одеваться, подозрительно косясь на него. Очень скоро Макс заёрзал и поднялся, не выдержав сидения на горячем песке. Я мстительно усмехнулась, показала язык его спине, и зашагала домой.
Он догнал меня по дороге, весело покосился на мои пылающие щёки.
- Натуль, - подхалимски позвал он.
- Чего? – неприветливо покосилась я на его подозрительно довольную физиономию.
- А ты красивая…
Он засмеялся и ловко отскочил, и я несчастно подумала, что убить его будет не так-то просто.
- Я к бабушке нашей заходил, - сказал Максим, разуваясь на крыльце. – Договорился на завтра с этим вашим Федором.
- С каким Фёдором? – не поняла я.
- Дрова привезти, - пояснил Макс. – Завтра я весь день там буду.
- Вместе будем, - буркнула я.
Максим с сомнением посмотрел на меня – что, мол, от тебя толку – но ничего не сказал.
- Она там пироги печёт, сказала, сейчас принесёт. Я стянул один. Хочешь?
И только сейчас я поняла, как я проголодалась. Я накинулась на этот пирожок так, что за ушами затрещало. А потом растерянно посмотрела на Максима.
- Вкусно? – улыбнулся Макс.
- Ой! Я всё съела… А тебе?
- Так вот же уже бабуля, - выглянул на улицу Макс. – Поставь чай, а я встречу.
Скоро он появился на веранде с кастрюлей, полной пирожков. Бабушка Таисья поспешала следом.
- Сверху-то с капустой, Наташа, - объясняла она. – Ты их на разные тарелки разложи. Внизу со щавелем, поджаристые, так ведь потекли, сок дают с сахаром-то, - смущённо говорила старушка.
Я обняла её, и сухонькая бабуся мигом примолкла.
- Спасибо, бабушка, - сказала я. – Как давно я пирожков не ела. Да мы их сейчас мигом сметём! И с капустой, и со щавелем, ничего не оставим!
- Кушайте, деточки, - бабушка Таисья вытерла глаза уголочком платка. – Для вас и готовила. Одной-то разве охота возиться? А завтра утром оладушков испеку, ты, Наташа, Максима не корми, сразу ко мне идите, пока горяченькие будут.
Может, и было в моей жизни что-то вкуснее тех бабушкиных пирожков, только я не помнила. Как и обещали, уничтожили мы их с Максимом в один момент. Бабушка Таисья ела деликатно, отговариваясь тем, что она дома поела, да ещё сковородку целую оставила, а на нас смотрела с улыбкой. Очень ей нравилось, что мы не можем от её пирожков оторваться.
После чая бабуля засобиралась домой, но Максим соблазнил её картами. Картёжница, как оказалась, она была знатная. Играли в подкидного дурака, и старушка довольно посмеивалась, раз за разом оставляя нас с Максимом. Когда, часа через два, она ушла, наконец, домой, Макс сказал восторженно:
- Во бабка даёт! Ладно у тебя выиграть, она ж и меня раз пять оставила!
- Восемь, - ехидно уточнила я. – А меня, кстати, только семь!
- Какие восемь! – возмутился Максим. – Это у тебя восемь, а у меня пять!
Мы заспорили, яростно, азартно, и Максим выпалил:
- А докажи! Давай сыграем до трёх проигрышей!
- Давай! – в сердцах согласилась я. – Я тебя живо с погонами оставлю!
- Ну-ну! – усмехнулся Максим. – На что играем?
- На желание! – сказала я, уже придумывая, чего мне пожелать, чтобы проучить этого хвастуна.
Макс посмотрел на меня и странно улыбнулся:
- Что ж, на желание, так на желание, - улыбнулся он. – Смотри, не передумай!
Мы вновь уселись за стол, оба твёрдо уверенные в своей победе. Сначала мне везло. Я выиграла два раза подряд, и сказала помрачневшему Максиму своим самым вредным голосом:
- Ну что, готов? Не бойся, сильно не обижу…
Он усмехнулся и снова странно посмотрел на меня. От этого взгляда холодок предчувствия пробежал по моей коже. Мне вдруг вспомнилось, каким серьёзным мог быть Макс, разыгрывая меня, глупую девчонку, придумывая для меня очередную каверзу. Всё же я неплохо его знала. Но это внезапное озарение уже ничем не могло мне помочь…
Я начала проигрывать – катастрофически, обидно, по-глупому. Один раз, другой… я сражалась, как тигр, и ничего не могла поделать…
Макс поднял на меня свои весёлые глаза:
- Шах и мат, - ерничая, сказал он. – А это утешительный приз, - и он навесил шестёрки мне на плечи. – Вы производитесь в генералы!
Я взвыла от несправедливости, вскочила и стряхнула карты с плеч. Максим засмеялся. В этот момент мне вновь захотелось его убить.
- Ну что, Натуся? – спросил он, словно не замечая моих глаз, метавших молнии. – Готова выслушать моё желание?
Я наклонила голову и сказала, глядя на него исподлобья:
- Желай.
Максим улыбнулся:
- Не бойся, сильно не обижу, - слово в слово повторил он мои слова.
- Давай уже, - пробормотала я сквозь зубы.
- Я хочу, - он вдруг стал очень серьёзным. – Чтобы ты поехала со мной через два дня в город, - и добавил, увидев, как изменилось моё лицо. – На выставку. Вечернее платье не обязательно.
Я растерянно смотрела на него. Моей первой реакцией было отказаться – немедленно, но Макс смотрел на меня так, словно говорил – я так и знал, что так оно и будет.
- Я,.. – я всё-таки помотала головой и уставилась себе под ноги.
- Понятно, - подвел итог Максим. – Ну что ж, если это желание ты выполнить не можешь, загадаю полегче.
Я вскинула глаза, подозрительно взглянув на этого прохвоста.
- Тогда желание такое, - будто бы задумался он, прищурив хитрющие глаза. – Тогда… каждый день ты будешь ходить со мной купаться…Как сегодня, без купальника, голая!
Я негодующе вскрикнула, и кинулась на Максима.
Он засмеялся, и, поймав меня, отодвинул от себя на вытянутые руки. То, как легко он это сделал, заставило меня присмиреть. Инстинкт подсказал мне, что дразнить его сейчас не стоит.
- Ну так что ты решила? – спросил Макс.
- Я поеду на эту твою дурацкую выставку! – выпалила я и освободилась, дёрнув плечами.
- Спасибо, - серьёзно ответил Макс. – Она не дурацкая, сама увидишь.
Я фыркнула и ушла от него на крыльцо. В темнеющем небе загорались первые звёзды. Я села на крыльце, глядя на еле заметные пульсирующие точки.
Максим появился следом и сел рядом, коснувшись меня своим коленом. Я удержалась от того, чтобы встать и уйти в дом – слишком по-детски бы это выглядело. Я только покосилась на Макса и отодвинулась. Я всё ещё на него сердилась.
- Хорошо здесь, да? – спросил Максим. – Слушай, а я Стаса недавно видел. Они с Люсиндой у фабрики квартиру снимают. А Санчес в Питере учится, ты знаешь?
Я кивнула.
- Люська скоро рожать будет.
- Кто? Люська? – изумилась я.
- Конкретно круглая, - Макс изобразил на себе Люськин живот.
- Ничего себе!
Макс кивнул.
- Стас говорит, пацан у них будет.
- Быстро они, - я недоверчиво покачала головой.
Стас помолчал и сказал задумчиво:
- Я что-то опять проголодался…
- Тащи сюда тарелку, - вслед ему сказала я.
Мы просидели на крыльце около часа, уплетая бабушкины пирожки, болтая о ребятах с нашего двора и глядя на звёзды. Я, которая умела находить на небе только Кассиопею и большую Медведицу, слушала Макса, раскрыв рот.
- Откуда ты столько знаешь? – спросила я с невольным уважением.
Максим засмеялся:
- Учился хорошо. Это ты у нас была двоечница.
Он вскочил и спрыгнул с крыльца, сбегая от моего справедливого возмездия.
Этой ночью я долго не спала, прислушиваясь к обитавшему в доме Максиму. В доме было тихо, и я, наконец, задремала. Проснулась я от того, что почувствовала, как на меня кто-то смотрит. Я открыла глаза и вздрогнула, увидев рядом Макса.
- Спи, спи, - прошептал он. – Ещё рано.
Было, наверное, около шести. Максим пил воду и косился на меня, сонную. Когда я медленно закрыла не желавшие открываться глаза, он улыбнулся. Вновь проснулась я гораздо позже от ощущения, что я одна. Я полежала с закрытыми глазами, прислушиваясь. В доме было тихо-тихо, только где-то недалеко от меня тикал старенький бабушкин будильник. Я села и протёрла глаза руками. Куда он мог уйти так рано? Почему-то я была полностью уверена, что Максима нет. Я всё же встала и тихонько заглянула в комнату, где он спал. Там было пусто, кровать аккуратно заправлена, и вообще царил идеальный порядок. Ни тебе разбросанных по полу носков, ни брошенного где попало полотенца. Квартирант мне попался идеальный. Зевая, я выбралась на крыльцо. Мотоцикл стоял под навесом. На улице вовсю светило солнце и было понятно, что день опять будет жарким. На какое-то мгновение, отвлечённо, я подумала, что творится в такую жару в городе. Плавящийся асфальт, толкотня в автобусах, насквозь пропотевшие с самого утра люди, едущие на работу… Пробки, нервы, духота. Я потянулась, блаженствуя. Всё-таки летом лучше жить в деревне. Подумав об этом, я присела на крыльцо. А зимой? До сегодняшнего дня я не думала, что со мной будет, когда придёт зима, как не думала о том, на что буду жить, когда кончатся деньги, и что буду есть, когда придёт конец запасу круп. Равнодушие к своей собственной судьбе было абсолютным. Приезд Максима странным образом подарил мне будущее. Я сидела, растерянно глядя на зелёную грядку редиски. Мой старый заклятый недруг дал мне иллюзию того, что я кому-то нужна, а значит, стоит думать о жизни.
Что знала я о жизни до нынешнего лета? Весной я бросила институт, потому что мне было гораздо интереснее проводить время с друзьями, чем корпеть над учебниками. Долгов накопилось так много, что мне пришлось забрать документы, пока меня не отчислили за неуспеваемость. Жизнь представлялась мне ярким калейдоскопом впечатлений, праздником, от которого я была оторвана на 11 лет скучным сидением за партой. И, с облегчением забросив скучную учёбу, я окунулась в этот праздник с головой.
Я решила всё сама, по обыкновению поставив родителей перед фактом. Скандал был долгим, затяжным, я почти перестала бывать дома, переселившись на дачу к моей бывшей однокласснице и подруге Аське.
Мамочка, папка, если бы я знала! Я вытерла глаза руками. Если бы моих родителей можно было вернуть хорошими отметками, я бы сумела стать отличницей. Но было безнадёжно поздно. Я встала и пошла в дом умываться. Хорошо, что Макс не видит, как я расклеилась. Мне было бы особенно трудно терпеть его жалость.
Я вскипятила чай, то и дело выглядывая на веранду – не идёт ли он, и, наконец, решила сбегать до бабушки Таисьи узнать, не у неё ли Максим. Но ответ сам нашёл меня через минуту. Обуваясь на крыльце, я услышала вой электропилы…
Весь этот день мы занимались дровами. Максим и Фёдор, которого бабушка непочтительно звала Федькой, пилили дрова. Тип этот Федька и вправду был неприятный. Я подозревала, что Максим немало ему заплатил за помощь, но, похоже, тот был не прочь ещё поживиться. Максим терпел его намёки недолго, отправил суетящуюся возле них старушку в дом. Я пошла следом.
Мы прилипли к окну.
- Ох, Наташа, хоть бы не подрались, - волновалась бабулька. – Федька-то дурной, а когда выпьет, так и вовсе.
Однако беседа закончилась мирно. Федька исподлобья посмотрел на Максима, шагнул было к нему – в этом месте мы с бабушкой охнули, но тут же сплюнул и отошёл. Посидел на бревне – и как ни в чем ни бывало пошёл работать дальше.
Мы перевели дух и пошли печь блины. Бабушка Таисья смущенно призналась:
- Я уж заводила блины-то сегодня, да разве мужиков блинами накормишь? Мигом смели, даже блиночка тебе не оставили. Сейчас ты печь будешь, а я суп варить поставлю. Проголодаются ж работяги-то наши.
Я внимательно смотрела, как она заводит тесто на блины.
- Не умеешь сама-то? – спросила старушка.
Я смущённо покачала головой.
- Ну, учись тогда, - необидно сказала бабушка Таисья. – Замуж-то пойдёшь, пригодится.
Я покраснела и отвернулась от острого взгляда соседки. Первые два блина, как водится, получились комом, а потом дело пошло. Я тихо гордилась собой, снимая со сковородки румяные блинчики. Скоро бабушка Таисья сменила меня у плиты, и посадила завтракать. Я уплетала за обе щеки, смущенно поглядывая на хлопочущую на кухне бабульку.
Скоро на веранде стало так жарко, что открытые двери уже не спасали. Но и обед был почти готов. С трудом отправив бабушку полежать и отдохнуть, я принялась чистить картошку. Сбросив её в суп, я отнесла попить Максиму и Федору кваса. Они уже заканчивали работу, берёзовые дрова превратились в круглые чурки.
- Ох, и хорош квасок! – Фёдор вытер усы и подмигнул мне. – И невеста у тебя, Макся, хороша, фигуристая!
Я хлопнула глазами, а Максим сказал невозмутимо:
- А ты на чужих невест не заглядывайся!
Федор усмехнулся и включил пилу.
Я так устала за день, что уснула, едва коснувшись щекой подушки. По дороге домой я ворчала на Максима – что это за заявления, что я его невеста.
- А что? – спросил он. – Лучше, если бы он к тебе приставать стал? Чмо ещё то!
Я промолчала, испытав некоторое разочарование. Максим посмотрел на меня и вдруг взял меня за руку. Я сделала вид, что не придала этому значения. Так мы и шли – как будто нормальная гуляющая тёплым летним вечером парочка. Я ощущала себя несколько растерянной, и мысли мои летели вскачь. К счастью, оба мы настолько устали, что у меня не было сил додумывать эти странные мысли до конца. Наскоро помывшись ещё тёплой водой, весь день простоявшей на солнце, я завалилась спать.
Весь следующий день я ждала подтверждения своим мыслям, и с досадой вынуждена была признать, что я ошиблась. Максим с утра уехал по своим делам, а когда вернулся – в нём не было заметно и капли той неуверенности, что терзала меня уже второй день. Мы вместе сходили на речку, после купания я отправилась проведывать бабушку Таисью, потом готовила ужин, а вечером читала свои медицинские справочники, чувствуя себя абсолютно несчастной. Я так и уснула с ощущением своей полной ненужности и несчастливости.
А на следующий день за завтраком Максим спросил:
- Ну что, ты подумала, что надеть?
Я недоумённо посмотрела на него.
- Забыла? – улыбнулся он. – За тобой должок! Мы сегодня едем в город!
За всеми событиями последних дней мой позорный проигрыш и вправду вылетел у меня из памяти.
Словно не замечая моего недовольного лица, Максим сказал:
- Я уеду ненадолго, а потом вернусь за тобой. Заедем ко мне, я переоденусь, а потом уж на выставку.
- А мне что, в джинсах ехать? – расстроилась я. – На мотоцикле выбор невелик, а шорты – это вообще как-то…
- Если у тебя есть платье – смело надевай, - деловито распорядился Максим. – Я такси вызову.
И уехал, оставив меня в полной растерянности.
Подумав, я достала шифоновый сарафан, который со дня моего приезда невостебованно висел в шкафу в кладовке. Надела его, покрутилась перед зеркалом. Сарафан был изумрудно-зелёный, с нежно прописанным полупрозрачным рисунком с японскими мотивами. Он удивительно шёл к моим глазам. Итальянские босоножки с прозрачным каблучком делали меня ещё выше и тоньше. Только сейчас, глядя на себя в зеркало, я поняла, как я похудела. Сняв сарафан, я тщательно отгладила его, а потом занялась ногами и руками. До сегодняшнего дня я ни разу не вспомнила о маникюре, и теперь мне пришлось изрядно повозиться, устраняя следы огородной жизни и недавней дровозаготовительной эпопеи. Укладывать волосы мне было нечем, и пришлось просто помыть их и постараться, чтобы они правильно высохли. К приезду Максима я была готова полностью.
Я немного волновалась, заслышав издалека его мотоцикл, и вышла на крыльцо, когда он уже поставил его под навес и обернулся, снимая каску. Увидев меня, он застыл, и это остановленное мгновение заставило меня гордо улыбнуться. Он смотрел на меня, как на инопланетянку, изумлённо и растерянно.
- Какая ты, - наконец восхищённо сказал Макс, и в это мгновение я окончательно простила ему все свои давние обиды. Потому что было абсолютно ясно, что все эти детские глупости, даже вместе взятые, не стоят одного его такого взгляда…
- Сейчас такси придёт, - сказал Максим, не отводя от меня взгляда. – Я помоюсь быстренько.
- Давай, - царственно улыбнулась я, и вдруг растерянно ахнула. – Максим, я ж не приготовила ничего. Ты же совсем голодный, наверное!
- Ладно, - деланно вздохнул он. – Вот так всегда – уж что-нибудь одно – или хозяюшка, или красавица…
Я рассмеялась и шлёпнула его полотенцем по спине. Переодевшись – всё же нам предстояло ехать никак не меньше шести-семи часов – я положила вещи в пакет, и вновь влезла в свои любимые шорты.
Скоро подошло такси, я закрыла дом и опустила заржавелый ключ от навесного замка в свою изящную сумочку. Максим смотрел на меня с улыбкой.
- Ты чего? – спросила я.
- Ничего, - он открыл передо мной калитку. – Мы сохраним этот ключ, чтобы я не забывал, какая ты настоящая…
Я нахмурилась, пытаясь осмыслить эту странную фразу, но долго раздумывать было некогда. Мы сели в такси, и я оглянулась на бабушкин дом, словно прощаясь с ним.
Водитель нам попался лихой, и всё же дорога показалась мне слишком длинной. Как во сне, промелькнул вдалеке знакомый обелиск, потом мы проехали через несколько сёл – вполне обжитых – с любопытными жителями, провожающими нашу машину взглядами из-под руки и заполошными курицами, разлетающимися из-под колёс. Снова шоссе, стелющееся под колёса, и небольшие городки, живущие какой-то своей, таинственной жизнью… Чем ближе мы подъезжали к городу, тем больше я волновалась. Словно ко мне снова неумолимо возвращалось то, что я так старательно хотела забыть. Я несколько раз невпопад ответила на вопросы разговорчивого таксиста, а потом и вовсе замолчала.
- Устала? – спросил Максим. – Поспи?
Я знала, что не смогу уснуть, но его плечо давало мне зыбкую пристань, иллюзию защищённости. Я закрыла глаза, И Максим обнял меня за плечи.
Выставка проходила в «Красном Кубе» - этаком стильном зальчике совсем недалеко от центра. Я была здесь только раз, и тогда мы с Аськой долго разглядывали странные ажурные конструкции, в которых только извращенное воображение могло углядеть Адама и Еву. Птицы, наоборот, были тяжеловесными – голуби напоминали разжиревших рождественских индеек. Тогда я подумала, что весь этот сюр – порядочная гадость.
На пороге нас встретил взволнованный коротышка средних лет.
- Где ты ходишь, Макс? – спросил он. – Почему я встречаю гостей?
На мгновение мне стало неловко. Я не могла предположить, что Макс здесь работает. Почему-то я не могла представить его охранником.
- Я уже здесь, Артур, - мирно сказал Максим и пропустил меня вперёд. – Познакомьтесь, это Наташа.
- О! – коротко воскликнул недоросток Артур, которому вовсе не шло это имя. – Вы ещё лучше, девочка моя…
Я ошеломлённо взирала на него, уже совсем ничего не понимая.
- Потом, - прервал поток его словоизлияний Максим и повернулся ко мне. – Натусь, извини, я тебя оставлю ненадолго. Ты пока походи, посмотри?
- Хорошо, - сказала я, минуя молчаливого охранника – ещё одного? – и прошла в зал.
И замерла, поражённая. Среди множества посетителей, фланирующих по залу, не было ни одного знакомого лица, но я и не замечала людей. Это была выставка фотографий. Я смотрела на них, широко раскрыв глаза. Мальчишки, играющие в футбол – чумазые, азартные…и среди них худенькая девчонка – стрижка-каре, напряжённые внимательные глаза – с размаху лупит по мячу… Это были мы – Серый, Пашка, Антон и я. Сколько мне здесь – одиннадцать, двенадцать? Я медленно двинулась дальше и улыбнулась сквозь слёзы. Отчаянная детская драка – мальчик и девочка, замерев, не отрывают глаз от лица соперника, готовые вцепиться друг в друга и покатиться по земле. Люська и Стас… И они же, через много лет – обалденно красивые, сиящие от счастья – Люся в белоснежном свадебном платье – не сводят друг с друга влюблённых глаз… Я вытерла слёзы, не замечая, что плачу. Наш дядя Семён – здесь он ещё не очень старый – говорит о чём-то со своим внуком – Димкой. Тот стоит, опустив голову – на лице упрямство и досада, на запылённой щеке – светлая дорожка от высохших слёз. А дядя Семён… Я снова вытерла слёзы, ошеломлённо глядя в его лицо…Разве можно сфотографировать любовь? Ведь он всегда был очень строг с внуком, и мы все сочувствовали Димону. Выходит, что только Макс видел, как оно всё обстоит на самом деле? Я пошла дальше и улыбнулась, увидев следующую фотографию – день рождения двора, шумное сборище в нашей беседке, и посреди один – Бенчик Говоров – играет на гитаре. Кто-то подпевает, кто-то слушает, а девчонки смотрят влюблено… А я смотрю прямо в камеру. На Макса?...
Я покачала головой. Это были не просто фотографии, а какая-то машина времени. Я настолько погрузилась в прошлое, что на секунду мне показалось, что я иду по двору к своему подъезду, и сейчас, открыв дверь квартиры, вновь увижу живую и весёлую маму. Я встряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение, посмотрела на следующую фотографию – и беспомощно заморгала глазами. Я на скейте – взмахнула руками, ловя равновесие, весенний ветер разметал мои короткие волосы, рядом мальчишки – смеются и, кажется, вот-вот сорвутся с места, чтобы помочь мне упасть, а дальше, на краю дорожки, женщина с коляской. Она склонилась было с малышу, но услышала их смех и встревожено подняла голову. Её фигура размыта, но видно, что женщина смотрит на меня. Мама… Я закрыла лицо руками и заплакала, забыв по косметику, про людей, изумлённо и недоумевающее глядящих на меня.
- Наташа, - Максим коснулся рукой моего локтя. – Не надо, милая.
Голос его был виноватым и нежным.
- Хочешь уйти? – спросил он.
- Нет, - я покачала головой.
- Тогда…дай платок, - он вытер мои глаза. – Вот так. Я принесу тебе что-нибудь выпить.
Дальше мы шли вместе. Среди родных, знакомых с детства лиц не было только одного – Максима.
- Почему,…- горько сказала я. – Почему я любила их так мало?
- Неправда, - тихо и серьёзно ответил Максим. – Ты просто не замечала, как их любишь…
Он подвёл меня ещё к одной фотографии – и отступил на шаг, словно дав нам побыть наедине. Это снова была я. Мы шли по двору – я и мой брат. Высокая худенькая девочка держала за руку мальчика лет четырёх. Двор вокруг – как незаметный фон, хотя, приглядевшись, можно было увидеть и нашу беседку, и темнеющую арку. Но эти двоим не нужен был никто – настолько они были поглощены друг другом. Малыш поднял голову, доверчиво глядя на свою сестру, она чуть склонилась, переспрашивая – на лице девочки замерла лёгкая полуулыбка…и нежность…
Я беспомощно посмотрела на Максима.
- Наташка… Ты совсем белая, - встревожился он.
- Нет…я в порядке, - слабо улыбнулась я и вдруг порывисто обняла его на глазах у всех. – Спасибо тебе.
Домой мы вернулись поздно. Максим предложил отвезти меня раньше, но я отказалась. Мне было бы трудно остаться одной в пустой квартире. Правда и здесь, среди чужих расфранченных людей, их любопытных взглядов и напускного участия мне было немногим легче. Но я не хотела портить Максиму праздник. Это был его триумф, и было всё – и блики камер, и деловитые ребята с телевиденья, и интервью Максима – так по-мужски, по-взрослому сдержанного и необыкновенно красивого. Перед самым уходом нас сфотографировали вместе, и я с тоской подумала, какой красноглазой получусь я на этой фотографии. Это была первая живая мысль. Выходя из выставочного зала, я удивлённо рассматривала её так и этак. Там, в бабушкиной пустой деревне, такой же мёртвой, как моя душа, мне было всё равно, что есть и как выглядеть, потому что сама жизнь, казалось, навсегда ушла от меня вместе с моими родными. И лишь сегодня я поняла, что жива.
«Ребята с нашего двора…» - взглянув на вход, прочитала я, и вскинула на Максима глаза. Мне хотелось сказать, что я так мало знала его, что всё наше былое знакомство строилось на детской вражде, и это было глупо, но слова ещё не шли с моих губ. Бывает такая тишина, которую ни к чему расцвечивать словами, потому что она глубже всяких слов.. Душа моя всё ещё была там – она тихо стояла перед чудесными фотографиями Макса. Поэтому я просто крепко сжала его руку, и держала её всё время, пока мы ехали в такси до его дома.
- Устала? - спросил он, когда мы вошли, наконец, в его квартиру.
Я улыбнулась. Да, у меня не было сил. И в то же время я чувствовала, что я словно бы родилась заново.
- Я постелю тебе в спальне, - сказал он, убирая прядь волос с моего виска, вздохнул, и коротко обнял меня. – Всё будет хорошо.
Руки его были тёплыми и сильными, и на мгновение я почувствовала себя такой защищённой, что снова едва не заплакала. Но Максим сразу же отпустил меня и отстранился.
- Я уйду ненадолго, Натусь. Ты не боишься одна?
Сердце моё больно сжалось, но я заставила себя улыбнуться.
- Что ты? Я теперь ничего не боюсь! – бодро ответила я. – Иди, я помоюсь и лягу.
«Всё хорошо. Всё будет хорошо», - повторяла я как молитву, лёжа под простынёй в спальне Максима. И всё же то и дело зажмуривалась, чтобы не расплакаться. Никто не был виноват в том, что я возомнила себе, что он меня любит. В тот страшный для меня день он шёл на свидание к девушке, и сам сказал мне об этом. Как я могла об этом забыть? И всё же моё бедное сердце изо всех сил сопротивлялось этой новой боли.
Наверное, я всё-таки уснула, потому что явно вздрогнула, ощутив, как меня обнимают руки Максима.
- Наташенька…Натуся, - шептал он, укачивая меня. – Шшш…Не надо плакать…
Я открыла глаза, поняв, что захлёбываюсь от слёз. Они всё же прорвалась во сне, и я ничего не могла с собой поделать.
- Да…да, - ломким от слёз голосом выдохнула я. – Я уже не плачу…
- Ну и молодец, - Максим лёг рядом и устроил мою голову на своём плече. – Спи, маленькая, я буду с тобой.
Я перевела дыхание, и он подул в моё мокрое от слёз лицо, успокаивая меня, как ребёнка.
- Наташа,… - вдруг тихо позвал он, и я почувствовала, как он напрягся. Я замерла, боясь дышать, и слабо откликнулась:
- Что?
- Ты сможешь меня когда-нибудь простить?
Я не поверила своим ушам.
- За что? – изумлённо спросила я, приподнимаясь, чтобы видеть его лицо.
- Я говорил с тобой тогда…как последний подонок, - глухо сказал Максим.
- Маакс, - облегчённо протянула я, но он не принял моего тона.
- Я так растерялся, увидев тебя, такую взрослую и красивую…Я струсил, - признался он в темноте. – Я подумал, что пропал, совсем пропал, когда ты обняла меня. И тогда я подумал, что если я оскорблю тебя, оттолкну, то ничего и не будет… Как будто ещё можно было что-то изменить, вернуть назад…
Я слушала его, замерев, затаив дыхание.
- Меня как ударило тогда, - несчастно признался Максим. Я влюбился в тебя, как пацан…
Он удивлённо посмотрел на меня, когда я счастливо рассмеялась, склоняясь к его губам, и прошептала тихо и нежно:
- А мне кажется, что я любила тебя всю жизнь.
Он порывисто обнял меня, притянул к себе властным жестом собственника, наши губы встретились со странным чувством узнавания, как будто мы принадлежали друг другу сотни лет… А чуть позже с тем же необыкновенным чувством, слившись воедино, встретились наши тела.
…Той жаркой летней ночью, без остатка даря себя любимому, я окончательно уверилась, что жизнь продолжается. Потому что это и была сама жизнь – наши горячие нагие тела, неровное сбивающееся дыхание, наша любовь, слова и стоны, нежность и страсть…
И когда я проснулась на следующее утро, ничего не кончилось.
**********************
Мы вернулись за бабушкой Таисьей через три дня. Она очень обрадовалась нашему приезду, но наотрез отказалась уехать с нами.
- Что вы, деточки, - говорила она, утирая уголком платка глаза. – Я здесь всю жизнь прожила… Куды ж мне в город? Да и вдруг Верка приедет? Хоть и непутёвая она у меня, а дочка…
Отчаявшись уговорить её, мы с Максимом побрели к бабушкиному дому.
- Ну что с ней делать? – расстроенно сказала я. – Ведь ходит еле-еле, упадёт где – и знать никто не будет…
- Ничего, - обнял меня Максим. – Уговорим постепенно, будем приезжать почаще. К зиме сдастся.
- Ты думаешь? – с надеждой посмотрела я на него.
- А то! – улыбнулся Максим. – Пойдём искупаемся, Наташ! Где мы в городе такую чистую воду увидим! - он потянул меня за руку в сторону мостка.
- У меня купальник в доме! – возразила я и засмеялась, увидев глаза Макса. – Нет, и не думай!
- Да, - сказал он голосом, от которого у меня перехватило дыхание. – Наташка…Ты у меня перед глазами стоишь… красивая…как Ева…
Я засмеялась и обняла его за шею.
- Ладно. Только тогда неси меня на руках…Адам. Я мозоли натёрла…
Максим просиял и легко подхватил меня на руки.
Горячий песок, плеск воды, жаркое слияние наших тел и прохладные волны чистейшей речки, звон пчёл, ленивая тишина летнего полудня - всё это осталось в моей памяти навсегда. Мы были одни на этом свете, и любили друг друга как первые люди на Земле. И я вновь была преступно, непередаваемо счастлива…
Вернувшись в город, мы с Максимом пришли ко мне домой, и целых два часа наводили порядок. Конечно, у меня осталось немало тяжёлых дел. Нужно было разобрать вещи, прочитать ежедневники родителей, позвонить учительнице Митьки… Но я ещё не готова была всем этим заниматься. И мы решили, что понемногу сделаем это вместе, а пока я поживу у Максима. Этим вечером мы лежали, обнявшись, в его спальне, и потихоньку говорили обо всём. Потом я прислушалась и подняла голову, вслушиваясь в размеренный стук капель по подоконнику.
- Ты чего? – сонно спросил он.
- Слышишь? Идёт дождь…
Добавлено через 7 минут
Ну, вот и всё)) Ошибок у себя нашла....стыжусь. :)
Olenenok
23.03.2009, 11:30
conti, благодарю за сказку....:dv:
зарядилась позитивом на весь день...:bf:
столь романтичная история...
А ещё хочется, чтобы любовь всегда оставалась самым сильным, чистым и светлым чувством.
читая твою сказку только убеждаешься в этом...
вторая сказка координально отличается от первой...
Здесь боль утраты, одиночество и безразличие к жизни Наташи...
И Макс, чье мировоззрение и жизнь поменялись от одной только встречи...
И как медленно, но уверенно Макс возвращал к жизни Наташу...
p.s. простите за офтоп:as:
но мне кажется эта сказка очень понравиться devo4kaDozhdya
Olenenok, спасибо))) Второй рассказ много для меня значит. Я рада, что он понравился.
А вообще...людииии, очень трудно писать, не видя откликов. Хоть скажите - есть смысл продолжать?
devo4kaDozhdya
24.03.2009, 14:49
Оленёнок... читала как заворожённая, и вот, оказавшись на последней странице, улыбнулась как дурак, прочитав твой комментирий... :p
Сonti, оленёнок прав, мне и правда, безумно понравились твои истории... :p Если честно, сначала я думала, что это пишет парень... :z141 Очень стыдно... :oops: Вот не сообразила я посмотреть твою анкету...)) Надеюсь, ты на меня за это не обидилась?) А вообще, ты удивительно пишешь... Как-то по-настоящему... Твои рассказы, очень легко и приятно читать, хотя это всё не те слова... Я удивляюсь, почему здесь так мало пишут... Ведь именно таким, на мой взгляд, и должно быть Творчество... Лёгким, ненавязчивым, захватывающим, с душой... Спасибо тебе большое за рассказы... С нетерпением жду проявления ещё и ещё...) В последнем, кстати, тоже удивительный сюжет... Вроде и простой... но так написанно... Я и улыбалась, радуясь за героев, и плакала, даже не стараясь унять щемящее чувство... Пиши ещё, пожалуйста... :daizy
:rose:rose:rose
devo4kaDozhdya, спасибо :) Конечно, не обиделась)) А твоё "по-настоящему" для меня высшая похвала)) Ну вот, теперь знаю, что кто-то читает мои рассказы))) Спасибо вам, девчонки, за поддержку темы)) О грустном больше писать не буду) Нет, ну может, буду, но не о таком необратимом. Пусть тема остаётся лёгкой) И кому нужно немного позитива в этой жизни - буду понемножку делиться)))))) Я не придумала, как назвать следующий рассказ - пусть будет просто "Маша"
Маша
За окном автобуса сеял мелкий дождик. Ветви деревьев смыкались сверху, образуя зелёный тоннель. Маша клевала носом, глядя на ярко-зелёные широкие листья, с которых мерно стекали крупные прозрачные капли. Девушка вяло думала – и куда она подалась в такую погоду? Впрочем, ей было всё равно. Затяжной дождь за окнами волновал её также мало, как и то, что база отдыха располагалась, похоже, на краю земли. Да что уж скрывать – Маша вовсе не думала об отдыхе, отправляясь в эту поездку. Ей просто хотелось скрыться, сбежать как можно дальше от города. Слишком тяжело дался Маше этот год. Но теперь всё было позади – хотелось думать, что позади. И даже на третий курс она переползла, пусть с троечками, но всё же.
Маша снова дёрнулась, засыпая, открыла тяжёлые веки – и поняла, что автобус стоит.
- Приехали, красавица, - белозубый смуглый водитель улыбнулся Маше, глядя на неё с молчаливым мужским ободрением.
Она поднялась, подхватила с пола сумку, наклонилась за шлёпнувшимся на пол рюкзачком – и со всей этой вознёй вышла из автобуса последней. Её немногочисленные попутчики словно растворились в быстро сгущающихся сумерках. Маша немного растерялась, проводив взглядом покатившийся вниз автобус. Она оглянулась по сторонам, поёжилась от неожиданной для июля свежести – и зашагала по мокрой асфальтированной дорожке. Куда-нибудь она да выведет.
В лесу пахло сырой землёй, травой и ещё чем-то неуловимо знакомым – может быть, грибами? Чистый воздух был таким вкусным, что Маша невольно приостановилась, вдыхая его полной грудью, но тут же снова прибавила шаг. Тут, под деревьями, было совсем темно, пора было выбираться к жилью. Через несколько минут Маша снова встала перед выбором – тропинка раздваивалась, но свернувшая влево тропка была неасфальтированной, перевитой корнями, и девушка решила не изменять цивилизации.
Корпус раскрылся перед ней после поворота тропинки, и девушка поняла, что изрядно сократила путь. К корпусу шла ещё одна широкая, но преимущественно пешеходная дорога.
Площадь перед зданием была неожиданно большой и ухоженной. В центре её, несмотря на дождь, рассыпался брызгами красивый круглый фонтан, окружённый тремя-четырьмя пышными деревьями, под которыми стояли каменные скамьи. Далее виднелось современное здание столовой и пара цветных зонтиков уличного кафе. Оттуда тянуло шашлыком, и доносились взрывы смеха. Народ вовсю отдыхал, невзирая на погоду.
Оформление заняло немного времени. Даже с номером Маше повезло – её поселили одну. Номер был маленький, но вполне уютный. А то, что в нём не было телевизора, Машу не особо огорчило. Приняв душ, она настежь распахнула окно, впустив в номер шелест дождя и звуки отдалённой музыки. Раздевшись, девушка скользнула под одеяло и закрыла глаза. Некоторое время она ещё слушала эти незнакомые звуки, а потом они незаметно вплелись в её сон.
Проснулась она оттого, что замёрзла. В номере было сыро, пахло лесом и дождём, и тонкое одеяльце не спасало от холода.
Маша поднялась, чтобы закрыть окно, но задержалась, заметив снующих в ветвях птиц. Некоторое время она наблюдала за ними, потом вновь забралась под одеяло и свернулась в клубочек, пытаясь согреться. Но сон уже не шёл. Маша посмотрела на часы и вздохнула.
Вчера она легла непривычно рано, и вот результат – проснулась в такую рань. А ведь собиралась честно отсыпаться, и вообще вести жизнь отшельника. Она немного сердилась на себя, зашнуровывая кроссовки и натягивая ветровку. Неужели даже проспать до обеда ей не дано?
Маша спустилась вниз и направилась к уже знакомой тропинке, ведущей через лес. Полгода назад она забросила свои утренние пробежки. Игорь подсмеивался над ней, говорил, что она слишком контролирует себя, и просто не даёт себе жить так, как хочется. Сам он был большим врагом любого порядка, да и вообще каких-либо обязанностей перед людьми или перед самим собой. В его глазах не было большим преступлением не встретить в аэропорту прилетающую ночным рейсом Машу, или забыть о дне рождения отца. Он всегда жил, как хотел, и, надо сказать, Игорю это удавалось. Редко кто был способен сердиться на него дольше двух дней.
Девушка бежала по дорожке, с удовольствием вдыхая свежий лесной воздух. У места, где тропа раздваивалась, она на мгновение задумалась, но тут же решила, что интереснее узнать, что ждёт её в конце этой дикой, перевитой корнями деревьев, лесной тропы. Теперь она бежала осторожнее, стараясь не споткнуться. Впереди, за деревьями, всё явственнее слышался глухой шум. Маша недоумённо прислушалась. Неосторожно задетая ветка окатила её целым градом холодных капель. Ойкнув, девушка остановилась, благоразумно решив пройти оставшийся участок шагом, чтобы избежать повторения холодного душа.
Хорошо, что она успела сделать это, потому что вместе с шумом речки услышала и совсем другие звуки, и едва успела отступить за деревья. Маша осторожно попятилась, стараясь не наступить на ветку. Положение было дурацкое. Она вовсе не хотела подглядывать, но увиденная картина осталась в её памяти. Двое стояли у горной речушки, скорее, даже широкого ручья. Похоже, что они только что вышли из него после купания, как бы невероятно это ни выглядело в такой холод. Она видела их лишь миг, но напряжённое действие этой живой картинки осталось в ней, как мгновенное фото.
Женщина обвила шею мужчины руками, она порывисто целовала его, а он… Сначала Маше показалось, что он с яростью отталкивает её, но, конечно же, чтобы действительно оттолкнуть женщину, достаточно было одного усилия. Похоже было, что он яростно борется с собой... Лица женщины Маша не разглядела, а вот лицо мужчины – слепое, искажённое страстью – до сих пор стояло у неё перед глазами. Это было одно из лиц, которые невозможно забыть. Сухое, предельно выразительное в каждом движении, оно как магнитом притягивало взгляды, и даже сейчас, когда Маша больше его не видела, лицо незнакомца жило перед ней.
Отойдя подальше, девушка снова побежала, всё быстрее и быстрее, как будто эти двое могли её догнать. «Да они даже холода не чувствовали», - подумала Маша. А ведь на улице было от силы градусов 15. Впрочем, ей тоже не было холодно. Лицо её пылало, а руки чуть дрожали.
Придя в номер, Маша приняла душ, немного почитала, пока не поняла, что в третий раз начинает одну и ту же страницу. Рассердившись на себя, девушка решительно поднялась и отправилась гулять. До завтрака оставалось ещё немало времени, и она захватила с собой книгу, чтобы посидеть где-нибудь на скамейке. Но каменные скамьи были ледяными, и она бодро зашагала вниз по широкой асфальтированной дороге, решив обследовать, куда она ведёт.
Дорога привела её к одноэтажному зданию с небольшим заасфальтированным пятачком перед ним, на котором сейчас стояла «Газель» с открытыми дверцами. Возле неё спорили двое мужчин. Один из них, сухощавый и довольно высокий, сердито выговаривал толстячку, видимо, водителю «Газели»:
- Рустам, ну я ж говорил – трёхпроцентный раствор! Я что тут, красить дамочек собрался?
- Да не было твоей перекиси, - огрызался черноглазый Рустам. – Мне, Тим, вообще всё равно – что снотворное, что слабительное. Лишь бы не вместе! – он засмеялся, а тот, кого назвали Тимом, махнул на него рукой, и, подхватив картонную коробку, повернулся к Маше лицом.
Она хлопнула глазами от неожиданности, узнавая это тонкое сухое лицо. Мужчина усмехнулся уголками губ:
- Опять вы? – спросил он, и Маша вспыхнула.
- Что значит опять? – тем не менее независимо спросила она, вздёргивая подбородок.
Мужчина наклонил голову, не без удовольствия разглядывая её, и Маша поняла, что пропала. Он откровенно любовался её девчачьей независимостью и растерянностью, улыбаясь чуть насмешливо и ласково.
Маша фыркнула, развернулась, гордо расправив плечи, и поспешила прочь.
- Девушка, - окликнул он, и Маша напряглась так, что свело лопатки. – Медпункт работает с половины девятого. Заходите после завтрака.
Маша только дёрнула плечиком, всё так же независимо удаляясь, и ещё успела услышать за своей спиной восхищённое восклицание пухлого Рустама:
- Ах, какой жеребёночек! Горячий, нервный!
- Порода, - глубокомысленно ответил Тим, как раз с той громкостью, которую могло уловить только очень чуткое ухо, и потому Маша, хоть и вскипела изнутри, но ничем этого не показала.
Вернувшись в номер, она всё ещё кипела. Да что же это такое? За одно утро дважды наткнуться на этого развратного типа! Маша плюхнулась на кровать, запустив несчастную книжку через всю комнату. Не хватало ещё, чтобы он испортил ей отдых! Однако, немного успокоившись, она плюнула на всё. Вряд ли на такой большой территории им придётся часто видеться.
В столовой Машу подсадили за столик к пожилой семейной паре. Девушка представилась, и Вадим Петрович галантно поднялся, придвигая ей стул. Через пару минут к ним подсела ещё одна девушка лет 25-и. Она улыбнулась Маше:
- Я – Настя. Ты первый день? Не знаешь, где тут у них медпункт?
- Здесь недалеко, - вмешалась пожилая дама, Людмила Михайловна. – Идите от корпуса по дороге вниз, как раз выйдете.
- Да, только дорога ведёт на хозяйственный двор, а вход с другой стороны, - дополнил Вадим Петрович.
- Я, кажется, знаю, где это, - сказала Маша, вспомнив слова Тима, брошенные ей вслед, когда тот решил, что она пришла на медосмотр.
- Сходим вместе? – спросила Настя.
- А это обязательно? – удивилась Маша. – Я не по лечебной путёвке.
- Ты что, собираешься в номере просидеть? На маршрут без допуска никак.
Маша пожала плечами. Да нет, в номере, пожалуй, будет скучно. Что ж, медосмотр так медосмотр. Со здоровьем у неё проблем не было, много времени всё это не займёт.
После завтрака они с Настей отправились по уже знакомой дороге, и скоро вышли на хоздвор, где час назад стояла «Газель».
- Да, вот он, лечебный корпус, - обрадовалась Настя.
Маша немного нахмурилась, снова вспомнив утреннюю встречу, и поспешила вслед за Настей в обход здания.
Кабинет №3 располагался на первом этаже, и сидеть в очереди девушкам пришлось не более десяти минут. Очереди пациентов из лечебного корпуса выглядели куда более внушительно. Настя вошла первой, и скоро появилась из кабинета, помахивая бланком:
- Погоди, он позовёт.
- Он? – переспросила Маша.
- Доктор лапочка! – подтвердила Настя. – Глаза синющие, правда, он их под чёрные маскирует.
Дверь, тем временем, распахнулась, и Настя смолкла, чуть смутившись. А у Маши и вовсе приоткрылся рот. Её утренний знакомый, безумно красивый в белом халате, чуть приподнял брови, суховато спросив:
- Кто следующий?
- Мы, - просияла Настя и подтолкнула Машу. – Ну, иди!
Идти Маше не хотелось, но отказаться было бы совсем глупо. Она мужественно поднялась, пообещав себе, что если он намекнёт ей хоть словом, хоть взглядом – уж она ему покажет! Однако разговор в кабинете пошёл чисто профессиональный.
- Меня зовут Тимур Сергеевич, - по-прежнему суховато сказал мужчина, быстро заполняя свои бумажки непонятными крючками, мало похожими на буквы. – А вы,… - он быстро взглянул в карту девушки. – Мария. Что ж,… - он поднял на неё глаза, и Маша увидела, что они действительно синющие, а чёрными их делают прямые чёрные ресницы. Она невольно отвела взгляд, но тут же снова посмотрела на мужчину упрямо и дерзко. Тень улыбки промелькнула в его глазах.
- Дайте мне вашу руку, - сказал он спокойно.
- Что? – не поняла Маша.
- Я измерю давление.
Ругая себя последними словами, Маша села ближе к нему и протянула врачу руку.
Сей невинный процесс проходил при полном молчании сторон. Тим следил за показаниями тонометра, Маша смотрела в сторону.
- Сколько вам лет? – неожиданно спросил врач.
- Девятнадцать, - враждебно ответила девушка.
- Многовато для вашего возраста. 130 на 100, - он снял с неё манжету и приказал. – Давайте другую руку.
- Тэкс, - глубокомысленно изрёк Тим после недолгого молчания, поднял глаза от тонометра и неожиданно спросил. – Вы меня боитесь, что ли?
- С чего бы это? – фыркнула Маша.
Происходящее ей очень не нравилось.
Он помолчал, потом сказал:
- Ну ладно. Давайте я вас послушаю. Разденьтесь.
Мгновение Маша молча хлопала глазами, изумлённая его наглостью.
- Маша, - сказал Тим мягко. – Никто не покушается на вашу честь. Вы что, никогда не были у врача?
- Я здорова! – отчаянно вскрикнула девушка.
- Не будьте ребёнком, - попросил мужчина.
Она вскочила, растерянно глядя на него. Синие глаза Тимура были серьёзными и немного скучающими.
- Там ждут люди, - напомнил он, кивнув на дверь.
- Хорошо, - несчастно сказала Маша. – Отвернитесь.
Мужчина вздохнул:
- Может быть, вам будет удобнее раздеться за ширмой? – спросил он.
Она почувствовала, как неудержимо краснеет, и поспешно отвернулась. Она не видела, как Тим проводил её взглядом и подпёр голову кулаком. Лицо у него было странным, как будто он никак не мог решить – смеяться ему или плакать. Через некоторое время мужчина позвал:
- Маша?
Она молчала.
- Маша, вы готовы? – снова спросил он.
- Да, - сдавленно ответила она.
Он вздохнул и пошёл к ней за ширму.
Она стояла спиной к нему, тоненькая и напряжённая, и во всём – в тонкой линии её спины и хрупких лопаток, в опущенной голове и во вздёрнутых плечах – были вызов и смущение.
- Будет холодно, - предупредил Тим.
Маша чуть вздрогнула, когда он коснулся её.
- Стойте смирно. Дышите глубже, - строго сказал он, и после краткой паузы распорядился совсем уж сурово. – Повернитесь лицом.
Помедлив миг, Маша повернулась к нему. Тим посмотрел на неё и моргнул. Время словно остановилось. Девушка стояла перед ним, опустив глаза. Подержав холодный кружок фонендоскопа в руке, Тим приложил его к её груди. Он избегал смотреть на это идеальной формы округлое полушарие с розовым нежным оконечником, и тоже опустил глаза, сказав вредным голосом:
- Вы совсем не дышите.
- Дышу, - упрямо сказала Маша, и в её голосе он услышал близкие слёзы.
- Хорошо. Одевайтесь, - ровно сказал он, направляясь к своему столу.
Вылетев из кабинета, девушка пробежала мимо растерявшейся Насти и остановилась только на улице, когда Настя окликнула её:
- Маша! Куда ты! Наш корпус в другой стороне!
Маша и сама уже увидела, что устремилась совсем не туда. В пылу последних событий она совсем забыла, что они подошли с заднего двора.
- Кретин! – прошипела она, сжимая кулачки. – Ничтожество! Старый развратник!
Настя, расслышав её последние слова, расхохоталась:
- Ну, допустим, не старый! Лет ему чуть больше тридцати. Что, приставал? – с плохо скрытым любопытством, замаскированным под сочувствие, спросила она.
- Попробовал бы только! – выпалила Маша, воинственно блеснув глазами.
- А по-моему, мужчина – просто чудо! – мечтательно протянула Настя. – Если запал на тебя – не теряйся. Тут через одного – лысые пузаны, - она надула губку, испытующе посмотрев на Машу. – Ну что, пойдём, посмотрим, что нам предлагает местное экскурсионное бюро?
Маша кивнула, хотя сейчас была совсем не в состоянии внимать словам подруги. Но постепенно она развеялась. От двухдневных экскурсий девушки отказались. Погода наладилась, и проводить время в душном автобусе не хотелось. Они выбрали две экскурсии – одна из них с дегустацией местных вин, вторая – к скале Влюблённых. А в оставшееся время решили отдыхать на базе – ходить в походы по маршрутам на снежник и к водопадам, пить молодое вино в местном кафе, прыгать с тарзанки, загорать у фонтана – в общем, отдыхать на всю катушку.
В местной кастелянной им выдали видавшие виды туристические ботинки и комбинезоны, расписанные прежними поколениями туристов. Девушки нахохотались, читая приколы и послания будущим владельцам.
- Я и не думала, что такое ещё бывает, - задыхаясь от смеха, сказала Настя. – Им же лет 20, не меньше.
- Старше меня, - согласилась Маша, читая дату на спине Настиного комбинезона. – 1987-ой.
- Нет, давай-ка их сдадим, - сказала Настя, когда они немного успокоились. – Нельзя портить нашу неземную красоту. У тебя есть ветровка?
- Да, конечно. И кроссовки тоже.
- Нет, ботинки надо взять, - как более опытный отдыхающий решила Настя. – Инструктор через ручей погонит, всю обувь угробим.
Наконец, со снаряжением было покончено. Девушки получили сухой паёк и строгое указание к 11 часам быть у фонтана.
В лесу было сыро после вчерашнего дождя, и подруги не раз помянули добрым словом туристические ботинки. Правда, весили они немало, но и не боялись никаких испытаний.
- Зря комбинезон не взяли, - сказал инструктор, восемнадцатилетний Жека. – От дождя ваши ветровочки не защитят.
- Какой дождь? – удивилась Маша. – Ни одной тучки на небе!
- Это горы, - улыбнулся Женя. – Здесь погода меняется часто. Ну да сегодня недалеко, пожалуй, не стоит волноваться, а вот на снежник пойдём – советую одеться посерьёзнее.
Маршрут действительно был недлинным - километра четыре, но Женя повёл их по такой крутой тропе, что подниматься в некоторых местах приходилось почти вертикально вверх. Туристы стонали и едва тащились, теряя силы. Несколько человек, перебравших вчера в кафе, попытались вернуться назад, но юный Женя так сурово прикрикнул на них, что никто не посмел ослушаться. Сам он шёл так легко, как будто и не устал вовсе.
- Монстр, - выдохнула Настя, прислоняясь к стволу дерева. - Нее, он не человек, люди так не ходят! Добейте меня, я больше не могу!
Маша, чью футболку тоже уже можно было выжимать, засмеялась и дёрнула Настю за руку:
- Идём, а то правда добьёт!
Андрей, замыкающий цепочку туристов, с самого начала отыскал толстый посох, пообещав зачищать отставших на маршруте.
Из последних сил они двинулись дальше, поднимаясь по переплетшимся корням, как по лестнице. Наконец изматывающий подъём остался позади. Настя опустилась на поваленное дерево рядом с инструктором:
- Женька, в глаза посмотри.
- Зачем? - засмеялся Женя.
- Смотри-ка, нормальные глаза, даже зрачки не вертикальные. Я ж едва не померла, пока выползла, - укоризненно выдохнула Настя. - А ты свеженький, будто всё это время здесь просидел. Кто тебя так научил по горам ходить?
- Я родился здесь, - серьёзно сказал Женя, поднимаясь. - Воон там, - он указал на склон противоположной горы. - Земли ещё моего прадеда были. И дед, и отец здесь каждую тропинку знали. Да и я не по ровной земле ходить учился.
Он поднялся, оглядывая подошедшую группу:
- Ну что, все? Пойдёмте, недолго осталось. Скоро отдохнёте.
Действительно, до водопада было совсем недалеко. Деревья вдруг расступились, и Маша ахнула:
- Какая красота!
Солнце играло в струях водопада маленькими радугами. Мелкая водяная пыль окатила разгорячённые лица, и Настя засмеялась, потянувшись к воде.
- Женечка, а можно здесь искупаться?
- Можно, - солидно ответил инструктор. - Только вода холодная, вы не сможете.
- Мы на минутку, - подруги скинули пропотевшую одежду.
Однако и тут Женя был прав. Вода была холодная, и Настя с визгом выскочила из-под ледяной струи.
- Маш, выходи! - крикнула она, со смехом, но та только махнула рукой. Она прошла по скользким камням дальше, за стену водопада, и её окутала тонкая водяная пыль. Она обрисовала тонкую фигурку Маши светящимся перламутровым облаком. Это было так красиво, что Андрей крякнул:
- Машута, постой там минутку, лапочка! - и защёлкал фотоаппаратом, делая кадр за кадром.
- Покажи, что получилось? - спросил Женя. - Класс! Дашь перегнать нам на комп, для рекламы маршрута?
- Да не вопрос. Быть тебе, Маша, звездой, - объявил Андрей, когда Маша, проскользнув под ледяными прозрачными струями, выскочила, дрожа, на траву. У неё стучали зубы, но она смеялась, и глаза её сияли.
- Смотри, - показал ей Андрей отснятую плёнку. - Я и тебе напечатаю.
- Ладно, Андрюша, - Маша запрыгала, стараясь поскорее согреться.
- Ненормальная! - выговаривала ей Настя. - Разве можно в такую ледяную воду! Простынешь - и конец твоему отдыху.
- Ничего мне не будет! - отмахнулась Маша. - Знаешь, как здорово! Дух захватывает!
- Знаю, - засмеялась Настя. - Водичка - класс!
На водопаде были недолго. Обратно коварный Женя вёл совсем другой дорогой, короткой и не такой крутой.
- Не, ты точно садист, - засмеялась Настя. - Ты нас зачем по этой крутизне погнал, если человеческая дорога рядом была?
- А чтобы себя испытали, - улыбнулся Женя. - Некоторые маршруты километров по 16-20, и нянчиться в пути некогда, - он обернулся к группе. - Кто предпочитает автобусные экскурсии - ещё не поздно записаться. Завтра будет чудесная, с дегустацией вин, - Женька ехидно посмотрел на бледных любителей ресторанного отдыха.
- Не, Жень, я с тобой, - пробасил один из них. - Первый раз так эффективно похмел снимаю!
Вернувшись на турбазу, девчонки отдохнули, помылись, постирали походную одежду - завтра она им не понадобится, а на экскурсию можно было одеться поцивильнее. После ужина Настя спросила:
- Куда пойдём на дискотеку? Хочешь, в лечебный корпус двинем? Там мужчины побогаче будут, можно на ресторан раскрутить.
- Да ну их, - засмеялась Маша. - Сама же говоришь - одни лысые пузаны.
- Тебе хорошо говорить, - сморщила носик Настя. - Ещё 20-и нет. А мне о будущем думать надо.
- Так они ж всё равно все женатые, - удивилась Маша.
- Ладно, - согласилась Настя, тонко улыбнувшись в ответ на её замечание. - Пойдём к нищим, но молодым и красивым. Может, и доктор твой придёт.
- Мой? - фыркнула Маша. Весь день она старалась забыть утренние события, но синие глаза доктора Тима то и дело насмешливо и ласково смотрели на неё. Маше не нравилось то, что она чувствовала, когда вспоминала о нём. Угораздило же её увидеть его в первый же день! Может быть, не будь той первой встречи, она бы вообще не обратила на Тима внимания!
А тот, мысли о ком так старательно отгоняла от себя Маша, сидел за компом рядом с Женей.
- Хорошо, но это уже было, - сказал он, просматривая на экране кадры с водопада, щёлкнул кнопкой мыши и хмыкнул, разглядывая следующее фото. Лица девушки было не разглядеть за сверкающими брызгами воды, но не было сомнений в том, что она молода и прекрасна. Она смеялась, вздёрнув руки над головой, словно пытаясь защититься от льющего на неё потока. Вода разбивалась о её плечи, и вся её тонкая, воздушно лёгкая фигурка была окутана ореолом светящихся капель.
- Машенька, - пробормотал Тимур, и Женя удивлённо посмотрел на него.
- Ты что, её знаешь?
- Гм…совсем недолго, - улыбнулся Тимур.
- Что-то ты темнишь, братец, - испытующе посмотрел на него Женя.
- Да нет, Жеш, это не то. Я сегодня посмотрел на неё, и понял, какой я старый.
Женя не засмеялся, он серьёзно смотрел на Тимура. Полгода назад, когда старший брат вернулся домой, Женя не обрадовался, в отличие от матери. Маму можно было понять - Тимур всегда работал там, где было трудно и небезопасно, мотался по свету, годами не бывая дома. То, что теперь он будет рядом, внушало маме надежду, что жизнь старшего сына, наконец, наладится, он обзаведётся семьёй и будет спокойно жить рядом с ней, радуя их с отцом внуками. Женька же знал о своём брате главное - для Тима, классного хирурга, было невозможно оставить свою хирургию, как невозможно настоящему художнику забросить кисти и краски, а музыканту отказаться играть. И то, что он пошёл работать даже не в лечебный корпус, а в медпункт базы отдыха мерить давление уходящим на маршрут, было равно концу Тимура как профессионала. Брат никогда не рассказывал, почему он так круто поменял свою жизнь, он вообще никогда не грузил других своими проблемами. Но Женя не раз замечал, как меняется лицо брата, когда тот думает о чём-то своём. Он каждый раз пугался этому. Черты лица Тима заострялись, и оно становилось безжизненным и каким-то…пустым, как у древнего старика, которого ничего уже не может удивить или обрадовать. В такие минуты Женьке казалось, что Тимур и не живёт вовсе, а так…доживает жизнь, и это было страшно. А ещё обидно. Получалось, что простой быт и незамысловатые занятия Женькиной семьи вполне допустимы для Женьки, но невыносимы для Тимура. И что настоящая жизнь идёт где-то далеко-далеко от их дома, а здесь он так, убивает время. Может быть, поэтому Женя сразу понял, что хотел сказать Тимур, когда так отозвался о Маше. Она и вправду была совсем молоденькой, более того - наивной и неискушённой в простых житейских делах, что позволяло даже ему, Женьке, чувствовать себя рядом с ней снисходительно взрослым. Но он понял и то, чего не сказал Тимур, но то, что было главным в Маше. Её чистота и непосредственность были как дождь после долгой засухи, и Женька невольно подумал, что если кто и способен помочь Тимуру вернуть интерес к жизни - так это она. Только брат, похоже, об этом не задумывался.
Они ещё немного поколдовали над Машиным фото, впрочем, исправлять ничего не пришлось, разве что убрать туристов, случайно попавших в кадр.
- Пойдёшь домой? - спросил Женя.
- Нет, посижу немного. А ты? На дискотеку? - без особого интереса спросил Тим.
- Наверное, - пожал плечами Женька. - Я…
Он не успел закончить фразу, потому что дверь кабинета вдруг распахнулась, и на пороге появилась эффектная брюнетка в ярко-красном топе и обтягивающих брючках.
- Тиим, - пропела она, с несчастным видом прикладывая тоненькие, безупречно наманикюренные пальчики к вискам. – Это ужасно, опять голова! Такая тяжесть! Я глаз не могу раскрыть! И горло, кажется, заложило!
- Карина, - сказал Тимур с лёгким вздохом. – В лечебном корпусе есть дежурный врач. Я уже не работаю.
- А как же клятва Гиппократа? – спросила Карина, сузив умело подведённые глаза. – Ты безжалостный! Ведь это из-за тебя я полезла в этот проклятый ручей!
- Кажется, я не приглашал вас купаться со мной? – сухо спросил Тимур.
Хорошенькое личико посетительницы исказилось от гнева.
- И целовал меня тоже не ты? – выпалила Карина, готовая вцепиться Тиму в лицо.
- Я, пожалуй, пойду, - сказал Женя, поднимаясь. – Увидимся вечером.
Он уже выходил из кабинета, когда услышал ровный голос Тимура:
- Карина, оставьте свои игры. Они на меня не действуют.
- Тиим…ну, прости, милый… - протянула женщина, и Женька, аккуратно прикрывший дверь, покачал головой.
Он давно привык, что его старший брат пользуется успехом у женщин. Женька и сам не страдал от недостатка внимания со стороны девушек, но Тима они просто доставали. Женя видел, как угнетает брата это навязчивое внимание. Одинокие дамы, желающие во время отдыха оторваться по полной, сразу обращали внимание на синеглазого подтянутого врача. Они считали своим долгом попытаться обольстить его, и от нехватки времени столь бурно развивали наступательные действия, что мешали Тиму работать. Женька сочувствовал брату, а порой и подсмеивался над ним, но всегда был готов прийти на помощь. Вот и сейчас, выждав пару минут, он набрал номер Тимура.
- Хорошо, Владлен Викторович, сейчас буду, - по-деловому отозвался брат, и Женька, улыбнувшись, отключился.
Через несколько минут Тим был дома.
- Я бы лёг спать, - вздохнул он, глядя на собирающегося на дискотеку брата. – Но ведь поднимет!
- Пойдём со мной, - предложил Женька.
Тимур криво усмехнулся.
- Вот ещё, детей смешить.
- Ладно тебе, - обиделся Женя. – Никакие там не дети. Нормальные ребята. Твою Карину ни разу на нашей дискотеке не видел. Ловцы в лечебный корпус ходят. Хотя она-то уже вышла на тропу охоты.
Тим снова неуловимо усмехнулся.
- А что, пойдём, - вдруг согласился он и поднялся. – Погоди, я переоденусь.
Женька, онемев от неожиданности, проводил брата подозрительным взглядом. За всё время, проведённое на базе отдыха, Тим ни разу не был на дискотеках и вечеринках, проводящихся ежедневно. Что-то небывалое было в том, как быстро он согласился.
Тем временем Настя и Маша тоже собирались на дискотеку. Маша, надевшая голубой топ и короткую юбочку, с удовольствием покрутилась перед зеркалом. Она уже немного загорела, и топ выгодно оттенял этот нежный загар. Настя смотрелась очень эффектно в красной шифоновой блузке и узких белых брючках. Некоторое время они оценивающе разглядывали наряды друг друга, и пришли к выводу, что их красоту затмить невозможно. Рассмеявшись, девушки вышли из номера. Войдя в зал, Маша сразу оценила демократичность и весёлую непринуждённость, царившую в нём. Кое-кто умудрился прийти на дискотеку в том самом доисторическом комбинезоне и туристических ботинках. Ребята хохотали и фотографировались рядом с шутником. Музыка была заводная, звук обалденный – чего ещё было желать! Уже через десять минут Маша потеряла из виду Настю, и обнаружила её в дальнем конце зала с симпатичным загорелым парнем. Та махнула рукой, приглашая к себе, но Маша, улыбнувшись, покачала головой и отправилась к бару. Она уже допивала свой коктейль, когда над ухом её раздался знакомый голос:
- Не возражаете, если я присяду рядом?
Маша настороженно повернулась к Тимуру и, помедлив, кивнула. Он чуть улыбнулся:
- Не беспокойтесь, Машенька, я не буду приставать.
Девушка пожала плечами и отвернулась. Тим подозрительно притих. Спустя пару секунд Маша осторожно посмотрела на него. Тимур не спеша пил своё пиво. Кажется, он и вправду не собирался завязывать отношения. Маша уткнулась в свой стакан, невольно растягивая последние капли. Ей вдруг стало грустно. Да с чего она взяла, что она его заинтересовала? Для Тимура она совсем зелёная девчонка. Справиться с таким мужчиной могут только опытные хищницы, вроде той, которая так властно целовала Тима у ручья. Маша несчастно вздохнула и слезла с высокого стула, когда Тим вдруг посмотрел на неё и что-то спросил.
- Что? – переспросила она, подозревая, что и в этот раз ничего не поймёт – слишком громко звучала музыка, и билось её сердце.
- Хотите потанцевать? – спросил Тим, и Маша кивнула, отыскивая глазами Настю.
Тимур легко поднялся и взял её руку.
Маша растерялась. Она вовсе не имела в виду, что хочет танцевать с ним. Или всё же хочет, и он почувствовал это? Она нахмурилась, и всё же послушно пошла за Тимуром, ощущая, какой маленькой кажется её ладонь в его руке. Кажется, он тоже подумал об этом, потому что посмотрел на неё и улыбнулся. Звучала медленная композиция. Они стояли посреди танцующих пар, молча глядя друг на друга. Подумав, как глупо это смотрится, Маша решительно нахмурилась и положила руку на плечо Тимура. Он улыбнулся её решительности. Рука Тима коснулась её талии. Прикосновение было лёгким, но Маше тут же захотелось сбежать куда-нибудь подальше, чтобы не ощущать мучительной неловкости, с которой она не в силах была справиться. Она чувствовала себя пятиклассницей, впервые в жизни танцующей с мальчиком. У неё даже живот заболел от волнения. Это было так ужасно, что хотелось плакать, и самое ужасное было в том, что Тимур почувствовал её состояние.
- Я не ем юных девушек, - сказал он, склонившись к её уху. – В моём возрасте больше любят манную кашу.
Маша улыбнулась, и ей стало чуть легче. Однако когда танец закончился, и Тимур привёл её на место, Маша почувствовала огромное облегчение. Выждав несколько минут, она потихоньку улизнула, даже не предупредив Настю. Женя, наблюдавший за братом из другого конца танцзала, улыбнулся, увидев, как через пару минут поднялся и Тим.
Однако он очень ошибался, когда предположил, что эти двое, наконец, поладили. Когда Тимур вышел на улицу, Маши уже не было. Неопределённо улыбнувшись, Тим пожал плечами и отправился домой. Маша влетела в номер и плюхнулась на кровать. Наверное, это было совсем по-детски – так сбежать, но она совсем запуталась. Близость Тимура волновала её настолько, что весь её прежний опыт общения вдруг исчез куда-то. Всё было впервые – и смятение от этих необыкновенно синих глаз, и ощущение какой-то другой жизни, в которой уже немало пожил этот мужчина, и о которой ничего не знала Маша. И мучения по поводу собственной неопытности, и раздирающие её душу прямо противоположные желания. Маше хотелось сбежать на край земли, только бы не видеть смеющихся глаз Тима. И в то же время, едва она оказалась в номере, желание вернуться стало нестерпимым. Маша даже поднялась, но тут же вновь села на кровать, скрючившись от боли в животе. Она рассердилась на себя. Ну разве можно в 19 лет так бояться мужчин! Мысль эта помогла, и боль понемногу исчезла, но на дискотеку Маша всё же больше не пошла. Она вдруг почувствовала, каким длинным был сегодняшний день. Девушка разделась и легла, но ещё долго лежала с открытыми глазами. В открытое окно доносились звуки отдалённой музыки, и Маша представляла, с кем сейчас танцует Тим. От мысли, что он сейчас, пусть только в танце, обнимает другую девушку, Маше стало совсем грустно. Конечно же, он не будет весь вечер сидеть у бара. И наверняка всякая нормальная девушка найдёт, о чём поговорить с Тимуром. Ему не скучно без неё… И она не будет о нём думать!!! Маша заснула с тем решительным и несчастным выражением лица, которое так трогало Тима.
Проснулась она часа через два от острой боли в животе, и долго лежала, свернувшись калачиком, моргая глазами, чтобы не заплакать. Какая она дура! Полезла купаться в водопад, вода была леденющая, и вот результат – простудилась! И где ей искать врача? Хорошо, что лечебный корпус рядом, и специалист там наверняка есть. Маша немного повеселела, подумав об этом, да и боль немного стихла, стала не такой пронизывающей, хотя живот противно ныл. Словно почувствовав, что ей плохо, позвонила Настя.
- Насть, похоже, я завтра не поеду на экскурсию, - с сожалением сказала Маша. – Наверное, простудилась в холодной воде.
- Надо выпить антибиотик. Сейчас принесу, - живо отреагировала подруга.
После Настиной таблетки Маша повеселела. Боль прошла.
- Вот тебе ещё одна, выпьешь утром, - сказала Настя. – Главное, не запускать.
Они ещё поболтали, обмениваясь впечатлениями, потом Настя ушла, а Маша спокойно проспала до утра.
Экскурсия была замечательная. Маша сначала думала, что их привезут на местный завод по производству вин, но всё получилось намного проще и интереснее. По всему маршруту автобуса, забирающегося всё выше в горы, время от времени попадались небольшие зелёные беседочки. Когда туристы вышли из автобуса возле первой из них, Маша невольно ахнула, увидев огромную обвитую бутыль. Неужели столько вина можно выпить? Однако людей в автобусе было много, и, когда все попробовали понемногу, вина в бутылке значительно поубавилось. Ещё на турбазе экскурсовод объяснил им, что местное население живёт в основном за счёт туристов, и попросил запоминать вкус вина и имя продавца, чтобы на обратной дороге купить бутылочку понравившегося сорта. И Маша запоминала, старательно дегустируя понемножку ароматного вина на каждой остановке. В голове у неё легко и приятно звенело, потому что, в отличие от большинства экскурсантов, Маша не купила себе ни шашлыка, ни местной безумно вкусной лепёшки с рубленым сочным мясом внутри. Ей не хотелось перебивать вкус вина, поэтому к последней остановке Маша прибыла в прекрасном благодушном настроении.
- Машка! – засмеялась Настя. – Да ты напробовалась уже, пьяная совсем! Хватит, Маш, - она попыталась отобрать стаканчик у подруги, но Маша засмеялась и увернулась, едва не расплескав вино.
- Нет, - важно сказала она. – Это я ещё не пробовала! – Маша отпила вино и, подняв глаза, встретила взгляд голубых глаз продавца. Он был молодой, черноволосый, и смотрел на Машу странным взглядом своих небывало голубых глаз. Но больше этого взгляда Машу поразило вино. Она зажмурилась, наслаждаясь послевкусием, и услышала, как мужчина негромко засмеялся. Смех был мягкий, сдержанный, но сразу стало понятно, что продавцу нравится смотреть на Машу и как ему приятно, что ей так понравилось его вино.
- Это – лучшее! – заявила Маша уверенно и чуть смущённо посмотрела на мужчину. – Я куплю две бутылки. Сколько это будет стоить?
- Нисколько, - улыбнулся тот. – Ты мне удачу принесла, подарю так.
Маша попыталась протестовать, но Настя сделала большие глаза и указала на очередь, которая действительно выстроилась за вином. И всё же, принимая из рук продавца бутылки вина, Маша чувствовала себя неловко. Наконец, вся их группа уселась в автобус.
- Антон, погоди, дорогой, - остановил продавец их экскурсовода.
Мужчины чуть отошли от автобуса, и Маша не слышала, о чём они говорили, но продавец вдруг поднял свои голубые глаза и прямо посмотрел на Машу. Она вежливо улыбнулась и повернулась к Насте.
- Смотри, умыкнет тебя этот горец! – улыбнулась та, кокетливо глядя на беседующих мужчин, и тут же вздохнула. – Везёт тебе, Маруся, смотри, какой красавчик!
- Да ну тебя! – рассердилась Маша и отвернулась от окна.
На обратном пути автобус остановили на живописной поляне у того самого ручья, и экскурсовод соорудил шашлык, попробовав который, Маша поняла, что ест настоящий шашлык впервые в жизни.
- Я больше не могу, - с сожалением сказала она, едва осилив полшпажки.
Девушка спустилась к ручью, разулась и попробовала воду ногой, тут же отдёрнув пальцы.
- Ты что делаешь? – сердито одёрнула её Настя. – Давно болела?! Кстати, как ты?
- Хорошо, - улыбнулась Маша. – Всё прошло.
- Ну и славно, - Настя села у ручья, тоже попробовав воду. – Смотри, какая жара, а вода ледяная!
- Дай я хоть умоюсь, - сказала Маша.
Чистейшая холодная вода тянула её. Жаль, что нельзя окунуться. А Тим в этой воде купается, и ничего… С удовольствием умывшись из ручья, Маша с неохотой зашагала к весело шумящей группе, продолжающей дегустировать под шашлык молодое вино. Ей уже хотелось поскорее вернуться на турбазу.
Заметив, как мается Маша, Настя засмеялась:
- Ах, эти синие глаза,… - пропела она. – Ты что, уже и часа без него прожить не можешь?
Маша сердито взглянула на подругу и направилась к автобусу. Там она некоторое время наблюдала за своей хмельной группой, расправляющейся с последними шашлыками. Их смех и громкие голоса едва доносились сюда, и Маша задремала.
Когда она проснулась, веселье было уже вокруг неё. Автобус, мягко покачиваясь, катил к базе отдыха. День, разбитый пополам экскурсией, не принёс больше никаких новых впечатлений. Вернувшись в номер, Маша почувствовала себя нехорошо. Видимо, она действительно переусердствовала с дегустацией вин. Маша прилегла, и незаметно заснула. Спала она, как ей показалось, совсем недолго, и проснулась внезапно. Девушка рывком села на кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Пока Маша раздумывала, что её так напугало, в дверь комнаты снова постучали. Девушка удивлённо поднялась. Она не закрылась на замок, и вряд ли Настя стала бы так церемониться. Маша потянула двери на себя в тот момент, когда в них в очередной раз постучали. Девушка изумлённо посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Его голубые глаза смотрели на неё серьёзно и чуть настороженно.
- Это вы? – растерянно спросила девушка, узнав продавца того, самого вкусного вина. Сейчас, правда, Маше не хотелось думать ни о каком вине. Её до сих пор подташнивало.
- Извините, - сказал мужчина. – Я разбудил вас?
Сейчас он говорил безо всякого акцента, и, похоже, забыл, что совсем недавно называл Машу на «ты».
- Ничего, - улыбнулась она, всё ещё думая, что он ошибся номером, и изумлённо ахнула, когда мужчина протянул ей корзину. В этой корзине стояла огромная переплетённая бутыль с вином, и лежали столь аппетитные румяные персики, яблоки с нежной кожицей, солнечные апельсины и крупный прозрачный виноград, что у Маши моментально потекли слюнки.
- Это вам, - сказал мужчина. – Меня зовут Георгий. Мы можем поговорить?
- Я столько не съем, - растерянно озвучила Маша первую мысль, которая пришла ей в голову, а потом до неё дошло, о чём спрашивал Георгий, и она неуверенно кивнула. Она не могла представить, о чём могло понадобиться поговорить с ней этому взрослому мужчине. Но, кажется, законы местного гостеприимства не позволяли держать гостя за дверью, и ей пришлось решиться.
Георгий просиял, когда Маша кивнула, и она отступила, чтобы впустить его в номер.
- Садитесь, - неловко предложила она.
Он водрузил корзину на стол, достал бутыль с вином.
- Нет-нет, - торопливо возразила Маша. – Я сегодня столько выпила!
- Хорошего вина не бывает много, - серьёзно возразил Георгий, и Маша с унынием поняла, что, кажется, ввязалась в историю.
Мужчина тем временем занялся столом. Пока Маша торопливо привела в порядок постель и прятала некоторые детали туалета, он разлил вино по стаканам, помыл и очень живописно разложил на тарелке аппетитные фрукты. На другую тарелку он выложил хичины – те самые лепёшки, которые всю дорогу уплетали туристы. Маша вдруг поняла, как проголодалась.
- Я поставлю чай, - сказала она, но Георгий перехватил её за руку и сказал:
- Не надо.
Голос его был мягким, и в то же время звучал непререкаемо. Маша села рядом с ним, и даже взяла стакан с вином. Должен же он когда-нибудь сказать, для чего пришёл. Её тревожило то, что она как-то сразу подчинилась его желаниям. Но не может же она гнать человека за то, что он угощает её фруктами и вином. Всё это великолепие стоит в городе немалых денег, но здесь-то, наверное, у него свой сад, поэтому можно не терзаться сомнениями. Маша отпила совсем немного и приступила к лепёшкам. Георгий смотрел на неё, улыбаясь.
- Как вкусно! – виновато сказала девушка, глотая ароматную и сочную лепёшку. Хичины были ещё тёплыми.
- Это мама моя пекла, - Георгий подложил Маше ещё одну лепёшку.
- Она замечательно готовит, - кивнула девушка.
- Ей будут приятны твои слова, - серьёзно сказал мужчина, и подлил в Машин стакан вина.
Она попыталась запротестовать, но он остановил её жестом, в котором вновь, несмотря на видимую мягкость, просквозила непререкаемая воля.
- Выпьем за наших матерей, - сказал Георгий. – За женщин, которые подарили нам жизнь. За твою маму, вырастившую такую красавицу. За мою маму, давшую мне возможность любоваться твоей нежной красотой.
Маша смутилась. Она уже смутно догадывалась о цели визита Георгия, но упрямо отталкивала от себя эту мысль. Они ведь только что познакомились, да это и знакомством нельзя было назвать.
Отпив вина, девушка попыталась отставить стаканчик, но Георгий нахмурился:
- За матерей нужно пить до дна.
Под его взглядом Маша допила своё вино до конца.
- Молодец, - улыбнулся мужчина и тут же налил ей стакан. – Кушай фрукты, все только с ветки, Машенька.
- Откуда…вы знаете, как меня зовут? – спросила девушка. Язык её слегка заплетался, и, попробовав встать, Маша поняла, как коварно молодое вино – оно пилось, как компот, но ноги отказывались её слушаться. – Я больше не буду пить, - сказала она, решительно отставляя стакан.
Георгий улыбнулся:
- Покушай, - согласился он, но, не успела Маша расправиться с персиком, как мужчина вновь протянул ей стакан и взял с тарелки новый сочный плод.
- Посмотри на этот персик, - сказал он. – Он так красив и румянен, потому что впитал в себя свет жаркого солнца, свежий ветер гор и любовь вырастивших его рук. У тебя, как у этого персика, тоже есть всё – любовь матери, тёплая, как солнце, воздух Родины, которым не устаёшь дышать… Но у тебя нет главного, Машенька,… - он замолчал, глядя на девушку странным взглядом.
- Чего же? – спросила Маша.
Лучше бы она не спрашивала.
- У тебя нет человека, который может сделать тебя счастливой. Мужчины, с которым ты станешь настоящей женщиной.
- У меня есть! – обречённо пискнула она, но Георгий, казалось, не расслышал, только глаза его потемнели.
- Ты ещё слишком молода, чтобы судить об этом, - отрезал он. – Лечь с мужчиной в постель – это ещё не значит стать настоящей женщиной. Каждая шлюшка способна на это!
Маша увидела, как перекатились желваки на его лице. Она вдруг испугалась, попыталась вскочить, но тут же снова уселась на стул, потому что Георгий схватил её за руку. Он придвинулся ещё ближе, глядя в её лицо прозрачными голубыми глазами.
- Я готов простить тебе твоё прошлое, - сказал Георгий сквозь зубы, и Маша похолодела, увидев ярость в его глазах. – Мне будет трудно,… но я тебя прощу.
- Какое ещё прошлое? – вскипела Маша. Происходящее ей очень не нравилось, тем более не нравилось, что у неё совсем не было сил. Голова плыла, тошнота накатывала волнами, и Маша вырвала свою руку, чтобы метнуться к туалету.
- Дурочка, - процедил он вслед. – Не умеешь пить – не берись!
Когда она вновь вошла в комнату, Георгий стоял у окна и презрительно смотрел на оживлённую вечернюю жизнь. «Оказывается, уже вечер», - вяло подумала Маша. И, судя по всему, вечер уже поздний, пора зажечь свет. Значит, ей показалось, что Георгий разбудил её сразу, как только она заснула. Маша подошла к выключателю, но мужчина остановил её, положив руку на её ладонь.
- Что вы делаете? – спросила Маша.
- Не бойся, - он прижал её к себе, и коснулся своей небритой щекой её щеки.
Девушка возмущённо вскрикнула, попыталась оттолкнуть Георгия от себя, но он был слишком сильным. Всхлипнув, она увернулась от его настойчивых губ, попыталась вырваться, оторвать от себя его жёсткие руки. Всё было бесполезно. Она ничего не могла сделать, но продолжала бороться. Её халат распахнулся, и Маша едва не заплакала, увидев жадный взгляд мужчины, направленный на её грудь.
- Маша! – лихорадочно прошептал он. – Мария…Не сопротивляйся…Я не хочу делать тебе больно.
Ей стало по-настоящему страшно.
- Отпусти! Неет! – девушка извернулась, и в последний момент успела выскользнуть из его рук и кинуться к двери.
Запахнув халатик на груди – на нём не осталось пуговиц – Маша побежала по коридору, с ужасом услышав, как Георгий распахнул дверь и бросился следом за ней. До главной лестницы слишком далеко, она не успеет. Теряя драгоценные доли секунды, на бегу Маша толкнулась в одни, в другие двери…Заперто! Девушка отчаянно закричала, когда Георгий настиг её, рванул к себе, прошипев:
- Ты что здесь устроила?! Молчи! – И дёрнул её за руку, потянув к номеру.
Она вырывалась и упиралась, с ужасом понимая, что дверь номера совсем близко. Если он затащит её внутрь, ей не вырваться.
- Помогите! – всхлипнула девушка, и вдруг поняла, что её никто не держит.
- Маша? – раздался позади неё изумлённый голос. – Что случилось?
Этот голос она узнала бы из тысячи. Тим стоял позади них, невозмутимый, как всегда, и только потемневшие глаза говорили о том, что он в ярости. Маша кинулась к Тимуру, обхватив его обеими руками. Она дрожала и всхлипывала, уткнувшись в его грудь. Георгий тяжело дышал, исподлобья глядя на Тимура.
- Объясни, что здесь происходит? – тем же ровным голосом, в котором слышался металл, спросил Тим. – Георгий?
- Тимур, - сквозь зубы сказал Георгий. – Не лезь. Это моя женщина.
- Твоя? – кулаки Тимура сжались. – С каких это пор она стала твоей женщиной? Мария?
Маша подняла глаза.
- Это неправда! – вспыхнула она. – Я только купила у него вино!
Тимур побелел и отстранил Машу.
- Иди в номер, - жёстко сказал он.
Она вытерла слёзы и проскользнула в дверь. Прислонившись к ней изнутри, Маша напряжённо прислушивалась, но не расслышала ни слова. Её до сих пор трясло, и в то же время она ощущала небывалое облегчение. Но Маша не могла знать, что творилось в душе Тимура. Когда он увидел девушку, заплаканную, в халатике, на котором не было ни одной пуговицы, с растрёпанными волосами и глазами, полными ужаса, Тим понял, что сейчас убьёт Георгия, и не хотел, чтобы Маша видела это.
Но, едва Маша скрылась за дверью, а Тим шагнул к Георгию, как тот прошипел:
- За кого ты вступился? Ты что, не знаешь, для чего они к нам приезжают?
Тимур не ответил. Он не мог говорить. Слепая ярость, не сдерживаемая больше присутствием девушки, требовала крови.
- Вставай, - бросил он, когда Георгий отлетел и сполз по стене, и, едва его враг поднялся, ударил снова.
Маша выскочила в коридор, когда он пнул поднимающегося мужчину, вновь отправив Георгия на пол.
- Тим! – вскрикнула она. – Прекрати! Хватит!
Он стряхнул Машу с себя, оттолкнул так, что она едва не упала.
- Уйди в номер, я сказал!
- Ты убьёшь его!
Тимур остановился, тяжело дыша. Георгий, лежащий на полу, пошевелился, сел, вытирая кровь, текущую по лицу.
Тим шагнул к нему.
- Убирайся отсюда! Посмеешь ещё появиться возле неё – убью!
Мужчина поднялся, усмехнулся разбитыми губами.
- Не зря говорили, что ты контуженный вернулся.
Тим побелел, вновь кинулся к нему, но Маша повисла на его руке. С другой стороны Тимура удержали неизвестно откуда взявшиеся отдыхающие.
- Тим, пусть он идёт! – попросила Маша.
- Девушка, вы бы шли в номер, оделись, - сказал загорелый парень в шортах.
Маша растерянно запахнула халат. В номере она бросилась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Когда вошёл Тимур, девушка притихла, судорожно переводя дыхание.
- Маша, - тихо позвал он. – Посмотри на меня.
- Нет, - ответила она голосом, сдавленным от слёз.
- Ну, хватит, - Тим присел рядом, погладил её вздрагивающее плечо. – Ты должна мне сказать…он…что-нибудь сделал с тобой?
- Нет, - едва слышно ответила Маша.
Она услышала, как Тим облегчённо вздохнул.
- Тогда чего же ты ревёшь, дурочка?
- Мне…плохо, - несчастно призналась Маша.
- Молодое вино? – улыбнулся Тимур. – Ты, наверное, переусердствовала с дегустациями, так?
- Нет, - сердито ответила Маша и замолчала.
Он тоже немного помолчал, а потом сказал серьёзно:
- Маша, я очень советую тебе быть осторожнее с местными мужчинами. Зачем ты открыла ему дверь?
- Я спала, - буркнула Маша.
- Неправда, - мягко возразил Тимур. – Это вино ты тоже пила во сне?
Она искоса взглянула на стол и вновь уткнулась в подушку.
- Уходите, - попросила она.
Тим пожал плечами.
- Если ты сейчас этого не поймёшь, в следующий раз тебе могут не успеть помочь.
- Не пойму – что? – Маша села, торопливо запахнув полы халата под взглядом Тимура. – Что здесь любую русскую девушку считают проституткой? Я поняла! Надо было надеть чадру, и ходить, опустив глаза? Что такого я сделала, чтобы этот козёл посмел так обо мне думать? – она поняла, что кричит, и замолчала, сказав враждебно. – Уходите!
Тим поднялся. Глаза его стали жёсткими.
- Понять надо было следующее, - сказал он размеренно и почти спокойно. – Не стоит принимать подарки от незнакомого мужчины. Нельзя оставаться наедине с человеком, о котором ничего не знаешь, а тем более пить с ним. Да и вообще… пить так, чтобы болеть после.
Маша вскочила и качнулась, схватившись за спинку кровати.
- Вот об этом я и говорил, - жёстко сказал Тим, выходя.
Оставшись, наконец, одна, Маша разревелась от обиды. Всхлипывая, она доплелась до душа. Ей было плохо – тошнило, и снова болел живот. Но тяжелее всего было вспоминать полные презрения глаза Тимура и его холодную отповедь.
Только через два часа, зарёванная и обиженная на весь свет, Маша, наконец, уснула. Наутро настроение её не улучшилось. Ни о каких экскурсиях и походах не хотелось и думать. Но, полежав немного, девушка решила, что глупо терять такой прекрасный день. Оттого, что она весь день просидит в номере, Тимур не будет относиться к ней лучше. Тем более, что от вчерашнего дурного самочувствия не осталось и следа. За завтраком девушка вполуха слушала откровения Насти, которая, в отличие от Маши, вчерашний день провела чудесно.
- Ну, а ты как? – наконец заметила подруга рассеянность Маши. – Куда вчера пропала?
Маша вздохнула.
- Так нечестно! – возмутилась Настя. – Я тебе всё рассказала!
- Ну хорошо, - Маша коротко изложила вчерашние события. По мере её рассказа глаза Насти округлялись всё больше.
- Ничего себе! – воскликнула она. – А почему ты мне не позвонила? Ты же говоришь, что тебе удалось удрать от него в туалет?
- Да не до телефона мне было, так затошнило после всего этого вина!
- Пить тебе нельзя, - подтвердила Настя. – Ты ж и не пила, только пробовала на экскурсии, а какая хорошая была под конец! А Тим-то как кстати появился! Откуда он взялся у твоего номера?
- Не знаю, - озадаченно сказала Маша. – Да и какая разница. Я его выгнала, - она замолчала, увидев улыбку Насти. – Ну, что? – сердито спросила Маша.
- Ничего, - пожала та плечами. – Не вижу повода для тоски. Он тебя спас, можно сказать – прекрасно! Ну, почитал немного мораль – так ведь он же кругом прав!
- И ты туда же? – вскипела Маша.
- Ладно, молчу, - снова улыбнулась Настя. – Ну, ты готова? Идём?
По дороге к корпусу Маша ещё немного дулась на подругу, но на Настю невозможно было сердиться долго. Группа, как всегда¸ собиралась у фонтана. Инструктор, Женя, уже подошёл. Он дружелюбно посмотрел на девушек, проверил их рюкзаки. Вещей было немного, в основном распределили продовольствие, чтобы пообедать у костра.
- Лапочка, - прошептала Настя, когда Женя отвернулся. – Вот кому-то повезёт!
- Повезёт? Почему? – рассеянно спросила Маша.
- Так он мальчишка совсем, а такой…надёжный. Со временем ещё и неотразимым станет, как старший брат.
- Какой брат? – удивилась Маша.
- Да Тимур же! – рассмеялась Настя. – Ты что, не знала? Они же похожи!
Маша посмотрела на Женю, который разговаривал с вновь подошедшими туристами, и отчаянно покраснела.
- Ууу, - протянула Настя, прикрывая девушку спиной. – Как всё запущено! Не бойся, не будет Тим о таких делах с младшим братом говорить.
- Да ничего я не боюсь! – рассердилась Маша, но глаза у неё стали такие несчастные, что Настя снова улыбнулась, на этот раз чуть грустно.
- Ребёнок ты ещё, - непонятно сказала она.
Наконец, вся группа собралась у фонтана.
- Ну что, идём? – спросил замыкающий, Андрей. Все покатились со смеху, увидев внушительную палку, которой он уже вооружился для исполнения своих обязанностей.
- Андрюш, ну ты не очень, - улыбнулась Настя. – Мы, пожалуй, первыми пойдём.
- Да ладно, я не до смерти, - добродушно пообещал Андрей. – На обратном пути подберём.
- Кого мы ждём? – недоумённо спросила самая старшая в их группе туристка – Ангелина.
- Уже никого, - весело ответил голос, на который изумлённо обернулась вся группа. – Прошу простить за задержку.
- Тимур Сергеевич? – обрадовано воскликнула Ангелина. – Вы с нами? Как кстати, я хотела зайти к вам после завтрака, но у вас было закрыто…
- Что-нибудь случилось? – серьёзно спросил Тим, и некоторое время дама шагала рядом с ним, возбуждённым полушёпотом описывая симптомы своего недуга.
Настя толкнула Машу локтем:
- Расслабься, - посоветовала она. – Ты чего так побледнела?
- Ничего, - буркнула Маша. Она не хотела признаваться, что боится встречи с Тимуром до боли в животе. Ей было просто физически плохо от вида этого чётко прорисованного профиля, тёмных густых ресниц, беглой полуулыбки. «Может быть, вернуться?» - малодушно подумала она. – «Кажется, он меня не заметил».
Освободившись от повеселевшей мадам, Тимур пошёл рядом с Женей. Они негромко о чём-то говорили, и, кажется, Тим не собирался показывать, что знаком с Машей чуть больше, чем с остальными. Сначала она обрадовалась этому, потом огорчилась, а потом Маше стало всё равно. Охнув, она согнулась, схватившись за живот.
- Ты что? – испугалась Настя.
- Нне знаю…нет, ничего, - Маша выпрямилась и перевела дыхание.
- Я скажу Жене, - встревожено сказала Настя. – На тебе лица нет!
- Не надо, - попросила Маша. За время, пока они стояли, вся группа обогнала их.
- Девчонки, - прогудел Андрей. – Мой посох крепок и остёр…
Он смолк, увидев лицо Маши.
- Иди, - прошептала она Насте. – Я только… немножко полежу…
Она легла на землю, скрючившись от острой, непереносимой боли.
- Мамочки!... – прошептала она, чувствуя под щекой колкую травинку.
Маша не видела, как обернулся Женя, как кинулся к ней Тимур.
- Что с ней? – спросил Тимур, опускаясь перед девушкой на колени. – Упала?
- Нет, - ответила растерянная Настя. – У неё уже несколько дней болит живот…
- Машенька, - Тим осторожно отвёл руки девушки. – Я только потрогаю…тихонько,…- он нахмурился, посмотрел на Женю. – Мне придётся вернуться. Острый живот.
- Я с вами, - торопливо сказала Настя.
- Я помогу, - Андрей отбросил свой посох. – Машут, держись. Что с ней?
- Скорее всего аппендицит, - Тимур поднялся. – Нужно ещё двое мужчин, чтобы донести её до базы.
Добровольцев нести Машу было даже больше, чем нужно. К счастью, они не успели отойти далеко, в конце маршрута проблем было бы больше.
Тим по-прежнему выглядел уверенным, но по тому, как он то и дело вглядывался в лицо Маши, было понятно, что дело плохо. Настя держала подругу за руку, переживая, что больше ничем не может помочь. Когда они прибыли на базу, Андрей спросил:
- Здесь есть хирург? Или вызовем «скорую»?
Тим непонятно усмехнулся.
- Есть, ребята, не переживайте. Спасибо вам за всё.
Мужчины ещё потоптались, сочувственно глядя на Машу, и ушли.
- Тимур Сергеевич, вы что? – шёпотом спросила Настя. – Здесь же нет хирурга, надо срочно в село!
Губы Тимура сжались и стали узкими.
- Нет, - коротко ответил он. – Я не хочу, чтобы её резал поселковый хтрург. Я жил здесь, Настя, я знаю, что говорю. Везти Машу в райцентр тоже нельзя – опасно, да и дорога каждая минута.
- Что же делать? – растерянно спросила Настя.
- Во-первых, лети в лечебный корпус и отыщи Батышеву Веру. Спросишь в регистратуре, если её не будет в кабинете. Сказать, что произошло, можно только ей. Я буду оперировать Машу сам.
- Сам? – рот у Насти раскрылся. – Но…вы?
- Не бойся…я умею, - криво усмехнулся Тимур. – Беги же, Настенька! Или мы успеем, или,…- Тим мрачно взглянул на Машу.
Настя кивнула и выскочила за дверь.
Маша приходила в себя мучительно долго. Она не могла понять, где находится. Под окнами росли какие-то огромные деревья – сосны? Ели? В их ветвях сновали птицы. Девушка долго смотрела на этих птиц. Даже сквозь окно слышался их щебет. Когда-то она так же наблюдала за птицами из окна…Где это было? Когда? И она вспомнила первое утро на базе отдыха. Значит, она до сих пор здесь? Но это не её комната. И почему так больно? Когда Маша снова очнулась, она чувствовала себя гораздо лучше. И рядом с ней сидела Настя, которая просияла, увидев, что Маша пришла в себя.
- Машка! – воскликнула она и осторожно обняла девушку. – Как же ты нас напугала! Да обе мы дурочки! - повинилась она. – Ты ж мне говорила, что живот болит, нет бы напрячь извилины!
- У меня…аппендицит? – Маша коснулась живота.
- Уже вырезали, успокойся. Успели, спасибо Тиму. Ещё пару часов – и никакой бы Тимур тебя не спас! – сказала Настя.
- Тимур? Причём тут Тим? – не поняла Маша.
Настя расстроено махнула рукой.
- Он хирург, оказывается. Я сама не поняла, зачем он тут дурака валял – Настя помолчала, решая, сказать или нет. – В общем, у Тима неприятности. Он здесь больше не работает. Вера говорит, приезжала комиссия.
- Какая Вера? – не поняла Маша, но в эту минуту в палату вошла плотненькая, сердитая медсестра.
- Я же просила недолго, - проворчала она. – Сейчас обход будет, - медсестра взглянула на Машу и неожиданно улыбнулась. – Пить, наверное, хочешь? Потерпи до обхода, скоро будет можно. А вы идите, девушка, не подводите меня.
Настя попрощалась, и Маша осталась одна. Нахмурившись, она пыталась вспомнить, как проходила операция. У брата, Игоря, тоже вырезали аппендикс два года назад, но операцию делали под местной анастезией. Он потом рассказывал, смеясь, как смущал во время операции молоденькую медсестричку. Почему же она сама ничего не помнит? Значит, её оперировал Тим. Маша вздохнула. Опять она умудрилась влипнуть в историю. Влюбиться во врача – как это по-детски! Почти как в учителя, или в знаменитого актёра. То, что она влюбилась, не вызывало сомнений. Мысли о том, что из-за неё Тимур лишился работы, не давала ей покоя. Скорее бы уж проходил этот самый обход, и можно будет попробовать потихоньку подняться и позвонить Насте, чтобы выпытать у неё все подробности. Она еле дождалась, когда останется одна. Однако её гениальный план не удался. Встать оказалось не таким простым делом. Стоило Маше спустить ноги с кровати, как пол вздыбился, и ей пришлось вцепиться в спинку кровати, чтобы переждать головокружение.
- Ты что делаешь? – закричала медсестра, войдя в палату. – А ну-ка ложись! Сегодня никаких хождений!
«Ерунда какая!» - сердито подумала Маша, осторожно ложась обратно. – «Что я, умирающая?» Она тихонько ворчала, укладываясь поудобнее. Однако, как ни странно, эта попытка встать отняла у Маши силы. Заглянув через пять минут к ней в палату, медсестра улыбнулась – строптивая больная тихонько посапывала в своей постели.
Девушка проснулась от того, что чья-то ладонь легла на её лоб. Маша замерла, не открывая глаз. Каким-то непонятным образом она знала, кто это, и ждала.
Тимур улыбнулся, увидев, как вздрогнули ресницы девушки. Он отнял свою руку и тоже стал ждать. Наконец, здоровое любопытство победило, и Маша осторожно приоткрыла глаза. Она тут же зажмурилась, и Тимур тихо рассмеялся. Маша вспыхнула, и тогда он наклонился, и тихонько поцеловал её вздрагивающие ресницы. Она изумлённо распахнула глаза. Его лицо было совсем рядом. Он не терял времени, и деловито поцеловал самый кончик её носа.
- Вы же… врач, - неловко сказала Маша, и совсем смутилась.
- Угу, - серьёзно согласился Тим. – Я пользуюсь своим служебным положением, - и коснулся её губ.
- Тимуур,… - растерянно сказала она.
- Машка, - Тим на секунду прижался своей щекой к её щеке, и тут же отстранился, серьёзно пообещав. – Больше не буду.
Он сел возле её кровати и поинтересовался:
- Шовчик покажешь?
- Меня уже смотрели! – вспыхнула Маша, и только когда Тимур снова рассмеялся, поняла, что он её дразнит.
- Вас…тебя уволили? – спросила она.
- Да, - коротко ответил Тим и улыбнулся. – Не переживай. Всё нормально.
- И как же теперь?
- Придётся уехать, - пожал плечами Тим, и на мгновение его глаза потемнели.
Маша отвела глаза. Она знала, что он прожил целую жизнь без неё, и что он оставил эту жизнь ради непыльной работы на базе отдыха, а теперь вернётся туда, где его помнят и ценят. Что она могла тут изменить? Тимур посмотрел в её ставшее несчастным лицо и едва заметно улыбнулся.
– У меня есть одно интересное предложение, - сказал Тим.
Маша осторожно посмотрела на него.
- Как ты смотришь на то, чтобы мы уехали вместе?
Она молчала, слишком растерянная, чтобы поверить своим ушам.
Тимур вздохнул:
- Я умею ухаживать за послеоперационными больными, - сказал он, и, только взглянув в его глаза, Маша поняла, что он смеётся.
- Мы же знакомы…три дня, - тихо сказала она.
- Но у нас будет целая жизнь, чтобы познакомиться ближе, - серьёзно сказал Тимур, и снова улыбнулся. – И потом, что ты теряешь? – он не дал Маше развить эту тему и плавно перешёл к следующему пункту. – А приобретаешь…заботливого, ещё нестарого и жутко симпатичного мужчину, вдобавок личного хирурга. Не бойся, я хороший, - сказал он, глядя на неё синющими хитрыми глазами. – Ну, а плакать зачем?
- Я…не плачу, - Маша всхлипнула и вытерла глаза кулачками. – Я тебя люблю…
Добавлено через 50 секунд
Ну вот, и эта сказка закончена)))
Olenenok
27.03.2009, 17:23
Сегодня утром начала читать сказку Маша....
С самого начала....зачиталась до такой степени...что отвлеклась от работы...
И тут конец на самом интересном месте...
Я аж губу закусила от досады...
conti, спасибо за позитив:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy
мне очень понравилось...
Ой, Аня :) Спасибо за цветы, я столько не унесу))))))))))
А что рассказ уже закончился - так зато каждый может додумать конец сам)))
Какие замечательные истории. Вторая мне больше всего понравилась. Жду следующую с нетерпением.
Utro, спасибо)))
Во второй истории больше всего меня, поэтому и отношение к этому рассказу у меня особое. Так страшно было выставлять его на суд, как за ребёнка - а вдруг обидят) Спасибо за добрый отзыв))
Сейчас посмотрю, что можно выложить. Есть ещё одна сказка - только она немного не по времени года)
Добавлено через 6 минут
Телефон зазвонил, когда Влад уже подъезжал к дому родителей. Мужчина взглянул, кто звонит, и вздохнул. Мама… Он оглянулся, подыскивая место для парковки. И ехать-то оставалось всего ничего, но не ответить маме нельзя, а быстро с ней не поговоришь. Елизавета Сергеевна любила говорить обстоятельно, а уж паузы держала – не хуже великих актрис. Он остановился, и только тогда раскрыл телефон.
- Владечка, ты не опаздываешь? – с лёгкой тревогой спросила мама.
- Мама, я уже рядом. Что-нибудь купить? – попытался свернуть разговор Влад, но маму не так просто было сбить с мысли.
- Что ты, мальчик, у меня всё готово, - с достоинством ответила Елизавета Сергеевна. – Владик, ты помнишь Ирину Николаевну, папину сослуживицу?
- Ну да, - недоумённо ответил Влад. – Что-нибудь случилось, мама?
Мама надолго замолчала, и Влад, не выдержав, позвал с тоской:
- Мааам? Ты где?
- Владик, - укоризненно произнесла Елизавета Сергеевна. – Что за манера постоянно перебивать меня?
Влад вздохнул, набираясь терпения. Но на этот раз ждать пришлось недолго. Мама продолжила, несколько изменив торжественной неторопливости, и Влад понял, что она волнуется. И как-то разом догадался, что последует дальше. Отодвинув трубку от уха, он укоризненно посмотрел на телефон, как будто тот был виноват в том, что говорила ему мать.
- Ты помнишь, я рассказывала о дочери Ирины Николаевны, Оленьке?
- Нет, мама, не припоминаю, - ровно ответил Влад, весь закипая внутри.
- Это чудная девочка, воспитанная, интеллигентная, - восторженно произнесла Елизавета Сергеевна. – Я всегда говорила Ирине Николаевне, что такой дочерью можно только гордиться! – мама замолчала, и Влад тяжело вздохнул, пережидая паузу. Он давно понял, что сейчас услышит. Это было самым трудным в разговорах с матерью. Почти всегда Влад знал наперёд, что она скажет, и маялся, дожидаясь, пока мама озвучит свою мысль. Иначе Елизавета Сергеевна могла обидеться всерьёз и надолго. А переносить мамины обиды достойно умел только отец.
Наконец, трубка подала признаки жизни, и Влад поднёс телефон к уху.
- Ох уж эта молодёжь! – сокрушённо произнесла Елизавета Сергеевна. - В последний момент оказалось, что у Олечкиных друзей изменились планы. Девочка хотела остаться дома, но я убедила Ирину Николаевну приехать вместе с ней. Надеюсь, ты не будешь возражать, Владюша?
- Ну что ты, мама, - успокоил Елизавету Сергеевну Влад. – Я ведь совсем ненадолго, и не помешаю вам с Ириной Николаевной строить планы на мой счёт.
- Влааадик, - протянула Елизавета Сергеевна с укоризной. – Ну что ты там себе вообразил? Какие планы, сынок? И…почему ненадолго?
В мамином голосе звучало такое разочарование, что все её уверения в нечаянно возникшей ситуации вызвали у Влада улыбку.
- Мы же так мечтали встретить Новый год вместе!
- Мы и так встретим его вместе, - терпеливо сказал Влад. – Но мне нужно уехать не позднее половины второго. Мамочка, второго или третьего я смогу провести с вами весь день.
- Ну хорошо, сынок, мы ещё поговорим об этом дома, - неожиданно покладисто произнесла Елизавета Сергеевна. – Я хотела попросить тебя купить небольшой подарок для Оленьки…
- Мама! – не сдержался Влад. – Уже 10 часов, где же я возьму сейчас подарок?
- О! Звонят! – бодро перебила его Елизавета Сергеевна. – Игорь, открой! Владик, необязательно покупать что-то дорогое. Какой-нибудь приятный пустячок…Если бы я знала, что так получится, я бы сама обо всём позаботилась…Я надеюсь на тебя, сынок.
Влад в сердцах швырнул телефон на сидение и выбрался из машины. Он только что выбрался из пробки, и не собирался возвращаться к торговому центру на машине. Ничего, добежит и так. Только бы успеть до закрытия.
И, конечно, он не успел. Влад взглянул на часы и выругался. Маму не волновали такие мелочи, как то, что продавцы тоже люди, и в одиннадцатом часу вечера спешат домой, к праздничному столу. Елизавета Сергеевна попросила его купить подарок, и страшно было подумать о том, что будет, если окажется, что подарка нет.
Влад закрутился на месте, поскользнулся и выругался сквозь зубы. В опустевшем торговом ряду возле центра ветер кружил мелкую снежную пыль, да маялся с тремя кособокими ёлками мужик в телогрейке и огромных унтах. Больше никого не было. Впрочем, Влад тут же понял, что ошибся. Кто-то шмыгнул носом где-то на уровне его локтя, и тонкий девичий голосок попросил:
- Купите сувенир, пожалуйста.
Влад обернулся. Девчонка спряталась от ветра за хлипким щитом, потому он её сразу и не увидел. На столике стояли незамысловатые сувениры – мягкие мышки, полузанесённые снегом, мышки гипсовые и керамические, а так же мишура и хлопушки.
- Что ж тут у тебя покупать-то? – с тоской спросил Влад, окидывая взглядом это щедро раззолоченное убожество.
Девчонка шмыгнула носом и не ответила. Лицо её было красным от ветра, а глаза подозрительно блестели. Влад спросил ехидно, скрывая жалость:
- Ты что, тут всю ночь стоять собралась? Ясно же – никто уже ничего не купит!
Девчонка отвернулась и склонилась к своему огромному клеёнчатому баулу.
- Собирай давай своё богатство, - сердито сказал Влад. – До дома довезу.
Она посмотрела на него снизу вверх, испуганно возразила:
- Спасибо, не надо, меня дядя Ваня пустит переночевать, если Марат не подъедет…мы уже договорились…
Дядя Ваня – тот самый мужик в унтах, уже шёл к ним, оставив свои ёлки.
- Тебе че надо, мужик? – спросил он, дохнув на Влада перегаром. – Чего к девчонке пристал?
Глаза у этого защитника несчастной продавщицы были наглые, и приобнял он её так откровенно, что Влад сразу понял, чем девчонке придётся платить за ночлег. Он посмотрел на неё исподлобья, злясь на себя за то, что не может уйти и оставить эту, в общем-то совсем чужую ему девчонку, наедине с дядей Ваней. Может быть, приближающийся Новый год был тому виной? Для себя давным-давно, ещё в детстве, Влад сделал вывод, что весь этот сказочный антураж ничего не значит, и Новый год по сути – заурядный переход от закончившегося 365-дневного цикла к новому такому же, ну, может, на денёк подлинней. А такие вот пигалицы верили, дурочки, и ждали каких-то сказочных перемен в своей жизни. И как-то…подло было оставить её здесь одну.
- А я покупаю, - весело сказал Влад. – Всё сразу.
Глаза девчонки удивлённо расширились.
- Зачем вам…это? – пробормотала она.
- Дурища, - обругал её мужик. – Тебе какое дело? Берите, берите, - торопливо закивал он Владу. – А ёлочка не нужна? Недорого отдам.
- Нет, ёлочка не нужна, - Влад оттеснил его от девчонки, кивнул ей. – Давай, складывай, до машины донесёшь.
Одну сумку, потяжелее, он подхватил сам, другую тащила следом продавщица. Тащила, пыхтела, и шмыгала носом – керамические мыши весили немало. Дядя Ваня проводил девчонку сожалеющим взглядом и отвернулся.
У машины продавщица остановилась, взглянула на Влада и попросила негромко:
- Вы…деньги дайте…
Влад усмехнулся. Да ему и задаром не нужно было всё это добро, но сказать об этом полузамёрзшей дурочке язык не поворачивался. Достав деньги, Влад спросил:
- Этого хватит?
Она, кажется, испугалась, и полезла в карман за блокнотом:
- Сейчас, у меня всё записано…
- Садись в машину, - распорядился Влад. – Там посчитаешь, и так уже посинела.
Она посмотрела на него недоверчиво и даже отступила, покачав головой.
- Вот дурища, - сердито сказал Влад. – Или ты думаешь, я себе женщины на ночь не найду, на тебя, синюшную, позарился? Куда тебя подвезти?
Она ещё немного помолчала, а потом сказала тихо:
- До метро.
Влад хмыкнул. Что ж, могло быть и хуже.
В машине она зашуршала своим блокнотом, и скоро объявила:
- Три тысячи четыреста семнадцать рублей…
Влад усмехнулся и положил ей на колени четыре тысячные бумажки.
- Сдачи не надо. Это тебе на Новый год. Эй, ты чего? – подозрительно спросил он, когда продавщица опустила голову и захлюпала. – Реветь, что ли, собралась?
Она молча отвернулась к окну.
- Ехать тебе далеко? Где живёшь?
- Я комнату снимаю, - сказала девушка, не глядя на него. – На Весенней.
Влад присвистнул. Пока она доберётся к себе, новый год наступит. Приняв решение, он перестроился в крайний ряд, и повернул на улицу, ведущую к дому родителей.
- Вы…куда? – подозрительно спросила девушка. – Метро не там!
- Сиди уже, - отмахнулся Влад. – Сейчас заскочу, поздравлю родителей, и отвезу тебя домой.
- Не надо! - запротестовала она. – Я сама доеду! Высадите меня здесь.
Влад сердито посмотрел на неё, и девушка замолчала.
Он нахмурился, настраиваясь на разговор с Елизаветой Сергеевной, и вдруг улыбнулся. Сначала Влад хотел оставить девчонку в машине, но потом подумал, что появление этой Золушки на балу обещает быть очень эффектным. То-то вытянется лицо у матушки! И бедняжке Олечке сразу станет понятно, что её ничего не ждёт рядом с человеком, у которого такие знакомые. Пусть продавщица идёт с ним. Надо, наконец, дать понять маман, как его достали её планы.
Было уже минут двадцать одиннадцатого, когда Влад подтолкнул девушку к дверям родительской квартиры и позвонил.
- Владик! Наконец-то! – радостно провозгласила Елизавета Сергеевна и тут же осеклась, увидев спутницу сына. – А это кто?
- Я Алёна, - сказала продавщица, и Влад кивнул. – Да, мамочка, познакомься, это Алёнушка.
Сейчас, при ярком свете, он рассмотрел девушку получше. Она была совсем молоденькая и какая-то…чумазая. Присмотревшись, Влад понял, что это тушь размазалась по щекам, когда девчонка ревела на улице. Лицо у неё было красное и несчастное.
- Мамуль, мы ненадолго, - объявил Влад и подтолкнул Алёну по направлению к ванной. – Там можно умыться, солнце.
- Владечка, - прошипела мама, как только продавщица Алёна скрылась в ванной. – Что это значит? – Елизавета Сергеевна схватилась за сердце и произнесла слабо и укоризненно. – Что ты со мной делаешь, сынок?
- Мамуля, - Влад чмокнул маму в щёку. – Успокойся, Алёна хорошая девушка.
- Как она одета! – Елизавета Сергеевна закатила глаза. – Какие-то ватные штаны!
- Мамочка, ватных штанов больше не существует в природе, - улыбнулся Влад. – Это комбинезон на синтепоне. Алёна сегодня работала, и не успела переодеться.
- Работала? Где она работала? – с ужасом вопросила Елизавета Сергеевна, но в это мгновение в прихожую вплыла Ирина Николаевна под руку с полноватой некрасивой девушкой лет 28-и.
- Владик, - сладко пропела она. – Что же вы стоите на пороге? Оленька… - она не успела продолжить, замерев с открытым ртом, потому что в это время из ванной вышла Алёна.
Влад улыбнулся, не без удовлетворения отметив, что даже в этих безобразно толстых штанах девушка была куда стройнее, чем Оленька.
- Ирина Николаевна, это Алёна, - сказал Влад, с удивлением вглядываясь в лицо своей случайной знакомой. Оно было совсем юное и беззащитное.
- Алёна? – непонимающе переспросила Ирина Николаевна и гневно взглянула на Елизавету Сергеевну.
- Что же мы здесь стоим? – очнулась та, смерив Алёну выразительным взглядом. – Прошу всех к столу. Сейчас я поставлю ещё один прибор.
Повернувшись к дочери Ирины Николаевны, Елизавета Сергеевна сказала нежно:
– Оленька, детка, помогите мне, дорогая.
На бедную Оленьку больно было смотреть. На лице несостоявшейся невесты отражался сложный коктейль эмоций, которые она, должно быть, смогла бы скрыть, если бы не потрясение от неожиданного изменения статуса Влада. Стыдливый девичий интерес, нелепо выглядевший на далеко не юном лице, немое обожание, с которым Оленька смотрела на мужчину, сменялось детской обидой, когда девушка поворачивалась к матери, и великолепно-царственным презрением, когда Оленька окидывала взглядом Алёну.
Елизавета Сергеевна же и Ирина Николаевна, которые поначалу находились в состоянии, близком к обмороку, теперь подобрались, и боевой огонёк в их глазах заставил Влада насторожиться. По опыту общения со своей матушкой он знал, что дамы в таком состоянии способны на всё. Нет более верного способа испортить отношения с женщиной, как усомниться в правильности её выбора. Влад с сочувствием подумал, каково придётся Алёне за столом. Вряд ли бедняжка умеет непринуждённо обращаться со столовыми приборами. И тут уж никто не сможет помешать Елизавете Сергеевне излить на замарашку весь запас желчи и высокомерного презрения.
Впервые Влад подумал, что, наверное, не стоило подставлять бедную девочку. Но было уже поздно. Матушка готова была взорваться, и повод не заставил себя ждать. Бедная продавщица, которая и без того чувствовала себя неловко в чужом доме, похоже, ощущала кожей атмосферу близкой грозы. Алёна, неловкая в своих громоздкой одежде, повернулась к Владу, начав нерешительно:
- Я, пожалуй…
Окончание фразы заглушил звон бьющегося фарфора. Очаровательная пастушка – гордость матушкиной коллекции, разлетелась по полу мельчайшими осколками.
- Ой, - тоненько сказала Алёна, и её ярко-серые глаза стали такими несчастными, что Влад невольно шагнул к ней, одобряюще сжав руку девушки.
Дамы одновременно ахнули.
- Что же вы натворили! – поражённо выдохнула Елизавета Сергеевна. – Как же это…
Она склонилась к обломкам коллекционного фарфора, подняла на Алёну полные слёз глаза:
- Как вы могли! – скорбно произнесла женщина.
Влад поднял с пола ключи, которые отец, вопреки выговорам матери, частенько оставлял в фарфоровых волнах у ног пастушки.
- Мама, - успокаивающе сказал он. – Не надо так расстраиваться, милая. Ничего страшного не произошло. Это всего лишь вещь…
- Ничего страшного? – Елизавета Сергеевна медленно обвела взглядом всех присутствующих, словно призывая их в свидетели кощунственного изречения сына. – Этой статуэтке более двухсот лет!
- Простите, - глаза Алёны переполнились слезами. – Я куплю…
- Куплю?... – Елизавета Сергеевна рассмеялась столь желчно, что Влад сделал предупреждающее движение в попытке остановить мать. Но матушку уже несло. – Да вы хоть представляете, сколько это стоит? – гневно спросила она, смерив девушку уничижительным взглядом. – Сколько тряпья вам нужно продать, чтобы заработать на такую вещь?
- Мама, - решительно прервал её Влад. – Немедленно прекрати этот спектакль. Столь ценные вещи не стоит ставить в прихожей, я не раз говорил тебе об этом. Я сам дважды ловил её на лету. Это – закономерный конец.
- Владик, - поражённая Елизавета Сергеевна схватилась за сердце. – Ты…ты говоришь такое своей матери… Из-за этой вертихвостки, торговки… Посмотри, кого ты защищаешь?
Алёна, всхлипнув, схватила свой пуховик и метнулась к дверям.
- Мама… - Влад беспомощно взглянул на появившегося, наконец, отца. Видимо, тот курил на лоджии и умудрился пропустить всю бурю.
Коротко кивнув отцу, Влад попросил:
- Помоги маме. Простите, я не могу остаться.
Но Елизавета Сергеевна, только что едва не умиравшая из-за утраты своей любимицы, неожиданно цепко схватила сына за рукав. – Нет…Владик…пусть она идёт…Бог с ней, с пастушкой! Но ты же не можешь оставить меня сейчас!?
- Могу, - сказал бессердечный сын. – Тем более что нет причин для скорби, мамочка. Пастушку я тебе куплю, - он повернулся к притихшим дамам и растерянному отцу. – А насчёт остального…Все важные решения в своей жизни я принимал и буду принимать сам.
Влад улыбнулся, и распахнул дверь:
- С Новым годом! Всем счастья
Алёны внизу не было. Влад огляделся, в сердцах сплюнул. Куда направилась эта девчонка? До Нового года оставалось чуть больше часа. Улицы словно вымерли, редко-редко проносились припозднившиеся машины, и в наступившей тишине крупными хлопьями валил снег. Он уже хотел поехать к остановке, как вдруг увидел нелепо закутанную знакомую фигурку, направляющуюся к подъезду.
Влад выскочил из машины, в несколько шагов догоняя девушку. Она вздрогнула, когда он сказал над её ухом:
- Вернуться сейчас – плохая идея.
- Как вы меня напугали! – сказала девушка с облегчением.
Взглянув в её лицо, Влад понял, что вряд ли сегодня ему суждено увидеть прекрасную принцессу. Перед ним вновь стояла чумазая Золушка. Она опять плакала и размазала тушь.
- Если вы ничего не забыли, то нам лучше уехать, - сказал он, протягивая ей платок.
- Спасибо, - Алёна смущённо взглянула на него, но сказала неожиданно твёрдо. – Я не оставила вам телефон. Наверное, ваша мама подумала, что я сбежала, чтобы не платить за дорогую вещь.
Влад улыбнулся.
- Вы всегда платите за тарелки, которые разбиваете в гостях?
- Но это не тарелка! – горячо начала Алёна и сникла под насмешливым взглядом Влада.
- Да, это не тарелка, - задумчиво согласился он. – Пойдёмте, - Влад усадил притихшую девушку в машину и продолжал. – Таких пастушек мастер, против обыкновения, сделал две. Первая сейчас находится в частной коллекции, вторую, по преданию, мастер создал после того, как ему сказали, что у пастушки печальные глаза. Его задело, когда кто-то заметил с улыбкой, что юная девушка не будет раздеваться со столь скорбным видом, если, конечно, она не собралась топиться. Говорят, - Влад понизил голос, стараясь не улыбнуться, – что мастер вовсе не изменил статуэтку, просто создал ещё одну – фигурку юноши со свирелью, прячущегося за ветвями дерева. И, заметив подглядывающего молодого человека, пастушка улыбнулась!
Алёна смотрела на него во все глаза. Влад вздохнул, глядя на девушку:
- Всё это, конечно, только красивая сказка. Я видел вторую пастушку, она так же грустна, как наша. Но, может быть, это оттого, что её пастушок не рядом?
- Пастушок… - еле слышно повторила девушка.
Влад улыбнулся:
- Никто не знает о его судьбе. Фарфор – хрупкий материал, а наша страна перенесла столько потрясений… Красивая семейная легенда гласит, что влюблённых пастушку и пастушкА мастер подарил по отдельности семьям двух молодых людей, которые вскоре должны были пожениться. Однако молодые люди расстались. Что-то не срослось, так бывало, хотя и редко, и в те времена…
- И пастушка осталась в вашей семье? – тихо спросила Алёна.
- Да, статуэтка осталась у пра-пра…не знаю, сколько раз прадеда моей мамы, а пастушок пропал вместе со своей хозяйкой, и больше его никто не видел…
Девушка, очарованная его рассказом, тихо вздохнула.
- Какая я неловкая, - с отчаяньем прошептала она. – И теперь они никогда не встретятся…
- Кто? – не понял Влад.
- Пастушок и пастушка…
Влад улыбнулся:
- А ты до сих пор веришь в чудо?
Она хотела что-то сказать, но передумала, и отвернулась к окну. А потом сказала так тихо, что Влад не сразу понял, а, поняв, насторожился.
- В тот миг, когда она улыбнётся, в ваш дом войдёт счастье. Не разлучайте их надолго – и сами будете неразлучны…
- Откуда ты знаешь? – спросил он, по-новому всматриваясь в лицо девушки.
Алёна смущённо улыбнулась.
- Читала…в книжке «История русского фарфора».
Влад недоверчиво хмурился.
- Там была фотография вашей пастушки, - сказала Алёна.
Показалось ли ему, что она покраснела, или её щёки горели от ветра? Мужчина покачал головой:
- Что-то здесь не так,… - начал он, но тут взглянул на часы и тихонько выругался. – А ну-ка, пристегнись, - велел он. – А то мы с тобой так доболтаемся до того, что встретим Новый год в машине.
- Куда мы едем? – пискнула Алёна, когда Влад вырулил с широкого проспекта на загородное шоссе.
- Тебя ждут дома? – спросил мужчина.
Мгновение она смотрела на него большими испуганными глазами, потом медленно покачала головой.
- Значит, поедем встречать Новый год за город. Шоссе сейчас пустое, домчим минут за пятьдесят. Десять минут на ванну хватит?
- Вы всё-таки решили меня помыть? – тихо спросила Алёна. – Чтобы я была не такая…синяя?
Влад непонимающе взглянул на неё и рассмеялся, вспомнив свои слова при знакомстве:
- Ну, это тогда ты была синяя, а сейчас вполне…красная, - он усмехнулся тому, как гордо вздёрнулся её носик. – Но успокойся, тебе по-прежнему ничего не грозит.
Ведя машину, Влад потихоньку косился на Алёну. Девушка сидела тихонько, ничем не напоминая о себе. Он ожидал, что придётся уговаривать её, клясться и божиться, и смотреть, как бы эта дурёха не выпрыгнула из машины прямо посреди шоссе. Она же восприняла известие, что практически незнакомый мужчина в новогоднюю ночь везёт её за город, удивительно спокойно. Влад отвернулся и чуть поморщился, отгоняя от себя невольную и гадкую мысль, но мысль снова вернулась, ещё более непристойная, и он потянулся, включая радио, будто бы оно могло помочь ему отвлечься. Нет – не помогло, думалось – и думалось тем настойчивей, чем больше он пытался себя пристыдить. А чего он ждал? Ведь ясно же – жизнь у уличных продавщиц не сахар. Она и к этому, как его…дяде Ване готова была пойти ночевать, не замерзать же ей на улице, в самом деле. А тут он, переплативший за товар, который после Нового года всё равно никто не купит… Да и дурацкая статуэтка… Девчонка кругом чувствует себя должной. От вывода этого, и от мысли, как она привыкла отдавать долги, Владу стало совсем тошно. Он разозлился на себя за чувство гадливости, а ещё больше за то, что, несмотря на это чувство, не мог не думать о том, какая она под этим своим мешковатым комбинезоном…
Одно было хорошо в этих мыслях – до Медяково он домчал её за 40 минут… Когда перед остановившейся машиной Влада сами собой стали медленно открываться ворота, Алёна снова посмотрела на него испуганно. Мужчина улыбнулся, заехал на территорию дачи, на которой уже стояло несколько машин. И здесь эта чудачка испугалась по-настоящему.
- Мы…будем не одни? – спросила она дрогнувшим голоском.
- Извини, я же не знал, что встречу тебя, - пожал плечами Влад.
- Я…никуда не пойду! – твёрдо сказала Алёна, и даже вцепилась в сиденье для надёжности.
Влад рассердился:
- А ну, прекрати этот цирк! – сурово сказал он. – До Нового года полчаса! Быстро мыться и за стол!
Она упрямо опустила голову:
- Я не пойду! – и тут же добавила с таким отчаяньем, что сердце Влада дрогнуло. – Все же будут…надо мной смеяться!
Он вздохнул и улыбнулся.
- Кто тебе сказал, что ты сядешь за стол в этом комбинезоне? Это дача моей сестры, она сейчас живёт в Европе. Мы быстренько подыщем тебе что-нибудь подходящее. Ну? – он попытался приподнять за подбородок лицо Алёны, но девушка не далась.
- Я…не могу надеть чужие вещи, - несчастно сказала она.
- Хорошо, - терпеливо сказал Влад. – Я дам тебе платье, которое совсем ничьё.
- Как это? – спросила Алёна, настороженно взглянув на него.
- Я хотел подарить его сестре на день рождения, но потом узнал, что она терпеть не может такие вещи. Оно совсем новое, и совершенно никому не нужно, - Влад улыбнулся. – Ну, не нести ж его обратно в магазин?
Она молчала, и Влад не выдержал, не слишком вежливо поторопив её. – Так что?
Она молчала целую вечность, а потом сказала абсолютно потерянно:
- Хорошо…я попробую…только я заплачу вам за это платье! – она вскинула на него упрямые глаза, и Влад кивнул, мысленно призывая себя к спокойствию.
- Заплатишь. Ну так идём?
Она неловко выбралась из машины, послушно прошла за Владом к заднему крыльцу. Дом полнился музыкой и весёлыми голосами, но в этой части дома было пусто, и Влад благополучно довёл Алёну до спальни сестры.
- Десять минут, -
- Десять минут, - предупредил он, вталкивая её в ванную комнату. – Смотри, не залазь в джакузи, потом понежишься. Халат вот здесь. Полотенце…держи. Всё остальное перед глазами. Быстрей, солнышко. Я достану платье. Туфли и колготки хоть и новые, но Ладкины, извини. Кстати, какой у тебя размер?
- Тридцать седьмой, - негромко сказала Алёна.
- Пойдёт, - кивнул Влад. – Главное, чтобы малы не были, - он, наконец, закрыл дверь, сердясь на себя за то, что уходить совсем не хотелось. И даже перспектива опоздать к новогоднему столу не пугала… От этих непристойных мыслей у него даже немного дрожали руки, когда Влад доставал платье, которое Ладе так и не суждено было получить. Аккуратно разложив его на кровати, мужчина вздохнул и вышел, тихонько притворив дверь.
У себя в комнате он торопливо привёл себя в порядок, и, выждав данные Алёне десять минут, постучал в спальню, где переодевалась девушка.
- Нельзя! – торопливо и испуганно воскликнула она, и Влад отступил с досадой. – Осталось десять минут! – суховато добавил он.
- Да-да, - сдавленно ответили из-за двери.
Потом что-то там упало и покатилось, Алёна испуганно вскрикнула, а Влад улыбнулся – этот маленький слонёнок опять что-то снёс.
Он терпеливо переминался под дверью ещё с минуту, а потом терпение кончилось, и в тот момент, когда мужчина решительно потянул дверь, она вдруг медленно растворилась сама…
- Наконец-то, - облегчённо выдохнул Влад. – Не прошло и… - он не договорил, и глуповато хлопнул глазами. И даже растерянно заглянул через плечо стоящей перед ним девушки, как будто искал оставшуюся в комнате замарашку. А когда до него, наконец, дошло, кто перед ним, Влад смущённо хмыкнул, опустил глаза, снова недоверчиво взглянул на девушку, и зачем-то потрогал тонкую лямочку платья на её плече.
- Д-да, - выдавил он, спотыкаясь. – Нет, ну ты…даааа!
Звучало это всё абсолютно по-идиотски.
- Оно не очень мне велико? – спросила девушка.
Влад помотал головой, пытаясь понять, о чём она его спрашивает, и, наконец, взглянул на платье. Спрашивать его совета в таком состоянии было абсолютно бесполезно, но Алёна, видимо, об этом не догадывалась, и, не дождавшись ответа, сказала несчастно:
- Я сниму…
- Нееет!!! – бурно запротестовал Влад, и девушка даже вздрогнула от неожиданности.
- Прости, - он, наконец, улыбнулся, и смог говорить. Правда, красноречия его хватило лишь на восхищённое: – Какая ты красивая!
Платье струилось, стекая с точёных плеч девушки. Глубокий благородный кобальт удивительно шёл к её ярким серым глазам. Эти большие глаза, окаймлённые длиннющими тёмными ресницами, сияли на юном, доверчиво обращённом к нему лице. Кожа у девушки была нежная, почти прозрачная. Волосы густой волной лежали на плечах. Ооо…какие они были! Влад едва сдержался, чтобы не застонать тихонько. От яркого света таинственные искры горели в её волосах, непослушные золотистые завитки выбивались из общего потока и светились у нежной шеи и безупречного ушка. Не удержавшись, Влад осторожно коснулся одного из них пальцем, преодолевая сильнейшее искушение сделать это губами.
Она смутилась, и он быстро отнял руку.
- Идём? – тихо спросила Алёна, и Влад понял, как ей, должно быть, страшно.
- Не бойся, – подбодрил он. – Ты будешь лучше всех!
Девушка благодарно улыбнулась.
- Тогда идём. Осталось две минуты.
- Ёлки! Какие две! – он взглянул на часы. – Бежим!
Они побежали к лестнице, но скоро Влад остановился.
- Не успеем! – в сердцах сказал Влад, - Подожди… - мужчина толкнул какую-то дверь и тут же появился, неся бутылку шампанского и два фужера. – Держи, - он протянул фужеры Алёне. До лестницы они дошли, когда начали бить куранты. Внизу, за празднично накрытым столом, раздались радостные крики и поздравления. Негромкий хлопок, с которым открылось шампанское, растворился в них, и на мгновение Алёне показалось, что она и Влад остались только вдвоём.
- С Новым годом! – он улыбнулся, поднимая бокал. – Счастья тебе, Алёнушка! Пусть сбудется волшебство новогодней ночи!
Она изумлённо вскинула брови и улыбнулась по-детски радостно.
- Пусть!
Мужчина тоже улыбнулся её лаконичности. Они успели лишь пригубить шампанское, глядя в глаза друг другу, когда радостный шум внизу внезапно стих, и тут же раздались приветственные возгласы.
- Нас заметили, - сказал Влад. – Идём?
Она кивнула с улыбкой. Влад удивлённо отметил, что сейчас Алёна ничуть не смущалась, как будто за ту минуту, что они смотрели в глаза друг другу, действительно произошло новогоднее чудо, и Золушка превратилась в принцессу.
Влад подал ей руку. Разговоры и смех смолкли, как только Алёна ступила на первую ступеньку, и вниз они шли в почти абсолютной восторженной тишине. Девушка спускалась, как настоящая принцесса – с гордо поднятой головой. Взгляды всех гостей – недоумённые, восхищённые, ревнивые – были устремлены на неё. Влад торжественно и гордо свёл девушку вниз, и всё вокруг словно вновь отмерло, ожило, зашумело. Вокруг них возникла весёлая праздничная кутерьма. Влада приветствовали радостными возгласами, тормошили, с любопытством смотрели на Алёну. Мужчина вновь поразился тому, как она держится. Девушка с улыбкой кивала гостям, которых представлял ей Влад, непринуждённо рассмеялась шутке его друга, Сергея, поддержала тост весёлого пьяного Кузьмича. Она держалась абсолютно свободно. Влад смотрел на неё во все глаза. Куда делась та несчастная замёрзшая продавщица, не знавшая, куда деть руки? Он чуть нахмурился. Чудесное превращение, произошедшие с Алёной, нельзя было отнести только за счёт смены наряда. Поначалу Влад волновался за то, что ей будет неловко за столом, и готов был тихонько подсказать, каким ножом и вилкой ей следует воспользоваться. Но девушка, не задумываясь, сама взяла нужные, а когда она начала есть, Влад понял, что ему нечему её учить.
- Ты что, старик? – пробасил ему на ухо Серёга.
Влад невпопад кивнул, не отрывая глаз от рук Алёны, уже зная, что не увидит ни облезшего лака, ни обломанного и второпях обстриженного ноготка. Так и оказалось. И что бы это значило? Уж что-что, а маникюр ей делать точно было некогда. Значит…да ничего это не значит, кроме того, что она не неряшка, и постоянно следит за своими руками. В конце концов, сколько бывших научных работников, образованных и воспитанных людей, моют пол и торгуют на барахолке… Такая уж у нас страна.
Подумав так, Влад немного взбодрился. И всё же, всю эту новогоднюю ночь его не оставляло чувство, что на его глазах произошло маленькое чудо.
Из-за стола все устремились смотреть праздничный фейерверк. Гости высыпали на улицу, Алёна со смехом отбилась от пытавшегося вытащить её Егора, и во внезапно наступившей тишине они, наконец, остались вдвоём.
- Я выключу свет, - сказал Влад.
Первые залпы разорвавшихся петард и оглушительное радостное «Ура» за окном заставили их переглянуться и рассмеяться. «Как красиво!» - выдохнула она, восхищёнными глазами провожая расцветающие в тёмном ночном небе цветы. Влад мельком взглянул на салют и вновь повернулся к Алёне.
Цветные всполохи пробегали по её тонкому лицу, делая его таинственным и ещё более прекрасным. Алёна наблюдала за этим праздником красок, бушующим в небе над засыпанной снегами дачей, с детской радостью. Глаза её искрились счастливым изумлением и восторгом, и наблюдающий за ней Влад улыбнулся от чертовски приятного чувства. Пусть ненадолго, но он сделал её счастливой.
Алёна, почувствовав его взгляд, мельком взглянула на мужчину, по инерции отвернулась к окну, и тут же чуть напряглась… Это было чудесное мгновение… последнее мгновение перед началом… Ещё ничего не случилось, и блики праздничного салюта всё так же искрились в её глазах, но время уже растянулось, нарушило свой ход, и вот, наконец, очень медленно, девушка повернула к нему своё лицо…
У неё были нежные и немного растерянные губы. Влад удивился тому, как он ощутил этот первый поцелуй, задохнулся от свежего запаха её кожи и тихо застонал, добравшись, наконец, до золотистого завитка у её тонкой шеи.
Она тихонько, изумлённо вскрикнула, упёрлась ладонями в его грудь… Влад не обратил на это никакого внимания и не отпустил Алёну. Он целовал её жадно и нежно, одновременно как желанную женщину и неопытную маленькую девочку, и постепенно её сопротивление ослабло. Неизвестно, как далеко они могли бы зайти, но в это мгновение в комнату вместе с клубами морозного воздуха повалил радостный, возбуждённо гомонящий народ, и Алёна и Влад отпрянули друг от друга, с трудом переводя дыхание.
- Пойдём? – тихо спросил Влад. Алёна смущённо кивнула. Она щурилась от ярко вспыхнувшего света, и яркая серая радужка её глаз была обведена тёмным ободком.
- Какая ты красивая, - тихо сказал он.
Какая чудесная сказка про Золушку. Но чувствую, что не так все просто....
Utro))))) продолжаю)
Праздник разгорался по своим законам. Влад знал, как сделать так, чтобы всем было весело. Гости дурачились, как дети, танцевали, играли в игры. Алёна засмеялась, когда в зале появился настоящий шарманщик с маленькой обезьянкой в потешном комбинезоне. Обезьянка вытаскивала билетики с новогодним гороскопом, разложенные по знакам зодиака. Алёна, с улыбкой наблюдающая за процедурой гадания, никак не могла уловить, когда дрессировщик подсказывал своей маленькой помощнице, из какого сектора тянуть билет. Казалось, маленький зверёк с подвижной, немного скорбной мордочкой, сам знает, что надо делать. Обезьянка ни разу не ошиблась, и лица гостей, оживлённо читающих свои билетики, понемногу менялись.
- Великолепно! – оживлённо воскликнула пикантная брюнетка, Рина. – Я не знаю, кто тебе сказал, милый, но это моя давняя мечта! Я буду верить, что это сбудется!
Она поцеловала Влада в щёку, и мужчина улыбнулся немного недоумённо.
- Я не,… - начал он, но его заглушили голоса друзей.
- Не надо скромничать, старина, - улыбнулся Сергей. – Эта задумка с гороскопом великолепна. Однако я не помню, чтобы был с тобой столь откровенным… - он мельком взглянул на свой билетик и спрятал его в карман и сказал полушутя - полусерьёзно. – Я начинаю тебя опасаться….
Влад пожал плечами и тихо сказал Алёне:
- Не знаю, кто пригласил артистов, но номер, кажется, удался. А что написано у тебя?
Девушка улыбнулась немного смущённо:
- Я…не читала, - сказала она, разжав кулачок с плотно сложенным прямоугольником билета.
- И я, - признался Влад, достав из кармана свой. – Может быть, прочитаем их вместе?
Алёна не успела ответить. Влад извинился, доставая телефон.
Девушка увидела, как он чуть нахмурился.
- Конечно, Игорь, - сказал он чуть виновато. – Я скоро буду, не дай ему уйти.
- Что-нибудь случилось? – встревожено спросила девушка.
- Нет-нет, ничего, просто я совсем забыл о деловой встрече, - Влад улыбнулся.
- В новогоднюю ночь? – удивилась Алёна.
- Дела не признают рождественских каникул, - Влад улыбнулся виновато. – Мне придётся уехать, я должен был быть там в половине второго, - мужчина взглянул на часы. – Хочешь поехать со мной?
- Нет, - качнула головой девушка. – Если можно, я останусь здесь.
- Хорошо, - Влад поднялся. – Постарайся не скучать, - он с трудом отвёл глаза от её губ. Всё ещё было так неопределённо… Как ему не хотелось ехать!
Ведя машину к городу по пустынному шоссе, Влад вспоминал лицо этой маленькой Золушки, внезапно обернувшейся принцессой. Снежинки устремлялись к лобовому стеклу машины, и в последнее мгновение разлетались вверх, вниз, по сторонам, словно раскрывалась сердцевина белоснежного холодного цветка. Влад въезжал внутрь, и белые пунктирные лепестки, скользя, обтекали машину. Всё это было так похоже на сказку, что Влад не замечал того, что он улыбается.
…Он задержался гораздо дольше, чем рассчитывал. Встреча прошла более, чем удачно. О контракте, который должен был заключить Влад в конце января, мечтали многие конкурирующие фирмы. Однако он с удивлением понял, что вовсе не испытывает торжества от столь желанной победы. Он торопился вернуться, и чем ближе подъезжал к даче, тем больше волновался. Сегодня, на исходе этой волшебной ночи, было возможно всё. Правда, его Золушка не сбежала с боем курантов, и её волшебно красивое платье не превратилось вновь в уродливый комбинезон, но…кто знает… Вдруг его встретит туфелька, лежащая на ступеньке лестницы и пустая спальня?
Дом всё ещё был похож на улей, гудящий голосами, но этот гул был усталым, приглушённым. Было около пяти часов утра, пары постарше давно отправились спать на второй этаж, и за столом осталась молодёжь. Когда Влад вошёл, ища глазами Алёну, навстречу ему с улыбкой устремилась Рина.
- Владя, ну где же ты так долго? – укоризненно спросила она, и громко объявила. – Белый танец!
- Рина, солнце, не сейчас! – попробовал протестовать Влад, и даже немного рассердился. – Дай же мне раздеться!
- Не только дам, - улыбнулась женщина, берясь за пуговицы его куртки. – Но и помогу…
Влад махнул рукой и, стянув куртку, бросил её в кресло.
- Какой ты злой! – очаровательно надулась Рина, обнимая мужчину, и настойчиво пытаясь заставить Влада смотреть на себя. – Что ты всё время крутишься?
- Ты не знаешь, где Алёна? – спросил Влад.
- О-ча-ро-вательная девочка! – Рина качнулась, и со смехом вцепилась во Влада. – Послушай, кто она такая?
- Так ты не знаешь, где она? – спросил Влад, игнорируя любопытство женщины. Он отстранился, но освободиться от Рины было нелегко.
Когда кончилась музыка, Влад уже с трудом сдерживал тревогу и плохие предчувствия. Он ринулся вверх по лестнице, готовя себя к самому худшему – к тому, что Алёна ушла, одна, посреди ночи. Конечно, её могли подбросить до города Павел или Андрей, они всегда уезжали раньше, но Влад помнил, как Алёна стеснялась выйти из машины, боясь, что её увидят в таком виде. Не поедет же она зимой в одном тоненьком платье, а показаться перед гостями Влада в комбинезоне у неё просто не хватило бы смелости. Распахивая дверь в комнату сестры, Влад готов был немедленно развернуться, и ехать искать её. Он шагнул вперёд, качнулся и остановился.
Она была здесь, и она спала. Алёна не решилась лечь в постель, и, наверное, долго сидела в кресле, поджав под себя ноги, пока дожидалась его. Влад тихо подошёл и присел перед девушкой на корточки, любуясь ею. Потом поднялся и осторожно просунул руку под её плечи и под колени Алёны.
Влад поднял её, и она, вздрогнув, открыла глаза.
- Я не хотел тебя разбудить, - расстроено сказал мужчина.
Он держал её на руках, ощущая, какая она лёгкая и тёплая со сна, и от близости её тела с ним происходили вполне предсказуемые, смутившие его вещи. Ещё мгновение назад, когда он смотрел снизу вверх в её лицо, полуприкрытое упавшими волосами, Влад думал, что готов стеречь её сон до самого утра – просто сидеть рядом с ней и смотреть в это милое лицо с тенями длиннющих ресниц на щеках. Как оказалось, ему было этого мало. Влад выпустил её из рук, и Алёна смущённо поправила спустившуюся лямочку платья.
- Почему ты не легла на кровать? – спросил он. – Бельё чистое.
Девушка взглянула на него снизу вверх, и Влад улыбнулся. Она не исчезла, и это было здорово! Мужчина склонился, коснулся губами её губ, мгновенно теряя голову. Он готов был отшвырнуть в сторону телефон, так не вовремя тот зазвонил, но Алёна уже мягко, но настойчиво отстранилась.
- Ответьте, - негромко сказала она.
Влад с сожалением покачал головой, и было непонятно, к чему больше относилось его разочарование – к неуместному звонку, или к тому, что она до сих пор звала его на «вы». Он ещё успел подумать, как чудесно будет услышать её первое «ты», и что это непременно произойдёт после сегодняшней ночи, а потом услышал взволнованный голос отца и нахмурился.
- Да, понял, - коротко сказал он. – Куда её увезли? Я выезжаю.
Алёна серьёзно смотрела на него.
- Что случилось?
- У мамы сердечный приступ, - сказал Влад. – Алёнушка…я не знаю, когда приеду. Отец говорит, что это не инфаркт, но…
- Я сейчас соберусь, - кивнула Алёна.
- Нет, что ты, - смутился Влад. – Наоборот, оставайся. Гости скоро разъедутся. Выспишься, отдохнёшь.
- Я лучше поеду к себе, - сказала она так, что Влад сразу понял, что уговаривать её бесполезно. Да и не было у него времени на уговоры.
- Хорошо, - сказал он. – Я попрощаюсь с ребятами, а потом выведу тебя нашими потайными тропами.
Она слабо улыбнулась в ответ и кивнула.
Наверное, судьба благоволила к ним, и Владу второй раз удалось доставить свою Золушку до машины незамеченной. Выехав за ворота, он коротко взглянул на Алёну. Она снова была в своём ужасном комбинезоне, но – вот странно – больше не казалась ему смешной или нелепой. Ведь он уже знал, какая она на самом деле.
- Что ты будешь делать сегодня? – спросил Влад.
- Надо отдать деньги Марату, - сказала Алёна.
- Хорошо, - сказал Влад. – Пообещай, что ты отдашь их и уйдёшь от этого своего Рашида.
- Марата, - поправила Алёна.
- Какая разница, - сердито сказал Влад. – Разве это дело – зимой на морозе днями стоять? Что это за работа для девушки!
- Любой труд достоин уважения, - тихо и упрямо сказала Алёна.
Это его взбесило.
- Да, и бедным быть не стыдно, - хмыкнул он.
Конечно, и волнение за мать, и глубоко запрятанное разочарование оттого, что ему так и не суждено было сегодня провести с этой удивительной девушкой ночь, сыграли свою роль, но позже Влад не мог простить себе этих своих слов.
- Я, пожалуй, пойду, - сказала Алёна, и попыталась открыть дверцу.
- Куда? – изумился он, перехватывая её руку и блокируя двери.
- Выпустите меня! – возмущённо воскликнула девушка. – Я доберусь сама…как-нибудь!
- Вот именно…как-нибудь, - проворчал Влад. – Здесь же не город, машины ходят нечасто. Сиди. Я…молчу.
Через несколько секунд он искоса взглянул на неё и буркнул:
- Извини…
И вовсе не хотелось ему сейчас извиняться. От одной мысли о том, как встретит Алёну этот самый Марат, как будет лапать её, поздравляя с Новым годом, хотелось заругаться на эту бестолочь, а не просить прощения. Влад заставил себя перевести дыхание и вкрадчиво начал.
- Алёнушка…не сердись… Но это и правда не дело – зимой стоять у лотка. Тебе ведь ещё замуж выходить, детей рожать. Давай я найду тебе работу где-нибудь в офисе, в тепле. И получать будешь больше, и уставать меньше.
- И кто мне за это будет платить? – тихо спросила она.
Влад смутился, а потом разозлился. Он и вправду хотел пристроить её к себе. Но то, как Алёна поставила вопрос об оплате, заставило его вскипеть. Да чего он с неё возится! Любая бы на её месте с радостью приняла помощь, и без этого надрыва и намёков на поруганную честь!
- Хорошо, - едко сказал он. – Передавай привет этому…Ахмеду.
- Марату? – невозмутимо поправила Алёна. – Хорошо, передам, - и отвернулась к окну.
После этого они молчали всю оставшуюся дорогу. Но это было ещё не всё.
- Пожалуйста, остановите у метро, - вежливо попросила девушка, а когда он остановился, положила на колени Влада тысячную купюру. – Это за проезд.
От такого фокуса у Влада открылся рот, и намерение не выпускать её из машины, пока она не даст свой телефон и не скажет адрес, начисто вылетело у него из головы.
Он проводил её глазами, выругался и рванул с места. Нет, какова! Ничего, никуда она не денется! Место дислокации он знает, найти эту упрямицу не составит труда. Ну, переведут на другую точку – найдёт через Рашида…тьфу, Марата.
Влад немного успокоился и сбавил скорость. Не хватало ещё, чтобы его остановили гаишники, которые уже вышли на утренний новогодний промысел. Мужчина улыбнулся и покачал головой.
- Какова! – пробормотал он и окончательно развеселился, вспомнив, что Алёна заплатила ему его собственными деньгами.
Потом он взглянул на часы и нахмурился. Заботы первого дня нового года постепенно вытеснили из головы Влада мысли об этой нелепой ссоре. Скоро он уже думал только о предстоящей встрече с матерью. Общение с больной Елизаветой Сергеевной требовало максимальной концентрации внимания и недюжинной выдержки.
Было ещё темно, когда Алёна добралась, наконец, до своей комнатки на Весенней. Дома никого не было, девчонки, видимо, остались ночевать в общежитии, а хозяйка ещё до праздников уехала к дочери в Екатеринбург. Алёна устало разделась, покосилась на свою кровать. Она почти не спала этой ночью, но спать не хотелось. Девушка приняла душ и достала дорожную сумку. Её новый знакомый прав в одном – работать у Марата могут только ненормальные. Чёрт ей дёрнул предложить Любаше поработать за неё день. Но что делать, у её соседки по комнате была уважительная причина, чтобы пораньше уехать домой – как раз перед Новым годом пришёл в отпуск служивший в армии парень Любаши. А Алёна всё равно уезжала только первого. Но девушка и представить себе не могла, что этот Любин Марат так её подведёт. Он благодушно согласился на то, чтобы Алёна поторговала за подругу денёк, но тут же намекнул на то, что уж потом-то он её отогреет, и они замечательно встретят Новый год. Алёна, конечно, отбрила размечтавшегося нахала, но тот не рассердился, а только хитро покачал головой и заявил, что всегда добивается своего. Интересно, во сколько бы он за ней приехал – в одиннадцать, полдвенадцатого? Марат придумал нехитрый план и был абсолютно уверен, что он сработает. Куда бы она делась со своими тяжеленными сумками? Если бы не Влад…
Вспомнив о Владе, девушка нахмурилась. Сегодня ночью ей вдруг показалось, что она, наконец, встретила своего единственного. Но, видимо, чудеса случаются только в книжках…
Когда Алёна не поступила в институт, то не слишком пала духом. До проходного балла не хватило совсем чуть-чуть, ничего, поработает год, сама заработает себе на учёбу. Возвращаться домой не хотелось, слишком долго она мечтала о свободе. Конечно, живи она с мамой, на учёбу бы оставалось гораздо больше времени. Но Алёна ни за что не променяла бы это удивительное чувство власти над собственной судьбой на сытую беспроблемную жизнь. Она впервые за 18 лет могла решать сама, как ей хочется жить. И пусть было трудно после рабочего дня садиться за учебники, но она не позволяла себе откладывать подготовку на потом. В этом году она обязательно поступит! Девчонки, соседки по комнате, часто подшучивали над ней и, наверное, считали заучкой. Из всех них только Лиза училась в институте, остальные, как и Алёна, не поступив в этом году, решили остаться и искать работу. Алёна работала в супермаркете, Рита, которая неплохо знала компьютер, после курсов устроилась секретаршей. И только Любаша, простая деревенская девчонка, никак не могла пристроиться, и, наконец, после всех мытарств, её взял к себе Марат. Когда позавчера вечером, после звонка из дома, Люба помчалась к этому самому Марату отпрашиваться, Алёна ещё и подумать не могла, чем всё это обернётся. Любаша рыдала, Рита орала на неё, чтобы та бросала свой лоток и дула в деревню, уж такую-то работу она всегда найдёт. И тогда Алёна, не выдержав, предложила подменить Любу на этот день.
Задумавшись, Алёна вздрогнула от телефонного звонка. Звонил Марат. Высказав всё, что она о нём думает, девушка немного отвела душу и торопливо продолжила сборы. Ничего, она оставит сумку на вокзале и ещё успеет завезти ему деньги. Жалко, что у неё всего два дня, к родителям Алёна не успевает. Зато навестит любимую тётушку, до которой и добираться-то всего пять часов. На улице разгорался первый день нового года, когда Алёна села в поезд, и, наконец, блаженно вытянулась на полке.
Olenenok
30.03.2009, 09:33
Танюша, спасибо за новую сказку...:flower
Сказку о Золушке...
Интересное знакомство...
Влад пытаясь "позлить" маму...попал в "сети любви" только сам пока этого не понимает...
Для него же все просто...он приедет на то место, где они познакомились... и вновь увезет её с собой...
А все совсем не так... ему придется приложить много усилий, что бы снова встретится со своей Принцессой
С нетерпением жду продолжения:daizy
…Приехав в больницу, Влад испытал одновременно и облегчение и крепнущее раздражение. Матушка, восседая на постели, давала ценные указания отцу. Её бодрый тон и цветущий вид лучше всяких докторов говорили, что приступ благополучно миновал. Но с врачом Влад всё же поговорил. Он прошёл к нему, не заходя в палату. Молодой доктор, от которого слегка попахивало шампанским, весело сказал:
- Да ничего страшного, сердечный приступ не подтвердился. Остеохондроз часто даёт такие боли. Сердце у Елизаветы Сергеевны для её возраста великолепное.
- Что, и забирать её можно? – спросил Влад.
- Ну, если вы хотите обследовать матушку хорошенько, я бы рекомендовал платное отделение, - лучезарно улыбнулся доктор.
Влад поблагодарил его и пошёл к матери.
Если бы он не видел её несколькими минутами раньше, вид этой несчастной, еле живой женщины, несомненно, растопил бы его сердце. Матушка возлежала на подушках, скорбно поджав губы. Отец устало и чуть виновато кивнул Владу, уступая сыну место у постели матери.
- Доброе утро, мамочка, - сказал Влад, целуя её прохладную щёку.
- Здравствуй, сынок, - прошелестела Елизавета Сергеевна и посмотрела на мужа. – Иди, Игорь. Владик теперь побудет со мной.
- Подожди, папа, - попросил Влад. – Поедем вместе.
Мать быстро поражённо взглянула на него. Её лицо медленно наливалось краской гнева.
- И куда это ты так торопишься, сынок? – вкрадчиво спросила она, на мгновение забыв о роли умирающей. – К своей маленькой неряхе?
Влад поднялся и сказал спокойно:
- Мама, я говорил с врачом. Зачем был нужен этот спектакль? Ты добилась своего – я приехал. Но сидеть у твоей постели я не буду.
Елизавета Сергеевна захватала ртом воздух, беспомощно глядя на мужа:
- Игорь…врача…мне плохо!
- Погоди, папа, - остановил его Влад и снова присел к матери. – Мама, - сказал он ласково. – Ты хочешь остаться? Я заплачу за платное отделение, ты хорошенько обследуешься. Решай, мамочка, или поедем, наконец, домой, ведь новый год же! – он улыбнулся, но мать не разделила его попытки к примирению.
- Игорь, - я просила позвать врача, - плачуще простонала она. – Ты допустишь, чтобы я умерла?
Отец вышел из палаты. Влад с сожалением поднялся:
- Мама, - тихо сказал он. – Я не буду любить тебя меньше, даже когда заведу свою семью. Тебе нечего бояться!
Елизавета Сергеевна быстро взглянула на сына, но не ответила. В палату вошёл врач, и женщина со стоном откинулась на подушки. Влад стоял рядом, наблюдая за суетой, которая поднялась у кровати матери. Он вдруг почувствовал, как устал. Длинный-длинный день, начавшийся для него ещё в прошлом году, всё никак не кончался. Влад смотрел, как медсестра хлопочет над матерью, и испытывал чувство вины от того, что не сдержался. Ведь он ещё с детства умел обходить подводные рифы в общении с матерью, а вот на тебе – от одной мысли, что Елизавета Сергеевна снова начнёт оскорблять Алёну – он вскипел так, что не смог остановиться.
Сделав матери укол, медсестричка строго сказала мужчинам:
- А теперь идите, больной надо поспать.
- Что с ней? – спросил Влад у врача, когда они вышли в коридор.
- Немного поднялось давление, - пожал тот плечами. – По-прежнему не вижу никакого повода для беспокойства, сердце работает нормально. Пусть Елизавета Сергеевна отдохнёт. Дама она у вас характерная. Вам нет смысла здесь сидеть – она будет спать после укола. Думаю, часика через 3-4 можно будет подумать о выписке.
Домой они с отцом добрались к девяти часам. По дороге Игорь Валерьевич спросил:
- Сын, у тебя что, действительно серьёзно с этой девочкой?
Влад улыбнулся:
- Хотелось бы.
Они некоторое время молчали, потом отец сказал:
- Зря ты так с матерью. Ты же знаешь, теперь она откроет ей войну. Нам с тобой надо подумать, как их помирить.
Влад пожал плечами.
- Не знаю, возможно ли это. Не у всякой девушки хватит терпения переносить фокусы моей мамы. Хорошо, что мы не живём вместе, не то Алёне и вправду не поздоровилось бы.
- Она…живёт у тебя? – осторожно спросил отец.
- Нет, - с некоторым сожалением признался Влад. Он подумал о том, как здорово было бы вернуться на дачу и застать её там, спящую, тёплую после сна… Влад тихонько вздохнул. Лучше бы он её не будил, тогда всё ещё могло сбыться. А теперь ему предстоит пройти путь с самого начала, и первый шаг в этом пути – найти эту упрямицу. Он ведь даже её фамилии не знает. Но сегодня начинать поиски точно бесполезно.
Дома они быстро, по-мужски, навели порядок. Хотя особого беспорядка и не было, слишком чопорной была компания.
- И правда, - вдруг сказал отец. – Эта Оленька…слишком никакая.
Влад улыбнулся:
- Ты ж всегда говорил, что все молодые девушки красивы?
- Я не о красоте, - с досадой откликнулся отец. – Она полностью мимикрировала под твою мать и всю ночь смотрела той в рот.
- Большая буря была? – с сочувствием спросил Влад.
- Да нет, - улыбнулся отец. – Думаю, маме и стало плохо оттого, что нельзя было отвести душу немедленно. – Поспишь немного?
- Давай лучше ты ложись, - посоветовал Влад. – Я посижу за компом.
За дорогу Алёна неплохо выспалась. Молодых попутчиков не попалось, а две унылые тётки внизу, только то и делали, что всю дорогу безостановочно жевали взятые из дома припасы. Алёна взобралась на верхнюю полку, и мигом отключилась от мелькающих перед глазами керамических мышек, от радостно гомонящих гостей Влада, и от недавней своей обиды. Открыла она глаза только тогда, когда проводница затормошила Алёну за плечо:
- Девушка, просыпайтесь, подъезжаем.
Алёна легко спрыгнула вниз, вызвав настороженные взгляды тёток – на эти сутки пути нижние полки стали их собственностью, и пускать присесть Алёну даже просто обуться им очень не хотелось. Девушка подхватила свою сумку и ушла на боковое место. Поезд шёл полупустым. Алёна села у окна, глядя на проплывающие пятиэтажные дома и заснеженные улицы. Городок был небольшим, но очень уютным. Очень скоро поезд, лязгая, принялся замедлять ход. Тётки на всякий случай легли, чтобы новым пассажирам не пришло на ум посягнуть на их нижние полки. Алёна улыбнулась, и дамы независимо отвернулись. Девушка встала, выглянув в окно с их стороны. Тёти среди немногочисленных встречающих не было, и Алёна немного расстроилась, и тут же просияла, увидев спешащую по перрону фигурку. Такая уж у неё была тётушка – она всегда и везде приходила в последний момент. Тётя Аня всегда была неправильной тётей. Ещё в детстве она казалась Алёне не совсем взрослой. Слишком живыми и смешливыми были у неё глаза, слишком мало придавала тётя значения тем взрослым фишкам, без которых не могли жить эти зануды-взрослые. Лера всегда воспринимала тётушку скорее как подругу. С ней можно было поговорить обо всём. Мама часто отмахивалась от вопросов Алёны – тебе еще рано, или же – девочке это ни к чему. Тётушка же говорила с ней, как со взрослой, без тени смущения. И до самых 12 лет у Алёны не было подруги ближе. А потом мама снова вышла замуж, и увезла Алёну далеко от этого маленького городка…
Шагнув на перрон, Алёна сразу попала в объятья тётушки. И хотя та и ахала – какая ты взрослая, какая красавица – не узнать! – но Алёнка-то видела, что тётушка узнала её мгновенно. Девушка тихонько засмеялась, обнимая её, и прижимаясь к румяной от мороза щеке тётушки. Как же долго они не виделись – целую вечность!
Дома у тёти Ани ждал накрытый стол, и скоро они уже пили шампанское, и смеялись, вспоминая детские шалости Алёнки.
- Ой, Анечка! – воскликнула виновато Алёна. – Я ведь привезла тебе подарок! – она кинулась к сумке и, немного порывшись там, выудила чудесные серебряные монисты. – Это немного не твой стиль, - сказала Алёна, пряча подарок за спиной, а потом рассмеялась нетерпению в глазах тёти и протянула вперёд руку. – Но в год мыши надо дарить что-нибудь мелкое, а это авторская работа…
- Какая прелесть! – воскликнула тётушка, так искренне обрадовавшись подарку, что Алёна довольно улыбнулась.
- Великолепно! – тётушка вертелась перед зеркалом, и выглядела сейчас, как девчонка. – Спасибо тебе, милая! – вымолвила она, наконец, налюбовавшись на подарок вдоволь. – Ну а ты что же? – тётушка лукаво посмотрела на Алёну, и та немного растерялась, а потом улыбнулась недоверчиво:
– Неужели мой подарок под ёлкой?
- Ужели, - с улыбкой передразнила её тётя. – Никогда не лишне проверить, правда?
Подарок упакованный в красивую золотистую коробку, перетянутую широкими искрящимися лентами, действительно оказался под ёлкой, как когда-то давно, в детстве. Коробка была довольно тяжёлой. Умирая от нетерпения, Алёна хотела тут же вскрыть её, но тётушка мягко остановила девушку:
- Не спеши, Алёнушка, давай-ка лучше вот сюда, на диван. Осторожней!
Почему-то волнуясь, девушка потянула за край ленты, осторожно приподняла крышку и ахнула. Юный прекрасный юноша из хрупкого фарфора затаился за резной веткой дерева, склонившегося над водой. Он весь устремился вперёд, не в силах отвести взгляд от чего-то, видимого только ему. Алёна осторожно провела пальцем по гладкой поверхности фарфора. Он был как живой – казалось, что юноша затаил дыхание, и вот-вот вздохнёт, не в силах сдерживаться дальше – и выдаст себя. - Тётушка! – заворожено прошептала Алёна. – Это же твой пастушок!
Она недоверчиво покачала головой и бережно достала из коробки фарфоровую фигурку.
- Твой пастушок, - тихо и очень серьёзно сказала тётушка. – Тебе уже исполнилось восемнадцать, теперь он принадлежит тебе. Почему ты плачешь?
- Тётушка, - всхлипнула Алёна. – Какой он красивый… Он теперь так и останется один… Ты знаешь, что я натворила?
Всхлипывая, Алёна начала рассказывать о вчерашнем сумасшедшем, бесконечном, трудном и волшебном дне. Тётушка внимательно слушала, чуть хмурилась, улыбалась, переживала за неё, и Алёне, как в детстве, стало легче оттого, что есть человек, который может выслушать и понять.
- Вот и всё, - горестно закончила она, подняв на тётушку мокрые глаза. – И что теперь делать?
Тётушка легко вздохнула и улыбнулась:
- Прекратить плакать и пить шампанское, - уверенно сказала женщина.
Она как-то странно смотрела на Алёну, и девушка спросила смущённо:
- Что?
Тётя грустно улыбнулась и погладила её по щеке:
- Ничего, Алёнушка. Ты такая красивая, совсем как твоя прабабушка.
- Ангелина? – улыбнулась девушка.
- Нет, девочка. Анастасия. Та, с которой всё началось.
- Откуда ты знаешь? – спросила Алёна. – Тогда же и фотографий не было.
- Знаю, - улыбнулась тётя. – Смотри.
Она легко поднялась, и взяла шкатулку. Шкатулка тоже была красивая, старинная, и закрывалась на маленький ключ.
Женщина достала из неё изящный медальон на золотой цепочке.
- Какой красивый! – прошептала Алёна. – Это её?
- Да, - тётушка нажала тайную пружину, и медальон раскрылся.
Алёна склонилась, вглядываясь в миниатюрный портрет прелестной юной девушки. Глядя, как меняется лицо племянницы, тётушка улыбнулась.
- Она так похожа на меня! – изумлённо воскликнула Алёна.
- Это ты похожа на неё, - поправила тётушка. – Не забывай, что она жила на свете гораздо раньше тебя.
Женщина забрала из рук Алёны медальон и повернула другой стороной. Когда медальон вновь раскрылся, девушка удивлённо спросила:
- А это кто?
Молодой человек с чёрными, как смоль волосами и тёмными живыми глазами смотрел с портрета на Алёну с лёгкой полуулыбкой.
- А это Пётр Поздняков, - сказала тётушка. – Тайная любовь твоей прабабушки. Это из-за него расстроилась свадьба Анастасии и Александра, это с ним она бежала из родительского дома.
- Поздняков? – задумчиво произнесла Алёна. – Это что… знаменитый коллекционер?
- Да, его пра-прадед. Семейная жизнь твоей прабабушки не была безоблачной. Анастасия погубила свою репутацию, бежав с мужчиной из отчего дома, практически из-под венца. Общество отвернулось от неё, хотя влюблённые сразу обвенчались. Пётр любил её безумно. Говорят, он и купил для неё точно такую же пастушку, какая осталась у несбывшегося жениха Насти. А пастушкА Анастасия подарила своей дочери в день её совершеннолетия, и с тех пор она передаётся старшей дочери в семье.
Алёна быстрым движением прильнула к плечу тёти. Как жаль, что у тётушки никогда не было детей!
- Значит, вторая пастУшка до сих пор у Позднякова? – быстро спросила Алёна.
- Да, - сказала тётушка, ещё раз вглядываясь в юные прекрасные лица на медальоне. – Он ни за что не продаст её, но этот медальон…он не сможет отказаться.
- Ты хочешь обменять его? – ахнула девушка.
Женщина улыбнулась:
- Мы должны сделать это вместе.
…Выходя из дома родителей, Влад хмурился. Всё шло наперекосяк, не так, как задумывалось. На фоне всех этих домашних неувязок не радовал и удачный контракт. Садясь в машину, Влад заново прокручивал свой недавний визит к Позднякову. Тот удивился просьбе Влада, а, узнав о гибели пастушки, так расстроился, что Влад понял – разговор будет трудным. Так и получилось. На просьбу продать свою статуэтку коллекционер ответил категорическим отказом. В общем-то Влад мог его понять – теперь, когда пастушка осталась одна, ценность её возросла немыслимо. И всё же он готов был отдать любые деньги ради спокойствия матери. Но старик, похоже, и не думал о цене. Немного отойдя от потрясения, он устроил Владу форменный разнос за преступно небрежное отношение к антикварным вещам. Тот терпеливо молчал, тоскливо думая о том, что не надо было рассказывать Позднякову правду. Ему действительно нечего было сказать в своё оправдание. С детства Влад знал, что в их квартире нельзя бегать, а по прихожей и вовсе надо ходить на цыпочках, обходя как можно дальше драгоценную статуэтку. Показывая пастушку гостям, мать всегда оберегала её от случайного неосторожного жеста, а сами обитатели квартиры уже механически обходили её. Но на все предложения поместить любимицу матери в безопасной нише, Елизавета Сергеевна отвечала гордым отказом. Так что то, что случилось со статуэткой, рано или поздно должно было случиться. Не Алёна, так будущий сын Влада снёс бы ей голову. Почему-то Влад был уверен, что, когда он, наконец, женится, первым его ребёнком обязательно будет сын. И этого будущего младенца вряд ли заставишь ходить по прихожей на цыпочках.
С поисками Алёны дела тоже шли неважно. Марата Влад нашёл без труда, и даже не удивился, узнав, что девушка работала у него всего один день. Влад сквозь зубы выругал себя за свою самоуверенность, и продолжил поиски, отыскав торговавшую на другой точке Любочку, которую выручила Алёна перед самым Новым годом. Однако девушка не порадовала его хорошими новостями. Алёна уехала куда-то к тётке – город Люба не запомнила. Девушка, смущаясь, вспомнила, что собиралась Алёна всего на два дня, ей надо было 4-го на работу. Но вовремя не вернулась, а ведь у неё и билет был куплен. Всё это не прибавляло Владу хорошего настроения. Куда могла пропасть эта девчонка? С ней могло случиться что угодно, но Влад предпочитал думать, что Алёна просто заболела, и сейчас лежит с гриппом у своей тётки.
Всё это вместе – тревога за Алёну, неудача с пастушкой, глухая обида матери – давило на Влада, и не давало спокойно заниматься делами.
Он хотел было поехать на вокзал узнать, в какой всё-таки город отправилась Алёна, но передумал. Всё равно, не зная, как зовут тётку, разыскать девушку невозможно. Зато теперь он знал фамилию Алёны. Слабое утешение. Поиски по всей стране девушек с такой фамилией грозили растянуться на годы. Влад и думать не хотел о таком варианте. Она всё равно не может не вернуться в эту свою комнатку на Весенней. Там её вещи, да и с работы Алёна так просто, пожалуй, не уйдёт, по всему видно, что девочка деньгами не избалованна. Так что шанс у него есть. Реальный, крепкий шанс. Главное не проворонить Алёну, не дать ей скрыться теперь уже насовсем. И Влад наведывался в комнату к Алёниным соседкам каждый день. Лучше бы, конечно, она вернулась сейчас, пока из-за Рождественских каникул дело всё равно стояло. Но девушка не торопилась, и вестей от неё никаких не было, зато соседки Алёны, прикормленные его тортиками и конфетами, проявляли к Владу всё более настойчивый интерес. Всё это вместе взятое понемногу приводило Влада в состояние тихого бешенства. Проезжая знакомый поворот к собственному дому, мужчина с тоской покосился направо и вздохнул. Надо было сначала заглянуть к девчонкам, а потом подумать о том, что купить матушке к Рождеству. Не так-то легко было раздобыть вещь, способную заменить разбитую пастушку.
Куда же делась Алена? Но Владу полезно помучиться. Очень интересно.
…В Санкт-Петербург Алёна с тётушкой явились под вечер. Они, конечно, не знали, что несколькими днями раньше у Позднякова побывал Влад, и немного растерялись от холодного приёма. Георгий Ильич назначил им встречу в небольшой кофейне в двух шагах от своего дома.
- Почему бы ему не пригласить нас к себе? – удивилась Алёна, когда тётушка положила трубку.
- Он нас не знает, - возразила женщина. – И вынужден быть осторожным.
- Почему же вы никогда не поддерживали отношений? – спросила Алёна. – Ведь мы родственники?
- Была одна некрасивая история, - нехотя ответила тётушка. – Мне не хотелось бы рассказывать о ней. Родственные связи были утрачены, да они уже и не были столь близкими через столько поколений…Да и захоти Поздняковы возобновить родство, им довольно трудно было бы отыскать нас, ведь фамилия передаётся по мужской линии.
Алёна нахмурилась. Во всём этом была какая-то недоговорённость, но расспрашивать тётушку дальше она не решилась.
В небольшой кофейне было светло и уютно. Алёна с удовольствием вдохнула аромат свежесваренного кофе и сладостей. С самого утра она не могла есть – слишком волновалась, а сейчас, перед самой встречей, вдруг поняла, как голодна. Однако мысли о еде пропали, как только она увидела Позднякова. Когда-то давно, должно быть, этот мужчина был очень похож на своего далёкого предка. Только гордые, немного резкие черты лица словно оплыли от времени, а острый взгляд чёрных глаз прятался за очками в тонкой оправе. Мужчина кивнул, поднимаясь навстречу Алёне и её тётушке. Когда они уселись, и вежливо обменялись парой ничего не значащих фраз, Георгий Ильич спросил:
- Итак, милые дамы, о чём вы хотели со мной поговорить?
Это было неожиданно трудно – начать – и, взглянув на тётушку, Алёна поняла, что та волнуется не меньше, чем она сама.
- Мы хотели поговорить с вами об одном экспонате вашей коллекции – пастушке работы Ф…, - тихо сказала тётя Аня. – И хотели бы предложить к обмену не менее ценную для вас старинную вещь.
При упоминании о пастушке тень пробежала по лицу старого коллекционера.
- Это исключено. Простите, но я не хотел бы продолжать этот разговор, - Поздняков поднялся, давая понять, что разговор окончен. Алёна растерянно посмотрела на тётушку. Та ободряюще улыбнулась девушке.
- Хорошо, - женщина раскрыла сумочку и достала футляр. – Тогда позвольте, Георгий Ильич, оставить вам это, - она протянула футляр Позднякову.
- Что это? – резко спросил мужчина.
- Откройте и посмотрите, - улыбнулась тётушка.
Мгновение коллекционер испытующе глядел на неё, потом профессиональное любопытство пересилило его подозрения.
- Хорошо, - кивнул он. – Прошу вас присесть, мы привлекаем излишнее внимание.
Он снял очки и вытащил из кармана другие – в старой роговой оправе. Водрузив их на нос, мужчина медленно раскрыл футляр, быстро и изумлённо взглянул на тётушку, а больше уже не смотрел ни на кого, разглядывая медальон с благоговейным трепетом.
- Клеймо мастера, - еле слышно пробормотал он, и тётушка улыбнулась бледной от волнения Алёне. Она потянулась, чтобы показать Позднякову, как действует тайная пружина, но, похоже, Георгий Ильич знал сам. Медальон раскрылся перед его глазами, и лицо коллекционера стало изумлённым и растерянным.
- Пётр Поздняков…Откуда это у вас? – недоверчиво спросил мужчина, лишь на мгновение подняв взгляд на женщин, и тут же вновь опустив глаза на миниатюрный портрет. Пальцы его задрожали от волнения, на щеках зажглись пятна смуглого румянца.
- Этот медальон принадлежал моей пра-пра-бабушке, Анастасии Глинской, - тихо сказала тётя Аня, и коллекционер поднял на неё изумлённые глаза.
- Вашей прабабушке? Этого не может быть! – лихорадочно пробормотал Поздняков. – Но тогда…он должен быть двойным!
Алёна немного разочарованно взглянула на тётушку. Вовсе не так представляла она себе воссоединение родственников. Этого сумасшедшего, похоже, не интересовало больше ничего, кроме вновь обретённой игрушки. Но вот Георгий Ильич раскрыл медальон с другой стороны, и лицо мужчины вновь стало меняться. Он медленно поднял на Алёну глаза, глядя на неё изумлённо и недоверчиво.
- Эта девушка…кто она вам? – спросил Поздняков у тёти Ани.
- Она моя племянница, Алёна, - улыбнулась женщина.
- Невероятно, - Георгий Ильич снял очки и, вытерев слёзы, вновь торопливо надел их, вглядываясь в портрет. – Одно лицо! Анастасия Глинская и эта девочка…вот что значит кровь!
Алёна смутилась под пристальным взглядом старого коллекционера, но тот, наконец, спохватился:
- Простите, что ж это я. Вы просто должны остановиться у меня! - он аккуратно положил медальон в футляр и протянул его тётушке, но та отвела его руку.
- Он теперь ваш.
- Но…такие вещи не дарят просто так! – воскликнул Георгий Ильич и тут же сник. – Ах, да, пастушка!
Мгновение он молчал, и Алёна видела, как на глазах стареет его лицо, за миг до этого освещённое огнём настоящей страсти.
- Георгий Ильич, - мягко сказала тётя Аня, - Я оставлю его вам, даже если вы не согласитесь на обмен. Нам нужно о многом поговорить. Пойдёмте отсюда, дорогой, мы и вправду привлекаем излишнее внимание.
…Прошла почти неделя, а ничего не изменилось. Утром 7 января Влад проснулся в отвратительном настроении. Он полежал, прислушиваясь к своим чувствам, пытаясь привычно настроиться на новый день. Сегодня ему предстоял рождественский обед с родителями. Это было семейной традицией, и отменить сие событие было решительно невозможно. Ехать никуда не хотелось. Пастушка так и осталась у этого старого упрямца Позднякова, и сознание, что Влад не смог сдержать обещание, не прибавило мужчине настроения. Конечно, новое материно колье стоило тех бешеных денег, что он за него отдал, но Влад понимал, что это неравнозначная замена. Хотя, если бы Поздняков согласился продать пастушку, пришлось бы и вовсе залазить в долги…
Влад поморщился. Приём отыскания позитивных моментов в любой неудаче сегодня не сработал, и ему стало только гадостнее. Он всё-таки заставил себя подняться и принять контрастный душ, чтобы встряхнуть не желавший вылазить из хандры организм. Есть не хотелось, и, выпив чашку крепчайшего кофе, мужчина взглянул на часы. Надо было съездить к девчонкам на Весеннюю, вдруг Алёна появилась-таки вчера вечером. Надежды на это было мало, ну а вдруг? Что делать, если она не приехала, Влад не знал. Вся эта история очень ему не нравилась. Куда могла пропасть эта упрямица?
Вздохнув, и еле передвигая не желавшие двигаться ноги, Влад оделся и вышел на январский морозец. Он уселся за руль, прогревая двигатель и рассеянно следя за детьми, катавшимися с большой горки, построенной во дворе. Кажется, вчера горки ещё не было. Или была? Как так произошло, что он перестал замечать то, что происходит вокруг него? Может, эта девочка колдунья? Почему без неё теряли смысл простые и привычные вещи, которые он всегда любил – запах хвои и мандаринов, ежевечерняя канонада фейерверков, эти неизменные горки со счастливой, одуревшей от каникулярной свободы детворой? Всё было по-прежнему – но почему-то казалось пустым и ненастоящим, как раззолоченная декорация.
В супермаркете недалеко от Алёниного дома он купил здоровенную коробку конфет и несколько сувениров для девчонок. Подарок для Алёны был куплен уже давно и лежал в кармане пальто Влада. Он потрогал пальцами маленькую коробочку и невольно улыбнулся. Подарок должен был ей понравиться. Вот только когда он её увидит?
Двери открыла румяная ото сна или же от смущения Люба, и скоро Влад понял, что пришёл не вовремя – следом за девушкой появился встрёпанный паренёк с настороженными глазами.
- А это ещё что за хмырь? – воинственно спросил он, отодвигая Любу плечом.
- Да погоди, Витя, - смущённо сказала она. – Это к Алёне. А…она не приехала, - торопливо и немного виновато сказала Люба.
Влад пожал плечами, заставляя себя улыбнуться:
- Ну что ж, - стоять и дальше под пристальным взглядом Вити было совсем уж глупо, и, потоптавшись, Влад отправился восвояси. Во дворе он плюнул, обнаружив, что не отдал конфеты и подарки, и вручил всё оптом конопатой девочке лет восьми. Та взяла пакет, прижала к животу и проводила Влада ошалелым взглядом. Садясь в машину, он помахал растерянной девочке, непоследовательно подумав, как можно в наше время не научить детей, что нельзя принимать подарки от посторонних.
Настроение у Влада не стало лучше, но визит к матери уже не так страшил его. Будь что будет.
Отец встретил его в прихожей, укоризненно улыбнулся:
- Опаздываешь. Мама на кухне. Ты уж…будь с ней посдержаннее, - попросил он тихо, и Влад кивнул. Уже то, что матушка не вышла встречать любимого сына, говорило о многом.
Он сам прошёл на кухню, поцеловал мать.
- Здравствуй, мамочка. Как тебе сегодня, полегче? Давай, помогу?
Елизавета Сергеевна скорбно взглянула на него:
- Спасибо, я абсолютно здорова. Ведь ты же считаешь, что твоя мать – симулянтка. А помочь мне, дорогой, ты не сможешь. Ты уж лучше постарайся ничего не испортить.
- Маам, - Влад обнял её сзади. – Ну ты же знаешь, что ничего такого я не считаю. Давай уже мириться. Другого-то сына не обормота у тебя всё равно уже не будет, - он скорчил забавную мину, потянулся к матери, чтобы поцеловать её, но та в сердцах шлёпнула Влада полотенцем.
- Будь добр, не мешай. Мы ещё поговорим об этом.
И всё же подобие мира было восстановлено.
- Ну, что? - спросил отец, когда Влад прошёл к нему в комнату.
- Да ничего, - удивлённо признал Влад. - Сердится ещё, конечно, но я думал, будет хуже. Не ожидал, что дело кончится малой кровью.
Отец вздохнул и тихо сказал, оглянувшись на дверь.
- Мама переживает, хотя и не умеет признавать, что была не права. Ты уж потерпи сын, если ей захочется тебя повоспитывать. Она, по-моему, и вправду разболелась от страха тебя потерять.
- Пааап, - укоризненно протянул Влад. – Да понимаю я всё, что ты со мной, как с маленьким?
Они замолчали, потому что появилась Елизавета Сергеевна. Всё ещё испытывая некоторую скованность, все сели за стол. Влад тайком наблюдал за матерью. Да, она выглядела неважно, под глазами пролегли тени, лицо было бледнее обычного. Эх, мама, мама… Как же она не понимает того, что давно пора дать ему возможность самому строить свою жизнь?
Они подняли первый тост, выпили настоящего грузинского вина, которое привёз Влад. Потом, немного смущаясь, он достал подарки. Отец, как ребёнок, обрадовался книге, он давно искал этот сборник стихов ещё дореволюционного издания.
- Лиза, - спросил отец. – Что же ты не посмотришь, что подарил тебе Влад?
Елизавета Сергеевна раскрыла футляр, подняла на Влада глаза.
- Спасибо, дорогой, - улыбнулась она. – Право слово, тебе не стоило тратиться. Я ведь мало где бываю…
- Мамочка, - укоризненно воскликнул Влад. – Это дело поправимое. Давай я приглашу тебя в театр?
Матушка словно не расслышала, разглядывая на ладони камни, сказала задумчиво:
- Хотя, может быть, и имело смысл принять приглашение Ирины Николаевны, - Елизавета Сергеевна подняла на Влада глаза. – Мы ещё можем успеть, - сказала она, оживляясь. – Ты ведь не откажешься, мальчик мой, сопровождать свою стареющую мать?
- Мама, - Влад покачал головой. – Что ты опять придумала?
- Да боже мой, ничего! – расстроено произнесла Елизавета Сергеевна. – Почему тебе везде чудятся козни? Мы так редко бываем вместе!
- Не лучше ли… - начал Влад, но отец под столом толкнул его ногой, и мужчина осёкся. Что ж, раз мир в семье требует таких жертв, придётся пожертвовать вечером ради матери. Пусть она немного успокоится. Он ничуть не сомневался, ради чего задумывался этот семейный выход. Оставалось надеяться, что Олечка со своей матушкой не подстроят Владу ситуации, после которой у него останется один выход – жениться.
- Ко скольки мы приглашены? – спросил Влад, и Елизавета Сергеевна просияла.
…Алёна вернулась в город около 11-и утра. Добравшись до своего дома, девушка долго звонила, пока из-за двери не донёсся недовольный и какой-то придушенный голос Любы.
- Открывай, Любаш, - поторопила Алёна. – Здесь холодно!
- Алёнка? Ты откуда взялась? - Любаша покраснела и мялась в дверях, потом сказала шепотом. – У меня Витя…Ты…приди чуть позже?
Алёна нахмурилась.
- Ну, хорошо, - сказала она после секундного раздумья. – Ты сумку мою занеси. А это я с собой возьму.
Взяв пакет, Алёна направилась к лифту.
До дома Влада девушка добралась без проблем – она хорошо помнила, как они ехали. У подъезда Алёна на минуту остановилась. Не очень-то ей хотелось видеть эту сушёную воблу – матушку Влада, но что поделаешь, надо исправлять то, что Алёна натворила в прошлый раз. И всё же заставить себя войти в подъезд оказалось намного труднее, чем она думала. Алёна вдруг поняла, что боится увидеть Влада. Сегодня праздник, и он вполне может быть у родителей. Помедлив мгновение, девушка всё же набрала номер квартиры. Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем женский голос, от которого у неё ухнуло вниз сердце, суховато ответил: «Да». Она растерянно молчала, вдруг поняв, что не знает ни имени, ни фамилии матери Влада.
- Вас не слышно! – немного раздражённо произнесла женщина, и, поняв, что она сейчас отключится, Алёна выпалила:
- Я принесла вам пастушку!
- Какую… - начала мать Влада, и вдруг споткнулась. – Пастушку? - переспросила она недоверчиво. – Послушайте, что за шутки? Кто вы?
Алёна переступила, покосившись на идущего к подъезду мужчину.
- Я Алёна, - покорно сказала она.
- Уу ти какааая, - протяжно произнёс подошедший. Глаза у него были весёлые и пьяные. – Алёёна? – он приложил ключ, открывая подъездный замок, и предложил. – Ну, входи, цыплёночек?
- Спасибо, - растерянно поблагодарила она. Всё получалось по-дурацки. Алёна так и не поняла, впустят ли её в квартиру. А ещё и этот тип, буквально поедающий её глазами. А что, если он начнёт приставать к ней в лифте? Ладно, не барыня, до шестого этажа дойдёт и пешком.
- Алёна, ты куда? – растерялся мужчина, когда девушка решительно отправилась к лестнице. – А пообщаться? Лифт подан… - он засмеялся, и махнул рукой. – Ну и ладно…поеду один.
Потихоньку обругав его, Алёна побежала вверх по лестнице. Она немного запыхалась, остановившись перед дверью, и тут же услышала за ней весёлый голос:
- Мама, ты что, устроила тут засаду? Кто там?
Матушка Влада с нескрываемой досадой прошипела что-то неразличимое. Алёна, растерявшись, сделала шаг назад, готовая к бегству. Но в это мгновение дверь раскрылась, и Влад удивлённо спросил:
- Это ты?
- Здравствуйте, - кивнула девушка.
Она не ожидала, что он так растеряется и обрадуется. Впрочем, Елизавета Сергеевна тоже была озадачена.
- Девушка, - спросила она. – Это вы сказали, что принесли пастушку?
- Да, - кивнула Алёна, и Влад изумлённо переспросил. – Пастушку?
- Лиза, Владик, кто там? Что же вы держите гостью на пороге? – спросил появившийся в прихожей мужчина, и от этого простого житейского вопроса Влад с матерью, наконец, пришли в себя.
- Входите, - сдержанно пригласила женщина.
Влад ободряюще улыбнулся. Алёна шагнула через порог, и сказала смущённо:
- Простите, я не вовремя…
По всему было видно, что она застала хозяев перед уходом.
Елизавета Сергеевна посмотрела на часы и сказала терпеливо:
- Ничего, у нас есть несколько минут. Позвольте спросить, кто вы?
- Мама, - укоризненно сказал Влад. – Не будем же мы говорить на пороге. Проходи, Алёна, - он принял из рук девушки пальто и понёс куда-то вглубь квартиры.
- Пойдёмте, - мягко сказал отец Влада, пропуская девушку вперёд.
Алёна вошла, немного волнуясь. Когда все, наконец, собрались и расселись, девушка сказала смущённо:
- Я, собственно, на минутку… - она повернулась к матери Влада. – Я зашла извиниться. В прошлый раз я была такой неловкой…
- О чём вы? – недоумённо спросила Елизавета Сергеевна, и Алёна, наконец, поняла, что та её просто не узнаёт. Всё правильно, в прошлый раз она была в этом дурацком комбинезоне, зарёванная и красная с мороза.
- Я разбила вашу пастушку, - тихо сказала девушка.
- Вы? – голос хозяйки прервался. Лицо её медленно менялось – от растерянности и недоверия к гневу. – Это…были вы?
- Да, - кивнула Алёна. Теперь, когда её, наконец, узнали, ей стало легче.
Спасибо! Матушка Влада видно не мед. Но не удивлюсь, если они подружатся.
Utro, я тоже очень на это надеюсь))) В рассказе до этого немножко не дойдёт, но, думаю, да) Вообще интересно, когда влюбляешься - меньше всего думаешь о маме любимого, да?)))
Да!)))))Но потом отношения приходится налаживать)))) Думаю, они обе любят Влада и подружатся!!! Продолжения жду.....
Olenenok
01.04.2009, 11:06
Таня, так нравятся твои сказки...:handy
без них уже плохо засыпаю:as:
Какое все же интересное стечение обстоятельств...
Ведь Влада и Алену действительно свела судьба...
Судьба Пастушки и ПастушкА....очень неожиданно
И опять их встреча...ведь он не хотел ехать к родителям...
Да и Алена очень волновалась...
Жду продолжения с нетерпением.
Анечка)))) Улыбнулась, читая твой отзыв)))
без них уже плохо засыпаю:as:
Я и думала назвать тему "Почитайте на ночь" ))))
Да, судьба есть, и точно есть какая-то предопределённость. Иногда она прявляется в случайных встречах и чудесном стечении обстоятельств, иногда - в невозможности, как не бейся, изменить жизнь. Я верю во всю эту мистику, в магию любви))
Добавлено через 4 минуты
- Неет, какова! – медленно, окрепшим, звенящим от возмущения голосом сказала Елизавета Сергеевна. – Что ж, вы неплохо поработали над внешностью, вас не узнать! И у вас хватило наглости явиться сюда ещё раз!
- Мама! – воскликнул Влад, но одновременно с ним Алёна сказала, спокойно и прямо глядя в гневные глаза его матушки:
- Я сейчас уйду. Пожалуйста, возьмите эту статуэтку взамен вашей пастушки, - она раскрыла пакет, и вытащила коробку. Руки Алёны чуть дрожали, когда девушка раскрывала её. – Ох, нет, это не она. – Вот, - девушка отложила на журнальный столик коробку с пастушком и полезла за другой. Уже взяв её в руки, Алёна подняла голову, смущённая неожиданной тишиной.
Они смотрели на неё все трое – с изумлением, схожим с суеверным ужасом.
- Откуда…это у тебя? – спросил Влад, кивнув на открытую коробку, лежащую на столе.
Алёна смутилась и, осторожно поставив на стол пастушку, вынула из коробки пастушка.
- Не может быть, - слабым, близким к обмороку голосом пролепетала Елизавета Сергеевна. – Это… он!
- Да, - кивнула Алёна, и, присев перед столиком, чуть повернула фарфоровые фигурки друг к другу.
Свет, отражённый от белоснежной фигурки купальщицы, неясным бликом упал на лицо затаившего дыхание юноши, и лицо ожило, как будто пастушок вдруг вздохнул, не в силах и дальше сдерживать чувства.
Где-то за спиной Алёны ахнула мать Влада.
- Невероятно, - тихо прошептал отец.
Алёна, зачарованная, смотрела во все глаза.
Живая рябь, отражённая от фарфоровых волн, пробегала по прелестному полуобнажённому телу пастушки. Девушка стояла на берегу, пальчики её маленькой ступни были погружены в воду, как будто она пробовала её перед тем, как зайти. Прелестница опустила глаза, полностью поглощённая своим занятием. Лицо её было серьёзно и сосредоточенно, и только губы,… самые уголки её губ приподнимала едва заметная лукавая улыбка.
- Она… улыбается… - медленно, поражённо сказал Влад.
Алёна повернула голову, глядя на него сияющими глазами.
- Это чудо, да? – прошептала она восторженно, и вновь повернулась к пастушку и пастушке.
- Да, - ответил мужчина после небольшой паузы, с трудом отводя глаза от завитка волос, сияющего на тонкой шее девушки. Влад кашлянул, чтобы вернуть обычный тембр предавшему его голосу, и спросил. – Ты не хочешь рассказать, откуда ты всё это взяла?
Алёна поднялась и снова села в кресло.
- Пастушка хранилась в частной коллекции господина Позднякова…
- Я это знаю, - хмыкнул Влад. – Ты что, ограбила старика? Ещё несколько дней назад господин Поздняков не собирался продавать пастУшку ни за какие деньги.
- Мы сумели договориться, - коротко ответила Алёна.
- А пастушок? – нетерпеливо спросила Елизавета Сергеевна. Голос её тоже прерывался от волнения. – Это ведь подлинник, дорогая? Он ведь считался потерянным столько лет!
Влад криво улыбнулся, услышав это «дорогая» из уст матушки. Он до сих пор не мог отойти от небрежно брошенной Алёной фразы: «Мы сумели договориться». Кто она такая, что смогла договориться с этим упрямым стариком? Или же…речь шла не о деньгах?
- Так что, дорогая, а с кем вы сумели договориться о пастушкЕ? – вкрадчиво спросил мужчина, еле сдерживая закипающее внутри холодное бешенство.
Алёна взглянула на него, и её оживлённое лицо словно погасло.
- Пастушок принадлежит мне, - коротко ответила она.
Во вновь наступившей тишине девушка поднялась и аккуратно положила фигурку пастушка в коробку.
- Как…вам? – спросила Елизавета Сергеевна.
- По праву наследования, - спокойно ответила девушка и улыбнулась ей и отцу Влада. – Мне пора идти. С Рождеством вас, и ещё раз простите, что так получилось.
Все были слишком потрясены, чтобы задержать её. Влад молча подал Алёне пальто. Он избегал смотреть ей в лицо.
- Постойте, - попросила, опомнившись, его мать, когда девушка была уже на пороге. – Вы находитесь в родстве с родом Глинских?
- Нахожусь, - ровно ответила девушка и вежливо кивнула всем. – Прощайте.
- Что же ты стоишь? – воскликнула Елизавета Сергеевна, когда за Алёной закрылась дверь. – Догони её!
- Для чего? – усмехнулся Влад. – Она вернула тебе твою пастушку, и теперь тебе не терпится заполучить пастушкА?
- Влад! – предостерегающе воскликнул отец, но Елизавета Сергеевна пропустила мимо ушей дерзость сына.
- Как ты не понимаешь! Если эта девушка не лжёт – значит, она праправнучка самой Анастасии Глинской! Род Глинских – один из самых древних, даже мы не можем похвастаться такой чистотой крови…
Влад, смотрящий на мать с сожалением, медленно покачал головой:
- Мама, послушай себя. Эту самую девушку неделю назад ты лично назвала вертихвосткой и уличной торговкой, а сегодня возмущалась тем, что у неё хватило наглости явиться в твой дом! Ты и правда полагаешь, что ей безумно хочется продолжить общение с тобой?
- Влад! – снова воскликнул отец, но матушка остановила его жестом.
- Мальчик мой, - мягко сказала она. – Это же просто недоразумение! Я…я даже готова попросить прощения… Я думаю, мы с Алёной вместе посмеёмся над этой забавной путаницей!
Влад поднялся, надел куртку.
- Не думаю, что ей захочется смеяться, - сказал он. – Да и мне уже не хочется никуда ехать, мама, извини.
- Конечно, - торопливо согласилась женщина. – Сейчас главное уладить неловкость с Алёной… - она остановилась, увидев глаза сына. – Ты…не поедешь за ней?
- Нет, мамочка, - спокойно сказал Влад. – И я не собираюсь жениться только из-за того, что ты считаешь девушку достойной нашего славного рода. Более того – если ты ещё хоть раз заведёшь об этом разговор – я перестану у тебя бывать.
- Влад! Что ты такое говоришь! – поражённо воскликнула Елизавета Сергеевна. – Игорь! – повернулась она к мужу.
- Я говорю о том, что отныне и навсегда тема о моей женитьбе – табу, - спокойно сказал Влад. – Я сам решу, когда мне захочется создать семью, и сам выберу девушку, которую мне захочется сделать своей женой.
Когда дверь за Владом закрылась, матушка с отчаяньем взглянула на мужа.
- Игорь! Сделай же что-нибудь!
- Успокойся, Лиза, - чуть раздражённо сказал тот. – Влад действительно уже далеко не мальчик, и имеет право самостоятельно устраивать свою личную жизнь. Успокойся! – повторил он. – Всё не так уж плохо. Ты знаешь нашего сына. Он упрям, но он не дурак, чтобы отказаться от девушки, которая ему нравится, в пику матери.
- Ты думаешь, она ему действительно нравится? – потерянно спросила Елизавета Сергеевна.
- Я думаю, что Влад влюблён, только сам пока не понимает этого, - ответил отец.
Неужели все? Не может быть. Ведь должен же он догнать ее....
- Куда ты, Алён? – спросила Люба, виновато переминаясь у порога.
- Пойду в общежитие, к девчонкам, - Алёна устало улыбнулась. – Ладно уж, хозяйка завтра приедет, поневоле твоему Вите уезжать придётся. Возьми вот это – она протянула Любе пакет. – Смотри осторожно, там стекло, чтобы не разбилось.
Алёна вышла на улицу, взглянув на падающий хлопьями снег. На мгновение она задержалась у подъезда, глядя на плотный занавес снегопада. Снег словно отгородил её от всего мира, пытаясь не дать уйти. Он падал с плавной беззвучностью, и от этой спокойной замедленности казалось, что пропали все звуки, и в мире наступила абсолютная, глухая тишина. Алёна вздохнула, стряхивая с себя наваждение, и тут же мир вокруг проснулся – девушка услышала голоса пронёсшихся мимо детей, скрип снега под их ногами, отдалённый вой сигнализации. Девушка надвинула капюшон и шагнула в круговерть рождественской метели.
В общежитии было пусто и непривычно спокойно. Почти все студенты разъехались на Новый год по домам и ещё не вернулись. Знакомая вахтёрша пропустила Алёну без слов. Наташка оказалась дома – сидела на широком подоконнике и курила, тоскливо глядя на улицу.
- Лёёёсик! – обрадовалась она, соскакивая. – Ты где пропала, чудо? Я к тебе раз сто за новый год сгоняла! Кто мне обещал Новый год вместе встречать? Я тебя до десяти ждала! – она искренне обняла Алёну. – Ну, рассказывай! Кто счастливчик?
Алёна рассмеялась. Наткино умение мгновенно переходить от отчаянья к радости всегда восхищало её. Подруга умела не зацикливаться на неприятностях, и они не прилипали к ней надолго.
С Наташей они вместе поступали летом, только повезло подруге немного больше. Но и теперь, хотя Алёна работала, а Наташа училась, девчонки находили время видеться. У них никогда не было секретов друг от друга. Однако сейчас Алёна вдруг поняла, что ей не хочется рассказывать о Владе и всей той невесёлой истории, что с ней приключилась. Но Натка была бы не Наткой, если бы не умела вытянуть из Алёны всё, что её интересовало. И понемножку, вовсе даже незаметно для себя, девушка рассказала ей всё.
- Вот хитрюга! – искренне возмутилась Алёна, когда поняла, что тайны больше нет. – Тебе бы в спецслужбах работать!
Против обыкновения, Наталья не расплылась в довольной улыбке с самодовольным: «А то!»
- Ты чего? – улыбнулась Алёна. – Ну-ка, прекращай так смотреть!
- Дурочка, - вздохнула Наташа. – Ты не представляешь, как я тебе завидую!
- Сама такая, - парировала Алёна. – Чему тут завидовать? – она отошла к окну, за которым всё так же мерно падал огромными хлопьями снег.
- Лёська, прекращай! – обняла её за плечи Наташа. – А давай сделаем себе праздник? Пойдём куда-нибудь, и ну их всех!
- В клуб? – спросила Алёна.
- Нет, поздно баба Нина не пустит, – подумав, возразила Наташа. – Поехали в ледовый городок, а оттуда в «Акварель» зайдём. Давно же не были в Красочках!
- А что? И пойдём, - согласилась Алёна. – Только как одеваться? В пальто кататься неудобно, мы ж не только смотреть будем, да?
- А то! – согласилась Наташа. – Сейчас я тебе найду куртяшку, погоди немного.
- Нати, перестань, не пойду я в чужой куртке! – воспротивилась Алёна.
- Пойдёшь в моей! – отрезала подруга. – А я у Маринки возьму, она на свадьбу к подруге в моём выпускном платье гоняла!
Алёна только покачала головой.
Короткий зимний день катился к вечеру, когда подруги, наконец, выбрались из общежития и побежали к остановке.
В ледовом городке было шумно и весело, играла музыка, визжали дети, несущиеся с горок по ледяным дорожкам, смеялись их родители. Всё вокруг двигалось, перетекало с места на место, искрилось и вспыхивало, постоянно менялось, и подруги, попав в центр этой весёлой толчеи, скоро забыли все свои горести. Они накатались и нахохотались так, что, когда решили наконец, что пора в кафе, чувствовали себя обессиленными. На горке за ними увязались двое симпатичных ребят. Они не захотели отстать и тогда, когда девушки заявили, что им пора идти, и в « Акварель» ребята ввалились весёлой шумной компанией.
- Антон, идём заказывать! – окликнула своего нового знакомого Наташа.
Смеясь и подкалывая друг друга, они отправились к стойке, а Алёна с другим пареньком, Иваном, заняли самое уютное место.
- Здесь классно! – сказал Ваня, оглядываясь на цветное витражное стекло, чистое и словно светящееся изнутри, как кубики льда в Ледовом городке.
- Да, нам тоже нравится, - с улыбкой сказала Алёна. Парень так боялся остаться с ней наедине, что Алёне стало смешно. Он смущался её, и было видно, что бедняга ждёт не дождётся, когда вернётся друг.
- Говорят, что хозяйка кафе – художница, - сказала Алёна, чтобы сгладить неловкость. – На стенах акварели её и её друзей. Здорово, да? Из-за этих рисунков и витражей – общее ощущение чистоты, прозрачности, и одновременно размытости, тайны. Посмотри туда, - она повернулась к самой большой картине, висящей в центре зала, и замерла на полуслове.
Влад, глядящий на неё через зал, медленно кивнул головой.
Когда эти четверо ввалились в кафе – весёлые, шумные и румяные с мороза, он с невольным сожалением подумал, что уже миновал тот возраст, когда можно так безоглядно радоваться просто тому, что живёшь. Но когда компания разделилась, и девушка со своим молодым человеком направились к столу, Влад недоверчиво впился в неё глазами. Сняв куртку и усевшись, девушка повернулась к пареньку, и сомнений больше не осталось – это была Алёна. Она была очаровательна в своём синем свитере крупной вязки. Голубую шапочку девушка сдёрнула сразу, как только села за стол, и её необыкновенные волосы хлынули на плечи тяжёлой волной. Влад невольно сглотнул, и отпил из своего бокала, чтобы промочить мигом пересохшее горло. Это было помутнение рассудка, наваждение. Он хотел её так сильно, что готов был натворить глупостей. Какая-то капля разума, чудом сохранившаяся в мигом отключившихся мозгах мужчины, робко напоминала, что ещё несколько часов назад он дал себе слово держаться подальше от этой девушки. А потом она улыбнулась, посмотрела на него, и эта последняя капля исчезла без следа.
Когда он поднялся из-за своего стола, лицо Алёны на мгновение стало растерянным, и Влад коротко подумал, что она совсем ещё девочка, но это его не остановило. Всё было предопределено – и их нелепая встреча новогодним вечером, и две фарфоровые статуэтки, два вЕка дожидавшиеся своего часа, и это странное, наполненное светом кафе, в которое он забрёл только для того, чтобы не быть одному рождественским вечером. Глаза девочки, к которой он шёл сейчас через зал, были испуганными, но она только коротко кивнула, когда, остановившись перед ней, Влад сказал:
- Идём. Нам надо поговорить.
Наверное, она тоже чувствовала эту предопределённость, потому что не стала возражать, и вышла за ним из зала ещё до того, как вернулись её друзья. Впрочем, Владу было всё равно. Ничто не смогло бы остановить его сейчас.
- Садись, - сказал он, открывая дверцу машины.
Она всё же замешкалась – на одно мгновение, но этой секунды хватило, чтобы из дверей вылетела рыжая девица и, оглядевшись, кинулась к Алёне.
- А ну отпусти её! – выпалила она, грозно глядя на Влада. – Лёська, ты куда? Чего надо этому типу?
- Мужик, ты вообще кто? – спросил парень, нарисовавшийся следом за боевой подругой Алёны, и Влад с тоской подумал, что, видно, придётся драться.
- Ребята, всё нормально, это Влад, - сказала Алёна.
- Ты его знаешь? – спросил парень, и Алёна повторила:
- Да, не волнуйтесь, я скоро вернусь.
Девчонка с некоторым сомнением кивнула и, оглядываясь, пошла к кафе. Видно, она лучше Алёны видела, в каком состоянии Влад. Но эта короткая стычка позволила ему немного прийти в себя.
- Садись, - повторил он. – Холодно.
Алёна кивнула. Она вышла за ним без шапки, только накинув куртку. Влад закрыл за девушкой дверцу, сел сам и повернул ключ зажигания.
- Немного прокатимся, - коротко сказал Влад.
Он избегал смотреть на девушку, потому что боялся, что она поймёт по его лицу, что с ним творится. Нельзя было напугать её, и он постарался расслабиться. И всё же она почувствовала, и спросила тревожно:
- Куда мы едем?
- Уже недалеко, - Влад повернул к своему дому.
Она удивлённо взглянула на него, когда мужчина остановился во дворе.
- Идём, - это вовсе не прозвучало, как вопрос, и Алёна снова недоумённо посмотрела на Влада.
- Поднимемся ко мне на минутку, я сварю кофе, поговорим, - сказал Влад.
«Есть!» - Влад просиял в душе, но лицо его оставалось озабоченно-постным. Не хватало ещё, чтобы она заподозрила что-то и снова сбежала. Он ненавидел себя за этот спектакль, но иначе было нельзя. Каждый выживает, как может. Все его честолюбивые планы, все грандиозные проекты и удачные сделки – всё было вмиг забыто, когда Влад увидел сегодня Алёну на пороге квартиры своих родителей, а позже в кафе заворожено следил, как падает на плечи каскад её волос. Он хотел её так сильно, что ни на йоту не сомневался, что не выживет, если и сейчас всё сорвётся. Это было сильнее его. Ему необходимо было избавиться от этого наваждения, чтобы жить дальше.
Он думал об этом, поднимаясь вверх по лестнице, нажимая кнопку вызова лифта и пропуская вперёд Алёну. Лифт тронулся, медленно пополз вверх. Она была совсем рядом, только протяни руку, и Влад понял, что всё, он не выдержит больше.
- Алёна, - хрипло сказал он, обнимая девушку и жадно вдыхая запах её волос. – Ты только не говори ничего…милая…
Она растерялась, и упустила тот первый момент, когда ещё можно было освободиться. А потом было уже поздно. Она ошеломлённо вздрагивала от напора его губ и рук, ещё пыталась отстраниться, но уже сдавалась, и он ликовал, чувствуя это. Дыхание её сбилось, сопротивляющиеся, упирающиеся в его грудь руки ослабли, и губы Алёны наконец дрогнули, отвечая. Лифт лязгнул, дёрнулся и остановился, и звук открывающихся дверей заставил мужчину с неохотой оторваться от её губ.
- Родная моя… - Влад подхватил Алёну на руки. Возле двери ему пришлось её отпустить, чтобы достать ключи, и, беспорядочно ища их одной рукой в кармане, другой рукой он вновь притянул девушку к себе. Ключи всё не находились, Влад горячо и бессвязно шептал на ушко Алёне ласковые слова, лихорадочно шаря в карманах. Наконец, когда мужчина уже был готов взвыть от отчаянья, его дрожащие пальцы ощутили холодок металлического стержня.
Влад не помнил, как они очутились внутри, лишь на краткое мгновение придя в себя, когда девушка попыталась отстраниться и что-то сказала ему.
- Маленькая моя,… - умоляюще прошептал он. – Потом, милая, потом…
Но ему не пришлось долго ждать этого потом, чтобы узнать, что она хотела ему сообщить. Поняв это, Влад на мгновение замер, увидев, как она зажмурилась от боли.
- Родная моя…всё, уже всё… - виновато и нежно сказал мужчина и склонился, целуя её закрытые глаза. – Больше не будет больно…
Она была потрясающей, его девочка. Он не знал, что было сильнее – наслаждение, восторг обладания или счастливая гордость. Горячее переплетение их тел, её смущение и нежность, атласный трепет её кожи, растерянность глаз и внезапно прорывающаяся страстность… Эта девушка была чудом, подарком, которого Влад уже давно не ждал от судьбы.
- Как ты? – спросил он, когда всё кончилось, и обвёл пальцем нежный овал лица, улыбаясь её смущению.
- Всё хорошо, - тихо ответила Алёна, но он дрогнул от смятения, прозвучавшего в её голосе.
- Алёнушка, - Влад склонился, целуя её, серьёзно и внимательно глядя в её смятенные глаза. – Какая ты красивая…девочка моя… Ну…что такое, котёнок? – он улыбнулся и прижал её к себе, заметив в её глазах слёзы.
Она не ответила, и только перевела дыхание, и, обнимая и медленно укачивая её, шепча ласковые, ободряющие слова, Влад подумал, что, кажется, он не сможет без неё жить.
… Прошло ещё немало времени, прежде чем они уснули. Утром он проснулся, полный сил и настоятельной потребности тут же их потратить. Влад повернул голову, касаясь губами виска Алёны. Она тревожно пошевелилась, и ему вдруг стало жалко её будить. Он лёг, пытаясь выровнять дыхание. Нет, что это такое с ним творится! Влад усмехнулся своим вчерашним мыслям. Надо ж было быть таким дураком, чтобы искренне надеяться, что можно её забыть, переспав с нею! Ничего не прошло, не изменилось, а стало ещё сильнее и мучительнее, чем вчера. И вместе с тем в нём было что-то новое… Влад удивлённо прислушивался к этому своему стремлению оберегать, защищать её…от кого? От матушки? От мира, полного всяческих Маратов, в котором она ещё не нашла себе места?
Он тихо поднялся, стараясь не потревожить Алёну, хотя обиженный организм вопил, что он – просто дурак, что ему плохо, и он сейчас помрёт от воздержания в двух шагах от женщины. Мужественно преодолевая жалость к себе, Влад принял холодный душ, побрился и почистил зубы. Стало чуть легче, и, чтобы совсем уж себя приободрить, Влад сказал себе, что надо подождать, пока она проснётся, и там уж можно будет посмотреть по обстановке. У них впереди целый день. Как хорошо, что на работу только завтра! А пока надо сварить кофе. Он заглянул в хлебницу. Там сиротливо загнулся одинокий кусочек хлеба. Придётся сначала сбегать в булочную, там по утрам можно купить свежайшие пончики и круассаны. Влад оделся и, заперев дверь своим ключом, заскакал вниз по лестнице.
Алёна проснулась от звука закрывшейся двери. Мгновение она непонимающе смотрела в потолок, потом вспомнила всё и покраснела. Перевернувшись на живот, девушка уткнулась лицом в подушку. Она лежала молча и улыбалась, чувствуя, как пылают щёки. Она никогда не думала, что всё будет так чудесно в самый первый раз. Вот и сейчас – куда он ушёл? Алёна нисколько не сомневалась, что скоро Влад вернётся и положит ей на постель огромный букетище цветов. Впрочем, нет. Кажется, он любит дарить дорогие подарки, как то потрясающее платье, в котором она была на Новый год. И всё же цветы были бы лучше… Алёна села и чуть поморщилась. Всё было так непривычно. Надо принять душ, пока его нет. А что делать с постелью? Она постояла, с сомнением глядя на смятые простыни. Ну уж нет, сам виноват, сам пусть и стирает! Подумав так, она улыбнулась. Кажется, она уже не так его стесняется. Неужели к этому можно привыкнуть?
Она с удовольствием помылась и вытиралась полотенцем, когда услышала звонок и запаниковала, подумав, что звонят в дверь. Кто это мог быть? Ещё не хватало, чтобы мать Влада застала её тут! Алёна на цыпочках пробежала в спальню, и тут же поняла, что звонит телефон. Она замерла, настороженно глядя на трубку. Что делать? Снимать трубку в чужой квартире, да ещё в столь ранний час было глупо. Но вдруг это Влад что-нибудь забыл и звонит? Телефон звонил, не переставая, и, наконец, Алёна решилась. Она только снимет трубку, и если это не Влад – сразу положит её.
Булочная на углу была закрыта. Влад стукнул по двери, и только тогда заметил довольно большое объявление на дверях. После рабочего Нового года и Рождества люди дали себе отдохнуть 8-го января. Влад пожал плечами, и недовольно обернулся назад. Возвращаться за машиной не хотелось. Зря он пошёл пешком, но кто ж знал. Поразмыслив, он решил зайти в круглосуточный супермаркет. Там тоже есть горячий хлеб, да и продуктами можно затариться на весь день. Влад ещё раз обернулся на двор и махнул рукой. Ничего, тут рядом.
Через полчаса, нагружённый пакетами, он ввалился в квартиру, и сразу направился на кухню. Пристроив продукты в холодильник, Влад сварил кофе, засунул в микроволновку булочки и брусничные шпандауэры. Сервируя столик, он вдруг понял, что волнуется. Как поведёт себя Алёна, когда проснётся? Чувствует ли она то же, что и он, или же не сможет поднять на него глаз? Влад глубоко вздохнул, заставляя себя прогнать тревогу. Он старше и опытнее, и вполне в его силах сделать так, чтобы девочка не испытала неловкости.
Он ещё раз критическим взглядом обвёл столик, и остался доволен собой. Влад взглянул на часы. Уже половина восьмого, что ж, можно и разбудить девушку ароматом свежесваренного кофе.
Подкатив столик к двери спальни, Влад на мгновение остановился. Что-то было не так… Уже подозревая неладное, мужчина толкнул дверь и замер на пороге. Алёны не было. Не веря себе, он протиснулся между столиком и стеной, расплескав кофе, включил свет. Ничего не изменилось, её действительно не было. Совсем. Влад понял это, проверив ванную, и даже зачем-то заглянув на кухню. Натягивая куртку, он ругал себя последними словами. Нельзя было оставлять Алёну одну. Что она подумала, проснувшись? Что он её бросил? Нет, это ерунда, не уйдёт же он из собственного дома. Что же тогда?
Влад быстро спустился вниз. Садясь за руль машины, он был мрачнее тучи. Думать об этом не хотелось, но приходилось. Хорошо, если она сбежала, чтобы не умереть от смущения при встрече с ним, или же обиделась, что он оставил её по делам сразу после столь важного для неё события. А если нет? Вполне может быть, что он просто не произвёл на неё никакого впечатления, и она не захотела его больше видеть? Если быть искренним с собой – он ведь и вправду вчера был не на высоте, слишком сильно он её хотел…
Дверь Алёниной квартиры открыла Люба, и по тому, как она смущённо остановилась в дверях, не желая пускать Влада за порог, тот понял, что она не одна.
- Любаша, Алёна не приезжала? – спросил Влад.
- Так вот десять минут назад была, - растерянно ответила девушка. – Взяла свою сумку и сервиз – и поехала.
- Какой сервиз? – не понял Влад. – Куда она поехала, Люба?
- Не знаю, - растерянно ответила девушка. – Алёна у Наташи в общежитии ночевала, наверное, к ней… А сервиз я не смотрела, она предупредила, чтобы я осторожной с пакетом была, мол, стекло там…
- Адрес общежития ты знаешь? – спросил Влад, борясь с желанием встряхнуть меланхоличную Алёнину соседку.
- Адрес не знаю, - совсем растерялась Любаша. – Только остановку…
- Давай остановку, - терпеливо ответил Влад и даже отвернулся, чтобы не осуществить своё намерение. Эта влюблённая дурочка была совсем не виновата в том, что не хотела видеть дальше собственного носа.
Узнав остановку, он сразу поехал к Наташе. На улицах было свободно – город ещё отдыхал после новогодних праздников, и доехал Влад быстро. Труднее было пройти мимо стоявшей насмерть вахтёрши, но и здесь он, наконец, прорвался, сунув бабуле сторублёвую купюру. У дверей в Наташину комнату Влад перевёл дыхание. Сейчас он увидит Алёну, и всё выяснится. Никуда он больше её от себя не отпустит. Хватит мыкаться по съёмным квартирам и общежитиям.
Что-то я пропустила сколько Владу лет???Понятно, что большой мальчик....Лет тридцать? Ну, до чего же волнительно читать..Так хочется "хэппиенда"....
Olenenok
03.04.2009, 11:21
Танюша, столько событий в последних кусочках... я аж потерялась...:bigeyes
Как поменялось отношение мамы Влада к Алёне... когда она поняла, кто у Алёны предки...
И Влад наконец понял, как дорога ему Алёна и что он хочет ее оберегать, защищать...:love
Но что случилось, кто звонил??? какая-то бывшая девушка или мама???:idontknow
Остановилась на самом интересном месте:eu::eu::eu:
Utro, ну да, около 30-и)
Olenenok, Ань, всё, всё, продолжаю))
Уже конец, собственно)))
Он постучал и прислушался. За дверью было тихо, потом чьи-то босые ноги прошлёпали к двери, и сонный голос спросил:
- Кто там?
- Это… - на мгновение он замялся. – Я к Алёне.
Дверь растворилась и вчерашняя рыжая подруга уставилась на Влада.
- Как это к Алёне? – спросила она, узнавая. – Вы же вместе уехали? Где она?
Владу показалось, что сейчас эта решительная особа ухватит его за отвороты куртки, готовая вытрясти из него правду, но девушка распорядилась:
- Входите.
Влад вошёл и смущённо затоптался у порога. Комната была маленькая, и половину её занимала расправленная кровать.
- Рассказывайте, - приказала девушка. – Куда вы её дели?
Мужчина пожал плечами. Ситуация была наиглупейшая.
- Послушайте, - сказал он. – С Алёной всё нормально, она жива и здорова…
- Так почему тогда вы не знаете, где она? – резонно осведомилась подруга Алёны. – Она что, от вас сбежала?
- Вот что, - рассердился Влад. – Это не совсем ваше дело, вам не кажется? – он уже жалел, что ввязался в этот разговор.
- Значит, дела моей подруги меня не касаются? – вкрадчиво спросила Наташа. – Зачем же вы пришли, если вам не требуется моя помощь?
- Я пришёл не к вам! – в запале произнёс Влад и тут же осёкся. Она была права. Кто, как ни подруга, мог знать, куда бежала Алёна.
Девица, заметив, как изменилось его лицо, ехидно усмехнулась.
- Вы знаете, где ещё она может остановиться? – спросил Влад смиренно.
Мгновение девушка испытующе глядела на него, потом улыбнулась, и Влад вдруг понял, что она очень хорошенькая.
- Ладно уж, - сказала она. – Выйдите, я оденусь. Вы на машине?
- Да, - кивнул мужчина, торопливо покидая комнату.
- Меня зовут Ната, - деловито представилась девушка, появлясь перед ним в ярком пуховичке.
- Влад, - серьёзно ответил он.
Теперь они были партнёрами, а это что-нибудь да значило.
В машине она сказала:
- Сначала съездим к ней домой.
- На Весеннюю? Она там уже была, взяла вещи и уехала.
Наташа быстро взглянула на него, но промолчала, задумалась на мгновение.
- Хорошо, тогда сейчас сгоняем к ней на работу, и если там ничего не знают, рванём к Даше, она иногда у неё ночует.
- Может быть, сразу к Даше? – засомневался Влад. – Вряд ли она поехала на работу с сумкой.
- К Даше всё равно по дороге, - возразила Наталья.
Не став больше спорить, Влад выехал из двора. До «Пятёрочки», в которой ещё не так давно работала Алёна, он доехал довольно быстро, и, не смотря на протесты Наташи, вместе с ней прошёл в супермаркет. Уже очень скоро Влад понял, что они просто потеряли время. В новом году Алёна здесь не появлялась, и Наталья, говорившая с другой девочкой-кассиршей, хмуро сообщила, что Алёну уже, считай, уволили.
- Ну что, куда ехать? – спросил Влад.
Наташа вздохнула:
- Что-то мне говорит, что и у Дашки мы её не найдём. Вот что, Влад. Вы высадите меня здесь, я до Даши сгоняю, тут недалеко. А вы давайте на вокзал, у неё в это время поезд, может, к матери собралась.
- Что же ты молчала, что поезд скоро? – вспылил Влад.
- А ты спрашивал? – огрызнулась Наташа, тоже не заметив, как они перешли на «ты». – Запиши лучше мой телефон, и Алёнкин поезд. – Назвав номер поезда, она вышла и махнула Владу. Тот рванул с места, боясь, что уже опоздал.
Ему везло, и по дороге Влада ни разу не остановили, хотя он и подрезал, и нёсся, и нарушал. И когда он ломился в отходящий через пять минут поезд, и торопливо шагал через вагоны и тамбуры, ему тоже везло, и проводницы провожали его беззлобными ругательствами и сочувствующими взглядами. Но Алёны не было. Её не было нигде, и поняв это, Влад, спрыгнувший на ходу, ещё долго смотрел вслед уходящему поезду. Потом он медленно пошёл к своей брошенной машине, и вяло удивился, что в таком бойком месте у него ещё ничего не спёрли, хотя он и бросил всё на сидении. Сев за руль, он набрал номер Наташи.
- Нет, - сразу сказала она. – У Даши её не было. Ты успел на поезд?
- Да, но здесь её тоже нет.
- Стой! – возбуждённо вскричала Наталья. – Что-то я туплю! У неё же тётка есть, она к ней на Новый год ездила. Посмотри в расписании, во сколько поезд.
Влад кивнул, когда Наташа назвала город.
- Хорошо, я перезвоню.
Уже через минуту он был на вокзале, но здесь его ждало разочарование – по чётным числам поезда не было.
- Наташа, где тебя забрать? – спросил Влад, рассказав о своей неудаче.
- Да ладно, доберусь сама, - отмахнулась девушка. – Ты…ну не отчаивайся давай, - сказала она неловко. – Раз не уехала, значит, где-то в городе. Всё равно объявится, никуда ей от нас не деться!
Влад кивнул, как будто она могла увидеть, улыбнулся себе, но улыбка вышла невесёлая.
По дороге он решил заглянуть к родителям, забрать оставленные вчера часы. Ему открыл отец.
- А где мама? – вяло поинтересовался Влад. После гонки сегодняшнего утра на него вдруг навалилась усталость. Давно уже он не чувствовал себя так мерзко.
- Поехала извиниться перед Ириной Николаевной и её дочкой, мы ведь так и не выбрались к ним вчера, - улыбнулся отец и вдруг сказал. – Алёна немного её не застала, просила передать ей это, - он кивнул на пакет, лежащий в кресле.
- Когда…она была? – оторопел Влад, кидаясь к пакету, и уже зная, что увидит.
- Пастушок? – удивлённо спросил отец, когда Влад осторожно открыл коробку. – Зачем она…
- Папа, когда она была? – нетерпеливо переспросил Влад.
- Около часа назад. Куда ты?
- Я позвоню, - Влад на ходу влез в рукава куртки, но на пороге остановился и попросил. – Папа, упакуй и принеси пастушка и пастушку. Я заберу их – обе фигурки. Они принадлежат Алёне.
Мгновение отец молча смотрел на него, потом покачал головой:
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Влад принял из его рук пакет, и шагнул за дверь.
…Алёна откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Девушка попыталась уснуть, но сон не шёл, а горло до сих пор сжималось от сдерживаемой обиды. И зачем только она сняла трубку! Голос, раздавшийся в ней, до сих пор звенел в ушах Алёны плохо сдерживаемым злорадством. Он был женский, молодой и насмешливый:
- Проснулся наш цыплёночек? – спросила незнакомка. – Ну и хорошо. Давай, детка, подмывайся скорее, одевайся и на выход! Даю тебе пять минут, не успеешь – пеняй на себя, если я тебе все перья повыдёргиваю! Я уже еду!
- Кто вы? – спросила девушка, преодолевая желание зашвырнуть трубкой в зеркало, отражавшее её бледное лицо.
- Я кто? – язвительно рассмеялась собеседница. – Я жена, а вот ты знаешь кто? – и она грязно выругалась.
Алёна замерла, чувствуя, как к щекам её приливает густая краска. Это было так мерзко, что ей стало физически плохо, и Алёна опустилась в кресло.
- Понравилось? – издевательски поинтересовалась женщина и повторила слово, от которого у Алёны застучало в ушах. А потом она разозлилась так, что сжались кулачки:
- Влад не женат, - холодно ответила девушка. – Вам не повезло, он уже познакомил меня с семьёй, и его мать очень ждёт нашей свадьбы!
На мгновение её невидимая собеседница замолчала, а потом вздохнула:
- Бедняжка…Какая же ты ещё дура наивная! Да обманули они тебя из-за твоей статуэтки. Уж очень Елизавете заполучить пастушкА захотелось. Она же за свой антиквариат удавится! Я сейчас от неё. Владюша не знал, что я у мамы его ночую, вот и смеялся, рассказывал, как тебя, дуру, окучивал, да как девочка – целочка отдалась ему чуть ли не в лифте. Слышала бы ты, как они вместе потешались, что ещё немножко – и дурочка пастушкА сама принесёт.
- Замолчите! – Алёна отшвырнула трубку, закрыла уши ладонями. Перед глазами всё плыло. Она вскочила, торопливо оделась, глотая слёзы. Её трясло, и дрожь не прошла даже тогда, когда девушка натянула Наташину куртку. Алёне хотелось бежать как можно дальше от дома Влада, из этого города, где её уже ничего не ждало. В лифте она оттёрла слёзы. За всё надо платить. За свою наивность, веру в чудеса, в любовь… Она не видела, как женщина, сидящая в машине недалеко от подъезда, довольно усмехнулась, провожая взглядом выбежавшую Алёну. Никто бы в ней сейчас не узнал невзрачную тихоню Оленьку. Глаза её светились торжеством, и лицо утратило свою незаметность.
- Натусь, - Влад умоляюще смотрел на Алёнину подругу. – Ну подумай, куда ещё она могла поехать?
- Да не было у неё больше никого из близкой родни, только тётка. Слушай, а может, она и у неё? Что мы зациклились на поезде? Туда и автобус три раза в день ходит! Точно! – с воодушевлением выпалила Наташа и тут же сникла. – Только я всё равно адреса её не знаю. Зовут, кажется, Анна. Да, тётя Аня.
- Тётя Аня, - усмехнулся Влад. – Очень редкое имя…
Наташа посмотрела на него обиженно, а потом сказала:
- Слуушай, как я не подумала сразу! Они же за пастушкой с тёткой в Питер ездили, к коллекционеру этому…
- Позднякову? – встрепенулся Влад. – И что?
- Да то, что он их дальний родственник, а значит, должен знать адрес тёти Ани!
- Наташка! – Влад вскочил, и сжал Наташу в объятьях так крепко, что та вскрикнула. – Умница! – сказал мужчина, немного сконфуженно ставя девушку на место. – Всё, я побежал! Сегодня нам должно повезти!
- Алёна, - тётя Аня заглянула в комнату к девушке. – Спишь ещё? Я ухожу, поела бы, пока оладушки горячие.
- Угу, - сонно сказала Алёна, чуть приоткрывая глаза. Каждое утро у них начиналось одинаково – тётушка, видя, как похудела Алёна, пыталась накормить её покалорийнее, а девушка просто не в состоянии была есть. Шёл всего только третий день, как она приехала в этот спокойный городок, а Алёне уже хотелось выть от этого спокойствия. Жизнь здесь спала, замедлялась, как сокодвижение зимой в стволах этих огромных лип, росших во дворе. Когда-то Алёне нравилось это спокойствие, теперь же она была бы рада вновь с головой окунуться в суету и сутолоку большого города, только чтобы не думать так мучительно и непрерывно о том, что так хотелось забыть.
Когда дверь за тётушкой закрылась, Алена поднялась и прошла на кухню, неприязненно посмотрев на оладушки. Есть не хотелось, но и обижать тётю Аню тоже. Слава богу, та не мучила её расспросами, деликатно ждала, когда, наконец, Алёна сама захочет ей рассказать. Но всё ещё было слишком свежо и больно... На всякий случай выглянув в окно, Алёна надела тапки и тёплый халат и, подхватив тарелку с оладьями, отправилась на балкон. Прикормленные ею синички были тут как тут. На улице было довольно холодно, и девушка нетерпеливо переступала ногами, раскрашивая свежие оладьи в специальный лоток, выделенный для этих целей. Она совсем замёрзла, когда наконец, справилась с последней оладьей, потянулась, чтобы вытереть руки о старое полотенце, болтающееся на верёвке, и замерла, глядя вниз.
Там, прямо под её балконом, стоял Влад, и смотрел вверх, запрокинув голову. Алёна попятилась, и тогда он быстро вошёл в подъезд. Она растерянно закрыла балконную дверь, зачем-то вымыла руки под краном, но забыла их вытереть, вышла в коридор и стала ждать. Сердце Алёны колотилось, как бешеное, и девушка поняла, что она впервые за эти дни дышит полной грудью, и вообще, чувствует себя живой…
Он постучал, а не позвонил, и тихо позвал её, но Алёна услышала и шагнула вперёд. Она отступила, впуская Влада, не в силах отвести глаз от его лица. На этом родном усталом лице разливалось облегчение, и в одно мгновение она поняла всё, что было с ним, пока её не было рядом.
- Алёнка, - сказал он странным голосом. – Это что за дела – голой на балкон прыгать? Зима же!
- Я…не голая, - возразила она, и, шагнув вперёд, прижалась к нему сильно-сильно.
- Совсем холодная, - пробормотал Влад, торопливо и нежно целуя её лицо и обнимая её так крепко, что она охнула. От него пахло свежестью и немного табаком, и Алёна зажмурилась, вбирая в себя его запах.
- Идём, - он подхватил её на руки. – Быстро греться!
Он пронёс её в спальню так уверенно, словно знал, где это, посадил Алёну на постель, и, сняв тапок, взял в ладони её розовую ступню:
- Ууу, ледяная, как лягушка, - свирепо и нежно сказал Влад, глядя на неё снизу вверх, а потом добавил раздельно и чётко. – Никогда. Больше. От меня. Не бегай! Обещаешь?
Она смущенно кивнула, чувствуя, какое глупое и счастливое у неё лицо.
Он улыбнулся и кивнул, пообещав:
- Я тебя ещё накажу! Что тебе вздумалось сбежать?
- Мне…позвонила твоя жена, - призналась Алёна.
- Я не женат, - недоумённо сказал он. – Какая ещё жена?
Алёна не ответила. Это было сейчас совсем неважно.
Влад склонился, растирая в своих тёплых руках её ступни, поцеловал их. Алёна вздрогнула. Его губы поднялись выше, прокладывая дорожку горячих поцелуев по её ногам. Дойдя до коленей, Влад уткнулся в них лицом и попросил несчастно:
- Можно…я тоже с тобой погреюсь?
Она засмеялась, притягивая его к себе.
Через час Алёна открыла глаза и пошевелилась. Влад крепче обнял её. Она улыбнулась, и, как ни жалко было его будить, прошептала:
- Эй! Скоро тётя вернётся!
Влад отпустил её и отвернулся. Алёна рассмеялась. Ладно, он ехал ночь, пусть поспит ещё немножко. Девушка приняла душ, и подхватила пакет, который Влад оставил в прихожей. Она узнала его сразу, и сейчас, пройдя в спальню, вытащила коробки и осторожно достала фигурки пастушкА и пастУшки.
- Какие вы красивые! – прошептала Алёна, поставив их на столе.
- Ммм? – сонно откликнулся Влад, приподнимаясь на локте. – Иди ко мне?
- Смотри, - заворожено сказала Алена, садясь на кровать. – Она улыбается.
- Да, - рассеянно кивнул Влад, целуя её шею, и дёрнулся, услышав, как открывается входная дверь. – Кто это?
- Это тётя, - улыбнулась Алёна. – Вставай, засоня, я буду вас знакомить!
Спасибо за такой чудесный конец. Я за чашкой утреннего кофе даже прослезилась. Чувства и эмоции очень тебе удаются!!!!!!Очень хочется еще чего-нибудь!!!!!
Utro, приятно, что ты читаешь и тебе нравится)) Сейчас подумаю, что ещё выложить))) Есть у меня книга из отдельных частей, они сойдут за рассказы. Это не сказка, а вполне реальная история. Как-то так получилось, что реальная. С главными действующими лицами я сидела в своё время в одном классном чате)) Я ничего о них не знала, могла только догадываться, читая посты, что за всей их пикировкой кроется нечто большее, какая-то недавняя, и болезненная история любви. Ну и написала эту историю так, как представила себе. Конечно, я спросила разрешения, перед тем, как выкладывать в форуме эту историю, ведь они легко узнавались даже с изменёнными именами. А., она очень умная ироничная девочка, позволила легко, и только потом написала мне: "Странно, но в твоём рассказе очень много совпадений. Я знаю, что он не мог тебе этого рассказать, и я сама ничего не рассказывала. Вот и думаю - как это могло получиться?" Мне тоже интересно)
Но сначала - первая часть.
Добавлено через 6 минут
Странная штука – жизнь.
Качка – только держись!
То в поднебесье, то вниз, вниз…
Странная штука – жизнь!
Я сидела, вжавшись в угол дивана, стараясь отодвинуться от дышащего перегаром Стёпы, и проклинала тот миг, когда согласилась пойти с Ульяной на этот день рождения.
Вечер начался весело, было много гостей, Слава пел под гитару, мы фотографировались, пили за здоровье именинника, дурачились.
Время пролетело незаметно, и скоро гости стали расходиться. Засобиралась и я, но Уля шепнула:
- Подожди немного, Стёпа обещал подвезти нас.
Глаза у моей подруги сияли, и я сдалась.
Скоро в квартире стало полутемно и пусто, мы танцевали под какие-то медленные тягучие мелодии. Стёпа становился всё более настойчивым, не забывая, однако, в перерывах между танцами уделять внимание заметно опустевшим бутылкам на столе.
Как-то незаметно мы остались вдвоём. Уля уединилась со Славиком в соседней комнате, а я уже всерьёз раздумывала, удастся ли мне сбежать. Стёпа совсем потерял чувство реальности, и я с ним уже не справлялась.
Я обрадовалась звонку в дверь, как избавлению, выскользнула из рук Стёпы и ринулась открывать.
На пороге стоял молодой мужчина. Некоторое время мы молча, с недоумением разглядывали друг друга.
Наконец он улыбнулся:
- Можно войти?
Я молча отступила в сторону. Глаза у незнакомца были тёмно-серые, насмешливые. Он прикрыл дверь, уверенно защёлкнул сложный Славкин замок.
- Я Олег, - представился он, улыбнувшись. – А где же хозяин?
Теперь, когда мы стояли рядом, он был ещё выше. Наверное, я показалась ему полной дурой, потому что не произнесла ни слова, а только покраснела. представив, чем занимаются сейчас Славик с Улей. Впрочем, он услышал сам, Он чуть улыбнулся моему смущению:
- Кажется, я не вовремя?
Внезапно я разозлилась, и, отодвинув его, прошла к вешалке, сняла шубу. Однако Олег вновь оказался рядом.
- Вас подвезти? – спросил Олег, помогая мне влезть в рукава.
- Я сама, - ответила я, радуясь, что до сих пор не появился Стёпа.
- Уже поздно, - Олег по-свойски открыл ящик под зеркалом и достал ключ от входной двери. – Я не буду приставать, не бойтесь.
Лифт уже не работал, и по тёмной лестнице мы спускались пешком. Всё же я была пьяна, и скоро почувствовала, что Олег был прав – без его помощи я бы запросто сломала себе шею. Я опиралась на руку Олега и всхлипывала. Стёпе удалось-таки вывести меня из себя.
На улице мы остановились, и я глубоко вздохнула, вытирая глаза.
- Спасибо, - неловко сказала я, искоса взглянув на Олега.
- Я не очень хорошо знаю город, - признался он. – Расскажете, куда ехать?
Мы подошли к машине, Олег открыл передо мной дверцу. Он не включил музыку, не начал обычный в таких случаях дорожный трёп. Я осторожно покосилась на него – мало ли, Стёпа тоже выглядел приличным поначалу.
Олег молчал, глядя на дорогу, руки его спокойно лежали на руле. Я вдруг почувствовала, как он устал, и нахмурилась, пытаясь вспомнить, что Слава говорил о нём.
- Вы врач? – спросила я.
Брови Олега взметнулись удивлённо, он коротко взглянул на меня:
- Мы знакомы?
Я покачала головой:
- Я слышала о вас.
Он чуть улыбнулся:
- Понятно. А ваше имя я могу узнать?
- Я Лена.
Олег кивнул.
Я сжала руками виски. Голова моя раскалывалась, и самое тяжкое, что я знала – завтра будет ещё хуже.
- Плохо? – спросил Олег. Он притормозил у киоска и вернулся с пакетом томатного сока.
- Держите. Кефир дома есть? – спросил он, усаживаясь за руль.
- Кажется, да, - кивнула я.
- Хорошо. Тогда я зайду на минуту, сделаю вам коктейль.
Я покосилась на Олега. Кажется, за его бескорыстием что-то стояло, но мысли мои расползались, как туман. В машине меня развезло.
Олег остановился у моего дома, помог мне выйти. Если быть честной, он почти втащил меня на мой пятый этаж.
- Кто дома? – спросил он, открывая замок. – Папа, мама?
- Я живу одна, - гордо ответила я.
- Отлично, - засмеялся Олег, пропуская меня вперёд.
Я прошла в комнату и без сил упала на диван. Олег направился на кухню.
Я закрыла глаза. Голова моя кружилась, мне было плохо.
- Лена, выпейте, перестанет тошнить, - сказал рядом Олег, протягивая стакан.
Но я, вскочив, бросилась в туалет.
Кажется, это воспоминания о Стёпиных руках выворачивали меня наизнанку. Потом я долго, с остервенением чистила зубы. Когда я, наконец, появилась на пороге, бледная, но уже оживавшая, Олег спал. Я пожала плечами и, залпом выпив приготовленное им снадобье, повалилась рядом.
**********
Я проснулась оттого, что кто-то провёл рукой по моему лицу, убирая в сторону волосы. Я осторожно приоткрыла глаза и тут же зажмурилась, не сразу узнав склонившегося надо мной мужчину.
- Я напугал тебя? – Олег коснулся моих губ очень легко, бережно. Я открыла глаза, встретившись с его серьёзным взглядом. Несколько мгновений он смотрел на меня очень внимательно, изучая моё лицо.
- Лена…Лена, - повторил он, пробуя на вкус моё имя.
Я осторожно провела рукой по его волосам, сказала неловко:
- Ты уснул…
Его глаза улыбнулись:
- Извини.
Я смутилась от скрытого смысла наших слов. Закрыв глаза, я слушала, как колотится моё сердце.
- Ты хочешь, чтобы я остался? – спросил Олег. – Посмотри на меня, - попросил он.
Я открыла глаза, стараясь скрыть смущение.
- Хочешь? – переспросил он.
Я кивнула, покраснев.
Олег чуть улыбнулся:
- У тебя это было нечасто?
Я возмущённо уставилась на него, и Олег рассмеялся:
– Всё, всё, молчу. Иди ко мне.
Его руки незаметно освобождали меня от одежды, а губы не давали опомниться.
Позже эта ночь складывалась в моей памяти из кусочков диковинной мозаики. То я ощущала восхитительный холодок страха и смущения и чувствовала себя робкой неопытной девочкой, то вдруг понимала, что это чудесное тело, дающее Олегу столько удовольствия, принадлежит мне, и меня охватывала счастливая гордость, то вдруг, едва вырвавшись из горячей волны наслаждения, думала со сладким ужасом – и это тоже я? Он открывал меня нежно, неторопливо, великодушно даря мне саму себя.
Я не заметила, как наступило утро. Кажется, мы всё же уснули на несколько минут, потому что я очнулась от его голоса.
- Лена, - позвал меня Олег.
Я открыла глаза и счастливо улыбнулась. Мне было так уютно на его плече.
-Мне нужно ехать, - сказал Олег и поцеловал легонько мои глаза, нос, губы.
- К Славе? – спросила я. – Давай, я с тобой?
Он приподнялся, высвобождаясь, взглянул на часы:
- И к Славе надо заехать на часок. Я уезжаю, завтра с утра на дежурство.
Я села на постели и спросила растерянно:
- Ты уезжаешь сегодня?
Олег сел со мной рядом и поднял мою голову:
- Мне было очень хорошо с тобой, - сказал он. – Но я должен ехать. Там мои пациенты, - Олег чуть улыбнулся.
- И семья? – внезапно прозревая, спросила я.
- И семья, - после секундной паузы серьёзно ответил он.
Я взглянула на него в отчаянии. Что-то изменилось в его взгляде. Он смотрел на меня как на больного ребёнка.
- Н-не надо, - медленно сказала я, отворачиваясь от его взгляда и судорожно натягивая халат. Я кусала губы, чтобы не разрыдаться, но слёзы всё-таки потекли. Я подошла к окну, чтобы он не видел моего лица.
Я слышала, как Олег встал и подошёл ко мне. Его руки обняли меня, я снова ощутила близко его тело.
- Оденься, - сказала я с трудом. – Ночь кончилась.
- Лена, - позвал он, не отпуская меня. – Я мог бы сказать сейчас, что мы будем встречаться. Но я не хочу лгать тебе. Я и дома-то почти не бываю. А к Славке наезжаю два раза в год.
Он развернул меня лицом к себе, с улыбкой вытер слёз с моих щёк.
- Уже лучше, - сказал он ласково. – Ты очень красивая.
Было невыносимо ощущать его так близко.
- Тебе пора, - сказала я, высвобождаясь из его рук и старательно отводя взгляд от его нагого тела.
Он поцеловал меня на прощание, чуть улыбнулся, глядя на меня со странным, смешанным выражением жалости и вины.
- Я позвоню, - пообещал он с порога.
С сухим щелчком замка захлопнулась дверь, и я обессилено опустилась в кресло.
- Ещё вчера ты не знала его! – яростно говорила я себе, сдерживая слёзы. – Если бы это было сном!
Но взгляд мой упал на разворошённую постель, и я разрыдалась.
Был выходной – короткий зимний день. Я лежала, не в силах встать с постели – да и зачем? Я не спала и не бодрствовала – время вокруг словно остановилось. Несколько раз звонил телефон – я не снимала трубку.
Звонок в дверь раздался, когда в комнате уже стояли сумерки. Я огляделась в недоумении – неужели уже вечер? Звонок не умолкал, и я лениво пошла открывать. На пороге стояли смеющиеся Слава с Ульяной.
- Она спит! – весело изумился Слава. Он протянул мне шампанское. – Ты нас не пригласишь?
Я отступила, пропуская их.
- Ленка, ну просыпайся! – затормошила меня Уля. – У нас для тебя потрясающая новость! – она замерла, давая мне возможность спросить.
- Какая? – послушно спросила я.
- Мы решили пожениться, - сказала Уля и счастливо прижалась к Славе.
- Вот решили отпраздновать помолвку у тебя, - Слава смущённо посмотрел на меня. – Лен, может, мы не вовремя? Тебя вчера Степан достал, наверное?
- Нет, всё нормально, - улыбнулась я. – Я сейчас, только приведу себя в порядок.
Когда я вошла в комнату, стол уже был накрыт, а Слава открывал шампанское.
- Выпьем за вас! – сказала я, с улыбкой глядя на сияющую Уляшу. Уж я-то знала, сколько она мечтала об этом моменте.
Шампанское ударило в голову, и я вспомнила, что ничего не ела со вчерашнего дня.
- А что, на помолвке не кричат «горько»? – спросила я и ушла на кухню, оставив ребят обдумывать мой вопрос.
Когда я внесла тарелки с немудрёной снедью, Уля и Слава с трудом оторвались друг от друга.
- Ты знаешь, мы решили, что вы со Степаном будете у нас свидетелями, - сказала Ульяна.
- Ни за что! – заявила я, содрогнувшись.
- Лен, он нормальный парень, когда не пьян, - виновато сказал Слава.
- Слушай, а пригласи свидетелем Олега, - загорелась Уля. – Ленка, у него есть классный друг! Представляешь, приехал поздравить Славку с днём рождения за 600 километров! И побыл-то всего час. Он хирург. Ну, Слав?
- Он женат, - сказал Слава.
- Как жалко! – Уля расстроилась. – Что же, у тебя нет друзей кроме Стёпы?
Они уже говорили о другом, а я всё не могла унять своё колотящееся сердце.
- Когда свадьба? – спросила я наконец.
- 12 апреля, - повернулись они ко мне. – Лен, на тебя вся надежда. Стёпку я воспитаю, - пообещал Слава.
- Да вам и не придётся всю свадьбу вести, - сказала Ульяна. – Тамада будет. Ну, соглашайся!
- Куда от вас денешься? – сдалась я. – Только одно условие – за Стёпу меня не сватать!
Они переглянулись и расхохотались:
- Ну и достал он тебя!
***********
Время ползло понемногу – куда ему деваться. Уже не так морозило по ночам, и утром я бежала к остановке, замечая, что стало намного светлей.
Олег не звонил, и я успокоилась понемногу. 23 февраля мы встретили у Славы. Конечно, был и Степан. Виноватый и тихий, он сидел в том самом уголке дивана, где месяц назад оборонялась от него я. Когда Слава с Ульяной поднялись, чтобы пойти танцевать, Стёпа посмотрел на меня так трогательно робко, что я рассмеялась. Он с облегчением улыбнулся в ответ. Мир был восстановлен. Мы танцевали, и Степан едва касался моей талии. Потом, за столом, мы говорили о кино, смотрели фотографии, смеялись. Голова моя кружилась от выпитого вина, мне было легко и хорошо.
Когда Стёпа предложил проводить меня домой, я не возражала. Мы болтали всю дорогу, и только у подъезда замолчали, остановившись. С весёлым вызовом я подняла голову, посмотрев Степану в глаза.
- Лена, - сказал он каким-то странным, севшим голосом. – Я…люблю тебя.
- Правда? – рассмеялась я, и вдруг поняла, что он абсолютно трезв, и то, что я увидела в его глазах, было нестерпимо.
- Прости, - сказал он шёпотом, и, развернувшись, побежал от меня по ночному промёрзшему двору.
- Стёпа! – крикнула я, но он не остановился.
***********
Перед 8 марта, как всегда, приехала мама. Я уже второй год жила отдельно, но мама до сих пор не могла привыкнуть к моей самостоятельности. Перед праздниками она устраивала у меня генеральные уборки и пекла праздничные пироги. Вечером, усталые и довольные, мы пили чай.
- Какая ты у меня, - любовно сказала мама, поправляя мои волосы.
- Какая? – улыбнулась я, прижавшись щекой к маминой ладони.
- Красивая. Совсем взрослая. Замуж пора. Кто-нибудь ухаживает?
Я засмеялась и пожала плечами.
- Неужели нет? – огорчилась мама. – И где у них глаза?
Я вспомнила глаза Стёпки и нахмурилась.
…А назавтра Степан заявился сам. С большим букетом белых роз он стоял на пороге. За эти две недели что-то произошло с его лицом – он больше не был похож ни на развязного ловеласа, ни на робкого мальчика нашей последней встречи. Лицо его возмужало и осунулось, и это было лицо мужчины.
- Это мне? – спросила я, забирая у него цветы и подставляя щёку. – Поздравляй.
Стёпа не стал меня целовать. Он притянул меня к себе, обнял так крепко, что я вскрикнула – и замер. Несколько секунд я слушала, как колотится его сердце. Потом он отпустил меня и вздохнул с облегчением:
- Я пойду?
Я осторожно провела ладонью по Стёпиной щеке. Степан поймал мою руку и прижал её к губам. Потом сказал тихо, как-то устало:
- Понимаешь, я не могу без тебя. Это как болезнь, - он смотрел на меня измученными глазами, словно просил помочь. – Я всё время представляю тебя – где ты, что делаешь, как говоришь, смеёшься. Я боюсь, что кто-то обидит тебя, сделает тебе плохо…
- Дурачок, - ласково сказала я. – Кто меня обидит? Пойдём! – говорила я, чтобы остановить наконец этот разговор и потащила Степана в комнату. – Садись и жди!
Я быстро собрала на стол, переоделась, поставила цветы.
- Открывай вино, - приказала я.
Пожалуй, я первый раз так проводила 8 марта. Каждый тост Стёпа начинал удивительно однообразно:
- За тебя.
Кажется, он совсем не пьянел, но всё же немного расслабился, уже не так походил на статую скорби. Да и я почувствовала себя легче. Инстинктивно я остерегалась сильных чувств, боясь неизбежных страданий, что за ними следуют. И я старательно поддерживала лёгкий разговор ни о чём.
- Кстати, чуть больше месяца до свадьбы, - сказала я. – А мы с тобой ещё ничего не готовили. Ты рисовать умеешь?
Стёпа смутился:
- Боюсь, я только краски умею разводить. Можно, я буду у тебя чернорабочим?
- Хорошо, но работать придётся много, - предупредила я.
- Я готов, - покорно согласился Стёпа.
Меня смешила его серьёзность.
- Пойдём потанцуем, - улыбнулась я.
Степан осторожно обнял меня, и я поняла, чего стоит ему эта сдержанность. Я подняла голову и посмотрела в его лицо. И вдруг поняла, что оно мне нравится – сосредоточенное, строгое, и глаза у Стёпки были красивые – карие, чуть вытянутые к вискам.
Тогда я поднялась на цыпочки и поцеловала его. Он чуть вздрогнул от неожиданности, посмотрел на меня недоверчиво. Я смотрела на Степана с ласковой насмешкой.
- Лена, - растерянно сказал он, и, склонившись, начал целовать моё лицо, глаза, губы…
Да, эта история грустная. Но ведь не всегда и не у всех складывается, как в сказке))
Добавлено через 13 часов 40 минут
Мы лежали, обнявшись. Стёпка устал, но не позволял себе уснуть. Всё боялся, дурачок, что я куда-то денусь, сбегу, исчезну.
Телефон зазвонил неожиданно. Степан прижал меня к себе, шепнул:
- Пусть звонят.
- Пусть, - согласилась я.
Прозвонив один раз, телефон замолчал, но тут же вновь разразился частыми длинными трелями.
- Подожди, наверное, Уляша, - сказала я, вставая и уже зная, что это неправда. Звонила междугородка, и когда я сняла трубку, рука моя дрожала.
- Лена, - раздался далёкий голос, от которого у меня перехватило дыхание, и я не сразу смогла ответить.
- Да, это я, - сказала я наконец.
- Леночка, очень плохо слышно, - говорил Олег. – Поздравляю тебя, слышишь?
- Да, - еле слышно произнесла я.
- Как ты? У тебя всё хорошо?
- Да, - в третий раз сказала я.
- Лена, - засмеялся Олег. – Вы там что, пьёте? У тебя дома есть кефир?
Я засмеялась:
- Да, и томатный сок тоже.
- Тогда всё в порядке. А я работаю сегодня. Да, эти сумасшедшие правда женятся? Я приглашение получил.
- Свадьба через месяц.
- Я постараюсь приехать. Увидимся, малыш?
- Да, - сказала я, и сама засмеялась, как это у меня в десятый раз вырвалось это «да».
- Ты удивительно многословна, - слышно было, как он улыбается.
Чужой голос, удалённый от меня на сотни километров, позвал Олега.
- О, мне пора, - сказал он. – Целую тебя, малыш. До свидания.
- Пока, - некоторое время я слушала гудки, потом тихо положила трубку.
Я подняла голову и наткнулась на взгляд Стёпы. Он сидел, обхватив колени руками и молча, серьёзно смотрел на меня.
- Стёпка, ты что? – засмеялась я.
Степан не улыбнулся, не отвёл глаз.
- Ты ни разу не ответила ему «нет», - сказал он ровно.
Я села на кровать, положила руку ему на плечо, но Степан дёрнулся, высвобождаясь.
- Это Олег, - спросил он. – Правда? Это он тогда поехал тебя провожать? Он тебя спас от меня?
- Стёпа, - примиряюще начала я, но он не принял мой тон.
- Почему? – спросил Степан и поднял на меня свои страдающие глаза. – Чем он лучше, скажи, чем?
- Не надо, Степан, - попросила я, и сожалеющее покачала головой, встретив его упрямый взгляд.
- Я люблю его, - просто ответила я.
…Я сидела у стола и смотрела, как он одевается – торопливо, лихорадочно, промахиваясь в рукава, - и чувствовала его отчаянье как своё. Лицо Степана было застывшим, и я вдруг подумала – плачет ли он, когда ему плохо? Умеют ли мужчины плакать? Щемящая жалость захлестнула меня, но я не могла пожалеть его сейчас, чтобы не унизить ещё больше. Я отвернулась к окну, вздрогнув от сухого щелчка замка. Потом взяла телефонную трубку, набрала номер Славы.
- Да, спасибо, - сказала я на его поздравления. – Послушай, Слава, я понимаю, что 8-е Марта и всё такое… Я прошу – найди Степана и не отпускай его сегодня от себя. Нет, ничего. Ты ведь его друг? Поверь мне! Да, будь с ним, даже если он будет гнать тебя или драться. Прости меня. Пока.
Я села на кровать. Как тошно было на душе! Где-то по весеннему городу брёл смертельно обиженный мальчишка, и я знала, что не прощу себе, если с ним что-нибудь случится.
И был Олег. Я посмотрела на телефон с удивительной смесью надежды и ненависти. Я всегда считала себя свободной и независимой, но оказалось, что вся моя жизнь может полететь кувырком от одного телефонного звонка, от звука далёкого родного голоса.
Я закрыла глаза и улыбнулась от тихой преступной радости. Он не забыл меня! И мы скоро увидимся.
*************
После праздника стало абсолютно ясно, что мы не годимся на роль свидетелей. Раза два мы сталкивались со Степаном у Славы, и оба раза он быстро прощался и уходил.
Наконец Слава не выдержал:
- Лена, нельзя же так.
Я вскинула на него изумлённые глаза.
- Что происходит? – недоумённо спросила Уля, но Слава легко, но решительно выставил её на кухню:
- Нам надо поговорить.
- За что ты его так? – спросил Слава.
Я вспыхнула:
- О чём ты?
- Мы дружим со Стёпой с детства. Я никогда его не видел таким, как в тот вечер после твоего звонка. Что у вас произошло?
- Я не могу, - я беспомощно пожала плечами. – Он не рассказал тебе?
Глаза Славы потемнели:
- Он вообще не способен был говорить. Впрочем, наутро сказал – она меня не любит.
- Разве этого мало? – горько спросила я. – И здесь ты не поможешь. Никто не может помочь, - я отвернулась, закусив губу. Слёзы были так близко, но я сдержалась. Я слишком много плакала в ту весну и не хотела разреветься при Славе.
- Извини, - я перевела дыхание. – Наверное, вам надо подыскать новых свидетелей, иначе мы испортим вам праздник.
Слава расстроено махнул рукой, но тут смысл сказанного дошёл до него.
- Ульяна, - позвал он. – Иди сюда. У тебя ещё есть подруги, кроме Елены?
Уля, коротко посвящённая в наши дела, даже всплакнула, но, подумав, вспомнила о своей незамужней троюродной сестре.
- Правда, она страшненькая, - призналась Уляша. – Согласится ли Стёпа?
- По-моему, он сейчас на всё согласен, - мрачно сказал Слава.
На том и остановились.
******************
Я убежала с последней лекции и успела, когда молодые уже отъезжали от дома. Я запаниковала, растерянно оглядываясь, и решила уже ехать на метро, когда услышала позади себя голос:
- Лена! Садитесь, а то в ЗАГС опоздаем.
Я обернулась, уже чувствуя предательскую дрожь в коленях, и встретила через стекло спокойный взгляд Олега.
Я механически втиснулась на заднее сиденье с двумя пышными тётками Славы. Мы уже отъезжали, когда женщина, сидящая на переднем сидении, повернула голову к Олегу и тихо спросила:
- Где ты видел курточку Стасу?
- В «Нортоне», завтра съездим, - ответил Олег.
Я почувствовала, что лечу куда-то, и вцепилась в ручку над окном мёртвой хваткой.
- Леночка, ты такая бледная, - услышала я встревоженный голос тёти Нади. – Олег, ей плохо.
- Нет, нет, - я уже вынырнула на поверхность и видела лицо обернувшейся на меня женщины, её пристальные глаза.
- Вы в порядке? – спросила она серьёзно и строго, как умеют только врачи.
- Я просто голодная, - засмеялась я. – Не успела позавтракать, проспала утром. Простите меня.
- Я думаю, мы найдём там какой-нибудь буфет, - сказал Олег, вновь трогаясь с места.
Его жена снова обернулась и протянула мне свёрток:
- Здесь бутерброды, перекусите, - сказала она. – Термос в заднем кармане.
- Спасибо, не надо, - сказала я, чувствуя, как кровь прилила к щекам.
Я едва не подавилась бутербродом, не чувствуя его вкуса. Думаю, что с таким же аппетитом я проглотила бы и обёрточную бумагу.
- Выпей кофе, - протянула стаканчик тётя Надя.
Слава Богу, с обедом было покончено.
- Подкрась губы, - побеспокоилась тётя Оля. – Олег, тут направо.
- Туда нельзя, - спокойно сказал Олег, перестраиваясь в крайний ряд.
- Как нельзя? – забеспокоились тётки. – Вон же дворец.
- Там одностороннее движение, - обернулась жена Олега и взглянула на меня с улыбкой. – Ожила?
Я кивнула.
Мне бы очень хотелось найти в ней какой-нибудь изъян, но она была безупречна – лучистые серые глаза, прямой нос, чуть капризные губы, густые каштановые волосы.
- Значит, повеселимся сегодня, - она улыбнулась. – Ты со стороны жениха?
Я замотала головой и вся внутренне съёжилась от голоса Олега.
- Это Лена, подруга Иринки, - сказал он, подъезжая наконец к ЗАГСу.
- А я Настя. О, приехали.
Мы выбрались из машины, и я с облегчением заспешила вслед за боящимися опоздать тётками. Как мне хотелось спрятаться в укромный уголок и зализать раны! К тому же бутерброд стоял в горле.
До начала регистрации оставалось минут 15, и я побежала в туалет. Давно мне не было так дурно. Я вышла из кабинки бледно-зелёная и полоскала рот, когда вошла Настя. Она остановилась позади меня. Я подняла на неё измученные глаза.
- Ты беременна? – спросила она.
Её вопрос ошеломил меня. Наверное, рот у меня непроизвольно раскрылся, потому что Настя рассмеялась:
- Прости, просто все признаки налицо.
- Нет! Я не знаю,… - я ошарашено смотрела на неё. Задержки весной случались у меня и раньше. Но если это правда,…это – ребёнок Степана? Я замотала головой.
- Ну, не переживай так, - сказала Настя. – Срок ведь совсем маленький, правда?
Я кивнула.
- Ты в порядке? – она подошла и протянула мне платок. – Пойдём, а то всё пропустим.
Я была настолько потрясена, что уже не воспринимала её как жену Олега и позволила подхватить себя за руку, когда нам пришлось посторониться в дверях, пропуская бледную невесту.
- И здесь те же проблемы, - улыбнулась Настя.
Мы успели подойти за минуту до начала. Очень красивая и взволнованная Ульяна налетела на меня, как вихрь:
- Леночка, я думала, ты опоздаешь! Бледная какая! Что случилось?
- Уляша, пора! – Слава кивнул мне с улыбкой. – Ты не передумала? – обратился он к заколебавшейся Ульяне.
- Ты очень красивая, - улыбнулась я. – Идите!
Гости расселись на предложенные места. Я оказалась рядом с Олегом. Он предложил мне стул и спросил тихо:
- Тебе лучше?
Я кивнула. Невозможно было ощущать его рядом – только протяни руку.
Я смотрела на стоящих Ульяну и Славу, удивительно красивых и счастливых, и пыталась понять, что им говорит представительная дама, поздравляющая молодожёнов. Увы, из всего сказанного я услышала только: «Да. Да», - молодых. Голос Славы заметно дрогнул, и Настя шёпотом сказала:
- Пойман сурок…
- И верёвка на шее, - так же шёпотом согласился Олег.
По рядам гостей пролетел сдержанный смех.
Удивительно элегантный Стёпка вместе с откровенной дурнушкой – Ульяниной родственницей – оставили свои подписи в книге регистрации. Уляша лучилась счастьем. Слава был очень горд.
Когда, наконец, закончились все поздравления, и мы вышли на улицу, я нашла глазами Степана. Он говорил с водителем, чуть наклоняясь к окну, потом выпрямился и посмотрел на меня. Я застала его врасплох, и меня не обмануло то холодное выражение неузнавания, что появилось на его лице мгновением позже. Он всё ещё любил меня…
Я осторожно положила руку на живот, словно защищая нашего малыша. Живот был плоский и даже впалый от голода, и я подумала – может, это просто нервы?
- Лена, пора ехать, - Олег тронул меня за плечо. Тётушки были в полном комплекте.
- Садись вперёд, - предложила Настя.
- Нет! – активно воспротивилась я.
Олег коротко взглянул на меня, и тень улыбки пробежала по его губам. Он тут же отвернулся, но я разозлилась. Я ненавидела себя за власть, которую он имел надо мной, за эту зависимость. Ведь мы были вместе всего одну ночь, и я долго не хотела верить, что люблю его. Но память моя в самый неподходящий момент подбрасывала мне кадры той ночи. Я вновь видела близко его лицо, слышала тихие нежные слова, вдыхала его запах, чувствовала сильное тело. И сходила с ума от любви. Я не жила без него – существовала. И была ему не нужна…
Он не позвонил больше и приехал с женой…
Я молчала дорогой, и тётушки отчаялись вовлечь меня в разговор.
В дверях мы столкнулись со Степаном. Он посторонился, пропуская нас.
- Куда ты, Стёпушка? – спросила тётя Оля.
- Я до машины, - ответил он и побежал вниз по ступенькам.
Я остановилась:
- Заходите, я сейчас,… - сказала я и поймала внимательный взгляд Олега.
- Ты в порядке? – спросила Настя, обернувшись.
- Да, да, не волнуйтесь.
Дверь закрылась. Я ждала на площадке, вдруг озябнув. Наконец подошёл лифт, Стёпа шагнул из него с видеокамерой в руке – и замер, увидев меня. Потом шагнул к двери:
- Входи.
Он смотрел на меня так бесстрастно, что мне захотелось сказать: «Брось валять дурака, меня ты не обманешь». Вместо этого я как-то жалобно позвала:
- Стёпа…
Нет, невозможно было сказать то, что я собиралась, под этим непроницаемо-спокойным взглядом. Я пересилила себя и сказала:
- Нам надо поговорить.
Он опустил глаза и снова поднял их, как-то устало посмотрев на меня.
- Лена, - сказал он тихо. – Мы всё сказали друг другу в прошлый раз. Знаешь, я тебе даже благодарен. Не будь тебя, я бы не познакомился с Инной.
- С какой…Инной? – тупо спросила я.
- Она сестра Ульяны, свидетельница, - Стёпа улыбнулся, видя мою растерянность.
Всё внутри меня поднялось – Стёпа и этот крокодил в юбке? Я расхохоталась:
- Стёпа, это смешно. Ты как обиженный ребёнок, - сказала я и увидела, как потемнели глаза Степана.
- Мы подали заявление, - ровно сказал он и прошёл в дверь, едва не отодвинув меня плечом.
Я остолбенело стояла на площадке, пока не выглянула тётя Надя.
- Леночка, там Степан всех снимает. Пойдём, пока трезвые, поздравим молодых, - и она почти втащила меня в квартиру.
Гостей было ещё мало. Стёпа усаживал поздравляющих в огромное вишнёвое кресло, давал бокал шампанского и заставлял говорить речи. Я попыталась улизнуть на кухню, но тётушки удержали меня силой:
- Ты так хорошо умеешь говорить, - убеждали они. – Не стесняйся!
Я села в это огромное кресло, боясь пролить на себя шампанское – рука ощутимо дрожала. Стёпа присел напротив и ждал, глядя на меня. Это было непереносимо.
- Нет! – я попыталась встать.
- Да! – сказали тётушки, усаживая меня с двух сторон.
- Человек просто боится камеры, - услышала я голос Олега. – Хватит её мучить.
- Нет, Олежек, - вмешалась Уля. – Лен, ну ради меня, пожалуйста!
- Ну, хорошо, - сказала я и прямо посмотрела в глаза Степану. Он вскинул камеру.
- Поздравляю вас, Уляша и Слава, - начала я.
- Свершилось чудо, дан ответ,
Скреплён союз на много лет.
И вот, весеннею порой
Вы стали мужем и женой.
И пусть теперь бушует вьюга,
Или дожди стучат по крышам…
Вы вместе, любите друг друга,
И счастья нет на свете выше, - мой голос дрогнул. С трудом я добралась до конца.
- Спасибо, - растроганная Ульяна подошла целоваться.
- Ну вот, а стеснялась, - удовлетворённо заключили тётушки.
Я наконец вырвалась и убежала на кухню. Там мне сразу дали массу поручений, что и уберегло меня от истерики. Будь моя воля, я бы уехала домой. Но Уля смертельно оскорбится. Поэтому, когда одна из тётушек вытолкала меня из кухни, я смирилась и прошла на оставленное для меня место за столом, смущаясь от всеобщего внимания.
- Итак, наш главный и последний гость за столом, - сказал тамада, и свадьба началась.
Я понемногу освоилась. Олег сидел на одной стороне со мной, и я могла видеть только его руки. Пару раз я поймала себя на том, что слежу за его пальцами – гибкими пальцами хирурга. Зато я хорошо видела Настю.
Она, словно почувствовав мой взгляд, посмотрела на меня и улыбнулась, приподняв фужер. Олег не пил, лишь изредка приподнимая свою рюмку, и снова ставил её, не тронув. Степан тоже был трезв и вполне весел, часто переговариваясь через головы новобрачных со своей Инной. Она же светилась счастьем, и я удивилась, что раньше не заметила её влюблённости в Степана.
Мало сказать, что мне было тяжело – меня просто не было, словно моя пустая оболочка сидела за свадебным столом, ела, пила, даже улыбалась шуткам соседей, - а внутри было пусто, абсолютно пусто.
Нет! Я прислушалась к себе и улыбнулась собственной глупости – разве можно почувствовать ребёнка в такой срок? Я спросила его беззвучно, украдкой коснувшись живота: «Ты здесь?» И что-то наполнило меня уверенностью – я не одна. Я отставила фужер, решительно воспротивившись напору тётушек.
Свадьба разгоралась по своим законам, застолье было весёлым и шумным, и только я была словно сосуд, хранящий тишину.
- Танцевать, танцевать, - выгонял из-за стола тамада.
Я потихоньку вышла на балкон. Дверь за моей спиной открылась ещё раз. Я замерла, боясь обернуться. Олег встал рядом со мной, сказал просто:
- Холодно, простудишься, - и накинул мне на плечи свой пиджак. Он был такой тёплый от его тела, а меня била нервная дрожь.
- Лена, - Олег осторожно повернул к себе моё лицо.
Я жадно глядела в эти серьёзные глаза и чувствовала, как неистово колотится моё сердце.
- Это правда – то, что я думаю? – спросил он тихо.
- Я не умею читать мысли, - нервно засмеялась я.
Олег не улыбнулся.
- Этот ребёнок – мой? – он не отпускал мой подбородок, заставляя смотреть себе в глаза, и это меня взбесило. Я дёрнулась, освобождаясь, и повела плечами, сбрасывая ему на руки пиджак:
- Он – мой, - твёрдо сказала я и раскрыла балконную дверь.
***********
Ещё ни одна свадьба не тянулась так мучительно долго. Я нестерпимо устала, и, когда гости стали наконец расходиться, подошла к Ульяне. Она горячо воспротивилась моему желанию уйти.
- Мы с тобой и не поговорили сегодня. А ну, пойдём, - и она увлекла меня в соседнюю комнату, вытолкав сунувшегося было следом Славу.
Уля смотрела на меня с жалостью.
- Ты знаешь про Стёпку? – спросила она.
Я кивнула.
- Я так зла была на него, - призналась Уляша. – Но увидела, какая Инуся счастливая – и простила. Она ведь его старше лет на пять. Такой парень! Ты куда смотрела, Ленка?
«Куда надо смотрела», - мрачно подумала я и заставила себя улыбнуться:
- Что теперь говорить об этом?
- У тебя есть кто сейчас? – поинтересовалась Ульяна.
- И да, и нет, - я пожала плечами. – Потом расскажу. Тебе сейчас о себе думать нужно. Уляша, прости меня, я правда пойду, с ног валюсь от усталости. Я забегу завтра, ладно?
- Ну, хорошо, - вздохнула Уля. – Приходи пораньше.
Я расцеловалась со Славой.
- Ты уходишь? – Настя повернулась к Олегу. – Подвези Лену.
- Нет, я сама, - поспешно отказалась я, отыскивая глазами Степана. Его не было, Инны тоже.
- Нельзя ходить так поздно, - твёрдо сказала Настя. – Поехали!
Олег улыбнулся мне и пожал плечами.
Мы спустились по тёмной лестнице, как тогда, в нашу первую встречу. Только теперь Олег поддерживал под руку жену.
- Осторожно, здесь большая ступенька, - сказал он уже внизу и придержал для меня двери.
- Подождите, я подгоню машину, - сказал он.
- Я бы правда дошла сама, - сказала я, измученная этим бесконечным днём.
И услышала голос Стёпки.
- Иди сюда, не бойся!
Я машинально шагнула вперёд и увидела его на детской площадке. Он стоял на качелях – рубашка белела в темноте.
- Нет, Стёпа, - я вздрогнула от голоса Инны. – С детства боюсь качелей.
- А я покачаюсь, - сказала я, подходя к качелям, и смело шагнула на шаткую доску:
– Раскачивай, - тихо сказала я.
- Держись крепче, - так же тихо предупредил он.
В темноте я не видела его лица – только смутные очертания, но от голоса Степана мне стало не по себе. Качели начали разбег, и я подумала – хорошо, что я в узком платье.
Я слышала свист воздуха в ушах, мы качались молча, сосредоточенно, словно делали тяжкую работу. Качели взлетали всё выше, и, зависнув на мгновение, ухали вниз вместе с моим сердцем.
- Ребята, хватит! – прокричала откуда-то снизу Настя. – Степан, прекращай, ей нельзя!
Наверное, Степка тоже понял её слова, потому что спросил странным голосом:
- Лена?
Вверх – вниз…Сильно кружилась голова. «Нет, только не сейчас!» - молила я, вцепившись за цепи качелей.
- Стёпа, останови, - слабо попросила я и ещё услышала его крик: «Держись!» - перед тем, как разжать пальцы…
…Это был короткий полёт и оглушительный взрыв падения. Я хотела вздохнуть – и не могла. Сознание было ясным – видимо, во время падения мой короткий обморок кончился.
- Лена, Леночка, - Степан стоял передо мной на коленях и тряс за плечи. Я с удивлением увидела, что лицо его мокро от слёз. Он приподнял мои плечи, прижимая меня к себе.
- Нет! Не трогай её! – дико закричал Олег, появляясь из темноты и опускаясь передо мной на колени. – Отойди! – тихо и яростно сказал он. – Лена, ты можешь говорить? – Олег склонился надо мной, и я вдохнула, наконец, воздух.
И тут же боль скрутила меня пополам.
- Позвоночник в порядке, - сказал Олег.
- Слава Богу, - выдохнула рядом Настя. – Неси её в машину. Где здесь ближайшая больница? – спросила она у растерянной Инны.
- 11-ая, у автобусной остановки направо, до тупика, - сказала та быстро.
Олег поднял меня на руки.
- Я могу идти, - слабо противилась я. – Я ничего не сломала.
Он скрипнул зубами и ничего не сказал.
Когда Олег усадил меня на сиденье, я вдруг увидела, что рукав его рубашки в крови.
- Степан, - крикнул он. – Иди сюда, поможешь вынести у больницы.
Стёпа сел со мной рядом на заднее сидение. Осознание происходящего медленно приходило ко мне.
- Нет! – тихо и растерянно сказала я, жалобно посмотрев на Степана. – Нет! – я рванула дверцу.
- Держи её! – сквозь зубы приказал Олег. Он вывел машину из двора и понёсся по ночной улице.
Я слабела в руках Степана и, наконец, прислонилась лбом к его плечу.
- Я не хочу жить! – тихо сказала я.
- Не смей так говорить! – державшие меня руки дрогнули.
- Не хочешь – заставим, - мрачно изрёк Олег. – Настя, этот поворот?
- Да, вот остановка.
- Ты попробуй пройти с ней, - сказал Олег тихо и сбавил скорость.
Он остановился у больницы, и Степан подал меня из машины. Странно, но у меня бы и вправду не хватило бы сил дойти самой. В глазах медленно темнело, мне было так уютно на руках у Олега, и я тихо засыпала.
- Эй, эй, не уплывай, - сказал он встревожено. – Держись, уже пришли.
Дальше я слышала только обрывки фраз.
- Что с ней?
- Падение с высоты, выкидыш, - ответила Настя. – Могут быть внутренние повреждения, она не даёт притронуться к животу.
- Какой срок? – спросил врач.
Возникла секундная пауза, и я прошептала непослушными губами:
- Пять недель.
- Пять? – переспросил врач. – Кости целы?
Он что-то ещё спрашивал, а я видела глаза Олега. Он смотрел на меня с такой пронзительной благодарностью, что я поняла – в уме он тоже отсчитывал недели от дня рождения Славы. И сказал бы вслух – при ней?
Я посмотрела на Настю и сказала:
- Вы идите, дальше я сама.
- Отставить, - остановил меня врач. – Здесь командую я.
- Первая группа, - сказала медсестра, взявшая у меня кровь.
- Ну, орлы, кто смелый? – спросил врач.
- У меня первая, - я и не видела Степана, слышала только его голос.
- Сам в обморок не упадёшь? Давайте её на каталку.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть над собой мелькания потолочных балок. Я была одна, теперь совсем одна…
***********
Какой-то белый свет мерцал сквозь веки, и я долго летела в пустоту. Мне было хорошо в этом бесконечном тоннеле, не было ни боли, ни тяжести, придавливающей меня вот уже несколько месяцев. Мне было легко и прекрасно, и лишь краем сознания я ощущала какую-то суету вокруг, резкие неприятные голоса, запах чего-то больничного. Я смутно помнила – случилось что-то страшное, но что? Мысль мелькнула и пропала. Потом был мрак…
Я очнулась в белой комнате, с ощущением какого-то неудобства. Боль пришла позже.
- Не могу, - стонал кто-то рядом, и, осторожно повернув голову, я увидела на соседней кровати заросшего густой чёрной шерстью голого мужчину в ослепительно белых бинтах. Он стонал, запрокинув голову, скрежетал зубами.
- Терпи! Ты мужик или кто? – говорила медсестра, поправляя ему капельницу. – Вон, девчонка терпит, - она посмотрела на меня и сказала кому-то. – Вересова очнулась.
Подойдя ко мне, женщина смочила мои сухие непослушные губы.
- Что, девонька, ожила? – спросила она как-то по-домашнему, и у меня защипало глаза.
- Пить, - прошептала я, потянувшись за её рукой.
- Потерпи немного, - медсестра посторонилась, уступая место молодому врачу.
- Как тут наша спящая красавица? – весело спросил он, осматривая меня, но глаза его были серьёзны. – Знаешь, сколько спала?
Я качнула головой.
- Двое суток.
Я положила руку на бинты на животе и с ужасом посмотрела на хирурга.
- Ребёнка ты потеряла, но по-женски у тебя всё нормально. Молодая, родишь ещё. Было внутреннее кровотечение, подштопали кое-что. Сейчас ты в порядке. Поняла? – спросил он с напором.
Я кивнула и закрыла глаза.
- А ну, смотри на меня! – приказал врач. Голос его чуть смягчился. – Там твоя мать с ума сходит. В реанимацию ей нельзя. Будешь молодцом – завтра переведу в палату.
Мама… Я как-то забыла о ней, и сейчас во мне проснулось чувство вины – первое, ещё слабое, но чувство.
- Пустите сейчас, - слабо попросила я.
- Завтра, - сказал врач, выходя.
*************
Утром меня перевезли в палату, и я, наконец, увидела маму. Она расплакалась, обнимая меня.
- Лена! – говорила она, всхлипывая. – Слава Богу! – и, немного успокоившись, спросила. – Что тебя понесло на эти качели? Врач сказал, что ты была трезвой.
- Не надо, мама, - я с мукой подняла на неё глаза. – Это была случайность.
Она наклонилась, утешая меня и целуя в висок:
- Да, да, я знаю, - и прошептала, прижавшись к моим волосам. – Ни один из мужчин – слышишь – не стоит твоей жизни!
Я закрыла глаза, сдерживая подступившие слёзы.
…Потом потекла размеренная больничная жизнь. Я научилась не вздрагивать, когда открывалась дверь палаты – я поняла, что он не придёт. Часто приходили Уля со Славой, от них я узнала, что Олега и Настю не пустили в реанимацию, и они уехали через два дня, спеша на работу.
- Они так переживали за тебя, - говорила Ульяна, отводя меня в сторонку по больничному коридору. – Олег уже два раза звонил. А на Степана страшно смотреть, - она взглянула на меня осторожно. – С Инной они не встречаются. Он во всём винит себя и никого к себе не подпускает, даже Славу.
Я отвернулась к окну, закусив губу.
- Ты знаешь, он не выходил из больницы, пока ты не пришла в себя, - тихо говорила Уля, обняв меня за плечи. – А когда ему сказали – он,… - она подняла на меня страдающие глаза. – Ленка, он так тебя любит!
Вечером я дала инструкции маме, и всю ночь перед выпиской пролежала, глядя в потолок.
Был солнечный апрельский день. Мама уже унесла вниз мои вещи, когда я, наконец, получила выписку из истории болезни и спустилась в вестибюль.
Степан стоял внизу, читая невидящими глазами газету на одном из стендов. У меня больно сжалось сердце, когда он повернулся ко мне, почувствовав мой взгляд. Мы шагнули друг к другу, и я вдруг спокойно и ясно осознала, что меня просто не будет без этого человека. Я обняла его, уткнувшись лицом в его грудь, слушая Стёпино сердце.
Мы были одним целым, и был наш нерождённый ребёнок, и мука последних месяцев – ничего не ушло, но уже не давило нестерпимым грузом на сердце. Кошмар кончился.
Я вдруг почувствовала, как тихо вокруг – больные и посетители смотрели на нас безмолвно, прервав свои беседы. Я подняла голову и улыбнулась:
- Это мой муж. Идём?
Мир снова ожил и зашумел вокруг нас. Мгновение Степан смотрел мне в глаза, и выражение его глаз неуловимо менялось. Потом он обнял меня и повёл к выходу.
Мы шагнули на залитый солнцем больничный двор.
Добавлено через 14 минут
это конец первой части)
Ну, что же! Степан оказался достоин уважения....в отличии от Олега...Вторая часть должна быть еще более интересна..
Побегу за тобою следом
Через десять ступеней вниз…
(С.Капутикян)
А потом всё кончилось… Так страшно и так нелепо…
Я поняла это сразу, как только открылась дверь подъезда, и эта самоуверенная выскочка шагнула на улицу вслед за высоким и симпатичным другом Славы.
Степан ещё не видел её, а воздух вокруг уже сгустился, ощутимо налился тревожной тяжестью, как перед грозой.
Стёпа окликнул меня, и тогда она пошла к качелям своей беззаботной танцующей походкой. Она шла, словно меня и не было рядом, словно этот мальчик, стоящий на качелях, был её собственностью, и сейчас она, наконец, вспомнила о нём, как о забытой вещи.
Как я её ненавидела!
Ненавидела за эту её изящную тонкую лёгкость, за небрежность, с которой она разбивала сердца парней. За то, что за всё время, что мы знакомы, у Стёпы ни разу не было таких глаз, как сейчас, когда он чуть исподлобья взглянул на неё, бесстыдно шагнувшую к нему на качели, и отвернул лицо.
Она застала его врасплох, и на мгновение на его милом мальчишеском лице отразилось такое страдание, что у меня сжалось сердце.
Это выражение Стёпа долго учился прятать, и в первое время у него ещё плохо получалось. Мне было нестерпимо больно видеть, как вдруг искажается его лицо, когда Степан считает, что его никто не видит. Он так боролся с собой, мой мальчик! Он так её любил!...
А потом Стёпа стал оживать понемногу, оттаивать, и всё чаще выглядел обычным парнем – остроумным, в меру озорным, в меру безалаберным – обычным парнем, готовящимся к свадьбе друга. И я перевела дыхание, поверив, что всё не так уж страшно.
Эти часы подготовки я любила больше всего. Мы склонялись голова к голове над альбомами, спорили до хрипоты, выбирая фотографии для газеты. Рисовать не умели оба, и после нескольких неудачных попыток решили обойтись без плакатов, объявив их пережитком прошлого. Зато Стёпа сделал кучу компьютерных приколов. Над одним из них – Змеем Горынычем с двумя головами – я хохотала до слёз. То есть голов был три: первая – встрёпанная Славина, с другого края была Уляшина хорошенькая рожица, с комическим ужасом взирающая на среднюю голову – та сохранила свою первозданную свирепость, так как Стёпа так и не придумал, кого можно было бы вклеить в компанию к молодожёнам. В конце концов он прикрыл зелёную рожу кружевной компьютерной косыночкой – стилизуя лишнюю голову под будущего младенца.
Почему мне вспомнился этот Змей Горыныч, когда я смотрела на высоко взлетавшие качели? Степан был там, на самом верху, напротив этой безжалостной и холодной стервы. Они не говорили – только качались, как сумасшедшие, со всей страстью отчаянья.
Я замерла, глядя на них. От мысли, что Степан может сорваться, разбиться, умереть – у меня холодели руки.
Но сорвалась она…
Я подавилась вскриком и застыла на месте, не в силах двинуться, охваченная внезапным, иррациональным чувством вины. В этот момент я уже знала, что ничего больше не будет… Да и что могло быть хорошего после того, как я увидела это белое, как бумага, лицо?
Глаза Лены были изумлённо расширены. Она была в шоке, она ещё не понимала, что произошло, и пыталась вырваться, и что-то лепетала ломким слабеющим голосом.
А они – её мужчины – уже поняли всё – оба, и у них были такие лица, на которые неловко смотреть, как если бы ты подглядывал в замочную скважину; и воздух вокруг них сгустился от глухой вражды, соперничества и отчаянья.
- Где здесь ближайшая больница? – крикнула Настя, жена этого, второго, парня.
У неё тоже было бледное и напряжённое лицо. Я ответила – механически, удивляясь своему ровному голосу, тому, что я ещё могу говорить.
Дверца машины захлопнулась, и я осталась совсем одна в апрельском темнеющем дворе…
*************
В 27 лет лучше не жить с родителями. Мама входила в спальню и садилась на мою кровать, поглаживая меня по плечам, по голове, бормоча что-то ласковое. Я отрывала голову от подушки и просила её уйти. Мама вздыхала, уходила и возвращалась вновь – с минералкой, или с мобильником, чтобы сменить симку, или с письмом от тёти Ады. И мне приходилось выныривать на поверхность – и исполнять никчёмные, пустые просьбы – искать мамины очки, готовить ужин, идти в аптеку. Мне не хотелось жить, но мама упорно отвлекала меня разными мелочами. А, как известно, именно мелочи затягивают больше всего.
Степан пришёл ко мне в тот день, когда её выписывали из больницы. Было ещё совсем рано, я только что вышла из ванной и услышала приглушенный, сердитый голос мамы. Она разговаривала с кем-то, приоткрыв входную дверь.
Сердце моё толкнулось так больно, что пришлось остановиться и перевести дыхание. Я стояла и слушала родной срывающийся голос Стёпы и знала, что умру, если не увижу его сейчас.
Мама заметила меня и замолчала, поджав губы, оставляя попытку закрыть дверь.
Он был такой худой! На прозрачном лице были одни глаза, и они страдали, когда я порывисто прижалась к его плечу – и тут же торопливо и смущённо отстранилась. Мне хотелось вцепиться в него руками, целовать его измученное бледное лицо, реветь, выть от отчаянья… Но я просто молчала, не отрывая от него глаз, жадно пытаясь наглядеться, запомнить на всю жизнь. В том, что это был последний раз, я не сомневалась.
Он пытался объясниться, говорил, но я не понимала слов, вбирая всем существом его запах, взгляд, звук его голоса. Небо, рухнувшее на плечи, немного приподнялось и давало мне вздохнуть, пока он был рядом…
А потом он ушёл…совсем…
Я не выдержала, шагнула вслед, туда, где ещё слышны были его шаги.
- Инночка, - позвала меня мама, и тихо прикрыла дверь, увидев моё лицо.
Я знала, что ещё могу догнать его, окликнуть, остановить, но я бы не смогла его удержать…
Я вернулась в комнату, хотя в глазах всё мутилось от слёз.
- Мама, - сдавленно попросила я. – Дай мне побыть одной!
…Всё это время я не могла плакать. Сейчас слёзы хлынули неудержимо. Я рыдала, корчась на постели, мучительные судороги сжимали горло, я задыхалась, но ещё плотнее вжималась в мокрую от слёз подушку. Вся накопившаяся годами тяжесть одиночества, и стыд от своей неполноценности, ущербности, и робкая надежда последних недель – всё выходило из меня с этими горячими, безудержными, беспомощными слезами.
И когда я, дрожа от слабости, поднялась, чтобы высморкаться и умыться, я вяло удивилась, что не умерла от этих разрывающих душу рыданий.
Наверное, время всё-таки шло, и однажды, выйдя на улицу, я поняла, что пора переодеваться в летнее. Было по-настоящему жарко, душно, как перед грозой.
Эта первая в году гроза разразилась после обеда, и все девчонки побежали к окну – посмотреть. Они взвизгивали от оглушительных громовых ударов, шарахались от молний, но упрямо липли к окну, как любопытные щенята. И были так хороши в этом своём радостном ужасе – и Марина, и Катя, и даже мышастая Витуся – что я отвернулась, не в силах смотреть на их оживлённые юные лица.
Марина почувствовала что-то, повернулась немного смущённо, приглашая разделить их щенячий восторг:
- Инна Валентиновна, смотрите, какой ливень! Там реки целые! – она замолкла, дёрнула за локоть взвизгнувшую Виту.
Та тоже обернулась – на невзрачном личике остывала наивная радость. Я отвела взгляд, склонилась над бумагами:
- Включи свет, Марина. Катюша, узнайте у Андрея Сергеевича, не изменилось ли время совещания.
Они нехотя расходились по своим местам, и в их молчании сквозила скрытая неприязнь.
Я включила свой компьютер, больше не обращая на них внимания, но через минуту у моего стола возникла хорошенькая Мариша.
- Инна Валентиновна, звонят снизу. Там вас спрашивает Королькова, заказать пропуск?
- Какая Королькова? – механически переспросила я и тут же, вспомнив, с досадой хлопнула себя по лбу. Как я могла забыть о приезде Оксанки!
Мы давным-давно договорились, что после майских праздников она со своей дочкой, Сашей, приедет с инспекцией приёмных комиссий. Саша заканчивала 11-ый, и была весёлым белокурым бесёнком, любившим чаты, дискотеки и крутых мальчиков. Одну её в большой город Оксана пускать не хотела.
Я торопливо спустилась вниз. Конечно, они вымокли насквозь. У Сашки капало с волос, и под ногами натекла лужица с одежды. Оксана была с зонтом, но выглядела лишь чуть менее мокрой.
Саша ткнулась носом в мою щёку:
- Привет, Инусь! Ты что ли про нас забыла, тётечка?
- Александра! – сурово сказала я, недовольно взглянув на охранника, не сводящего с Сашки глаз.
Парень отвернулся с явным сожалением. Оксана, поджав губы, спросила:
- Что-нибудь случилось? Мы ведь звонили, что приедем.
- Прости, Ксюша, совсем заработалась, - я достала ключи. – Я бы отвезла вас, но у нас сейчас совещание. Приеду, как только смогу, - я поцеловала Оксану. – Извини. Располагайтесь пока, пообедайте, я скоро буду.
Так уж у нас повелось, что Сашка всегда была моей гостьей. Мама облегчала мои хлопоты по дому, готовила на всю ораву, но, покормив Сашуню, передавала её мне. Я водила маленькую Сашку в зоопарк и цирк, до тошноты каталась с ней на аттракционах, таскала по музеям и выставкам, доставала билеты на премьеры, мужественно высиживала детские спектакли, а позже, когда Саша подросла, зажимала уши на рок-концертах.
И о первой своей любви Саша тоже рассказала мне. Я помню, мы лежали тогда в моей комнате, было темно, и я радовалась, что племянница не видит моих слёз. Я не могла поверить, что Сашка выросла. И было ещё какое-то странное чувство – ревности? Сожаления, что у меня никогда не было так – ярко, полно, по-настоящему? И – о ужас! – зависти, что её, пятнадцатилетнюю, носят на руках, вызванивают с первых минут приезда, забрасывают смешными и трогательными подарками, что её – девочку совсем – так любят! Я лежала и беззвучно плакала над своей несостоявшейся любовью, над тем, что мне уже 25, а я всё ещё одна и не нужна абсолютно никому…
…Не знаю, как я прожила эти дни. Днём мы с Сашей мотались по городу, по дороге домой я забегала в магазин и выполняла другие мамины поручения, вечером сидела на телефоне, названивая знакомым, которые бы помогли Оксане с работой.
А ночью, когда дом замолкал, наступали самые тяжёлые часы в моей жизни. Я лежала, глядя в сереющее окно, и с трудом подавляла желание распахнуть его, встать на подоконник и раскинуть руки… Окно завораживало меня, тянуло, и однажды я не смогла больше сопротивляться.
Я распахнула створки, и тугой порыв ветра ударил в лицо. Отпрянув, я зажмурилась и слепо потянулась руками вперёд, к этому тёплому ветру…
В этой позе слепца и застала меня Саша, которая, зевая, зашла в спальню.
- Инка! – вскрикнула она. – Ты что?! – девочка кинулась ко мне, оттаскивая от окна. – Мама! Она лунатик!
Саша затрясла меня так, что у меня клацнули зубы, и я открыла глаза.
- Слава Богу! Ты что, полетать захотела?
- Са…Са,… - меня вдруг затрясла крупная дрожь. – Я…нне…ммо-гу…
Испуганные глаза Сашки оказались совсем рядом, и вдруг она ударила меня по щеке – хлёстко, по-взрослому, так, что я, мигом перестав заикаться, сказала:
- Прости.
- Как ты? – Сашка взяла меня за плечи, требовательно глядя в глаза.
- Нормально, - я отвела взгляд, и Саша покачала головой:
- У меня подруга, Веруня, надумала травиться из-за мальчика. Я думала, такие дуры только в 16 лет бывают.
Я криво улыбнулась и высвободилась из её рук. У меня не было сил оправдываться или объяснять.
Саша быстро закрыла окно, повернулась ко мне:
- Давай-ка ложись. Я только телевизор на кухне выключу и приду.
Вернулась она и вправду быстро, присела на кровать:
- Не хочешь рассказать, тётечка?
Я молча покачала головой и закрыла глаза. Сашка ещё помялась и спросила тихо:
- Это из-за Степана, да?
Я не ответила, и Сашка вздохнула. Некоторое время она сидела тихо, потом прошептала:
- Ты спишь, Ин?
Я с досадой взглянула на неё и отвернулась.
- Ладно, спи, - Саша начала раздеваться, потом на цыпочках прошла к телевизору и включила его, убрав звук. – Я посмотрю немного, - сказала она. – У вас тут чат классный, а у нас дома «Rambler» не идёт.
Я с трудом улыбнулась. Девочка боялась уснуть и оставить меня одну.
- Саша, извини, что так тебя напугала, - сказала я. – Спи, я не буду больше…
- Да ну тебя, Инка. Чё, телика жалко?
Я махнула рукой и снова отвернулась от девочки. Она же увлечённо уставилась на экран, где на синем фоне плыли белые строчки.
Я долго лежала без сна. Сашуня возилась рядом, хмыкала, иногда шёпотом хохотала. Не выдержав, я посмотрела на экран, и Сашка тут же оживилась:
- Этот Визард – бабник такой, - сказала она. – Половина девчонок чата по нему сохнет. О, а с Вегой у него, похоже, что-то было.
Я взглянула на Сашку удивлённо:
- С чего ты взяла?
- Ну, смотри, как она держится, как будто имеет на него право, и девок всех строит.
- Са-аша, - поморщилась я.
- Да ладно тебе. Девки и есть, сами на шею вешаются.
Я покачала головой, глядя на экран. Некоторые СМС-сообщения шли на латинице, и мой мозг с трудом пробивался сквозь дебри букв.
- Как ты это смотришь? – спросила я устало.
- Во, смотри, - воодушевлённо воскликнула Саша, не обращая внимания на мой тон. – Ещё одна вылезла с телефончиком, - девочка хихикнула. – Ага, кинулся он тебе звонить!
«Если он позвонит ей, тогда»,… - вдруг подумала я и остановилась, оборвав себя. Всё это такая ерунда! Как может быть связан этот чатовский Казанова с моим кареглазым мальчиком? Я никогда не играла с судьбой, даже в такой малости, не гадала на картах и не загадывала на «сбудется – не сбудется». Это всё было глупо, но сейчас я поймала себя на мысли, что напряжённо гляжу на экран.
- Как её зовут? – невольно спросила я.
- Не как зовут, а какой у неё ник, - снисходительно поправила меня Саша. – Магда. О, вот она! Что я говорила!
Магда: Визард, почему ты мне не звонишь? Телефон записал?
От досады я сердито уткнулась в подушку, но, не выдержав, подняла лицо:
- Что он ей ответил?
- Погоди, народу много, СМС-ки с опозданием выходят.
Наконец, нужная строчка выползла снизу экрана.
Визард: Магда, детка, поздно уже, маму не разбужу?:-)
…Снова томительная пауза и гордый ответ:
Магда: Визард, у меня своя квартира. Звони в любое время. Телефон,…
На экране снова проплыл номер мобильного телефона.
- Щас она тебе даст! – пообещала Сашка.
- Кто?
- Ну, Вега его. Что-то отвлеклась девочка.
Визард: Магда, попозже. Пусть сначала все маньяки отзвонятся. Держись!:-)
Несколько чужих сообщений, и, наконец, проснулась Вега:
Вега: Магда, Визард похлеще любого маньяка будет, завершит то, что они не доделали. А не сумеет – я ему помогу.
Визард: Ну-ну, Вега, нежнее:-) Не ревнуй, милая.
Магда: Визард, позвони сейчас.
Визард: Позже, Магда.
- Бедняжка Магда, - зевнула Сашка. – До утра спать не будет, - она уютно устроилась на подушке, глаза у неё слипались. – Выключить, Ин?
- Я посмотрю ещё – не спится.
Сашка настороженно приподняла голову, борясь со сном, постаралась поглядеть на меня пристально – но, похоже, забыла, для чего. Глаза её уже спали, хоть и были открыты. Я улыбнулась – какой же она ещё ребёнок!
- Давай, Сашуня, спи, - я подоткнула ей одеяло, и через мгновение Саша уже засопела, уткнувшись тёплым лбом в моё плечо.
*************
Так я «подсела» на СМС-чат. Пару недель я просто включала телевизор, когда мне не спалось. Это было интереснее сериалов и скандальных передач. Здесь разворачивались интриги, завязывались отношения и рушились надежды, здесь, как в жизни, кипела борьба за место под солнцем.
Иногда меня откровенно раздражали глупые реплики или удивляли немотивированные злые выпады, но чаще всего я ловила себя на мысли, что мне действительно интересно с этими людьми. Я представляла их себе по-своему: Визард был неотразимым высоченным красавчиком с чёрными, спутанными ветром волосами и насмешливыми, очень тёмными глазами. Я немного побаивалась его – в нём чувствовался опыт, которого не было у меня. Вега казалась мне гибкой, тоненькой капризной принцессой с надутой нижней губкой и ярко-зелёными глазами. Магда, не отстававшая от Визарда, была у меня типичной хищницей – очень красивой и жестокой.
Были ещё смешной и добродушный Диван-рулез и очень одинокая Алита, Нерон, влюблённый в модератора Марину и Венера, собравшая возле себя целый гарем из мальчиков и мужчин постарше. Оба модератора выходили под ником War, и было интересно угадывать по первым строчкам, кто из них ведёт чат. Юный Random и более опытный Milord часто писали стихи, иногда возникали целые стихотворные дуэли, за которыми я с удовольствием наблюдала.
В доме моём было пусто и одиноко, а там, на экране, шла своим чередом жизнь.
Саша давно уехала, а я теперь допоздна засиживалась у телевизора, а утром едва разлепляла глаза. Я ругала себя за глупость, но приходил вечер – и всё повторялось. Может быть, со временем, реальная жизнь и вытеснила бы чат, но произошло ещё одно событие, и я, как глупая рыбка, заглотила крючок.
В субботу я расположилась перед телевизором немного раньше, терпеливо просматривая рекламу телемагазина. И задремала неожиданно для себя, а когда проснулась, чат шёл уже, наверное, с полчаса. Я раздосадовано взбила подушку, не отрывая глаз от экрана. War, кажется, это был Денис, писал:
War: У старого Дома Книги, да посмотришь в Дубль-гис. Неплохое кафе, и всем удобно – недалеко от метро.
Илона: А я предлагаю в « Кубышке». Могу помочь с заказом на любой день.
Merf: И есть гарантия, что не отравимся:-)
War: Народ, голосуем? «Кубышка» или «Техно»?
Магда: Илон, а ты с нами будешь или на сцене?
Вега: Магда, золотко, а тебя никто не приглашал.
Визард: Вега, солнце моё, не злись, идут все, кто хочет.
Илона: Предварительные заявки по телефону…. Ну, если попросите, спою для вас:-)
Merf:Через недельку пойдёт? Пиплы, активнее.
Гюрза: А как мы друг друга узнаем? Типа, с бэйджиком приходить?
Саранча: Гюрза, детка, ты не переживай. Типа, тебя мама не пустит.
Я вдруг поняла, что волнуюсь. Они, эти виртуальные люди по ту сторону экрана, собирались встретиться. Они будут сидеть за несколькими сдвинутыми столиками в ресторане, пить, смеяться и слушать музыку. Будут танцевать и знакомиться. Они, незаметно ставшие моими друзьями, ничего не знали обо мне. И я была им совсем не нужна.
Я так остро ощутила своё одиночество, что не смогла остановить предательских слёз. Наверное, это были ещё те, старые слёзы. Иначе почему из-за такой малости, как чат, мне было больно, очень больно?
На следующий день, а вернее, следующей ночью, моё сообщение впервые вышло на экран.
Ощущение было непередаваемым и странным. Строчка с моим ником и приветствием медленно ползла снизу вверх, а я жадно пожирала её глазами. Как выразилась бы Санька – это был такой кайф! Наверное, такое же чувство испытывает автор, увидевший свою первую книжку. Я чувствовала, как взволнованно колотится моё сердце и гадала – кто и как мне ответит?
…Прошло 5, 10, 15 минут, когда я, наконец, поняла – не ответит никто! Меня просто не заметили! Я с досадой проверила сумму на счёте, СМС, выходящие в эфир, были дорогими. Мне хватило бы денег на три-четыре сообщения, не больше. Ещё можно было писать в приват, но вряд ли кто ответит новенькой, ничем не проявившей себя.
Я закусила губу от ужасно неприятного ощущения собственной никчёмности. Там, на экране, общались «старички» - тепло, по-дружески непринуждённо, так, словно они знали друг друга всю жизнь. Я начала было набирать новую СМС-ку, но тут же стёрла её, отшвырнула телефон и уткнулась носом в подушку.
Кто сказал, что меня примут в чат с распростёртыми объятиями? Я и здесь была никому не нужна – наивная, пустая, некрасивая дурочка 27-и лет!
…Чат давно закончился, а я никак не могла уснуть, тоскливо глядя на свет качающихся фонарей. Потом встала, и, включив ночник, достала с полки томик со стихами. Открыв его наугад, я горько усмехнулась. Стихотворение было обо мне. Обо мне настолько, что я знала его наизусть с детства. Странно, что за последнее время я его ни разу не вспомнила…
Побегу за тобою следом
Через десять ступеней вниз.
Перед белым стыдливым светом
Закричу, не стыдясь: «Вернись!»
…На окне коридорном тени
Непонятных каких-то строк…
Неприступно лежат ступени
У моих неподвижных ног.
Закричу! А сама немею…
Побегу! А сама – стою.
Может, просто я не умею
Воевать за любовь свою?
Тихо закрыв том, я поставила книгу на место, выключила свет и вытянулась под одеялом. Да, воевать я не умею. В детстве я вообще была уверена, что мир устроен исключительно справедливо, и каждому суждено встретить свою пару – рано или поздно. Просто надо уметь ждать.
Я тихо застонала и с головой укрылась одеялом. Почему? Почему? Почему это произошло со мной? Если бы не эти дурацкие качели – он был бы со мной! Я зажала глаза ладонями, не давая себе плакать, но я не могла заставить себя не думать.
Мы хотели пожениться в августе. Я зажмурилась так крепко, что под веками вспыхнули пятна – причудливая красно-зелёная мозаика. Ещё немного – и он был бы моим! Моим…
Я открыла глаза, и горячие слезинки торопливо скатились по вискам, быстро добежав до подушки. Я улыбнулась грустно и устало. Степан не был моим никогда. Я знала это с самого начала, но не хотела думать о том, что он меня не любит. Слишком больно было осознавать столь банальную истину. И я позволила себе надеяться, что в этот раз всё будет по-другому – неповторимо, красиво, волшебно! Что это будет моя сбывшаяся сказка, в которой я наконец-то люблю взаимно и счастлива – за все пролитые мною слёзы, за все годы мучительного одиночества.
Я позволила себе обмануться, и только я сама была виновата в том, что сейчас мне было так больно.
Утро – серенькое, ненастное, разгоралось за моим окном, и я вдруг поняла, что в моей жизни ничего уже больше не будет.
У неё были совсем больные глаза, и Дмитрий невольно обернулся вслед. Девушка была настолько невзрачной, что глазу не на чём было остановиться, но чем-то она его зацепила. Ему даже показалось, что он её где-то видел. Дима чуть нахмурился, но оживший мобильник прервал его раздумья.
Мужчина усмехнулся, читая СМС, а через минуту в дверь кафе влетела Алина – чёрные волосы развеваются, зелёные глазищи блестят лихорадочно. Она заметила его и просияла. Подошла, подставив щёку для поцелуя:
- Мы первые?
Он вдохнул свежий запах её духов, привычно любуясь её хорошенькой оживлённой мордашкой.
- Первые, тарталетка, - улыбнулся Дмитрий.
- Ну, ты! – Алина шлёпнула его по губам – легонько, шутливо, но Дима слегка поморщился.
С тех пор, как они перестали встречаться, он старался свести на нет все тактильные контакты – слишком бурно его тело реагировало и на её прикосновения, и на её запах. Когда он был один – справлялся, и решение отпустить её жить своей жизнью казалось логичным и правильным. Но стоило им только встретиться – и он с неудовольствием осознавал, что этой зеленоглазой девчонке вовсе не надо прикладывать усилий, чтобы держать его в состоянии полной боевой готовности. И что ему безумно хочется плюнуть на все свои правильные, взвешенные решения, схватить Алинку в охапку и увезти её в свою старую квартиру. И не выходить за порог целую неделю – так, как это было с ними в первый раз, год назад, когда всё это только начиналось.
Она это знала, и даже пыталась сломить его сопротивление, но Дмитрий сразу заявил ей, что, если она будет продолжать в том же духе, он просто перестанет с ней встречаться – вообще.
Не встречаться с ним было для неё то же, что не дышать. И она смирилась, и не показывала виду, что страдает. Она вообще была гордой – его девочка. В детстве Алина занималась гимнастикой, и сейчас у неё была всегда идеально прямая спинка, что так редко встречается в женщинах. Девушка обладала грацией шаловливого котёнка и острым язычком. Диме нравилось её дразнить – Алина никогда не повторялась в своих словесных выпадах, а когда она злилась – всегда было, что послушать.
Больше всего девушка не любила, когда он звал её Малинкой, или подшучивал над её фамилией – Тродт, называя тарталеткой.
- Ребята уже здесь? – спросила Алина, с любопытством оглядываясь, и звонко расхохоталась, когда Дима склонился к её уху, пересказывая анекдот, присланный на мобильник.
На них смотрели. Что ни говори, они были красивой парой. Дима едва удержался, чтобы не обнять Алину за плечи привычным жестом собственника.
- Да вот же они! – воскликнула девушка, и, проследив за её взглядом, Дмитрий улыбнулся.
Кажется, ребятам было не до них. Они сидели за столиком, переплетя пальцы, глядя в глаза друг другу, и о чём-то тихо говорили.
- Сейчас, - улыбнулся Дима и вытащил телефон.
Девушка не глядя потянулась к мобильнику, ответила, и, наконец рассмеялась, увидев Диму и Алину совсем близко.
****
…Всё было не совсем так, как я представляла. Компания, которая собралась в кафе, была разновозрастной – от 16 до 40 – и разношёрстной. Мне стало любопытно – как такие разные люди найдут общий язык? Жаль, что я не смогла слышать того, что говорилось за столом. До меня долетали только взрывы смеха да особо громкие реплики. Я убеждала себя, что ничего особо интересного я бы не услышала – обычный полупьяный трёп, пошловатые анекдоты, откровенный флирт. Но мне так хотелось быть с ними! Остальные посетители кафе смотрели на чатовцев с любопытством и некоторым недоумением. Я тоже косилась на их компанию, пытаясь угадать по лицам – кто есть кто. Самым лёгким было вычислить Илону и Мерфа. Девушка несколько раз поднималась на сцену и пела для своих друзей. Мерф следил за ней из-за столика. Только один раз он вышел с ней вместе, легко взбежал вслед за девушкой на сцену и взял гитару. Как он играл! Я всегда завидовала людям, способным пробудить в душе других такие чувства.
В этот миг я в полной мере ощутила своё одиночество. Мне захотелось сбежать, спрятаться в свою скорлупку, прижаться лбом к холодному стеклу и дать волю слезам. Но я знала, что никуда не смогу уйти от себя самой.
Я сидела рядом с ними до последнего. Ни один мужчина не пригласил меня танцевать за весь этот долгий вечер, только какой-то пьяный в дым тип подсел ко мне, пытаясь завести разговор о жизни. Мне и без него было тошно, и я подумала с убийственной иронией, что только для этого я и гожусь – выслушивать чужие жалобы на жизнь и утешать куда менее несчастных, чем я сама, людей.
Я вышла следом за весело гомонящей компанией чатовцев. На улице начался дождь, и я благодарно подставила ему своё лицо. Они долго прощались, я слышала громкий смех и дружеские подначивания. Потом большая часть компании повалила к метро, несколько человек перебежали на другую сторону улицы, помахав рукой. Недалеко от меня на пустынной остановке осталось всего три человека. Худенький парнишка лет двадцати и очень красивая пара – молодая девушка и парень примерно моих лет. Первый был типичным компьютерным юношей, из тех, кто крут в чате и обидно неинтересен в реальной жизни. А вот двое других сразу привлекли моё внимание. Я заметила их ещё в кафе. Они были парой, и у них была своя тайна. Девушка, очень красивая, уверенная, независимая…даже слишком независимая… Может быть, я и поверила бы тому, что она счастлива, если бы вдруг не увидела её глаза. Она на мгновение отвернулась от своего спутника, якобы прячась от порыва ветра. Девушка заметила меня слишком поздно и не успела скрыть блеснувших слёз. Она тут же отвернулась, и я наверняка не успела бы ничего заметить, если бы сама не была сейчас так несчастна.
- Замёрзла? Я поймаю такси, - сказал мужчина.
Он вышел на дорогу. Я осторожно следила за ним и за тем, как смотрит на него девушка. Есть люди, которые притягивают к себе, как магнит. Незнакомец был из их числа. С красотой это не имеет ничего общего, хотя и внешность у этого парня не подкачала. Они сели в машину и уехали, а я всё смотрела вслед, и вздрогнула от неожиданности, услышав:
- Я видел вас в кафе. Вас проводить? Уже поздно…
Я совсем забыла о невзрачном парне.
- Что вы! – горячо воспротивилась я. – Вот моя маршрутка.
Я торопливо забралась внутрь ярко-жёлтого микроавтобуса. Незнакомец втиснулся следом. Я с досадой отвела глаза. Он был молчаливым и настойчивым. А что, если он маньяк? Мысль промелькнула и пропала. У меня было слишком мало сил, чтобы бояться. Парень больше не разговаривал, но и выходить не собирался, и я с тоской подумала, что он увяжется меня провожать. И тут он удивил меня.
- Те двое, что стояли рядом с нами – Визард и Вега. Самый старый – Остров. Двое музыкантов – Илона и Мерф. Рыжая девчонка – Redy. С ней был Random. Те двое дурачков, что пытались петь караоке, - он улыбнулся, и я, не выдержав, ответила на его улыбку. – Это Диван рулез и Питон.
Я уже не отводила глаз, с интересом слушая парня.
- А Магда? – спросила я.
Он улыбнулся и предложил:
- Угадайте.
Я задумалась.
- Та, что без конца выходила курить?
Он рассмеялся и кивнул. Ту девицу, просидевшую весь вечер с выражением оскорблённой невинности, можно было только пожалеть.
- Я представляла её себе несколько иначе, - призналась я.
- Чат – это только крохотная верхушка айсберга, - сказал мой неожиданный знакомый. – Нельзя верить тому, что на поверхности, настоящее надёжно упрятано под водой.
Я понимающе кивнула. Странно, но мне было интересно с этим юнцом.
- А кто вы? – спросила я.
На этот раз он не предложил мне угадать, а ответил сразу:
- Я Санчес.
Он не стал спрашивать моего ника, и это мне тоже понравилось.
- А я выходила в чат всего один раз, - призналась я. – Так что мой ник ничего вам не скажет.
- Так даже интереснее, - улыбнулся он. – Теперь я буду пытаться угадать, кто вы. Мне нравится наблюдать за новичками. Кто-то появляется в чате на одну ночь, и, если ему не ответили, обижается и исчезает навсегда. Кто-то настолько ярок, что сразу привлекает к себе внимание. И только немногим дан талант оставаться самим собой.
Он всё же проводил меня до дома. Мы простились у подъезда.
- Пойду, - смущённо улыбнулся он. – Чат скоро начнётся…
- Ты…вы бываете в чате каждый день?
- Стараюсь, - пожал плечами парень. – У меня свои интересы. Я пишу книгу.
Eclipse-e
07.04.2009, 02:14
conti, твои "сказки на ночь" убаюкивали меня две ночи подряд:D
Очень легкие у тебя рассказы получаются!:daizy Я тоже уверена, что все уже предопределено, поэтому и пришлись они мне по душе!
Особенно "Ребята с нашего двора...." ! Великолепное описание моментов из детства героев, жизни в деревне и конечно же такой вот хэппи-энд! Сразу вспомнилось свое детство с постоянно сбитыми коленями:bitten
Жаль, конечно, Инну, но она сама прекрасно понимала, что не любит он ее, а пытается убежать от Лены таким вот образом. Чат, очень интересно будет читать, т.к. ничего об этом не знаю:D Теперь буду твои читателем, можно?;)
Продолжение меня не разочаровало. Даже не предполагала, что появится новая главная героиня!!!!!!
Olenenok
07.04.2009, 09:32
Танюша, я под впечатлением:bf::bf::bf:
Мне очень нравиться:daizy:daizy:daizy:daizy
Первая часть рассказа очень впечатлила. Любовный треугольник...
Человек от которого Лена защищалась, все же стал ее судьбой...
Очень красиво и максимально точно описаны чувства и эмоций людей...
Жаль Инну... но
Мне кажется хорошо, что все разрешилось...
Ведь прожить всю жизнь с человеком, который тебя не любит...
Это очень тяжело...
Теперь очень интересно, как отразиться на жизни Инны "ЧАТ".
Мне кажется он ее раскрепостит, и она найдет себе человека...
Который согреет ее душу...
Жду продолжения.:el::el::el:
р.s. про чат, как и Алёна-Eclipse-e с интересом почитаю:D
Девочки, спасибо вам всем за добрые слова))
Eclipse-e, ты ещё спрашиваешь)) Конечно, можно :) Всегда приятно видеть живой отклик на то, что пишешь)
Аня, Алёна, насчёт чата...Как бы вас не разочаровать)) Тот чат правда был классным! а здесь... Будут небольшие кусочки, только "про люблю". Хотелось показать, что и за строчками на экране можно почувствовать характер человека, что он думает, чувствует.
Utro, я подумала, что будет интересно взглянуть на одну и ту же ситуацию глазами разных героев) Инна старше, и на мир смотрит совсем по-другому, да и вообще совсем другой человек.
Алина в бешенстве ворвалась в свою уютную квартирку на третьем этаже. Она бросилась на диван прямо в туфлях, в бессильной ярости швырнула в окно диванную подушку. Та мягко шмякнулась на пол, и Алина, застонав, уткнулась лицом в мягкий велюр обивки. Как было бы хорошо, чтобы зазвенело стекло, и этот самовлюблённый осёл встревожено зазвонил в дверь, спрашивая, что случилось. Он бы осматривал её руки, проверяя, не порезалась ли она, и целовал каждый пальчик облегчённо и нежно, и тихонько и ласково бормотал: "Дурочка, как ты меня напугала!"
Алина подняла от подушки мокрое от слёз лицо. В последнее время ей только и оставалось, что мечтать. Девушка заставила себя встать, побрела в ванную. Смыв поплывшую косметику, Алина плотно прижала к лицу полотенце. Она думала о Димке всё время. Это было безумно больно, но иначе она бы просто не выжила без него. Его план был гениально прост и жесток. Он решил, что она сможет забыть его, если они перестанут встречаться. Дурак! Дурак! Дурак! Алина не удержалась и снова заплакала. Весь этот вечер она впитывала его голос, запах, вглядывалась в знакомое до мелочей, родное лицо. Она пила его жадно, как земля, потрескавшаяся от засухи. Он давал ей краткую передышку, иллюзию счастья одним лишь тем, что был рядом. Она просто не могла без него жить.
Девушка прошла в спальню и легла, не зажигая свет. Рука привычно потянулась к пульту, но тут же остановилась на полпути. Алина лежала, глядя в потолок. Как он не может понять, что ей никто не нужен? Глупо ждать, что она влюбится в кого-то только потому, что не будет видеть Димку каждый день. Она всё равно настроена только на него. Алина знает, что он позвонит, когда Димка только набирает номер её телефона, знает, в городе он или уехал, чувствует, когда ему по-настоящему плохо.
Девушка потянулась к телефону и всхлипнула, меняя симку. Она делала это очень редко, только когда уже не могла жить дальше без его голоса.
************
…Я пришла домой непривычно поздно. Мама ждала меня, пила на кухне крепчайший чай. Она ничего не сказала, но по тому, как плеснулись радостью и облегчением её напряжённые глаза, я поняла, как она волновалась.
- Почему ты не спишь? - виновато спросила я.
- Уже иду, - улыбнулась она, поднимаясь.
Мама мыла чашку неправдоподобно долго. Я грустно улыбнулась. Она тянула время, наивно надеясь на мою откровенность.
- Всё нормально, мамочка, - сказала я. - Я не натворю глупостей, не бойся.
А на следующий день меня вызвал шеф, Андрей Сергеевич.
- Инна, можно вас попросить об одной услуге? - спросил он.
- Конечно, Андрей Сергеевич, - немного недоумённо ответила я.
- Говорю сразу - вы можете не согласиться. Но в любом случае я хотел бы попросить вас сохранить в тайне тему нашей беседы.
- Хорошо, - ответила я, уже немного волнуясь.
- Я вынужден просить вас…уволиться, - сказал шеф.
Увидев, как изменилось моё лицо, Андрей Сергеевич быстро сказал:
- Я сейчас всё объясню. Несколько дней назад ко мне пришёл мой университетский приятель с обычной в общем-то просьбой - пристроить на работу одного своего хорошего знакомого.
Я почувствовала, что ещё немного - и я разревусь, как дурочка. Наивная! Я всегда считала, что шеф очень ценит меня как сотрудника и вообще хорошо ко мне относится. Он же даже не потрудился скрыть истинную причину моего увольнения.
- Инна! - тихо позвал шеф, и я нашла силы посмотреть ему в глаза. - Вы не могли бы выслушать меня до конца, прежде чем делать скоропалительные выводы?
- Хорошо, - сухо кивнула я. - Я слушаю.
Он чуть улыбнулся.
- Мне всегда было легко с вами, Инна, - сказал Андрей Сергеевич. - Я даже, грешным делом, считал, что вы лишены обычных женских слабостей… Ну ладно… Так вот, Инночка, - он впервые назвал меня так. - Увольнение будет временным, и оно обусловлено необходимостью. Дело обстоит так, что я должен взять этого…протеже моего приятеля на руководящую должность. Не потому, что я обязан своему приятелю, хотя формально всё обстоит именно так. Просто я узнал, что человек, которого так упорно мне навяливают, призван серьёзно повредить нашей компании. И здесь, у нас…есть другой человек, который ему помогает.
Я смотрела на него во все глаза.
- Вы не знаете, кто это? - осторожно спросила я.
Андрей Сергеевич улыбнулся:
- Пока только догадываюсь. Но доказательств у меня нет. И я сейчас, в некотором роде, должен предоставить им идеальные условия проявить себя. Иначе контролировать процесс будет намного сложнее…
- Я поняла, - тихо ответила я.
- Я надеялся, что вы поймёте меня правильно, - шеф приподнял и положил трубку зазвонившего телефона. - Будем считать, что вы в отпуске. Надеюсь, что всё и закончится в срок не более этого отпуска, поэтому постарайтесь действительно отдохнуть. После нам с вами предстоит много работы.
- Хорошо, - кивнула я. - Когда…мне уходить?
- Сегодня, - сказал Андрей Сергеевич, и у меня ухнуло сердце. Он на мгновение отпустил глаза. - Инна, всё должно быть абсолютно правдоподобно. Вы уволитесь по собственному желанию. Все в курсе, что у вас были…гм…некоторые проблемы в личной жизни, и теперь никто не будет особо удивлён…
Некоторое время я не могла произнести ни звука, и молча тупо глядела на собственные руки. Шеф неловко хмыкнул. Кажется, он смутился.
- Инна,… - тихо позвал он. - Я позвоню…когда будет можно…
- Спасибо, - я поднялась, избегая смотреть на него. - Я оставлю заявление у секретаря.
…Мне не надо было имитировать слёзы, когда я выскочила из его кабинета.
Секретарша Таровского проводила меня взволнованным взглядом. Ну, теперь начнутся разговоры. Подозреваю, что в фирме меня считали железной леди. Не успела я дойти до своего кабинета, как позвонила Надя из бухгалтерии.
- Инна Валентиновна, - сказала она немного испуганно. - Вы можете прийти прямо сейчас? Деньги пока есть…
Я сглотнула комок в горле, мешавший мне дышать.
- Хорошо, Надя, - ровно ответила я. - Через десять минут. Я только соберу вещи…
Витуся, вечно худеющая, и потому не пошедшая на обед, только открыла рот, когда я попросила её найти коробку. Пару минут она наблюдала за мной испуганными глазами, и, наконец, не выдержав, осторожно спросила:
- Что-нибудь случилось, Инна Валентиновна?
- Ничего, Вита, - я водрузила полупустую коробку на стол. - Я увольняюсь.
Рот у бедной девочки открылся. Мгновение она стояла, как статуя, потом с непонятным возгласом ужаса и возбуждения метнулась за дверь.
*******
…Мама, конечно, обрадовалась, что мне, наконец, дали отпуск летом. Она сразу начала строить планы, которые я была вынуждена отвергнуть по причине своей несвободы. Купить билет на юг в сезон было не так просто, да и не хотела я никуда ехать. Тоска сжимала сердце уже сейчас, стоило представить себя на пляже среди беззаботных отпускников или в номере с возбуждёнными от южного флирта соседками. Я хорошо знала это глупое стремление сошедших с ума от вседозволенности баб сделать так, чтобы всем было хорошо. Никогда мне не было хорошо с этими потными, полупьяными южными мачо. Странно, но все мужчины на юге становились для меня одинаковыми. Впрочем, не только на юге, но и здесь, в родном городе, кажется, не осталось ни одного мужчины, способного меня заинтересовать.
Я вздохнула, запретив себе додумывать эту мысль. Мне нужен был только он…
В общем, весь мой отдых свёлся к дачным хлопотам, которые по выходным делила со мной мама, а в будние дни я тянула одна.
А ночью был чат. Теперь, когда я могла позволить себе встать позже, я сидела в чате каждую ночь. Читая на экране быстро ползущие строки, я забывала о своём стремительном увольнении, и о фразе шефа, брошенной напоследок. Другая жизнь, с выдуманными отношениями, захватывала меня, как наркотик. Я радовалась, когда на экране появлялся знакомый ник, улыбалась, читая непринуждённый стеб старожилов. Здесь, в чате, у меня были свои любимчики, враги и друзья, правда, они не знали об этом…
Прошло не менее двух недель после встречи чата в кафе, когда я вновь решила попробовать начать общаться.
На этот раз я не стала бросать общих фраз, а поздоровалась с Визардом. Поджав голые ноги, я сидела на постели, напряжённо глядя на экран. Появилось его сообщение, но писал он не мне, а Веге. Я рассерженно перевела дыхание, готовая в сердцах выключить телевизор, но в это мгновение появилась ещё одна строка:
Визард: Привет, Fox! Ты кто? Мальчик или девочка?
Адреналин, который выбросило в кровь, заставил меня подскочить на кровати. Меня заметили! После стольких тягостных дней одиночества я, наконец, была не одна! Пряча глупую улыбку, я быстро набрала ответ, но, подумав, стёрла его. Что-то подсказывало мне, что мой новый знакомец не тот человек, которому стоит жаловаться на жизнь. Он был из породы охотников, и интересовался женщиной только до тех пор, пока она оставалась для него загадкой. В этот момент я поняла, что не выдержу, если меня бросят ещё раз. Наверное, я была неадекватна. Как мог бросить меня человек, которого я вовсе не знала? Но я уже чувствовала, что от моего поведения именно с этим парнем зависит моя "чатовская" судьба. И я решила попробовать - хотя бы здесь, где меня никто не знал, стать другой. В конце концов, чем я рисковала? Всё равно на целом свете до сих пор не нашлось ни одного мужчины, который полюбил бы меня такой, какая я есть.
Визард: Fox, куда пропал? Не хочешь отвечать?
Fox: Визард, я инкогнито.
Визард: Fox, хорошо, зайдём с другой стороны. Что на тебе надето?
Fox: Я под одеялом. Как ты думаешь, что на мне?
Визард: Fox, а что у тебя под одеялом?
Fox: Спасите! Пристают прямо в чате!!!:)
Визард: Fox, понятно, девочка:) А пообщаться в реале слабо?
У меня перехватило дыхание. Я вдруг вспомнила встречу чата и глаза той девчонки. Что же я делаю? Неужели мой несчастный роман ничему меня не научил? Но я ведь не собираюсь встречаться с ним, правда? А значит, нечего и трусить.
Fox: Визард, не слабо. Только зачем?
И тут, наконец, проснулась Вега. Не знаю, появилась ли она в чате случайно или просто наблюдала, что выйдет из нашего знакомства, но отреагировала она мгновенно:
Вега: Fox, осторожнее! Я очень ревнивая!
Я улыбнулась. Мне было жаль эту девочку, но…в жалости нуждаются только слабые. Она бы оскорбилась, покажи я свои чувства.
Fox: Вега, тише, мне его "люблю" не надо. Он мне для другого нужен, - ответила я, с улыбкой читая следующее сообщение:
Gin: Блондин, метр девяносто, 27, увлекаюсь парашютным спортом, горными лыжами. Девушки от 18 до 25, красивые, стройные, пишите, телефон…
Каков фрукт!
Меня несло на волнах вдохновения. Той рыжей лисичке, которая, оказывается, сидела внутри меня, хотелось хулиганить.
Fox: Gin, что, многие любят блондинов?
В одном невыносимом спуске
Вы прожили свой краткий век…
И след от вашей попы узкой
Засыпал снег…
Визард: Fox:-) Не порть Джину рекламную компанию:) Безжалостная ты:) Для чего я тебе нужен? Колись, интриганка!
Fox: Визард, скажу завтра. Пока, солнышко. Целую:)
Вега: Fox! А по наглой рыжей лисьей морде?
Fox:Вега, тебе "Nestle" прислать? Нежнее, нежнее…Я тебе не соперница. Завтра, Визард:)Всем пока.
Завтра настало с того, что я еле открыла глаза. Всё же чат шёл поздно. Для молодых девчонок бессонная ночь - ерунда, а вот я уже начинала чувствовать, что мне не двадцать. С надеждой выглянув на улицу - не идёт ли дождь - я вздохнула и начала собираться на дачу.
Весь день я ловила себя на мысли, что жду вечера, сердилась на себя и ничего не могла поделать. Даже мысль о Степане, саднящая, как старая заноза, попритихла. Вернее, я подумала о том, как было бы здорово, если бы Степан, хоть изредка, тоже появлялся в нашем чате. Тогда я могла бы с ним говорить, не открывая себя. На этом месте я снова вздохнула. Да уж, "любви моей ты боялся зря, не так я страшно люблю…" Но мне и правда казалось, что встречайся мы хотя бы изредка - и мир бы не ложился такой тяжестью мне на плечи…
Очень скоро мелькание жарких июньских дней слилось для меня в один бесконечно долгий день, наполненный ожиданием вечера, прохлады, отдыха… и чата.
Olenenok
07.04.2009, 11:39
Танюша, читаю и столько мыслей сразу...
Вот и началась новая жизнь...
Жизнь с новой страницы, с чистого листа...
Теперь у нее нет работы...нет любви...и нет боли...которая постепенно притупляется...
Теперь у нее появляются новые знакомые...
Теперь частью ее новой жизни становится чат...
И как сказал Санчес...
-Мне нравится наблюдать за новичками. Кто-то появляется в чате на одну ночь, и, если ему не ответили, обижается и исчезает навсегда. Кто-то настолько ярок, что сразу привлекает к себе внимание. И только немногим дан талант оставаться самим собой.
И у нее получилось заинтриговать людей...и она потихоньку будет обретать уверенность в себе...
С низким поклоном и позитивом к тебе, жду продолжения:daizy
Eclipse-e
07.04.2009, 14:21
Насчет отношений Димы и Алины. У меня у знакомых подобное было, любили друг друга, потом решили расстаться, продолжая любить друг друга и страдать при этом. Я потивиница, когда вмешиваются в отношения третьи лица, но в данном случае это необходимо или есть второй вариант, когда их объединяют какие-то форс-мажорные обстоятельства:rolleyes: Я думаю они будут все-таки вместе:love
Для Инны Визард станет проходным билетиком или как сейчас модно говорить "флаером" в чатовскую жизнь. Не он станет ее ПРИНЦЕМ, но именно из-за их первоначальной интриги она надолго удержится в чате, и потом именно там встретит ЕГО, а вот кого....придется уж нам подождать:D
Ничего пока не буду подтверждать или опровергать))) Продолжаю)
Я начала вести дневник, записывая интересные реплики, остроумные перепалки, новые ники, следя за тем, как завязываются и развиваются отношения в чате. Иногда я думала с улыбкой, что мой случайный знакомый, Санчес, тоже наверняка делает что-то подобное, собирая материал для своей книги, но вряд ли он занимался этим с той же увлечённостью, как и я. Ведь он просто работал, а я и в самом деле жила этим…
Мой дневник, пухлая синяя тетрадь, заполнялся на глазах. Днём я перечитывала его и вспоминала прошедшую ночь.
15 июня
Визард: Люди, я влюбился! И даже стихи сочинил: «Осень наступила, высохли цветы…Мне никто не нужен в мире…только ты!» Танюшка, отзовись! А что это значит, если девушка отказывает тебе в свидании?
Gun: Что-то мне напоминают эти стихи, брат :)Рад за тебя! А девушки всегда сначала отказываются…
Вега :Визард, милый, тебя можно только пожалеть! Первое: такой отказ означает, что у неё кто-то есть. Второе: что ты ей в общем-то не очень-то и нужен. И третье: велика вероятность, что она страшна, как смертный грех, и просто боится встречи.
Я улыбнулась, представив, как Вега пишет это, закусив губу от злости. Меня тоже задело это неожиданное признание Визарда, ведь даже не видя его, я ощущала силу его притяжения. Впрочем, не я одна. Ответы на его СМС приходили ещё минут десять. Он был популярен. Я не стала ему мешать, читая сообщения не столь звёздных «чатлан». Было уже поздно.
Вега: Споки-ноки всем:) Пойду в кроватку. Визард, не шали!
Визард: Спокойной ночи, милая, чмок:)
Старик: Снова я сюда залетел, хоца чего-то.
Fox: Ты уж определись, а там посмотрим:)
Визард: Fox, ты говоришь загадками.
Fox:Визард, это я не тебе, а старику. Ты меня сегодня не любишь:)
Визард: Люблю, Fox, люблю. Это ты от меня прячешься. Дай номер?
Вега: Fox, аккуратнее будь!!!!! Виза-а-а-ард!!!!!
Fox:Вега, ты же спишь давно? Визард, позже:)
Вега: Fox, сердце ёкнуло, проснулась. Визард, ты трюфелей не ищешь?
Визард: Вега, солнце, я думал, ты спишь:) Fox, никого не бойся, пиши.
Fox: Визард, а как же «Осень наступила...?» Что-то ты сегодня активный:)
Визард: Fox, так это разве плохо? Пассивный мужчина должен настораживать. Дай телефон?
Fox:))) Пока, Визард. У меня осень ещё не наступила:) Лето полным ходом:)
16 июня
Сегодня мне было скучно. Визард болтал со своими знакомыми, некоторых я и не знала. Вега сидела, как мышь под метлой. Хотя я уже знала, что такое молчание ничего не значит. Многие вели беседы в «привате» - дешевле, да и меньше любопытных глаз. Я изредка беззлобно клевала чатлан, не пользующихся у меня особой популярностью, а больше читала. Сегодня в чате появились змейки. Они мигом расползлись по чату и начали жалить. К уже имеющейся Гюрзе присоединились Уж, Гадюка, Зи-зи Эфа и Удав. Я наблюдала за ними не без интереса. Каждый обращает на себя внимание как умеет. Эти начали болтать всякие гадости о старичках, верно рассчитав, что безнаказанной их вылазка не останется. Безобидного Бубу обозвали голубым, проехались насчёт Венеры (мол, твоим именем не зря интересные болезни назвали), начали дерзить Веге, цепляться к Мерфу. Скоро чат сплёлся в клубок. Особенно старался Удав. По его заинтересованности я поняла, что под ником скрывалась девушка, скорее, совсем молоденькая. Понаблюдав, кого она обходит своими нападками, я хмыкнула. И эта пала жертвой чар знаменитого Визарда. Ему она ни разу не нахамила. Впрочем, я не могла её обвинять. В этом несносном парне была бездна обаяния. Я улыбнулась. Я чувствовала себя странно защищённой. Словно с глаз моих сняли розовые очки. Нет, точнее, очки остались у меня на носу, спущенные на самый кончик, и я сама решала, когда мне хочется посмотреть через стёкла. Меня не раздражал снобизм старичков, неохотно впускавших в свой круг новеньких, и не делала никаких попыток познакомиться с ними. Сегодня я была кошкой, гуляющей сама по себе. Независимость оказалась классной штукой! Пожалуй, впервые в жизни я поняла, какое это счастье – быть естественной. Я просто играла и наслаждалась игрой. И то, что я ни разу первой не написала Визарду после того первого «привета», придавало моей игре особую остроту. Мой мальчик не привык, чтобы его игнорировали. И он простодушно лез в расставленный мной капкан. В чат снова вышел Старик, и я улыбнулась его СМС-ке.
Старик: Да не, я простой:) Ну, есть у меня бумер, и что? Девчонки, кто хочет покататься, пишите телефон…
Fox: Старик, это у меня бумер! Давай, у тебя будет «Субару»?
Визард: Fox, ты кто?
Fox:Визард, я – невроз навязчивых состояний:)Тебе от меня не уйти!
Старик: Нет, Fox,на «Субару» пусть узкоглазые катаются!
Вега: Fox, я ему помогу. Апперкот тебя успокоит?
Ого, а девочка-то не дремлет!
Визард: Fox, что ты! Я спокоен, как удав!
Fox:Вега, не дотянешься:) Визард, о спокойных удавах – кому-нибудь другому:))В нашем чате таких нет.
Он не ответил, и я уже подумывала, не лечь ли мне спать, когда на экране проплыло троекратно повторённое, выделенное вызывающе алым шрифтом объяснение в любви.
Fox:War, а что, чтобы светиться, надо любить?
War: Fox, ещё можно пальцы в розетку сунуть:)
Admin: А что, Лиса, по-моему, прикольно.
Fox:Сейчас проверю:) Милый, я тебя люблю!
Моя СМС-ка вышла обычной чёрной строчкой, и я возмутилась:
Fox: Админ, обманщик! Ну и где яростное свечение?
Fox, наивная, это в три раза дороже, - вылезла ехидная Вега.
Almaz: Fox,ещё можно сырую рыбу есть – глаза точно засветятся:)
Fox: Almaz, придётся, наверное:) Пошла ловить. Как бы не утонуть:)
Almaz: Fox, приятного аппетита!
Визард: Fox, не забудь мне рыбы оставить. Я Вегу угощу. В воспитательных целях:)
Вега: Визард, лучше лисий хвост подари и зубы на ожерелье.
17 июня
Almaz: А где Fox сегодня? Она вчера рыбы наелась. Не померла?
Fox: Almaz, я в порядке. Заметила, какая ночь светлая?
Almaz: А я думала, фонари включили.
Fox:Нет, Almaz, это я:)
Визард: Fox?
Fox: Чего тебе, Визард?
Визард: Fox, тебя случайно не Ларисой зовут?
Я вздохнула.
Fox: Визард, какой ты упрямый:) Ну давай, я буду Ларисой.
Визард: Fox, тогда я тебя, наверное, знаю. И зачем было прятаться?
Мне стало весело.
Fox: Визард, есть только один способ проверить, я ли это. Пожертвуешь ночью? Правда, придётся время от времени включать чат:)
Вега: Визард, а тебе, случайно, не всё равно, как её зовут? Fox, у тебя появились шансы стать лисой Ларисой.
Fox: Спасибо, что не крысой Ларисой, Вега:)
Выключив телевизор, я задумалась. Вега блюла своего Визарда так, что в чате от соперниц клочья летели. Мне от неё пока доставались лишь мелкие уколы. Значит, она не чувствует мой интерес к Визарду. Прекрасно, ведь известно, что обмануть женщину гораздо труднее, чем мужчину… И я решила не провоцировать её попусту. Тем более что те, кто слишком явно проявляют свой интерес, редко пользуются популярностью… Что-что, а уж это-то я усвоила накрепко. Как писал мой любимый Ремарк, никого не стоит подпускать близко. Подпустишь – захочешь удержать, а удержать ничего нельзя… Я делала над собой усилие, игнорируя некоторые реплики Визарда, и даже заставила себя иногда пропускать чат. Правда, каждый раз мне казалось, что я пропускаю самое главное в своей жизни.
Однако Визард не пользовался бы такой бешеной популярностью, если бы не умел поразить женщину. Этот Казанова хорошо знал, что каждая из нас мечтает быть для кого-то самой-самой, единственной, неповторимой, желанной, и в глубине души верит, что именно она достойна такого чувства. На следующий день, вернее, следующей ночью, я включила телевизор и остановилась возле него с наполовину стёртым глазом.
Чат только начался, и первая СМС неподвижно висела в самом верху экрана.
Визард: Fox, дорогая, сбрось телефон в «приват». Я сегодня последний день в чате. Связи нет. Не увижу.
Я села на кровать, чувствуя, как задрожали мои руки. Я не готова была проститься с ним! Я привыкла к его вниманию, к его упрямым попыткам завязать со мной знакомство, к его шуткам, к его сексуальности, которую не в силах был скрыть экран…
В этот момент я забыла о своей тщательно выверенной роли, и схватила телефон.
Fox: Визард, как же я без тебя?
Almaz: Fox, что это с Визардом?
Fox: Almaz, не знаю, самой страшно.
Визард: Пока, народ. Fox, жаль…
Я нервно набрала «on», подключая приват. И нервно хихикнула, когда мо ё сообщение, выделенное красным, вылезло на экран:
Fox:PRV # Визард # Ты меня пугаешь! Почему, милый?
Принародный позор немного привёл меня в чувство.
Fox: Almaz, я засветилась!
Almaz: Fox, похоже, «приват» опять не работает.
Я перевела дыхание. «Ничего не случилось, - сказала я себе. – Это просто чат. Придуманная жизнь, придуманные отношения. Вспомни, какой на деле оказалась Магда! Здесь нет ничего настоящего!» - убеждала я себя, а на экране тем временем выползла СМС, которая разом размела все мои умные мысли.
Визард: Fox, я жду тебя! Напиши, а то умру!
- Визард, не умирай! – не выдержала Алмаз, и ко мне вернулась способность к самоиронии. Я представила, как мы с Алмазкой выглядим со стороны. Две мечущиеся клуши.
Fox: Almaz, он нас не видит, похоже.
Визард: Fox, сбрось телефон в приват!
PRV # Визард # Ау! Ты где?
Этот негодник не хотел мне отвечать, пока я не напишу ему телефон. Он вылез на экран перед самым закрытием чата.
Визард: Я с вами. Прозрел. Кого сделать? – очень зло спросил он.
Ему не успели ответить. Чат закончился.
Ну вот и всё. Мне было неожиданно больно. Совсем как в десятом классе, когда мой любимый мальчик уехал в Германию. Я давно знала, что его семья буквально сидит на чемоданах, но стеснялась спросить, на какое число взят билет. Я и тогда была ужасно несовременной, и обожала Сашу издалека. И вот однажды апрельским утром я пришла в школу, и не увидела его на обычном месте. Я писала контрольную по математике, и думала, что сейчас умру…
Я взяла дневник, с ногами забралась на кровать.
17 июня
«Ну что, роковая женщина, подведём итоги? – горько спросила я сама себя. – И ведь давно уже взрослая женщина, а не ребёнок наивный. И видела, как мальчик мой резвился в чате – десятки девчонок за каждый вечер, телефончики, свидания, а потом деликатные «отлупы» - «извини, не могу, есть любимый человек». Завоевал – бросил – забыл. И всё же, какие мы дуры! Как падки на ласковые слова и готовы верить, верить и ждать, пока нас наконец завоюют! Неделю я дразнила мальчика, невольно пробуждая в нём инстинкт охотника. Каким кайфом было чувствовать его возбуждение, нетерпеливую дрожь желания – и ярость от того, что я недоступна! И видеть его на следующий день – подчёркнуто не замечающего, холодного, злого и обиженного…И наблюдать, как он мигом загорается от одного моего слова, и сразу начинает ласкать меня словами, уговаривать, очаровывать… Змей! Так и чувствуешь себя бездушной стервой, виноватой, что не утешила, не откликнулась на призыв…»
Я задумалась, по старой детской привычке грызя колпачок ручки.
«Нет, хорошо, что всё так закончилось. Давно пора было возвращаться в реал, и он мне невольно помог. А то так бы и сидела до старости каждую ночь, ловя на экране любимое имя… Сцена обольщения разыграна, и то, что она не завершена, придаёт ей некую пикантность. Наверное, наши пикировки были интересны и зрителям. Можно было пари заключать, когда я паду, - шмыгнув носом, я констатировала. – Кажется, я заболела. Даже температурка есть…»
А вот пожалеть меня было совсем некому…
***************
- Администратор? Так серьёзно? Классно! – Дмитрий поднял своё пиво, коснулся бокала Алиты. Девушка была, пожалуй, его ровесницей. Так, ничего особенного, не тянула она на такой ник. Зажата, хотя в чате проявила себя неплохо. Или всех их парализует его присутствие? Дима осторожно пригляделся к своей новой знакомой. Неужели секс с ним её так страшит? Пожалуй, да. У Дмитрия были знакомые, которые боялись подойти к красивым девушкам. Похоже, и у девушек бывают те же проблемы. Эта была как раз из той породы, что считают мужчин грубыми животными и боятся их, хотя никогда не признаются в этом.
- А с кем из чата ты ещё встречался? – спросила она, чуть краснея под взглядом Димы.
- Со многими, - улыбнулся он. – Хочешь посмотреть? – он достал телефон и придвинул стул ближе к Алите. – Вот это – Вега.
- Красивая, - тихо отозвалась Алита, внимательно разглядывая Алинину фотографию.
- Вот Остров, Магда, Питон. А это – Диван Рулез.
- Я думала, он старше, - она чуть улыбнулась, и стала совсем нормальной.
- Пацан, - улыбнулся Дмитрий, склоняясь к розовому ушку Алиты. – Это мы на встрече чата.
Она смущённо отстранилась, взглянула на него так, словно решилась на подвиг.
- Дима…я…не такая, - тихо сказала она.
- Какая? – спросил он озадаченно.
- Ну…то, что я согласилась встретиться с тобой, вовсе не значит, что я…согласна с тобой спать…
Он взметнул брови и спросил осторожно:
- А…я разве предлагал тебе это?
Она покраснела, как помидор, и Дмитрий подумал с весёлым ужасом: «А ведь у неё, похоже, и не было никого». В другое время эта мысль его, пожалуй, даже возбудила бы. Но сейчас ему не хотелось разводить всю эту бодягу с ухаживанием, без которой честные девушки ни за что на свете не согласятся на секс. Да и не хотелось брать на себя ответственность. Всё же первый мужчина – это серьёзно. Да ещё в таком возрасте…
Они ещё немного поболтали, допили пиво и расстались у остановки.
- Звони, - улыбнулся Дима. – Может, ещё как-нибудь встретимся…
Она просияла и кивнула. Дмитрий проводил её взглядом, вздохнул, и направился в офис.
Невоможно оторваться от твоих повестей!!!!! У тебя особый дар рассказчика!!!! Как же хороша Инна. Жаль, что она не знает, что "некрасивых женщин не бывает....". Надеюсь поймет это скоро..
Болею я редко, но метко. К вечеру следующего дня температура подползла к 39-и. Мама, придя с работы, ахнула, и начала меня лечить. В девять часов вечера я уже спала, но часа через 4 проснулась, почувствовав себя отдохнувшей. Температура спала, но в компрессе было невыносимо жарко. Я смыла мёд в ванной, и, вернувшись в спальню со своей любимой кружкой, уселась на диван со стаканом чая с малиной. Чат уже шёл. Я отпила глоток, равнодушно вглядываясь в проплывающие строчки. «Посмотрю, пока пью чай», - решила я, и тут же чуть не поперхнулась, увидев СМС Визарда. «Ах ты, поросёнок! – подумала я с весёлой злостью. – Простился навеки! Последний день в чате!» Мне стало удивительно легко и спокойно. Я с удивлением прислушалась к себе. Когда это змей был в чате, у меня появлялось странное чувство защищённости, как будто я была уже не одна. Иллюзия того, что я кому-то нужна и интересна, помогала мне жить в последнее время. Я начала читать, гадая, рассержен он или же захочет продолжить общение? Нет, Визард находился в хорошей форме, весело переругивался со змейками, и вдруг позвал меня.
Визард: Fox,ты где, пупсик мой?:)
Я негодующе фыркнула. С детства ненавижу всех этих «пупсиков», «заек», «сладеньких», «слоников» и прочую сюсюкающую живность. Я не ответила, зато неожиданно откликнулся Gans.
Gans: Визард, не много ли у тебя пупсиков?
Визард: В самый раз. А тебе что, завидно, Ганс?
Вега: Виза-ард! Я всё вижу! Уймись, старый ловелас!
Я улыбнулась.
Fox:Вега, он что, правда старый?
Вега: Fox, да уж не первой свежести.
Визард: Fox, это злые языки наговаривают, - торопливо вылез Визард. – На самом деле мне 15!
Fox: Визард, змей малолетний!
Вега: Fox, ты слушай его больше! Его скоро на пенсию отправляют!
Визард: Fox, на самом деле мне 27 неожиданно исполнилось. Прямо сегодня!
«А мне уже скоро будет 28», - грустно улыбнулась я и набрала:
Fox: Визард, поздравляю:) Целую, где не жалко.
Вега: Fox, брысь! Везде жалко!
Визард: Fox, а ты классно целуешься. Мне понравилось:)
Я нервно отхлебнула остывший чай. Мысль была глупой, но мне не сразу удалось от неё избавиться. Я вдруг подумала, что и вправду не прочь бы была узнать, как он целуется. Я испугалась и прислушалась к себе. Неужели моя решимость никогда с ним не встречаться дала трещину? А Визард всё не унимался.
Визард: Fox, сколько тебе годиков, как зовут? Сбрось телефон в приват?
Я не отвечала, делая вид, что увлеклась перепалкой девчонок, ссорящихся из-за модератора, обаятельного Метра.
Цветная: Девчонки, не деритесь, у Метра в гареме места всем хватит.
Fox: Хорошо, наверное, в гареме у Метра…
Визард: Fox, Метр классный. Рекомендую…
Метр: Спасибо, Визард.
Gans: Fox, у меня ты будешь не менее любимой, поверь.
Fox: Gans, верю. Только я болею, как-то не до любви. Давай в другой раз?
Визард: Кто ты, Fox?
Gans: Fox, выздоравливай побыстрее. Свято место пусто не бывает.
Fox:Gans, ты не жди меня. Я, может, помру ещё. Только время потеряешь.
Fox: Визард, ты упрямый:)) Мне нравится.
Визард: Fox, ты что, умирать собралась? Ты чего?
Fox: Визард, я ещё не знаю, думаю:) Надо же как-то уходить.
Визард: Fox, ты бросай это дело! Ничего больше не придумала?
Fox: Визард, не придумала. Это ты у нас стратег. Генератор идей.
Визард: Ты о чём, Foxi?
Fox: Святая невинность:)) Это я о твоём «последнем дне» в чате.
Визард: Fox:)))) Зато ты меня «милым» назвала:) И кричала: «Не уходи!»
Fox: Визард, змей!
Я в сердцах выключила телевизор и вытянулась под простынёй. Я была очень недовольна собой, но губы почему-то растягивались в глупую счастливую улыбку…
**********
Сегодня они ужинали вчетвером – Мерф с Илоной и Дима с Алиной. Алина вела себя безупречно. Не строила глазки Диме назло, и сама не «отключалась» - случались с ней такие приступы задумчивости, когда она никого и ничего не воспринимала. Мерф с Илоной пришли даже чуть раньше них. Мерф – худой, немного нескладный, не сводил с Илонки влюблённых глаз. Говорили о новых фильмах и о планах ребят пожениться, о чате и о предстоящей командировке Димы. Всё, казалось бы, было нормально, но Дмитрий то и дело ловил себя на том, что смотрит на часы. Скоро и Алина это заметила, спросила ехидно:
- На свидание опаздываешь, Димочка?
Дмитрий улыбнулся.
- Да нет, просто надо бы ещё собраться, завтра рано выезжать.
- Ребята, мы его теряем. Не ест, не пьёт, всё тоскует о своей рыжей, - констатировала Алина, вроде бы спокойно, но Дима хорошо знал цену этому спокойствию.
- Ты ревнуешь что ли, малыш? – спросил он нежно. – Я ж её даже не видел!
- Да скорее бы уже увидел, что ли! – в сердцах сказала Алина. – Может, тогда полегчает.
Илона улыбнулась:
- Да брось ты, Алин. Знакомства в чате – это лажа. Нет, друзей можно найти, не спорю, да и то многим лень встречаться, только переписываются. А насчёт чего серьёзного…Ну, может, только совсем молодняк знакомится с последствиями.
Алина покачала головой. Глаза у неё были тревожные, и Дмитрий понял, что держится она из последних сил.
Что же он натворил? Когда год назад, в конце весны, он отправил как всегда жену с маленьким сыном к тёще в С-ов, знакомство с Алиной показалось ему спасением от тоски и одиночества. С женой уже тогда были проблемы. После родов её и без того невеликая сексуальность сошла на нет. Сначала она говорила, что очень устаёт с малышом, а после, когда сын подрос, и почти не просыпался ночью, начались другие отговорки.
Конечно, он переживал. Кому понравится знать, что тебя не хочет собственная жена. И с Алиной он познакомился, чтобы доказать Ирине – что он по-прежнему хоть куда. Глупо конечно, ведь она об этом так и не узнала. А когда с Алиной всё стало слишком серьёзно, Дмитрий понял – он никогда не сможет бросить сына. Будь он хоть трижды не нужен Ирине. Да и жена – она ведь не изменяла ему, так что ему не в чём было её упрекнуть. Они оставались хорошими друзьями, и даже время от времени исполняли супружеский долг – Ира хотела девочку – но Дмитрий уже не пытался её расшевелить. Он смирился и знал, что стоит ему снять трубку – и он услышит счастливый Алинкин голосок. Она будет ждать его весь день, а вечером кинется ему на шею, и будет ласкать его, жаркая и прохладная одновременно, и не отпустит от себя, пока не опустошит до самого дна. В этой юной страстной девочке Диме нравилось всё – яркая внешность, потрясающе женственная фигурка, живость и любопытство, с которым она изучала жизнь, и даже её юношеский максимализм, излишняя резкость суждений не раздражала, а забавляла его. Её ярость, когда ему не удавалось скрыть улыбку в ответ на высказанное ею замечание, была столь бурной и страстной, что он не выдерживал роли умудрённого опытом взрослого мужчины более нескольких секунд и кидался мириться. Она яростно сопротивлялась, лягалась и шипела, как бешеная кошка, но потом всё-таки смирялась под его успокаивающими нежными поцелуями. Всякий раз примирение заканчивалось одинаково. Они лежали рядом, расслабленные и усталые, и Алина тихо шептала: «Я глупая, да?» Она расстроено утыкалась в его плечо, а Дмитрия вдруг пронзала такая острая жалость, тревога за эту глупышку, полуребёнка. Чем она способна была защититься от этого жестокого мира? Только своими колючками, которых никто не боялся…
19 июня
Визард: Тук-тук-тук! Мона к вам?
Я улыбнулась. Почему моё настроение напрямую зависело от этого несерьёзного типа? Сегодня Визарда опередил Ганс, вылез с традиционной уже просьбой.
Gans: Fox, напиши номер телефона, нужно поговорить.
Fox: Gans, нет у меня телефона:)
Визард: Ганс, немчура, я понял! Она просто не знает, о чём мы её просим! Fox, телефон – это та штука, которую ты сейчас в руках держишь!
Fox: Визард, правда? Что ж ты раньше-то не объяснил? А где у него номер?
***********
Моя ангина прошла, и на выходные мама вывезла меня за город, на день рождения к дяде Альберту. Он мамин старший брат, и в детстве я его очень любила. Однако в этот раз я так явно не находила себе места, что мой любимый дядюшка кивнул мне: «Инуся, пойдём-ка, покурим». Мы вышли на улицу. Ночь была тёплая, одуряющее пахла какая-то ночная фиалка, которые обожает высаживать моя тётушка. Дядя Альберт и в самом деле предложил мне сигаретку, я отрицательно качнула головой. Дядюшка закурил сам и сказал:
- Рассказывай.
- О чём? – я села в качели-шезлонг, качнулась…
Видимо, что-то такое отразилось на моём лице, потому что дядюшка сказал торопливо:
- Ну всё, всё, девочка моя…
- Всё нормально, - пробормотала я и встала, отходя от качелей подальше. – О чём ты хотел со мной поговорить? Что, мама нажаловалась?
- Её можно понять, - осторожно сказал он. – Она говорит, ты по полночи просиживаешь в каком-то чате, и темнишь с работой.
Я усмехнулась.
- Инночка, - тихо позвал меня дядя Альберт. – Давай, я возьму тебе путёвку куда-нибудь к морю? Отдохнёшь, развеешься…
- А у вас идёт «Rambler»? – спросила я, не очень тактично перебив дядюшку.
- Да, - немного озадаченно ответил он. – Инна…Что с тобой происходит?
Я, уже сделавшая несколько шагов к дому, остановилась, и оглянулась с улыбкой:
- Всё нормально, дядя. Просто жених бросил меня перед свадьбой…А путёвки не нужны. Я и здесь прекрасно развлекаюсь…
…Разревелась я только в спальне. Зачем я вообще сюда поехала? Мне казалось, что мне уже легче, что я могу думать о других, пусть и виртуальных людях. Однако, как оказалось, я переоценила себя…
Немного успокоившись, я перевернулась на спину и принялась смотреть в потолок, на узорчатые тени качающихся за окном деревьев. Я пыталась понять, что причиняло мне большую боль – потеря любимого человека или же обида от того, что меня отвергли? Вздохнув, я перевела дыхание. Он где-то жил, мой кареглазый мальчик, и я хотела, чтобы он был счастлив, несмотря ни на что…
**********
23 июня
Несколько дней я провела у дяди, принципиально не включая телевизор по ночам, а когда вернулась в город, Визарда в чате не было. Просидев у экрана одну ночь, на другую я не выдержала. Мужчины говорили о футболе, девчонки вяло обменивались приветствиями, одни змейки были в тонусе, и незамедлительно кусали зазевавшихся. Эти девчонки начинали мне нравиться. Они были самодостаточны. Может, потому, что молоды и уверены, что весь свет существует для них? Я читала СМС-ки, нетерпеливо поджидая, когда выйдет Визард. Его всё не было, и настроение моё стремительно портилось.
Fox: Almaz, ты в футболе разбираешься?
Almaz: Fox, да, а что, поиграть хочешь? При чём здесь футбол?
Fox: Almaz, футбол ни при чём. Просто играть больше не во что.
War: Fox, а в шашки не пробовал?
Я усмехнулась. По-моему, модератор до сих пор считал меня мальчиком.
Fox: Визард, стратег великий, ты где?
Вега: Fox, а ты что, по нему соскучилась?
Fox: Очень, Вега!
Вега: Fox, ну даже не знаю, как тебе помочь. Домашний адрес наш дать? Увидитесь.
Fox:Вега, ничем мне уже не поможешь. Несу своё горе с достоинством.
Вега: Fox, у меня сердце кровью обливается на тебя смотреть.
Fox:Вега, у меня тоже…
Мангуст: змейки, я здесь!
Fox: Мангуст, куси их по одной!
Появился Ганс. Он сегодня был в грустном настроении, и писал бесконечное стихотворение.
Gans: Gun, не стреляй голубей, Gun, не стреляй лошадей… Ох, что-то не получается, да, War?
War:Да, Gans,не особо:)
Fox: Gans, это баллада про Gunа? Дашь слова списать?
Визард: Привет всем! Я ненадолго.
Вега: Визард, тут Fox по тебе истосковалась.
Визард: Fox, неужели правда?
Fox: Визард, я уже смирилась.
Вега: Fox, не поняла, с чем смирилась-то? Потрясающий мужик прямо в руки падает! Не рефлексируй, держи!
Визард: Fox, не всё так просто. Встретимся – расскажу.
Я вздохнула.
Fox: Визард, искуситель:) Не встретимся.
Визард: Fox, не бойся, я на встречу не один приду, чтобы кривотолков не было. Со мной Ритер будет.
Вега: Визард, браво! Fox, Ритер - это его овчарка. Она чужих терпеть не может!
Fox: Визард, увы, солнышко, у меня тоже не всё так просто.
Вега: Визард, ну вот и нашёл ты родственную душу…
Визард: Fox, не бери в голову. Настроения нет. Всем пока.
Fox:Вега, ты меня пугаешь своей добротой. Визард, пока. Не грусти.
Вега: Fox, так пользуйся.
Я выключила телевизор, но ещё долго не спала. Моему виртуальному знакомому было плохо, и я это чувствовала.
Милая, хорошая conti, спасибо вам за ваше творчество, за ваши "сказки на ночь". Пока я прочла только первый рассказ, но теперь уж точно прочту все-все-все, он меня очень зацепил. Ты безумно интересно пишешь, погружая всех нас в обстановку рассказа. Принимай еще одного читателя, я теперь тут буду частым гостем.
Olenenok
09.04.2009, 09:17
Танюша, ты опять нас заинтриговала...:poet
Я читаю, и с каждым разом все больше хочется понять поведение Визарда...
Вега почему-то изменила свою тактику...уж очень мягко стелет...
И Инна мне кажется она начинает влюбляться в Визарда...
Eclipse-e
09.04.2009, 13:01
Да, по-моему Анютка права! Инна начала влюбляться в Визарда, а я вот думала, что не он станет ОСНОВНЫМ героем. Такие подробности его личной жизни тут открылись - семья, ребенок и Вега:rolleyes: Не такой уж он и ловелас - это лишь маска, а вот настоящий он, по-моему, достаточно серьезный молодой человек....остальное это так,
средство для борьбы с грустью и, чтоб хоть на время забыть о проблемах.
С каждым новым отрывочком, все больше погружаюсь в общение чатовцев и уже пару дней хожу думаю о твоем рассказе! Очень интересно читать!;)
Ангел-Ю,
спасибо, что читаешь :) Новых читателей принимаем с удовольствием, присоединяйся))
Olenenok,
Аня, в то время я тоже ломала над этим голову) Визард, как и его прототип, действительно очень обаятельный человек, но... К сожалению, идеальных людей не бывает (а может, и к счастью).
На следующую ночь я вышла в чат с самого начала.
Almaz: Fox, приветище! Как ты, дорогая?
Fox: Almaz, всё ОК:) Отдыхаю на полную катушку.
Almaz: Fox, счастливая! А я работаю по такой духоте:( Хорошо загорела?
Fox: Almaz, классно! Я вся как шоколадка:)
Almaz: Fox, не сыпь мне соль на раны:(
Fox: Almaz, тогда не спрашивай:) О, а Демон, похоже, заика!:)
Демон: War, а
War: А?
Демон: War, а
Fox: Бедненький:)Демон, говорят, петь помогает.
Демон: Кто петь помогает, Fox?
Fox:Не знаю. Кто?
Демон: Fox, я не
War: «Bee line» глючит чего-то. А ты не дразни пацана, Fox:)
Fox: Ну и ладно, пойду спать. Всем пока:)
War: Fox, всего тебе:)
War:…и тебе всего хорошего:)
Fox: Пока, Денечка:)
***********
О, как она собиралась! Наконец-то пришли эти выходные и давно обещанный Димкой пикник. Утром он «разбудил» её звонком. Как будто она могла спать! Но ему никак нельзя было показать этого, и Алина сделала всё как надо – и прелестный, сонный голосок, чуть хрипловатый и капризный, и торопливые сборы, когда он уже ждал её, стоя в дверях, поигрывая ключами, а она торопливо носилась перед ним в одних трусиках и маечке до пупа, кидая в сумку вещи.
- А собраться вчера было слабо? – хмуро спросил он, и она отвернулась, пряча улыбку, понимая, каково ему сейчас. А кто сказал, что страдать и мучиться должна она одна?
- Вчера я поздно освободилась, - ответила Алина, ныряя в ванную и прикрывая за собой дверь.
- Интересно, и чем ты была занята? – спросил он возле самых приоткрытых дверей, и у Алины сладко ухнуло сердце.
«Ну войди же, войди, чурбан бесчувственный!» - приказала она, но чурбан потоптался, посопел, и прикрыл дверь плотнее. Алина едва не заплакала от досады. Но долго горевать она себе не дала. Впереди был весь день – долгий, жаркий июньский день, дача Димки на берегу залива, и он сам – сосредоточенный, до смешного серьёзный в своём стремлении не дать ей перейти границы дозволенного…
Когда они спустились вниз, Алину ждал сюрприз. В машине сидели Даша с Игорем. В другое время Алина даже порадовалась бы Дашке – с ней можно было говорить, не опасаясь за последствия своей откровенности. Но сейчас… На одно короткое мгновение Алина выпала из образа и посмотрела на Диму обиженно. Он сделал вид, что не заметил её взгляда и сказал:
- Простите, что так долго, ребята. У нас тут некоторые весь гардероб в сумку покидали.
- Вам мужчинам, нас не понять, - улыбнулась девушка, выходя из машины и целуя Алину. – Игорь, сядь вперёд, мы с Алинкой поболтаем в дороге.
И то, что она так легко отобрала у Алины целый час счастья – сидеть рядом с Димкой, смотреть, как ветер раздувает его волосы, коситься на загорелые руки, лежащие на руле, обмениваться с ним короткими понимающими взглядами и болтать, словно бы ни о чём – стоило девушке всей её выдержки. Наверное, Даша всё же поняла, что с ней творится, потому что вдруг посмотрела на Алину пристально и спросила тихо-тихо:
- Что – так плохо?
Алина отвернулась, чтобы скрыть непрошенные слёзы. Что ты понимаешь о любви, ты, которой выпало счастье любить взаимно и быть рядом с любимым! Никто и никогда не сочувствует таким как Алина, потому что любая женщина мечтает быть единственной для своего любимого. Любовница даже чужого мужчины – уже угроза, напоминание, что и твоя любовь в опасности. Для большинства этих семейных клуш любовницы – всегда хищницы. И никто из них даже не задумывается – каково это – быть одной в день 8 марта, и, ревя, решаться на аборт. Ждать, когда он придёт, твой любимый мужчина, и бояться, что он не придёт вообще… Каково это – ощущать, что ты никогда не будешь для него важнее, чем семья, что ты должна довольствоваться ролью женщины второго сорта. И никогда не показывать вида, как тяжело и унизительно осознавать это, и делать вид, что тебя всё устраивает, потому что скандалов и капризов ему хватает дома. И – вопреки всему – быть счастливой, потому что у многих других, живущих по правилам или по привычке, никогда не было и этих редких часов счастья…
На даче Алина немного повеселела. В четыре руки они быстро навели порядок в изрядно захламлённом Димкой доме.
- Интересно, с кем он здесь пил? – спросила Алина подозрительно, поднося к глазам пустой стакан.
- О, Алиночка, это всё уже мхом поросло, нечего и думать выяснить правду! – Даша отобрала у неё стакан и швырнула его в таз с пеной от «Фэрри». – Слушай, давай искупаемся, пока они тут с шашлыками возятся? Потом ведь не вытащишь их на берег, начнут свои разговоры.
- Не говори, - улыбнулась Алина. – И почему все пьяные мужики – такие зануды?
- Такие многозначительные, такие умные, - издевательски подхватила Даша.
Они захохотали, и заглянувший Игорь спросил подозрительно:
- Чего это вы тут веселитесь? Не нам ли косточки перемываете?
Девушки снова взорвались смехом, и Игорь, обиженно махнув рукой, исчез.
- Пойдём, - Алина развязала фартук, повязанный поверх коротких шорт. – Я только купальник надену.
- Малинка, неси сюда шашлык, - распорядился Димка, когда она появилась на крыльце. – И помидоры. Вот шампура, можешь…
- Не могу! – улыбнулась Алина. – Мы вас покидаем, мальчики. Пойдём освежиться.
- Вот ещё! – возмутился Дмитрий. – Без нас?
Даша чмокнула в нос немного растерявшегося Игоря. Видно было, что тому не хочется отпускать её одну.
- Недолго! – крикнул он вслед, но прозвучало это как-то неуверенно.
25 июня
Fox: Визард, ты где пропал? Уснул незаметно?
War: Fox, а как можно уснуть заметно?
Fox: War, Визард – он всяко может!
Lita: а
Lita:а
Lita:/
War:Да что с тобой, Lita?
Fox: Lita, бедная, от Демона заразилась?
Sanches:А мне жалко Litи.
Я подскочила на диване. Наконец-то! Мой случайный знакомый, наблюдатель, пишущий книгу, решил выйти в чат. Почему?
Fox:Sanches, ты добрый:)
Sanches:Лисичка, у нас в Мексике все такие:)
Ну-ну… Я улыбнулась, собираясь немного поиграть с парнем, но в это время выползла СМС-ка Визарда, и Санчес был благополучно забыт.
Визард: Привет всем! Что я пропустил?
Fox: Визард, для тебя завтра будет правит. сообщение.
Визард: Fox, давай сейчас! Завтра меня не будет! Я последний день в чате!
Fox: Визард, ах, как жаль! Поцелуемся на прощанье?
Вега: Fox,дай ты ему телефон, наконец. Он весь извёлся, бедный.
Визард: Вега, трогательная забота:) Не извёлся, а завёлся, милая:) Fox, а ты целоваться умеешь? Я не умею:(
Fox: Визард, ну как же так? Я думала, ты умеешь. Как быть?
Визард: Fox, учиться, учиться и учиться! Начнём прямо сейчас?
Fox: Визард, хорошо, начинаю. Sanches, ты умеешь?
Sanches: Не хочу хвастаться, но думаю, что да.
Визард: Fox, я так и помру, тебя не узнав?
Fox: Визард, ну почему? Придётся тебе жить долго:)
Визард: Fox, нехорошо так людей мучить. Я ж помру от тоски! Не бери грех на душу!
Fox: Визард, тебя замучаешь, как же!:)
Визард: Fox, ты на мои похороны придёшь?
Fox: Визард, а ты не будешь подглядывать?
Вега: Люди, кто хочет «Клюковки» и шампанского? У меня с завтрашнего дня отпуск!
Fox: Вега, я хочу. Пригласишь?
По тому, как она проигнорировала мою СМС-ку, я поняла, что всё у них с Визардом не так уж безоблачно, как ей хочется показать.
********
Дела и вправду шли неважно. День, на который Алина возлагала такие большие надежды, прошёл впустую. Не назовёшь же удачей обалденный шашлык, сооружённый Игорем! Она ушла в дом, когда Димка отправился в летний душ – чтобы не поддаваться соблазну проникнуть вслед за ним и прижаться всем телом. Как она соскучилась! И оттого, что он так близко – и недоступен – хотелось выть. Кажется, Даша поняла и посмотрела сочувственно, отчего Алине стало ещё хуже. Зачем она только поехала? Мазохистка! Как можно было искренне мечтать, что сегодняшний день всё изменит? Хотя, что оставалось делать, когда надеяться всё равно больше не на что?
Ребята наверху шушукались и возились, изредка замолкая – целовались. Димки не было очень долго – целую вечность – и Алина пугалась, потому что ей начинало казаться, что его нет – вообще…
Потом он пришёл, швырнул на диван мокрое полотенце – это была одна из его дурных привычек, отучить от которой не было никакой возможности. Алина подняла полотенце, вышла на крыльцо. Дима нарисовался рядом, шепнул на ухо:
- Вода совсем тёплая.
Она улыбнулась и отодвинула его ладонью, хотя хотелось наоборот – прижаться – и не отпускать.
Пока Алина торопливо мылась под тепловатым душем, она не могла не думать, ждёт ли он её, и волновалась, как всё будет.
Он сидел на крыльце и курил. Было так тихо, стрекотали цикады, и почему-то не было ни одного комара. Алина повесила полотенце на верёвку перед крыльцом, зная, что он смотрит, и волнуясь от этого.
- Бердников звонил, - сказал Дима буднично. – Надо ехать.
Алина застыла, недоверчиво глядя на него.
- То есть, как…ехать? – тихо спросила она. С этой Димкиной фирмой всегда было море проблем, но он не имел права испортить ей такой вечер!
- Солнышко, - Дима поднялся и прижал голову Алины к своему плечу. – Ну, не злись. Ребята остаются, сказали, завтра приедут электричкой. Хочешь, тоже оставайся, завтра покупаетесь. Или поедем, я отвезу тебя домой.
- Иди ты! – она пыталась вывернуться, но он не отпускал, и Алина едва не заплакала, потому что ей казалось очень важным – сейчас высвободиться. – Пусти меня!
Он вздохнул и отпустил, а потом притянул к себе и поцеловал быстрым поцелуем в губы:
- Тошно тебе, маленькая? Прости…Зря я всё это затеял.
Она смотрела на него и молчала, потому что вдруг поняла, что больше ничего уже не будет – никогда… И она никогда не узнает, был ли действительно этот звонок, и если был – это тоже уже ничего не изменит… Отныне – и навсегда – она будет видеть его только в чате, да и то если он захочет туда выходить. И сможет иногда слушать его голос по телефону – если он не сменит симку. И – очень редко – встречаться с ним на тех же полупьяных сборах чата, где все друзья, и где никто никому не нужен…
…К дому Алины они приехали уже во втором часу ночи. Она хорошо держалась, и только когда Дима вышел из машины, чтобы открыть ей дверь, она не выдержала и торопливо выскочила сама.
- Иди, - поспешно сказала Алина. – Видишь же – нет никого! Ну, иди же!
Он молча смотрел на неё, и у него были такие глаза, что Алина, всхлипнув, метнулась к подъезду – так быстро, как будто он гнался за ней, и ей надо было успеть спастись за толстой стальной дверью, чтобы выжить…
Eclipse-e))))
всё скоро разъяснится)) Ну или совсем запутается))) Уже начинаю побаиваться вашей реакции на конец :) Мне же нравится оставлять свободу воображению)
Eclipse-e
09.04.2009, 13:47
А нет, все-таки не Визард:z2048 Не нужны Инне такие проблемы - его семья, влюбленная Алина. Ой, как мне жаль ее, бедная девочка, эта Алина. *мне ее переживания и мысли очень близки...было дело* Очень хочется, чтоб они все-таки были ВМЕСТЕ с Димой!:love
Я первоначально все-таки верно предположила, что кто-то из чата станет ПРИНЦЕМ Инны, может именно Санчес, которого она единственного видела и общалась в реале???:confused:
Жалко этого Визарда. Несчастный он мужчина. Любит одну, живет с другой. Зачем? Или все-таки не любит.......
Алёнка, всё равно не угадаешь)))))))) По секрету шепотом - в этой части об этом нет... Я бы не призналась заранее, но всё равно сегодня конец, наверное)
Utro, так уж всё сложилось. Визард вряд ли думал о серьёзных отошениях с Алиной в начале их знакомства. Ну и получил то, что получил.
26 июня
Gans: Алмаз, Fox,Фиалочка, Пиночка, Кнопа, Лена, целую всех!
Fox:Gans, ты целый гарем собрал:) Как справляться будешь?
Gans: Fox, не говори:) У меня сегодня малина – ни Warа, ни Визарда!
Fox:Gans, не говори, повезло!
Lana: Старик, у тебя совесть есть?
Старик: Lana, совесть есть. Ищу жену, булки сам пеку!
Fox: Ого, Старик! Жаль, далеко живёшь!
Gans: Fox, а я рядом!
Fox:Gans, за гаремом следить надо. Холить, лелеять. Не распыляйся.
Gans: Fox, вредная ты! Напиши телефон в «приват»!
Fox: Хи-хи, Gans:) Визард, солнышко, ты где?
Вега: Fox,уймись! Его нет в городе.
Fox:Вега, я думала, и тебя сегодня нет. Ты что так притихла?
Я написала, и тут же раскаялась. Этой девочке и так немало досталось, и я вовсе не хотела задеть её. Но она ответила неожиданно серьёзно:
Вега: Fox, сижу дома одна. Нет настроения.
Fox:Вега, это разве беда? Ты классная. Только захоти – и любой парень будет твоим!
Вега: Fox,спасибо:) Только зачем мне любой?
Я не нашлась, что ответить. Слишком неожиданное это было зрелище – такая Вега. Меня опередил Мерф, и я была ему благодарна за это.
Merf:Вега, ты чего грустишь? Бери такси – и давай к нам с Илоной. Мы сегодня не работаем.
Random: Любовь… Одни ждут её, другие гонят. Третьи в ней купаются…
Fox: 4-е в ней тонут, Random. Ты сам как?:)
Random: Fox, я уже утонул:) Сейчас вытащат и сделают искусственное дыхание:)
Madam: 5-е влипают в любовь, как мухи в варенье.
Fox: Да, Madam, увы… Random, я хорошо плаваю! А как искусственное дыхание делаю – ах!
Random: Вы что, верите в любовь? Это ж чистая биохимия, ну или игра гормонов!
Fox: Random, разум дан человеку, чтобы он понял – жить одним разумом нельзя!
Bark: Fox, а жить одними чувствами оч-чень трудно!
Кто бы спорил! Внезапно мне стало так тяжело, что слёзы на глазах появились. «Что я делаю?» - вдруг подумала я. Сколько можно обманывать себя, играя в чат, закрывая глаза на то, что в моей реальной жизни всё плохо, так плохо, что невозможно жить, осознавая это? Я ведь с головой ушла в этот виртуальный мир. А стоит мне вынырнуть хоть ненадолго – и оказывается, что всё на своих местах – и качели, с которых упала беременная Лена, и глаза Стёпана в тот миг, когда он стоял над ней на коленях, и те десять ступеней вниз, что я никак не могла преодолеть…
********
В субботу явилась Александра. Белокурая, воздушная, стремительная – само очарование.
- Инна, ты тут, говорят, хворать надумала? Ты чего, тётушка? Покажи горло!
- Санька! Отстань! – смеясь, отмахнулась я.
- А ты изменилась, - вдруг сказала Саша. – Нет, правда, глаза совсем другие! Раньше у тебя взгляд загнанный был, а теперь ты такая…ироничная! – прищурившись, определила племянница. – Ты так смотришь, как будто говоришь: «Ну-ну, чем ещё ты меня удивишь?»
- Рада, что нравлюсь тебе, - улыбнулась я. – Ну, что, каковы наши планы? Будем чаи гонять, или пойдём на пляж?
- У меня спина сгорела, - пожаловалась Сашка и выгнулась, пытаясь увидеть собственную спину, не удержала равновесие, и чуть не сбила меня с ног. Я улыбнулась. Когда Саня была рядом, всегда возникал весёлый переполох. Бывают такие светлые люди, видя которых, все улыбаются. Моя племянница принадлежала к этой категории.
- У тебя что, нет сегодня свидания? – с улыбкой поинтересовалась я.
- Есть, - не стала скрывать Сашка. – Но вечером. Слушай, а пойдём со мной! – вдруг попросила она.
- Ну ты и придумала! – удивилась я. – Вместо дуэньи, что ли? Что я с вами рядом делать буду?
- Да нет, - с досадой поморщилась Саша. – Мне нужен твой совет. Мы встречаемся в кафе. Ты посмотришь на него издалека. Что-то в нём не то, не пойму…
Я с сомнением покачала головой.
- Ну не знаю, Санечка. Шпионские страсти какие-то. А что в нём не так? Почему ты так решила?
- Ну вот и поможешь мне определить, что, - сказала хитрая Сашка. – Ну, Ин, ты такая умная и разбираешься в людях…
- Всё, хватит, - пресекла я поток неприкрытой лести. – Посмотрим, еще не вечер. А где мама сегодня?
- Ты что, хочешь маме сказать? – ужаснулась Саша. – Она ж меня вообще никуда не отпусти! Она всего боится!
- Не мудрено, я бы тоже за тебя боялась, - пробормотала я себе под нос, но Санька услышала.
- Ну что вы за люди такие, взрослые! – возмутилась Саня. – Что я, дурочка совсем?
- Не совсем? – поинтересовалась я и ловко увернулась.
Некоторое время она делала вид, что дуется, потом ловко прыгнула, и мы повалились на диван.
- Санька! – смеясь, воскликнула я. – Диван сломаем! Пожалей моего старичка!
- Пойдёшь со мной? – состроив зверскую мину, вопросила она.
- Ладно, ладно, сдаюсь, пойду!
До вечера ещё оставалось время, и мы провели его с толком, продумывая Сашин наряд и подбирая необходимые аксессуары. В перерывах мы дважды попили чай, съели торт-мороженое, просмотрели на видео новую молодёжную комедию, и один раз даже немного поругались. Вернувшаяся с работы мама застала нас собирающимися на свидание. Сашка заставила меня надеть открытый летний топ, в котором я не очень уютно себя чувствовала. Я всё же настояла на том, чтобы взять лёгкий летний пиджачок и как раз примеряла его перед зеркалом. Мама посмотрела на меня удивлённо.
- Девочки, вы куда?
Сашка посмотрела на меня предостерегающе.
- Мы с Сашей идём кутить! – объявила я. – Будем поздно!
- Где вы встречаетесь? – спросила я, когда мы вышли на улицу.
- В « Кубышке». Что такое? Ты там была?
- Однажды, - призналась я.
- О, как загадочно! – весело удивилась Сашка. – Расскажешь?
Я улыбнулась. Интуиция у этого полуребёнка была безошибочной. Может, отказаться от столь сомнительного вояжа, пока не поздно? А если вдруг…Она же всё прочитает по моим глазам! Впрочем, подумав, я решила, что риск встречи с моими виртуальными знакомыми минимален. Не так уж часто люди проводят вечера в кафе, даже любимом. Да и Санечка будет занята своим мальчиком, ей будет не до меня. Заметив, что я воспрянула духом, моя племянница пригрозила:
- Ладно-ладно, тётушка! Я ведь всё равно всё узнаю!
- Да нечего узнавать, - отмахнулась я, и с облегчением устремилась к автобусу.
Народу, несмотря на вечер, было полно, и мы с Сашей больше не разговаривали. Перед самым выходом она протиснулась ко мне поближе:
- Я пойду первая, - заговорщически прошептала она. – Пароль: «У вас есть голубая антилопа?»
Я засмеялась:
- Если он мне понравится, я скажу: «Да, к счастью, есть одна» А если он – гнусный тип – отзыв будет: «А розовый пингвин вас не устроит?»
Сашка фыркнула и спрыгнула с подножки автобуса.
… Следом за своей племянницей я прошла к входу в кафе, стараясь держаться на некотором расстоянии. Юношу, поднявшегося навстречу моей Саше, трудно было назвать мальчиком. Не меньше двадцати пяти – на взгляд определила я и заволновалась. Он был хорош собой – высокий, симпатичный, но во взгляде его действительно было нечто – трудноопределимое… Какая-то холодность, что ли… Нет, не холодность… Не было в нём того трепета, что живёт во взгляде влюблённого мужчины, ожидающего желанную девушку. Он по-свойски потянулся к Саньке. Она ловко вывернулась, подставив ему щёку вместо губ, и, кажется, он остался недоволен. Я слегка нахмурилась и не сразу поняла, что это меня спрашивают:
- Вы заказывали столик?
- Нет, - немного растерянно ответила я.
Неужели наш план сорвётся из-за такой ерунды?
- Пройдёмте за мной, - сказал вежливый молодой человек и повёл меня куда-то совсем далеко от Сашиного столика.
- Погодите, - умоляюще попросила я. – А вы не могли бы… посадить меня поближе? Дело в том, что там, - я неопределённо мотнула головой. – Мой муж… - я покраснела.
Я испугалась, что он мне откажет. На мгновение лицо молодого человека стало презрительным, едва не брезгливым. Как это я забыла о пресловутой мужской солидарности! Но юноша быстро справился с лицом.
- Попробуем что-нибудь сделать, - бесстрастно сказал он и направился к столику, за которым сидел один человек.
- Вы позволите?
Мужчина обернулся, и я замерла от неожиданности.
- Владик, я же просил, - недовольно сказал Визард, и вдруг осёкся, взглянув в моё лицо.
Я почувствовала, что краснею. Неужели он меня запомнил, тогда, во время встречи чата, или на остановке?
- Вы одна? – тем временем спросил мужчина. – Что ж, садитесь.
Он подвинул свой стул, позволяя мне притулиться рядом, и я снова оценила вероломство распорядителя – столик, по всей видимости, был для своих, «на полтора» человека. Визард просто обязан был отказаться от навязанной ему соседки. Я растерянно села на предложенный мне стул и уткнулась в меню, которое, надо сказать, принесли мгновенно. Почему он согласился? Я мало что видела, и когда официантка вновь подошла, чтобы узнать, что я выбрала, я ткнула наугад в первые попавшиеся блюда. Девушка посмотрела на меня удивлённо, но отошла, ничего не сказав. Зато мой сосед весело спросил:
- Вы действительно всё это выпьете?
- Что? – не поняла я.
- Ну, насколько я успел увидеть – ликёр «Амаретто», пиво «Туборг» и текилу.
Я хлопнула глазами. Визард улыбался.
- Я…всё это заказала?
- Убойное сочетание, - подтвердил он. – Я бы не советовал.
Я не ответила, вдруг уяснив, что сижу спиной к залу.
- Хотите изменить заказ? – спросил Визард, с интересом наблюдая за мной.
- Нет…То есть да…Я хочу пересесть, - призналась я.
Глаза его стали совсем невозможными, но мне просто некогда было смущаться.
- Пожалуйста…Пустите меня на своё место, - попросила я.
Наверное, я выглядела ненормальной, но, сказав мне это глазами, он неожиданно согласился.
- Хорошо.
Я торопливо пересела на его место. Визард забрал у меня из-под носа стакан с пивом, но я не обратила на это внимания, отыскивая глазами Сашу и её парня. Их не было за столиком! Я испугалась так, что Визард нахмурился и спросил:
- Что происходит?
- Ни-чего, - перевела я дыхание, увидев Сашу на танцевальной площадке. Некоторое время я наблюдала за ними. Видимо, Саше тоже было не по себе с этим своим новым знакомым. Она вяло двигалась вслед за своим партнёром, а ведь она классно танцует! Я снова заволновалась, увидев, как Санька вдруг споткнулась и положила голову на плечо парня. Если бы я не знала, что девушка только несколько минут назад вошла вместе со мной в это кафе, я бы решила, что она пьяна.
- И всё же, что случилось? – спросил Визард.
- Пойдёмте потанцуем! – выпалила я, и он опять улыбнулся – удивлённо и чуть насмешливо. Но сейчас мне было наплевать на его усмешки.
- Пойдёте? – спросила я враждебно.
- Пойду, - согласился Визард.
От него хорошо пахло…Я вдруг растерялась, вдохнув запах Визарда – тонкий запах туалетной воды, едва уловимый аромат мыла и дорогих сигарет. Он был пугающе реален, и потому опасен…Не спрятанная от него за мерцающей поверхностью экрана, я почувствовала себя беззащитной. Рука мужчины уверенно обхватила мою талию, а теплые сильные пальцы другой его руки слегка сжали мою кисть. Он повёл меня так, что сразу стало ясно, что мне остаётся только подчиниться. Я и подчинилась, забыв обо всём на свете, мгновенно потеряв голову. Он улыбнулся мне – ласково и чуть снисходительно, и его властная рука на мгновение крепко обняла меня, проводя между танцующих. Я растерялась, почувствовав его так близко… - и увидела прямо перед собой Сашу. Она посмотрела на меня из-за плеча своего кавалера, и я, стряхнув с себя наваждение, отчётливо сказала Сашке:
- Розовый пингвин!
Она ничего не ответила, и, взглянув в глаза Саши, я похолодела. Они были…абсолютно пустые…
Визард хмыкнул и коротко посмотрел на меня, чуть отстранив от себя:
- Чем я заслужил?... – начал он, но я выскользнула из его рук и дёрнула Сашку за руку. – Саша! – громко позвала я, и вдруг поняла, что падаю, едва не сбив танцующую рядом пару, а Санькин парень тащит её к выходу. Саша не успевала перебирать ногами, и он буквально нёс её.
- Ненормальная! – обругала меня едва устоявшая на ногах девушка, но я уже метнулась следом, крича. – Держите его! Отпусти!
Какие-то ребята нерешительно шагнули наперерез уносящему мою племянницу парню. Тот оттолкнул их, и, подхватив падающую Сашку, кинулся к выходу. Я отчаянно вскрикнула, но в это мгновение беглеца настиг Визард. Парень отшвырнул Сашу, она упала, я, вскрикнув, метнулась к ней. Кажется, она была без сознания.
- Вызовите «Скорую»! - умоляюще произнесла я. – Саша! Сашенька!
- И милицию, - добавил голос Визарда.
Я испуганно оглянулась. Визард толкал перед собой Сашкиного парня, вывернув тому руку. За их спиной стояло двое ребят, возбуждённо блестящих глазами.
- Пытался смыться, - сказал один из них, обнимая подскочившую к нему девчонку. – У него тут тачка припаркована.
- Господа, господа, - подскочил неизвестно откуда взявшийся владелец кафе. – Прошу, пройдите за мной. Девушку можно пронести сюда, - он очень ловко удалил нас от волнующейся публики.
Саньку уложили на диванчик, я села рядом, беспокойно прислушиваясь к её дыханию. Потом рядом появился Визард.
- Не переживай, проспится, - успокоил он.
- А…он? – оглянулась я.
- Там менты уже приехали, - сказал Визард, и словно в ответ на его слова в кабинет вошли двое в форме.
…В отделении нас продержали почти до утра. Когда мы, наконец, вышли на улицу, уже светало. Я виновато посмотрела на Визарда.
- Прости, что доставили тебе столько проблем.
Он отмахнулся:
- Тебя проводить?
- Нет, что ты, - поспешно отказалась я.
- Я сегодня не на колёсах, собирался набраться хорошенько.
- Сорвали мы тебе программу на вечер, - улыбнулась я.
- Да уж,… - он тоже улыбнулся своей невыносимой улыбкой. – И на ночь тоже.
Я смутилась, а он рассмеялся:
- Давай, я поймаю тебе такси.
Он оставил мне свой телефон, который я и без того уже давно знала. Сколько раз в чате Дима писал его для меня! А теперь небольшая, косо оторванная бумажка с поспешно нацарапанными цифрами лежала у меня в кармане. И это было гораздо важнее, чем всё, что было раньше.
Весь следующий день я провела с Сашей, успокаивая Оксану и приводя в чувство задумчивую племянницу. Впрочем, думала та совсем не о том, что бы с ней случилось, не подоспей я вовремя. У меня и то время от времени останавливалось сердце, когда я представляла, как нашу Сашку переправляют в публичный дом или выбрасывают где-нибудь за гаражами её обезображенный труп. Однако моя племянница поразила меня и не этот раз.
- Инна, - задумчиво сказала она, когда Оксана вышла на кухню поставить чай. – А он классный, правда! И он смотрел на тебя заинтересованно.
- Перестань придумывать, - отмахнулась я, сразу поняв, о ком идёт речь. – Ты-то как его разглядела? Ты ж едва жива была!
- Ну, чтобы разглядеть интересного мужчину, много времени не надо, - выдала Санька, дразня меня, и тут же получила полотенцем.
- Ай! Спина же сгорелая! – обиженно пожаловалась она, и меня снова захлестнула жалость и тревога за этого глупого ребёнка.
Типа, пытавшегося умыкнуть нашу Сашку, взяли в оборот, однако особой надежды, что его не отпустят за недостаточностью улик, не было. И что тогда? Мою племянницу ожидали трудные времена. Оксана сказала, что больше никуда не отпустит её одну. Я встала на её сторону, хотя Санька и была возмущена до глубины души.
- Он что, совсем дебил, подкарауливать меня, когда побывал в милиции, и там знают его фамилию? Или я такой ценный товар, чтобы рисковать ради меня свободой?
- Ох, детка, кто его знает, что у него было на уме? – вздохнула Оксана. – У мужиков вообще мозги наизнанку. Даст полтинник какому-нибудь бомжу, тот тебе напоёт, что хочешь, сама прямо в лапы к нему придёшь!
- Ма-ма! – Саша взялась за голову. – Нет, это у вас мания преследования! Если он не окончательный псих, он сделает ноги, как только его отпустят.
- А если окончательный? – резонно возразила Оксана.
Я улыбнулась, незаметно погружаясь в свои мысли. Что и говорить, харизматическое притяжение Визарда действовало и на меня. После нашей «романтической» ночи в участке я прониклась сочувствием к Веге. Как ей, должно быть, трудно переживать разрыв с ним! Вряд ли у неё получится забыть Диму, если они постоянно общаются. Неужели он не понимает, что им нельзя видеться – совсем? Понимает, но не отпускает её от себя? Обычный мужской эгоизм…или любовь? Мне было немного неловко за свои мысли. Интерес к чужой личной жизни всегда казался мне каким-то…грязным. Но что делать, если этот несносный виртуальный Казанова как-то незаметно перестал быть чужим…
В ту ночь я в последний раз вышла в чат.
Визард: Fox, ты где пропадаешь?
Fox: Визард, вот она я. Пришла попрощаться.
Визард: Fox???? Стой!!!!!! А телефон? Как я тебя найду????
Fox: Визард, я сама тебя найду, солнышко:)
Визард: Fox, когда? Позвони сейчас! Я хороший! Тебе любой скажет! Fox!
Almaz: Fox, всё-таки решила дать Визарду свой телефон?
Вега: Нет, Almaz, она просто решила дать Визарду! Так ведь, рыжая?
Pink: Вега, перестань злобствовать, пусть люди общаются! Тебе что, жалко?
Вега: Да, Pink, жалко!
Fox:Вега, не переживай, милая, я только попрощаться. До «дать» не дойдёт.
Almaz: Fox, а что, если ты свободна, почему бы и нет? Ты свободна?
Fox: Almaz, я кошка, которая гуляет сама по себе, и выбираю сама.
Almaz: Fox,я поняла, дорогая. Не настаиваю.
Вега: Fox, и не просто кошка, а драная кошка:) Чмок, милая! Тьфу, шерсти полный рот!
Fox:Вега, не старайся! Помнишь, я в самом начале тебе написала, что я тебе не соперница?
Вега: Fox, и я даже знаю, почему! Ты старая и страшная!
Fox:))) Вега, девочка… Думай, что хочешь, если тебе так легче.
Вега: Ха-ха, Fox, я уверена, что угадала! Почему ещё-то?
Fox:Просто потому, что я люблю другого. Ты ведь знаешь, как это, правда? Когда на целом свете нужен только он?
Я не знаю, как описать то, что последовало за моей СМС. Наверное, это была тишина, хотя всё так же звучали бодрые мелодии и плыли по экрану отставшие сообщения. Но все «старички» чата молчали, и я чувствовала эту тишину. Я не хотела говорить об этом при всех, но мне вдруг стало легче. Как бы то ни было, по ту сторону экрана были мои друзья, и сейчас они сопереживали мне.
PRV # Fox # Не грусти, Лисичка, всё не так плохо, как кажется. Первый экземпляр книги – тебе!:) Sanches
PRV # Sanches # Спасибо:) Узнал, всё-таки. Удачи! Буду ждать.
Fox: Спасибо всем. Мне пора. Буду приходить иногда. Пока, ребята! War, Pink, Almaz, Random, Искорка, Merf, Gans, Sanches,Вега! Я вас люблю!
Визард: Fox, ты забыла обо мне.
Fox: Визард:))) О тебе не забудешь:) Пока, Дима.
Что бы я себе там не говорила о выдуманной жизни, на глазах моих стояли слёзы, когда я выключила телевизор и вытянулась под горячей простынёй. Смогу ли я жить без чата? Сумею ли я вернуться в реальную жизнь, забыть Степана, апрельский полутёмный двор и высоко взмывающие качели? Смогу ли я снова научиться жить? Я не знала. Да и зачем было гадать? Жизнь всё равно всё расставит по-своему. Но я чувствовала, что мучительная, неотступная боль, терзавшая меня последние месяцы, чуть притупилась. Каменные небеса, лежавшие на моих плечах, приподнялись, давая мне вздохнуть…
***********
Я ещё спала утром, когда мама принесла мне трубку.
- Андрей Сергеевич, - шепнула она.
- Какой Андрей Сергеевич? – недоумённо спросила я.
Шеф, услышавший мою реплику, рассмеялся.
- Вот что значит хорошо отдохнуть! – весело произнёс он.
Я смутилась, но не слишком. Я вдруг с удивлением поняла, что действительно стала другой. Андрей Сергеевич никогда не звонил мне на сотовый, и прежде я бы взволновалась уже от одного этого факта. Сейчас я была спокойна, как тот самый удав.
- Я ещё спала, - сказала я с улыбкой. – У нас хорошие новости?
- Замечательные, - согласился он. – Я жду вас у подъезда…через полчаса, Инна. Успеете выпить кофе?
- Нет, - беззастенчиво солгала я. – Сегодня не получится, Андрей Сергеевич. Меня нет в городе.
Я прямо-таки почувствовала, как он улыбнулся. Но, как воспитанный человек, не стал уличать меня во лжи.
- Хорошо, тогда завтра в половине девятого. Я вас подвезу до работы, и по дороге расскажу о наших делах. Вы…успеете вернуться?
- Постараюсь, - с достоинством ответила я.
*********
А вечером мы встретились с Дмитрием. Он действительно обрадовался, когда я позвонила ему. И не очень удивился, узнав мой голос. Мы проговорили два часа, сидя за столиком летнего кафе на набережной. Мне было удивительно легко с этим человеком. И хотя я видела по его глазам, что он немного разочарован, но знала, что разочарование его относится не к моей внешности. Его лишили интриги, игры, и он маялся, что я так его провела. Он долго рассказывал мне о себе. Я слушала, не перебивая, но не торопилась сочувствовать и давать советы. В конце концов, он был взрослым мужчиной, и должен был уметь принимать решения. Помолчав, Дима спросил:
- Осуждаешь меня?
Я пожала плечами:
- Ты всё понимаешь сам.
Он опустил голову, потом посмотрел на меня своим непереносимым взглядом:
- Да права ты, права. Алину мучаю, перед женой делаю вид, что всем доволен. Но ты бы видела моего пацана! Я не смогу его бросить! Нет! – он даже помотал головой в подтверждение.
Я улыбнулась и протянула руку, коснувшись его волос. Мне так давно хотелось это сделать! И пусть он вовсе не походил на выдуманного мною красавчика Визарда со спутанными ветром смоляными волосами, он всё равно был классным – Димка! И я верила, что он сможет найти выход. Потому что время взрослеть приходит к каждому мужчине.
Eclipse-e
09.04.2009, 23:31
Вот это ты мастерски закрутила интригу:D Мне точно не угадать и теперь буду лишь, затаив дыхание, ждать конца рассказа.
Не пойму, почему Дима продолжает мучить Алину??? Пытается усидеть на двух стульях. Очень мне эта ситуация знакома... Хотелось бы побольше услышать именно его объяснений такого поведения:rolleyes:
У этой части конец? Он очень хорош. От банальности ушла. Всё очень логично. Да, Диме пора взрослеть. Видно, рано он женился и не прочувствовал всей ответственности......А Инна умница. Появилось ощущение, что всё унеё будет хорошо! Очень оптимистично! Спасибо, за поднятое с утра настроение! Но продолжения......Продолжения хочу....."Плиз"....
Olenenok
10.04.2009, 09:55
Танюша, я так и не смогла оторваться от экрана....
И когда поняла, что это конец главы...:ak: расстроилась...
Но я получила море позитива от прочтения...:girl
Инна меня искренне порадовала...
Она сумела отказать от виртуального мира...
И получила в друзья Визарда...
Визарда очень жаль...он как собака на сене...
Но все уладится и он примет верное решение...
И наконец, будет счастлив...
Eclipse-e,
Димы дальше не будет. А девушка, с которой я писала Алину-Вегу, вышла замуж, родила чудесную дочку, так что у неё всё хорошо)
Utro, спасибо))
мне и самой эта часть нравится. А вот следующая не очень) Писать?)
Olenenok,
не расстраивайся)) Есть ещё часть, правда главная героиня тут опять новая))
Спасибо вам, девчонки)) Вы меня очень поддерживаете :)
Писать!!!!Писать!!!!Какие могут быть сомнения? Очень жду....
А любовь, ах, любовь –
Золотая лестница,
Золотая лестница
Без перил…
(популярная песня)
За моим окном всегда солнце. Когда я просыпаюсь, оно подмигивает мне своим весёлым глазом, и я улыбаюсь в ответ. А потом уже легче встать и заставить себя отправиться в хмурый и дождливый день.
Такая уж у нас осень. Сентябрь как ноябрь – и за десять дней ни одного просвета. Но моё личное, персональное солнышко всегда со мной. Я сама нарисовала его на стекле витражными красками. А что, по-моему, это здорово – гарантировать себе кусочек солнца, когда все вокруг тоскуют по ушедшему лету, и лица у людей в метро такие хмурые и несчастные.
Я тоже безумно люблю лето – свободу от тяжёлой зимней одежды, от уроков, от вынужденного общения с не совсем приятными людьми и от всяких других забот, которыми почему-то нашпигованы осень и зима. А вообще-то, в этих временах года тоже есть немало хорошего.
Если подумать, в чём виновата природа? Это ведь взрослые люди решили, что учиться не так обидно, когда за окнами стучит дождь или падает снег, а в том маленьком островке счастья, которое называется летом, мы, дети, должны только отдыхать.
Ой! Как долго я боролась за право считаться взрослой, а сама до сих пор думаю о себе, как о ребёнке. Да и не удивительно. Моя мама до сих пор считает меня маленькой девочкой и безумно переживает о том, как бы со мной чего не случилось.
Мне 17 лет. Мама зовёт меня Алей или Алюней. А вообще я Александра.
Говорят, имя накладывает на судьбу человека такой отпечаток, который не стереть. В числе моих тёзок было немало знаменитых, талантливых, гениальных людей, которые многого добились в своей жизни. Скажу сразу – я не блещу никакими особыми талантами, и стать такой известной, как они, мне не грозит. Да и зачем? Мне хорошо такой, какая я есть.
Мне повезло с внешностью. Красивая я в маму. Хоть это и не моя заслуга, а всё равно приятно. Конечно, лучше бы я была брюнеткой или хотя бы шатенкой. Блондинок ведь традиционно считают дурочками. Но что теперь поделаешь? Волосы у меня светлые. Вот моя мама чёрненькая и синеглазая, а всё равно одна. А у меня никогда не было проблем с поклонниками. Так что быть белокурой совсем не плохо. Спасибо отцу, которого я никогда не видела. Светлые волосы – это то единственное, что я от него взяла.
Сегодня день начался чуть раньше, чем обычно – лабораторные занятия проводились в старом корпусе университета, до которого с моей Камышенки добираться целый час. Я немного повалялась, разглядывая солнышко на стекле, потом вздохнула и осторожно высунула нос из-под одеяла. Кто знает, почему топить начинают, когда народ успел десять раз простыть, намёрзнувшись в выстывших квартирах, зато в конце апреля батареи жарят так, что люди изнывают от жары?
Вздохнув, я вынырнула из-под одеяла, и понеслась в душ. В нашей квартире много ещё чего нет, но душевая кабина классная. А тёплая водичка примиряет с жизнью и помогает забыть о холоде в квартире.
Мамуля уже хлопотала на кухне. Она знает, что утром у меня совсем нет аппетита, и всякий раз пытается впихнуть в меня то потрясающие оладушки, то воздушный омлет, то горячие бутерброды. Умом я понимаю, что всё это не идёт ни в какое сравнение с сухой булкой из нашего буфета и часам к 11-и я начну раскаиваться, что так по-свински отбивалась от наготовленных мамой вкусностей, но рано утром я могу пить только кофе.
Сегодня всё повторилось в той же последовательности, и, выскакивая из квартиры, я, как всегда, чувствовала себя неблагодарным поросёнком.
Не знаю, что толкнуло меня подойти к почтовому ящику. Для почты было рано, но, тем не менее, сквозь прорези ящика что-то белело. Я вытащила конверт и удивилась. Письмо было без адреса и подписи, просто поперёк белого конверта было написано: «Лучшей девушке на свете». Я улыбнулась, пожала плечами и сунула письмо в сумочку. Прочту позже, может быть, в сквере возле университетского корпуса, если останется несколько минут. Я любила сидеть там, на скамейке под старыми липами.
На улице был дождь, я торопливо раскрыла зонтик и помчалась, перепрыгивая лужи, как молодая газель. В маршрутке, идущей до метро, меня втиснули на откидное сиденье. Сидящие с двух сторон от меня мужчины – молодой и постарше – галантно поддерживали меня под локотки, когда маршрутку заносило на мокрой дороге, и делали это с таким видом, как будто спасали меня от гибели. Уже через две остановки оба решили, что заслужили благодарность с моей стороны. Телефон я дать отказалась, а визитку старшего, более закалённого в общении с женщинами, потихоньку выбросила в урну на остановке.
В общем, пока я доехала до университета, я забыла о письме, и обнаружила его только когда полезла в сумку за тетрадью. В течение дня я ещё несколько раз натыкалась на конверт и улыбалась. В нём была тайна, которые я так люблю. Но читать письмо на ходу я не хотела. Так оно и путешествовало в моей сумке до самого вечера, и, совершив круг, вернулось вместе со мной домой.
Мамы ещё не было. Я торопливо провела инспекцию кастрюль и решила, что на ужин нам хватит вчерашних котлет, а что-нибудь капитальное я сооружу завтра. Я не очень люблю готовить, но когда берусь за что-нибудь – получается так, что пальчики оближешь! Особенно мне удаются штрудли. К счастью, мы с мамой не полнеем, и нам не страшно тесто.
Я переоделась, с интересом поглядывая на сумку, забралась с ногами в кресло и вытащила, наконец, письмо. Мне было немного жаль его вскрывать. Я примерно представляла, что могут написать мои ровесники. После школы у меня остался целый пакет записок от мальчиков. Я читала их и бросала в стол, а мама, оказывается, собирала и складывала в пакет. Когда в день последнего звонка я вернулась домой, ошалелая от майского солнца и бесконечного дня, проведённого с одноклассниками, мама поцеловала меня и сказала: « А у меня есть для тебя сюрприз». Я обрадовалась – всю неделю я делала ей намёки насчёт классной цепочки на ногу, а она ворчала, что никогда не понимала этой глупости – когда в городе девчонки ходят как на пляже.
Я радостно зажмурилась, протянув вперёд руку, и, сжав целлофановую ручку пакета, удивлённо открыла глаза. Вес его намного превышал вес ножной цепочки-браслета.
- Что это? – удивлённо спросила я.
- Это – твоё детство, - улыбнулась мама. – Посмотри!
Я влезла в пакет и ахнула.
- Ой! Васька Михайлов! Пятый класс! Прикольно! Мам, смотри, «лублу»! Мамочка, как ты всё это сохранила!
Мама улыбнулась и села рядом со мной на диван. Мы начали вместе смотреть записки. Мы читали их, склоняясь голова к голове, разбирая детские каракули моих кавалеров, то и дело смеясь, но не обидно, а как-то… грустно. Я не заметила, когда этот смех перешёл у меня во всхлипывания. Я вдруг поняла, что ничего этого больше не будет – смешного, по-детски наивного, чистого, такого неповторимого – не будет просто потому, что я выросла. И остался только маленький кусочек детства – этот сохранённый мамой пакет. Я сидела над этими записками в огромных белых бантах, в которых мы с девчонками сегодня весь день щеголяли по городу и ревела, а мама, обняв меня за плечи, тихонько покачивала и дула в висок.
- Ну хватит, Алюня, - наконец сказала она и улыбнулась. – Ты думаешь, мне легко? Пойдём пить чай, я торт испекла, твой любимый!
А потом мы пили чай, и я рассказывала, кто куда собирается поступать, и какие платья шьют девчонки на выпускной.
И цепочку мне мама всё-таки подарила! Она улыбалась, глядя, как я верчусь перед зеркалом, и была такая счастливая от моей радости! И я подумала, что она не права, считая себя старой. Глаза у неё были синие-синие, кожа – нежная и светящаяся, или это улыбка освещала её лицо, будто солнышко? Нет, у меня самая молодая, красивая и классная мама на свете!
Я разорвала конверт, и торопливо пробежала глазами первые строчки.
«Не могу поверить, что были дни, когда я не знал, что ты есть... Ты как солнечный лучик после долгого ненастья…»
Я подняла брови и задумчиво склонила голову набок. Неплохо! Он был романтиком, этот таинственный незнакомец.
«Досадно, что не решился сказать тебе это сразу, а теперь уже поздно. Через час самолёт. Пожалуйста, дождись меня? Месяц – это ведь немного, правда?»
Я пожала плечами. Немного, если любишь, в смысле, ждали и дольше, и в тоже время так мучительно долго!
«Давай устроим настоящее свидание. Приглашаю тебя на «Тоску». Ровно через месяц я буду ждать тебя у входа в театр. Я буду в смокинге, а ты приходи в том серебристом чудесном платье, которое заставляет синеву твоих глаз переливаться».
Я снова пожала плечами. Не было у меня никакого серебристого платья. И глаза у меня голубые, а не синие. Не такой уж ты внимательный, загадочный принц! И вдруг… Я даже по-детски растерянно хлопнула глазами. Я вспомнила синие глаза моей мамы и серебристое платье, которое действительно необычайно ей шло. И когда я наконец догнала, что читаю чужое письмо, щёки мои вспыхнули горячо, до треска, я даже ладонями их зажала, чтобы немного остудить.
Письмо лежало на спинке кресла, а я растерянно смотрела на него и не знала, что теперь делать. Как же так? «Лучшей девушке на свете»… Разве маму можно назвать девушкой? Нет, она, конечно, у меня красивая, всё ещё стройная, как девочка, но… ведь ей уже 38! Ещё два года – и 40! Мрак!
Мысли мои растерянно прыгали, а глаза предательски тянулись к последним строчкам, которые я не успела прочитать. Я знала, что не должна их читать, и в сердцах затолкала письмо назад в сумку. Потом подумала и переложила в ящик стола, в самый-самый низ, под школьные конспекты.
Я лихорадочно убирала в своей комнате, и всё поглядывала на приоткрытый ящик, потом рассердилась и закрыла его плотно-плотно. Но забыть о письме, которое там лежало, мне удалось лишь когда я включила музыку и занялась зарядкой.
У меня нет проблем с фигурой, но после сложной зарядки, которую я делаю, всегда чувствуешь себя так, словно долго сидел в душной комнате, а потом вдруг вышел на свежий воздух. Это действительно здорово! Тело становится послушным, лёгким, обновлённым, каким-то…чистым! После своей неслабой зарядки я всякий раз уважаю себя за то, что выдержала нагрузку, а потом, после душа, начинаю радоваться сказочным изменениям, которые происходят с моим телом. И настроение неизменно улучшается.
*******
В большом городе человек нередко чувствует себя одиноким. Когда мы с мамой только приехали присматривать для меня институт, я часто ловила себя на мысли, что ищу в городской толпе знакомое лицо. Не верилось, что в этой бесконечной людской массе, обтекающей нас со всех сторон, не было ни одного человека, который обрадуется встрече с нами, крикнет: «Привет», спросит, как дела. Прошло немного времени, и я стала привыкать к равнодушию большого города, где никто никому не нужен. Мне уже не казалось это таким страшным. К тому же у меня и здесь появились знакомые, университетские друзья. И всё же сегодня я вновь почувствовала себя одинокой.
Я шла к остановке и раздумывала, что же делать. Рассказать Кате? Я покачала головой. Нет, это мамина жизнь, и впускать в неё моих любопытных подружек мне не хотелось. Но и что делать, я не знала. Почему-то вчера я не смогла отдать это письмо. Мама пришла усталая и расстроенная, и мне не хотелось расстраивать её ещё больше. Конечно, всё это было детские отговорки, я сама понимала это. Письмо, лежащее во внутреннем кармане сумки, жгло мне бок. Но отдавать его, распечатанное, было стыдно. И я малодушно подумала, что впереди ещё целый месяц, у меня есть время подумать. А если этот мамин…знакомый напишет ей ещё, я обязательно отдам ей письмо.
*******
Прошла неделя, и дождь вдруг кончился. Утром я выскочила из дома и ахнула – такая красота была кругом. Деревья стояли как принаряжённые дети на детском празднике – непривычно тихие, светлые, а небо синело пронзительно и ярко. Я глубоко вдохнула холодный чистый воздух, и тоже тихо, степенно зашагала на остановку.
Негромкий смешок заставил меня оглянуться.
Он стоял у старой липы и держал в руке натянутый поводок. По другую сторону поводка находилось странное кудлатое существо, похожее на собаку, кролика и поросёнка одновременно. Это существо вцепилось в поводок зубами и тянуло за него, упираясь всеми четырьмя лапами с таким видом, что сразу становилось понятно – оно дорого продаст свою свободу. Невольно я остановилась – мне стало любопытно, кто победит. Мои симпатии были на стороне свино-кроло-пса, но и хозяин вызывал приятные чувства. Он не орал, не топал ногами, хотя, похоже, и не знал, что делать дальше. Я немного постояла рядом, наблюдая, потом сказала:
- Кажется, он не хочет с вами идти.
- Придётся захотеть, - сердито сказал незнакомец, и потянул поводок к себе. Мутант на другом его конце захрипел, и я испугалась:
- Вы что! Отпустите его немедленно! Вы его задушите!
Мужчина и сам уже приспустил поводок, чем немедленно воспользовалось лохматое чудовище. Хозяин ахнул, пытаясь подхватить вырванный из его рук поводок, но было поздно – свино-кроло-пёс рванул со всех ног к мусорным бакам, проскользнул между ними и скрылся в соседнем дворе.
- Гривс! – закричал хозяин. – Ко мне!
Куда там! Кудлатое чудовище вырвалось на свободу и не собиралось возвращаться. Укоризненно взглянув на меня, мужчина бросился в погоню. Я вздохнула и, пройдя несколько метров, остановилась у неприметного лаза, ведущего назад в наш двор из тупичка, где попытался скрыться свино-кроло-пёс. Ожидала я недолго. Скоро из зарослей сирени высунулась лохматая настороженная морда.
Задержать беглеца было делом нескольких секунд. Когда из зарослей, треща, как медведь, появился запыхавшийся хозяин, я уже осторожно вынимала из густой шерсти Гривса запутавшиеся семена чертополоха. Увидев эту идиллию, мужчина замер и сказал тихо:
- Задержите его на минутку!
Свино-кроло-пёс насторожился, готовый рвануться из моих рук.
- Тихо, тихо, - сказала я. – Хороший мальчик, хороший…
Гривс коротко взглянул на меня и вздохнул. Глаза у него были большие, влажные и тоскливые.
Мужчина сел на здоровенный пень и перевёл дыхание.
- Спасибо вам, - сказал он, когда я передала ему поводок, и коротко представился. – Александр.
- И я Александра, - удивлённо улыбнулась я и погладила Гривса по кудлатой голове. – Какой странный пёс. Какой он породы?
- Азиатский длинношерстный гривс-терьер.
- Как-как? – ошалело спросила я.
- Никогда не слышали? – улыбнулся мужчина. – Подруга моей дочки купила его на рынке за бешеную цену. Девчонке пришлось разбить копилку и пожертвовать накоплениями за три года. Но Ларина мать не пустила её на порог с таким чудовищем, и они два месяца прятали его в подвале и кормили тайком.
- А почему вы не взяли его к себе? – спросила я, поглаживая Гривса, льнущего к моей ноге.
- Я не знал, - сказал мой новый знакомый. – Мы не живём с матерью Ирины. Моя бывшая жена не может держать животных, у неё аллергия на шерсть. Вот Иринка и притащила ко мне это сокровище, когда ей пришла пора ехать в колледж.
- Да-а, - задумчиво протянула я. – Тоскуешь, бедняга?
Гривс облизал мне ладонь.
Глаза у него были, как у моей тёти Инны, когда её бросил парень. Она едва не выбросилась из окна из-за своего Стёпы, счастье, что в это время я случайно вошла в комнату.
Задумавшись, я перестала гладить Гривса, и он укоризненно взглянул на меня, подталкивая мне под руку свою кудлатую голову.
- Вы ему нравитесь, - заметил мужчина.
«Ему или вам?» - вдруг подумала я. Глаза его медленно менялись по мере того, как он смотрел на меня, как будто он только теперь рассмотрел меня как следует.
Он смутился, когда я вопросительно и независимо взглянула на него, и это смущение взрослого мужчины вдруг тронуло меня.
- Мне пора, - сказала я и, взглянув на часы, заторопилась. – Пока, Гривс! Не убегай больше!
- А можно…мы вас проводим? – несмело спросил мужчина.
Я замялась, но всё-таки кивнула:
- Хорошо, только пойдём быстро. Я правда опаздываю.
Мои провожатые подхватились в один момент. Гривс больше не капризничал и не упирался, он бодро трусил впереди, время от времени оглядываясь на меня.
И всё же на маршрутку я не успела. Когда наша живописная группа выскочила на остановку, жёлтый бочок моей маршрутки промелькнул и исчез за стоящим автобусом. Я в сердцах топнула ногой. Ситуация складывалась критическая – первая пара была у декана, а он не терпел опозданий.
- Саша! – вдруг окликнул меня мой провожатый. Пока я металась, он остановил такси. – Садитесь, - сказал он, глядя на меня чуть виновато, и захлопнул дверцу.
conti, Ваши истории просто невероятно захватывают! Так что, принимайте в постоянные читатели и меня;) так интересно меняются главные героини, меняется отношение к ним... только я не поняла, чем закончилась история Инны? или ещё не закончмлась? =)) с нетерпением жду продолжения...;)
Eclipse-e
11.04.2009, 00:23
Так неожиданно оборвалась история Инны.:rolleyes: Но надеюсь, она еще появится или ты хоть вскользь расскажешь нам, что она нашла все-таки свое счастье;)
О, у нас новая героиня появилась - племянница Инны Саша.:D Да, и мама Саши еще чувствую проявит себя и докажет дочери, что в 40 лет жизнь только начинается:happy
Тино4ка,
добро пожаловать))) Рада, что тебе интересно :)
Eclipse-e,
Алёна, упоминание будет))
Здесь у нас тоже непростая история любви, то, что я не очень приветствую, но что нередко встречается в жизни - большая разница в возрасте. Ну и сама нелёгкая в моральном плане ситуация :( В общем, прочитаете сами :)
Я разочарованно откинулась на сиденье. Почему мне показалось, что у этой истории должно быть продолжение? Не скрою, хозяин Гривса мне понравился. Очень понравился, если быть точной. В нём была какая-то надёжность – качество, которое ещё не успело выработаться в моих инфантильных сверстниках, да и у взрослых мужчин присутствовало далеко не всегда. А ещё у него были потрясающие глаза – не карие и не зелёные, а что-то между – странные и очень красивые.
Такси затормозило у университета. Я полезла в сумочку, чтобы рассчитаться.
- Заплатили уже, - коротко сказал таксист, и я пожала плечами. Когда он успел?
Я припустила к университету, перепрыгивая через не успевшие высохнуть лужицы. Но, даже опаздывая, я думала не о занятиях, а о смешном кудлатом Гривсе и его симпатичном хозяине.
********
Не знаю, на что я надеялась, когда, выходя из маршрутки по дороге домой, поискала глазами своих утренних знакомцев. Всё-таки я нескоро ещё повзрослею, раз верю в прекрасных принцев, которые пройдут полкоролевства, чтобы найти свою принцессу.
Конечно же, на остановке не было ни Саши, ни Гривса. Да и смешно было мечтать об этом. Откуда он знает, когда у меня заканчиваются пары, и поеду ли я сразу домой, или отправлюсь в библиотеку или на вечеринку с друзьями?
Я шла домой и рассудительно успокаивала себя тем, что мой прекрасный принц наверняка работает, и просто не может встречать меня на остановке, но на душе было всё равно не просто грустно – тоскливо.
Я пришла домой и села за комп. Я рисовала светлый осенний двор, кудлатого пса и мужчину, глядящих мне вслед. Мамы ещё не было, и никто не спрашивал встревожено, что со мной. Мама знает, что я рисую редко, только тогда, когда не могу найти себе места.
Краски были слишком ядовитыми, чтобы передать всю красоту осеннего многоцветья, и я оставила свой рисунок чёрно-белым.
А нарисованное солнце на моём окне светилось прозрачно-слюдяным рубином, разбрасывая вокруг ярко-оранжевые лучи. В компании с солнцем настоящим это было по-настоящему красиво, и я заставила себя улыбнуться. Ничего, сейчас напишу записку маме, и поеду в гости к Инке. Мы дружим, хотя моя тётушка и старше меня на целых десять лет.
Я полезла в копилку, наскребла денег на торт, заглянула за бумагой в ящик стола и снова наткнулась на письмо, которое так и не отдала маме. Нахмурясь, я повертела его в руках, потом сунула в карман джинсовой курточки. Вот заодно и покажу его Инне. Я повеселела, приняв решение. Почему я не додумалась до этого раньше?
…Инна искренне обрадовалась мне. Мы обнялись, расцеловались и отступили друг от друга на шаг.
- Классно выглядишь, - восхищённо сказала я.
Тот, кто не видел мою тётушку полгода назад, никогда не оценит того, как она выглядит сейчас. Раньше она даже не пыталась бороться с тем, что дала ей природа, и выглядела, как типичная старая дева. Неуверенная, блёклая, начисто лишённая женского кокетства, она вызывала сочувствие у друзей и усмешки у так называемых подружек, которые выгодно оттеняли свои достоинства Инкиными недостатками.
Я искренне восхищаюсь Инной, потому что она первый человек в моей жизни, который смог вот так, сразу и навсегда, отбросить свои комплексы. Нельзя сказать, чтобы она сказочно преобразилась, но спокойная уверенность в себе делала её привлекательней многих красавиц. Она просто стала другим человеком, знающим себе цену, а ведь давно известно, что окружающие оценивают тебя на столько, на сколько ты сам ценишь себя.
- Заучилась, Санечка? – ласково спросила тётушка. – Совсем редко бываешь. У-у-у, с безе, мой любимый!
Инна взяла из моих рук торт и пошла на кухню, ставить чай. Что нас объединяет – так это то, что нам не нужно сидеть на диете, чтобы сохранять стройную фигуру. С наследственностью у нас полный порядок. Мама Инны до сих пор стройна в свои пятьдесят, а моя мама вообще как девочка.
Вспомнив про свою маму, я нахмурилась, нащупав в кармане куртки злополучное письмо.
- Ты что такая кислая? – внимательно взглянула на меня Инна. – Что случилось?
Я замялась, но всё-таки достала письмо и сказала хмуро:
- Читай!
Инна пожала плечами, взяла письмо, прочитала несколько строк и спросила, подняв глаза:
- Может, ты так мне всё расскажешь? Это очень личное.
- Это…мамино письмо! – выпалила я.
Брови Инны удивлённо приподнялись. Она подала мне конверт.
- Ты его вскрыла по ошибке? Так в чём дело, отдай и извинись.
Я покачала головой.
- Оно…уже неделю назад пришло.
Инна покачала головой.
- Саня, что за ребячество?
Я расстроено смотрела на неё.
- Понимаешь…я никогда бы не стала его читать, если бы знала, что оно не мне. А теперь…
- Что теперь? – спокойно спросила Инна. – Тебе стыдно?
- Как-то…противно, - призналась я.
Инна потянула меня за руки, усадила за стол, и сама уселась напротив.
- А если это – её судьба? – спросила она.
Я протестующее посмотрела на неё, но тут же сникла.
- Эх, ты, ребёнок, - сказала Инна снисходительно, но не обидно, а как-то так, что мне и вправду стало понятно, что я ещё маленькая и глупая.
- Тебе кажется, что мама уже старая для любви, - улыбнулась Инна. – А ну-ка, вспомни, как ты впервые влюбилась. Тебе тогда было восемь, помнишь?
- Помню, - улыбнулась я. – Но это же было смешно, по-детски.
- Я бы не сказала, что тогда тебе было смешно, - покачала головой Инна. – Ты мучалась от того, что мальчик тебя не замечает, и для тебя тогда вся жизнь сошлась на этом конопатом Севке.
- Да? – недоверчиво спросила я. – А я уже забыла…
- А ещё ты пытала меня, почему я не выхожу замуж, ведь я уже старая.
- Старая? – смущённо улыбнулась я. – В восемнадцать лет?
- Не ты одна такая, - успокаивающе сказала Инна. – Я сама тогда считала, что после двадцати пяти глупо думать о любви, - она улыбнулась.
Я притихла, задумавшись. Да, влюбилась же Инна в своего Стёпу в двадцать семь лет, и как влюбилась! Значит, всё может быть. А как же я?
Видимо, всё было написано на моём лице, потому что Инна рассмеялась:
- Ну, и что мы такие несчастные? Дурочка ты моя, мама всё равно не перестанет тебя любить. Зато она не останется одна, когда ты выйдешь замуж.
- Ну я же ещё не вышла! – протестующее сказала я и покраснела под взглядом Инны.
- Да-а, - задумчиво протянула она.
- Я эгоистка? – спросила я потерянно.
Инна не мешала мне думать. Да, получалось, что так. Я люблю маму и желаю ей счастья, но…мысль о том, что она больше не будет принадлежать мне безраздельно, вводила меня в уныние.
- Давай пить чай, - сказала Инна. – Ты рано начала страдать, ещё ведь ничего не ясно. А письмо отдай обязательно, сегодня же отдай. Сразу же легче станет.
Я кивнула и немного повеселела. Да, действительно, ничего ведь ещё не случилось. Может, мама не захочет с ним встречаться, или он ей не понравится. Мне стало стыдно за свои мысли, но я ничего не могла с собой поделать. Оставалось надеяться на то, что со временем я перестану воспринимать всё так болезненно. Пусть оно идёт, время,…и будь что будет!
*********
Увы, моим мудрым решениям не дано было осуществиться. Я увидела их сразу – Гривса, вынюхивающего что-то в куче осенней листвы и Сашу, встречающего взглядом каждую маршрутку. Сердце моё скакнуло в грудной клетке. Я шла от метро пешком – слишком хорош был спокойный, тихий, пронизанный сухим осенним холодком воздух.
Гривс почуял меня раньше, чем увидел Саша. Пёс замер, перестав разгребать листву и повернулся ко мне, глядя, как я подхожу. Он смотрел на меня испытующе, настороженно, словно определяя, чего ждать от этой странной утренней знакомой. Я улыбнулась ему, и Гривс коротко рыкнул – не зло, а предупреждая хозяина, который всё смотрел не туда.
Десятки мыслей пугливым табунком пронеслись в моей голове, пока Саша отвёл взгляд от дороги и повернулся ко мне, повинуясь призыву Гривса. А потом я перестала думать и только смотрела, как меняется его лицо, уставшее от напряжённого ожидания, озаряясь улыбкой. И от мысли, что эта невероятная улыбка предназначена мне одной, я вдруг почувствовала, что не могу дышать.
Он шёл мне навстречу – мужчина моей мечты, и я точно знала, что это его я ждала всю свою глупую девчачью жизнь. И от этого знания всю меня переполняло тихое счастье.
Я не сразу поняла, что говорит мне Саша. Слова были какие-то не такие, не те, что говорят своим с трудом отысканным принцессам прекрасные принцы. Какая-то пёстрая штуковина была в его руках, и мне пришлось сосредоточиться, чтобы понять, что это зонт, и не просто зонт, а мой зонт. Я удивилась, и Саша вдруг рассмеялся:
- Что с вами, Саша? Вы что, пили? У вас праздник?
Я глупо хлопнула глазами. Как-то с трудом до меня дошло то, что он имеет ввиду. Я не успела возразить, потому что он сказал:
- Давайте я вас провожу. Поздно уже, - и я, открывшая было рот, тут же его закрыла.
Всё складывалось просто волшебно. И если выпитый у Инны бокал красного вина заставил Сашу подумать, что я пьяна – что ж, не буду возражать.
Я и правда была пьяна, но не от вина, а от того, что он шёл рядом, и подавал мне руку, помогая перепрыгивать лужи. Тёплые пальцы Саши как-то особенно интимно касались моей ладони, я смущалась и была так абсолютно, так непередаваемо счастлива, что не верила самой себе.
Как-то очень быстро мы дошли до моего подъезда, и, увидев, что уже некуда больше идти, я растерялась. Неужели всё закончится, только начавшись?
- Пожалуй, я ещё немного погуляю, - сказала я. – Голова гудит…
- И мы…ты как, Гривс? – Саша посмотрел на свино-кроло-пса так, словно и вправду надеялся, что тот ответит.
Гривс недоумённо посмотрел на хозяина и фыркнул – видимо, нанюхался трухи листьев, а может, выражая своё неодобрение тому, что Саша битый час таскает его, голодного, по улице, в то время как дома, в миске, давно ждёт корм. Потом он вздохнул и потрусил вперёд по дорожке, изредка оглядываясь и проверяя, не потерялись ли эти глупые люди.
***********
Так начался мой осенний роман. Я и сама не могла поверить, что до встречи с Сашей не любила осень. Теперь я жадно вбирала в себя каждый светлый, пронизанный спокойным солнцем день, яркую, промытую синеву октябрьского неба, с наслаждением вдыхала по утрам пахнущий близкой зимой воздух.
К сожалению, мы виделись только вечером и по выходным. У Саши была своя фирма по производству металлоконструкций, хоть и не очень большая, но требующая постоянного внимания. Да и я училась не в самом лёгком университете. И всё же я была свободнее, и часто гуляла с Гривсом, поджидая Сашу с работы. Однажды, вытаскивая это наказание с вожделенной помойки, я едва не столкнулась с мамой. Я поспешно отступила за дерево, выпустив поводок Гривса, и он устремился в радостные бега.
Встречи с мамой мне удалось избежать, но Гривса я искала больше часа. К счастью, этот шалопай, набегавшись, сам вернулся к закрытым дверям квартиры.
Когда я была маленькой, я часто представляла себе, как вырасту и встречу своего принца. В душе я всегда немного тревожилась – а как я его узнаю? Ведь принцы не всегда ездят на белом коне или приплывают на корабле с алыми парусами. Как же я пойму, что это он – мой персональный принц?
Встреча с Сашей заставила меня вспомнить те детские страхи и улыбнуться. Как можно не понять, что хочешь пить, умирая от жажды? Как можно не протянуть руки к огню, когда замёрз? Ведь это так естественно, и ты не задумываешься, совершая жизненно необходимые действия. Так и в наших отношениях с самого начала существовала непередаваемая естественность. Всё, что с нами происходило, не могло быть по-другому, потому что могло быть только так.
И из страха, что кто-то может вторгнуться в наши отношения и разрушить их, я даже маме ничего не говорила. Она, конечно, запретила бы мне встречаться со взрослым мужчиной, вряд ли соотношение моих семнадцати и Сашиных тридцати пяти лет могло её порадовать. Ну как было объяснить ей, что возраст не имел никакого значения, если я всей душой и, чего уж лгать, - всем телом с его просыпающейся чувственностью, - знала, что он – мой единственный, мой суженый, самый родной на земле мужчина. Я была счастлива, и наши отношения были сокровищем и тайной нас двоих.
Наверное, внимательный человек и без моих откровений смог бы всё прочитать по моему лицу, как сразу всё поняла Инна. Но, к счастью, у мамы было полно своих дел, что-то не ладилось с новой работой, она приходила домой усталая и часто падала спать ещё до того, как я приносила ей ужин.
У мамы никогда не было от меня секретов, и, если бы это всё происходило двумя неделями раньше, я бы обязательно выпытала, что с ней творится. Но сейчас мне не хотелось разрушать тот тёплый кокон счастья, который окутывал меня и защищал от всего постороннего и необязательного.
Я совсем забыла о письме, которое так и осталось лежать в моём столе, и как же мне было больно, когда пришлось вспомнить об этом!
Мы встретились с мамой абсолютно случайно, на остановке, и я нервничала, идя с ней к дому. Саша сегодня сумел освободиться пораньше, и мы договорились, что пойдём в новый ресторанчик, мимо которого я каждый день ездила на занятия. Я, как назло, задержалась в универе. Вряд ли теперь мне удастся вырваться раньше восьми.
- Мам, - осторожно начала я. – Мы с девчонками собрались потусить сегодня…
Мама устало улыбнулась и только хотела ответить, как радостное кудлатое чудовище, вынырнув из-за поворота, едва не сбило меня с ног. Мама вскрикнула, отступив.
- Гривс, ко мне! – властно крикнул Саша, и пёс, смерив меня укоризненным взглядом, подчинился.
- Он напугал вас? Простите, - виновато сказал Саша, и всё внутри меня замерло, когда я увидела его глаза. Он смотрел на маму так удивлённо и …восторженно, что она не смогла долго сердиться, и тоже улыбнулась в ответ.
- Пойдём, мамочка, я тороплюсь, - подхватив маму под локоть, сказала я и растерянно улыбнулась Саше, проскальзывая мимо него и Гривса.
Дома я напоила маму чаем, и, торопливо переодевшись, чмокнула её в щёку.
- Саша, не поздно! – крикнула она вслед.
Я выскочила на лестничную площадку и остановилась, переводя дыхание. Я и сама не понимала ещё, что произошло несколько минут назад. Чувство, которое пронзило меня в тот момент, когда я прочла восхищение в Сашиных глазах, направленных на мою мать, было такой силы, что мне показалось, что оно взорвёт меня. Я стояла на лестнице и чувствовала, как чернильная клякса ревности расплывается у меня изнутри. Это было…гадко!
Мне пришлось постоять некоторое время, чтобы улеглась муть на дне души. Очнулась я от звонка и торопливо вытащила мобильный.
- Сашунь, ты можешь говорить? – осторожно спросил Саша. – Наш ужин не отменяется?
- Уже бегу. Только не подъезжай к дому. Я зайду к тебе, - торопливо сказала я и отключилась.
…Гривс радостно облапил меня. Я рассеянно погладила кудлатую голову и посмотрела на Сашу. Он стоял перед зеркалом и подбирал галстук к светлой летней рубашке.
- Как ты думаешь, какой лучше? – спросил он совсем обычным тоном.
- Вот этот. Дай, завяжу, - я притянула его к себе и обняла за шею.
- Санька, не начинай, - предупредил он.
- Почему? – спросила я мстительно и поцеловала его.
- О, мадмуазель, да вы настроены решительно, - улыбнулся Саша.
Он обнял меня, и несчастный ресторан был разом забыт. Так всегда происходило со мной – весь мир отступал куда-то далеко-далеко, и оставались только эти необыкновенные глаза, нежные руки, властные губы и сильное тело, без которого теряла смысл моя хрупкость и слабость.
Я, кажется, уснула всерьёз, слишком устала за день.
- Девочка моя, пора вставать, - Саша тихонько поцеловал мои глаза и улыбнулся тому, как я пытаюсь поднять тяжёлые веки. – Бедная моя,… - лицемерно пожалел он и тут же энергично затормошил меня. – Нет, нет, Сашуня, просыпайся!
- Я не хочу! – я повернулась на бок, не в силах проснуться.
- Сашка! – укоризненно сказал он. – А что ты скажешь маме?
Промычав что-то неопределённое, я натянула на голову одеяло, и Саша тихо рассмеялся:
- Ну, спи, спи, ребёнок.
Он перевернулся на спину и сказал:
- Я и не знал, что это твоя мама.
Тёплый кокон сна разлетелся мелкими осколками.
- Ты что, видел её раньше?
- Сталкивались пару раз.
Я повернулась к Саше, и он обнял меня, притягивая к себе.
- Вы совсем не похожи, - сказал он. – Но она тоже очень красивая. Особенно когда надевает такое платье, - он сделал неопределённый жест руками. – Серебряное.
Сердце толкнулось и замерло, так я испугалась. Я попробовала улыбнуться:
- Да, это её любимое. Она в нём похожа на девочку, - я помедлила. – На девушку чьей-то мечты…
Саша хмыкнул:
- Да, пожалуй. Девушку, о которой мечтают и к которой боятся подойти.
Я забыла дышать. Господи, неужели бывает так больно?
- Почему…боятся? – всё же спросила я.
Саша улыбнулся и пожал плечами.
- Боятся потерять мечту.
какой неожиданный поворот событий! не может же Саша влюбиться в маму своей девушки?! или может? и что там все-таки с письмом? я уже не дождусь продолжения!!!
Eclipse-e
11.04.2009, 17:59
Ничего себе, как стремительно развиваются события:udivlinie Саша с Сашей - вот это поворот:D Всякое бывает в жизни, но думаю, что эти отношения будут недолговечны:rolleyes:
Откуда Александр знает про серебряное платье? И к чему это он сказал, что мама Саши-девушка, о которой мечтают и к которой боятся подойти *подобное на конверте было написано*??? Но думаю, это лишь совпадение...
Тино4ка,
уже сейчас будет)))
В эти дни я впервые поняла, что такое одиночество.
Я не была одна. Рядом была мама, но разве я могла посмотреть ей в глаза, после того, что узнала? Всё подтвердилось. Саша нехотя признался, что собирался в длительную командировку. Всё отменилось в последний момент, вернее, перенеслось на конец октября. А в ответ на мой вопрос, писал ли он письма незнакомым женщинам, ну или девушкам, Саша рассмеялся и уточнил: - Девушкам моей мечты? – и щёлкнул меня по носу. – А как ты думаешь, котёнок?
- Думаю, что да.
- Да что с тобой? – удивился Саша, увидев, как изменилось моё лицо. – Ты что, ревнуешь, Саня?
- Н-нет, - я отвернулась, пряча лицо.
У меня не хватило мужества продолжать этот мучительный разговор.
- Дурачок, - ласково сказал он, обнимая меня сзади. – Это ж всё глупости – все эти письма. Слова нужны, когда ты далеко. Ну что с тобой, маленький?
Но что со мной творится, я не могла сказать никому.
Была одна надежда – Инна. Когда на следующий день, зарёванная, я ехала к ней домой, я не знала, чем она может мне помочь. Но рядом с тётушкой мне всегда было…спокойно. Все мои беды казались ерундой, и верилось, что всё наладится.
Я нажала кнопку звонка и отступила в сторону, внезапно струсив. Что я ей скажу? Что я сначала прочитала чужое письмо, а потом украла чужую любовь? Самое ужасное, что я не считала себя воровкой. Да, наверное, и нельзя украсть у человека то, что ему никогда не принадлежало. Ведь ничего не было, кроме этого первого письма, о котором мама даже не знала. А потом Саша сам сделал свой выбор.
- Санечка? Что случилось? – испугалась Инна. – С мамой что-нибудь?
Она втащила меня в квартиру, ещё больше испугавшись тому, как я отреагировала на её вопрос. Я же разревелась так, что никак не могла остановиться.
- А ну, перестань, - она протащила меня в ванную, и умыла, как ребёнка. Потом за руку провела на кухню.
- Пей! – приказала она, наливая мне стакан воды.
Я выпила, громко глотая.
Какой-то странный шум донёсся из глубины квартиры, и я спросила слабым от слёз голосом:
- Что это?
- Не что, а кто, - улыбнулась Инна и позвала. – Андрей, идите к нам.
Я замерла, открыв рот.
Он остановился на пороге, чуть настороженно глядя на меня очень светлыми глазами. Инкин начальник был немного смущён, а я просто потрясена так, что на мгновение все мои несчастья вылетели у меня из головы. Я сидела и молча таращилась на него. Он был очень даже ничего. Серо-голубой тонкий свитер обтягивал широкие плечи. У него была красивой формы голова, коротко стриженная и упрямо посаженная, прямой взгляд. И ему очень шло смущение.
- Будем пить чай, - объявила Инна и усадила Андрея за стол.
Она была в домашних синих бриджах и светло-голубом пуловере. Ярлычок, пришитый на нём, выправился и торчал на шее, и я старательно отводила от него взгляд. Когда Инна села, Андрей протянул руку и быстро заправил его.
Мы попили чай, от растерянности я даже затолкала в себя кусочек торта, правда, так и не почувствовав вкуса.
- Подожди, - остановила меня Инна, когда я начала прощаться, и Андрей тут же поднялся:
- Нет, нет, девочки. Это мне пора.
Инна вышла его проводить, а я осталась за столом, тупо ковыряя ногтем дырочку на кружевной скатерти. Инна вернулась быстро, и я почувствовала себя виноватой за то, что и здесь всё испортила.
- Что с тобой, Алечка? – лёгкая рука Инны погладила мои волосы. – Что, всё так плохо, ребёнок?
Она села со мной рядом, заставила поднять голову, чтобы посмотреть мне в глаза.
- Ну-ну, - пробормотала Инна успокоительно и прижала мою голову к своему плечу. – Не плачь, детка. Всё не так безнадёжно. Перемелется – мука будет. Хочешь рассказать?
Секунду я медлила, потом покачала головой.
- Я не могу.
- Что ж, - Инна поднялась, закрывая форточку. – Оставайся сегодня у меня. Посмотрим «Призрак оперы». А ещё Андрей классные игрушки на комп привёз.
- Я маме не сказала, - слабо возразила я.
- Ну, делов-то. Сейчас позвоним.
Я не стала возражать, впав в странное состояние апатии. Однако вскоре почувствовала, что оживаю. Игрушки были прикольные, и требовали от моих тормозных мыслей соображать поживее. Вскоре я поняла, что способна раздражаться из-за собственной неуклюжести и радоваться удачному ходу.
А на культурной части нашего вечера я осрамилась – заснула прямо в кресле перед экраном. Я ещё почувствовала, как Инна закрывает меня пледом, а потом провалилась в уютную тёплую яму сна.
*******
В университет я не поехала. Наврала Инне, что мне ко второй паре, но уснуть больше не смогла. Послонялась по квартире, с отвращением покосилась на оставленный для меня на столе завтрак, и уселась за комп. Есть у Инны чудесная бродилка, очень красивая. Она построена на смене цветов, когда идёшь-идёшь, отыскивая тайники и зарабатывая бонусы, и когда уже возомнишь себя непревзойдённым игроком, а создателей игры тупыми кретинами, - вдруг оказывается, что зашёл-то ты совсем не туда, куда надо. И поле давно поменяло цвет, и так мастерски незаметно это сделало, что ты в погоне за очками этого и не заметил. А все собранные тобой клады, которым ты так наивно радовался, оказываются бесполезным хламом. И сейчас, открыв свою любимую игрушку, я ясно осознала себя тем потерянным человечком, который блуждает на чужом поле и не может найти в себе силы, чтобы выбраться назад. Выключив компьютер, я подошла к окну. Далеко внизу сновали игрушечные машины, спешили куда-то крохотные люди. Они жили своей игрушечной жизнью, о которой я ничего не знала, да и не хотела знать. Я прижалась к холодному стеклу лбом. Может, в этом-то всё и дело, что я воспринимала мир вокруг себя как декорацию к чудесной сказке, которая со мной происходила? А потом вдруг оказалось, что в этом мире живут реальные люди, не менее чем я, достойные счастья, а сказка и вовсе предназначалась не мне…
Я вспомнила синие ласковые глаза моей мамы, её усталое милое лицо, и заревела. Я не могла больше обманывать её. Я поняла это ещё утром, когда лежала с зажмуренными глазами и слушала, как собирается на работу Инна. Настал новый день, и нельзя было больше делать вид, что ничего не случилось. Невозможно уважать себя, деля с матерью одного мужчину. Всю свою короткую жизнь я была ребёнком, а мама – просто моей мамой. И ситуация, когда мы вдруг стали соперницами, была дикой, неестественной, грязной… Она вмиг разрушила тепло и доверие между нами, и кто знает, не разрушат ли эти отношения меня саму. Я приняла решение. Но как же мне было больно!
Я ещё постояла, глядя в окно, туда, где на перекрёстке мигал светофор. Огни его расплывались, дробились лучиками между моих мокрых от слёз ресниц. Я смотрела на ряд хищно подобравшихся машин, готовых сорваться с места, как только переключится свет, и тоже ждала… Мигнул красный,.. зажёгся желтый… Я вздрогнула от резкого звука, и, моргнув, пропустила миг, когда зажёгся зелёный. Звук повторился, и я поняла, что звонит телефон.
Инна живёт по старинке, и на её допотопном телефоне нет автоответчика. Некоторое время я с сомнением смотрела на аппарат, потом всё же сняла трубку.
- Иннусь! Здорово, что ты ещё дома! – запыхаясь, проговорил на том конце провода очень знакомый девичий голос.
- Это…не Инна, - возразила я, шмыгнув носом.
- Саша…ты что ли там? – весело удивилась моя собеседница, и я наконец узнала Уляшу. В наших родственных отношениях чёрт ногу сломит, как говорится, седьмая вода на киселе, но, благодаря Инне, мы с Уляшей знали друг друга с детства. Я даже пару раз бывала у Ульяны дома.
Я хмыкнула, соглашаясь, что это действительно я.
- А Инна на работе уже? Жаль, - расстроилась Уля.
- Позвони ей, она уже доехала, наверное.
- Да нет…ей тут посылочку передали, я думала, что она до работы заедет. Мы со Славой уезжаем сегодня, будет валяться три дня.
- Ну давай я заберу, - неожиданно для себя самой предложила я. Меньше всего мне сейчас хотелось тащиться за какой-то посылочкой.
- Правда? – обрадовалась Уля. – А ты не на занятиях сегодня?
- Нет, - буркнула я.
- Сашуня, ты прости, что так получилось, - виновато сказала Уляша. – Я тебя разбудила, наверное. Ты подъезжай, когда сможешь, только до четырёх. У нас тут гость, он тебе всё отдаст.
- Да ладно, всё равно делать нечего, - отмахнулась я. – Скоро буду…ой! Я же только твой старый адрес знаю. Ты у Славы теперь живёшь?
- Да, - засмеялась Уля. – И правда, Сань, записывай.
Я выпила чашку кофе и начала собираться. По крайней мере, в моём пустом дне появился хоть какой-то смысл.
**********
В детстве я безумно любила болеть. Конечно, ничего хорошего не было в моих бесконечных ангинах и простудах, но все мои муки искупались чудесным чувством свободы. А когда, отвалявшись свой срок на стареньком диване в компании с любимыми книжками, я шла в поликлинику, у меня слегка замирало сердце от ощущения, что я осталась один на один с неведомым миром взрослых. В этот утренний час все дети моего возраста сидели за партами в школе, и только я одна была здесь, на свободе. Это ощущение было сродни тому, что испытывает малыш, боящийся уснуть в новогоднюю ночь, чтобы не пропустить приход Деда Мороза. Я так же наивно верила, что в этом утреннем мире, спрятанном от детских глаз, возможны любые чудеса.
Сейчас, спускаясь в метро, я с горечью отметила, что больше не жду чуда. Лица у пассажиров были хмурые и не проснувшиеся, меня толкнули, через зубы буркнув извинение, пронесли в вагон и прижали к поручню. Потом я долго тряслась в коммерческом автобусе, и когда, наконец, добралась до Славиного с Уляшей дома, моё настроение нельзя было назвать блестящим.
Лифт уныло дотащил меня до пятого этажа. Я вздохнула и нажала кнопку звонка, заранее не ожидая ничего хорошего. Так оно и оказалось. Уля не торопилась мне открывать. Я позвонила ещё раз, в недоумении раздумывая, не перепутала ли я время, и уже отступила от двери, как вдруг та растворилась.
Увидев мужчину, стоящего на пороге, я растерянно хлопнула глазами. Сказать, что Улин гость был хорош – значило ничего не сказать. Таких парней снимают для рекламы джинсов. Широкие плечи, плоский твёрдый живот, непередаваемая ленивая грация движений, маскирующая исходящую от него опасность… Глаза у незнакомца были сонно-серые, а волосы всклокоченные. Он смешно поджал пальцы босой ноги и хрипловато спросил:
- Это вы – Саша?
Я молча кивнула, а он улыбнулся:
- Входите, холодно. И потом…я не ем юных девушек по утрам.
- А по вечерам? – строптиво спросила я.
Лучше бы не спрашивала.
- Иногда я утоляю ими голод, - вежливо ответил Уляшин гость, и я почувствовала, что краснею.
- Я за посылкой для Инны, - строго сказала я.
Он улыбнулся, и пропустил меня в комнату.
Там, в углу, стояла большая дорожная сумка. Незнакомец расстегнул её, поднял глаза и сказал:
- Можете называть меня Олегом.
Он немного посмотрел на меня, ожидая моего ответа, не дождался, и принялся рыться в сумке. Я смотрела на его взлохмаченный затылок, голые загорелые плечи и раздумывала, откуда у Уляши и Славы такой знакомый. Взгляд мой сам тянулся к нему, а ведь он мне ни капли не нравился.
- Непонятно, - сказал Олег и почесал затылок.
- Что? – не поняла я.
- Да видел же я эту чёртову посылку! Сам сюда клал!
Я пожала плечами, и, отодвинув плед, присела на диван.
- А вы не могли отдать её Уляше?
- Нет, - коротко ответил Олег и решительно перевернул сумку, вываливая её содержимое на ковёр.
Надо сказать, вещей там было не так уж и много, и Олег мигом перевернул их все, ища посылку. Потом поднялся и потёр лицо.
- Всё чудесатее и чудесатее, - пробормотал он, посмотрел на меня и попросил. – Санечка, может, вы пока кофе сварите? Я ночью почти не спал, ничего не соображаю, - он принялся быстро и очень аккуратно укладывать вещи обратно.
Пожав плечами, я вышла на кухню. Олег звонил кому-то, я не слышала слов, но удивилась интонации. Он говорил по-деловому коротко и требовательно, и я подумала, что весь его образ разнеженного плейбоя никак не вяжется с этим властным голосом.
- Саша, я схожу, посмотрю в машине, - заглянул на кухню Олег. Он был в тёмно-сером свитере, удивительно шедшем к его глазам.
Я кивнула, снимая турку с огня. Потом выглянула в прихожую, убедившись, что он ушёл, и принесла телефон на кухню.
- Уля, что за тип тут у вас обитает? – с интересом спросила я. – Он что, супермодель?
Уляша рассмеялась:
- Олег? Вообще он хирург, классный, кстати. Недавно Славину сестру оперировал.
- Интересно, - хмыкнула я. – А я думала, что он мальчик с подиума. Такой загорелый, будто на улице июль, а не октябрь, и рассла-абленный такой...
- Да он только с моря вернулся, - засмеялась Уля. – Ты у нас сейчас? Забрала посылку?
- Нет ещё, - замялась я, и Уля на том конце провода улыбнулась:
- Сашунь, ты смотри, головы не теряй. Олег женат.
- Женат? – переспросила я, и покраснела, потому что этот противоречивый тип сумел войти неслышно и стоял на пороге кухни. Он улыбнулся, заметив, как я смутилась, и поинтересовался:
- Заложила меня Уляша?
- Ммм? – непонимающе уставилась на него я.
- Молчу, - улыбнулся Олег и уселся за стол.
- Пока, - торопливо попрощалась я с Ульяной и отключилась.
- Нашли? – спросила я, наливая Олегу кофе.
- Нашёл, - согласился Олег. – Там,… - он мотнул головой в сторону прихожей. Он не приставал ко мне, вообще вроде ничего не делал, пил свой кофе, поглядывал серыми глазами, а я почему-то чувствовала себя неловкой неопытной девчонкой и злилась от этого. Никогда я не чувствовала себя так с Сашей. Вспомнив Сашу, я отвернулась от этих пристальных глаз.
- У вас какие-то проблемы, Сашенька? – вдруг спросил этот тип, и голос у него был самый обычный, живой и тёплый.
- Пейте кофе, - нагрубила я.
Он удивлённо приподнял брови, но ответил вежливо:
- Спасибо…очень вкусно.
Я отставила свою чашку и поднялась.
- Мне пора.
Олег допил свой кофе одним глотком и тоже поднялся.
- Я провожу вас.
- Я прекрасно доберусь сама, - возразила я, но Олег не стал меня слушать.
Я только пожала плечами.
Посылка была маленькая, затянутая в подарочную фольгу, но тяжёлая. Что-то типа книги…а сверху что-то ещё, с закруглёнными краями… Я потихоньку ощупывала её пальцами, умирая от любопытства – что там внутри. Заметив это, Олег посмотрел на меня и улыбнулся. Я отвернулась с независимым видом. Машина у этого супермена, кстати, была самая обычная, «Жигулёнок», хотя и новый. И он откуда-то неплохо знал наш город, везя меня улочками, на которых трудно было попасть в пробку. До Инниного дома мы доехали в рекордно короткий срок.
Я уже открывала дверцу машины, когда Олег вдруг сказал:
- Я позвоню.
Я удивлённо взглянула на него. Он смотрел на меня серьёзно.
- Зачем вы это делаете? – спросила я.
- Что? – весь он был воплощённое внимание. Мне захотелось его убить вместе с этими его невероятными серыми глазами и губами, в уголках которых таилась усмешка.
- Это для вас спорт? – выпалила я.
- У-у-у, - с улыбкой протянул Олег и опустил голову.
- Идите, Сашенька…лучше, - со странной интонацией сказал он.
Я в сердцах выскочила из машины, и взбежала на свой этаж, не дожидаясь лифта.
Добавлено через 3 минуты
Алёнка, прорицательная)))
Добавлено через 15 минут
То есть проницательная :) Соединила два слова))))
Eclipse-e
11.04.2009, 18:33
Ага, стараюсь;) Спасибки, что не заставляешь нас так долго ждать продолжения:rose
Олег не изменился я смотрю:D Действительно, еще тот "спортсмен", Сашка верно подметила. Но ты так его описала.....мммм.....такие могут голову вскружить:oh
Что же за подарок для Инны он передал? Такая суета вокруг него.....
И чуть не забыла! Ура!!!! Я так рада за Инну! Ты нам намекала на Андрея, описывая его мысли, но мы не додумались:D
Что-то не нравится мне этот Саша, который так быстро меняет объект влюблённости...И Олег тоже того типа....
Eclipse-e,
Алёна, столько позитива)) Улыбаюсь, читая :) Спасибо за цветочек))
Utro, ну что ж делать?)) "Принцев мало и не всех не хватает..." Хотя Саша-то тут не...всё, молчу))
Конец сегодня. Окончательный)
Было ещё рано, но ехать в университет не имело смысла. Я послонялась по Инкиной квартире, повертела в руках телефон. Батарея сдохла ещё вчера, и я подумала, что Саша уже сходит с ума от беспокойства. Желание увидеть его немедленно было таким острым, что я даже зажмурилась. Как же я смогу…без него? Я открыла глаза и по-детски вытерла глаза рукавом. Ничего…так надо. Только бы продержаться этот вечер. Сегодня я должна сказать Саше о том, что мы не будем больше встречаться. На мгновение у меня возникло малодушное желание позвонить Саше, чтобы избежать тягостного разговора наяву. Помедлив, я тяжело вздохнула и покачала головой. Он имеет право услышать это от меня лично.
День медленно, как черепаха, полз вперёд. Было около пяти часов, когда я приехала домой. Постояла у окна, погладила пальцем нарисованное солнышко. Потом нашла зарядку и включила телефон. Я снова захлюпала носом, посмотрев отчёт о пропущенных звонках. Саша звонил мне весь вечер и сегодняшний день. Читая смс-ки, я разревелась уже всерьёз, отложила телефон и прошла в ванную. Скоро придёт мама, не надо, чтобы она видела меня в таком состоянии. Звонок телефона я не услышала, а почувствовала, вылетела, на ходу вытирая мокрое лицо полотенцем.
- Ребёнок, ты что, плачешь? – встревожено спросил Саша, и я закрыла трубку ладонью, глотая предательский комок в горле.
- Нет…я из душа…извини, - наконец удалось выдавить мне. Потом я глубоко вздохнула и выпалила, перебивая Сашу. – Давай встретимся…прямо сейчас!
- Сашунь, сейчас не получится, - виновато сказал Саша. – Я даже говорить уже не успеваю, машина ждёт.
- Ты уезжаешь? – несчастно спросила я.
- Да, это ненадолго, на недельку, может, на две…Девочка моя, что с тобой?
- Ничего, - я постаралась успокоиться. – А Гривс?
- Да вот с Гривсей,… - виновато замялся Саша. – Договорился с соседом, но ты ж знаешь моего зверя…боюсь, потеряется.
- Хорошо, я буду с ним гулять, - пообещала я.
- Санечка, ты прости, что всё так получилось. Ты зайди к нему сегодня, если сможешь…он на меня таким глазами смотрит, зараза! И скулит…
- Хорошо…счастливо! – я положила трубку и прижала к лицу полотенце, так плотно, что еле смогла дышать.
Не сегодня, не сейчас, позже… Судьба дарила мне ещё несколько дней счастливой иллюзии того, что мы вместе…
Когда пришла мама, я уже заново накрасилась. Мы сели ужинать, и я рассказала ей об Инкином Андрее. Мама слушала внимательно, а потом вдруг протянула руку и погладила меня по щеке:
- А у тебя ничего не случилось, Алюня? – спросила она. – Глазки грустные и опухли…ты плакала?
Мгновение я ничего не могла сказать, потом перевела дыхание.
- Нет, всё нормально.
- Аля…я же вижу…влюбилась, дочь? – мама улыбнулась нежно и грустно. – Вырос мой ребёнок…
- Мама, - я прижалась щекой к её руке. – Я люблю тебя…очень-очень!
…Потом мы долго и вдумчиво гуляли с Гривсом. Ветер был уже холодный, и я ёжилась, глядя, как Гривс производит свои изыскательские работы. Наверное, в его многочисленных предках были и охотничьи псы. Сегодня Гривс был очень послушным, он то и дело оглядывался на меня, и я ласково окликала его, трепала густую шерсть. Уже дома, в квартире у Саши, я сказала ему, завязывая кроссовки:
- Ты же умный мальчик…надо немного потерпеть.
Но терпеть Гривс не хотел. Он взвыл, ещё когда я закрывала дверь.
- Тихо! – испугалась я. – Ну что мне с тобой делать?
Я снова открыла дверь, и этот шантажист радостно облапил меня. Он так радовался тому, что я вернулась, что я просто не могла обмануть его доверие.
- Маам, - виновато произнесла я. – У меня однокурсница уехала, просила с собакой погулять. Ну мы погуляли…а теперь он не хочет, чтобы я уходила. Что делать-то, а?
- Аля… - встревожилась мама. – Он что, тебя не выпускает? Давай-ка без паники! Скажи мне адрес.
- Да нет, выпускает. Он так воет…я не могу его оставить одного!
- Ух, Алька! Ну разве можно так пугать! – перевела дыхание мама. – Собака большая?
- Нет, он средний…как поросёнок, - оценила я Гривса, который сидел передо мной, свесив язык, и смотрел преданными глазами.
Мама хмыкнула и задумалась, потом вздохнула:
- Что мне с вами делать…Ладно, завтра суббота…веди его к нам, а там решим, как быть.
Так Гривс поселился у нас в квартире. Мне пришлось пережить неприятный момент, когда мама, взглянув на Гривса, воскликнула:
- О, да это же он тогда на нас набросился!
- Ну ты что, мам! – укоризненно произнесла я. – Это очень редкая порода. Он добрый!
- Значит, у нас во дворе живёт точно такой же пёс, - не сдавалась мама. – Я часто вижу, как он гуляет с хозяином. Его как-то странно зовут… Грин…Гринс…
Гривс склонил голову, с интересом воззрившись на мою маму.
- А тебя как зовут? – спросила мама, невольно улыбнувшись.
К счастью, Гривс уже преодолел возраст грызуна, и наша мебель не пострадала от его зубов. Зато мне пришлось пожертвовать своим детским другом - резиновым котом, а останки тапочек, украшенных розовыми заячьими ушками, Гривс аккуратно затолкал под ванну. Но это были мелочи по сравнению с тем, как быстро шло время. Прошла неделя, началась вторая, я безумно соскучилась по Саше, и часто, приходя к нему домой после занятий, бродила по пустой квартире, и, как безумная, разговаривала с ним. Гривс ходил за мной, сочувственно наблюдая за тем, как я маюсь. Письмо из стола перекочевало в мой карман. Я ждала приезда Саши и готовила себя к нему.
Был холодный октябрьский вечер. В воздухе ощутимо пахло близким снегом, зимой и тоской. Я брела домой после очередного мучительного визита в пустую Сашину квартиру. Гривс трусил впереди меня, изредка оглядываясь, Как ни странно, за всё это время пёс ни разу не предпринял попытки сбежать. Наоборот, он с трогательным опасением то и дело проверял, не потерялась ли я.
Я открыла дверь подъезда и пропустила Гривса вперёд, как вдруг он зарычал и дёрнул поводок.
- Гривс! – окрикнула я собаку, притягивая к себе. – Фу!
Я подняла глаза на мужчину, преградившего нам путь, и изумлённо воскликнула:
- Олег? Что вы тут делаете?
Он улыбнулся и шагнул ко мне. Гривс снова рванулся и зарычал.
- Саша, уведите собаку домой. Мне нужно с вами поговорить.
- Хорошо, - недоумённо пожала плечами я. – Гривс, домой!
Я впустила пса в дверь, крикнула маме:
- Мамуль, помой ему лапы! Я сейчас вернусь!
- Алюня, - мама выскочила в прихожую, и я открыла рот.
Она была в том самом серебристом платье, которое, как правильно было написано в злополучном письме, заставляло переливаться мамины глаза. Мама вдевала в ухо серёжку и смотрела на меня чуть виновато.
- Алюнь, я уже оделась, давай сама, а?
- Ты куда-то идёшь?
- Да, - она чуть смутилась, щёки её порозовели, как у девочки, и я мимолётно отметила, что сейчас маме можно было дать не больше 25-и. – Сегодня премьера… «Тоска», - торопливо от смущения сказала она.
Я молча поражённо смотрела на неё.
- Аля! – встревожено спросила мама. – Что с тобой?
- Ннет…ничего, - я проскользнула мимо мамы в ванную, торопливо помыла лапы Гривсу, пытающемуся поймать зубами серёжку в моём ухе.
- Мамуль, всё! – крикнула я. – Насыпь ему корма. Мне надо уйти!
- Саша! Не поздно! – выглянула мама из комнаты, когда я уже закрывала дверь.
- Хорошо, - крикнула я. Сердце больно и гулко билось в ушах.
Я сбежала вниз по лестнице, немного недоумённо посмотрела на Олега, шагнувшего мне навстречу.
- Ну, что? – спросила я. – Олег, у меня мало времени.
Он сделал ещё один шаг вперёд, и я растерянно воскликнула. – Олег! – запертая между его рук. Его серые глаза оказались совсем близко, губы коснулись моей щеки.
- Я приехал за тобой, - голос его был хриплым, как тогда, со сна, но теперь всё было гораздо серьёзнее.
- Что вы делаете? – я уперлась в его грудь ладонями, с ужасом чувствуя, что ничего не могу поделать.
- Сашенька,… - его горячие губы коснулись моей шеи, нашли мои губы. – Молчи…
Я вздрогнула, отчаянно выворачиваясь из его рук, отступила, тяжело дыша, сжимая кулаки.
- Дурак! – сквозь слёзы сказала я. – Уходите отсюда!
Олег перевёл дыхание, опустил голову. Когда он снова поднял лицо, оно уже не было так неузнаваемо искажено страстью.
- Саша…простите, - глухо сказал он. – Да, я уйду. Только выслушайте меня. Давайте выйдем на улицу. Я вас больше не трону…клянусь…
Я помотала головой. Надо признать, что целоваться этот тип умел. У меня до сих пор шумело в ушах. Я уже открыла рот, чтобы пояснить, куда, по моему мнению, ему следует идти, когда наверху открылась дверь, и мамин голос произнёс:
- Нет, Гривс, ты останешься дома.
- Мама, - прошептала я в панике, и дёрнула Олега за руку. – Идём!
Мы выскочили из подъезда.
- Вы на машине? – спросила я.
Олег кивнул. У него было странное лицо.
- Где она? Быстрее!
Уже в машине он засмеялся.
- Что? – спросила я неприязненно.
- Нет… ничего…это я над собой, - он сделал серьёзное лицо, но я ему не очень-то поверила. – Мы куда-то едем? – спросил Олег. – Или просто скрываемся от мамы?
Я напряжённо следившая за подъездом, проводила взглядом тонкую фигурку мамы. Сейчас она поймает такси, и я никогда не узнаю…
- Едем, - решительно сказала я. – К оперному!
Олег коротко взглянул на меня и хмыкнул, однако подчинился.
Я опасалась, что он начнёт приставать со своими разговорами по дороге, но Олег молчал, и, осторожно покосившись на него, я признала, что сейчас он мало походил на того полуголого расслабленного типа, которого я впервые увидела пару недель назад. Короткая стрижка и классическая одежда делали его строгим и серьёзным, лицо осунулось и словно немножко постарело, по крайней мере жёсткие складочки лежали в уголках губ. Я с удивлением подумала о том, что если бы он и понравился мне когда, так только если бы сразу был таким…
А потом я разом забыла об Олеге, хотя он и сидел рядом. Мы доехали до оперного довольно быстро – снова сказалось безошибочное чутьё Олега, выбиравшего оптимально короткий путь.
- Будем ждать, - констатировал он, когда я прилипла носом к стеклу.
У входа стояло много народа, кто-то спрашивал лишний билетик, кто-то поджидал отставших друзей. Но Саши среди них не было. Поняв это, я перевела дыхание. Однако и мамы ещё не было. Может быть, она пойдёт на спектакль с подругой? Наверное, ничего и никого я не ждала так напряжённо, как в этот вечер мою маму. Я сотни раз повторяла себе, что это глупо, ещё час назад Саша звонил мне, когда я в тоске слонялась по его квартире. Его нет в городе, и он не может прийти к театру. Но то, что сейчас происходило со мной, было начисто лишено логики и смысла. Я вся напряглась, когда подъехало такси, и из него вышла моя мама. Она остановилась напротив входа, в своём узком платье из серебристой тонкой парчи и коротком жакетике из голубой норки. Туфли на шпильке были совсем лёгкими, летними, и я подумала – как бы она не простудилась. Мама оглянулась немного беспомощно, и я увидела, как из толпы у входа отделился мужчина и шагнул ей навстречу. Я вся подалась вперёд. Я видела его впервые в жизни. Высокий и гибкий, он склонился, целуя мою маму. Полы его чёрного кашемирового пальто разошлись, и я увидела ослепительной белизны рубашку и великолепие чёрного смокинга…
Наверное, у меня перехватило дыхание, потому что я услышала, как Олег спросил встревожено:
- Саша…что с вами?
- Нет…ничего, - я всхлипнула, и только теперь поняла, что плачу. Я напряжённо смотрела вслед тонкой родной фигурке, и думала, что сейчас умру от любви, нежности и вины. У входа мама остановилась, и я увидела, как она что-то торопливо сказала своему спутнику и полезла в сумочку. Я вздрогнула, когда у меня в кармане заиграл телефон.
- Алюся, - нежно и немного виновато сказала мама. – У тебя всё хорошо, котёнок?
Я проглотила слёзы:
- Да, мамочка. Ты уже в театре?
- Да,… - она на мгновение замялась. – Аля…не жди меня сегодня. Приехал мой одноклассник, Валдис…Наверное, мы потом поедем в ресторан. Ужин на плите. Алюсь, ты слышишь?
- Да…мама…это тот, который писал левой рукой? – почти крикнула я. – Помнишь, ты рассказывала мне, когда мы читали мои любовные записки?
- Да, - немного смущённо ответила мама. – Алечка, нам пора…
- Да-да, иди, - кивнула я, глядя на неё через стекло, и добавила тихо. – Я люблю тебя…
- И я люблю тебя, солнышко. До свидания.
Я бросила телефон на сиденье и зашарила по карманам. Мои пальцы дрожали, когда я поспешно разворачивала письмо.
- Олег…смотрите…почерк сразу показался мне странным…это ведь написано левой рукой, да?
Мгновение он молча смотрел на меня, потом взял письмо и предупредил, когда я сунула нос в развёрнутый листок:
- Держитесь подальше,… - он опустил глаза в листок, и я замерла, ожидая его приговора.
- Да, похоже, - произнёс Олег. – Характерный наклон…Гмм…я думал, что это только в книжках бывают…такие страсти,... – он насмешливо взглянул на меня, но больше ничего не успел сказать.
- Зануда! Какой же ты зануда! Ведь это же ОН написал это письмо…Валдис…понимаешь? – радостно выпалила я и полезла целоваться. А потом оттолкнула ошалевшего Олега, выскочила из машины и пошла домой.
Пешком.
Нормально!!!!Успокоилась я за мать и дочь.... А есть еще что-нибудь? Очень хочется. Тяжело будет без твоих героев...
Ещё есть :) Условное название этого рассказа - "УРАГАН" Пока не придумала ничего лучшего, пусть останется)
Ветер начался внезапно. Из тёмно-фиолетовой тучи, упорно наползающей на город, протянулись вниз белые жгуты. Юля, выскочившая из троллейбуса, с сожалением оглянулась назад, на закрывающиеся двери. Ветер тут же швырнул ей в лицо горсть мелкого песка, забил глаза, взметнул подол платья. Юля закрыла лицо, качнулась от небывало мощного напора ветра. Ей вдруг стало страшно. Ещё утром, слушая штормовое предупреждение, Юля и подумать не могла, что попадёт в такую переделку. Она кинулась под бетонный козырёк остановки, где жались ещё несколько бедолаг, но вскоре пожалела об этом. От ливня здесь ещё можно было спрятаться, но от порывов ледяного шквального ветра, который всё усиливался, спасения не было. Юля вся продрогла. Тем временем на улице творилось такое, что девушка не на шутку перепугалась. Красно-белый щит с рекламой МТС вдруг сорвался и пролетел далеко по улице, срезав столбик с указателем остановки. Женщины на остановке охнули в один голос. Дождь всё не начинался, и вконец окоченевшая Юля решилась. До дома Ирины оставалось совсем немного. Придерживая платье у коленей, Юля рванула на улицу. Впрочем ей только казалось, что она побежала. Дождь и шквальный ветер не давали идти. Она уже пожалела, что покинула безопасную остановку, когда позади послышался глухой удар и женский визг. Юля обернулась и замерла, поражённая. Огромная липа рухнула прямо на бетонный козырёк остановки. Не в силах двинуться, словно в страшном сне, Юля смотрела на то место, где она стояла минуту назад. Теперь там лежала плита. Что-то двигалось под серым отколовшимся краем, в облаке пыли, и, приглядевшись, Юля почувствовала, как к горлу подкатилась тошнота.
Очередной порыв ветра толкнул её так, что она не устояла, упав на колени на асфальт, и тут же над головой Юли пролетела огромная ветка.
- Мма-а-а-мочки! – Юля поползла, обдирая колени, всхлипывая, задыхаясь от ужаса.
Кто-то поднял её, встряхнул:
- Вы в порядке?
Чужие напряжённые глаза смотрели в её лицо. Голос долетал как сквозь слой ваты. У Юли заложило уши.
- Вам надо зайти в дом. Вас проводить? Это ваша сумочка? – настойчиво спрашивал мужчина.
- Да…Нет…Я сама, - услышала она свой севший, чужой голос.
Он проводил её взглядом.
Юля побрела по улице, трудом соображая, куда идёт. Под ногами хрустело стекло от разбитых витрин. Угол витрины уцелел, глаза Юли выхватили надпись: «…ское ….тание», и по углу этой синей витрины она, наконец, узнала дом и вспомнила, куда идёт. В этом доме живёт её подруга, Ирина. Юля обещала ей завезти фотографии.
Кое-как она доковыляла до подъезда. Здесь стояла молодёжь. Девочки восторженно завизжали, когда мимо пролетел лист жести и с грохотом шлёпнулся в центр детской площадки. Парни обнимали девчонок, обмениваясь возбуждёнными репликами. Они молча расступились, пропуская Юлю, проводили её жадными взглядами.
Она плохо помнила, как добралась до квартиры.
Двери открылись сразу. На пороге стоял Саша, сын Ирины. Серые глаза юноши расширились, когда он увидел Юлю.
- Юля, входите, - он подхватил её, усадил на высокую полку для обуви.
- Саша, - она всхлипнула, уткнувшись в его живот. – Санечка…
Саша растерянно обнял её.
- Что случилось?
Юля не могла говорить. Она вцепилась в Сашу. Её трясло, зубы стучали.
- Что? – он оторвал её руки, сел перед Юлей. – Вы…ты ранена?
Наверное, глаза у неё были совсем безумные, потому что Саша сказал встревожено:
- Подожди. Посиди здесь.
Он вернулся со стаканом, заставил её сделать большой глоток. Юля закашлялась, замахала руками. Саша улыбнулся:
- Тебе легче?
Он поставил стакан прямо на пол, толкнул дверь ванной.
- Идём. Ты вся мокрая, простудишься…
Юля всё ещё дрожала. Саша подхватил её и поставил в ванну. Юля взглянула на себя в зеркало, как на чужого человека – спутанные, мокрые волосы с застрявшими в них листьями, лицо в чёрных потёках туши, исцарапанные руки, огромные ссадины на обоих коленях. После того, что дал ей выпить Саша, Юля впала в странный ступор. Она воспринимала всё отстранённо, словно всё это происходило не с ней. Она послушно подняла руки, Саша стянул с неё грязное, мокрое платье.
- Снимай всё, - сказал он. – Всё промокло.
Юля не шевельнулась, непонимающе глядя на него. Саша заколебался, и его серые глаза стали по-детски беспомощными. Потом он вздохнул, решаясь, и принялся раздевать Юлю.
- Сейчас, - сказал он торопливо. – Горячей воды нет…Я разведу.
Он вернулся с ведром.
- Встань…Вот так, - он полил на неё воду из ковша. Юля вздрогнула.
- Горячая? – испуганно спросил Саша, потрогал рукой. – Нет…
Он мыл её, как ребёнка. Его тонкое лицо кривилось от сострадания, когда он промывал царапины на руках и ногах Юли.
- Смотри, здесь стекло…Бедная…потерпи…
Юля дёрнулась. Саша присел и осторожно подул на её колени.
- Наверное, лучше не заклеивать пока, - сказал он нерешительно, посмотрев на Юлю снизу вверх. Потом медленно поднялся, не отрывая от неё глаз, и слепо протянул руку за полотенцем.
Из ванной Саша вынес её на руках. Юля уткнулась в его грудь. Сердце юноши стучало под её ухом. Она дрожала, не в силах сказать ни слова.
Саша положил её на диван, укрыл пледом. Его чистые серые глаза смотрели на Юлю встревожено.
- Юля, - спросил он тихо, отведя волосы с её лба. – Что с тобой? Голова болит? Ты ударилась?
Юля закрыла глаза, и тут же увидела ноги, только ноги, торчащие из-под бетонной плиты. Они быстро сгибались, как будто пытались убежать…
- Юля…
Лицо её скривилось, мучительный спазм перехватил горло.
- Санечка…Как страшно! – она изогнулась в судороге. Слёз не было, только мучительно не хватало воздуха.
- Бедная, - Саша лёг рядом с ней, обнял Юлю, прижал к своему плечу её лицо.
- Хо-холодно, - с трудом сказала она, стуча зубами.
- Это нервы…это пройдёт…
Она вдруг поняла, что она, совсем голая, в его объятьях. Саша задел её колено, и Юля вздрогнула от боли.
- Извини…
Она почувствовала на своём виске горячие губы юноши. Тело его тоже было горячим. Он согревал её, прижимая к себе. Она не могла дышать. Глаза Саши были совсем рядом… Он снова поцеловал её, теперь в губы.
- Саша,… - растерянно прошептала Юля.
- Тише, - ласково сказал он, склоняясь над ней. Руки Саши ласкали её тело, он целовал её, не давая перевести дыхание.
Юля судорожно вздохнула и закрыла глаза. Ей так нужно было сейчас это тепло… Горячие губы Саши становились всё настойчивее, они сводили её с ума…
Она словно очнулась, почувствовав его в себе… Глаза Юли медленно, изумлённо распахнулись:
- Са-ша, - беспомощно выдохнула она. – Нет…Что ты…
- Молчи,… - он закрыл поцелуем её рот, серые глаза приблизились вплотную, пощекотали её ресницами.
Надо было вырваться, вскочить, остановиться, но у неё не было сил… Он брал её с медлительной нежностью опытного любовника, и только по нетерпеливой дрожи напряжённого юного тела Юля понимала, чего стоит ему эта сдержанность. Она презирала себя, но тело её невольно выгнулось навстречу его движению. Пальцы Юли зарылись в тёплые волосы на затылке Саши, заскользили по его широким плечам, вздрагивающей спине… Она открывала для себя это великолепное юное тело, задыхаясь от близости, от горячего восторга обладания, от греховного, нестерпимо острого наслаждения. В миг, когда она, вскрикнув, привстала, прижимаясь к нему всем телом, и упала, бессильно выдохнув: «Саш-ка!» - он тихо, счастливо рассмеялся, а через мгновение сам коротко застонал, став невозможно тяжёлым, и, не открывая глаз, повалился рядом с Юлей.
Несколько минут они лежали неподвижно, молча, с трудом возвращаясь к реальности. Юля боялась открыть глаза.
- Господи! Что мы натворили! – еле слышно, с отчаяньем, произнесла она.
- Что? – тихо спросил Саша и потёрся носом о её щёку.
Юля мучительно покраснела.
- Пожалуйста, Саша, - она села, натянув до подбородка плед. – Принеси мне мою одежду, - Юля уткнулась в колени пылающим лицом и застонала.
- Юля, - позвал он, садясь рядом.
Она презирала себя за трусость, но не могла заставить себя посмотреть в глаза Саши.
- Это было…так плохо? – тихо спросил он.
От изумления она подняла голову. Выражение его глаз поразило Юлю.
- Ты что, не понимаешь? – с трудом спросила она. – Это отвратительно! – Юля отвела глаза.
- Я думал, тебе понравилось, - тихо сказал Саша.
Она беспомощно посмотрела на него, ища ускользающую усмешку. Но Саша был серьёзен, очень серьёзен.
- Прости меня, - Юля заставила себя смотреть в серые расстроенные глаза парня. – Я не должна была,… - она вновь застонала и уткнулась в колени. – Ты что, не понимаешь сам? На сколько я тебя старше? Я просто дура!
Она вздрогнула, когда он коснулся губами её плеча, и распрямилась, как сжатая пружина.
- Перестань! – почти крикнула она и заплакала.
- Юля…Не плачь, - он попытался коснуться её, но Юля быстро отстранилась от его руки.
- Я хочу одеться, - она вырвала протянутый ей халат. – Не ходи за мной!
Юля захлопнула дверь ванной, всхлипывая, пустила воду. Потом она села на край ванны и закрыла лицо руками.
Он ждал её в прихожей. Стоял, прислоняясь к стене. Когда Юля попробовала проскользнуть мимо него, Саша протянул руку, преграждая ей путь.
- Давай поговорим, - сказал он негромко.
- Пожалуйста, дай мне уйти, - попросила Юля, не поднимая глаз.
- Да что происходит? – он встряхнул её за плечи.
- Отпусти меня! – закричала Юля. – Я хочу домой! – она вздрогнула, услышав за спиной удивлённый голос Ирины.
- Саша…что здесь…Юля? – подруга перевела изумлённый взгляд с сына на растерянную Юлю.
- Эта сумасшедшая собралась домой! – гневно повернулся к матери Саша. – На ней места живого нет, а она рвётся на улицу! А ты…тебя что понесло домой? – напустился он на мать. – Или вам всем жить надоело?
Ирина, взиравшая на него с открытым ртом, наконец пришла в себя и улыбнулась.
- Санечка…Всех построил, - она обняла сына. – Ураган уже закончился, успокойся, - взгляд Ирины упал на Юлю, и глаза её расширились. – Господи, на кого ты похожа!
Подруга кинулась к Юле.
– Идём, идём! – и энергично потащила Юлю на кухню.
Усадив на табуретку, приказала Саше:
- Тащи зелёнку и нашатырь! – и повернулась к Юле. – Ты что, в самую бурю попала?
Юля кивнула и заплакала.
- Ну, всё, всё, давай успокаиваться, - Ира прижала её голову к своей мягкой груди.
- Ма-ам, - раздался голос Саши.
- Спасибо, - Ирина взяла пузырьки с зелёнкой и нашатырём. – Иди, приготовь Юле лечь на диване. Эта дама обожает в обморок падать. Небось, на улице грохнулась?
Юля кивнула.
- Ничего, подлечимся, будешь как новая. Терпи!
Юля дёрнулась, зашипела сквозь зубы, на глазах невольно выступили слёзы.
- Не надо! – она попыталась отнять руку Ирины.
- Терпи! – непреклонно сказала подруга. – Держи вот ватку, нюхай!
К концу процедур Юля вся была зелёная, что по контрасту с белым, как мел, лицом, выглядело жутковато.
- Саня! – позвала Ирина. – Волоки её на диван!
- Я сама, - слабо возразила Юля, но Саша подхватил её на руки.
Она действительно едва не потеряла сознание, потому что боялась вздохнуть, и расслабилась, только когда Саша положил её на диван.
- Ну всё, Санечка, теперь брысь отсюда, - велела Ирина.
- Мам, - тихо сказал Саша, отзывая её. – Там одежда Юли…она мокрая и грязная. Запустить в машину?
Ира махнула рукой:
- Я ей дам что-нибудь своё. Завтра выходной, Юля у нас останется.
- Нет, - воспротивилась Юля со своего дивана. – Я поеду, - она начала подниматься.
- Лежи, - Ирина села рядом. – У тебя шок, подруга. Остановку видела?
Юля кивнула головой. Лицо Ирины на мгновение стало очень усталым.
- Я за Санечку испугалась, - тихо сказала она. – Думаю, побежит спасать какую-нибудь свою девчонку, и,… - она вытерла слёзы. – У Вики с работы сына в больницу увезли…Я и полетела, как бешеная. А ты-то как, дурында, на улицу попала? С утра же штормовое предупреждение передавали!
Юля слабо улыбнулась:
- Фотографии тебе привезла.
- Пра-авда? – рассмеялась Ира. – И где они?
- В сумочке, - Юля растерялась. – Кажется, я потеряла её…
- Она здесь, - крикнул из соседней комнаты Саша.
- Сашка? Ты что, подслушиваешь? – спросила Ира. – Неси её сюда, будем смотреть. У-у-у, да тут болото! Хорошо, что документов не было, а то б всё размокло. Санька, смотри, это потерянная плёнка с твоего выпускного. О, какая Маринка красивая! Красивая у меня невестка? – Ирина сунула фотографию под нос Юле.
- Ма-ама, - укоризненно протянул Саша.
- Чудо девочка! – вздохнула Ира. – Не то что твоя эта…
- Мама!
- Молчу, молчу… Антон пьяненький…Смотри, Юль, похож Антошка на Сергея?
Юля кивнула, не видя фотографии.
- Так, - взглянув на неё, решительно сказала Ира. – Ты, я вижу, совсем никакая. Поспи, а мы с Санькой всё посмотрим и высушим.
Юля, наконец, осталась одна. Она закрыла глаза, зная, что не уснёт. Что же ей делать? Уйти сейчас невозможно, Ирина её попросту не отпустит. Да она и сама боялась не доехать до дому. Ира неплохо её знала – была у Юли дурацкая особенность – терять сознание даже по более пустячным поводам. Умела она отключаться, когда снимали послеоперационные швы или брали кровь из пальца.
Да и вообще, уйти без объяснения она не сможет. А что она может объяснить Ире? Что тридцатилетняя тётка соблазнила мальчишку, едва перешедшего на третий курс? Вряд ли это понравится матери этого самого мальчика, и о дружбе с Ириной придётся позабыть. Но и оставаться здесь, видеть Сашу, говорить с ним… Ну почему всё так вышло?
Юля отвернулась к стене, закрыв глаза. И словно провалилась в глубокий чёрный колодец.
Eclipse-e
12.04.2009, 20:58
Вот и конец истории, грустно:( Но я очень рада за маму Саши, ведь они все-таки встретились с Валдисом, хотя Сашка так и не отдала маме письмо. Все будет замечательно у них, да и у Саши;) Позитив такой:D
Новая история. Ты у нас мастерица "нестандартных" ситуаций и отношений в своих рассказах:girl Буду с удовольствием продолжать следить за твоим творчеством;)
Eclipse-e, полностью согласна;) вообще, мне кажется, что Саша хоть и помог Юле, но всё же воспользовался её состоянием... будум надеяться, что это не станет для них ошибкой=))
Алён, мне тоже немного жаль прощаться с героями после каждого рассказа) А про нестандартные ситуации... :) да, пожалуй, я их люблю)) А ещё случайно поставила эти рассказы рядом, и подумала, что по ним легко установить, какое мужское имя я люблю)))) Тино4ка, я тоже надеюсь)) А в жизни такие истории не так уж редки :)
Когда она проснулась, было совсем темно, только с кухни падал косой лучик света. Юля поднялась и поёжилась. Ещё утром было за тридцать, а сейчас, похоже, температура на улице была не больше десяти градусов. Юля прошла на ухню, кутаясь в большой Ирин халат.
Сергей читал газету, сидя за столом. Рядом с ним стояла большая кружка остывшего чая.
- О, Юль, ожила? – мужчина поднялся, поцеловал Юлю в щёку. – Хочешь чаю? Или кофе? Сам молол!
- Чаю, - решила Юля. – Я сама.
Она налила себе чай в любимую, из тонкого китайского фарфора, кружку.
- Да, видок у тебя ещё тот, - улыбнулся Сергей. – Хорошо, хоть голова цела осталась.
Юля отпила чаю и подняла глаза на Сергея.
- Что ты на меня так смотришь? – удивился тот.
- Серёж, отвези меня домой, а? – по-детски несчастно попросила она.
Сергей рассмеялся:
- Ты что, Юляш? Ночь на дворе. Завтра отвезу, не переживай. Тебя в таком виде одну выпускать нельзя.
- Серёженька, мне сейчас надо! – умоляюще произнесла Юля, и с ужасом поняла, что краснеет под внимательным взглядом Сергея.
- Так…Рассказывай, что произошло, - серьёзно сказал он.
- Ничего, - Юля отвела глаза. – Я просто волнуюсь. Я даже окно не закрыла, по-моему. Там, наверное, полный дом стекла.
- Утром поедем, и я тебе помогу убрать. Ночью всё равно стеклить не будешь.
- Нет, - Юля встала, нервно прошла по кухне. – А вдруг влезет кто? Всё же второй этаж…
- Юль, - тяжело вздохнул Сергей. – Ну поверь, всё там нормально. Я и машину в гараж уже поставил.
- Ладно, - Юля взглянула на часы. – Троллейбусы сейчас в парк идут. Подъеду до площади, а там…
- А там тебя по голове кирпичом и отоварят, - в сердцах сказал Сергей, поднимаясь. – Ладно, собирайся, я Ирке скажу…
Уже в машине он спросил:
- У тебя проблемы?
- Да, - тихо сказала Юля, глядя в окно.
- Рассказать не хочешь? – он быстро взглянул на Юлю и ответил сам себе задумчиво. – Не хочешь…
- Серёжа,… - тихо попросила она.
- Ладно, - он замолчал надолго.
Несмотря на поздний час, на улице было полно машин. Работали всё городские службы, восстанавливая порванные ветром линии, разгребая завалы из веток и битого стекла.
- Да, хорошо пронёсся, - пробормотал Сергей.
От площади пришлось ехать в объезд, и, когда Сергей свернул под арку, было уже два часа ночи.
- Вот он твой дом, не рухнул, - глаза у Сергея были чуть насмешливые, серые, открытые, совсем как у Саши…
- Ты прости меня, Серёжа, - виновато попросила Юля. – Сорвала тебя ночью, в такую даль…
- Юлька, - он чуть улыбнулся. – Мы что, не друзья?
- Друзья, - она отвела взгляд.
- Пойдём, провожу, - сказал Сергей, открывая дверцу.
- Нет, - быстро возразила Юля. – Здесь не страшно, дойду сама. Ты поезжай.
Сергей покачал головой:
- Ладно, телефон знаешь. Через часок буду дома, звони, если что.
Она кивнула и вышла.
- Юлька, - позвал Сергей. – Я подожду пару минут. Если всё нормально – помигай светом.
*********
- Юля, ну ты же в отпуске! – Ирина заметно расстроилась. – Сергей обидится, всё-таки 40 лет. Имеет право отметить так, как давно мечтал.
Юля вздохнула, с тоской взглянула на себя в зеркало. Прошло две недели, и она только успокоилась. Эти две недели она провела на даче, загорела до черноты, похудела и стала похожа на голенастую девочку-переростка. Может быть, Саша и пытался её увидеть, но автоответчика у неё не было, а дома она практически не жила. Когда Юля смогла наконец рассуждать здраво, она перестала вздрагивать от звука каждой подъезжающей машины и напряжённо ждать звонка. Что случилось, то случилось, не стоило делать из этого трагедию. Юля знала, что ей ещё предстоит минута неловкости при встрече, и убедила себя, что переживёт это. Она не могла общаться с Ирой и Сергеем, не видя Сашу. Но, как оказалось, она была ещё не готова к этой встрече.
- Что молчишь? – обиженно вопрошала Ирина. – Мы же только на выходные, не помрёт твоя дача, тем более бабушка там. – Ты мне подруга или кто? Что я буду делать – тоже на берегу с удочкой торчать, как дура? Юля!
- Ну хорошо, - с трудом выдавила из себя Юля.
Положив трубку, она несколько минут сидела неподвижно, тупо глядя перед собой. Значит, сегодня. Мельком она взглянула на часы и заставила себя подняться. Надо было купить подарок Серёжке, собрать вещи.
Дела заняли остаток дня. Ванну она принимала уже в десятом часу, к знакомому дому с синей витриной приехала последним автобусом.
- Ну наконец-то! – обняла её Ирина. – Я уже Серёгу за тобой отправляла, темно же!
- Ты же знаешь, какая я копуша! – Юля поцеловала подошедшего Сергея и протянула ему подарок. – Знаю, знаю, что завтра, - улыбнулась она. – Я хочу, чтобы ты его сегодня уложил.
Сергей открыл большой туристический набор, рассмеялся и обнял Юлю.
- Всё, Ирка, кончилось время нашей анархии, посмотри.
- Обалдеть! – Ирина полезла в набор. – Наконец-то перестанем возить посуду туда-обратно. Они за лето все ложки перетаскали и чашки перебили.
- Класс! – Сергей по-детски радовался, доставая котелок, держатели, всевозможные приспособления для облегчения туристического быта.
- Ладно, именинник, тащи своё сокровище на кухню. Надо всё перемыть. Юль, чай будешь?
- Нет, поздно уже.
- Тогда иди, я тебе постелила у Саньки.
Сердце болезненно стукнулось где-то в абсолютно пустой грудной клетке.
- Он у нас на работу устроился, дежурит сегодня. Ты чего? – недоумённо замолчала Ирина.
- Ни-чего, - Юля закашлялась, чтобы скрыть краску, бросившуюся в лицо.
- Серёжка, дай воды. Пей. Слушай, ты к врачу не ходила после того? Совсем доходяга стала. Может, воспаление?
Юля помотала головой:
- Перестань придумывать! – она понемногу приходила в себя, отнесла стакан в мойку и, повернувшись, встретила взгляд Сергея. Он тут же опустил глаза, застегивая кожаный футляр набора. Юля стояла перед ним, не в силах отвести глаз от рук Сергея, возящихся с молнией замка.
- Поздно уже. Идём спать, - спокойно сказал он.
Они завтракали, когда пришёл Саша. Юля кивнула и снова уткнулась в свою тарелку.
- Мой руки и садись, - распорядилась Ирина. – Как дела?
- Нормально,… - Саша налил себе чаю. – Пап, тебя там подарок ждёт у дверей.
Саша улыбнулся, проводив отца взглядом, спросил Юлю. – Как ты? Коленки зажили?
- Нормально, - Юля заставила себя улыбнуться и отвела взгляд от серых внимательных глаз.
- Мать…какой спиннинг! Сын, у тебя деньги откуда?
Юля невольно рассмеялась, увидев ошалелое лицо Сергея.
- Ну, теперь его от реки до темна не оттащишь, - вздохнула Ирина и повернулась к Саше. – У тебя там Юля спала, сменишь потом постель. Котлеты в холодильнике, суп на плите. Нам пора. Давай, Юль, бегом, жарко будет ехать.
- Я с вами, - поднялся Саша.
- Ладно, бери вон ту сумку, помоги отцу. Не забудь потом посуду помыть.
- Я еду с вами, - Саша составил чашки в раковину. – Договорился с Игорем, он меня подменит.
Ира, изумлённо глядящая на Сашу, улыбнулась.
- Сын, ты и вправду вырос. Отец будет рад, - она чмокнула Сашу в щёку и отодвинула от раковины. – Иди, собирайся, я помою. Проверь окна и балкон, - крикнула она вслед.
Через полчаса они уже выезжали из города. Юля сидела впереди, рядом с Сергеем, и смотрела на дорогу. Ира, щебетавшая поначалу, скоро замолчала.
- Спят, сурки, - улыбнулся Сергей, обернувшись.
- Серёж, это страшно? – тихо спросила Юля.
- Что страшно?
- Когда сорок, - она смутилась. – Прости, глупая я.
Сергей улыбнулся.
- Что-то рано ты забоялась. Тебе и до тридцати ещё жить да жить. Сколько тебе?
- Скоро тридцать, - тихо ответила Юля.
- Правда? – весело изумился Сергей и повернулся к Инне. – Мать, у нас тут ещё юбилей намечается.
- Знаю, - ворчливо откликнулась Ирина. – Ты на дорогу смотри.
- А ты говоришь, спит, - фыркнула Юля.
- И правильно делает, - улыбнулся Сергей. – Остерегается оставлять мужа с молодой красивой женщиной.
- Ну ты, герой-любовник! – засмеялась Ирина. – Вчера спину схватило – разогнуться не мог. Зачем Юле такой дряхлый дед?
- Ну спасибо. С днём рождения, любимый, - проворчал Сергей, но, когда снова взглянул на Юлю, глаза его смеялись. – Ладно, девчонки, давайте искупаемся. Санёк!
- Не буди его, - зашипела Ира.
- А я не сплю, - сонно сказал Саша. – Идите, купайтесь, я не хочу.
- Сын, ты не заболел? – Сергей, остановивший машину у реки, вышел первым. – Выходи, хоть на траве поваляйся, задохнёшься в машине.
Юля и Ирина ушли за дерево переодеваться. Когда они не спеша выплыли из-за своего куста, Сергей уже был на середине реки.
- Спорим, не доплывёшь сюда, Иринка? – закричал он. – Ага, трусишь?
- Это я трушу? – Ира воинственно замахала руками, догоняя Сергея.
Юля улыбнулась и легла на спину, подставляя лицо солнцу. Она расслабилась, слушая плеск воды. Течение медленно сносило её вниз. Решив, что пора встать, Юля поднялась и от неожиданности ушла с головой под воду – дна не было. Вынырнув, она заколотила по воде руками, кашляя и силясь вздохнуть. И тут же увидела перед собой Сашу.
- Держись за меня.
- Не надо…я умею плавать.
- Вижу, - усмехнулся он и поплыл рядом.
Когда они наконец встали на дно, Юля нервным движением убрала назад мокрые волосы.
- Извини, так по-дурацки получилось.
- Все живы? – крикнул Сергей.
- Всё нормально, - махнул рукой Саша.
Она села на горячий песок, обхватила руками колени. Саша опустился рядом. Юля вздрогнула, когда он провёл пальцем по свежему розовому шраму на её коленке.
- Я скучал, - тихо сказал он.
Юля вспыхнула, беспомощно взглянула на юношу.
- Эх вы, молодые женщины, - раздался совсем рядом смех Сергея. – Одна едва не утонула, другая заездила своего старого мужа.
Ирина, висящая на его спине, тоже засмеялась:
- Вези, вези. Предназначение мужчин в том, чтобы носить женщин на руках.
- Или на спине, - вздохнул Сергей, выходя на берег. – Ладно, сохните скорей, пора ехать.
Потом снова был душный салон, лента дороги, убегающая за горизонт, быстрый перекус в рощице – и снова дорога. Горы показались уже к вечеру. Юля с благоговейным ужасом смотрела на нависающие над дорогой скалы, на гигантские осыпи, спускающиеся к самому шоссе.
- Страшно? – с улыбкой спросил Сергей, заметивший, как напряжена Юля.
- А если скатится во-он та каменюка прямо на машину? – с опаской спросила она.
- А ты на пол сядь, - засмеялся Сергей. – Не видно будет. У нас Санька долго так ездил.
- Неправда, - заявил Саша, и Юля улыбнулась, так по-мальчишески-обиженно это прозвучало.
- Тебе ж тогда и десяти не было, - Ирина потрепала сына по голове. – Что ты злишься?
- Он бы ещё вспомнил, как пелёнки мне менял, - проворчал Саша. – У меня первый разряд…
Юле вдруг так захотелось коснуться рукой этого напряжённого мальчишеского лица, что она закрыла глаза, испугавшись острого, щемящего чувства нежности, в одно мгновение расплавившего всё внутри неё.
- Садись за руль, - услышала она голос Сергея и открыла глаза, когда машина затормозила.
- Юль, сделаешь мне массаж? – спросил Сергей, и девушка кивнула, выходя из машины.
- Дай хоть ноги размять! – попросила Ира и проворчала в сердцах. – Вот ведь папаша упёртый! На самый тяжёлый участок мальчишку за руль посадил!
- Не бойся, - тихо сказала Юля. – Всё будет хорошо.
Ира махнула рукой и полезла в машину. Юля села на заднее сиденье. Она растирала каменные мышцы Сергея, косясь на стриженный затылок Саши, сидящего за рулём.
- Хорошо, - Сергей блаженно вытянулся. – У тебя волшебные руки, Юляш!
Ира обернулась и выразительно покачала головой. Юля засмеялась, когда Сергей поспешно выпустил её ладонь.
- Сашк, помнишь, где заправка?
- Помню, - сквозь зубы буркнул Саша, не поворачивая головы.
Eclipse-e
13.04.2009, 11:24
Думаю, что Саша - твое любимое мужское имя. В первом рассказе ты это имя завуалировала под "Алекс", в предпоследнем только на это имя и натыкалась постоянно, ведь ты наделила им даже женский персонаж. Вот и в новом рассказе молодого парня Санькой зовут :)
А Сашка уже ревнует отца к Юле, и думаю, его ревность не беспочвенной окажется:rolleyes:
Olenenok
13.04.2009, 16:39
Танюша, меня не было пару дней...
И ты выложила новую историю...читаю...читаю
И еще больше меня поглощает этот мир...
Искренне рада за Инну, что наконец она нашла свое счастье...
Которое всегда было рядом с ней...стоило только протянуть руку:fd:
Саша...новая героиня или новый герой...
Ты меня озадачила...все же они оба являются главными героями...
Какое интересное сплетение судеб...письмо..встреча...влюбленность...
Как же закрутила ты сюжет...
Рада, что все выяснилось...
Начала читать рассказ "Ураган"...
Мне кажется в твоих сказках не только "нестандартные ситуации"...
А просто показано, как жизнь играет нашими судьбами..
Что никто из нас не застрахован...от различных ситуаций...
Интересно, как дальше будет складываться ситуация...
Мне кажется, Саша влюблен в Юлю...
И их возраст для него совсем не помеха...
Вопрос в том, как отреагируют его родители..
Жду продолжения с нетерпением:girl
Танюша, прости меня..
Но здесь есть не состыковка...дождь то идет, то нет...
Может описалась...
Дождь всё не начинался, и вконец окоченевшая Юля решилась. До дома Ирины оставалось совсем немного. Придерживая платье у коленей, Юля рванула на улицу. Впрочем ей только казалось, что она побежала. Дождь и шквальный ветер не давали идти.
p.s. ой спасибки опять закончились...:-(
Olenenok,
Анечка)))) За что же "прости"? Я ворона ещё та) Спасибо, что подсказала. Явный ляп) И про ситуации ты права, в жизни бывает такое, что и в книге не придумаешь) Мне глубоко симпатичны оба героя)
Eclipse-e,
Алёна)))) А как ты догадалась?))))))))))))
Да, имею слабость к этому имени, и эти самые Саши мне в жизни без конца попадаются))
Хотя в первом рассказе Алекс - Алексей)
Ну что, поехали дальше? :)
- Вы пока походите, девчонки, - мотнул головой Сергей. - Вон там удобства, их теперь долго не будет.
- Сколько ещё ехать? - поинтересовалась Юля.
- Да с часок, - Сергей захлопнул дверцу и махнул рукой.
- Однако, нежарко, - заметила Ирина, обхватив руками плечи. - Хоть бы ветровку оставили.
Дожидаясь машины, они продрогли так, что у Юли стучали зубы, когда она влезала в тёплый салон. Ирина дала волю раздражению, высказав притихшим мужчинам всё, что о них думает.
- Ну ладно тебе, Ир, - успокаивающе загудел Сергей. - Ну иди ко мне, я тебя согрею…
Огрев его полотенцем, Ира в сердцах отвернулась. Сергей накинул свой свитер на плечи Юли.
- Ты взяла что-нибудь тёплое?
- Ветровка и носки в рюкзаке, - Юля понемногу согревалась.
- А свитер?
- Я дам свой, - сказал Саша.
Сергей вдруг рассмеялся.
- Ты что? - с подозрением спросила обернувшаяся Ирина.
- Думаю, как мы будем спать. Мы же на Сашку не рассчитывали, мешка два.
- Ну и делов-то, - отмахнулась Ирина. - Мы с Юлей ляжем, ты с Сашей.
Саша и Сергей дружно расхохотались.
- Ну и что вы смеётесь? - оскорбилась Ира.
- Не-е, я с ним спать не буду, - заявил Сергей. - У твоего сыночка плечи шире, чем у меня, у нас мешок не застегнётся.
- Я и сам бы с тобой не лёг, - весело огрызнулся Саша. - Разговариваешь во сне и пинаешься, как…
- Всё, не пугай Юлю, - остановил сына Сергей. - Юляш, это наговор!
- При чём тут Юля? - грозно повернулась Ирина.
- Ну, я думал, удобнее будет вам спать с Сашкой, а нам…
Сергей шарахнулся к окну, но полотенце Ирины достало его во второй раз. Потирая шею, Сергей сказал, косясь на жену:
- Да-а, задача про волка, козу и капусту…
- Да ладно вам, я в машине посплю, - подал голос Саша.
- Нет, сын, - серьёзно сказал Сергей. - С печкой спать - не дело, а одеяла нет. Помнишь же, какой дубак в горах ночью, - Сергей осторожно посмотрел на Юлю.
- Юль, ты не бойся, он у нас парень смирный…
- Я и не боюсь, - голос её прозвучал ровно, а дрожащие пальцы она спрятала под рукава свитера.
- Ну вот и славно, - повеселел Сергей. - А будет приставать - буди нас.
- Язык без костей, - проворчала Ира.
Стало быстро темнеть. Сергей пересел за руль. Все замолчали, утомлённые долгой дорогой. Юля сидела рядом с Сашей, стараясь не прижиматься на поворотах к его плечу. Она была благодарна ему за то, что он ни разу не попробовал обнять её за плечи, взять за руку. Лишь иногда, когда машину бросало на ухабах, его тёплое бедро на мгновение прижималось к её ноге, и Юля ощущала, как разом меняется его дыхание. Саша поспешно отстранялся, а Юля отворачивалась к окну, чувствуя, как гулко стучит в ушах её сердце.
Платку растягивали уже в темноте, при свете фар машины. Юля бестолково крутилась под ногами, пока Сергей не прогнал её помогать Ирине.
- Пойдём за водой, бери котелок, - Ира взяла фонарик. - Хоть и нет тут никого, всё равно жутко.
- Куда мы идём?
- Тут родник рядом. Осторожно…. Ёлки, роса какая! У меня уже все ноги мокрые!
- У меня тоже, - откликнулась Юля, в тряпичных туфлях которой уже хлюпало.
- Как бы ты у нас не заболела, - озабоченно сказала Ирина. - Это мы туристы бывалые. Здесь всегда так. Днём жара, а только солнце сядет - и хоть шубу надевай. Иди по камням, а то в воду наступишь. Давай котелок.
Они набрали воды. Когда шли назад, Юля остановилась, восхищённо глядя на потрясающе низкое звёздное небо. У горизонта оно было светлее, там прорисовывались далёкие горные склоны и силуэты деревьев, росших за много километров отсюда.
- Ты где застряла?- окликнула Ирина.
- Как здесь красиво! - громким шёпотом сказала Юля. - Жутко и хорошо! - она полной грудью вдохнула острый запах смятой травы, смешанный с еле уловимым ароматом чабреца, который доносил ветерок с нагретых за день скал.
- То-то, - засмеялась Ирина. - А ты ехать не хотела. Я здесь душой очищаюсь. Ладно, идём, ноги застудишь. Наши уже костёр развели.
Они пошли на свет. Юля молчала, вслушиваясь в себя. Ей уже давно не было так хорошо.
- Так, дорогие мужчины, - зловеще сказала Ирина, появляясь у костра. - Второй раз за вечер - это слишком!
- Что слишком? - не понял Сергей.
- А то! - Ира демонстративно выжала носок.
Сергей и Саша фыркнули.
- Юль, иди сюда, - распорядилась Ирина.
Они уселись у костра, протянув к огню озябшие ноги.
- Тащите нам сухие носки и сушите нашу обувь. Мы больше не работники, ужин будете готовить сами.
Мужчины дружно взвыли, но Ира была непреклонна. Сергей принёс шерстяные носки и попытался обуть жену в свои болотные сапоги, чтобы вернуть ей работоспособность. Но Ирина одарила его таким выразительным взглядом, что Сергей только вздохнул тяжело и зашвырнул сапоги в машину.
Сидя у костра, Юля и Ира довольно переглядывались, глядя, как мучаются мужчины. Саша сосредоточенно помешивал в котелке варево, которое должно было стать гречневой кашей.
- Мам, воды нормально? - спросил он.
- Мм-м, - неопределённо пожала плечами Ирина. - Санечка, а ты крупу мыл?
- Мыл? - растерянно переспросил Саша. - Па-ап?
- Мыл, мыл, - преувеличенно бодро ответил Сергей.
Подруги отвернулись, пряча улыбки.
- Сейчас, мы туда тушёночки,… - Сергей вывалил в котелок содержимое банки, поглядел озадаченно. - Что-то её и не видно…Ещё, что ли?
- Тащи ещё пару банок, - авторитетно заявил Саша и тихо пробормотал. - Что же она всё лезет и лезет, и воды уже нет…
Юля быстро отвернулась в сторону. Она не хотела, чтобы кто-то сейчас видел выражение её лица.
Солили кашу уже готовой, снизу она пригорела к котелку и пахла дымом, но была удивительно вкусной.
- Я больше не могу, - с сожалением отвалился Саша. - Но ты не выбрасывай, я потом поем.
Ирина засмеялась:
- Они меня скоро совсем съедят. Ребёнок и ночью встаёт, вечно голодный.
Саша смутился. Юля улыбнулась и принялась перекладывать кашу в глубокую миску.
- Оставим в машине. Здесь муравьи наползут, - негромко сказала она.
Котелок залили водой, туда же сгрузили чашки.
- До утра отмокнет, - сказал сытый и довольный Сергей. - Классную мы вам кашу заварганили?
- Ничего вкуснее не ела, - серьёзно сказала Юля.
- Э-э-э, не балуй мне мужчин, - предупредила Ирина. - Всё, всё, ребята, мальчики налево, девочки направо - и спать. Завтра великий день, господина юбиляра ждёт царская рыбалка.
- Сапоги надень, - фыркнул Сергей.
Когда подруги вернулись к палатке, Саша и Сергей уже лежали.
- Цените, мы вам мешки нагрели, - сказал Сергей.
- Холод собачий, - пожаловался Саша.
- Сейчас согреешься, - усмехнулся в темноте Сергей, и Юля поблагодарила бога за то, что никто не видит, как она покраснела.
- Ты где? - беспомощно спросила Юля и наткнулась рукой на протянутую руку Саши.
- Голос подай, - со смехом сказал Сергей. - А то мать меня убьёт, если Юля ко мне ляжет. Мать, ты чего там возишься?
- Крем не могу найти, - в сердцах сказала Ирина.
- И трюмо твоё дома оставили, - невинно заметил Сергей.
Послышалась возня и сдавленный смех, Юлю, которая собиралась залезть в мешок, больно ударили по плечу.
- Уймись, медведь сибирский! - сердито сказала Ирина. - Вон Юльку чуть не снесли. Ты что, не забралась ещё?
- С вами заберёшься, - проворчала Юля и скользнула в мешок.
- Никакой серьёзности, - вредным голосом поддержал её Саша. - Вроде взрослые люди…
Юля слышал, как он улыбается в темноте.
- Ну, молодёжь, разворчались! - сказала Ира, активно устраивающаяся в своём мешке.
- Ирка, какая ты горячая! - блаженно сказал Сергей. - Саньк!
- Мм-м?
- Я чутко сплю!
- Молчи ты уже! - в сердцах сказала Ирина. - Спи, утро скоро!
Наконец наступила тишина. Юля лежала рядом с Сашей, вытянувшись, как струна. Она чувствовала, как он дрожит. Их колени соприкасались, и она не смела пошевелиться, боясь нарушить хрупкое равновесие.
- Серёж, - внезапно позвала Ира, и Юля вздрогнула. - Ты машину закрыл?
Громовой хохот, потрясший палатку, распугал всю живность в округе. Юля всхлипывала от смеха, уткнувшись в грудь Саше. Он смеялся у неё над ухом. Наконец все затихли.
- Господи, - слабым от смеха голосом попросила Юля. - Лучше молчите все.
Она вытерла слёзы.
- Лишь бы посмеяться над матерью, - проворчала Ирина.
Сергей и Саша снова фыркнули.
- Да уймётесь вы наконец! - прикрикнула Ира.
- Ложись на моё плечо, - тихо сказал Саша.
Она устроилась на его плече и замерла. Сердце Саши колотилось у неё под ухом, руку, лежащую на его груди, скоро свело от напряжения. Юля слышала, как он сдерживает дыхание. Она и сама задыхалась, дыша преувеличенно ровно, старательно зажмурив глаза. Эта пытка длилась невыносимо долго. В тишине палатки слышалось ровное дыхание Ирины и Сергея. Наконец Юля поняла, что умрёт, если не пошевелится. Всё тело затекло и болело. "Сонно" вздохнув, Юля перевернулась на бок, спиной к Саше. Он обнял её сзади, горячие губы прижались к её шее.
- Юль-ка,… - еле слышно, отчаянно прошептал он.
Она совсем перестала дышать, собрав в комок нервы, огромным усилием воли заставляя себя быть расслабленной, спящей.
Его рука скользнула под просторный свитер Юли, легла на её голый живот. Юля до боли закусила губу. Она едва не плакала, поняв, что не выдержит больше ни мгновения.
…Сергей пробормотал что-то громкое и бессмысленное, заворочалась, вздыхая во сне, Ирина.
Саша отпрянул от Юли, упал на спину. Они лежали, задыхаясь, забыв, что умеют дышать.
Дрожащими пальцами Саша расстегнул мешок, выбрался, ринулся вон из палатки. Охнула и зашипела от боли Ира.
- Ты что? - сонно спросил Сергей.
- Ребёнок есть пошёл, ногу отдавил, - сердито и хрипло со сна пожаловалась Ирина.
- Ты моя бедная, - похоже, рядом целовались.
- Серёжка, перестань, - прошептала Ира. - Совсем свихнулся? Юля проснётся!
- Сама разбудила.
- Всё, отвернись, спи давай.
- Скоро светать начнёт. Через пару часов вставать, - зевнул Сергей.
Наконец они затихли, Сергей заснул, задышал размеренно. Юля лежала, глядя в потолок палатки, не замечая, что плачет.
- Где же он там? - вздохнула Ира, заворочалась, вылезая из мешка.
Юля вытерла мокрое лицо ладонями. Она лежала, прислушиваясь к негромким голосам у костра.
- Смотри, все ноги мокрые, - сердито сказала Ира, - Сын, ты же большой уже.
Саша что-то ответил негромко.
- Давай иди греться, - непререкаемо сказала Ирина. - Не хватало мне ещё твоих ангин.
Наверное, у него не было сил обороняться, потому что появились они вместе.
- Сними носки, - прошептала Ира. - У-у-у, ноги ледяные! - она негромко шлёпнула Сашу.
- Ма-ам, - вяло отмахнулся тот, присел рядом с Юлей и напрягся, увидев, что она смотрит на него.
- Не спишь?
- Один именинник без задних ног, - усмехнулась Ира, пробираясь в спальный мешок к Сергею.
- Замёрз? - тихо спросила Юля. - Забирайся, ледышка.
Хорошо, что Ира не видела его глаз. На одно долгое мгновение Юле показалось, что Саша сейчас уйдёт. Потом он скользнул в мешок быстрым гибким движением. Юля сделала вид, что не поняла его еле слышного:
- Кто из нас ледышка?
- Повернись, - приказала она, разворачивая Сашу спиной к себе, обняла, вздрогнула, прикоснувшись к его ступням. - Господи, какие у тебя ноги!
Невольно она повторила интонацию Ирины, и тут же пожалела об этом. Саша мгновенно отстранился, взбешённо отшвырнул её руку, готовый вскочить.
- Лежи! - тихо и властно сказала Юля. - Ира права - ты взрослый. Пора перестать вести себя как ребёнок.
Она ощущала, как очень медленно он расслабился.
- Юль, - жалобно попросила Ирина. - Ты его не бей….
Юля невольно улыбнулась, чудовищное напряжение отпустило.
- Ма, с тобой не соскучишься, - сказал Саша, и в его голосе тоже звучала улыбка.
- Не буду, - пообещала Юля и снова обняла Сашу. - Давай сюда свои ноги…
Он понемногу отогревался, лежал, вцепившись в её руку. Юля прижалась щекой к его колючему свитеру, вглядываясь в быстро светлеющий полог палатки. Она растерянно думала о том, что ещё никогда и ни к кому не испытывала такого пронзительного, такого острого чувства, как к этому мальчику. И о том, что оба они слишком быстро подошли к черте, за которой все запреты и условности становятся пустым звуком. И о том, что она старше, и она должна… Нет! Юля помотала головой и крепче прижалась к Сашкиной спине. Всё это будет после, а пока был полумрак палатки, и негромкое дыхание Ирины и Сергея, и тепло руки сероглазого мальчика, который и во сне боялся выпустить руку Юли…
Ей показалось, что она только что закрыла глаза, когда услышала голос Сергея.
- Нет, ты вообще живой?
Он снова энергично затряс Сашу. Тот наконец поднял голову, бессмысленно посмотрел на отца и снова отвернулся.
- Сашка!
- М-м-м…
- Я сейчас воды принесу!
- Па, ну иди сам, а? - тоскливо сказал Саша. - Дай поспать!
Юля с трудом открыла глаза.
- Ну вот, Юльку разбудили, - расстроился Сергей. - Ты спи ещё, Юль. Сын, а ты вылазь, имей совесть.
- Ну ладно, я тебе тоже устрою на мой день рождения, - пообещал Саша, обречённо выбираясь из мешка, и тут же застучал зубами. - Ты что, с ума сошёл? Такой дубак!
Юля улыбнулась, глаза её закрылись сами собой.
- Спи, маленькая. Давай, я тебя застегну, - донёсся до неё голос Сергея.
- Я всё вижу, - голос Ирины был совсем слабым, он как будто удалялся от неё, растягивался в странный, непонятный звук, заполняющий тёплую темноту Юлиного сна.
Она сражалась за право спать не менее упорно, чем Саша. Юля ужасно злилась на Ирину, прятала пятки, которые пыталась пощекотать подруга.
- Юлька, ну ты что, спать сюда приехала? - рассвирепела наконец та. - Уже 9 часов!
Юля жалобно застонала и села, пытаясь продрать глаза.
- Там вода закипает, бросишь картошку. Я сгоняю за хлебом, тут до села недалеко, и попробую купить мяса на шашлык. Вставай, Юль, днём поспишь.
похоже, Юля тоже что-то чувствует к Саше... и это хорошо :rig )) главное, чтобы у них хватило смелости признаться в этом друг другу)) conti, ты как всегда бесподобна!!!:rose
Eclipse-e
13.04.2009, 21:41
Что-то Сергей слишком заботится о Юле, частенько отпускает в ее сторону ласковые словечки и намеки.....Ой, не нравится мне это! Как бы отец с сыном не стали соперниками на некоторое время:(
Сашка такой нежный, трепетный и искренний парень. Не удивительно, что Юля в него начинает влюбляться:love-think
Девчонки :) Спасибо, что вы на стороне моих героев))) Осталось немножко, но я ещё крохотный кусочек на вечер оставлю)
Вздыхая, Юля выползла из палатки. Помахав рукой отъезжающей Ирине, Юля проверила воду и решила, что у неё хватит времени, чтобы умыться. Ледяная родниковая вода немного взбодрила девушку, но голова оставалась тяжёлой. Вернувшись к костру, Юля обнаружила хозяйничавшего там Сергея.
- Это будет уха, - сообщил он, демонстрируя Юле двух тощих рыбок.
- Разве уху едят утром? – засомневалась девушка.
- Ещё как едят! – уверенно заявил Сергей и спустил рыбок в котёл.
- Стой! – закричала Юля, засмеялась и махнула рукой. – Ладно, помогай мне резать картошку, а то твоей рыбы в котле и не найдёшь.
Сергей обиженно замолчал, кромсая картошку. Добил его Саша, появившийся из-за ракит. Он скромно и с достоинством нёс пять больших хариусов.
- Это будет двойная уха, - подвела итог Юля, улыбаясь гордому Саше.
Вернулась Ирина, они позавтракали.
- Как это им удаётся? – недоумевала Ира, моя посуду. – Не удивлюсь, если мужики рыбу выпотрошить забыли, а какая уха! А дома на кухню не загонишь.
Они вернулись к костру. Сергей резал мясо на шашлыки. Отложив нож, он обернулся:
- Где Сашка-то? Опять рыбачить ушёл?
Ира заглянула в палатку:
- Спит твой рыбак.
- Юлька, ты что с ним ночью делала? – засмеялся Сергей. – На лету засыпает.
Он полез в палатку и после бурной борьбы вытянул ошалевшего Сашу за ногу. Юля смотрела на него сочувственно.
- Оставь его в покое, он полночи на звёзды смотрел, - вступилась за сына Ира. – Давай мы с Юлей тебе лук порежем.
- Шашлык – дело мужское, - непререкаемо заявил Сергей. – А вы сходите во-он на тот склон, там ягода должна быть.
- Я переоденусь, - Юля спряталась в палатку.
Солнце пекло вовсю, когда они, наконец, добрались до склона.
- Какая здоровая! – восхитилась Юля. – А пахнет!
- С садовой не сравнить, - согласилась Ирина. – Держи кружку. На варенье бы набрать, да где его варить.
Юля села, огляделась мечтательно. – Вот бы пожить здесь всё лето! Слышишь, какая тишина? Только пчёлы гудят.
- А мне жутко, - призналась Ира. – Так и ждёшь, что какой-нибудь снежный человек появится.
Юля рассмеялась, представив, как йети уносит Ирину под мышкой.
Собирать на солнцепёке клубнику было делом отнюдь не лёгким, но они всё же набрали полный бидон и кружку.
- Ягода пришла! – закричал довольный Саша. Похоже, Сергей так и не дал ему расслабиться за эти два часа. Руки у парня были грязные, и Юля протянула ему ягоды на ладони. Саша склонился, Юля увидела мягкий ёжик волос на его макушке, и в одно мгновение её захлестнула волна щемящей нежности. Рука её дрогнула, не в силах вынести прикосновения тёплых губ. Юля стояла перед Сашей с растерянным беспомощным лицом, утратившим маску отчуждённой взрослости. Не было опыта, накопленного к почти полным 30-и годам, не было больше рассудочности и осторожности, не было ничего, что могло бы её защитить.
Саша быстро закрыл её спиной от Иры и Сергея, подставил ладони под сыплющиеся ягоды.
- Юля! Юля,… - тихо повторил он.
Она наконец вздохнула, чувствуя почти физическую боль, прошептала еле слышно. – Держи, - пересыпала в его ладони ягоду и пошла к палатке.
У костра смеялись Ира и Сергей. Юля легла лицом вниз. Руки, подложенные под лоб, были горячими от солнца и пахли клубникой.
- Юля, идём, - Саша обнял её за плечи, заставил сесть.
- Молодёжь, обед стынет! – весело крикнула Ира от костра.
- Надо идти, - повторил Саша.
- Я не могу, - прошептала она.
- Юля, - тихо сказал Саша. – Ты ведь тоже взрослая, правда?
…Юле казалось, что этот день никогда не кончится. После обеда мужчины уехали на ближайшую пасеку за мёдом, а Ирина утащила Юлю к горной речушке. Они выкупались, лёжа в чистейшей, холодной даже в такую жару воде.
- Здесь же мелко, - удивилась Юля. – Почему она не прогревается?
- В горах снежок тает, - усевшись на большом камне, Ирина подставила лицо солнцу. – А потом, она же не стоит, смотри, какое течение!
Пригревшись, Ирина задремала. Юля, не спавшая всю ночь, так и не смогла заснуть. Девушка лежала на спине, глядя из-под локтя на парящего в вышине коршуна. Что же делать? Ещё одной такой ночи она не выдержит… Юля повернулась на живот и закричала, увидев прямо перед собой черноволосого кряжистого человечка.
- Тш-ш, всю рыбу распугаешь! – сердито зашипел тот.
Подруги оторопело глядели ему вслед.
- Ты же говорила, тут нет никого, - прошептала Юля, прикрывая рукой грудь. – Кто это?
- Кто-кто,… - проворчала Ира. – Снежный человек!
Они рассмеялись, подбирая одежду, и торопливо оделись, с подозрением поглядывая на поворот реки, скрытый зарослями ракиты.
- Пойдём, - сказала Ирина. – Лагерь проверим. Да и нашим пора вернуться.
Но, похоже, местных жителей не интересовал их лагерь, всё оказалось нетронутым. Сергея и Саши тоже ещё не было. Они вернулись под вечер, очень довольные.
- Нет, ты что, сдурел, садиться за руль в таком состоянии? – напустилась на Сергея Ирина.
- Ты что? – удивился Сергей. – В каком состоянии? – он ловко увернулся от запущенной в него поварёшки. – Да что ж ты у меня такая скандалистка?
- Это я скандалистка? – взъярилась Ирина, наступая на Сергея. – Ты что, хочешь загреметь вниз с одного из этих перевалов?
- Ну, мать, здесь всего 15 километров и дорога ровная, как стол, - загудел Сергей, меняя тактику и хватая Иру в охапку. – Ну, Ирк, не злись. Мы и выпили всего по стакану их чачи.
- Чегеня, - поправил Саша.
- Ну молодец! До браги дошёл, - не унималась Ира.
- Ладно тебе. Давайте шашлыки жарить, - предложил Саша. – Есть хочется.
- Закусывать надо было! – проворчала Ирина.
Она начала хлопотать у костра, всё ещё дуясь на своих мужчин, и Юля невольно улыбнулась, глядя, как они крутятся рядом, пытаясь заслужить прощение.
- Что ты на них так? – тихо спросила Юля, когда Сергей занялся шашлыком. – Ну, выпили по чуть-чуть…
- Молодая ты ещё, Юлька. Хочешь быть королевой – учись властвовать.
Юля потихоньку улыбнулась. Полненькая импульсивная Ирина вовсе не походила на королеву. Но, надо признаться, у себя дома она командовала лихо. Юля дружила с Ириной уже семь лет, и до сих пор находились люди, не устававшие удивляться, как же они сумели сойтись так близко. Слишком разными они были. Ирина крепко стояла на земле, трезво смотрела на вещи и всегда знала, чего хочет. Юля боялась чего-либо хотеть по-настоящему, зато любила помечтать. Деятельная натура Ирины и созерцательная Юли удивительно дополняли друг друга. И ни разница в возрасте, ни в характерах не мешала Юле чувствовать себя в этой семье удивительно комфортно.
Она снова задумалась, покусывая травинку, рассеянно наблюдая за тем, как ловко управляется с шашлыками Сергей. Скоро потянуло ароматным дымком, и от запаха жареного мяса у Юли невольно побежали слюнки. Она вспомнила, что ела только утром.
- Вот видишь – жара спала – и аппетит проснулся, - порадовалась Ирина, выбирая Юле самый аппетитный шашлык.
Сергей разлил вино. Жара спала, но стол всё равно собрали подальше от костра. В Юлином стаканчике плавала какая-то мелкая мошка с серебристыми крылышками, и Юля потихоньку выпустила её на траву, украдкой наблюдая, как опьяневшая козявка пытается ползти по листу.
- Юляш, ты чего, уснула? – спросила громко Ира, и Юля вздрогнула, а Саша улыбнулся, провожая глазами незадачливое насекомое.
После первого тоста все набросились на шашлык. Юля с аппетитом уплела одну шпажку и с сожалением покачала головой, когда Сергей протянул ей вторую.
- Не, я не осилю. Не влезет.
Её разморило от сытной еды, молодого вина и чистого свежего воздуха.
- О, а Юлька спит совсем! – весело сказал Сергей. – Пойдёмте-ка купаться, я тут классное место знаю. Нагуляем аппетит и продолжим банкет.
- Поздно уже, - возразила Ира.
- Вода тёплая, такая жара днём была. Давайте, давайте, поднимайтесь!
- Я затону, - честно предупредила Юля.
- Ничего, у Сашки уже опыт есть тебя спасать, - сказал Сергей, и Юля невольно смутилась от его взгляда.
Пока она искала купальник, который так и не пригодился днём, Сергей с Ириной ушли к реке.
- Юль, ты чего так долго? – спросил Саша, заглядывая в палатку.
- Купальник потеряла, - она сосредоточенно рылась в рюкзаке, пока не обратила внимания на улыбку Саши.
- Ты чего? – подозрительно спросила она и замерла от негодования, увидев, как Саша вытащил из кармана яркие тряпочки. – Ты! Я полчаса его ищу! Дай!
- Возьми, - с улыбкой сказал Саша, но, когда Юля шагнула к нему, сделал быстрый шаг назад.
- Отдай! – Юля вылетела из палатки вслед за ним. – Ну что за ребячество!
- Возьми, - невозмутимо повторил Саша, перекидывая лиф купальника через свою шею.
- Сашка! – девушка потянулась, пытаясь достать купальник, но парень быстро уклонился. – Ну хватит играть, нас же ждут!
- Ага, - согласился Саша. – И сейчас любопытная маман явится посмотреть, чем мы тут занимаемся. Так что доставай быстрей!
- Ну хорошо, - зловеще сказала она. – Шантажист малолетний!
- Я… многолетний, - возразил Саша и снова ловко уклонился.
Юля фыркнула:
- Многолетними только цветы бывают… А, ну да, дети же – цветы жизни.
Саша не ответил на её выпад и скорчил гримаску, передразнивая капризно надутые губы Юли.
- Ах, ты так! – она разозлилась по-настоящему. – Последний раз говорю – отдай купальник, фетишист!
- Хорошая идея, - весело согласился Саша, отскакивая. – Оставлю его себе до ночи… Что же мне с ним сделать?
С коротким яростным вскриком Юля кинулась к Саше. Он коротко рассмеялся и поймал её, обняв так крепко, что она на миг задохнулась. Саша смотрел на неё сверху – красную, злую и растерянную – и улыбался.
- Драться будешь? – поинтересовался он.
- Отпусти…дурак! – по-детски выпалила Юля.
- Сейчас, - серьёзно пообещал Саша и склонился к её шее.
Она поражённо и негодующе вскрикнула, попыталась отвернуться – и тут же вздрогнула, ощущая, как стали пластилиновыми колени. Если бы Саша отпустил её сейчас – Юля не устояла бы на ногах. Но он держал её, держал крепко, а его губы неторопливо прокладывали дорожку поцелуев по её шее. Юля задрожала, откидывая голову. Она задыхалась, сердце колотилось в ушах. Слабеющими руками она ещё пыталась оттолкнуть Сашу, вернуть себе ту призрачную свободу, которой обладала минуту назад. Но пути назад уже не было. Устав бороться, руки её упали вниз, а потом очень медленно поползли вверх, коснулись гладкой горячей кожи, затрепетавшей под её ладонями, запутались в волосках на его груди. Футболка мешала ей, и Юля поспешно стянула её с Саши, отшвырнув в густую траву. Они снова шагнули друг к другу, целуясь, как сумасшедшие, не в силах оторваться друг от друга хоть на мгновение. Её топ полетел в траву вслед за футболкой Саши. Небо, залитое багряным светом заката, опрокинулось и оказалось сверху. На мгновение Юля ощутила колкость травинок под собой, а потом мир вокруг исчез, и остались только они двое…
Сначала звуки состояли только из их затруднённого дыхания, спутанного и горячего, стука крови в ушах, невнятных слов и вскриков. Потом Юля услышала стрекот кузнечиков в траве, негромкий шелест трав, в которых она лежала с Сашей.
- Саш, - тихо позвала она.
Он не ответил, но обнял её крепче.
- Сашка, ты что, спать надумал? – в ужасе спросила она. – А ну, поднимайся!
Растолкать его было нелёгким делом, но Юля справилась.
- Садистка, - обиженно пробормотал Саша, садясь и силясь открыть глаза.
- Солнышко, одевайся, - попросила Юля, торопливо приводя в порядок одежду, и без всякого перехода тяжело вздохнула. - Что мне с тобой делать?
- Любить, - ответил он тихо и серьёзно и притянул Юлю к себе.
Olenenok
14.04.2009, 15:18
Танюша, спасибо за продолжение...
Жду когда будет развязка...ведь теперь, когда они оба любят друг друга...
Нужно рассказать все родителям Саши...
Хотя мне кажется, Ира уже догадывается...
Надеюсь, что все будет хорошо...
я так за них рада!!!:rig я не просто надеюсь, я уверена, что все теперь будет супер!!!
conti, я как всегда не могу оторваться... не затягивай с продолжением!!! кстати, и с новыми историями тоже;)
Ну вот, сейчас и развязка. Теперь уже не буду говорить много, сами прочитаете) Аня, конечно, всё будет хорошо, но совсем идеально в жизни не бывает)
Алёнка, толку-то писать, ты всё знаешь наперёд))) Зато так приятно было читать твой отзыв о Саше, как будто это ты меня похвалила))
Тино4ка, я старюсь)) А насчёт новых историй надо подумать))
… Сергей встретился Юле по пути к реке. Он сидел на камне и курил.
- Ты чего, Серёж? – спросила Юля и испуганно смолкла, увидев его глаза.
- Ну, а что одна? – ровно спросил он. – Сашка где?
- Рыбачить пошёл,… - пробормотала Юля поспешно придуманное ими оправдание.
Сергей чуть усмехнулся, и Юля почувствовала, как горячий липкий румянец стремительно заливает её лицо.
- Ты что…Ты?... – растерянно пробормотала она, и съёжилась, когда Сергей медленно кивнул.
- О боже! – поражённо прошептала она. – Как ты мог?
- Прости, чёрт попутал, решил за удочкой вернуться, - в голосе Сергея звучала едва уловимая издёвка и горечь, которую он и не старался скрыть.
- Господи! – она присела на другой конец нагретого за день огромного камня, закрыла руками лицо.
Некоторое время они сидели молча. Сергей курил, глядя на закат прищуренными серыми глазами. Юле казалось, что прошла целая вечность, когда она, наконец, смогла отнять от пылающего лица руки.
- Я…ни о чём не жалею, - тихо и упрямо сказала она.
Он покосился на неё и глубоко затянулся.
- Ну что ты молчишь? – враждебно спросила Юля.
Мужчина молниеносно повернулся к ней, недокуренная сигарета полетела в траву. Юля вскрикнула от неожиданности, когда руки Сергея до боли сжали её плечи.
- Что ты наделала, дурочка? – спросил он, встряхивая Юлю так, что у неё клацнули зубы.
- Отпусти! – выкрикнула она. – Мне больно!
Серые глаза усмехнулись с той же горькой издёвкой:
- А мне? – тихо и яростно спросил Сергей. – Ты знаешь, каково мне?
- Серёжа, - тихо, поражённо произнесла она.
- Юль, ты… лучше молчи,… - посоветовал Сергей, скрипнув зубами. – Ты помнишь, что я тебе тогда сказал?
- Нет, - Юля помотала головой и закрыла руками уши. – Перестань, пожалуйста! Ты был пьян, и прошло пять лет!
Мгновение Сергей молча смотрел на девушку, потом отпустил её и отвернулся.
- Пять лет, - медленно сказал он и хмыкнул. – Да, ты совсем девчонкой была. Думал, замуж выйдешь…И Ирка... Она со мной с лейтенантов служила…не мог я её бросить.
Юля опустила голову.
- Да я и сейчас…хрен бы тебе сказал, если б не этот сосунок…
- Он твой сын, - сказала она еле слышно.
- Сын… - Сергей смял незажженную сигарету. – Вот именно…Весь в папашу, сволочь…
Юля невольно улыбнулась сквозь слёзы.
- Что же нам теперь делать? – тихо спросила она.
- Ты иди, - глухо сказал Сергей, раскуривая сигарету. – Там Ирка постирушки затеяла, скажи, чтобы сворачивалась, домой поедем.
Юля открыла и закрыла рот, потопталась на месте, не решаясь спросить.
- Ты уйдёшь? – грубо спросил Сергей.
- Она же…спросит, почему, - жалобно сказала Юля. – Давай останемся до завтра… - она осеклась под взглядом Сергея.
- Скажешь, что мне позвонили, - сказал он, глядя на Юлю суженными глазами. – И уйди уже лучше!
…Они приехали в город ранним утром.
- Никуда ты не поедешь, - заявила Ира. – Выспимся и ещё за именинника выпьем. А он пусть себе на работу катится!
- Нет, - тихо и твёрдо ответила Юля. – Я домой.
- Я до остановки провожу, - вызвался Саша.
- Вытаскивай давай вещи, Юлю я довезу, - сухо сказал Сергей.
Саша нахмурился, но пошёл разгружать багажник.
Через несколько минут они выехали на проспект.
Юля молчала, глядя на дорогу перед собой. У её дома Сергей остановился и впервые за всю дорогу прямо посмотрел ей в глаза.
- Без обид, Юля, - сказал он. – Не приезжай к нам пока…
Она опустила голову, чтобы скрыть слёзы.
- Хорошо, - сказала она, хлопнула дверцей и стремительно зашагала к подъезду.
…До утренней электрички был ещё час. Юля приняла душ, выпила крепкий кофе и скоро уже шагала на вокзал. В вагоне она безумно захотела спать, но едва закрывала глаза, как перед её глазами вставало алое закатное небо и серые глаза…Сергея? Саши? Юля открывала глаза, утыкалась в книжку, и через мгновение снова засыпала, чтобы вновь увидеть одно и то же – опрокинутое небо и глаза, которые она не могла узнать…
- Юляша, да у тебя температура! – воскликнула бабушка, трогая её лоб. – Ты давай-ка ложись, девочка, я Илью Борисовича позову.
Сосед по даче, бывший доктор, долго слушал Юлю и хмурился.
- Лёгкие чистые, - пробормотал он. – Насморка тоже нет, горлышко… не красное…Гмм… Откинь волосы, посмотрим лимфоузлы…
Юля убрала волосы за ухо и охнула.
- Что? – спросил Илья Борисович и развернул её к свету, разглядывая тёмный бугорок за ухом Юли. – Да это клещ! – врач заметно встревожился. – Когда ты его могла поцепить?
- Вчера…вечером, - тихо ответила Юля, вспомнив густую траву возле палатки.
- Плохо, - серьёзно сказал Илья Борисович. – Я сейчас отвезу вас в город.
По дороге в город Юле стало совсем худо. Она что-то невнятно бормотала, вздрагивала. Бабушка, придерживающая её голову, с тревогой переспрашивала, но девушка её не слышала. Ей было жарко, сгоревшая на ярком горном солнце кожа пылала огнём. Юля облизывала пересохшие губы, вспоминая чистую ледяную воду реки, в которой они купались с Ириной. Потом лицо Ирины приближалось, становилось огромным, злые глаза впивались в Юлино лицо. Отшатнувшись, Юля просила: «Уйди!» - и Ира отвечала что-то голосом бабушки, и это было так страшно, что девушка с трудом сдерживала дрожь. Но дрожь не проходила, и Юля понимала, что ей уже не жарко, а холодно, так холодно, что у неё начинали стучать зубы. Она не слышала, как Илья Борисович остановил машину и поставил ей укол, чтобы поддержать сердце. Яркие картинки – солнечные кусочки двух последних дней безостановочно мелькали в голове Юли, голоса Саши, Сергея и Ирины сливались в невнятный изматывающий гул, в котором Юля, как ни старалась, не могла разобрать ни слова. Она так устала прислушиваться, пытаясь понять, о чём они говорят, как будто делала нескончаемую, нудную и тяжёлую работу. Когда они уже подъезжали к городу, девушка открыла глаза, громко и чётко произнесла: «Как вы мне надоели!» - и потеряла сознание.
…Саша позвонил ещё раз, прислушался, стоя под Юлиной дверью. Сегодня он приезжал уже во второй раз, вчера мотался на дачу, где было пусто и как-то жутковато. Телефон Юлиной бабушки он не знал, а спросить у матери было неловко. Сотовый Юльки Саша обнаружил в машине. Батарейка села, и Юлин телефон был также тёмен и пуст, как её квартира.
Он потоптался у порога, вертя в руках сдохший Юлин телефон, потом засунул его поглубже в карман. Саша уже пошёл к лифту, когда кабина его раскрылась прямо перед ним, и сухонькая старушка с красными заплаканными глазами вынесла большой пакет. Сверху лежала оранжевая ветровка. Рукав её вылез из пакета. Саша замер, глядя на крохотную дырочку, прожжённую искрой от костра.
Старушка посмотрела на Сашу, потому что тот стоял у неё на пути.
- Что…с Юлей? – спросил он, не узнавая своего голоса.
- С Юлей? – как будто удивилась старушка, и заплакала.
Он растерянно стоял над ней, и, увидев застывшее лицо Саши, старушка торопливо покачала головой:
- Нет, нет, юноша, всё уже хорошо. Клещ не энцефалитный. Это просто организм Юляши так остро отреагировал.
- Какой клещ? – Саша помотал головой, понимая главное – то, что ему показалось, когда он увидел вещи Юли в руках её бабушки – всё это неправда. Юля есть, пусть далеко, а если б её не было…зачем тогда жить? Он понемногу приходил в себя и попросил хрипло. – Скажите, где она?
…Они стояли у больничного окна и тихо спорили. Юля в двадцатый раз сказала: «Нет» и расстроено смолкла, когда Саша вновь упрямо покачал головой.
- Как ты не поймёшь, - сказал он. – Это вовсе не из-за тебя. Сколько можно сидеть на шее у родителей? И заочно чудесно доучусь…
- Сашка…Мама мне никогда не простит!
- Простит. Она покричит, конечно, поплачет… Да куда ей деваться? Другого сына они с отцом вряд ли родят, придётся мириться с тем, что есть.
Юля невесело провела рукой по его волосам.
- Что ж ты так поздно родился, Сашка?
- Это ты немного поторопилась, - улыбнулся он. – Ну да ничего, как-нибудь утрясётся…
Юля не выдержала и рассмеялась.
ой, как все хорошо закончилось :cool: но одно меня всё-таки смутило: Сергей тоже любил Юлю? у них были отношения? его немного жаль... ну теперь хоть сын будет рядом с любимой))
Спасибо!!!!!Как-то Иру жалко....А Юля с Сашей.....Не знаю..Может и сложится.
Eclipse-e
14.04.2009, 20:08
Так быстро:( Но я за Юлю с Сашей искренне рада:D
Знаешь, Танюшь, что меня еще привлекает в твоих рассказах? То, что ты не дописываешь их до конца, а даешь нам пофантазировать. Вот и сейчас, ты не стала расписывать "тяжелый" разговор Юли с Ирой, какими стали отношения Саши с отцом. Возможно, у Саши Юля будет первой любовью и они расстанутся....:rolleyes:
Спасибки за эту недосказанность!:flower
Тино4ка,
отношений с Сергеем не было, Юля относилась к нему как к другу, и не восприняла всерьёз его давнее признание. Мне кажется, она не из тех девушек, которые отбивают мужей у подруг. И в этом я её полностью поддерживаю :)
Utro, Ирину мне тоже жалко, но увы, такие истории случаются довольно часто. Спасибо тебе, что читаешь :)
Eclipse-e)) Всё может быть)) Но мне всё-таки хочется верить, что они будут вместе :)
Спасибо вам, вы меня здорово поддерживаете))
вы меня здорово поддерживаете))
Очень хочется ещё....и даже жалко, что истории коротки.....Написано изумительно.. Если расставить по приоритетам, то на первом месте у меня вторая история п"Я люблю дождь", второе место делят про Влада с Алёной и про СМС-чат. Можно перечитывать по сто раз.....Но и остальные хороши...Успехов тебе и наслаждения. Потому что автор, когда пишет ещё больше наслаждения получает, чем читатель....Так?
Аааааааа! Только что дочитала историю "Маша" как классно! Какой замечательный конец, а вернее начало - замечательное начало счастливой жизни рядом с любимым. conti, какая ты умничка!!! Спасибо огромное за твой талант, за твои истории, за то, что они такие разные, но все вызывают взрыв эмоций. Настроение просто великолепное после этой сказочки!!!!!!!!!!!!!!!!
Utro, спасибо огромное за такой тёплый отзыв)) Сразу настроение поднялось :) День выдался заполошный.
Насчёт ПРОЦЕССА написания ты права на все 100 :) Сама же знаешь не по наслышке))) Если книга идёт - жить забываешь)) Точнее, живёшь, но не здесь :)
Правда, длинные истории о любви я так и не научилась писать)) Даже повести - и те не очень объёмные :) А рассказы вроде и кончились уже. Есть ещё один, но он на реальных событиях основан, я его лучше в "Историях любви" выложу.
А здесь повесть написать? :) Я её давно написала, сейчас сама улыбаюсь, читая)) Она любовно-фантастическая, завиральная, но её напечатали, как ни странно)) В общем, если готовы читать долго и быть снисходительными - отзовитесь))
Добавлено через 7 минут
Ангел-Ю, Юля)))
Спасибо)) Я сама люблю истории с хорошим концом, а если они поднимают и вам настроение - можно чувствовать себя счастливой :)
Готовы-готовы, конечно готовы! Я например бесконечно могу твои произведения читать - хорошо, что у меня их еще много впереди. Но ты пиши все-все обязательно прочитаю - обещаю.
conti, ты ещё спрашиваешь??? конечно, пиши все, что есть! мне даже интереснее читать будет длинную историю... такая интрига всегда, ожидание следующей части... мы все-все будем читать!!!
Дождь начался вечером, около девяти часов. Первые капли гулко ударили по подоконнику, когда Славка, разложив на столе старенькую штормовку, пыталась вывести невесть откуда взявшееся пятно. Она замерла, прислушиваясь, и, убедившись, что не ошиблась, с досадой грохнула утюгом об стол.
Лампочка тут же погасла. Славка похолодела. Утюг ей дала хозяйка, и нетрудно было себе представить, что теперь скажет Марья Павловна.
Она еще немного подождала, потом повертела регулятор температуры, но чуда не произошло. Утюг щелкал, остывая, а в окно уже вовсю стучал дождь.
Славка села на диван и заплакала. Она ждала этого воскресенья две недели. Еще вчера, замирая от страха, она набрала номер Стаса и, ругая себя за робость и косноязычие, осведомилась, не переменились ли его планы. «Что ты, Лавочка, - сказал он, засмеявшись, – там такие белые наросли – едем! Не опаздывай, электричка в 7!» Весь сегодняшний день Славка с подозрением смотрела на небо – и вот дождалась!
Славка встала, вздохнув, вытерла слезы и взяла утюг – пора было идти каяться. Она тихонько постучала в комнату хозяйки. Марья Павловна не ответила – наверное, уже легла. Славка еще раз вздохнула и побрела назад. Шнур от утюга тянулся за ней по полу, как хвост экзотического животного.
Может, и есть на свете люди, которые легко расстаются с мечтой, но Славка к ним не относилась. Она сдалась только в половине второго, когда по асфальту потекли настоящие реки, а весь подоконник залепило желтыми листьями. Но до самого утра она вздрагивала сквозь сон, когда ветер с размаху бросал в окно тугие холодные струи дождя.
Будильник зазвонил в половине шестого, и Славка подскочила от неожиданности. Хлопнув рукой по кнопке, она снова вытянулась, успокаивая бьющееся сердце. Замерла, прислушиваясь. И вскочила, подбежав к окну. Дождь кончился. В огромных лужах на асфальте плавали разноцветные листья, редкие машины проносились, поднимая веера брызг.
Славка затанцевала у подоконника, не зная, за что схватиться в первую очередь. На штормовке ясно вырисовывалось беловатое пятно от мыльного раствора и, подумав мгновение, Славка швырнула ее в стирку. Ничего, не замерзнет и в свитере. Через полчаса, приняв душ и быстро проглотив чашку кофе, Славка была готова. Она натянула сапоги, стоя у дверей, виновато посмотрела на дверь в комнату Марьи Павловны и, тряхнув головой, тихо вышла. Нагоняй за перегоревший утюг можно было получить и вечером.
********************************************************************** *
В метро было малолюдно, редкие пассажиры клевали носами. Славка же, напротив, с трудом заставляла себя сидеть неподвижно – ей казалось, что электропоезд еле тащится – и всерьез беспокоилась, как бы не опоздать на вокзал. Она вздохнула облегченно, только пробежав по виадуку к придорожным кассам – оставалось еще 15 минут. То, что Стас не ждал ее у касс, не насторожило Славку – он всегда ездил в третьем вагоне, и наверняка сейчас выглядывал в окно, поджидая ее.
Они целых два часа будут ехать рядом, может быть, Стас заснет, положив голову ей на плечо… Славка улыбнулась, очнувшись от мечтаний.
- Один до Красково, пожалуйста, - сказала она, протягивая деньги. Взяла билет и – глянув на большие часы – 6-52 – заторопилась к электричке.
********************************************************************** ***
Когда Славка подбежала к электричке, было уже без пяти. Она ринулась к третьему вагону, обгоняя торопящихся пассажиров. Девушка уже схватилась за поручень, когда мягкий голос сзади спросил:
- Простите, вы Мира?
Славка замерла и обернулась. Ее тут же оттеснили. Мужчина, окликнувший ее, был очень высок и, пожалуй, постарше ее лет на 5 -7. У него были серо-зеленые, спокойные и очень внимательные глаза. У Славки на миг закружилась голова.
- Что случилось? – спросила она, как-то сразу поняв, что сейчас ее прекрасной мечте придет конец.
- Стас приболел. Ничего серьезного, - улыбнулся незнакомец, уловив движение Славки, - но Нина Семеновна не выпустила его в такую сырость. Он просил извинить его.
Славка опустила голову.
- Если хотите, я составлю вам компанию,- предложил мужчина. – Тысячу лет не был в лесу.
Девушка взглянула на него недоверчиво.
- Что вы, не стоит из-за меня, - сказала она.
- Мы собирались поехать вместе, - улыбнулся незнакомец, и Славка увидела в его руках корзину. Она заколебалась.
- Решайтесь, до отправления минута. Утро разгуливается, в лесу сейчас здорово. Едем?
- Хорошо, - вздохнула Славка, подавив в себе желание мчаться к Стасу, чтобы окружить его заботой и вниманием.
Незнакомец помог ей вскочить на подножку и зашел сам.
Они сели у окна напротив друг друга. Электричка двинулась.
- Простите, я забыл представиться. Я – Марк.
Девушка кивнула. Она начинала подозревать, что ввязалась в страшную авантюру.
- Вы… давно знаете Стаса? – спросила она.
- Около десяти лет, - ответил Марк, подумав. – Мира, не волнуйтесь, я не насильник и не грабитель. Моя цель – грибы.
Славка смутилась. Она промолчала о своей цели, которой не дано было осуществиться. А еще утюг…
На первой станции вошла совсем молодая пара. Они сели через два сидения от Славки и продолжали увлеченно целоваться. Славка отвела глаза. Марк чуть улыбнулся. Девушке показалось, что он, и не оглядываясь, знает, что творится за его спиной. Славка закрыла глаза. Она чуть вздрогнула, почувствовав, как Марк пересел к ней.
- Кладите голову на мое плечо, - предложил он.
«Еще чего!» - возмутилась про себя Славка… и почувствовала, что засыпает, удобно устроившись на плече своего неожиданного попутчика.
…Она славно выспалась и, проснувшись, не решилась сразу открыть глаза. Марк обнимал ее, она спала на его плече, будто тысячу лет его знала – что за дурацкая идиллия?! Славка рассердилась на себя. Она открыла глаза и подняла голову. Марк улыбнулся ей и убрал руку.
- Удалось выспаться? – спросил он.
- Да, спасибо, - Славка отвела взгляд.
Юные влюбленные уже вышли, и она могла смело смотреть вперед. Вагон был на удивление пустым – ни одного человека до самого выхода. Славка хмыкнула и оглянулась. Никого! Они были вдвоем.
- Все вышли в Мироново, - ответил Марк на ее немой вопрос. – Меньше конкурентов, - он улыбнулся.
Славка заставила себя успокоиться. Наверное, после сна у нее было странное чувство нереальности происходящего. Словно они вдруг очутились вдвоем на необитаемой планете. Совсем одни. Последние из людей… Славка тряхнула головой. Что за чушь! Электричка едет, а значит, ее ведет живой человек. Словно в ответ на ее мысли заскрипел динамик.
- 388-ой километр. - Следующая - Красково.
Они встали, подошли к дверям. Славка, терзаемая тревожными мыслями, вздохнула облегченно, увидев народ, валивший из соседних вагонов. Она коротко взглянула на Марка, вдруг поняв, что они едва ли сказали друг другу более двух фраз за всю дорогу.
- Ну что, пошли? – спросил он.
****************************************************************
Славка не любила осень. Слишком резким был переход от ласкового лета к сырой ветреной слякоти. И то, чем восторгались другие люди – разноцветье листвы, трогательная прозрачность осеннего леса – ее тоже не умиляло. Осень казалась ей похожей на старую женщину, пытающуюся вернуть себе былое великолепие яркими красками макияжа, не желающую замечать, как сквозь эти кричащие тона все явственнее проступает маска смерти.
Тропинка, ведущая от электрички в лес, раскисла от дождя. Славка с невольным раздражением вытаскивала тяжеленные от налипшей грязи сапоги. Марк выбирал дорогу безошибочным чутьем опытного грибника – и скоро Славка пошла по его следам, удивляясь небрежной грации, с которой тот преодолевал все ловушки раскисшей дороги. Наверное, он был неплохим спортсменом, девушка взмокла, едва поспевая за ним.
- Давайте свернем здесь, - предложил Марк и протянул ей руку, помогая перепрыгнуть через широкую лужу. Славке не очень хотелось отрываться от остальных грибников, но дорога вымотала ее, и девушка плюнула на свои страхи.
В лесу было не так сыро, идти сразу стало легче. Вода от вчерашнего потопа собралась здесь в канавах, присыпанных разноцветными листьями. Остановившись помыть сапоги, Славка поймала себя на мысли, что не решается влезть сапогами в эту красоту. Вода в канавке была зеркальной, почти черной, сквозь нее просвечивали уже утонувшие листья, неподвижно висящие в толще этого странного, ничего не отражающего зеркала.
- Красиво? – спросил, улыбнувшись, Марк.
- Как на кладбище, - сказала Славка и поежилась.
Марк удивленно взглянул на нее:
- Осень не смерть, - возразил он.
- Что же тогда? – спросила Славка с долей скепсиса.
- Скорее, вынужденная капитуляция до будущей весны.
- Умереть, чтобы жить дальше, - Славка пожала плечами.
Марк негромко рассмеялся:
- Знаешь, почему многие люди не любят зиму?
- Почему? Из-за холода?
- Вовсе нет. Из-за скользкой обуви, боязни упасть и сломать ногу.
- Ерунда! Когда простоишь на остановке с часок при минус 20…
- И это тоже. За свое неумение одеться по погоде, за вынужденную зависимость от ее капризов.
Славка задумалась. Может быть, он и прав. Наверное, зима не так ненавистна, если видишь ее из теплого салона собственного автомобиля и совсем уж приятна, если мчишь по склону на горных лыжах в обществе очаровательного Поля Метье, как в недавней рекламе Вуди Тикс.
- А еще ты просто тоскуешь по зеленому цвету, - с улыбкой сказал Марк.
Славка насмешливо приподняла брови:
- Не знаю, легче ли переносить зеленый снег, чем белый…
- А ты попробуй, - из кармана своей ветровки Марк достал очки и протянул их девушке. Славка недоверчиво покрутила их и водрузила на нос. И замерла, очарованная.
Вокруг было лето. Зелень, ясное небо, даже солнце вдруг начало печь сквозь свитер, а лужи под ногами были бездонными, но вовсе не черными – они отражали легкие белые облака. Славка сняла очки, снова надела их, поражаясь моментально изменяющемуся миру.
- Потрясающе! – сказала она наконец – Что это?
- Оптические иллюзии, - рассмеялся Марк – Снимай, в них грибов не увидишь.
- Еще немного… - Славка огляделась. – Я тоже хочу такие!
- Может быть… Но пойдем, Мира, а то все наши боровики попадут в чужие корзинки.
Ну вот, начало положено))
Olenenok
16.04.2009, 13:35
Ура, ура, ура!!!!!!!!!!!
Танюша выложила новый рассказик...
Люблю я всей душой твои нестандартные знакомства....
Имена интересные...начала читать...не поняла...заново...(оказалось все правильно)...
Какую интересную пару свела судьба...
Она любит тепло и ласковое солнце...не любит холод и дождь...
Он во всем видит тепло и ласковое солнце...
К чему приведет это знакомство???
С нетерпением (потирая руки) жду продолжения...
Olenenok,
как интересно ты видишь мир)) Здорово! ) Имена тут все нестандартные))) И вообще ой-ёй-ёй, то ли ещё будет)))
Utro, ждём вечером))
Скоро Славка увлеклась - грибы попадались замечательные. Погода разгулялась, было даже жарко в свитере. Краем глаза она старалась не упускать мелькающую за деревьями серо-голубую ветровку Марка. Скоро он вышел к ней с почти полной корзиной грибов.
- Давай перекусим, - предложил он девушке. Славка смущенно пожала плечами:
- Я ничего не взяла.
- У меня хватит на двоих. Скоро домой, не везти же назад!
Славка, у которой в желудке плескалась одинокая чашечка кофе, раздумывала недолго. Они расположились на пеньке и пообедали невероятно вкусным мясом, хлебом и овощами. Допивая свой чай, Славка наблюдала за Марком - он пристраивал маленький термос к ручке, освобождая место в корзине.
- Вы - сосед Стаса? - спросила Славка.
- Нет, - ответил Марк, подняв на нее глаза - Просто знакомый.
От его взгляда у Славки снова легко закружилась голова. Несмотря на свою влюбленность в Стаса, Славка не могла не признать, что Марк был очень интересным мужчиной. Она немного рассердилась на себя и встала, стряхивая крошки.
- Ого, какой здоровый! - невольно восхитилась она красавцем- боровиком в корзине Марка.
Мужчина подхватил гриб за толстую ножку:
- Дарю!
- Нет, я найду сама! - отказалась Славка, но Марк, легко перегнувшись через нее, опустил гриб в ее ведерко:
- Конечно, найдете. А этот будет моим подарком.
Славка улыбнулась, с невольным сожалением отметив, что Марк снова перешел на "вы".
*********************************************************************
В электричке было многолюдно, и пару станций они стояли. Марк задвинул к окну их грибы, вызвав недовольный взгляд лысеющего толстячка. Тот, однако, промолчал, встретив спокойный взгляд Марка.
Славка тихо стояла, прислушиваясь к непривычному чувству защищенности. Марк незаметно оберегал ее от толчков, это было приятно и волновало, но почему-то она была уверена, что он вел бы себя так с любой девчонкой. И это вызывало легкую досаду. Славка вздохнула, вспомнив больного Стаса. Что-то с ней происходило, чего она сама понять была не в состоянии.
На Восточном электричка заметно опустела, они сели, на этот раз рядом. Город стремительно приближался, и Славка поняла, как ей не хочется возвращаться домой.
- Я провожу, - сказал Марк, когда они очутились на перроне, подхватил ее грибы и пошел впереди, освобождая для нее дорогу.
У дверей квартиры они остановились, девушка улыбнулась немного смущенно:
- Спасибо, - и позвонила в дверь.
Марк кивнул и уже отошел к лифту, когда дверь отворилась. На пороге стояла пышущая праведным гневом Марья Павловна, держа в руках злосчастный утюг.
- Явилась, - пропела она, - Кто ж тебя, милая, так делать учил?
Славка растерялась. Она почувствовала, как сразу вспыхнули щеки. С детства она не любила оправдываться, а тут еще Марк наблюдал за ней, стоя у лифта. Не сходя с порога, так что Славке оставалось торчать у дверей, Марья Павловна пустила слезу:
- Где же мне на мою пенсию новый купить?!
Отчаявшаяся Славка пролепетала:
- Я куплю, Марь Пална… - и услышала спокойный голос Марка:
- Позвольте мне.
Старуха подозрительно глянула на него, невольно отступая в глубь квартиры:
- Это еще кто?
- Это Марк, мы вместе ездили за грибами, - сказала девушка и замерла, зная, что сейчас последует. Но, на удивление, Марья Павловна только спросила подозрительно:
- Разбираешься, что ли?
- Немного, - улыбнулся Марк.
- Ну, заходи, - решилась старуха - Не на площадке же чинить.
Славка, допущенная, наконец, в квартиру, тихо разувалась у порога. Даже если Марк починит утюг - ей еще предстоит выслушать свою порцию нравоучений после его ухода. Настроение было хуже некуда.
Марк подошел с утюгом к ближайшей розетке, включил его - лампочка послушно зажглась. Марья Павловна растерянно заморгала.
- Работает, - улыбнулся Марк и, потрогав подошву, отдернул палец. - А что с ним случилось-то?
- Так… сейчас включала,…не горел! - Марья Павловна растерянно посмотрела на мужчину, потом решительно поволокла его на кухню - А ну-ка, давай сюда включи.
Утюг исправно включился.
Славка смотрела во все глаза.
- Тут у вас розетка отошла немного. Давайте, я подкручу. Мира, принеси отвертку.
Пока Марк возился с розеткой, ее не оставляло странное чувство, что сейчас на ее глазах произошло маленькое чудо.
- Вот и порядок. Ну, я пойду.
- Погоди, - засуетилась Марья Павловна, - я чаек поставлю.
- Спасибо, - отказался Марк, - вон снова дождь собирается. Надо успеть домой, пока не разошелся.
Он улыбнулся на прощание и вышел. Славка постояла у окна в своей комнате, глядя, как Марк пересекает двор, легко неся свою огромную корзину. Почему-то ей было грустно…
Дождь застучал через полчаса, когда, расположившись на кухне, Славка с хозяйкой перебирали грибы.
- Не успел, поди, - посетовала старуха. - Как же вы в такой дождь собирали?
- Так там совсем его не было, солнце светило.
- А здесь лил, не переставая, - удивилась Марья Павловна - Я и смотрю - ты без куртки, а не промокла.
- Повезло, - задумчиво сказала Славка.
Olenenok
16.04.2009, 16:15
Танюша, здесь попахивает чудесами или судьбой...пусть каждый выбирает свое...
Но теперь я просто уверена, что встреча была не случайной...
Дождь не лил, грибов много...утюг заработал...да что перечислять...
По моему на небе зажглась счастливая звезда...
Имя которой Любовь...только сколько будет еще испытаний...
Ах...я вся в романтике...спасибо...
Вечером она все же набрала номер Стаса.
- А, Лавочка, - засмеялся он. - Как дела? - голос у Стаса был совершенно здоровый и веселый к тому же.
- Хорошо. Почти полкорзины белых, остальные - подберезовики, маслята…
- Ты ездила? В такую погоду? - изумился Стас - Да нет, разыгрываешь…
- Правда, - засмеялась Славка - Завтра полдня придется заготовками заниматься. А ты как, температура есть?
Стас хмыкнул озадаченно:
- Откуда ей взяться?
- Ты же болеешь, - удивилась Славка.
- С чего ты взяла?
- А… почему ты тогда не поехал? - спросила она, проклиная себя за свой вопрос.
- В такой ливень? - изумился Стас. - Знаешь, здоровье дороже. Ладно, Лавочка, ко мне тут ребята подошли…
Славка положила трубку. Кто из двоих лгал ей - Марк или Стас? Она посмотрела на черный асфальт, по которому текли полноводные ручьи. Дождь все шел…
****************************************************************
Через неделю в университете был вечер, а после него дискотека. Славка увидела Стаса издалека. Сердце ее упало - рядом с ним стояла Марина - златокудрая красавица со второго курса иняза. Она держала Стаса под руку и что-то говорила ему, перекрикивая музыку. Славка отвернулась, стараясь, чтобы лицо ее осталось веселым и безмятежным. Видимо, ей не очень это удалось, потому что Гера, ее лучшая подруга, спросила недоуменно:
- Ты чего, мозоль натерла?
Славка попыталась улыбнуться, механически двигаясь под музыку. Гера закрутила головой и протянула понимающе:
- А-а-а, ясно. Марочку обхаживаем. Не понимаю, что ты в нем нашла. Он же ни одной юбки не пропустит.
- Гера!
- Ну, Гера. А ты Лавочка, скамеечка, - фыркнула подруга.
Славка остановилась и, резко развернувшись, зашагала из зала.
Гера догнала ее у выхода, поймала за руку:
-Слав, ну мы что, ссориться из-за Стаса будем?
Славка не ответила и не остановилась, но Гера не отставала, и где-то возле гардероба они уже помирились.
- Слушай, я деньги за перевод получила, - сказала Гера - Пойдем в "Три пирамиды"?
Славка замялась. У нее оставалось всего 30 рублей и тратить их на один коктейль вовсе не хотелось.
- В другой раз, - Славка влезла в куртку.
- Слав, ну, пожалуйста! Там сегодня Макс поет. Рано же домой, идем!
- Ну, хорошо, - сдалась Славка - Только недолго, а то меня за дверью ночевать оставят.
Славка невольно растерялась, когда дорогу им преградил здоровенный охранник.
- Мест нет, цыпочки, - сказал он, широко улыбаясь.
Из-за угла выглянул такой же квадратный сотоварищ.
- Опять малолетки? Молочная кухня за углом! - заржал он, довольный своей шуткой.
- Нас Максим Валерьевич пригласил, - сердито сказала Гера. Славка переминалась рядом, дергая подругу за рукав. Та отмахнулась, уставилась на верзилу ясным взглядом:
-Мы можем и с черного хода пройти. Боюсь только, вами будут недовольны…
Охранник замялся.
- Невелика птица твой Макс… - пробормотал он, но все же отступил, пропуская девушек.
Они разделись в гардеробе. Перед входом на лестницу второй охранник с преувеличенным старанием проверил их сумочки.
- Что ж ты, детка, в ночной клуб - и без презерватива? - нагло улыбнулся он, возвращая Гере сумочку.
Славка вспыхнула, а Гера, защелкивая сумку, сказала спокойно:
- С кем тут трахаться, одни козлы кругом!
- Ну, ты… - зашипел охранник и запрыгал за ними по лестнице, но Гера, подхватив под руку Славку, уже влетела в полутемный зал
Очень интригующее начало!!!! А почему то Слава, то Мира?
Потому что она Мирослава))
Eclipse-e
17.04.2009, 00:12
Сколько я всего пропустила:rolleyes:
Осень казалась ей похожей на старую женщину, пытающуюся вернуть себе былое великолепие яркими красками макияжа, не желающую замечать, как сквозь эти кричащие тона все явственнее проступает маска смерти.
- вот это превосходное сравнение и даже согласна с ним, т.к. тоже не люблю осень.
Про очки здоровски! Я себе такие сразу захотела:D
Теперь по рассказу. Хочу, хочу длинным, чтоб он был!
Интрига и мистика прям с первых строк...ммммм Пока один вопрос в голове все вертится - откуда взялся Марк и кто он такой?:confused:
Не просто так зашли Славка с Герой в этот клуб, не удивлюсь, если там окажется Марк:love3
А и негодую тут.....что за ласкательное такое - Лавочка???? Ужас, как можно такое терпеть?:nose
Алёнка))) Ну неинтересно же, не рассказывай всем сюжет)))) И почему я всегда улыбаюсь, когда тебя читаю?))
Славка вздохнула с облегчением, только оказавшись за столиком. Они заказали коктейль.
- Расслабься, - толкнула подругу Гера – Посидим часок, Макса послушаем. ДО 12-ти никто тебе стриптиз показывать не будет, а это уж как-нибудь переживешь, - она кивнула на пары, плывущие по площадке в расслабленном чувственном танго. Славка хмыкнула. Лучше уж было сидеть здесь, чем смотреть, как Маринка уводит от нее Стаса.
Славка тяжело вздохнула. Пора было перестать обманывать себя. Стас никогда не был ее и вряд ли когда-нибудь будет.
Голова слегка кружилась от довольно крепкого коктейля, и внезапно Славка почувствовала решимость: вот сейчас она посмотрит по сторонам и поймет, что на свете существуют парни и получше. Однако с первой попытки у нее ничего не получилось.
У красавчика за соседним столом были совсем стеклянные глаза, тип, сидящий справа, недвусмысленно усмехнулся, поймав взгляд Славки, и она с досадой почувствовала, что краснеет.
Прошло несколько минут, пока она осмелилась продолжить наблюдения. И не поверила своим глазам.
Через два столика от них сидели четверо. Манера держаться, абсолютная естественность и непринужденность выдавала в них иностранцев. Трое молодых мужчин – старшему из них едва ли было больше тридцати – и девушка – платиновая блондинка с карими глазами.
- Американцы? – спросила Гера, проследив за ее взглядом.
- Не знаю… - с сомнением сказала Славка, уверяя себя, что ошиблась. В зале был полумрак, и разглядеть компанию было действительно трудно. Но тут мужчина повернулся к девушке, что-то с улыбкой сказал ей, и Славка беспомощно взглянула на Геру – это действительно был Марк.
- Ты что? – спросила подруга.
- Я его знаю, - сказала Славка почти шепотом.
- Кого? – не поняла Гера.
- Вон того парня… Он никакой не американец. Его зовут Марк.
Гера хмыкнула, посмотрела на сидящую неподалеку компанию.
- Они явно не наши, Славка, - сказала она, подумав. – Я общалась немного с иностранцами, они какие-то … не такие. Но у этих планка ещё выше. Смотри, какие все красавчики… и высокие… может, модельный бизнес?
Славка весело хмыкнула. Если бы Гера видела Марка в лесу, она вряд ли приняла бы его за мальчика с подиума. Но в нем действительно было что-то неуловимое, чему было трудно подобрать определение. В нем и во всех его знакомых.
- А где вы познакомились? – поинтересовалась Гера.
- В лесу, - пожала плечами Славка и улыбнулась, увидев округлившиеся глаза подруги – Мы вместе за грибами ездили.
Теперь расхохоталась Гера.
- Славка, ты, тихоня такая… за грибами? С незнакомым мужиком?
- Ну да! Договаривались со Стасом, а он не пришел… - Славка замолчала, потому что Марк вдруг обернулся и посмотрел прямо на них. Брови его поднялись удивленно, он что-то сказал соседям по столу и поднялся.
- Ого! – в голосе Геры слышалось уважение.
Не они одни смотрели, как Марк идет к их столику. Славка пыталась задавить в себе тихую панику и не могла. Она снова вспомнила то странное чувство в пустом вагоне электрички, когда ей показалось, что они одни на целой Земле. Мужчина, которого она видела второй раз в жизни, имел над ней странную, необъяснимую власть.
- Мира, - сказал он с улыбкой – Какой приятный сюрприз!
Гера, задрав голову, смотрела на Марка с откровенным восторгом. Мужчина чуть улыбнулся, заметив это, и Славка с изумлением увидела, как ее невозмутимая подруга краснеет.
- Позволите мне сесть? – спросил Марк.
- Конечно. Гера, это Марк. Это моя подруга Гера.
Марк кивнул с улыбкой, сказал, нарочито грассируя:
- Мир-ра, Гер-ра…
- Мар-рк, - передразнила его пришедшая в себя Гера.
Все трое рассмеялись.
- У Вас неплохое произношение, - сказал мужчина и быстро что-то спросил по-английски.
Гера чуть смешалась и ответила, тщательно выговаривая слова.
Славка нахмурилась. Английский у нее был на слабую «3» и являлся причиной постоянных огорчений.
Марк улыбнулся ей извиняюще:
- Как утюг?
- Работает…
- Можно пригласить вас за наш стол? – спросил Марк.
Славка пожала плечами:
- Как-то неловко. У вас своя компания.
- Мои друзья будут рады познакомиться с такими очаровательными девушками. Гера, Вы согласны?
- Конечно. Идем! – Гера легко поднялась, и Славка взглянула на нее с невольной завистью. Сама она никогда не сходилась с людьми так легко.
Славке действительно было неловко, когда Марк подвел их к своему столику. Мужчины поднялись им навстречу. Они тоже были очень высокими и удостоились восхищенного взгляда Геры. У одного были ярко-синие глаза, у другого – черные.
Добавлено через 1 минуту
- Александр. Алан, - представил их Марк и улыбнулся сидящей девушке:
- Лора, это Мирослава и Гера.
- Слава или Мира? – спросила Лора приятным, неожиданно низким голосом.
Марк удивленно поднял брови. По-видимому, второй вариант не приходил ему в голову.
- Как угодно, - дипломатично ответила Славка.
- Друзья зовут ее Славкой, - сказала Гера. Марк заметно огорчился.
- Я не знал, - тихо сказал он, подвинув ей стул, и склонившись к самому уху девушки.
Славка вспыхнула.
Марк вел себя так, словно они были близкими друзьями. Сейчас он был совсем другим, нисколько не напоминающим сдержанного Марка их первой встречи. И Славка растерялась.
Она сидела в компании необыкновенно красивых, интригующе нездешних людей, Марк смотрел на нее ласковым, теплым взглядом, предупреждал каждое ее желание. Все это походило на прекрасный сон. Это не могло длиться долго. Славка посмотрела на Геру. Подруга освоилась в незнакомой компании очень быстро, она смеялась, отчаянно флиртовала сразу с двумя друзьями Марка. Наверное, это могло не понравиться Лоре.
Славка осторожно посмотрела на девушку. Та наблюдала за Герой с еле заметной снисходительной улыбкой, как за младшей сестрой, забавляющей ее своей детской непосредственностью.
- О чем ты думаешь? – спросил Марк, склонившись к Славке.
Он застал ее врасплох, девушка отчаянно покраснела. Не могла же она признаться, что пыталась угадать, кто был мужчиной Лоры – Александр или Алан?
- Что такое? – спросил Марк с улыбкой.
Славка гневно взглянула на него:
- Прекрати! – тихо, но отчетливо сказала она.
-Что? – недоуменно спросил мужчина, но где-то в глубине глаз таилась улыбка и Славка вспылила:
- Смотреть на меня так, словно мы… - она запнулась.
Всем своим видом Марк показывал, что ждет окончания фразы. Славка совсем смешалась:
- Ты… Вы…
- Мы, - мягко подсказал Марк. Он улыбался. Славка взглянула на него с яростью и уже открыла рот для отповеди, но Марк опередил ее:
- Пойдем, потанцуем, - предложил он и поднялся, не давая ей отказаться.
Славка перестала дышать, оказавшись в его объятиях.
- Марк… - сказала она беспомощно.
- Расслабься, - улыбнулся он – Слушай музыку.
Он повел ее в танце. Из-за плеча Марка она видела вместо лиц танцующих какие-то размытые цветные пятна. Сильные руки мужчины прижимали её к себе, она чувствовала тепло его тела сквозь тонкую ткань рубашки. Сердце колотилось где-то в ушах, заглушая тягучий, чувственный ритм музыки.
В Славке росла и крепла тихая паника. Её тело предавало её, отдаваясь на милость победителя.
Сейчас она пошла бы за Марком куда угодно, как кролик за удавом, даже не понимая, что происходит. Славка знала, что он чувствует, что с ней происходит, но не могла отстраниться, ощущая его тело так обнажено остро, словно с нее сняли кожу.
У неё совсем не оставалось сил, когда музыка смолкла. Славка не смогла поднять на Марка глаз.
- Хочешь сесть? – спросил он – Или еще потанцуем?
Еще одного танца Славка просто не вынесла бы и, как будто спасаясь, метнулась к столику. Только не оставаться с ним наедине! Но тут вновь заиграла музыка.
- О, моя любимая! Алан, пожалуйста! – Гера умоляюще посмотрела на мужчину, и тот поднялся, увлекая девушку за собой. Александр протянул руку Лоре.
Они снова остались вдвоем! Славка схватила стакан и сделала большой глоток. Она не могла заставить себя посмотреть на Марка и вздрогнула, когда рука мужчины накрыла ее ладонь.
- Все хорошо, - сказал он серьезно.
Девушка подняла смятенные глаза. Одно долгое мгновение Славка пристально смотрела в темно-зеленые глаза мужчины, потом коротко вздохнула и снова глотнула коктейль.
- Хватит, - мягко сказал Марк, забирая ее стакан. – Как ты можешь это пить?
- А что пьешь ты?
Он протянул ей свой стакан:
- Попробуй.
Славка колебалась мгновение. Потом осторожно отпила глоток.
- Вкусно.
- Заказать тебе? – спросил Марк.
- Я сама… - начала было девушка и с досадой вспомнила, что у нее совсем не осталось денег. – Нет, я не хочу.
Мужчина улыбнулся, подзывая официанта.
– Не надо! – быстро сказала Славка.
– Могу я тебя угостить?
Глупо было спорить при официанте, но Славка несколько раз пыталась остановить Марка, пока тот делал заказ.
- Ты что, подпольный миллионер? – сердито спросила девушка, когда чрезвычайно довольный официант удалился.
- Вроде нет, - пожал плечами Марк.
Подошли танцевавшие.
- Ого, пируем? – весело изумилась Гера, глядя на роскошный стол.
Подруга Славки раскраснелась, глаза её сияли. Алан придвинул ей стул. Все расселись.
Без Александра, всё-таки не обошлось.....Что-то волшебством веет!!!!!
ыыы, Utro)))
Он только на минуточку, больше не буду :) Ну лезут у меня эти Саши, сама не замечаю, как))
Сколько раз Славка мечтала о таком вот вечере в ресторане, представляя себя в обществе молодых людей, блистающих всеми возможными достоинствами, какие только можно было вообразить! Все, что сейчас происходило в полуосвещенном зале ночного клуба, до пугающих мелочей напоминало ее мечту. Но почему-то Славка не чувствовала себя счастливой. Она преувеличенно внимательно разглядывала содержимое своего стакана, рассеянно слушала веселую болтовню Геры. И не могла справиться с острым, непривычным волнением, почти страхом. Стрелки часов медленно ползли к 12-ти, но Гера только отмахнулась, когда Славка попыталась сказать ей, что пора уходить.
- Ну что ты?! Нас же потом проводят! - прошипела она и снова повернулась к Алану.
Луч света высветил серебряный шест посреди площадки. Свет в зале померк, оставив лишь одно светлое пятно на сцене, и в этом круге света возникла тоненькая гибкая фигурка танцовщицы. В зале захлопали. Девушка скользнула к шесту. Её узкое бикини серебрилось в потоке света.
Танцовщица двигалась в ритме чувственной музыки с грацией дикой кошки, сливалась с шестом, ласкала его гибкими пальцами, необыкновенно-волнующим движением отбрасывала длинные волосы.
Славка наблюдала за ней, замерев. Она впервые смотрела стриптиз. Конечно, она видела в фильмах, как это происходит, но здесь, наяву, все было по-другому. Кожа танцовщицы золотилась в луче света, губы девушки приоткрылись. Она была так близко, что Славка видела капельки пота на высоком лбу.
Оркестр замер, и в наступившей тишине раздался отчетливый щелчок. Снова заиграла музыка, стриптизерша повернулась к зрителям. Узкая серебристая полоска полетела в зал. Раздались аплодисменты, к площадке протиснулись несколько мужчин, возбужденно размахивая смятыми деньгами.
Славка опустила глаза.
- Хочешь уйти? - тихо спросил Марк.
- Почему? - она постаралась, чтобы ее голос прозвучал насмешливо.
- Хорошо, - спокойно сказал Марк и склонился к Лоре, о чем-то негромко говоря с ней.
Славка разозлилась. Еще не хватало, чтобы он обращался с ней, как с ребенком! Она заставила себя смотреть на сцену. Танцовщица приседала у шеста, выгибая тело в недвусмысленных движениях, чрезвычайно возбуждающих собравшуюся вокруг публику. За тонкой резинкой бикини торчали сложенные купюры.
- Ну, давай, киска! - хрипло крикнул изрядно подпивший детина с тяжелым, красным от спиртного и возбуждения лицом.
Заученным быстрым движением стриптизерша вытащила деньги, отдав их кому-то за круг света. Пальцы ее рук скользнули за резинки бикини, танцовщица повела бедрами…
Не выдержав, Славка отвела глаза. Она услышала пьяные возбужденные возгласы и аплодисменты. На мгновение свет померк, скрывая обнаженную стриптизершу и распаленных от возбуждения мужчин.
Когда он снова вспыхнул, Славка сказала:
- Гера, уже поздно.
Подруга недовольно повела плечами.
- Как не хочется уходить! - сказала она расстроено.
- А мама? - с улыбкой спросил Алан.
- Да, пора, - вздохнула Гера.
-Вы остаётесь? - спросил Марк у Александра. Тот вопросительно взглянул на Лору. Та покачала головой,
Подошёл улыбающийся официант. Марк расплатился, едва взглянув в счёт. У Геры округлились глаза, она толкнула Славку локтем и шепнула на ухо:
- Будешь дурой, если упустишь!
Славка не ответила. Они спустились вниз.
- Мы сейчас, - улыбнулась Гера, сунула Алану номерки и потащила Славку к туалету.
- Слушай, прикрой меня, ладно? - попросила Гера, как только они вошли в прокуренный "предбанник". - Я позвоню своим, скажу, что ночую у тебя.
- Ты с ума сошла! - испугалась Славка. - Ты же его едва знаешь!
- Не будь ребенком! - рассердилась Гера. - Мне почти 19, не школьница! Ты вон тоже едва знаешь Марка, а танцевали так, что куда до вас этой голой дурочке!
Славка покраснела до слез.
Гера улыбнулась, обняла ее.
- Когда ты наконец повзрослеешь? Пойми, нельзя жить по-детски во взрослом мире.
- Я до утра за тебя переживать буду! Ты хоть позвони, когда дома появишься, - расстроено сказала Славка, сдаваясь.
Они подошли к гардеробу. Увидев Алана, который помогал одеться Гере, охранник, проверявший вечером их сумочки, осклабился:
- Что, подснялись, куколки? - и тут же осел, привалившись к стойке гардероба. Алан, проходящий мимо него, только чуть задел его рукой. Со стороны невозможно было заметить этого движения, и метнувшийся к нему от входа товарищ спросил растерянно:
- Толян, ты чего?
- Аппендицит, наверное, - сказал Алан, сочувственно глядя на скрючившегося верзилу.
Славка на ходу застегнула куртку. Они вышли в сентябрьскую ночь.
- До завтра! - Гера поцеловала ее. Взявшись за руки, они с Аланом перебежали дорогу и помахали остальным с той стороны.
- Позвони мне завтра, - сказала Лора, когда Марк наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание.
Они остались вдвоем.
- Идем? - улыбнулся Марк.
Славка засунула зябнущие руки поглубже в карманы.
Потом она не могла вспомнить, о чем они говорили дорогой. Славка пришла в себя только в подъезде, перед дверью Марьи Павловны. Марк остановил ее, когда она уже собиралась позвонить. Он ничего не сказал, просто притянул ее к себе. Славка замерла, когда Марк приподнял ее подбородок и заглянул в смятенные глаза Славки. Она увидела совсем рядом его внимательные глаза и вздрогнула, словно поцелуй Марка обжег ее.
- Все хорошо, - тихо, успокаивающе сказал Марк и снова поцеловал ее.
Время остановилось. Славка забыла, где она. Мир вокруг исчез. Не было ничего, кроме этих ласкающих ее губ, напряженного, горячего мужского тела, едва уловимого запаха незнакомого мужского парфюма, сильных рук, не дающих ей отстраниться, опомниться, обрести былое благоразумие и рассудительность.
Все кончилось так же неожиданно, как и началось. Марк выпустил ее, улыбнулся:
- Звони.
Рука Славки дрожала, когда она коснулась кнопки звонка. Кажется, прошла целая вечность, на протяжении которой Славка слышала только свое колотящееся сердце. Наконец дверь приоткрылась. Славку обдало запахом сердечных капель.
- Пришла! - плачущим голосом запричитала Марья Павловна - Ты что же со мной делаешь? Что я твоей матери говорить буду? - женщина схватилась за левую сторону груди, охнула, привалилась к косяку.
- Вам плохо? - испуганно спросила Славка.
- Погоди-ка, - Марк отстранил ее и шагнул к старушке. Марья Павловна вытаращила на него глаза и снова охнула, узнавая.
- Ма-арк, - сказала она слабо - Вот прихватило… опять.
- Ничего, - успокаивающе сказал мужчина, проводя старушку в комнату и усаживая ее на диван. - Слава, принеси воды.
Славка понеслась на кухню. Она вернулась почти мгновенно, сразу заметив, что приступ у хозяйки прошел. Щеки Марьи Павловны порозовели, она сидела, полуприкрыв глаза. Марк отпустил руку старушки, взял у Славки стакан.
- Вот, выпейте капелек, все и пройдет.
- Ты сколько накапала? - ворчливо спросила хозяйка, поднося стакан к губам и поморщившись - Резко как!
- Я не… - начала Славка, но Марк остановил ее.
- Все правильно, перекапала пару капель. Это не страшно, пейте.
Марья Павловна выпила. Славка взяла у нее стакан и понюхала, невольно сморщившись от резкого запаха карвалола. Но она же наливала чистую воду! Может, Марья Павловна уже пила капли из этого стакана? Отнеся его на кухню, Славка поискала глазами пузырек с лекарством, но его нигде не было. Пожав плечами, она помыла стакан. Когда Славка вернулась в комнату, хозяйка говорила Марку:
- Ты уж посиди со мной, старухой. Вдруг прихватит опять - "Скорую" - то не дождешься.
- Вы ложитесь, Марья Павловна, - посоветовал Марк - Время позднее. А дверь не закрывайте. Если что - я услышу. Я здесь, на диване посижу.
- Я тебе сейчас постель принесу, - сказала Марья Павловна к удивлению Славки. За те два года, что она жила у хозяйки, ни один мужчина не ночевал в их доме.
- Слава! - позвала из комнаты Марья Павловна - Вот, отнеси Марку.
Девушка приняла из рук старушки стопку постельного белья.
- Парень-то золотой… - прошептала хозяйка - Врач, чтоли?
- Не знаю… - неуверенно улыбнулась девушка.
- Замуж-то зовет?
Славка смутилась.
- Ну, иди, постели ему, - махнула рукой Марья Павловна - Утром поговорим. Да придешь еще раз так - будешь на улице спать.
Славка передала Марку белье.
- Давай, я постелю.
- Я сам, - улыбнулся тот. - Иди, поздно уже.
… Славка вытянулась под одеялом. Она лежала в темноте, глядя в потолок широко раскрытыми глазами, напряженно вслушиваясь в звуки ночного дома, и вздрогнула, когда погас свет в комнате Марка.
Сердце бешено заколотилось где-то возле горла. Славка замерла, не дыша, до боли вглядываясь в дверной проем. Обостренным до предела слухом она уловила звук осторожных шагов… и тихий скрип дивана. Девушка, наконец, моргнула и осторожно перевела дыхание. К облегчению, которое она испытала, примешивалось странное чувство. Досады? Недоумения? Или необъяснимой обиды? Славка не понимала себя, да и не пыталась понять. Лишь сейчас она почувствовала, что руки у нее были ледяными, хотя щеки пылали.
Славка поплотнее закуталась в одеяло. Она понемногу успокаивалась и согревалась, но сон не шел. Девушка слышала, как на кухне капает вода. Надо было встать и закрыть кран, но для этого пришлось бы идти через комнату Марка. А если он решит, что она пришла к нему? Сердце снова заколотилось, когда она вспомнила, как близко- близко смотрели на неё внимательные глаза Марка.
Славка провела по своим губам пальцем и улыбнулась. Неужели это правда случилось с ней? Она попыталась упрекнуть себя, вспомнив Стаса. Но мысль, что в это самое время Стас обнимает Марину, не причинила ей боль.
Не было Стаса, не было Марины, не было даже Марьи Павловны, спящей за тонкой стенкой. Была только она и Марк, тихо лежащий на своем диване и тоже наверняка не сомкнувший глаз. Загадочный мужчина, неизвестно откуда взявшийся в жизни Славки, и она сама, неопытная девчонка, умирающая от страха перед тем, что ей предстояло узнать.
Сердце ее толкнулась болезненно и совсем остановилось, когда снова раздался негромкий скрип дивана и осторожные шаги. Славке казалось, что она умерла, но она все же слышала, как Марк почти бесшумно перемещается по ночной темной квартире. Он шел долго, очень долго. Девушка зажмурилась, не в силах больше выносить это ожидание.
Что-то изменилось и, вслушиваясь, Славка улыбнулась своей глупости.
На кухне замолчал кран.
Olenenok
17.04.2009, 16:34
Танюша, читаю и удивляюсь...
Марк очень похож на принца из сказки...весь такой положительный...понимающий...
Что скрывает этот человек...
В нем есть, какая-то тайна...загадка...
Только пока не могу понять что именно...
Буду читать и высказывать предположения...
История очень завораживает...:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy
Анют, спасибо)) Мне даже жаль немного, что таких мужчин не бывает) А насчёт тайны...я там такого накрутила - сейчас самой смешно)) Ну да ладно, скоро дойдёте, тоже улыбнётесь, может быть)) Но ты предполагай, мне интересно читать ваши предсказания))
Eclipse-e
17.04.2009, 20:16
Ух, заинтриговала, Танюшка! Я тут теряюсь в догадках - кто же он этот Марк на самом деле???:confused: Настолько он нереальный, чересчур чувствительный ко всем и всему:rolleyes: Меня все происходящее напугало и в небольшой шок повергло бы. Подобное испытывала и Слава.
Кто же он? Экстрасенс, аферист, опытный обольститель или мужчина Славки??? Пока теряюсь в догадках, но думаю, что они не будут вместе в конце....
- Вставай, проспишь в институт! – трясла Славку Марья Павловна. Девушка открыла глаза, испуганно села на кровати. Неужели она все-таки уснула?
- А… Марк? – спросила Славка и покраснела.
- Ушел давно, еще и шести не было. Миксер взял, сказал, можно починить, - хозяйка вышла, и вскоре из кухни донесся аромат кофе.
Славка едва заставила себя подняться. Спать хотелось зверски. Значит, ушел и даже не попрощался. Славка вспомнила свои вчерашние страдания и усмехнулась немного цинично. С чего она взяла, что может кого-то заинтересовать по-настоящему? А тем более такого парня, как Марк.
Славка прошла в ванную и, залезая под холодный душ, посмотрела на себя в зеркало и покачала головой. Тело ее напоминало тело подростка. Конечно, можно надеяться, что бедра ее округлятся с годами, но вот такой груди, как у Лоры, или у той же Марины, у нее точно никогда не будет. Она тяжело вздохнула. Настроение катастрофически упало с самого утра.
Славка уже вытиралась, когда в дверь застучала Марья Павловна.
- Слава, Марк звонит. Что сказать?
- Иду! – она быстро завернулась в полотенце и помчалась к телефону.
- Да, - сказала Славка, пытаясь справиться с дыханием.
- Доброе утро, солнышко, - сказал ласково Марк – Извини, я ушел, не попрощавшись. Жаль было тебя будить, ты так хорошо спала.
Славка покраснела. Он заходил к ней? А она даже не услышала!
- Слава! – позвал Марк – Ты здесь?
- Да… я слушаю.
- Как у тебя сегодня со временем? Ничего, если я заеду за тобой часов в шесть?
- Хорошо, я буду готова.
- Ты опаздываешь, наверное? Целую тебя. До вечера.
Славка положила трубку. Она была недовольна собой. Стоило ли освобождаться от влюбленности в Стаса, чтобы тут же с головой нырнуть в другую? Но, посмотрев на себя в зеркало, Славка улыбнулась. С таким румянцем на лице и сияющими глазами она была почти красавицей.
- Иди завтракать, - выглянула из кухни хозяйка и всплеснула руками - Ты что же босиком у самой двери! Заболеть хочешь?!
Она так напомнила Славке ее бабушку, что девушка рассмеялась и шмыгнула в свою комнату.
********************************************************************** ******
Марк стоял у плиты и вполголоса ругался. Похоже, он неспособен даже на простейший омлет. Очередная порция отвратительной горелой массы полетела в мусорное ведро. Алан, давно наблюдавший за ним, улыбнулся:
- Брось мучиться, позавтракаем в кафе.
Марк упрямо разбил очередные три яйца, включил миксер.
- У них же получается, - сказал он, выливая яйца на сковороду.
- Что с тобой? – спросил Алан серьезно.
Марк отмахнулся, приподнял сковороду с начинавшим гореть омлетом.
- Это не только твое дело, - Алан встал и решительно забрал сковороду из рук Марка. – Ты был с ней?
- Нет, - ответил Марк после короткой паузы. – Это оказалось сложнее, чем я думал.
- Почему? Она не доверяет тебе?
- Она меня боится, - с улыбкой сказал Марк, – она совсем еще ребенок.
- Ей уже 19. Марк, у нас не так много времени. Мы здесь уже две недели.
- Я знаю, - Марк нахмурился, с досадой взглянул на друга. – Я все понимаю не хуже тебя.
Он подошел к окну, сказал, глядя на мокрый от дождя асфальт:
- Она совершенно не умеет скрывать свои чувства. Знал бы ты, сколько намешано всякой романтической ерунды в этой маленькой головке. Можно посмеяться, но мне почему-то не хочется.
Алан посмотрел на друга недоверчиво:
- Еще скажи, что ты влюблен.
Марк коротко взглянул на него, улыбнулся устало.
- Я был бы счастлив… Ты ведь немного презираешь их, правда? Я видел, как ты смотрел на Геру. А они знают то, чего не дано познать тебе.
- Марк…
- И они свободны в своем выборе.
Алан покачал головой:
- Не притворяйся, что ты не заметил издержек этой свободы, - он смотрел на друга со странным сожалением.
- Пусть так… - упрямо сказал Марк. – И все же… «Тот счастья не познал, кто не был безрассудным…»
Алан засмеялся:
- Ты становишься опасен.
- Ладно, - улыбнулся Марк, - идем завтракать.
Добавлено через 1 минуту
Славка и Гера сидели в лингафонном кабинете. Гера сдвинула наушник с одного уха и шепотом пытала Славку:
- Марк тебе рассказывал про Алана?
Славка отмахнулась, но Гера не отставала.
- Я ничего не знаю! – сказала Славка в сердцах. И вздрогнула, услышав голос преподавателя:
- Юрчек, пересядьте за четвертый стол.
Славка тяжело вздохнула, увидев направляющуюся к ее столу Дину Захарову. Она уткнулась в текст, словно среди строчек могли высветиться безупречно правильные и умные вопросы, которые ей предстояло задать высокомерной Дине. Та не заставила себя ждать и спросила первой. Ее безупречно небрежный английский заставил Славку почувствовать себя абсолютным нулем. К счастью, она уловила смысл вопроса и начала отвечать, с трудом пробираясь сквозь дебри грамматики. Дина чуть поморщилась, дважды поправила Славку. Она напоминала опытную теннисистку, терпеливо ожидающую подачи от новичка, то и дело мажущего по мячу. Славка покраснела от досады и выдала вопрос, который заставил Дину поднять брови в немом изумлении.
- Спасибо, Захарова, можете пересесть на место. Подойдите ко мне, Коломейцева.
Тон Нины Григорьевны не предвещал ничего хорошего.
Славка подошла к столу преподавателя, стараясь не обращать внимания на взгляды однокурсников. Щеки ее горели.
- Скажите, Мира, - начала Нина Григорьевна холодно – Вы намеренно игнорируете мой предмет?
Славка сделала протестующее движение.
- Я готовилась… - сказала она тихо, ненавидя себя за униженно-оправдывающийся тон.
- К сожалению, я не заметила этого по вашим ответам, - Нина Григорьевна сняла очки, задумчиво повертела их за дужку – Вы должны понимать, что уровень ваших знаний по языку недопустимо низок. Я не могу проходить с вами программу пятого класса.
Славка почувствовала, что краснеет. Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю. Гера смотрела на нее сочувственно, большинство однокурсников слушали заинтересованно, забыв про свои диалоги. Только Мишка Павловский увлеченно пытал Игоря Зорина о перспективах научно-технической революции. Не получив ответа, смолк и он, уставившись на Славку большими близорукими глазами
«Бенефис», - подумала Славка горько.
- Я многое прощала вам на первом курсе, - трагично продолжала Нина Григорьевна. – К сожалению, подготовка сельских абитуриентов до сих пор продолжает желать лучшего. Не ваша вина, что вы окончили сельскую школу. Но ведь вы могли выбрать другой факультет, Мира. Я слышала о ваших неплохих спортивных результатах…
Славка вся сжалась внутренне. Об интеллекте ребят с физкультурного отделения ходили анекдоты по всему университету.
- Нина Григорьевна, - сказала Славка тихо, - Я выбрала факультет осознанно, я хочу и буду учиться именно здесь, - девушка прямо посмотрела в глаза преподавателя.
- Вот как… - Нина Григорьевна с задумчивым видом переложила папку на столе, подравняла края и лишь потом взглянула на Славку:
- Чтож, вы действительно взрослый человек. Никто не будет навязывать вам решений. Но, думаю, вы понимаете, что ваша самостоятельность подразумевает не только права, но и обязанности. Если вы хотите учиться и дальше на этом факультете, вы должны догнать своих однокурсников. Иначе, боюсь, экзамена вам не сдать.
- Я могу идти? – спросила Славка.
- Минутку. В среду я занимаюсь с первокурсниками в 215 аудитории. Возьмите, - Нина Григорьевна протянула Славке тонкую пачку печатных листов – Прочтите. Перевод. Краткая рецензия. Вопросы по первому разделу. Я вас больше не задерживаю.
Славка прошла к своему столу, собрала рюкзак и вышла из аудитории.
Из буфета тянуло упоительным запахом горячих булочек. В холле разворачивал книжный лоток вечно унылый Сеня Гутман. Близилась большая перемена.
********************************************************************** *
Славка позволила себе разреветься только дома. Она не пошла на последнюю лекцию. Одинаково нестерпимо было бы выслушивать сочувственные речи или ловить на себе насмешливые взгляды однокурсников. Автобус был почти пуст, пара еще не закончилась, и Славка добралась до дому за каких-то полчаса.
- Что-то ты рано. Не заболела? – спросила Марья Павловна.
- Нет, все нормально, - девушка заставила себя улыбнуться. Она разделась и заперлась в своей комнате.
- Слава! – постучала хозяйка – Обедать будешь?
- Я не хочу, спасибо!
Она уткнулась лицом в подушку. И как всегда, когда Славке было плохо, она подумала: ведь все равно этот день пройдет, почему бы ему не пройти побыстрее? Она хотела бы проснуться через неделю, когда уже не будет столь острого чувства обиды, сжимающей горло, когда притупится унижение. А сейчас Славке не хотелось жить. Она вспомнила свой 5-ый класс, мальчишек, швыряющихся учебниками, молодого, остроумного Игоря Петровича, чуть брезгливо и отстраненно глядящего на эти битвы. Все попытки навести дисциплину оканчивались провалом. Часто из соседнего кабинета прибегали учителя – узнать, почему у 5 «А» нет уроков и, увидев Игоря, сконфуженно извинялись и тихо закрывали дверь. И тогда, махнув рукой на английский, он нашел способ перевести стихийную энергию своих учеников в упорядоченное русло. Он начал рассказывать им анекдоты. Но взрывы хохота тоже вызывали недоумение в соседних кабинетах, и постепенно анекдоты сменились историями, которые становились все длиннее. Поначалу молодой учитель еще пытался вернуться к английскому языку, но скоро оставил эти попытки, рассудив, что вряд ли кто из этих детей вообще поступит в институт, тем более в языковый. Стоило ли тратить нервы?
К концу пятого класса Славка с трудом знала алфавит и очень хорошо приветствие, которое Игорь Петрович все-таки заставил их выучить.
С этим приветствием 6 «А» и встретил новую англичанку, Ирину Валерьевну, пришедшую к ним через год. Учительница расцвела, энергично начала урок, но скоро улыбка ее померкла. Как выяснилось, весь словарный запас ее новых учеников ограничивался одной фразой. Кроме того, от нее почему-то ждали захватывающих историй об Индиане Джонсе и пиратских сокровищах. Поняв, что Ирина Валерьевна не слишком-то увлекательный рассказчик, шестиклассники быстро охладели к ней, и на уроках установилась обычная анархия. Славка жалела учительницу и добросовестно пыталась что-то услышать. Ирина Валерьевна так же добросовестно вела урок и, хотя на глазах ее нередко блистали слезы, она все же не сдавалась. Однако всякому терпению приходит конец и, однажды, хлопнув учебником по столу, Ирина Валерьевна заявила, что в этом классе не выдержит ни один учитель, и выбежала, расплакавшись. Минут через 20 она вернулась в компании чопорно-холодной Анны Васильевны, завуча школы. На столе выросла стопка дневников, а на доске появился список из 40 слов, которые было нужно выучить к следующему уроку.
С этого момента началась холодная война.
Ирина Валерьевна, поджав губы, ставила двойки, не желая слушать оправданий. Она уже не могла и не хотела делить детей, различая откровенных лентяев и сочувствующих ей способных учеников – все стали ее врагами. По утрам англичанка входила в класс, как входит дрессировщик в клетку с тиграми и, отработав номер, удалялась, вытирая холодный пот со лба.
Так прошел год. Ирина Валерьевна получила новую нагрузку, отказавшись от разбойного уже 7 «А», который немного поутих за лето и повзрослел.
Новая англичанка, Вита Сергеевна, закончила университет в Москве, стажировалась в Англии и смогла наконец заинтересовать большую часть класса языком и своими рассказами о Туманном Альбионе. Только благодаря ее стараниям Славка вылезла на твердую «3». Но два пропущенных года не прошли даром, семиклассники не блистали знаниями, а к Новому году за Витой Сергеевной приехал молодой красивый парень – ее жених, и «англичанка» уехала в Москву.
Сейчас, уткнувшись лицом в подушку, сглатывая застрявший в горле комок, Славка думала, что бы сказала Нина Григорьевна, узнай она, сколько часов провела Славка над учебником, пытаясь в одиночку справиться с английским. Она самостоятельно учила слова, которые учителя, увы, не узнавали в Славкином произношении. Но справиться с грамматикой было ей не под силу. Конечно, существовало множество языковых курсов, но, узнав о стоимости кассет и плате за занятия, Славка махнула на все рукой.
********************************************************
В дверь тихо постучали.
Славка села на кровати, вытерла глаза.
Марья Павловна заглянула, внимательно посмотрела на Славку:
- Ты что, плакала?
Славка мотнула головой.
- Подруга звонит, эта… Гера, что ли? Мужицкое имя… - пробормотала Марья Павловна и зашаркала на кухню.
- Славка, ты как? – спросила Гера встревожено.
- Нормально, - равнодушно ответила Славка.
- Не расстраивайся ты из-за этой мымры! Слав, я приеду сейчас, поговорим.
- Гера, я занята. Занимаюсь.
- Да брось ты! Я тебе помогу!
- Нет… не сейчас, - сказала Славка с трудом. Она не умела отказывать и сейчас чувствовала себя не лучшим образом.
- Ладно, - слышно было, что Гера обиделась. – Завтра придешь?
- Куда же я денусь, - невесело засмеялась Славка. Она положила трубку. Из кухни вкусно пахло жареным мясом.
- Слава, иди поешь, - позвала хозяйка.
- Спасибо, Марья Павловна. Не хочется.
- Что случилось-то? – хозяйка вышла, вытирая руки полотенцем.
- Все нормально, - отвернулась Славка – Я пойду заниматься.
Она поспешно ушла к себе. Достала словарь, любимый толстый блокнот и, устроившись на стуле, поджав ноги, открыла первую страницу.
Умка_Аська
18.04.2009, 14:12
Ну вот, я знала, что это когда-нибудь настанет, что придет 16-я страница, что придется мне вместе со всеми ждать продолжение, а не плавно переходить от рассказа к рассказу.
По-моему, ты - гений. И не спорь, думаю, со мной многие согласятся!:)
Самый любимый мой рассказ - Ребята с нашего двора, так он называется, по-моему?
А что касается последнего - я изначально знала, что с Марком что-то не то! Теперь осталось дождаться - что именно!!!
Кстати, у тебя не только имя Александр - любимое, а еще и глаза - серые, или серо-зеленые!:)Так что буду и дальше узнавать твои предпочтения из твоего творчества!!!:)
Принимай в ряды!!!
Умка_Аська,
медвежонок))) Очень рада видеть тебя в теме) Только о гениальности не надо) Это не про меня, и не спорь))
Сероглазых люблю, да)) Гмм...я не думала, что это так заметно :) Но я и про имена не думала, пока не поставила рядом два рассказа))) Так что я тоже узнаЮ о себе много интересного))
Добавлено через 4 минуты
Марк улыбнулся Марье Павловне, открывшей дверь, чуть смущенно переложил из одной руки в другую огромный букет.
- Слава дома?
- Дома. Входи, - хозяйка впустила Марка, взяла из его рук миксер.
-Неужели сделал?
- Проверьте, - улыбнулся Марк – Работает.
- Ну, спасибо! – хозяйка влюблено посмотрела на мужчину и прошептала:
- Что-то Слава не в духе. Закрылась у себя, есть отказалась, занимается, уже часов пять сидит.
- Что-нибудь случилось? – нахмурился Марк.
- Говорит, нет, но я-то вижу, что плакала. Ты иди, а то что же она голодная весь день. Может, тебе скажет.
…Славка недовольно обернулась, когда в дверь постучали. Она совсем забыла про Марка и теперь смутилась, увидев его.
- Что я вижу! – изумился Марк. – Уже шесть, а ты не собрана, - он положил букет Славке на колени.
- Спасибо, - сказала она растерянно, перебирая край шуршащего конверта, потом подняла глаза на Марка:
- Ты извини, я не смогу сегодня.
Мужчина внимательно посмотрел на нее:
- Что случилось, Слава?
- Ничего, - Славка опустила глаза – Просто много задано, - она положила букет на стол, задвинув листы, прикрыла их папкой. Марк улыбнулся:
- Шпионская шифровка?
- Перевод, - смутилась девушка.
- Разреши, я посмотрю.
Славка неохотно протянула ему листы. Мужчина пробежал несколько строк, хмыкнул:
- Не думал, что вас так серьезно учат. Когда сдавать?
- К среде.
Марк поднял брови.
- К этой среде?
Славка кивнула, потянула из рук Марка листы:
- Извини, я должна заниматься.
Он посмотрел на нее серьезно:
- Не хочешь поговорить?
Славка покачала головой:
- Марк, для меня это очень важно. Я не смогу себя уважать, если не сделаю все к сроку.
- Ты успеешь?
- Не знаю, - честно сказала Славка и расстроено отвернулась: – Половины слов нет в словаре.
- Не удивительно, - сказал Марк - Здесь полно специальных терминов. Хочешь, я помогу тебе?
- Нет, - упрямо сказала Славка – Я должна сделать это сама.
- Хорошо, тогда позволь мне поработать словарем. Что ты не смогла перевести?
- Марк… мне удобнее будет работать одной.
- Я обещаю не вмешиваться. Даю слово! Я сяду вот здесь, подальше, хорошо?
Славка с досадой согласилась.
В комнате наступила тишина. Марк задумчиво смотрел на склоненную голову Славки. Девушка шуршала словарем, медленно переводя строку за строкой. Такими темпами ей не справиться и за две недели. Конечно, он не имеет права помогать ей, но… Марку был ясен расчет Славкиного преподавателя, довольно беспроигрышный и подленький. Даже если девушке удастся перевести текст, она наверняка не сможет написать рецензию – для этого пришлось бы перечитать подборку статей по данной теме. Статей, добрая половина которых тоже на английском. А уж о чем может спросить эта девочка, похоже, совсем не разбирающаяся в технике, Марк вообще не представлял. Он мог бы выполнить задание за Славку без особых проблем, но она все равно засыплется, стоит преподавателю задать хоть один вопрос по статье. А он наверняка последует – ясно, что Славке неспроста достался этот текст, за что-то ее крепко невзлюбили.
Девочка упорно трудилась за своим столом, не подозревая, что ее труд обречен на провал. Марк вздохнул. Он не мог допустить, чтобы Славку принародно унижали. Но что он мог сделать? Объяснить ей техническую сторону вопроса? Но тогда останется основное, из-за чего и заварилась, похоже, эта каша – катастрофическое незнание Славкой языка. Марк снова посмотрел на девушку. Ему очень хотелось подойти к ней, обнять, утешить, почувствовать снова вкус ее нежных губ… У них слишком мало времени, чтобы тратить его на перевод.
Марк усмехнулся, вспомнив свой первый урок английского. «Мы имеем время…» - написал он, а Оскальд Винески, его ироничный учитель, рассмеялся: «А время имеет нас!» Тогда он не знал, насколько точна его шутка. Оскальду было 26, Мише Громову, однокласснику Марка – всего 16… Марк нахмурился и заставил себя не думать об этом. У него есть будущее, он не должен сомневаться. Его будущее – в этой упрямо склонившейся над словарем девочке. И он должен ей помочь. Пусть это покажется ей похожим на чудо, но сейчас так много новых методик, что ему не составит труда убедить Славку, что он воспользовался одной из них.
Добавлено через 6 минут
- Слава, - позвал он, поднимаясь.
Девушка обернулась, потерла глаза.
- Так нельзя! – заявил Марк – Тебе надо отдохнуть.
- Я не устала, - возразила она.
- Послушай меня, - Марк присел на край стола – Сейчас 8 часов, а ты даже не обедала. Я приглашаю тебя в ресторан.
Славка помотала головой
- Ты же знаешь, у меня нет времени.
- Это займет не больше часа, - сказал Марк решительно. – Пойдем в «Восток», здесь близко.
- Марк, пожалуйста, - девушка посмотрела на него виновато. – Я знаю, что испортила тебе вечер, но у меня нет настроения никуда идти. Да и час – это много.
- Хорошо, - покладисто согласился Марк – тогда мы поужинаем на кухне. Пойдем, я проголодался.
Он подхватил упирающуюся Славку и громко позвал, открывая дверь:
- Марья Павловна! Мы идем ужинать!
Через минуту они сидели за столом. Славка ковыряла вилкой в своей тарелке, Марк смотрел на нее. Он думал, как завести нужный разговор. Марья Павловна, выпив чашку чая, уже удалилась в свою спальню.
- Слав, - сказал наконец Марк – Почему тебе не дается английский?
Девушка коротко взглянула на него, потом усмехнулась, снова уткнувшись в тарелку:
- Наверное, я просто тупая, - сказала она с горькой иронией.
Марк улыбнулся:
- Я этого не заметил.
- Ты мало меня знаешь, - Славка посмотрела на него с вызовом.
- Это поправимо, - улыбнулся Марк.
Славка смутилась, потом сказала тихо:
- В школе у нас постоянно менялись учителя, и никто не думал, что кому-то из сельской глубинки потребуется знание иностранного языка. А здесь я уже не могу догнать… Я и половины не воспринимаю на слух, у меня ужасное произношение. В общем, я абсолютный нуль, - Славка подняла на Марка страдающие глаза. И увидела, что он улыбается. Девушка вспыхнула.
- Ну, ну, тихо, - примиряюще сказал Марк, положив свою руку на ладонь Славки – Можно, я попробую доказать тебе, что ты не тупая?
Славка смотрела на него непонимающе.
- Ты не так уж мало знаешь, - серьезно сказал Марк – Но в твоих знаниях нет системы. Это все равно, что вывалить все вещи из шифоньера в одну кучу, а потом пытаться отыскать нужную вещь. Каждый раз роешь заново всю кучу. Наша задача – разложить все по полочкам, чтобы брать не задумываясь, автоматически.
- Очень образно, - Славка смотрела на Марка недоверчиво.
- Еще бы. Один мой друг разрабатывал свою систему обучения языкам и опробовал ее на мне. Система еще в процессе разработки, поэтому ты не должна распространяться на этот счет. Мы разберем завалы в твоей памяти за пару дней. В среду ты будешь говорить со своим преподавателем на сносном английском языке.
Слава невесело рассмеялась:
- Ты преувеличиваешь мои способности, Марк. В среду я получу по заслугам. За все надо платить.
- Ты уже сдалась? – Марк взял руку Славки в свою, сказал уверенно: - Все будет хорошо. Давай попробуем начать, если через полчаса ты не убедишься в эффективности моей системы – я уйду, а ты вернешься к своей статье. Всего полчаса!
- Хорошо, - без воодушевления согласилась Славка. Марк улыбнулся, глядя в ее недоверчивые глаза.
- Пойдем в комнату? – спросила девушка.
- Можно и здесь. Мне ничего не нужно, кроме твоей головы. Налей мне еще чаю, пожалуйста.
********************************************************************** *
Через полчаса Марк с улыбкой посмотрел на Славку.
- А теперь принеси статью.
Девушка вернулась через мгновенье.
- Читай с того места, где остановилась.
Славка развернула листы, явно волнуясь:
- Устанавливая преобразователь, нужно помнить о факторах, влияющих на точность показателей датчиков…. – она остановилась и сказала потрясенно:
- Марк…
- Ну, убедилась? – улыбнулся тот.
- Так просто? Марк, так не бывает! – Славка лихорадочно перелистала на начало:
- Ну-ка, вот здесь… вот дура! Вводные данные… таблица расчетов… поправки… Господи! А я написала такую ерунду!
Славка уронила листы на стол. Она смотрела на Марка круглыми от изумления глазами.
- Иногда я боюсь тебя… - тихо сказала девушка.
- Почему? – теперь Марк смотрел на нее очень серьезно.
- Это трудно объяснить… Это как во сне, когда любой бред кажется логичным и допустимым. Так не бывает! Но это есть… И мне иногда кажется, что я сплю, тогда все легко и просто объяснить…
- Хочешь, я тебя ущипну? – предложил Марк.
Славка улыбнулась смущенно:
- Я глупая?
- Нет, - сказал Марк очень серьезно – Мне иногда даже хочется, чтобы ты не была такой умной. Уже поздно, я пойду. Обещай, что ляжешь спать. Ты все успеешь завтра.
- Хорошо, - Славка действительно валилась с ног от усталости. Она вспомнила, что почти не спала прошлой ночью. Девушка проводила Марка до дверей.
- Спокойной ночи, - он наклонился, и у Славки перехватило дыхание от его поцелуя. – Выгони меня!
- Иди, - тихо сказала девушка и тут же позвала его – Марк!
Он остановился в дверях, медленно обернулся.
Спасибо тебе.
Она улыбнулась, заметив тень разочарования, мелькнувшую в глазах Марка.
Умка_Аська
18.04.2009, 15:28
Да что же это происходит????
С каждым кусочком запутываешь все больше! Марк, что, старик Хоттабыч? или Добрый крестный?
Жду объяснения, иначе любопытство меня съест, и не будет больше медвежонка у тебя в теме!:)
Умка_Аська, полностью согласна!!! всё слишком сказочно и безупречно... так ведь не бывает... что скрывает Марк? он ненадолго в городе?
conti, меня не было всего пару дней, а тут уже новая ооочень интересная история!!! ты просто умничка! :rose ждем продолжения!!!
Тино4ка,
пусть хоть в книжках всё будет хорошо))) Хотя у меня самой, как ни странно, душа больше лежит не к Марку, а к Кара :) Слишком правильный и идеальный - немножко скучновато)) Но мы ещё не дошли до этого))
Всех с Пасхой! Христос воскрес!!!))
Яркий свет, похожий на струю расплавленного металла, разрезал зал надвое. Марк в защитном костюме, облегающем его тело словно вторая кожа, стоял на первой ступени. Он казался спокойным и расслабленным, но только внешне. Каждый его мускул был готов к предстоящему испытанию. Боковое зрение четко фиксировало все переливы света. Марк напряженно следил за угольно-черной, темной частью зала.
Ничего не происходило, и мужчина с трудом подавил в себе желание оглянуться. Марк не был новичком, но все же расчет Кара был безошибочно точным – желая узнать, не забыл ли оператор включить дорожку, испытуемый нередко оглядывался назад, на единственное окошечко. И пропускал начало.
Дорожка поползла внезапно, и через долю секунды была уже в метре от Марка. Он прыгнул, приземлился на узкую ленту, почувствовав подошвами шершавую поверхность так остро, словно был босиком. Включился звук – тонкий, выворачивающий внутренности, кожа Марка покрылась мурашками. Он знал, что вой не продлится долго, но все же организм паниковал, требуя закрыть уши, спастись из этого ада. Марк едва не пропустил нежное, еле слышное пение «тарелки». Она прошла возле его плеча, и он похолодел, подумав, что стало бы с его рукой, прижатой к уху.
Дорожка поползла, осыпаясь, вниз, Марк подпрыгнул, уцепился за острый край, подтянулся и откатился в сторону, благополучно избежав встречи с метнувшимся к нему узким голубым лучом. Остро запахло горелым пластиком. Снова прошла «тарелка», мужчина подпрыгнул, пропуская ее, и едва успел увернуться от ухнувшего сверху огненного шара.
Дорожка оплавилась и разорвалась, ее край, катастрофически быстро уползал от Марка. Решившись, он ухватился за разлохмаченные серебристые волокна и прыгнул, широко качнувшись на импровизированном канате. Он успел встать метра за два до ползущего «хвоста», но ему едва хватило времени, чтобы выдернуть серебристые нити, глубоко ушедшие под кожу. Все же Марк удержался на краю, плотно прижав израненные ладони к телу.
Упавший на него мрак был оглушителен. Включился прибор, но он мало чем помог – светились только два неясных сгустка далеко справа.
Все же шестым чувством Марк уловил опасность, умело уходя отпадающего на него гигантского лезвия. Он едва не ушел с дорожки, но все же выровнялся и тут же упал от чудовищного удара в грудь, столкнувшись в темноте с чем-то похожим на гигантское бревно. Несколько мгновений он не мог встать, и это спасло ему жизнь – чудовищный таран прошел над его головой еще дважды.
Определив паузу, Марк швырнул свое тело вперед, умело подавляя боль. Вспышка света была ослепительной. Край дорожки полз у его ног, но Марк не видел его. Включились инстинкты. Его тело прыгало, падало, уворачивалось, спасая свою жизнь, и в этом не было уже ни капли разума.
Однако запах проник в его подсознание. Марк вздрогнул, не веря, но уже узнавая запах духов Кэтрин. Он замер, остановился, и это едва не стоило ему жизни. Мягко скользнувшая сверху улитка сняла ткань вместе с кожей от бедра до колена. Марк заскрежетал зубами от боли, упал на дорожку, пропуская горизонтальное лезвие, метнулся от жидкого алого света, прихрамывая, догнал дорожку, уползающую от него в тень.
Когда через полчаса включился свет, Марк был измочален и едва жив.
- Я прошел? – спросил он, повернувшись к окошечку.
- У тебя сломано три ребра, глубокий порез голени, термический ожег бедра. Потеря крови допустимая, но руками за «лианы» больше не хватайся, Маугли! – усмехнулся Кара.
- Бывало и хуже, - пробормотал Марк. Он до сих пор не мог прийти в себя. Полные слез глаза Кэтрин стояли перед ним.
- Кара, - позвал он – Зачем ты включил этот запах?
Оператор хмыкнул:
- Не будь ребенком, Марк. Запахи включает твой мозг. Зайди к Лоре, она удалит твои раны.
Марк вышел. Кара повернулся к сидящему рядом мужчине
- Он до сих пор винит себя в смерти Кэтрин.
- Марк справится с этим, он неплохо прошел 14 этап.
- Думаете, пора готовить лабиринт?
- Дай ему несколько дней. Как его девочка?
- Они не были близки.
Мужчина удивленно поднял брови.
- Марк не хочет торопиться.
- Помоги ему, Кара. Думаю, можно использовать минимальную дозу линия. Сделай так, чтобы Марк не знал.
- Это слишком сильное средство. Он сразу поймет по ее реакции.
Мужчина нахмурился.
- Мы теряем время. Она может оказаться бесплодной. Хорошо, не линий. Но не позволяй ему выходить без туалетной воды.
Хорошо. Выпускать Алана?
- Давай. Потом прервемся до двух.
Добавлено через 1 минуту
Славка стояла возле 215 аудитории. Первокурсницы косились на нее недоуменно, перемывая косточки какой-то Ире. Нина Григорьевна подошла за 3 минуты до звонка, сухо кивнула в ответ на Славкино приветствие, впустила дежурных. Славка еще раз быстро пробежала глазами первый лист. Она была уверена в себе, но противное чувство страха не отпускало.
Прозвенел звонок. Девушка прошла в аудиторию и остановилась. Первокурсники занимали свои места, шумно готовились к занятиям. Славка стояла, ожидая. На нее уже оглядывались. Чувство было не из приятных. Свободным оставался только последний стол, и Славка направилась было к нему, но ее чуть не сбил с ног влетевший в аудиторию долговязый парень.
- Ты что, новенькая? – спросил он. – Здесь я сижу.
Славка невольно улыбнулась. Это так походило на школу.
- Не возражаешь, если я сяду рядом? – спросила она и оглянулась, почувствовав, что на нее все смотрят.
- Что же вы, Коломейцева, идите сюда, ваше место сегодня здесь, - Нина Григорьевна указала ей на кафедру, и пока Славка шла к доске, стараясь не споткнуться, преподаватель сказала, обращаясь к студентам:
- Прошу вас продумать вопросы к докладчику.
Славка положила листы, вздохнула глубоко, набираясь мужества.
- Читайте, Мира, - поторопила Нина Григорьевна. Славка взяла первый лист, начала читать. Спазмы, сжимающие горло, прошли, как только она почувствовала, что понимает все. Чего нельзя было сказать о первокурсниках. Девчонки откровенно хлопали глазами, парни слушали с ироническими улыбками, которые, однако, постепенно угасали, сменившись искренним вниманием. Нина Григорьевна выглядела слегка озадаченной.
- Мира, погодите, это не научно-практическая конференция, - наконец сказала она с иронией.
В аудитории засмеялись. Славка остановилась.
- Ваш перевод заслуживает похвал, - сказала Нина Григорьевна, просматривая листы, и спросила тихо:
- Вы сами переводили, Коломейцева?
В аудитории установилась мертвая тишина. Все смотрели на Славку, пытаясь понять, что происходит.
- Конечно, Нина Григорьевна, - спокойно ответила девушка.
Нина Григорьевна с сожалением покачала головой:
- Мира, Мира, надо хотя бы иметь мужество быть честной.
Славка взглянула на нее протестующе.
- Хорошо, - Нина Григорьевна поднялась, взглянула на аудиторию. - Думаю, суть проблемы ясна. Прошу задавать вопросы.
- Такой прибор действительно существует? – выкрикнул долговязый парень с последней парты.
Преподаватель улыбнулась снисходительно, жестом остановила Славку:
- Напоминаю, что от вас ждут вопросов на английском языке.
Первой спросила белокурая красавица, типичная отличница, напомнившая Славке Марину. Девушка вряд ли вникла в технические подробности и попросила Славку уточнить список литературы.
Славка перечислила статьи, назвала выходные данные. В течение следующих 10 минут она хладнокровно отбивала мячи-вопросы, летящие в нее со всех сторон. Когда поток вопросов иссяк, девушка посмотрела на Нину Григорьевну. Преподаватель выглядела ошарашенной.
- Что-нибудь еще, Нина Григорьевна? – спросила девушка.
- Достаточно, Мира, - сказала она – Оставьте рецензию на столе, я прочту ее после. Пожалуйста, подождите меня в холле.
Славка кивнула и вышла. Ее проводили взглядами. Гера, стоявшая под дверью, налетела на нее как вихрь:
- Ну, что ты так долго? Сильно мучила?
- Все нормально, - Славка почувствовала, как сильно устала.
- Я слышала кое-что. Ты обалденно отвечала! Если бы я не знала, что это тебя там экзаменуют, ни за что бы не поверила, что это ты! – Гера осеклась, поняв, что сказала лишнее. Славка улыбнулась.
Дверь отворилась, появилась Нина Григорьевна.
- О, я думаю, вот и объяснение столь блистательным переменам, - сказала преподаватель, глядя на Геру. – Чтож, Юрчек, надеюсь, что помощь подруге пошла на пользу и вам.
- Она все делала сама, - возразила Гера.
Нина Григорьевна улыбнулась снисходительно:
- Не забывайте, девочки, что я знаю вас уже второй год. Невозможно выучить язык за три дня. Подготовить варианты ответов – да, и здесь Мира очень хорошо поработала. Признаю, я недооценила вас.
- Но я действительно ей не помогала.
- Значит, у Миры хороший репетитор, - не сдавалась Нина Григорьевна – В любом случае, я рада, что вы взялись за ум. Можно надеяться, что мне не придется краснеть за вас на экзамене, Мира? – она улыбнулась, но глаза оставались холодными.
- Я подала заявление на разрешение сдать экзамен экстерном, - спокойно сказала Славка.
Рот Нины Григорьевны непроизвольно раскрылся:
- …Экстерном? – спросила она, наконец, недоверчиво. Гера, тоже изумленно взиравшая на Славку, дернула ее за рукав.
- Ну, знаете… - нервно засмеялась преподаватель – Излишняя самоуверенность подводила и действительно сильных студентов. А вы же, Мира… простите, но я ставила вам «три» из жалости.
- Вам больше не придется этого делать, - пообещала Славка и улыбнулась. – До свидания, Нина Григорьевна.
Они повернулись и пошли прочь, а онемевшая от неожиданности Нина Григорьевна глядела им вслед.
Eclipse-e
19.04.2009, 15:11
Да, это уже из разряда фантастики:rolleyes:
Очень интересно было читать о прохождении испытания Марком. Все-таки он оказался тоже человеком, ведь он любил, почувствовал аромат любимой девушки, а точнее это подсознание так играло с ним! Но Марк наделен нечеловеческими способностями! Что же ему хотят ввести и зачем?:rolleyes: Какое-то вещество, которое сделает его более решительным в отношении Славки.
Славка молодчинка, достойно прошла испытание, которое ей устроила безжалостная преподавательница!:handy
*Танюшь, вот любишь ты закрутить интригу;) Уже и Кара нам выдала, теперь я буду думать, какая ему отведена роль в твоем рассказе:confused: *
Алёнв :)
Скоро всё раскроется))
…Нина Григорьевна готовила ужин. Она вернулась домой в восьмом часу, усталая и раздраженная. Этой самоуверенной и недалекой девчонке все же удалось вывести ее из себя. Сразу после разговора со Славкой она пошла в деканат. Геннадий Павлович поднял на нее глаза от своих бумаг:
- Присаживайтесь, Нина Григорьевна, - предложил он и сказал, опережая ее - Сегодня приходила ваша студентка, Коломейцева. Просит принять у нее экзамен досрочно. Нужно продумать этот вопрос и поставить в рабочее расписание.
- Я бы не стала торопиться, Геннадий Павлович, - сказала Нина Григорьевна с усталой улыбкой.
- Что-нибудь не так? - удивился декан. - Мне показалось, что она вполне готова к экзамену.
- Вы говорили с ней? - Нина Григорьевна изумленно смотрела на мужчину.
Тот чуть смутился:
- Конечно, я не специалист, но мы довольно долго беседовали. Ее английский безупречен.
Нина Григорьевна недоверчиво покачала головой:
-Коломейцева - посредственность. Она не знает язык и на "три". Конечно, она умеет произвести впечатление, и даже блеснуть хорошо заученным ответом, но экзамен ей не сдать.
- Нина Григорьевна… - начал декан после короткой паузы - Простите, если обижу вас - в этом нет ничего личного?
Лицо преподавателя пошло красными пятнами.
- Что мне делить с этой… - резко начала она и оборвала себя на полуслове.
Геннадий Павлович мягко улыбнулся:
- Все мы люди и не можем относиться одинаково ко всем студентам. Нина Григорьевна, я очень ценю вас как специалиста и не верю, что Мира ничему не научилась у вас за год. Вы знаете, что по другим предметам у нее нет троек? - он сделал успокаивающее движение, не позволяя Нине Григорьевне вскочить.
- Думаю, экзамен надо разрешить, - сказал он твердо. - Она уверена в себе и, насколько я могу судить, не без оснований. В любом случае, у Миры будет время до января, если что-то вдруг не получится.
- Но по ее ответу будут судить о моем уровне преподавания!
- Нина Григорьевна, я уверен, все будет хорошо. Вы ознакомили меня со своей точкой зрения, в случае чего я подтвержу, что вы были против.
- Я могу идти? - сухо спросила женщина.
- Конечно. У вас занятие?
Не отвечая, Нина Григорьевна вылетела за дверь.
… Нина Григорьевна задумалась и не слышала, как ее позвал муж.
- Нина, ты не брала статью Дибова? - повторил он.
- Посмотри в папке, - сказала Нина Григорьевна.
Муж ушел, но через минуту вернулся:
- Кто это переводил? Это не твой почерк.
- Извини, у меня не было времени.
- Нина, я же просил, это не учебное пособие, чтобы таскать в университет. Кто тебе перевел?
- Оставь, - она забрала листы, бросила их на стол - Посижу сегодня ночь, завтра будет готово.
- Погоди, - муж уселся на табурете, придвинул к себе статью. - Гмм, интересно, - он быстро считывал с листа - Перевод прекрасный. Смотри-ка, таблицы Тайсона! Это было только в последнем номере "Научного мира". Журнала еще нет в библиотеке. Кому ты давала переводить?
- Господи, Толя! - в сердцах сказала Нина Григорьевна - Это переводила моя второкурсница, отъявленная лентяйка. Естественно, попросила кого-то, наняла репетитора.
- Чтобы дать такую рецензию, нужно перечитать немало специальной литературы. Посмотри, вот список статей, на которые она ссылается, - Анатолий Степанович разволновался, перелистывая страницы, исписанные округлым почерком Славки.
- Может быть, она взяла готовую рецензию? - предположила Нина Григорьевна, настороженно глядящая на мужа. Происходящее нравилось ей все меньше и меньше.
- Не может быть, я бы знал. Здесь очень смелые предположения, абсолютно новые. Кто же это написал? Я должен проверить, - он поспешно вышел.
Нина Григорьевна заставила себя ни о чем не думать, переворачивая скворчащие на сковороде котлеты.
Через несколько минут муж вновь возник на пороге кухни, сказал взволнованно:
- Этого нигде нет! Твоя девочка - гений, если предположить, что это писала она… - он быстро взглянул на жену, сказал примиряюще: - Я тоже в это не верю. Будь это так, она бы уже была не последней величиной в научном мире. Но и предположить, что ее …репетитор сделал ей такой царский подарок - нелепость. Никто не разбрасывается таким материалом, - глаза Анатолия Степановича горели:
- Нина, - сказал он умоляюще, - ты можешь узнать ее телефон?
Котлета сорвалась с лопатки, Нина Григорьевна отдернула руку, обожженную раскаленным маслом, зашипела от боли.
- Да! Да! - выкрикнула она сквозь слезы - Телефон! Адрес! Все, что хочешь! Господи! Когда это все кончится! - разрыдавшись, Нина Григорьевна оттолкнула оторопевшего мужа и вылетела вон из кухни.
conti, я в растеряности... почти ничего толком не поняла про Марка...(попробую перечитать ещё раз;)) да и про перевод как-то странно... что-то там нечисто... пока не понимаю, что именно, но надеюсь, скоро пойму;)
Olenenok
20.04.2009, 10:31
Танюша, началась фантастика....
Хотелось много написать, но что-то все собралось в одну кучу...
Как я это вижу... Слава должна забеременеть от Марка... и причем в кратчайшие сроки...
Марк (простите за абсурд, но ...) супермен или агент...
При этом сначала Славка для Марка была заданием...но это плавно перерастает в нечто большее...
Славка сделав перевод..открыла для себя большие горизонты..
И теперь будет заниматься научными переводами...???
Столько всего интересно..жду развязки...
Тино4ка,
Аня :)
Ну в общем-то почти правильно)) Я же вас предупреждала перед началом сказки :) Так что теперь крепитесь)))
Славка спала. Она впервые за эти дни чувствовала себя спокойной. И сон ей снился странный и прекрасный.
Летний вечер. Поляна или склон горы, заросший травой. Солнце садится, оно уже спряталось за высокую гору, но Славка знает, что оно еще покажется, когда переместится чуть западнее.
Весь мир словно разделен надвое – тень от горы и свет, не ослепительный и жаркий, как от высокого солнца, а теплый, золотой поток света.
Нетерпеливое желание увидеть солнце так сильно в Славке, что она шагает навстречу этой полосе света, встает в него. Золотой свет обтекает ее, рождает ощущение покоя, осознание того, что ничего плохого не может случиться.
Славка замирает от восхищения перед этой красотой, любуется краем неба, золотым от солнечных лучей и вдруг видит на фоне заката птицу. Довольно большая, похожая на глухаря, она подпрыгивает, отталкиваясь от земли, и переворачивается в воздухе. Славка понимает, что она купается в лучах солнца. Во сне это так материально, так естественно, как в жизни купаться в воде. Славка не может оторвать глаз от небывалого зрелища, она зовет малыша, кричит ему несколько раз, чтобы порадовать и удивить его, чтобы разделить с ним это чудо. Она боится, что птица пропадет, а малыша все нет, хотя она слышит, как он смеется где-то далеко и топает своими маленькими ножками. Славка все зовет его: «Лука, иди сюда, посмотри!» И вдруг видит, что на фоне светлого неба кувыркается не птица, а человек.
Потом Славка видит, что он не один – вот еще двое опускаются на поляну и, оттолкнувшись от земли, начинают крутить сальто в золотом свете заката. Они отталкиваются от травы, как от батута и взлетают высоко, переворачиваясь в воздухе и снова опускаясь на землю, чтобы оттолкнуться.
Замерев, Славка наблюдает за ними и вдруг, повернув голову, видит одного из них совсем рядом. Она шагает к нему. Он чуть висит над землей и протягивает Славке руку. Они не говорят, но он знает, чего хочет Славка. Она берется за ладонь мужчины. Он молча смотрит на девушку, сжимая ее руку своей теплой ладонью. Они не говорят ни слова, но слова и не нужны. И вдруг он начинает подниматься в воздух, увлекая Славку за собой. У нее замирает дыхание – так это здорово.
Потом приходит страх. Славка знает, что должна вернуться на землю, пока та близко. Она помнит, что не умеет летать.
…Когда Славка пришла в себя, в комнате уже темнело. Сон не забылся, он жил в ней. Девушка полежала, вспоминая его и улыбаясь. Он рождал удивительное ощущение тепла и покоя, счастья, которого обычно не замечаешь.
…Славка выбралась из-под пледа, поежилась. Марья Павловна у телевизора вязала толстые носки.
- А я уж тебя жду, ужинать не сажусь, - сказала она – Сейчас, ряд закончу.
- Я погрею, - Славка прошла на кухню.
Она поставила чайник и села на табурет, сжав ладони между коленями – со сна ее немножко знобило.
«Лука…Лука» - повторяла она про себя странное имя и вспоминала то необыкновенно теплое чувство, с которым слушала топот маленьких ножек. Кто был этот малыш? Наверное, так она любила бы своего сына…
- Ну что же ты, не проснулась? Чай кипит вовсю, - Марья Павловна заставила Славку вздрогнуть.
Девушка встала, достала чашки.
- Марк не звонил? – спросила она осторожно.
- Позвонит еще. И так три дня с тобой до ночи сидел, занимался. Сдала уроки-то?
- Сдала, - улыбнулась Славка.
- Ну и слава Богу, - Марья Павловна налила чаю себе и девушке, – Ты сильно-то не модничай, - неожиданно сказала хозяйка.
Славка удивленно посмотрела на нее.
- Парень серьезный, сразу видно. Грамотный, обходительный. Опять же руки на месте, все по дому может.
Славка почувствовала, что краснеет.
- И постарше тебя, тоже хорошо, - продолжала Марья Павловна – Замуж позовет, так не отказывайся.
- Да мы знакомы меньше месяца, - засмеялась Славка. – Он просто мой друг.
Хозяйка улыбнулась и не ответила. Славка, проклиная себя за дурацкую способность краснеть, уткнулась в чашку.
********************************************************************** ***
Славка на кухне мыла посуду, когда зазвонил телефон.
- Я возьму! – крикнула она, на ходу вытирая руки о фартук.
- Здравствуй, Лавочка! – услышала она веселый голос Стаса – Куда ты пропала?
Славка оторопела. Чтобы Стас сам позвонил – такого еще не было. Она вообще не была уверена, что он знает ее телефон.
- Что-нибудь случилось? – глупо спросила Славка.
Добавлено через 1 минуту
- У меня ничего. Это тебя давно не видно и не звонишь. Вот решил узнать – не заболела ли.
- У меня все нормально, заучилась немного.
- Тебе надо отвлечься, - заявил Стас – Грех тратить лучшие годы на зубрежку. Давай собирайся, через полчаса встречаемся у «Рицы», тебе там рядом, не опаздывай.
- Я не могу, - попыталась возразить Славка.
- Ну, не будь занудой. Ты что, часто ходишь по ресторанам?
- Ну хорошо, - согласилась Славка. Марк так и не позвонил, наверное, у него дела, а ей действительно не мешало бы развлечься. Тем более в обществе Стаса – еще две недели назад она не поверила бы своему счастью.
Девушка быстро собралась, капнула духами на запястья. Она надевала пальто, когда вышла Марья Павловна.
- Ты куда собралась так поздно? – спросила хозяйка – Марк звонил?
- Нет, это Стас. Он встретит меня у «Рицы», не волнуйтесь.
Марья Павловна осуждающе покачала головой, но ничего не сказала. Славка выскользнула за дверь, почему-то чувствуя себя виноватой. Она уже жалела, что согласилась пойти со Стасом. Решив для себя, что не будет задерживаться надолго, Славка перебежала темный двор. «Рица» была рядом, надо только пройти под арку и перейти улицу. К счастью, никто не встретился на пути Славки, и через пару минут она уже подходила к ресторану.
Стас ждал ее на углу.
- Копаешься, - сказал он весело – Пойдем, столик уже заняли, все заждались.
- Все? – удивилась Славка.
- Понимаешь, к Андрею брат приехал. Классный парень, он тебе понравится, - торопливо сказал Стас, увлекая за собой Славку. – Девчонок ты знаешь – Марина, Женька.
Славка остановилась:
- Зачем ты меня пригласил?
Стас взглянул на нее с досадой:
- Слав, ну ты что, очень занята была? Сделай человеку приятное, - он улыбнулся, увидев выражение Славкиного лица:
- Ты что, ревнуешь, Лавочка? Брось, мы же с тобой старые друзья. Столько не виделись. Идем! Поговорим, потанцуем.
Славка мысленно усмехнулась. Розовый туман растаял, и она трезво, чуть насмешливо смотрела на Стаса. Тот только что не приплясывал, торопясь вернуться к Марине.
- Чтож, идем, - сказала она спокойно, - Но я ненадолго.
- Всем завтра на занятия, - успокоил ее Стас и открыл перед ней дверь.
Кажется, он вздохнул облегченно, передавая Славку Олегу. Девушка улыбнулась про себя, спокойно выдержала пристальный взгляд Марины.
- Что-то ты долго! – фыркнула красавица, когда Стас устроился рядом с ней. Она вела себя так, словно Славки рядом не было.
- Что тебе налить? – спросил Олег, отвлекая Славку на себя.
Девушка пожала плечами:
- Что-нибудь полегче.
Олег улыбнулся, подавая ей бокал. Славке понравилось, что парень не стал настаивать на коньяке. Она понемногу пила терпкое вино, слушала музыку и чуть насмешливо наблюдала за идиллией, царящей между Стасом и Мариной. Андрей с Женей появлялись за столиком лишь время от времени и снова уходили танцевать. Славка танцевать отказалась – нетрудно было предположить, как поведет себя на площадке Олег, чью руку она уже не раз снимала со своего колена.
- Тебе скучно? Давай уйдем, - тихо предложил он.
Славка покачала головой:
- Прости, если испортила тебе вечер. Я сегодня не слишком хороший собеседник.
- Это не главное, - улыбнулся Олег и так посмотрел на Славку, что та вспыхнула.
- Я сейчас вернусь, - сказала она и поднялась.
Олег проводил ее взглядом, потом спросил у Стаса:
- Кого ты привел?
- А что? – засмеялся Стас – Нормальная девчонка.
- Ты бы еще монашенку пригласил.
- Сам же хотел чистенькую, - возразил Стас. – Ну, правильная чересчур. Воспитай!
Подошла Марина с Андреем и Женей, и парни замолчали.
- Где наша Золушка? – лениво спросила Марина.
- Пудрит носик, - Олег улыбнулся Марине – Пойдем потанцуем, радость моя. Стас, разреши?
Марина улыбнулась снисходительно, подала Олегу руку. Они вышли на площадку.
- Тебе не надоело развлекать эту серую мышку? – спросила Марина насмешливо.
Олег обнял ее, прижимая к себе:
- К сожалению, лучшие девушки уже заняты.
Марина улыбнулась и чуть отстранилась, бегло взглянув в сторону столика – видел ли Стас. И удивленно подняла брови.
У столика стоял высокий мужчина. Девушка сразу оценила его рост и широкие плечи, а так же стильную, наверняка очень дорогую одежду. Незнакомец явно зашел на минутку, кого-то разыскивая. Его длинный плащ был расстегнут. Стас что-то сказал мужчине, тот повернулся, глядя через зал – и тут же Марина увидела Славку, идущую ему навстречу.
Марина нахмурилась – не может быть! Но незнакомец – надо сказать, очень привлекательный – белозубо улыбнулся и пошел навстречу этой серой мышке. Они встретились посреди зала, мужчина наклонился, целуя Славку. Марина потеряла дар речи.
- Что с тобой? – спросил Олег, но тут же увидел сам – Это еще кто?
- Вот это тихоня! – насмешливо пропела пришедшая в себя Марина.
Умка_Аська
20.04.2009, 12:34
Как я люблю такие ситуации!!!
Вот так, сама-то не особо стараясь, Славка заткнула за пояс Марину! И правильно, чтоб неповадно было, пусть со своим Стасиком общается!
Olenenok
20.04.2009, 13:51
Умка_Аська согласна с тобой я тоже люблю такие ситуации...
Когда таких самоуверенных людей ставят на место...
Очень порадовалась за Славку, что она смогла трезво оценить ситуацию со Стасом...что совсем это была не любовь...
А Марк, как ангел-хранитель Славки...ведь неизвестно, чем закончилась бы встреча...
Олег проводил ее взглядом, потом спросил у Стаса:
- Кого ты привел?
- А что? – засмеялся Стас – Нормальная девчонка.
- Ты бы еще монашенку пригласил.
- Сам же хотел чистенькую, - возразил Стас. – Ну, правильная чересчур. Воспитай!
Ой...забыла...
Сон...такой красивый и яркий...
Столько позитива несет в себе...мне кажется Славка увидела свое будущее...ну не будем забегать вперед...дождемся от Танюши дальнейшего повествования...
а по-моему, как раз известно, чем закончилась бы встреча, я уже переживать начала... так что, Марк - действительно ангел-хранитель, так вовремя появился:))
Если бы вы знали, как я вам благодарна, девчонки)) Зашла в тему без сил, а тут столько позитива! :) Сразу настроение поднимается) Спасибо вам))
Да, Марине от меня досталось)) А просто не надо смотреть на других свысока, да и завидовать чужому счавстью тоже :)
- Извини, лапочка, я сейчас, - Олег устремился за идущей к выходу парой. Марина, оставшаяся одна на площадке, задохнулась от ярости.
- Уже уходишь? – зло спросил Олег, преграждая дорогу Славке и Марку.
- Спасибо за вечер, - улыбнулась Славка, - Марк проводит меня.
- Правда? – насмешливо спросил Олег, переводя взгляд на лощеного красавчика. Мысль о том, что Славка весь вечер проскучала в его обществе, была нестерпима. Теперь немногословие девушки стало казаться ему оскорбительным пренебрежением.
- Невежливо уводить чужих девушек, - сказал он Марку, нехорошо усмехнувшись.
- Слава, подожди меня внизу, - спокойно попросил Марк.
Олег попытался схватить девушку за руку, но Марк быстро переместился, оказавшись между ним и Славкой. Девушка отступила, сказав растерянно:
- Не надо, Марк!
- Иди, одевайся, - он не обернулся – Я сейчас.
Славка не видела, что происходит. Марк загораживал ее от Олега. Тот почувствовал, как красный туман застилает глаза. Он порядком выпил и вовсе не обладал сдержанностью Марка. Сейчас он проучит этого красавчика! Олег ударил неожиданно, своим коронным ударом, который никто еще не смог отразить. Сзади вскрикнула Марина, а сам Олег вдруг понял, что сидит на полу и воет от нестерпимой боли в вывернутой руке.
- Ты прав, - спокойно сказал Марк, склонившись к Олегу, - уводить чужих девушек некрасиво. Увижу еще раз рядом – сломаю, - он выпустил руку Олега, повернулся к Славке, глядящей на него круглыми глазами – Ты еще не одета?
Когда подбежали Стас и Андрей, Олег поднимался, прижимая к груди ноющую руку. Марина заворожено смотрела вслед Марку.
- Кто это? – спросила она Стаса.
- Кто его знает, крутой какой-то, - растерянно сказал Стас, - Славку спросил. Сильно он тебя?
- Догнать? – Андрей ринулся было следом.
- Стой, - остановил брата Олег и криво усмехнулся – Пусть идет. Пока…
Они вернулись за столик, и Олег залпом выпил большую рюмку коньяку. Он и себе самому не хотел признаться, что испытал, когда увидел близко глаза этого парня. И уж меньше всего Олегу хотелось разыскивать этого парня и мстить ему.
********************************************************************
Они вышли на улицу.
- Ты сердишься? – спросила Славка тихо – Я его едва знаю.
Марк коротко взглянул на нее. Славка вдруг почувствовала себя проштрафившейся школьницей. Она замолчала, стараясь не отставать от быстро шагающего Марка.
- Ты ведь любила Стаса, правда? – вдруг спросил он.
Славка растерялась и сбилась с шага.
- Да, наверное, - сказала она тихо.
- Наверное? – переспросил Марк – А сейчас? – он остановился, глядя в лицо девушки.
- Н-нет, - сказала Славка – Это… прошло. Почему ты на меня так смотришь?
- Вы были близки? – Марк серьезно ждал ответа. Славка почувствовала, что краснеет.
- Нет! – сказала она резко – Ты доволен?
Марк чуть улыбнулся, притянул ее к себе:
- Извини. Не злись…
Его глаза были совсем близко. Теплые губы… глоток воздуха… и снова поцелуй, настойчивый и властный.
Славка вдруг испугалась. Еще мгновение назад она готова была оттолкнуть Марка, а сейчас сама обнимает его, и сердце колотится так, словно готово выпрыгнуть из груди. Почему рядом с ним она сходит с ума? Надо найти в себе силы отстраниться, взять себя в руки… Мир медленно обтекает их, кружит вокруг. Они одни в центре этой гигантской воронки. Странная тишина давит на уши. Одни… Последние из людей… Мысль сидит в мозгу, как заноза. Нужно… Что нужно? Она не сможет отстраниться, не сможет жить без Марка, без его губ, без этого сильного, горячего тела… Славка чувствует под своими пальцами его напряжение.
Марк уже не целует ее. Он тихо ругается, и Славка различает странные слово – «кара». Марк держит ее руки в своих, подносит их к губам.
- Здесь холодно, пойдем, - говорит он, целуя пальцы девушки.
Славка недоуменно посмотрела на него, как человек, проснувшийся посреди ночи в незнакомом месте и силящийся понять, что происходит. Что делали ее руки под плащом Марка? Как она могла!.. Славка покраснела до слез. Что с ней?
- Идем, - повторяет Марк.
Он дождался, пока Славке открыли, и тут же шагнул к лифту.
- Увидимся завтра, - пообещал Марк, придерживая створки.
Славка стояла, не в силах поднять глаз.
Она не видела, как вошедший в кабину лифта Марк изо всех сил трет ладонями лицо, как будто хочет снять с него кожу.
Добавлено через 1 минуту
Алан недоверчиво смотрел на расстроенного Марка.
- Ну скажи, скажи, - мрачно произнес тот.
Алан покачал головой и усмехнулся:
- Если бы я не знал тебя столько лет… Ты ведешь себя, как ребенок.
Он проводил взглядом отошедшего к окну Марка.
- Перестань метаться, - сказал Алан жестко – Неужели ты хочешь, чтоб ее…
- Нет, - быстро сказал Марк.
- Это случится, если ты и дальше будешь разыгрывать из себя средневекового рыцаря.
Марк резко шагнул навстречу, развернул Алана к себе.
- Ты что-то знаешь?
- Спокойнее, - холодно посоветовал Алан.
Марк опустил руки.
- Я считал тебя своим другом, - сказал он.
Алан смотрел на него с сожалением.
- Сколько у меня времени? – спросил Марк ровным голосом.
- Два дня. И извинись перед Кара.
Марк стиснул зубы:
- Пусть только ещё посмеет экспериментировать над ней! Надо же было додуматься. Линий! Этому ребёнку! Видел бы ты её глаза, когда я остановил её!
Алан выдержал его взгляд.
- Сядь, - сказал он.
Марк опустился на стул. Алан сел напротив него.
- Давай подумаем, что можно сделать, - сказал он спокойно – Вы встречаетесь?
- Она избегает меня, - ответил Марк, разглядывая руки. – Она всегда со своей Герой, мне не удалось даже поговорить с ней после того вечера.
- Гера, - задумчиво сказал Алан и вздохнул. - Чтож, придется мне немного поработать.
Еще с полчаса они провели за столом, обговаривая детали.
- Марк, - окликнул его Алан, когда все уже было оговорено. Тот оглянулся.
- Как это бывает? – Алан смотрел на него чуть смущенно.
- Ты же не думаешь… - изумленно начал Марк. Алан улыбнулся.
- Что ты чувствуешь?
Не знаю, - сказал Марк озадаченно – Я просто не могу без нее… - он все еще недоверчиво смотрел на Алана.
- Иди, - усмехнулся тот. – Счастливчик…
*****************************************************************
Марина почти два часа просидела в библиотеке, ожидая, пока у Стаса закончатся занятия. За десять минут до окончания пары она спустилась в гардероб, чтобы одеться без очереди. У стойки, рядом с одним из окошечек, стояли два высоких парня. Она не видела их лиц, но заинтересовалась – студентов такого роста в университете было немного.
Марина подала свой номерок и с раздражением окликнула дежурную девчонку – та заслушалась рассказом одного из парней. Дежурная взглянула на нее с досадой, взяла номерок и пошла за пальто. Парень, стоящий спиной к Марине, оглянулся и скользнул по ней равнодушным взглядом. Девушка замерла – это был тот мужчина из «Рицы», о котором она частенько вспоминала в последние дни. Она не раз представляла себя рядом с ним – на улицах наверняка бы оглядывались им вслед, а все девчонки умерли бы от зависти!
- Берите же! – сказала гардеробщица, и Марина поняла, что до сих пор стоит, глядя на давно отвернувшегося парня.
Девушка взяла пальто и отошла к зеркалу, расположившись так, чтобы видеть гардероб. Она не спеша оделась, достала массажку, расчесала волосы. Прозвенел звонок. Парни оставили свой треп и разошлись в разные стороны, встав у края стоек. Один из них, черноглазый красавчик, оказался напротив Марины. Он внимательно вглядывался в лица подходящих к гардеробу студентов. Девчонки косились на него заинтересованно. Марина отошла от зеркала и встала неподалеку от незнакомца, у самого края стойки. Он коротко взглянул на нее и снова принялся высматривать кого-то в толпе. Марина почувствовала себя задетой. Она привыкла к мужскому вниманию, а этот повел себя так, словно ее и не было рядом.
Марина с досадой поморщилась, увидев Славку и Геру, направляющихся к гардеробу, но тут же с удовольствием отметила, что выглядит Славка не лучшим образом – бледная, под глазами синяки, выражение лица совсем даже не радостное. Гера что-то быстро говорила подруге, пытаясь растормошить. Незнакомец тоже увидел девчонок, пошел им навстречу. Марина быстро переместилась поближе к колонне. Они встретились в двух шагах от нее.
Девочка достойна "Принца". Только бы он не обманул её ожидания. Пока неясно есть ли чувства у Марка или какой-т голый расчёт(((((Но всё равно Стасу нос утёрли!!!!
как все запутанно... но в то же время, так интересно!!! Марк, Алан, Кара - кто они? теряюсь в догадках... а вообще, мой любимый жанр - фэнтези... так что, conti, я в восторге!!!:rose
Умка_Аська
20.04.2009, 21:38
Что-то похожее на сказку, точнее, соглашусь с Тино4кой, на фэнтези! Того гляди, из-за угла выскочит эльф или гном с волшебным зельем в руках!
Olenenok
21.04.2009, 09:19
А мне кажется в рассказе будет еще немного (совсем чуть-чуть) боли...
Марк побоится признать в своих чувствах к Славке...а еще к этому приложит руку Марина...
Но потом обязательно все исправит...
Хотя это мои представления, исходя из последнего кусочка...
p.s. Танюша, прости, если я испортила всю интригу...хотя я могу и ошибиться...
Utro, да, Стас благополучно забыт) Эх, жаль, что принцы нынче перевелись...
Тино4ка, спасибо :) Это мой первый опыт, когда сестра читала первый раз, засомневалась, есть ли такой жанр - любовная фантастика))) Советовала мне выбрать или то, или другое :) А по-моему - да и пусть себе уживаются рядом))
Умка_Аська, Olenenok))) А вот не скажу)) Сами всё увидите :)
Спасибо вам, что поддерживаете тему)))
- О, Алан! – эта выскочка Гера явно обрадовалась. – Ты откуда здесь?
- Привет, девочки! – мужчина наклонился сначала к Гере, целуя ее, затем потянулся к Славке. Та по прежнему стояла как неживая, только чуть порозовела.
- Вы не рады меня видеть? – улыбнулся Алан.
- Очень рады, - засмеялась Гера, - но ты так надолго пропал!
- Виноват, дела, - он обнял Геру за плечи. – Я только вчера приехал, - он склонился к уху Геры, и что-то тихо сказал ей. Девушка улыбнулась, взглянув на Алана чуть смущенно.
Марина вся обратилась в слух. Теперь Алан приглашал девчонок в «Три Пирамиды». Оказывается, у него сегодня был день рождения. Эта дурочка Славка отказывалась, но Гера так ее уговаривала, а Алан смотрел так комично умоляюще, что эта Снежная Королева снизошла, наконец, до согласия. Марина убить ее была готова! Ломака! Делает вид, что не хочет идти, а в душе, небось, умирает от счастья. Еще бы – с такими классными парнями и не в какую-нибудь «Снежинку», а в «Три пирамиды»! Нет, определенно, это был не самый счастливый Маринин день.
Она уже хотела отойти, но Алан махнул рукой, и к ним подошел парень, с которым эта серая мышка ушла из «Рицы». Славка взглянула на него беспомощно и опустила глаза. Марина насторожилась. Что-то явно происходило. Алан взял номерки и вместе с Герой отошел к гардеробу. Эти двое остались одни. Марина со скучающим видом уставилась на центральную лестницу, ловя каждое слово.
- Здравствуй, солнышко, - тихо сказал мужчина.
- Марк… Зачем ты пришел?
- Хотел увидеть тебя. Давай поговорим, Слава.
Славка шагнула от него, но Марк удержал ее за руку и тут же отпустил. Он явно боялся лишний раз дотронуться до этой серой мышки. Это понравилось Марине.
- Ты не даешь мне шанса. Выслушай меня!
- Зачем? – в глазах Славки блеснули слезы.
- Я понимаю, что ты обижена, - Марк снова взял руку девушки, поднес ее к своим губам.
Надо было видеть, как эта дикарка отдернула свою руку. И покраснела, как помидор. Самое интересное, что Марк тоже смутился. Он что-то сказал ей совсем тихо, но Марина не рискнула подойти поближе. И так уже в вестибюле было почти пусто, а она торчала у всех на виду.
- Хорошо, - ровно сказала Славка – Я пойду, ведь я уже обещала Алану.
Алан с Герой давно взяли пальто в гардеробе, и сейчас пили уже по второму стакану газировки. Марина усмехнулась, посмотрев на них.
Марк подошел к Алану, что-то сказал ему и забрал Славкино пальто. В конце коридора показался Стас. Он искал глазами Марину, и она поспешно прошмыгнула за колонну. Ее планы на вечер изменились, и Стасу в них места не было.
Марина быстро пошла к выходу. Никуда они не денутся, Марина уже знает, куда они поедут. Да, будет даже лучше, если она уедет первой. Заскочит домой, приведет себя в порядок. И сделает все, чтобы через пару дней Марк встречал у гардероба ее, а не эту недотепу.
************************************************************
Днем в «Трех пирамидах» собиралась в основном молодежь. Цены кусались не так, как вечером, хотя и не позволяли сделать голубой зал студенческой столовой.
Славка неприязненно посмотрела на шест, и Марк отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Гера болтала, рассказывала Алану об университетских делах. Алан смотрел на нее ласково и чуть снисходительно. Этот взгляд был знаком Славке. Так же смотрела на Геру в тот вечер, когда они встретились в «Трех пирамидах», Лора.
Славка чуть нахмурилась. Ее мучило смутное ощущение. Так бывает, когда пытаешься вспомнить что-то ускользающее из памяти, кажущееся жизненно важным именно из-за своей неуловимости.
- О чем ты думаешь? – тихо спросил Марк.
Славка взглянула на него и пожала плечами. Она и себе самой не смогла бы объяснить это странное ощущение.
Пожалуй, дело было в Гере. И в ней самой. Для Славки подруга вот уже второй год являлась образцом для подражания. Независимость и активность Геры, ее обаяние, бурные романы, разворачивающиеся как минимум два раза в год – все это тайком примеряла к себе и Славка и со с вздохом признавала, что ей никогда не стать такой, как подруга.
Она уже привыкла, что в их дружбе является ведомой, и все внимание обычно приковано к Гере.
И вот давно привычный сценарий дал трещину. В центре внимания вдруг оказалась она сама. Нельзя сказать, чтобы Славка ни во что себя не ставила – просто она оценивала себя критично: с ее детской фигуркой, правильными, но невыразительными чертами лица у нее было гораздо меньше шансов на внимание мужчин, чем у яркой и уверенной в себе Геры.
Но вот Алан смотрит на ее подругу так, как смотрят на ребенка, а ослепшая от счастья Гера не хочет замечать, что ее не воспринимают всерьез. Славка еще раз посмотрела на Алана. Нет, он не влюблен, она не ошиблась. Он ни разу не позвонил Гере после того вечера, и сегодняшнее приглашение было для нее приятной неожиданностью.
Славка опустила глаза. Это глупо и смешно, она слишком самоуверенна, если могла так подумать. Но все же девушке показалось, что сегодняшний праздник устроен для нее. Для нее и для Марка. Он сидит рядом и, даже не прикасаясь к нему, Славка остро чувствует его присутствие.
- Теперь она смотрит на Славку, будто увидела привидение, - засмеялась Гера, заканчивая свой рассказ о конфликте с англичанкой и отвлекая Славку от ее мыслей.
- Когда экзамен? – спросил Марк.
- Через неделю.
- Волнуешься?
- Немного, - призналась Славка.
- Хочешь, я проэкзаменую тебя?
Алан не дал ей ответить:
- Не мучай девушку, она и так все знает. Ты выбрала реферат или будешь тянуть билет?
- Билет. Мне нужно доказать, что я способна не только затвердить готовые фразы.
Гера открыла рот. Эти двое так непринужденно перешли на английский , как будто он был их родным языком.
- Что будем заказывать? – спросил Марк, принимая от официанта карту вин. Его английский был не хуже. Гера включилась в игру:
- Я буду пить мозельское, - заявила она.
- А ты? – спросил Марк у Славки.
- Я бы не хотела пить, вечером надо позаниматься.
- Тогда «Тропиканку»?
Гера хмыкнула:
- Странный выбор для трезвенницы!
- Это безалкогольный коктейль, - возразил Марк, но Гера посмотрела на него недоверчиво. Она помнила, как подействовал на нее этот коктейль в прошлый раз.
Алан сделал заказ.
…Марина, расположившаяся за соседним столиком, не верила своим ушам. Четверка, обсуждавшая меню на безупречном английском, подействовала на официанта стимулирующее. Уже через минуту стол был накрыт. Марина ревниво прислушивалась. Она гордилась своим английским, но парни и, как не странно, Славка, заставляли ее напрягать слух. Она не поняла несколько слов, но общий смысл фраз был ясен.
Что-то было не так. От Дины Захаровой она знала, как опозорила Нина Григорьевна на занятиях эту серую мышку. И сейчас, слушая непринужденные ответы Славки, ловя непривычные словечки сленга, Марина не могла поверить себе. Она вдруг подумала, что парни вполне могли быть иностранцами. Алан, Марк… неужели это правда? Не может быть, чтобы этим дурочкам так повезло! Нельзя было упускать ни секунды.
Марина поднялась и, проходя мимо Марка, случайно запнулась, схватившись за спинку его стула.
- Извините… - смущенно сказала Марина и искренне удивилась – О, Слава, Гера, это вы?
Она удовлетворенно отметила, как взгляды мужчин прошлись по ее ногам – что поделаешь, инстинкт! – и усмехнулась про себя.
- Марина? – удивилась Гера, и радостное возбуждение сбежало с ее лица.
- Я такая неловкая! – Марина наклонилась, потерев свою совершенную лодыжку и наморщив хорошенький носик. Марк вскочил:
- Садитесь, - он подвинул ей стул, помогая сесть.
- Простите, я помешала вам… - Марина опять сморщилась, изображая страдание.
- Больно? – спросил Марк.
- Не знаю, смогу ли я наступить на ногу, - смущенно призналась девушка.
- Позвольте, я посмотрю, - Марк, присев рядом, быстро ощупал ее лодыжку. Пальцы у него были сильные и чуткие, и Марина была бы не прочь, если бы он продолжал осмотр подольше. Но Марк встал и улыбнулся:
- Ничего страшного, скоро пройдет.
- Я пойду, - попробовала встать Марина, но Марк остановил ее:
- Посидите, я принесу стул.
Марина сдержала торжествующую улыбку. Было бы идеально, если бы ей удалось остаться сидеть между Марком и Славкой, но та чуть подвинулась, и Марк сел между ней и Мариной. Чтож, тоже неплохо. Она не даст Марку уделять этой тихоне слишком много внимания.
- Нас кто-нибудь познакомит? – улыбнулся Алан.
- Это Марина, - неохотно сказала Гера – Алан, Марк.
- Вы вместе учитесь? – спросил Алан. – Я вас видел сегодня у гардероба. Вы очень долго ждали кого-то.
Марина соображала, что сказать, но ответить она не успела, так как Марк сказал задумчиво:
- Мне тоже знакомо ваше лицо, - он разглядывал Марину так пристально и откровенно, что она смутилась. – Вспомнил. «Рица», верно?
- Как много совпадений… - не скрывая иронии, протянула Гера.
Марина вспыхнула. Мужчины переглянулись с понимающими улыбками. Деликатная Славка опустила глаза.
- Куда же вы? – удивился Алан, когда Марина вскочила. – Не выпьете с нами?
Девушка резко отодвинула стул, обернулась, обведя яростным взглядом сидящую за столом компанию. Все смотрели на нее с интересом. Ничего не сказав, Марина зашагала к выходу, глотая злые слезы. Она еще услышала недоуменный вопрос Марка:
- Что это с ней? – и тихое Славкино: - Как вам не стыдно!
Алан проводил Марину взглядом и улыбнулся Славке:
- Она шпионила за нами. Ты зря сердишься. Может, поймет, что длинные ножки и кукольное личико – это еще не все.
- Ножки ты все-таки рассмотрел? – ревниво спросила Гера.
Алан склонился к ее уху и что-то тихо сказал. Славка улыбнулась, увидев довольную физиономию подруги.
Когда через час Славка извинилась перед Аланом и поднялась, Марк попрощался вместе с ней.
- Останься, - тихо сказала Славка, - Это же твой друг.
- Он не обидится, - Марк показал глазами на счастливую Геру.
должна сказать, что Марина довольно умело смогла подсесть к ним за столик... и молодец, что вовремя ушла;) и за Славку рада... теперь она и английский отлично знает, и Марина о ней мнение изменила... надеюсь, все у них будет окей))
Eclipse-e
21.04.2009, 21:02
Не удивительно, что план Марины провалился! А вот Алан думаю был бы не против променять Геру на нее:D Марк, вновь повел себя, как настоящий мужчина. Осмотрел ногу Марины, хотя догадывался, что это всего лишь было для нее предлогом:D
Думаю, это только завязка рассказа:rolleyes: Уже теряюсь в догадках, что же ждет нас дальше??? Кара, Кара причем тут он будет???:idea
Алёна :) Терпение, только терпение)) Кара появится в своё время)) Может ещё он тебе совсем и не понравится)) А сегодня главные - Слава и Марк))
Они вышли под мелкий осенний дождик. Славка поежилась, поправила шарф. Марк расстроенно посмотрел на небо:
- Я так рассчитывал, что мы пойдем пешком, будем говорить всю дорогу…
- Мне надо заниматься, - возразила Славка. Она старалась не смотреть на Марка, ненавидя себя за то, что волновалась как школьница на первом свидании.
- Заниматься… конечно, - тускло повторил Марк. Славка осторожно посмотрела на него. Показалось ли ей, или Марк действительно расстроен?
Они направились к метро. На станции в этот час было немноголюдно. Они остановились у свободной скамьи, но не сели, продолжая стоять, словно боясь коснуться друг друга.
- Слава,… я уезжаю, - тихо сказал Марк.
- Уезжаешь? – растерянно повторила девушка. Она смотрела на Марка недоверчиво, но знала уже, что он говорит правду. Это было неожиданно больно. Разве не убедила она себя, что не нужна Марку, что она придумала себе прекрасного принца из сказки и пора, наконец, вернуться на грешную землю из страны своих грез?
Славка опустила глаза. Почему же так сжимается сердце, так сильно, до острой физической боли?
- Чтож, - сказала она тихо. – Счастливо…
Она отвернулась, стараясь скрыть предательские слезы. Почему он не уходит? Нельзя позволить себе разреветься при Марке, она и так достаточно показала себя влюбленной дурочкой.
- Иди, - выдавила из себя Славка – Я доеду сама.
Славка шагнула навстречу подошедшей электричке, но руки Марка задержали ее, развернули к себе.
- Отпусти меня! – слезы прорвались в ее голосе.
- Ты плачешь? – растерялся Марк.
- Нет! Я смеюсь! – Славка попыталась улыбнуться, но у нее не вышло. – Я знаю, что мне далеко до Геры или Марины, - горько сказала она, - но я же живая, Марк! Знаешь, такие, как я, тоже любят! Ты удивлен?! – сквозь слезы она видела лишь расплывчатые очертания лица Марка, но его голос заставил ее замолчать.
- Ты… любишь меня? Это правда? – потемневшие глаза Марка смотрели на нее в упор.
- Не надо, Марк, - Славка вытерла слезы и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. – Я знаю, что тебе совсем не нужна моя любовь. Которая я по счету в списке твоих девушек?
- Единственная, - очень серьезно сказал Марк. – Дурочка моя любимая! – и, взяв лицо Славки, осторожно поцеловал ее мокрые щеки, глаза, губы. Славка стояла, замерев, не в силах освободиться. Марк обнял ее и снова поцеловал. Когда он, наконец, выпустил Славку, она вынуждена была схватиться за руку мужчины – так закружилась голова.
- Ты – самое хорошее, что было в моей жизни, - сказал Марк – Я уже не верил, что со мной это когда-нибудь произойдет, - он смотрел на Славку очень серьезно. Глаза у Марка были невеселые, и девушке вдруг показалось, что он старше ее на тысячу лет. Что-то такое знали эти глаза, о чем она и не подозревала, не задумывалась никогда.
- Почему ты уезжаешь? – спросила она.
На мгновение что-то дрогнуло в глазах Марка.
- Мне нельзя оставаться, - сказал мужчина и приподнял за подбородок опустившуюся голову Славки – Ты не плачь больше, ладно?
Славка послушно кивнула, тут же почувствовав, как слезы снова проложили дорожки по ее щекам.
- Ну, не надо! Девочка моя!.. – он обнял ее, прижимая к себе, успокаивая и утешая, как ребенка.
Снова подошла электричка. Люди бежали, косясь на Марка и Славку, которые молча и неподвижно стояли у края платформы. Славка уткнулась в грудь Марка, вдыхая его знакомый, уже родной запах. Как она соскучилась!
Девушка вспомнила непередаваемое ощущение горячей гладкой кожи под ее пальцами и вспыхнула, пряча лицо. Славка вдруг поняла, что тогда, под продуваемой пронзительными ветрами аркой, она вовсе не сошла с ума. Ей и сейчас хотелось коснуться тела Марка, почувствовать его трепет, его желание. Ей так необходимо было ощущать себя желанной, нужной ему, ведь без этого жизнь теряла смысл. Славке потребовалось все ее мужество, чтобы поднять голову и посмотреть в глаза Марка.
- Поедем… к тебе, - сказала она, умирая от страха, что он отстранится, откажется, снова отвергнет ее, - и одновременно ужасаясь своим словам.
- Слава… - сказал Марк странным, сдавленным голосом и порывисто обнял ее так крепко, что Славка невольно вскрикнула.
- Извини, - Марк тут же отпустил ее. – Ты… уверена?
Славка кивнула. Сердце ее колотилось где-то в горле, и она видела с удивлением, что Марк волнуется не меньше ее.
- Пойдем, - сказал он и зашагал к выходу из метро так стремительно, что Славка едва поспевала за ним.
Добавлено через 1 минуту
Она не запомнила, как они шли. Славка, казалось, вообще была лишена способности соображать. Она очнулась только в прихожей, когда Марк сорвал с себя и швырнул в угол куртку, игнорируя вешалку. Пальто Славки постигла та же участь.
Губы Марка были горячими, лихорадочно-жадными. Руки чуть дрожали, когда он просунул их под тонкий свитер Славки, лаская ее спину, коснулся застежки бюстгальтера, расстегнул ее. Девушка напряглась, когда ладони Марка переместились вперед, накрыли и легонько сжали ее груди. Что, если он будет разочарован? У нее такая маленькая грудь… Славка вся вздрагивала от нежных прикосновений пальцев Марка, играющих ее сосками. Его руки двигались под тонким свитером Славки, она странно чувствовала себя – оставаясь одетой, она уже принадлежала ему.
Марк снова поцеловал ее, и девушка невольно отшатнулась, ощутив, как рука Марка скользнула вниз. Он не дал Славке отстраниться, умело и нежно лаская ее. Щеки ее пылали.
- Марк, - растерянно выдохнула Славка.
На мгновение Марк замер:
- У тебя еще не было мужчин?
Славка опустила глаза.
- Ты должна была сказать мне, - с ласковым упреком сказал Марк. Он подхватил девушку на руки.
- Не бойся, - сказал он, серьезно и нежно глядя на Славку. Она спрятала лицо на груди Марка. Мужчина отнес ее в спальню, опустив на кровать. Сейчас он был совсем другим – сдержанным и бесконечно нежным. Понемногу избавляя Славку от одежды, он ласкал ее, заставляя девушку трепетать от новых ощущений, замирать от сладкого стыда, который так и не смогла до конца преодолеть в себе Славка, принимающая откровенные ласки Марка.
Ощущение запретности происходящего придавало еще большую остроту ее чувствам. Казалось, в ее обнаженном теле не осталось ни одного уголка, которого бы не коснулись горячие, нетерпеливые губы мужчины, который бы не ласкали его нежные и сильные пальцы. Славка вся была открыта его взгляду и, несмотря на смущение, чувствовала и гордость от того, каким восхищением светились глаза глядящего на нее Марка. Ему нравилось ее тело, он любил ее – теперь Славка не сомневалась в этом. Она еще тревожилась о том главном, что ждало ее впереди, но уже безгранично доверилась Марку.
Она сама расстегнула пуговицы на его рубашке и вздохнула с облегчением, коснувшись, наконец, ладонями его обнаженной груди. Но когда ладонь Славки скользнула вниз, к поясу его брюк, Марк перехватил ладонь девушки и, как тогда вечером, поцеловал ее пальцы.
- Не сейчас, милая, - сказал мужчина чуть хрипло, - мне и так трудно сдерживаться.
- Иди ко мне, - тихо и смущенно позвала Славка и вдруг озябла под взглядом Марка.
Резкая, пронизывающая боль… Удивительное, ни на что не похожее чувство заполненности собственного тела, чувство единения с мужчиной по-настоящему, до конца. Тихий, успокаивающий шепот Марка, его губы, ласково стирающие невольные слезинки со щек Славки. Обжигающая близость сильного нагого тела, ритмично двигающегося над ней, внимательный взгляд Марка, смущающий Славку, заставляющий ее закрыть глаза. Снова горячие нежные губы, и ощущение твердой, напряженной, живой плоти, движущейся в самой глубине ее тела.
Славка не знала, сколько это продолжалось, но почувствовала, как изменилось дыхание Марка, вдруг коротко застонавшего и опустившегося на Славку всей тяжестью большого, разгоряченного тела. Через долгое мгновение он освободил ее и лег рядом, осыпая поцелуями лицо девушки.
- Любимая моя, как хорошо! – Марк чуть улыбнулся, видя смущение Славки. – Ты не разочарована?
Она вспыхнула. Ну почему ей не удается быть такой же раскованной, как Марк?
- На чем мы остановились? – спросил Марк и положил руку Славки себе на грудь. Девушка инстинктивно отдернула руку, но, заметив искры веселья в ярких зеленых глазах Марка, рассердилась.
Она медленно положила руку на предложенное место и, прокладывая дорогу среди густых волосков, спустилась к животу, вздрогнувшему от ее прикосновения. Марк вытянулся на постели.
Он уже не улыбался, а лишь вздрагивал всем телом, пока Славка водила пальцем по его плоскому животу. Стараясь не показать своего смущения, девушка не спеша изучала обнаженное тело Марка. Как оно было красиво – стройное, сильное, с твердым рельефом мышц. Поглаживая, лаская это чудное тело, Славка не могла скрыть гордой улыбки. Ей так легко было вызвать его страсть! Марку было уже не до улыбок. Тело его напряглось, как струна, горячая кожа трепетала под ее ладонями. Он вытянулся и застонал, когда рука Славки, словно случайно, едва коснулась его напряженной плоти.
- Еще… - выдохнул Марк умоляюще.
- Что ты сказал? – невинно спросила Славка, поглаживая ногу мужчины в опасной близости от его паха. – Какие твердые мышцы!
- М-м-м… Слава! – Славка улыбнулась, услышав, как изменился голос Марка, словно разом сел и охрип.
- Что, милый? – спросила она лукаво.
- Ты за это поплатишься! – прорычал Марк и подхватил Славку. Она ахнула, медленно опускаясь на него сверху.
- Больно? – встревожено спросил Марк и приподнял девушку за бедра. Славка, глядящая на него изумленными, расширенными глазами, медленно покачала головой.
…В комнате было уже темно, когда Славка, лежащая в объятиях Марка, открыла глаза. Девушка чуть шевельнулась, и Марк тут же прижался к ней своим горячим телом, обнял ее, крепко притягивая к себе. Он не проснулся, но и во сне хотел быть как можно ближе к ней. Повернув голову, Славка смотрела в лицо мужчины с нежностью и болью. Неужели она должна потерять его теперь, после всего, что было между ними? Может быть, лучше было бы расстаться в метро, никогда не узнать этой ошеломляющей близости, сжимающей сердце нежной болью?
- Почему ты плачешь?
Славка быстро вытерла щеки:
- Я не плачу…
Глаза Марка были совсем близко. Он молча и очень серьезно смотрел в лицо Славки. Потом поцеловал ее губы нежно, едва коснувшись их.
- Я не смогу без тебя, Марк… - еле слышно прошептала Славка.
Он коротко вздохнул и обнял ее, прижимая к себе.
- Возьми меня с собой! - попросила Славка с отчаяньем.
- Слава, ты… не сможешь там жить,- ее поразила боль, прозвучавшая в словах Марка. Он обнимал ее так крепко, словно боялся, что она исчезнет.
- А ты? – упрямо спросила девушка.
- Это мой дом. Девочка моя,… я еще здесь, с тобой, - Марк постарался, чтобы его слова прозвучали успокаивающе, и коснулся губами плеча Славки.
Нет, она не должна давать ему отвлечь себя от этого разговора. Она должна убедить его, объяснить, что ее жизнь станет бессмысленной без его любви…
Славка вздрогнула от его прикосновения. Весь мир исчез, оставляя их наедине. Через мгновение их тела сплелись так тесно, что Славка уже не понимала, где та зыбкая граница, разделяющая их на разных существ. Они снова были единым целым, и Марк любил ее так, что все остальное теряло смысл.
«Пусть потом…» - обреченно подумала Славка, остывая от любви на влажных простынях. Но сейчас он рядом, и эти часы счастья останутся с ней навсегда.
Умка_Аська
22.04.2009, 16:34
Твой талант, оказывается, очень разносторонний! Ты и подобные сцены можешь описывать без пошлости, но с любовью! Да так тонко, что создается впечатление, что находишься там, на месте одного из героев!
Дерзай и в дальнейшем!!!
Умка_Аська,
Спасибо тебе. Я волновалась, как вы воспримете эту сцену. Писала давно, и, наверное, была другая)) На мой теперешний взгляд - слишком откровенно), но изменять ничего не стала. Первый раз бывает когда-нибудь у каждой девушки, и от того, как всё пройдёт, зависит очень многое в её дальнейшей жизни. Будет ли она вспоминать о своём первом опыте с неловкостью и стыдом, или же с благодарностью, нежностью и любовью...Мне хотелось показать, что между Славой и Марком сразу установилось доверие, без которого, пожалуй, невозможны близкие отношения. Он просто открыл ей, каким полным может быть мир двоих.
Они пили на кухне кофе, когда в дверь позвонили.
- Я сейчас, - Марк вышел, закрыв за собой дверь. Славка затаила дыхание, услышав голос Алана. Как ни странно, кроме первого «извини», она не поняла ни слова. Мужчины говорили вполголоса, потом Марк раскрыл дверь и позвал ее.
Славка вышла, смутившись, когда Алан улыбнулся ей. На ней был длинный пуловер Марка, и Славке было неловко, что Алан застал ее в таком виде. Она посмотрела на Марка и испугалась. Лицо его было холодным и сосредоточенным.
- Что случилось? – спросила она, переводя встревоженный взгляд с Марка на Алана.
Глаза Марка чуть смягчились:
- Меня срочно вызывают. Собирайся, Слава, Алан проводит тебя.
Славка ничего не сказала. Она постаралась, чтобы ее лицо было спокойным, когда она проскользнула мимо мужчин в спальню. Сейчас около двух часов. Интересно, как она будет объясняться с Марьей Павловной? Позвонив ей из метро, девушка предупредила, что ночует у Геры.
Славка чувствовала себя так, словно получила пощечину. Лихорадочно натягивая одежду, девушка вздрогнула, когда вошел Марк. Мгновение он молча смотрел, как она мучается с замком, потом шагнул к Славке и обнял ее. Она уперлась в грудь Марка ладонями, но мужчина не отпустил ее, прижимая к себе, и Славка смирилась.
- Это неправда – то, что ты себе напридумывала, - сказал Марк.
Славка молча смотрела на него.
- Пожалуйста, не сердись. Через полчаса здесь будет куча людей. Не нужно, чтобы они видели тебя здесь.
- Что произошло, Марк? – сердце Славки тревожно сжалось от предчувствия беды.
Марк отпустил ее.
- Пойдем, - сказал он спокойно.
- Ты… не доверяешь мне? – медленно спросила Славка.
Марк смотрел на нее со странным сожалением, потом покачал головой и сказал, с трудом выталкивая каждое слово:
- Лора… погибла…
- Лора? – Славка смотрела на Марка расширенными глазами, не в силах поверить. – Как? – спросила она беспомощно, - А ты?..
- Официально я был ее мужем.
…Казалось, прошла целая вечность, пока она смогла вздохнуть. Славка опустила глаза и вздрогнула, когда Марк взял ее за руку.
- Это не то, что ты думаешь, Слава, - мягко сказал он. – Я все объясню тебе завтра. Сейчас тебе надо идти.
********************************************************************** *
…Алану удалось поймать машину. Усадив Славку, он сел рядом. Девушка ощутимо дрожала и старалась не встречаться с Аланом глазами. Тот посмотрел на нее внимательно и вдруг обнял за плечи:
- Все будет хорошо, маленькая, - сказал он тихо. – Марк тебя любит.
Славка заморгала, стараясь прогнать слезы.
- Нам всем сейчас трудно, Слава, - девушка вздохнула, когда Алан вытер слезы с ее щеки.
- Это пройдет, потерпи, - тихо сказал Алан.
********************************************************************** ***
Хорошо, что на сон ей осталось не больше трех часов. Все равно она пролежала все это время, глядя в потолок. И когда за стенкой, старчески охая, проснулась Марья Павловна, Славка вздохнула и поднялась. Слез больше не было. Что-то внутри словно замерло, придавило все чувства. Она приняла душ и, наливая себе чашку кофе, подумала – зачем? Все показалось вдруг пустым и бессмысленным. И это ощущение ненужности, бессмысленности собственной жизни было таким острым, что Славке захотелось снова лечь, спрятать голову под подушку и не вставать больше, не видеть, не слышать, не думать ни о чем.
Она с трудом преодолела это желание раствориться в пустоте, не быть. Оставив полную чашку, Славка встала из-за стола, быстро собрала в рюкзак учебники и вышла.
Порыв ледяного ветра ударил ей в лицо, и Славка накинула капюшон, заметив с издевкой, что при всем равнодушии к собственной жизни ей не удалось не заметить холода, пробирающего до костей. Девушка пошла быстрее, мимо детской площадки с одиноко покачивающимися качелями, к выходу на проспект.
Она едва не прошла мимо. Марк поднялся с одной из скамеек.
- Слава, - позвал он тихо и шагнул к ней. У него были измученные глаза, волосы спутало ветром, на щеках пробилась жесткая щетина. Поднятый ворот плаща наверняка не спасал его от пронизывающего холода.
- Марк… Ты совсем замерз… Господи! – Славка обняла Марка, провела ладонью по колючей щеке, привстав на цыпочки, нашла губами его губы.
- Слава… - он обнял ее и стал целовать сам – жадно, поспешно, словно боясь, что она исчезнет.
Он был весь как ледышка, но, похоже, не замечал, что дрожит от холода.
- Ты давно здесь? – встревожено спросила Славка. – Пойдем! – она потащила Марка за собой назад к подъезду.
- Я не пойду в институт, - буднично сообщила Славка изумленной Марье Павловне. – У нас есть водка?
Оторопевшая хозяйка принесла начатую бутылку. Славка провела Марка в свою комнату.
- Пей! – сказала она, налив ему полстакана.
Он чуть улыбнулся, и его лицо словно оттаяло.
- Слава, я не пью, не надо, - Марк отставил стакан и обнял девушку. – Но ты можешь согреть меня по-другому.
Славка вспыхнула.
- Пожалуйста, - тихо сказал Марк, – ты нужна мне…
…Они лежали в ее постели, слишком тесной для двоих. Славка чувствовала, что Марк засыпает. Она тоже хотела спать, напряжение, державшее ее остаток ночи, наконец ушло. Они были вместе – и значит, все не так плохо, как казалось. Славка слушала, как стучит его сердце и улыбалась. Она осторожно поправила одеяло, закрыв голое плечо Марка. Он чуть пошевелился и обнял ее крепче.
Славка закрыла глаза, прижавшись щекой к груди Марка. За стеной тихо ходила Марья Павловна. Ощущение счастья было нереальным, пронзительно-острым. Девушка крепко зажмурилась, чтобы не дать пролиться нежданным слезам. Было совсем светло, через открытую форточку доносился шум улицы, где-то за стеной скрежетал лифт, но сквозь эти звуки Славка различала еле слышное дыхание Марка. И возле самого её уха размеренно и спокойно билось родное сердце.
… Они проспали около четырех часов и проснулись от голоса хозяйки.
- Слава! – преувеличенно бодро позвала она из-за двери.
Славка дернулась, но Марк удержал ее, улыбнулся успокаивающе.
- Что, Марья Павловна? – голос девушки чуть дрогнул.
- Я на рынок, на плите суп, посматривай.
- Хорошо, - Славка услышала, как хозяйка отошла от двери и прижала к пылающим щекам ладони. В ее комнате на двери не было даже задвижки. О чем она только думала!
- Все хорошо, - прошептал Марк, целуя ее. – Она ушла… Бедное сердечко, - ладонь мужчины прикрыла маленькую грудь Славки, - оно сейчас выпрыгнет… - он склонился и поцеловал то место, где билось ее сердце.
- Какая ты красивая… - прошептал он еле слышно.
Славка вздрогнула, когда горячие губы Марка спустились вниз, к ее животу.
- Марк, - слабо возразила она – Нам надо… надо… - она схватилась за спинку кровати и прикусила губу. Странный всхлип вырвался из горла, она вся выгнулась, не в силах больше терпеть мучительно-острое наслаждение. И с облегчением обняла склонившегося над ней Марка, увидев, как потемнели его глаза, когда она нетерпеливо подалась навстречу его движению и глубоко впустила его в себя.
Прошло немало времени, пока Славка смогла открыть глаза.
…Запах проник в их комнату, и обессиленная Славка подняла голову.
- Суп!.. – воскликнула она и вскочила, натягивая халат на бегу.
Вода в кастрюльке выкипела наполовину, но плиту страшно было смотреть.
- По-моему, он сварился, - заметил Марк, заглянув в кастрюлю.
Славка выразительно посмотрела на него:
- Хоть не подгорел, - вздохнула она и вылила полчайника в кастрюлю.
Марк наблюдал за ней виновато.
- Давай я помою плиту, - сказал он.
- Марк… - Славка замялась – Разве… ты не пойдешь… к Лоре?
- Ее уже увезли… домой, - сказал он, и Славка вздрогнула от чужого, жесткого голоса Марка. – Я сделал для нее все, что мог.
Девушка механически переставила кастрюлю с супом на чистую конфорку.
- Не хочешь поговорить? – спросила она тихо.
- Я не могу… извини, - Марк отвернулся к окну. Славка стояла, опустив руки, и смотрела в его неподвижную спину.
- Марк… - сказала она наконец, - Вчера ты обещал, что все объяснишь мне, - она шагнула к мужчине и обняла его сзади, прижавшись щекой к его обнаженной спине.
- Я хочу делить с тобой не только постель, - сказала Славка. – Расскажи мне, милый… Нельзя все носить в себе. Тебе будет легче.
Марк повернулся и обнял ее. Она смотрела на него серьезно и ласково.
- Девочка моя, - сказал он тихо, - Поверь, тебе лучше не знать.
Она освободилась и отступила на шаг.
- Значит, будь счастлива, что тебя допустили до тела, - горько заключила Славка.
- Слава, - Марк укоризненно покачал головой.
- Чтож… - девушка пожала плечами. – Тогда, может, вернемся в постель? Ведь только на это я гожусь?!
Марк смотрел на нее потемневшими глазами.
- Уже не хочешь? – попробовала улыбнуться Славка – Конечно, опыта у меня маловато, но я быстро учусь.
- Замолчи! – Марк шагнул к ней и обнял Славку, прижимая к себе. – Дурочка… - он удержал ее, не давая освободиться – ты для меня все. Я никогда никого не любил, Слава. Я не знал, что это… так сильно, - он чуть отстранился и заглянул в глаза девушки. – Иногда ты мне кажешься сильной и стойкой, способной понять… Но иногда ты - наивный, беспомощный ребенок, которого надо защищать. Я не прощу себе, если с тобой что-то случится.
- Я не ребенок, - сказала Славка. – Я… взрослая женщина.
Марк улыбнулся, и Славка вспыхнула.
- Все, все… - успокаивающе сказал Марк, пряча улыбку. – Я понял. Ты – взрослая женщина.
Славка отвернулась к плите и яростно принялась тереть ее, пряча слезы досады.
- Слава, - позвал ее Марк.
Она не повернулась, продолжая драить плиту.
- Хорошо, - вздохнул Марк и забрал у нее тряпку, - Я домою. Прими душ и собирайся. Скоро придет Марья Павловна, мы не сможем поговорить здесь.
- Значит?.. – Славка испытующе взглянула ему в глаза.
- Поторопись, - сказал он почти сухо.
Ну вот) Завтра встреча с Кара))
Как эротично!!!!! И очень нежно и трепетно!!!!Ты смогла очень хорошо передать ощущение первой близости. Откровенности очень в меру!!!!
Eclipse-e
22.04.2009, 21:45
Неожиданными были для меня чувственные сцены близости в твоем рассказе, но ОЧЕНЬ понравились!:flower
Неужели Марк расскажет Славе всю правду? Что-то мне слабо в это верится:rolleyes:
Что-то я запуталась:idontknow Лора - жена Марка и еще была у него любимая, которая погибла тоже, т.е. это две разные женщины???
conti, как трогательно... я даже не заметила, что это какие-то особенные сцены, когда читала... они настолько хорошо влились в историю... спасибо тебе, огоромное!!!!:tuk-tuk
Olenenok
23.04.2009, 09:34
Танюша, сказать, что я под впечатлением...ничего не сказать:daizy
На мой теперешний взгляд - слишком откровенно), но изменять ничего не стала. Первый раз бывает когда-нибудь у каждой девушки, и от того, как всё пройдёт, зависит очень многое в её дальнейшей жизни.
Сцена описана очень сексуально, красиво...мне очень понравилось:el:
Ведь, если не описать ту чувственность, откровенность...
Не возможно будет показать доверие и всю любовь между людьми...
я очень волнуюсь, как пройдет разговор Славки и Марка...
с нетерпением жду продолжения:poet
Девочки мои дорогие, спасибо вам огромное :)
Сегодня, как я и обещала, раскроются многие тайны :) Пришла мне пора поволноваться по другому поводу - как вы воспримете мою гмм...ненаучную фантастику)))
Они едва ли сказали больше двух слов, пока быстро приводили в порядок спальню и одевались. Славка волновалась, и холодное, сосредоточенное лицо Марка не прибавляло ей уверенности.
- Куда мы идем? К тебе? – спросила она несмело.
- Я там больше не живу, - ответил Марк – Я отведу тебя к своим друзьям.
- Марк, - она остановилась в растерянности.
- Так надо. Ты веришь мне? – спросил он.
Славка молча кивнула и взяла его за руку. Ей было страшно.
Они подошли к подъезду нового кирпичного дома – типичного дома для «новых русских». Даже домофон работал.
- Кара, - сказал Марк, - я не один.
Фраза, произнесенная на незнакомом языке, прозвучала резковато. Девушка сильно сжала руку Марка. Он улыбнулся ей ободряюще.
- Открывай, Кара, здесь холодно, - сказал он нетерпеливо.
Они поднялись по ступенькам к лифту. В кабине Марк снова улыбнулся ей: - Не бойся.
- Он не ждал нас.
- Нет, - согласился Марк и посмотрел на Славку внимательно.
- У тебя щеки горят, - он провел ладонью по щеке девушки. – Прости, у тебя такая нежная кожа…
Славка почувствовала, что краснеет, и косо взглянула на его жесткую щетину. Они вышли из лифта.
- Помни, что ты сказала мне. Ты – взрослая. Здесь не место детским обидам. Обещаешь?
Славка кивнула.
Марк позвонил.
Дверь растворилась сразу. Славка, ожидавшей увидеть раздраженного восточного мужчину, очень хотелось спрятаться за спину Марка.
- Что же вы? Входите! – весело пригласил Кара. Славка смотрела на него, не в силах сдвинуться с места. Кара был потрясающе, невероятно красив. Светло-карие глаза смотрели на Славку с ласковой насмешкой.
- Ну вот, очаровал с первого взгляда, - сердито сказал Марк, и Славка очнулась, отчаянно краснея.
Они прошли в прихожую, где Кара, опередив Марка, помог Славке раздеться. Даже сейчас она не могла отвести взгляда от Кара, восхищенно наблюдая, как легко он движется. Высокий и гибкий, он казался мальчишкой.
- Я ревную, - мрачно сообщил Марк, склонившись к уху Славки. Она оглянулась и одарила его такой улыбкой, что Марк хмыкнул, а Кара, наблюдавший за ними, опустил глаза.
- Марк, - сказал он насмешливо, – в ванной есть бритва. Слава, идите сюда.
Марк, бреющийся перед зеркалом, косился на Кара и Славку.
- Закройте глаза, - скомандовал Кара. – Портить красоту могут многие, но вернуть – только я.
- От скромности ты не умрешь, - пробормотал Марк.
- Щиплет, - возмутилась Славка, когда Кара протер ее лицо мокрым тампоном.
- Сейчас пройдет. Еще разок… вот и все. Смотрите, - Кара небрежно отодвинул от зеркала Марка. Славка изумленно провела ладонью по своей щеке.
- Никаких следов, - пораженно сказала она и смутилась. Марк посмотрел на нее виновато.
- Пойдемте, - пригласил Кара, улыбнувшись.
…Она впервые была в такой квартире, но мужественно пыталась не показать своей провинциальности.
Кара толкнул дверь, остановился, пропуская вперед Славку, но она застыла на пороге, не в силах заставить себя сделать шаг.
Картина, которую она увидела, напоминала кадр из фантастического фильма. Еще тогда, в «Трех Пирамидах», компания Марка поразила ее своей непохожестью на привычных обитателей ночного клуба. Теперь же, когда в одной комнате она видела 7 или 8 человек, оглянувшихся на звук открывшихся дверей, это ощущение непохожести превратилось в ужасающую уверенность.
Славка почувствовала, как руки ее похолодели. Широко распахнутыми глазами она смотрела, не веря себе, и все же уже зная, что не ошиблась.
Они тоже смотрели на нее – молча, со спокойным, вежливым интересом – и это отсутствие человеческих чувств – удивления, или может быть досады, от того, что прервали их разговор, пусть даже понятной брезгливости – ведь она была среди них гадким лягушонком – эта невозмутимость была страшнее всего, словно на нее смотрели безупречно красивые живые куклы.
- Слава! – услышала она встревоженный голос Марка. Он подхватил ее, готовую упасть, и в то же мгновение кадр разрушился – люди задвигались и ожили.
Славку усадили на диван, она увидела рядом Алана, протянувшего ей стакан воды. Она отпила глоток. Кара театральным жестом упал передней на колени и взял ее холодные руки, вызвав негодующий возглас Марка и слабую улыбку Славки.
Чувствуя тепло рук Кара, девушка ощущала, как понемногу отступает ужас.
Они были живые, так похожие на людей – и все же не люди, не те люди, которых она видела вокруг с детства. Среди них были две женщины – одна ее лет, с короткой задорной стрижкой и огромными голубыми глазами, и женщина лет тридцати, тоже очень красивая, рыжая и зеленоглазая. Среди мужчин она знала только Алана и Александра и, с недавних пор, Кара. Славка поймала себя на мысли, что и сейчас не причисляла Марка к числу остальных гостей Кара. Он принадлежал только ей. Она повернула голову и посмотрела на Марка. Кара отпустил ее руки и поднялся.
Добавлено через 2 минуты
- Тебе лучше? – спросил Марк тихо.
Славка кивнула.
- Хочешь уйти?
- Н-нет, - сказала девушка, пересилив себя.
Марк кивнул и улыбнулся, подбадривая ее.
- Я хочу рассказать ей все, - сказал он негромко, но твердо.
В комнате наступила тишина. Снова все смотрели на Славку, но теперь она видела в этих взглядах сомнение, тревогу, недоверие, вдруг поняв, что она тоже была чужой для этих людей.
- Вы… можете мне доверять, - сказала она негромко.
Мужчина, сидящий напротив нее, медленно покачал головой.
- Вы уверены, что готовы нести этот груз? Вы никому не сможете рассказать то, что узнали, это правило обязательно для всех нас. Марк не смог бы раскрыть вам правду без моего согласия. Точно так же вы будете нести все сама, лишенная возможности поделиться своей тайной даже со своими близкими людьми. У вас нет специалистов, способных разрушить блок, который мы вам поставим. Возможно то, что вы услышите, покажется вам оскорбительным, жестоким. Вы готовы к этому?
Чуть помедлив, Славка кивнула.
Еще мгновение мужчина смотрел на нее испытующе.
- Хорошо, - сказал он наконец. – Вы любите Марка?
- Да, - она выдержала взгляд мужчины, и тот кивнул.
- Хорошо. Тогда вы сможете понять и простить его… и всех нас.
Мужчина встал и взял из рук Кара предмет, похожий на серебристый ободок. Славка с тревогой смотрела, как Марк надел этот ободок себе на голову.
- Ты можешь говорить, Марк, - разрешил мужчина.
Марк ощутимо вздрогнул и побледнел, невольно потянувшись к ободку.
- Тебе плохо? – спросила Славка встревожено. Марк улыбнулся ей.
- Все хорошо, - он взял ее руку и сказал тихо – Слава, я не знаю, что ты решишь, выслушав меня. Только помни, что я люблю тебя. Помни всегда, хорошо?
Славка медленно кивнула.
- Вчера погибла Лора, - сказал Марк. – Эта смерть не случайна. Именно Лора должна была стать матерью нашего с тобой ребенка.
Славка изумленно смотрела на Марка.
- Не понимаю, - тихо сказала она.
- Ты беременна, - сказал он просто, – и этот крохотный сгусточек жизни наши врачи должны были пересадить Лоре. Ты была идеальным донором, понимаешь?
- Но… зачем? – девушка смотрела на Марка расширенными глазами.
- Чтобы продолжить жизнь в нашем мире.
Славка медленно покачала головой, недоверчиво глядя на Марка.
- Нас осталось слишком мало, - сказал Марк. – Мы – последнее нормальное поколение, но волна коснулась и нас.
- Волна? – переспросила Славка.
- Это… экологическая катастрофа… почти так… - Марк подбирал слова, а его потемневшие глаза смотрели на Славку, не отрываясь.
- Мы не можем иметь нормальных детей, - сказал он. – Малыши умирают, не родившись, в утробе матери, или рождаются с такими патологиями, что их уже невозможно назвать людьми, - на мгновение он замолчал, и Славка, напряженно слушающая его, сжала руку Марка.
- Мы намного превосходим вас, но мы лишены главного – нашего будущего. Поэтому мы вынуждены искать потенциальных матерей… в других мирах. Это очень сложно. Поражения, вызванные золотой волной, слишком серьезны. Только одна женщина из миллиона может родить здорового ребенка от наших мужчин. Мне повезло – я встретил тебя.
В комнате было очень тихо.
- У вас уже есть дети, рожденные… так? – спросила Славка с трудом.
- Да, - Марк улыбнулся. – Пока их очень мало, меньше 100 человек, но они здоровы и, когда подрастут, смогут иметь нормальных детей. Мы надеемся на это.
- Вы… забираете… и чужих детей? – осторожно спросила Славка.
Вместо Марка ответил мужчина, сидящий напротив.
- Ваши дети не смогут жить в нашем мире. Отец дает ребенку иммунитет, можно сказать так. И мы забираем ребенка, когда мать даже не подозревает о его существовании.
«И оставляете мать лить слезы по исчезнувшему прекрасному принцу», - мрачно подумала Славка.
Она не смогла бы объяснить, почему сразу поверила всему услышанному. Гораздо сложнее было поверить в то, что внутри нее уже зародилась новая жизнь. Ведь они были с Марком всего одну ночь и часть утра. От Геры Славка знала, что вероятность забеременеть в первый раз достаточно мала и даже не подумала об этом. А о чем она вообще подумала? Марк сводил ее с ума, лишал способности рассуждать.
Неужели это правда?
- Как вы можете знать, что я… что у меня будет ребенок? – спросила она.
- Это легко определить, - сказал Марк. – Гораздо быстрее и точнее, чем все эти ваши тесты.
- Значит, это правда?
Марк кивнул. Глаза у него были совсем невеселые.
- Это уже неважно, - сказал он устало, - Ребенка не будет.
Глаза Славки расширились.
- Ты не почувствуешь боли, - сказал Марк – все пройдет очень быстро.
Славка покачала головой и выдернула свою руку.
- А меня вы спросили? – ее голос прозвучал тихо, но Марк взглянул на нее так, как будто она его ударила.
- Слава… - начал Марк, но она яростно взглянула на него.
- Я – не сосуд для зачатия, - медленно сказала Славка, - и, как мне кажется, тоже имею право решать.
Умка_Аська
23.04.2009, 13:24
Даже пусть это и фантастика, все равно возмутило то, что Славке не дают решать ничего! Все таки, действительно, она мать, и решать в первую очередь ей!!!
Жду, что будет дальше! Порадуешь нас хеппи-эндом?:)
Olenenok
23.04.2009, 15:04
Танюша, мне нравиться твоя "фантастика"... я читаю и впитываю каждую буковку..:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy
Все-таки волнение не подвело...и разговор действительно тяжелый...
Меня, так же как Умка_Аська, возмутило отношение к Славке...
Почему никто не спросил ее мнения...
Почему они считают себя такой умной расой...что не считаются, ни с кем другим...
Почему не дать шанс...почему не попробовать вырастить ребенка...
Сколько вопросов...ужас...
Надеюсь...НЕТ!...уверенна....будет хеппи-энд...
Умка_Аська, Olenenok, всё будет хорошо)) Причины вести себя так у Марка были. Однако я с вами полностью согласна - нельзя манипулировать человеком. Никакая цель этого не оправдывает.
Добавлено через 1 час 7 минут
- Выслушай меня, - попросил Марк, но она вновь освободила свою руку непримиримым жестом.
- Мне казалось… - голос Славки дрогнул – Какой дурой я была! – она посмотрела на Марка и лицо ее исказилось от боли. – Тебе не надо было притворяться, Марк!
- Слава!
Славка перевела дыхание.
- Не бойся, - сказала она ровно, – истерики не будет, - девушка обвела взглядом людей, молча смотревших на нее.
- Мне все равно, что вы обо мне думаете, - сказала Славка тихо, - но я не дам вам решать свою судьбу. Мы кажемся вам примитивными… пусть так! Может быть, я не смогу дать своему ребенку и сотую долю того, что он имел бы в вашем мире. Но у нас будет главное – моя любовь. Я сумею сделать его счастливым. И мне жаль вас. Здоровые и счастливые дети рождаются у тех, кто любит. А вы не умеете любить.
Глаза Марка казались совсем темными на побелевшем лице.
- Если бы вы умели любить, то знали бы, что любят не за ум, не за красоту, не за рост или цвет кожи, - горько сказала Славка, - И вы знали бы, как это – хотеть ребенка от любимого человека,- она посмотрела на Марка и покачала головой. – Мне очень жаль, Марк. Я такая, как есть, и не стану лучше.
- Ты все неправильно поняла, - сказал Марк – Выслушай же меня!
- Я не могу оставаться здесь, - Славка поднялась. Мужчины встали вместе с ней. Она почувствовала себя совсем маленькой и одинокой.
- Я не хотела … сделать вам больно, - тихо сказала девушка. – Простите, - она быстро пошла к выходу.
Никто не остановил ее.
*****************************************************************
От слез она мало что видела, сбегая вниз по бесконечной лестнице. Славка смахивала их с ресниц, но мир снова призрачно расплывался. Она едва не оступилась, в последний момент схватившись за перила. Девушка остановилась, чувствуя, как бешено стучит сердце.
Славка вздохнула поглубже и вытерла глаза. Теперь она пошла медленнее. От монотонного мелькания ступенек кружилась голова. Славке казалось, что лестница никогда не кончится, она вела вниз и вниз, и за каждым поворотом открывался новый, бесконечно долгий пролет.
Внезапно ей стало страшно. Этот дом поймал ее, заманив в лабиринты ступенек, ведущих в никуда. Привычный мир рушился. Славка остановилась и сжала виски. Надо взять себя в руки. Это жизнь, а не роман Стивена Кинга. Но как это было непохоже на ее обычную жизнь! Ощутив, как отступает ужас, Славка снова пошла вниз, медленно спускаясь по ступенькам. Она почувствовала свежий воздух и вздохнула облегченно. Оставался всего один пролет. Стоя на верхней ступеньке, она увидела внизу Марка.
Он смотрел на нее молча; спокойно, чуть холодновато вглядываясь в лицо Славки, словно разглядывал какое-то экзотическое насекомое и силился понять, что же в нем особенного.
Славка вспыхнула от этого взгляда. Горло перехватило от острой, непереносимой обиды.
- Не нравлюсь? – тихо спросила она.
Ничего не изменилось в зеленых глазах Марка.
- Спускайся, - ответил он спокойно, – поговорим в машине.
Славка спустилась на несколько ступенек, взглянула на Марка, бесстрастно и молча ждущего ее, и вдруг похолодела.
На воротнике его куртки блестели капли от растаявшего снега, а в сгибе замка, пристегивающего капюшон, Славка заметила несколько еще не растаявших снежинок. Он только что вошел с улицы. Но Марк остался в квартире, из которой она так стремительно бежала! Звук подъезжающего лифта вывел ее из оцепенения.
- Что же ты? – спросил мужчина, до которого оставалось всего несколько ступенек. - Идем! – он метнулся к ней, но Славка, опередив его на мгновение, бросилась назад, вверх по лестнице.
Она услышала звук открывающегося лифта и, оглянувшись, крикнула:
- Помогите!
Ее преследователь быстро обернулся. Их разделяла всего одна ступенька, и Славка, шагнув вниз, изо всех сил толкнула его.
Марк, вышедший из лифта, неуловимо быстрым движением отступил, пропуская летящее тело, и Славка увидела голубой луч, ударивший, казалось, из его руки.
Нападавший упал. Марк перевернул мужчину вверх лицом, на котором было все то же холодноватое, чуть брезгливое выражение. Яркие зеленые глаза смотрели в потолок. Славка медленно осела на ступеньку. Они были такими ужасающе, неправдоподобно одинаковыми, словно два близнеца. Марк склонился над ним.
- Кара, Рик, ката сэ ассаэ… - услышала Славка и вцепилась в перила, теряя сознание.
****************************************************************
Чьи-то теплые руки держали ее ладонь.
- Слава… наконец-то! – Марк вздохнул облегченно. Она увидела его встревоженные глаза. Они были одни в какой-то незнакомой комнате.
- Как ты? – спросил Марк.
- Что со мной? – Славка удивилась, как слабо прозвучал ее голос.
- Не вставай, - удержал ее Марк, - Ты потеряла сознание.
Славка посмотрела на него беспомощно:
- Я ничего не понимаю, Марк.
Добавлено через 1 час 9 минут
- Бедная моя девочка, - он наклонился и обнял Славку. – Не бойся, я с тобой, - сказал он тихо. – Никто не причинит тебе зла.
- Где мы, Марк?
- У Кара. Тебе придется пожить здесь… несколько дней.
Славка внимательно посмотрела на Марка и покачала головой.
- Что происходит, Марк?
- Ты хорошо себя чувствуешь? - спросил он с сомнением.
- Все прошло, - Славка села, не обращая внимания на пытающегося удержать ее Марка. И вдруг быстро взглянула на него.
- Марк, мой ребенок… вы не?..
Глаза Марка потемнели. Он медленно покачал головой. Славке стало неуютно под его взглядом.
- Наш ребенок! – сказал он с тихой яростью. – Кем ты меня считаешь?
- Марк, - Славка еще не видела Марка таким и растерялась.
- Я мечтал о нем много лет… - сказал он тихо. – Я представлял каждый пальчик на его крохотной ручке, придумывал цвет его глаз, перебирал имена… Я думал, чему научу его, когда он вырастет, мечтал, как буду отвечать на его бесконечные вопросы. Я представлял его себе так четко, что порой мне казалось, что он уже есть… Ты знаешь, каково это – не иметь детей? – Марк перевел дыхание и опустил голову.
Славка взяла руку мужчины и прижалась к ней мокрой от слез щекой.
- Я рожу тебе сына, - прошептала она и посмотрела на Марка растерянно, - Или дочь, я не знаю…
Он порывисто обнял Славку, прижимая к себе так крепко, что она задохнулась.
- Молчи! – тихо сказал Марк. – Ты что, не поняла еще, что тебе просто не дадут его родить?
Он удержал рванувшуюся Славку.
- Послушай меня, - сказал он твердо. – Они убили Лору. Я не могу рисковать тобой.
- Я ничего не понимаю! – Славка заплакала. – Мне страшно, Марк!
- Успокойся… ну все, все, - Марк покачал ее, успокаивая как ребенка. – Здесь тебе ничего не грозит.
- Кто он был? – спросила Славка, отстраняясь.
- Один из наших врагов. Когда с моим народом случилась беда, очень скоро стало ясно, что жизнь закончится вместе с нами – последним поколением. И сразу появилось очень много желающих занять наш мир, завладеть всем, что мы создали. Все попытки наших врагов провалились, и теперь они знают – пусть нас останется всего 10 человек, мы все равно сможем защитить наш мир. Тогда они сменили тактику и стали ждать. Так продолжалось до тех пор, пока мы не нашли выход, и у нас снова не начали рождаться дети. И тогда они стали охотиться за нами в других мирах. Они знают, что это их единственный шанс. Иногда им это удается. Марк нахмурился и замолчал.
- Они думали, что Лора… носит нашего ребенка? – тихо спросила Славка.
Марк кивнул.
- Но узнали, что это не так, - сказал он. – И теперь они будут охотиться на тебя.
Славка молчала, пораженная.
- Ты не можешь родить ребенка здесь, - сказал Марк – Ты слишком уязвима. И даже если бы тебе удалось… Малыш постоянно будет в опасности. Они не оставят его в живых, - сказал Марк глухо.
Он посмотрел на Славку с тоской.
- Легче потерять его сейчас, чем похоронить потом.
Славка покачала головой.
- Я не верю, что нет никакого выхода, - сказала она.
Марк молчал.
- Если ты не можешь защитить меня здесь, - начала Славка и увидела, как изменилось лицо мужчины, - значит, тебе придется взять меня с собой.
- Это невозможно, - покачал головой Марк – планета все еще отравлена. Ты не сможешь…
Может быть, я действительно не смогу жить там постоянно, - упрямо сказала Славка, - но я вполне смогу выносить нашего ребенка, если вы создадите что-то вроде барокамеры… Ведь лежат же некоторые на сохранении все 9 месяцев, - мужественно сказала она.
Лицо Марка изменилось. Он еще смотрел на Славку с сомнением, но глаза его просветлели.
- Я не могу решить это сам, - сказал наконец мужчина. Он поднялся и зашагал по комнате. Славка наблюдала за ним с тревогой и надеждой.
- Так расскажи всем, - тихо сказала Славка.
- Они ушли. Я должен буду уехать, может быть, часа на два.
Славка встала:
- Иди. Я побуду одна, - сказала она, хотя липкий страх шевельнулся где-то внутри.
- Не одна, - медленно сказал Марк, с сомнением глядя на Славку. - С Кара.
- Хорошо… - невольно Славка вздохнула с облегчением. Она взглянула на Марка внимательнее – Что с тобой?
- Ничего, - он на мгновение опустил глаза, и Славка, недоуменно смотревшая на него, вдруг улыбнулась.
- Марк, - позвала она мягко, - Ты что, ревнуешь?
Он вспыхнул, как мальчишка.
- С чего ты взяла? – и отвернулся с досадой.
- Ма-арк, - протянула Славка укоризненно, – не будь ребенком!
conti, твоя ненаучная фантастика потрясающая!!! я уже вижу, что нет стиля, в котором ты не могла бы написать историю!!! я действительно представляю себе всё происходящее... ты просто МЕГАталантище!!!:rose
Поздравляю от всей души с переносом темы в основной раздел! Желаю удач в творчестве и жизни!
Eclipse-e
23.04.2009, 22:18
Какая же Славка решительная!!!:love-think Она на все пойдет ради своего ребенка, вопреки всему. Уверена у них появится здоровенький малыш!
Ой, как мне нравится ревность Марка, а то расслабился, понимаешь:z2559 С описанием внешности Кара ты постаралась на славу....мммм:rose
*Танюшь,поздравляю и искренне рада, что теперь мы уже будем следить за твоим творчеством в основном разделе! Ведь перышко свое ты отточила на славу:girl*
Ну, я-то фантастику обожаю и особенно исследования чувств в этом жанре. Немного жалко Славу и Марка и их всех......но есть надежда на оптимизм....И знаешь, появилось ощущение, что надо было еще немного интригу потянуть...Стаса еще подтянуть...Но это всё так...не обязательно. Очень здорово!!!!!Как хорошо, что ты в основном разделе!!!
Olenenok
24.04.2009, 09:31
Танюша, УРА! УРА! УРА!:handy:handy:handy
Я искренне тебя поздравляю...с перемещением твоей темы в основной раздел!:z2048:z2048:z2048
Ты умничка!:el::el::el::daizy
Спасибо за продолжение.
Я горжусь Славкой..она действительно ВЗРОСЛАЯ ЖЕНЩИНА!
Она уже сама в состояние принимать решения и искать выход из сложившейся ситуации...
Тино4ка, Злата, Utro, Алёнка, Анечка)))
Спасибо всем за поздравления :) Как-то непривычно мне здесь)) Я вообще очень к месту привыкаю) Ну ничего, обживусь постепенно))
Алёна, Аня, Славка мне тоже нравится) Хорошо, когда в человеке есть стержень. Он, этот человек, может казаться ничем не примечательным, и только в сложных ситуациях раскрывается его надёжность и настоящесть (знаю, что такого слова нет).
Utro, а про Стаса я думала. Была мысль вернуть Славку в стены родного универа после возвращения ОТТУДА, преображённую, уверенную в себе - чтобы он, увидев её, потерял голову и сходил с ума от невозможности вернуть её обожание) А потом передумала)) Не знаю, мне самой совсе неинтересно доказывать что-то человеку, которого уже не любишь. Хотя, наверное, я неправа.
Она подошла и обняла Марка, тут же оказавшись в плену его рук.
- Иди, - сказала Славка мягко. - Я обещаю хранить тебе верность,… хотя это так нелегко, - добавила она с улыбкой.
- Хорошо, - вздохнул он, отпуская девушку, - я быстро.
Марк вышел, и Славка снова услышала непонятную, быструю фразу на незнакомом языке. Тихий вопрос Кара, торопливый ответ Марка.
- Слава! - позвал Марк.
Девушка вышла из комнаты и смущенно улыбнулась Кара. Ей было немного стыдно за сегодняшнюю пламенную речь и собственную глупость. Кара просиял ей в ответ так, что Марк хмыкнул и быстро посмотрел на Славку.
- Покорми Славу, - попросил он - И не вздумай пробовать на ней свои изобретения!
Кара посмотрел на него укоризненно.
- Иди, сказал он неожиданно серьезно. - Будь осторожен.
Славка проводила Марка до дверей, сказала тихо:
- Возвращайся скорее, я буду ждать.
Они остались вдвоем.
- Что вы предпочитаете, Слава? - спросил Кара - Рыбу, мясо, овощи?
- Вы умеете готовить? - недоверчиво спросила Славка.
Кара скромно потупился:
- Думаю, мало кто готовит так, как я.
Девушка улыбнулась. Необыкновенное самомнение этого парня ничуть не вредило его обаянию. Она искренне любовалась Кара.
- Так что вы выбрали?
- Не знаю, - честно сказала Славка, - но я очень проголодалась.
- Хорошо. Тогда мы перекусим тем, что есть, а настоящий обед будет, когда вернется Марк.
Кара провел ее в столовую. Он быстро и умело сервировал стол.
- М-м, какая рыба! - Славка замерла, чувствуя, как тает во рту тоненький ароматный кусочек. Кара наблюдал за ней с улыбкой. Он пододвинул ей блюдо и щедрой рукой подложил на тарелку целую стопку полупрозрачных пластинок. Казалось, смотреть, как она ест, доставляло ему искреннее удовольствие.
- Попробуйте с виэ, - сказал он и, видя Славкино замешательство, крохотной серебряной ложечкой положил на один кусочек что-то белое и зернистое. Потом при помощи вилки Кара скрутил полупрозрачный кусочек в трубочку и, наколов его, поднес к губам Славки. Девушка недоверчиво посмотрела на него и, зажмурившись, мужественно попробовала.
Это было чудесно. Оттенки вкуса сменяли друг друга, пока она медленно и осторожно жевала кусочек. Она чувствовала их все, как слышит музыкант каждый инструмент в оркестре. Славка изумленно посмотрела на Кара:
- Что это?
- Усилитель вкуса, - пояснил тот.
- Я чувствую себя ребенком, ничего не знающим о жизни, - смущенно призналась Славка.
Кара вздохнул.
- Как бы мне хотелось сказать, что научу вас всему! - сказал он с улыбкой.
Славка смутилась и рассердилась одновременно. Кара с интересом наблюдал за ней, и эта его непосредственная, почти детская заинтересованность внезапно рассмешила Славку.
- Это трудно - быть таким красивым, Кара? - спросила она сочувственно.
Брови мужчины взметнулись изумленно.
- Приходится играть свою роль постоянно, очаровывать всех, - продолжала Славка с улыбкой, - и всегда сомневаться в душе - видят ли люди то, что у тебя внутри, или же для них имеет значение только красивое лицо…
Кара медленно улыбнулся и покачал головой.
- Я действительно восхищаюсь вами, - признался он.
- Может быть, я не права, - задумчиво сказала Славка, - В мире, где все красивы, внешность не играет особой роли. Зато здесь, у нас, ваша красота способна разбить сердце любой женщины.
- Но не ваше, - огорченно возразил Кара.
Славка посмотрела на него удивленно.
- Вы продолжаете экспериментировать со мной, Кара? - с упреком спросила она.
- Нет, - он отвел глаза. - Простите, Слава, если это выглядит так. Марк мой друг, и я бы никогда не решился… Все дело в том, что вы научили его любить. Это такая редкость в нашем мире, что похоже на чудо. И у каждого из нас появилась глупая надежда. Многие думают, что дело в вас.
Славка недоверчиво смотрела на него.
- Это полная ерунда, - сказала она.
Кара пожал плечами и грустно улыбнулся.
**************************************************************
Славка нервничала. Прошло уже два с половиной часа, а Марка все не было. Девушка слонялась по комнате, слабо улыбаясь шуткам Кара. Наконец, отчаявшись развеселить ее, Кара вышел. Он принес ей кипу журналов, и Славка забралась с ногами на диван, просматривая каталоги. Невольно она заинтересовалась, подбирая к понравившимся платьям бижутерию, выбрала мебель, постельное белье, шторы. Игра была увлекательной.
- Что-нибудь понравилось? - спросил Кара, входя в комнату.
Славка вздохнула и улыбнулась, приходя в себя.
- Можно полюбопытствовать? - Кара присел рядом, и Славка, смущаясь, показала ему выбранное. Мужчина серьезно кивал, и Славка развеселилась:
- Вам необязательно заказывать все сразу, Кара. Гарнитур может подождать до Нового года, а вот этот диван, пожалуй, не войдет в мою комнату.
Кара серьезно взглянул на нее, и Славка рассмеялась.
- У вас очень красивая улыбка, - заметил он, улыбаясь в ответ. - Пойдемте.
Славка удивленно поднялась.
Он провел ее по огромной квартире к угловой комнате. Она была абсолютно пуста. Девушка удивилась, оглянувшись на Кара.
Мужчина положил руку на панель под выключателем. Пальцы его забегали.
ура, продолжение!!! как интересно!!! Кара так хорошо относится к Славе, может они все-таки не пойдут против её воли, и дадут родить самой и быть с Марком? и что это за комната?;)
- Мы забыли про обои, - сказал он. - Так как?
- Бежево-золотистые, - решилась Славка и изумленно ахнула, увидев, как изменились стены. Широко раскрытыми глазами девушка наблюдала, как меняется комната, заполняясь мебелью.
- Вот и ваш диванчик, - улыбнулся Кара. - По-моему, вот здесь неплохо. Или еще подвигаем?
- Чуть правее, - сказала Славка, чувствуя, как пересохло в горле. Она зачарованно смотрела, как появляются шторы, вазы с цветами, всякие изящные безделушки, занимая точно выверенные Кара места.
Последним штрихом был шарф, небрежно брошенный на спинку дивана.
- На два тона светлее… - пробормотал Кара и удовлетворенно кивнул. - Вот так.
Он довольно посмотрел на Славку:
- Вам нравится?
- Очень, - искренне ответила девушка, - Я еще не видела такой красивой комнаты!
- У нас неплохо получилось вместе, - улыбнулся Кара. - Я подарю вам эту комнату.
- Как вы это делаете? - Славка потянулась к изящному светильнику и невольно вздрогнула, когда ее пальцы прошли сквозь него.
- В этом нет ничего сложного. У вас есть понятие - виртуальная реальность. Эта комната - компьютерный проект. Вы можете пройти в нее, если подключитесь к системе. Хотите?
Славка покачала головой. Она вздрогнула, услышав звонок.
- Ну, вот и Марк, - Кара улыбнулся, глядя на Славку, - встречайте. Я на кухню, он наверняка голодный.
******************************************************************
Марк подхватил Славку на руки, закружил, а потом аккуратно поставил, словно испугавшись своей несдержанности.
- Голова не кружится? - спросил он заботливо.
- Нет, - она смотрела на Марка сияющими глазами. - Значит, да?
Славке не требовалось ответа. Она еще не видела таких счастливых глаз. Марк выглядел немного ошеломленным своим счастьем. Он обнимал ее так бережно, словно она была из стекла.
- Ты скажешь, наконец? - притворно рассердилась Славка.
Он улыбнулся растерянно:
- Я боюсь спугнуть… У нас есть неделя. Ты можешь подумать это время.
Славка сделала нетерпеливое движение, и Марк просиял, обнимая ее так крепко, что она невольно ахнула. Он сразу отстранился, виновато глядя на Славку:
- Извини, я не сдержался.
- Марк, - рассердилась девушка - если ты все девять месяцев будешь сдувать с меня пылинки… Это смешно! Ему меньше суток! - она замолчала, не веря себе самой. Неужели правда, что вчера в это время они стояли в метро? Ей казалось, что за эти сутки прошла целая жизнь.
- Я не знаю, как к тебе относиться, - признался Марк, - у меня это первый ребенок.
- Просто люби меня, - тихо сказала Славка. Она привстала на цыпочки и потянулась к губам Марка. Через мгновение Марк забыл о своей сдержанности, и, растворяясь в его ласках, Славка почувствовала, как привычно закружилась голова.
- Марк, - тихо прошептала она, смущенно отстраняясь, - мы не одни…
Он прислонился к стене и закрыл глаза. Славка видела, как нелегко ему остановиться.
- Ты сводишь меня с ума, - Марк посмотрел так, что она смутилась. - Это всегда так? Ты ведь любила раньше?
Славка покачала головой и улыбнулась:
- Боюсь, эксперт из меня неважный. Я влюблялась, но все это было так… по-детски. И никто не любил меня.
Марк посмотрел недоверчиво:
- Это неправда, - сказал он уверенно, - Просто ты всегда выбирала не тех.
Он снова обнял ее, и Славка вздрогнула, почувствовав губы Марка возле своего уха.
- Я буду любить тебя, - прошептал он, - Ты скоро забудешь, что была одна.
Наверное, на этот раз у нее не хватило бы сил отстраниться, но голос Кара заставил их вздрогнуть и поспешно отступить друг от друга.
- Стол накрыт. Ты, наверное, проголодался?
Марк скорчил ей смешную гримаску и повернулся к Кара:
- Чем ты нас побалуешь?
- Лучше один раз попробовать… - улыбнулся тот.
Славку усадили за стол. Она плохо помнила вкус блюд. Встречая взгляды Марка, девушка чувствовала, как внутри нее поднимается острое волнение.
- Вы ничего не едите, - расстроился Кара.
Славка виновато посмотрела на мужчину:
- Я не успела проголодаться.
Кара вздохнул:
- Похоже, и ты, Марк?
- Все очень вкусно, Кара, - сказал Марк примиряюще, - просто я здорово устал сегодня. Извини, мы ляжем пораньше.
Поднимаясь из-за стола, Славка прятала глаза. Марк провел ее в очень красивую спальню.
- Ну, что случилось? - спросил он с улыбкой, целуя смущенную девушку.
- Кара обиделся, - тихо сказала Славка.
Тино4ка :) Всё будет хорошо))
Добавлено через 14 часов 45 минут
Марк засмеялся:
- Ты плохо его знаешь. Он разъярен. Но он быстро отходит, - руки Марка торопливо освобождали ее от одежды. – Какая ты красивая! – сказал он восхищенно.
Было странно стоять перед ним, одетым, совсем обнаженной. Славка отчаянно покраснела. Марк улыбнулся и поцеловал ее, снова и снова, его губы коснулись шеи, плеча девушки…
У нее уже не было сил стоять, когда Марк взял ее на руки. Славка глядела на него затуманенными глазами, пока он нес ее к широкой кровати. Она почувствовала прохладу простыни, сильные руки, ласково и настойчиво размыкающие ее бедра, и судорожно вздохнула, принимая в себя Марка. Теперь ее не волновало то, что он так и не успел раздеться. Они были вместе, и он любил ее. Все остальное теряло смысл.
…Прошло, наверное, около четырех часов, в течение которых Славке не раз казалось, что у нее уже нет сил. Но Марк был так нежен и так страстен, что тело ее вновь и вновь откликалось на ласки мужчины. Славка подумала, что если бы она не забеременела прошлой ночью, то это обязательно бы случилось сегодня. Марк был неутомим, но когда он вновь потянулся к ней, Славка прошептала с притворным ужасом:
- Нет, милый, я больше не могу. И вообще, я…
- Что? – Марк приподнялся на локте.
- Жутко есть хочу, - смущенно призналась Славка.
Мужчина тихо рассмеялся, обнимая ее.
- Я тоже. Надень мою рубашку, она длинная. Поищем пропитание.
Они на цыпочках пробирались по коридору. Дверь в комнату Кара была приоткрыта, и оттуда падала полоса приглушенного света. Они преодолели широкую полосу быстро и бесшумно, почти бегом и, давясь от смеха, шмыгнули на кухню. Они походили на двух заговорщиков.
Марк включил свет, весело оглядел встрепанную, раскрасневшуюся Славку и фыркнул.
- Сам не лучше, - парировала она.
Марк пожал плечами, ничуть не расстроясь, и открыл холодильник. Они сидели на подоконнике и поедали необыкновенно вкусную еду, приготовленную Кара. Славка вдруг остро пожалела мужчину.
- Мы с тобой неблагодарные поросята, - сказала она огорченно.
- Почему? – удивился Марк.
- Кара так старался…
Марк испытующе взглянул на Славку и поинтересовался:
- Ты жалеешь только его или всех мужчин?
Девушка укоризненно покачала головой:
- Ты неисправим.
Марк чуть смутился:
- Извини. Я видел, что делается с женщинами в его присутствии. Мужчине нельзя быть таким красивым. Слава… - он обнял ее сзади и положил подбородок на ее плечо.
Славка вздохнула:
- Ладно, Отелло, пойдем спать. Я с ног валюсь.
Они тихо двинулись в обратный путь. Перед дверью комнаты Кара, которая была по-прежнему приоткрыта, Марк остановился и приложил палец к губам. Потом он бесшумно скользнул через освещенное пространство. Славка на цыпочках двинулась за ним. И вдруг услышала тихий стон мужчины. Она бессознательно вскинула глаза.
Кара полулежал в большом мягком кресле, глаза его были закрыты, на лбу поблескивали две узкие серебристые полоски. Бледное лицо казалось безжизненным. Славка остановилась, чувствуя, как в ней шевельнулся холодок страха.
- Слава! – зашипел Марк и дернул ее за руку.
Она шагнула, приходя в себя, но в своей комнате решительно высвободила руку.
- Что это, Марк?
- Тебе лучше не знать, - мужчина отвел глаза. Славка отступила от него на шаг.
- Вы – не люди? – тихо спросила она.
Марк изумленно посмотрел на нее.
- Слава, что ты себе придумала?
- Он выглядел как… робот.
Марк покачал головой и улыбнулся:
- Дурочка…
Он обнял ее, успокаивая, прижимая к себе.
- Я кажусь тебе механическим чудовищем? – спросил он тихо, щекоча дыханием ее щеку. Она слышала, как стучит его сердце.
- Не смейся надо мной, мне действительно страшно. Расскажи мне, что происходит с Кара?
- Сейчас он живет… в другом месте, - сказал Марк серьезно.
- Как это? – глаза Славки расширились.
- Это почти то же, что ваша виртуальная реальность. Судя по степени погружения и по тому, что он не включил экран, Кара сейчас переживает интимные минуты.
Славка смутилась и покачала головой:
- И все же мне не верится. Кара так красив, что ему не составит труда найти себе девушку. Настоящую, живую!
- Хорошо, - вздохнул Марк, - присядь, и поговорим. - Они сели рядом на кровати.
- Сначала это было лишь игрой, так же, как у вас. Но когда произошла катастрофа, мы лишились нашего мира. Все, к чему мы привыкли, было изменено золотой волной до неузнаваемости. Мир не погиб, он просто стал чужим. Представь, что ты наклонилась к безобидному пушистому кролику, а он впивается в твою руку так, что перекусывает кости… Предметы утратили свои привычные свойства, мы уже не могли доверять своим ощущениям. Чтобы выжить, нам пришлось научиться жить по-новому. Изменению подверглось все живое.
- А люди? – тихо спросила Славка.
- Люди оказались самым слабым звеном. Почти все взрослые погибли. Это было… страшно, - Марк замолчал, и Славка нашла руку мужчины. – Многие перед смертью сходили с ума, - продолжал он медленно. – Их мучили страшные видения, они умирали с перекошенными от ужаса лицами. Мы ничем не могли им помочь.
- Сколько тебе было лет? – спросила Славка, чувствуя, как сжимает Марк ее руку.
- Десять.
- Марк… - она прижалась к его плечу. Сейчас у него были глаза десятилетнего мальчишки, того ребенка, впервые столкнувшегося с нечеловеческой бедой.
- Как вы выжили… только дети?
- Старшим из нас было не больше двадцати. Они уже завершили свое образование и, когда все немного успокоилось, стали учить нас. Очень скоро выяснилось, что у нас появились новые способности, которые позволяют нам усваивать знания в такие краткие сроки, что получить пять – шесть различных образований за два года не было проблемой.
- Два года? – переспросила Славка.
- Да, наша система образования очень отличается от вашей.
- Я заметила, - хмыкнула девушка, вспомнив свои занятия английским.
- Но труднее всего было обучиться науке выживать. Я уже говорил, что во всей окружающей нас живой природе не осталось ни одного животного или растения, не изменившего свойств. Прогулка в ближайшую рощу становилась смертельно опасным путешествием для неподготовленного человека. Всем нам пришлось совершенствовать свое тело, чтобы сделать его неуязвимым. Мы стали жить колонией, потому что только так мы могли не опасаться за свою жизнь. Природа, предоставленная сама себе, очень скоро завоевала опустевшие города. Мы не успевали отслеживать изменения, происходящие в природе, не могли учитывать бесконечно возникающие новые виды, большинство которых было враждебными. Мы, вместе с другими видами, стали жертвами своих экспериментов над природой.
- И тогда вы пришли к нам, - закончила Славка.
- Да, и я очень рад, что нашел тебя.
- Я тоже, - Славка опустила голову на плечо мужчины. – А почему вы считаете, что не умеете любить?
- Не знаю. Наверное, нам было дано слишком много и чем-то одним пришлось пожертвовать.
- Самым прекрасным и необъяснимым, - задумчиво сказала Славка. – Вы не заключаете браков?
- Никто не запрещает этого, но семья теряет смысл без любви. В других мирах мужчина защищает женщину, которая должна стать матерью его ребенка, - Марк помрачнел.
- Это я виновата, - тихо сказала Славка.
- Не выдумывай, - Марк обнял ее, - Это судьба. С Лорой было двое мужчин… Просто не повезло.
- Но почему обязательно нужно забирать детей у настоящих матерей? Их трудно защищать? Но как они отличат этих младенцев?
- Понимаешь, они рождаются слишком непохожими на обычных детей. Не бойся! – быстро сказал он, увидев, что Славка побледнела. – Они такие же люди, как вы. Но возможности их намного шире человеческих. Представляешь, что бы произошло, если бы новорожденный младенец начал командовать медсестрой, когда ему хочется есть или пора сменить пеленку? – Марк улыбнулся, но Славке было не до смеха.
- Они умеют говорить? – горло ее пересохло.
- Нет, Они умеют передавать свои мысли. И многое другое… как и все мы.
- И ты?
Марк смотрел на нее с ласковой, успокаивающей улыбкой.
- Я… не боюсь, - неуверенно сказала Славка и вдруг поняла, что не слышала слова Марка, они возникли в ее голове. – Марк!
- Я только ответил тебе, - сказал Марк мягко, - Слава, тебе нечего бояться. От того, что мы знаем и умеем неизмеримо больше, чем вы, мы не перестали быть людьми. Можно сказать, что волна подняла человечество вверх на несколько ступеней… тех, кто выжил, - тихо добавил он.
Славка покачала головой, не слушая Марка:
- А читать мои мысли ты тоже можешь? – спросила она.
- Могу, если захочу,… и если захочешь ты.
Добавлено через 9 часов 15 минут
Славка решительно высвободилась из его рук и отошла к окну. Марк тоже поднялся, подойдя к ней.
- Слава, я знаю, тебе сейчас трудно, - сказал он мягко. – Прошу тебя, верь мне! Я никогда не причиню тебе зла.
Славка резко повернулась к нему:
- Я чувствую себя раздетой! Господи! Сидеть с вами в ресторане и не знать, что каждый из вас… - Славка прижала ладони к пылающим щекам. – Господи, как стыдно!
Марк вдруг улыбнулся:
- О чем же таком ты думала? – спросил он заинтересованно.
- Прекрати! – Славка замотала головой, - Не смей!
- Хватит, Слава! – Марк обнял ее, не давая освободиться. – Замолчи и стой спокойно, а то и вправду разбудишь во мне зверя. Успокоилась? – он поднял ее лицо за подбородок.
Славка сердито отвернулась.
- Ты читаешь чужие письма? – вдруг спросил Марк.
Славка посмотрела на него оскорбленно.
- Нет? – уточнил Марк. – Вот видишь. Почему же ты считаешь, что мы хуже воспитаны?
Славка посмотрела на него недоверчиво. Марк покачал головой:
- Ты мне не веришь?
- Не знаю, - честно сказала она.
- Хорошо, – Марк помолчал. – Если тебе это интересно – слышать чужие мысли – это не то, что слышать слова. Для этого нужно определенное усилие – точно так же, как вскрыть конверт. Препятствие минимальное, если у тебя нет чести, и непреодолимое, если она есть. Ты можешь успокоиться, Слава, среди моих друзей нет праздных любопытных, любящих совать свой нос в чужую жизнь.
- И тебе… никогда не хотелось знать? – несмело спросила Славка.
- Хотелось. Так же, как и тебе, правда?
Девушка кивнула.
- Я не хотела тебя обидеть, Марк, - сказала она тихо. – Ты сердишься?
- …Нет, - сказал он после короткой паузы, - но меня огорчает, что ты не доверяешь мне.
- Это не так, - возразила Славка – просто… Мой привычный мир тоже разрушен. Я и себе самой сейчас не верю. Ты же должен понимать, Марк, ты сам прошел через подобное.
- Я понимаю, - Марк обнял ее. – Если бы я мог дать тебе заглянуть в мою душу – я бы сделал это. Просто поверь, что с нами тебе ничего не грозит. Я сумею тебя защитить. И даже если что-то случится со мной… Для любого из моих друзей твоя жизнь – большая ценность, чем их собственная.
- Марк… - она встревожено посмотрела в его глаза.
- Ну вот… успокоил, - с досадой сказал Марк. – Ничего со мной не случится. Мы хорошо чувствуем опасность и умеем избегать ее. Может, пойдем спать? Ты же устала.
- Нет... Ну хорошо, мы ляжем, и ты мне расскажешь еще, - согласилась Славка, но тут же подозрительно взглянула на Марка и уточнила – Просто ляжем, Марк.
Мужчина засмеялся:
- Как я тебя люблю! Пойдем, я обещаю, что будем только говорить.
Славка с удовольствием забралась под одеяло и расположилась на плече у Марка. Марк улыбнулся и поцеловал ее в висок.
- Мне очень трудно рассказывать, когда ты так прижимаешься, - признался он.
Славка смутилась и отодвинулась.
- Как я сказал, старшим из нас было не больше двадцати. Мне часто кажется, что нам просто дали шанс, оставив жить молодое поколение. И эти сверхчеловеческие качества были даны нам как защита.
- Ты думаешь,… волна была управляемой? – Славка почувствовала холодок страха и опять прижалась к Марку.
- Не знаю. Никто не знает этого. Но если это не так – почему люди остались людьми в то время, когда все живое неузнаваемо изменилось?
Они замолчали. В наступившей тишине Славка услышала, как Кара пошел на кухню. Она представила, как он открывает холодильник, чтобы взять сок.
- Кажется, мы все выпили, Марк, - сказала она виновато.
Марк быстро посмотрел на нее:
- О чем ты? – спросил он странным голосом.
- Кара пошел на кухню. Ты что, не слышишь?
- Слышу. Но ты… - он вдруг крепко обнял Славку. Она посмотрела на него недоуменно.
- Мы будем сегодня спать? – поинтересовался Марк, отпуская ее.
Славка потянулась и зевнула.
- Я уже сплю, - сказала она сонно.
Марк закрыл глаза. Он заставил себя успокоиться и только потом осторожно посмотрел на девушку. Она действительно уже спала. Тогда Марк тихо встал и, отворив плотно закрытую дверь, прошел на кухню.
- Марк? – удивился Кара, сидящий на их недавнем месте, на подоконнике. – Что с тобой?
- Она слышит, - потрясенно сказал Марк.
Кара замер, недоверчиво глядя на Марка.
- Брось, - наконец сказал он успокаивающе, - С чего ты взял?
- Сейчас она сказала, что ты пошел пить сок.
- Ну, - Кара улыбнулся, – наверное, вы просто забыли закрыть дверь. Извини, я не хотел вам мешать.
Марк покачал головой:
- Дверь была закрыта. Ты сам знаешь, что здесь за двери…
Кара помолчал, потом соскочил с подоконника:
- Это легко проверить. Она спит?
Марк кивнул.
- Идем, - Кара заглянул в свою комнату и вернулся с небольшим поблескивающим кубиком, идеально прозрачным, казавшимся ледяным.
Они прошли в спальню. Убедившись, что Славка спит, Кара осторожно положил у нее в голове прозрачный кубик. Мужчины замерли, напряженно вглядываясь в него. Сначала ничего не происходило, и Кара уже протянул к кубику руку, улыбнувшись Марку – вот видишь! – как вдруг рука его остановилась на полпути.
Где-то в самой середине кубика зажглась яркая зеленая искра, сразу обозначив небывалую глубину необычной игрушки. Через мгновение веселые искры пробежали по всем граням, столкнулись, слились, – и кубик засветился ровным зеленым цветом.
- 0,2 - шепотом сказал Кара, поднимая на Марка ошеломленные глаза.
- Да уж! – отозвался Марк вполголоса.
Кара сделал предостерегающее движение, но было поздно. Славка пошевелилась и открыла глаза. Она сонно, бессмысленно посмотрела на Марка, потом перевела взгляд на Кара. Узнав его, девушка вздрогнула и, натянув одеяло до подбородка, быстро села в кровати. Зеленый кубик скользнул по подушке вниз. Мужчины растерянно переглянулись.
- Слава, - начал Марк, – прости, мы не хотели тебя напугать.
- Что вы делаете здесь, Кара? – спросила девушка. Щеки ее вспыхнули.
- Слава, простите, я ухожу… - поспешно сказал Кара, отступая. Но не успел он выйти, как Славка, охнув, достала из-под себя кубик.
- Что это? – спросила она, разглядывая лежащую на ее ладони светящуюся игрушку.
- Это … индикатор,- виновато сказал Марк.
Славка пораженно посмотрела на мужчину и отбросила кубик так брезгливо, словно держала на ладони паука. Кара быстро подхватил кубик и спрятал в карман халата.
- Что вы делали со мной?- спросила Славка, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Они виновато молчали. Потом Кара сказал:
- Мы просто сняли показатели деятельности вашего мозга.
- Так… - сказала Славка тихо - А теперь выйдите отсюда… оба. Я хочу одеться.
Кара бросил быстрый взгляд на Марка и вышел. Марк попробовал задержаться.
- Слава, я объясню… - начал он.
- Мне нужно одеться,- холодно повторила Славка - Чтобы, если у тебя или Кара возникнет желание изучать меня и дальше, я хотя бы не лежала перед вами обнаженной.
Встретив ледяной взгляд Славки, Марк огорчённо опустил голову. Дождавшись, пока он выйдет, девушка вскочила. Всхлипывая, она отыскала на полу свою одежду, торопливо оделась. Руки её дрожали, когда Славка поспешно пригладила волосы. Обида сжала горло, не давая дышать. Они изучали её, как пещерного человека! Они до сих пор сомневались, можно ли доверить ей выносить их драгоценного ребёнка!
Славка опустилась на край кровати, но тут же вскочила. Она судорожно перевела дыхание. Привести Кара сюда, в их спальню! Или для Марка это ничего не значит?
Она беспомощно остановилась посреди комнаты. Больше всего на свете ей сейчас хотелось бежать вон из этого дома, уткнуться лицом в свою родную подушку и выплакать все, что грузом лежало на сердце. Начиная одеваться, Славка не сомневалась, что уйдет. Но там, за дверью, её ждали Марк и Кара, они не выпустят её. Начнутся уговоры, извинения, все превратится в глупый фарс. У неё не было сил вынести это. Что же ей делать?
Славка перевела дыхание, пытаясь взять себя в руки. Но взгляд её снова упал на постель, и девушка расплакалась. Только здесь она достаточно хороша для Марка. Что же он думает о ней на самом деле?
Она вздрогнула, услышав стук, и быстро вытерла лицо.
Марк приоткрыл дверь:
- Можно войти?
Славка пожала плечами.
- Конечно. Наверное, ты хочешь спать. Я посижу в гостиной, - она направилась к выходу, но Марк встал у неё на пути.
- Ты плакала? – спросил он тихо.
Славка повела плечами, освобождаясь.
- Слава, - сказал Марк мягко – Давай не будем ссориться по пустякам.
Он замолчал, увидев выражение лица Славки.
- Для меня очень важны такие пустяки, Марк, - горько сказала девушка. – Из них складывается вся жизнь. Взаимное доверие, уважение, любовь... Это пустяк?
- Нет. Для меня это тоже очень важно, - Марк смотрел на нее очень серьезно. – Я просил прощения, Слава. Давай поговорим спокойно.
- Я не хочу, - Славка высвободила руку. – Я доверчивая дурочка. Я снова тебе поверю, Марк. А потом снова буду мучиться.
Марк покачал головой:
- Я никогда не лгал тебе.
Славка посмотрела на него с тоской:
- Мне сейчас так плохо, Марк. Я не могу говорить спокойно. Я наговорю такого, что потом не исправишь. Извини, мне нужно побыть одной. Я пойду в гостиную.
По-моему зря Славка нервничает. В любовь Марка очень верится....
Умка_Аська
26.04.2009, 02:25
Наверное, достаточно трудно писать так, чтоб читатели переживали и временно (в процессе чтения) жили жизнью героев, погружались в них! А ты делаешь именно так!!! Спасибо тебе за это!!!:)
А по поводу рассказа - я очень понимаю Славку - у нас в жизни не каждому позволяешь в душу себе влезть, в голову, а она противостоять этому не может! Да и полностью довериться, положиться на любимого мужчину тоже не может, поэтому ей так трудно! Хотя, думаю, с помощью Марка она все-таки выпутается из всех проблем!!!
Utro, её можно понять)) Я и рядом с экстрасенсами себя неуютно чувствую :) Должно же быть что-то, куда нет доступа никому? А тут ещё и уязвлённое самолюбие, и вообще ей только 19 лет. Не знаю, как кто, а я в 19 лет была уверена, что знаю всё на свете))).
Умка_Аська, спасибо))
Согласна с тобой насчёт Славки на все сто) Ты очень точно обозначила то, что она чувствует. Надо только побольше доверять Марку) Ему со Славкой тоже трудно))
- Оставайся здесь, - Марк шагнул к дверям.
- Нет, - остановила его Славка. – Я все равно не буду спать, а тебе надо отдохнуть.
Она не видела, как изменились глаза Марка. Он молча отступил в сторону, пропуская ее.
Славка бесшумно пересекла коридор и вошла в гостиную. К счастью, Кара не вышел ей навстречу. Она бы не смогла говорить ещё и с ним.
Славка включила торшер и забралась с ногами в большое кресло. На часах было около четырех. Еще два часа – и начнет ходить транспорт. Она сможет выйти незаметно. И что дальше?
Славка уткнулась лицом в колени. Она не сможет спрятаться так, чтобы никто не мог ее найти. И значит, рано или поздно она потеряет малыша.
Славка вспомнила счастливое лицо Марка и поглубже зарылась лицом в колени. Никакая обида не стоит этой маленькой жизни. Гордость хороша, когда отвечаешь за себя одну.
Славка подняла голову и посмотрела на часы. Стрелки переползли на 15 минут. Несколько мгновений девушка с тоской наблюдала, как неуловимо медленно перемещаются стрелки. Потом вздохнула и вновь опустила лицо.
Они заключили соглашение, и она прекрасно знала, на что шла. В обмен на ребенка, которого Славка носила в себе, она получала Марка. На эти девять месяцев он принадлежал ей. Он будет нежным, ровным, любящим, он будет защищать ее и беречь, как хрупкий сосуд, хранящий бесценный напиток. Потом все кончится, и она вернется в свой мир. Одна.
Славка встала и подошла к окну. Почему до сегодняшней ночи она не думала, что ждет ее после? Сможет ли она перенести одиночество? Хватит ли у нее сил?
Славка смотрела на пустынную ночную улицу ничего не видящим взглядом. Стекло отражало ее глаза с огромными темными зрачками. Очень медленно девушка провела по стеклу рукой, словно стирая отражение.
Пройдет время, и все станет ясно. И, может быть, окажется, что она сильнее, чем считала до сих пор.
Славка вернулась в кресло, обхватила колени руками. У других не бывает и этого… Она грустно улыбнулась. Марк… Если честно, то она не заслужила такого подарка судьбы. У них впереди масса времени. Почти год. И разве у нее есть выбор? Она просто не сможет без Марка.
Девушка зябко поежилась, поудобнее устраиваясь в кресле. Очень хотелось горячего чаю, но идти на кухню Славка не осмелилась. Конечно, Кара с удовольствием даст ей все, чего бы она ни попросила, так же, как и Марк. Но она уже не верила в их искренность. Славка поплотнее вжалась в кресло и закрыла глаза.
Наверное, она все же задремала, потому что не услышала, как вошел Марк. Славка вздрогнула, почувствовав, как он закрывает ее пледом.
- Давай я отнесу тебя в спальню, - сказал Марк, увидев, что она проснулась, - Тебе нужно поспать.
- Нет, - коротко ответила Славка.
- Слава! – Марк присел перед ней на корточки и заглянул в глаза Славки. – Ну не надо, солнышко, не упрямься… - он огорченно вздохнул, встретив ее непримиримый взгляд.
- Ну хорошо, - Марк поднялся. – Тогда пойдем завтракать?
Ей очень хотелось ответить «нет», но это было бы слишком по-детски. Да и глупо было устраивать голодовку только из-за того, что они серьезно сомневались в ее умственных способностях. Ведь не умирать же теперь с горя. Раз уж она пережила эту ночь, то будет жить и дальше.
Славка поднялась. Как всегда после бессонной ночи ее сильно морозило. Она обхватила руками озябшие плечи.
- Ты не заболела? – встревожено спросил Марк, увидев, как она дрожит.
- Если я заболею, я тебе скажу, - пообещала Славка, проходя мимо него.
Она зашла в ванную, сполоснула руки и лицо, невесело усмехнулась, посмотрев на себя в зеркало. Бледное привидение. Ей хотелось принять душ, но у нее даже не было смены белья, не говоря уже о халате, полотенце и зубной щетке.
Славка нахмурилась. Ей просто необходимо съездить за вещами. А как быть с институтом? И что будет с мамой, если она исчезнет на год? Размышления не придали ей бодрости и, выходя из ванной, девушка так посмотрела на Марка, что он поспешно отступил, пропуская ее.
Стол был накрыт. Кара, стоящий у окна, обернулся к ней.
- Доброе утро, Слава.
- Доброе утро, - ровно ответила Славка.
Марк пододвинул ей стул.
Кара виновато смотрел на нее, включив на полную мощность свое обаяние.
- Слава, - сказал он, - Простите меня. Поверьте, такое больше не повторится. Мне очень стыдно. Я был чудовищно бестактен.
Девушка кивнула, принимая извинения. Она обхватила руками горячую кружку, и пила чай маленькими глотками, понемногу согреваясь.
- Берите тосты. Марк, передай мармелад, - Кара расстроился, когда Славка отказалась. Но она и вправду не могла смотреть на еду, наслаждаясь горячим чаем.
- Слава, нам надо поговорить о вчерашнем, - сказал Марк, который явно нервничал и тоже не притронулся к еде.
Девушка остановила его движением руки.
- Не стоит начинать заново, Марк, - сказала она. – Сожалею, если вас не удовлетворили результаты вашего обследования, но обсуждать это я не намерена.
Добавлено через 49 секунд
Марк опустил голову.
- Слава, - мягко сказал Кара – если бы это не было важно…
- Я больна?
- Нет, - Кара покачал головой, - но…
- Значит, ребенку ничего не грозит?
- С ним все нормально. Но вы…
Славка покачала головой и поднялась:
- Я такая, какая есть. Будем надеяться, что малыш унаследует интеллект отца.
Славка вышла.
Мужчины удрученно посмотрели друг на друга.
- Ну и характер, - вздохнул наконец Кара, - Как ты с ней справляешься?
Марк криво улыбнулся:
- Пока это у меня плохо получается, - признался он. – Что будем делать?
- Мы должны ей сказать, пока она не обнаружила сама. Ты же знаешь, какой шок это может вызвать, - Кара заходил по комнате. – Какой я кретин! Не мог подождать до утра. Надо провести ступенчатый анализ, определить границы…
- Это бесполезно, - хмуро сказал Марк. – Она не подпускает к себе. Надо дать ей время успокоиться.
- У нас может не быть времени. Нужен человек, которому она доверяет.
- Гера! – Марк посмотрел на Кара. – Свяжись с Аланом, пусть привезет ее.
- Ее нельзя посвящать.
- Это и не потребуется, - Марк поднялся.
- Я думал, она сбежит ночью, - неожиданно сказал Кара и улыбнулся. – До утра сторожил у дверей. Ты хоть знаешь, как тебе повезло?
- Догадываюсь, - кивнул Марк.
***************************************************************
Славка стояла в пустой угловой комнате и экспериментировала. Пока у нее еще не получалось так быстро, как у Кара, но игра помогала ей отвлечься.
Она обставляла детскую.
- Как красиво… - тихо сказал Марк.
Славка вздрогнула и нажала на кнопку, стирающую программу.
- Слава, - Марк взял ее руки – давай помиримся. Малыш, я так не могу. Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
У него был такой теплый, любящий взгляд. Славка отвела глаза:
- Не знаю. Я могу притвориться, но это не будет правдой.
- Ты так сильно на меня обижена? – спросил Марк тихо.
- Марк! – она выдернула руки и с досадой отвернулась.
- Слава, мы вовсе не определяли твой ай кью, - сказал Марк, – это совсем другое…
- Хватит! – Славка резко повернулась. – Неужели нельзя прекратить говорить об этом? – она гневно смотрела на Марка. – Ты сам не даешь мне забыть.
Марк с сожалением покачал головой. Славка глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться.
- Если ты действительно хочешь что-нибудь для меня сделать, то давай съездим за моими вещами, - сказала она. – Я не могу здесь жить, не имея даже смены белья.
- Я съезжу сам. Тебе нельзя выходить. Напиши, что взять, хорошо?
Славка посмотрела на него с сомнением:
- Нет, ты обязательно привезешь что-нибудь не то. И потом – рыться в моем белье… Я должна съездить сама.
- А Гере ты доверишь это дело?
- Ее не найти – она сейчас в институте.
- Это не проблема, я свяжусь с Аланом, и он ее найдет.
- Ну хорошо, - подумав, кивнула Славка, - Но я хочу помыться, а у меня нет даже полотенца.
- Почему ты мне ничего не сказала? – с упреком спросил Марк. – Идем.
Он провел ее к ванной комнате, но не к той, где Кара лечил ее вчера.
- Извини, - сказал Марк, - я должен был догадаться, что ты не захочешь никого затруднять. Это будет только твоя ванная.
Славка огляделась, стараясь не выдать невольного восхищения.
- Я принесу халат и полотенце, - Марк вышел.
Славка принялась обследовать ванную с радостным нетерпением ребенка, получившего новую игрушку. Она дошла до полки с косметикой и увлеченно нюхала кремы и шампуни, когда вошел Марк. Славка повернулась смущенно. Мужчина улыбнулся, повесил на вешалку большое мягкое полотенце и длинный халат.
- Извини, халат большеват, - сказал он, - Это халат Кара.
- Ладно уж, - великодушно сказала Славка. – Марк?
- Тебе больше ничего не нужно? – он явно не спешил уходить.
- Нет. И ты мне здесь тоже не нужен.
Закрывая за Марком дверь, девушка улыбалась. Настроение неожиданно поднялось, и Славка, негромко напевая, залезла под душ. Она с удовольствием помылась, выбрав мыло по вкусу. Потом не удержалась и дважды помыла голову – одним шампунем и другим, очень странным, образующим огромную шапку пузырьков, которые, лопаясь, заставили Славку засомневаться в правильности выбора – ей показалось, что волосы на голове зашевелились, и ей пришлось заглянуть в зеркало, чтобы проверить, не вылезли ли они совсем.
Теплая вода успокоила и расслабила ее.
Обтершись полотенцем, Славка неспеша продолжила изучение тюбиков и баночек. Попробовав несколько кремов, она, наконец, выбрала один для тела. Кожа стала такой нежной и шелковистой, что Славка еще долго восхищенно гладила свои руки. Потом она нехотя оставила баночку, навела порядок в ванной и потянулась за халатом. Завернувшись в него, Славка с удовольствием прижалась щекой к мягким ворсинкам ворота.
Халат доставал ей до щиколоток, он окутал ее, согревая, нежно касаясь обнаженного тела. Ткань была очень мягкой, она словно ласкала. повторяя каждое ее движение. Почему-то это смутило Славку. Она стояла перед зеркалом и расчесывала волосы. Рука ее двигалась все медленнее.
Девушка судорожно вздохнула. Нет, она просто устала! Славка в упор смотрела на свое бледное лицо в зеркале. Потом попробовала продолжить расчесывать волосы, но массажка выпала из ее рук. Закрыв глаза, Славка оперлась руками о раковину. Закусив губу, девушка изо всех сил пыталась бороться со странным, необъяснимым чувством, завладевшим всем ее существом. Она снова глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя.
В голове ее мутилось… Горячее обнаженное тело – гибкое, сильное… Ее руки, обнимающие широкие плечи мужчины… Возбуждение – острое, дикое, неуправляемое… Наслаждение от того, что она ощущает всем телом его гладкую горячую кожу, дрожь его желания… Губы, торопливо скользящие по ее шее, щеке, жадно ищущие ее рот… Глаза…
Славка вскрикнула и покачнулась. Эти глаза… светло-карие, золотистые, прозрачные, как янтарь, глядящие с непередаваемо прекрасного лица! Глаза Кара!..
В ее дрожащих пальцах совсем не было сил, пояс не хотел поддаваться, халат льнул к ней, словно стал ее второй кожей. Наконец Славке удалось сбросить его, халат соскользнул с плеч и упал к ее ногам. И вместе с ним исчезло, растворилось наваждение.
Славку обдало прохладным воздухом остывшей ванной. Нервная дрожь, болезненная, непреодолимая, колотила ее. Девушка почувствовала, как стучат зубы.
- Ма-арк, - жалобно, беспомощно позвала она севшим голосом, и, всхлипнув, снова прошептала: - Марк!
Ноги не держали ее, и Славка медленно села прямо на холодный пол, прислонившись спиной к стене. Ей показалось, что прошла целая вечность, пока она не услышала негромкий стук.
- Слава! – позвал её Марк, - Ты не уснула, малыш?
Она дрожала, уткнувшись головой в колени, и не могла ответить.
- Слава, у тебя все нормально? – встревожено спросил Марк. – Слава!
Дверь отворилась с громким треском, выворачивая задвижку.
- Слава… Господи! – Марк метнулся к ней, поднял на руки.
- Марк… - еле слышно прошептала девушка.
- Маленькая моя, сейчас… - Марк вынес ее. Славка увидела Кара, встревожено глядящего на нее, и вздрогнула, прижимаясь к Марку. Кара быстро отвернулся.
Марк пронес ее в спальню, осторожно опустил на кровать.
- Сейчас… - он торопливо закрыл Славку одеялом, закутал со всех сторон.
- Ты совсем холодная… Девочка моя… Что с тобой? – он с ума сходил от беспокойства.
Славка только всхлипывала, не переставая дрожать. Марк метнулся к двери:
- Кара, принеси горячего чаю. Быстрей!
- Что случилось, Слава? Расскажи мне!
Она покачала головой и заплакала.
- Все, все… не надо… - Марк обнял девушку. – Ты согрелась хотя бы немного?
Вошел Кара с большой дымящейся кружкой. Марк принял у него чай.
- Немного приподнимись, солнышко. Вот так. Пей, это согреет тебя. Маленькая моя, как ты меня напугала!
Он заставил Славку допить чай до конца и встал, передавая кружку Кара.
- Марк! Не уходи! – встрепенулась Славка.
- Конечно, я здесь, - Марк коротко взглянул на Кара, и тот вышел, кивнув.
Марк лег рядом с девушкой, обнимая ее.
- Тебе лучше?
- Да, - она уже не дрожала, понемногу согреваясь под одеялом и в объятиях Марка. На щеках Славки зажглись алые пятна. На смену страху и непониманию пришел стыд.
- Слава, - сказал Марк серьезно, - нам надо поговорить.
- Нет! – воскликнула Славка со слезами.
- Ты должна мне все рассказать, я больше не могу мириться с твоим детским упрямством. Ты достаточно взрослая, чтобы понять, как все серьезно. Что с тобой произошло?
-Я…Нет, Марк!
- Что – ты? – непреклонно спросил Марк.
- Я занималась любовью с Кара! – Славка разрыдалась.
Она почувствовала, как вздрогнул Марк, увидела, как изменились его глаза.
- Та-ак, - медленно сказал он и отпустил Славку, сев на кровати.
-Нет, Марк! – торопливо сказала девушка, всхлипывая. – Ты не понял. Это халат…
- Что? – переспросил Марк.
Добавлено через 54 секунды
- Халат… Я надела его, а потом что-то со мной случилось… Я никогда не думала о таком, Марк! – лицо Славки, глядящей на Марка с мольбой и отчаяньем, исказилось от слез. Девушка крутнулась, переворачиваясь на живот. Плечи ее сотрясались от рыданий.
- Слава, - спросил Марк неестественно ровным голосом, - это было не на самом деле?
- Нет… Я не знаю… - она едва могла говорить от слез. – Я была одна… но я так все чувствовала, как будто это было на самом деле! Господи! – Славка зарылась пылающим лицом в подушку.
Некоторое время Марк молчал.
- Когда это закончилось? – спросил он наконец.
- Когда я сбросила халат. Сразу… - Славка не подняла головы. Она напряглась и попыталась высвободиться, когда Марк взял ее за плечи.
- Послушай меня, Слава… Мне кажется, я знаю, что с тобой произошло. Но чтобы убедиться, я принесу вчерашний прибор. Это необходимо, чтобы узнать все наверняка. Ты поняла?
Славка кивнула. Она вытерла лицо ладонями и перевернулась, натянув одеяло до подбородка.
Марк быстро вернулся. Славка встретила его настороженным взглядом.
- Просто лежи спокойно, - Марк положил индикатор над головой Славки. Он смотрел на кубик, а девушка, не отрываясь, смотрела в напряженное лицо Марка. Она видела зеленый отсвет, упавший на лицо мужчины. Славка испугалась, увидев выражение лица Марка.
- 0,4 – пробормотал он.
- Это плохо?
- Этого не может быть, - тихо сказал Марк.
Он убрал прибор. Потом протянул руку к лицу Славки.
- Ты ни в чем не виновата, солнышко, - мягко сказал Марк, - Просто…
- Что?
- Похоже, ты становишься одной из нас.
*************************************************************
Они проговорили больше часа. Славка уже не плакала, даже изумление в ее глазах притупилось. Марк видел, как она измучена.
- Поспи, - сказал он, целуя Славку. – Не бойся, я буду рядом.
Послушно закрыв глаза, девушка попросила:
- Посиди со мной немного, пока я не засну.
Это прозвучало по-детски беспомощно.
- Хорошо, - Марк улыбнулся, когда Славка обхватила двумя ладонями его руку.
Он смотрел в ее бледное, осунувшееся лицо , и чувствовал, как сердце его сжимается от щемящей нежности. Испытания, которые выпали на долю этой хрупкой девочки, сводили с ума многих взрослых мужчин. И это только начало… Марк тяжело вздохнул. Если бы он знал, что сломает ее жизнь!
Дыхание Славки изменилось, стало ровным и глубоким. Марк осторожно высвободил свою руку. Славка чуть пошевелилась, но не открыла глаз. Он поправил одеяло и тихо вышел.
Кара встретил его на пороге своей комнаты. Он встревожено смотрел на Марка, ожидая объяснений, и, наконец, не выдержав, спросил сам:
- Что произошло, Марк? Почему ты на меня так смотришь?
- А ты не знаешь? – Марк едва сдерживался. – Я подскажу. Я дал ей твой халат.
- Мой халат? – машинально переспросил Кара и вдруг замолчал. Лицо Марка исказилось от ярости, когда он увидел, что Кара покраснел, как мальчишка.
- Боже мой… - выдохнул он пораженно, - Марк…
- Я считал тебя своим другом! Я доверял тебе!
- Я никогда не сделал бы этого наяву, - потерянно сказал мужчина. – Послушай, Марк…
Но Марк уже повернулся к нему спиной.
- Сегодня мы уедем, - бросил он, выходя.
conti, хотела отписатся позже, когда прочитаю всё, но поняла что запутаюсь и забуду. Не помню уже писала или еще нет "Маша" - замечательная история, очень легкая и позитивная. Отдельное спасибо за историю о Владе и Алёне, я всегда знала, что навогодняя ночь самая чудесная и чудеса случаются, ведь в жизни всегда есть место сказке. Очень трепетная, волнующая история, читала и прямо жила с героями, очень переживала за них - огромное спасибо за бурю эмоций. Понравилась первая часть истории с эпиграфом "Странная штука жизнь...", как часто бывает в жизни, что мы не можем сразу узнать "своего человека", очень рада что Лена нашла свою судьбу, хотя я до последнего была уверенна, что она будет с Олегом. Только что закончила читать вторую часть истории - безумно интересно былои посмотреть на эту историю глазами Инны - ведь у каждой медали две стороны. Интересно окунуться в атмосферу чата.
conti, огромное тебе спасибо за твоё творчество и твой талант. Читаю твои истории перед сном и не могу оторватся, засиживаюсь до поздна. Ты умничка!
- Марк! – Кара появился на пороге кухни.
- Что еще? – глаза Марка были холодными.
Кара сел напротив.
- Давай поговорим, - Кара выдержал взгляд Марка, и только нервные пальцы, теребившие край салфетки, выдавали его волнение.
- Почему? – горько спросил Марк, глядя на него в упор. – Ты мог смоделировать секс с любой моделью, актрисой, самой красивой и сексапильной женщиной!
- Я не хотел, Марк…
Марк усмехнулся:
- Не надо, Кара, Я не хуже твоего знаю, как составляется программа.
- Я не хотел заходить так далеко, - Кара опустил глаза. – Я думал, что смогу остановиться…
Марк резко поднялся. Кара тоже встал, отбросив смятую салфетку. Их разделял только стол.
- Ударь меня, если тебе от этого будет легче, - посоветовал Кара.
Марк покачал головой.
- Я понимаю, что ты чувствуешь, но вам нельзя уходить отсюда, - тихо сказал Кара. – Ты не можешь рисковать жизнью Славы и своего малыша.
Марк знал, что Кара прав. Он смотрел на Кара с бессильной яростью.
- Такого больше не повторится, Марк, - сказал Кара твердо. – Я даю тебе слово. Ты не первый год меня знаешь… Вот, возьми, - он протянул Марку серебристые пластины.
- Это ни к чему, мне достаточно твоего слова.
- Я… извинюсь перед Славой, - с трудом сказал Кара, отводя глаза.
- Нет, - твердо сказал Марк. – Я объяснил, что вещи могут передавать ей информацию о своем хозяине. Ночью она случайно увидела тебя, погруженным в виппи. Теперь она думает, что подсмотрела твой сон, случайно оказавшись на месте твоей партнерши. Боюсь, она сама будет просить у тебя прощения, за то, что влезла в твою частную жизнь, - Марк усмехнулся. Потом он посмотрел на Кара и покачал головой.
- Я все же не понимаю, - сказал он убито.
- Наверное, это сумасшествие, - смущенно сказал Кара, – Я думал, что смогу понять, как возникает любовь.
- Я когда-нибудь убью тебя за твои эксперименты, - пообещал Марк и вдруг улыбнулся: - Ты просто дурак, Кара.
Кара послушно кивнул.
- Кто тебе сказал, что любовь начинается с постели? – спросил Марк.
- Нет?
- Это было бы слишком просто… Ладно, - Марк устало провел ладонью по глазам. – Слава не должна ничего знать. Мне хватило ночного скандала.
…Марк лег поверх одеяла и обнял спящую девушку. Он смотрел на Славку, видел близко темные длинные ресницы, бросающие тень на щеки, слышал тихое дыхание девушки. Не удержавшись, Марк осторожно поцеловал нежные полуоткрытые губы. Славка пошевелилась и открыла глаза.
- Нет, спи, спи… - виновато прошептал мужчина и улыбнулся, когда, закрыв глаза, девушка придвинулась, прижимаясь к нему.
Прежде чем уснуть, он еще долго слушал тихое дыхание Славки.
***********************************************************
- Марк! Приехала Гера! – постучал в дверь Кара.
- Гера! – Славка села в постели. – Возьми у нее вещи, и поговорите, пока я оденусь. Не пускай ее сюда.
- Хорошо, не волнуйся, - Марк поднялся.
Он принес сумку с вещами, и Славка быстро оделась, натянув на себя немнущийся свитер и джинсы. Когда она вышла, Гера кинулась ей навстречу.
- Что случилось? – спросила она встревожено. – Я спрашивала у Алана, но из него слова не вытянешь.
- Все нормально, - улыбнулась Славка. - Я немного приболела, но теперь все прошло. Спасибо, что привезла вещи, а то мне не во что было даже переодеться.
Гера смотрела на нее недоверчиво:
- Слава, я давно тебя знаю. Что-то здесь не то. Давай-ка, рассказывай.
- Да нечего рассказывать, - улыбнулась Славка, - все хорошо.
Гера явно обиделась, но тут в гостиную заглянул Кара:
- Мы вас ждем.
Гера удивленно посмотрела на Славку, у которой отчего-то вспыхнули щеки, и перевела взгляд на Кара, тоже казавшегося смущенным.
- Что здесь происходит? – спросила она тихо.
Славка сердито взглянула на нее:
- Не выдумывай! – так же тихо сказала она. Однако Гера заметила, что, проходя мимо Кара, Славка постаралась даже случайно не коснуться мужчины. Хмыкнув, Гера направилась за ней, не забыв одарить восхищенным взглядом смутившегося Кара.
Добавлено через 32 секунды
В комнате был накрыт стол.
- О! По какому случаю гуляем? – воскликнула Гера.
- Сейчас все узнаешь, - Алан усадил девушку рядом с собой.
Марк помог сесть Славке. Он смотрел на нее со странным смятением. Девушка вдруг ощутила холодок волнения, тревожно взглянув на Марка.
- Что-нибудь случилось? – тихо спросила она. Марк улыбнулся чуть растерянно:
- Не знал, что так трудно сказать это, - пробормотал он. – Ты выйдешь за меня замуж, Слава?
Славка уставилась на него широко раскрытыми глазами.
- Слава… - мягко позвал Марк – Тебе нужно время подумать? – голос его прозвучал несчастно.
- Нет… То есть да… - ответила Славка, заикаясь. – Да, Марк, я согласна! – она покраснела, увидев улыбки на лицах мужчин.
Гера, похоже, еще не вышла из состояния ступора, изумленно глядя на Славку. Марк обнял Славку, с улыбкой взглянул на замершую троицу:
- Нас кто-нибудь поздравит?
Гера наконец-то закрыла рот и протянула:
- Да-а… Как все быстро! А что это вы так торопитесь? – она фыркнула, увидев негодующий взгляд Славки, и потянулась поцеловать подругу.
Все разом заговорили. Славка с улыбкой кивала, принимая поздравления, и не слышала ни слова, пока не поняла, что Марк смотрит на нее вопросительно, а все замолчали, ожидая ее ответа.
Славка смутилась:
- Простите, я задумалась, - она виновато посмотрела на Марка.
- Я предложил пожениться через три дня, - сказал Марк, - тогда через неделю мы сможем уехать вместе.
- Но… это не бывает так быстро, - растерялась Славка.
- Я думаю, нам пойдут навстречу. Свидетели у нас уже есть. Прости меня, солнышко, но у нас не будет времени для пышной церемонии, какой ты заслуживаешь. Но я обещаю, что сделаю все, чтобы ты была счастлива, - Марк смотрел на девушку с такой нежностью, что Славка почувствовала, как к глазам подступают невольные слезы. У Геры тоже глаза оказались на мокром месте. Глядя на подругу, Славка от души пожалела ее – такой потерянной и несчастной та казалась.
- Они больше не увидятся? – тихо спросила Славка, с болью наблюдая, как Гера смотрит на Алана.
Марк молча покачал головой. Славка нахмурилась.
- Ты думаешь, это серьезно? – тихо спросил Марк.
- Думаю, да.
- О чем вы шепчетесь? – подозрительно спросила Гера.
- Ге-ера, - укоризненно протянул Алан. – Могу сказать точно, что им сейчас не до нас.
Славка чуть смутилась.
- А как же экзамен? – вдруг спросила она.
- Ты неисправима! – засмеялась Гера. – Будь я на твоем месте – английский был бы последней из моих забот.
- Я должна его сдать.
Мужчины переглянулись, Кара покачал головой.
- Слава, тебе не придется возвращаться на свой курс, к этому преподавателю, - мягко сказал Марк. – Ты же знаешь, что владеешь языком не хуже ее самой. Стоит ли доказывать это?
- Я должна, Марк, - упрямо возразила Славка. – Иначе я не смогу уважать себя. Мы ведь все равно еще будем здесь, в городе. Алан с сомнением посмотрел на Кара.
«Можно попробовать», - услышала Славка, хотя была уверена, что никто не произнес ни слова.
- Детское упрямство! – с досадой сказала Гера, и ее голос показался странно резким по сравнению с теми голосами, что только что слышала Славка.
«Это слишком опасно. Я постараюсь убедить ее», - это, несомненно, был Марк.
«Можно попробовать выйти сразу у института. Если нам удастся протащить ее…»
«Протащить…», - недоуменно подумала Славка – «Как это?»
Они одновременно посмотрели на нее – все трое, и вид у мужчин был ошарашенный.
- Что с вами? – невольно засмеялась Гера. – Как будто привидение увидели, - она переводила недоуменный взгляд с одного на другого.
Алан улыбнулся, обнимая ее, и скоро Гера забыла обо всем.
Марк и Кара по-прежнему встревожено смотрели на Славку.
- Ну, что такое? – сердито спросила она.
- Слава, помоги мне принести чашки, - попросил Кара, поднимаясь.
- Нет, - быстро вскочил Марк, - я схожу с тобой.
Они вышли из комнаты.
- Прекрати свои эксперименты, Кара, - угрожающе сказал Марк. – Может, сразу уж прикрепим индикатор ей на лоб?
- Ты что, не понимаешь, что происходит? – сухо спросил Кара. – Все слишком быстро, неестественно высокий коэффициент. А она понятия не имеет, как всем этим управлять. Что ты скажешь, если она вдруг перейдет в другое измерение – невольно, одна?
- Нет, - Марк покачал головой, - на это нужны годы.
- Марк, это все твой чудо-ребенок, - убежденно сказал Кара. – Он охраняет мать… по-своему. В кого он превратит Славу за девять месяцев?
- Ты настаиваешь? – мрачно спросил Марк.
- Да, лучше сделать это немедленно. Надо научить ее контролировать себя.
- Хорошо, - Марк вздохнул. – Я смогу удержать Геру минут 10-15, чтобы это не вызвало подозрений
Умка_Аська
27.04.2009, 12:01
Ааааа, что происходит, я вообще уже ничего не понимаю!
Хотя думаю, что автор позволит Гере быть с Аланом, а со Славкой ничего не произойдет в виду ее нового умения и качеств.
Даже ребеночек Марка ее защищает, не говоря уже о Марке, да будет так!!!
Уверена, что и экзамен она сдаст, и родители ее отпустят без проблем (нет, с проблемами, но отпустят)!:)
Я права?:)
Eclipse-e
27.04.2009, 13:46
Танюшка, я уже соскучилась по твоим рассказам:daizy
*уехала на недельку в другой город отдохнуть, но при первой возможности буду заглядывать*;)
Сколько всего интересного произошло:p Очень понравилась твоя задумка насчет перевоплощения Славки;) Теперь ее помимо Марка и Кары будет защищать еще и собственный ребеночек!:simpledance
О халате здорово!!! МММ, каким прытким оказался Кара, тоже захотел познать, таким образом, ЛЮБОВЬ, но не тут то было:love3
Почему-то, читая этот рассказик, мне даже не хочется самой фантазировать, что же будет дальше, а лишь читать, читать.....:rose
Интересно, а на "благодарю" система также реагирует? :) Я иногда забегаю совсем ненадолго - перед работой, некогда отвечать развёрнуто, а все мои "спасибы" удаляют))
Умка_Аська, позволю)) Только не сразу, об этом в другой части)) Улыбнулась, читая твой эмоциональный комментарий))
Алёна, приезжай скорее :) Я тоже скучаю)) Да, Славка будет уметь много))
Юля, ну столько добрых слов)) Благодарю))))))
- Что случилось, Кара? – удивленно спросила Славка, когда мужчина провел ее в комнату, смежную с гостиной. Девушка недоуменно оглядела панели с кнопками и клавишами, огромный экран.
- Садись, - Кара усадил ее в кресло и сел напротив. Он немного замялся, выбирая слова:
- У нас небольшие проблемы, Слава. Впрочем, нет, проблемы очень серьезные, - тут же опроверг он себя.
Славка смотрела на него встревожено.
- Твои способности очень быстро развиваются. Это опасно для тебя.
- Опасно?
- Ты не готова психологически, некоторые состояния могут вызвать у тебя шок. А если ты научишься перемещаться – не зная этого – ты просто можешь потеряться в другом измерении.
- Как это? – недоверчиво спросила Славка.
- Как ребенок в большом универмаге, - грустно улыбнулся Кара. – Только вокруг никому не будет до тебя дела – это в лучшем случае. Но есть и враждебные миры, куда не надо бы попадать вовсе.
- Это бред, - пробормотала Славка.
- Тебе надо привыкнуть к мысли, что ты не такая, как все. И, может быть, тебе уже не удастся стать прежней. Судя по тому, что ты слышишь мысли, твой коэффициент уже около 0,7.
- Это много?
- Раньше порогом была единица, сейчас – 1,85. Но у большинства из нас коэффициент от 1,2 до 1,5. Выше бывает очень редко. Это опасно, так как способности верхней границы почти не поддаются изучению, а значит, человек практически не управляет ими. Не волнуйся, - быстро сказал он, увидев, как изменилось лицо Славки, - мы будем помогать тебе, ты быстро всему научишься. А сейчас сиди смирно, можешь немного подремать. Расслабься, - руки Кара легли на ее плечи. На мгновение девушка напряглась, но тут же с удивлением ощутила, что действительно расслабляется.
- Хорошо, - услышала Славка голос Кара словно издалека и закрыла глаза, проваливаясь в сон без сновидений.
…Кара , нахмурясь, глядел на экран. Потом выключил его и потер виски. Славка спала. Прядь волос упала на ее лицо. Кара потянулся, чтобы убрать ее, но тут же отдернул руку, словно обжегшись.
- Слава, - позвал он тихо.
Девушка пошевелилась и открыла глаза. Кара проследил взглядом за тонкими пальцами, убравшими непокорную прядь.
- Что? – с недоумением спросила Славка, удивленная выражением его глаз.
- Нет, ничего, - Кара улыбнулся, поднимаясь. – Ничего страшного пока нет. 0,75, как я и предполагал. Я поставил блок защиты. До 1,5 можно не волноваться, теперь ты можешь себя контролировать. Марк подскажет тебе, как пользоваться твоими новыми способностями. Тебе придется поносить это, - Кара надел ей на запястье браслет. – Это индикатор, он отрегулирован на твой нынешний уровень и начнет светиться, когда твои способности начнут повышаться. Ты… - Кара вдруг спросил растерянно: - Я называю вас на ты? Простите, я слишком взволнован.
Славка улыбнулась:
- Не надо извиняться, нам давно надо было перейти на ты.
Она осеклась и почувствовала, что краснеет. Кара неловко отвернулся, поправляя папку на столе.
- Наверное, Гера уже потеряла меня, - Славка поднялась.
- Да, идите, я сейчас, - Кара быстро взглянул на нее.
Славка выскользнула за дверь.
Кара опустил голову на руки. Несколько мгновений он сидел не шевелясь, закрыв глаза, потом пробормотал:
- Нет… - стиснул зубы и застонал, как от боли.
****************************************************************
Славка вернулась в комнату.
- Какая прелесть! – Гера потянулась к браслету. – Такая тонкая работа! Где ты взяла его?
- Это свадебный подарок Кара, - Славка села рядом с Марком.
- Я была бы рада получить такой подарок, - Гера с трудом оторвалась от созерцания. – Ты такая бледная, с тобой все в порядке?
- Все нормально, - Славка улыбнулась. – Столько впечатлений, что голова закружилась.
Марк посмотрел на нее внимательно:
- Может, тебе лучше лечь?
Славка покачала головой:
- Я и так весь день лежала. Дай нам пообщаться с друзьями.
- Нам тоже пора, - возразил Алан и посмотрел на готовую запротестовать Геру, - если хотим успеть выбрать тебе браслет на хуже, чем у Славы.
Славка укоризненно взглянула на Алана, увидев, как просияла Гера. Она проводила подругу да дверей.
- Я заеду завтра, - шепнула Гера, целуя Славку, - и ты мне расскажешь все по порядку.
- Как ты? – спросил Марк, когда за Герой и Аланом закрылась дверь.
Голова сильно кружилась и начинала болеть, но Славка улыбнулась:
- Ничего. Надеюсь, это не грипп.
Добавлено через 1 минуту
- Пойдем, - Марк обнял ее за плечи. – Гриппа ты теперь можешь не бояться. Вирусу просто не ужиться в твоем организме. Сегодня тебе придется полежать, - он повел девушку в спальню.
Славка не могла противиться. Голова болела все сильнее. Марк помог ей лечь и накрыл одеялом.
- Это реакция на вторжение в твой организм, - сказал Марк, присаживаясь рядом со Славкой. – Ты очень независима, а Кара поставил блок. Твоему организму нужно время, чтобы смириться с границами, в которые его поставили. Постарайся расслабиться, - он держал Славкину руку, и она все сильнее сжимала пальцы Марка. Голова уже болела нестерпимо. Боль пульсировала, взрывалась в ней миллиардами раскаленных красных искр.
Марк встревожено склонился над Славкой, отвел волосы с покрытого испариной лба.
- Потерпи, солнышко, это скоро пройдет. Господи, как сильно! Бедная моя девочка, - он вытер слезы с лица Славки.
- Мне больно! – Славка с мольбой взглянула на Марка и тут же отвернулась, кусая губы. – Я не могу больше! Марк!
Марк вскочил, распахнул двери:
- Кара!
Появившись на пороге, тот мгновенно оценил ситуацию, метнулся к Славке.
- Это не должно быть так сильно! Надо было позвать меня раньше! Держись, Слава! Марк! – Кара взял Славку за руку, Марк подхватил вторую ладонь. – Мы поможем тебе.
Чернота отступила от глаз, Славка обессилено опустила веки.
- Как ты мог допустить, чтобы она терпела это одна? – рассержено спросил Кара. – Опять начинается… Я сниму блок. Больше нам не выдержать.
- Подожди! – Марк откинул одеяло и положил руку на живот Славки. Кара, сжавший ладонь девушки, недоуменно смотрел на него.
- Помоги ей, Кара, я постараюсь поговорить с ним.
Славка застонала, сжимаясь от нестерпимой боли.
- Маленький, мы не желаем тебе зла. Я люблю тебя. Я хочу защитить тебя и твою маму. Ты ведь знаешь это, малыш. Помоги ей, иначе она умрет.
- Марк! – Кара скрипнул зубами. – Принеси пластины, пока не поздно.
Марк с отчаянием взглянул в белое запрокинутое лицо Славки и кинулся в лабораторию.
Когда он вошел назад, лицо Кара было таким же бледным, как и лицо Славки. Он полулежал, бессильно откинувшись на подушки, продолжая сжимать в своей ладони руку девушки. Черные волосы Кара смешались со светлыми прядями волос Славки. Марк метнулся к ним, готовый закричать, но в этот момент Кара открыл глаза:
- Все нормально. Приступ прошел, она спит, - сказал он и, попробовав приподняться, улыбнулся чуть растерянно: - Я сейчас, извини.
- Не шевелись, - грубовато сказал Марк. – Я не умру от ревности, если вы полежите рядом.
Кара снова откинулся на подушки и закрыл глаза. Он чуть усмехнулся, почувствовав, что Марк смотрит на него.
- А сынок слушается своего папу, - сказал Кара ехидно.
Марк хотел ответить, но промолчал, увидев, как расслабилось лицо Кара. Он спал.
conti, это просто потрясающе!!! :daizy меня тоже не было пару дней, а тут такое... я даже не думала, что всё будет так прекрасно!!!:z2048 согласна с Eclipse-e, абсолютно не хочется фантазировать... всё равно не угадаю ;) очень ждем продолжения!!! =)
Славка проснулась среди ночи, не сразу поняв, где она. Марк спал рядом, лежа в одежде поверх одеяла. Постепенно она вспомнила, что произошло, и потерла виски ладонями. Голова не болела, но тело было совсем разбито, как после непомерной физической нагрузки. Очень хотелось пить. Славка тихонько поднялась, и на цыпочках направилась на кухню.
Кара спал, сидя за столом, положив голову на руки. Славка остановилась в нерешительности, потом шагнула вперед и тронула мужчину за плечо. Он вздрогнул и открыл глаза.
- Слава… Тебе плохо? – спросил Кара встревожено.
- Нет. Голова прошла.
Славка не успела понять, что произошло. Кара протянул руки и обнял ее за талию. Притянув ее к себе, он уткнулся лицом в плечо Славки.
- Кара! – растерянно сказала Славка.
- Я так испугался вчера, - глухо сказал мужчина, не отпуская ее, и не поднимая головы. – Я бы никогда не сказал тебе, если бы не это…
- Кара, не надо, - она попыталась высвободиться, но он удержал ее.
- Не уходи, пожалуйста… Завтра я уеду. Мне надо привыкнуть жить с этим… Побудь со мной совсем немного, чтобы мне было, что вспомнить…
Мгновение Славка пораженно молчала, потом осторожно отстранила мужчину.
- Ты просто устал, Кара, - мягко сказала Славка.
Он невесело усмехнулся и поднялся, сразу заставив Славку ощутить себя маленькой и беспомощной. Янтарно-карие глаза Кара взглянули на нее в упор:
- Что такое эта ваша любовь? – горько спросил он. – Если это так… больно?
- Это пройдет, - тихо сказала Славка, проводя ладонью по щеке мужчины. Кара отстранился и отвернулся к окну. Славка растерянно смотрела на опущенные широкие плечи.
- Кара, миленький, - тихо сказала она, - у тебя все еще будет! Сейчас тебе больно, но это пройдет. Человек может любить несколько раз.
Кара медленно повернулся. У Славки защемило сердце, когда она увидела, как изменилось его лицо. Кара до боли сжал плечи Славки:
- Я готов сделать для тебя все. Я готов отдать тебе свою жизнь. Но она ведь тебе не нужна, правда? – он горько усмехнулся, руки его упали.
– Мне надо побыть одному, – сказал Кара почти спокойно, заставив Славку поёжиться. – Иди, пожалуйста.
- Слава! – окликнул он её на пороге.
Кара подошел к холодильнику и достал большую пластиковую бутылку с минеральной водой:
- Возьми! И не волнуйся за меня, ничего со мной не будет.
Славка тихо вернулась в спальню. Она пила прямо из бутылки, глотая минералку пополам со слезами. Марк сонно пошевелился, открыл глаза:
- Я тоже хочу пить.
Она протянула ему бутылку и молча смотрела, как он пьет. Марк легко потянулся.
- Почему ты не ложишься? – спросил он, садясь на кровати и стаскивая через голову пуловер. Потом вновь взглянул на Славку:
- Что случилось? Ты плачешь? – он потянулся к выключателю, но Славка остановила его.
- Не надо. Я смотрела на тебя в темноте. Ты как хищный зверь – гибкий и красивый.
Марк непочтительно фыркнул, потом притянул к себе Славку.
- Как мне порой хочется узнать, что ты думаешь, - сказал он неожиданно серьезно. – Почему сейчас ты не хочешь признаться, что плакала… Любишь ли ты меня так же сильно, как я… Что ты вообще обо мне думаешь?
- Дурачок, - улыбнулась Славка и взъерошила Марку волосы, - ты не хуже меня знаешь, как я тебя люблю. Но ты никогда не поймешь меня до конца, даже если будешь читать каждую мою мысль по той простой причине, что ты мужчина, а я женщина.
Марк хмыкнул и улыбнулся в темноте:
- Последнее мне в тебе особенно нравится.
Славка тоже улыбнулась:
- На сегодня тебе придется забыть об этом. У меня совсем нет сил.
- Голова не болит? – рука Марка легла на лоб Славки.
- Нет, но тело ноет, словно по нему прошелся каток.
Марк порывисто обнял ее.
- Ты столько вынесла из-за меня… Я думал, что смогу защитить тебя от всего. Я так люблю тебя, девочка моя, и все же причиняю столько страданий…
- Не вини себя, Марк. Я все равно самая счастливая женщина на свете, - Славка поцеловала Марка и отстранилась, начав раздеваться. Марк лежал, молча наблюдая за ней в темноте.
- Иногда мне бывает страшно, - вдруг сказал он.
- Почему? – Славка остановилась, пытаясь рассмотреть выражение его лица.
- Я думаю, что не заслужил такого счастья. Я боюсь потерять тебя…
Славка протянула руку и прижала ладонь к губам мужчины, заставляя его замолчать.
- Тогда держи меня крепче, - прошептала она и скользнула под одеяло, прямо в объятия Марка.
Добавлено через 1 минуту
- Что ты делаешь? – Славка с улыбкой смотрела на Марка, разгоняя дым рукой.
- Я никогда не научусь этому, - расстроено сказал Марк, отставляя сковороду. – Я хотел приготовить тебе завтрак. Кара пришлось уехать рано утром.
- Что-нибудь случилось? – встревожено спросила девушка.
- Нет, но несколько дней мы поживем одни.
Славка поцеловала Марка и отодвинула от плиты:
- Открой форточку.
Марк присел у стола, наблюдая за ней. Он улыбнулся, увидев, как она сосредоточенно хмурится.
- О чем ты думаешь?
Славка поставила на стол тарелки.
- Нам все равно придется выбраться отсюда, - сказала она. - Мы должны съездить к моей маме.
Марк смотрел на нее озадаченно.
- По-другому нельзя, - твердо сказала Славка.
Теперь нахмурился Марк.
- Это далеко?
- Пять часов автобусом.
- Так долго! – Марк расстроено покачал головой. – Это слишком опасно, Слава.
- Марк, ты и она – мои самые родные люди. Она с ума сойдет, если я пропаду. А я изведусь, переживая за нее.
- Я должен подумать, как лучше все сделать. Самым безопасным способом была бы телепортация, но ты сама еще не можешь перемещаться в пространстве. Нужны три – четыре человека, чтобы помочь тебе перенестись. Что скажет твоя мама, если мы заявимся к ней вчетвером?
- Да, - согласилась Славка, подумав, - ей и тебя одного хватит с избытком.
- Я ей не понравлюсь?
Славка улыбнулась интонации, с которой он это спросил.
- Ты должен сделать все, чтобы ей понравиться. Я буду тебе помогать, - Славка села на колени к Марку и обняла его.
- У тебя взгляд, как у маленького испуганного мальчика, - сказала она с улыбкой.
- Не смейся, я и вправду в панике.
- Ну, перестань, все будет хорошо, - пальцы Славки зарылись в волосы Марка, она притянула его голову и поцеловала в затылок.
- Давай есть, все остынет, - сказала она и поднялась, предупреждая движение Марка. – Я жутко голодная. Кажется, вчера я так ничего и не съела за весь день.
- Да, - Марк нахмурился. – Чашка чая утром и минералка вечером. Так нельзя.
- Зато я буду стройная… К сожалению, это ненадолго.
- Ты никогда не будешь толстой, - компетентно заявил Марк.
Славка улыбнулась и начала есть. Она рассмеялась, когда Марк сказал после паузы:
- Ну, это же совсем другое!
- Посмотрим, что ты заговоришь, когда я буду на девятом месяце.
Славка быстро протянула руку, удерживая Марка:
- Сиди там! Дай мне поесть!
Он улыбнулся и уткнулся в свою тарелку.
- Что такое? – заинтересовалась Славка, развеселившись от его смущенного вида.
- Наверное, я кажусь тебе неопытным мальчишкой. Мне не удается быть сдержанным, как ты.
- Это инстинкт, - серьезно сказала Славка, но не удержалась и фыркнула, встретив оскорбленный взгляд мужчины. – Ты же знаешь, что я права, - добила она Марка. Он уже открыл рот, чтобы возразить, но тут с мелодичным звонком включился домофон.
Марк пошел к дверям. Через минуту он вернулся.
- Что случилось? – встревожено спросила Славка.
- Ничего страшного, - улыбнулся Марк. – Там внизу Алан с Герой. Нам с Аланом придется уйти на пару часов. Гера поднимется к тебе, поболтаете пока.
- Куда вы идете?
- Не волнуйся, - Марк поцеловал Славку. – Вы и не заметите, как мы вернемся.
Она покачала головой:
- Ты что-то скрываешь от меня!
Марк, надевающий плащ, остановился.
- Слава, я все расскажу тебе, когда вернусь. Поверь, это ничуть не опаснее того, чем я занимался раньше.
Olenenok
28.04.2009, 16:47
Танюша, столько событий...не знаю с чего и начать...:idontknow
Я нахожусь, где-то в облаках...после прочтения...
Я безумно счастлива за Славку...хотя ей будет очень тяжело...
Ведь столько возможностей теперь перед ней открылось...
Но ее оберегаю двое прекрасных мужчин...:el:
Кара..этот человек навсегда останется загадкой...
Безумно красивый человек...и безумно одинокий...
Ведь впитывая его красоту...люди забывают о самом главном... о душе...
Я думаю он найдет свое счастье..не без помощи Славки...
но это, как говорится, уже другая история...
Очень интересно, как сложатся отношения Геры и Алана...
Ведь в жизни может все поменяться и Алан полюбит Геру...
Но для этого скрестим пальцы...(и тихонько попросим автора):al:
Очень жду продолжения:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy
немного жаль Кара... но, надеюсь, он тоже найдет настоящую взаимную любовь!!! наконец-то Славка поговорит с лучшей подругой, они ведь столько не виделись!!!
и вообще... всё супер... должно что-то случиться ;) ведь всё равно конец будет счастливым;)
Аня :) Спасибо за тёплые слова)) Я правда стараюсь сделать всех счастливыми)) С Кара у меня сложные отношения)) Правда много ему от меня досталось) Но он пройдёт через все испытания, и всё равно встретит свою любовь, обещаю. Только будет это не сразу.
И у Славки с Марком ещё не всё гладко, впрочем, почти у всех это бывает, люди должны притереться друг к другу, научиться понимать и уступать))
...Гера и Алан? :) А как ты догадалась?))))
Тино4ка, да, Гера много значит для Славки. Им ещё о многом надо поговорить) А хэппи-энд в такой теме просто обязателен))
Раздался звонок в дверь.
- Это Гера, - сказал Марк. – Мне пора, - он торопливо поцеловал Славку и открыл дверь.
- Куда это они отправились? – спросила Гера, провожая Марка взглядом.
- Я думала, ты знаешь, - расстроено сказала Славка, целуя подругу. – Ты завтракала?
- Алан выдернул меня из постели, - Гера прошла вслед за Славкой на кухню.
Они расположились за столом. Славка снова взялась за вилку, но аппетит пропал. Она все больше волновалась.
- Ты что? – спросила Гера, наливая себе еще чашку кофе. – Болеешь еще?
- Нет, - рассеянно сказала Славка, но тут же швырнула вилку на стол. – Я так не могу! Он мне ничего не рассказывает! Я должна сидеть дома и сходить с ума!
Гера отставила чашку.
- Я тоже вчера думала, во что мы влипли.
Славка недоуменно посмотрела на подругу.
- Я не знала, как начать говорить с тобой, - призналась Гера. – Посмотри, - она протянула Славке руку, на которой блестел узкий золотой браслет с бриллиантами.
- Какой красивый! – оценила Славка.
- Знаешь, сколько он стоит? – Гера округлила глаза – 30 тысяч! Я в шутку указала Алану на эту игрушку, а он, не задумываясь, достал кредитную карточку. Я потеряла дар речи, а он, похоже, даже не понял, что со мной.
Гера допила остывший кофе и прямо взглянула на Славку:
- Я думаю, это наркотики, - выложила она.
- Что? – оторопела Славка.
- Я сама не хотела в это верить, - Гера вздохнула. – А ты со своим Марком вообще ничего не видишь и не замечаешь! Господи! – воскликнула Гера, и Славка с изумлением увидела, что та плачет.
- Ну почему, когда всё было так хорошо, всё идёт кувырком?! Алан… Эти вечные командировки… Где он всё время пропадает? Мы почти не видимся! – Гера вытерла слёзы и посмотрела на Славку:
- Я ещё подруга тебе?
- Гера! – возмутилась Славка.
- Тогда скажи, что ты об этом знаешь?
Славка покачала головой.
- Славочка! – Гера снова заплакала.- Я никому ничего не скажу, но я должна знать! Не говори мне про Марка, скажи только про Алана. Он у них наркокурьер, да?
- Ты с ума сошла? – вспылила Славка.- Я уверена, ни один из них ни разу не кололся!
Гера не дала ей договорить:
- Дурочка, зачем им самим колоться? Это деньги… Огромные деньги! – Гера вскочила. – Оглянись вокруг. Многие ли в нашем городе могут себе позволить такую квартиру? Здесь же вся мебель на заказ! – она выдвинула бесшумно выехавший ящик.- Посмотри! Ты хоть знаешь, для чего это? – Гера вынула маленькую блестящую штучку, повертела в руках и швырнула назад: - А вот это?
- Это точно для рыбы. Я видела, когда Кара готовил.
- Зато я не видела в наших магазинах. А если и видела, то одна такая безделушка стоила половину папиной зарплаты.
Гера задвинула ящик, потерянно вздохнула.
Она села у окна, сказала тихо, глядя в осенний пустой двор:
- Я никого так не любила... Никогда!
Славка, увидев, как задрожали губы подруги, поспешно встала:
- Перестань…Гера! – она обняла подругу за плечи.- Ты себе напридумывала невесть что, а теперь сама мучаешься. У ребят совместная фирма, они часто бывают за границей.
- Правда? – Гера подняла голову, недоверчиво улыбнулась. – Ты это сейчас придумала?
- Не сейчас, - Славка тоже улыбнулась. – Марк сказал мне пару дней назад. Знаешь…Я тоже уеду.
- Ты будешь жить за границей?- недоверчиво спросила Гера.
- Да, около года. Что с тобой? – удивилась Славка, увидев округлившиеся глаза Геры.
- Он… он светится! – девушка тыкала пальцем, указывая на руку Славки, и та догадалась наконец посмотреть на браслет. Он светился ровным зелёным светом.
На мгновение паника охватила Славку. Она прислушалась к себе – голова не болела.
- Что это? – Гера смотрела на браслет с опаской.
- Не будешь кричать на меня, - засмеялась Славка. – Вещь антикварная, вот Кара и снабдил её противоугонной системой. Это электрошокер, он включается, когда я начинаю нервничать.
- Так выключи его! – сказала Гера. – Ещё ударишь меня!
- Я не знаю, как он отключается, - Славка растерянно посмотрела на подругу. – Кара мне не показал…
Мгновение Гера молча смотрела на неё, потом не выдержала и расхохоталась:
- Не показал! Ой. Славка! – смеялась она. – Сиди и держи руку кверху! А то долбанёт!
Славка, которая до сих пор с опаской смотрела на браслет, тоже рассмеялась до слёз:
- Я сниму его, - сказала Славка сквозь слёзы и вышла.
Добавлено через 1 минуту
В спальне она посмотрела на изумрудные искры внутри браслета. Она не могла сама определить, светился ли индикатор ярче, чем в прошлый раз. Опасно ли это? Как ей был необходим Марк! Заставляя себя успокоиться, Славка глубоко вздохнула и решительно сняла браслет.
Когда Славка вернулась к Гере, та стояла у дверей и крутила замки, пытаясь открыть.
- Что ты делаешь? – спросила Славка.
- Там котёнок. Он плачет прямо под дверью.
Укол тревоги был мгновенным и болезненным.
- Ты что? Тебе плохо? – встревожилась Гера, увидев, как побледнела Славка.
- Да, - ответила девушка, поняв, что только это может отвлечь Геру от дверей.
- Током ударило? – всполошилась Гера.
Замок мягко щёлкнул, закрываясь. И в то же самое мгновение что-то сильно шлёпнуло в дверь с той стороны. От этого звука у Славки волосы встали дыбом.
- Его кто-то пнул! Гады! – вскрикнула Гера и метнулась к двери.
- Гера! – выдохнула Славка и осела на пол. Она закрыла глаза, из последних сил пытаясь справиться с животным страхом, поднявшимся из самых глубин её существа.
- Славочка! Ты что? – Гера гладила её руки. – Ты совсем холодная! Я «скорую» вызову!
- Нет! - прошептала Славка и сжала руку подруги. – Помоги мне встать. Я немного полежу - и всё пройдёт.
Гера отвела её в спальню. Славка вытянулась на постели. Зубы её стучали.
- Укрой меня…Мне холодно, - попросила она.
- У тебя давление упало. Срочно надо выпить коньяку! – распорядилась Гера.
- Нет, принеси мне чаю, - попросила Славка.
Гера ушла за чаем.
- Марк, пожалуйста, возвращайся! – прошептала Славка.
- Держи, - Гера подала ей горячую кружку. – Сядь, разольёшь. Я сейчас, - она снова вышла, и Славка услышала, что Гера возится у двери.
- Не открывай! – крикнула Славка.
Гера с виноватым видом возникла на пороге.
- Я, кажется, сломала замок, - сказала она. – Ни туда, и ни сюда.
- Слава Богу! – искренне сказала Славка. – Посиди со мной.
Гера присела рядом с ней на постели.
- Слава, это серьёзно? – спросила Гера тихо.
- Что? – не поняла девушка.
- Ты серьёзно больна? – Гера ждала ответа. – Мне ты можешь сказать.
- Да ну, ерунда, - отмахнулась Славка. – Это нервы. Всё уже прошло.
Гера покачала головой:
- Ты очень изменилась. Ты была такая…мягкая внутри…
- А теперь? – улыбнулась Славка.
- Не знаю…Иногда мне кажется, что это не ты.
Славка засмеялась:
- Во мне проснулась моя вторая половина. Ладно, тащи каталоги, будем выбирать мне платье!
Время до обеда для Геры прошло незаметно, для Славки же оно тянулось медленнее с каждым часом.
- Что с тобой?- заметила, наконец, Гера.
- Марк давно должен был вернуться, - Славка поднялась и начала ходить из угла в угол.
- Тебе правда надо лечить нервы, - сказала Гера и выглянула в окно. – Вон они.
Алан, заметив Геру, махнул ей рукой и остановился, явно не собираясь подниматься. Марк вошёл в подъезд.
- Ладно, мне пора, - Гера поцеловала Славку. – Когда поедете к маме?
- Не знаю, - Славка топталась у дверей, умирая от нетерпения. Она слышала, как Марк пытается открыть дверь.
- Я сломала замок! – крикнула Гера.
- Отойдите в сторону, - посоветовал Марк.
Они отошли, думая, что он собрался выбить двери. Вместо этого послышалось тихое жужжание, и аккуратный прямоугольник выпал наружу вместе с замком. Дверь распахнулась.
- Марк! – Славка повисла на шее у Марка, и тут же спросила встревожено.- Что с тобой?
- Ничего, - он улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать уходящую Геру, потом притворил дверь.
- Я немного полежу, - Марк, не раздеваясь, пошёл к спальне, и Славка с тревогой увидела, как он хромает.
- Мне надо отдохнуть, - виновато улыбнулся Марк. – Потом, ладно, солнышко?
Она подхватила его, помогла улечься.
- Где у тебя болит? – Славка встревожено смотрела на Марка.
- Везде,.. – он закрыл глаза и замолчал.
Всхлипывая, Славка принялась раздевать его. Руки её задрожали, когда она увидела тело Марка. На нём не было живого места.
Умка_Аська
28.04.2009, 18:33
Еще чуть-чуть таких нервов, и я до хэппи энда не доживу!
Что опять происходит?
Что с Марком, со Славой?
Так, а ну успокаивай меня!:)
Умка_Аська, успокаиваю :)
- Господи! Что же случилось? – Славка едва коснулась пальцами длинного запёкшегося пореза, идущего по руке от плеча. Марк вздрогнул, но, прежде чем отнять руку, Славка успела ощутить лёгкое покалывание в кончиках пальцев.
Это было удивительное ощущение, непривычное и настоятельно требующее немедленного действия – так зудящее от укуса комара место требует, чтобы его почесали. Невольно Славка снова потянулась к ране.
Теперь она не коснулась пореза, а только поднесла к нему ладони, и медленно повела ими вниз, вдоль края раны. Покалывание, тепло, постоянно меняющееся ощущения в кончиках пальцев заставили Славку закрыть глаза. Зрение только мешало.
Она сидела с застывшим лицом, бледная и отрешённая, и только руки девушки мерно двигались, сантиметр за сантиметром изучая тело Марка, снимая боль, принося облегчение и исцеление.
- Перевернись, - сказала она, почувствовав, что Марк пришёл в себя, и снова склонилась над ним.
Прошло ещё не менее получаса, пока Марк перевернулся на спину и поймал руку Славки.
- Спасибо, - губы Марка коснулись её ладоней.
- Тебе лучше? – спросила девушка, открывая глаза.
- Посмотри сама.
- Это сделала я? – Славка недоверчиво провела пальцем по гладкому розовому шраму на плече Марка.
- Ты знаешь, что это значит? – Марк держал её пальцы. – Только Лора умела лечить руками. У нас высокая регенерация тканей, но ты способна делать чудо. Я бы провалялся дня три.
- Не менее недели.
- Слава, - Марк замолчал, подбирая слова. Тревога шевельнулась в сердце девушки.
- Что ещё, Марк? Что может быть хуже?
- Кара… - Марк поднял на неё страдающие глаза. – Он вряд ли переживёт эту ночь.
Славка побледнела:
- Что с ним?
- Он пошёл в лабиринт, который создал для меня.
- Лабиринт? – Славка непонимающе смотрела на Марка.
- Это тренажёры…То место, где мы учимся выживать. Кара моделирует дорожки, - Марк в отчаянье взглянул на девушку. – Я не могу объяснить. Это всё равно, что музыканта из полкового оркестра пустить на минное поле. Не знаю, для чего он сделал это. Он очень плох.
- Я должна попробовать помочь! – Славка вскочила и покачнулась. – Господи!
- Он не хочет сопротивляться, - тихо сказал Марк.
Ты не понимаешь, - Славка беспомощно взглянула на Марка. – Это я во всём виновата. Он сказал, что готов отдать за меня жизнь. Он любит меня!
- Любит?! – поражённо повторил Марк. Глаза его расширились.
- Марк, - Славка смотрела на мужчину с отчаяньем. – Я люблю только тебя, слышишь? Мне никто больше не нужен. Но я знаю, что могу помочь Кара. Только я… Пожалуйста, поедем к нему!
- Хорошо, - Марк начал быстро одеваться.
Добавлено через 9 часов 15 минут
…Слабость и страх…вот всё, что она могла чувствовать. Марк помог ей выйти из машины.
Лестница незнакомого дома, чьи-то лица… Она встретила изумлённый взгляд Алана.
- Где он? – спросила Славка почти враждебно.
- Пойдём, - после мгновенной паузы ответил Алан.
…Она невольно вздрогнула, взглянув на Кара, не узнавая его в этом изуродованном, окровавленном теле.
- Он потерял глаз? – тихо спросила она.
- Скорее всего – да. Ожог очень сильный. Наверняка некроз тканей.
- Пожалуйста, - Славка обернулась. – Оставьте нас вдвоём.
Марк что-то тихо сказал. Славка чувствовала спиной недоверчивые и испытующие взгляды.
Она осталась с Кара. Преодолев приступ дурноты, осторожно убрала простыню. И заплакала.
- Кара, миленький, не умирай! – прошептала она.
Мгновение Славка молча смотрела на растерзанное тело. Потом судорожно вздохнула и вытерла слёзы.
- Я смогу, - прошептала она упрямо. – Ты будешь жить!
Славка закрыла глаза и протянула к Кара руки. Голова мужчины пульсировала болью. Славка остро почувствовала это. Пальцы её задвигались.
Это было труднее, чем с Марком. Словно это распластанное, полуживое тело сопротивлялось ей. К тому времени, как она почувствовала, что сделала с головой и лицом Кара всё, что смогла, Славка вся взмокла от пота. Она на мгновение открыла глаза. Страшная рана на голове исчезла, отёк спал, и теперь уже можно было узнать черты лица Кара, обезображенные длинным багровым шрамом, тянущимся через бровь и глаз по щеке мужчины.
- Кара, - прошептала Славка. – Помоги мне, милый. Я всё равно не дам тебе умереть. Не противься, ладно? – она протянула руки и всхлипнула в отчаянье. - Время уходит, Кара. Что мне сделать, чтобы ты захотел жить?
Она отвела волосы с чистого лба мужчины.
- Ты должен жить! Должен найти свою любовь, встретить своё счастье. А потом у вас родится чудная девочка с янтарными глазами, и наш сын влюбится в неё до беспамятства…Кара! – Славка склонилась и поцеловала неподвижные губы. – Ты нужен нам всем. Ты нужен мне, мальчик мой! Кара!
Она заплакала, увидев, как вздрогнули его веки. Он не смог открыть глаз, но губы его шевельнулись беззвучно:
- Ты пришла, - не услышала, но поняла Славка. Кара улыбнулся. Потом лицо его расслабилось, и по нему словно побежали мелкие волны. Кара вздохнул – и затих.
- Нет! – Славке показалось, что она кричит в полный голос, но из горла вырвалось только невнятное шипение.
- Нет! – снова шёпотом крикнула Славка, но уже не с отчаяньем, а с непримиримой яростью. Руки её легли на сердце Кара. Толчок, который послали ему пальцы Славки, красными искрами вспыхнул в её мозгу. Она вздохнула, набираясь сил – и снова толкнула его сердце. Она почти теряла сознание, когда почувствовала, как Кара вздохнул. Слёзы поползли из-под век Славки.
- Вот так, - прошептала она. – Дыши, миленький, дыши!
Несколько минут Славка сидела неподвижно, набираясь сил.
- Принеси мне воды, Марк, - попросила она без слов, зная, что её услышат. Марк вошёл один, молча протянул стакан. Она выпила, и на мгновение прижалась головой к груди Марка.
- Думай обо мне, - попросила Славка.
- Мы все с тобой, - ответил Марк без улыбки. – Слава, мы решили…
- Что? – она подняла голову, настороженная тоном Марка.
- Если сердце остановится ещё раз – дай ему умереть.
Он отступил, словно Славка хлестнула его взглядом.
- Ты убьёшь и себя и ребёнка, - с отчаяньем сказал Марк. – Ты же еле держишься. Родная моя…
Славка заставила себя улыбнуться:
- Всё не так плохо, Марк. Иди. Я не дам ему остановиться. Ты ведь не захочешь меня убить, Кара? Ты поможешь мне?
Она закрыла глаза, концентрируясь.
Прошло несколько долгих часов. Славка уже не ощущала собственного тела, руки её двигались сами по себе. Она всё чаще открывала глаза, с радостью видя подсыхающие корочки на ожогах, длинные многочисленные шрамы на месте страшных рваных ран. Настал момент, когда Славка пробормотала:
- Ты становишься слишком похожим на мужчину, - и прикрыла Кара до пояса простынёй.
Она не могла слышать, какое веселье вызвало ее замечание за дверью, но почувствовала это. Славка встала и качнулась, но жестом остановила попытавшегося войти Марка.
- Еще немного. Несколько минут, - она пересела поближе к лицу Кара и положила ладони на его глаза. Несколько мгновений она вслушивалась в свои ощущения, потом улыбнулась.
- Ты везучий, Кара. Оба глаза целы. А этот шрам уже почти незаметен, - она провела по тонкой белой ниточке пальцем. – Он делает тебя еще красивее… - она закрыла глаза.
Веки Славки внезапно налились страшной тяжестью. Она еще почувствовала, как Марк подхватил ее на руки, но уже не могла открыть глаз.
- Слава, солнышко, просыпайся! – губы Марка будили ее ласково, но настойчиво.
Славка подняла тяжелые веки, непонимающе огляделась вокруг.
- Я хочу спать, - она попробовала спрятаться от Марка под подушку, но он рассмеялся:
- Ты спишь вторые сутки, - и отнял у нее подушку, тут же подложив ее сзади под спину.
- Что это? – спросила она подозрительно, – Завтрак в постель?
- Это не я готовил, - смутился Марк от ее тона. – Это вкусно, попробуй!
- Неужели… - Славка взяла в рот тонкий ароматный кусочек – Я узнаю руку…
- Да, - сказал Марк мрачно, - Этот… лось встал уже часа два назад. Подозреваю, что он больше притворялся, чтобы ты его поцеловала.
- Не надо, Марк, - серьезно сказала Славка.
- А что не надо? – проворчал Марк. – Я рассказал ему, как чуть не отравил тебя вчера, и он сразу понесся готовить для тебя завтрак.
- Марк, иди сюда, - тихо позвала девушка.
Она обняла присевшего на кровать Марка, притянула его голову к своему плечу.
- Ну, что с тобой? – спросила она ласково.
- Меня ты никогда не называла «мой мальчик», - неразборчиво пожаловался Марк.
Славка негромко рассмеялась:
- Дурачок. Ты мой мужчина. Любимый, единственный, - она поцеловала голову Марка. – А Кара мальчишка, несчастный и отчаявшийся. Я не простила бы себе, если бы он умер. Это даже странно… Вы такие большие, сильные, но у вас совсем нет опыта чувств. А в первый раз это всегда так больно… - Славка задумалась, поглаживая Марка по затылку. Потом шутливо оттолкнула его:
- Все, дай мне поесть. Каждый день одно и то же. Я скоро умру от истощения.
Марк налил ей кофе, присел рядом.
- Ешь, - предложила Славка.
- Мне больше нравятся твои сырники, - сказал Марк.
- Льстец, - Славка улыбнулась. – А я хочу еще… этого. Что это было?
- Хорошо, - Марк взял тарелки и вышел.
Славка пила кофе и улыбалась.
- Так долго! – сурово сказала она и осеклась, увидев Кара.
- Добрый день, - мужчина улыбнулся чуть смущенно.
- Так не бывает! – пораженно сказала Славка, - Сядь.
Кара послушно присел рядом с ней.
- Никаких следов ожога, - Славка оглядела его лицо, – и шрам едва заметен…
- Ты столько сделала для меня, - Кара вдруг склонился и поцеловал руку Славки. Он сам смутился своего порыва. – Я никогда этого не забуду.
- Не надо, Кара, ты сделал для меня не меньше, когда мне было плохо.
- Ты сама не знаешь, какая ты… - сказал Кара тихо и добавил, глядя на вошедшего Марка, – и Марк вряд ли знает, как ему повезло.
- Знаю, - уверил Марк, - и нечего говорить комплименты моей невесте.
Кара улыбнулся:
- Я всегда буду говорить ей комплименты,… если ты еще считаешь меня другом, и мы будем видеться, - он испытующе смотрел на Марка.
Тот помолчал и тяжело вздохнул:
- Ладно… говори.
Славка рассмеялась и поцеловала Марка.
- Забудь, о чем я тебе сейчас говорила. Вы оба еще мальчишки. А сейчас идите, мне надо одеться.
Добавлено через 12 часов 0 минут
До дома Славку и Марка провожал Алан.
- Дверь уже отремонтировали? – спросила девушка.
- Как видишь, - Алан пропустил Славку вперед. – Кстати, Слава, никто и ничто не может войти в эту квартиру без разрешения. Так что плавить замки было необязательно.
Он рассмеялся, увидев, как непонимающе смотрит на него Славка.
- С ней опасно иметь дело, - согласился Марк, показывая оторопевшей Славке замок.
- Это сделала я?
- Больше некому. Где твой браслет?
- Сейчас… да, в спальне. Гера заметила, что он светится, и мне пришлось его снять.
Марк надел браслет на руку Славки. Алан не удержался и присвистнул.
- Вот здесь, сбоку, вчера не светилось, - сказала Славка.
- Лучше бы и сегодня не светилось, - Марк обменялся с Аланом тревожными взглядами.
- Он нас убьет, если мы сами снимем показания, - предостерег Алан.
- А мне вы скажете? – рассердилась Славка.
- Мы не совсем уверены, - Марк вздохнул. – Без Кара ничего нельзя сказать наверняка. То, что уровень выше единицы – это точно. Но твои способности развиваются необычно. То, что умела Лора с ее 1,6 ты можешь уже сейчас. И наверняка можешь что-то еще, о чем мы пока не знаем. Ты видел когда-нибудь такую линию? – Марк повернулся к Алану, но тот отрицательно покачал головой.
- Интересно, что бы это значило.
Славка решительно освободила руку:
- Так вы ничего не знаете без Кара? Где он тогда?
- Улаживает наши дела, - Марк улыбнулся. – Ты помнишь, какой завтра день?
Некоторое время Славка озадаченно смотрела на него, потом неуверенно улыбнулась:
- Самое чудесное из того, что со мной случилось – это то, что я действительно выхожу за тебя замуж.
Алан деликатно вышел из комнаты.
- Марк, - тихо спросила Славка, обнимая мужчину, - почему именно Кара делает это?
- Я попробовал его остановить.
- Он намеренно делает себе больно?
- Я думаю, он счастлив, если счастлива ты, - Марк отстранился и отошел к окну. – Слава, - сказал он, не оборачиваясь, - наверное, будет лучше, если мы не будем говорить о Кара. Это сильнее меня.
Славка обняла его сзади.
- Дурачок… Я люблю только тебя.
Марк повернулся и обнял её.
- Как я соскучился! – он зарылся лицом в волосы Славки. – Когда мы, наконец, сможем побыть вдвоём – ты и я?
Славка стояла и слушала его сердце. И, как несколько дней назад, когда она привела промёрзшего на ледяном ветру Марка к себе домой, а потом лежала на его плече и слушала, как вплетается в повседневный шум стук его сердца, - как и тогда, её снова охватило ощущение тихого и безмерного счастья.
- Как хорошо, Марк, – вздохнула она.
Они всё ещё стояли, обнявшись, когда, постучав, вошёл Алан.
- Кара будет здесь через полчаса, - сказал Алан. – Он всё устроил. Завтра в 11.
- Ты что? – улыбнулся Марк, поднимая голову Славки.
- Я волнуюсь, - призналась она.
- Гера вечером привезёт платье. Она сказала, вы выбрали… - Алан смотрел на неё вопросительно.
- Вы что? ТО платье? – глаза Славки расширились. – Это же была игра! Я не знала чем её занять! Бедная Гера! – Славка расхохоталась.
- Бедная? Почему? – мужчины смотрели на Славку недоумённо.
- Она считает, что вы связаны с наркомафией, - отсмеявшись, сказала Славка. – Ты потряс её браслетом и наверняка добил платьем за 10 тысяч долларов, - Славка покачала головой, глядя на Алана. – Вам надо быть скромнее, ребята. Кстати, откуда у вас деньги?
- От продажи наркотиков, - невозмутимо сказал Марк, и лишь увидев, как вытянулось лицо Славки, рассмеялся. – Не бойся, деньги настоящие, и наркотики здесь ни при чём. Что такое эти ваши деньги по сути?
- Бумага, - механически ответила Славка и поражённо посмотрела на Марка и Алана. – Не удивлюсь, если ты сядешь в тюрьму раньше, чем женишься на мне, - сказала она задумчиво.
Мужчины недоумённо переглянулись.
Расслабься, - голос Кара шёл издалека. – Не бойся, мы рядом. Прислушайся к своим ощущениям. Где ты?
- Не знаю… - тихо сказала Славка. – Я… не могу говорить… Потом… - она замолчала.
- Слава! – встревожено воскликнул Марк, но Кара остановил его жестом
– Успокойся, фиксатор работает. Она здесь.
- Где? Экран чистый!
Теперь его остановил Алан:
- Не паникуй, Посмотри сюда. Сердце в норме, давление тоже, мозг работает… - он замолчал, и все трое уставились на экран. – Что это?
- До какой границы действует твой фиксатор? – нехорошим голосом поинтересовался Марк.
- 1,5, - Кара не отрывался от экрана. – А теперь ни звука! – рука его, держащая пульт, почти не шевелилась, но данные на экране постоянно менялись, показывая, как быстро он работает.
- Нет… - бормотал мужчина. – Слишком далеко…Здесь нет… рано… - глаза Кара лихорадочно заблестели. – Не может быть! Это же тупик…Распрямился! Ещё одна ветка! Сейчас…
Он приподнялся, свободная рука быстро провела по панели, отключая ненужные сектора:
- Я нашёл! – Кара откинулся в кресле. – Как она это делает?
- Подключи меня к ней! – потребовал Марк.
- Это невозможно, - Кара покачал головой, взглянув на Марка. – Нам туда дороги нет.
- Почему? – спросил Алан, стоящий за спиной Кара.
- Это ветка другого дерева, - помолчав, ответил Кара. – Они похожи на нас, но всё же не мы.
Мгновение мужчины молчали. Потом Марк покачал головой.
- Ерунда! – он отвернулся от экрана.
- Перестань, - мягко сказал Алан, подходя к Марку. – Не думай об этом.
- Что ты можешь знать? – горько спросил Марк. – Это сильнее физической боли. Это чувство… словно из тебя вынули сердце, если её нет. Я знаю, что я должен делать, но без неё всё теряет смысл.
- Не мучай себя, - тихо сказал Алан. – Может, она решит остаться. Или ты – жить в двух мирах.
- Мы больше не вернёмся сюда, ты знаешь, - ровно сказал Марк, - Я должен дать шанс другим. Тебе, Кара, всем остальным.
- Я отдаю свой шанс тебе, - тихо сказал Кара за его спиной.
Марк и Алан одновременно посмотрели на него. Марк покачал головой, но ничего не успел сказать, услышав тихий вздох Славки:
- Как хорошо!
Все трое так резко повернулись к девушке, что она засмеялась:
- Что с вами? Забыли, что я здесь?
Славка нетерпеливо протянула руку к голове:
- Ну, давай, отцепляй меня, Кара!
- Не так быстро, - улыбнулся мужчина. - Сиди смирно. Пока я снимаю данные, можешь рассказать, где ты была.
Славка улыбнулась, не обманутая небрежностью его тона:
- Вы умираете от любопытства? Но я, пожалуй, не смогу рассказать…
- Почему это? – спросил Кара ревниво.
- У меня просто слов не хватит, - Славка посмотрела на него растерянно. – Понимаешь…это цвет, форма, движение – всё в одном. И ты в этом – нет, не как ТЫ отдельное, - а словно часть этого. У меня не было тела. Такое ощущение…как во сне, когда летишь! Такая радость от свободы, разрыва границ… - она растроенно посмотрела на Марка. – Помоги мне?
- Я не знаю, что это.
- У вас такого не бывает? – Славка недоверчиво посмотрела на мужчин.
- Нет, но это не страшно, - улыбнулся Кара.
Он склонился к девушке, снимая пластины.
- Фиолетовый, - вдруг сказала она, глядя на Кара.
- Что? – он вздрогнул и остановился.
- Н-н-ичего, - Славка с трудом отвела глаза, осторожно посмотрела на Марка, потом перевела взгляд на Алана. Вид у неё был такой, будто она видела их впервые.
- Что с тобой? – встревожился Марк.
- Что ты видишь?- требовательно спросил Кара.
- Ничего, - Славка опустила глаза.
Кара улыбнулся:
- Ты совсем не умеешь лгать. Скажи, что ты видишь?
- Оставь её в покое! – вспылил Марк. – Она не подопытный кролик.
Кара огорчённо взглянул на Алана.
- Остынь, - посоветовал Алан Марку. – Кара, у этих двоих завтра свадьба. Будь милосердным!
Eclipse-e
29.04.2009, 18:09
Вот и добралась я до инета:rig
Столько событий произошло:rolleyes: Кара полюбил Славку и подвергает себя таким жестоким испытаниям. Славка открывает в себе дар исцеления во время беременности.8-O Скорая свадьба с Марком и переезд еще неизвестно куда намечается. А теперь новость, что она все же осталась человеком, скорее даже СВЕРХчеловеком! Вновь препятствие и кому-то придется жертвовать! Думаю, Марк останется на Земле:D
Заинтриговала фиолетовым цветом, Танюшь!;) Фиолетовый - очень сложный цвет, любимый цвет философов и мистиков, связывающий с потусторонними мирами... не к этому ли ты клонишь? :D
Алён, нет, немного проще)) Здесь цвет помогает установить совместимость :)
Глаза Кара непримиримо блеснули. Губы упрямо сжались:
- Вы не понимаете! – не договорив, он махнул рукой и вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
- Он отойдёт, - успокаивающе сказал Алан огорчённой Славке.
- Я хотела сама попробовать разобраться…
- Перестань оправдываться, - Марк всё ещё кипел. – Ты думаешь, что это всё? Он всё равно своего добьётся. Он жизни тебе не даст, пока ты не скажешь. Так что наслаждайся передышкой, пока он в ярости… - Марк повернулся к Алану. – Увези его, прошу. Иначе я его просто убью!
Алан улыбнулся примиряюще:
- Успокойся. Ты же знаешь, он немного ненормальный, когда дело касается науки.
- Вот-вот! Он готов её препарировать, разложить на молекулы и атомы, только бы понять, что там внутри. Куда только деваются былые симпатии!
Славка, до сих пор молча переводящая взгляд с одного мужчины на другого, поднялась.
Марк гневно сверкнул глазами в сторону двери, но Славка не дала ему ничего больше сказать. Обняв его за шею, девушка приподнялась на цыпочки и поцеловала Марка. Алан улыбнулся и вышел.
- Ну что ты? – губы её легко коснулись напряжённого лица, и она почувствовала, как он расслабляется. Наконец Марк обнял её.
- Полегче, - улыбнулась Славка, глядя в потемневшие зелёные глаза Марка. Она поцеловала его грудь, разведя полы рубашки, выдохнула восхищённо:
- Какой ты красивый!
- Пойдём, - Марк увлек ее из лаборатории, ногой распахнув дверь спальни.
- Марк… Тише… Медленнее… Не спеши, милый… - шептала Славка, пытаясь сдержать бешенный напор и чувствуя, что ничто не способно остановить Марка, словно несущуюся лавину. Она смирилась и обняла его, кусая губы.
- Марк… - прошептала Славка бессильно и тут же почувствовала, как расслабилось его тело. Он лег рядом с ней лицом вниз. Рука Марка потянулась к ногам Славки, оправляя полы халата. Потом, не поднимая головы, он нашел ее руку и крепко сжал ее.
Они лежали молча, потом Марк поднял голову:
- Я сделал тебе больно… Ты сможешь простить меня? – тихо спросил он, и Славка увидела, как ему трудно смотреть ей в глаза.
- Марк…
- Мне так стыдно, - он прижался губами к ее ладони.
- Не надо, милый, - она провела рукой по его волосам. – Пусти. Мне нужно встать.
- Слава, - он обнял ее за плечи, когда она села. – Я люблю тебя. Не уходи так. Прости меня… Обещаю, больше я никогда не буду таким скотом.
Мгновение она молчала, глядя в смятенные глаза Марка. Потом тихо сказала:
- Я не сержусь, - Славка провела ладонью по щеке мужчины, - Марк, тебе ничего не надо доказывать. Я и так принадлежу тебе. Перестань себя мучить. А теперь пусти меня. Мне нужно в душ.
Славка долго стояла под тугими струями, подставив лицо воде. Когда она вышла из ванной, квартира была пуста.
Славка обошла все комнаты и, в конце концов, присела на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей из прихожей наверх. Ей казалось, что прошла целая вечность, и Марк уже не вернётся, когда, наконец, повернулся ключ в замке.
Марк шагнул через порог и замер, увидев Славку, сидящую на ступеньке. Она молча смотрела на него. В руках у Марка был такой огромный букет, какого она ещё не видела в своей жизни.
- Марк… - пораженно сказала она наконец и заставила себя улыбнуться. – Ты скупил весь магазин?
- Их только что срезали… - неуверенно сказал Марк. – Ты не любишь розы?
У него были такие глаза, что у Славки перевернулось сердце. Она просто не смогла ответить.
- Почему ты плачешь?
Марк отшвырнул букет в сторону, розы широким веером рассыпались на полкоридора. Он шагнул к ней, отбрасывая ногой колючие стебли.
Славка судорожно обняла Марка, прижавшись щекой к его груди. Слёзы душили её. Его сердце колотилось у неё под ухом, руки Марка растерянно гладили её вздрагивающие от рыданий плечи.
- Не плачь, пожалуйста… - сказал он севшим голосом. – Лучше ударь меня.
- Дурачок… - сказала она сквозь слёзы. – Какой ты глупый!
Славка подняла голову, ладонь её скользнула по щеке Марка
- Мальчик мой любимый, - тихо сказала она. – Держи меня крепче. Когда ты рядом, мне не так страшно…
Он молча обнял её. Они стояли, без слов согревая и успокаивая друг друга. Потом Славка отстранилась и присела к цветам.
- Какие красивые… - сказала девушка, глядя на Марка сияющими глазами.
- Тебе нравится? – он тоже сел, их пальцы встретились на колючем стебле.
Добавлено через 1 минуту
Марк смущённо взглянул на Славку и опустил глаза, перебирая розы. Она улыбнулась.
- Они великолепны. Мне никто ещё не дарил таких цветов. Я хочу… поблагодарить тебя, - сказала девушка особым тоном, заставившим Марка быстро взглянуть на неё и снова отвести глаза.
- Это необязательно…
- Правда? – она развеселилась, увидев, как он смутился. – А я всё же хочу сделать это.
Она поднялась, заставив Марка встать вслед за собой. Обняв его за шею, Славка привстала на цыпочки:
- Не бойся, тебе понравится, - сказала она насмешливо и нежно.
Они оторвались друг от друга только через несколько минут.
- Надо собрать цветы, - сказал Марк.
- Немного позже, - улыбнулась Славка, просовывая ладони под его рубашку.
Марк взглянул на неё беспомощно.
-Если бы ты был поменьше, - задумчиво сказала Славка, медленно лаская гладкую трепещущую кожу, - Я бы уже унесла тебя в спальню.
Марк рассмеялся и подхватил её на руки.
…В комнате было почти темно. Они лежали рядом обессиленные и счастливые. Славка улыбалась, глядя в потолок.
- Нам надо почаще ссориться, - сказала она, найдя рукой руку Марка. Он сжал её пальцы.
- Нет…
Звонок домофона заставил его приподняться.
- Кто это?
Марк вскочил:
- Это же твоё платье! – он запрыгал, натягивая брюки.
-Я в душ, - Славка быстро натянула халат. – Придумай что-нибудь.
- Нет! – с порога закричала Гера. – Не смотри! Закрой глаза!
Марк послушно зажмурился. Алан, улыбаясь, пропустил вперёд Геру. Она вошла и замерла, открыв рот. Алан подхватил падающее платье.
- Что… это? – наконец смогла спросить потрясённая девушка.
- Где? – Марк открыл глаза.
- Не смотри! – Гера развернула Марка спиной и приказала Алану:
- Унеси его куда-нибудь, чтобы он не видел!
Постояв в раздумье, Алан направился в лабораторию.
- Что это? – снова спросила Гера.
- Мне уже можно повернуться? – смиренно спросил Марк.
- Поворачивайся, - Гера склонилась над цветами и спросила ехидно: - А что, Марк, у новых русских теперь принято выстилать пол в прихожей розами?
- Я… не успел поднять, - неловко сказал Марк и покраснел.
Гера отвернулась, пряча улыбку.
- Поможем молодожёнам собрать букеты, - сказала она вернувшемуся к ним Алану. – Вазы есть?
Мужчины переглянулись растерянно. Гера вздохнула:
- Идите, ищите. Эй! – вернула она их. – Сначала отнесите цветы в ванную.
Скоро под деятельным руководством Геры цветы были расставлены по комнатам.
- Я всё равно перенесу их все в спальню, - проворчал Марк Славке, вышедшей из ванной. Она рассмеялась и потрепала его по волосам.
- Свари кофе, пока я примеряю платье, - попросила она.
- Почему мне нельзя посмотреть? – запротестовал Марк, но, увидев готовую к отпору Геру, махнул рукой.
- Ладно, Алан, пошли. Мне не понять этих девчоночьих законов.
Алан улыбнулся и хлопнул его по плечу:
- Держись. Самое страшное будет завтра.
Olenenok
30.04.2009, 12:02
Танюша, я в предвкушении (потираю руки)...
С твоим даром описания...
Каким будет платье...понравиться ли Марку...
Он наверно будет потрясен... да и не только он...
Очень понравилась ситуация в цветами...
Интересно читать, когда представляешь эмоции людей...
Ведь для них все это в первый раз...
ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ жду продолжения!:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy:daizy
Умка_Аська
30.04.2009, 17:57
Супер! Класс!
Я тоже так хочу! И розы, и платье...
Правильно, а платье пусть не видит, пусть еще помучается денек!:)
Славка явно будет похожа на принцессу, и свадьба у них будет самая лучшая! Единственный человек, которого мне жалко - это Кара!!!
Девочки :) Я тут посмотрела - а конец-то уже близко! :)
…Славка заворожено смотрела на платье.
- Мне страшно его надевать. Ты с ума сошла. Неужели нельзя было выбрать обычное платье?
- Это ты его выбрала, - напомнила Гера. – Погоди, - она вышла в прихожую и вернулась с двумя коробками.
- Это туфли. А это – посмотри! Я выбрала самое красивое.
Славка вытянула на свет невесомое бельё, покачала головой:
- Мне кажется, я сплю.
Гера вздохнула:
- Как я за тебя рада! Хоть тебе повезло!
- Гера, ну что ты? – Славка повернулась к подруге и затормошила её: - Прекрати плакать!
- Я сейчас… Это Марк меня выбил из колеи со своими цветами, - Гера улыбнулась сквозь слёзы и взглянула на Славку почти с мольбой: - Алан ничего не говорил обо мне Марку?
Славка с сожалением покачала головой:
- Думаю, они не делятся такими вещами.
- Мне он тоже ничего не говорил… - Гера вздохнула и вытерла глаза. – Я всё равно разберусь, в чём тут дело, - пообещала она. – Ладно, давай примеряться.
Гера помогла Славке надеть платье, и замерла, глядя на неё в немом восторге.
- Где тут зеркало? – спросила она наконец. – Славка, если бы я не знала, что это ты… Это чудо какое-то! Смотри! – она подвела подругу к зеркалу.
Переливы атласа, игра белоснежной парчи наполнили воздух сиянием. Славка стояла в этом чудесном ореоле – тоненькая, почти невесомая. Лицо её светилось изнутри, и кожа обнажённых плеч и рук тоже словно источала свет.
- Так не бывает… - тихо сказала Гера – Может, мы просто спим? Ты – как принцесса из сказки! А Марк, Алан, Кара? Знаешь, мой отец в детстве часто пел мне песню про принца и принцессу. Слов я уже толком не помню. Может, ты знаешь? Там, за какой-то горой…
Славка покачала головой.
Гера грустно улыбнулась и махнула рукой:
- Так вот, и я уже не знаю,
наяву или во сне
живёт мой принц прекрасный…
Таких мужчин не бывает в жизни. Ущипни меня! - попросила она, но тут же отступила с улыбкой:
- Нет! Не надо. Я предпочитаю не просыпаться. Повернись! – брови Геры сосредоточенно сошлись на переносице. – Волосы тебе уложат, чтобы в 7 уже встала! Я вызвала мастера на полвосьмого… И знаешь, к такому великолепию так и просится бриллиантовое колье и серьги. Может, отправим Алана? – Гера рассмеялась, увидев выражение лица Славки. – Ладно, сойдет и так. Ты выглядишь трогательно неодетой. Походи. Как туфли, не жмут?
- Все нормально, - Славка обняла подругу. – Все делалось в такой спешке, что я бы точно пошла в ЗАГС в джинсах…
- Славка, - тихо сказала Гера, - я чувствую, что что-то происходит,… чего я не могу понять. Но ты счастлива, и я смирилась. Только возвращайся, ладно? Я остаюсь совсем одна…
Во взгляде Геры было столько обнаженной боли, что губы Славки тоже задрожали.
- Нет! – вскрикнула Гера, - Только не в этом платье! Сейчас! – они вместе стянули платье. Славка стояла в полупрозрачном шикарном белье и рыдала на плече у подруги. Гера тоже плакала – взахлеб, отчаянно, так, что Славка испугалась за нее.
- Гера, не надо, - она встряхнула девушку за плечи. – Ну перестань! Я еще здесь… и Алан… Не плачь…
Она немного успокоилась, заметив, что Гера всхлипывает все реже. Наконец та совсем затихла,… и вдруг плечи ее затряслись с новой силой.
- Гера! – испугалась Славка, - Ты что? – она попыталась заглянуть в лицо подруги и спросила ошеломленно: - Ты что, смеешься?
- Только не… - с трудом сказала Гера – в этом платье! – и снова затряслась в приступе неудержимого веселья. – Ой, мамочки!
- Вот дурочка! – Славка не могла сдержать улыбки. – Гера, уймись! – она встряхнула подругу за плечи, но, взглянув в лицо Геры, засмеялась сама и уже не могла остановиться.
Они хохотали так громко и заразительно, что не услышали деликатного стука. Марк заглянул в комнату и спросил недоуменно:
- Что тут у вас происходит?
Добавлено через 59 секунд
Славка взвизгнула и метнулась, прячась за Геру, потом выглянула, все еще с трудом сдерживая смех:
- Ты один?
- У-хо-ди отсюда! – свирепо прорычала Гера, надвигаясь на Марка.
- Гера, что с тобой? – спросил он испуганно. – Ладно, ладно, ухожу.
Марк тихо прикрыл дверь
Гера взглянула на себя в зеркало и ахнула:
- А я думаю – что это он так испугался? Хорошо, что это был Марк, а не Алан. Пойдем умываться!
- Сейчас, - Славка одевалась, все еще изредка всхлипывая.
*******************************************************
Марк вернулся на кухню.
- Что там? – спросил Алан, собирающий на стол.
Марк пожал плечами:
- Сначала плакали, а теперь хохочут, как ненормальные.
Алан поправил салфетку.
- И Гера? – ровно спросил он.
- Что - Гера? – не понял Марк.
- Она тоже плакала?
- Ну да. У нее все лицо черное, - сказал Марк и вдруг остановился:
- Алан, ты?.. – спросил он пораженно.
Алан усмехнулся уголками губ:
- Неси чай, - сказал он, - Славе нельзя кофе.
Марк не сдвинулся с места, неотрывно глядя на Алана.
- Этого не может быть… - тихо сказал он.
- Чего – этого? – спокойно спросил Алан. – Марк, не будь дураком, - он отвернулся, переставляя чашки.
- Ты сказал ей?
Алан выпрямился, спокойно и устало посмотрел на Марка.
- Что я могу ей сказать? У меня впереди - тысячи миров. Оставить ее ждать, когда я не знаю сам, смогу ли когда-нибудь вернуться…
Он отошел к окну.
- Так честнее, - сказал Алан и, помолчав, добавил тихо – теперь я хоть знаю, что она есть.
- Ты не можешь… - Марк с досадой обернулся на вошедших девушек.
- Мы помешали? – приостановилась Славка.
- Нет, нет, входите, - Алан усадил девушек за стол. – Это ваш последний холостяцкий ужин. Марк женится первым из нас.
- Лиха беда начало, - пробормотала Гера. Без косметики она выглядела совсем девочкой. – Да, Слава, знаешь, кто у меня о тебе спрашивал? – она выдержала паузу – Марина!
Славка удивленно приподняла брови:
- С чего бы это?
- Не догадываешься? – улыбнулась Гера. – Попробовала бы она на Алана покуситься, я бы от нее мокрого места не оставила! Но она явно запала на Марка.
- Ге-ера, - укоризненно протянула Славка. Марк улыбнулся:
- Марине повезло, что она выбрала меня.
- Еще бы, - невозмутимо сказала Гера, размешивая сахар в чашке. – Но так как за Марка бояться нечего, я себе позволила маленькую месть. Думаю, наша отличница не удержится и явится на вашу свадьбу.
Мужчины быстро переглянулись.
Славка покачала головой:
- Зачем ты ей сказала?
- А что вы так испугались? – удивилась Гера. – Она помрет от зависти, увидев Славкино платье.
- Конечно, - рассеянно сказал Алан. – Но нам пора. Славе надо хорошо выспаться.
- Ты даже не выпил кофе! – Гера посмотрела на Алана, вздохнула и поднялась. – Ваше счастье, что я верю подруге, - сказала она.
Все недоуменно посмотрели на нее.
- Я знаю, что Славка никогда не связалась бы с такими темными личностями, какими вы мне кажетесь, - Гера поочередно оглядела Марка и Алана и усмехнулась.
- Идем, конспиратор.
У дверей Гера поцеловала Славку.
- Я приду часов в восемь, помогу тебе одеться, - пообещала она. – Да, прибери платье, а то этот тип слишком любопытен, - Гера потянулась к Марку и поцеловала его.
- Не обижай Славку.
- Не буду, - улыбнулся Марк.
Он закрыл дверь за Герой и Аланом и повернулся к Славке.
- Все придется менять на ходу, - сказал Марк расстроено.
- Это из-за Марины? – спросила Славка.
- Да, из-за этой любопытной дурочки. И из-за Геры. Болтушка!
- Никто не говорил, что ей надо все держать в тайне. Все равно все девчонки в группе знают, - заступилась за подругу Славка.
- Теперь нам не удастся явиться незамеченными, - Марк обнял девушку и неожиданно улыбнулся. – Но раз уж у нас будут зрители – они надолго запомнят этот спектакль.
- Что ты надумал?
- Ничего особенного. - Не беспокойся, Алан свяжется с Кара, вместе они что-нибудь придумают. Пойдем спать?
Славка недоверчиво посмотрела на Марка, но промолчала.
Она думала, что не сможет уснуть от волнения, но глаза закрылись сами. За последние несколько дней столько всего произошло, что даже предстоящая свадьба не могла лишить ее сна. Славка уже не слышала, как Марк тихо поднялся и вышел, прикрыв за собой дверь.
Марк набрал номер Алана.
- Все нормально, мы с Герой поедем на обычной машине, а вам придется испытать один из автомобилей Кара.
- Надеюсь, он помнит об осторожности.
- Не волнуйся, когда я уходил, он уже перестал орать и задумался.
Марк улыбнулся:
- В этом весь Кара. Спасибо, Алан. До завтра.
- До завтра, - Марк услышал, что Алан улыбается. - Не трусь, все будет хорошо.
*****************************************************************
Первой появилась Гера с тем высоким парнем, кажется, Аланом, с которым подружки ходили в "Три пирамиды". Одета она была неплохо, туфли итальянские, сумочка ручной работы, а на руке такой потрясающий браслет, что у Марины рот открылся. Засмотревшись на Геру и Алана, Марина не заметила, как подъехала другая машина.
- Вот это тачка! - сказал кто-то рядом с Мариной, и она глянула туда, куда заворожено пялились два шкафообразных парня, остановившихся рядом с Мариной.
- "Мерс", - компетентно заявил один из "шкафов", на что другой засмеялся:
- Ну, ты лох!
Они заспорили, но Марина уже не слушала их: дверцы машины мягко открылись, выпустив высокого мужчину. Потом на асфальт шагнула изящная белая туфелька, за ней другая. Парни, спорящие о машине, смолкли, и один из них, не удержавшись, излил охватившие его чувства замысловатым матом.
- Да уж, тебе с такой не спать, - подвел итог его товарищ.
Они замолчали, не спуская с невесты глаз.
Незнакомка стояла у машины. Трогательно хрупкая, чуть смущенная, она, казалось, ошиблась временем, появившись на темном от дождя асфальте в своем невесомом белоснежном наряде. От девушки словно исходило сияние, и день перестал быть серым. Все вокруг замерло, любуясь.
Марина тоже попала под очарование незнакомки. Краем сознания она отмечала, что такое платье стоит целое состояние, так же как и туфельки, которые мелькнули лишь на мгновение. Да что туфельки - любая шпилька в волосах девушки - она чувствовала это - была супер, но не это сейчас было главным. Кто же мог быть избранником этой великолепной невесты? Она перевела взгляд на мужчину, почему-то боясь увидеть качка с килограммовой золотой цепью на шее - и замерла, беспомощно глотнув воздух. Это был Марк. Зеленоглазый, широкоплечий красавец склонился к невесте, и лишь тогда, не желая верить, Марина впилась взглядом в ее лицо.
- Не-ет, - простонала она, узнавая.
Парни, стоящие рядом, посмотрели на нее сочувственно:
- Что, подруга, кореш женится? - спросил один из них.
Марина метнула в него яростный взгляд:
- Иди ты!..
Она взглянула на Славку, чтобы убедиться, и тут ее ждало новое потрясение. Марина услышала голос Славки:
- Хватит, Кара. Здесь холодно, и вообще - мы опаздываем!
- Последний кадр! - ответили из глубины машины.
- Хватит! - заявил Марк. - Идем, солнышко.
Они двинулись ко дворцу, и из-за машины возник таинственный Кара. Увидев его, Марина уже не могла отвести взгляд, заворожено глядя на приближающегося мужчину. Она видела немало красивых парней, и давно разучилась трепетать в их присутствии, но это было что-то иное. Это было колдовство, с которым она не способна была совладать. Пропустив Славку и Марка, она шагнула навстречу Кара. Это вышло само собой, независимо от ее воли, и сердце Марины больно толкнулось, когда золотисто-карие глаза мужчины на мгновение остановились на ее лице. Она улыбнулась рассеянно, но взгляд Кара уже скользнул дальше, сквозь нее, и Марина вдруг оторопело осознала, что смотрит вслед мужчине. Кара обогнул ее неуловимым гибким движением и исчез за дверью - таинственный, прекрасный и невозмутимый.
Марина растерянно поправила выбившийся край шарфа, переступила с ноги на ногу, ощущая себя такой нелепой, смешной, некрасивой, что ей захотелось провалиться на месте. Парни, стоящие рядом, смотрели на неё.
- Не понял, второй, чтоли? - спросил один.
Марина пошла вниз по ступенькам - медленно, неуверенно. Ноги не слушались её, губы дрожали. Возле машины она ускорила шаг, а потом и вовсе побежала, всхлипывая и ничего не видя на своём пути.
…В холле Славка и Марк остановились, встретившись с Герой и Аланом. Кара догнал их.
- Зачем ты так, Кара? - тихо спросила Славка.
Брови Кара удивлённо приподнялись:
- Что я сделал, Слава?
- Не притворяйся, со мной это не пройдёт. Ни к чему было унижать её.
Кара опустил глаза, но тут же взглянул на Славку упрямо:
- Ты слишком добрая. А ведь она тебя убить готова. Я никому…
- Так, - не выдержала Гера. - Вы сюда жениться пришли, или о Марине говорить?
Кара отвернулся, Славка благодарно взглянула на Геру.
- Ты права. Марк, ты не передумал? - она улыбнулась тому, как он посмотрел на неё.- Тогда идём, милый. Я надеялась, что мужество тебя не оставит.
Добавлено через 51 секунду
Перед входом в зал их разделили. Гера виновато посмотрела на Славку:
- Прости, это из-за меня Марина сюда явилась.
- Ничего, - Славка обняла подругу. – Мне жаль её, но от зависти нет лекарства. Хватит о Марине. Как я выгляжу?
- Великолепно, - искренне сказала Гера. – О, это вас. Идём?
- Сейчас, - Славка глубоко вздохнула. – Ущипни меня, Гера! Я хочу убедиться, что это не сон.
… Ощущение нереальности происходящего не оставляло Славку и после того, как на её пальце появилось новенькое кольцо.
Её поздравляли, тормошили, дарили цветы, а она всё никак не могла избавиться от странного ощущения, будто всё это не по-настоящему.
- Что с тобой? – спросила Гера, обнимая подругу. – Пожалей Марка, улыбнись!
- Я так счастлива, Марк! – сказала Славка, сжимая руку мужчины. Она видела, как изменились его глаза.
Марк подхватил её на руки и снёс по ступенькам к машине.
- Вы будете садиться? – поинтересовался Кара и, пожав плечами, отошёл к Гере и Алану.
Они смущённо оторвались друг от друга, услышав голос Геры.
- Вы не могли бы пообниматься в машине? Я замерзла!
Славка улыбнулась:
- Поехали.
В машине Марк тихо спросил у Кара:
- Ты всё подготовил?
Кара что-то ответил так же тихо.
- О чём вы шепчетесь? – ревниво поинтересовалась Славка.
Кара обернулся с улыбкой:
- Здесь есть прекрасный тупичок.
- Кара, смотри на дорогу! – испугалась Славка.
- Не волнуйся. Моей машине не нужен водитель.
Славка беспомощно посмотрела на Марка. К счастью, Кара отвернулся. Машина свернула в какой-то двор.
- Что ты задумал? – недоуменно спросила девушка.
- Это сюрприз. Надеюсь, тебе понравится.
Кара остановил машину:
- Я выйду здесь, - сказал он.
… Дворик был небольшой – просто каменная коробка без окон. Марк с улыбкой посмотрел на Славку. Она глядела на него чуть недоумённо .
- Я приглашаю тебя в небольшое свадебное путешествие, - сказал Марк.
- Но…нас ждут, - растерялась она.
- Это не займёт много времени. В вашем мире пройдёт около часа. А мы с тобой сможем провести вместе целый день.
Славка недоверчиво покачала головой.
- Где бы ты хотела побывать? – спросил Марк. – Хочешь посмотреть Париж? Можем оправиться в Америку или в Африку. Выбирай!
Славка, глядящая на Марка недоверчиво, улыбнулась:
-- Я мечтаю оказаться с тобой на необитаемом острове. Где будет чистейшая вода, золотой песок, солнце… - она блаженно зажмурилась – И мы с тобой. Только ты и я.
- Хорошо, - серьёзно отозвался Марк. – Ты готова?
- Да, - она взяла его за руку, невольно напрягаясь от ожидания.
- Не бойся, - Марк наклонился и поцеловал её в висок.
Славка увидела свет… сияющий свет…он всё креп, становясь таким ярким, что в нём растворились, исчезли стены окружающих домов. Машину чуть качнуло. Славке стало немного жутко – вокруг ничего не было, кроме этого сияющего, неземного света, в котором они стремительно неслись куда-то. Она не знала, сколько это продолжалось. Машину снова качнуло, и сияющий туман вокруг медленно растаял, словно его и не было.
Машина стояла под сенью деревьев, но и оттуда Славка видела изумрудно-зелёную полосу океана.
- Ма-арк… - изумлённо протянула она.
Он распахнул дверцу и вышел, потом открыл дверцу со стороны Славки, и, едва она успела выйти, подхватил её на руки.
- Как красиво! – девушка восхищенно оглядывалась вокруг, потом умоляюще посмотрела на Марка:
- Я хочу искупаться!
- Конечно. Давай, я помогу тебе раздеться.
Вода была тёплая и такая прозрачная, что Славку охватил восторг. Не в силах бороться с искушением, она набрала воздуха и нырнула, начисто забыв о причёске и дорогой косметике.
Не была несколько дней, зато сегодня целый час наслаждалась чтением. Переменилась мнением о Славе. Уважаю сильных женщин. А она по всей видимости такая. И какой же чудесный малыш растёт у ней внутри!!!!!
- Наконец-то! – воскликнула Гера. – Я говорила, их нельзя отпускать. Что это?.. Ты загорела?!
- Я покраснела от твоих намёков, - шёпотом сказала Славка.
Гера недоверчиво покачала головой. Марк и Алан переглянулись с улыбками.
Гера не унималась:
- Ты причёсана по-другому.
Славка обняла подругу и увлекла её за собой:
- Я потом тебе всё объясню. Идём, мы и так задержались. Мне пришлось не только сделать причёску, но и переодеться.
Славка сбросила плащ на руки Марка. Гера замерла с открытым ртом:
- Где твоё платье?
- Гера, потом, - сердито сказала Славка и добавила примиряюще: - Я же не голая.
- Отпад! – констатировала изумлённая Гера, жадно разглядывая платье Славки. – Ты мне его даже не показала вчера!
- Марк подарил мне его сегодня, - Славка с улыбкой взглянула на мужчину.
- Пойдёмте, девочки, - предложил Марк. – Гера, ты можешь пытать Славу весь вечер, только давайте сначала перекусим. Мы ужасно голодные.
Славка закрыла дверь аудитории и бессильно прислонилась к стене. Марк шагнул к ней с улыбкой:
- Ну что, довольна? – спросил он.
- Ты должен спросить – сдала? – укоризненно сказала Славка.
Марк пожал плечами:
- Я рад за тебя.
- Какой ты скучный всезнайка! – она рассмеялась, увидев выражение глаз Марка, и приподнялась на цыпочки, целуя его: - Спасибо, - серьёзно сказала Славка. – Ну, что, идём? Где Алан и Кара?
- Ждут внизу. Там Гера, она не пошла на лекцию.
Славка чуть нахмурилась, но, увидев Геру, увлечённо болтающую с Аланом и Кара, улыбнулась и приостановилась на нижней ступени лестницы.
- Что? – спросил Марк недоумённо.
- Ты видишь?
- Что?
Славка смотрела на Алана и Геру и не отвечала. Марк встревожился:
-Что с тобой? – спросил он.
Славка взглянула на него сияющими глазами:
- Он её тоже любит, - сказала она уверенно.
Марк не успел ничего ответить и только покачал головой, догоняя Славку.
- Сдала? – Гера обняла Славку и удивлённо взглянула на засмеявшегося Марка:
- Что ты смеёшься?
Славка улыбнулась:
- Не обращай внимания. Видела бы ты глаза Нины!
- Ещё бы! Ну, рассказывай! – затормошила её Гера.
- Пойдём, сходим в деканат, по дороге расскажу, - пообещала Славка и взглянула на Марка: - Я ненадолго. Подождёте?
Марк вздохнул и развёл руками. Алан с улыбкой взглянул на него, но, когда девушки отошли, снова стал серьёзным.
- Я к машине, - сказал Кара. – Попробую подогнать её поближе.
- Они нашли нас? – Марк шагнул вслед за девушками. – Надо вернуть Славу.
- Внутри всё чисто, - остановил его Алан, - Риск минимальный. На выходе мы её прикроем.
- Упрямая девчонка! – тихо сказал Марк.
Алан пожал плечами:
- Она хочет жить, а не сидеть в клетке.
Они замолчали, увидев возвращающихся Славку и Геру.
Славка оглянулась вокруг чуть расстроено:
- Я буду скучать. Даже не верится, что целый год сюда не вернусь.
- Лучше не начинай, - предупредила Гера, глаза которой подозрительно заблестели. – Идите, а то я начну реветь. Я приду попрощаться.
- Хорошо. Беги на лекцию. Зотов тебя съест.
- Да уж, - Гера с трудом улыбнулась, взглянула на Алана.
- Я встречу тебя, - улыбнулся тот.
- Ладно, идите, - Гера махнула рукой, зашагала по коридору, не оглядываясь.
Все проводили её взглядами.
- Нам пора, - сказал Алан. Славка быстро взглянула в его излишне спокойное лицо и тихо вздохнула:
- Идем.
У выхода Марк сказал:
- Слава, выходи сразу за Аланом, и сразу в машину. Никаких подруг, прощаний, разговоров. Поняла? Очень быстро!
Славка взглянула на него встревожено:
- Хорошо.
Сердце её колотилось, когда она вслед за Аланом шагнула в раскрытую дверь.
Всё произошло очень быстро. Славка увидела перед входом машину Кара. Он открыл дверцы, Славка шагнула к машине…
Острый луч скользнул перед её лицом. Алан метнулся к ней. Она моментально отстранилась,…нет,…тело её словно обтекло раскалённый луч, и в следующее мгновение она с изумлением поняла, что сидит на заднем сиденье, а дверца медленно ползёт вниз. Слишком медленно…Марк и Алан – очень бледный, держащийся за плечо – сидели рядом. Кара рванул с места. Алан откинулся на сидение.
- Надо остановить кровь, - Славка положила руку Марка, пережимая артерию. – Держи здесь…крепче.
Она осторожно расстегнула рубашку Алана, не касаясь, прикрыла ладонью его рану.
- Отпусти, - тихо сказала она Марку через минуту.
- Сейчас мы остановимся. Здесь спокойно, - сказал, обернувшись, Кара. – Как он, Слава?
Добавлено через 1 минуту
- Ничего. Он молодец. Рана очень глубокая, задета ключица. Потерпи, Алан, - она положила свободную ладонь на лоб мужчины. – Это я виновата.
Алан с трудом улыбнулся:
- Я сам подставился. Кто ж знал, что ты телепортируешь?
- Я…что?
- Ты перенеслась в машину, минуя промежуточное пространство, - объяснил Кара. – И сейчас попробуешь сделать то же самое. Кара, останови. Алана нельзя больше трясти, он и так потерял много крови.
- Сейчас, здесь был спокойный дворик, - ответил Кара, уверенно вписываясь в крутой поворот.
…Ей некогда было удивляться, когда они оказались дома. Мужчины принесли Алана в спальню Кара и уложили на кровать. Славка села рядом.
- Идите, сказала она. – Всё будет нормально.
Она сидела возле Алана уже около часа, когда он взмолился:
- Хватит, Слава, я уже в норме. Разреши мне встать.
- Лежи! – непреклонно сказала она. – Ты же не хочешь перепугать Геру до смерти этим шрамом?
Алан вздохнул, глядя в потолок.
- Я хотела поговорить с тобой, - осторожно начала Славка, не убирая рук с плеча Алана.
- Не надо, Слава, - тихо попросил он.
- Вы идеально подходите друг другу, - упрямо сказала Славка.
Алан отвернул голову к стене. Славка вздохнула и убрала руки:
- Так не должно быть, Алан, - горько сказала она. – Вам нельзя расставаться.
Алан посмотрел на неё и сел:
- Я ничего не могу предложить ей, Слава, - сказал он, снимая окровавленную рубашку. – Пожалуйста, прекратим этот разговор. Это слишком…
- Больно? – тихо спросила Славка. – Хорошо, Алан. Только ещё два слова. Через много лет может оказаться, что именно Гера – та девушка, которую ты искал всю жизнь. Но будет поздно, и ты уже ничего не сможешь исправить…
Она выдержала его взгляд, глядя на него почти с отчаяньем.
- Мне очень жаль… - тихо сказал Алан и отвернулся.
Славка не смогла сдержать слёз. Мгновение, сжав кулачки, она смотрела в спину Алана, потом резко повернулась и вышла.
Марк посмотрел на неё встревожено. Славка жестом отстранила его и прошла в ванную.
Она долго сидела, горько всхлипывая, ничего не видя перед собой из-за пелены слёз. Потом несколько раз глубоко вздохнула и умылась. Ей не хотелось выходить, но в дверь осторожно постучали. Славка открыла дверь.
- Что случилось? – тихо спросил Марк. – Вы говорили о Гере?
- Да. Это ужасно! – Славка несчастно посмотрела на Марка. Марк обнял её:
- Мы ничего не можем поделать, - тихо сказал он. – Алан так решил.
- Он просто упрямый дурак, - Славка снова заплакала, уткнувшись в грудь Марка. – Он так же безжалостен к ней, как и к себе. А я боюсь за Геру. Она вовсе не такая сильная, как кажется.
- Не надо, солнышко, - Марк прижал её к себе. – Я бы очень хотел помочь Гере и Алану, но не знаю, что здесь можно сделать…
Славка подняла голову, посмотрела на Марка почти зло:
- Она недостойна его любви, потому что не может родить ему ребёнка? Только этим вы меряете полезность женщин, правда?
- Слава! – предостерегающе сказал Марк.
Она опустила глаза:
- Если бы я могла вас ненавидеть, - сказала она безнадёжно. – Вы спасаете ваш мир, разрушая мир других.
Глаза Марка потемнели, он отпустил Славку:
- Мы поговорим позже, когда ты успокоишься, хорошо?
- Ладно, - она оттёрла слёзы ладошками и проскользнула мимо Марка.
Оставшись одна, девушка растянулась на кровати. Славка лежала, глядя в потолок, бездумно наблюдая за бликами света, скользящими по обоям. Когда в спальню заглянул Марк, она закрыла глаза, притворившись спящей, и снова открыла их, оставшись одна.
Полосы света чередовались со странной периодичностью, они уже не были просто светом… Сильно закружилась голова. Славка напряглась, вглядываясь… Сквозь мелькающие цветные полосы она ещё видела стены комнаты, но они растворялись, быстро исчезали в этом разноцветном мелькании. Славка вцепилась в покрывало, пытаясь удержаться, со страхом понимая, что совсем не чувствует своего тела.
Она скользила куда-то под уклон – всё быстрее, быстрее, - и вдруг сорвалась, падая вниз – как в страшном сне – в бездонную пропасть – с ужасным, опустошающим ощущением конца.
В эти несколько бесконечно долгих мгновений, страшных невозможностью что-то изменить, Славка перестала видеть и слышать, ощущать что-либо, кроме своего замершего сердца и пустоты – полной, безграничной, абсолютной и равнодушной.
… Словно поток воздуха подхватил её снизу, остановив ужасающее падение. Пустота вокруг разрушилась, наполненная сиянием, переливами света, ошеломляющими, незнакомыми ощущениями. Она вдруг поняла, что свободна, свободна по-настоящему, - и лёгкая, звенящая радость переполнила всё её существо.
Славка не знала, сколько времени она плыла, качаясь, на волнах света, впитывая в себя ощущение светлой радости, лёгкости и тепла. Потом снова всё изменилось…
Голубая воронка втянула Славку, повлекла куда-то вниз, порождая ощущение сладкого ужаса, - глубже, глубже, – и вдруг выбросила вверх – к сияющему золотому свету.
Парение, восторг… и полное, безграничное счастье!
Она словно неслась по гребню огромной океанской волны, ужасаясь её мощи, и чувствуя свою полную, абсолютную власть над ней…
Золотой свет обтекал её густыми прохладными каплями, где-то там, за Славкой, стремительно ускоряясь в золотые сияющие нити. Нити переплетались, свиваясь в сверкающий кокон. Славка летела вперёд, оставляя за собой этот шлейф.
Свет вокруг ней темнел, сгущался, но в этом тёмно-синем, - нет, фиолетовом мраке не было угрозы. Бархатистый, нежный, он баюкал её, качал, медленно и плавно нёс куда-то. Он ласково обволакивал её тело…
Тело? Да, она снова чувствовала его. Славка недовольно шевельнулась, высвобождаясь, сбрасывая с себя этот странный фиолетовый кокон, лишающий сил. Он не хотел сдаваться, он пеленал и задерживал её. Славка почти подчинилась, и тут же выскользнула, утекла сквозь бархатистый полог – прочь – скорее, скорее, - к свободе!
Теперь она знала, куда стремится – к голубому свету, к самому краю яркой, крутящейся воронки. Славка летела туда, ещё не зная, что её влечёт, но чувствуя, что это необходимо.
Наконец возник голубой свет, и она увидела, что тугой жгут воронки уже почти распрямился. Она скользнула вниз, между оплывающими краями. Её закрутило и вынесло – но не вверх, как в первый раз, а на простор, в целый поток голубого цвета.
Она плыла по этой чудесной реке, прислушиваясь к своим ощущениям. Здесь было совсем безопасно. Свет обтекал её, проходил сквозь Славку, Он был спокойнее, чем яркий голубой цвет воронки, он был лишь чуть-чуть светлее.
Что-то мучило Славку. Она должна понять… Это не поддавалась осмыслению, и она доверилась чувствам. Голубой поток уносил её дальше и дальше.
…Славка покинула его с сожалением. Пора было возвращаться.
Назад она шла уже увереннее, ныряя, проскальзывая между потоками жидкого света, взлетая на их гребни, но не позволяя себе удаляться от мерцающей фиолетовой кромки. И когда бархатный полог приблизился, расширился, поглотил её, - она уже не сопротивлялась, покоряясь ему с раскаяньем заигравшегося допоздна ребёнка, забывшего о времени…
…Славка открыла глаза и невольно вздрогнула, увидев прямо напротив себя глаза Кара. На один короткий миг в них мелькнуло облегчение, и тут же они зажглись такой дикой, неконтролируемой яростью, что Славка испуганно сжалась. Кара только скрипнул зубами:
- Говорите с ней сами, - сказал он и вышел.
Славка оглянулась, узнавая лабораторию.
Марк подошёл к ней, Славка протянула руку к его щеке, но он отстранился, молча отсоединяя проводки и пластины, и эта холодная отстранённость была ещё обиднее, чем ярость Кара.
- Иди, Алан, - сказал Марк. – Может быть, она ещё не спит.
Славка посмотрела на Алана, холодея:
- Сколько времени? – растерянно спросила она.
- Полпервого, - ровно ответил Алан и вышел.
- Ночи? – Славка недоверчиво посмотрела на Марка.
Он подвинул к ней крутящийся стул и сел, глядя прямо в глаза Славки.
Добавлено через 57 секунд
- Гера приезжала три раза, - сказал он холодно. – Трижды! Мы не могли ее впустить, пока ты в таком состоянии.
- Алан мог бы… - растерянно начала Славка.
- Не мог, - коротко ответил Марк и поднялся.
- Марк… Я не хотела, - тихо сказала Славка.
- Не лги, - он резко повернулся. Славка внутренне сжалась, увидев в его глазах презрение.
- Кара почти вытащил тебя, но ты сбежала… и еще четыре часа мы не знали даже, жива ли ты.
- Марк…
- Ты получила удовольствие?
Славка вспыхнула:
- Не говори со мной так!
Марк усмехнулся и повернулся к выходу.
- Думаю, нам лучше успокоиться, - бросил он, выходя.
Славка несколько раз глубоко вздохнула, не позволяя себе плакать. Потом встала, неуверенно шагнула, чуть постояла, успокаивая забившееся сердце. Ощущение было странным, точно ее тело ей не принадлежало. Внезапно Славка испугалась, положив руку на живот.
- Ты в порядке? – прошептала она, вслушиваясь в себя, потом неуверенно улыбнулась. Да, ее малыш был жив и очень хотел есть.
- Нам придется потерпеть, - тихо сказала Славка.
Она отерла слезы, пригладила волосы и вышла из лаборатории. Она чувствовала слабость и обиду, но не позволила себе раскиснуть.
Марк и Кара сидели на кухне, тихо говоря о чем-то. Оба подняли головы при ее появлении.
- Я… простите меня, - тихо сказала Славка. Голос ее предательски дрогнул, но она выровнялась. – Я потеряла ощущение времени… Я не хотела… - жалобно, по-детски добавила она, боясь, что сейчас разревется.
Кара чуть улыбнулся, взглянув на Марка.
- Хорошо, - сказал он. – Садись, тебе нужно поесть.
- Я не хочу, - быстро сказала Славка, желая сбежать и выреветься в одиночестве, но Марк дернул ее за руку, силой усадив на стул и сказал жестко:
- Ты будешь есть! Хватит детских капризов!
Это было не больно, но так обидно, что старательно сдерживаемые слезы хлынули из глаз Славки горячим потоком, и она расплакалась – горько, неудержимо, зажав ладонями лицо, презирая себя за то, что плачет при Кара, испытывая унижение и еще большую обиду от своей слабости.
- Слава, ну все, все, хватит, - Марк гладил ее плечи. – Выпей воды, успокойся… Перестань. Пойдем умоемся, - он поднял ее почти силой, повел к раковине.
- Нет! – всхлипнула Славка, захлебываясь от холодной воды, пытаясь освободиться. Наконец она оттолкнула руки Марка.
- Слава… - он потянулся к ее лицу, убирая мокрую прядь.
- Не смей… - сдавленно, с трудом сказала она – Никогда! – она увернулась от руки Марка, – Не трогай меня! – и выбежала из кухни.
Славка боялась, что он придет следом за ней и выместит зло и раздражение так, как это уже было однажды. Она бы не пережила такого унижения, поэтому сидела на кровати и дрожала, сжав ладони между коленями. Но Марк не шел, и Славка легла, завернувшись в покрывало.
Она была так измучена и несчастна, что не заметила, как заснула.
…Это был сон без сновидений – мертвый, тяжелый и глубокий, и Марк несколько раз прислушивался к едва различимому дыханию Славки, склонившись к ее лицу. Однажды, не выдержав, он затормошил Славку и вздохнул с облегчением, когда она посмотрела на него.
- Ложись под одеяло, - сказал Марк. – Тебе холодно?
- Нет, - сонно ответила Славка и закрыла глаза.
Марк уложил ее под одеяло и осторожно обнял, согревая.
…Славка проснулась на рассвете. Она так и спала одетой. Марк лежал рядом, обнимая ее. Славка осторожно высвободилась и поднялась. Выскользнув из спальни, она прошла в гостиную и набрала номер Геры. Безумием было звонить ей в такую рань, и Славка положила трубку после второго гудка. Она села в кресло, подтянув колени к подбородку. Глаза ее были сухими, но сердце сжалось от беспросветной, глухой тоски. Еще никогда в жизни Славка не чувствовала себя такой одинокой. Она знала, что уже завтра ей понадобятся все ее силы, но не чувствовала в себе этих сил. Сможет ли она жить среди этих людей на равных или всегда будет для них обузой – слабым и беспомощным ребенком? Славке было страшно. Она обхватила руками озябшие плечи, с тоской глядя в светлеющее окно. Потом вздохнула и опустила голову. Пусть она не может быть сильной, но ей нельзя показывать своей слабости.
Славка поднялась и прошла в ванную. Посмотрев на себя в зеркало, она невесело усмехнулась своему отражению.
Приняв душ, она привела в порядок волосы, немного подкрасила глаза и снова требовательно посмотрела на себя в зеркало, потом расстроено покачала головой. Бледная девочка с испуганными глазами. Её никогда не стать такой, как они.
Умка_Аська
02.05.2009, 12:24
Вот Славка хулиганистая девчонка!!!:) Сбежала от всех и развлекалась!!!
Но и Марк хорош - нужно уметь сдерживать эмоции, тем более, если жена беременна, хоть и понятно, что он сильно волновался!
А Алан... Чего он противится своему счастью? Все равно они будут вместе, я же права?:)
Славка прошла на кухню, поставила варить кофе. Она уже наливала себе чашку, когда вошёл Кара:
- Какой запах! – улыбнулся он. – Найдётся для меня чашечка?
- Конечно, - Славка улыбнулась, поставила перед Кара дымящийся ароматный напиток.
- Как вкусно! – Кара прикрыл глаза, снова посмотрел на Славку, смеясь: - Заказывай, что ты хочешь на завтрак. За такой кофе я исполню все твои пожелания.
Славка пожала плечами:
- Не знаю. Мой аппетит ещё не проснулся.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил Кара серьёзно.
- Нормально.
- Ты бледная и совсем худенькая, - сказал Кара. – Тебе надо хорошо питаться.
Славка покраснела и взглянула на Кара в упор:
- Я не хочу, чтобы вы создавали для меня особые условия, - твёрдо сказала она.
- О каких условиях ты говоришь? – искренне удивился Кара. – Ты ешь раз в сутки. Не знаю, как ты вообще ещё держишься. Иди, буди Марка, а я пока что-нибудь сооружу.
Он отвернулся к плите. Славка, постояв мгновение, тихо вышла. Кара оглянулся на неё и задумался. Он выглядел озабоченным.
Марк говорил по телефону. Он улыбнулся Славке и прикрыл трубку рукой:
- Это Гера. Они приедут через час, - и сказал в трубку: - Она в ванной. Да, конечно, ждём.
Славка, уже протянувшая руку, растерянно смотрела на Марка.
- Мы не договорились, что скажем ей, - объяснил Марк. – Алан сказал, что мы вчера задержались в посольстве.
Славка покраснела, неловко отвернулась. Марк шагнул к ней, обнял сзади.
- Слава… - позвал он тихо и потёрся щекой о её волосы. – Прости меня, солнышко. Я был с тобой груб. Мы все переволновались за тебя.
Она сделала движение, чтобы отстраниться, но Марк не отпустил её, продолжая говорить:
- Понимаешь, никто из нас не смог бы помочь тебе, если бы что-то случилось. Я обещаю научить тебя всему, что знаю сам, но я не всегда смогу быть рядом, - он развернул Славку лицом к себе, серьёзно глядя в глаза.
- Я всё поняла, - тихо сказала Славка. – Прости меня, - она отвела взгляд.
- Мы отвечаем за тебя, - Марк взял её за плечи, снова заставляя её смотреть себе в глаза. – Мы должны быть вместе. В нашем мире ошибка одного часто стоит жизни других.
- Я обещаю больше не доставлять вам проблем, - с трудом сказала Славка.
- Слава… - Марк чуть улыбнулся. – Ну, хватит сердиться.
- Сейчас… - беспомощно сказала Славка. – Иди, пожалуйста, я сейчас.
Ей пришлось умыться ещё раз. Через несколько минут Славка сидела за столом, и, опустив глаза, мужественно пыталась есть.
Наконец Кара не выдержал:
- Слава, чего ты хочешь? Давай, я быстро сделаю омлет?
Славка быстро замотала головой:
- Нет… - она умоляюще взглянула на Марка. – Я правда не могу… извините… - она быстро вышла из кухни.
Мужчины мрачно переглянулись. Марк вздохнул и поднялся.
- Будь с ней помягче, - тихо сказал Кара. – Ей и так трудно.
Марк остановился, пристально посмотрев на него.
- Она совсем перестаёт есть, когда расстроена, - пожал плечами Кара. – Так недалеко и до голодного обморока.
- Это я делаю её несчастной? – медленно спросил Марк.
- Прекрати, - резко сказал Кара. - Она всего лишь девочка, и ты сам видишь, что она держится из последних сил. Не пытайся сделать её одной из нас. У нас достаточно мужчин, чтобы защитить её и позволить остаться самой собой.
Марк, уже готовый ответить, вдруг усмехнулся:
- Может быть, хочешь пойти и поговорить с этой слабой девочкой? Я до сих пор не знаю, что делать, когда она в таком настроении. Не хочешь?
Кара улыбнулся:
- Это право мужа, Марк. Вперёд. А я пока подумаю, чего накапать в её кофе, чтобы вызвать зверский аппетит.
- Так я и знал, - сказал Марк безнадёжно.
Добавлено через 1 минуту
Славка шагнула навстречу Гере. На мгновение глаза её расширились.
- Ты что? – засмеялась Гера. – У меня тушь потекла?
Алан пожал плечами:
- Ты прекрасно выглядишь.
Он чуть улыбнулся, встретив виноватый взгляд Славки, и та вздохнула облегчённо. Конечно, ей придётся попросить прощения у Алана за то, что она отняла у него целый день, но это будет позже. Сейчас же она поняла, что он не сердится, и на душе сразу стало легче.
Алан держал Геру за руку, и Славка снова остановила взгляд на их сплетённых пальцах. Алан тоже посмотрел на свою руку, вопросительно взглянул на Славку. Она улыбнулась и отрицательно покачала головой, с трудом отрывая взгляд. И потом, когда они все сидели в комнате, она рассеянно слушала Геру, наблюдая за Кара, Марком, Герой и Аланом.
Извинившись, Славка вышла на кухню.
- Тебе нехорошо? – спросил Марк, появившись следом.
- Нет, - Славка умоляюще посмотрела на Марка. – Пожалуйста, поговори с Аланом. Я уверена – Гера – именно та девушка, что нужна ему. Он сам не простит себе, если её потеряет.
- Слава… - расстроено сказал Марк и замолчал, с сожалением глядя на Славку.
- А если окажется, что она сможет…
- Нет, - ответил Марк. – Мне очень жаль. Мы проверили её сразу, как только они познакомились. Слишком много несоответствий.
На мгновение Славка опустила глаза, но тут же твёрдо взглянула на Марка:
- Я… не верю! – тихо сказала она.
- Слава, пойдём к гостям, - попросил Марк. – Ты же не хочешь расстроить Геру?
- Не говори со мной, как с ребёнком! – вскипела Славка. – Дай руку! – она взяла руку Марка. – Видишь?
Он недоумённо смотрел на Славку.
- Смотри на наши руки! – с отчаяньем сказала она. – Мы с тобой одинаковые, видишь?
- Как ты это видишь? – осторожно спросил Марк.
- Господи, цвет! Аура, я не знаю! – она отпустила руку Марка и отвернулась. – Вчера, когда я… - она снова повернулась к Марку, - в общем, я думаю, я чувствовала их поле. Они тоже одинаковые. Цвет Геры чуть светлее, но, когда они держатся за руки, видно, что это оттенок того же цвета.
Марк встревожено смотрел на неё:
- Тебе надо поговорить с Кара.
- Тебе надо показаться психиатру, - передразнила его Славка. – Я не хочу, чтобы вы считали меня ненормальной.
- Слава, может, ты чувствуешь эмоции? – предположил Марк. – Они любят друг друга, поэтому их поле одного цвета.
Она уже открыла рот, собираясь возразить, но осеклась, вовремя подумав, что пример с цветом поля Кара вряд ли понравится Марку.
- Что? – спросил Марк.
- Ничего, - хмуро ответила она. – Идём.
Гера взглянула на неё внимательно:
- Вы что, поссорились?
Марк посмотрел на неё предостерегающе, и Славка ответила ему сердитым взглядом.
- Тайны Мадридского двора, - вздохнула Гера. – Я бы хотела проводить вас в аэропорт.
- Ты же знаешь, мы полетим не отсюда, - сказала Славка. – Нет смысла возвращаться от мамы.
- А вы? – Гера взглянула на Алана.
- Нас ты проводишь, - улыбнулся Кара, - я заеду за вами пораньше, чтобы вы не опоздали на самолёт.
- Во сколько автобус?
- Еще три часа, - Славка взглянула на часы. – Пойдем, я тебе подарю кое-что на память.
Они прошли в комнату, Славка усадила Геру и раскрыла шкаф:
- Оно тебе понравилось, правда? – спросила Славка, доставая платье.
- Ты с ума сошла! – Гера вскинула на нее глаза, - Это же подарок Марка!
Славка улыбнулась:
- Оно слишком смелое для меня. Мы решили, что тебе оно идет больше.
- Слава… - Гера подхватила платье, кинулась к зеркалу. – Оно великолепно! – внезапно она замерла, увидев взгляд Славки, и медленно повернулась к ней:
- Слава, ты… не вернешься?
Славка через силу улыбнулась.
- Куда я денусь? Не реви, слышишь! – Славка обняла Геру. - Я не знаю, смогу ли звонить. Но это всего лишь год.
- Всего лишь… - Гера вытерла слезы.
- Гера, я знаю, тебе будет трудно, - Славка серьезно смотрела в глаза Геры. – Только обещай мне, что не наделаешь глупостей.
Гера улыбнулась грустно:
- Я постараюсь.
Она опустила глаза и сказала тихо:
- Знала бы ты, как я тебе завидую. Пусть бы он меня бросил через год, я бы все равно поехала за ним на край земли!
- Ты будешь ждать? – тихо спросила Славка.
- Что мне остается? Я не смогу по-другому, - Гера положила платье и отошла к окну. – Я стала как ненормальная. Мне никто не нужен, кроме него, никто не интересен. Когда его нет рядом, жизнь теряет смысл, я брожу из угла в угол и ничего не хочу. Я не хочу жить, если его нет! – Гера повернулась к Славке, глядя на неё так, что у той больно сжалось сердце.
- Держись, - тихо сказала Славка. – Я думаю, Алану нужно время, чтобы разобраться в себе. Он такой независимый, такой сильный…Он боится признаться, что любит тебя.
Гера покачала головой и горько усмехнулась:
- Любит…
- Он так и не сказал тебе этого?
Гера не ответила и отвернулась к окну.
- Он ещё скажет, - Славка обняла подругу за плечи. – Вот увидишь, он поймёт, что не может без тебя жить.
- Девочки, - Кара заглянул в комнату. – Вы что, снова плачете? А ну, пойдёмте, - он решительно подхватил Геру и Славку под руки. – Я верну блеск вашим красным глазкам.
- Кара! – запротивилась Славка, но он был непреклонен.
- Их нельзя оставлять вдвоём, - заявил Кара через несколько минут, возвращая девушек Марку и Алану.
Гера и Славка рассмеялись, увидев выражение лиц мужчин. Гера, улыбаясь, сказала Кара:
- Ты озолотишься, если откроешь свой салон. К тебе будут стоять километровые очереди.
- И всё же, дай слово, что ты больше не дашь ему прикоснуться к своему лицу, - сказал Алан, обнимая Геру. Славка улыбнулась, переглянувшись с Герой, и была уверена, что невозмутимый Алан чуть смутился.
Она села рядом с Марком, улыбнулась его растерянному виду.
- Ты такая красивая… - тихо сказал Марк.
- Кажется, пора принести кофе, - поднялся Кара.
************************************************
- Соскучилась по творожку? – мама смотрела на Славку, подпершись рукой. Славка виновато улыбнулась:
- Не знаю, что на меня нашло. Можно ещё сметанки?
- Подожди, Марк сейчас придёт, будем ужинать, - мама поднялась, подошла к окну. – Хозяйственный он у тебя. Что же ты не написала мне, дочка?
- Всё так быстро получилось, - Славка поднялась, обняла мать. – Не сердись, мамуля, - она прижалась щекой. – Мы решили всё за три дня. Марку надо было уезжать, поэтому расписали быстро.
- А институт? – вздохнула женщина. – Отец хотел, чтобы ты училась…
- Я же не бросаю, через год вернусь.
Мама улыбнулась:
- Через год я уж внука нянчить буду.
Славка покраснела:
- Мама…
- Что же я, не вижу? – женщина утёрла уголки глаз. – Подумать страшно, куда же вы уедете. Может, останешься? На молочке, на сметанке… - она с надеждой посмотрела на Славку.
- Я не могу без него, мама, - тихо сказала Славка.
- Вижу, любишь. Да и он на тебя дышать боится.
Они снова отошли от окна и сели за стол.
- Хоть бы на денёк пораньше приехала… Эх, Слава, Слава…
- Мамуль, ну прости меня! – Славка виновато прижалась к матери.
- Ладно, зови Марка. Холодно, застудится.
********************************************************
Они лежали на узкой скрипучей кровати, боясь лишний раз пошевелиться.
- Я так скучаю по тебе, - Марк обнял её крепче.
- Мы же всё время вместе, - тихо сказала Славка.
- Мы часто ссоримся. И тогда ты так далеко… - Марк повернул голову, глядя на Славку, потом спросил тихо:
- Ты не жалеешь?
Она протянула руку и положила ладонь на губы Марка:
- Молчи… Дурачок, - грустно сказала она.
Он прижал её ладонь к губам:
- Как бы я хотел сделать тебя счастливой!
- Я счастлива, - тихо ответила Славка – Я люблю тебя.
Марк потянулся, целуя её, потом прошептал смущённо:
- Давай ляжем на пол…
А это уже конец :)
Ну-у-у-у! Я так не играю))))))На самом интересном месте(((((А как же Алан с Герой? И куда они поедут? И какой появится малыш? Слишком много надо довообразить. Просто на "бис" хочу продолжения!!!!
Умка_Аська
03.05.2009, 11:21
Ну вот...
Требую продолжения! Выхожу на митинги и демонстрации! Хочу дочитать, чем все закончилось у Геры и Алана!!! Ты же обещала! Если у тебя не записано, нафантазируй сама, но допиши! И про Кару не забудь!!!!!:)
Кстати, только сейчас подумала - имя Кара - как действие - кара! Накажет виноватых, защитит невинных! Или я не права?
Девчонки :) Я сейчас пишу скучную вещь под названием "Самоанализ" :) Если осилю его за сегождня, может быть, вечром что и появится))
Добавлено через 6 часов 45 минут
Сил моих уже нет, а работы ещё дня на два :(
Ася, как-то про Кара отдельной части не написалось) Но и так всё ясно будет к концу этой)) А имя...да нет, хотя и не совсем случайным был выбор имени, но никакого особого смысла я в него не вкладывала)
Наташ, эта часть о Гере)) Дорогая система, я ж храню тайну, да?)))))))))))))))))))))
Настя бежала через лес, взвизгивая от страха, когда страшная темнота вокруг внезапно сменялась ослепительной вспышкой света. Ветер гнул деревья, и Насте казалось, что сейчас они сломаются, как спички. Раскаты грома раскалывали небо над головой. Настя каждый раз приседала, прикрывая голову руками, и тихонько поскуливала, судорожно вспоминая слова молитвы, которые никак не приходили на ум: «Иже еси…иже еси,.. - беспомощно всхлипывала она. – Ой, мамочки!»
Гроза была сухой и страшной. Лес вокруг стонал и гудел, ветви хлестали девушку по голым плечам, норовили угодить в лицо. Сердце останавливалось от ужаса. Сейчас… Сейчас…
Настя выскочила на полянку. Молния ослепила её, но девушка уже увидела еле заметную тропку, уводящую вправо.
На мгновение Настя замешкалась. Короткой дорогой к деревне ходили немногие. Здешние места отпугивали людей недоброй славой. В двух шагах от леса стояла покосившаяся избушка, в которой до недавнего времени жила колдунья.
В детстве Настя однажды встретила старуху в лесу и до сих пор помнила ощущение ужаса, от которого ноги приросли к земле. Колдунья держала её своим жутким жёлтым взглядом, пока сзади не раздался звонкий крик Петьки, зовущего девочку по имени. Вздрогнув, Настя очнулась, оглянулась на крик, холодея от осознания собственной ошибки. Нельзя было отворачиваться от старухи, искушать её. Сейчас она бросится, сомкнёт на шее Насти жёлтые костлявые руки, из которых тут же выдвинутся бритвенно острые когти!
Настя затравленно оглянулась, умирая от ужаса… Поляна была пуста. Колдунья исчезла, как будто её и не было.
Пережитое всколыхнулось в ней, вернувшись через 10 лет. «Мамочки!» - жалобно всхлипнула Настя, и вновь присела от оглушительного раската грома. Если она побежит длинной дорогой, то умрёт от страха. Ей казалось, что молния только и ждёт, когда Настя выскочит на открытое пространство. Заброшенный дом колдуньи тоже пугал её, но грозы она боялась больше. Сжав в кулачки ледяные руки, Настя судорожно вздохнула и бросилась по еле заметной тропинке бегом.
Дом, мрачный и тёмный, возник из-за поворота, и Настя невольно перешла на шаг, огибая дом по широкой дуге.
«Я не буду смотреть! - пробормотала она, продираясь сквозь высокую траву. – Не буду!» - но в это мгновение порыв ветра со стуком распахнул дверь дома, и Настя услышала жуткий, леденящий душу крик.
Она замерла, споткнувшись на месте. Голова Насти, против её воли, повернулась в сторону тёмного зияющего провала дверей. Настя увидела какую-то чёрную тень – большую, громоздкую, выдвигающуюся на неё из дверей, и закричала так, что оглушительный раскат грома не мог перекрыть её крика.
Остановившимися от ужаса глазами Настя до боли вглядывалась в очертания страшной фигуры. Та шевельнулась, осела, и вдруг Настя услышала звенящий от слёз молодой голос:
- Ну, что ты орёшь? Иди сюда… Помоги мне.
- Нет! – пробормотала Настя, пятясь. – Изыди!
- Дурочка… Я рожаю…
Настя стояла, недоверчиво и чутко вглядываясь в копошащуюся фигуру. Зубы выбивали дробь, и колени предательски дрожали.
Женщина на крыльце громко застонала, жалобно вскрикнула: - Мамочки! – и Настя почувствовала невероятное облегчение, как будто эта напугавшая её незнакомка назвала пароль, пропускающий её в мир нормальных людей.
Настя сделала неуверенный шаг к крыльцу, ещё один…
- Помоги...– прохрипела роженица. – Больно!
Настя всё ещё колебалась, но в это мгновение из низкой тучи ударил косой, острый, ледяной град. Вскрикнув от боли, Настя понеслась к дому, втащила в двери женщину. В доме было темно, и у Насти от ужаса шевельнулись волосы на голове.
- Свеча…упала, - пробормотала женщина и так заскрежетала зубами, что Насте показалось, что они сейчас раскрошатся.
- Не уходи, - сказала незнакомка, переведя дух. – Воду я вскипятила. Там, у печки, пелёнки и полотенца.
- Надо…в больницу, - Настя нашарила свечу.
- Какая больница…А-а-а! Рожаю!
Настя заметалась по комнате. Свеча осветила стол, бледное лицо женщины. «Совсем девчонка», - растерянно подумала Настя, выполняя чёткие указания, отдаваемые роженицей. Паника накатывала волнами, но руки послушно выполняли непривычную работу.
Потом Насте стало очень страшно, потому что женщина уже не могла говорить, что делать. Она металась, страшно скрежеща зубами, часто и тяжело дышала. Настя оглянулась беспомощно. Она не сможет! Но ведь больше никого нет! А что если умрёт ребёнок или сама роженица?
- Не бойся,… - прохрипела женщина. – Уже скоро,… - она страшно застонала, напряглась.
- Ой! – тоненько вскрикнула Настя. – Лезет!
…Через несколько минут Настя держала на руках орущего младенца и плакала от радости и облегчения:
- Мальчик! Какой хорошенький!
- Покажи… - незнакомка потянулась к ребёнку, тихо улыбнулась.
- Заверни его и положи со мной, - сказала она, внимательно наблюдая за неуверенными движениями Насти, и вздохнула облегченно, когда сын оказался рядом.
- Спасибо тебе. Тебя ждут, наверное. Иди. Со мной всё нормально.
Настя вытаращила глаза:
- Как же ты одна?
- Ничего. Я привыкла, - незнакомка улыбнулась, но глаза оставались серьёзными, они держали Настю, как глаза той колдуньи в детстве. На мгновение забытый ужас колыхнулся в груди.
- Не бойся, - мягко сказала незнакомка. – Никому не говори обо мне. Никому. Врач не нужен, у меня всё хорошо. Ребёнок здоров. Я справлюсь.
Она говорила размеренно, чуть монотонно, и сомнения отступили, уступив место твёрдой уверенности, что Настя зря волнуется, у матери и ребёнка всё хорошо – а раз так, то и врач им не нужен.
- Иди, - повторила незнакомка. – Гроза прошла, ты быстро добежишь. Ложись спать и не думай обо мне. Иди, Настя.
«Откуда она?…» - подумала Настя, но мысль была вялой, а ноги уже сами собой отступали к двери.
…Она не помнила, как добежала до дома. В окнах горел свет. Отец нервно курил на крыльце. Он вскочил, увидев Настю.
- И где же ты была, доченька? – начал он севшим от облегчения голосом.
- Я…спать, папа,… - Настя проскользнула мимо него, и отец замер, открыв рот.
- Ты что, Настя? – спросил он с тревогой, входя за дочерью.
В доме заплакала мать:
- Ты что ж с нами делаешь? У отца сердце больное! Настя!
- Спать,… - девушка обессилено отодвинула мать и прошла в комнату.
- Что случилось? – отец догнал её, тряхнул за плечи.
- Ничего… Гроза… спать хочу,… - язык у Насти заплетался, глаза закрывались сами собой.
- Ой, лихо! – ахнула мать. – Она в грозу попала. Оставь её, отец. Она ж с детства грозы боится. Перепугалась насмерть, видно. Ложись, - мать уложила Настю, укрыла простынёй. – Завтра поговорим.
Настя закрыла глаза и через мгновение провалилась в глубокий сон без сновидений.
Маленький Лука был чудо. Совершенством его крохотных пальчиков и розовых пяток Славка могла любоваться часами. Всё её существо плавилось от нежности, когда она видела, как он улыбается беззубым ртом, как жадно набрасывается на её грудь, как будто со времени последнего кормления прошло не меньше суток.
- Обжора, - нежно сказала она и сияющими глазами взглянула на Марка.
- Я ему завидую, - со вздохом признался Марк и уткнулся лицом в колени Славки.
Она засмеялась, погладив волосы Марка:
- У него твои глаза. И нос, кажется. Какой он красивый!
- Ребёнку повезло с отцом, - глубокомысленно изрёк Марк, и Славка снова рассмеялась.
Малыш оторвался от груди и посмотрел внимательно.
- Маленький ворчун, - улыбнулась Славка, поцеловала нежную щёчку сына и вся расцвела:
- Господи, как он это делает?
- Что? – ревниво спросил Марк.
- Меня словно обдаёт теплом и нежностью… Радость и любовь… Я чувствую, как нужна ему. Ну-ну, ешь, маленький.
Марк смотрел ревниво:
- Почему я это не чувствую?
Славка улыбнулась:
- Наверное, потому, что ты не кормишь его грудью.
- Это несправедливо! – Марк поднялся. Славка следила за ним с улыбкой.
Марк ошарашено посмотрел на сына.
- Он не хочет, чтобы я уходил?
- Вот видишь. Ты тоже чувствуешь. Ему хорошо, когда мы вместе. Я спокойна, и он счастлив… Марк, а где Алан? – спросила Славка без перехода.
- Алан? – растерянно переспросил Марк.
Славка нахмурилась:
- Что случилось? Меня, кажется, посетили все, кто здесь находится. Кара только что не живёт под порогом, а Алан ни разу не пришёл.
- Он… отрабатывает новый лабиринт, - быстро сказал Марк.
- Марк, ты не умеешь лгать. Что произошло? – Славка осторожно положила сына и поднялась.
- Лежи, - испуганно сказал Марк.
- Мне уже можно вставать. Почему ты молчишь?
- Ну, хорошо, только не волнуйся. Алан ищет Геру.
- Ищет? – Славка споткнулась на слове. – Она что, пропала? Когда это произошло?
- Мы не знаем, - Марк потёр лицо руками. – Она ушла из дома.
- Ушла из дома? – поражённо повторила Славка. – Что же могло случиться?
Марк пожал плечами:
- Её родители ничего не говорят. Мать плачет, а отец указал Алану на дверь.
- Господи! – Славка прижала ладони к щекам, беспомощно заметалась по комнате. Марк поймал её, прижал к себе:
- Слава, успокойся. Я дурак, что сказал тебе. Она живёт у кого-нибудь из подруг.
- А в университете? – отстранилась Славка.
Марк поник:
- Она бросила институт.
- Боже! – Славка смотрела на него с ужасом. – И ты молчал!
- Успокойся. Ты же знаешь Алана. Через пару дней он её отыщет.
Славка покачала головой:
- Твой Алан – упрямый дурак! – выпалила она. – Нельзя было оставлять Геру! Надо же, и года не прошло, как мальчик надумал вернуться!
- Слава,… - Марк попытался взять её за руку, но Славка высвободилась:
- Он, наверное, думал, что Гера будет ждать его, как Кончитта Резанова, - едко сказала Славка. – Да у Геры случалось по три романа за год! Твой Алан – не единственный мужчина на земле!
- Тогда ты говорила по-другому, - тихо заметил Марк.
- А кто меня слушал? – Славка села и вытерла ладонями выступившие слёзы. – Она же любила его, дурака! Ты не представляешь, что она могла натворить, когда он её бросил!
Марк присел перед Славкой, взял в руки её ладони:
- Нет, - тихо сказал он. – Всё будет хорошо. Гера найдётся. Алан весь город перетряхнёт, если надо.
- А если она уехала? – Славка ткнулась лицом в плечо Марка. – Как я боюсь за неё, Марк!
- Всё будет хорошо, - повторил Марк, целуя затылок Славки.
… Марк давно ушёл, Лука спал в своей кроватке, а Славка ещё долго не могла заснуть. Гера не шла у неё из головы. Не таким человеком была её подруга, чтобы сдаться просто так. Она всегда добивалась того, чего хотела. Или, по крайней мере, использовала все свои возможности, чтобы добиться. Никогда до Алана Славка не видела подругу плачущей. Но тогда Гера одновременно провожала любимого и подругу. Такое под силу немногим – остаться совсем одной, когда и поговорить не с кем о своём прекрасном принце.
Славка резко повернулась, вновь ощутив, как зла на Алана. Ах эти сильные мужчины! Сколько раз она пыталась поговорить с Марком и с самим Аланом, и каждый раз натыкалась на невидимую стену. Её вежливо ставили на место, давая понять, что она не имеет права лезть в чужую жизнь.
Но она имела право! Её жизнь так близко пролегала с жизнью Геры, целых два года они были неразлучны. Она чувствовала боль Геры как свою.
Славка вздохнула и посмотрела на спящего малыша. Марк не зря ревновал. Эта кроха завладела ею безраздельно. Сейчас она не могла чувствовать никого, кроме Луки. Славка улыбнулась, глядя на спящего сынишку, потом тихо поднялась и взяла трубку.
- Слава? Ты почему не спишь? Что-нибудь с малышом?
Она улыбнулась, слушая взволнованный голос Кара. Как повезёт его жене! Конечно, эта непрерывная забота утомляет, но разве не об этом мечтает каждая женщина?
- Всё нормально. Марк сказал, что его не будет всю ночь, и я решила поговорить с тобой.
- О чём? – спросил Кара после короткой паузы.
- О Гере. Ты знаешь, вы с ней похожи.
Кара озадаченно хмыкнул.
- Она, конечно, не так самолюбива, как ты, но тоже способна на многое.
- Ты бьёшь по больному месту, - пробормотал Кара, и Славка была уверена, что он покраснел. Они никогда не говорили про тот злополучный лабиринт, из которого Марк и Алан вынесли Кара полуживым.
- Не спи, думай, - приказала Славка. – Гера красивая, довольно высокая…
- Школа моделей? – откликнулся Кара. – Или актёрский факультет? А может…
- Умница, - похвалила Славка. – Действуй!
Она положила трубку и вздохнула. Всё вроде было правильно, но её не оставляло досадное чувство, что она упустила что-то важное…
Супер!!!Гера достойная девочка. Иногда она мне нравится даже больше Славки.
Всё кончилось в этой проклятой очереди. Она была огромная – на весь зал аэропорта, ответвляющаяся во все стороны какими-то тюками и чемоданами, багажными тележками, выбегающими из очереди детьми, которых тут же задёргивали внутрь взволнованные матери.
Очередь гудела разными языками, непрерывно двигалась, и от этого у Геры кружилась голова. Все эти люди были уже не здесь…
Девушка стояла, вцепившись в руку Алана, и медленно двигалась вместе с ним. Они не разговаривали. У Геры не было сил. Там, где рождался голос, сейчас был болезненный тугой комок.
Она делала ещё шаг вперёд, закрывая глаза от страха, ненавидя себя за неумение найти слова, а, открыв глаза, встречала встревоженный взгляд Алана и улыбалась ему бодренькой фальшивой улыбкой.
Вздрагивая от механического голоса, объявляющего рейсы, Гера молила про себя: «Господи, пусть скажут, что рейс отменён! Пусть он останется!»
Это было глупо, посадка шла полным ходом и до черты, отделяющей её от всей этой очереди, оставалось совсем немного, всего несколько метров. Один за другим пассажиры исчезали за стеной из синего тонированного стекла.
Гера вдруг явственно увидела, как бьётся в эту стену, рыдает, рвётся за Аланом.
Она с трудом разжала пальцы, выпустила его руку и остановилась. Алан посмотрел на неё растерянно. Её несильно толкнули в спину.
- Я сейчас, - обернулся назад Алан, подхватил её под локти и вынес из очереди. Гера больно стукнулась о стойку и закрыла глаза, принимая губы Алана.
Он что-то шептал… Она не понимала ни слова. У него были такие глаза, что Гера замерла, и сердце её, вздрогнув, остановилось на мгновение от того, что он скажет. Но он только попросил хрипло:
- Обними меня…
Она перевела дыхание и медленно покачала головой:
- Нет.
Это слово ударило его. Гера отвела взгляд, чтобы не видеть его глаз. Это было больше, чем она могла вынести.
- Иди. Пожалуйста! – Гера упёрлась в грудь Алана, и оторвала, отодвинула себя от него. Он шагнул назад, и руки её безвольно упали.
- Иди…
- Прости меня…
Она зажала ладонями уши, и, выскользнув из-под его руки, побежала прочь.
_____________________________
- Да что ж это такое делается! – мать Насти завыла, устав трясти дочь.
Шёл двенадцатый час дня. Настя не просыпалась.
От страха Антонина уже четыре раза щупала у дочери пульс, подставляла зеркальце к губам, вздыхала облегчённо и вновь начинала плакать. Наконец, не выдержав, позвонила Сергею Павловичу:
- Серёжа… Настя не встаёт…
- Хворостины ей хорошей, чтоб не гуляла до утра, - проворчал отец. – Ревёшь-то чего?
- Она не просыпается! – ударилась в рёв Антонина.
- Разбудить не можешь, что ли? Что ты как маленькая, Тоня? Пришла под утро, вот и не поднять. Воды плесни, что ли. Экзамены завтра, а она и не учила!
Поворчав для порядку, Сергей Павлович положил трубку, но на душе стало неспокойно. Вспомнилось, как проскользнула Настя мимо него в спальню, словно и не ждал он её полночи.
Выждав час, позвонил сам и нахмурился, узнав, что дочка до сих пор спит.
- Хорошо трясла-то? Я сейчас в больницу съезжу, если Степаныч там – привезу.
Антон Степанович работал в Михайловке уже сорок лет, ещё Антонину на руки принял. Приходилось ему и операции несложные делать, когда по весне не добраться было до райцентра. В деревне его уважали и побаивались, что вот уйдёт старик на пенсию, и надумает перебраться в город, к детям. Не было в Михайловке человека, который бы хоть раз не обратился к Степанычу. Но тут и он развёл руками:
- Летаргия? – врач тяжело дышал, ворочая Настю с боку на бок, слушая и простукивая.
- В больницу надо бы, - робко попросила Антонина.
Антон Степанович покачал головой, но не стал спорить.
- Собирайте. Девица с виду здорова совершенно, но обследоваться не помешает.
К вечеру решили везти Настю в райцентр. Зарёванная Антонина заскочила домой за вещами.
Возле дома уже собрались четыре соседки.
- Ну что, Тоня, очнулась Настька? – спросила Ивановна.
Антонина махнула рукой, заплакала:
- В райцентр повезём. За что же нам такое Господь послал?
- Слышь, Михайловна, - остановила её соседка. – А вы к Степаниде ходили?
Антонина вздрогнула:
- Да ты что, она уже полгода, как…
- Вернулась, говорят, - кругленькая Полина подошла ближе, жарко зашептала в ухо:
- Вчера Васька мой свет в Степанидиной избе видел, до того, как гроза началась.
Женщины поёжились, с ожиданием уставились на Антонину. Та замерла, со страхом глядя на Полину, потом тряхнула головой:
- А что, и пойду! Может, и поможет, ведьма старая!
Сергей Павлович ворчал, везя жену к заброшенному домику:
- Бабы сплетни собирают, а ты поверила! Только время потеряем! Надо бы засветло Настю отвезти.
Антонина невольно поёжилась, подходя к покосившейся избушке:
- Вот видишь, закрыто, - проворчал Сергей, толкая дверь.
- Изнутри закрыто, Серёжа, - прошептала Антонина и торопливо перекрестилась. Крякнув, Сергей Павлович постучал и невольно отпрянул, когда дверь распахнулась.
На пороге стояла молодая девушка. Бледное лицо, огромные синие глазищи, тёмные волосы ниже плеч.
- Кто вы? – спросила она резко.
- А Степанида? – Антонина сникла от напрасной надежды. Сергей Павлович махнул рукой.
- Подождите, - вдруг сказала девушка. – Что случилось?
- Дочь у нас заболела, - всхлипнула Антонина. – Бабы сказали, Степанида вернулась.
- Она здесь жила? – девушка не дождалась ответа, кивнула. – А что с вашей дочерью?
- Доктор в райцентр отправляет. Настька весь день спит, добудиться не можем.
- Настя? Спит? – глаза у незнакомки стали растерянные, она метнулась в дом, крикнув оттуда: - Погодите!
Вернулась с алюминиевой Степанидиной кружкой:
- Вот вода… Святая, - сказала неловко девушка. – Умойте её…
…Утром на крыльце избушки Гера нашла корзинку, прикрытую чистым полотенцем. Девушка впилась зубами в свежую ватрушку. Такие же ватрушки пекла мама Славки, и Гера безумно их любила, нетерпеливо ожидая подругу после каникул.
«М-м-м…» - простонала Гера и отпила молока прямо из банки.
«Оголодала-то как», - подумала жалостливо Антонина и отступила, прячась за листву.
Жара началась внезапно, она накрыла город душным раскаленным колпаком. После холодной промозглой весны переход к июньскому пеклу был особенно неожиданным и тягостным. Люди, забывшие о том, как две недели назад раздражённо ворчали по поводу майского холода, изнывали на остановках, безуспешно пытаясь втиснуться в тень неширокого козырька.
Марина стояла на самом солнцепёке, то и дело поглядывая на часы, раздражённо стряхивая прилипающие ко лбу волосы.
На вчерашней консультации им сообщили, что заболел преподаватель. Экзамен перенесли на вторую половину дня. Это не прибавило Марине настроения. С Павлом Сергеевичем у неё были хорошие отношения, в прошлом он некоторое время работал с отцом.
Замещающего его преподавателя на курсе звали Филимоном Купиным, потому что именно так из-за своей чудовищной дикции он произносил имя Фенимора Купера.
Филимон был плюгавеньким мужичонкой лет 45-и, и славился тем, что срезал на экзаменах первых университетских красавиц. Марина подозревала, что Филимон подпитывался слезами и растерянностью девчонок, от страха теряющих дар речи.
Вздохнув, Марина посмотрела на часы. Времени оставалось мало, и Марина решила ехать с пересадкой. Не стоило злить Филимона.
В автобусе, благосклонно кивнув, она села на предложенное ей место, и, достав зеркало, придирчиво оглядела себя.
Собираясь на экзамен, она лишь чуть-чуть подкрасила ресницы и сейчас чувствовала себя не совсем уверенно. С распущенными волосами ей было невыносимо жарко, шея взмокла.
Раздражённо поведя плечом, Марина убрала зеркальце. Этот день надо было перетерпеть. Конечно, не поссорься она со Стасом, он бы отвёз её до университета. В тот же вечер Марина договорилась с соседом, Владиком, и весь вечер воскресенья предвкушала, как выйдет из джипа на глазах Стаса. Но… экзамен перенесли, и Владик с некоторым сожалением умчался по своим делам, а ей пришлось тащиться на автобусе.
Она нахмурилась и вновь посмотрела на часы. Времени оставалось в обрез. Марина всегда отвечала первой, за два года все в группе привыкли к этому. Однако чтобы попасть в первую пятёрку, ей нужно было торопиться.
Автобус еле тащился, и она решила выйти на ближайшей станции метро. Так получится быстрее. Пробираясь сквозь потную толпу к выходу, она проклинала Стаса, Владика и Филимона Купина вместе взятых.
В метро было прохладно, и Марина вздохнула облегчённо, подошла поближе к краю платформы. Двери подошедшего вагона раскрылись, людской поток заставил её посторониться. Марина нетерпеливо поглядывала на выходящих и вдруг замерла, не веря своим глазам.
Он шагнул её навстречу, золотисто-карие глаза скользнули по лицу Марины спокойно и равнодушно, и ей на мгновение стало холодно, как тогда, в день свадьбы Славки.
«Кара», - шевельнулись губы Марины, вспоминая странное, произнесённое тогда Славкой имя.
Он уже прошёл мимо, но вдруг обернулся, словно услышал. Тёплые сильные пальцы схватили её за руку и вытащили из толпы.
- Вы… приехали? – глупо спросила Марина, не в силах оторваться от чудесных глаз мужчины. Кара улыбнулся, вызвав безмолвный стон зависти у всех девиц, наблюдающих за ними.
- Вы?... – с вопросительной интонацией произнёс Кара.
- Марина, - поспешно сказала девушка.
Кара был очень высок, она смотрела на него снизу, преданно и заворожено.
- Мне показалось, вы позвали меня? – спросил он.
Марина вспыхнула. Да что ж это такое! Вот он – шанс, мужчина, который встречается раз в жизни! Она никогда не страдала косноязычием, а сейчас язык словно прилип к гортани. Она стояла перед Кара, как робкая семиклассница перед известным актёром.
- Я… подруга Славы, - сказала она неожиданно для себя.
- Действительно? – брови Кара изумлённо приподнялись, в глазах явственно плеснулся смех, но он тут же прогнал его. – Тогда вы, должно быть, знаете Геру? – спросил Кара.
Его глаза потемнели, и Марина поняла, что он действительно с нетерпением ждёт ответа. Она приободрилась. Стать ему нужной, задержать возле себя любой ценой – вот что сейчас необходимо.
- Конечно, - улыбнулась Марина.
Кара склонил голову. Поверить ей после того, как она беззастенчиво солгала один раз? Но, с другой стороны, именно девицы типа Марины всегда знают всё и обо всех.
- Мы можем поговорить? - спросил Кара.
«Конечно! - едва не выпалила Марина, но тут же опомнилась: Не так быстро!»
- К сожалению, у меня сейчас экзамен, - она улыбнулась, извиняясь. – Давайте встретимся через пару часов?
- Хорошо. Где? – ответил Кара, и у Марины бешено скакнуло сердце.
- Напротив университета есть кафе, «Снежинка». Такой стеклянный павильон в виде лепестка…
- Я найду, - улыбнулся Кара. – Вам хватит двух часов?
- Я всегда отвечаю первой, - Марина махнула рукой и вошла в подошедший вагон.
Её пронесли вперёд, больно притиснули к боковому поручню, потом чьи-то крепкие руки отжали напирающих пассажиров, освобождая для неё пространство.
Она ничего не замечала. Марина стояла, не в силах сдержать торжествующую улыбку, впервые в жизни не видя собственного отражения в тёмном вагонном стекле.
________________________
…Всё получилось даже лучше, чем она мечтала. В «Снежинке» было полно знакомых Марины. Она с трудом нашла свободный столик, приветственно кивнула Дине.
О том, что Кара появился, Марина узнала, ещё не видя его, по тому, как устремились к входу взгляды окружающих её девчонок.
Он быстро шёл по переполненному залу – высокий, гибкий, ослепительно красивый, - легко лавируя между столиками. Сердце Марины скакнуло в груди, ладошки вдруг стали мокрыми, и она поспешно вытерла их о салфетку.
Взгляды проводили Кара и скрестились на их столике. Марина улыбнулась торжествующе и снисходительно, увидев изумление Дины и явную зависть её подруг.
День удался. И пусть в её сумочке лежала зачётка с позорной «тройкой», сердце Марины пело.
Так это Гера родила ребёнка???Я не поняла сначала. Но очень сильный отрывок!!!!!!!
Ася, дальше всё будет понятно))
Малыш заснул, и Гера осторожно переложила его на кровать. Только сейчас она поняла, как устала за день. Укрыв сына простынёй, она вышла на крыльцо с грудой пелёнок. Руки быстро делали привычную работу, но думала она о другом.
Скандал был громким. Оставшись одна, Гера продолжала вставать по утрам, ходить на занятия помогать маме по дому, и внешне всё оставалось по-прежнему. Жизнь текла вокруг неё, перекликалась голосами, звенела чужим смехом. Кто-то ходил на свидания, кто-то громко ругался за фанерными стенами «хрущёвки». Все эти звуки сливались для Геры в назойливый и лишний шум, мешающий ей сосредоточиться и понять, почему это произошло с ней?
Тоска наваливалась внезапно, не давала дышать, и Гера так остро ощущала ненужность, бессмысленность своего нынешнего существования, пустоту, что хотелось завыть.
Это было чудовищно несправедливо – то, что мир вокруг ничуть не изменился для других. Её же просто не стало без Алана.
А потом она поняла, что это не так.
Гера сидела на кухне, пытаясь втолкнуть в себя бутерброд с остывшим кофе, когда на пороге появилась мама. Она вышла из ванной с таким лицом, что даже Гера, живущая в последнее время за непроницаемой для чужих эмоций стеной, насторожилась.
- Ты что, ма? – отодвинув несчастный бутерброд, Гера поднялась, поставила в мойку чашку.
Мама молчала. Глаза у неё были какие-то… жалкие.
- Что случилось? – встревожилась Гера.
- Сядь, - коротко распорядилась Алина Сергеевна.
Гера села, взглянув на часы. Если через пять минут она не выйдет – опоздает на первую пару.
- Какое сегодня число? – неожиданно спросила мама.
Гера захлопала глазами:
- Пятнадцатое, кажется, а что? – она не договорила, потому что Алина Сергеевна больно дёрнула Геру за руку:
- Идём!
По коридору мама протащила Геру в ванную, встав на табуретку, распахнула их «стратегический» шкафчик. Так, посмеиваясь, называл старший брат, Вадим, их с мамой шкафчик с разными женскими штучками. Мама запирала его на маленький, почти игрушечный, замочек, хотя Гера была уверена, что ни папа, ни Вадим и так туда не полезут. Раз в месяц, пополнив стратегические запасы, мама выдавала маленький блестящий ключ Гере или клала в ящик её стола.
Сейчас она вытащила с верхней, Гериной полки, три обтянутых синим целлофаном пакета:
- Пятнадцатое октября, - мама швырнула пакет на руки ошеломлённой Гере. – Пятнадцатое ноября! Пятнадцатое декабря!
На мгновение наступила страшная, неестественная тишина, только изредка срывалась капля с неплотно закрытого крана. Мама смотрела на Геру сверху, опираясь рукой на раскрытый шкафчик, смотрела с ожиданием, почти с мольбой. Потом лицо её скривилось, и она заплакала:
- И ведь задвинула к стене, чтоб я не видела! Паршивка! Дрянь!
Поражённая Гера сглотнула сухим горлом:
- Я не… Господи! – она сползла по стене, закрыла глаза руками. Сейчас она вспомнила, что действительно видела у себя в столе ключ, но два последних месяца она смотрела, не замечая, не жила, а терпела день за днём.
- Господи! – повторила Гера, не слыша маминых рыданий, перемешанных со злыми, хлёсткими словами.
Она ушла в свою комнату и упала на кровать вниз лицом. Ей казалось, что прошло совсем немного времени, когда чьи-то руки рывком подняли её с постели. Голова Геры дёрнулась от пощёчины.
Гера взглянула в лицо отца и испугалась – оно было багрово-красным и таким злым, что девушка отшатнулась.
- Довела мать до приступа и спать легла? Вырастили шлюху! – отец снова ударил её, и Гера невольно заслонилась рукой. Боль вывела её из состояния ступора.
- Не трогай меня! – выкрикнула она. – Папа! А-а-а!
Ей показалось, что отец вырвал ей волосы вместе с кожей. Схватив Геру за волосы, отец выволок её в комнату, где на диване лежала бледная мама с полотенцем на голове.
- Саша,…отпусти её, - слабо сказала она. – Надо решать… Звонить Вере Филипповне… Господи, стыд какой! – Алина Сергеевна снова заплакала, отец сел к ней, погладил по руке.
Гера стояла перед ними с пылающими щеками, с сухими, лихорадочно блестящими глазами. Руки дрожали, и она сжала их в кулаки.
- Не надо никуда звонить, - тихо сказала Гера.
Мама задохнулась и замерла на всхлипе, отец медленно поднял голову.
- Я хочу этого ребёнка.
Добавлено через 1 минуту
На кончиках сухой травы вспыхивали алые искры. Налетал ветер, трава причудливо изгибалась, сопротивляясь, волна распространялась всё дальше и дальше от окна, у которого стояла Славка.
«Золотые волны пшеницы»… - вспомнила она. Здесь волна была алой. В первый же день Марк объяснил ей, что кончики сухих травинок трубчатые, они удерживают капли росы. Роса отражает заходящее солнце, поэтому мельчайшие капли кажутся алыми. Это было очень красиво, так красиво, что захватывало дух. Не хотелось верить в то, что ещё говорил Марк об этой траве. Под местным солнцем она высыхает за какой-то месяц, и к концу зноя становится жутко ядовитой. Ей достаточно капельки росы, чтобы жить весь долгий жаркий день, и чтобы убить любого, на кого попадёт эта напоённая ядом капелька.
Вздохнув, Славка отошла от окна. В комнате было прохладно. Лука посапывал в своей кроватке. Он уже учился ходить. Эта комната была для него целым миром. Слишком тесным миром.
Малыш знал и умел намного больше того, чем его ровесники в мире Славки. Но он был лишён простого детского удовольствия – выползти во двор, потрогать всё руками и затащить в рот. То, что Славка называла привычным словом «улица», здесь было табу. Потому она всё чаще с тоской вспоминала тихий дворик у дома Марьи Павловны – своей квартирной хозяйки – детскую площадку со скрипучими качелями, чумазых ребятишек, играющих в песочнице.
Что такое качели, Славке пришлось объяснять сыну не словами, а ощущениями. Она «покачала» Луку ласково и осторожно. Он открыл рот, глядя на неё растерянно. Славка улыбнулась и качнула сына сильнее. Судорожно выдохнув, Лука схватился за её рукав, и вдруг расхохотался так звонко и радостно, что Славка засмеялась вместе с ним и, подчиняясь его требовательному «Гай!», ещё долго качала его.
Очень скоро «вспоминать» вместе с мамой стало любимым занятием малыша. Лука забирался на колени к Славке, и она брала его с собой на песчаный берег спокойной тёплой речки, где, дочерна загорелая, ещё три года назад проводила она большую часть лета. Вода обтекала её тело, Славка ныряла, качалась на волнах, растворяясь в солнечном свете, в ласковом ленивом тепле.
Притихший, восхищённый, её сын требовал – ещё, ещё! И она уступала, вновь увлекая его за собой в волшебное путешествие.
Приходящий Марк улыбался, заставая свою семью в мечтательной неподвижности, но Славка видела, что он всё больше тревожится. Вчера он наконец решился спросить её.
Она лежала на его плече, чувствуя, как медленно возвращается к ней способность размеренно дышать. Соображать связно она ещё не могла, поэтому вопрос Марка застал Славку врасплох.
- Ты хочешь вернуться? – спросил он.
- Что? – Славка посмотрела на Марка затуманенными глазами.
Он обхватил её так крепко, что она задохнулась, уткнулся лицом в её волосы.
- Молчи, – прошептал он. – Пожалуйста, подумай до утра.
Он тихо поднялся, подошёл к Луке. Притихнув, Славка настороженно наблюдала за ним. Почему-то она боялась пошевелиться, боялась вздохнуть глубоко. Всё внутри неё словно замерло. Ошеломлённая словами Марка, она осторожно прислушивалась к себе.
Марк тихо вышел, и Славка поднялась, на цыпочках подошла к кроватке сына. Сонный Лука сжал её палец и улыбнулся. Славка зажмурилась.
Ей снова было 14, и она стояла на мосту с той, внешней стороны, готовясь прыгнуть вниз. Отсюда, сверху, вода казалась тёмной и зеркальной. Славка держалась за тёплые перила и дрожала, глядя вниз, не в силах решиться.
Смех Алёнки, наравне с мальчишками нырявшей с моста, и сейчас обсыхавшей на берегу, донёсся до Славки. И одновременно налетел ветер. Он ударил снизу тугой тёплой волной, подхватил её, и это было так чудесно, что Славка рассмеялась, забыв про страх, и раскинула руки.
«Сумасшедшая! – крикнула снизу Алёнка. – Разобьёшься!» - но Славка уже не слышала, падая плашмя на тугую волну ветра.
Она вздрогнула, поняв, что разбудила Луку, увидевшего вместе с ней быстро приближающуюся гладь воды. Сладкий ужас восторга всё ещё дрожал в ней, как струна.
«Тихо, тихо, маленький, всё хорошо, - Славка взяла Луку на руки и, прижав к себе, прошептала: Если бы всего один разочек!» И, ещё не разрешая себе надеяться, она почувствовала, как замирает сердце от предчувствия счастья.
Умка_Аська
04.05.2009, 16:35
Вот теперь понятно, что это два разных ребенка! Но, уверена, они будут одинаково счастливы! А еще - откуда у Геры святая вода и возможность внушать и лечить? От ребенка?
Ну да :)
Вода захлёстывала её, заливалась в открытый, беззвучно кричащий рот, давила, тащила ко дну. Гера пыталась освободиться, оттолкнуться, вынырнуть из жуткой глубины, но вода не пускала. Прозрачные струи обвивали её тело, как живые, превращались в извивающиеся голубые ленты, опутывающие её, отрезающие путь к спасению. Гера изогнулась в отчаянной попытке освободиться, рванула спелёнатые руки. Кисть свело от напряжения, и, взглянув, она увидела зажатый в руке нож.
Резким взмахом она освободила из плена предплечья, вспорола сопротивляющуюся плотную ткань. В глазах темнело, грудная клетка судорожно дёргалась в отчаянной попытке сдержать вдох.
Собрав все силы, Гера склонилась к ногам, взрезая путы. Нож выпал у неё из рук, медленно уплывая вниз в толще воды, и, вслед за ним, словно нехотя, жутко извиваясь, опустились обрывки ленты-убийцы.
Неведомая сила толчком выбросила Геру на поверхность, и в тот же миг она села на кровати, хватая воздух горящими лёгкими.
«Мамочки», - дрожащим голосом произнесла она и, с трудом приходя в себя, перевела взгляд на часы. Было начало четвёртого.
Поднявшись, Гера босыми ногами прошлёпала к ведру с водой, жадно напилась, чувствуя, как стучит кровь в висках. Тело было разбитым, как после тяжёлой болезни. Гера потрогала рукой влажный от испарины лоб. Температуры вроде не было, но руки и ноги ещё дрожали от пережитого ужаса.
Подойдя к кроватке сына, она укрыла разметавшегося малыша и снова легла, глядя в потолок. В глазах немного плыло, и Гера чувствовала, что кошмар подстерегает её, чтобы вернуться, едва она уснёт.
Старательно тараща глаза, она лежала, пока тьма в избушке не сменилась предрассветной серостью. Облегчённо вздохнув, Гера перевернулась на бок и наконец заснула.
Давно уже не было столь жаркого лета. Даже здесь, в деревне, на земле, жара была тяжёлой, и часто, заходя со своего маленького огородика, Гера валилась без сил. Хорошо хоть, в избушке всегда было прохладно, даже спали они с малышом под тёплыми одеялами.
Гера, не имевшая раньше понятия о сроках посадки или правилах ухода за растениями, неожиданно увлеклась огородом. Ей нравилось смотреть, как из маленького зёрнышка пробивается зелёный росток, поднимается, крепнет день ото дня. Это было как чудо, сотворённое своими руками.
Весной ей помогала Антонина, иногда забегала приезжающая на праздники Настя, знавшая о сельской жизни уж конечно больше, чем Гера.
Летом «помогать» стал Никита. Он удивительно рано начал ходить – ещё до года – и к лету уже крепко стоял на ногах. В первый раз, увидев сына между грядок, Гера бросилась спасать посадки, но пока она бежала, Никита уже успел «поработать», и она остановилась, недоверчиво глядя на малыша. Он ни разу не ошибся, выдирая сорняки. На мгновение Гере стало страшно, но Никита повернулся к ней, потянулся на руки, и она подхватила сына, прижала к себе.
Чувства, всякий раз охватывающего Геру, когда она замечала, что её малыш не такой как все, было не объяснить. Главным составляющим этого чувства был не страх перед его неестественными способностями, а тревога – как он будет, маленький, в этом жестоком мире, что с ним будет, если однажды она не сможет его защитить?
Гера холодела от этих мыслей. Она до сих пор не могла забыть того, что случилось на третий месяц её жизни в Михайловке. Никита был ещё совсем маленький, она очень уставала с ним, и в то вечер тоже упала спать, как мёртвая.
… Гера проснулась от яркого света, ударившего ей в лицо. Вздрогнув, она попыталась вскочить, но тяжёлая рука придавила её к постели:
- А ничего, справная ведьма! – хрипло засмеялся тот, кто держал её. Гера не видела его лица – она совсем ослепла от света фонарика. Она задрожала от омерзения, ощутив на своём теле грубые руки. Чувство гадливости было сильнее страха, сильнее боли, которую намеренно причинял её мерзавец, по-хозяйски ощупывающий её тело.
- Пошёл отсюда! – крикнула она, с силой отталкивая незнакомца.
- Ах ты, сучка! – свистяще выдохнул тот, перехватывая Геру, ударившую коленом по его лицу.
И вдруг в темноте прозвучал голос:
- Оставь её. Посмотри-ка, кто здесь!
Гера, отчаянно рвавшаяся в мужских руках, в ужасе замерла, поняв, что ночной гость не один. Тот, второй, стоял перед кроваткой Никиты.
- Не трогай его! – голос её сел от страха.
- Вот видишь… сразу успокоилась, - с издёвкой сказал парень, склоняясь над малышом. – К бабам надо подход иметь, хоть и к ведьмачкам.
- Не трогай… - голос её дрожал.
- Да кто ж его тронет, - прогудел в темноте насмешливый голос. – Щас, только пальчики пересчитаем…
Гера рванулась, но тут же замерла, увидев, что мужчина взял Никиту на руки. Малыш проснулся и захныкал, готовясь разразиться рёвом.
- Прошу тебя, - Гера всхлипнула. – Осторожнее…
- Смотри-ка, какой пацан… А говорят, у них, у ведьм, шестипалые рождаются… Слышь, подруга, будешь дрыгаться – я ему лишние-то пальчики обрежу…
- Не надо! – прошептала Гера. – Не буду, – в глазах у неё темнело от страха за сына.
– Положи его…
Голос прозвучал странно, и сначала Гера даже не поняла, что последние слова сказала не она.
- Сте!... Сте!... – парень, держащий её сына, попятился назад, и Гера испугалась, что он упадёт.
Руки, обхватившие её, вдруг ослабли, и над ухом девушки раздался трёхэтажный мат. Голос ощутимо дрожал.
Гера кинулась к сыну, подхватила на руки родное тёплое тельце.
- Отойди от неё! – послышался ровный, чуть дребезжащий старческий голос, и незнакомец послушно отскочил, попятился к дверям. Он в ужасе смотрел на лёгкое белёсое колыхание посреди комнаты, медленно перетекающее в фигуру высокой худой старухи.
- Старая ведьма! – голосом, срывающимся от ужаса, прошептал парень. – Изыди! – он всё пятился, пока не упёрся спиной в дверь, и тогда начал с силой толкать её, не соображая, что дверь открывается внутрь.
Раздавшийся в тишине смех заставил задрожать обоих ночных гостей.
- Узнали, выходит, - старуха качнулась, поплыла к дверям, обвела рукой широкий круг, отрезающий парней от комнаты, в глубине которой стояла Гера с Никитой на руках.
- Шестой палец, говоришь? – с невыразимой насмешкой продребезжала старуха и чуть подняла руку.
- Нет… Нет… - один из парней грохнулся на колени, пополз, но наткнулся на невидимую преграду: - Не порть! Прости…
- У неё прощения просите, - Степанида указала на Геру, которая с трудом сдерживала крупную дрожь.
- Прости… слышишь?
Старуха усмехнулась:
- Посмеете ещё раз своей поганой ногой сюда ступить, девчонку или мальца обидеть – отсохнет ваш шестой палец! А теперь убирайтесь!
Дверь захлопнулась, белое сияние колыхнулось, и Гера близко-близко увидела странные жёлтые глаза.
- Береги его, - прошептал слабеющий голос. – Он подрастёт – тебя сбережёт.
Всё это вспомнилось Гере ночью, когда она лежала, глядя в потолок, не в силах прийти в себя после кошмара. И утром она хмурилась, быстро готовя завтрак. Тревога не уходила. Гера сердилась на себя – подумаешь, дурной сон – ведь всё же нормально закончилось, она выплыла. Но то, что она чувствовала, было сильнее доводов рассудка. Гера просто не находила себе места.
Никита, всегда чутко улавливающий её состояние, тоже тревожился, плохо ел, перевернул тарелку с кашей, благо та уже не была горячей.
- Горе ты моё! – Гера подхватила сына, вытерла полотенцем вымазанные щёки. – Не хочешь есть?
- Неть! – уверенно ответил Никита. Глаза у него были на мокром месте – на тот случай, если мама захочет настоять.
- Ну, хорошо, - вздохнула Гера. – Пойдём на речку?
Малыш обрадовался, побежал к коробке, где вместе с немудреными игрушками лежал надувной круг.
Они начали ходить на реку этим летом. Невозможно было не купаться при такой жаре. Гера выбрала место как раз для Никиты – прогретую солнцем отмель. Сам она боялась отходить от сына и могла «плавать» только руками по дну. Ветки ивы, склонившейся над рекой, надёжно скрывали их от ребятни, купавшейся дальше, у моста.
Гера расстелила у воды полотенце, внимательно глядя за побежавшим к реке Никитой.
- Неглубоко! – приказала она тем особым тоном, что как-то незаметно выработался у неё с тех пор, как сын начал ходить и лезть куда только можно.
Никита засмеялся и зашлёпал по воде, отчаянно брызгаясь.
Гера надула круг, надела его на Никиту и встала ниже по течению, ловя медленно проплывающего сынишку. Вынесла его на берег, и малыш побежал по траве к старой иве, чтобы вновь отправиться в плавание. На этот раз Гера спустилась ещё ниже и засмеялась, когда Никита восторженно завизжал, почувствовав, как подхватило его убыстряющееся течение.
Гера поймала малыша и, подхватив его под мышку, понесла к берегу, как вдруг замерла.
С этого места она видела детей, купавшихся выше по реке. По берегу метался мальчик лет восьми, и Гера вдруг остро почувствовала беду. Выйдя на берег с Никитой на руках, она помчалась к мосту.
Взрослые ребята приходили сюда позже, а этих двух детей Гера часто видела с утра – мальчика лет восьми и девочку лет десяти – наверное, брата и сестру. У девочки были длинные русые волосы и голубые глаза, мальчишка, худенький и конопатый, совсем не походил на сестру.
Проходя мимо Геры, они бросали на неё и Никиту любопытный взгляд, но тут же отворачивались, когда она пыталась заговорить с ними, и Гера слышала быстрый, взволнованный шёпот:
- Ведьма! Ведьма!
Сейчас бледный до синевы мальчик метался по берегу, плача в голос. Увидев Геру, он заревел ещё отчаяннее.
- Что случилось?
- Лизка… утонула!
- Давно? – Гера схватила его за плечи, потрясла.
Подбородок мальчишки дрожал, крупные слёзы катились по испуганному лицу.
- Не знаю… Я ножик кидал, а она ныряла…
В руках у мальчика был перочинный ножик.
Сердце больно толкнулось в груди Геры. В один миг она поняла, что надо делать. Выхватив нож из руки мальчика, Гера бросилась в воду.
- Держи малыша! – крикнула она и, набрав воздуха, нырнула.
… Девочка была там, где её и увидела Гера, когда мальчик сказал ей про нож. Наверное, Лиза хотела поднырнуть под ствол дерева, упавшего в половодье. Он чернел под толщей воды, образуя маленькую арку, вода под которой была пронизана солнцем. И в этой воде извивалась, плыла к Гере голубая лента.
На мгновение Гера зажмурилась от страха. Сон вернулся к ней, обнял холодными щупальцами. Но она тут же отогнала его и поплыла к коряге. Медлить было нельзя. Кончался воздух, и кончалось время – Гера остро чувствовала это – когда ещё можно было подправить судьбу.
Голубая лента запуталась в ветвях, Гера начала резать её, с трудом освобождая голову девочки. Наконец, безвольное тело свободно колыхнулось, течение потащило его вниз. Обрывки голубой ленты трепетали в ветвях…
Вынырнув, Гера жадно глотнула воздух, подтолкнула к берегу спасённую девочку.
Мальчика на берегу била крупная дрожь.
- Тётенька… Она живая? – спросил он, с ужасом глядя в облепленное мокрыми волосами лицо сестры.
- Конечно, живая, - сердито сказала Гера. – А ну, отведи Никиту подальше, мне ещё вас спасать не хватало!
…Ей казалось, что прошла целая вечность, пока девочка не закашлялась, извергая из себя потоки воды.
Взмокшая Гера выпрямилась облегчённо и сказала мальчику:
- А теперь дуй скорее в село, вызывай «Скорую».
- Не надо, тётенька, - лицо мальчика сморщилось. – Мамка прибьёт…
Гера нахмурилась:
- Ну, хорошо, - сказала она после недолгих раздумий. – Тогда помоги мне донести её до избушки.
Она рассердилась, увидев, как снова задрожал мальчик. По-видимому, он боялся Степанидиной избушки больше, чем строгой мамки.
Гера присела перед девочкой, взяла её за руку.
- Как ты? – спросила она встревожено.
Ребёнок молчал. Глаза Лизы были раскрыты, но, заглянув в них, Гера отшатнулась. В голубых глазах не было ни страха, ни радости, ни растерянности – никакого проблеска чувства, словно на Геру взглянули фарфоровые глаза куклы.
Страх прошил её, когда Гера поняла, что произошло. И в то же мгновение она почувствовала, увидела нечто не поддающееся описанию, осознаваемое только на уровне ощущений – как уходит из этих глаз последняя капля того, что делает человека человеком. Словно размотался клубок, и остался только край ниточки – последний уползающий кончик. Успеешь поймать, удержать, не выпустить – сумеешь вернуть всё.
Гера снова схватила девочку за руку, напряглась, удерживая… Это было трудно… так трудно, что потемнело в глазах… но всё-таки ниточка чуть подалась, стала чуть длиннее… Гера потянула ещё, боясь, что не хватит сил, передохнула, задыхаясь от слабости, едва удерживая ускользающий край, и вновь огромным усилием потянула к себе, заставив вздрогнуть пушистые ресницы лежащего перед ней ребёнка.
В двух шагах от неё замерли мальчишки – брат девочки смотрел, раскрыв рот, Никита терпеливо переступал на горячем песке и крепко держался за руку мальчика. Гера не видела и не слышала. Лицо её побелело, синие глаза впились в голубые глаза девочки и тянули, тянули, вытаскивали…
Потом словно лопнула струна – Гера покачнулась, с ужасом осознав, что упустила, но в то же миг осознала, что вернула всё… и даже больше. На мгновение ей стало страшно, но чудовищное напряжение, державшее её последние минуты, отступило, и она со стоном опустилась на песок. Ей было холодно… так холодно…
- Тётя! Не умирай! – закричал над ней мальчик. Рядом кашляла его сестра, плакал Никита… Гера закрыла глаза… Мир уплывал от неё, отдаляясь и растягиваясь в пространстве.
… Она очнулась оттого, что увидела перед собой глаза Славки. Подруга ничего не говорила, только смотрела на неё, и из её глаз перетекала жизнь, наполняя Геру теплом.
- Сла-ва,… - прошептала Гера, чувствуя, как осыпается с её души груз одиночества.
- Ну и умница, - услышала Гера добродушный басок и вздрогнула, поняв, что Славка ей только привиделась.
Взгляд выхватил знакомые неровности на потолке – кривоватые мазки побелки.
Рядом с ней кто-то находился, и, переведя взгляд, Гера увидела пожилого мужчину – кругленького, лысоватого, со строгим, неожиданно острым взглядом.
- Так-то лучше, - сказал он, поднимаясь, и наклонился вниз, помогая Никите влезть на кровать. – Иди, иди к маме. Напугала мальца…
Гера обняла прильнувшего к ней Никитку, прошептала:
- Спасибо.
Доктор чуть улыбнулся одними глазами:
- Тёзка мой прибежал, сказал, тётя Лизку оживила, а сама умерла. Полдеревни на берег кинулось. Еле уговорил разойтись.
- Как она? – спросила Гера, садясь на кровати. Её ещё потряхивало от слабости.
- Лизавета? Хорошо. Вовремя вы её вытащили. А вот вам хорошо бы обследоваться, - Антон Степанович защёлкнул чемоданчик, строго посмотрел на Геру. – Случись с вами что, с кем сын останется?
- Не случится, - Гера отвела глаза. – Просто переволновалась, долго под водой пробыла, да и жара…
Ну, воля ваша, - врач подошёл к дверям. – А вот молодого человека жду на прививки, давно пора было. Свидетельство о рождении у него есть?
Вопрос, заданный буквально на пороге, был самым важным, и Гера невольно напряглась.
- Да, конечно, - она заставила себя ответить спокойно.
- Можно полюбопытствовать? – доктор отпустил дверную ручку, смотрел на неё, ожидая. В этот момент Гера его ненавидела. Сил совсем не было, но она заставила себя подняться, подойти к старой тумбочке.
- Та-ак… Никита Александрович, - прочитал Антон Степанович и улыбнулся. – Ну что же… Я уж, грешным делом, думал,… - он смущённо крякнул.
- Ничего, - Гера приняла из его рук старую новогоднюю открытку, спрятав её за спину, улыбнулась выходящему врачу, и лишь потом сползла по стене, и без сил уткнулась в плечо подбежавшему Никитке.
____________________________
- Если ты хочешь выжить, ты должна это уметь, - Кара недовольно смотрел на Славку.
- Хорошо, попробуем ещё раз, - вздохнув, согласилась она.
Её подготовка длилась уже второй месяц. Самой трудной была первая неделя. Измученное тело протестовало, часто Славке казалось, что она больше не сможет вытерпеть ни одной тренировки. Кара был беспощаден, он заставлял её выкладываться полностью. Марк не преувеличивал, когда говорил, что во время работы Кара забывает обо всём, кроме самой работы. Славка всегда была неплохой спортсменкой, но только сейчас она начала понимать, на что способно её тело.
Что же касается Кара… Он был лучше, чем Киану Ривз в «Матрице». Гибкое, совершенное тело, отточенная пластика движений, безукоризненная техника, стремительность, сила и поразительная интуиция не оставляли Славке шанса на победу.
Возвратившись домой после первой тренировки, еле живая Славка призналась Марку:
- Знаешь, я всегда считала Кара «ботаником», а он…
Марк усмехнулся:
- Он уже проходит лабиринт, и, думаю, это не предел. Он не успокоится, пока не станет лучшим.
Славка покачала головой. По её мнению, в Кара и так уже всего было слишком – красоты, интеллекта, самолюбия. Ей было немного жаль Марину. Кара рассказывал, как складывался их «роман».
Из «Снежинки» они поехали к Марине – оказалось, что номера Геры нет в памяти её телефона, зато он сохранился в старой записной книжке. Кара вздохнул про себя, предчувствуя, что за этим последует. Но он должен был попытаться – ради Алана.
Атака состоялась даже раньше, чем он думал, и велась с таким напором, что, не будь Кара «при исполнении», он бы, пожалуй, всерьёз задумался, стоит ли уж так беречь свою честь. Он с трудом перенацелил Марину на поиски записной книжки, однако очень скоро с тоской понял, что спектакль продолжается, а записной книжки, скорее всего, вовсе не существует. Кроме того, был уже вечер, и Кара вовсе не улыбалось быть застигнутым Мариниными родителями – вряд ли, увидев свою полуобнажённую, разрумянившуюся дочь, они бы поверили в невинность их встречи.
Так что поиски снова зашли в тупик. Кара пытался поговорить с родителями Геры, но и здесь его ждало поражение. Всё это укрепило Славку в мысли, что искать подругу должна она сама.
Алан, к которому Славка пришла первой, принял её идею в штыки. Она слушала его возмущённую речь и молча смотрела в безмерно усталые чёрные глаза парня. Он замолчал и опустил голову. Славка невольно улыбнулась. Тёмные волосы на затылке Алана закручивались двумя воронками. Гера всегда сокрушалась по этому поводу: «Двоеженец! Интересно, которая я – первая или вторая?» Сейчас даже макушка Алана выражала отчаянье. Но пожалеть этого упрямца значило оскорбить.
Сколько раз Славка пыталась убедить его не рвать с Герой, сколько слёз пролила, чувствуя, что бессильна. Но от того, что она оказалась права, ей не было легче.
- Алан, - позвала Славка. – Давай попробуем поискать её по-другому…
Он поднял голову.
Добавлено через 1 минуту
- Помнишь, тогда, перед нашим отъездом, - осторожно начала Славка, смущённо глядя в глаза мужчины. – Когда Гера приезжала несколько раз, а вы не могли вернуть меня в человеческое состояние и не пустили её?
Алан кивнул, и Славка продолжала путано:
- Я тогда видела вас всех – не как людей – как цвет, форму, ощущение. Я хорошо помню, как воспринимала Геру. Можно попробовать отыскать её…
- Тогда ты была беременна Лукой, - возразил Алан. – Это через него ты воспринимала мир.
Славка улыбнулась и отвела глаза. Алан насторожился:
- Слава? – позвал он. – Ты что, до сих пор?
Она встала и подошла к окну, глядя, как ветер гонит алые волны.
- Я могу попробовать! – сказала она уклончиво.
Алан поднялся вслед за ней, заставил Славку развернуться:
- Марк знает? – спросил он.
Славка покачала головой, высвободилась неуловимым движением. Алан недоверчиво усмехнулся:
- А я думал, что это Кара не может на тебя нахвалиться? Второй уровень за неделю…
- Это хорошо? – заинтересованно спросила Славка, которой не досталось ни слова одобрения от Кара.
Алан покачал головой:
- Дурочка! С этим нельзя шутить.
- Я не шучу, - ответила Славка серьёзно.
- Извини, Слава, я не могу скрывать это. Ты сама не знаешь, как это опасно.
- Знаю. – Славка посмотрела на Алана в упор. – Но я многому научилась. И потом, ты же хочешь вернуть Геру?
__________________________
Всё было так и не так. Она плыла и качалась, ныряла и возносилась над разноцветными потоками, фильтруя их, пропуская через себя – искала и не находила. Алан держал её за руку, и Славка постоянно чувствовала его яркий синий цвет.
Славка искала воронку, стремилась к ней, растворяясь и вновь обретая форму, она упорно шла к цели, надеясь выйти к спокойному голубому течению жизни Геры.
В какой-то момент ей показалось, что Гера совсем рядом. Славка скользнула в уплывающий туманный край мерцающего облачка – и её стремительно вынесло в голубой простор. Измененная сущность Славки растворилась в нём без остатка.
… И в тот же миг река стала меняться. На поверхности её вскипели яркие изумрудные буруны, оторвались, стремительно взлетая вверх, утягивая за собой спокойные голубые струи. В одно мгновение поток обмелел, иссяк, и Славка забилась, как рыба, выброшенная на берег.
Она с ужасом увидела, как меркнут краски, но мерцающий золотой туман медленно обволок её, лишая сил, способности двигаться и воспринимать то, что всё ещё происходило вокруг неё. А потом сквозь этот странный туман прорезался ярко-синий цвет Алана.
- Слава, - тревожно позвал он, и она с трудом открыла глаза.
Алан держал её ледяные пальцы в своих руках. Он выдохнул облегчённо:
- Я думал, что не смогу тебя вернуть. Как ты?
Славка слабо шевельнулась. Странно было ощущать своё обретшее вес тело.
- Нормально, - неуверенно улыбнулась Славка. Она медленно поднялась, села на кровати. Алан смотрел на неё молча, но глаза его так ждали, что жалость снова захлестнула Славку.
- Я нашла её, - тихо сказала девушка, и чёрные глаза Алана вспыхнули, осветились радостью до самого дна.
Славка медленно, с сожалением покачала головой.
- Что? – спросил Алан насторожённо. – Ты знаешь, где она?
- Нет, - Славка провела рукой по лбу. – Я ведь видела только её поле. Мне показалось… - она с трудом подбирала слова.
Алан ждал, и Славка снова поразилась его сдержанности. Набравшись мужества, Славка прямо посмотрела в глаза парня:
- Её цвет изменился.
- Что это значит? – спросил Алан.
Славка жестом попросила его не мешать.
- Она как будто раздвоилась. Одна часть – прежняя Гера, другая – что-то новое. Но обе части связаны так сильно, словно остаются одним целым. Я не знаю, что это значит, но, кажется… - Славка замолчала, мучительно осмысливая увиденное.
Алан молча смотрел на неё, но видно было, как он напряжён.
- Она ускользнула от меня так ловко, как будто ей кто-то помог.
- Я не понимаю, - Алан покачал головой. – Что ещё ты видела?
- Когда я упустила её, меня окутал какой-то туман. Он словно выключил меня из действительности… той действительности, - Славка виновато посмотрела на Алана. – Там всё движется, изменяется непрерывно, а туман был таким неподвижным… вязким… Мне кажется, это не было полем живого человека… Что-то защищает Геру.
- От чего? – Алан поднялся. – Что ей грозит?
- Я не знаю,… - растерянно сказала Славка. – Но она где-то далеко и почему-то прячется от людей.
Умка_Аська
05.05.2009, 17:15
Ай-ай! Опять кусочек закончился! И что мне теперь делать?
Ну ладно, хоть поработаю - а то точно уволят! Или форум обретет весь мой офис в подарок!:) Бо сильно они интересуются, что же я там читаю все время!
А вообще, очень хочу, чтобы Гера с Аланом встретились (уверена, так и будет)!
Тогда будет целых две необычных семейки!
Поклон до земли твоей фантазии!:)
Как мне нравится история Геры и Алана!!!!!Даже больше, чем Славки и Марка(но та тоже чудо!!) Наверное здесь трагизма больше, а он всегда волнует....Но очень хочется, чтобы они встретились. (А что помучился хорошо!!!!)
Ася, офис - это хорошо))) Хватит уже работать, идите сюда :) А вообще, скоро я дам вам потрудиться и отдохнуть от меня дня 4)) Ты меня не смущай давай с этими поклонами))))))
Наташ, я рада)) Честно говоря, первая часть легче писалась, но, может быть, этот напряг только мне заметен)) Или просто пережала с прозой жизни))
Анечка, Оленёночек, у тебя ничего не случилось?
Eclipse-e
06.05.2009, 00:36
А вот и я снова с вами!:z2048
Осилили за вечер ВСЕ и не пожалела! Столько всего произошло! Как тебе удается держать постоянных читателей в таком напряжении?:rolleyes:
Степанида, защищает пока Геру, а после на смену ей придет Никита:D Еще один уникальный ребенок подрастает!
Настолько увлекательно читать, Танюшь, что как-то не до комментариев!:flower
- Мариночка, ты не болеешь? - голос в трубке был встревоженным и слишком громким. Марина поморщилась и отодвинула трубку подальше.
- Ма-ам, ну я же говорю - всё нормально! - она нетерпеливо постукивала ногой и то и дело поглядывала на часы.
- Приезжай на выходные, папа тебе сюрприз приготовил. Ко дню рождения,… - значительно сказала мама.
Марина хмыкнула:
- Он же у меня в сентябре. Или вы забыли?
- Ну что ты, детка, конечно, нет. Но в сентябре ты не сможешь воспользоваться этим подарком, - мама загадочно замолчала и тут же спросила встревожено: - Марина? Ты что молчишь?
- Мам, ну что ты как ребёнок? Ну, приготовили подарок на месяц раньше, Я что, должна теперь от радости прыгать и на дачу мчаться?
- Марина,… - поражённо протянула мама, и Марина едва сдержалась, чтобы не разбить трубку об асфальт.
- Всё, мам, у меня деньги кончаются, - выпалила она. - Пока. Целую.
- Доченька! - торопливо прервала её мама. - Я приеду сегодня, и ты мне всё расскажешь, да, детка?
- О-о-о! Нет! - взвыла Марина. - Нет, мамуля, я приеду, приеду, успокойся! Завтра, да, хорошо… Уф-ф! - она в сердцах захлопнула крышечку телефона.
Настроение Марины было не просто плохим - отвратительным. Уже четвёртый день она сидела в засаде у дома Кара. Выследить его не составило особого труда. Марина была осторожна и проводила мужчину до самого подъезда.
Дом ей понравился - он был современным, стильным, и очень подходил Кара. Однако кодовый замок ей не покорился. Все кнопочки были идеально новыми и блестящими. Ей пришлось ждать, пока кто-нибудь откроет дверь, и, подумав, она решила остаться во дворе и подождать Кара снаружи. Всё равно ей не удастся вычислить номер его квартиры.
Двор был странный - без бабуль у подъезда и без песочниц. Шум города сюда почти не доносился, и это странным образом мешало Марине. Она почувствовала себя очень неуютно и даже оглянулась по сторонам.
Кара не появился ни через час, ни через два. К семи часам Марина заставила себя подняться. Почему-то ей вспомнился худенький Витька Корольков. Он так же дежурил под её окнами в десятом классе, и весь устремлялся навстречу, когда она выходила из подъезда. Сравнение было не из приятных, и Марина зябко повела плечами.
На второй день ей повезло больше - похоже, Кара ждал гостей, и выходил из дома целых три раза - на микрорынок, где довольно дотошно выбирал продукты, потом в супермаркет за вином и фруктами, потом в павильон за цветами. У Марины темнело в глазах, когда она думала о той, кому это всё предназначено.
Они появились под вечер. В аэропорт Кара поехал на такси, и Марина поначалу не обратила внимания на машину, подкатившую к подъезду. Рассеянно посмотрев на вышедшую девушку, Марина вздрогнула от неожиданности. Кара вышел следом, загорелая рука легла на талию незнакомки. Он что-то сказал, наклоняясь к уху гостьи. Девушка рассмеялась, поднимая лицо к мужчине.
Марина тихо застонала. В глазах её потемнело от ярости. Сомнений больше не оставалось - Кара привёз к себе Славку. Эту тихоню, блестяще вышедшую замуж два года назад. Эту лицемерку, изображавшую неземную любовь перед своим Марком. Эту маленькую бесцветную дрянь, посмевшую так бесстыдно, так по-свойски улыбаться Кара!
Забыв о необходимости быть осторожной, Марина вскочила и бросилась к подъезду. Она не успела совсем чуть-чуть. Дверь закрылась перед ней с сухим щелчком. Марина обрушилась на неё, в бессильной ярости колотя кулаками.
Дверь распахнулась, и Марина кинулась вперёд, готовая вцепиться в волосы этой дряни. В этот момент Марина не думала, как будет выглядеть перед Кара, объясняться с ним. Её вела слепая, дикая ревность.
…Женщина, открывшая ей дверь, шарахнулась в сторону.
- Где они? Куда они пошли? - Марина метнулась мимо неё к лифту, но там никого не было.
- На какой этаж они поехали? - крикнула Марина, бросаясь к оторопевшей женщине, смотрящей ей вслед.
- Я не знаю. Да отпустите же вы меня! Сумасшедшая! - несчастная с трудом высвободилась из рук Марины, выскочила из подъезда, крутя пальцем у виска.
Марина побежала вверх по ступенькам, напряжённо слушая, где остановится лифт, но его не было слышно.
Остановившись, Марина тихо спустилась вниз и расплакалась. Ярость ушла, уступив место растерянности и боли. Эти двое где-то там наверху садились за стол, пили вино, смеялись и целовались…
Думать об этом было нестерпимо. Марина прикусила губу, подняла голову, напряжённо вглядываясь в равнодушные окна. Впервые в жизни она не знала, что делать.
Но не таким человеком была Марина, чтобы сдаться так легко. Когда она шагала к остановке и потом долго тряслась в трамвае до дома, план уже сложился в её голове, и отчаянье отступило, давая место надежде.
____________________________
Славка огляделась со странным чувством:
- Здесь ничего не изменилось, - она бросила на пол полупустую сумку. Кара загадочно улыбнулся.
- Ну, что? - спросила Славка. - Что ты опять придумал?
Он неопределённо пожал плечами и исчез на кухне.
Славка оглянулась. Кара был мастер по части сюрпризов. Она давно привыкла к этому, но каждый раз радовалась, как ребёнок, получивший нежданный подарок. Он умел угадывать её желания.
Вообще всё было сложно, намного сложнее, чем они все трое негласно приняли считать.
После того, единственного, признания на кухне этого самого дома Кара никогда больше не заговаривал о своих чувствах к ней. Марк не вспоминал о своей ревности. Славка делала вид, что не замечает, как электризуется воздух между Марком и Кара, когда они собираются вместе.
Дух соперничества был так силён, что толкал обоих на поступки, над которыми можно было бы посмеяться. Но Славка не могла. Иногда она заставала Кара врасплох, и он не успевал надеть маску ласковой, чуть снисходительной насмешливости. И тогда у неё больно сжималось сердце от того, что она видела в его глазах. Но держался Кара безупречно.
Славка шла, открывая двери. Лаборатория Кара, громадный монитор. Комната Кара, её с Марком спальня…Гостиная, необычный торшер, кресло, в котором она однажды просидела всю ночь. Славка прошла к окну, провела пальцем по стеклу и улыбнулась, вспомнив свои терзания. Как давно всё это было!
Добавлено через 10 минут
Ну вот теперь копировать не хочет :( Алён, очень рада тебя видеть)) Я вернусь 11-го, не теряйте :)
Работает на vBulletin® версия 3.7.4. Copyright ©2000-2025, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot